ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Аблазов Валерий Иванович
Афганская арена. Военачальники Ссср 1972 - 1992 гг. Главные советские военные советники, специалисты и консультанты в Афганистане и их заместители 1972 - 1992 гг. Главный военный советник в Афганистане 1988 - 1989 гг. Генерал - полковник Соцков М.М

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Афганская арена. Военачальники СССР 1972 - 1992 гг. Главные советские военные советники, специалисты и консультантыв Афганистане и их заместители 1972 - 1992 гг.Главный военный советник в Афганистане 1988 - 1989 гг. Генерал - полковник Соцков М.М.
   Афганская арена. Военачальники СССР 1972 - 1992 гг.
  Главные советские военные советники, специалисты и консультанты
  в Афганистане и их заместители 1972 - 1992 гг.
  Главный военный советник в Афганистане 1988 - 1989 гг.
   Генерал - полковник Соцков М.М.
  
  Документы
  
  Послужной список
  
   Соцков Михаил Михайлович - генерал - полковник.
   Родился 8 декабря 1930 г. в деревне Еронкино Мещевского района Калужской области в семье рабочего. Первый класс Еронкинской начальной школы закончил 1949 г., 2,3,4 классы начальной школы - в деревне Новой Балашихинского района Московской области, куда переехала семья, 5, 6 класс - в неполной средней школе г. Балашиха, 7,8 классы - в Горенской школе рабочей молодежи. В 1948 г. был направлен в Ярославское пехотное училище имени генерал - лейтенанта Харитонова, нормальный курс которого по должности командира стрелкового взвода, окончил по в 1951 г. Там же закончил и 9 класс средней школы.
   Дальнейшая служба проходила следующим образом:
  1951 - 1955 гг. - командир стрелкового взвода 106 гв.механизированного полка 33 гв.мех. дивизии Отдельной мех. Армии, г. Арад Румыния.
  1955 - 1957 гг. - командир стрелковой роты106 гв.механизированного полка 33 гв.мех. дивизии Отдельной мех. Армии, г. Арад Румыния.
  1957 - 1959 гг. - командир стрелковой роты 106 гв.мотострелкового полка 33 гв. мотострелковой дивизии 1 Отдельной Армии. В июле 1958 г. в составе 33 гв. мсд убыл в Одесский военный округ (ОдВО).
  1959 - 1962 гг. - слушатель основного факультета Краснознаменной, ордена Ленина и ордена Суворова 1 ст. Военной Академии им. Фрунзе.
  1962 - 1963 гг. - командир мотострелкового батальона 279 мсп 54 мсд ЛенВО, поселок Пинозеро Мурманской области.
  1963 - 1965 гг. - офицер оперативного отдела, штаб 6 Армии, ЛенВО, г. Петрозаводск.
  1965 - 1966 гг. - заместитель командира полка, 10 мсп 131 мсд 6 Армии ЛенВО, Мурманская область.
  1966 - 1969 гг. - Командир полка, 269 гв. Мсп 64 гв. мсд ЛенВО.
  1969 - 1971 гг. - начальник штаба - заместитель командира дивизии, 77 гв. мсд ЛенВО.
  1971 - 1973 гг. - слушатель основного факультета Военной академии ГШ ВС СССР им К.Е.Ворошилова. Назначена на 1972 - 1973 учебный год стипендия им. М.И.Кутузова. Окончил основной факультет с дипломом с отличием и золотой медалью.
  1973 - 1975 гг. - командир дивизии, 6 гв. мсд.
  1975 - 1977 гг. - начальник штаба - первый заместитель командующего и член Военного Совета, 2 гв. танковая армия, ГСВГ.
  1977 - 1979 гг. - командующий и член Военного Совета, 3 армия, ГСВГ.
  1979 - 1981 гг. - начальник 2 управления Главного оперативного управления Генерального штаба ВС СССР.
  04.1981 - 12.1981 гг. - начальник 1 управления Главного оперативного управления Генерального штаба ВС СССР.
  12.1981 - 10.1985 гг. - первый заместитель командующего войсками и член Военного Совета, Закавказский военный округ (ЗакВО).
  1985 - 1987 гг. - заместитель начальника Главного управления, Главное управление Сухопутных войск. Командировки в ДРА в составе ОГ МО СССР: 21.03.1986 - 17.05.1986 г.; 16.08.1986 - 19.09.1986 г.; 02 10.1986 - 31.10.1986 г., руководил выводом из Афганисана 6 боевых частей в 1986 г.
  1987 - 1988 гг. - генерал - инспектор Сухопутных войск, Главная инспекция Министерства обороны СССР.
  1988 - 1989 гг. Главный военный советник в Вооруженных Силах Республики Афганистан (с 21.05.1986 г. по 13.08.1989 г.). В этот сложный период обеспечивался полный вывод советских войск из Афганистана, создание стратегических запасов для Вооруженных сил Афганистана, передача им материальных ценностей, боевой техники от 40-й общевойсковой армии ВС СССР, полный переход к самостоятельным поевым действиям ВС РА против вооруженных формирований противника. После вывода советских войск Главный военный советник принамал активное участие в подготовке решений по строительству и формированию ВС РА, совместно с командованием афганской армии принимал участие в руководстве войсками в Джелалабадском сражении, обороне Хоста, в защите основных транспортных коммуникаций, включая боевые действия на Саланге.
  13.08.1989 г. Освобожден от занимаемой должности, направлен в распоряжение Главнокомандующего Сухопутными войсками.
   Приказом МО СССР - 0361 от 04. апреля 1990 г. уволен в запас по статье 59 пункт "б" (по болезни) с правом ношения военной формы одежды. Исключен из списков личного составачасти с 15 апреля 1990 г. приказом начальника Главного штаба Сухопутных войск - 72 от 10 апреля 1990 г.
   Воинские звания: лейтенант -1951 г., старший лейтенант - 1954 г., капитан - 1957 г., майор -1962 г., подполковник - 1966 г., полковник - 1971 г., генерал-майор - 1975 г., генерал-лейтенант - 1979 г., генрал-полковник - 1988 г.
   Награды: Орден Ленина (1989 г. За успешное выполнение задания по оказанию интернациональнй помощи Республике Афганистан и проявленное при этом мужество), Орден Красного Знамени (1987 г. За успешное выполнение задания по оказанию интернациональнй помощи Демократической Республике Афганистан), Орден Красной Звезды (1956 г. За боевое отличие), орден За службу Родине в Вооруженных силах СССР 2-й степени (1981 г. За достигнутые успехи в боевой и политической подготовке и поддержание высокой боеготовности войск) и орден За службу Родине в Вооруженных силах СССР 3-й степени (1976 г. За достигнутые успехи в боевой и политической подготовке, поддержание высокой боевой готовности войск и освоение новой сложной боевой техники) медали СССР, награды иностранных государств.
   Скончался генерал-полковник Соцков М. М. 18 марта 2013 года, похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.
  
  Автобиография
  
   Я, Соцков Михаил Михаилович, родился в 1930 г.рождения в д. Еронкино Мещевского р-на Калужской обл. в семье рабочего.
   Отец, Соцков Михаил Алексеевич, 1910 г. рождения работал столяром в г; Мещевске. В настоящее время проживает в г. Казани, на пенсии, живёт с новой семьей.
   Мать, Соцкова Татьяна Александровна, 1910 г. рождения, работала учительницей. В 1971 г. умерла, похоронена на Никольќском кладбище Московской обл.
   В 1938 г. поступил учиться в Еронкинскую начальную школу, где окончил I кл. В 1939 г. семья переехала в Московскую обл. Балашихинский р-н д. Новая. Там я окончил начальную школу. Поступил в Балашихинскую неполно-среднюю школу, в которой окончил пятый и шесќтой классы, седьмой и восьмой классы закончил в Горенской школе рабочей молодежи.
   1948 г. подал заявление в Балашихинский РВК с просьбой послать в военное училище. 9 августа 1948 г. был направлен в Ярославское военное училище им. генерал-лейтенанта Харитонова, в котором закончил девятый класс В ноябре 1949 г. вступил в члены ВЛКСМ.
   В 1951 г. окончил училище и был направлен командиром взвоќда в 106 гв. мех. полк, 33 гв. мех. дивизии, отдельной мех. армии в Румынию.
   В 1955 г. был назначен командиром мотострелковой роты в этом же полку.
   В 1956 г. участвовал в подавлении контрреволюционного мяќтежа в Венгрии. Награжден орденом Красной Звезды.
   Член КПСС с мая 1957 г. Партбилет - 07611184.
   В 1958 г. закончил десятый класс при Арадском доме офиќцеров.
   В 1959 г. поступил в Военную академию им. Фрунзе, которую закончил в 1962 г. По окончанию академии был назначен командиќром мотострелкового батальона в 269 гв. мотострелковнй полк 54 мотострелковой дивизии Ленинградского военного округа.
  В 1963 г. был назначен офицером оперативного отдела штаба 6 армии Лен.ВО, г. Петрозаводск.
  В 1965 г. был назначен заместителем командира 10 мотострелкового полка, 131 мотострелковой дивизии, 6 армии ЛенВО, поќселок Печенга Мурманской обл.
  В 1966 г. был назначен командиром 269 гв. мотострелкового полка, 64 гв. мотострелковой дивизии ЛенВо, поселок Куликово Соржавальского р-на КаССР.
  В 1969 г. был назначен начальником штаба 77 гв. мотострелковой дивизии ЛенВО г. Архангельск. В том же году закончил академические курсы при ВАФ.
  С 1971 г. - слушатель Военной академии Генерального Штаба ВС СССР им. К.Е. Ворошилова.
  Женат с 1952 г. Жена, Соцкова Варвара Григорьевна, 1930 г., родилась в д. Новая Балашихинекого р-на Московской обл. В 1952 г. окончила Московский Экономико-статистический институт. В настоящее время домохозяйка.
  Родители жены: отец, Гарнизонов Григорий Семенович, работал председателем Новского сельского Совета депутатов трудящихся, в настоящее время на пенсии. Член КПСС. Проживает в д. Новая Балашиќхинекого работа Московской.области.
  Мать жены: Гаринзонова Вера Ивановна работала продавцом, член КПСС, сейчас на пенсии, проживает в д. Новая.
  Сестры жены: Гавриленкова Нина Григорьевна, врач, работает и живет в г. Москве.
  Голубкова Анна Григорьевна работает в совхозе д. Новая.
  Мои и родственники жены не судимы.
  Братьев и сестер не имею.
  Дети: дочь Светлана 1953 г. рождения, учится в Педагогическом училище им. Ушинского в г. Москва.
  Сын Сергей 1965 года рождения учится.
  Взысканий по партийной и служебной линиям не имею.
  
  Март 1973 г. М.М.Соцков
  
  
  АТТЕСТАЦИЯ
  За период с октября 1985 г. по май 1986 г.
  На генерал-лейтенанта СОЦКОВА Михаила Михайловича, заместителя
  начальника Главного управления боевой подготовки Сухопутных войск Д-239735
  Год рождения 1930 Партийность и стаж член КПСС с 5.1957 г.
  Национальность русский С какого года в ВС СССР с 11.8.1948 г.
  Стаж в должности с 5.10.1978 г. Дата присвоения воинского звания 19.02.1979 г.
  Образование: а) гражданское 10 классов в 1958 г.
  б) военное (военно-специальное) Ярославское пех. Уч-ще в 1951 г.,
  ВАФ в 1962 г., ВАШ в 1973 г.
  Вывод по последней аттестации за 1982 г. Занимаемой должности соответствует. Назначен первым заместителем командующего войсками военного округа.
  
  I. Текст аттестации
   Генерал-лейтенант СОЦКОВ М.М. имеет большой опыт службы: в войсках и штабах. Командовал полком, дивизией, армией и около 4-х лет был первым заместителем командующего войсками ЗакВО. За весь период службы характеризуется политически зрелым, хорошо подготовленным в военном отношении, инициативным, трудолюбивым и исполнительным генералом. Систематически работает над повышением своих военных и политических знаний. Основы с организации современных фронтовых и армейских операций, а также планирование и применение объединений и соединений в современных боевых действиях знает твердо.
   Генерал СОЦКОВ М.М. в должности заместителя начальника Главного управления боевой подготовки Сухопутных войск с окќтября 1985г., за этот период проявил себя с положительной стороны. Обладает достаточными организаторским способностями и умением нацелить коллектив на качественное выполнение решаемых задач по организации и контролю за ходом боевой подготовки в войсках. Принимал активное участие в ряде мероприятий, проводимых Главнокомандующим Сухопутными войсками. При выездах в войска ведет непримиримую борьбу с послаблениями и упущениями. Объективно оценивает состояние организации и хода боевой подготовки. Вскрытые недостатки добивается устранения на месте. Принимает активное участие в партийно-политической жизни управления. Систематически ведет работу в войсках по разъяснению и претворению в жизнь решений ХХVII съезда КПСС путем повышения качества боевой подготовки укрепления воинской дисциплины, повышения организованности и соблюдения строгого уставного порядка.
   В 1986 году принимал активное участие в работе оперативной группы МО по оказанию интернациональной помощи ДРА по повышению боеспособности соединений и частей Афганской армии, планированию боевых действий по разгрому бандформирований.
   По характеру выдержан, скромен. В обращении с подчиненными вежлив и отзывчив. Решителен. Может брать ответственность на себя. Способен критически оценивать свою деятельность.
   Морально устойчив. Идеологически выдержан. Состояние здоровье хорошее.
   Делу КПСС и социалистической Родине предан.
   Вывод: Занимаемой должности соответствует.
  
   Заместитель Главнокомандующего Сухопутными войсками
   по боевой подготовке - начальник Главного управления боевой подготовки
   генерал - полковник В.Меримский
   27 мая 1986 г.
  
  
  СЛУЖЕБНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА
  на генерал-лейтенанта Соцкова Михаила Михайловича,
  генерал - инспектора Сухопутных войск Главной инспекции МО СССР
  1930 г.р., член КПСС с 5.1957 г.,
  образование: общее - 10 классов в 1958 году,
   военное - Военная академия им. М.В.Фрунзе в 1962 г.,
  Военная академия Генерального штаба в 1973 г.
  В ВС - с 1948 г.
   В занимаемой должности с марта 1987 года. Имеет большой опыт службы в войсках и Центральном аппарате Министерства обороны. После окончания Военной академии Генерального штаба ВС СССР занимал должности командира мотострелковой дивизии, начальника штаба и Командующего армией, начальника управления Главного оперативнго управления ГШ ВС СССР, первого Заместителя Командующего и члена Военного Совета ЗакВО.
   В Главную инспекцию был назначен с должности Заместителя начальника Главного управления боевой подготовки Сухопутных войск. За весь период службы характеризуется политически зрелым, хорошо подготовленным в военном отношении, инициативным, трудолюбивым исполнительным генералом. Успешно освоил свои обязанности генерал - инспектора Сухопутных войск, умело организует и проводит инспектирование, вносит целесообразные предложения по укреплению боеготовности и боевой подготовке войск. Проявляет принципиальность и объективность.
   Постоянно совершенствует свои политические и военные знания. По характеру выдержан, скромен, решителен. В общении с подчиненными вежлив и отзывчив. Способен критически оценивать свою деятельность.
   Морально устойчив. Идеологически выдержан. Состояние здоровья шее.
   За успешное выполнение задания по оказанию интернациональной помощи Демократической Республике Афганистан в 1987 году награжден орденом Красного Знамени,
   Рекомендую генерал-лейтенанта Соцкова М.М. для направления в загранкомандировку в качестве Главного военного Советника в Вооруженных Силах Республики Афганистан вместе с женой Соцковой В.Г.
   Заместитель Министра обороны СССР - Главный инспектор
   генерал армии М.Сорокин
   20 апреля 1988 г.
  
  Материалы СМИ и публикации.
  
   По материалам издания: Варенников В. И. Неповторимое. В 7 томах. - М.: Советский писатель, 2001. Том 5. Часть VII. Афганистан. И доблесть и печаль. Чернобыль. - М.: Советский писатель, 2001. - 448 стр.
   Генерал-лейтенант М.М.Соцков бывал в Афганистане много раз и в разном качестве: вначале - как заместитель начальника Главного управления боевой подготовки Сухопутных войск; затем - как представитель Главной инспекции Вооруженных Сил. С ним была группа 12-15 офицеров. На период пребывания в Афганистане эта команда органически вливалась в состав Оперативной группы МО СССР в Афганистане и действовала по нашему общему плану, сосредоточивая основные усилия на боевой подготовке войск 40-й армии и афганских Вооруженных Сил. Генерал-лейтенант М.М.Соцков был моей "правой рукой" при подготовке к возвращению в СССР 12 тысяч воинов (или 6 боевых частей). А в 1988-м году Михаил Михайлович Соцков прибыл в Афганистан уже в качестве Главного советского военного советника.
  
   Из книги: Гареев М.А. Афганская страда. - М.: Инсан, 2002. - 416 с.
   Больше всего сложностей во взаимоотношениях у меня возникало с генерал-полковником М.М. Соцковым. Я знал его, как хорошего коќмандующего армией в группе войск в Германии. Затем вместе с ним мы работали в Главном оперативном управлении. Михаил Михайлович отличался добротной оперативно-тактической подготовкой, хорошиќми организаторскими качествами. В Афганистане часто бывал в райоќнах боевых действий и показал себя очень мужественным человеком. Он начал работать в Афганистане еще до вывода советских войск и осќновательно знал обстановку и особенности афганской армии. Но М.М.Соцков имел излишне упрямый характер. Поскольку я тоже особенќно мягким характером не отличался - это, видимо, было одной из приќчин некоторых трений. Но, на мой взгляд, главная ошибка М.М. Соцкова состояла в противостоянии (вместе с министром обороны) линии преќзидента Наджибуллы. А каждый из нас не мог выбирать себе власть в Афганистане. Мы должны были помогать той власти, которую официќально поддерживает наше государство. Думаю, что, если бы у нас были данные о связях Таная с лидерами оппозиции, тогда было бы больше ясности и определенности и в линии нашего поведения.
   Вместо М.М. Соцкова главным специалистом в Министерство обоќроны прибыл генерал Б.П. Шеин, который по ряду причин находился в Афганистане сравнительно немного, но показал себя хорошо подготовќленным, энергичным и творчески работающим генералом.
  
   По материалам книги: Соцков М.М. Долг и совесть. Закрытые страницы афганской войны., Санкт -Петербург: НПО Профессионал, 2007. - Кн. 1 - 618 с., Кн. 2 - 684 с.
   Когда и как Вы ступили на тропу афганской войны?
   Афганская война для меня началась в 1986 г. треќмя продолжительными командировками, итогом котоќрых был вывод из Афганистана шести советских полков. Война была рядом, но прямого участия в ней я практически не принимал: раќботал с группой офицеров в афганских частях, участќвовал в планировании и проведении боевых действий 40-й армии и афганских Вооруженных сил.
   Во время трёхмесячной командировки в 1987 г. мы работали, в основном, в афганских частях.
   В мае 1988 г. я прибыл в Афганистан на должќность Главного военного советника. Прибыл по просьќбе Наджибуллы, которому я запомнился по выводу шести полков.
   Как проходило назначение Вас на должность Главного военного советника?
   Недолго продолжалась моя служба в Главной инќспекции - всего какой-то год. Уже привыкать стал к кочевой жизни: побывал за это время в Германии, Беќлоруссии, Прибалтике, Одессе и Севастополе, на Ураќле, Дальнем Востоке и Сахалине, прошел через хребты Памира, инспектируя войска ПВО. Скольких встретил людей, знакомых и незнакомых, бывших начальников и подчинённых! Такая насыщенная всякими событияќми военная жизнь позволила несколько иначе посмотќреть на многие, ещё вчера очень понятные вещи.
   А скольких афганцев я встретил! По - разному складывались судьбы: некоторые стремительно пошли вверх по служебной лестнице, а кто-то возвратился из Афгана к "разбитому корыту", хотя труса и шкурника не играл там. Но удивило меня то, что почти все вспоминали Афганистан с какой-то непонятной грустью и ... стремились снова туда. Да, это, наверное, нужно было пережить, побыќвать на той обожженной земле, чтобы в душе человечеќской зародилось и жило это непонятное, но прекрасное чувство.
   Годичная командировка по Союзу захватила меня своей постоянной новизной встреч и дел, и я поќтихоньку стал забывать Афганистан. Теперь только гаќзетные статьи, иногда секретные сводки напоминали о нём. И я уже стал привыкать к мысли, что с Афганистаном в моей военной судьбе покончено. Домашние, хоть и не видели меня месяцами, но были откровенно рады - всё-таки дома, а не там.
   Всё хорошо, только ещё не родился на Земле тот, кто заранее знает свою судьбу. Всё от рождения до смерти будет покрыто вечной тайной, иногда лишь приоткрывающей свою суть.
   10 мая 1988 года я ушел в отпуск, наметил план по приведению в порядок доставшегося по наследству от матери дома и небольшого садика. Литературу по саќду-огороду приобрел, чтоб хотя бы не Мичуриным, так огородником-любителем стать.
   Но 22 мая прибыл офицер из Генштаба (нашли ведь и в деревне!) и передал: 24 мая быть у начальника Генштаба. Быть, так быть - 24 мая прибыл к Маршалу Советского Союза С.Ф. Ахромееву, который без предисловий сообщил: "У Вострова (главный военный советник в Афганистане) кончился срок. Мы тут искали, кого послать вместо него - остановились на тебе, тем более тебя из Кабула попросили. Обстановка там никому, в том числе и нам, не ясна и как она будет развиваться - тем более. Может быть, переходное правительство и прекратит войну - это лучший вариант. В армии расќкол, там большая опасность междоусобной борьбы. Офицеры - "халькисты" написали письмо в ЦК КПСС о засилии вверху "парчамистов", воюют "халькисты", а командиры - "парчамисты". Много написано о министќре обороны Афганистана. Ты это учти - Рафи не миќнистр, старайся решать через начальника Генштаба. Танай - одна из сильных фигур, это личность, у него вся армия, обстановка, разведка. В последнее время Наджиб приблизил его к себе, но от него ожидать всего можно. Району Джелалабад - Асадабад особое внимаќние - это дорога на Кабул, иначе группировка войск растворится и погибнет; аэродромам Джелалабад. Канќдагар, Шинданд, Баграм - особое внимание. Это единќственная возможность оказывать помощь фронтам и влиять на обстановку в этих регионах. Охрана, охрана и ещё раз - охрана аэродромов.
   По порядку комплектования армии: где советские войска ушли, могут и враждебные формирования встать на сторону правительства, их нужно включить в состав афганских соединений.
   Следить за обстановкой в районах, откуда вышли наши войска, и наладить управление группировками войск афганской армии, оставшихся там. Оставленные военные городки, где было всё, вплоть до полотенца, разграбили и разрушили, как вандалы. Посмотри там на месте.
   Советники выходят с последними подразделениями советских войск и сосредоточиваются в Кабуле. Там органиќзовать из них оперативные группы для оказания помоќщи афганским войскам в подготовке к боевым действиќям, проверке вооружения и боевой техники. По размеќщению советников в Кабуле - реши на месте сам.
   Помощь до конца 1988 года будет идти. Сейчас подготовлено на 900 млн. рублей, возможно до миллиќарда.
   Трехмесячные запасы генерал Гапоненко А.Г. сдаст по акту афганским представителям, ты проследи за этим. Варенников утвержден на Политбюро как главный советник при руководстве Республики Афганистан.
   Посол - бывший первый секретарь Московского горќкома, к военным отношение - не очень, но ты найди контакты, он старший представитель ЦК в Афганистане. Посол, представитель КГБ, МВД и Главный военќный советник - четверка, которая решает там, но Ваќренников для тебя старший.
   Сейчас зайдёшь к Министру обороны, получишь указания. Вострову - 4-5 дней на сдачу. Вылетаешь 26 мая в 9.00, самолёт заказан на Кабул. Желаю удачи".
   Такое вот лаконичное, но емкое напутствие-инструктаж. Откровенность и какая-то грустная довеќрительность, с которой говорил маршал, настораживаќли. Уж кто-кто, а он Афганистан знал досконально, но чтобы вот так - "обстановка никому, в том числе и нам, не ясна и как она будет развиваться тем более"...
   По-моему он сказал мне всё то, что можно было сказать и даже больше. Но что-то главное, что он знал или предвидел, он не стал говорить. Недаром же он подчеркнул: "Ты там на месте разберись, может быть там виднее".
   Скажу откровенно, от начала до конца моего пребывания в Афганистане я помнил эти слова, листал иногда запись этого напутствия и всё искал ответ. Правда, жизнь сама ставила вопросы и подсказывала ответы. Не знаю, правильно ли я их понимал и распорядился ими?!
   Министр обороны генерал армии Язов Д.Т. приќнял меня сразу. Он был краток: "Тебя попросили отќтуда, так что езжай, следи и разбирайся с обстановкой на месте. Помни их коварство. Наджиб гвардию создаёт из 17 тысяч, сейчас уже есть 6 тысяч, для чего - не ясно, но если хочет - пусть создаќёт.
   Поддерживай их решения, но по принципиальќным вопросам продумай и настойчиво посоветуй, как нужно. Найди контакты, это трудно, но найди.
   Пока едешь до вывода войск, но, возможно, приќдётся остаться ещё. Семью не берешь? - это хорошо. Успеха, береги себя".
   Это было 24 мая, а 26-го под майский дождичек взлетели с аэродрома Чкаловский и взяли курс на Каќбул. Через 4 часа 4 минуты подполковник Бабенко поќсадил ТУ-154 на Кабульском аэродроме. Открылась дверь и перед нами Кабул, Афганистан...
   Как Вас встретили в Афганистане?
   Я прибыл в Кабул 26 мая 1988 г. Встретивший меня генерал-полковник Востров В.А. пробыл в Афганистане уже два года. Мы старые с ним друзья: вместе учились в академии им. Фрунзе, вместе заканчивали и академию Генштаба, по воле судьбы и Главного управления кадров поехали командирами дивизий в ГСВГ - только он в 8 армию, а я в 20-ю. Вместе прошли большую жизненную и воќенную школу у главкома группы генерала армии Иваќновского Е.Ф. Генерал-полковник Востров В.А., впрочем как и все мы, кадровые военные, прошел сложный жизненный путь. Перед Афганиќстаном командовал войсками Сибирского военного окќруга, там на боевых действиях его БТР перевернулся, Восќтров оказался в госпитале, но ничего, оклемался тогда и вот теперь заканчивал очередной ответственный этап военной службы. Владимир Андреевич очень подробно ввел меня в курс военно-политической обстановки, состояния армии, аппарата главного военного советника и советниќков вообще.
   В этот же день состоялась встреча с послом Егорычевым Н.Г., который был назначен два меќсяца назад. Человек интересный: до Гришина был 1-м секретарём горкома КПСС г. Москвы, потом что-то не так выќсказался по ПВО Москвы и... затем 10 лет был поќслом в Дании, затем - 4 года зам. председателя Внешќторга. Военных откровенно не любит, хотя сам прошёл Великую Отечественную войну. Об армии судит в осќновном по печати. Беседа была откровенно наставиќтельной. Много уделялось внимания делам посольстќва и возможным осложнениям. Вокруг посольства возводился нашими военными строителями высокий бетонный забор, строилось убежище со всем автономќным оборудованием человек на 150. В конце тон смягќчил и по-простому сказал, что хотел бы со мной иметь более тесные отношения, встречаться почаще: "Вы ведь обстановку знаете не по докладам, и мне бы хотеќлось знать о ней из первых уст от вас". Скромно поќобещал и попросил соответственно поддержки, осоќбенно по выводам и докладам в Москву. Почти дружеќски расстались.
   Затем я заслушал советника начальника разќведки Генштаба афганской армии полковника Набойщикова А.М. по группировкам оппозиции, оргаќнизации разведки в армии. Начальник оперативќного отдела Главного военного советника полковник Морозов А.А. доложил по афганской армии, по оперативной обстановке. За ним долоќжили советник Главкома ВВС и ПВО генерал Алексеев В.И. и советник при заместителя Министра обороны по вооружению и технике генерал Якушев В.Г. (окаќзался сослуживцем по Закавказскому военному округу).
   В 21.30 мы встретились с генералом армии В.И. Варенниковым, который к этому времени прилетел из Кундуза. Тепло поќздоровались и часа три беседовали. Он рассказал, что у него был разговор с Наджибуллой в отношении главного воќенного советника, что он предложил мою кандидатуру. Президент вспомнил по выводу 6 полков и однозначно согласился и сказал, что позвонит в Москву Горбачёву и попросит о назначении меня главным воќенным советником. Естественно, откаќза не было. Валентин Иванович очень подробно рассказал об обстановке в стране, в партии, меньше в армии и преќдупредил, что мы теперь, в связи с решением о выводе войск работаем на два фронта и что цветочки только зацвели, ну а ягодки - они будут впереди.
   27 мая на заседании Ставки Валентин Иванович представил меня Президенту и всему руководству Афќганистана. Было даже шампанское. О, если бы мы знаќли, что нас ждёт и как сложатся наши отношения, моќжет быть и не нужно было шампанского! Впрочем, а почему бы и нет?! Оглядываясь на прошлое, я не вижу особых причин, чтобы очень серьёзно и строго судить себя, военных советников да и наших афганских друзей в нашей совместной работе. Видимо сама обстановка то простая, то сложная, то до головной боли критичеќская, заставляла принимать то или иное решение, гоќворить те или иные, не всегда лицеприятные слова.
   Как осуществлялось управление афганской войной?
   Пройдя военную службу на различных командных должностях, я очень хорошо понял одну истину - кто твёрдо управляет, тот побеждает. Наблюќдая за работой крупных военачальников и штабов, я видел, что львиную долю своей практической деятельности они уделяли организации управления. Несмотря на боќгатый опыт Великой Отечественной войны, военачальќники и штабы искали новые формы управления, котоќрые соответствовали бы современным условиям.
   Генеральным штабом была разработана, опробирована на различных учениях и внедрена новая систеќма управления группировками войск на Западном, Юго-Западном, Южном и Дальневосточном направлеќниях. Были созданы Главные командования (главкоматы) войск на этих направлениях.
   На главкоматы возлагалась подготовка группироќвок войск и театра военных действий, а также управлеќние этими группировками в случае развёртывания боеќвых действий на этих театрах. Предполагалось, что эти главкоматы должны вести боевые действия самостояќтельно и автономно. Центр оставлял за собой согласоќвание планов военных действий и поставку мобресурсов для войск.
   К сожалению, как это нередко случается, новые открытия и новые решения имеют короткую жизнь, а то и вообще не находят практического применения. Так случилось и с новой системой управления. С началом афганской войќны она была похоронена... Самими создателями. В осноќву управления афганской войной был положен старый консервативный метод - управлять везде, всем и вся из центра.
   Созданное на Южном направлении Главное командоќвание после робких "трепыханий" превратилось в стаќтиста. Из войск этого Главного командоќвания в Афганистан вводилась 40-я армия, и, казалось бы, в соответствии с существовавшей доктриной, этот орган должен быть главным органом управления действий войск на территории Афгаќнистана.
  Вместо законного органа управления была создана Оперативная группа Министерства обороны, сначала на временной, а затем, с "увязанием" в войне, на постоянной основе.
   Министр обороны и Генеральный штаб решили управлять "ограниченным контингентом" сами, отќстранив законный орган управления - Главное команќдование войск Южного направления.
   В ещё более двойственном и сложном положении оказалось командование Туркестанского военного окќруга: 40-я армия входила в состав войск округа и подќчинялась ему, а в Афганистане воевал "ограниченный контингент", не входивший в состав войск округа. Тут у любого, даже талантливого начальника, голова пойќдёт кругом! Но надо отдать должное командованию округа - оно стоически решало подчас настоящие кроссворды, которые подкидывали ему Центр и Кабул, руководило армией и собирало обильные шишки от тоќго же Центра.
   Война войной, но на плечах командующего ТуркВО были ещё и другие войска округа - ими тоже надо рукоќводить. По просьбе командующего ТуркВО была ввеќдена дополнительная должность заместителя, который со своей оперативной группой обосновался в Кабуле. Вот так, вместо единого органа управления афганской войной - многоступенчатая надстройка: Министерство обороны и его оперативная группа, главком и штаб войск Южного направления, командующий и штаб Туркестанского военного округа и его опергруппа.
   От командующего и штаба 40-й армии требовали доклада обстановки и указанные органы управления и по своим вопросам многочисленные центральные (главные) управления. Только в Генеральном штабе обстановку ежедневно, два раза в сутки запрашивали: Центральный командный пункт, дежурный Главного оперативного управления, начальник направления опеќративного управления. В общем, желающих знать обќстановку было предостаточно, ещё больше тех, кто из служебного любопытства или скорее из желания обезопасить себя, в случае чего, хотел знать, а "что там, за этим поворотом".
   Я уже не говорю о высшем политическом и военќном руководстве - если что-то кому-то захотелось узќнать или получена "достоверная информация" - тут все становились "на уши".
   Неистребимое порой, тщеславное желание поучаќствовать в афганской войне, прикоснуться к её уже тоќгда сомнительным лаврам руководило некоторыми военачальниками и просто начальниками. Победа, победить, побить, разбить, уничтожить, невзирая ни на что, - такое было заложено в головах некотоќрых и находившихся там и временно прибывавших начальниках. Наезды некоторых военачальников подчас были связаќны с их великим желанием пополнить (или получить) свой боевой опыт, несмотря на то, что это выливалось в потери 40-й армии.
   А сколько всевозможных комиссий из различных ведомств и по поручению Министра обороны и Генќштаба побывало там! И все они, хотели или нет, но даќвали свои советы, рекомендации, а порой и прямые указания - это сделать так, это - так. И командарму, и штабу, и командирам других степеней необходимо, ну если не выполнить их в полной мере, то хотя бы долоќжить.
   Из Вооруженных сил СССР воевала только одна армия, но практически все центральные и главные управления МО и Генштаба, тыл Вооружённых сил, различные НИИ, КБ раќботали на эту армию.
   Маршал Ахромеев был начальником штаба ОГ МО. Всю афганскую военную и политическую "кухќню" знал и не раз на себе испытал её неписаные, но жёсткие и беспощадные законы. Он прекрасно видел, что во многих вопросах, особенно в руководстве войќной, много лишнего, ненужного. И, несмотря на всю очевидность несовершенства и громоздкости управлеќния, маршал Ахромеев С.Ф., став начальником Генќштаба, создал ещё один орган - группу представителей начальника Генштаба в Афганистане. Видимо ещё помнил, какую подлакированную информацию для Генсека посылали из Кабула. Создал, как он сам объќяснил, для получения наиболее объективной и незавиќсимой информации о положении дел в Афганистане. Начальник этой группы имел права представителя Ставки ВГК времён Великой Отечественной войны.
   Жесткий и постоянный контроль Генштаба по отќношению к ОГ МО, Главному военному советнику, коќмандованию 40-й армии (да и к другим категориям), с одной стороны, ограничивал их самостоятельность и инициативу, с другой - как бы снимал ответственность с этих должностных лиц за происходящее в Афганиќстане.
   Если у нас была такая непонятная пирамида управлеќния афганской войной, то что спрашивать с афганцев. У них мы делали все практически "как у нас". Такое же недоверие, жесткая централизация и разобщенность различных ведомств пронизывали все: государство, партию, вооружённые силы, взаимоотношения.
   Как Вы оценили обстановку в Афганистане ?
   Афганистан - это нечто большее, чем война, когда воќкруг мир, война, когда о ней не говорят, но она говорит и кричит о себе. Вот в этой тихой, молчаливой, но очень жестокой и кровавой войне предстояло работать, не оглядываясь на тыл - тыл-то далеко и он крайне нестабилен и иногда неискренен ни с тобой, ни с твоими подсоветными.
   Твёрдость, гибкость и мужество должны были стать моими хорошими союзниками. Прошёл год, как я поќследний раз покинул Афганистан. Какой он сейчас, что изменилось, а если изменилось, то к лучшему или худшему? Какие новые проблемы возникли здесь, как решаются они? Какими стали за этот прошедший год шурави и афганцы, так ли крепка наша дружба, как гоќворят наши и афганские руководители? С кем придётќся работать, кому доверять и на кого опереться? И воќобще - что там, за этим поворотом? Много вопросов встало передо мной, и главное от них никуда не уйти, на них надо найти ответ. Другого не дано. Главное, что успокаивало, это то, что придется работать вместе и под руководством генерала армии Варенникова В.И. - человека, котоќрого я знал, который многому меня научил. Я твёрдо верил, что его поддержка будет искренней и доброжеќлательной.
   Конечно, самым главным событием этого года стало подписание Женевских соглашений по поќлитическому урегулированию положения вокруг Афќганистана. Эти соглашения считали переломным моќментом в разблокировании одного из самых затяжных региональных конфликтов. Даже начавшийся окончаќтельный вывод советских войск не только не смягчил обстановку, а, наоборот, показал на каких непримиќримых позициях стоят две афганские силы. Было ясќно, что несмотря на подписание и вступление в силу Женевских соглашений, обстановка в стране не только не нормализуется, но в ближайшей перспективе ещё более осложнится. В основе ее борьба за власть и разделение зон влияния среди различных политичеќских группировок оппозиции. Роль НДПА как основќной политической силы в данный момент всё более и более будет утрачиваться.
   Лидеры оппозиционных партий категорически отвергли положения Женевских соглашений и предложения афганского руководства по мирному урегулированию внутриполитических проќблем и заявили, что будут продолжать вооружённую борьбу до полного свержения существующего режима и создания исламского государства. Стремясь показать свою силу, руководство афганской оппозиции объявиќло о формировании временного правительства в изќгнании, приняло конституцию исламского государстќва.
   Основным оружием противодействия прогрессивќным преобразованиям в стране по-прежнему являлась вооружённая оппозиция, численность, боеспособность и оснащенность которой продолжала возрастать и соќставляла уже 4240 отрядов и групп общей численноќстью около 142700 человек. С момента вступления в силу Женевского соглашения с территории Пакистана были переброшены 6 полков (от 250 до 500 человек каждый) и 31 группа общей численностью более 4,5 тыс. человек.
   Со складов пакистанской армии (Пешавар, Хайбер, Кветта) на перевалочные базы оппозиции, расположенные в зоне проживания свободных пуштунских племён на территории Пакистана, и в приграничные районы Афганистана было переброшено свыше 80% всех запасов оружия и боеприпасов, предназначенных для контрреволюции. Вопреки ожиданиям, отвод поќгранвойск от госграницы не сказался на улучшении обќстановки в приграничных районах. Оппозиция испольќзовала передислокацию афганских частей и вывод соќветских войск для переброски военных формироваќний, баз, складов, учебных центров с территории Паќкистана в афганские провинции Пактия, Пактика, Нангархар, Кунар и тем самым не только усилила свои группировки, но и практически взяла под контроль большинство всех этих провинций. В это время НДПА в борьбе с оппоќзицией предпринимала разноплановые военно-политические акции в попытке любыми способами удержаться у власти.
   Как Вы оценивали состояние Вооруженных сил РА?
   К 1988 г. Вооруженные силы РА включали три главные составляющие - вооруженные формирования, входившие в структуры армии (МО), МВД и МГБ.
   Конечно, меня как Главного военного советника в Республике Афганистан интересовало реальное соќстояние армии. Я хорошо ещё помнил, как год назад мы предпринимали отчаянные попытки увеличить укомќплектованность и повысить боеспособность армии. Особо стоял вопрос о численности армии. Известно, что состояние укомплектованности воюющей армии зависит в основном от двух факторов: от потерь, которые она несёт, и наличия людских реќсурсов для их восполнения. Первой особенностью для афганской армии было то, что дезертирство превышало боевые и небоевые потери, а призыв, который долќжен восполнить эти потери, носил принудительный хаќрактер и практически не превышал 30-50 % от необхоќдимого количества призывников. Второй особенноќстью было непрекращающееся увеличение штатной численности за счёт развёртывания всё новых и ноќвых воинских формирований. А под штаты, а не под имеющуюся численќность немедленно запрашивалось вооружение, боевая и другая техника, боеприпасы и запасы материальќных средств. Разумеется, безвозмездно.
   Еще Б. Кармаль - глава государства и партии говорил о необходимости создания, при всесторонней помощи СССР, в том числе и по военной линии, хоќрошей армии в 200 - 250 тысяч человек, которая была бы способна даже противостоять Пакистану и Ирану.
   Однако, сами руководители НДПА, сначала Б. Кармаль, а затем Наджибулла в спешном порядке стали искать противоќдействие армии - усиливая имевшиеся подразделения МВД и создавая боевые формирования МГБ. Одновреќменно они не предпринимали особых усилий по повыќшению боеспособности армии - им было это удобно вдвойне. Во-первых, нам говорить, что афганская армия слабая и поќэтому нужно, чтобы, в основном, действовали советские войска. Во-вторых, использовать это время для создаќния своей "парчамистской армии", тем более, что мы не только не были против, а наоборот, по рекомендаќции КГБ шли на это и активно помогали им. В этом особо преуспел Наджибулла, именно по его решению при полном одобрении и поддержке КГБ и Политбюро ЦК КПСС в короткие сроки была создана Гвардия особого назнаќчения (ГОН), входившая в состав МГБ и подчинявшаяќся лично Президенту. Основные кадры, вплоть до коќмандующего ГОН, на все 100% были "парчамисты". Подготовленные кадры были изъяты из армии. Техника и вооружение частично были взяты из армии, остальное было в срочном поќрядке поставлено из СССР. Вскоре МГБ и МВД по численности и вооружению мало чем уступали арќмии. В мае 1988 г. армия (МО) имела 137 тысяч, МВД - 120 тысяч, МГБ - 100 тысяч человек. Созќдание ГОН и увеличение боевых формирований МГБ не решало задачу полного контроля "парчамистами" над вооруженными силами, оставались ещё МВД и армия (МО), котоќрые находились под руководством "халькистов". Убрать сразу обоих руководителей этих ведомств Наджибулла не решился - слишком сильны были их "халькистские" позиции в подчинённых ведомствах.
   Б. Кармаль и Наджибулла проводили своеобразную дискриминационную полиќтику в отношении к армии - она получала пополнения чуть больше трети всего призыва.
   В сентябре 1988 года М.Рафи, ставший к этому времени вице-президентом и курировавший вопросы призыва, предложил на Ставке очень "мудрое" решеќние: ввести "свободный призыв", т. е. каждое миниќстерство призывает само для себя. Верховный главноќкомандующий Наджибулла согласился. В результате таких целенаправленных мер и решеќний за 10 месяцев 1988 года численность армии сокраќтилась на 12,5%, численность МВД и МГБ возросла на 20 - 30%.
   Это было уже естественно, - молодежь с охотой шла служить в "престижные" министерства МВД и МГБ, тем более, что, как правило, призывники оседали в своих провинциях. Этому способствовала и политика советов обороны провинций - иметь у себя сильные формирования МВД и МГБ, на которые они опирались.
   За 7 лет (с мая 1982 по январь 1989 г.) штатная численность афганской армии выросла на 70 тыс. человек, с 203 до 273 тыс. человек, а списочная - на 17 тыс. человек, со 120 до 137 тыс. человек. Укомплектованность армии в 1988-1989 гг. не превышала 50%. За это же время боевые части МВД выросли с 51 тыс. до 120 тыс. человек. МГБ, не имевшее в 1982 г. боевых подразделений, к 1989 г. имели в боевых и оперативќных формированиях (вместе с ГОН) более 100 тыс. человек.
   Армия, все эти годы ведшая боевые действия, неќсла безвозвратные потери. Невосполнимые потери быќли от дезертирства. Особенно нагляден в этих вопросах 1988 год: есќли на 1 января в армии насчитывалось по штату 255 905 человек, а по списку имелось 157 430 человек, то на конец года по штату было 265 884 человек, а по списку - всего 131 454 человека. За 1988 год списочная численность армии сократиќлась на 18%. Это произошло в результате убыли из арќмии около 69 тыс. человек (30751 человек - дезертирство, 34 тысячи уволено по выслуге лет, убито и ранено 3340 человек.) Кроме этого передано в МГБ более 3 тысяч человек.
   Дезертирство - это, на мой взгляд, своеобразный показатель отношения армии к войне и политике, проводимой политическим руководством. Судите сами: за 9 лет только из армии дезертировало 278120 человек. Если же учесть дезертирство из частей МВД и МГБ, то эта цифра перевалит за 400 тысяч.
   Высокая степень деќзертирства, можно с уверенность сказать, является одќной из черт состояния новых "революционных" армий в гражданских войнах. Созданные на скорую руку "революционные" арќмии, как правило, страдают одной болезнью - крайне низкой морально-политической устойчивостью. Приќзванные или насильно мобилизованные солдаты плохо разбираются в целях и задачах ведущейся войны, подќчас не понимают, почему они должны стрелять и убиќвать таких же, как и они, соотечественников. А если учесть, что командный состав остался от старого реќжима или выдвинут из солдатской массы и не обладает профессиональными навыками воспитания, обучения и ведения боя, то становится ясным, какие противоречия и взаимоотношения разделяют командиров и подчиненных.
   Кроме того, армия, как и любой организм, ежегодќно обновлялась, увольнялись по выслуге и болезни тыќсячи солдат и офицеров. Всё это выливалось в значиќтельные цифры, которые не пополнялись призывом.
   В то же время на фоне такого некомплекта личноќго состава в армии по наќшим рекомендациям решением политического руководства РА происходило развёртывание новых армейских формирований. Это соответствовало реќшаемым армией задачам, особенно с учётом передачи ряда функций, которые выполняла 40-я армия, и страќтегической концепции использования ВС после вывода ОКСВ. В основном это происходило во второй полоќвине 1988 года и первой половине 1989 года. За это время вновь сформированы и переформированы: четыре оперативные группы, управление 5-го АК, 7 пехотных дивизий, пограничная, танковая и десантно-штурмовая бригады, пять полков, 11 отдельных батальонов, отдельная авиаэскадрилья, отдельные дивизионы ракетных систем залпового огня (РСЗО) "Ураган", оперативно-тактических ракет (ОТР) Р-300 и тактических ракет (ТР) "Луна М",
   Однако и эти серьёзные организационно-структурные изменения в армии не изменили отношеќния Наджибуллы к проблеме укомплектования армии. Более того, для восполнения некомплекта офицеров и младших специалистов в ГОН и других формированиќях МГБ волевым решением президента из армии переќдавалось значительное число офицеров всех звеньев и подготовленные младшие специалисты.
   Развёртывание и формирование новых соединений и частей требовало не только личный состав, но и боеќвую технику, вооружение и необходимые запасы матеќриально-технических средств (МТС). Здесь руководство РА заняло однозначно жесткую позицию: мы развёртываќем войсковые формирования по вашим рекомендациям, поэтому на все эти соединения и части необходимо поставить боеќвую технику, вооружение и запасы МТС на 100 % штаќтов этих формирований. В то время как в самой армии содержалось (на январь 1989 года) без экипажей и расчетов 26% танков, 30% БМП, 23% БТР, 17% орудий и миномётов и 42% автомобилей. По этому вопросу возникла одна из серьёзных причин осќложнения моих отношений с Наджибуллой. Во время приезда делегации Бакланова обсуждался вопрос о поќставках боевой техники и вооружения. Наджибулла представил такую заявку на неё, что ни МВД, ни МГБ не смогли бы обеспечить её эксплуатацию и тем более боевое применение. Я жестко высказался по этому воќпросу, но Наджибулла настаивал, тогда я предложил записать в соглашение, что афганская сторона обязуетќся к моменту получения техники и вооружения подгоќтовить необходимое количество специалистов. Наджиќбулла, Якуби, Гулябзой и другие возражали против этого обязательства, но я настоял. У нас произошёл нелицеќприятный разговор с Наджибуллой, но дипломатическими стараниями Бакланова и генерала Варенникова В.И. нашли компромисс: запиќсали как "особое мнение ГВС в РА". "Особое мнение ГВС в РА" дало старт и "особым отношениям" ко мне со стороны Наджибуллы и нашего представительства КГБ.
   В то же время президент, несмотря на свою явную антипатию к армии, прекрасно понимал, что никакие сильные МВД и МГБ не решают вопросы обороноспоќсобности государства. Это может решить только боеќспособная армия. И президент постоянно стоял перед дилеммой: иметь сильную армию - это опасно для него лично, иметь слабую армию - опасно для государства и для режима НДПА. Эти колебания президента видели многие и некоторые играли на этом и использовали в своих ведомственных и личных целях. Некоторые проќсто с интересом наблюдали: чья возьмёт (!), чтобы поќтом оказаться на нужной стороне. К сожалению и мы, военные, представители Минобороны, МВД и КГБ и военные советники были вовлечены в эту политичеќскую возню, где каждый старался тянуть одеяло на сеќбя.
  
   К середине 1988 г. афганские армейские группировки занимали семь основќных зон ответственности и пять отдельных гарнизонов:
  1. Зона гарнизона Кабул. Здесь размещались Министерство обороны, боеќвые части и соединения, вузы и учебные части, соединения и учреждения тыла и вооружения. Общая численность войск составляла 44,5 тыс. человек, в том числе 17 тыс. - боевые войска.
  2. Зона ответственности 1 армейского корпуса (1 ак) (провинции Кунар и
  Нангархар). Здесь размещались гарнизоны: Джелалабад ( 12,5 тыс.), Асадабад (3,9 тыс.), Асмар ( 900 человек). Общая численность войск в зоне свыше 17 тыс. человек.
  3. Зона ответственности 2 ак (провинции Кандагар, Заболь, Урузган, Гильменд). Здесь размещались гарнизоны: Кандагар (свыше 13 тыс.), Калат, Лашкаргах, Киджаки, Тиринкот ( около 3 тыс.). Общая численность войск в зоне около 18 тыс. человек.
  4. Зона ответственности 3 ак (провинции Гардез, Газни, Логар, Пактия, Пактика, округ Хост). Здесь размещались гарнизоны: Гардез ( 2,9 тыс.), Хост (10 тыс.), Газни ( 1,5 тыс.), Пули - Алам, Матварх (1 тыс.). Общая численность войск в зоне свыше 15 тыс. человек.
  5. Зона ответственности 4ак (провинции Герат, Фарах, Нимруз, Багдиз. Гур). Здесь размещались гарнизоны: Герат ( 9 тыс.), Шинданд (8 тыс.), Фарах, Допушта (7 тыс.). Общая численность войск в зоне свыше 24,5 тыс. человек.
  6. Зона ответственности ОГ "Север" (провинции Баглан, Кундуз, Саманган, Балх, Фарьяб, Сари-Пуль, Джаузджан, Тохар, Бадахшан). Здесь размещались гарнизоны: Баглан (3,5 тыс.), Кундуз (1 тыс.), Меймене (700 человек), Мазари-Шариф (7 тыс.). Общая численность войск в зоне свыше 12 тыс. человек.
  7. Зона ответственности ОГ "Баграм" (провинции Парван, Каписа). Здесь размещались гарнизоны: Баграм (б тыс.), Джабаль - Уссарадж (2 тыс.). Общая численность войск в зоне свыше 8 тыс. человек.
  8. Отдельные гарнизоны (Вардак, Файзабад, Ургун, Суруби, Зарандж). Общая численность войск свыше 5 тыс. человек.
   С военно-политической точки зрения, армия соќвместно с войсками МВД и МГБ контролировала все стратегически важные объекты: столицу, провинциќальные и некоторые уездные центры, основные марќшруты, связывающие эти центры. С точки зрения чисто военной, вооруженные силы находились в глухой обоќроне, начисто отдав инициативу противнику. Практически под контролем правительства находились те объекты, где размещались войска. Остальная территоќрия провинций находилась под контролем формироќваний оппозиции. Зоны ответственности группировок вооружённых сил Афганистана были скорее символичќными, так как войска дислоцировались в гарнизонах, вокруг которых создавались режимные зоны на удалеќнии от 5 до 20 км. Все маршруты находились под поќстоянным наблюдением, а то и контролем бандформиќрований. Малейший шаг частей правительственных войск контролировался оппозицией, и соответственно принимались те или иные решения.
   При подавляющем превосходќстве группировок правительственных войск, особенно в бронетехнике, артиллерии и авиации, в контролируеќмых зонах они не владели инициативой. В этом отноќшении формирования оппозиции, постоянно контролиќруя действия правительственных войск, имели свободу маневрирования, навязывали им свои условия ведения боевых действий. Обладая свободой манёвра, они конќцентрировали свои силы на избранных направлениях или объектах и держали в постоянном напряжении правительственные войска, изматывая и нанося им подчас значительные потери.
   Важнейшей составной частью Вооруженных сил Республики Афганистан являлись Территориальные войска, малиши и Гражданская оборона. Созданные в феврале 1983 г. Территориальные войска были включены в состав Вооќруженных сил. Территориальные войска формироваќлись из племён, вооружённых групп, перешедших на сторону правительства, и других добровольцев. Созќдавались они по просьбе министерства племён и наќродностей, советов обороны зон и провинций по соглаќсованию с МГБ и по предложению одного из миниќстерств Вооруженных сил (МО, МВД, МГБ). Территориальные форќмирования создавались с целью нормализации обстаќновки, расширения и укрепления госвласти на местах, обеспечения безопасности и мирного труда граждан РА в зоне ответственности, привлечения вооружёнќных приграничных племён совместно с ВС к защите госграницы с Пакистаном и Ираном.
   Создавая Территориальные войска, политическое руководство Афганистана рассматривало их как важќный вариант создания противовеса организованной контрреволюции непосредственно на местах. В целом они представляли значительную силу в различных реќгионах страны и от их надёжности и активности завиќсела во многом военно-политическая обстановка не только в регионах, но и в стране в целом. В своём абќсолютном большинстве территориальные войска были созќданы из бандгрупп, воевавших с правительством, а затем по различным причинам перешедшим на его сторону. Необычайно сложный социальный состав определял и их политическую надёжность.
   Руководство территориальными войсками в миќнистерстве обороны осуществлялось через управление территориальных войск. Непосредственное управление территориальными формированиями осуществляли командиры армейских корпусов, дивизий, бригад и полков афганской армии, в состав которых они входиќли организационно. Поверхностное и неконкретное руќководство со стороны Министерства обороны, отсутствие согласованных действий между местными партийќными и госорганами, органами МВД, МГБ и командиќрами соединений и частей в вопросах использования их на местах обрекали большинство формирований на пассивность и бездействие.
   Общее руководство территориальными войсками, подчинёнными армии, осуществлял заместитель миниќстра обороны по территориальным войскам. Советником заместиќтеля МО РА по территориальным войскам был полќковник Ермолаев П.П. Непростая ему досталась доля...
   Справедливости ради необходимо сказать, что осќновная часть территориальных формирований сохраќнила верность госвласти, а некоторые в самые критиќческие моменты показали настоящее воинское мужеќство, защищая районы и объекты ответственности.
   Но были среди территориальных формирований и такие, которые на словах были за народную власть, а на деле или не вмешивались в борьбу, или были пряќмыми пособниками оппозиции. Некоторые из них шли на договор с госвластью ради денег и других материќальных благ и при первом случае переходили на стоќрону оппозиции.
   Кто такие малиши и какова их роль в вооружённой борьбе госвласти с оппозицией? Пуштунќские племена Афганистана и Пакистана составляют около 16 миллионов человек, которые в 1893 г. были искусственно разделены "линией Дюранда". В организации племен издавна имелись постоянные воќенные формирования, отличавшиеся выносливостью, натренированностью, умением вести боевые действия в самых сложных условиях местности. Общая численќность военизированных формирований племён опреќделяется из расчёта около 20 % от их общей численноќсти. Таким образом, становится понятным, от того, каќким будет отношение пуштунских племён к госвласти, во многом зависит стабильность обстановки на граниќце с Пакистаном и в стране в целом. Там, где власти находили общий язык со старейшинами племён, там из военных формирований создавались сначала отряќды, а затем и кадровые формирования малишей для охраны границы в составе пограничных войск МО РА. К маю 1988 года в состав пограничных войск входило 134 формирования малишей: 7 полков, 51 баќтальон, 52 роты и 24 отдельных взвода, всего свыше 26 тысяч человек. Они находились на полном гособеспечении, как и пограничные войска, имели зоны ответственности, как правило, в районе проживания своего племени. Большинство погранмалишей мужественно сражались, защищая свой род, племя, защищая народную власть. К соќжалению, крайне слабое политическое воздействие на подразделения малишей, плохое снабжение, контроль за их деятельностью, авантюризм назначенных центром командиров приводили к тяжёлым последствиям. Так только за один месяц (с 15.5 по 15.6) 1988 г. на сторону оппозиции перешли: 1 полк, 4 батальона, 2 отќдельные роты пограничных малишей, всего 1616 челоќвек.
   Гражданская оборона (ГО ДРА) была созќдана по нашим рекоќмендациям, постановлением Политбюро ЦК НДПА и Совета министров ДРА 18 августа 1982 года. Главная задача её заключалась в защите предприятий, сельскохозяйственных ферм от нападения на них банд мятежников силами самих рабочих, служащих и жителей кишлаков. В соответствии с положением о ГО ДРА, общее руковоќдство её осуществлял Совет министров. Непосредстќвенное же руководство ГО осуществлял министр обоќроны через своего заместителя по ГО. Штабы ГО были в 11 провинциях и в городе Кабуле. Всего в РА на май 1988 г. имелось 49 объектов гражданской обороны (42 на промышленных предприятиях и учреждениях и 7 на сельхозфермах). Общая численность формирований ГО на объектах составляла 11 858 человек, из них вооружённых, входящих в отряды охраны общественќного порядка 2,5 тысячи человек. Начальник ГО - заќместитель министра обороны РА генерал-майор Дост Мохаммед, 1945 года рождения, пуштун, член НДПА с 1974 года, назначен с должности начальника политотќдела ВВС и ПВО. В 1969 г. окончил Киевское высшее военное авиационно - инженерное училище, в 1985 г. - 3-месячќные курсы ГО в СССР. Характеризуя руководство ГО МО ДРА, советник при нём полковник Ермоќлаев П.П. так докладывал: "Генерал Дост Мохаммед - подготовленный и знающий своё дело руководитель. Настроен просоветќски, но после заявления о выводе соќветских войск из Афганистана резко изменил своё отќношение к нам, открыто заявив: "Вы быстрее уходите из Афганистана, мы сами здесь разберёмся". Под разќными предлогами увольняет и избавляется от офицеќров "парчамистов". Зам. начальника ГО по политчасти полковник Хаким Мухаммад, член НДПА с 1973 г., окончил Киевское высшее военное авиационно - инженерное училище, Военно-политическую академию имени В.И.Ленина, к нам относится крайне недоброжелаќтельно, причём, не скрывает этого. В целом обстановка в Управлении ГО с каждым днём становится всё агресќсивнее по отношению к советским".
   Таково было состояние армии, территориальных войск, ГО к моменту моего прибытия в Афганистан на должность Главного военного советника в Ресќпублике Афганистан...
   15 мая начался вывод ОКСВ, и естественно, нужно было ждать серьёзных изменений во всей военно-политической обстановке в Афганиќстане и вокруг него. Нужно было во многом глубже и детальнее разобраться, но война шла своим чередом и диктовала свои условия, не взирая на наши планы и трудности. У неё свои законы - писаные и неписаные, и с этим приходилось считаться.
   Военные советники в Афганистане. Кто они? Сколько их? Какая система?
   Эти и друќгие вопросы вставали передо мной, когда я летел в Афќганистан главным военным советником. Будучи в Афќганистане в 1986-1987 гг. я сталкивался с ними не раз, выполняя то или иное задание, но мысли как-то глубоќко разобраться почему-то не возникало, видимо, мы вот такие: интересуемся только тем, что делаем сейќчас.
   Военные советники, специаќлисты и переводчики были издавна в Афганистане, их количество и состав менялись в зависимости от наших отношений с Афганистаном и развития обстановки в нём.
   При Захир-Шахе в 1956 г. было 23 человека, заќтем их количество то возрастало до 254 человек, то снижалось до 99 в 1972 г. При Дауде их количество было 121 в 1973 г. и 164 чел. в 1977 г.
   При Тараки и Амине в 1979 г. количество советников, специалистов и переќводчиков с обслуживающими подразделениями возќросло с 454 чел до 1406 чел. С 1980 по 1988 г. их количество поќстоянно возрастало и к маю 1988 г. достигло 2192 чел. Сюда входили (по штату): советники - 735 чел., спеќциалисты - 219 чел.; переводчики - 250 чел.; аппарат ГВС - 28 чел.; политотдел - 8 чел.; узел связи - 548 чел.; батальон охраны и обслуживания - 316 чел.; подќразделение правительственной связи - 88 чел. Кроме того, оперативно подчинялась авиационная эскадриќлья Ан-12 -126 чел.
   В соответствии с директивой Генштаба - 318/0561 от 22. 05. 82 г., подписанной генералом армии Ахромеевым С.Ф., сроки пребывания советских военных советников и специалистов в РА были опреќделены следующими:
   советникам командиров батальонов, полков, бригад, дивизий, корпусов в группах управления боеќвыми действиями в зонах ответственности, приниќмающим участие в подготовке и проведении боевых действий, - 2 года;
   советникам при МО. генштабе, главпуре, ВВС и ПВО,.родов войск и служб, военно-учебных заведений, учреждений тыла ВС РА - 3 года;
  сроки пребывания переводчиков определяќлись в соответствии с их служебным использованием применительно к срокам пребывания советников, при которых они состояли;
   сроки пребывания военных специалистов опќределялись контрактами и дополнительными соглаќшениями, подписанными афганской стороной по лиќнии Министерства внешнеэкономических связей.
   Аппарат ГВС предназначался для обеспечения всей деятельности состава военќных советников, специалистов и переводчиков.
   В 1988 г. в него входили: отделение кадров, финансовое отделение, секретќное делопроизводство, офицеры-специалисты, помощник ГВС по режиму, т.е. представиќтель КГБ, и шоферы-механики. Коллектив был дружный, в достаточной меќре сработавшийся, хотя всякое бывало.
   В этот период помимо аппарата при ГВС находилась группа соќветников, которые не имели подсоветных. Они работали в оперативном отќделе и группе управления боевыми действиями и обеспечивали планирование и управление боевыми действиями. Подчиќнялись они непосредственно начальнику штаба - первоќму заместителю ГВС генералу Левченко Л.Т. Работали практически вместе с оперативќным управлением Генштаба МО Афганистана. Работаќли дружно, согласованно, постоянно вели и знали всю оперативную обстановку в Афганистане. Операторов возглавлял полковник Морозов А.А., который к этому времени в Афганистане уже прослужил 1,5 года. Офицер грамотный, неплохой организатор, неќредко бывал на боевых действиях, постоянно знал обстановку. После вывода ОКСВ добровольно попроќсил оставить его в аппарате ГВС, заменился в конце 1989 года и был направлен на курсы "Выстрел". Генерал Левченко Л.Т. имел очень тесные контакќты с начальником Генштаба МО Афганистана Шах Навазом Танаем. И хотя при Танае был советник генерал Чаус П.Г. (впоследствии зам. МО Ресќпублики Беларусь), Танай многие вопросы решал чеќрез генерала Левченко Л.Т. Здесь во многом влияли личные отношения, сложившиеся между ними. Делу это не мешало, а в некоторых щекотливых моментах помогало своевременно, правильно сориентироваться и принять соответствующее решение.
   Несколько слов о заместителях. Генерал Левченко Л.Т. был первым заместителем и начальниќком штаба при ГВС, а генерал Строгов И.Н. - заместителем ГВС по боевым действиям. Замесќтитель ГВС по политчасти - начальник политотдела геќнерал Зинченко О.В. был советником начальника Главпура МО Афганистана генерала Зиярмаля. Заместитель ГВС по вооружению и технике геќнерал Якушев В.Г. был советником зам. Министра обороны по вооружению и техники полковника Захина. Заместитель ГВС по тылу генерал Бевз М.Г. был советником зам. Министра обороны по тылу генерала Фатеха.
   Почти все заместители прослужили в Афганистане боќлее года, обстановку, специфику работы знали не по бумагам, детально ввели меня в курс по своим вопроќсам и были хорошими помощниками в решении всех стоявших и возникавших задач.
   Советникам и специалистам разрешалось преќбывать в Афганистане с семьями. В мае 1988 года в Афганистане находились 93 жены и двое детей. В связи с выводом ОКСВ и осложнением обстановки по моему представлению Генштабом ВС СССР было принято решение об отправке семей советников и специалистов в Советский Союз. В июле 1988 г. жены соќветников были отправлены на Родину.
   Когда в феврале 1989 г. советские войска ушли из Афганистана, там остались несколько десятков военных советников, пеќреводчиков и радистов. По утвержденному министром штату аппарат ГВС в РА насчитывал 24 человека, из них 11 офицеров заниќмались оперативно-советнической работой, а 13 человек - охрана и обеспечение (2 переводчика, фиќнансист, врач, экипаж радиостанции, водители): начальник штаба - первый заместитель ГВС полќковник Никулин В.В., заместитель ГВС по политчасти - генерал-майор Гнездилов В.И., заместитель ГВС по ВВС - генерал-майор авиации Колодий Г.В., заместитель ГВС по тылу - полковник Медведев Н.В., помощник ГВС - начальник финансового довольствия подполковник Пую П.Е., старший офицер по вооружению - полковник Дудќка В.П., старший офицер-оператор - подполковник Шестопалов М.Н., старший врач-терапевт - полковник Рындин А.А., начальник информационно-разведывательного отќдела - подполковник Чаленко М.А., старший переводчик информационно - разведываќтельного отдела - капитан Битюков Е.Н., старший офицер по управлению воздушным двиќжением - полковник Табаков М.И.,старший офицер от управления начальника инжеќнерных войск - полковник Рыженко П.П., старший офицер от РВА СВ - полковник Егоров В.Д., старший переводчик - капитан Шашин П.Н., старший шофер-механик - прапорщик Чухрий С.Я., командир взвода обеспечения и охраны - прапорќщик Демин О.В., старший офицер ПВО - полковник Саранцев В.С., водитель БТР - младший сержант Файзулаев Т.Х., водитель БТР - рядовой Рейнхолдс Г.Р., экипаж станции космической связи - 4 чел.: начальник - капитан Стороженко Ю.Г., инженеры - капитан Иванов С.Н. и старший лейтенант Кириллов А.Е., а также водитель станции рядовой Жовниренко И.Г.
   Некоторые вскоре заменились, вместо них прибыли не менее достойные и профессионально подготовленные офицеры. Обо всех них и о каждом в отдельности у меня осќтались самые добрые воспоминания. Именно они своей самоотверженной работой помогали решать задачи, сваќлившиеся на наши головы после вывода ОКСВ.
   Осталась и Оперативная группа МО СССР во главе с генераќлом Гареевым М.А., прибывшим вместо генерала Варенникова В.И. и получившим официальный статус советника Президента РА. Осталось и небольшое количество советников в представиќтельствах КГБ и МВД. Осталось и Посольство СССР в сокраќщенном составе.
   Все мы были сосредоточены в посольќстве, что вызвало у посольского люда трудно скрываемое недовольство. Представители КГБ и МВД находились там постоянно и были, как говорится, своими людьми. Тем более, что охрану посольства несли праќпорщики и офицеры КГБ. Теперь мы были под постоянќным контролем КГБ. Это нас не очень воодушевило, но делать было нечего, приказ Москвы надо выполнять. Каждый из нас при себе имел автомат, две гранаты и пистолет. В помещениях, где мы жили, был пулемет, гранатомет, запас гранат и боеприпасов. Обязанности по тревоге были четко определены. Каждый знал свое огневое место в случае нападения. Конечно, это не спасло бы нас, но моральное спокойстќвие и уверенность помогали нам выполнять свой долг. Хотя нахождение там принесло нам кучу неприятностей бытового и морального плана. Скажу откровенно, когда не было особой стрельбы, нам казалось, что мы нахоќдимся на каком-то сказочном курорте. То, что мы, армейцы, заглянули в эту скрытую высоким бетонным забором обитель, и было, видимо, тем раздражителем посольского и другого люќда.
   Устраивало одно - Министерство обороны было ряќдом, всего в 1 км, и не нужно лишний раз офицерам езќдить через весь город. Но вскоре заседания Ставки ВГК пеќренесли в бывший шахский дворец, так что мне город приходилось видеть каждый день и нередко ночью.
   Машины нам, военным советникам, выделил миќнистр обороны афганской армии. Связь с Москвой у нас была своя, с засекреченной аппаратурой, отдельно от посольќства. Начальник Генштаба ВС СССР и начальник войск связи выделили нам новейшую станцию космической связи, дооборудованную аппаратурой ЗАС. Хорошая, а главное, надежная станция. Связь с Генштабом в Москве была постоянной и надежной. Генерал Гареев М.А. и представиќтель КГБ хотели наложить и на это руку, но я однозначќно и определенно сказал, что это станция связи Главного военного советника непосредственно с Генштабом. Если необходимо воспользоваться, - пожалуйста, но с моего разрешения.
   Генерала Гареева М.А. я знал давно, наши пути-дорожки перекрещивались и в войсках. Взаимоотношения складывались непросто.
   Человек начитанный, с большим военным опытом и с "хорошо подвешенным языком", Гареев М.А. легко входил в доќверие к высоким должностным лицам. Его завидная работоспособность, готовность вовремя поддержать идею начальника, пусть даже неприемлемую для него самого, импонировала многим, в том числе и бывшему начальнику Генштаба. С подчиненными это был соќвсем другой человек. Пожалуй, именно тогда он бывал самим собой.
   С генералом Гареевым М.А. мы одно время вместе раќботали в Генштабе под руководством Варенникова В.И., поэтому многое знали друг о друге. В совместной службе в Генштабе поначалу наши взаимоотношения складывались неплохо. Я как человек новый в Генштабе иногда звоќнил или приходил к нему за советом, и он никогда не отќказывал. Потом реќшением бывшего начальника Генштаба Огаркова Н.В. генерал Гареев М.А. был назначен заќместителем к Валентину Ивановичу.
   С этим назначением он резко изменился, в разговоре начали проќскальзывать нотки пренебрежения, безапелляционноќсти, а то и откровенной грубости. Особо стало проявќляться его вмешательство в дела подчиненного мне оперативного управления. Для него ничего не стоило вызвать офицера, поставить ему задачу, даже не проќинформировав меня. Возникло несколько неприятных ситуаций, когда я и офицеры моего управления букќвально были подставлены. Я попросил его впредь не вмешиваться в дела подчиненного мне управления, в ответ он грубо обозвал меня и т.д. Я запретил офицеќрам и генералам управления выполнять его указания и поручения, если они будут исходить напрямую, минуя меня.
   Дело дошло до Валентина Ивановича. Как у них проходил разговор, не знаю. Знаю, что генерал Гареев М.А. пришел ко мне, принес извинения и просил не держать зла на него. На том вроде и кончилось. Внешне. Потом судьба военная бросила меня в другое меќсто, все потихоньку стало стираться.
   Советские войска уходили из Афганистана, война набирала темпы, мы "барахтались" в куче её проблем, и я не ожидал, что Москва приподнесет мне еще один сюрприз. Приказом министра обороны СССР Язова Д.Т. в Афганистан вместо генерала Варенникова В.И. был назначен генерал Гареев М.А. Такое наќзначение меня, мягко говоря, удивило и вызвало у меня великое недоумение - почему, а главное, для чего это было сделано?!
   Спросил об этом Валентина Ивановича. Он, явно уходя от разговора, как-то виновато бросил: "Я говорил Министру, что нельзя этого делать, что у них слишком сложные взаимоќотношения. Но Язов не послушал меня. Ты, Михаил Михайлович, наберись терпенья. Тебя сейчас отсюда нельзя забирать, у тебя вся обстановка, к тебе прислуќшивается президент. Министр обороны Танай слушает тебя, и мы все знаем, что пока ты с ним, он не предќпримет никаких агрессивных шагов. Потерпи, будем думать, как развязать этот узел".
   До сих пор не пойму, зачем Министру нужно было сводить нас, да еще в такой непростой обстановке?! Видимо, Москва решила испытать в афганской войне кроме нового оружия и боеприпасов и человечеќские взаимоотношения.
   Теперь я очень четко вспомќнил - Гареев М.А. никогда ничего не забывал и никому ничего не проќщал. Я понял и другое, что в Афганистане для меня отќкрывается "второй фронт" и силы не на моей стороне.
   Скажу откровенно, что афганцы быстро поняли, кто есть кто: Наджибулла увидел в нем своего единоќмышленника и всячески благоволил ему, хотя и лиќцемерил иногда. Министр обороны Ш.Н. Танай отќкрыто невзлюбил его, причем эта нелюбовь граничила с ненавистью, и мне иногда стоило больших усилий сдерживать его. Министр госбезопасности Ф. Якуби относился к нему с явным пренебрежением, видимо, другие чувства не мог выразить в связи с близкими отќношениями с Наджибуллой. В общем, афганцы по-разному восќприняли такую неравнозначную замену генералу Варенникову В.И. и некоторые стали пользоваться этим в своих целях.
   Меня всегда раздражала манера Гареева М.А. вести себя на заседаниях Ставки. Я как Главный военный советќник в РА обязан был прорабатывать (чаше всего соќвместно с министром обороны или генштабом) варианќты решений по возникшим ситуациям на фронтах или районах боевых действий. Министр, как правило, предлагал мне докладывать предложения на Ставке, хотя я много раз настаивал на обратном - на докладе самим министром. Но у Таная, видимо, были свои приќчины поступать так, а не иначе. Докладывал я после министров МВД и МГБ и, хотя я часто говорил, что докладываемые варианты решения согласованы с миќнистром и генштабом, Наджибулла воспринимал их как лично мои - Главного военного советника. Пожаќлуй, в этом ничего предосудительного и не было. Я - Главный военный советник, и моя главная обязанность - предлагать возможные варианты и рекомендации по решению военных вопросов. Если бы не своеобразная манера поведения советника Президента. Выступая после меня, он, как правило, сосредоточивал свои усиќлия на критике и разборе моих предложений. Если бы это было в академии или на каком-то учении, то это куда ни шло. Но здесь была не академия и не учения, здесь была война, и нужна была не критика, а выраќботка наиболее оптимального решения.
   Порой на Ставке между нами возникала ненужная, а подчас и нездоровая полемика. Президент, человек наблюдательный, вскоре понял, что из этого можно изќвлекать определенную выгоду для решения того или иного вопроса как бы нашими руками. Нередко после Ставки возникали неприятные разговоры у нас с миниќстром обороны, вроде того, что я подставил армию.
   Вообще такая практика (или тактика) была выгодќна для советника Президента: дело в том, что, разбирая (критикуя) предложения ГВС, он уже чувствовал, каќкая реакция последует со стороны президента. И ему, человеку опытному и искушенному в этих делах, не составляло большого труда определить, какое решение может последовать в ответ на предложенные им рекоќмендации ГВС.
   Бог с ними, с этими "упражнениями" советника Президента, если бы все это не било бумеќрангом по армии, по Министерству обороны и, накоќнец, по министру обороны и по мне самому. Это не только и не столько было неприятно в личном для нас с министром плане, сколько постоянно вбивало клин в и так непростые взаимоотношения в руководстве страќной и армией.
   Как бы там ни было, а шла война и мы все были по одну сторону баррикад. Все это заставляло меня не поќказывать своих противоречивых чувств и поддержиќвать взаимоотношения на приличном уровне. Не знал только я многого - видел лишь макушку айсберга.
   Еще перед отлетом Валентина Ивановича у нас состоќялся еще один разговор, он тоже касался наших взаиќмоотношений с советником Президента. Я дал слово, что с моей стороны будет взвешенность и терпелиќвость и что я постараюсь не давать повода к обостреќнию взаимоотношений. Но первые же шаги и заявлеќния советника Президента показали, насколько наивќными и преждевременными были мои обещания генеќралу Варенникову В.И.
   При знакомстве и заслушиваќнии министров и начальника столичного гарнизона советник Преќзидента заявил, что "никакой обороны Кабула нет", и что "начиная с сегодняшнего дня - все должно кипеть". (Забыл или не знал советник Президента, что Кабул на высоте 1800 м, и точка кипения здесь другая, чем в Москве). Кипеть - не кипеть, Бог с ним, но вот заявление, что "никакой обороны Кабула нет" сразу же подняло температуру наших отношений до критической черты.
   Кроме того, сразу же натянуло наши отношения решение Гареева М.А. о новом распорядке дня: ежедневно в 7 часов утра - доклад обстановки, а в 18.00 - проведение совещаний в поќсольстве. Причем нужно или не нужно, хорошая или плохая обстановка - сидим, соќвещаемся все 100 процентов офицеров. Несколько раз я не присутствовал на совещании (работали с министром обороны в Генштабе). После это советник Президента, не называя фамилий, высказался, что некоторые игнорируют его указания. Я встал и скаќзал, что "некоторые" - это Главный военный советник в РА или по указанию его подчиненные, которые рабоќтают в Минобороны. Я резко высказался против этих ежедневных совещаний: если нужна обстановка, то ее может всегда доложить оперативный дежурный - к неќму круглосуточно стекается вся информация. А ГВС нужно в это время работать в Генштабе, где идет ежеќдневное планирование на следующий день. В общем, поговорили, объяснились. После совещания советник Президента вызвал меня на разговор - один на один. Я высказал все, что об этом думал, и сказал, что если все продолжится, я позвоню Министру обороны СССР. И я, действительно, при очередном докладе маршалу Язову Д.Т. сказал об этом. Министр среагировал сразу: поќзвонил советнику Президента и приказал совещания проводить в случае осложнения обстановки, а Главноќму военному советнику, если он занят с министром обороны, приќсутствовать необязательно - у него есть начальник штаба, ему и карты в руки. С совещаниями вроде утќрясли, но взаимоотношения лучше не стали.
   Лето 89-го было напряженным и жарким по мноќгим вопросам: сделав выдох после отражения наступления моджахедов под Джелалабадом и Хостом, мы готовились к новым ударам и внимательно следили за противником. Он с еще большим вниманием следил за нами. К этим внешним заботам прибавилась еще одна - внутренняя. Это взаимоотношения на территории поќсольства.
   Сначала мы, по согласоќванию с послом, разместились рядом с посольством, буквально за боковыми воротами. Этот вариант вроде бы устраивал всех: и в посольстве, и не в посольстве. Но затем, в связи с ухудшением обстановки, нас переќвели непосредственно на территорию посольства. И тут посыпались мелкие неприятности. Правда, в докладах послу они были раздуты и становились очень и очень увесистыми. Пришлось объяснятся с послом. Немного все успокоиќлось. Не знаю, то ли после разговора с послом, то ли обќстановка на фронтах стабилизировалась, но летом поќвышенное внимание к нам вновь обострилось.
   Помимо информации послу шла информация и в Москву. Она касалась не только бытовых вопросов, но и позиции ГВС в РА по ведению афганской войны и на этой основе - взаимоотношений с Президентом и его советником. Особое внимание обращалось на частые совместные поездки на фронты ГВС в РА с министром обороны.
   А в самом Президенте постоянно боролись два противоречивых чувства. Первое: там, куда министр с ГВС вылетали, обстановка наверняка стабилизироќвалась и опасаться особо за этот участок Президенту уже не приходилось. Второе: Президент прекрасно поќнимал, что своими частыми выездами непосредственќно в районы боевых действий министр завоевывал все большую и большую симпатию и уважение фронтовиќков. Так что не просто было президенту! Как быть? Покинуть Кабул? Выехать на фронт? Нет, это было невозможно. Он боялся военного переворота во время его отсутствия и боялся встречи с теми, кто воюет, кто уже не верит ни НДПА, ни ее политике, ни самому Президенту. В связи с этим он нервничал и иногда очень противоречиво выќражал свое отношение: то заявлял, что министр обороны должен быть на месте и руководить всеми боевыми действияќми, а не летать по фронтам, то заявлял со свойственќным ему сарказмом: "А на Саланге никто не был!" Так что и нам с министром обороны порой было неуютно себя чувќствовать на заседаниях Ставки. Естественно, это выражалось после Ставки между нами иногда весьма эмоционально. Это тоже, естественно (ведь Президент - бывший шеф госќбезопасности), становилось известно Президенту и его советнику. Хотя круг лиц, среди которых мы выражали свои чувства по поводу упреков Президента, был весьќма и весьма ограничен. Но самое, пожалуй, важное было в том, что о наќших высказываниях становилось известно не только Президенту в Кабуле, но и нашим руководителям в Москве!
   Этот пример наших поступков и наших взаимоотноќшений в те сложные времена, хотя и незначителен для афганской войны, но он в достаточной степени показывает истинќное лицо и отношение к афганским делам тех, кто нас посылал в Афганистан.
   А в отрядах противника были иностранные советники и специалисты?
   С началом развёртывания боевых действий против госвласти ДРА оппозиция активно стала привлекать иностранных граждан снаќчала в качестве военных специалистов, врачей, а заќтем и военных советников. Для освещения боевых действий и пропагандистской работы широко испольќзовались иностранные журналисты, кинооператоры непосредственно в крупных формированиях, ведущих боевые действия на территории Афганистана. Военќные советники вначале использовались в штаб-квартирах различных оппозиционных группировок, с расширением боевых действий на территории Афгаќнистана всё больше и больше военных советников находилось непосредственно в боевых формированиќях. Поставка новых образцов вооружения повлияла, естественно, и на увеличение военных специалистов в формированиях оппозиции.
   К 1988 году военные соќветники и специалисты, журналисты и кинооператоры находились практически во всех провинциях РА. Воќенные советники и специалисты из США. Франции, ФРГ, Саудовской Аравии, Пакистана, Египта, Китая и других стран оказывали помощь полевым командиќрам в планировании, подготовке и осуществлении практически всех наиболее масштабных боевых дейќствий мятежников, террористической деятельности, обстрелов гарнизонов и населённых пунктов. Инстќрукторы и специалисты обучали тактике ведения боеќвых действий против советских и правительственных войск. Особое внимание обращаќлось обучению владению новыми видами вооружеќния. Активное участие принимали они в ведении агитациќонно-пропагандистской работы среди населения и воќеннослужащих правительственных войск. Отмечалась также активная работа иностранных советников и спеќциалистов в составе комиссий по контролю за боевыќми действиями, распределением оружия, финансовых и материальных средств, примирению враждующих между собой вооружённых группировок оппозиции.
   Иностранные советники и специалисты проводиќли широкомасштабную деятельность в Афганистане как до подписания Женевских соглашений, так и после их заключения и вступления в силу. Более того, наќблюдался рост количества иностранных граждан, дейќствующих в вооружённых формированиях оппозиции на территории РА. Если до начала вывода ОКСВ (до 15 мая 1988 г.) на территории РА отмечалась деяќтельность 444 иностранных граждан, то к концу 1988 г. их насчитывалось 1162 человека. Увеличилось число советников и специалистов из США, Саудовской Аравии, Ирана и особенно Пакистана. В ноябре-декабре 1988 г. выявлено нахождение японских врачей и медперсонала в провинции Герат, палестинских и изќраильских специалистов и советников в провинции Фарьяб. Широким, уже нескрываемым потоком устремились иноќстранные граждане (советники, специалисты, наёмниќки) на территорию Афганистана с завершением вывода ОКСВ. По данным разведуправления Генштаба МО РА, на 1 марта 1989 г. на территории РА их насчитывалось 10561 чел., в том числе граждан США 350 чел., Франции 30 чел., Великобритании 30 чел., Китая 12 чел., Ирана 36 чел., арабских стран - 400 чел., Паќкистана 2704 чел., Саудовской Аравии 3408 чел., Турќции 1 чел.; остальные из неустановленных стран.
   Американцы находились в формироќваниях ИПА, ИП-Х и ДИРА в качестве советников. Арабы оказывали помощь в руковоќдстве боевыми действиями и работали в качестве спеќциалистов по боевому применению тяжелого вооруќжения в формированиях ИПА, ИАО и широко проводили религиозную пропаганду вахабитского толка (радикальное шиитское направление мусульманской религии) среди населения Афганистана и моджахедов. Саудовские вахабиты, кроме функций советќников, участвовали в боевых действиях в качестве наќёмников в провинциях Нангархар, Пактия, Кандагар и округе Хост. Французы, в основном, работали в качестве врачей и журналистов в формированиях ИОА (провинции Парван, Каниса, Логар и Герат). Китайские советники оказывали помощь форќмированиям ИОА (провинции Бадахшан, Вардак, Логар, Нангархар и Пактия).
   В связи с развернувшимися в марте 1989 г. боеќвыми действиями под Джелалабадом, Хостом и Канќдагаром особенно много пребывало на территории Афганистана кинооператоров и журналистов, т.к. оппозиция широко разрекќламировала скорейшее взятие Джелалабада, Хоста и Кандагара. В июле месяце 1989 г. на территории РА работали около 50 кинооператоров, снимавших боеќвые действия моджахедов против правительственных войск. Среди них 10 американских, 18 арабских и 15 пакистанских кинооператоров. Свыше 40 журналиќстов освещали боевые действия, в том числе 8 амеќриканских, 10 арабских и 20 пакистанских. Неизбежными были и потери среди иностранных советников, специалистов, наёмников и журналистов. По данным разведуправќления Генштаба МО РА, только в период с 15 февраля по 15 июля 1989 года на территории Афганистана поќгибло 452 иностранных гражданина, в том числе 290 чел. из Саудовской Аравии, 99 чел. из Пакистана, 13 американцев, 7 французов, 3 иранца, по одному ангќличанину, немцу и китайцу. потеряли, 38 чел. из других стран. Наибольшее количество погибших - под Джелалабадом (258 чел.), под Хостом (114 чел.), где с марта по июнь шли жестокие бои. Волей судьбы в это время мне пришлось непосредственно находиться под Джелалабадом и Хостом. В районе аэродрома под Джелалабадом в ночь на 26 марта коммандос уничтожили группу моджахедов, двоих арабов из Саудовской Аравии захватили в плен. Мне удалось уговорить начальника Генштаба афганской армии генерала Асефа Делавара сохранить им жизнь. Потом я узнал, что их и ещё нескольких человек обменяли на афганских лётчиков, сбитых под Джелалабадом.
   Немного о наёмниках, служивших в арабском батальоне. Впервые арабский батальон был отмечен в районе Джадран (50 км зап. Хост) в декабре 1987 г. - январе 1988 г. при проведении операции "Магистраль", где он принимал участие в боевых действиях против советских войск. Понеся потери (16 убитых, 25 раненых), батальќон отказался от дальнейшего участия в боевых действиях и убыл в Пакистан на доукомќплектование и отдых. Вторично это подразделение быќло выявлено в ущелье Сурсуран (10 км вост. Алихейль) в период с 29 апреля по 8 мая 1988 г. По данным раќдиоперехвата, он находился в готовности к выполнеќнию задач в качестве ударной группы при ведении боевых действий, но по каким-то причинам участия в боевых действиях не принимал. 9 августа 1988 г. из Пакистана на базу Джавара прибыли 200 арабских наёмников, коќторые пошли на доукомплектование арабского батальќона. В марте-апреле 1989 г. арабский батальон был переброќшен в Джелалабад, где принимал участие в боевых действиях. Понеся потери, в основном, от бомбово-штурмовых ударов афганской авиации, был выведен на территорию Пакистана. Дальнейшая судьба неизќвестна.
   Несколько слов о пакистанских советниках и паќкистанских малишах. На 1 марта 1989 г. на территории Афганистана насчитывалось 8557 граждан Пакистана, в том числе 433 советника и 8124 малиша. Большинќство пакистанских советников и малишей приняло участие в крупномасштабном наступлении в марте-апреле 1989 г. на Джелалабад. Они понесли большие потеќри и уже к 25 июля 1989 г. на территории Афганиќстана осталось 1641 человек, в том числе 171 советник и 1470 малишей. Если пакистанские советники были в большинстве провинций Афганистана, то малиши находились только в приграничных районах под Джелалабадом - около 900 чел., в провинции Пактия - 250 и под Кандагаром - 320 чел.
   В афганской войне переплелись судьбы людей из многих стран. Их кровью крепко полита афганская земля. Афганистан привлёк, смешал, искалечил и сравќнял судьбы многих людей различных национальностей. Особая судьба у военных советников и на той, и на другой стороне. Все они учили, советовали, как можно больше и быстрее уничтожить врага, и погибали сами, как им казалось, за благую цель - помочь обрести мир и спокойстќвие на земле Афганистана.
   Как складывалась военно-политическая обстановка в Афганистане с началом вывода советских войск из Афганистана?
   Вторая половина 1988 г. была полќна трагедий больших и маленьких, кровавых и не очень, разных по времени их совершения. И то, что делало руководство НДПА во главе с Наджибуллой, и мы, помогавшие ему, лишь отодвигало на время и усугубляло трагедию афганского нароќда.
   Тогда я не в полной мере мыслил так или был заќнят этими категориями. Я был Главным военным советниќком в Республике Афганистан и делал то, что было предќписано этой должностью и требованиями моего военного руководства. Делал вместе с моими товарищами - военќными советниками различных категорий. Мы стараќлись делать свое дело хорошо и профессионально.
   Постоянное соприкосновение с различными политиќческими и военными лидерами Афганистана, совместный поиск выхода из сложившихся ситуаций, их реагироваќние на события и тем более решения по ним потихоньку накапливали фактический материал, из которого теперь, по прошествии времени, выплывают, проясняются очертаќния каждой личности, и в первую очередь главной - Президента Наджибуллы.
   Я далёк от того, что напишу этот портрет, но наибоќлее характерные черты этой личности как политического и особенно военного руководителя, наверное, в какой-то мере теперь смогу. Ибо все встречи, принимаемые реќшения, поведение, наконец, просто человеческое общение - оседали в моих дневниках и рабочих блокнотах. Я лишь фиксировал, как это виделось тогда. Сейчас я проќсто сопоставляю, анализирую, делаю свои умозаключения и выводы. Наверное, они всё-таки субъективны, наверное, они и несколько однобоки, но все они построены на базе фактического материала, без ретуши и лакировки. Такиќми, какими они были и есть! Я почему-то глубоко убеќждён, что человек остаётся самим собой, когда он наќедине со своим внутренним я, как бы перед своей соќвестью, когда у него нет времени надеть на себя эту маску, в которой постоянно с людьми. Впрочем, истинный мир человека в нём самом.
   Остановлюсь лишь на нескольких фрагментах огромной военно-политической трагедии.
   В связи с предстоящим выводом из Файзабада 860 омсп 11 и 15 июня на заседании Ставки мы с генералом Варенниковым В.И. вновь поќставили вопрос по мерам усиления госвласти на Севере страны в провинќциях Тахар и Кундуз до вывода советских войск. Наши настойчивые предложения осќновывались и на обеспокоенности в связи с тем, что на территориях этих провинций находились части различных военных ведомств Афганистана, а также тем, что эти районы отдаќвались как бы под ответственность партии РОТА (Революќционная организация трудящихся Афганистана), разќрозненные подразделения и части которой находились в этих провинциях. Мы подчёркивали, что нужно единое руководство всеми этими силами, иначе можно ждать беды.
   Неожиданно Наджибулла согласился с нами и тут же объявил свое реќшение: "Формированиям РОТА ставится задача обесќпечения безопасности коммуникации Кундуз - Файзаќбад". Наджиб решил убить двух зайцев: показать, что он доверяет РОТА и сотрудничает с ней (хотя до этого он слышать не хотел о предоставлении формированиям РОТА самостоятельных задач) и, накоќнец, если обстановка осложнится в этих районах и заќдачи не будут выполнены - свалить на РОТА и МВД (оно курировало) все неудачи и сделать соответќствующие выводы.
   Мы решили воспользоваться подготовкой к выводу наших войск из этих районов, тщательно изуќчить обстановку на месте и подготовить необходимые реќкомендации руководству РА. 3 июля в 21.00 я с оперативной группой вылетел в Кундуз. В составе ОГ - советники, представители МО, МВД и МГБ РА.
   В штабе состоялась беседа с командоќванием дивизии. Командир 201 дивизии полковник Рузляев В.В. подробно доложил обстановку. Если коротко, то она сводилась к следующему: в зону ответственности дивизии входят 4 провинции - Тахар, Кундуз, Баглан, Саманган. В провинции Тахар 540 отрядов и групп общей численностью свыше 5 тыс. С советскими войсками идут на конќтакт, боевых действий против нас не ведут, но неприќмиримы к МВД и МГБ. Обстановка в провинции неусќтойчивая, причина в том, что правительственных войск явно недостаточно. В провинциях Баглан и Саманган обстановка хотя и напряжённая, но стабильная и полќностью контролируется войсками.
  В провинции Кундуз обстановка стабильная, здесь вся опора на части 201 мсд. Но обстановка в руќководстве провинции крайне напряжённая. Пока сидят за спиной 201 дивизии и решают свои карьеристские вопросы - идёт борьба за власть. Уйдет дивизия, такая обстановка в руководстве провинции к хорошему не приведет.
   Так и получилось: в течение недели после вывода наших войск Ахмад Шах Масуд взял под контроль две провинции Тахар и Кундуз. Начался великий грабеж и растерзание занятых гороќдов.
   Несмотря на то, что обстановка в районе Кундуза и Тахара летом и осенью 1988 г. становилась всё неопределенней и критичней, на Ставке и во взаимоотношениях военных стали твориться трудно объяснимые дела и поступки. На первый план выќступили крыльевые партийные амбиции.
   Если, например, доложил начальник Генштаба генеќрал Танай, что обстановка в Кундузе осложнилась в реќзультате перехода постов МГБ на сторону оппозиции и бегства руководства на аэродром, то немедленно вставал министр МГБ генерал Якуби и доказывал, что Ханабад оставлен из-за того, что подчинённые МВД и МО часќти, оборонявшие город, перешли на сторону Ахмад Шаха, а обстановка в Кундузе ... нормализуется. Командующий оперативной группой "Север" "парчамист" генерал Ацак, не хотел подчиняться начальнику Генштаба "халькисту" генералу Танаю.
   Да и реакция Наджибуллы была, мягко говоря, не очень президентской: "Снять командующего Царандоем в провинции Кундуз... Главное заняться Ханабадом, нанести по городу сильные БШУ. Нужно сравнять его с землёй и всё, что там находится..." При этом он обратился к генералу Варенникову: "Прошу подключить для ударов по Ханабаду вашу мощќную авиацию с территории СССР".
   Генерал Варенников решительно и жёстко ответил, что советская авиация удары по Ханабаду и другим кишќлакам наносить не будет. Я тоже вмешался и сказал, что координаты должны быть заверены и подписаны или одќним из министров ВС, или начальником Генштаба. На что Наджибулла, усмехнувшись, сказал: "А если их даст президент?" и передал Валентину Ивановичу неќбольшую бумажку. После Ставки генерал Варенников показал эту бумажку - там было 3 или 4 названия насеќлённых пунктов. Не знаю, как он вышел из этого щеќкотливого положения, знаю одно, что у него был неприятќный разговор с Москвой. Это был явный политический авантюризм, рассчитанный на личную безнаказанность и уверенность в том, что это будет выполнено. Ведь неќдаром, вернувшись из Москвы 15 июня, Наджибуллана на Ставке сослался на согласие Горбачева М.С. на увеличеќние ударов стратегической авиацией, боевые действия с участием советских войск и применение новейшего совреќменного оружия против отрядов оппозиции.
   С подобными решениями президента мы всё чаще и чаще сталкивались по мере вывода советских войск. И даже, когда войска будут выведены с терриќтории Афганистана, президент будет настойчиво добиќваться нанесения ударов советской стратегической авиаќцией по объектам, далеко не военным или непосредстќвенно находящимся на границе Афганистана с Пакистаќном.
   Глубоко убеждён в том, что это черта политического и моќрального портрета этого человека: жестокость не только к врагам, но и к своему народу и иезуитская тактика - сдеќлать все руками советской армии, свалить все на нее и тем самым уйти от ответственности за эту бессмысленќную жестокость. Это не столько "восточная" особенќность, сколько личностная. В этом я убедился, особенно когда ушли наши войска!
   16 августа, на заседании Политбюро ЦК НДПА генерал - полковник Ш.Н. Танай был назначен министром обороны РА, а генерал - лейтенант Мухаммед Асеф Делавар - начальником Генштаба.
   Вечером меня пригласил к себе генерал армии Варенќников В.И. Разговор зашел о назначении Таная министром обороны. Валентин Иванович был и доволен назначеќнием, и, по-моему, ещё больше озабочен. Решение наше быќло единым - всемерно поддержать Таная, но особо это не афишировать, помня о том, что недовольных назнаќчением влиятельных лиц достаточно как среди афќганцев, так и среди наших руководителей.
   Валентин Иванович предупредил меня, чтобы я был ещё более внимательным ко всем действиям Таная и при возможности наладил более близкие и доверительные контакты с министром обороны. "Учти, - сказал он, - теќперь тебе нужно быть постоянно начеку, ты теперь между двух огней и любой из них может здорово обжечь".
   Назначен новый министр обороны, назнаќчен из партийной и военной оппозиции, под влиянием серьёзных обстоятельств, вызванных выводом советќских войск и обострением обстановки во многих реќгионах страны. Как поведёт он лично себя и как повеќдёт себя оппозиция внутри НДПА? Каких перемен можно ожидать в армии? Изменится ли позиция по отќношению к нам и в каком направлении?
   Я отлично понимал, что с назначением Таная министром обороны он в силу обстоятельств будет исќкать дополнительные точки опоры. Одной из них, счиќтал я, будут советские военные советники и в первую очередь Главный военный советник. Первое, что необходимо сделать, это помочь моќлодому министру найти правильный стиль работы. Сидя в министерстве обороны, авторитета в армии, да ещё воюющей, не создать. Нужно, чтобы войска видели министра в боевой обстановке, в наиболее гоќрячих точках, тогда всё само собой и образуется.
   На очередной Ставке министр обороны Ш.Н.Танай доложил по Пагману, району, граничащему с Кабулом, что все части укомплектованы, проведена тщательная разведка противника (когда только успели!). После переќгруппировки и проведения артподготовки предприняли попытку наступления. Для дальнейших действий необходимы дополнительные силы.
   Есть замысел: отвести части на определённый руќбеж, обработать район Пагмана по квадратам, а потом возобновить наступление. Но весь район удержать не удаќстся.
   Я в принципе согласился с этим предложением, но спросил, как быть с кишлаками, ведь там население, и на полях идут работы...? Бить по кишлакам, значит бить по мирному населению...
   Президент: "Бить по кишлакам - это моё решение, я всегда принимаю такие решения, это потенциальные месќта расположения душманов..."
   Я, тихо обращаясь к Валентину Ивановичу, прокомментировал: "Наноќсить БШУ и делать артналёты по кишлакам никак нельзя, ведь там местные жители - женщины, дети. Это же ноќвое Сонгми!"
   Как тихо я ни говорил, все имели острый слух, в том числе и президент, который что-то сказал присутствуюќщим афганцам - те засмеялись и посмотрели на меня (а мне стало как-то не по себе!). Потом, обращаясь к Ваќлентину Ивановичу, сказал: "Товарищ Соцков очень хороший военный, но неважный политик..."
   В ответ я, не сдержавшись, жёстко сказал, что я очень рад, товарищ президент, что я не политик. Но что такое политика хорошо понимаю и отдаю себе отќчёт.
   Генерал Варенников В.И., сглаживая напряжёнќность, сказал: "Михаил Михайлович хорошо разбирается и подќдерживает политику, проводимую Вами, товарищ преќзидент. В данном случае он, видимо, имел в виду, чтобы МВД и МГБ провели разъяснительную работу среди наќселения, чтобы они на это время эвакуировались..."
   Все вроде остатись довольными, кроме... кроме меќня! Одна мысль засела в моей бестолковой голове: презиќдент, который не любит свой народ - никогда не будет любим и поддержан своим народом.
   В первых числах сентября 1988 г. на Ставке рассматривался вопрос деблокации гарнизона Асмара, основу которого составлял 31 пп. Полк в окружении отбивался изо всех сил, а поќмощи кроме авиаударов - никакой. Руководил операциќей начальник Генштаба генерал Асеф Делавар. Его доклад оптимизќма нам не прибавил. Эти, так наќзываемые, действия идут уже 22 суток, а результата нет. Нам стало ясно, что созданная групќпировка задачу деблокации 31-го полка не решит и его судьба практически предрешена.
   После Ставки, поздно вечером, я встретился с Асефом Делаваром и спросил его: "Неужели обстановќка настолько сложная, что даже такая сильная группиќровка афганских войск не может наступать на Асмар?"
   Асеф Делавар несколько смущённо начал говорить, что расчёты сил и средств на бумаге не соответстќвуют действительности и что нужно ... единое руковоќдство и единый план действий.
   Я спросил его с удивлением - разве он не единоќвластный руководитель боевых действий?! "Вы же наќчальник Генштаба!" Асеф Делавар замялся, сказал, что он не это имел в виду.
   Мы обговорили все вопросы предстоящих боевых действий, я обещал ему полную поддержку во всём - но нужно сделать всё, чтобы гарнизон Асмара не погиб.
   После этой беседы я доложил генералу Ваќренникову В.И. о наших предложениях по решению асмарской проблемы - он полностью согласился и гарантиќровал, что авиация 40-й армии выполнит все просьбы Асефа Делавара.
   7 сентября оперативная группа начальника Генштаба с колонной материальных средств убыла в Асадабад. Асеф Делаќвар попросил 5 дней на выполнение задачи. Авиация 40-й армии день и ночь наносила удары по целям по данным начальника Генштаба. Но дни шли за днями, а группировка стояла на месте. 12 сентября, после Ставки я сказал генералу Варенникову В.И., что никуда эта группировка не пойќдёт. Видимо, Асеф получил указания от Наджибуллы заќдержать эту группировку с целью приостановить вывод наших войск и втянуть их в боевые действия в Кунаре.
   К октябрю месяцу положение осложнилось и 11 октября 1988 г. на Ставке, заседание которой вел вице-президент Мухаммед Рафии, уже решался вопрос о выводе из Асадабада самой группировки.
   Шах Наваз Танай обратился к генералу Ваќренникову В.И.: "Нужно сегодня принять решение, иначе мы моќжем потерять 10 тыс. личного состава в этом районе. Большая часть его из местного населения, они останутся, будут поддерживать мятежников..."
   Генерал Варенников В.И. предложил этот вопрос решить самим афганским товарищам, исходя из слоќжившейся ситуации.
   М. Рафи: " ... Войска нужно скорее выводить. В Асадабаде не с кем разговаривать - местные органы власти разбежались... Тов. Танаю начать вывод войск завтра!!!" Ш.Н.Танай: "Дайте письменный приказ на вывод войск!!!" М. Рафи: "Приказ будет..."
   А командир корпуса генерал Хазрат не стал ждать ни переговоров, ни приказа и еще 10 октября войска оставиќли Асадабад... В этот же день отряды оппозиции заняли гоќрод.
   5 ноќября на Ставке начальник Генштаба генерал Асеф Делавар должил: "По Асмару нанесён удар оперативно-тактической ракетой... погибло около 186 человек".
   Наджибулла (очень и очень доволен): "Настроеќние в городе Кабуле поднялось!..." Закрылась ещё одна трагическая страница граќжданской войны в Афганистане. Впереди ждали ещё более трагичные события.
   Напряженной оставалась обстановка на юге страны. 19 июня нас срочно вызвали в посольство. Посол Егорычев сердито сказал, что звонил Шеварднадзе и передал, что Москва беспокоќится развитием событий в Афганистане - мы проигрыќваем... психологическую войну!!! Запад сообщил по всем информагентствам о новой победе - захвате Калата - центра провинции Заболь. Посол недовольно проќдолжал: "Противник захватил Калат, а вы, военные, не докладываете".
   Генерал Варенников В.И. возразил, что только выќслушал доклад оперативного дежурного и разговаривал с Главным военным советником - на 8.30 по кабульскому времени никакой информации о захвате Калата не было.
   Посол: "Значит, они тоже не знают или спокойно на всё реагируют. Нужно сделать всё, чтобы Калат был освобождён... Наджибулла просил оказать помощь..."
   Скажу сразу, что это не первый и не единичный слуќчай, когда передачи западных теле- и радиокомпаний воспринималось в посольстве за чистую монету. Хотя, чего проще - сними трубку и спроси: товарищ Варенќников или товарищ Соцков - как там дела у нас в Афганистаќне, проясните нашему посольскому люду, не захватили ли чего? И чем вы там вообще занимаетесь?!
   На самом деле оказалось, что Наджибулла, пользуясь очередным случаем, просил о совершенно другой помощи и на Ставке 20 июня сказал: "Из Заболя - Калата просят выплатить жалование... для поощрения - нужно ещё что-то сделать..."
   Но маховик был раскручен и 21 июня помощь была оказана - авиация 40-й армии нанесла мощные БШУ - 148 самолёто-вылетов в район Калата. Афганский Генштаб доложил: в результате БШУ советской авиации 220 чел. убито, 250 ранено, впервые не душманов, а человек. Уничтожено 4 пусковых реактивных установки, 2 миномёта.
   Август 1988 г. характеризовался не только дальнейќшим обострением обстановки в Афганистане, но и обесќпокоенностью в Москве состоянием кабульского режима. 4 августа в Кабул прибыл Шеварднадзе Э.А. Первым деќлом собрали в посольстве совпредставителей и команќдующего 40-й армии, которые доложили обстановку, каќждый по своей линии.
   Первым выступил посол Егорычев Н.Г. Некоторые выводы, сделанные им, мягко говоря, "не лезли ни в каќкие ворота". Он заявил, что хотя обстановка стала сложнее, но и единство в партии стало сильнее, нет осложнений в рукоќводстве, только в провинциях много противоречий. Далее он заявил, что стабилизирующим фактором стало создание Гвардии особого назначения, положение в армии вызывает беспокойство. Новое правительство независимо ведет сеќбя, с президентом считается.
   Доклад посла, по всему было видно, удовлетворил Э. Шеварднадзе. Но крайне удивил нас: дело в том, что перед этим мы - командование 40-й армии, аппарат Главќного военного советника и ОГ МО СССР - обсуќждали обстановку и были едины в том, что в руководстве РА и в стране существуют крайне негативные и опасќные тенденции
   Доклад генерала армии Варенникова В.И. был, пряќмо скажем, "в пику" докладу посла. В нём были даны те оценки, которые мы вырабатывали коллективно. Они отќражали ту обстановку, которая складывалась в стране, в партии и Вооружённых силах в связи с выводом советских войск. Главным и опасным было усиление разногласий в политическом руководстве Афганистана, которое передаќвалось во все слои общества, в армию, в партийные орќганизации.
   Мне тоже отступать было некуда, и я детально остаќновился на состоянии армии и причинах её низкой боеќспособности:
   армия устала воевать, морально-боевой дух крайне низкий. Она не видит цели, за которую воевать. Укомплектованность армии катастрофически падает, в армию направляется всего 35 % от общего призыва, осќтальные идут в МГБ и МВД. Несмотря на наши неодноќкратные предложения, просьбы и, наконец, требования к руководству и лично президенту Наджибулле обратить внимание на комплектование армии - всё остаётся по-старому;
   особое значение имеет состояние офицерского корпуса. Предпочтение при назначении на должности офицерского корпуса армии отдаются политической принадлежности, а не профессиональным качествам: если в руководстве корпусов и дивизий преобладают "парчамисты" (все 5 командиров корпусов, 10 из 13 командиров дивизий), то в бригадах и полќках большинство "халькисты". Офицерский состав баќтальонов, рот и взводов - 70 % "халькисты". Т.е. основная часть офицеров "халькистов" наќходится на боевых действиях и несёт на себе всю тяжесть войны, а "парчамисты" занимают руководящие посты. Большой некомплект (10,5 тыс.) офицеров, главным образом младших, еще более усугубляет обстановку, осоќбенно в районах боевых действий. Офицерский состав, заќкончивший военно-учебные заведения в СССР, используќется не по назначению и, как правило, на высшие должноќсти не назначается;
   усугубляется положение созданием Гвардии осоќбого назначения (ГОН) - личному составу которой определены льготы и оклады в 5-10 раз выше армейских. Армейцы гоќворят: "Раз имеете такие льготы - идите и воюйте" и т. д.
   После этого совещания я спросил генерала Варенникова В.И.: "Я что, что-то не то говорил?"
   "То, Михаил Михайлович, то... но сейчас складываќется другая ситуация. Ты не чувствуешь, что твои доклады в Москву не укладываются в определённые рамќки и здесь, и там? Внимательно следи, как будут развиќваться события в ходе встреч с афганскими товарищами. Не исключено, что нас ждут определенные сложности в результате этого визита".
   5 августа Шеварднадзе Э.А. встретился с президенќтом Наджибуллой и имел с ним длительную беседу (4,5 часа). Затем он встретился с премьер - министром Шарком и министром иностранных дел А. Вакилем. На этих встречах вместе с Шеварднадзе Э.А. присутствовал зам. председателя КГБ СССР Крючков В.А.
   6 августа день был полностью посвящен встречам с военными: министром внутренних дел С.М.Гулябзоем, начальником генштаба Ш.Н.Танаем, командирами корќпусов, генерал-майором Борекзаем, генерал-лейтенантом Н.X.Улюми и генерал-майором М.Даудом. Очень нужные встречи с любой точки зрения. Странным было другое: на этих встречах не присутствоќвали ни главный военный советник в РА, ни представиќтель МВД СССР генерал Егоров В.Д., ни руководитель ОГ МО СССР генерал Варенников В.И. Уж кто-кто, а они-то были в этом весьма заинтересованы. Зато на всех этих встречах присутствовал представитель КГБ в Кабуле. В Афганистане, видимо, он лучше всех нас знал обстановку в этих военных ведомствах и войсковых объединениях.
   Уже в самом начале визита Шеварднадзе Э.А. наш Генштаб запросил сведеќния об укомплектованности боевой техникой, вооружениќем и боеприпасами афганской армии. Шифровка ушла в Москву без промедления: в ней кроме сведений о наличии боевой техники и вооружения, представлены данные и об укомплектованности имеющейся техники экипажами и расчётами.
   8 августа генералу Варенникову В.И. позвонил Министр обороны СССР и сказал, что доклад Соцкова М.М. убедительный, особенно на фоне претензий афганской стороны по дополнительным поставкам.
   Но уже 9 августа всё закрутилось в другую сторону после доклада Шеварднадзе Э.А. в Москве. Все претензии афганцев были приняты "за чистую монету", а деятельность военных советников и Оперќгруппы МО получила очень "леќстные" оценки. Каким был разговор у Варенникова В.И. с Москвой - не знаю, но он позвонил часа через два и сердито бросил: "Готовь группу советников - специалистов по технике и по боеќприпасам, полетят с Крючковым в Джелалабад. Там пусть детально разберутся со всеми претензиями, выскаќзанными афганцами, особенно по линии МГБ. От Громоќва тоже полетит группа, команду дал я."
   В конце концов генерал Варенников В.И. после неќоднократных переговоров с послом и представителями при МВД и МГБ, чтобы снять напряжённость, возќникшую после визита и настойчивых просьб Наджибуллы, предложил направить разработанный опергруппой и аппаратом главного военного советника доклад в Москву. Документ с приложениями (справками), хотя полуќчился и большой, но охватывал не только вопросы снабќжения афганских ВС, но и ряд основных военно-политических проблем Афганистана. В начале сентября доклад, подписанный пятеркой (Посол, руководитель ОГ МО СССР, представители в МГБ, МВД и Главный военный советник в РА), ушёл в Москву. Напряжения он особо не снял, но Москва стала более спокойно вести с нами разговоры.
   Характерная деталь: чем ближе был окончательный вывод ОКСВ, тем больше требований возникало у афганќского политического и военного руководства; и соответќственно надо ждать прибытия в Афганистан различных комиссий и делегаций на самом высоком уровне. Самое неприятное в этом было то, что нам, советникам и Оперќгруппе МО, нужно было почему-то доказывать, оправдыќваться перед московскими представителями и перед своими подсоветными.
   Как складывалась обстановка в Афганистане после завершения первого этапа вывода советских войск?
   Закончился август 1988-го, напряжённый и полный важных событий как в обстановке в Афганистане, так и в жизни нашего народа. Главное - завершился первый этап окончательного вывода советских войск с территории Афганистана. Он длился с 15 мая по конец августа. Мы полностью выполнили Женевские соглашения: советские войска были выведены из 12 провинций, общей численќностью 50,2 тыс. человек (50 % всего состава ОКСВ). Благодаря принятым мерам, в целом вывод войск провеќдён организованно и без особых потерь. Теперь наши войска остались только в 6 провинциях (Кабул, Герат, Парван, Баглан, Саманган и Батх), имея в своём составе 50,1 тыс. человек. Из районов, откуда выводились соќветские войска, были выведены соединения и части афќганской армии. Одновременно было отозвано свыше 600 советских советников, специалистов и обеспечиваюќщий их личный состав узлов связи и охраны. Все семьи советников быќли отправлены в Союз.
   1 сентября мной на имя МО СССР была направлеќна шифровка по обстановке. В шифровке в частности, отмечалось: "... 30 августа на соќвещании с тремя министрами ВС (МО, МГБ, МВД) президент признал, что обстановка в стране резко обостриќлась в связи с выводом 50 % ОКСВ и он не знает, какие меры предпринять. Далее он сказал, что нужно заявить протест Пакиќстану о невыполнении Женевских соглашений и обраќтиться к Горбачёву М.С. с просьбой не выводить оставќшиеся 50 % ОКСВ ...
   Учитывая складывающуюся военно-политическую обстановку в стране и возможное её развитие, а также наќстроение руководства РА, считал бы целесообразным разъяснить ещё раз на высшем уровне непоколебимость нашей позиции по выводу ОКСВ и что военные задачи необходимо решать своими силами, для чего принять незамедлительные меры по укомплектованию армии и усилению её боеспособности".
   Тем временем события в Афганистане стали резко форсироваться, особенно усиќлиями афганского высшего руководства. В круговерть этих политических игр попал и я.
   2 сентября вечером ко мне зашел министр обоќроны Шах Наваз Танай. Мы обсудили вопросы усилеќния охраны коммуникаций, определились с нашей поќзицией по действиям в различных провинциях. Особо уделили внимание обороне Кабула, выработали совмеќстные предложения президенту, где взять войска, как построить оборону города с учетом опыта советских войск. Я еще раз высказал министру наши предложеќния по усилению охраны коммуникаций Кабул - Хайратон, что надо еще раз рассмотќреть наши предложения по дальнейшим действиям в связи с выводом ОКСВ. Министр сказал, что он полноќстью с нашими предложениями согласен и что об этом он прямо сказал президенту, когда он собирал всех министров ВС для обсуждения обстановки в стране. "Но, - сказал министр, - Вы, товарищ Соцков, должны поќнять другое: всё, что делает Наджибулла - это чтобы спасти свой режим, режим "парчамистов". И он будет это делать впредь, чего бы это ему ни стоило. Но главќное - он это хочет сделать вашими руками".
   А далее, далее я попал просто в пиковое положеќние. Министр сказал мне, что 1 сентября состоялось закрытое заседание Политбюро и министр, видимо, еще под впечатлением этого заседания, а может быть, и продолжая свой разговор с Гулябзоем, прямо-таки теќзисно, по пунктам изложил свою (а скорее общую с Гулябзоем) позицию по вопросам политики и власти в Афганистане на ближайшую перспективу:
   " Реальная сила в Афганистане - армия. У меня 50 тыс. верных "халькистов", которые пойдут за мной, у Гулябзоя - 30 тыс. ... Но даже если только мои 50 тыс. человек - я могу решать любые задачи.
   Ахмад Шах на президентский пост не пойдет, он не имеет авторитета на всей территории страны, а только на северо-востоке. Меня народ знает и поддерживает. За мной пойдут не только "халькисты" в армии, но и "парчамисты", честные. Тогда не будет ни "парчамистов", ни "халькистов", а будет партия.
   Ахмад Шах знает, что у меня вся сила, считается со мной, тем боќлее, что у него сил меньше. Я имею выходы на него и могу с ним встретиться лично, но ... Но:
   во-первых, Советский Союз должен поддержать меня и санкционировать встречу;
   во-вторых, Ахмад Шах должен знать, что меня поддерживаете вы.
   Чтобы закончить войну, можно разделить сферы влияния: Ахмад Шах - северо-восток, можно автоноќмию, Туран Исмаил - запад, мы - север, центр и юго-восток.
  Нужна реальная сила в Кабуле. Гвардия особого назначения это не сила, моральный дух слабый, чуть ударят и все разбегутся.
   На состоявшемся заседании Политбюро большинство виляло, ничего толком не предлагало - только - надо поќдумать, обсудить и т. д.
   Мы с Гулябзоем предложили решение трех проќблем:
   - настоящее коалиционное правительство с учаќстием представителей всей оппозиции;
   - усиление Кабула и коммуникаций в связи с выќводом ваших войск (конкретно, откуда что снять, где держать и т. д.);
   - президенту сдать полномочия, но сохранить партию.
   Президент ничего не мог нам возразить, он сказал лишь, что предложения министров ВС он утверждает".
   Все это было несколько неожиданно: одно говорил министр и другое было в отчете, присланном Поляничко В.П. Но передо мной был живой участник заседания Политбюро, и верить приходилось ему - министру обороны. В заключение министр сказал, что он просит, по возможности, доложить об этом своему руководству в Москве.
   Я сказал в ответ министру, что все высказанные им мне и на Политбюро предложения являются их внутренним партийным и государственным делом. В то же время серьезность высказанных на заседании Поќлитбюро предложений и наша беседа затрагивают не только внутрипартийные и личностные отношения, но они напрямую затрагивают политику СССР в афганском вопросе. Поэтому не лучше ли быќло бы на очередном или внеочередном заседании Поќлитбюро согласовать и сформулировать все ваши предложения и направить нашему политическому руководству. Главное - вы должны убедить всех афганќских товарищей в том, что советские войска ни при каќких обстоятельствах в Афганистане не останутся, они уйдут в установленные сроки и что судьба Афганистаќна в руках самих афганцев.
   Я сказал министру, что, безусловно, воспользуюсь его просьбой и доложу своему военному руководству: "Вы, товарищ министр, прекрасно знаете, что реќшение всех без исключения вопросов, а тем более исќходящих от афганских товарищей, зависит от политиќческого руководства. Шифровка министру обороны СССР уйдет сегодня. Могу ли я по этому вопросу инќформировать других советских представителей в Кабуле?" В ответ министр сказал, что это крайне нежелаќтельно. Я спросил министра: "Могу ли я проинформироќвать генерала Варенникова, ведь он непосредственный мой начальник в Афганистане?!" После некоторого раздумья министр сказал: "Да, наверное, надо, тем более он во многом в курсе дела".
   Шифровка в МО СССР (копия генералу Ваќренникову В.И.) ушла поздно вечером 2 сентября. В ней изќлагалось содержание закрытого заседания Политбюро ЦК НДПА так, как изложил Шах Наваз Танай. Содержание беседы с министром по другим вопросам я не стал докќладывать, считая, что сначала нужно обсудить с генеќралом В. И. Варенниковым.
   Я считал, что эта беседа была неспроста: слишќком уж много ставилось на карту, а главное - Танай, и его сторонники, в первую очередь Гулябзой, хотят заќручиться через меня гарантиями нашего руководства. Понимал я и другое: все это предполагало перевоќрот, захват власти "халькистами", и в то же время поќнимал, что наше политическое руководство на это не пойдет никогда!
   В общем, я очень прилично был загнан в угол, кстати, не без своей же помощи - ведь я так хотел сблизиться с военным руководством Афганистана и иметь информацию из первых рук. И я получил ее, эту информацию из этих самых первых рук. Теперь ею нужно правильно распорядиться. И я принял решение: доложить лично Валентину Ивановичу, все взвесить и обсудить с ним с глазу на глаз. И в то же время инфорќмацию в Москву пока не давать. Нужно внимательно изучить ее здесь - в Кабуле.
   5 сентября я рассказал Варенникову В.И. о беседе с Танаем, и о разговоре с Министром обороны СССР, и о своих соќмнениях и думах. Варенников В.И. ответил:
  " ... То, что тебе сказал Танай - тут дело серьезное. Нам нужно сделать всё, чтобы дело до этого не дошло. Надо отвлечь министра, поезди с ним по войскам, побыќвай на боевых действиях. Там заодно почувствуешь и наќстроение офицеров, и как будет вести себя Танай. Я так понял, он тебе всецело доверяет, а раз так, надо это исќпользовать для общего дела Ты внуши ему мысль, что сейчас и для Наджибуллы, и для него - главное сделать всё, чтобы обстановка была стабильной после нашего ухода".
   Я сказал Валентину Ивановичу, что, видимо, Танай и Гулябзой решили использовать свою поездку в Москву, чтобы прозондировать, а может быть и высказать своё отќношение к Наджибу. Думаю, что они хотят использовать и меня: рассчитывая на мой доклад в Москву и их поддержќку при этом. Мне кажется, что до отъезда Танай ещё раз встретится со мной, чтобы узнать, был ли мой доклад в Москву и какова на него реакция. Валентин Иванович согласился и добавил: "Наверное, с твоей стороны надо так вести себя, чтобы даже и намёка не было, что ты подќдерживаешь их действия против Наджибуллы. Я буду тоќже в Москве с ними и постараюсь аккуратно проинформиќровать наше военное руководство. Держи меня в курсе всего, что касается этого, и будь предельно внимателен, всякое может случиться".
   6 сентября выдалось напряжённым. В 8.00 началось заседание Ставки. Заслушав сообщения по обстановке Наджибулла грозно сказл: "Вы должны удержать Талукан и провинќции, где находятся ваши формирования. Если Талукан сдадут - всех расстреляю..."
   Обращаясь к министќрам ВС, Наджибулла сказал, что дисциплины нет и в их войсках. "Я бы на вашем месте, - скаќзал президент, - расстрелял кого-нибудь для порядка". Продолжая далее, сказал, что нужно создать в провинциќях карательные органы и с их помощью навести порядок.
   Поздно вечером позвонил советник начальника Генштаба генерал Левченко Л.Т. и сказал, что у него находятся министр обороны генерал Танай и министр внутренних дел генерал Гулябзой, которые хотят встретиться со мной. "Ну что ж, - говорю Леониду Трофимовичу - заходиќте". Традиционный чай, неторопливые разговоры о том, о сем и наконец - о главном.
   Разговор был практиќчески в форме монолога. Говорил, в основном, С.М. Гуќлябзой: "Наджиб не фигура, мы ему не верим, а сейчас, коќгда Танай стал министром обороны, мы не будем выќполнять его указаний, если они будут противоречить обстановке и разуму...
   В политбюро нет никакого единства, каждый дуќмает, как бы выжить. Все расчеты на оставление советќских войск. Наджиб и некоторые члены Политбюро стараются сделать все, чтобы советские войска остаќлись хотя бы на полгода. Все идет к тому, чтобы Наджиб ушел с поста преќзидента. Если не уйдет, то его заставят они - "халькисты"... Шарк - фигура нейтральная, его можно оставить на первое время...
   Чтобы решить эту задачу, силы у них есть - не меќнее 30 тысяч, чтобы взять власть и свергнуть Наджиба... Наиболее оптимальные и реальные силы, которые могут решить судьбу Афганистана здесь - Танай и Гулябзой, а там - в оппозиции - Гульбеддин и Раббани. Остальные - мелочь, в том числе и Ахмад Шах, никуда он не денется. Объединить эти силы, найти точки соќгласия можно. И то, что решали 9 лет военным путем, можно решить, договорившись с лидерами оппозиции. Выходы на них прямые есть, но нужно согласие и подќдержка Советского Союза: во-первых, в отстранении Наджибуллы с поста президента; во-вторых, выход на прямые контакты с Гульбеддином и Раббани.
   Как вариант: Гулябзой - президент до официальќных выборов..."
   Танай практически в разговоре участия не приниќмал, а только согласно кивал головой. Чувствовалось, он во всем слушается Гулябзоя. Ведь именно Гулябзой давал рекомендацию в партию, когда Танай был еще лейтенантом. По всему видно - Гулябќзой идейный и практический руководитель "халькиќстов". В заключение оба просили в удобной форме доќложить обо всем этом в Москву до их приезда туда.
   Мы с Леонидом Трофимовичем, видимо, благораќзумно поступили, что не ввязались в полемику. Мы внимательно слушали, иногда уточќняя только детали или не совсем понятные выражения. В заключение я рекомендовал им в Москве в личных беседах с нашими военными руководителями изложить эти вопросы, не афишируя их широкому кругу, так как вопросы очень важные и серьезные.
   Да, видимо, военная оппозиция в лице Гулябзоя и Таная решила использовать возќможность поездки в Москву для активных своих дейќствий. Ну и, естественно, решили подключить к этому и нас, чтобы заручиться поддержкой. Долго еще мы с Леонидом Трофимовичем обсуждали сложившуюся ситуацию. Сошлись на том, чтобы письменное донесеќние не посылать, а проинформировать начальника генштаба о состоявшемся разговоре по телефону. Кроќме этого, детально проинформировать генерала Варенникова В.И., чтобы он был не только в курсе этого дела, но и готов к возможному разговору в Моќскве.
   Утром 7 сентября позвонил Маршал Ахромеев С.Ф., спросил как дела, но слушать весь доклад не стал. Сказал, что Танай с другими министрами скоро будут в Москве. Основной вопрос - о дополнительных поставках вооружения и боеприпасов. Немного разќдраженно Маршал сказал, что Горбачев М.С. получил бумагу из Кабула - нет боеприпасов, много боевой техники потеќряно в боях, вооружение старое, много неисправного. Даны указания дать все, что попросят. Ты там посмотќри заявки не только Минобороны, но и МВД и МГБ. Маршал уже прощался, но я попросил пару минут выќслушать меня по очень важному и необычному вопроќсу. Не вдаваясь в подробности, я изложил содержание разговора с Танаем и Гулябзоем. Сказал, что они, виќдимо, будут вести об этом разговор. Маршал долго молчал (пожалуй, очень долго, так как я уже подумал, что он положил трубку). Затем сказал, что информация слишком серьезная, но чтобы я никаких шагов не предпринимал и был внимателен. "Если что, звони" - завершил разговор Ахромеев С.Ф.
   Как отреагировало советское руководство на переданную Вами информацию о планах силовых министров Гулябзоя и Таная?
   10 сентября позвонил Министр обороны СССР: "Что у вас там за обстановка?" Отвечаю: "Обострилась обстановка на Кандагарском направлении: вчера сдан Спинбульдак..."
   Министр: "По обстановке по Спинбульдаку - нечего мне докладывать, всё равно ничего не знаешь. По твоей шифровке: не одобряю позицию по Ахмад Шаху. Вся ваша позиция - дожить до февраля и уйти с 40 армией. Михаил Серќгеевич вчера вызывал и прямо сказал - если не удержите, не выполните задачу, то грош цена вам как военным. Чего мне пишите это - я что, не знаю, нужно не доносить, а поќмогать, активно влиять на все процессы... По Наджибулле - нет лидера другого и он законно осуществляет заќконную власть, его надо поддержать. Досоветовались, что чуть ли не в Кабуле стреляют... сидят, как цыпќлята на шестке, 200 тыс. у афганцев, 50 тыс. у 40 армии и ничеќго не делаете!".
   Я пытался перебить Министра: "Товарищ Министр, афќганская армия и части 40 армии постоянно ведут боевые дейстќвия, вот и сегодня начинаем боевые действия под Кабуќлом".
  Министр: "Помолчи, погрязли в словесах, что ничеќму не можешь дать объяснения, ни х... не делаете, всё только болтаете. Наджибуллу убрать, вот и всё политичеќское решение ваше. Ахмад Шаха надо бить, нужно, дать так, чтобы поќшёл на переговоры."
   Я опять вставил свою ремарку: "8 лет били, а результаты? Сейќчас это реальная военная и политическая сила и с ней наќдо считаться - весь север и северо-восток за ним..."
   Министр: "Ты что же, за раздел Афганистана? Наша задача укрепить власть, Наджибуллу, а идёт болтовня, болтология - все политическое решение. И Варенников тоже - политическое решение. Советовать, как победить, а не искать политическое решение".
   Я пытался возразить: "Мы постоянно вносим предќложения по использованию Вооруженных сил, по ведеќнию боевых действий. Но наши предложения не приниќмаются, и делается все, чтобы показать, что сил нет, нужќны советские войска".
   Министр: "Наберись мужества, объясни, а ты, как колун, напрямую. Политическое решеќние - это более гибко советовать... Вчера всем попало от первого лица Министру и начальнику Генштаба за то, что ищем политическое решение... У вас что, сил совсем нет, где войска?"
   Отвечаю: "Все боевые части ведут боевые дейстќвия..." В ответ длинные гудки. Разговор закончился.
   26 сентября меня пригласил на беседу председаќтель КГБ Владимир Александрович Крючков. Я подъеќхал в установленное время к особняку за высоким заќбором. Встретил сам Крючков В.А. Как бы завуалироваќно ни ставились вопросы или рассуждал хозяин дома, все вертелось вокруг одного вопроса: об армии и ее отќношении к Наджибулле: "В армии много негативных явлений по отношению к Наджибулле. Армия должна воевать, а это у нее не очень получается. И зависит это во многом от руковоќдства армии. Вы главный военный советник при миниќстре обороны". Я не очень тактично и очень опрометќчиво перебил: "Главный военный советник не при миќнистре, а в Республике Афганистан". Крючков очень внимательно посмотрел, помолчал и тихим голосом продолжал: "От вас ожидают, что армия будет успешќно воевать, а не заниматься политикой. Наджибуллу поддерживает наше руководство и лично Михаил Серќгеевич. И мы, все советские представители в Кабуле, должны всячески поддерживать Наджибуллу".
   Сначала я очень бодро рассказывал о состоянии армии, ее укомплектованности. Несмотря на наши неоднократные предложения, до сих пор не принято решения по политике государстќва в различных регионах. Что все эти вопросы зависят от одного человека. Но мои доводы почему-то вязли как в вате, а Крючков В.А. гнул одну линию: Наджибулла - глава государстќва, он знает об этих проблемах и принимает меры!!! Главное, что требуется от армии, ее руководства и меня лично, - это полная поддержка Наджибуллы во всех вопросах.
   Я еще какое-то время пытался обосновать накопивќшиеся проблемы, чтобы через председателя КГБ заруќчиться поддержкой в их решении, но потом понял окончательно призрачность и даже опасность своей заќтеи. В завершение нашей беседы я сказал, что мои наќстойчивые предложения об изменении отношения к армии, несогласие с некоторыми решениями Наджиќбуллы - это не признак того, что я не поддерживаю его, а скорее наоборот, желание помочь Наджибулле профессионально решать те или иные вопросы. Я с ним в одной лодке, и не в моих интересах раскачивать ее.
   Эта моя тирада как-то сразу удовќлетворила председателя КГБ, хотя каким-то шестым чувством я в то же время понял, что теперь я буду под еще более пристальным вниманием этого ведомства.
   Полтора часа продолжалась эта беседа. Это были полтора часа постоянного напряжения - ведь при всей своей убежденности в правильности своей деятельноќсти я понимал, с кем разговариваю. Конечно, я отлично понимал, что мое досье поќполнится еще одним значительным материалом, и службы в Кабуле получат дополнительные указания о контроле за каждым моим шагом. Что это так, я вскоре убедился на практике.
   Странное впечатление оставила во мне эта беседа: оба вроде бы решали одну и ту же задачу, а понимали ее по-разному. Во всяком случае, уверенности она мне не придала, скорее, посеяла в душе больше сомнений и... размышлений.
   Размышления размышлениями, но я, длительное время контактируя по долгу службы с работниками особых отделов (КГБ), знал, что начатая ими разработќка какого-то вопроса всегда, или почти всегда, довоќдится до логического конца. И беседа председателя КГБ - это не просто светская встреча, это начало серьќезной работы с моей персоной. Конечно, все делалось под "благопристойным" предлогом - контроль за дейќствиями министра обороны Шах Наваз Таная, чтобы упредить его возможные шаги к захвату власти. Спецќслужбы и наши, и афганские хотя и работали незавиќсимо друг от друга, но информацию поставляли и Наджибулле, и в Москву.
   Наджибулла как человек осќторожный не торопился использовать полученную инќформацию. Только через месяц после разговора с Гулябзоем и Танаем - 6 октября - генерал Гулябзой был отстранен от должности начальника Кабульского гарќнизона. А еще через месяц - 6 ноября был - отправлен послом в Москву.
   Наджибулла прекрасно знал, какую позитивную роль сыграли министр обороны и главный военный советник в реќшающих боях под Джелалабадом, Хостом, в тяжелейќших боях за удержание под контролем коммуникации Кабул - Хайратон.
   И все-таки несколько позже Наджибулла, нехотя, но согласился на замену Главного военного советника. Согласился, не преминув подчеркнуть свое отношение к Главному военному соќветнику - наградив его высшей государственной наќградой Республики - орденом Саурской революции...
   Сомнения мои в правильности принятого решеќния о моей замене, награждение Наджибуллой высшей наградой, беседа с ним тет-а-тет в конце июля 1989 г. - все это лишний раз говорило о сложнейших интригах, разверќнувшихся вокруг моей персоны.
   Не даром же шеф МГБ Якуби на моих проводах с огорчением сказал, что с моим отъездом Наджибулла потерял надежного союзника и теперь в любое время могут возникнуть проблемы со стороны Таная: "Я всеќгда говорил доктору Наджибулле, что пока генерал Соцков рядом с Танаем, тот никогда не предпримет попыток захвата власти. И я, и Наджибулла хорошо знаем, что товарищ Танай полностью доверяет вам и всегда прислушивается к вашим советам. К сожалеќнию, информация, которую доводили до доктора Наджибуллы товарищи Гареев и Зайцев о вас, породила сомнения у него и он дал согласие на вашу замену. Товарищ Танай прекрасно понимает, почему вас отправляют на родину, и вряд ли сблизится с новым главным советником. С вашим отъездом у доктора Наджибуллы возникнут большие сложности. Трудно сказать, чем все это закончится".
   За время пребывания в должности Главного военного советника в РА, как часто Вы встречались с Министром обороны СССР?
   Государство в лице Министерства обороны СССР создало в афганских вооружённых силах мощќный институт военных советников. На них была возќложена задача подготовки афганской армии к боевым действиям, а на самих боевых действиях своими совеќтами помогать решать поставленные задачи. На военќных советников возлагался весь механизм реализации военного сотрудничества. Через военных советников наше политическое руководство контролировало повеќдение афганской армии, помогая тем самым политичеќскому руководству Афганистана решать свои политиќческие задачи. К великому сожалению, на практике воќенные советники вскоре превратились в "громоќотвод" от гнева московских и недовольства афганских руководителей.
   Министра обороны РА дважды приглашали в Моќскву для обсуждения различных вопросов и. в первую очередь, по поставкам боевой техники, вооружения, боеприпасов и имущества. Обсуждались вопросы укомплектованности, состояния армии, её боевых возќможностей. В общем, обсуждали всё, что можно обсуќждать с Министром обороны. Проводилась и своеобќразная психологическая обработка министра: есть одна партия, есть один генсек, есть один глава государства, он же и верховный главнокомандующий ВС и его все, в том числе и министр обороны должны поддерживать.
   Вызывались одновременно с министром обороны и министры внутренних дел и госбезопасности Афгаќнистана, но ... вместе со своими советниками или, как их называли, представителями МВД и КГБ СССР в Афганистане. И правильно делали - все вопросы обсуќждали вместе и никаких потом недомолвок. А вот Главного военного советника в РА не приќглашали.
   Два или три раза вызывали в Москву генерала Варенникова В.И. для доклада обстановки и консульќтаций по афганским проблемам. Вызывались своими руководителями в Москву и представители МВД и КГБ, где, как говорится, с глазу на глаз обсуждали воќпросы их деятельности и обстановки в Афганистане. А вот Главного военного советника в Республике Афгаќнистан не вызывали и тем более не приглашали.
   Какой-то парадокс, издёвка звучит в названии этой должности: Главный военный советник в РА! (заметьќте, не при Министре обороны, а в Республике Афганиќстан!) В Москве решаются вопросы Афганистана и, в первую очередь военные вопросы, а главного военного советника в РА просто-напросто игнорируют, и в перќвую очередь это делает Министерство обороны. Хотя выполнение московских решений требовали именно от Главного военного советника в РА. Видимо, неведомо было Министру обороны и коќмиссии при Политбюро по Афганистану, что этим они подрыќвали не только авторитет ГВС в РА, но и свой тоже.
   В ночь на 27 декабря 1988 года генерал Ваќренников В.И. вместе с представителем КГБ генералом Зайцевым В.П. срочно вылетели в Москву (рассматриќвались и решались вопросы проведения операции проќтив Ахмада Шаха).
   Министр обороны Ш.Н. Танай прямо спросил меќня: "А почему вас, товарищ Главный военный советќник, не вызвали в Москву? Ведь там будет обсуждаться вопрос по боевым действиям против Ахмада Шаха. Вы что, не пользуетесь их доверием, или они боятся вашей позиции?!"
   Мотивы, конечно, были: Марќшал Язов Д.Т., да и не только он, знали мое крайне отќрицательное отношение к развертыванию боевых дейќствий перед завершением вывода наших войск. ГВС в РА не раз получал "нахлобучки" за свои послания и мысли по этой авантюре. Знали об этом и Шевардќнадзе Э.А., и Крючков В.А., да собственно все члены коќмиссии по Афганистану, так как из Кабула шли и друќгие доклады и звонки.
   Я всё размышлял - в чём причина: может быть, она крылась в какой то личной антипатии ко мне? Тогда чего держать там, прислали бы нового, более послушќного и без комплексов?! Но я, кроме всего, ещё был и просто человеком, которому не чужды были ни человеческие чувства, ни личные пеќреживания. Кроме того, мне ведь надо было ещё поќсмотреть в глаза своим товарищам и афганцам, многие из которых открыто или молча, но осуждали эту аванќтюру.
   Наше общение с Министром обороны СССР Маршалом Язовым Д.Т. проходило в служебной переписке и телефонных переговорах и одной личной встрече во время его визита в Кабул в январе 1989 года. Приведу свои рабочие записи об общении с министром.
   26 января 1989 г. закончилась наземная (основная) часть операции "Тайфун" против Ахмада Шаха. А 27 января в Кабул прилетел Министр обороны СССР Маршал Язов Д.Т.
  Министр пробыл в Кабуле два дня: встречался с руководством Оперативной группы МО. командованиќем 40-й армии, с министром обороны Афганистана и военачальниками афганских ВС. Я был на всех этих встречах. За эти два дня он нигде ни разу не коснулся и даже не упомянул об операции "Тайфун", которую по его приказу провела 40-я армия совместно с афганскиќми войсками. Как будто ее не было вообще. Зато, как бы оправдываясь за сделанное, брали на себя обязаќтельства сделать и дать всё, что просят афганцы. И еще - даќвались советы, как воевать дальше, а главное - кого поддерживать.
   Я знал министра давно, ещё по Ленинградскому военному округу, когда он ещё был полковником. Это был очень порядочный человек с непростой судьбой, удивительно преданно служивший своему делу. Хороќшо образованный и начитанный, он обладал феномеќнальной памятью. Провожая меня в Афганистан, он очень по-доброму, как-то по-отечески беседовал со мной: "Помни их коварство... и береги себя..."
   27 января 1989 г. в Посольстве были собраны руковоќдители представительств, командующий 40-й армиќей, генералы Минобороны и представители правительќства СССР, прибывшие с Министром обороны. Поздоровавшись, министр сразу перешел к выступлению: "Не занимать панические позиции, уйти так, чтобы обеспечить у власти существующий режим, что бы он влился в новый режим и вошел в коалиционное правительство... Две задачи: удержание дороги и удержание аэродромов... Все афганские посты взять на все виды довольствия: деньги, продовольствие, боеќприпасы, ГСМ и т.д. Назначить ответственное лицо за дорогу. Михаил Сергеевич Горбачев рекомендовал лучше министра обороны... Доставка грузов - основќное взять на себя... Нужно, чтобы Наджибулла выстуќпил по средствам массовой информации и сказал, что советской и афганской стороной Женевские соглашеќния выполняются. А Пакистан и американцы их не выќполняют, в связи с этим он мог бы обратиться к советќскому руководству с просьбой оставить советские войќска. Но, он видит в этом нарушение Женевы и советќские войска должны уйти. Вооруженные силы Афганиќстана достаточно сильны, чтобы самостоятельно реќшать все вопросы. Нам всем нужно понять, что главная причина выќвода наших войск - это советский народ."
   После этого Министр спокойно выслушал, не перебивая, доклады: командарма Громова Б.В., генерала Тарасова Г.Т. (тыл вооружённых сил), генерала Комарова Е.М. (ракетные войска СВ), генерала Зайцева В.П. (представитель КГБ в Кабуле), генерала Варенникова В.И.. Поняв, что заслушивать меня, Главного военного советника, миќнистр не собирается, я попросил слова. Я только начал говорить о состоянии афганской армии, как меня преќрвал министр: "Что ты мне по уменьшению численности армии и дезертирству. Зачем оно мне? На тебя уже был доклад. За что ты так ненавидишь Наджибуллу?"
   Я перебил министра и спросил: "Кто Вам сказал такое?"
   Министр: "Я тебе говорю - и чуть не крича: Поќнял!?! Армия, армия ... Читаю твои шифровки одно и то же, ни одного совета и предложения... Надо все делать, чтобы спасти Наджибуллу... Охрана аэродромов, коммуникации, платить по 800 рублей каждому солдату... дадим продовольствие каждой заставе; пусть охраняют. Но чтобы режим ныќнешний и Наджибулла были у власти..."
   Я, поймав паузу, сказал министру: "Чтобы решить эти задачи, нужна боеспособная, укомплектованная армия... "
   Министр взорвался; "Зачем ты мне говоришь про недостатки? Завести меня?"
   Я возразил министру: "Товарищ министр, 8 месяќцев Вы не слушали меня, я просто хочу Вам изложить обстановку в армии и отношение к ней президента Наджибуллы..."
   Министр, перебивая меня с какой-то злостью в голосе: "Я знаю твое отношение к Наджибулле, и этого мне достаточно. Что ты всё об одном?! - Армия не укомплектована, нет специалистов... Почему не реќшаете этот вопрос? 10 лет советуете - 500 человек. Крохоборы, продаќвали, покупали, обирали афганцев и выбрасывали с вертолетов... Советнички! 10 лет ничего не делали и довели до такого состояния всё, а сейчас Наджибулла виноват. Плохо работаете - вот и вся причина!"
   После этой тирады министра в зале повисла наќпряженная, какая-то зловещая тишина.
   Генерал Варенников В.И. сглаживая все это сказал: "Тоќварищ Министр! Михаил Михайлович очень порядочќный и добросовестный генерал, и много делает для решения задач по укреплению армии".
   Министр, поменяв тон, продолжил: "Я знаю его давно, еще по Карелии и ЛенВО. Но надо перестроиться по отношеќнию к Наджибулле..."
   Министр закрыл совещание.
   Вечером Министр встретился с министром обороќны Афганистана генералом Шах Наваз Танаем. Танай поблагодарил Министра оброны СССР за оказыќваемую помощь. Особую благодарность он выразил генералу Варенникову В.И. и Главному военному соќветнику за практическую помощь армии и лично ему, Министру обороны.
   Маршал Язов Д. Т. попросил Таная охарактеризоќвать состояние армии.
   Генерал Танай доложил, что армия полностью укомплектована боевой техникой и вооружением. Но эта техника не вся используется в боевых действиях - не хватает специалистов, и вообще армия может иметь высокую боеготовность, но плохо укомплектована. Свободный призыв, который установил Президент, поќставил армию в неравные условия с МВД и Гвардией - все идут служить туда, там больше платят и меньше воюют. Армия понесла большие потери в 1988 году, во время срочной передислокации войск от границы. Мы практически лишились пограничных и десантно-штурмовых войск. Если не будет изменено отношение к армии, особенно к её укомплектованности, то после вывода соќветских войск активных действий со стороны армии не будет.
   Разговор в этом духе продолжался более часа. Коќгда Танай вышел. Министр сердито с каким-то сарказќмом бросил мне: "Твоя работа... армия неукомплектована... Наджибулла не помогает?"
   Я ответил: Танай - министр обороны, его армия воюет, и он печётся о её боеспособности. Я всего лишь военный советник.
   Маршал Язов Д.Т буркнул: "Советнички..."
   Вечером ко мне внезапно пришел генерал Танай. На мой изумленный вопрос - "Что случилось?" Танай спросил: "Товарищ Соцков, а почему Министр Язов ни разу не обратился к Вам и ни о чем не спросил?"
   Я сказал, что ведь он разговаривал с Вами. Танай погладил усы и как-то удрученно сказал: "Выходит, такое не только у нас". Я успокоил министра и сказал, что он держался молодцом. Танай внимательно, очень внимательно, посмотрел на меня, ещё раз погладил усы и что-то сказав "под нос", вышел.
   28 января 1989 г. в Посольстве Министр обороны Язов Д.Т. поздоровался со всеми, каждому что-то говорил. Поздоровался со мной - но ни одного слова - отвернулся и отошел. Нескрываемое пренебрежение! Присутствующие - кто с удивлением, кто с интересом, а кто и ... наблюќдали за происходящим. Да, хорошо его подготовили "наши друзья" в Моќскве и в Кабуле! Но самое главное - эти "друзья", развязавшие афќганскую войну и практически руководившие этой войќной через своих ставленников - Кармаля и Наджибуллу, чтобы уйти от ответственности, свалили всё на воќенных советников, что они виноваты в том, что твоќрится сейчас в Афганистане. Министр это "проглотил", и теперь, видимо, реќшил избавиться от меня как Главного военного советќника. И это в наступающей сложной ситуации - войска уходят из Афганистана! Или он боится, что Танай предќпримет какие-то шаги против Наджибуллы, а я слишќком тесно связан с Танаем? И если это случится, то всё ляжет виной на министерство обороны СССР и лично на него - на Язова Д.Т.?
   Обидно за Маршала Язова Д.Т. и неизмеримо больше обидно за тех, кого он так незаслуженно и зло обидел, и за тех, кто лёг там, и тех, кто по его приказу выполнял свой воинский долг. Да и говорил он явно с чужого голоса. И все это знали: и он, и мы, кому он гоќворил эти злые обидные слова. Он верил тем, кто пракќтически контролировал и оценивал наши советнические действия, кто регулярно пополнял наши досье и... мило улыбался нам. Но он не верил тем, кого сам поќслал воевать, кто верил ему и верой и правдой слуќжил Отечеству.
   Какова точка зрения руководителей Афганистана и советников на борьбу с Ахмад Шахом?
   4 сентября утром проводилось очередное заседание Ставки. У Президента явно непраздничное настроение. .... Он повел разговор в том направлении, что мы ничего не делаем с Ахмад Шахом, он вооружается, а мы смотрим. Его надо постоянно бить и бить, используя новое оружие (бомбы объёмного взрыва) и проводить широкомасштабные операции.
   Я ответил Президенту, что ведь он отлично знает соќстояние афганских ВС и обстановку: все силы задействованы. Войска 40 А с 9 сентября начинают крупномасштабные боевые действия севернее Кабула. В ответ президент сказал, что он всё понимает, но Ахмад Шаха надо бить, нужно искать дополнительные силы. Я всегда почему-то отлично поќнимал, что это за дополнительные силы! А Москва, неуќжели не понимала? Едва ли, во всяком случае, Маршал Ахромеев отлично знал, кто такой Ахмад Шах и что знаќчит втянуть наши войска.
   5 сентября началось в 7.30 утра телефонным звонком по ВЧ Министра обороны СССР Язова Д.Т. Спокойно поќздоровавшись он спросил как дела, но слушать доклад не стал. Разговор быстро приобрёл форму раздражённого, порой оскорбительного монолога: "Наша стратегия - остаќвить Афганистан дружественным. Если 50 % удержим - решим задачу, если убежим - выйдут к границам СССР. Вчера меня вызывал Михаил Сергеевич, он потребовал нанести поражение Ахмад Шаху, против него надо дейстќвовать активно. Михаил Сергеевич очень обеспокоен Ахќмад Шахом и его усилением, а его не бьют. Конфронтацию между нами, Министерством обороны, КГБ и посольством он не одобряет. Надо действовать вместе и сделать всё, чтобы что-то осталось. Вы там имеете столько сил, а вас бьют. Вы все сидите в Кабуле и спокойно спите по ноќчам... Надо думать, как защитить Кабул. 15 батальонов в 40 А, у вас 150 тысяч и ничего не делаете. Тебе нужно раќботать с министром обороны, а ты всё Наджиб, Наджиб... Меняйте своё отношение, меньше занимайтесь полиќтикой, а лучше бейте Ахмад Шаха. Наверху недовольќны... Всё, до свидания!" Интересный и очень содержательный "разговор".
   И опять Ахмад Шах!! Горбачёв и Ахмад Шах?!
   Ну, а Наджибулла? У него одна цель: втянуть советќские войска и задержать их выход. Впрочем, в первом моќгу ошибаться, но во втором убеждён. Но всё-таки главное было в другом: менялось руководство в Москве, менялось руководство в Кабуле, оставалось неизменным одно - всё, что просил Кабул или всё, что он докладывал в Москву, там воспринималось однозначно - это самая объективная информация. Тем более она, как правило, соответствовала информации посольства и представителя КГБ СССР. К военным, а тем более к советникам, отношение было явно не в их пользу. Недаром за своё понимание обќстановки, за несогласие с общим мнением совпредставительств в Кабуле два бывших главных военных советника в РА практически были отозваны из Афганистана.
   8 сентября подготовил и отослал шифровку Миниќстру обороны СССР генералу армии Язову Д.Т. по Ахмад Шаху. В ней в частности говорилось:
   "Докладываю: в связи с тем, что в последнее время на заседаниях Ставки ВГК т. Наджибулла несколько раз поднимал вопрос о развёртывании боевых действий проќтив формирований Ахмад Шаха Масуда. Всего в составе группировки насчитывается около 260 отрядов и групп общей численностью свыше 11 тыс. человек... После вывода из ущелья Панджшер афганских и советских войск (25-26 мая) Ахмад Шах Масуд пристуќпил к созданию новых формирований - так называемых дивизий для ведения крупномасштабных действий... В основе политической программы А. Шаха Масуда лежит требование о создании "независимого исламского государства" национальных меньшинств на территоќрии 12 провинций.
   При этом Ахмад Шах принял решение не мешать выводу советских войск и весќти борьбу только против органов госвласти.
   Учитывая сложившуюся военќно-политическую обстановку в стране и возможный хаќрактер её развития после вывода ОКСВ, считаю нецелесоќобразным начинать открытие боевых действий, тем более с участием советских войск, против группировки Ахмад Шаха в силу следующих причин:
   Необходимых сил для ведения широкомасштабќных действий в РА нет. Основной расчёт на советские войска, а это приведёт к неоправданным потерям.
   Самое главное - попытка привлечь для боевых дейќствий против Ахмад Шаха советские войска преследует далеќко идущие цели, а именно: любым путем оттянуть сроки вывода или оставить советские войска на неопределёнќное время на территории Афганистана.
   Докладываю эти вопросы на Ваше решение в связи с тем, что в последнее время руководство РА всё более настойчиво ставит вопрос об оставлении советских войск в РА. Это подтверждают и решения состоявшегося заседания ПБ ЦК НДПА. М.Соцков. 08.09.1988 г.".
   Конечно, не я один так рассуждал и оценивал обќстановку в целом и в отношении Ахмад Шаха в частноќсти. В августе того же года генерал Варенников направил на имя МО СССР доклад по позиции руководства РА по отношению к Ахмад Шаху - разбить силами 40 А и своей позиции - делать категорически нельзя. Командующий 40 А генерал Громов неоднократно докладывал и докаќзывал МО СССР, что развёртывать боевые действия в усќловиях вывода войск и установившегося невмешательстќва по отношению к войскам армии со стороны Ахмад Шаха нельзя: это приведёт к непредсказуемым последстќвиям, а главное к неоправданным потерям.
   Жестокие бои и не менее жесткая политическая игра велась на всех направлениях?
   Специальные заседания Ставки, совещания, проведённые в авќгусте-сентябре 1988 г. по положеню в Кандагаре, и особенно оказанная поќмощь, в целом сыграли стабилизирующую роль в провинции Кандагар.
   К октябрю проявилась и позиция по этому региону со стороны Наджибуллы и командира корпуса генерала Улюми. И хотя отноќшения между ними подчас находились в критической плоскости, но это была только видимость, своеобразная ширма. Президент, втайне боявшийся усиления позиций генерала Улюми, одновременно понимал, что без усилеќния Кандагара ему всё трудней и трудней будет решать военно-политические задачи в стране, особенно с заќвершением вывода войск ОКСВ. Поэтому имевшиеся, на первый взгляд, разногласия на деле были общей политиќкой по отношению к нам. Их усилия направлялись по двум линиям:
  - во-первых, использовать всё, чтобы втянуть наќши войска непосредственно в боевые действия в Кандагарском регионе или использовать их присутствие и огнеќвую мощь для решения задач, которые не под силу афганќским вооружённым силам;
  - во-вторых, всеми правдами и неправдами заќполучить как можно больше боевой техники, вооружеќния и особенно боеприпасов и горючего на значительно более длительный срок, чем мы им по общей договорённоќсти поставили и продолжали поставлять.
   Немаловажное значение имела тайная цель Наджибуллы с помощью Улюми убрать "халькистскую" верќхушку в армии и в первую очередь министра Шаха Наваза Таная. В последующем он предпримет ряд шагов, чтобы осуществить свой замысел: сначала он назначит Улюми представитеќлем Ставки в Кандагаре, а Ставку возглавляет он, как Верќховный главнокомандующий. Это значит, что генерал Улюќми подчинялся непосредственно Ставке, т.е. ему - Наджибулле, но не министру обороны. Затем он назначит генерала Улюми заместителем министра обороны, т.е. поднимет его ещё на ступеньку к министерскому посту. Сбыться этому замыслу не было суждено. Оппозиция в Политбюро и авторитет министра обоќроны в армии не позволили осуществить задуманное.
   Важную роль сыграло и наше отношение к этому. Генерал Варенников В.И. постоянно подчёркивал связь судьбы Кандагара с судьбой всего Афганистана, и поэтому там должен быть волевой, преданный Наджиќбулле человек. Этим человеком был генерал Улюми. Он действительно соответствовал всем качествам политиќка, военного и организатора в этом непростом регионе. Он был там своим: и для жителей Кандагара, и почти для всех племён, окружавших этот город, и ... для больќшинства полевых командиров оппозиции, кроме, поќжалуй, хекматьяровцев.
   Наступивший октябрь мало чем отличался от авќгуста и сентября, если не сказать, что позиция Наджиќбуллы и Улюми стала носить более жёсткий, требоваќтельный и... непредсказуемый характер. Мы, конечно, просчитывали их возможные шаги, но это не всегда нам удавалось. Видимо, не постигли мы до конца афќганскую психологию!
   Как отреагировало афганское руководство на сообщение о поставках из СССР оперативно - тактических ракет?
   Ставка, проведенная 31 октября, подтвердила: поќзиция Кабула в отношении оппозиции ужесточается и имеет тенденции к ещё большему вовлечению нас в межќдународный конфликт. Это особенно стало чувствоваться в поведении Наджибуллы после его заявления, что он никогда не подаст в отставку.
   На Ставке первым с информацией выступил генерал Варенников В.И.: "На территорию Афганистана прибыќли оперативно-тактические ракеты. В Союзе подготовќлен дивизион оперативно - тактических ракет Р - 17 (4 пусковые установки), который по решению президента будет находиться в составе войск МГБ (!!!). Первые пуски состоятся 1 ноября. Тактико-технические характеристики комплекса: дальность пуска от 50 до 300 км, в боеголовке 1000 кг взрывчатого вещества (ВВ). Целесообразно министру обороны выступить по телевидению и сообщить о получении нового оружия. Далее необходимо сделать несколько пусков через город, чтобы население видело".
   Президент радостно и возбуждённо прокомментировал эту информацию: "Пять месяќцев просим новое оружие. И вот имеем "Ураган" с дальќностью 40 км, а теперь и OTP - с дальностью 300 км. А ведь Исламабад тоже в 300 км!" Все на Ставке очень возбуждены и очень рады!
   31октября вечером состоялось закрытое заседаќние Совета обороны. Присутствовали Рафи, Шарк, Кештманд и три министра ВС (МО, МВД и МГБ). Вёл Соќвет Наджибулла. Обсуждался вопрос о возможном нанесении удара по Исламабаду новым оружием (OTP). Танай задал воќпрос: "По одному Исламабаду или ещё и по другим городам? Каќкой будет международная реакция? Доводить ли об этом советским товарищам?" Шарк поддержал Таная: "Как это буќдет в международном отношении? Что скажут США? Надо подумать?"
  Наджибулла: " Да, надо подумать, и одних ракет для удара мало. Нужны новые самолёты Миг-27, чтоќбы нанести удар по Пакистану, по ближайшим базам... Надо подумать..."
   3 ноября Наджибулла вновь вернулся к этому воќпросу. Чувствовалось, что эта идея прочно засела у неќго в голове. Но в ней было и много сомнений: нет подќдержки среди членов Cовета обороны и не совсем понятќна наша реакция. Завершая Ставку, Наджибулла сообщил: "Накануне выборов перед военным руководством Пакистана стоит вопрос: опозиции нужна или военная победа, или крупный поќлитический шаг. ... Нам нужны сильные БШУ и ракетные удары до 15 ноября, чтобы давить на них. Надо бить так, чтобы отзвуки доходили до Пешевара. Нам нужны МИГ-27 в Баграме, чтобы наносить удары по Сиджараю, Спинбульдаку и Сарбуза. Товарищ Варенников богатый, у него всё есть для этого..."
   Я несколько недипломатично "вклинился", когда Наджибулла сделал паузу: "Товарищ президент, вооруќжённые силы Афганистана тоже богатые, у них есть даже "Ураган" и оперативно-тактические ракеты". Это выќзвало удовлетворённую улыбку у Наджибуллы и одобќрительное "гудение" всех остальных членов ставки.
   Ноябрь 1988 г. для Афганистана стал жестоким и кровавым. Сделали его таким два человека - Горбачев, генсек КПСС, Верховный Главнокомандующий Вооќружёнными Силами СССР, и Наджибулла - генсек НДПА, верховный главнокомандующий Вооружённыќми силами Афганистана
   С разрешения Горбачёва поставленный в Афгаќнистан дивизион оперативно-тактических ракет начал "работать" по приказу и координатам Наджибуллы. В теќчение ноября было выпущено 16 ракет. По докладу министра госбезопасности Якуби, было убито 966 чеќловек и ранено около 700 человек. С разрешения Горќбачёва советская стратегическая авиация только 2 и 3 ноября нанесла удар 96 бомбардировщиками Су-22. Всего было сброшено 1152 тонны авиабомб по объектам оппозиции. Бомбардировка шла с высоты 12 тыс. метров. Это были кровавые бомбардиќровки. Эти бомбардировки продолжались до полного выхода наших войск. Все жертвы этих бомбардировок лежат на совести Горбачёва: стратегическая авиация - это резерв Верќховного Главнокомандующего ВС СССР и применить её можно только с его личного решения.
   Наджибулла, заручившись поддержкой Горбачева всё настойчивей и безаппеляционней требовал от генерала Варенникова В.И. массированного применения авиации 40-й армии. Попытки генерала Варенникова В.И. ограничить аппетиты Наджибуллы немедленно пресекались Москвой. И авиация работала день и ночь. Только за ноябрь авиация 40-й армии нанесла удары более чем 1500 самолётоќвылетами. По докладам афганского Генштаба, в ходе ударов уничтожено более 500 чел. и около 400 ранено.
   С 11 по 13 ноября в Каќбуле работала правительственная комиссия во главе с Баклановым О.Д., который с 1988 по 1991 годы был секретарем ЦК КПСС по оборонным вопросам, а в 1991 году работал заместителем председателя Совета обороны при Президенте СССР. В ходе ее рабоќты были подписаны соглашения о беспрецедентных поќставках вооружения, боеприпасов и другого военного имущества. Причём всё это должно быть поставлено соќветской стороной непосредственно в Афганистан до полќного вывода наших войск.
   Во время посещения Кабула советской делегацией Наджибулла напрямую поставил вопрос о проводке коќлонны с материальными средствами на 6 месяцев в Кандагар из Турагунди совместно советскими и афќганскими войсками.
  Наджибулла подчеркнул, что участие советских войск является главным в решении этой задачи. Бакланов О.Д. ответил: "Сделаем всё необходимое, чтобы выполнить ваши просьбы и наши обязательства. Мы для этой цели и приехали".
   Мне кажется, их (во всяком случае, Наджибуллу) беспокоила не столько доставка материальных средств (т.е. материальная сторона), сколько политическая. Участие в боевых действиях советских войск в районе, откуда они были выведены, давало поќнять и народу, и оппозиции, что советские войќска, могут появиться не только здесь, но и в других районах, и тогда, когда это будет нужно Наджибулле. И второе, Наджибуллу до самого поќследнего дня, когда советские войска покидали Афгаќнистан, не покидала тайная мысль - втянуть нас в боеќвые действия и... заставить остаться хотя бы на какое-то время. Именно в советских войсках он чувствовал свою силу. Это потом, перед самым своим концом, в январе 1992 года он назовёт эти войска вражескими.
   Моджахеды во время проводов делегации обстреляли кабульский аэроќпорт эрэсами. Но пострадали военные лётчики: эрэс попал в ленкомнату, где находились лётчики - погибли и раќнены 21 человек.
   Как Наджибулла решал внутриполитические вопросы?
   Наджибулла "давил" на Москву и та в лице Горќбачёва ни в чём ему не отказывала. Наджибулла, заручившись поддержкой Москвы, решал и свои внутренние вопросы, постоянно маневрируя, интригуя и нанося организационно - политические удары по оппозиции.
   Самый главный удар по "халькизму" в вооружёнќных силах Наджибулла нанес, убрав с поста министра внутренних дел генерала Гулябзоя, отправив его в поќчётную контролируемую ссылку - чрезвычайным поќслом в СССР. Идеолог и практический руководитель "халькистского" крыла в партии, Гулябзой 8 лет был министром внутренних дел. За это время он создал мощную в военном отношении организацию, контроќлировавшую многие стратегические объекты и в перќвую очередь - столицу. Ко второй половине 1988 г. МВД располагало большим количеством боевых часќтей - оперативных полков и батальонов. Общая чисќленность МВД составляла более 105 тыс. человек, в т. ч. в боевых частях свыше 54 тыс. человек (армия наќсчитывала 148 тыс. человек). Только в Кабуле органиќзации и боевые подразделения насчитывали около 19 тыс. человек. На вооружении оперативных частей МВД имелось более двух десятков танков, свыше 1200 БТР и БМП, около 700 орудий и миномётов и другое современное вооружение. Генерал Гулябзой был умным политиком и министром, он думал о самом сложном периоде для страны, когда уйдут советские войска. С этой целью он настойчиво проводил в жизнь свою программу оснаќщения МВД современным оружием и боевой техникой. При посещении Э. Шеварднадзе Афганистана в августе 1988 г. Гулябзой после беседы передал лично Э. Шеварднадзе заявку на дополнительную поставку боевой техники, вооружения и боеприпасов. Министр просил и получил (протокол был подписан 20.10.88.): танков - 42, БТР - 356, БМП - 100, орудий и миномётов - 686, различного стрелкового вооружения свыше 16 тыс. единиц и 530 тыс. штук артиллерийских боеприќпасов. Кроме этого, он добился разрешения на поставќку МВД 12 боевых вертолётов и 10 транспортных саќмолётов. Он добился у президента разрешения и полуќчил 33% пополнения от общего призыва (за 10 месяцев 1988 г., во время пребывания Гулябзоя у власти, в МВД было призвано 40 520 человек, а в армию 42 000 человек).
   Но планам Гулябзоя не суждено было сбыться. Наджибулла, хотя и с беспокойством, но внимательно следил за шагами министра внутренних дел. Вывод соќветских войск подтолкнул его ускорить свои действия - разбить союз армия - МВД. И генерал Гулябзой сначала (6 октября) был смещён с поста начальника Кабульскоќго гарнизона, а затем, 6 ноября, отправлен послом в СССР. Провожать его пришли министр обороны Ш. Н. Танай и министр Госбезопасности Ф. Якуби (виќдимо ещё для контроля - как бы чего не вышло). Поќдобная судьба была заготовлена и Министру обороны - только послом в Индию. Но что-то помешало Наджибулле выполнить это, то ли то, что среди военных Таќнай был наиболее опытным и подготовленным человеќком, то ли оппозиция в Политбюро, то ли были даны соответствующие рекомендации из Москвы - "пока не трогать". Как бы там ни было, но в декабре 1988 г. Наджибулла готов был вывести Таная из состава Поќлитбюро. Но стремительное развитие событий, а самое главное - развёртывание боевых действий против Ахќмад Шаха и завершение вывода ОКСВ помешали ему осуществить это. Немаловажную роль здесь сыграла и тайная цель Наджибуллы: столкнуть Шаха Наваз Таная с Ахмадом Шахом Масудом. Он отлично знал через своих агентов, что Ш.Н. Танай поддерживал постоянќную связь с Ахмадом Шахом и был против развёртыќвания боевых действий, тем более при завершении выќвода советских войск.
   Не зря Наджибулла назначил министром внутренќних дел генерала Ватанжара - бывшего "халькиста". Ему нужен был "карманный" министр этого мощного ведомства, которое, объединившись с армией, предќставляло реальную силу, способную сместить Наджибуллу. Ставя на пост министра внутренних дел Ватанжаќра, Наджибулла преследовал, пожалуй, главную цель: приблизив и обласкав Ватанжара, вбить клин в ряды "халькистов" и в первую очередь в военную оппозиќцию, между МВД и армией, между Ватанжаром и Танаем. Наджибулла хорошо знал об их соперничестве и взаимной неприязни. Это шло ещё со времён революќции 1978 года, когда в столице столкнулся батальон Ватанжара и "Коммандос" Таная. Ватанжар 5 раз, стоя в люке танка, стрелял из пистолета по Танаю, но не поќпал. Ш.Н.Танай мне несколько раз рассказывал об этом эпизоде и то ли в шутку, то ли всерьёз, говорил, что Ватанжар плохой "халькист" - предатель, плохой военќный и плохой стрелок и что придёт время и уже тогда Танай не промахнётся, как Ватанжар. Не пришло то время...
   По моим наблюдениям, Ватанжар вскоре был полќностью под влиянием Наджибуллы и готов был выполќнить всё, что тот поручит ему, в силу, конечно, своих профессиональных и человеческих способностей. Наджибулла не ограничился одним назначением Ваќтанжара, были заменены многие должностные лица непосредственно в управлении МВД, на их место были назначены "парчамисты" или люди из МГБ.
  МВД уже больше не требовало дополнительных или новых поставок. Во время визита в ноябре Бакланова О.Д. заявка от МВД была просто-напросто "нищенской": исчезли просьбы о поставке боевой техќники и вооружения, - только немного боеприпасов. То ли рекомендации Наджибуллы, то ли от постоянных военных неудач частей МВД, но на Ставке Ватанжар заявил, что он готов передать все танки, артиллерию и часть оперативных батальонов армии и пусть они воюют. Здесь Ватанжар был очень и очень прав - воеќвать должна армия, сильная, боеспособная.
   Так была окончательно нейтрализоќвана и разрушена сила, которую выпестовал Гулябзой, реальная сиќла военной оппозиции. В этом был полный триумф доктора Наджибуллы. Не здесь ли были заложены приќчины неудавшегося переворота Ш.Н. Таная.?! Я бы ответил - да - по двум причинам: первая, не умаляя заќслуги и авторитет Таная, - не было главного идеолога и руководителя "халькистов" - Гулябзоя. Вторая: одна из реальных военных сил "халькистов" (МВД) была практически нейтрализована политикой Наджибуллы и действиями его руководителя - Ватанжара.
  Как проходили последние операции в Афганистане с участием советских войск?
   Несмотря на негативное отношение всех военных руководителей, находившихся в то время в Афганистане, в угоду амбициям Наджибуллы и под его постоянным давлением в Москве было принято решение об участии советских войск при проведении ударов по вооруженным формированиям Ахмад Шаха в районе Южного Саланга. Ведение боевых дейќствий проводилось с афганской стороны под руководством командуюќщего ОГ "Центр" генерала Биги. Руководитель операции - генерал Шеенков А.Г. В штабе руководства от МО СССР - полковник Веремеенко В.В, от аппарата ГВС в РА - полковник Гончарук Н.А. Боевые действия было приказано начать 24 января. Всё. Рубикон перейдён ...
   Варенников В.И. попросил, чтобы афганский Генштаб, несмотря на то, что участвуют силы от трёх миниќстерств, всё держал на контроле, особенно занятие 2-й пд постов по охране дороги. Министр Шах Наваз Танай в ответ сказал:"Мы с товариќщем Соцковым будем там лично". Я с удивлением поќсмотрел на министра и утвердительно кивнул голоќвой. Но не получилось. Двухсторонняя пневмония (старая моя болезнь). Видимо не выдержал поездки накануне в Баграм и Чарикар и 21 вечером января я свалился с высокой температурой и страшным кашлем, раздиќравшим всю мою душу. Так что не пришлось мне быть не только участником, но и свидетелем тех "исторических решений" на Южном Саланге. Судьќба хранила меня от прямого участия в этой кровавой и позорной акции. Двойственное чувство и сейчас живёт во мне: одно - сожаление, что не видел этого собственными глазами, другое - как хоќрошо, что я не видел этого...
   Но своё отношение, свои чувства я всё-таки выраќзил, сделав записи в своем рабочем блокноте 25 января после доклада непоќсредственного участника тех событий - полковника Гончарука Н.А. Крепкий, здоровый мужчина, прошедќший Афганистан, настоящий воин, иногда не мог говоќрить, докладывая мне - комок горечи и слёз в горле мешал ему: "23 января в 6.30 началась, по-моему, самая позорная и бесславная операция против Ахмада Шаха, причём больше против мирного населения, которое начало, уже как год, мирную жизнь, восстановили школы, меќчети, дороги, даже застеклили дома. Массированные БШУ около 400 самолётовылетов, удары системы "Ураган", БМ-21, да и всякой другой артиллерией и всё по кишлаќкам, которые, как обещал президент, должны быть покинуты жителями. Тысячи людей стали уходить на Север после такого ада, к заставам. Женќщины бросают мёртвых детей, ложатся на дорогу, не пропуская технику, приќходилось нашим вылезать и растаскивать. И тут же пришлось срочно делать пункты обогрева, кормить. Дикое изуверство! Наджибулла добился своего вместе с нашими "друзьями" - горе, страдания, смерть людей, а не борьќба с Ахмадом Шахом. И величайший позор, и ненаќвисть афганского народа. Вот чего мы добились !"
   Павел Шашин - мой переводчик, пока я болел, присутствовал на заседаниях Ставки и потом предстаќвил мне стенограммы этих заседаний. Приведу лишь то, что касалось событий на Южном Саланге.
   23 января. Генерал В. И. Варенников: "Операция "Тайфун" началась в 6.30, нанесены БШУ по Панджшеру и Гурбанду..."
   Президент (с удовлетворением): "Пришло время"...
   24 января. Генерал Варенников В.И.: "Боевые действия на Южном Саланге развиваются по плану. Очевидно, Ахмад Шах отдал распоряжение стрелять по
  постам. Есть убитые и раненые. Среди убитых майор Юрасов - НШ десантно-штурмового батальона, который пошёл без оружия к группе мятежников, подняв-
  ших белый флаг. Он был расстрелян в упор. По данным радиоперехвата, потери мятежников составили 316 человек только вдоль дороги. Население частично выходило в ходе боевых действий, до 1000 человек выведено в Чаугани и Кауланг. Поступают сообщения, что мятежники подготавливают резервы. Нужно активизировать работу всех разведорганов. Боевые действия организованы правильно, в том числе и с политической стороны. Ахмаду Шаху предлагалось решить вопросы путём переговоров, но он не выразил желания, а наоборот, стал препятствовать прохождению колонн по ком-
  муникации..."
   Президент отдал распоряжение по активизации пропагандистской работы и начать работу с местным наќселением Саланга.
   25 января. Начальник Генштаба Асеф Делавар: "Ахмад Шах приказал бить все колонны на трассе Кабул - Хайратон. В результате БШУ в Панджшере убито около 900 чеќловек."
   Президент, подводя итог, сказал, что основной недостаток - нет резервов. Если Ахмад Шах развернёт действия в этом районе, то он легко собьёт посты. Нужно принять чрезвычайные меры для доведения численности 2 пд до 5 тыс. человек.
   Генерал Варенников В.И. предложил направить бригаду, которая ранее была пеќредана по приказу Президента из армии в ГОН, но Наджибулла предложил подумать над этим.
   26 января. Начальник Генштаба Асеф Делавар: "Ахмад Шах наќправил группу в 180 человек на участок Ауланг-Южный Саланг для оказания помощи другим отрядам, для действий на коммуникации. Части 2 пд на Южном Саланге выставили посты до Ауланга..."
   Генерал Варенников: "Боевые действия на Южќном Саланге продолжаются. У 40-й армии есть ранеќные. Большие потери у противника, только в районе коммуникации убито свыше 600 человек. Противник деморализован. Но в Кабуле идут плохие разговоры в связи с боевыми действиями на Южном Саланге. Неќобходимо направить пропагандистов на базары, чтобы разъясняли населению. Запад недоволен, в частности, президент США Джордж Буш. Но Ахмад Шах оружия не сложил".
   "Приземный ветер" "Тайфуна" пошёл на убыль - наќземные боевые действия с 27 января практически преќкратились, хотя артиллерия продолжала "проверять" выходящие к коммуникации все выходы в ущелья.
   А вот "высотный ветер" набрал силу. Прибывший 27 января в Кабул Министр обороны СССР Язов Д.Т. потребовал бить и бить Ахмада Шаха. Для этого по его приказу были привлечеќны основные силы ВВС ТуркВО, Дальняя авиаќция (резерв Верховного Главнокоќмандования) и оперативно-тактические ракеты (20 ракет дивиќзиона Р-300 40-й армии). Массированные бомбардировки дальней авиации (свыше 1 тысячи самолёто-вылетов), бомбоштурмовые удары фронтовой авиации (около 20 полковых вылетов), ракетные удары (20 ракет) и широкое применение артиллерии, в основном, систем залпоќвого огня ("Ураган", БМ-21 "Град") - всё это было обрушено на Панджшер и юго-восточные провинции Афганистана.
   Какая стратегическая или оперативно-тактическая цель достигалась, - трудно понять и тем более объясќнить. Скорее это было маниакальное желание отомќстить неуловимому Ахмаду Шаху и непримиримой оппозиции за свою девятилетнюю беспомощность перед ними. Иначе как и чем объяснить эту жестоќкость и бессмысленность, когда до завершения вывоќда войск оставалось каких-то 10-15 дней.
   Даже Наджибулла, который безжалостно уничќтожал свой народ, и тот, видимо, содрогнулся, узнав масштабы воздушных и ракетных ударов по Панджшеру. 31 января на Ставке он неожиданно для всех спросил генерала Варенникова В.И.: "Вы, когда бьёќте, Ваше сердце не холодеет?" А били здорово. 3 февќраля заместитель министра госбезопасности генерал Ярмомад доложил на Ставке: "В результате мощных ударов советской авиации в проќвинции Парван погибло около 2 тыс. человек".
   "Тайќфун" вспыхнул с новой силой после санкции Горбачёва М.С. на применение стратегической авиации - средства Верховного Главнокомандующего ВС СССР. В этом, видимо, выражалось его "новое мышление" в военно-стратегических вопросах - ухоќдя, громко хлопнуть дверью!
   31 января Наджибулла на Ставке передал коордиќнаты 253 (!) целей для ударов советской авиацией в провинции Нангархар.
   3 февраля он напомнил об этом генералу Варенникову В.И., который ответил: "Удары по этим объектам и тем, что передал Зайцев В.П. (представиќтель КГБ в Кабуле), будут нанесены стратегической авиацией, авиацией 40-й армии и авиацией с территории ТуркВО. Приќменение афганской авиации необходимо уменьшить, чтобы не расходовать горючее и авиабоеприпасы..."
   5 февраля до 200 самолётов стратегической авиаќции нанесли удары по объектам провинции Нангарќхар.
   6 февраля стратегическая авиация нанесла удар по объектам провинции Нангархар шестью полковыми выќлетами (более 200 самолёто-вылетов) Потери, по данќным МГБ РА, составили более 560 человек.
   7 февраля авиация ТуркВО нанесла массироќванные удары по Панджшеру.
   8 февраля шесть полковых вылетов стратегической авиации по провинции Нангархар.
   А Президент, обращаясь к генералу ВаренниковуВ.И., вновь потребовал: "Нанести мощные БШУ по всему ущелью Панджшера. Дать такой огонь, чтобы зима на Саланге померкла..."
   9 февраля авиация ТуркВО и 40-й армии нанесќла массированные БШУ по Южному Салангу, Панќджшеру и Чарикару.
   10 февраля стратегическая авиация нанесла удары шестью полковыми вылетами по объекќтам в провинции Нангархар.
   11 февраля авиация ТуркВО нанесла мощные БШУ по Южному Салангу и Панджшеру.
   Наджибулла попросил последние три дня до вывоќда ОКСВ нанести массированные удары вокруг Кабула и по Панджшеру. Нанесли, не отказали ...
   "Тайфун" под названием "Наджибулла - Горбачёв" 15 февраля затих. Что он натворил на земле Афганиќстана, видимо никто точно не скажет. Как и не скажет, сколько погибло и искалечено афганцев, сколько разќрушено кишлаков, изуродовано полей и виноградников.
   А кто скажет, да и скажет ли, сколько искалечено человеческих душ тех, кто сидел за штурвалами страќтегических и фронтовых бомбардировщиков, нажимал кнопки сброса бомб и нёс смерть и разрушения. И кто гарантирует, что их не постигнет судьба экипажа американского бомбардиќровщика, сбросившего первую атомную бомбу на Хиќросиму...
   Что происходило в последние дни пребывания советских войск на афганской "политической кухне"?
   В это время на "афганском Олимпе" замаячил огонёк очередного военного мятежа или новой революќции. 2 февраля советские войска покинули Кабул, а уже 7-го мы стояли на грани военного противостояния между Наджибуллой и Танаем, между Верховным главноќкомандующим и министром обороны, между "парчамистами" и "халькистами".
   В спор или его разрешение, как в далёком 1979-м, снова могла или должна была вмешаться 40-я армия. Причиной этому послужил ряд обстоятельств, прямо скажем, спровоцированных самим Наджибуллой и его сторонниками.
   Было ли это тонко, по-восточному изощрённо, заќдуманной провокацией как последний шанс исполнить свою мечту - любыми способами оставить советские войска или просто стечение обстоятельств - видимо, навсегда останется тайной. Очередной тайной афганќской войны... Для меня это только факт, свидетелем и участниќком которого я был.
   Хронологически это было так:
   4 февраля. Ставка. При докладе начальника генќштаба Асефа Делавара о положении на Саланге, миќнистр госбезопасности Якуби прервал его, сказав, что 2 пд неустойчива и что нужно сменить командира дивиќзии, назначив вместо него командира 3-й бригады ГОН. Министр обороны Танай среагировал мгновенно: "Тоќварищу Якуби нужно смотреть за своими командирами - командир 101-го полка "Саланг" перебежал к моджаќхедам". Началась словесная перепалка. Варенниќков В.И. и Наджибулла их утихомирили. Но тут "возник" начальник гарнизона генерал Лутдин, который в катеќгорической форме потребовал передать в его подчинеќние все части МО, дислоцирующиеся в Кабуле. Его поддержал министр госбезопасности Якуби: "В МО слишком много частей в Кабуле, их нужно передать в распоряжение начальника гарнизона."
   Танай тут же, не слишком любезно, но очень эмоќционально отреагировал: "Вот пусть Якуби и поможет посчитать наши силы, а заодно и свои".
   Якуби и Танай начали, отбросив всякие приличия, перебранку, мало слушая друг друга. Наджибулла, вместо того, чтобы прекратить этот "базар", неожиданќно поддержал Якуби и Лутдина. Слово за слово и вспыхнул словесный пожар. С помощью генерала Варенникова В.И. его немного притушили. Но противники уже практически ни на что не реагировали, "бубнили" и Ставку свернули.
   5 февраля. Митинг и марш партийцев Кабула. Наджибулла, как и все, в форме десантника, выступил с большой речью. Лейтмотивом его выступления была мысль, что после ухода советских войск основой безоќпасности Кабула от внешних и внутренних врагов, явќляются они - вооружённые члены партии и созданная Гвардия особого назначения. Объединившись, они соќставят главную силу в противовес внешним и особенно внутренним врагам.
   Вооружённые и очень воодушевленные партийцы, вскинув вверх автоматы, дружно подтвердили это. Наджибулла, тоже очень воодушевлённый, остался вполне удовлетворён этой поддержкой. Невоодушевќлённым остался Танай, пробурчавший что-то вроде "парчамисты" маршируют и митингуют, а воюют "халькисты"...
   Это на улицах Кабула. А на Ставке - своя "демонќстрация", и направлена она была против... нас, советќских. Началась она мирно, начальник генштаба Асеф Делавар, докладывая оперативную обстановку, как бы мимоходом, сказал, что в результате БШУ советской авиации уничтожено более 560 человек. Не противника и не мятежников, как докладывал он всегда, а человек!
   Варенников В.И. только снял очки и долго их протирал.
   Затем почему-то, докладывал начальник 5 управления МГБ генерал Джалал, который отвечал за организацию охраны дороги от Кабула до Баграма. Джалал был явно не в своей тарелке, запинался, иногда просто-напросто что-то мямлил, не глядя на сидящих. А мямлил он довольќно небезобидное: "Советские ушли, не передав три поќста, и их захватили мятежники. Много переданной техќники неисправно, нет боеприпасов для танков и БМП"... и т. д.
   Мы слушали Джалала с откровенным недоумениќем - ведь неделю назад, 30 января, он доложил на такой же Ставке, что 554 бригада все посты приняла, всё, что просили от 40-й армии: 22 танка, 12 БМП, 12 гаубиц Д-30 и др. Все посты оборудованы и переќданы с большими запасами боеприпасов, ГСМ и продоќвольствия. А вот теперь, за неделю до ухода наших войск, такой доклад.
   Валентин Иванович прямо-таки взорвался: "Броќсить тень сейчас на советских - это не честно, не по-товарищески. Меня это лично оскорбляет. Вы вместе с полковником Ляховским всё лично приняли, доложиќли Ставке, а сейчас всё наоборот. Плохо вы и руковоќдство МГБ организовали и хотите сказать, что советќские поступили подло. Советские не жалеют для вас ничего, не щадят и жизни, чтобы вам было хорошо. И сегодня, за неделю до выхода, советские подразделеќния во главе с полковником Касинеким ведут боевые действия, помогая 554 бригаде. И несут потери, но мы помогаем вам..."
   Джалал молчал. Зато заговорил его шеф - миќнистр госбезопасности Якуби. Он поддержал обвинение в плохой передаче постов, в неисправности боевой техники, коќторая была передана, и что не провели операции по очистке местности вдоль дороги. Потом почему-то заяќвил, что для частей МГБ не дали запасов боеприпасов и ГСМ и в Кандагаре, и в Герате, и, наконец, что в резульќтате ударов советской стратегической авиации в райќоне Нангархар, погибло более 500 человек...
   Выдержка, видимо, изменила генералу Варенниќкову В.И. и они буквально схватились с Якуби, мало обращая вниќмания на присутствующих и забыв бывшую деликатќность и дипломатичность. Да, Валентин Иванович был совсем другой - да и чему удивляться, через неделю он покинет Афганистан.
   Вице - президент М. Рафи, который вел ставку, вместо того, чтобы как-то сгладить обстановку, вдруг заявил, что командир 2 АК генерал Улюми требует спланировать проводку коќлонны с боеприпасами и ГСМ в Кандагар...
   Я даже задохнулся от возмущения: ведь всего полмесяца назад советской транспортной авиацией туќда были доставлены 6-месячные запасы. (Господи! Какое-же надо иметь с ними терпение!).
   Впрочем "ансамбль" пел одну песню, хотя и отсутќствовал главный дирижёр. Неспроста всё это... Ставку кое-как завершили.
   6 февраля. Ставка. Наджибулла назначает генерала Лутдина первым заместителем министра обороны Таная и начальником гарнизона г. Кабул. Для нас, советќских, это было полной неожиданностью. Танай тоже был в недоумении, с ним явно этот вопрос не обсужќдался. Наджибулла приказал Лутдину из партийцев и членов ДОМА сформировать роты и батальоны и пеќредать их в Гвардию особого назначения. Дать льготы гвардии. Наджибулла назвал и цифры: партийцев окоќло 9 тысяч и 6-7 тысяч членов ДОМА и профсоюзов. Затем Наджибулла стал считать, сколько личного состаќва имеется в Минобороны (данные были до человека): 15 тбр - 1409 чел., в самом МО - 9 908 чел., в 8 пд - 2 200 чел., 88 артбр и в 37 дшбр - 1111 человек. Всего около 15 тысяч человек, плюс в погранвойсках -1410 чел. МВД имеет в Кабуле около 16 тыс. чел. Нужно взять от МО и МВД по 20% этих сил и передать в распоряжение начальника гарнизона.
   Министр обороны Ш.Н Танай в ответ сказал, что тоќгда он отказывается от планирования защиты столицы, раз так ставится вопрос. Но Наджибулла жестко скаќзал, чтобы в течение недели эти резервы были сформиќрованы и переданы начальнику гарнизона. Генерал Лутдин, добаќвил, что он назначен первым замом министра обороны, а значит и передаваемые войска из Министерства обороќны не уходят...
   На вечернем заседании Ставки, Наджибулла пряќмо-таки набросился на Таная: "Почему два вертолета перелетели к Ахмад Шаху? Проверить всех летчиков и ненадежных убрать - ничего не выполнено... В ВВС неќздоровая обстановка... 18 лётчиков передать в Гвардию особого назначения, там будет создана своя авиаэскадќрилья. Почему в районе обороны 554 бригады посты не приняты...? Я приказал на Саланге дать такой огонь, чтобы зима на Саланге померкла, но товарищ Танай ничего не сделал".
   Танай, яростно теребя усы, еле сдерживался...
   После Ставки я поехал вместе с ним в министерстќво обороны. Танай бушевал. Мои уговоры и доводы не воспринимались. Я откровенно не знал, что делать. Выручил Павел - переводчик, он сказал, что чай и ужин готов.
   После пары рюмок министр успокоился и начал философски рассуждать, что все это делается, чтобы еще до ухода советских войск и Варенникова В.И. постаќраться убрать его с поста министра обороны, что его проќвоцируют на открытое выступление. Но он просто так с поста министра не уйдёт. Он ещё представляет серьёзную силу, хотя Наджибулла и забирает у него воинские части.
   Я как мог убеждал его, что сейчас не время заниќматься разборками, нужно думать, как выстоять после ухода советских войск. Танай ершился, клял предатеќлей, но в конце концов согласился - сейчас не время - оно ещё впереди. Ну и слава Богу - впереди, так впеќреди, главное не сейчас.
   Мы распрощались, каждый думая о своём: я доќвольный, что все уладилось, а Танай думал по-другому, по-своему. Недаром же он афганец.
   Рано утром 7-го февраля меня разбудил Павел, скаќзав, что позвонил начальник Главпура генерал Зиярмаль и просил срочно приехать в Министерство обороны.
   Генерал Зиярмаль был крайне взволнован и, хотя сбивчиво, но доложил суть: вчера, после моего отъезда, он зашёл к министру обороны, где состоялся очень неќприятный разговор. Танай сказал, что Наджибулла обќманщик, силой захвативший власть, а советские ему поќмогли. Он убрал Гулябзоя из страны, поставил Ватанжара, который предал и продал себя и "халькистов". Якуби - предатель, верный пес Наджибуллы. Его, Таќная, никто министром не ставил - ни СССР, ни Горќбачёв, ни Наджибулла. Он сам стал министром. Надќжибулла уже несколько раз обращался к советским тоќварищам, чтобы заменили его, Таная, на посту министќра обороны. Наджибулла, Рафи, Лайек, Вакиль и Ватанжар - предатели и он не хочет иметь с ними ничего общего. У него, Таная, есть верные силы, которые он используќет против Наджибуллы. Наджибулла - не коммунист и он с завтрашнего дня (7 февраля) начинает борьбу проќтив "парчамистов". Генерал Зиярмаль сказал, что его беспокоит такое состояние министра обороны, что он не хотел бы каќкой-то большой политической схватки.
   Я сказал Зиярмалю, чтобы он об этом никому не рассказывал, что я сейчас же переговорю с Танаем.
   Министра у себя не было - в приёмной 3 или 4 вооружённых офицера, под окнами два БТР и танк, орудия и пулемёты расчехлены, двигатели прогреваќются. 61 отдельный пехотный полк и полк связи были подняты по тревоге. Подошли ещё несколько БРДМ-2, солдаты в полной боевой выкладке по 5 - 6 человек занимали поќзиции. Министра я нашёл в подвале здаќния, где был оборудован защищенный командный пункт. Офицер у входа не пропускал. Я, не обращая внимания, прошёл, сказав Павлу - объясни.
   Танай был "на радио" и, как я понял, он вёл разгоќвор с Баграмом (основной авиабазой). Мы поздороваќлись. Я похвалил связистов - (генерала Алемжана) за хорошо оборудованный пункт управления и сказал, что никакие обстрелы моджахедов здесь не страшны и миќнистр уверенно может управлять войсками. Генерал Алемжан попросил, чтобы я помог получить новую апќпаратуру ЗАС - министр поддержал, ну а я сказал, что проблем нет - аппаратура будет.
   Я в свою очередь сказал Алимжану, что неплохо бы и чаю попить, хотя и время раннее (было около 6 утра). Генерал пригласил нас и мы вскоре мирно бесеќдовали, пили зелёный чай и мучительно искали повод, как начать главный разговор.
   Генерал Алемжан был очень понятлив и мы остаќлись одни. Теперь мы поменялись местами, если вчера говорил Танай, а я больше слушал, то сегодня я букќвально не дал ему открыть и рта. Честно говоря, Танай мне сегодня не нравился: был какой-то задумчивый и немного подавленный, даже усы не гладил и не тереќбил. Но слушал всё внимательно. Я сказал ему, что его сейчас никто, даже соратники не поймут - советские войска уходят, а как поведут себя духи - никому не изќвестно. И его шаги, которые он хочет предпринять, все поймут как предательство. Я попросил убрать БТРы и подразделения охраны, дать отбой лётчикам в Баграме, сказать всем, что это была внезапная проверка боегоќтовности и что такие проверки будут проводиться и впредь. Нужно провести разбор.
   Министр промолчал, со всем согласился, только сказал, что на Ставку сегодня он не пойдёт. С этим я тоже согласился.
   На заседание Ставки я немного опоздал и извиќнился перед Наджибуллой. Он очень внимательно и пожалуй дольше обычного, посмотрел на меня и что-то на пушту тихо сказал присутствующим. (Как потом пеќревёл мне Павел, президент сказал, что "у товарища Соцкова были важные дела".)
   О Танае на ставке - ни слова. Ставка была какой-то мирной, что ли, семейной, присутствовали ... только "парчамисты" да и мы с генералом Варенниковым. Наджибулла даже предложил советскую помощь (6 февраля доставлено 400 тонн, а сегодня 500 тонн муки) считать как... помощь ООН.
   Знал ли Наджибулла о предпринятых Танаем шаќгах? Я думаю - да. Но у них у обоих, хватило выдержки и воли - одному остановиться, второму промолчать. Меня до сих пор мучает вопрос: почему начальник генштаба Асеф Делавар нигде, никогда об этом не гоќворил - ведь он тоже знал, что по тревоге был поднят полк связи, подчинённый ему. Или у него были свои взгляды на происходящее?! Кто знает...
   А что же Танай? А он потом не раз скажет мне: "Если бы вы, товарищ Соцков, не вмешались 7 февраќля, все было бы по-другому".
   Я уходил от полемики, прикрываясь избитым и не очень дипломатичным выражением, типа: "Восток дело - тёмное..." Потом я ещё дважды познавал эту восточќную "мудрость" - но Бог или Аллах миловали - "джин не вышел из бутылки". Мы были хорошими партнёраќми. Танай уважал меня как военного и всегда прислуќшивался к моим доводам и советам. Ему (Танаю) понаќдобится ровно год, чтобы попытаться осуществить свой замысел - но премьера не удалась...
   Но тогда, за неделю до окончания выхода наших войск, мы стояли на грани нового, крайне непредскаќзуемого развития афганской войны. Бог миловал...
   Какие потери понесли ВС Афганистана за годы войны?
   Афганская армия, поверившая НДПА и её лидерам, и свергќнувшая Дауда, заплатила страшную цену: только за период с 1980 по июль 1989 г. более 60 тысяч военнослужащих поќгибло, пропало без вести и пленено. Если добавить средќнегодовые потери за периоды 1978-1979 гг., когда война началась и с июля 1989 по май 1992 г., когда война заканчивалась без нашего участия, то общие безвозвратные поќтери составят около 100 тысяч человек. Это только армия (МО). А ведь воевали 120-тысячн ые формирования МВД и 100-тысячные формирования МГБ. Они ведь тоже несли потери. Так что политические амбиции Н.М. Тараки, Б. Кармаля, Наджибуллы имеют вполне определённую цену, выраженную в человеческих жизнях.
   Имеющиеся у меня и опубликованные в официќальной печати некоторые данные позволяют лишь приближённо судить о потерях в афганской войне.
  
  Годы Безвозвратные потери афганской армии, человек
   погибло пропало без весќти, плеќнено всего
  1980 1629 721 2350
  1981 6721 8644 15365
  1982 2516 1918 4434
  1983 2485 401 2886
  1984 2675 1840 4515
  1985 2421 2853 5274
  1986 2821 2905 5726
  1987 2484 2773 5257
  1988 2814 7861 10675
  1989 (1 полугодие) 962 2949 3911
  Всего 27528 32865 60393
  
  
   В 1988 году афганская армия потеряла 5257 офицеров в т. ч. 739 погибло в боях и 1180 человек пропало без вести. За январь-март 1989 г. армия потеряла 2273 офицера, втом числе погибло в боях 304 человека. Пропало без вести 485 человек.
  По штату пехотная диќвизия афганской армии на 15 февраля 1989 г. имела от 6 до 7 тысяч человек. Таким образом, если безвозвратные потери афганской армии за этот период составили более 60 тысяч челоќвек, то это эквивалентно потере 8 дивизий!
   Помимо безвозвратных, армии несли и огромные санитарные потери. Точных данных по санитарным потерям афганской армии нет, есть данные по уволенным из армии по боќлезни, ранениям и выслуге лет. За 9 лет они составили 213 822 человека.
   В огне афганской войны, вместе со своими подчиќнёнными погибали и их командиры. Разные они были: и по своему отношению к новой власти, и по своему национальному и социальному происхождению, и наќконец, по своим профессиональным качествам. Встуќпая в ту или иную партию, становясь с оружием на одќну из воюющих сторон, они сжигали за собой родстќвенные, племенные и просто человеческие мосты. Объединяло их одно - они были афганцами: мужестќвенными воинами, свободолюбивыми и верными сыќнами своей Родины. Они хотели видеть свою Родину свободной и счастливой. И дав клятву они, как правило, сраќжались не щадя своей жизни. Ипогибали. Погибали, как и на всякой войне, по-разному: одни приняли свою смерть в бою, другие скончались от ран, некоторые поќгибали в сбитых самолётах и вертолётах, подрывались на минах, пропадали без вести. И все они легли в свою родную землю, которую мужественно защищали. Мноќго их сгорело в огне афганской войны: от лейтенанта до генерала, от взводного и до командира корпуса. С некоторыми мне пришлось встречаться, решать разќличные задачи. И моя память сохранила о них добрые воспоминания.
  Как решались вопросы розыска и возвращения из душманского плена наших военнослужащих?
  15 февраля 1989 года в 10.00 последний батальон пересёк афгано-советскую границ. Афганская война закончилась. Командарм Громов шёл последним, скаќзав встречавшим, что за его спиной не осталось ни одноќго военнослужащего 40-й армии. Все этому поверили. Кроме ... матерей, отцов, жен и детей, чьи сыновья, муќжья, отцы остались там, в Афганистане. Живые и мертќвые. Это пропавшие без вести. Но не все они были безќвестными и тем более мертвыми.
  Пропавшие без вести - это павшие, но не найденные по разным причинам своими товарищами во время боевых действий: кто-то попал под эрэс, наќрвался на мину или фугас, кого-то убило и завалило землей от разорвавшегося снаряда, кто-то получил пулю и захлебнулся в холодных горных реках при переправе, кто-то был сбит и врезался в землю или взорвался в возќдухе на вертолете или самолете. Тела или что от них осќталось не смогли подобрать ни товарищи, ни поисковые группы, так как все это происходило на территории, конќтролируемой моджахедами. Эти безвестные могилы разбросаны по всему Афганистану.
   Были и пропавшие без вести во время боевых дейќствий: раненные или контуженные, они были захвачены в плен; ушедшие в разведку или поиск и не вернувшиеся по каким-то причинам; летчики, сбитые, но катапультиќровавшиеся над территорией моджахедов; военные соќветники и переводчики, исчезавшие бесследно во время боевых действий и т.д. Некоторые из них была захвачеќны моджахедами и расстреляны или брошены в тюрьмы. Многие погибли при попытке бегства из лагерей и тюќрем, умерли от ран и болезней.
  Была и другая категория причисленных к пропавќшим без вести. Это те, кто смалодушничал, ушел из часќти и попал к моджахедам, это и те, кто сознательно изќменил своему воинскому долгу, перешел к моджахедам и воевал потом против своих же товарищей. У них тоже по-разному сложилась судьба: одни из них умерли от инфекционных болезней, другие погибли от авиационќных и артиллеристских ударов бывших своих войск. Неќкоторые живы и здоровы и продолжают воевать или жиќвут с новой семьей в Афганистане или Пакистане. Мноќгие из пропавших без вести нашли свой конец и лежат безвестные в земле Афганистана и Пакистана.
  В особом отделе КГБ 40-й армии имелись списки на более чем 30 человек, находившихся в плену у моджаќхедов на территории Афганистана. И не только списки, но и точные места, провинции, отряды и даже фамилии полевых командиров, у которых они находились.
  Перед отъездом из Афганистана у меня состоялась встреча с начальником разведуправления Генштаба афганской армии генералом Самади. После решения общих вопросов генерал сказал мне, что у него есть данные о наших военнопленных, которые находятся в отрядах моджахеќдов. Он назвал лишь цифры: у Ахмада Шаха Масуда - 10 человек, у "турана" Исмаила - 9 человек, у Фарида (в Баглане) - 4 человека и 6 человек в отрядах других полеќвых командиров.
  Более точные данные, в том числе и находящиеся в Пакистане, имеются в МГБ, у Фарука Якуби. Генерал Самади подарил мне видеокассету по Ахмаду Шаху Масуду, снятую французским корреспондентом. На ней заќпёчатлён офицер и трое или четверо солдат, находящихся в отрядах Ахмада Шаха.
  Знали ли наши политики, дипломаты, подписывая Женевские соглашения, о том, что на территории Афгаќнистана и в Пакистане находятся наши военнопленные? Конечно, знали. Но подписали. Понимали ли они, что нельзя подписывать Женевские соглашения, не до конца решив их судьбу? Конечно, понимали. Но подписали. Ведь это были не их сыновья. Войска из Афганистана вывели, военнопленные остались. Они никому, кроме своих матерей и жён, не были нужны.
  Американские президенты и конгресс и через три десятка лет после окончания вьетнамской войны ищут не только своих пленных, но и останки погибших. Ищут и находят, вывозят и с государственными почесќтями предают их земле на Родине. Они уважают своих граждан и солдат.
   Листаю свой рабочий блокнот и смотрю, что записал тогда, в июле 1988 г. со слов командира 201 дивизии полковника Рузляева В.В., начальника политотдела и оперуполномоченного КГБ.
   Рядовой Лобанов - сбежал из 149 мсп, возглавќляет бандгруппу в 20 человек, москвич, есть один брат, других родных нет. Выходили на него - возвращаться не хочет. В других бандах ещё 2 советских солдата воюют - фамилии уточняются. Рядовой Копадзе - из 108 мсд, с ним 5 человек в банде в районе Пули-Хумри. Главарь банды усыноќвил Копадзе и ещё одного солдата. Подполковник Заяц - был начальником разведки 108 мсд, за проступки снят, поставлен начальником разведки 122 мсп. На встрече с "духами" расстрелял хадовцев (МГБ) и позже на БРДМ бежал из части. Есть данные, что погиб. В ущелье под Мазари-Шариф действует банда, которую возглавляет бывший советский солдат, тадќжик по национальности. Очень жесток, особенно к наќшим. Есть решение его убрать. Рядовой Петрушин - служил на хлебзаводе, пеќрешёл к "духам" 1,5 года (с апреля 1986 г.) назад. Обќменяли, но он домой не хочет. В провинции Балх в одной из банд находится Акупрук (данных на него нет).
   Сравнил свои данные с опубликованным списком советских граќждан, пропавших без вести в Афганистане в период с 25.12.1979 по 15.2.1989. Ищу фамилии тех, кого мне назвали в июне 1988 г. в штабе 201 МСД. Нахожу: Лоќбанов Владимир Семёнович пропал без вести 28.06.85, провинция Кундуз; подполковник Заяц Николай Леоќнидович пропал без вести 15.03.1984, провинция Кунќдуз. Ищу Копадзе, такого в списке пропавших без вести не нахожу. Ошибки в фамилии не может быть - в моём блокноте записано дважды, со слов комдива и оперќуполномоченного КГБ. Может быть, обменяли до выќвода? Дай-то Бог! Не нахожу и фамилии Акупрук - о нём у меня почти ничего, только фамилия и провинция Балх. Много копий сломано и на съездах, и на сессиях Верховного Совета, много неоднозначных высказываний в средствах массовой информации по отношению к этим людям.
   На фоне бурных событий лета 1988 года произошло ещё одно не очень заметное, но очень важное для двоих людей. 4 августа в районе южнее Хоста был сбит советский штурмовик СУ-25. Лётчик катапультировался на территории, занятой моджахедами. Этим лётчиком был полковник А. Руцкой. 9 августа мне позвонил генерал В. Варенников и сказал, что, по данќным МГБ РА, Руцкой находится в одной из банд Халеса. Надо найти способ связаться с ней. Банда готова за выкуп передать Руцкого. Нужно организовать сбор денег, напраќвить представителя разведуправления афганского генштаќба и переговорить с командованием Хоста и помочь выкуќпить Руцкого. Позвонил Язов Д.Т. и приказал, во что бы то ни стало, выќкупить летчика. Мы с генералом Левченко переговорили с наќчальником Генштаба Шах Наваз Танаем. Он с пониманиќем отнёсся к нашей просьбе и добавил, что это его родќной край и у него есть связи. Здесь же в кабинете перегоќворили с командиром 25 пд генералом Фаруком. Тот обещал всё организовать.
  Министр обороны Маршал Язов Д.Т. звонил ещё неќсколько раз генералу армии Варенникову В.И., генерал-лейтенанту Громову Б.В. и мне. Он требовал сделать всё, чтобы освободить - выкупить Руцќкого, он беспокоился о своём подчинённом.
   Через три года Руцкой "отблагодарит" своего спасителя: в Форосе он подтолкнёт кулаком в спину "гэкачеписта" Язова в самолёт, который доставит того в Матќросскую тишину. Долг платежом красен...
   Как человек военный, я не могу однозначно поќнимать - пленный и всё тут. По-разному попадали в плен: и в результате тяжёлых ранений, и в результате беспечности, и в результате различных случайностей. На мой взгляд, это все одна категория - пленные. Винить их невозможно ни при каких взглядах на случившееќся. Тем более многие из них с великим человеческим достоинством, несмотря на муки, пытки и лишения, сохранили своё лицо - лицо гражданина, лицо солдата. С одним не могу согласиться - уравнивать с ними тех, кто добровольно перешёл на сторону врага и тем более взял оружие и повернул его против своих товарищей.
   Испокон веков на Руси считалось позором предаќтельство и переход на сторону врага. Поэтому уравниќвать тех, кто в силу обстоятельств попал в плен, с теќми, кто добровольно перешёл на сторону врага, а тем более взял оружие и повернул его против своих, по-моему, по меньшей мере несправедливо. Это, на мой солдатский взгляд, оскорбляет память и погибших на поле боя, и павших в плену. Не судья я им - нет не судья! Бог им судья!
   В начале сентября 1988 года ко мне попал документ, который затрагиваќл два очень важных вопроса: будущее Наджибуллы и его команды и вопрос о наших военнопленных. Это копия письма Гульбеддина Хекматиара высшему совету судей ИСМА (доставлено 03.09.1988 года из Пакистана агентом 206 РЦ). Предлагаю полный его текст, там много интересного, о чём стоит задуматьќся.
   "Во имя Аллаха, всемилостивого и милосердного! Уважаемому совету судий ИСМА!
  В настоящее время, когда русские поняли, что поќслав в Афганистан свои войска, они совершили больќшую ошибку и с целью вывода войск подписали Жеќневские соглашения, без всякого сомнения, ясно, что с выводом русских наёмный режим Наджибуллы падёт. Это презренное правительство не сможет устоять перед мужеством моджахеддинов.
   Сейчас в первую очередь необходимо объявить решение, освящённое шариатом в отношении тех лиц, которые в течение прошедших десяти лет воевали проќтив нации и ответственны за кровь 1300000 жертв, коќторые способствовали десятилетней трагедии Афганиќстана.
   Если мы объявим всеобщую амнистию и дадим обещание не преследовать этих лиц и присоединиться к своей нации, то нет никакого сомнения, что перед многими из них, кто запятнал себя преступлениями против народа, все двери будут открыты. Однако я, как председатель "Союза моджахеддинов Афганистана" требую решительно принять такое решение, в соответќствии с шариатом, в отношении этих преступников.
   Согласно моему мнению, члены ЦК НДПА во глаќве с наёмным Наджибом в настоящее время должны заочно быть преданы суду. О шариатском суде над ниќми необходимо объявить всей нации. А после вывода русских войск из Афганистана с ними поступят в соотќветствии с законами шариата.
   Простых людей, а также тех, кто был связан с враќгами нации, коснётся всеобщая амнистия и не будет нанесён никакой ущерб.
   Я считаю и это моё мнение, что следующие слова вы должны объявить всей нации: не осуществлять ни каких обменов русских военнопленных и не давать обещаний. Мы должны сохранить их до тех пор, пока русские войска не уйдут из Афганистана, пока не падёт правительство Наджиба и не окрепнет исламское праќвительство. Затем мы обменяем русских пленных на приговорённых (осуждённых) преступников, которые убегут из страны и найдут укрытие у русских.
   Надеюсь, что об этом последнем решении, освяќщённом шариатом, в кратчайшие сроки узнает нация.
   С уважением, инженер Хекматияр, председатель высшего совеќта"
   Как состоялось Ваше прощание с войной в Афганистане?
   23 июля 1989 г. мне позвонили из Москвы: "Cобирайся, замена!" Я уже потихоньку начал собираться домой и гоќтовил дела, чтобы все передать генералу Шеину Бориќсу Петровичу. Зная сложность обстановки и взаимоотќношений, хотелось передать так, чтобы у преемника было как можно меньше "белых пятен", а главќное - незавершенных дел.
   И вот резко обострилась обстановка в более или менее "спокойном" в последнее время Майданшахре - проќвинциальном центре провинции Вардак. Впрочем, она могла обостриться в любое время, в любом регионе Афганистана, так как инициативой полностью владела оппозиция. Она могла начать боевые действия там и тогда, когда это было выгодно ей, и она рассчитывала на успех. Один раз я побывал в Майданшахре - в этой самой природой сделанной земной красоте: долина, небольќшой городок, окруженный красивыми, кажущимися неприступными горами. Горная река Майдан, плотина, ГЭС, а вокруг изумрудная (где ни шли бои) зелень. И рядом с этой неземной красотой - вполне земная явь: разрывы, рев "Ураганов" и авиационных двигателей, завывающий вой и разрывы бомб, в том числе и с объќемно-детонирующей смесью, превращающих в пыль и ничто все, что попадает в зону ее разрыва. Ну вот, пожалуй, это был последний бой на земле Афганистана, в котором мне пришлось побывать.
   А ведь хороший порядок был в 40-й армии - всех солдат, офицеров за два месяца до замены на боевые действия не посылали! Ну, а нам выбирать не приходилось, надо, значит надо! Так воспитаны мы...
   Кабул мы покинули рано утром 5-го августа: траќдиционные 4 витка при наборе высоты над аэродромом, последний взгляд на утренний просыпающийся город, и Ан-26 взял курс на Ташкент.
   Родина встретила странностями, которым мы не придали особого значения. Пограничники, таможенники и один тип в штатском более двух часов "шмонали" самолет и вещи, вскрывали полики, прощупывали сиденья и спинки кресел. Мои коробки не трогали. По существовавшему положению багаж генералов не досќматривался. И я спросил человека в штатском, что они ищут? Может быть, неќобходимо осмотреть мой багаж, тогда пожалуйста. Он как-то суетливо пробормотал что-то про наркотики и оружие. Но вскоре все закончилось. Началось другое - самолет не выпускали, хотя накануне с Генштабом все было оговорено. Позвонил в штаб ТуркВО, в ответ оправдывались, что заявки не было, но все решили с "пэвэошниками" и можно лететь.
   Вылетели на Москву, по пути дозаправка на двух аэродромах. В полете командир экипажа доложил, что аэродромы дозаправки изменили, будем дозаправлятьќся на военных, хотя и крюк порядочный. Мытарства повторились: то нет заправщика, то не найдут завскладом ГСМ, то не выпускают - нет заявки.
   В общем, к часам 9 вечера добрались до подмосќковного аэродрома, но не того, который планировали, посадили на другой. Никто на аэќродроме о прилете не знал, машины нет, никого нет - все отдыхают. Наконец, нашли машину - и в Москву. По дороге, в голове почему-то стали появляться смурќные мысли и какое-то тревожное ожидание чего-то. Но я отбросил все в сторону, видимо, "перегрелся". Впеќреди была долгожданная встреча с родными!
   Утром следующего дня прямо из квартиры позвонил Миќнистру обороны - трубку снял порученец. Я доложил, что прибыл и просил уточнить, когда министр примет. В ответ сказали, что уточнят и позвонят. Позвонили: министр занят, пока необходимо поехать в Главное управление кадров (ГУК).
   Поехал в ГУК. Принял один из замов начальника ГУК. Он извинился - начальник болен, а мне сейчас рекомендовано идти в отќпуск. Я сказал, что по приказу Министра обороны мной подготовлен отчет о командировке и обстановке в Афќганистане, и спросил, не потребуюсь ли в ближайшие дни.
   "Нет, не потребуетесь, идите в отпуск"? - был ответ. И я ушел в отќпуск.
   Через три дня звонок - прибыть в ГУК. Принял тот же генерал: поговорили "о Мадриде, о Лондоне, о поќгоде" и я, не выдержав, сказал: "Говорите, что нужно Вам сказать". Генерал как-то облегченно выдохнул и сказал: "Есть мнение, направить Вас главным военным советником на Кубу"(!?)
   Первые несколько минут я не мог сообразить, причем здесь Куба, ведь я только что вернулся из Афганиќстана. Придя в себя и отбросив всякую "дипломатию", прямо спросил, чье это мнение? Генерал показал ручќкой вверх. Я еще жестче спросил: "Чье конкретно, наќверху много всяких, кроме Бога?! Министра?". "Да, министра", - ответил генерал. Я молча, вышел из каќбинета, хотя генерал что-то говорил и говорил мне вслед.
   После отпуска меня принял начальник Главного управления кадров генерал армии Сухоќруков. Он вниќмательно выслушал меня, долго расспрашивал об обќстановке в Афганистане. Дал почитать содержимое неќбольшой папочки, сказав, что министр обороны Язов Дмитрий Тимофеевич в связи с этой информацией очень недоволен мной.
   Я сказал: "Вы же отлично знаете, что этот комќпромат липовый".
   "Знаю, - ответил он, - но министр не хочет портить из-за меня с некоторыми отношения".
   Спросил: " Что же дальше?"
   "Давай будем думать, что дальше", - ответил он.
   Я сказал: "Давайте мне лист бумаги, и я напишу рапорт об отставке".
   "Но тебя не уволят, тебе нет 60 лет", - и после некоторого раздумья, начальник ГУК скаќзал: "Михаил Михайлович, пойдешь в распоряжение Главкома Сухопутных войск. Будем думать".
   Главкомом Сухопутных войск был... Валентин Иванович Варенников. Он прекрасно понимал слоќжившуюся ситуацию, но ничего поделать не мог. Ваќлентин Иванович "загрузил" меня сначала разработкой документов и организацией Союза ветеранов Афганиќстана, потом еще чем-то. Мы оба с облегчением вздохнули, когда пришел приказ Министра обороны о моей отставке.
   Военная страничка моей судьбы закрылась. Остались бессонные бесконечные ночи, раздумья, сомнения, воспоминания и размышления о сути челоќвеческой жизни. Вспомнилось когда-то и где-то вычитанное об этом суждение древнего китайского мыслителя Конќфуция: "Жизнь - это маленький фонарик, прикрепленный к спине. Он не освещает ничего, кроме пройденного пути". У меня наиболее ярко был освещен кусочек афганќской войны. И я решил воспользоваться этим и написать, что и как было на этой войне в последние годы.
   Афганская война закончилась, закончилась и моя военная служба, остался груз непростых воспоминаќний: о прошедшей армейской службе. Афганской войќне, а главное - память о тех, с кем служил, дружил, воевал и провожал в последний путь...
   Два события стали главными вехами в моей арќмейской службе и жизни в целом: венгерские события и афганская война. Именно они, а не служебная карьера и воинские звания, перевернули что-то в моём мировоззрении и посеяли сомнения в правильности сделанного в этой жизни.
  
   Из публикации: Карелин А.П. "В одном окопе..." Из цикла: Советники в Афганистане. 2009 г. www.artofwar.ru
   Эта статья продолжает цикл о советниках. Использован материал из воспоминаний генерал-полковника Соцкова М.М, бывшего Главного военного советника в Афганистане в 1988-1989г.
   "Белое солнце пустыни" - один из любимейших фильмов советского кинематографа. А главный герой стал популярным персонажем. Красноармеец Сухов, несуетливый, уверенный в себе. Сухов, который твёрдо знает, что "Восток - дело тонкое". Сухов, который один эскадрона стоит. И как всякий такой герой, он узнаваем в реальных людях, наших современниках.
   Их пришлось видеть в Кабуле, а позже в Кандагаре даже довелось с некоторыми познакомиться к своей большой радости. Русые волосы, выгоревшие под палящим солнцем, лица с отнюдь не курортным загаром. Такие же несуетливые, такие же бесстрашные. Несколько военных людей - наши военные советники.
   О их нелёгкой службе не было принято сообщать в печати и когда вообще не писали о боевых действиях наших войск, и когда о боях в этой стране появилась возможность рассказать.
   А ведь нашими военными советниками была проделана огромная работа в Афганистане. После революционных преобразований новое руководство страны обратилось с просьбой к Советскому правительству помочь в создании новой армии.
   " Задача эта,- вспоминал главный военный советник генерал-полковник Соцков М.М., - была архисложная. Но в результате напряжённейшей работы, которую выполняли сотни наших офицеров, нам удалось не только оказать помощь в укреплении уже существовавших в вооружённых силах Афганистана родов войск, но и содействовать в создании принципиально новых. Речь идёт о десантно-штурмовых частях, подразделениях боевых вертолётов, частях реактивной артиллерии и ракетных подразделениях. Хотелось бы подчеркнуть, что именно на эти части легла впоследствии главная задача по защите республики. Для освоения новой техники, современной тактики была создана неплохая учебная база.
   Но учёба - это лишь азы военной науки. А боевой опыт можно получить только в бою. И именно там, в сражениях, командные кадры афганской армии нуждались в советах и рекомендациях. И наши офицеры не могли остаться в стороне. В афганских частях выполняли свой интернациональный долг и наши военные советники.
   Многие сложили головы на афганской земле. И в лучшем случае о них, как и о других, писали: "Погиб при исполнении..." Так было с моим другом генерал-лейтенантом Петром Ивановичем Шкидченко, боевым офицером, прошедшим всю Великую Отечественную. Так было с полковником Расиным, который погиб во время жестокого боя одного из соединений афганской армии в провинции Кунар. А помню, как в 88-м весь мир узнал о том, что вскоре после подписания женевских соглашений наши люди погибли под Кандагаром. Речь шла о военных советниках".
   Завёл разговор генерал-полковник и о том, что наболело. Фигура умолчания вокруг их работы способствовала тому, что об этой категории военнослужащих сложилось превратное мнение. Дело даже дошло до того, что в них, работающих в необычайно трудных условиях, каждодневно рискующих жизнью, стали видеть чуть ли не искателей легкой жизни.
   "Что греха таить, - говорил Соцков, - такое мнение разделяли одно время кое-кто даже среди военных. А ведь для людей моего поколения военные советники в Испании были идеалом. А вот про наших современников, получается, позабыли.
   После вывода наших войск военные советники в афганских частях остались.
   Конечно, когда в Афганистане были наши войска, аппарат военного советника постоянно опирался на них. От них поступала большая помощь и поддержка. После вывода войск начались разговоры о неспособности вооружённых сил Афганистана самостоятельно вести боевые действия, ставилась под сомнение и наша десятилетняя работа в стране. Однако прошедшие месяцы, даже годы показали - вооружённые силы республики сражались, и сражались героически. Проверкой тогда, в самые первые месяцы, стал Джелалабад. Он показал, что в целом руководство афганской армии способно действовать самостоятельно. В то же время новизна ситуации выдвинула такие задачи, которые им не приходилось решать, пока в стране находились советские войска. А эти возникающие ситуации требовали и соответствующих рекомендаций, за которыми афганское военное руководство обращалось к нам. Хочу подчеркнуть, что мы чувствовали прямую ответственность за эти рекомендации. И афганские военные относились к ним с большим доверием и вниманием.
   И это действительно так. Бывший в то время Министром обороны Афганистана генерал-полковник Шах Наваз Танай самыми добрыми словами охарактеризовал наших военных советников. В частности он подчеркнул: "Они с нами в одном окопе". На устах скупого на похвалы кадрового военного это немало. И такие слова не дань вежливости".
   В течение 89-го генерал-полковник Соцков М.М. не раз отправлялся в район боевых действий. Побывал на Саланге. В одном БТР, плечом к плечу, ехали к перевалу два генерал-полковника - Шах Наваз Танай и М. Соцков. Вместе они летали в Баграм. Это были не экскурсии, не парадные поездки. Советский генерал оказывал реальную конкретную помощь в руководстве боевыми действиями. А чуть раньше Соцков сопровождал Таная, когда тот в самый тяжёлый момент обороны отправился в Джелалабад, чтобы деблокировать шоссе, связывающее этот город с Кабулом.
   Во всех поездках рядом с генерал-полковником находился его личный переводчик капитан Павел Шашин, кавалер боевых орденов. Капитан не расставался с двумя автоматами, при первом намёке на критическую ситуацию он прикрывал собой начальника.
   Но поездки поездками, а как вообще складывался рабочий день главного военного советника?
   "Что касается рабочего дня. Слово это какое-то мирное - рабочий день... Военные люди всегда относились к тем, у кого он ненормированный. Ну а там, в условиях Афганистана, скорее можно было говорить о рабочих сутках. Дважды в день проводился анализ оперативной обстановки. Совместно с Министром обороны, Генеральным штабом мы вырабатывали предложения для доклада Верховному Главнокомандующему товарищу Наджибулле. Немало времени занимала подготовка и участие в работе военно-политического органа - Ставки Верховного Главнокомандующего. Так вот и складывались наши дни.
   Конечно, в Афганистане изменился характер моей прежней службы. Раньше руководил крупными штабами, командовал соединениями, армией, а там в подчинении у меня оказалось два десятка человек. Но что может быть ответственнее, чем выполнение важнейшей военно-политической задачи, и где - в Афганистане! Там решалась судьба целого народа...
   В 92-м военная миссия российских советников в стране была завершена. Продолжающаяся и поныне война в этой стране - это боль не только афганцев, но и наших людей, дорогой ценой заплативших за эту интернациональную помощь. Очень хотелось бы, чтобы наступил мир на этой многострадальной земле, и нет для солдата ничего выше этого".
   Наверняка, так думают все они, Суховы из Афганистана...
  
   Из публикации: Ляховский А.А. Кровавая бойня на Южном Саланге перед выводом советских войск из Афганистана. "Независимое военное обозрение", 13.02.2009.
   Во время январского визита 1989 года министра иностранных дел СССР Эдуарда Шеварднадзе в Кабул, президент Афганистана Мухаммед Наджибулла опять в настоятельной форме высказал просьбу - решить до вывода советских войск из его страны проблему Ахмад Шаха Маруда. Конечно, в Москве трудно было понять чаяния и настроения генералов, офицеров и солдат нашей 40-й армии, которые не рвались воевать, возвращаясь на Родину. Никому не хотелось убивать и погибать напоследок.
   Но высокопоставленные функционеры КПСС придерживались иного мнения. Вскоре руководство ОКСВ в Афганистане получило указание министра обороны СССР генерала армии Дмитрия Язова срочно готовиться к проведению операции против отрядов Ахмад Шаха Масуда. При этом никакие возражения, доводы и аргументы наших военных представителей в РА и командования 40-й армии о нецелесообразности подобных действий в расчёт не принимались.
   Вспоминает главный военный советник в РА генерал-полковник Михаил Соцков:
   "...Я министру обороны письмо написал, шифровку - категорически против этой операции. Нельзя проводить никаких боевых действий против Ахмад Шаха. Зима. Все боевые подразделения Ахмад Шаха в кишлаках среди мирных жителей. Только на постах к Салангу у него там наблюдатели и некоторые огневые средства. Но 22 января поздно вечером позвонил министр обороны Язов командующему 40-й армией Громову: "23 января начать операцию, на сутки раньше". И начали. Как начали? "Ураганы", БМ-21, "Гиацинты", "Буратино", сотни орудий и миномётов обрушились на эти кишлаки, на все эти позиции, если можно их так назвать, афганцев. 400 самолёто-вылетов только было сделано за эти 3 дня".
   В середине дня 22 января руководителю Оперативной группы МО СССР генералу армии Валентину Варенникову из Москвы позвонил Язов. Он приказал боевые действия против отрядов Ахмад Шаха Масуда начать на сутки раньше намеченного срока. Автор присутствовал при этом разговоре и наблюдал реакцию генерала армии Варенникова: с огромным трудом ему удавалось сдерживать свои эмоции и не сорваться, отвечая министру обороны. Конечно, это не была личная инициатива Язова, министр сам получил распоряжение советского политического руководства. Язов был ставленником Михаила Горбачева, заглядывал ему в рот и во всем его поддерживал. Уверен, что скорее всего такой приказ отдал Верховный Главнокомандующий Вооруженными Силами СССР Горбачев. Замечу, что метод устных указаний затем получил широкое применение у высших руководителей СССР - это давало возможность в случае неудачи отказаться от своих слов и свалить всю вину на непосредственных исполнителей, то есть на военных.
   Конечно, изменение срока операции принципиального значения не имело. Но к этому времени не были готовы части афганских войск, которые, правда, требовались лишь для обозначения их присутствия. Ведь операция проводилась под предлогом оказания помощи правительственным силам в выставлении сторожевых постов и отпора мятежникам, которые якобы препятствовали этому. Но подразделений афганской армии в тот момент в районе Южного Саланга ещё не было, они туда только подходили. Пришлось принимать срочные меры, чтобы в ночь на 23 января хотя бы некоторые из них оказались в районе предназначения.
   Генералы и офицеры ОГ МО СССР, аппарата главного военного советника в Афганистане разъехались по установленным им точкам, обеспечивая выполнение этой задачи. Совместными усилиями в течение ночи удалось вытянуть отдельные афганские подразделения в район Саланга, а утром они стали выдвигаться для занятия сторожевых постов и застав. Как утверждалось потом в официальной пропаганде, когда афганские войска начали брать под охрану дорогу, по ним открыли огонь (конечно, это был предлог, а возможно, и провокация). На самом же деле утром 23 января по сигналу командующего 40-й армией генерал-лейтенанта Бориса Громова по Панджшеру и примыкающим к нему ущельям были нанесены заранее спланированные авиационный (в том числе и самолётами, базирующимися на аэродромах Туркестанского военного округа) и огневой удары, повлёкшие человеческие жертвы и разрушения.
   Операция по разгрому отрядов Ахмад Шаха Масуда получила кодовое название "Тайфун". 23-25 января на Южном Саланге разыгрывался трагический спектакль, плата за участие в котором - человеческие жизни.
   Предварительно Масуду было направлено предостережение: если его отряды попытаются препятствовать выставлению застав правительственными войсками и раздастся хоть один выстрел, то вынужденно будет применена сила. Вся ответственность за это возлагалась на Ахмад Шаха. Об этом заранее было предупреждено население Панджшера и Южного Саланга. Президент Афганистана Наджибулла выступил с обращением к жителям Южного Саланга, в котором предлагал на время возможных боевых действий покинуть свои дома. Но все эти заявления являлись отвлекающим маневром. Вне зависимости от действий моджахедов Масуда 24 января 1989 года по их формированиям на Южном Саланге и в Панджшере планировалось нанесение мощных бомбо-штурмовых и огневых ударов.
   Боевые действия на Южном Саланге продолжались примерно трое суток.
   После окончания операции "Тайфун" Ахмад Шах прислал в советскую дипмиссию в Кабуле письмо на имя посла СССР в Афганистане Юлия Воронцова. Масуд возлагал на войска ОКСВ всю вину за последствия боевых действий на Южном Саланге.
   Есть с кого спросить. Конечно, можно понять отчаяние, разочарование Ахмад Шаха - советское командование неоднократно нарушало заключённые с ним соглашения. Но и он должен был понять: мы не могли просто так уйти, бросить на произвол судьбы, без охраны магистраль, по которой осуществлялось снабжение Кабула всем необходимым. Мы ведь сотрудничали с режимом Наджибуллы, поддерживали его, поэтому свои заставы передавали правительственным силам. Вооруженный конфликт на завершающем этапе вывода не входил в наши планы. Его просто не удалось избежать. Наджибулла убедил руководителей СССР в необходимости этой операции. Советское военное командование, не желая кровопролития, до последнего момента надеялось, что удастся уйти мирно, но по инициативе Шеварднадзе этого не позволили сделать члены комиссии Политбюро ЦК КПСС по Афганистану. Был отдан приказ на проведение военной операции против вооруженных отрядов Ахмад Шаха на Южном Саланге.
   Я был свидетелем разговора Бориса Громова с Дмитрием Язовым, когда командующий 40-й армией убеждал министра обороны в нелепости этой операции, тем самым рискуя дальнейшей служебной карьерой и положением. Но всё было тщетно. У власти в то время находились безнравственные люди, для которых чужая жизнь не стоила и ломаного гроша. Многие наши генералы, офицеры, сержанты и солдаты, находившиеся в январе 1989 года в Афганистане, уже тогда понимали: им не нужен этот "последний и решительный бой". Им, шурави, незачем было больше бороться с оппозицией. Но имелся приказ! Как к нему отнестись?
   Некоторые "критики" советуют не выполнять такие, по их мнению, преступные предписания. Не знаю, может быть, им со стороны, из теплых кабинетов или офисов, виднее. Всегда легко давать советы, не отвечая за их последствия. Но когда армия начинает выбирать, какие приказы ей выполнять, а какие - нет, она перестает быть армией. Ведь давно известно, что армия в своих действиях никогда не руководствуется ничем, кроме приказа (ни здравым смыслом, ни необходимостью и т.д.). Этим она и отличается от всех других органов. Этим она и уязвима. Являясь важнейшим органом государства, стоящим на его защите, она, например, не смогла предотвратить распад Советского Союза. Ее мощь оказалась невостребованной, так как среди высшего военного руководства не нашлось достойного военачальника, который взял бы на себя ответственность за привлечение армии к защите государственного конституционного строя.
   И, хотя многие командиры, политработники, солдаты были возмущены этим приказом, говорили, что после его выполнения не смогут носить правительственные награды, полученные в Афганистане, приказ всё равно выполнили.
   Местные жители, выходившие из района боевых действий, в контакты с советскими военнослужащими не вступали, молча вынесли и уложили вдоль магистрали тела убитых в результате огневых ударов людей, не принимали от нас никакой помощи, хотя всё было организовано: развёрнуты палаточные городки, пункты обогрева и питания, медицинские пункты.
   Разве армии нужна была эта операция? Военные опять - в который раз! - стали заложниками амбиций и скудоумия политиков. Вот чем обернулись последние дни пребывания наших войск в Афганистане, а для некоторых военнослужащих встреча с Родиной так и не состоялась, ведь они погибли в этом абсолютно им не нужном последнем бою. Вот и всё.
   Очень редко политики, принявшие решение на развязывание войны или боевых действий, и на словах взявшие на себя ответственность за это, предстают перед судом. Безнаказанность же инициирует принятие необдуманных и безответственных решений по применению силы. Не оттого ли они с такой легкостью посылают на смерть других людей и отдают приказы на проведение боевых операций или нанесение точечных бомбовых и ракетных ударов по "военным" объектам? Причём поводы для начала войны придумываются разные: для "защиты демократии", "соблюдения прав человека", "обеспечения завоеваний революции и целостности государства" и т.д., и т.п., но причина - безнаказанность политиков.
   Михаил Горбачев и его приспешники любили выступать в лике неких миротворцев, выведших советские войска из Афганистана, но при этом всегда умалчивали о том, что по их приказу неоправданно была устроена кровавая бойня и пролита кровь невинных людей на Южном Саланге. Советские политики по подозрительно необъяснимому настойчивому предложению Эдуарда Шеварднадзе и председателя КГБ СССР Владимира Крючкова приняли угодные Наджибулле решения. Если к этому ещё добавить те инициируемые Наджибуллой бомбовые и ракетные удары, которые армия периодически наносила по приказам из Москвы, то преступное действие не спрячешь ни под какими миротворческими масками.
   Слово - генералу Соцкову:
   "24 или 25 января из района боевых действий на Южном Саланге прибыл подполковник Гончарук. Я его посылал туда. Он высокого роста - такого двухметрового. Он сам сапер, воин мужественный. Его в любое пекло можно было посылать. Он стоял передо мной, а у него комок в горле. Он не мог рассказывать. Я его спросил: "Расскажи, что там было?" А он говорит: "Товарищ главный военный советник, что там было?! Женщины выходили на дорогу, а там снегу было много, они выходили и бросали под колёса, под гусеницы наших боевых машин мёртвых детей". Он не мог это говорить.
   Он много мне ещё рассказал. Вот, что такое Саланг. Вот что такое Панджшер. Вот, что наделал там Горбачев. А у нас главное ещё о Горбачеве правосудие не сказало. Оно должно сказать. Чтобы вообще афганскую войну закончить, у нас должно сказать свое слово правосудие!"
   Сейчас очень модно осуждать решение на ввод советских войск в декабре 1979 года, расценивая его как политическую ошибку. Но выводились войска в 1989 году, и, видимо, урок не пошёл впрок. Приказы армии Верховным главнокомандующим по-прежнему отдавались без учета национальных интересов страны.
   Люди, голосовавшие за такие приказы, живы, но разве кто-нибудь из них, к примеру, те же Горбачев, Шеварднадзе, Александр Яковлев (умер в октябре 2005 года не покаявшись), Егор Лигачев, Язов, оказался в ответе за эти приказы? Конечно же, они поспешили откреститься и от Афганистана, и от всего того, что там происходило. Натянув на себя маски миротворцев, всю ответственность они возложили на тех руководителей, кто ввел войска в Афганистан, и кто к тому времени давно уже скончался...
   Кстати, Ахмад Шах не стал нападать на советские колонны при их выводе из Афганистана даже после этого вероломства на Южном Саланге, хотя возможности у него для этого были реальные.
  
   Интервью Соцкова М.М.: Петр Гончаров. Без России Афганистану не важить. "Голос России", 25.08.2010.
   Нужно ли и как России возвращаться в Афганистан? В Москве идёт проработка вопроса о передаче министерству внутренних дел Афганистана на безвозмездной основе партии стрелкового оружия и боеприпасов.
   Если информация подтвердится, то это означает, что Россия фактически возобновляет прямые поставки оружия Кабулу. К этому следует добавить ещё и заказ НАТО на 20 российских вертолётов Ми - 17, которые также предназначены для афганской армии. Прокомментировать ситуацию "Голос России" попросил последнего главного советского военного советника в Афганистане генерал-полковника Михаила Соцкова.
  "Поставляя Ми - 17 мы, как бы, снова возвращаемся в Афганистан", - считает Михаил Соцков. Нужно будет на постоянной основе организовать поставку запчастей и боеприпасов, ремонт машин, подготовку пилотов и техников, и т.д. Ми - 17 - это экспортный вариант Ми - 8, который уже прекрасно зарекомендовал себя в Афганистане. Он был одинаково хорош и надежен и в горах, и в узких ущельях, и в пустыне".
   Сотрудничество с афганской стороной на двусторонней основе, конечно, следовало бы приветствовать, продолжает генерал. Но России к этому необходимо подойти крайне осторожно. Нельзя допускать, чтобы Россию втянули в решение афганского военного конфликта. Тем более что вряд ли президент США Барак Обама изменит свое мнение относительно сроков вывода американских войск из Афганистана, намеченные на июль 2011-го года, и как бы Афганистан после этого не повис на России, опасается Соцков.
  Вопрос о возвращении российского стрелкового оружия и российских вертолётов в афганскую армию и полицию, очевидно, решен. По крайней мере, на обозримую перспективу. Но в любом случае, России не удастся повторить советско-афганское военное сотрудничество в его полном объеме. Да ей и незачем этого делать. У России сегодня другие задачи. Судя по всему, Москва не намерена более довольствоваться той второстепенной ролью, которую США и НАТО отвели России в решении афганской проблемы. Очевидно, и то, что Москва нацелена восстановить многие утраченные ею позиции в экономике Афганистана.
   Россию сегодня настоятельно приглашают вернуться в регион. Её пригласили принять участие в масштабном и очень важном для региона проекте. Речь идет о передаче электроэнергии из Таджикистана в Пакистан через Афганистан. Кроме того Москву просили разработать предложения о том, как наладить работу гидрокомплекса в Афганистане. Причем как с учетом уже имеющихся там гидростанций, так и с учетом региональных возможностей, прежде всего в Таджикистане. И все это на основе наработок ещё советского времени. Это касается и тоннеля Саланг, конкретизацией проекта восстановления которого займется опять - таки Москва.
   Сегодня Белый дом вынужден признать, что США в одиночку не могут решить тех проблем, с которыми столкнулись сегодня Афганистан и Пакистан. В Белом доме - пусть и с большим опозданием - признают правоту Москвы в том, что Афганистану, чтобы оживить свою экономику, необходимо в первую очередь реанимировать разрушенные войной былые торгово-экономические связи с соседями.
  
  Из писем Соцкова М.М. Аблазову В.И. 2011 - 2012 гг.:
  Уважаемый Валерий Иванович, здравствуйте.
  Как я понял, одним из важных мероприятий, посвященных 25-й годовщине вывода наших войск из Афганистана является подготовка справочно -публицистической работы "Афганская арена. Дипломаты и полководцы."
  Я благодарю Вас за включение в эту работу моей личности и высокую оценку моей деятельности в Афганистане.
  Издание Вами такого труда не только своевременно, но и, что главное - откроет для читателей малоизвестные страницы Афганской войны.
  Я получил и с благодарностью и неподдельным интересом ознакомился с Вашими предыдущими работами "Над всем Афганистаном безоблачное небо" и "Долгий путь из афганского плена и безвестия." Я тоже вел в Афганистане рабочие записи, делал заметки в записных книжках, которые, как и Вам, помогают сейчас в творческой работе. Я внимательно отслеживал вопросы, связанные с пропавшими без вести и попавшими в плен нашими военнослужащими. У меня сохранились записи, которые могли бы пролить дополнительный свет к уже известному Вам по этому вопросу.
  К сожалению, по афганской проблеме появилось много противоречивых и просто открытых фальсификаций, искажающих историческую суть произошедших событий. Много в Афганской войне и "белых пятен", скрытых или грифом секретности, или не освещенных в средствах массовой информации. В силу сложившихся обстоятельств к некоторым из этих событий я имел прямое отношение или был свидетелем их свершения.
  В настоящее время я закончил трилогию об Афганской войне. Рабочее название ее "Афганская Голгофа." Она состоит из трех частей.
  Первая часть: "Прикосновение к войне" посвящена, в основном, обстановке в Афганистане в 1986 году и выводу шести полков. В связи с тем, что генерал В.Варенников был срочно направлен в Чернобыль, маршал С.Ахромеев приказал мне возглавить Опергруппу МО по выводу этих полков. Так что всю кухню и афганскую, и нашу мне пришлось отпробовать - о чем я и излагаю в книге.
  Вторая часть: "Долг и Совесть (закрытые страницы афганской войны)" посвящается обстановке в Афганистане перед выводом войск, сам вывод и Афганистан после вывода войск. Эта часть издана в 2007 году отдельной книгой в двух томах в Санкт - Петербурге небольшим количеством экземпляров. Книгу помогли издать ветераны - афганцы.
  Третья часть: "Понять содеянное Зло." В ней дается оценка событий начала афганской трагедии:
  - Роль Генштаба и КГБ в террористическом акте против дружественного государства (штурм Дворца, убийство главы дружественного государства, военный переворот).
  - Возможно впервые, описываются взаимоотношения в нашем высшем военном руководстве: Министр обороны - Генштаб и их негативное влияние на ход и исход Афганской войны.
  - Рассматриваются закрытые до этого трагические события на Саланге и в Панджшере при выводе войск, а также проведение Воздушной операции по приказу Горбачева по территории Афганистана.
  - Подводятся военно-политические итоги Афганской войны.
  - Отдельно дается оценка военным и политическим деятелям и нашим, и афганским, с которыми мне лично пришлось работать, воевать и встречаться.
  - Впервые публикуются откровенные (тет-а-тет) беседы со мной Президента Наджибуллы. В них он открыто дает острую критическую оценку произошедшим в Афганистане событиям.
  Я также задумываюсь над возможностями издания этой работы и готов предоставить все интересующие Вас материалы. А пока направляю Вам уже изданные в Санкт - Петербурге два тома.
  Желаю Вам успехов.
  С уважением М.Соцков, генерал - полковник в отставке.
  15 июля 2011 г.
  
  Уважаемый Валерий Иванович, здравствуйте.
  Спасибо за великолепный подарок - книгу "Афганская арена. Дипломаты и полководцы." Он особенно приятен мне и как воспоминание об Афганистане, и то, что написан участником афганской войны - т.е. моим однополчанином.
   Вы и ваши сыновья создали еще одно сложное, правдивое и ценное произведение. Чувствуется, что "перелопатили" массу различных документов и как награда - прекрасное произведение.
  Спасибо Вам за этот труд. Жаль, что он недоступен многим, кто с живым интересом прочитал бы его. Надеюсь, наступят благостные времена. Желаю Вам не останавливаться на этом, уверен, у Вас есть еще много нужных идей и мыслей, которые Вы воплотите в жизнь.
  Валерий Иванович, извините, что задержался с ответом - возрастные обстоятельства иногда выбивают из колеи, но ... пишу (наверное) последнюю книгу "Забывая и вспоминая Афганистан". Замах большой - не знаю, как получится. С Вашего позволения воспользуюсь и Вашими материалами (книги). Закончу, обязательно перешлю Вам печатный экземпляр - на суд и ... интерес.
  Валерий Иванович - Вы хорошо воспитали своих сыновей. Я хочу пожелать им успехов и удач!
  Как Вы сами? Как новая должность? Желаю Вам здоровья и всяческих удач.
  С уважением М.Соцков, генерал - полковник в отставке, пенсионер, афганец и т.д. и т.п.
  9 ноября 2012 г. Подмосковье.
  P.S. Валерий Иванович, интересно, а каковы условия для издания книг у Вас - в Украине?
  
  
  
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023