ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Аблазов Валерий Иванович
Валентин Герасименко Миллион алых роз. Афганских.

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Очередной рассказ Герасименко В.Д. из книги Афганская арена. Авиарассказы, подготовленной к изданию. Автор живет в Риге и многие его рассказы имеют прибалтийские мотивы.
  Миллион алых роз. Афганских.
  
   Шлягер, в котором примадонна рассказывает, как бедный художник купил ей целое море цветов, всегда возвращает Дмитрия в афганский 1981 год, к подоконнику с пулеметом РПД над цветущим розовым морем миллионов волшебных цветов.
   Майоров А.М., генерал армии, заместитель Главкома Сухопутных войск и Главный военный советник в ДРА объявил свое решение об инспектировании 17-й пехотной дивизии, дислоцированной в старинном городе Герате на западе Афганистана. Прибывший из Министерства обороны с утреннего совещания советник Главкома ВВС и ПВО ДРА генерал-лейтенант Сафронов П.П., которого подчиненные за глаза называли сокращенно - ППС, озвучил примерную дату этой инспекции и назначил Дмитрия ответственным за подготовку авиационной части большого Гератского визита.
   В назначенный ответственный день в тени крыла самолета Ан-12, который готовили к вылету из Кабула в Герат, собралась вся группа "рабочих лошадок" - организаторов визита. Это были военные советники из Генштаба, Минобороны, центрального аппарата Главного военного советника. Пересчитав собравшихся, Дмитрий понял, что всех их не удастся разместить в герметизированном отсеке самолета. Об этом он проинформировал и командира экипажа, и всех, готовящихся к вылету. Лететь предстояло напрямую - через горы, т.е. на большой высоте, когда в негерметичном отсеке при пониженном давлении и недостатке кислорода будет, мягко выражаясь - некомфортно. Желающих остаться в Кабуле не нашлось - у каждого была своя задача, поставленная или самим ГВС, или другими начальниками по его поручению.
   В ожидании завершения погрузки в грузовой отсек имущества, предназначенного для дивизии, группа уточняла план, предстоящей работы в Герате. Зная методику подобных "инспекций" других гарнизонов, проводимых Майоровым, все сошлись на том, что все и начнется, и закончится на аэродроме Герат, без поездок по частям и подразделениям. Это значительно упрощало задачу группы.
   Дивизия дислоцировалась в самом городе Герате. Дорога от аэродрома до города, длиною 18 км, почти ежедневно простреливалась "духами". "Зачистить" дорогу или обеспечить надежную охрану вдоль всего пути в установленные сроки было нереально. Майоров очень заботился о собственной безопасности и это все знали.
   Закончилась загрузка. Командир экипажа предложил членам группы занять места в гермоотсеке. Разместились в нем "по - афгански" - очень тесно, в том числе и на полу. Дмитрию, как старому знакомому, командир предложил место в кабине экипажа - впереди, в остекленном отсеке штурмана.
   По прилету в Герат группа, придя в себя после высотного авиаиспытания, разделилась на две части. Первая часть, на нескольких УАЗиках уехала в дивизию, а вторая часть отправилась в здание аэропорта "инспектировать" и готовить помещение к визиту высокого гостя.
   Дмитрий отправился по своим объектам - сначала на командно-диспетчерский пункт аэродрома (КДП). Авиационное радиосвязное оборудование на КДП, как и на всех остальных гражданских аэродромах ДРА, состояло всего из двух радиостанций канадского производства: коротковолновой (КВ) - для дальней связи и ультракоротковолновой (УКВ) - для связи в аэродромной зоне. Обе радиостанции были просты, "как ведро". Главными элементами радиостанций были две электронные лампы (на две радиостанции), размером чуть больше русского граненого стакана, спроектированного при участии известного скульптора - Мухиной в 1943 году по личному указанию Вождя народов, защищенных жестяными экранами. Станции питались от аккумуляторов, через умформер - преобразователь. Это обеспечивало их работу в отсутствие промышленной электросети. Дмитрий такую древнюю технику видел в училище. Эти радиостанции применялись в советской авиации еще в годы Великой Отечественной войны.
   Здешняя техника была "более новой, послевоенной" - Дмитрий на шильдике блока радиостанции прочитал год выпуска: 1946. Аппаратура была покрыта толстым слоем пыли и мелкого песка. Температура кожухов станций на солнцепеке была явно и значительно выше 60˚С - при прикосновении пальцы обжигало. Тем не менее, эта "чудо-техника" работала исправно. Дмитрий протестировал ее, для пробы переговорил с экипажем прилетевшего Ан-12 по УКВ и диспетчером кабульского аэродрома по КВ.
   Пылесоса не было и Дмитрий, напрягая легкие, через вентиляционные отверстия корпусов продул радиостанции, наполнив КДП тучей пыли, и выполнил примитивные регламентные работы ("регламент"). Для более надежного обеспечения управления прилетом высокого гостя смонтировал и опробовал, привезенный с собой резервный "золотой фонд" - переносную УКВ радиостанцию Р-809М2. После этого Дмитрий вздохнул спокойно: связное оборудование аэродрома Герат к высокому визиту было готово.
   Радиотехническое оборудование аэродрома состояло из одного радиомаяка, расположенного в километре от КДП. Дорогу на маяк Дмитрию прервал приятный сюрприз. Его остановил командир экипажа Ан-12 и пригласил на обед.
   Обед, по местным меркам, был изысканным: горячая картошка, сваренная "в мундире" в самолетной кофеварке и приправленная банкой разогретой тушенки. К обеду был подан свежий черный хлеб, редкий для этих мест и добытый перед вылетом из Баграма в местном Отдельном батальоне аэродромно-технического обеспечения (ОБАТО).
   Разомлев в сорокоградусной жаре от такого обеда, перешли к чаю, заваренному в той же самой самолетной кофеварке. После чая экипаж, в ожидании груза на Кабул предался "сиесте". Дмитрию тоже очень хотелось предаться..., но долг требовал и он поплелся по изнуряющей жаре на радиомаяк...
   Завершив обычные технические дела, Дмитрий нашел старшего прилетевшей группы обеспечения, с которым предстояло согласовать все другие авиационные вопросы: прилет, отлет, прикрытие... и т.п.
   Ближе к вечеру измочаленного жарой Дмитрия остановил местный военный советник, который, назвал свое имя - Сергей, и поинтересовался, как Дмитрий будет добираться до места ночлега. Узнав, что пока расплавленные мозги кабульского советника до этого еще не дошли, предложил свою помощь. На видавшем виды, "раздолбаном ГАЗике" проехали по бетонной дороге в сторону Герата километров восемь и остановились у хорошо сохранившегося семиэтажного здания.
   Вверху на фронтоне большие буквы гордо оповещали: "HOTEL SHERATON GЕRAT". Такого сервиса Дмитрий не ожидал... Перед самым входом в отель, прикрывая своим бронированным корпусом стеклянные двери, стояла бронированная разведывательно-дозорная машина (БРДМ). Ствол КПВТ (крупнокалиберный пулемет Владимирова, танковый) "приветливо" смотрел в сторону подъезжающих. Прислонившись к корпусу БРДМ, стоял афганский солдат с автоматом ППШ, видимо обозначая грозную охрану.
   Осчастливленный Дмитрий со словами благодарности стал готовиться к выходу из машины, но Сергей объяснил, что в гостиницу он еще успеет, а порадовать местный коллектив знакомством со "столичной штучкой" и общим ужином он просто обязан. Ехать пришлось недолго. Городок, где жили советники и переводчики, примыкал к территории отеля.
   Городок состоял из 4 - 5 двухэтажных бунгало, окружавших небольшой бассейн. По углам бассейна стояли 4 ротных миномета. Стволы минометов смотрели в разные стороны. Около каждого миномета стоял распечатанный ящик с минами. И бассейн и бунгало окружали кусты цветущих алых роз. Вечерний воздух был пропитан их сладким, пьянящим ароматом.
   На площадке между двумя бунгало был оборудован большой "артельный" стол и лавки. В конструкции и стола, и лавок угадывались фрагменты от деревянной тары артиллерийских снарядов, мин и авиабомб. Вокруг стола уже собиралось местное общество. Мужики курили и о чем-то спорили. Женщины накрывали на стол. Дмитрий сразу обратил внимание на наличие продуктов, явно советского происхождения и подумал: наверное, кто-то вернулся из отпуска.
   Сергей представил собравшимся Дмитрия и ему сразу пришлось отвечать на неожиданные вопросы, "Что там у вас в Кабуле?... А правда ли, что Кабул окружен и в нем полно террористов и диверсантов?...А правда ли, что в Кабуле, в авиации есть советник Иван, который сам не пьет, а свою законную посольскую, ежемесячную норму спиртного отдает кому-то?" и т.п.
   Но, вдруг последовала спасительная команда - "к столу!". На столе появилась бутылка водки, явно не из посольского магазина. Дмитрий спросил у сидящего справа соседа: "Кто-то вернулся из отпуска?" Сосед понял причину вопроса и пояснил, что иногда по служебным делам им приходится ездить в недалекую Кушку и оттуда удается привезти и нормальных отечественных продуктов, и пару-тройку бутылок водки.
   Ужин не отличался обилием разносолов, но был приготовлен добротно и вкусно: жена одного из советников, там, на Родине, работала поваром в ведомственной столовой. Она и здесь приняла на себя обязанности организатора общественного питания этого очень маленького, но по-настоящему здорового коллектива.
   Разлитая на десять человек бутылка водки быстро испарилась. Дмитрий, смущаясь, достал из портфеля свою заначку: солдатскую флягу, которая наполовину была заполнена авиационным техническим спиртом. Флягу Дмитрию презентовал экипаж рижского самолета-ретранслятора АН-26 РТ по случаю Дня Победы. День Победы давно прошел, но спирт Дмитрий расходовал экономно и расчетливо: "не пьянства ради, а профилактики для". В полевых выходах и на аэродромах он добавлял в сырую воду, которую предстояло пить, по несколько "булек" спирта. Такой коктейль имел неприятный запах и привкус авиационного керосина, но создавал иллюзию дезинфекции воды и вселял надежду, что это как-то избавит его от гепатита и прочих зараз.
   Распорядитель стола разбавил и разлил теплый "ароматный" напиток поровну на всех присутствующих мужиков. Три присутствующие дамы употребить напиток отказались под одобрение мужиков. Ужин проходил неспешно, душевно, по-семейному.
   Допив и закусив, или только допив, один из мужиков поднялся из-за стола, поочередно обошел минометы, опуская в каждый из них по мине из ящика. Мины сопровождаемые неприятным звуком уходили куда-то в зеленку. Правый сосед объяснил Дмитрию, что округа кишит духами и приходится в темное время для собственного успокоения периодически обстреливать зеленку.
   После ужина Сергей отвез Дмитрия в гостиницу и, представив его при свете карманного фонарика какому-то молодому парню, попросил устроить на ночлег.
   Еще выходя из машины, Дмитрий почувствовал сильный, насыщенный запах роз. Этот розовый аромат был повсюду, где Дмитрий с парнем проходили в поисках места для ночлега. Большая часть гостевых комнат была свободной: занимай любую. Проблема была в другом: в свободных комнатах не было кроватей (как и другой мебели), а если кое - где кровати попадались, то на них не было даже матрацев. Обследовав два этажа, нашли кровать с матрацем. Парень-устроитель пошутил: "...Извините! Горничная задерживается и постельного белья пока не будет...". И перейдя на более серьезный тон объяснил, что в темное время суток постояльцы отеля сами себя охраняют, дежуря поочередно у пулеметов, размещенных в торцах коридоров второго этажа. Вообще - то отель охраняет взвод афганских солдат. "... Но Вы-то знаете, что это за охрана..., разбегутся при реальном нападении духов" - закончил свой рассказ сопровождающий. Дмитрию тоже предстояло подежурить один час. Гостю был предложен выбор: с часу ночи до двух или с трех до четырех. Дмитрий выбрал второе и в наступившей темноте, занялся обустройством спального места.
   Вместо подушки был использован портфель, накрытый газетой "Красная звезда", недельной давности и собственным полотенцем. Не раздеваясь, только расслабив пояс и расшнуровав пропитанные пылью, не почищенные ботинки, Дмитрий уложил свое тело и голову на подготовленное ложе.
   Насыщенный розовый аромат интриговал, уводил мысли от грязи войны к лирике любви и увлечений, и мешал заснуть только несколько первых минут. Усталость, накопившаяся в течение длинного дня, взяла свое и Дмитрий провалился в сон, из которого его, казалось сразу же, разбудил дежурный постоялец - пулеметчик, которого Дмитрию предстояло заменить. Пока шли к пулемету, предшественник провел инструктаж, о том, как действовать и в каких случаях, а по пути показал комнату, в которой спал постоялец, который должен был сменить Дмитрия.
   Ручной пулемет Дегтярева (РПД) стоял на подоконнике и смотрел куда-то в плотную темноту, наполненную таким же плотным ароматом роз. Патронная лента была заправлена, затвор на предохранителе. Вторая коробка с лентой стояла внизу у того места, где когда-то была отопительная батарея. Там же был и деревянный ящик без крышки с гранатами РГ-42. Две гранаты были снаряжены запалами.
   Пулеметчик спросил у Дмитрия: нужно ли показывать, как обращаться с пулеметом. Дмитрий отказался - этой машиной он уже пользовался. На том и расстались.
   Медленно наступал рассвет. Внизу, на земле начали прорисовываться кусты. Вначале они были какого-то темно-бурого цвета. Со временем цвета оживали и к концу дежурства кусты запылали всеми оттенками цветов от белого до бордово-красного.
   Розами была засажена вся территория "HOTEL SHERATON GЕRAT". Перед глазами был живой, пылающий яркими красками афганский ковер... Такого обилия роз и такого буйства красок Дмитрий еще не видел. Успокоившись, Дмитрий представил себе, как жалко на этом фоне смотрелись бы те 40 роз, которые он подарил жене Раисе в Риге в день её сорокалетия, истратив на букет всю свою офицерскую заначку за несколько месяцев. Тогда дома в Латвии, в другой жизни, оставшейся в том далеком прошлом (а это всего лишь в прошлом году), розы заполнили все вазы, имевшиеся у них, заполнили все подходящие места, наполнили своим ароматом всю квартиру. Гости, собравшиеся на семейный праздник, оценили поступок Дмитрия. Женская половина гостей откровенно завидовала счастливой юбилярше. Мужики обозвали Дмитрия гусаром и пижоном.
   С этими воспоминаниями Дмитрий "передежурил" у пулемета лишние четверть часа. Он готов был додежурить "за того парня" и остаток часа, но, к сожалению, не знал следующего сменщика, а потому пошел будить своего.
   Сменившись, Дмитрий вернулся в свою "гостевую комнату". Оценил при свете, наступившего утра, санитарное состояние матраца, на котором спал до дежурства и потерял желание досыпать. В "гостевой комнате" пятизвездочного отеля "***** SHERATON GЕRAT" не было не только света, но и воды.
   Дежурный пулеметчик объяснил Дмитрию, где найти место, чтобы побриться и получить все остальные "удобства", имеющие место быть в этом именитом отеле.
   Остаток времени до отъезда на аэродром Дмитрий посвятил изучению и более близкому знакомству с "Гератским розовым раем". Отель занимал территорию примерно 300 на 400 метров. Вся территория, не занятая зданием, подъездной дорогой и пешеходными дорожками, была засажена розами. Сколько их было? Несколько сот? Несколько тысяч? Нет, их было не меньше миллиона!
   За волшебной красотой в эти военные годы никто не ухаживал, не холил ее, не лелеял, не подрезал, не поливал. Дивные цветы жили своей розовой жизнью. Им было не до людей, которые жили своей жестокой, непонятной розам жизнью. Жизнью, в которой жизнь другого человека ничего не стоила или стоила очень мало. И людям, местным афганцам и пришлым советникам, тем летом 1981 года, там, в воюющем Афганистане, тоже не было дела до миллионов алых роз...
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023