"И никак не считай тех,
которые убиты на пути Аллаха, мертвыми.
Нет, живые!
Они у своего Господа получают удел..."
("Али Имран" 3/169)
Даже и не знаю, что мне рассказать, как мне быть. Было все, что угодно, было веселое, было тяжелое, было грустное и было такое, что Иман[1] увеличивало до такой степени, что такого уже, наверное, никогда не будет. Я лично два раза, а также братья мои[2] чувствовали запах миска (мускуса), исходившего от шахидов[3] (да примет Аллах их Джихад). В общем, попытаюсь рассказать что-нибудь.
Первое яркое и, наверное, самое запоминающее событие и знамение произошло так.
Один из братьев стал шахидом. Это произошло в месяц Рамазан[4], в самом начале этой войны. Я был командиром экипажа БТР. Приехав как-то на базу, что была около 9-й городской больницы, в подвале аптеки я завидел братьев, начал шутить. Мы все обычно радуемся как дети и шутим друг с другом, когда не видим друг друга 3-4 часа. Но, увидев их грустными, я спрыгнул с брони, подошел к ним. Они стояли возле "уазика-таблетки". Я увидел там Алихана. Он был лучший среди нас. Женат, около 30 лет, веселый и, клянусь Аллахом, очень хороший человек. Всегда поднимал настроение всем, добрая душа, одним словом. Теперь он лежал внутри "уазика"...
Он рыл окоп и начался минометный обстрел. Осколки попали ему в живот. Его быстро оттащили и отвезли в госпиталь. Там ему сделали операцию, но тщетно. Он стал шахидом. Это был первый из нас, кто стал шахидом.
Мы стояли вокруг "уазика", раскрыв задние и боковые двери, и смотрели на него. Не прошло и 3-х минут, как я почувствовал легкий запах, запах мускуса. Я сначала не обратил внимания, но потом этот запах волнами стал распространяться все сильнее и сильнее, и, клянусь Аллахом, у меня до сих пор от этого воспоминания по спине бегут мурашки. Этот запах шел от Алихана, и я понимал, что он идет от Алихана.
Я молчал, я боялся молвить и слово вслух об этом запахе. Если его никто кроме меня не чувствовал, то меня бы не поняли. Но я знал, что это - от Алихана. Именно он заслужил это. Он был на Джихаде, был месяц Рамазан. Он оставил все: жену, семью, детей, он в этот время держал пост. Что еще нужно для того, чтобы заслужить стать шахидом?
Я слышал о таком и ранее, но когда сам столкнулся с этим, был сильно поражен. Короче говоря, прошло около 5 минут, как я почувствовал в первый раз этот запах, и с нами был Абдул-Малик. Он приехал с Москвы, где учился в вузе. Бросив все, он приехал в Грозный вместе с одним братом. Купил абсолютно всю, полную экипировку на свои деньги и вышел на Джихад!
Ну, так вот. Этот Абдул-Малик первый сказал вслух: "Аллаху акбар, братья, неужели вы не чувствуете запах мускуса, который идет от Алихана?". Субхан Аллах[5], это чувствовали все, но они, так же как и я, боялись сказать об этом вслух!
В общем, мы решили похоронить его в поселке Старая Сунжа. Это место, как и 56-й участок, были единственными кладбищами, где можно еще было хоронить шахидов[6], потому что все плотнее и плотнее сжималось кольцо осады. Приехав в Старую Сунжу, мы попали под обстрел и отнесли Алихана в подвал одного из домов, и, переждав обстрел, похоронили его. Не поверите, но наш "уазик", комната в подвале и "оружейка" еще 3-4 дня пахли мускусом. К нам даже приходили люди, даже те, которых мы и не знали, чтобы просто почувствовать этот запах. Слух об этом разошелся очень быстро.
Но и события развивались очень быстро.
После яростных контактных боев в Грозном я на БТРе с наступлением темноты вывозил шахидов в парк им. Кирова. После того, как стало невозможным хоронить шахидов на Старой Сунже и на 56-м участке после захвата этих районов осаждавшими русскими, наш джамаат[7] нашел место в парке, и хоронили там.
После очередного штурма Карпинского кургана еще один брат стал шахидом. Мы положили его тело на броню и вывезли в безопасное место. Кровь текла из его ран. И эта кровь еще долго пахла мускусом. Тем же самым запахом, что шел от Алихана. Даже наш БТР пах смешанным запахом мускуса и машинного масла.
Наша группа состояла на 34-40 процентов из ингушей, которые вышли на Джихад. Мой эмир был тоже ингушом. Я знал его еще с детства. По Джахилии[8] мы с ним часто кайфовали на многочисленных вечеринках. Он пришел в Иман гораздо раньше меня. Ну так вот. Наступила настоящая зима. Выпал снег. Эмир послал меня за маскхалатами. Провожая меня, он сказал, чтобы я возвращался быстрее, так как нам следовало выступать согласно плану общего наступления.
По прибытии к тому месту, где нам шили маскхалаты, мне по рации сообщили, что ранило эмира. А я его любил всей душой! И я полетел обратно, как на крыльях. Когда мне оставалось 700-800 метров, по дороге я встретил другого брата. Он весил где-то 1500 кг (ха-ха-ха, шутка!), но был очень подвижный, мог сесть на шпагат без усилия, и борец был первоклассный.
Мы начали пробираться с ним вместе. Дело было в Заводском районе. Наконец, мы добрались до места, где были наши. Оставалось пересечь дорогу. Ее можно было перебежать в несколько прыжков! Но начался мощнейший огонь. Улица простреливалась так, что не было и речи о том, чтобы попытаться рискнуть. Наши были там. А русские были лишь в 70-80 метрах и лупили по нам беспредельно.
Я увидел перед входом в то здание, где засели наши, одного брата. Он лежал в крови, и снег вокруг него был красным. В первую секунду мне показалось, что это мой старший брат. Я крикнул нашим в здании: "Где Сайфудин?". Так звали моего старшего брата. Мне выкрикнули в ответ, что он внутри здания, и я немного успокоился.
Когда огонь со стороны русских немного стих, мы, прикрывая друг друга, наконец, сумели перебежать дорогу. Я заскочил в дом. Увидел Сайфудина в луже крови. Он лежал с закрытыми глазами и, клянусь Аллахом, я подумал, что он уже шахид. Но он был лишь ранен. Одна пуля прошила ему ногу, а две другие попали в бок. Когда он, открыв глаза, узнал меня, я пережил мгновение счастья! Вскочив на ноги, я побежал обратно к входу, чтобы посмотреть, кто лежал в снегу. Мне удалось подползти к нему, и я узнал в нем двоюродного брата моего эмира. Мне удалось кое-как, с трудом втащить его вовнутрь здания. Пощупал его пульс на шее. Он еще бился. Я буду искренен. Я растерялся. Мой раненый брат. Рядом с ним наш эмир с перебитыми ногами. Его двоюродный брат. И другие раненые. И еще 4-5 шахидов в доме.
Я начал судорожно искать обезболивающее по своим карманам, желая помочь двоюродному брату эмира, но потом я понял, что это уже бесполезно. Он испустил дух и стал шахидом (Инша Аллах![9])
В печали, я стал расспрашивать, что произошло во время моего отсутствия. Мне рассказали, что наш эмир, а также один из моих приятелей (мы жили через двор друг от друга) и мой брат решили пойти в разведку, чтобы правильно рассчитать атаку. Они нарвались на засаду, завязался бой и ранило моего брата. В то время, когда эмир и мой приятель его оттаскивали в сторону, их ранило тоже. Вначале эмира, в обе ноги, а затем и моего приятеля, в ступню. По рации они передали ситуацию тем, кто находился на базе. Когда двоюродный брат эмира услышал, что ранили моего брата, он выскочил из дома, и его последние слова были "Сайфудина ранили".
И вот он стал шахидом (Инша Аллах) и "получает свой удел у Аллаха". Эмир мой остался без ноги, а брат с приятелем вылечились.
И расскажу вам еще об одном человеке. Я назову лишь его позывной, "Ангар". Я благодарен Аллаху, что он позволил мне познакомиться с такими людьми! Это был действительно дерзкий и смелый моджахед! Он был эмиром группы. Группа была небольшой, в общем. Дело также происходило в Заводском районе. Рядом с ними, в доме поблизости, укрепились русские. "Ангар" решил организовать нападение на их позиции. Они выпустили вперед автоматчика, который, заняв позицию, в свою очередь, стал прикрывать гранатометчика. Прицелившись, последний пустил снаряд в окно здания, где засели русские. Вслед за выстрелом "Ангар" и еще один брат подбежали к зданию, через окно проникли на первый этаж и, воспользовавшись суматохой и неожиданностью нападения, вдвоем стали зачищать этот этаж. Немало положили они там русских. Его ранило в руку, но они почти всех, кто был на первом этаже, отправили в геенну. Они захватил снайперскую винтовку и гранатомет в качестве трофея, и невредимыми выскочили из здания. Ну и дерзкий это был тип, скажу я вам! Лицо его было невозмутимым, как будто он, сидя в кресле, помешивал ложечкой кофе в чашке! Еще много у него было дел, подобных этому.
Но расскажу о другом. Как-то мы стояли около Карпинского кургана, у последних пятиэтажок, что прилегали к нему. Ночью к нам привели одного русского. Он был со своим автоматом АКСУ. Он говорил, что пришел к нам добровольно, но нам показалось, что он, мародерничая, почувствовал, что попался, и решил сделать вид, что сам шел к нам сдаваться. Но не в этом суть. Он был пацан молодой. Лет ему было под 19. Был он грязный и весь какой-то зачуханный. Когда его завели в подвал, и он увидел, что там все бородатые, он понял, что попал к тем, кого называют "ваххабитами". Первые секунды он был в ужасе. Он только и шептал: "Вы меня убьете, вы меня убьете..." и все. И у него выскочило типа "Е... мать!". Его предупредили, чтобы ни слова мата больше не было. Что это будет наказываться. Успокоившись через некоторое время, он попросил сигарету. Ему сказали, что курящих нет, и у него снова выскочило то же матершинное слово. Ну в общем, мы его накормили. Он искупался, мы его переодели и выкинули его одежду. Таким образом, он примкнул к нашей группе. В затишьях между боями мы приучали его к исламу, пропагандируя его посредством дават[10]. Честно говоря, я не особенно верил, что он примет ислам. И каково было мое удивление, когда он, отправляясь на очередное задание, при разговоре со мной, закончил его словами: "Инша Аллах, все будет хорошо!" Представьте мою радость, ведь сказано в хадисе[11]: "Лучше одного неверного обратить в ислам, чем убить сотню неверных в Джихаде". Не знаю, насколько достоверен этот хадис, но все закончилось тем, что этот пацан с нами совершал джамаат намаз (совместную молитву) и участвовал в Джихаде, в конце концов, как и остальные моджахеды.
Как-то раз я сидел у стационарной рации на нашей базе, и русский с той стороны эфира, брызгая слюной, говорил, что мы - нелюди и звери, что мы чуть ли не упиваемся кровью пленных, ха-ха-ха! Осама (это имя который принял наш пацан согласно сунне) попросил у меня тангенту, чтобы поговорить с земляком, и, клянусь Аллахом, если бы вы знали, как он его красиво развел! Тот бесился и не знал, как ему дальше продолжать разговор. А наш Осама вел себя уверенно, как и полагается настоящему моджахеду. Машаллах[12]! Все происходит по воле Всевышнего Аллаха! Такие дела...
Был у меня близкий человек. Звали его Абдул-Джабар. Он тоже жил по соседству со мной, через двор. Какой это был человек! Это был сильнейший "приколист" и просто хороший брат! В те дни, когда Абдул-Джабар стал шахидом, у нас были ожесточенные контактные бои в одном из дворов пятиэтажек. Знаете, мне кажется, что эти дни были самыми тяжелыми для нас. Попытайтесь представить себе двор, окруженный со всех сторон пятиэтажками, который представляет собой геометрически правильный прямоугольник. И русские, шаг за шагом, вытесняли нас со всех сторон. Нас оставалось около 25 человек, а их было гораздо больше. И было такое чувство, как будто они никогда не кончатся, что их число бесконечно. В общем, они забирали у нас подъезд за подъездом, камень за камнем. И было такое чувство, что это был один нескончаемый бой, который не прекращался сутками, стихал лишь по ночам и проходил в самом близком и жестоком контакте, который можно себе представить. Мы спали по 2-3 часа в сутки. От силы часа 4. Как только светало, начинался бой. И после того как темнело, шквал огня стихал, и все валились от напряжения. Мы были в разных зданиях. Я не видел Абдул-Джабара вот уже трое суток, хотя между нами было лишь 30 метров. И вот после полудня я решил вызвать его по рации, он ответил. Я спросил его, как он. На что он ответил шуткой. Ну, я сказал, что дико по нему соскучился, по нему и по его "приколам", и хотел бы увидеть. Он сказал: "Подожди, сейчас ты меня увидишь", и объяснил мне, из какого окна я его увижу. Я понял, где находится его окно, и вот я увидел, как он по пояс вылез из этого окна и всадил в сторону русских весь магазин. При этом лицо его было искажено гримасой ярости, но он еле сдерживал себя, чтобы не показать гулявшую по его губам улыбку. Это опять был его очередной "прикол". И перестрелка возобновилась с новой силой.
Прошло полчаса. Я услышал крики: "Абдул-Вадуд! Абдул-Вадуд! Абдул-Джабар стал шахидом!.." Вам не передать, как мне стало плохо. Это был мой друг. Я привык к нему с детства, во многих переделках мы с ним побывали, начиная со школы, и вот теперь его нет.Я ощутил всем сердцем, всей душой, как мне его не хватает. Перед тем, как Аллах забрал его к себе, за полминуты до этого, он подбил русский БМП и стал (Инша Аллах) шахидом.
Знал еще одного брата, ученика Исы Цечоева, лучшего алима Ингушетии. Он тоже был ингуш. Звали его Идрисом, был он непоседой. Но его нападения всегда отличались разнообразием и напором, русским он не давал ни минуты покоя. В своих атаках он применял то АГС, то вертолетные ракеты С-5, одним словом он наводил на русских сильную изжогу.
И вот был очередной артобстрел, при котором этого непоседу Идриса ранило. Его и еще одного ингуша, Абдул-Малика. Рана Абдул-Малика, на первый взгляд, была легкой. А рана Идриса была серьезной. Вы когда-нибудь резали на праздники[13] быка или барана? Его рана была точь-в-точь такой же. Ему почти отрезало голову. Единственно, ему не перебило сонную артерию и позвоночник, но начисто срезало 1-2 см горла. Мы все думали, что он станет шахидом. Не дали даже обезбаливающего ему.
Но получилось так, что Абдул-Малик стал шахидом сразу, когда мы привезли его в госпиталь, а Идрис... Врач сшивал ему горло. Не потому что, он хотел помочь ему. Он мне потом сам сказал, что он сшивал его лишь затем, чтобы что-то сделать. Вы не можете себе представить то, что было с ним. Короче, его положили под аппарат искусственного дыхания. Он уже не дышал сам. Позже кончилась солярка в движке генератора, и аппарат заглох. Я выбежал за врачом, поднял шум, и вот мы прибежали обратно.
Из горла у Идриса торчала трубка. Другой конец трубки врач засунул в нечто, схожее с камерой от футбольного мяча, и пытался сделать искусственный вдох. Где-то часа два я сидел и вкачивал таким образом в легкие Идриса воздух, и.., Маш Аллах, он сейчас жив, по воле Аллаха, и находится в Европе. Он не ест с того времени, не пьет. У него в животе торчит трубка. Размалывая себе пищу миксером, вгоняет себе все это напрямую в желудок. И готовится к операции, которая закончится благополучно, по воле Аллаха!
Ну, может быть, немного веселого? Хочу заметить, что в Исламе нет такого понятия, как случайное совпадение. Нет такого просто. Все происходит по воле Аллаха! И вот на густой темной ржавчине ворот нашего штаба было написано очень красивыми буквами "Фирдоус", и далее, уже обычным шрифтом, было написано разъяснение: "Фирдоус - это одна из самых лучших дверей Рая". И знаете, что примечательно? Рядом с этой надписью была прибита табличка. Обычная табличка, которая бывает на предприятиях, или где-нибудь на заводе, с надписью "Посторонним вход воспрещен". Подумайте, как много в этом смысла!
Записано 20 января 2002
1 Иман - (араб.) сила веры
2 Имеется в виду - друзья, братья по оружию.
3 По поверью, от человека, ставшего шахидом (мучеником за веру), исходит запах мускуса.
4 Здесь: в декабре 1999 г.
5 Субхан Аллах - (араб.) святой Аллах.
6 Согласно исламу, шахидов, то есть погибших на Джихаде, священной войне, хоронят отдельно от других мусульман, на специально отведенных для этого кладбищах.
7 Джамаат - (араб.) община, группа, здесь: боевое подразделение моджахедов в Чечне.
8 Джахилия - (араб.) время невежества, здесь: период жизни человека, когда он уклоняется от выполнения предписанных религиозных норм и поведения, предписанной морали.
9 Инша Аллах - (араб.) по воле Аллаха.
10 Дават - (араб.) приглашение, здесь: предложение кому-нибудь стать мусульманином, приглашение в ислам.
11 Хадис - (араб.) известие, рассказ: предание о словах и действиях Мухаммеда, затрагивающих различные религиозно-правовые стороны жизни мусульманской общины.
12 Маш Аллах - возглас одобрения.
13 Имеется в виду - Курбан-байрам, праздник жертвоприношения.
Ваш отзыв
Напишите на ArtOfWar
