ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Аблазов Валерий Иванович
Валентин Герасименко Авиавылет на Руху. Первый боевой.

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 6.45*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Советник начальника Войск Связи и РТО ВВС и ПВО ДРА (1980-1981 гг.) Герасименко Валентин Дмитриевич прислал свой новый рассказ. Вместе с ним мы задумались о том, что этот и ранее опубликованные на сайте авиарассказы можно будет подготовить к изданию отдельной книжкой.
  Авиавылет на Руху. Первый боевой.
  
   Артур Матвеевич - старший (он же и непосредственный) начальник Дмитрия вернулся из Дар - уль -Амана, регулярной утренней поездки в Министерство обороны Афганистана, раньше обычного. Настроен он был мрачно. Открыв дверь в комнату советников, он пригласил Дмитрия к себе. Еще не дождавшись пока Дмитрий дойдет до стула, который обычно предлагался приглашенному, начальник начал:
   " Я понимаю, что это дело не ваше, но поручить его у меня некому. Егор Егорович (советник командующего авиацией) - в Мазари - Шарифе, а здесь из авиации больше никого нет."
   До московских верхов уже дошло, что для обеспечения реальных боевых действий афганской армии требовались советники из советской армейской и фронтовой авиации, которые имели бы опыт (хотя бы полигонный) применения авиации по наземным целям. Поэтому начался период интенсивной замены в аппарате советника Главкома ВВС и ПВО советских советников - выходцев из ПВО страны на кадры ВВС СА. Но в то время в Кабуле в коллективе советников штаба ВВС и ПВО ДРА из потребных авиационных специалистов, кроме вышеупомянутых, действительно, никого не было. Советники главного инженера и начальника тыла для этой задачи не подходили по определению.
   Далее начальник кратко описал сложившуюся ситуацию и еще более кратко поставил грядущую задачу:
   "Вчера, как всегда успешно, завершилась операция в Панджшерском ущелье. Афганские войска из ущелья ушли, но оставили в ключевых точках гарнизоны, численностью до батальона. Такой батальон в Рухе вчера ночью лишился всех минометов вместе с минами, а сегодня ночью - всего продовольствия и остальных боеприпасов. Храбрые воины из укрытий не вылезают из-за интенсивного обстрела из своих же минометов, захваченных противником, а по радио требуют немедленной помощи в течение ближайших часов, иначе - сдадутся тому же противнику.
   Ваша задача: в составе группы вертолетов, подчеркиваю - всех вертолетов, которые Вам удастся собрать в полку, забросить им боеприпасы, продовольствие и все, что для них соберут, и оказать авиационную поддержку (этому "раздолбанному" войску).
   С пехотными делами будет разбираться специальная группа во главе со старшим от Министерства обороны, которая должна вылететь с вами на этих же вертолетах.
   Кроме того, дополнительно, именно нам - авиации, поручено объективно оценить сложившуюся ситуацию. Вот я Вас и прошу объективно там разобраться и мне здесь доложить."
   Артур Матвеевич свою трудную военную карьеру сделал в ПВО, дослужился до воинского звания генерал-лейтенант авиации и, как никто другой, знал, что значит "объективно доложить". Этим и объяснялось его подавленное настроение после визита в Министерство обороны.
   Дмитрий же, термин "объективно доложить" воспринимал более приземленно - нужно найти "стрелочника", на которого все будет списано. И совсем не обязательно, чтобы "стрелочник" был причастен к процессу.
   Вертолетов удалось собрать всего два Ми-8. Экипажи оказались сборными и вертолеты тоже. Чтобы они взлетели, кое-то пришлось снять с других машин.
   Как и во всей афганской армии, в авиации ДРА еще не завершился переход от первого дореволюционного (декабря 1979 г.) состояния на режим реальных боевых действий. Личный состав либо был расстрелян ХАД-ом в ходе межпартийных разборок, либо сбежал в сопредельные и дальние страны, чтобы избежать тюрьмы или расстрела, либо еще сидел в тюрьме Пули-чархи, либо еще проходил проверку на лояльность новому режиму. Боеготовностью техники в такой ситуации заниматься было практически некому.
   Победоносная, в начале своем, первая операция в Панджшерском ущелье, объяснялась больше неготовностью войск "панджшерского льва" - выпускника советской военной академии, Ахмад Шаха Масуда, который в этот период тоже еще не завершил процесс формирования своего войска и создания системы боевой и мобилизационной подготовки, чем подавляющим превосходством правительственных войск.
   К вертолетам, которые готовил к вылету на задание весь комплект вертолетных техников и инженеров полка, выстроилась вереница машин. Непосредственно у вертолетов с коренастым советником что-то обсуждали несколько афганских офицеров, а в отдалении стояла группа солдат и офицеров афганской армии.
   Определив, что это и есть советник из Министерства обороны, Дмитрий представился, сообщил, что вертолетов будет всего два и предложил определить состав вылетающей группы и комплект груза, подлежащего к перевозке.
   Выслушав возмущенную тираду старшего группы МО с обилием: "почему?", "как можно....?" и т.п., Дмитрий коротко ответил: "Большего ВВС ДРА сегодня выделить не могут".
   Старший группы МО изложил желательный для него план проведения операции:
   - после посадки вертолетов в осажденном гарнизоне нужно быстро разгрузиться и принять раненых, если такие окажутся;
   - в это время они заслушают начальника гарнизона, сориентирутся в обстановке, примут меры, оставят группу усиления;
   - на все - от посадки до взлета - выделяется не более 2 -х часов.
   Выполнение указаний началось с "афганского базара": что грузить, куда грузить, куда кому садиться? "Побазарив" короткое время, вертолеты загрузили тем, что лежало ближе к краю кузовов автомашин. С учетом груза, вертолеты могли принять на борт не более 3 - 4 человек. На ведущий борт сели Дмитрий, старший группы МО с переводчиком и афганский подполковник, лицо которого выражало обреченность и полнейшую покорность судьбе.
   На вертолет ведомого загрузилась группа, подлежащая высадке в качестве усиления осажденному батальону: два афганских штабных офицера, сержант и солдат.
  Учитывая загруженность вертолетов и высокогорную местность площадки предполагаемого приземления, вооружение вертолетов пришлось ограничить подвеской только блоков НУРС. На каждом вертолете было всего по 16 неуправляемых реактивных снарядов. Установка пулеметов или другого вооружения на этих вертолетах тогда еще не практиковались.
   Полет из Кабула до Рухи прошел в расчетное время. Противодействия противника не наблюдалось. Руха представляла собой типичное афганское селение из десятка глинобитных построек, окруженных такими же глинобитными заборами - дувалами. В каких-то из этих построек и должен был располагаться осажденный гарнизон.
   Сделав два круга над селением, штабные наблюдатели никаких знаков опознавания не обнаружили. На связь по радио тоже никто не выходил. Сами по авиационной УКВ радиосети связаться с ближайшим аэродромом Баграм тоже не смогли - горы исключали такую возможность.
   Ведомый вертолет набрал высоту и встал на круг, чтобы прикрывать посадку ведущего. Ведущий снизился до 50 м, чтобы рассмотреть ситуацию вблизи.
   Из-за дувалов показалась группа из 10 - 12 военных в афганской форме и начала интенсивно размахивать руками, видимо, показывая в сторону площадки для посадки.
   Из пилотской кабины вышел техник вертолета и пригласил Дмитрия к командиру вертолета. Командир доложил, что в направлении, которое показывали с земли, он площадки, пригодной для посадки, не обнаружил и предложил: зависнуть на высоте 1 ÷ 1,5 м, сбросить груз и уходить. Тот же маневр предлагался и ведомому.
   Дмитрий вернулся в салон, чтобы совместно со старшим группы принять оптимальное решение. За несколько минут отсутствия Дмитрия обстановка в салоне резко изменилась. Техник вертолета, старший группы и переводчик суетились вокруг афганского подполковника, который стонал и со страхом смотрел на свою левую руку без безымянного пальца. Сам палец висел на полоске кожи. Крови ни из руки, ни из пальца видно не было. Оголившиеся косточки бледно-розового цвета вызвали у Дмитрия легкий позыв к тошноте. Техник вертолета достал из бортовой аптечки бинт, случайно оказавшийся там нетронутым, перерезал полоску кожи и начал перетягивать и бинтовать то, что осталось от пальца, и руку. Отрезанный палец переводчик завернул в свой несвежий носовой платок и вручил корчащемуся от боли законному владельцу.
   В обшивке вертолета в нескольких местах засветились пулевые пробоины. К счастью, ни жгуты кабелей ни другие жизненно важные места затронуты не были. Только палец подполковника ...
   Вертолет между тем, повинуясь решению пилота, снизился и завис, подняв клубы пыли. Прямо в эти клубы пыли, к вертолету ринулась толпа афганских солдат и офицеров.
   Техник передал заботы о раненом подполковнике переводчику, сдвинул входную дверь и начал сбрасывать, доставленный груз. Дмитрий, а за ним и старший группы МО включились в этот процесс.
   Второй пилот (летчик-штурман) позвал Дмитрия к командиру вертолета. Командир сообщил, что ведомый доложил по радио, что не видит ведущего в клубах пыли, что сам подвергся обстрелу с земли и в ответ израсходовал по предполагаемому противнику весь боекомплект и что в таких условиях не будет совершать посадку. Командир ведущего вертолета, согласившись с ведомым, предложил после сброса своего груза всей паре уходить на Кабул.
   Старший группы МО, которому Дмитрий сообщил информацию, полученную от командира воздушного судна, чертыхнулся и ответил: "Делайте, что хотите - отвечать за содеянное будете сами!"
   У сдвинутой двери салона вертолета между тем разгорелась борьба. Солдаты и офицеры, цепляясь за выступающие части вертолета, старались попасть внутрь салона. Десяток рук вцепился за выступающий нижний край дверной рамы. Командир начал поднимать облегченный, за счет сброшенного груза вертолет, а техник ногами бил по рукам, вынуждая висевших падать на землю. Командир привычным вертикальным маневром "стряхнул" оставшихся висевших вояк и начал быстрее набирать высоту.
   Окинув взглядом оставшийся в салоне вертолета несброшенный груз, Дмитрий обнаружил нового пассажира. Им оказался афганский лейтенант с перебинтованной кистью левой руки. Как он оказался в салоне вертолета, старший МО не видел, а афганцы не признавались, говорили, что в происшедшей суматохе не видели.
   Старший группы МО новому пассажиру очень обрадовался и начал через переводчика его допрос. "Язык" прояснил не много. Как были потеряны минометы, он не знал. Куда подевались расчеты минометов - ответить не мог. Была ли вообще организована общая охрана и оборона - все осталось без ответа. Как прошли вчерашний день и ночь - лейтенант не знал, потому что был ранен. Вооруженной борьбы лейтенант не видел и стрельбы ночью не слышал. Единственное, что удалось узнать от нового пассажира - в гарнизоне после ухода войск было 59 человек личного состава в том числе 9 офицеров, а сколько их осталось на сегодня, лейтенант не знал. Видел ли лейтенант командира батальона сегодня - да видел. Есть ли убитые и раненые в батальоне - лейтенант тоже не мог ответить. Так что толка от него не было совсем. Можно было и не брать...
   До Кабула долетели без происшествий. Раненый подполковник пришел в себя, уже привык к боли и даже, казалось, повеселел от того, что жив остался.
   После приземления, старший группы МО обязал Дмитрия представить подробный рапорт о подготовке вертолетов к вылету и действиях экипажей в течение всей операции. Рапорт должен быть вручен ему лично завтра не позднее 8.00.
   Дмитрий заверил его, что он (Дмитрий) своевременно представит подробный рапорт, но ... своему непосредственному начальнику, как и положено по уставу. На том и расстались.
   Представ "пред ясные очи" Артура Матвеевича, Дмитрий подробно доложил обо всем происшедшем, а по завершении устного доклада изложил все в рапорте на его имя.
   На следующий день, по возвращении из Министерства обороны, Артур Матвеевич провел традиционное совещание со своим аппаратом. Он сообщил, что докладывая министру обороны о ходе вчерашней авиационной операции, его подсоветный - Главком ВВС и ПВО Назар Мамад определил действия всего личного состава, привлеченного к её подготовке и проведению, обоснованными и удовлетворительными. Реакции министра обороны на этот доклад не последовало. Привезенный лейтенант, раненый в кисть левой руки, передан в спецслужбу - ХАД.
   От себя Артур Матвеевич добавил, что в Великую Отечественную войну такие раненные были первыми кандидатами в дисциплинарные батальоны и что он бы расследовал и историю с потерей пальца подполковником.
   Таким запомнился Дмитрию его первый вылет на боевые действия из 231, которые были перечислены почти два года спустя в представлении к правительственной награде, составленном советником начальника отдела кадров Юрием Дорофеевичем и подписанном уже другим советником Главкома ВВС и ПВО. Были среди этих 231 и более драматичные боевые вылеты, но этот первый запомнился... Первый он и есть первый...
  
  
Оценка: 6.45*5  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023