Тогда ещё не Григорьева, а Шалыгина, работала старшей хирургической сестрой в
Куйбышевке на Литейном, в Ленинграде. Была военнообязаной, и в военкомате с Еленой
Андреевной особо не церемонились. Повестка, отправка, Афган, Баграм. Там и стоял
агитотряд - единственное, пожалуй, боевое подразделение политотдела дивизии. Здесь
Лена и служила в 1984-86 годах. Прошла четверть века, да и память ослабла, но кое-что в ней
отложилось. Сама Лена воспоминания писать не мастерица - этот труд "взвалил" на
себя. К удивлению хватило и на пролог, и на эпилог, и на эпизоды. Их и предлагаю вам.
Агитотряд не велик. Командир, замполит, врач, медсестра, 2-3 переводчика и восемь
единиц броне... и не очень техники с водителями. Придавался танк для "солидности" и
артнаводчик. В ходе выездов, а они случались раза два в месяц, попадались и
"коммунистические" кишлаки, но, в основном, врaждебные. Раздавали сахар, муку; показывали
кино и агитировали. Местные с удовольствием брали продовольствие и смотрели кино с
Брежневым, а мультики не понимали. Где-то рядом отводили дувал для приёма больных,
а их набегало до трех сотен в день. Поскольку врачиха почти постоянно работала в МСБ,
то все медзаботы валились на Ленину голову. Кроме того, агитотряд принимал участие и в
большинстве операций, к которым привлекалась дивизия. Боевое крещение Лена получила
сразу же. При входе в Панджшерское ущелье колонну обстреляли. БТР на ухабах трясло и
это спасло Лену. Она "вовремя" наклонилась вперёд и пуля не попала в голову, а только
сбила пилотку. Все весело поздравили, а ей, почему-то было не до смеха, но ездила она с
тех пор только на "счастливом" БТРе и - сверху.
Кишлак назывался Исламкала и находился километрах в двадцати западнее Кабула.
Считался он "духовским". Для приёма больных, как всегда, отвели дувал. (Кстати, гепатит
и Лену не обошёл). Пока на приём шли женщины - всё было нормально, а под "мужиков"
начался серьёзный обстрел и все "агитаторы" смылись, забыв единственную "бабу" - медсестру. Вспомнил о ней водитель, механик танка. Он не побоялся вернуться и Лену
забрать, но залезала она через днищевый люк под свист пуль. Слава Богу, обошлось без
потерь.
Баги-Алам считался кишлаком вполне благополучным. Туда ездили неоднократно и,
помимо всего прочего, жителям очень осторожно раздавали оружие (ППШ, винтовки),
но именно с ним связаны самые неприятные воспоминания. Однажды кишлак начали
обстреливать с окружающих гор. Некий артнаводчик, не то не допив, не то перепив, но
очень гордясь своей "миссией", вызвал артиллерию и так "навёл" её, что снаряды
"повалились" на своих. "Вертушки" из-за обстрела не могли сесть, раненных прибавлялось
и госпитализировать их не было возможности. Особенно беспокоил боец, который решил,
извините, погадить и получил осколок, ещё раз извините, в задницу. Все лежали под
"бронебрюхами", а Лена металась и перевязывала. Наконец с картой разобрались, огонь
перенесли и вертолётчики раненных забрали. Остальные выбрались сами.
Снова Баги-Алам. Мина была, видимо, накачивающаяся "итальянка". Взорвалась она
только под седьмой машиной, а это был "счастливый" БТР, на котором ехала Лена.
Очнулась она в винограднике, в паре метров от БТРа и поняла, что контужена, но от
медсанбата отказалась. A зря, теперь это сказывается. Позже узнала, что одна переводчица,
которая в этом выезде не участвовала, прикинулась контуженной и легла в медсанбат,
решив отдохнуть и подлечиться, но её оттуда выгнали. Отказался от медсанбата и водитель
БТРа. Он не мог им управлять из-за распоротой голени, но сказал, что Лена вылечит его лучше
любого доктора. Она взялась и - вылечила. Андрей, так его звали, Ленy не забыл. Уже
после Афгана он, в передаче "Почта Юности", заказал её любимую песню "Журавли"
Гамзатова и передал привет.
Мне тяжко писать об этом, но что было, то было. Агитотряд курировал подполковник
Жинкин из политотдела. Был он для отряда отцом родным, но любил хотя бы раз в месяц
проводить полевые учения. В тот трагический день темой учений стала стрельба из
пистолета. Сначала стреляли правой, а затем затеяли стрельбу с левой руки. Почему Ленин
пистолет не выстрелил? Она не может объяснить, всё было как в тумане. Выстрелил он
только, когда Лена протянула его Жинкину стволом вперёд. Пуля перебила сонную артерию.
Смертельно раненного политработника сразу повезли в медсанбат, но по дороге он умер.
О реакции Лены на случившееся, достаточно, что её окровавленные пальцы силком
отдирали от крышки люка и силком же заставили сдать кровь на присутствие алкоголя, а
ведь это был один из главных аргументов. На суде добавилось и то, что были нарушены
все правила. Стрелков не проинструктировали, руководитель стоял не там, где положено;
разрешил правшам стрелять с левой руки... и так далее. Лену приговорили к двум годам
условно, но никуда не убрали и служила она дальше, а вот Вову Григорьева за
"длинный язычок" и "нетактичное" поведение отправили "перевоспитываться" в Руху.
Лену ничем не наградили, хотя только дивизионных боевых операций за ней числилось
девять. Суд есть суд, а просить она не привыкла. Поженились они с Вовой и стала она Григорьевой только после возвращения из Афгана. Дальнейшую Вовину судьбу вы знаете. Сейчас Лена работает медсестрой в психоневрологическом отделении Александровской больницы. Живёт трудно, но держится мужественно.
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023