ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Аблазов Валерий Иванович
Записки военного советника. Июнь 1981 года

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Взрывы, диверсии, ракеты, снаряды ..., но звание обмыть надо!!! Авиационные офицеры и курсанты в пехотных боевых порядках - это тоже надо???

Записки военного советника. Очередной, военный, 1981-й год.

  
   Июнь 1981 года.
  
   01.06.1981 г. Утром при остром дефиците литературы готовился к докладу по вопросу о новой Конституции и дальнейшем развитии политической системы Афганистана. К обеду справился с задачей, но семинар перенесли: мало людей, много отсутствующих по уважительным причинам.
   В обед Людочка встретила меня радостным известием: "Присвоили! Вовремя едем домой!" Оказывается, заходил Валентин Герасименко и сообщил, что узнал от Юрия Дорофеевича Деревянко о том, 30 мая подписан приказ N 00356 о присвоении мне звания "полковник" и пошутил: "Еще чернила не высохли." Вечером собрались узким кругом не обмывать, а заслушать первоисточника доброй вести. Валентин в очередной раз продемонстрировал свои кулинарные способности. За мной оставалось только достать водку и собрать гостей. Мы долго ждали Юрия Дорофеевича, он выбился из графика. Поэтому не дождавшись его, сели за стол сами и стали поднимать тосты за международный день ребенка, за женщин, но главный вопрос не трогали. Юрий Дорофеевич пришел только к 20.00 и еще раз подтвердил, что группе офицеров, в том числе и мне, присвоено звание "полковник". Теперь начали поднимать тосты по делу. Юрий Дорофеевич и Вера Федоровна уехали в 21.30, чтобы успеть добраться домой до комендантского часа. Ну а мы с узбекским коньяком для женщин и русской водкой для мужчин дошли до песен и танцев и догуляли до начала следующих суток.
  
   02.06.1981 г. Оказалось, что в Училище не была обеспечена преемственность по общественным дисциплинам. Уехавшие советники Марценюк В.В. и Муховиков А.А. желаемых следов в документации по научному социализму не оставили, а новенький преподаватель Фиронов Г.К. сказал: "Меня прислали читать другую дисциплину."
   Для внедрения технических средств обучения я рассказал Шафи и другим командирам учебных подразделений, как пользоваться диапроекторами и показал диафильмы о применении и обслуживании автомата Калашникова, об устройстве и использовании боевых гранат.
   Провели отложенный семинар. Наговорились вдоволь. Поразил не мой удачный доклад, а то, что Анатолий Петрович Новиков, несмотря на тяжелое состояние после вчерашнего праздника, подготовил и четко изложил свежие мысли в своем реферате. Откуда только у людей силы берутся?!
   Балабанов Е.Х. высказывал недоумение по поводу того, что его подсоветный, хитрый Джурабек, постоянно уклоняется от выполнения рекомендаций и уходит из-под его влияния. Этот вопрос, действительно, сложный, вот здесь-то и нужен опыт работы с иностранцами.
   Вечером трапезничали у Валентина. По настоянию Анатолия Петровича поправляли здоровье и приняли по "чуть-чуть".
  
   03.06.1981 г. Рассказал подсоветному Шах Махмуду, как провести инструктаж и распределение обязанностей комиссии, которая будет проверять факультет РТВ и Связи. Сам Шах Махмуд ждет указаний от своего прямого начальника Джурабека. Я нашел его и попросил дать необходимые указания. Джурабек дал устное распоряжение и напомнил о своем приказе о контроле работы факультетов, которое не требует дополнительных указаний. Только я направился к советнику главного инженера ВВС Сальникову Н.Я. в штаб, как мне оттуда навстречу бежит посыльный: "Вам через час надо быть в кабинете Заместителя Главного военного советника генерала Черемных В.П." Я прыгнул в машину, заехал домой, погладил брюки, сменил рубашку - на все 10 минут - и погнал в Минобороны. Из кабинета Черемных В.П., как обычно, слышались высокие ноты и большие децибеллы очередного разноса. Поэтому прежде, чем сунуться к нему, спросил у Деревянко Ю.Д., не знает ли он о цели вызова. Юрий Дорофеевич сказал, что это "происки" Малиновского Ю.Н. Дождался Малиновского Ю.Н. Он успокоил, что надо идти не к Черемных В.П., а к Главному военному советнику генералу армии Майорову А.М., который объявит приказ Министра обороны СССР о присвоении звания. Вызвали меня с "ефрейторским зазором" на 10.30, а в кабинет вошли только в 11.30. Перед входом мнения у нас разделились по вопросу, как докладывать: докладывать о прибытии или представляться по случаю получения очередного воинского звания. К единому мнению не пришли. Но первым шел я и доложил о своем прибытии. Боевой заслуженный генерал армии в советнической форме без знаков различия выглядел как-то по домашнему, проще и ближе. Он вручил мне погоны полковника, поздравил и пожелал успехов в этой сложной обстановке. Погоны были пехотными, с красными просветами, т.к. авиационных погон с голубыми не нашли. Да и эти после аудиенции и церемонии Малиновский Ю.Н. попытался забрать у меня. Но я не отдал, сказал, что оставлю их на память, а кадровикам для церемоний достану погоны с голубыми просветами, чтобы они в дальнейшем не позорили авиаторов. Договорились. Теперь надо решать вопрос с официальным обмывом очередной звезды. Здесь это сложно.
   Вечером устанавливали и настраивали телевизионную антенну и пересаживали комнатное дерево из дома Валентина в квартиру Юрия Дорофеевича. Антенна позволит принимать советские программы от маломощного ретранслятора, установленного за взлетной полосой аэродрома в советской воинской части. А дерево - это изобретение Валентина: на секцию от антенной мачты, которая упирается в потолок, в качестве элегантных цветочных вазочек прикрепляются белые пластмассовые колпачки от укупорки оперения НУРСов. Когда блоки НУРС на вертолетах и самолетах заряжаются ракетами, эти колпачки выбрасываются. Зарядки только одного блока УБ-16 или УБ-32 соответственно 16-ю или 32-мя ракетами вполне хватает, чтобы оснастить целое домашнее дерево. Посаженные в них вьющиеся растения пускают ростки по тонким веревочкам, протянутым к стенам и потолку, со временем образуют большое вечнозеленое дерево. В связи с тем, что мы начали сворачивать свой быт, решили передать наши рукотворные реликвии тем, кто здесь останется после нас. Соседу по балкону Юрия Дорофеевича - Сафронову Петру Павловичу эти игрушки тоже понравились. Так что занятостью до конца срока мы обеспечены.
  
   04.06.1981 г. Главный военный советник генерал армии Майоров А.М. на совещании сказал, что обстановка и положение в стране остаются сложными. Из 286 волостей 106 находятся в руках мятежников под их полным контролем, а в остальных власть правительства существует только в центрах. За 5 месяцев этого года убито 11 и ранено 25 советников.
   В Училище неожиданно назначили продолжение семинара. Все, кто готовился, не взяли с собой материалов. Так что в деле реализовывался принцип Петра 1-го. Говорили не по писанному и дурь каждого видна была.
  
   05.06.1981 г. Навел порядок в комнатах к приему гостей по поводу очередного звания. Первым пришел Азизулла Гулям Азиз со своим очередным братом. Быстро накрыли стол и хорошо посидели. Они деликатно распрощались и ушли еще до общего сбора и прихода основного коллектива, который составили Новиковы, Баулины, Ивановы, Кузьмины, Ткачи, Шевцовы, Балабановы, Валентин Герасименко, Джума Катахонов. Обыграли событие так, что праздновали не полковника, а полковницу, все тосты отдали женщинам, разбились на две группы по интересам: одни плясали цыганочку, другие веселились под западную музыку. Внешне все довольны.
  
   06.06.1981 г. Состояние обычное послепраздничное: хоть и не пил ни капли, а голова болит и спать хочется. Но надо заступать на дежурство по Минобороны. Представился генералу Сафронову П.П. в связи с присвоением очередного воинского звания и спросил разрешения организовать "представление" для офицеров штаба. Он не стал возражать.
   Накануне срочно и инкогнито в Москву на 3 дня летал Бабрак Кармаль. Теперь срочно на 07.06.1981 г. из Москвы в Кабул вызвали Министра обороны ДРА Рафи, хотя предполагалось длительное пребывание его в СССР. Завтра в 10.00 он вылетает из Чкаловской и около 13.50 будет в Ташкенте. Там его, Посла ДРА в Болгарии и Президента Академии Наук ДРА Сулеймана Лаека ждут 2 самолета. На одном из них они прибудут в Кабул.
   Во все провинции и воинские части срочно разлетаются комиссии для разъяснения нового постановления о продлении срока службы до конца этого года, т.е. еще на полгода, тем, кто уже выслужил свой срок. Остающимся устанавливают денежное содержание в размере 3000 афгани (около 200 руб.). Но ожидаются и уже наблюдаются негативные явления. Служить и воевать никто не хочет, да и противник не дремлет. На этот период в полковом звене введено казарменное положение для офицеров ВС ДРА и советских советников. Разослали такой приказ. В суточном донесении в Минобороны сообщалось, что возмущений в армии пока нет, потому что противник не успел развернуть пропагандистскую работу, ожидается ее активизация через 2-3 суток.
   Наносили удар 20-ю самолетами по базе в районе Алихейль. Там афганским войскам необходимо пройти через ущелье в пешем порядке. Но солдаты не идут, не выходят из БТР. Руководит операцией советник Калугин В.П. В его адрес высокие начальники мечут громы и молнии. Генерал Корсун В.С. предложил нанести второй удар по склонам ущелья во время движения войск, но и от этого мероприятия они отказались.
   Сообщение от Нефедова: 400 вооруженных бандитов пришли из Пакистана. Цель - до 15-16 июня воспользоваться беспорядками в Чамкани, взять этот район под свой контроль. Эта группа разделилась на 4 части. Одна из них в настоящее время дислоцируется в районе горы Вагальчада. Наводчик находится в Хосте.
   Ранены 3 советских товарища: советник командира 32-го пехотного полка, советник начарта и переводчик.
  
   07.06.1981 г. На дежурстве сменил меня Цветков Н.А., менял вяло, без энтузиазма. Ему такие дежурства в большую тягость, возраст. Заехал по делам в советское посольство (сефарат шурави), заодно с завистью осмотрел их поликлинику. Дома взял самые тяжелые гильзы от танка Т-62 и 155 и122 мм орудий, а также камыш и эвкалипт, которые в них стояли, отвез и передал все это в наследство Сафронову П.П.
   В Училище обсудили результаты работы по мобилизации: все "по нулям". На прием пришел один курсант. Он сразу после зачисления в Училище уехал домой в Логар. Там, по его рассказам, попал к душманам и несколько месяцев ходил с ними, а при отправке на центральную базу бежал от них. Теперь он просит вновь вернуть его в Училище, если не летчиком вертолета Ми-8, то техником. Послали его к ХАДовцу, а тот сказал, что эти вопросы решает зам. начальника Училища - начальник учебного отдела. А ведь его надо было бы проверить. Посоветовались и решили отправить его к Главкому - пусть у него голова болит.
   В 15.30 начались международные соревнования команд Училища с командами советской десантной воинской части. Афганцы построились в новых спортивных костюмах, а наши, кто в чем. Обидно. Соревнования прошли захватывающе и интересно. Но десантники выиграли только эстафету и то еле-еле, чуть-чуть. Футбол свели на ничью, а волейбол, борьбу и перетягивание каната проиграли. В Училище есть настоящие команды и здесь "шапками не закидаешь". Особенно запомнилась ярость нашего громилы-десантника, который никак не мог смириться с тем, что афганец под одобрительный шум своих сограждан классически завалил его на лопатки. Он не знал, что дело имел дело с членом сборной страны по борьбе, и одной силы здесь было недостаточно. Но все остальное было в духе дружбы и сотрудничества.
   Дома стал готовиться к приглашению гостей на четверг. Придумал каждому оформить именное приглашение в виде пропуска с правом передвижения до первого тоста и установил свой комендантский час при возвращении. Для каждого нашел в своих архивах фрагмент фотографии, а Валентин взялся отпечатать бланки.
  
   08.06.1981 г. К автобусу при прибытии на службу подошел дежурный переводчик и сказал, что меня вызывает советник начальника тыла ВВС и ПВО Макаров Ким Кириллович. Выяснилось, что Сафронов П.П. поручил ему помочь мне в обеспечении "встречи друзей" в четверг. Основная проблема - это добыть хорошего горючего для сообщества. Оказалось, что есть возможность официально заполучить его в посольстве. Надо написать мотивированную заявку, которую должны подписать наши генералы. Их подпись для начальника УРСа Кириллова достаточно авторитетна. Прошу скромно - ящик. Генерал Корсун В.С. долго ворчал, но я его уговорил и он подписал со словами: "Это тебе за хорошую службу." Начал выдавать "пропуска" приглашенным, реакция положительная.
   Собрал отчеты у Моисеенко Э.Г., Добролюбова А.Н., Владимирова В.В. Только один изложен более или менее с соблюдением требований, это у Владимирова В.В.
  
   09.06.1981 г. В штабе ВВС и ПВО никого нет, все улетели в Баграм. Там совершена диверсия - взорван афганский склад авиационных боеприпасов.
   Этот склад днем охраняли афганцы, а ночью - советские солдаты. Рядом склад советских танкистов. Около 3-х часов ночи кто-то из них видел взрыв сигнальной мины. А охрана склада боеприпасов этого взрыва не увидела. Раньше там было два кольца мин - одно с сигнальными, а другое - с боевыми противопехотными минами. Но после того, как свой солдат подорвался на своей же противопехотной мине, их сняли. Сняли не только противопехотные, но и сигнальные мины. Это взорвалась случайно оставшаяся мина. Примерно в это же время на территории склада был замечен один очаг пожара за предохранительным валом рядом с боеприпасами. Караул начал тушить пожар своим составом. Очаг сначала дымил желтым, а потом стал извергать черный дым. Со стороны танкистов видели 2 очага пожара - второй горел за другим валом. Оттуда и раздались первые взрывы. После этого начальник караула, молодой лейтенант, приказал всем покинуть территорию склада. Исчез один солдат с вышки, с которой охранялись склады боеприпасов. Когда это произошло, до взрыва, во время него или после, никто не знает. Боеприпасы на складе начали взрываться около 5.00. Об этом без промедления доложили генералу Сафронову П.П.Сначала во все стороны начали разлетаться НУРСы, а потом стали рваться бомбы и снаряды. Болванки беспорядочно полетели на аэродром.
   В 6.30 туда, в Баграм, срочно, на единственном подготовленном к экстренному вызову боевом вертолете вылетели советник командира вертолетного полка майор Абрамов Слава в качестве командира экипажа, советник Главкома ВВС и ПВО генерал-лейтенант Сафронов П.П. в качестве штурмана-оператора, советники начальника войск связи и РТО и начальника тыла ВВС и ПВО полковники Герасименко В.Д. и Макаров К.К. в десантном отсеке. Склад продолжал рваться еще до полудня. Не ожидая завершения "Баграмского фейерверка", я, боясь утратить возможность получить из посольства бесценный живительный эликсир для будущей компании, подлетел в Баграм к Сафронову П.П. за второй необходимой подписью. Нашел нашу группу и своего командира на КДП и понял, что прилетел со своей просьбой не ко времени. Здесь уже начинался "разбор полетов". По хорошо знакомым лицам было видно, что им здесь прилично досталось. Но Валентин Герасименко, догадавшись о цели моего прилета, заговорчески подмигнул мне и кивнул головой в направлении Петра Павловича. Генерал Сафронов П.П. увидев меня, спросил: "Что там у тебя?" Я молча протянул заявку. Прочитав ее, он устало улыбнулся и подписал со словами: "Это нужное дело." На обратный путь, получив разрешение на КДП, я воспользовался оказией - парой советских транспортных вертолетов, вылетавших по вызову на трассу Баграм-Кабул. И уже рядом с Баграмским поворотом, который мы неоднократно проезжали по земле, экипажи увидели с воздуха горящую колонну. Горели новенькие КАМАЗы. Вертолеты "причесали" НУРСами придорожную полосу, дождались подхода советских десантников по земле и ушли в Кабул. Ну и денек!
   Вечером Валентин Герасименко рассказал мне, почему так напряженно смотрелись в Баграме их лица: " По команде ППС (Сафронов П.П.) мы помчались в Хаджироваш. На аэродроме в Кабуле Слава Абрамов, молодой советник командира полка, сделал все, чтобы "не ударить в грязь лицом" перед своим непосредственным и очень высоким начальством, и быстро оранизовал запуск наиболее готового вертолета - им оказался боевой МИ-25. В штабе полка мы с Кимом Кирилловичем прихватили ручной кулемет и 4 коробки со снаряженными лентами. Еще на подлете к Баграму мы увидели "феерверк" из стартовавших с горящих штабелей неуправляемых ракет. Ракеты падали по всему аэродрому. Все "население" аэродрома вручную скатывало авиатехнику в места хоть как-то оборудованные укрытиями и просто в места, куда реже падали ракеты.
  

Запросили KДП об обстановке. Но вместо вразумительной информации с КДП попросили облететь аэродром и произвести разведку окрестности, поскольку ничего своего для этой цели они поднять в воздух пока не могли. На первом же круге мы обнаружили группу из 10 вооруженных душманов, бегущих от аэродрома в южном направлении к горам. Рассмотрели их уже под собой и применить оружие не смогли. Со второго захода, уже издалека, увидели эту же группу, пересекавшую речку. От той речки только одно название - воды по-щиколотку. ППС из кабины оператора попытался их расстрелять из пулемета, но на первой же очереди четырехствольный и очень скорострельный пулемет заклинило. Один из духов упал в воду, развернулся на спину, упер ногами сошки ручного пулемета и дал длинную, упреждающую вертолет очередь. Очередь почти вся из трассеров - очень впечатляет. Вертолет летит прямо на эту огненную трассу. Первую дозу должен получить ППС в остекленной кабине. В шлемофонах гремит его очень эмоциональный непечатный монолог творцам советского авиавооружения. Слава начинает отворачивать тяжелую машину от огненной трассы - успеет или не успеет? Я из десантного отсека из пулемета достать стрелка не могу - сектор обстрела из иллюминатора ограничен. Вертолет тем временем, как мне кажется, очень медленно разворачивается моим бортом к намокшему стрелку и я стреляю из пулемета. При таком развороте прицеливаться бесполезно, орентируюсь по "булькам" в воде от пуль. Медленно, очень медленно "бульки" приближаются к лежащему в воде стрелку. Вот огненная трасса душманского пулемета пропала, значит очередь с вертолета прошлась по стрелку - "замочили" его, мокрого, по-настоящему. Но остальные духи оказались позади. Пока мы разворачивались на новый заход они успели спрятаться. Расстрелял из надежного сухопутного, хотя и не такого скорострельного, как авиационный, пулемета все 4 коробки. При каждом очередном заходе бил по местам, где по моему разумению, они могли бы укрыться. Результаты стельбы определить трудно: если не перебили, то напугали здорово. Но впереди еще посадка в этот рвущийся ад аэродрома. Слава оценил ситуацию и притер машину на площадку, где не видно падающих НУРсов. Движки заглушены. Винты остановились. Я открываю десантный отсек и смотрю, как ППС медленно открывает свою остекленную кабину и как последним открывает свою пилотскую кабину Слава. Еще несколько минут все остаются на своих местах, двигаться не хочется. Первым подает голос некурящий ППС: "Ребята, у кого есть закурить?" Ему не повезло - никто из нас не курит.
   На аэродроме обстановка постепенно стабилизировалась. Все реже стали стартовать НУРсы и падать болванки снарядов. На КДП, куда мы перебрались, начался "разбор полетов". ППС заслушал доклады советников и афганских командиров, осмотрел опустевшую стоянку транспортной эскадрильи и поврежденные осколками летательные аппараты афганских авиаполков.
   Наша транспортная эскадрилья самолетов Ан-12 оказалась в опасной зоне. Надо было или ждать и надеяться на счастливый случай, или срочно уводить самолеты из-под разрывов. Из соображений безопасности советские командиры-авиаторы запретили всякие вылеты, т.к. в зону поражения попала и взлетная полоса. Но командир транспортной эскадрильи Лопатин принял решение перелететь на Кабул и отдал приказ на рискованный взлет. Зам. командующего ВВС 40-й Армии страшно ругался и кричал: "Посажу!" Но транспортные самолеты продолжали взлетать с 20-ти секундным интервалом. В итоге Лопатин вывел все свои самолеты из опасной зоны и посадил их в Кабуле без повреждений. Генерал Сафронов П.П. успокоил Лопатина, что никто его не посадит, потому что его решение было правильным и начальник у него не зам. командующего ВВС 40-й Армии, а он сам, советник главкома ВВС и ПВО ДРА, к которому прикомандирована эта эскадрилья. Очередное награждение ненаказанием. А тут и ты подлетел со своим вопросом. Он нас всех развеселил ...нам бы твои заботы... ...да почаще..."
   В штабе ВВС и ПВО получили сообщение от Цынкалова Е.И.: с 0.50 до 2.05 было совершено нападение на ДПРМ (дальний приводной радиомаяк) аэродрома Мазари-Шариф. Противник из гранатометов уничтожил радиостанцию ПАР-8. Нападение отражено личным составом ДПРМ. Убитых и раненных нет.
  
   10.06.1981 г. Дежурный переводчик Наджапов передал мне: "Вас просили подъехать в посольство и забрать 20 пачек бумаги." Мне понятно, что это за "бумага". Заявка наша через много-много посредников все-таки дошла по назначению и целый ящик зелья в посольстве нам выдали. Но доставляли его с приключениями: посадили нам попутчика из Баграма, которого нельзя было оставлять в городе, а он вдруг пропал, а когда он нашелся и мы поехали, машина сломалась и пришлось наш ценный, непривычный для аборигенов и очень привлекательный для наших сограждан груз тащить у всех на виду пешком и на попутных.
   Доставив ценный груз домой, продолжил работу над дополнением своего отчета. С учетом опыта предшественников дополнил его разделами: общая характеристика, работа с переводчиками и общими выводами.
   Должна прилететь замена нашей группе, с которой мы прибыли сюда в июне 1979 года. Самолет задержался, но, в конце концов, прилетел, хотя и без багажа. Моисеенко Э.Г. и Добролюбов А.Н. суетятся. Ткачи рады, что замена им пришла не из Чернигова. Здесь своя логика.
   Вечером мы с Валентином зашли в старый микрорайон и передали приглашения на наш праздник Деревянко Ю.Д., Сафронову П.П., Малиновскому Ю.Н., Бровченко В.Ф.
  
   11.06.1981 г. Советник Главкома ВВС и ПВО генерал Сафронов П.П. провел совещание по подведению итогов.
   Генерал Малахов Н.В. подчеркнул, что снизилась активность в работе советников и их подсоветных. Напомнил о катастрофе Миг-17 и других случаях. Подсоветные из-за кадровой чехарды тоже снизили активность, мероприятий по повышению боеготовности не проводится, подсоветные целыми днями ничего не делают. Взорван склад боеприпасов во время несения службы по его охране советскими солдатами. Главная причина материальных потерь при этом - наша инертность: не было необходимой обваловки, хранилища не разнесены. Тыловики утверждают, что боеприпасов там было немного, т.к. в ходе прошедших боевых действий почти все они были израсходованы. Это они так говорят, чтобы уменьшить ущерб от диверсии и уменьшить свою ответственность. Сейчас для повышения боеготовности введено казарменное положение для офицеров от командира дивизии и ниже.
   Генерал Сафронов П.П. Обратил внимание на то, что указания старших начальников выполняются нечетко. Продолжают гнать колонны без надлежащего обеспечения. В Мазари-Шариф не чувствуется вообще, что там есть советники. По афганским кадрам - не должно быть ни одного назначения без нашего согласия. Военная обстановка обостряется, потери растут. Только за прошлую неделю 3 советника ранено, 1 переводчик убит. Ведутся активные боевые действия. Большое количество советников попало под влияние бездельников подсоветных. 27 мая 1981 г. в Афганистане вышел закон на основании которого можно разжаловать и осуждать бездельников и военных преступников. Главный военный советник подчеркивает, что обстановку надо предвидеть, хотя бы на месяц вперед, событиями управлять. С 16 по 19 июня советникам необходимо быть в войсках. Колонн без особого разрешения не отправлять.
   С представителем ГИУ ГКЭС Шкеневым В.А. говорили об обстановке в Афганистане, как ее оценивает Посол. Есть различные версии. По одной из них министр обороны останется на своем месте, Сарвари выведут из Политбюро, а введут Ватанджара.
   Праздник по поводу присвоения звания чуть-чуть не сорвался. Планировался разлет по гарнизонам основных действующих лиц. Но, к счастью, никто никуда не полетел и все собрались вовремя. Первым пришел Шкенев Виктор Алексеевич из Посольства. Петр Павлович никого раньше времени не отпустил, хотя все закруглили свои дела досрочно. В 18.30, как и было анонсировано в приглашении, подняли 1-й тост. Не смогли подъехать только Бровченко В.Ф и Малиновский Ю.Н. Вести вечер взялся сам Петр Павлович. Он открыл вечер теплыми словами о моем папе, которого он хорошо знал как боевого летчика, умного, справедливого и спокойного начальника. Каждому была дана возможность высказаться. Главная идея всех выступлений это то, что я - достойный представитель мощной, авторитетной, уважаемой авиационной династии. В 21.30 все дружно поднялись из-за не опустевшего стола, чтобы проводить Петра Павловича, и вышли на улицу. Потом ребята говорили, что Петр Павлович впервые так долго задержался за столом, видимо, из уважения к виновнику торжества. Застольные запасы еще далеко не заканчивались, но Малахов Н.В. запретил кому-либо возвращаться в дом для продолжения праздника. По его мнению, все уже были "достаточно хороши" и продолжение могло стать лишним и испортить торжество. Но мы объявили назавтра день открытых дверей ... .
   Справились мы с Большой праздничной задачей только исключительно с помощью Валентина. Он взял на себя приготовление всех горячих блюд, используя кулинарную фантазию на стыке запада и востока, своей родной Риги и теперешнего Кабула. До общего чая и сладостей дело не дошло, значит праздник удался. Чай пили втроем, завершив уборку.
  
   12.06.1981 г. Выходная пятница. Двери в дом, действительно, не закрывались. Весь день мы бессменно просидели за столом, менялись только гости. С утра заглянул Костя Кузьмин, потом подошел Эдик Моисеенко. Я приглашал его дважды, но оба раза на назначенный день он попадал в наряд. Теперь, наконец, он признал меня полковником. К 12.00 пришли званные гости - Николай Яковлевич Сальников и Валентин Герасименко. После плотного обеда они уехали и вернулись с Кухтой Н.Д. Только сели, вдруг Валентина вызвали в штаб. Он съездил, но там никто не мог пояснить, зачем и кто его вызывал. Валентин вернулся, сделал новую попытку присесть за стол, но тут приехал Ким Кириллович Макаров и объяснил: "Генерал Сафронов П.П. в воздухе, с ним необходима надежная связь. Нужен Герасименко В.Д.." Я принес зелья, Валентин причастился и убежал, а мы завершили начатое. Тамадой за хозяина посадили Анатолия Петровича Новикова. Позже вернулся Валентин с новым гостем из Кандагара. Когда проводили всех гостей, облегченно вздохнули. Но Людочка довольна праздниками и больше всего тем, что они позади.
   В аппарат управления советниками вызвали всех отъезжающих из нашей группы и объявили, что улетают они не 17.06.!981 г., как планировали, самолетом Аэрофлота, а на три дня раньше, 14.06.1981 г. самолетом афганской компании "Ариана." А я завтра заступаю в наряд вместо Валентина, которого отправляют куда-то в провинцию. В проводах участвовать не придется. Что-то мы в последнее время совсем потеряли контакт с отъезжающими, а ведь и прибыли вместе, и проработали вместе два года.
  
   13.06.1981 г. Дежурство проходило нормально. Заметил, что былого почтения к указаниям Главного военного советника и его заместителей уже нет, да и у них тоже чувствуется усталость.
   Продолжают наносить удары в районе Алихейля, юго-западнее Джелалабада, но войска не идут по ущелью вперед и даже откатились на 6 км назад. Доложили эти факты в Москву. Маршал Соколов С.Л. приказал взять базу, во что бы то ни стало. Из группировки, скорее по инерции, чем по ситуации, просят повторить авиационный удар. Соединился с Баграмом. Там тоже не чувствуется энтузиазма: нет боеприпасов, нет горючего. Уточняю положение дел у начальника тыла ВВС Вакиля. Он заверяет, что все есть, хотя и мало. Но тыловикам всегда мало. Однако настаивать на организации вылетов не стал, понимая бесполезность ударов. Хорошо, что стала портиться погода, и можно аргументировать плохими метеоусловиями. Из Хоста передали информацию о 6-ти раненных, но вывезти их нечем. Это такой же результат, как и в прошлом году, много бессмысленно работали по пустым вызовам, по ложным и псевдо целям. Весь ресурс выработали. На все ВВС ДРА для боевой работы осталось всего 4 вертолета Ми-25 и 2 вертолета Ми-8. Для определения причин неудач, улучшения управления, организации боевых действий в район Алихейля направляется высокая комиссия, в составе которой генералы Степанский, Бровченко В.Ф., Корсун В.С., комкор Халиль. В очередной раз Бровченко В.Ф. просил, чтобы Корсун В.С. послал меня руководить авиационной группой, приданной 1-му Армейскому корпусу. Но тот не согласился, сказал, что у меня есть другое дело.
   Идут колонны автомобилей. Одну на подходе к Кабулу прилично пощипали. Опять били из гранатометов. Успешно работают мерзавцы. В районе Суроби 05.06.1981 г. по советской колонне нанесли удар. В результате 5 убито и 15 ранено. И тоже не сумели организовать достойный отпор. Нет методов борьбы и защиты от таких ударов, кроме авиационного прикрытия.
  
   14.06.1981 г. Утром "Арианой" улетели Владимиров В.В., Добролюбов А.Н., Моисеенко Э.Г., Ткач Н.В. Рейс не предусматривал посадку в Ташкенте, и уже через 4 часа они были в Москве. Для них Афганистан - прошлое.
   После смены с дежурства обнаружил, что дома у нас уже новый сосед - Соколовский Николай Николаевич. Я остался самым старым авиатором в Кабуле. Из нашего заезда все убыли точно в установленный срок. Пора и мне уже предметно собираться в дорогу. Набрали в нашем магазине картонных коробок из-под водки, а в вертолетном полку достали чехлы от лопастей из тонкого брезента. Целый день сшивал коробки и обшивал их брезентом до тех пор пока пальцы могли держать иглу. В итоге получилась легкая и прочная упаковка для багажа.
   Валентина Герасименко опять сняли с дежурства по Минобороны, подменили Кухтой Н.Д. Ему завтра вместе с Корсуном В.С. предстоит улететь в район Алихейля, спасать положение там. А здесь мы пытались через два года пребывания осмыслить вопрос - зачем мы здесь? Моя версия сводилась к следующему. Третья мировая война уже началась. Пока она идет малой кровью и на чужой территории. Противник пытался создать единый южный фронт - Иран, Афганистан, Китай, Пакистан. Но встал иранский вопрос, а после ввода наших войск в Афганистан, военные силы концентрируются только в Пакистане. А это на сотни километров дальше от нашей границы. Мы и так уже много потеряли за последние годы: и Египет, и Сомали - оплот социализма в Африке. Больше терять нельзя. В Европе мы подпустили ракеты слишком близко к границе. Вот сейчас они бьют новую брешь в Польше. В Азии всего этого допускать нельзя. Пустых мест в мире не бывает: или мы, или они.
   По телевизору транслировали футбол "Спартак" Москва - "Динамо" Киев. Победили киевляне 2:0.
  
   15.06.1981 г. Училищу поставлена задача формирования двух батальонов для участия в наземных боевых действиях. Решили один батальон сформировать на базе авиационного факультета, а другой - из всех остальных. При формировании взводов сохранили учебные группы. Курсанты-связисты 2-го курса уже будут работать по своей специальности на средствах связи.
   В 11.00 пригласил на беседу новичков-советников. Все они инженеры, а трое из четырех - выпускники Киевского ВВАИУ: Соколовский Н.Н. - СД, 1972 г., Шаповал В.Н. - АО, 1978 г., Поздняков В.В. - АВ, 1973 г.
   У убывших общей отходной не было. Одни говорили, что это из-за недостатка времени, а другие - от избытка жадности. Но двое отличиться все-таки смогли. Моисеенко Э.Г. с Полисадовым А.М. в шашлычной отобрали у пьяного переводчика пистолет, которым он кому-то угрожал. Но когда они ушли оттуда, а переводчик стал приставать к ним, набили ему морду. Может порывы и были благородными, но водка все смазала. Моисеенко Э.Г. теперь не догнать, хотя парторг Щетинкин В.Ф. с нескрываемой ненавистью говорил о нем. А Полисадову А.М. на собрании объявили строгий выговор.
   Состояние транспортного самолетного и вертолетного парка ВВС ДРА на 15.06.1981 г.:
   Ан-12 - 8, из них: 1 - на ремонте в Союзе, 1 - выработал ресурс, 1 - болен экипаж, 1 - на предварительной подготовке в Баграме, 4 - работают по плану перевозок.
   Ан-26 - 8, из них: 1 - нет двигателя, 1 - на доработке, 6 - работают по плану перевозок.
   Ан-30 - 1 - исправный, работает по плану перевозок.
   Ан-2 - 5 - все неисправны и нет авиационного бензина.
   Ми-8 - 30, из них: 10 - на ремонте в Союзе, 3 - ждут отправки в Союз, 5 - неисправны, 12 -исправны, работают по плану (2 - в Кабуле, 10 - в Мазари-Шариф).
   Ми-25 - 10, из них: 2 - на ремонте в Союзе, 1 - нет двигателя, 3 - неисправны, на регламентных работах, 4 - исправны, работают по плану (2 - в Кабуле, 2 - в Джелалабаде).
   Ми-24 - 8, из них: 5 - на ремонте в Союзе, 1 - ждет отправки в Союз, 1 - нет агрегатов, 1 - исправен.
   В июле-августе ожидается поступление из ремонта из Союза боевых вертолетов 4 Ми-24 и 2 Ми-25. В этот же период должна быть поставка закупленных по контракту 19 более совершенных транспортных вертолетов Ми-8МТ.
  
   16.06.1981 г. Продолжаем готовиться к боевому выходу. Курсанты продолжают заниматься по учебным программам, офицеров натаскивают на решение специфичных тактических задач. Советникам, переводчикам, афганским офицерам дали указание получить пехотное полевое обмундирование. Батальоны, в целом, к боевым действиям не подготовлены. 1-й курс не имеет закрепленного оружия и ни разу не стрелял из стрелкового оружия. Автоматов не хватает. На 600 курсантов и 50 офицеров всего 380 автоматов АКМ и 140 - ППШ. Из них 40 автоматов ППШ должны остаться в Училище для подразделения охраны. Т.е. на боевые действия можно выделить только 480 единиц оружия. Заявку в Минобороны на 350 единиц оружия подали, но там отказали, мотивируя тем, что в ВВС и ПВО есть 2755 автоматов АКМ и надо обходиться своими ресурсами, пользоваться своим оружием. Палаток, кухонь нет. Снаряжения на всех не хватает, сигнальных ракет и дымов нет. Выделено 20 необорудованных бортовых автомобилей (8 КАМАЗ и 12 ЗИЛ). Выделили каждому батальону по 4 КАМАЗа и 4 ЗИЛа. Составили план колонны: разведка - саперы - связной БТР (единственная бронированная единица) - 1-й батальон - управление училища - 2-й батальон - техническое замыкание и резерв. Подготовили связистов, по 5 радиостанций Р-105М на батальон, 4 - на управление и одна командно - авиационная радиостанция Р-809М. Последнюю я взял персонально себе. Выход планируется в ночь с 17 на 18 июня. В состав группы, выделенных для обеспечения боевых действий, вошли пары советников и переводчиков: Балабанов Е.Х. - Рыжкин В.П., Аблазов В.И. - Камолов С., Ильяшенко А.А. - Малышев А.А., Калантырь В.Ф. - Крюков С., Новиков А.П. - Нестеренко С.М., Полурез Н.И. - Гумбатов Ч.М., политработники Сабельников В.И., Фиронов Г.К.
   Дома продолжаем сидеть на чемоданах.
  
   17.06.1981 г. С утра начальник Училища и его советник уехали в Минобороны на постановку задачи. Они вернулись ближе к обеду. Полную задачу получил только советник, а начальнику сказали, чтобы он выполнял приказы. Узкому кругу командиров была дана минимальная информация. Характер действий не представлял особого секрета: внешнее блокирование населенных пунктов. Главная тайна - это район действия. Его скрывали до самого последнего момента. До самого выхода и начала выдвижения место действия не называлось.
   Нам приказали: в 23.00 голова колонны должна покинуть Хаджироваш и выйти на магистраль для следования к пункту назначения, в 24.00 пройти контрольный пункт Бинихисар и далее к 3.00 блокировать населенный пункт Момози, расположенный в южных пригородах Кабула, в 5-6 км на восток от гардезской дороги.
   Но "гладко было только на бумаге, да забыли про овраги". Присланные бортовые автомобили совершенно не приспособлены для перевозки людей. Найти доски для дооборудования кузовов автомобилей лавками - сидениями здесь, в Афганистане, практически невозможно. В машины тащили все подряд, на чем можно сидеть, что можно подложить под себя. Курсанты, подгоняемые офицерами, разместились по машинам. Но половина батальона совсем не имела оружия. И страшное, и жалкое зрелище. Они еще не разу не были в бою, думают, что это игра. Шумят, смеются, борются за удобные места в кузове - поближе к кабине и к бортам, где можно облокотиться.
   Из Минобороны настойчиво требуют выдвижения колонны, а обещанного оружия все еще нет. Наконец, привезли долгожданные ящики. Вскрывали их, принимали и выдавали оружие одновременно. Все бумаги, накладные и ведомости подготовили заблаговременно. Оружие доставили, видимо, с советских арсеналов. Это были законсервированные автоматы ППШ времен Второй мировой. Смазка была добротной еще с тех славных времен. Притащили ветошь и курсанты здесь же у машин стали их "расконсервировать". Они это оружие сами видели впервые, поэтому только протирали снаружи, чтобы не испачкаться маслом и садились обратно по машинам. Потом раздали отдельно диски к автоматам и отдельно - патроны. К сожалению, среди афганских офицеров и советских советников нашелся только один советник Калантырь В.Ф., который откуда-то знал, как снаряжаются диски автоматов ППШ патронами. Уже в кузовах автомашин инструктировали курсантов и помогали им набивать диски патронами, но не все справились с этой задачей, и вряд ли бы их оружие в случае нужды выстрелило.
   В этой суете постоянные требования группы управления из Минобороны срочно выдвигаться, кроме дополнительного напряжения и раздражения, ничего не вызывали. Чтобы формально выполнить приказание, голову колонны вместе с единственной бронированной единицей - БТРом связи на малой скорости вывели за пределы гарнизона Хаджироваш, о чем и доложили руководству. Хвост колонны в это время продолжал довооружаться. Перед началом движения колонны я потребовал, чтобы марш совершался в режиме радиомолчания. Мы не боялись, что нас запеленгуют. Больше всего нам не хотелось, чтобы кто-то прямо из нашей колонны предупреждал противника. Такие "договорные бои" между афганцами для сохранения собственной жизни были вполне вероятны. По колоннам со своими информаторами противник ударов не наносил, но, благодаря полученной информации, своевременно выходил из-под удара. Все были живы, здоровы и довольны.
  
   18.06.1981 г. Контрольный пункт Бинихисар прошли на грани своевременности - голова вошла туда своевременно, около 24.00. Но дальше на машинах прошли всего полтора километра и остановились. Впереди стояли БРДМы Харби пухантуна (Пехотного училища). Попытались с ними договориться, чтобы они провели нас с поддержкой своей броней до района наших действий. Но они отказались - у них свои задачи. Тогда, не выгружая людей из машин, мы отправили вперед пешком разведгруппу и саперов. Дороги, по предварительным данным, могли быть заминированы.
   На расстоянии нескольких километров слева и справа от нас шла интенсивная перестрелка, ночное небо рассекали трассеры. У нас было тихо. Даже разговоры все вели в полголоса. Я вышел из машины и отошел к кювету, чтобы видеть сразу несколько машин. Разведка не успела далеко уйти, как рядом с ними раздались выстрелы. Разведчики и саперы ответили автоматной стрельбой. И здесь ... не выдержали нервы у курсантов. Вся колонна открыла беспорядочный огонь. Многие пережили в этот момент неописуемый страх и ужас. Огневая масса была неуправляемой, попасть под пули можно было в любой точке. Я залег в кювет, подумав, что противник находится с противоположной стороны дороги. Но когда сообразил, что курсанты с машин бьют во все стороны, прежде всего, взял себя в руки, Мысли, пролетевшие в мозгу в этот момент, оставлю при себе и сейчас. Представил себе своих маленьких сыновей, как им будет трудно. Немного успокоился и, буквально вдавливаясь в землю, пополз в мертвую зону к колесам машин. То же, видимо по моему примеру, сделали несколько афганских офицеров. Гильзы сыпались сверху мне на голову. Хотел крикнуть, чтобы прекратили стрелять, но вовремя остановился - могли влупить, со страху или специально, на голос советника. Тогда я на языке дари стал спокойно говорить тем, кто был рядом: "Не стреляйте". Видимо, спокойный голос действовал сильнее, чем крики. Стрельба стала затихать, может быть потому, что рожки и диски опустели, а может потому, что и в других местах колонны не все обезумели от страха и предпринимали какие-то меры. Начали налаживать управление. Посчитали потери - 4 курсанта ранены. Освободили одну из машин, оказали первую помощь и отправили их в госпиталь.
   Дальше решили двинуться в пеших порядках, а машины пустить следом. Опять пустили вперед разведку и саперов, а за ними двинули колонны курсантов. Потихоньку втянулись в населенный пункт Шеваки. Шли двумя колоннами с небольшими интервалами. Комбаты войсками не управляли, впереди шел замполит Хаким, время от времени в толпе появлялся комбат-1 Хаджи Мамад, а Ибрагима, комбата-2, никто не видел. Идти по узким улочкам, петляющим между высоченными стенами крепостей, в полной темноте под страхом выстрела с любого направления и с любой точки - высшее напряжение.
   Саперы проверяли мосток, задержав движение, и вдруг опять кого-то заметили. Раздались выстрелы, и опять разразился ураган курсантского огня. Мы залегли на какую-то делянку. Правда, перед этим я чуть не плюхнулся в арык, но вовремя различил его и перебрался туда, где сухо. Выбрал себе позицию, но чувство неприкрытой спины и затылка не давало покоя. Лег на спину, лицом вверх, хотя защиты и от такого лежания не было никакой. Но потом, чтобы хоть как-то контролировать положение вокруг, подполз к дувалу и сел, прислонившись к нему спиной. Опять стал успокаивать курсантов, что противника нет, эти выстрелы случайные. Хаким услышал это и поддержал меня. В это время на нас рванулись огромные собаки. Один курсант хотел выстрелить по ним, но я не разрешил ему сделать этого, потому что его выстрел мог вызвать на нас новую волну огня. Собаки, не добежав до нас несколько шагов, остановились, как вкопанные, и перестали лаять, только предупредительно злобно рычали.
   Кое-как, с трудом снова подняли людей и двинулись вперед. Но новые выстрелы из темноты повергли в панику наше воинство. Толпа кинулась назад, увлекая нас за собой. Я увидел удобную позицию, хотел залечь, но рассмотрел, что это навоз. Не очень хотелось оставаться на куче ... навоза, если что-нибудь случится. Метнулся в сторону, в русло высохшего ручья. Не знаешь, где противник, что прикрывать, грудь или спину. Своих-то точно здесь нет. Стрельба опять стихла и мы повели войска опять вперед.
   Наконец-то, прошли населенный пункт с его страхами и ужасами. Построили, проверили свои войска. В наступающем рассвете распределили и заняли позиции по блокированию населенного пункта Момози. Позиции удерживали стойко весь день. Но никто на них и не посягал. Наше "тайное" приближение к району блокирования напугало всех в округе. Ну, а те, кого надо было блокировать, попугав нас ночью, скорее всего, благополучно и заблаговременно покинули эти места. Часть курсантов значительно израсходовала свой боезапас в бесприцельной панической стрельбе. Никто дополнительно патронов не выдавал. Пришлось сначала офицерам, а потом вместе с ними и непосредственно курсантам, передать крупицы и азы боевого опыта: все автоматы должны быть установлены в режим одиночных выстрелов, стрельбу открывать исключительно прицельную, уперев приклад в плечо, лежа, или с колена, или стоя, и только по видимой цели. Очередями, но только короткими, можно стрелять в крайнем случае, по групповой цели. Нам были известны случаи, когда противник специально провоцировал ответную стрельбу и, когда "храброе воинство", израсходовав свои 2-3 рожка на стрелка, замолкало, "брал их голыми руками". К вечеру нас сняли с участка и отправили на базу. А на следующую ночь поставили очередную задачу.
   Задача поставлена на действия в другом районе, на западе от Кабула: совместно с Техническим училищем и 15-й танковой бригадой блокировать населенный пункт Калакази, к 2.00. 19.07.1981 г. занять свой участок между населенным пунктом и горами, не допустить отхода в горы противника из поселка и попыток его деблокирования со стороны гор. График выдвижения не менялся - в 23.00 выход из Хаджироваша.
  
   19.06.1981 г. В населенном пункте Барджай (Барчи) уткнулись в мощную бронированную колонну Технического училища. У них людей в 2 раза меньше, а колонна в 3 раза больше. У них все есть и БТРы, и БМП, и БРДМы, и кухни, и прочая техника. Мы встали им в хвост и договорились с советниками, что мы продвинемся вместе с ними, взаимно помогая друг другу - они броней и огнем, а мы личным составом. Мы разошлись по своим "деревянным" машинам и стали ждать движения. Время идет, а они все стоят. Прошла уже и 15-я танковая бригада, тоже с максимумом бронетехники и с минимумом людей, а мы вместе с Техучилищем все стоим. Стали выяснять, в чем дело. Оказалось, что людей они высадили из бронетехники и пустили в пеших порядках. Нас об этом не поставили в известность. Взаимодействие называется.
   А мы оказались в цейтноте и теперь успеть выйти на указанный рубеж к установленному времени могли только на колесах. Майор Шафи, который выполнял функции начальника разведки, уверил руководство, что он знает маршрут. Мы обошли стоящую колонну Техучилища и решительно рванули вперед. Через полчаса движения выяснилось, что Шафи привел нас совсем не туда, куда нам надо. Пока определяли свое местоположение, к своему ужасу обнаружили, что мы потеряли большую часть своей колонны. С нами в неизвестность пришла только ее голова.
   Срочно вернулись в исходную точку. Нашли свою колонну, которая была разорвана известным способом. В связи с тем, что нам пришлось пользоваться чужим транспортом, то на машины не наносились дополнительные опознавательные знаки принадлежности и порядка следования в колонне. В условиях ночи, при дефиците средств связи, невысоком уровне подготовки личного состава и при полном отсутствии опыта у руководства Училища управление колонной и контроль в ходе ее движения был, мягко выражаясь, недостаточным. При движении колонны в ее состав пристроились чужие машины такого же типа (ЗИЛ и КАМАЗ). Когда колонна остановилась, водители чужих машин исчезли. А когда колонна вновь двинулась, то ушла вперед только ее головная часть. А остальная часть, спокойно стояла, уткнувшись в чужие машины. Разобрались с обстановкой, расчистили дорогу, собрали колонну, уточнили маршрут. Но время зажало нас предельно, мы израсходовали весь его запас. Советники Техучилища рассказали, что через Калакази уже прошли на автомобилях подразделения коммандос. Мы тоже решили проскочить через сам населенный пункт.
   Колонна громоздких КАМАЗов втянулась в поселок с узкими улочками и крутыми прямоугольными поворотами и встала. Машины с курсантами беззащитно стояли между высоченными глухими стенами местных крепостей. Пришлось вмешаться, надо было срочно вывести людей из этой западни, а потом, если получится, заниматься машинами. Быстро и тихо высадили и вытянули в колонну курсантов. Но опять кто-то напугал передовую группу минами и движение не начиналось. Разведку и саперов взяли по особый контроль, ведь именно они спровоцировали большой огонь прошлой ночью. Близился рассвет, надо быстрее покидать поселок. Но разведка и саперы еле-еле передвигаются. Я убедил Шафи, что в населенном пункте, под своими домами мин никто ставить не будет. Они пошли быстрее. Чтобы снять напряжение, я сам ходил и разъяснял все это офицерам и курсантам. Кроме того, предупреждал, что сейчас, с рассветом местные жители начнут выходить из своих домов, идти к мечети на намаз, поэтому не надо пугаться самим и пугать людей. Надо быстрее выходить из поселка. Вместе с переводчиком быстро пошел в голове колонны и с первыми подразделениями вышел за пределы Калакази. За одно оценил возможность проводки здесь автомашин. Наконец-то, вытащили и весь личный состав, заняли естественные позиции, в основном, предусмотрев наблюдение за горами, и недопущение подхода оттуда вооруженных групп. Первый этап задачи выполнили.
   В течение дня наблюдатели через мощные бинокли обнаружили какое-то движение в районе горных пещер. Вызвали огневые средства для поддержки. Нам прислали два танка и ЗСУ-4 " Шилка". По дальности и углу расположения цели смогли использовать только танковое орудие. На ночь вывели училище с занимаемых позиций, чтобы нас не зажали с двух сторон и с гор, и с поселка. Расположились в поле по другую сторону Калакази на перекрестке дорог. Я разместился спать в кузове ЗИЛа. Но спать не дал Полурез Н.И. Он весь день от перевозбуждения давал фантастические вводные, а теперь среди ночи раскрыл заговор, который немедленно надо было ликвидировать. Пришлось с ним, Полурезом, заниматься.
  
   20.06.1981 г. Задача этого дня - контроль района между дорогами на Газни и на Пагман. От начального плана движения по бездорожью отказались. Маршрут наметили через Кабул. Это удлиняло маршрут, зато везде асфальт и проверенные трассы. После двух ночных походов перемещение к новому району днем казалось очень простым. В Барджае догнали колонну Техучилища. По плану они двигались в том же направлении, но им предстояло работать по другую сторону от газнийской дороги.
   Стояли в Барджае и ждали команду на выдвижение с места ночевки. Ребята все голодные, принесли неожиданную удачу - сделали большой бизнес придорожному торговцу, поглотив все его запасы. Он не успевал жарить лепешки, скупили все. По дороге и асфальту дошли до крепости Калахайдархан. Здесь спешились. Впереди внизу перед нами зеленело поле каких-то злаковых, которое предстояло пересечь. Долго общей толпой ждали команды на выдвижение. Я предложил рассредоточить курсантов и двинуть их через зеленое, не прсматриваемое поле в колонну по одному на дистанции 2-3 метра. Политработник Фиронов Г.К. с раздражением отреагировал: "Вы тут не командуйте!" Понимая, что я для них, действительно, не начальник, просто старший товарищ, сказал ему, чтобы мы подошли к тому, кого он считает своим начальником, и чтобы он получил задачу, но держать так людей и рисковать ими нельзя. Мы подошли к Балабанову Е.Х. и Джурабеку и изложили суть нашего разговора. Неожиданно для меня Балабанов Е.Х. отреагировал: "А вы, действительно, не командуйте." Я проглотил его высокое недоверие. Но потом понял, что он посчитал себя уже достаточно опытным, не нуждается в моей поддержке и помощи, и с меня снята всякая ответственность, и я с облегчением вздохнул. Но неприятный осадок остался, потому что до этого я не получал какой-нибудь вразумительной команды. Курсанты двинулись в сторону от дороги. Пустили второй батальон на внешнее оцепление, первый батальон послали на прочесывание и внутреннюю блокировку.
   Мы разбились на боевые группы и распределили населенные пункты для контроля. Советники старались не входить в населенные пункты, тем более мы не участвовали в осмотрах и обысках. Мы довольствовались докладами афганских офицеров. Работали активно и до обеда успели проверить населенные пункты Ораяхейль, Кала-Якубали, Баладех, Калашахабуддин, Каланови-Чихильтан, Чихальтан, Каразах.
   Появились сомнения в достоверности сведений, полученных из Кала-Якубали. Послали туда людей на повторную проверку. Группа оттуда сообщила, что их обстреляли. Обстановку долго не могли выяснить. Тогда с единственного нашего бронеобъекта, который вместе с Балабановым Е.Х. и Джурабеком остался недалеко от магистрали, мне пришел приказ моего начальника: "Вам приказано лично разобраться в обстановке на месте и встретить на перекрестке дорог к населенным пунктам Кала-Якуби и Карезах советский батальон, выделенный нам на помощь." Мы вместе с переводчиком Саттаром Камоловым и отделением афганских курсантов побежали туда прямо через населенный пункт. Я чувствовал себя неуютно оттого, что только я выделялся в этой группе своей неафганской внешностью и ловил на себе недружелюбные взгляды местных жителей. На бегу я мысленно ругал себя за то, что в разговорах с афганцами и своими советниками, шутя говорил, что сегодня последний день срока моего пребывания в Афганистане. Плохая примета. Там, куда мы прибежали, действительно шла интенсивная стрельба, но не из крепости, а вокруг нее. Саттар вместе с сержантом смело приблизились к крепости и выяснили, что никакой стрельбы из крепости не было, в ней никого, кроме женщин и детей нет. Нанесение удара по ней силами советского батальона кто-то пытается спровоцировать.
   Мы поспешили на указанный перекресток дорог навстречу советским солдатам. Боялись опоздать, но прибыли немного раньше. С обстановкой уже свыклись и выстрел, который раздался в кустах в метрах двадцати, уже не вызвал острой реакции. На перекрестке под деревом, где присели курсанты, вдруг возникли пыльные фонтанчики от пуль. Вместо того, чтобы искать укрытие или источник опасности, никто на них не реагировал, а один курсант стал веточкой ковырять землю, чтобы найти пули. Это уже другая крайность - полное притупление чувства опасности. Пыльный шлейф советских боевых машин мы увидели издалека. Они подлетели к перекрестку разгоряченные, готовые к бою, готовые помочь афганским братьям, способные уничтожить любого противника. Я поприветствовал их и поблагодарил, а потом рассказал, что мы успели сами справиться с задачей, не стал уточнять, в чем дело. Они доложили по радио ситуацию своему командиру, получили новую задачу, пожелали нам успеха, резко развернулись и умчались. Свои задачи мы выполнили.
   Курсанты выросли и повзрослели прямо на глазах. Теперь они, в прямом смысле, обстрелянные воины. Но посылать авиационных специалистов, пусть даже не совсем готовых, в качестве солдат пехоты, а советского полковника во главе отделения таких необученных разведчиков, мягко выражаясь, нецелесообразно. Пехоту же не посылают обслуживать самолеты и вертолеты и летать на них. Так почему же авиаторов бросили решать пехотные задачи? Ничто так не развращает людей, как непосильные задачи.
   Ближе к ночи удалось добраться домой. Так закончился второй год моего пребывания в Афганистане. Несмотря на поздний час, это событие мы с Валентином отметили. Ночью было землетрясение. Толчок заставил колебаться и наши дома. Но я узнал об этом только утром, потому что уже крепко спал и ничего не чувствовал.
  
   21.06.1981 г. Первый день сверхсрочника. Можно было отдохнуть после похода. Но решили налаживать учебный процесс. "Налаживали" его до обеда. Курсантов отпустили в увольнение до вечера. Балабанов Е.Х. пытался кому-нибудь доложить о ходе и результатах работы. Но раз дело сделано, оно теперь никого не интересует, никому не нужно. Зато афганцы по своей линии доложили про все промахи и ошибки советников. Начальник политотдела Хаким пожаловался, что его не слушали и с ним не советовались. Участники похода сами возбужденно рассказывали друг другу о прошедших днях. Выяснилось то, что стрельбу первого дня, точнее ночи, спровоцировал Пухантун. Его курсанты к этому времени занимали позиции и около школы, и в населенном пункте Шеваки. Напугав наш передовой отряд, они быстро ретировались. Не все сразу справились с шоком первой встречи с огнем. Советник начальника Училища Балабанов Е.Х. запросил у руководителя операции генерала Шкидченко П.И. разрешение передать управление своему заместителю и убыть в госпиталь в связи с резким повышением давления и нарушением работы сердца. Руководитель операции не разрешил покидать боевые порядки до окончания первой фазы операции. Балабанова Е.Х. тряхнуло очень здорово и он с валидолом не покидал командного БТРа практически до возвращения. Прояснилась и детали событий третьего дня около крепости в Кала-Якубали. По афганской линии начальнику Училища Джурабеку поступило сообщение, что из крепости душманы ведут огонь из стрелкового оружия. Джурабек принформировал своего советника. Балабанов Е.Х. связался со Шкидченко П.И. и попросил подкрепления. Балабанов Е.Х. сам рассказал, что Шкидченко П.И. по радио отодрал его и приказал ему лично выехать на место и разобраться в обстановке. Потом из группы управления боевыми действиями генерала Шкидченко П.И., не ожидая результатов перепроверки, сообщили о направлении в Кала-Якубали советской бронегруппы. Балабанов Е.Х., зная, что мы ближе всех находимся к этому поселку, передал это приказание мне, облекая его в безличную форму: "Вам приказано лично...". Понятно, что никому не хочется лезть под пули. Хотя под защитой брони, под которой они сидели с Джурабеком, это было бы безопасней.
   Сходил в аппарат управления военных советников к Малиновскому Ю.Н., отдал ему долг - погоны авиационного полковника. В связи с отсутствием его у меня на торжестве, хотел вручить его "запечатанную жидкую долю" с праздничного стола. Но он деликатно отказался, отложив праздник до встречи в Москве.
   Рассчитался с библиотекой, сдав две книги вместо утраченного томика Михаила Зощенко. Дома двух упаковочных коробок не хватило. В наших магазинах нет водки, а потому нет и коробок. Обещают, что через пару дней будет.
  
   22.06.1981 г. Получил от советника главного инженера ВВС ДРА Сальникова Н.Я очень интересные материалы по опыту эксплуатации авиационной техники в условиях Афганистана. Наиболее полно отражены вопросы эксплуатации СД, ВД, АВ, но нет по АО, а главное - нет информации по РЭО. Срочно засел за их анализ и обобщение, а также за оформление своей версии, которую надо взять с собой в Союз.
   Попасть во второй половине дня в Хаджироваш было сложно, т.к. Бабрак Кармаль улетал в ЧССР и кругом было выставлено оцепление.
   В Училище организовали обсуждение прошедших боевых действий. Советники комбатов говорили так, как будто они в процессе управления участия не принимали, а выступали, как на ученьях, в роли посредников, наблюдателей, во всем плохом виноват был кто-то сверху. Но всем ясно, что все мы не Суворовы и не Жуковы.
   Полурез Н.И. Подготовительный этап. Советники согласованно провели оргмероприятия, формирование подразделений, создание постов, включающих курсантов-членов НДПА и ДОМА. Звено комбат и ниже работало хорошо. Моральное состояние у всех курсантов хорошее. Офицеры Ибрагим и Эбади работали хорошо. Но замы по тылу были назначены за день до выхода, своих задач не знали и не выполняли. Тылового обеспечения не было. Для питания были выделены лепешки, яйца и бананы. Все портится. Нужны совсем другие продукты, требуется военный паек, как положено с сигаретами и другими элементами. Медицинского обеспечения в батальонах совсем не было. Индивидуальных пакетов получили только 20 штук на целый батальон. Не продуман вопрос эвакуации раненых. Их отвозили на боевых машинах. Было выделено мало автотранспорта. Положено по 15 человек в один автомобиль, а мы сажали по 30 курсантов. Нет средств обеспечения безопасности, сопровождения, тяжелого вооружения.
   Боевая работа. Колонна в движении и на стоянках не управлялась, взаимодействия с Пухантуном не было. Команды подавались не по прямому направлению через афганских командиров, а непосредственно от советников через переводчиков. От афганцев фактически колонну вел не начальник, а его замполит Хаким. В первую ночь в населенном пункте оцепление проводилось плохо: беспорядок и путаница в местах блокирования. ХАД и царандой появились через несколько часов после блокирования. За это время все можно было спрятать и обыск ничего не дал. В районе Калакази действовали более организованно. Курсанты приобрели опыт. Ночлег был организован хорошо, а питания по-прежнему практически не было. В третью ночь опрометчиво въехали на территорию населенного пункта, каждый дом в котором - крепости. В остальном, все было организовано нормально. Батальон с задачей справился.
   Ильяшенко В.А. Расконсервация оружия и подготовка проходила неорганизованно. В первую ночь некому было подать команду на прекращение стрельбы. Командиры взводов сидели в кабинах автомобилей и не выходили к курсантам. Связь не работала. Переводчики не выполняли указаний, не ходили по подразделениям. Комбат-1 Хаджи Мамад в решающий момент не управлял батальоном. Все курсанты не выполнили задачу. На третий день задачу до советников вообще не довели.
   Фиронов Г.К. Задача выполнена. Были элементы паники и страха. В ближайшее время надо провести занятия, создать из добровольцев штурмовую группу. В населенных пунктах нецелесообразно делать большие остановки. Надо выбирать самый короткий маршрут и иметь в виду, что пшеничные поля простреливаются. Колонны надо четко разделить по ротам и взводам. Места для КП батальонов выбирались неправильно.
   Калантырь В.Ф. Оружие курсанты не знали. Автоматы ППШ не умели ни заряжать, ни стрелять из них. Вместимость машин заранее никто не знал. Своей работой в эти дни не удовлетворен.
   Новиков А.П. Переводчики должны активнее работать, а не раскисать.
   Крюков С. Советники должны более активно вникать в обстановку и контролировать ее. Нет активного участия советников в управлении.
   Рыжкин В.П. Некоторые афганские командиры проявляли трусость. Курсанты видели это и не выполняли приказов таких офицеров. Мы выполнили задачу случайно, потому что ни разу не наткнулись на душманов. В эти дни 8-ю пехотную дивизию накрыли в населенном пункте и хорошо пощипали.
   Чувствуется боевой опыт Рыжкина В.П.- оценка короткая и правильная. Нам, действительно, повезло. Действовать так непрофессионально, в первую очередь начальникам, конечно, нельзя.
   Поступила информация, что в районе Алихейля взяли базу душманов. Устроили море огня с помощью авиации и артиллерии. При этом ВВС СА работала с больших высот малоприцельно и малоэффективно. А летчики ВВС ДРА демонстрировали высокое мастерство. ДШК ПВО базы имели сектор обстрела вверх, а внизу оказалась "мертвая зона". Этим воспользовались афганские летчики и на малых высотах смогли глубоко пройти в ущелье. Впереди пошел (опять еле втолкнули!) 444-й полк коммандос, за ним 2 батальона СА. Но и после подавления огневых точек противника в боестолкновениях люди гибли. У афганцев было убито 5 и ранено 15 человек, а у наших - 2 убито и 4 ранено. На базе захватили много тяжелого вооружения, запасы боеприпасов и продовольствия. То, что смогли вывезти, вывезли, остальное уничтожили.
   Валентин Герасименко из Минобороны связался с Москвой. Разговаривал с Владимиром Степановичем. Из Москвы выразили, мягко говоря, недоумение по поводу содержания характеристики на Моисеенко Э.Г. и просят дать объяснения по этому вопросу. О сроках моей замены Валентин намекнул, но оттянул сообщение до встречи вечером дома. Там он объявил, что замена мне прибывает 8 июля, а это значит, что числа 14-15 июля можно надеяться на возвращение. Организовали по этому поводу застолье, в котором принял участие командир самолета Ан-26РТ Саша. Он согласился перебросить наши сувениры, часть металлической коллекции, до Риги.
  
   23.06.1981 г. Время остается все меньше и меньше, а количество незавершенных дел увеличивается. Съездил в Минобороны, но дозвониться до Москвы не смог.
   В Училище вместе с Герасименко В.Д. осмотрели материальную базу факультета РТВ и Связи. Пояснения давал нам Азиз. Дали ему рекомендацию о необходимости создания тренажера по приему и передаче телеграфных сигналов для радистов, летчиков и штурманов.
   В штабе ВВС и ПВО удалось убедить Сальникова Н.Я. дать указания во все полки советникам обобщить опыт и особенности эксплуатации авиационной техники в условиях ДРА. В Баграм написали записку, а в другие гарнизоны послали шифровки.
   Евтеев Виктор Васильевич доходчиво растолковал мне устройство и принцип работы вертолетного двигателя ТВ2-117А, который устанавливается на Ми-8. Теперь более осознанно анализирую материалы по опыту их эксплуатации. Знаю, где какая ступень компрессора, по каким причинам и как возникает помпаж двигателя. Интересно, измеряют те параметры, которые могут измерить, а которые нужно, но не могут - не измеряют. А может быть, измеряемые параметры лишь косвенно связаны с отказами? А какие параметры влияют на них прямо?
   Получил зарплату (пайсу). В этот раз вычли 120 афгани на оказание помощи семьям погибших советников. Это на шестерых, каждой семье по 20 афг. Скорбная бухгалтерия. Прилетел из отпуска Сергей Мишункин, советник из Мазари-Шарифа. Долго у Валентина беседовали. Люда сердится и дает мне указания больше не ввязываться в боевые действия, не испытывать судьбу. Смешная! Как будто это зависит от меня.
  
   24.06.1981 г. Озадачили вновь прибывших и тех, кто прибыл несколько раньше - Соколовского Н.Н., Лисенкова Л.С., Евтеева В.В. реальным кругом проблем, с которыми им придется сталкиваться. Своим начальникам я еще раз подчеркнул, что в управлении советниками у нас существует только 2 уровня: советники руководства Училища и советники преподаватели. А два уровня пропущены: советники начальников факультетов и кафедр. Это сказывается на качестве работы.
   Начальник факультета тыла Эбади подготовил поздравление с юбилеем Киевского ВВАИУ и подарок. В поздравлении он вспомнил персонально обо мне: " ... Аблазов, который много сделал для улучшения Училища и укрепления революции ...". В качестве подарка он принес очень красивую тарелку из нефрита. Он пытался вручить ее мне лично, но я твердо сказал, что никаких личных подарков не принимаю. Тогда он попросил передать этот подарок училищу. Молодец!
   Из штаба ВВС и ПВО дозвонился до Москвы до Владимира Степановича. Он сказал, что характеристики Моисеенко Э.Г. вышлет обратно из-за фразы: " ... Привлекался к партийной ответственности, имеет два партийных взыскания ..." Он объяснил, что взыскания без занесения в учетную карточку в характеристику не записываются. Слышимость была плохая, и он даже не понял, с кем разговаривал, поэтому попросил меня же: "Передайте Аблазову, что замена ему прибывает 8 июля."
   До прибытия сменщика Колодко А.К. из Краснодара осталось ровно две недели.
  
   25.06.1981 г. При прикрытии колонны в районе Бараки в экипаже советника командира вертолетного полка Абрамова в первой кабине вертолета Ми-25 смертельно ранили штурмана-оператора. На этот вылет на месте оператора был запланирован генерал Сафронов П.П. Но его срочно вызвали на совещание к Главному военному советнику и заменили афганцем. Погиб Абдул Кадыр из Лагмана, а Сафронова П.П. ангел-хранитель спас.
   На совещании Главный военный советник генерал армии Майоров А.М. проинформировал, что за весенне - летний период 1981 года разгромлены крупные банды, в основном, силами 40-й Армии. Оставшиеся силы имеют группы по 20 - 30 человек, мобильные и сильные. Они ведут пропаганду, терроризируют население и совершают диверсии на дорогах. Сейчас основное направление деятельности - это укрепление власти на местах. В 40-й Армии 1/3 охраняет дороги, 1/3 охраняет базы, с учетом дежурных сил, воевать некому. К концу этого года 3/4 территории Афганистана должно быть в руках правительства и это должно быть сделано руками ВС ДРА.
   Генерал-лейтенант Самойленко В.Г. подчеркнул, что в борьбе с противником мы сохранили им армию, в процессе работы встречали недоверие верхов к армии, но дело сделано. В самой армии продолжают иметь место грубость и нажим. Не везде провели работу по разъяснению указа об упорядочении увольнения из армии. Полк в Чамкани взбунтовался. Активно стала действовать прокуратура: разжалованы офицеры, отсутствовавшие на службе более месяца. В партии заметный рост рядов: с 25 000 членов на 01.01.1981 г. до 50 000 членов на 01.06.1981 г. Основное пополнение должно идти из молодежи.
   Необходимо укреплять и дисциплину советников. За 6 месяцев текущего года было откомандировано за пьянку 12 человек. Это столько же, сколько за весь прошлый 1980 г.
   Разведдонесения:
   - в районе Бач, 10 км северо-восточнее Асадабада, прибыла группа до 70 человек, раместились в доме Расуля, возле дома пещера;
   - в ущелье Шальхвар, 30 км северо-восточнее Асадабада, работает группа мятежников 80 человек, штаб в Учнсу, главарь Хаджи Абдуль. На вооружении 1 миномет, ДШК, 1 ЗПУ. Мирных жителей нет. Целесообразно нанести удар авиацией с 6.00 до 8.00 26.07. 1981 г.
   Закончил отчет о своей двухгодичной работе ДРА. Он составил 50 рукописных страниц. Выступил в Училище на подведении итогов полугодовой работы, нацелил на необходимость развития лабораторной базы как самого слабого звена. Начальник политотдела Хаким принес поздравление для Киевского ВВАИУ от Училища ВВС и ПВО ДРА. Оформлено хуже, чем у тылового факультета, зато с печатью.
  
   26.06.1981 г. День фотоотдыха. Валерий Баулин предложил свой транспорт и мы проехали по новым историческим местам Кабула, в которых мы еще не были. На обратном пути у самого моста лопнули колесо. Внимательно осмотрелись, нет ли злого умысла, и заменили его.
   Из красного "Фольксвагена" обстреляли автобус с пионерами. Недалеко оказался пост царандоя. Они начали погоню и взяли террористов. Жертв нет.
   Дома проявил 5 фотопленок, накопившихся за последние дни. Все можно признать удачными. Продолжил передачу части своего имущества остающимся: подарил Деревянко Ю.Д. свою картинную галерею, оригинальные камни, которые привозил с полевых выездов, снаряженную ленту к ДШК, вернул ему автомат АКС, который предназначался для обороны нашего жилища в мое отсутствие. Его супруга радовалась подаркам, как дитя, и наивно спрашивала, как все это можно передать ее внуку.
   Дома продолжаем возиться с багажом. Около дома каждый день стреляют. Только начнешь засыпать, то автомат, то пистолет кем-то разряжается.
  
   27.06.1981 г. Утром у своего дома был убит старший капитан Гуль Ахмад, замполит эскадрильи вертолетного полка. Ему в том районе, где он жил, угрожали террористы. Главком выделил ему более безопасное жилье в микрорайоне, но документы еще не успели оформить, а Главком улетел в Чехословакию. Террористы подъехали на велосипедах и резанули по нему из автоматов. Он стал подниматься. Тогда они вернулись и добили его.
   В Училище после пятницы курсанты вернулись далеко не все. Начальник факультета Хаджи Мамад не может разобраться, кто из них ушел до того, а кто после. В 15.30 устроили спортивный праздник. Соперниками афганцев по футболу были советские десантники, а по волейболу - великовозрастные советники. Заметил очень интересную деталь: когда советские войска вошли сюда, афганцев с ними и сравнивать было нельзя. Даже курсанты и те были предельно оборваны, полураздеты, грязны и зачуханы. А теперь наоборот - афганскую армию одели, а сами в рванье. Обидно.
  
   28.06.1981 г. В Асадабаде при взлете столкнулись два вертолета. При погрузке и посадке людей не было порядка, все проходило хаотично. Солдаты лезли и лезли, их не пускали в вертолеты из-за перегруза. Тогда они стали бросать камни по вертолету. Пилот ведомого вертолета поспешил со взлетом и врезался в ведущего, который подняв облако пыли еще не успел оторваться.
   Проконтролировал занятие, которое проводили Калантырь В.Ф. с переводчиком Крюковым С. Оба плохо подготовились к занятию. На наглядном пособии слой пыли, да и оно практически не использовалось - приводились аналоги другого двигателя. Переводчик нужных терминов не знал, что-то мямлил.
   Упаковал и отправил с экипажем Ан-26 всю свою коллекцию, хотя надежд на ее получение в Союзе очень мало. Отвезли ее к самолету Валентин Герасименко и Юрий Дорофеевич Деревянко. А потом мы у нас посидели за чаем. Валентин с большими командирами летит в Герат, Шинданд осматривать новую базу для подготовки летчиков. Ждут со дня на день прилета Главкома ВВС СА маршала Кутахова П.С. А в Кабуле, прямо под окнами нашего дома каждый день, а особенно ночью, стрельба продолжается и из автоматов, и из пулеметов. Афганские офицеры ноют, что участились случаи террора, и общее положение в стране не улучшается.
  
   29.06.1981 г. Афганцы провели спартакиаду ВУЗов. У нас большие успехи. Каждый из встреченных офицеров спешил поделиться радостью: наши команды и по футболу, и по волейболу, и по гандболу одержали победу. Даже по прыжкам в высоту мы перепрыгнули всех с результатом 1м 55см.
   Настраиваю Шах Махмуда на организацию и проведение Совета Училища. Продиктовал ему требования к выступлениям начальников факультетов и кафедр, командиров курсантских рот. Рассказал Лисенкову Л.С., которому поручили курировать начальника факультета, о чем должен говорить его подопечный Хаджи Мамад. Во время беседы Лисенков Л.С. делал вид, что он сам все знает и учить его не надо, даже сидел как-то полубоком, не поворачиваясь до конца к говорящему. Меня это только смешит.
   Разговаривали с Азизом о моем предстоящем отъезде и его планах на ближайшее будущее. Для снятия всех проблем с отлетом решили сходить к начальнику аэропорта, тоже выпускнику Киевского ВВАИУ.
   Поднялась пыльная буря. Она немного унялась только ближе к ночи, оставив целые дюны пыли в комнатах, в которых были закрыты и окна, и двери.
  
   30.06.1981 г. В штабе ВВС и ПВО долго беседовали с советником Цветковым Н.А., который подробно интересовался боевой подготовкой Училища и хотел поставить мне перспективные задачи. Я выслушал его спокойно, не стал ему объяснять, что через неделю жду замену, но на всякий случай уточнил для себя материалы о курсантских ротах, о составе, о командирах, об отсутствующих.
   Проконтролировал занятие, которое проводил Полисадов А.М. Занятие проводил уверенно, тему знает хорошо, особенности проведения занятий с иностранцами учитывает.
   Валентин привез мне из Шинданда привет и передачу от бывшего нашего переводчика Азима Юсупова - небольшой магнитофон, правда с механическим дефектом всего за 1500 афгани. Опробовали - работает нормально, дефект легко устраним.
  
  
   На фотографиях:
  
   001 - Кабул: долгожданные полковничьи погоны, Аблазов.
   002 - 009 - Кабул: очередное звание - твой праздник и повод для друзей: Герасименко, Баулины, Балабановы, Новиковы, Ивановы, Кузьмины, Ткачи, Шевцовы, Катахонов, Аблазовы.
   010 - 030 - Кабул: Дар - уль - Аман: Минобороны, кабинет дежурного советника по ВВС и ПВО, штабная работа: 010-016 - Деревянко, 019-025 - Калинин В.Н., 026-028 - Герасименко, 029-030 - Аблазов.
   031 - 037 - Кабул: после смены с дежурства по Минобороны, на набережной "полноводной" реки Кабул: Сальников, Герасименко, Аблазов.
   038 - 040 - Кабул: вид на дворец Тадж - Бек (дворец Амина) из окон дворца Дар-уль-Аман (Минобороны), Аблазов и дежурный переводчик.
   041 - 047 - Кабул: Училище ВВС и ПВО ДРА, соревнования с советскими военнослужащими: 041-042 - команды соперников; 043-045 - танцуют все! - в том числе и начальники; 046-047 - спокойные зрители.
   048 - 052 - Кабул: Училище ВВС и ПВО ДРА, новая достопримечательность - старинное орудие на входе факультета ЗРВ и ЗА, Герасименко, Аблазов, Азиз.
   053 - 055 - Кабул: Новый микрорайон: 053-ходячий магазин; 054- Кудряшов, Аблазов, 055 - снимок на память с коллегами, улетающими домой: Владимиров, Моисеенко, Аблазов, Ткач, Добролюбов.
   056 - 066 - Момози: утро на позициях в районе населенного пункта, советники и офицеры Училища ВВС и ПВО после первой ночи похода.
   067 - 077 - Калакази: за пределами населенного пункта, наблюдаем за горами, вызываем для подкрепления танки и "Шилку", советники, офицеры и курсанты Училища ВВС и ПВО.
   078 - 088 - Калахайдархан: Мы разбились на боевые группы и распределили населенные пункты для контроля. Советники старались не входить в населенные пункты, тем более мы не участвовали в осмотрах и обысках. Мы довольствовались докладами афганских офицеров. Работали активно и до обеда успели проверить населенные пункты Ораяхейль, Кала-Якубали, Баладех, Калашахабуддин, Каланови-Чихильтан, Чихальтан, Каразах.
   089 - 091 - Кабул: природа берет свое - цветет жасмин, на беломраморной крыше дома все спокойно.
  
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023