-- Почему такая хреновая машина?.. Милый мой, а ты знаешь, сколько ей лет, этой "Волге"? Ей уже шестнадцать: люди в это время только жить начинают, а машины... Машины заканчивают. Старая она просто. Повидала в жизни много, может, больше чем даже ты повидал.

-- И давно она у тебя, ветеранша эта, а?

-- Вот ты как... Не ждал, не гадал, как говорится, а в самую точку попал... В этом году шесть лет будет. И можешь мне поверить -- досталась она мне в состоянии еще более худшем, чем сейчас выглядит.

-- Это как?

-- Время-то у тебя есть слушать? Это долгая история...

-- Время есть, есть Меллер -- давай в кафешке посидим. Когда еще встретиться доведется...

-- Пропустим по паре пива.

-- А ты уверен, что парой обойдемся?

-- У меня все равно денег мало -- практически только на бензин.

-- У-у, нищета... Ладно, я проплачу -- за старое знакомство. И можешь не отдавать.

-- Да я и не собираюсь... Пойдем что ли, а то жена с тещей скоро с рынка прискачут...

-- Никогда я не думал, что смогу купить машину. Всю жизнь удивлялся: как это люди набирают деньги на легковую. Если наши семейные доходы брать, то пару десятков лет копить надо. А инфляция, а реформы денежные? Говорят же: есть автолюбители -- копил-копил на "Запорожец" и сдох... Так вот я копить на "Запорожец" не собирался. И прав у меня не было -- не повезло. Пока учился в школе -- учебный корпус для вождения только строили. Облом. В институте -- и времени не было, да и незачем. Я же говорю -- и не думал, что смогу купить когда-нибудь.

-- Что, заранее на бедность настраивался?

-- Да нет, честно говоря. Надеялся -- на далекое будущее... Такое: туманное, неопределенное... А потом в армию попал. Вот тут пожалел, что прав нет. Техники полно, а у меня представление только на уровне теории. Стыдно просто. Терпел, злился.

-- Ну, ясно. А машина-то откуда?

-- Ты чего, торопишь меня? Пиво зажал?

-- Да ладно -- любишь ты начать издалека... Пока до дела дойдешь...

-- Ах так! Могу коротко -- купил с рук у одного прапорщика. Доволен?

-- Ладно, чего замолчал? Не злись. Рассказывай, как хочешь.

-- А на чем я остановился, не помнишь?

-- Помню: без прав тебя все чморили.

-- Что-то ты не то говоришь, друг... А, вспомнил!.. Да нет, опять забыл... Ну черт с ним. Перейду чисто конкретно... В общем так. В конце марта застряли мы на какой-то дороге в горах. Справа склон пологий, весь заросший, вниз -- обрыв, тоже заросший. Аул какой-то рядом, кладбище. Стоим прямо на дороге, тут снег выпал -- дня два лежал. Развезло все: грязь везде, сырость, холод. Сижу в кабине, вялость такая апатия, а главное...

-- Что главное?

-- Погоди, поперхнулся пивом этим долбанным. Посиди, я сейчас палочки крабовые куплю, а то жрать охота, а "Толстяком" не наешься.

-- Главное, понос пробил меня такой, что даже левомецетин не помогал. Каждый час пробивало. А нечем. Не жрал почти ничего, и все равно выворачивало -- вода какая-то текла из меня только. Правда, через два дня полегчало. Есть я еще боялся, так, сухари перехватывал по чуть-чуть, да чаек пил... И вот в этих условиях диких появилась у меня мысль. Ну, мечта не мечта, это громко сказано, а так -- желание какое-то фантастическое -- купить себе машину легковую. Сидел я, считал, сколько мне за боевые должны выплатить, сколько подкопить успел, и вроде бы выходило, что могу себе позволить.

-- И какую марку ты представлял?

-- Знаешь, толком ничего я и не представлял. Смутные у меня были представления об этом деле... Блажь это просто была, блажь... Тут еще неизвестно сколько воевать, неизвестно где и как, и что будет, а я машину собираюсь заиметь... Скорее, глюки меня мучили: легкая шиза. Нашел себе фишку, как отдушину от мерзкой действительности. И всех своими расспросами достал: где купить, что купить, как купить. Короче тема для трепа, не более того... А потом мы уехали с этой дороги, погода исправилась, пошла боевая работа, и как-то подзабыл я про это дело.

-- Совсем забыл?

-- Да как сказать... Нет, не совсем... Так, периодически вспоминалось, но не более того... Но если я чего решил, то выпью обязательно. Ты меня знаешь.

-- Я бы сказал тебе...

-- Ладно, понял, молчу. Но тут все-таки втемяшилось крепко. И вот когда я в июне вернулся...

-- Домой?

-- Да что ты все перебиваешь?! Почему домой? Зачем домой?.. В часть, для оформления увольнения в запас -- отходную делать, дела сдавать... И вот когда я вернулся, то решил, что домой приеду только на машине. В общем, задачи было три: купить машину, найти водителя и...

-- А третья?

-- Вот, блин, ты гоблин! Получить деньги у финика: автомобиль на какие шиши покупать-то? Короче, ждал я почти месяц. Финика подмазал, деньги получил.

-- И как же начфина подмазывал?

-- Проблем нет: он сам говорит, сколько ему надо. Но он нормально попросил, в пределах разумного, так что я не в обиде. А потом у сослуживцев стал насчет машин спрашивать: где продают, как, почем, что посоветуют. Начштаба обещал мне помочь -- сказал, надо на авторынок ехать. Вот с ним на ближайшие выходные и договаривались.

-- А сам-то ты чего?

-- Да ничего. Я же говорю: ничего я в технике толком не соображал, поэтому и доверялся знакомым. Они-то все были на машинах, по много лет. Кроме того, местные... Ну, сейчас бы я не так совсем поступил, а тогда молодой был, глупый... В общем, в ближайший выходной кросс был общебригадный, начштаба туда поехал. С рынком облом. А он говорит, не переживай, тут прапорщик хорошую машину продает, "Волгу". Я говорю -- хорошо.

-- Сразу и согласился?

-- Да, сразу и согласился... Хотя нет. Капитан один хотел мне "шестерку" свою продать. Но меня предупредили. Сказали, что он на ней в столб въехал. И хотя она после ремонта, но это уже не то... А потом оказалось, что хрен редьки не слаще получился... Голову надо было иметь... Ты, кстати, еще пива закажи, а то у меня палочки остались.

-- Ну ты готов на халяву обпиться и обожраться! Не лопнешь?

-- Я, между прочим, закуску на свои покупаю. А про халяву ты мне не рассказывай, а то я тебя не знаю!

-- Зашел я в казарму, к молодым, и спрашиваю, есть ли водители с нашей области? Оказалось, что есть. И даже был парнишка, который в соседнем районе проживал. Я ему говорю: пригонишь мне машину до дома, и пару дней у себя отдохнешь. А он говорит, прапорщик меня не отпустит... Я пошел, поговорил с комбатом, он дал разрешение на отпуск молодому, я документы оформил.

-- Прапорщик отпустил?

-- Приходил ругаться. Но боец сам все решил: пообещал привезти начальнику меда, тот и успокоился... На другой день посмотрел я "Волгу", получил от начштаба рекомендации и поехали мы с папоротником к нотариусу.

-- С кем?

-- С папоротником. С прапорщиком, значит... Тебе надо говорить, что этот нотариус прапору был родней?

-- Какое совпадение!

-- ТАМ -- это не совпадение. Там, если нет общих корней каких-то -- это нонсенс... Короче, съездили мы еще к эксперту, а потом договор заключили. И прикинь, он машину по генеральной доверенности продавал, с учета не снял. А числилась она на учете в Избирбаше.

-- Ничего себе!

-- Мало того, мне надо было ехать с учета ее снимать и транзитные номера получать... Отгуляли отходную, и через день я с квартиры снялся, и с молодым водителем отправился на юг... Папоротник еще совет дал -- заезжайте к прежнему хозяину, он в ГАИ поможет, все сделает.

-- Помог?

-- Погоди, я же еще до Избирбаша не доехал.

-- А что ты контрактника не взял в водители, а?

-- Местного? Спасибо.

-- И вообще, мог дома машину купить.

-- До дома с такими деньгами еще доехать надо было, и убедили меня, что тут люди беднее, машины стоят дешевле. Я и клюнул... Какая теперь разница -- было и было. Прошло уже...

-- Выехали рано утром. Точнее, пытались выехать -- не завелась машина. Игла в карбюраторе запала. Пока по нему не стукнули -- не заводилась. Но потом вроде ничего. Я, по непроходимой тупости, думал автомагнитолу купить, чтобы музыку по дороге слушать. Прапор этот свою автомагнитолу выдернул все-таки. Честно сказать, она одна, наверное, в машине из себя ценность и представляла. Потому что остальное... Ну вот представь. Покрышки на задних колесах были старые, в одной даже проволока полезла. Ремней не было. Под них даже болты все повырвали. Карбюратор старый, движок старый, коробка барахлит, ржавчина. Короче: куда ни сунься -- везде неисправности. Везде!.. Покрашена была, правда, хорошо. Если так издали посмотреть, то красиво смотрелась.

-- Сколько же ты отдал за это чудо?

-- Ну вот, сразу по больному месту. Даже говорить не хочу. Просто не стоила она этих денег. Совсем не стоила.

-- Обули, короче.

-- Если честно, то да. Но я долго не хотел в это верить, не ожидал, что меня на таком доверии так кинут.

-- Доверяй, но проверяй.

-- Да ладно. За одного битого двух небитых дают. Теперь я умный стал...

-- Какой ценой только?

-- Ладно, я еще заработаю. Другую куплю.

-- А эту куда?

-- Может, продам. А может, -- подарю... или выкину.

-- По дороге в Избирбаш водила пошел на обгон фуры, и подрезал ее. Она зацепила нас справа сзади. Пробила дыру. Покрутило как на карусели. Хорошо, встречных не было. Нерусский этот вышел, посмотрел на нас. Видит -- живы. Сел и уехал. И мы поехали... Грустно все это...

-- Эй, ты чего? Спишь что ли?.. Уснул человек, надо же...

* * * *

На горной дороге солдат вцепился в руль как клещами. Его белое лицо вызывало смутные ассоциации с древнегреческими театральными масками. Тут Денис и понял, какое чудо он взял с собой. "Два мудреца в одном тазу пустились по морю в грозу". Полная аналогия с начинающимся путешествием. Впрочем, лишь бы до дома добраться: пусть тихо, пусть не торопясь. Вот документы только надо оформить срочно, именно сегодня, потому как ночевать негде. Да ладно, найдем этого Салмана, бывшего хозяина, авось и вправду поможет.

Когда выехали на равнину, остановились у первого же поста ГАИ и спросили дорогу на Избирбаш. Гаишник охотно показал направление, тем более, что оно было проще некуда: вот по этой дороге на юг и до конца, никуда не сворачивая. Развернулись и помчались в указанном направлении. После гор гигантская равнина с легкой дымкой вдали, под ярким июньским солнцем над сочной зеленью была прекрасна. Еще сильнее грела душу свобода: все, списан в запас, теперь домой, к жене, к новой работе. Отдохнуть пару-тройку месяцев: на речке, с пивом, в тенечке, а там видно будет. Жив, почти здоров, молод -- что еще надо человеку для счастья?.. Ну, как минимум, просто доехать до дома сначала...

Водитель практически освоился, успокоился совершенно, и по роже было видно, начал слегка борзеть. И довыделывался. Обгонял одинокий грузовик, на трассе ни встречных, ни поперечных, какого черта стал подрезать эту фуру? Денис расслабился, задремал, а тут вдруг удар, машина поплыла, водила с перекошенным лицом руль крутит. Мысль глупая в голове: "И примешь ты смерть от коня своего". Нет, не принял -- удар был несильный, машина быстро остановилась на обочине, зеленый водила сидит, не шелохнется. Азер из фуры вылез, издали посмотрел на них, крикнул: "Ну как, живы?.. Эх, вы..." Денис вяло махнул ему рукой, азер уехал. Солдат сказал, что надо бы номер записать. Денис промолчал; вылез на ватных ногах, с затаенным ужасом ожидания подошел к заднему правому крылу, сфокусировал взгляд. М-да, пробоина еще та. Одно в машине радовало: хорошо покрашена была. А теперь... Потрогал руками металлические заусеницы, скрипнул зубами, сел обратно в салон и приказал трогать. Поехали дальше. Настроение потухло, но только на время. Все-таки домой едем, переживем и эту неприятность: заварим, закрасим -- ничего...

Проехали два поста, без ремней, с дырой в борту -- никто не остановил, нигде. Видят, военные едут: что с них возьмешь вообще, а в это время, с войны, едут разные люди. Обидишь сильно, а его заклинит: в будку гранату кинет и привет. Проезжай дорогой своей дорогой, куда тебе надо. Нам и местных хватит для проверки и плотной персональной опеки...

Избирбаш вырос издалека. Вот и проявился оптический обман: вроде и рядом виден, а пока доехали, много времени прошло. Заехали в город, каждые пять минут дорогу спрашивали, по одной и той же улице три раза туда-сюда ездили. Местные эти жители сами ни хрена свой город не знают, один в одну сторону покажет, другой в другую. Нашли, наконец. И тут повезло, словно Бог на нашу сторону встал: хозяин был дома. Вышел этот солидный Салман, поздоровался, удивился, языком поцокал, сказал, как же так машину уделали прапорщики. Он им и движок новый продал вместе с машиной, да и вообще, она лучше смотрелась. Но в помощи не отказал. Подумал, и благородно решил помочь. Сел в машину за руль и поехали в местное МРЭО. "Без меня вы не снимете ее с учета за один день. А я попрошу, вам помогут". Вылез из-за руля, сказал, что на такой машине вообще ездить опасно. "А давайте я вам ее подремонтирую? У меня автосервис свой". Денис подумал: соблазнительно, но за день не управится, а надо ехать. И отказался.

Салман пожал плечами и повел Дениса в какой-то кабинет. Зашел без стука, поговорил с капитаном в белом кителе на своем языке, тот буркнул что-то. Салман похлопал Дениса по плечу, улыбнулся: "Все будет в порядке" и ушел с концами.

Пока стоял в очереди, у женщин, что бумаги выдают, обед начался. Они окошко не закрыли, но сели за стол в углу, накрыли, и спиной к страждущим повернулись. Местный мужик недолго стоял: постучал по перегородке, и когда одна из женщин повернулась, показал ей пятьдесят тысяч. Она подумала, потом встала из-за стола, недожевав, подошла к нему, деньги взяла и стала оформлять. В очереди заколыхались, полезли по карманам деньги собирать. А что, не стоять же целый час париться без дела.

У Дениса бумаги взяли, сказали, через час все готово будет, можете отдыхать пока. Он покрутился, вышел из душного помещения, плечи расправил, разбудил солдата: "Поехали на рынок".

Водила выспался, с охотой завел машину, и поехали на местный базар посмотреть, чем люди торгуют.

Приехали быстро, машину поставили, но Денис молодому не разрешил выходить. Пусть технику охраняет. А сам покрутился, подошел к киоску с кассетами, купил музыку местную: экзотика все-таки. В магазин зашел и обалдел -- коньяки стоят и "Дагестан", и "Россия". За тридцать пять тысяч всего, в коробочках. Купил тестю с тещей в подарок по бутылке. Посмотрел на часы -- время прошло как-то незаметно, можно и в МРЭО ехать, а потом в далекий путь отправляться.

Чертов водила выворачивал, выворачивал, да не вывернул. Проехал по соседнему желтому "Москвичу" крылом, по дверце, и помял ее. Вырулили все-таки и помчались от греха подальше. Кружили по городу, кружили, автомагазины ближайшие объехали, что искали, не нашли. Автомагнитолу искали. Они вообще-то в другом месте продаются, но кто из них двоих это знал тогда? Позорище... Воистину -- простота хуже воровства.

Подъехали к МРЭО, только вылезать стали, а тут толпа. "Попались!" -- кричат. Хозяин "Москвича" номера рядом стоящих машин всегда записывает, оказывается. Подошел к машине, глянул на дверцу, и помчался в ГАИ. По номерам пробили, а нет таких номеров. "Волгу" -- то с учета уже сняли! Дед в экстазе вышел, что делать, не знает, а тут виновники торжества на него и выруливают. Вот радость-то какая!

Поехали к мастерам на оценку ущерба. Ну уж они и оценили! Постарались на славу. Денис безропотно расплатился, и опять к МРЭО поехал, за транзитными номерами. Не успел номера налепить, опять этот дед примчался. За моральный ущерб требовать компенсации. Но тут уж дудки. Пошумели немного, и все-таки отъехали.

На выезде на посту остановили, обыскали всю машину, ничего не нашли. Про этот случай расспросили. Вот городишко: от одного конца до другого новость за пять минут дошла.

Совсем поганое настроение стало. Водила съежился, дошло до него, каких дел он сегодня понаделал. А Денис утешаться философией стал. За большой удачей всегда большая неудача идет. На войне все нормально прошло, значит, в тылу какая-нибудь подлянка случится. Но пусть уж такая лучше. Имущество можно и новое нажить, и денег заработать. Это ерунда все: суета сует и всяческая суета.

Утешал-утешал, да что-то не очень получилось.

А день-то уже к закату клониться стал. Очень много времени вся эта история заняла.

* * * *

Ровный серый асфальт слился в ленту, ветер пел песню в открытые окна, от пьянящего запаха лета трепетали ноздри. Сердце бухало в груди в предвкушении радости: скоро, скоро проеду по центральной улице родного Новопетровска, сверну в переулок, где абрикосовые деревья ветвями своими как козырьком накрывают тротуары, где собаки знают тебя с детства, а каждый человек улыбнется тебе при встрече. Скоро, скоро подойду я к потемневшей голубой калитке, и тихо открою ее. Простучу подковами по цементной дорожке и закричу: "Я живой! Я вернулся! Навсегда!". И слезы потекут у меня из глаз, и разорвет сердце от сладкой муки. Так долго шел я к этому месту -- лучшему и милейшему на земле. Через ледяные и черные как сажа ночи, через гул канонады, через горящие дома и трупный запах, через пот и кровь, злобу и ненависть. Я пришел, я вернулся! Обнимите меня покрепче, ибо никого так не люблю я на Земле, как вас. И никуда больше не хочу я уходить. Пусть государство оставит меня в покое -- я отдал ему все, что мог, и даже больше... Идите к черту! Дайте мне нарыдаться от счастья возвращения!

Вот падла. Все-таки гаишник тормозит. Показал ему документы: все чин-чинарем. Что стало, товарищ? Ничего себе, просит по дороге подбросить человека. Молодой даг, улыбается... Ладно, садись, поедем. Дорогу покажешь к тому же. Лето жаркое на дворе, а он весь в джинсе. И говорит, говорит -- не уймешь.

Ба-а-а, да он в части должен быть, оказывается, в той, где я cам служил. И он, типа, числится. Заплатил кому -- надо, он свои дела делает -- служба идет -- все довольны.

Машину, говорит, разбил отцовскую, перевернулся по пьяни. Вот едет договариваться о починке. Пообсуждали и эту тему. Не поймешь: врет -- не врет, а какая разница. Когда выйдет-то только? Поскорее бы, глухоту набил уже. Просит порулить? Нет, спасибо. Один нарулил уже, хорош... Ну, тогда по пиву. Ладно, на ближайшей заправке. И масло надо подлить -- что-то лампочка мигает нехорошо. Точно, надо...

Вот и заправка, останавливаемся... Все-таки тревожно мне что-то, не нравится он мне.

На блокпосту остановили. Опять документы показывай -- в шестой раз уже. Захожу в комнату, дают военник, бумаги на машину. Посмотрели в военнике "Участие в боевых действиях", хмыкнули уважительно. Спросили, "чего ты этого черного с собой прешь? Выкинь его!" Я отшутился. Он и сам мне надоел давно, но выбросить в ночь, на дороге... А меня бы так кто? И раз взял уж... Судьба, значит. Довезу, ладно. Зачтется на том свете, может быть. Хоть он и не православный, но, в принципе, тоже тварь божья.

После пива слегка разморило. За окном ночь, темнота, слепят встречные фары и мелькают деревья из лесополос вдоль дороги. Едем-едем, а все еще в Дагестане. Друг Мага начинает гнать пургу. Скоро, говорит, ментовской пост, там деньги отберут, все обыщут, не пропустят. Еще много чего плохого сделают... Пурга... Типичная пурга. Ага, вот и смысл вырисовывается. Давай, типа, за братом заедем, тут рядом, три километра всего, он обходную дорогу знает, сейчас объедем пост этот поганый, а там опять на трассу выедем и до самого Нефтекумска по прямой, с ветерком. Водила, чувствую, боится. Не бойся, дорогой, я уже понял, что такая машина на хрен никому не нужна, руки из-за нее пачкать: никто нам ничего не сделает. Хочет Мага родственничка на халяву до Нефтекумска прокатить -- ну что ж, пусть. Я добрый, размякший, домой еду.

Родственники и правда недалеко живут от дороги. Однако к дому подъехать чтобы, надо в колею попасть. Колеи здесь у них такие, что будто на танках ездили. А может и в самом деле на танках? В наше время удивляться сложно чему-либо. Зашли с водилой в дом. Жилье просторное, но и народу там! Оказывается, мы уже в Ставрополье. А я и не знал. Поужинали, чаю попили. Вроде бы и гостеприимно, но что-то хочется быстрее опять в машину залезть да и дернуть отсюда подальше... Ну, наконец! Выходим. Мага еще с собой брата взял. Похожи друг на друга. Не так чтобы на одно лицо -- я-то уже наловчился в их физиономиях разбираться за время службы, а и на самом деле братья. Ладно, поехали...

Через час опять друзья захотели жрать. Мы зашли в хинкальную на придорожном рынке. Они снова угощали. Наелись так, что я уже больше не мог ничего проглотить. Солдат мой тоже наелся. Поехали заправляться -- тут же, недалеко. Даги углядели каких-то знакомых. Приветствия плавно перешли в матерные разборки. Пока они ругались, мы с водилой тупо сидели в "Волге", причем солдат ухитрился заснуть. Ругались они долго, но все-таки закончили и уселись недовольные на свои места. Я разбудил уснувшего воина, он протер глаза, и мы поехали дальше в ночь. Она пахла степной травой, сыростью и мерзкими испарениями солярки.

Через час доехали до Нефтекумска. Даги вышли. Мага подошел ко мне и опять и опять понес какую-то пургу... Короче, попросил дать денег. Я протянул ему тридцать рублей. Он обрадовался, схватил, пожал мне руку и исчез в темноте. Водила дал газу: "Чтобы не вернулись случайно". Он думал, наверное, что нас заманивают, чтобы убить и ограбить... Зря. Нечего у нас отбирать -- машина непрестижная, да еще с дырой в боку -- кому мы нафиг нужны? Но он, похоже, был другого мнения.

Мы остановились, пересмотрели вещи, сваленные на заднем сиденье. Ничего не пропало?.. Ничего. Зря ты, боец, так плохо о людях думаешь. Они, конечно, создания мерзкие. Вообще все. Все люди. Но не всегда они должны сделать гадость обязательно тебе. Сделают потом, кому-нибудь другому.

Рассвет встретили на каком-то разъезде. Пасмурно, лужи кругом. В какую сторону ехать вообще не понятно. В одиноком здании светится окошко. Насилу достучались. Какой-то дед долго ныл и выспрашивал, пока до него дошло, что мы просто хотим узнать дорогу на Буденновск. Дедок махнул рукой налево, и мы покатили в указанном направлении. Подобрали тетку по дороге. Все веселее. Поболтали о местных делах. Доехали до шлагбаума посреди дороги. Стоят машины -- немного, но есть. И менты в машине сидят. Не проверяют никого, ничего не делают. Просто сидят. И все ждут. Мы тоже подождали, потом мне надоело. Я вылез под моросящий дождик и подошел прямо к ментовской "шестерке". "Могу я проехать?" -- спрашиваю. Они лыбятся, скалятся, потом ухмыляются. Выходят посмотреть на мою машину. Прикалываются над пробитой дырой. Я криво улыбаюсь. Они машут рукой -- вали, дескать! Мы оставляем этот странный пост под завистливые взгляды несчастных автовладельцев. Через десять минут тетка выходит. Дает нам рубль. Я молча беру, а потом отдаю солдату. Бери, дружище, заработал. Этот кадр забыл в хинкальной свою фуражку. Я советую забыть об этом уродстве: купишь дома камуфляжную. Впрочем, ее у тебя отберут. Ну, тогда просто купишь новую и по размеру. А та тебе мала была -- даже я заметил. Как говорил доктор Фрейд, ты хотел ее забыть, вот и забыл.

Водила не знает, кто такой доктор Фрейд.

Мент свистит так, что, кажется, лопнет от натуги. Мы резко тормозим, так что даже машину слегка заносит.

Я выхожу из "Волги", иду к гаишнику. Тот рад до ушей, наезжает, почему сразу не остановились на отмашку. Не видел я никакой отмашки. И в самом деле -- не видел. Чтобы мне и не остановиться? Подходит боец; гаишник читает нам нудную лекцию. Но вид у нас не очень. Особенно у водилы: уже сутки, почитай, за рулем, форма эта еще, дырявая. В гаишнике просыпается совесть. Он смотрит в мой военник, машет рукой -- проваливайте. А еще лучше отдохните. Да я что? Я ничего. Мой славный воин не желает останавливаться: чем раньше мы прибудем, тем больше времени он будет дома.

И все же он устал. Возле Буденновска становимся. Я даю ему свой спортивный костюм, он переодевается и засыпает. Я тоже откидываюсь. Но, черт побери, сна ни в одном глазу! Боец тоже, видно, не может заснуть. Кряхтим, поднимаем спинки сидений, и снова трогаемся. Заезжаем на заправку. Чертов датчик в машине показывает погоду, часть бензина проливается, потому что бензобак полон. Я матерюсь -- и мы едем дальше. Над нами уже синее небо, тепло, хорошо. Настроение резко поднимается, водила пытается петь. Смеемся. Через час заезжаем в кафе. Яичница, кофе покрепче. Полный кайф. Я беру с собой в машину еще пива. Городок утопает в зелени и пыли. Дождя тут вообще не было. Я думаю, что буду делать, когда приеду домой.

С дороги мы резко летим в кювет. Водила все-таки уснул. Он тормозит, и мы застываем посреди зеленой травы. Опять повезло. Ну, все! Хватит! Спи боец, как хочешь спи. Не хватало мне угробиться по дороге домой. Он снова пытается заснуть, я брожу вокруг. Нахожу смородину. Уже есть и черная. Ем ее с большим удовольствием. Это занятие позволяет убить время. Но сколько его так убьешь? А ко мне сон не идет -- хоть ты тресни! И почитать нечего. Что я за остолоп: заехал бы в Буденновск, нашел киоск, купил книжку, или газету, или журнал. И сидел бы читал спокойно... Я выдерживаю сорок минут. Бужу гонщика и он пытается выехать из кювета. Хренушки!.. Ага, сейчас! Трава мокрая, под ней грязь -- машина скользит, и не лезет. Едем понизу вдоль дороги, находим место пониже, и с разгона! Еле-еле цепляемся за асфальт и вытягиваемся. За нами по чистой дороге тянется грязный след. Я говорю водителю: "Если чувствуешь, что засыпаешь -- сразу останавливайся. Понял!" Он кивает головой. Ничего он не понял. А иголки у меня нет. Да и зачем такое изуверство? Лучше пусть поспит сам... Только недолго.

Солнце поднимается -- жара начинается! На подъеме голосуют тетка и девчонка. Мы тормозим, и забираем их. Девчонка молодая, осветленная, с пухлыми губами и в короткой юбке. Говорят, что им далеко. Мы смеемся над ними. Нам намного дальше. "Вам повезло, что мы вас взяли. Довезем до самого города, не переживайте!" Они удивлены, но обрадованы. Разговариваем о погоде, местных достопримечательностях, ценах. О войне. За разговорами не так хочется спать. Это хорошо. Даже очень. Город вырастает из горячего марева. Призрачный, колеблющийся в воздухе город. Июнь. Солнце. Жара. Это юг России. Это СКВО.

Тетка свалила раньше, а девчонка осталась. Закурила сама и угостила сигареткой моего бойца. Они с упоением задымили... Не люблю курящих женщин, тем более, когда молодые. Целовать такую, как говорится, все равно что облизывать пепельницу. А вот с мужиком интересно как? С курящим?.. Вопрос...

Пухлогубая выкинула окурок в окошко и попросила притормозить.

Ну что ж, прощайте, мадемуазель. Мерси за компанию. А кстати, так и не спросили, как вас зовут? Ирина? Очень приятно. Прощайте, Ирина! Прощайте навсегда. Растворитесь в легкой дымке прошлых воспоминаний...

Насупленный водила злобно крякнул: "Проститутка!" Меня невольно передернуло: вспомнились сержанты мои -- славные братья Пинегины с Кубани. У них это было любимое слово -- "проститутка". Так уж они обожали всех сослуживцев называть этим именем. "Чего расселся, проститутка ходячая?!" -- и сразу в глаз пудовым кулаком своим. Младший братишка условный срок имел за гоп-стоп, старший -- еще за что-то, не помню...

А чтой-то мой водитель любезный так определил курящую девушку? Я вот и не подумал, что она проститутка. Или она флюиды излучает какие-то соответствующие? Которые мне не подвластны, а водила мой, сексуально озабоченный, кожей чувствует? Мало тебе, братец, брому давали? Или за время пути бром ты успел растрясти?

Водила снова вылетел на обочину -- уснул. Опять встаем на отдых. Но какой тут к черту отдых в таком пекле! Тени нет. Заросли смородины -- это, конечно, классно, но от солнца не спасают. Салон машины через десять минут превращается в душегубку. Боец уже весь мокрый. Сопит, тужится, губами чмокает... Нет, долго он не проспит. А впереди Калмыкия. Вообще степь голимая от горизонта до горизонта. Не дай бог, что случится -- будешь в степи куковать до морковкина заговения! Так что спи родной, спи!

Липкий от пота, я ощущаю себя сахарным зайчиком. Рубашка липнет к телу, бр-р-р. Противно...

На выезде из Элисты нас тормозит гаишник -- калмык. Его сильно напрягает, что у машины не горит один стоп-сигнал. Ну и что? У нас еще много чего не работает. И тем не менее, мы проехали огромное расстояние, имели массу приключений, и вот мы уже здесь. Остался последний перегон. Калмык даже не догадывается, что единственный ключ зажигания, который у меня был, сломался прямо в замке. И теперь мы заводим "Волгу" перочинным ножом.

Это уже шестнадцатая проверка документов. Гаишник видит мои потухшие безразличные глаза, отдает документы и уходит. Мне начинает казаться, что мы преодолеем все, что угодно. Ничто нас не остановит...

В Элисте мало зелени, много песка и пустырей. Солнце клонится к горизонту, а ехать нам все-таки еще долго. Засветло не успеем. Продолжаем двигаться по инерции в одном темпе. Накатывают волны безразличия: как приятно было трогаться домой, и как непонятно тоскливо становиться при приближении к нему. Нет ощущения праздника: словно рвешься куда-то, а придя, понимаешь, что тебя никто не ждал -- смотрят на тебя с недоумением; и чувствуешь себя круглым дураком.

Наверное, это усталость. Пыль, налипшая на пот. Я -- серого цвета, солдат -- серого цвета, машина -- серого цвета. Мир -- серый от налипшей пыли...

В Волгоград въезжаем уже практически ночью. С этой стороны в город я ни разу не въезжал. Водила тоже не разбирается. Оказывается, он в большом городе вообще первый раз в жизни за рулем. М-да... Ну, теперь-то уж как-то все равно. Столько проехали... Осталось километров сто-сто двадцать. Осилим как-нибудь.

Кто-то вел нас всю дорогу. Охранял. Авось, и сейчас не бросит...

Мы запутались в улицах и переулках. Я каждые десять минут выхожу спрашивать дорогу. Ответы запутывают меня окончательно. Мы бестолково кружим по улицам...

Поток машин редеет. Скоро наступит настоящая ночь. Я начинаю нервничать от злости. Запутаться в Волгограде! При свете дня я бы узнал путь легко, но ночью... Даже знакомые места выглядят совсем по-другому. Это ужасно...

Наконец-то попали в знакомый мне район. Теперь я уверенно указываю направления и повороты... Ну, все -- мы выехали на прямую дорогу. Не надо никуда сворачивать, теперь только прямо до самого дома. Но солдат спекся. Он действительно устал. Ему уже все равно, когда он попадет домой. Мне тоже.

Мы подъезжаем к посту ГАИ. Здесь есть площадка, где много машин, и спят дальнобойщики. Мы откидываем спинки и засыпаем.

До моего дома еще семьдесят километров. Мы проехали где-то около двух тысяч... Последний дюйм.

* * * *

-- Вставай, сволочь, поднимайся! Напился, дрянь?!

-- Да ничего я не напился! Вот пивка выпил, и разморило всего-то на всего.

-- Как же ты повезешь нас, а? Сволочь!

-- Да я не пьяный. Да что мне будет-то с этого пива? Доедем нормально, не переживайте.

-- Так, мама, давай, наверное, на автобусе поедем. Вещи сложим в салон -- он пусть тут сидит, сколько ему влезет, а мы на автостанцию и домой на автобусе. А потом я свекрови позвоню -- пусть на него порадуется!

-- Да что вы в самом-то деле?! Все в порядке. Ну, встретился я со Славиком, по бутылке пива выпили... Это было-то, -- сейчас гляну, -- уже полтора часа как назад!.. Что-то долго вы по магазинам гуляли!

-- Не твое дело, дрянь! Сколько надо, столько и ходили. На свои деньги, между прочим. От тебя много-то не дождешься.

-- Да ладно вам! Опять за свое...

-- Разведусь я с тобой, разведусь! Надоел ты мне. Не люблю я тебя... Что тебя в Чечне не убили? Уже давно бы за мужем была за приличным человеком!.. Все, разведусь!

-- Ну перестань ты, Вера! Ну, пожалуйста... Езжайте на автобусе, хорошо. Я еще раньше вас приеду!

-- Давай-давай! Может, разобьешься по дороге!..

* * * *

И Славик смылся, друг называется... Бросил меня сонного, и смылся. Типичный Славик...

* * * *

-- Разбиться? Как же!.. Не раньше, чем мы все в машине будем... Никак не раньше...