Аннотация: Владимир Волошенюк.
Участник боевых действий в ДРА:ноябрь 1981 - ноябрь 1983 г.,командир десантно-штурмового взвода3-го ДШБ (Бараки, провинция Логар)56-й ДШБР (Гардез)представляет свой очередной рассказ. Продолжение следует.
Владимир Волошенюк.
Участник боевых действий в ДРА:
ноябрь 1981 - ноябрь 1983 г.,
командир десантно-штурмового взвода
3-го ДШБ (Бараки, провинция Логар)
56-й ДШБР (Гардез).
"Засада"
Обед в офицерской столовой батальона почти закончился. Но многие отобедавшие опостылевшим красным борщом из консервов, с не убиваемым специфическим "ароматом", и гречкой с тушенкой, стоявшей уже поперек горла, оставались на своих местах.
Одни, условно сытые, демонстративно громко грызли сухарики, запивая их коричневым компотом из сухофруктов. Сухарики, белые и черные, в виде кубиков, сделанные поварами по приказу ком. хоз. взвода из пресного и кисловатого хлеба, который привозили из бригады, считались вроде десерта.
Другие отобедавшие - дымили у входа, наблюдая за разгрузкой продовольствия из двух запыленных ЗИЛов. Лобовые стекла одного из них были пробиты пулями, борт второго был изрешечен в нескольких местах.
Главная новость, вызвавшая послеобеденное живое обсуждение - неожиданный обстрел машин хоз. взвода в районе перевала на дороге из Гардеза в Бараки.
Этот участок всегда считался безопасным, потому что проходил по горно-пустынной местности. Проще говоря, на нем не было зеленки, подходящей к шоссе. Дорога шла через небольшой, не очень крутой перевал. На его верхней площадке располагался пост царандоя. За перевалом было несколько кишлаков, совсем не разрушенных. Кишлаки считались мирными.
Во время прохождения наших колонн местные жители не прекращали своих повседневных дел и спокойно работали в поле вблизи глинобитных жилищ, окруженных такими же рукотворными дувалами. Это считалось безошибочным признаком отсутствия угрозы нападения и свидетельствовало, что и жители не опасаются шурави.
Бойцы, восседающие на броне, чувствовали себя вальяжно. Во время остановок с интересом наблюдали за размеренной жизнью кишлаков, летом делали набеги на шелковицу у дороги. Иногда, с разрешения взводных, заходили в маленький дуканчик в конце спуска с перевала, чтобы купить какую-нибудь мелочевку.
Особое любопытство всегда вызывал старик, сидевший в небольшой нише склона. Возле него на земле обычно лежал кусок лепешки и стояла грязная кружка. В жару и в холод в истрепанном халате и галошах на босу ногу он смотрел вдаль, иногда улыбался. На проезжающих шурави он не обращал никакого внимания.
То, что обстреляли машины в районе перевала, было совсем непонятно и вызывало различные оценки в столовой и среди курящих у входа. В конце концов сошлись на том, что в район могла придти новая банда или духи "потеряли нюх" и надо их за это наказать.
Старший первой обстреляной машины лейтенант Зыкин, командир взвода 7-й роты, сделав доклад о нападении комбату, на обед не пошел. Поэтому в центре внимания оказался прапорщик Пряхин, старшина минометной батареи, который находился во второй машине.
Он совсем недавно прибыл по замене, окончив школу прапорщиков в Союзе. Ни в одной операции еще не успел побывать и во время застолий с открытым ртом слушал боевые небылицы своего брата - прапора, а также рассказы товарищей офицеров. Приняв изрядно на грудь, он уверял всех, что в бою не подведет и еще себя покажет.
Зайдя в столовую с большим кульком карамели, в каких она обычно продавалась в дуканах, он стал угощать присутствующих, охотно отвечая на вопросы.
Командир минометной батареи капитан Комаров, хрустя карамелью тут же, не упуская случая, стал подтрунивать над артиллеристами:
- Вот мой старшинка не успел приехать, а уже отличился. Скажем прямо, героически вывел из-под обстрела машину с бесценным грузом тушенки и кислой капусты и спас батальон от голодной смерти.
- Глядишь и "за б/з" получит. А вы своего за постройку бани не представляете?
Капитан Ларионов сам любивший юморить и, как все артиллеристы, смотревший свысока на минометчиков, охотно включился в выяснение отношений.
- Так! Минометчиков в баню не пускать! Они ребята боевые, им это ни к чему. Пусть в арыке моются.
Артиллеристы первыми в батальоне со всей основательностью построили возле своих позиций баню с парилкой и теперь приглашали в гости друзей батареи в банные дни или после возвращения с операций и сопровождений.
Но Комаров и не думал отступать:
- Старшинка, ты не очень-то артиллеристов карамелью угощай, объедятся, а свой отдельный туалет еще не достроили.
Но дальнейшая словесная дуэль была прервана приходом ЗНШ батальона капитана Петракова, который задержался у комбата после доклада о засаде.
Комаров подсел за стол к ЗНШ и положил перед ним кулек:
- Сергей Сергеевич, минометная батарея сегодня угощает карамелью на десерт. Угощайтесь, пока артиллеристы всю не съели.
- С удовольствием, там комбат с замполитом идут, надо им оставить.
- А как же, кам-кам оставим. Ну, что там решили на совещании по поводу нападения?
Не дав Петракову ответить, Комаров продолжал:
- Надо духов наказать за такую наглость.
ЗНШ не среагировал на этот воинствующий призыв, а только скривился, глянув на тарелку борща, а потом на стоящего перед ним с виноватым видом бойца, выполняющего роль официанта, в поварской курточке не по размеру, когда-то белого цвета.
Вздохнув, он начал медленно есть и, наконец, отставив с отвращением тарелку с недоеденным борщем, продолжал:
- Комбат попросил агентурщиков узнать что-то по своим каналам...
Теперь надо будет каждый раз посылать "броню" для сопровождения. Хорошо, что прорвались, а то бы под раздачу попали все, в первую очередь, комбат.
Комаров тут же оживился:
- Вот и я говорю, за героическое отражение нападения превосходящих сил бандформирования и прорыв без потерь под огнем противника и т.д. представить группу товарищей к медали " за б/з".
- А еще пусть агентурщики узнают, почему дуканщики не выполняют приказ Гульбеддина и не продают кишмишовку по сниженным ценам, дабы споить русских офицеров.
Это действительно забавное для советского человека письменное распоряжение одного из лидеров моджахедов попало в руки представителям ГРУ и над ним часто потешались за столом.
Петраков хмыкнул и недобро посмотрел на ждавшего команды бойца:
- Кому спим ?... Давай второе!
После этого он взял несколько карамелек и начал рассматривать яркие обертки с надписями арабской вязью.
- "За б/з..." - Люди по году машутся и ничего получить не могут... Ладно, надо подумать...
- Понял, не дурак, - Комаров хитро улыбнулся.
- Старшинка, ставь вечером бражку чтоб чернило не просохло, когда наградной писать будем.
Пряхин, не ожидавший такого разворота событий, только кивнул, явно смущенный услышаным.
Когда Петраков зашел в комнату к Комарову, тот сидел на корточках перед тумбочкой, бурча, вынимал содержимое и выбрасывал в мусорный бак, уже наполовину заполненный кульками с карамелью.
Петраков, ухмыльнувшись, сел на кровать:
- Ну, что, Серега, может быть перепишем наградной на старшину на медаль "За отвагу"? Опять же спасибо комбату, что не отправили представление тогда. Вот было бы весело...
Появление в батальоне следователей кабульской прокуратуры через две недели после нападения на перевале и отправка Зыкина и Пряхина в наручниках вертушкой в Кабул стало для всех чем-то вроде горячего душа в сорокоградусную жару.
Комаров себя чувствовал полным идиотом, когда комбат на совещании довел, что Пряхин и Зыкин арестованы за убийство дуканщика, после чего они имитировали обстрел машин.
- Сука он, я б его сам порешил после этого. А эту карамель я, наверное, до гроба есть не буду, меня тошнит от одного ее вида.
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023