Эта история началась с того, что космическая экспедиция под командой капитана Лосева, пролетая вблизи одной из Желтых планет созвездия Цетуриона, попала в сильное гравио-магнитное поле. Корабль, потеряв управление, был захвачен притяжением планеты и начал падать.
Все попытки уйти в открытый космос оказались безуспешными. Когда стало окончательно ясно, что кораблю не суждено вырваться из гравитационной ловушки, капитан Лосев вызвал своего старшего помощника Дану Леденцову и приказал ей взять малый разведывательный космолет дальнего радиуса действия и вывезти находящихся на борту детей, а ребят на корабле было трое. Звали их Оля, Сережа и Коля. Оля была самой старшей, Сережа на один год младше, и ему как раз исполнилось двенадцать лет, а Коля, сын капитана Лосева, был еще совсем маленький, ему не исполнилось и четырех годиков, зато он по праву считал себя "старым" и опытным космическим волком, ведь он даже родился в космосе. Итак, Дана собрала ребятишек и, сев на малый разведывательный корабль, носивший красивое имя "Сапсан", нажала кнопку старта. Вся мощь генераторов материнского корабля была в течение нескольких секунд направлена на спасение детей. И чудо свершилось - малый корабль вырвался из ловушки и выскочил на просторы Вселенной. Остальной же экипаж приготовился к самому худшему, ведь после того, как часть мощности была передана разведчику, их падение на планету значительно ускорилось. Казалось, что теперь их уже ничто не может спасти. Даже если они не найдут своей гибели при падении на планету, то им уже ни за что не вырваться с её поверхности. А значит придется до самой смерти оставаться пленниками, хотя, и это они понимали совершенно отчетливо, не слишком долго - запасов пищи и воды в космолете оставалось не более чем на полгода, а учитывая открывшийся перед ними безжизненный ландшафт Желтой планеты, рассчитывать на пополнение запасов не приходилось.
А тем временем малый корабль, вырвавшись из цепких "объятий" гравитации, готовился к тому, чтобы совершить подпространственный скачок в направлении Земли.
Дана уже включила навигационные приборы, рассчитывающие курс, и компьютер начал предстартовый отсчет времени, когда её взгляд замер на обзорном экране. В левом углу отчетливо виднелась спасательная шлюпка. Девушка приняла решение мгновенно и, отключив автопилот, пересела в кресло ручного управления. Сменив курс "Сапсана", она в несколько минут достигла спасательной шлюпки и, захватив ее присосками, втащила на борт. Через пять минут, облачившись в костюм высшей защиты, Дана входила в аварийно-спасательный отсек. Каково же было её удивление, когда она поняла, что предмет, принятый ей за спасательную шлюпку, был не более полутора метров в диаметре.
-Макет? Кто-то сделал макет, а потом вы-бросил за ненадобностью, - внимательно разглядев стоявшую посреди отсека штуковину, заключила девушка, и ей стало жаль потерянных часов столь драгоценного времени, потраченного на эту никому не нужную вещь. Но маленькая спасательная шлюпка была так похожа на настоящую, что Дана невольно засмотрелась на искусно сделанную работу и, подойдя к шлюпке, нажала на выступавшую на поверхности кнопку аварийного открытия люка. С громким шипением сработал гидропневматический запор, и аварийная крышка с легким шелестом отъехала в сторону. Девушка заглянула внутрь.
-Ой! - невольно вырвавшийся возглас удивления эхом отразился от стен отсека и тихо растворился в воздухе. В шлюпке находились два маленьких, похожих на земных обезьянок, существа. Они были настолько истощены, что не могли двигаться и лишь несколько раз устало открыли и закрыли глаза, словно показывая, что они все еще живы. Дана не знала радоваться ей или плакать. Радость, вызванная спасением жизней этих животных омрачалась болью, лежавшей на сердце. Ведь теперь о гиперпереходе не могло быть и речи, существа не смогли бы вынести перегрузок.
-Что же делать? Лететь на землю- это означает убить только что спасенных животных, а если остаться и ждать их выздоровления, то подвергать еще большей опасности попавших в беду людей. Выбор... что выбрать? - Дана тихо ходила вокруг странной шлюпки, и с тоской подумала о членах своего экипажа. Сжав зубы так, что послышался скрежет, она приняла решение...
- Они бы меня поняли... - едва не плача, выдохнула она, думая об оставленных в беде людях.
Последняя фраза, произнесённая вслух, коснулась уха одного, казалось бы, бывшего в забытьи зверька, от чего тот немного приподнялся и пошевелил ушами из стороны в сторону, словно пытаясь уловить уже исчезнувшие без следа звуки.
Проверив герметичность защитного костюма, Дана подошла к шлюпке, присев на колено, аккуратно подняла одно из существ на руки и, осторожно ступая, прошла в шлюз санитарной обработки. Пробыв там положенные семь минут, девушка выключила оборудование и, выйдя из раскрывшихся дверей в узкий переходной шлюз, в четыре шага оказалась напротив округлого люка, ведущего в стерильные стены медицинского блока. Проделав подобную процедуру со вторым спасенным, она подключила их к универсальной системе жизнеобеспечения, затем вернулась в переходной шлюз и провела там тщательную дезинфекцию, после чего тихо опустилась на пол и, устало склонив голову, облаченную в округлую защитную маску, заплакала.
Старт пришлось отложить на неопределенное время.
Решив, что находящиеся в шлюпке существа являются какими-то редкостными зверьками, выброшенными в космос космическим контрабандистом, удиравшим от таможенников, она не сказала ребятам о них ни слова, предпочитая сперва убедиться в полной безобидности зверьков, а уж потом сделать их существование достоянием гласности.
Уже через два дня зверьки полностью поправились, даже их шерстка стала блестеть и лосниться. Обрадованная их скорым выздоровлением, Дана стала готовить корабль к подпространственному прыжку в сторону Земли. Уже был просчитан новый курс, рассчитан график полета и в память компьютера введены оптимальные режимы нагрузок, когда неожиданно зверьки, оказавшиеся разумными существами, заговорили на языке людей и поведали о своих приключениях.
Инопланетян звали Данкли и Олкли. Они рассказали Дане о тайне Желтых планет. Оказывается, на них правит злой колдун по имени Токмобей. Вот уже многие тысячелетия он ловит проходящие мимо корабли, сажает их на свои планеты, а экипажи обращает в рабство. Данкли и Олкли тоже некоторое время были такими пленниками, но в отличие от других они сами хотели попасть в плен, чтобы узнать способ победить колдуна. Ведь уже не один корабль Данклии (родной планеты Данкли и Олкли) закончил свой полет на Желтых планетах. Ученые Данклии долгое время изучали гравиомагнитное излучение, генерируемое Токмобеем и, наконец, пришли к выводу, что преодолеть тяготение Желтых планет может лишь корабль незначительных размеров, но оснащенный мощными двигателями.
На Данклии сделали такой корабль и, замаскировав его под обычную спасательную шлюпку, отправили Данкли и Олкли на встречу с неизвестностью. Приблизившись к Желтой планете, они приступили к исполнению своего плана, который заключался в том, что они, попав в плен к колдуну, остаются там до тех пор, пока не разгадают тайну его силы и непобедимости. После этого им предстояло добраться до своей шлюпки и вырываться на ней в просторы космоса, где их должен был ждать спасательный корабль. Узнав тайну, они бежали, но каково было их горе, когда оказалось, что никакой корабль их не ждет. После выхода на связь со своей родной планетой их постигло еще большее разочарование.
Оказывается, колдун каким-то невероятным образом проведал об их планах и, разозлившись, напал на Данклию, захватил и уничтожил весь ее космический флот, а саму планету пообещал стереть в порошок, если кто-нибудь осмелится помочь своим неудавшимся шпионам.
- Извините, - только и сказал вновь назначенный правитель планеты, - мне очень жаль, но я не могу рисковать всеми данкийцами ради вас двоих. На этом связь оборвалась. И сколько потом ни пытались Данкли и Олкли восстановить ее, сколько ни взывали к своим братьям, прося о помощи, все было тщетно. Они поняли, что остались брошенными и приготовились к неминуемой смерти.
На этом Данкли закончил свою печальную речь и, посмотрев на все время молчавшего Олкли, склонив голову, добавил:
-Вы нас спасли, мы очень, очень благодарны.
- А какова тайна колдуна? - спросила Дана и, давая понять, что это не просто праздное любопытство, пояснила. - У нас на Желтой планете остались друзья. Они тоже не смогли вырваться из цепких лап гравиомагнитного поля.
Существа переглянулись, словно раздумывая, при этом на лице Данкли мелькнула скрытая ухмылка. Он что-то чирикнул на непонятном языке своему сородичу, затем повернулся к Дане и шепотом, словно боясь, что его кто-нибудь услышит, произнёс:
- Колдун Токмобей боится Меча Судьбы. Меча, который был когда-то у него. Но, зная, какую он несет для него опасность и страшась, что он попадет в чьи-нибудь добрые руки, он отправил его на Планету Ужасов, оставив там под охраной страшного демона Хой-хо-шина.
Данкли совсем по-человечески шмыгнул носом и замолчал.
- Но если он несет ему смерть, почему же тогда колдун не уничтожил его? Ведь меч был у него в руках?! - громко воскликнула Дана, искренне выражая непонимание.
- Его не так-то просто уничтожить. Колдун не в силах был сделать это, - слова, сказанные Данкли, звучали веско. Он уселся на слишком большом для него стуле и смешно замотал ножками. Почесав своей четырёхпалой рукой за ухом, он попытался придать своему лицу скорбное выражение и сокрушенно помотал головой.
-Но теперь нам надо спешить, колдун нашел способ, как сделать это, и лишь ждет благоприятного расположения звезд. Если мы хотим успеть первыми, то нам надо поторопиться. Он может опередить нас.
Девушка встала и в раздумье заходила по комнате.
-Взявшему Меч Судьбы в руки достаточно одного желания и все, кто когда-либо стал рабом Желтой планеты, будут спасены, - донесся до нее вкрадчивый голос мохнатого данкийца.
Дана вновь не ответила. Все это: и обнаруженная шлюпка, и спасенные данкийцы, и так кстати рассказанная ими история - настораживало. Сомнения в истинности происходящего, появившиеся где-то в глубине сознания, были готовы заполнить все её мысли, но желание найти способ спасения попавших в беду друзей было столь велико, что оно затмевало доводы рассудка.
- Если колдун захватит Меч Судьбы первым - не миновать беды. Кто знает, может быть, ему удастся использовать силу меча в своем черном колдовстве? - продолжая подначивать Данкли нетерпеливо вскочил со своего стула и, скорчив страшную гримасу, запричитал: - Это невозможно, это невозможно, черный повелитель галактик, ужас, расползающийся по звёздным просторам....
Он замолчал и, уткнувшись лицом в руку девушки, заплакал. Во всяком случае, она ощутила соль его слез на своей ладони. Сердце сковал необъяснимый холодный страх, разум замутился от противоречивых мыслей. Она надолго задумалась: с одной стороны - у нее был приказ вывезти детей, не рискуя их жизнью; с другой - обстоятельства складывались так, что только от нее зависела жизнь и свобода попавшего в западню экипажа. Кроме того, а если Данкли прав и черный колдун станет всемогущим? Что тогда? Она мотнула головой, словно стряхивая лишние мысли, и приняв решение, посмотрела прямо в заплаканные глаза данкийца.
-Пусть дети сами выберут, как нам поступить - лететь на Землю или спасать родителей.
Конечно, она понимала, что в этом, принятом ею решении есть изрядная доля хитрости, ведь ответ ребят на подобный вопрос был ясен ей сразу. Кто из нас не мечтал о захватывающих приключениях?
Дети были в восторге и радостно кричали, чувствуя себя настоящими героями-спасителями и радуясь так, словно бы уже освободили своих родителей. А когда Дана, наконец-то, познакомила их с Данкли и Олкли, их восторгам вообще не было предела. Они были готовы лететь хоть на край света, ведь впереди их ждали еще многие неизведанные приключения, но где-то далеко в глубине души поселился и страх. Коля все время бегал из комнаты в комнату и постоянно время спрашивал:
-А когда нам выдадут оружие?
Дана неизменно улыбаясь, гладила его по голове и благоразумно помалкивала, Оля хмыкала и с сомнение кривила рожицу, Сергей изо всех сил пыжился, чтобы создать видимость ледяного спокойствия.
Два дня ушло на то, чтобы переориентировать корабль в пространстве и, произведя расчеты, задать нужный курс корабельному лоцману. Всё это время Данкли и Онкли сидели в своей каюте и в неимоверных количествах поедали мясные консервы, лишь изредка появляясь в рубке, чтобы перебросившись с Данной парой-другой ничего не значивших фраз, вновь уединиться в своей "келье". Впрочем, разговаривал обычно один Данкли. Онкли лишь иногда ни к кому конкретно не обращаясь, бросал что-нибудь невнятное и, потупив взор, словно не желая видеть своих собеседников, стремительно удалялся. Дана объясняла его странное поведение постшоковой травмой. Но как избавить его от этого заболевания, раз не помогло даже универсальное медицинское оборудование, она не знала.
На седьмые сутки пути малый спасательный корабль вышел из подпространства, за два часа преодолел расстояние до указанных данкийцами координат и, оставаясь на высокой орбит, закружил вокруг светившейся ослепительной голубизной планеты, названной таким странным и ужасным именем -"Планета чудовищ".
"Неужели такая красивая планета может быть наполнена ужасными созданиями? - глядя на обзорные экраны, Дана задумчиво провела рукой по панели управления. - А если все сказанное маленьким данкийцем - лишь бред чудом спасённого разума? Что, если нет никакого Меча Судьбы и все эти дни потерянны напрасно? Стартовать к Земле, не высаживаясь на поверхность? Нет, не может быть, Данкли сказал правду. А все эти мысли-сомнения навеяны странными необъяснимыми волнами страха, идущими откуда-то...
Она посмотрела по сторонам, словно пытаясь увидеть эти самые волны, и вдруг увидела ухмыляющуюся рожицу данкийца, как бы проглядывающую сквозь стену.
- Черт! - выругалась девушка и, стремительно встав, стукнула кулаком по собственной ладони. Видение исчезло. - Так можно совсем чокнуться!
Она выскочила из-за пульта управления, развернулась и решительными шагами направилась в душ, что бы холодной водой гидромассажа прогнать гнетущие разум мысли.
Через полчаса, высушив волосы и переодевшись в темный мимикрирующий комбинезон, все еще грустная, но посвежевшая, девушка собрала членов своего маленького экипажа в своей каюте, представлявшей собой незначительных размеров комнату, заставленную всевозможнейшими приборами. С левой стороны от входа располагалась всё еще не убранная выдвижная кровать с вмонтированным подле неё небольшим столиком, справа белым контуром на фоне бирюзовой стены выделялся монитор компьютера, предназначенного для научно-исследовательских работ, кроме того в случае необходимости его процессор мог взять на себя функции главного корабельного мозга. Напротив двери, на низеньких подставках, стояли два универсальных анализатора, а во всю стену, отсвечивая разноцветными красками, светилась неоновая картина, изображавшая гибель древнего города под испепеляющими потоками лавы. Дана первое время с недоумением размышляла над тем, что за сумасшедший дизайнер умудрился воспроизвести в капитанской каюте эту страшную картину чей-то гибели. Но со временем пришла к мысли, что этот дизайнер был лишь очень хорошим психологом: глядя на ужас, вышедший из-под кисти древнего художника, своё собственное положение уже не казалось Дане таким уж безвыходным. Вот и сейчас, мельком бросив взгляд на картину и остановив его на перекошенном от ужаса лице, девушка устыдилась собственной нерешительности: "Надо действовать, а не рыдать по поводу возможных потерь. Потери неизбежны, но их можно избежать, если не топтаться в нерешительности около пропасти, а искать пути к её преодолению". Подумав так, Дана заставила себя успокоиться и не размышлять о возможной судьбе упавшего на Желтую планету экипажа, сосредоточив все мысли на предстоящей высадке. Она посмотрела на сгрудившихся около неё ребят. Сергей, отвернувшись чуть в сторону, с интересом рассматривал стоящую на столе прозрачную колбу, в которой пузырилась какая-то зеленоватая масса. Наверное, незадолго до падения кто-то из экипажа принес это для анализа, но так и не успел его сделать. И вот теперь никому не нужная, непонятная жидкость пузырилась, живя по своим, никому не ведомым законам. Оля с живым любопытством разглядывала сиявшую на стене картину, поразившую её настолько, что, открыв рот в немом изумлении, она так и не смогла закрыть его и теперь стояла, растерянно взирая на картину апокалипсиса и шумно дыша. Коля, повертевшись около потухшего монитора и не найдя на столах ничего для себя интересного, подошел к Дане и осторожно уткнулся лицом в её комбинезон. Он даже не стал делать недовольное лицо, когда рука Даны невольно погладила его по головке. Все еще продолжая гладить покорно притихшего малыша, она тихо, но голосом, не терпящим возражения, произнесла:
- Ребята, вы остаетесь на орбите. С вами остается Олкли, а я же вместе с Данкли беру космический шлюп и стартую к поверхности планеты. Если от меня не будет вестей в течение двух недель, включайте двигатели и улетайте. Компьютер запрограммирован на возвращение на Землю, - поспешно добавила она, упреждая возможные вопросы. - В случае чего вы сами вполне способны подкорректировать курс. - Её взгляд встретился с глазами старшего мальчика. - Сережа, ты остаешься за старшего.
Глаза того радостно заблестели, он сразу выпрямился и постарался придать своему лицу сосредоточенно-внимательное выражение.
- А почему Сережка? - насупила брови Оля и густо покраснела. В её взгляде мелькнула обида. Она перестала пялиться на картину и вперила свой взор в глаза командира. - Ведь я по возрасту старше. К тому же я лучше разбираюсь в управлении кораблем, да и вообще...
- Не спорь, - Дана одернула Олю, не дав ей договорить. В голосе девушки послышались металлические нотки. - Я знаю, что делаю. Он мужчина, а значит, чтобы не подвергать девушку, то есть тебя, опасности, ни за что не отважится на какой-нибудь безрассудный поступок. А уж тем более не осмелится нарушить приказ, отданный командиром женского пола. Итак, Сергей, ты назначаешься капитаном, и мой приказ стартовать в направлении Земли ровно в два часа пополудни пятнадцатого мая. - Она замолчала и, последний раз окинув взглядом сникших ребятишек, шагнула к стоящему на предстартовой площадке шлюпу. (Время показало, как сильно она ошиблась в приказопослушности Сергея). Растерянные ребята смотрели ей вслед и молчали. Они, конечно, понимали, что высадка неизбежна, но что это случится так скоро... К тому же было что-то несправедливое в том, что в то время, когда Дана там, внизу, станет участницей захватывающих приключений, они здесь, на высокой орбите, будут долгих две недели умирать от скуки. По этому поводу меньше всех переживал Сережа, которого распирала внутренняя гордость от оказанного ему доверия. Зато Оля, глотая ртом воздух, задыхалась от незаслуженной обиды и унижения. Самый же маленький из остающихся, Коля, глядя как за Даной закрылась дверца переходного шлюза, откровенно плакал.
-Кто-то же должен ждать и подстраховывать ушедших на опасное задание друзей, - наконец совсем по-взрослому изрек новоявленный капитан и взглядом, полным сосредоточенной мудрости, окинул свою приунывшую команду.
Шлюп вынырнул из-за облаков и медленно полетел в направлении расстилавшегося на горизонте материка. Впрочем, по земным меркам его вряд ли можно было назвать материком. Это был скорее большой остров, окруженный со всех сторон водной поверхностью, но так как он был единственной сушей на этой загадочной планете, то у Даны язык просто не повернулся назвать его как-то иначе.
Приборная панель помигивала разноцветными лампочками, на экране жирной красной линией вычерчивался заданный курс легкой змейкой, бежавшей средь висевших над материком грозовых облаков, время от времени пронзавших небосвод молниями. Девушка, готовая ко всяким неожиданностям, не снимала руки со штурвала, чтобы в любой момент перейти на ручное управление, но вокруг не было никаких сверхъестественных существ и ничто не говорило об опасности. Приборы разведки, настроенные на поиск негативных параметров, лишь изредка попискивали, оповещая о близости очередной тучки. Дана повернула голову в сторону своего спутника, беззаботно развалившегося в противоперегрузочном кресле и осторожно спросила:
-Куда будем приземляться?
Тот едва заметно пошевелился и, почти не открывая рта, буркнул:
- Мы не знаем точного места расположения пещеры Хой-Хо-Шина, но раз это пещера, то нам необходимо садиться где-то в районе гор. - Он ткнул пальцем в сторону горизонта.
Подумав, девушка согласно кивнула и, чуть наклонив шлюп, повернула чуть влево, туда, где по данным сканера, должна была находиться гористая часть материка. Вскоре грозовые облака остались далеко позади, а еще через два часа неторопливого полета путешественники заметили поблескивающие холодным ледяным блеском вершины гор. Шлюп приближался к ним все ближе и ближе. Красота горного пейзажа завораживала. Дана, внимательно наблюдавшая за меняющими природными декорациями, внезапно вздрогнув, остановила свой взгляд. Среди скал, уходя своим шпилем в поднебесье и теряясь в наслоениях разновеликих облаков, искрилась огромная, сверкающая всеми цветами радуги гора, но ее блеск отличался от сверкающей снежной белизной поверхности других почти таких же огромных вершин. Казалось, в этой горе было что-то искусственно-нереальное, поражающее и одновременно грозящее своей мощью. Дана вытянула вперед левую руку и, утопив маленькую оранжевую кнопочку, переключила летательный аппарат на ручное управление. Сбавив скорость и едва не касаясь скал боковыми обтекателями, девушка повела машину в сторону заинтересовавшей её вершины.
Шлюп подлетел ближе, и крик изумления сорвался с раскрытых губ Даны - многокилометровая громадина, уходящая в поднебесье и напоминающая своими очертаниями огромную гору, была ничем иным, как огромным космическим кораблем, стоявшим у подножия гор и опирающимся на почву многочисленными, похожими на гигантские лапы опорами. По всему было видно, что этот корабль стоит здесь не одно десятилетие. Потому как вся его верхняя часть покрылась льдом, а металлические бока, сделанные из противокоррозийного металла, покрылись бурыми разводами начинающей разъедать их ржавчины, Дана смогла заключить, что этот корабль сотни лет не поднимался в небо и, возможно, уже никогда не вырвется из гравитационных объятий этой планеты. Ей стало от чего-то грустно. Тоска удушливой волной разлилась по телу, и лишь огромным усилием воли девушке удалось справиться с нахлынувшими на неё чувствами. Она посмотрела в сторону Данкли и, протянув вперед руку, показала на высящийся впереди гигантский корабль.
-Что это? - в её вопросе прозвучало явное недоверие самой возможностью существования такого огромного корабля.
- Это "Мифайя". Он приземлился сюда почти сто пятьдесят лет назад и уже не смог покинуть эту планету, - вовсе не удивившись, равнодушно пояснил Данкли и, бросив в мусороинвертор пустую упаковку из-под чипсов, широко зевнул. Манерам это маленького данкийца обучать было явно не кому.
Осведомленность Данкли показалась странной.
- Почему? - Дана посмотрела в его сторону, надеясь увидеть замешательство или что-либо еще, но на его мордочке, если и отразились какие-либо чувства, то их Дана заметить не сумела. Отмахнувшись от назойливо крутившихся в голове подозрений, она вывела шлюп из подвернувшегося на пути облака и сбросила скорость. Теперь летательный аппарат практически парил, двигаясь гонимый потоками воздуха.
- Почему? - лениво поворачиваясь переспросил Данкли и передернул плечами, словно бы удивляясь тупости землянки, затем скривил рожицу и наконец соизволил добавить: - Ведь это же Планета Ужасов. - Решив, что этой фразы вполне достаточно, он снова отвернулся и стал разглядывать проносившиеся за бортом кучерявые облака.
Это его поведение не на шутку рассердило Дану.
- Мне это ни о чем не говорит. Расскажи подробнее, что ты знаешь. - Метнув в сторону Данкли сердитый взгляд, она плавно придала небольшое ускорение шлюпу и, ткнув его нос вниз, начала медленно снижаться, выбирая место, удобное для посадки. Бортовые приборы запиликали, выдавая на экран всю необходимую для этого информацию. Наконец подходящее место было найдено. Дана вновь включила автопилот, давая возможность машине самой разобраться с посадкой, и повернувшись к Данкли, сердито выдохнула:
-Ну?
Тот хихикнул и, сверкнув глазами, пробормотал ни к кому, казалось, не обращаясь:
- "Подробнее, подробнее", а что я могу знать? - и протянул руку за новой упаковкой чипсов. Дана решительно пресекла эту попытку и, схватив данкийца за его тоненькую "лапчонку", несколько раз тряхнула.
- Послушай, в конце концов, ты все равно знаешь больше чем я, так расскажи. Если тебе известно название корабля и когда все это произошло, то откуда у тебя эта информации? А если она у тебя есть, то ты должен знать что-то еще. Либо ты рассказываешь, либо мы улетаем. Я не хочу играть с тобой в кошки- мышки.
Данкли оскалил зубы, выражая свое неудовольствие, освободил переднюю конечность, поворчал для приличия на негуманное отношение землянки, стянул чипсы и, усевшись поудобнее, произнес назидательным тоном:
- Упоминание об этом корабле есть в одном из наших справочников. Если я не ошибаюсь, то сто пятьдесят три года назад "Мифайя" заправлялась на одной из наших базовых планет, затем она взяла курс на Планету Ужасов. Больше о ней никто ничего не слышал. Но так как "Мифайя" был самым большим кораблем, виденным нами за всю нашу тысячелетнюю космическую историю, то мы его запомнили и, как видишь, вспоминаем по сей день. Ты, наверное, захочешь узнать, из кого состоял экипаж этого ко-рабля? - Не дожидаясь ответа, он продолжил. - Это тебе покажется странным, но они были очень похожи на тебя, лишь гораздо ниже ростом.
- Что? - Дана разве что не подпрыгнула от удивления. - Такой огромный корабль и они значительно меньше людей? Сколько же их должно было быть в этакой махине?
- Совсем немного, гораздо меньше, чем можно предположить. По имеющимся у нас сведениям, всего что-то около двух сотен, но тебе не стоит удивляться, ведь их корабль был исследовательским, и они уходили в космос на десятки лет. Так что "Мифайя" был их домом. Они в нем рождались и умирали. Их связь с родной планетой уже оборвалась, хотя они и не переставали посылать в эфир данные о встречаемых мирах. Правда, они говорили, что после исследования Планеты Ужасов их корабль возьмет курс на Родину. Вскоре после старта связь с ними была утеряна. Мы решили, что они погибли, сев вопреки нашим предостережениям, на эту проклятую планету. Как видишь, наши самые худшие предположения подтвердились.
Девушка задумалась, пытаясь сообразить, мог ли кто-либо из экипажа продержаться здесь так долго, чтобы до сих пор остаться в живых. Казалось, ответ был очевиден. Но надежда живет в сердце человека всегда, и поэтому она предпочла о плохом не думать. Поправив волосы, на всякий случай уточнила:
- И это все?
- Да. - Данкли кивнул головой и, предчувствуя жесткую посадку, нервно заерзал в своем кресле, но бортовой автопилот, вопреки его ожиданиям, провел её исключительно мягко. Шлюп заскользил по высокой траве и, ткнувшись носом в небольшой песчаный холмик, остановился. Тотчас, словно бы их ждали, из глубины холмика вылезло нечто белесое и, поднимаясь вверх, стало быстро увеличиваться в размерах.
- Что это? - закричала Дана, не в силах оторвать взгляда от пелены, которая, расползаясь, медленно принимала знакомые очертания.
- Так ведь это... сама Смерть, - вглядевшись, ахнула она, и ее глаза расширились. Перед ней во всей своей "красе" стояло костлявое чудище, накрытое саваном. В откинутой руке, поблескивая холодной белизной изрядно зазубренного лезвия, медленно качалась из стороны в сторону коса. Чудище взвилось в воздух и, вытянув шею, вперилось пустыми глазницами в лицо девушки, которая сидела ни жива, ни мертва. Лишь ее правая рука, отодвинувшись немного назад, осторожно вытягивала из кобуры девятимиллиметровый бластер. Краем глаза Дана заметила, что Данкли на сиденье нет. Не было его и на полу. "Куда он делся?" - подумала она, и в этот момент чудище сделало резкий выпад вперед. Дана вскинула бластер и отчаянно нажала на спуск. Стекло шлюпа растрескалось и потемнело. Напротив сиденья пилота виднелась аккуратно прорезанная дырочка, а призрак исчез, словно бы растворился в воздухе. Дана опустила оружие и уже было хотела вытереть появившийся на лбу пот, когда сзади раздалось жуткое завывание. Она обернулась и увидела скалящийся жуткой ухмылкой череп. Бластер заработал вновь, его красный луч метнулся вслед за извивающимся белесым ужасом и огненной стрелой прошелся по панели управления. Дым горящей обшивки заполнил помещение, и до Даны долетел ужасающий хохот, вслед за этим перед глазами что-то мелькнуло и, обдав её холодом, призрак исчез. Кашляя от удушливого дыма, девушка посмотрела на развороченную приборную панель и тихо пробормотала:
- Кажется, я теперь знаю, почему "Мифайя" не смогла взлететь. - Она вытерла рукой вспотевший лоб и, все еще продолжая кашлять, открыла вентиляционную заслонку. А Данкли сидел как ни в чем не бывало в кресле, и скалил зубы. То ли от дыма, то ли от пережитого кружилась голова. Дана выскользнула из шлюпа и оказалась на зеленом газоне шелковистой, низкорослой, едва касавшейся щиколоток травы. Костюм Даны сразу же принял тон окружающего пространства, и её тело, укрытое тонкой прочной тканью, казалось лишь бирюзовой дымкой на зеленой поверхности холма. Только одно лицо, не скрытое мимикрирующим шлемом, оставалось прежним и как бы висело в воздухе.
Сперва Дане показалось, что к ней приближаются самые настоящие земляне. Но, приглядевшись, она заметила значительные различия, которые сразу же бросились в глаза когда незнакомцы приблизились. Двигавшаяся толпа, похоже, была настроена весьма воинственно, во всяком случае так казалось с первого взгляда. Вспомнив свое недавнее приключение, девушка, чтобы не пугать приближающихся, отключила мимикрию и, по-ковбойски решительно расставив ноги, принялась разглядывать двигавшуюся к ней толпу.
"ОНИ ВСЕ ЕЩЕ ЖИВЫ!?" - удивленно подумал колдун, глядя на приближающихся к Дане потомков экипажа "Мифайи". И ему отчего-то стало неуютно, будто холодный ветер, придя с ледяных скал, насквозь продул его черную, живущую в потоках мрака, душу.
По собачьи растопыренные в стороны, уши подошедших, поминутно вздрагивали, словно сгоняя несуществующих мух; лица искажали гримасы; а руки, словно у кукол-марионеток, дергались из стороны в сторону. Но, тем не менее, они упрямо шли вперёд, сжимая в руках какие-то допотопные пистолеты. В остальном, приближающиеся к шлюпу существа мало отличались от людей, разве что были действительно значительно меньше ростом. Подойдя на расстояние десятка метров, они остановились и что-то выжидая, замерли. Они молчали и лишь их глаза, словно лучи сканеров, скользили по вновь прилетевшим и их шлюпу.
Пришедшие уже не казались враждебными, но все же Дана покрепче сжала рукоятку бластера, а Данкли спрятался за ее ногами. Это несколько удивило девушку.
"Если он такой трусливый, - подумала она,- то как же тогда решился на выполнение задуманного данкийцами плана? Хотя, при желании можно всё объясняется очень просто, - у него ведь нет оружия и он, что вполне естественно, решил укрыться за мной, имеющей в руках бластер. Не слишком, конечно, рыцарский поступок по отношению к девушке, но вполне простительный, принимая во внимание его размеры". Оставшись довольной своими логическими построениями, девушка всё своё внимание сосредоточила на дергающихся лицах пришедших.
Между тем мифайцы, с минуту нерешительно потоптавшись на одном месте, затем осторожно сделали ещё пару шагов и, опустив оружие, безмолвно застыли.
- Здравствуйте! - произнес на хорошем космическом эсперанто вышедший вперед седобородый старик. Его длинная борода развивалась на ветру, и от того он казался похожим на сказочного Деда Мороза с новогодней открытки из уже почти забытого детства Даны. Он повел рукой в сторону своих сородичей: - Мы - люди с корабля, и хотим знать, кто вы и зачем приземлились на этой планете?
Он замолчал и стал неторопливо поглаживать бороду. На его старческом, изборожденном морщинами, лице, застыла странная, ничего не значащая полуулыбка. В ожидании ответа его спина сгорбилась, и он стал напоминать скрюченный ветрами обрубок дерева. Лишь взгляд, едва уловимо перебегавший с землянки на данкийца и обратно был по- юношески остр и цепок.
- Мы не желаем вам зла, мы обычные путешественники, - смиренно ответила Дана и посмотрела себе под ноги, где пищал внезапно осмелевший Данкли. Он прыгал на своих тонких ногах и уж совсем по-обезьяньи корчил мифайцам рожицы. Заметив взгляд Даны, он перестал кривляться и, подбоченившись, замер наподобие оловянного солдатика. Постояв так несколько секунд, он вновь принялся за старое.
- Мы знаем это - мы поняли... - старец угрюмо улыбнулся и показал рукой на все еще дымящийся шлюп. - Мы поняли это, когда с вашим аппаратом случилось то же, что и с нашим кораблем. ("Так я была права", - машинально отметила про себя Дана, опуская оружие в раскрытую кобуру. Но она почему-то не испытала радости от подтверждения своей догадки, а на душе стало еще тоскливее.)
- Мы хотим знать, - продолжал тем временем убеленный сединами старик, - зачем вы появились на этой планете и кто вы?
Он смолк и как-то подозрительно посмотрел на вертящегося у Даниных ног Данкли, а тот внезапно притих и как-то даже съежился под пристальным взглядом старца. Дана между тем ответила:
- Я человек с планеты Земля, а это - Данкли, он с планеты Данклии, той самой, на которой ваш корабль заправлялся в последний раз.
Старик удивленно вскинул брови:
- Но в наших летописях не говорится ни о какой планете Данклии, тем более о подобных существах.
- Наверное, ваш капитан просто забыл сделать об этом запись, - предположила Дана и ей вдруг отчего-то стало неловко, будто бы она сказала явную ложь. Внезапный порыв ветра, налетевший со стороны гор, принес прохладу и заставил всех поежиться.
- Может быть, может быть... - с сомнением в голосе пробормотал седовласый и покачал и без того дергающейся головой. Затем он окинул взглядом стоящих у него за спиной соплеменников и, как бы испросив их разрешения, дрогнувшим голосом добавил:
-Как бы там ни было, вы являетесь нашими гостями, а долг гостеприимства обязывает нас отнестись к вам с почтением, тем более что вы - наши первые гости за последние сто пятьдесят лет. Я - Слим, глава и старейший рода, от имени всех приглашаю вас к нам. А вашу историю вы расскажете после того, как разделите с нами нашу нехитрую трапезу. Он сделал приглашающий жест и, развернувшись, неторопливо побрёл к стоящей на горизонте махине космического корабля. Остальные его спутники, образовав странное полукольцо и выставив вперед пистолетики, двинулись за ним следом. Повинуясь накатившей на нее волне безотчетной тревоги, Дана, прежде чем сдвинуться с места, вытащила оружие и, внимательно поглядывая по сторонам, сделала первый робкий шаг, затем еще один, еще, и уже не останавливаясь, она через полминуты нагнала неторопливых мифайцев. Мохнатый данкиец, ни на шаг не отставая, семенил рядом.
Горы в лучах скользящего по небосклону солнца искрили разноцветно-радужными всполохами, глаза резало от их бликов, казалось, что все вершины покрыты не толстыми пластами льда, а усеяны жемчугом и бриллиантами.
"Разве может столь прекрасный мир быть населен чудовищами? - Дана, словно забыв про свой собственный недавний кошмар и сжатый в руке брастер, с жадностью первооткрывателя любовалась раскинувшейся вокруг природой. Чуть в стороне отражая своей поверхностью безоблачное небо, словно широкое зеркало, раскинулось большое озеро. С одного берега окаймленное небольшими зелеными сопками, с другого оно упиралось в высокий многовековой лес, стройные деревья которого, словно гигантские новогодние свечи, на многие десятки метров уходили вершинами в голубизну неба. Над вершинами, подобно легким лепесткам клена, кружили величественные, похожие на орлов птицы. Неожиданно круг птиц словно сломался и они, будто перепуганные воробьи, с тонким пронзительным писком бросились в разные стороны. Огромное черное чудище стремительно ворвалось в стаю и, сбив сразу двух или трех орлов, спикировало вслед за упавшей добычей. Из-за расстояния Дана, конечно же, не могла рассмотреть врезавшееся в стаю чудовище, но оно показался ей страшным до сердцебиения, словно все ужасы ночи соединил в себе его кошмарный лик. Дана почувствовала, как у нее по спине пробежал озноб. Она повернулась к своим спутникам, но, казалось, никто из них даже и не заметил разыгравшейся над лесом трагедии. Девушка удивленно пожала плечами и вновь перевела взгляд на расстилающийся вдали лес и вздрогнула: над лесом, будто ничего не случилось, по-прежнему парила гордая орлиная стая. "Показалось", - подумала Дана и облегченно вздохнула, но настроение любоваться пейзажами пропало начисто. Она еще раз вздохнула и, ускорив шаг, поравнялась с идущим впереди старцем. Данкли же предпочел плестись в самом конце отряда. Шерсть на его затылке дыбилась, и он изредка цедил сквозь зубы какие-то невнятные проклятия. Вскоре путники оказались в тени огромного корпуса "Мифайи". Уже сидя в одном из его просторных помещений, Дана услышала историю этих потерявшихся в космосе созданий: о том, как они оказались на этой планете, как вели здесь многие годы жизнь, полную невзгод и опасностей. Их окружали со всех сторон страхи и ужасы, казалось, будто все их ночные кошмары ожили на этом, окруженном со всех сторон безбрежным океаном, острове. Но прежде чем старик поведал ей об этом, они долго в молчании сидели вокруг стола и ели простую пищу поселенцев. Дана хотела было достать из своего ранца концентрированные продукты для себя и своего друга Данкли, но Слим движением руки остановил ее и настойчиво предложил отведать их специально приготовленные блюда. Несмотря на всю непритязательность, пища была необычайно вкусна и сытна. В основном это были какие-то неизвестные Дане овощи, лишь на одной из тарелок лежало нечто слегка напоминающее кусочки мяса. В очередной раз откусывая от сочного ярко-синего плода, Дана обратила внимание на то, что седой старик пристально смотрит на ее спутника. Скосив глаза в сторону, она заметила, что тот, отодвинув от себя все блюда с овощами, усердно ворочал челюстями, поглощая стоявшее перед ним "мясо", при этом его глаза блаженно закрылись в необычайном наслаждении, по его маленьким щечкам текла слюна, а зубы щелкали с неимоверной скоростью. Словно почувствовав направленные на него пристальные взгляды, Данкли перестал работать челюстями, судорожно сглотнул, проталкивая очередную порцию, и, открыв глаза, отодвинул от себя тарелку. Что-то пискнув, он раздвинул губы, изображая на своей мордочке нечто, напоминающее извиняющуюся улыбку.
Покончив с трапезой, гости и их любезные хозяева перешли в соседнюю комнату и, усевшись на удобные диваны, повели неторопливый разговор.
- Нам необходимо найти Меч Судьбы, - внезапно осипшим голосом произнесла Дана. Сидевшие напротив поселенцы вздрогнули, их руки еще сильней стали раскачиваться из стороны в сторону, но никто не произнес ни слова. Они словно ждали, что она продолжит. Дана поняла это и потому посчитала нужным пояснить.- Корабль с моими одноплеменниками, попав в гравиомагнитную ловушку, расставленную чарами черного колдуна Токтобея, был вынужден приземлиться на Желтой планете. Лишь мне на малом разведывательном корабле удалось вырваться, - девушка посчитала нужным не пояснять, что на борту разведывательного корабля остались дети, - чтобы спасти моих товарищей, необходимо добыть этот меч и уничтожить Токтобея. - Впрочем, до колдуна мне уже не добраться, но я все равно должна достать меч, чтобы он не смог его захватить.
- А откуда ты узнала про Меч Судьбы? - хрипло пробормотал старец Слим и, быстро оглядевшись по сторонам, начертал в воздухе какой-то непонятный знак, смутно напомнивший Дане что-то из её собственного детства.
- От Данкли и Олкли. Они рассказали мне о нем, когда мы подобрали их в космосе. - Девушка кивнула в сторону неподвижно замершего данкийца и, внезапно поняв, что допустила оплошность, виновато улыбнулась, но всё же надеясь, что этого никто не заметил, не стала спешить с извинениями.
- Мы?! - удивленно воскликнул старец. От его живого ума, казалось, ничего не могло укрыться. - Ты же сказала, что твой экипаж попал в плен?
- Да, это так, - всё еще продолжая виновато улыбаться, Дана кивнула головой. - Экипаж, к сожалению, в плену, но вместе со мной остались дети.
- А они смогут приземлиться на остров и забрать тебя? - в голосе старика прозвучало нечто похожее на проблеск надежды.
Дана отрицательно покачала головой:
- Нет. У них приказ: ждать две недели и, если меня не будет, лететь на Землю. Так что мы еще не скоро дождемся помощи, но я уверена, она все равно придет. Мы своих не бросаем, - добавила она и почувствовала, что её голос заметно сел.
Старик снова метнул взгляд на Данкли и процедил:
- Придет ли?
В его словах сквозила такая обреченная уверенность, что Дана впервые за все годы своей жизни засомневалась в могущественной силе человечества, а старик тем временем продолжил:
- Мы тоже хотели завладеть Мечом Судьбы и неоднократно предпринимали попытки добраться до него. Но тщетно, все наши храбрецы погибли уже в первые годы нашего существования в этом аду, а оставшиеся в живых не смогли преодолеть свои страхи. Нынешняя молодежь вообще ни на что не годится. В них нет и сотой доли той безрассудной смелости, которая была присуща нашим предкам. Но не они виноваты в этом. Жизнь в постоянном страхе сделала их такими и, если бы с нашими страхами можно было бороться, то мы, наверное, предпочли бы погибнуть в битве, чем вечно трястись от ужаса, но от страхов, окружающих нас, нет спасения. Они сопровождают нас с самого раннего детства и преследуют до самой смерти. Жизнь наших людей коротка, ведь редкий из нашего племени доживает до сорока. Лишь один я достиг почтенного возраста наших предков, живших на родной планете до двухсот лет. Я - последний из прибывших, правда, тогда я был ещё крохой. Я - история и мудрость племени: лишь я ведаю пути звезд и, наверное, еще мог бы управлять кораблем, но починить его даже мне не по силам. Экипаж корабля сгинул, так и не успев завершить ремонт. Последний из них, умирая от полученных ран, сказал мне, что осталось сделать совсем немного. Но что именно осталось недоделанным, он так и не успел мне объяснить, а мне самому найти неисправность не удалось. Я - последний из тех, кто пускался в путь в поисках Меча Судьбы, и единственный, кому посчастливилось вернуться живым. Я и мои друзья почти дошли до пещеры страшного Хой-Хо-Шина. Оставалось совсем немного, и меч был бы в наших руках, но налетели Бербаланги - летающие вурдалаки, поедатели трупов. Мы отбивались, но у нас было слишком плохое оружие. Бластеры давно уже были выброшены, так как в них кончилась вся энергия, большая часть которой была израсходована при ремонте корабля. Короткоствольные пистолеты, невесть каким образом оказавшиеся на борту "Мифайи", годились разве что для уничтожения надоедливых насекомых, а уж никак не огромных, большекрылых вурдалаков. Меня схватил один из них и, подняв над горами, понес в свое логово. Мы долго летели, и я все старался побороть свой страх. Наконец, решил: лучше разбиться, чем быть заживо съеденным. Поднял пистолет и, тщательно прицелившись, сделал несколько выстрелов в одну и ту же точку на его голой шее. Первая пуля сделала вмятину и с протяжным визгом отлетела в сторону. Лишь четвертая прорвала кожу и впилась в тело уродины. Черная, зловонная кровь потекла вниз и стала заливать мне лицо и руки, вурдалак всё реже и реже взмахивая крыльями, закружил в воздухе. Из последних сил я боролся с надвигающейся усталостью, но все же не выдержал и провалился в темное небытие. Очнулся я уже на земле, рядом со мной валялся поверженный враг. Тело его уже остыло, по чему я заключил, что пролежал здесь довольно долго. Превозмогая боль, я кое-как перебинтовал свои раны и отправился в путь. Мне повезло еще раз - чудовище, раненное мной, уже умирая и кружась, не унесло меня к своим владениям, а даже наоборот. В итоге я оказался неподалеку от корабля и в один день, даже несмотря на все свои раны, сумел добраться до его спасительной твердыни. Правда, шел я почти без отдыха, лишь изредка останавливаясь, чтобы перевести дух. Из шестерых моих товарищей, ушедших вместе со мной, не вернулся никто, и уже никто больше не отважился пуститься в путь в поисках Меча Судьбы. Вот такая горькая история. Так что едва ли ты сумеешь преодолеть путь одна но, если ты все же отважишься, знай, что тебя впереди ждут не только Бербаланги и Хой-Хо-Шин, но и бесчисленные полчища обитателей "могильников", после встречи с которыми и Бербаланги могут показаться маленькими безобидными тварями. Не надо забывать и о том, что тебе еще придется пройти лес, в котором обитают медведеподобные люди-нанти. Не дай Бог тебе оказаться в их безжалостных лапах. Мне довелось однажды слышать, как кричат их жертвы, из которых нанди одну за другой вытягивают жилы. Эти чудовища питаются чужими страданиями, поэтому заставляют умирать людей мучительно и долго. Самая горестная участь, страдания других, страх - для них есть пища. Их нет там, где сияет счастье, и потому, если будешь идти через лес, то смотри, ни в коем случае не бойся, не чувствуй себя заброшенной и несчастной. Если это случится, то тебе - конец. Они учуют, и едва ли твои крепкие ноги сумеют спасти тебя. Думай о чем-нибудь хорошем, идя через лес, и может, тебе удастся пройти через него невредимой. За лесом тебя будут ждать оборотни "могильников", которые могут рядиться под знакомые тебе вещи, людей и различных зверей, и ты должна это помнить, чтобы не угодить прямиком в их лапы. Впрочем, я не думаю, что они станут прибегать к подобному маскараду. Одинокая девушка и обезьяноподобный карлик - слишком легкая добыча, чтобы прибегать к подобным уловкам. Нет, они скорее захотят немного позабавиться и, приняв наиболее страшные облики, нагонят на вас страху. Помни, на всем предстоящем тебе пути нет друзей, лишь изредка валяются кости храбрецов, разорванных кровожадными оборотнями. Предание гласит, что кости - это единственное, во что не обращаются обитатели "могильников", ибо, по преданию, эти кости тут же превращаются в желтую пыль. Но это, наверное, неправда, ведь в преданиях сказано, что еще их можно убить серебряной пулей, но это, к сожалению, ложь. Я пробовал - бесполезно, лишь жертва, отданная им на растерзание, заставила мертвяков остановиться и пропустить нас. В тот раз мы кинули жребий, и тот, на кого он пал, умер. Жаль, что жертва была напрасной. Ох-хо-хо-хо-хо-хо, - тяжело повздыхал Слим. В его словах было столько горечи и неимоверной грусти, что на глаза невольно наворачивались слезы. Прежде чем продолжить рассказ, он несколько раз провел ладонью по своим иссохшим щекам и осторожно пригладил бороду:
- Мы давно там не были. Много-много десятков лет. Может, за это время все сильно изменилось. Одно несомненно - вряд ли на твоем пути будет меньше опасностей, чем их было раньше, скорее наоборот. Но если ты решилась, то счастливого тебе пути. Я все рассказал. Сегодня можно отдохнуть, если ты, конечно, сумеешь заснуть: ведь уже сумерки и скоро придут "души"...
Он, замолчав, посмотрел в иллюминатор и неожиданно вздрогнул: за окном начал разрастаться, увеличиваясь прямо на глазах, пурпурно-красный цветок. Его лепестки стали вытягиваться в сторону иллюминатора. Лица сидевших в комнате поселенцев исказились от ужаса, и они с криками бросились вон. Лишь один старец остался сидеть в своем кресле. Он, будто завороженный, сидел и вглядывался в буйство красок переливающегося цветами растения.
- Почему вы не уходите? - крикнула Дана, но тот даже не пошевелился. - Почему вы не уходите? - снова воскликнула она, но старец остался сидеть на месте. Тогда Дана бросилась вперед и оттолкнула Слима в сторону как раз в тот момент, когда красные мясистые лепестки прошли сквозь обшивку корабля и, внезапно превратившись во множество раскрытых пастей, устремились туда, где только что сидел старик Слим. Обнаружив отсутствие добычи, они кинулись в разные стороны, обшаривая комнату метр за метром. Когда их поиски не увенчались успехом, Дана услышала глухой, нагоняющий ужас вой, вырвавшийся из красных, словно залитых кровью глоток. Она отпустила вырывающегося из рук старика и изо всей силы зажала уши ладонями, но уже в следующую секунду пожалела о своей слабости. Слим, словно во сне, с вытянутыми вперед руками двинулся к вопящим ртам. "Что делать?" - мелькнула мысль в голове у Даны, а её руки как бы сами собой отцепились от головы и, выхватив бластер, нажали на курок. Тонкий луч ослепительного света стеганул по извивающимся шеям, и три или четыре головы, словно спелые яблоки, с громким стуком шлепнулись на пол. Чудовище пронзительно закричало, но крик его уже не вызывал того непередаваемого ужаса, а только передавал страх и боль самого существа и еще в нем явственно слышалась его неимоверная злость. И Дане внезапно послышалось, что в этом крике прозвучала угроза вернуться и отомстить. Раздался последний вопль, и остатки чудовища стремительно убрались за пределы негостеприимного корабля.
В то время как Дана стояла у дверей и трясущимися от волнения руками запихивала бластер в магнитную кобуру, старик лежал на полу и глупо таращился по сторонам. Никто не видел, где в это время находился Данкли, все о нем забыли но, когда Дана, наконец, вспомнила о своем спутнике, он уже снова вертелся у ее ног. Шкурка на пальцах одной его руки была обожжена и болела, но он почему-то предпочел никому не жаловаться и переносил боль молча.
"Я ЕЩЕ ОТОМЩУ ВАМ, ЕЩЕ ПРИДЕТ МОЁ ВРЕМЯ - закипая от злости, подумал колдун. - А ТЫ, СТАРИК, УМРЕШЬ ОСОБЕННО ЛЮТОЙ СМЕРТЬЮ. ТЫ СЛИШКОМ ДАВНО НАРУШАЕШЬ МОЙ ПОКОЙ".
После посещения ужасного цветка в комнате царил хаос. Разодранные и перепачканные зеленой слизью диваны были отброшены к противоположной от окна стене. Стены, перекрещенные лучами бластера, дымились. Коричневый пластик пола, словно фольга, был изрезан зубами "аленького цветочка" и кое- где виднелись глубокие рытвины, оставленные ударами его лепестков.
- Весело тут у вас, - как можно бодрее сказала Дана, при этом её грудь тяжело вздымалась, а сердце билось с неимоверной быстротой, никак не желая успокаиваться. - Это он приходит нагонять на вас страх? Кто или что это?
- Это цветок смерти, - выдавил Слим. Он еще не совсем пришел в себя и потому сидел на полу, даже не пытаясь подняться. - Когда он приходит, мы знаем, что он голоден и хочет есть. Ему нужна пища. Мы знаем, что ею станет кто-то из нас. И кто-то из нас становится ею. Это неизбежно, как восход солнца, как его закат. Но цветок приходит редко и забирает только одного, поэтому он не такое уж большое зло, хотя у нас и поговаривают, что цветок есть никто иной, как сам хозяин всей местной нечисти. Я не очень верю в это потому, что другие чудища гораздо страшнее и злее его. Ты видела, как нас мало. Всего пятнадцать человек и то одни мужчины. У нас не осталось ни одной женщины, и уже некому продолжать род. Колонии грозит гибель. Еще лет тридцать и не останется никого, а если кто и останется, то наверняка сойдет с ума от ужаса. От тварей, приходящих к нам, нет спасения. Мы все скоро умрем. - Он горестно вздохнул и, низко опустив голову, затих.
- Что вы говорите? Вы же видели, что чудовище отступило, - гневно поглядев на старца, не сдержалась Дана. При этом её мимикрирующий костюм, словно в такт её гневу, замерцал темно-фиолетовыми бликами. За иллюминаторами наступала ночь, и темные тени холодными змеями заползали в комнату. Внутреннее освещение корабля включилось автоматически, осветив начавшую погружаться в темноту комнату теплым ярко-оранжевым светом.
-Неужели даже Вы стали трусом? Вы же не были таким раньше, в своей молодости?!
-Нет, я не стал трусом, моё сердце всё еще готово драться, но годы бесплодных сражений заставляют меня усомниться в целесообразности сопротивления. К тому же я уже говорил, у нас нет бластеров, а на все наши старинные пистолеты осталось всего три патрона...
- Причем здесь бластеры? Неужели вы не можете защищаться другими методами? Вы можете выковать ножи, мечи, сделать копья... Да кулаками, наконец. - Негодуя, Дана размашисто заходила по комнате. Пришедший в себя старик, тяжело кряхтя, поднялся и, попятившись, плюхнулся на единственное уцелевшее в схватке кресло:
- Девочка моя, - начал он поучительно, - наша цивилизация выше этого. Мы даже огнестрельное оружие считаем недостойным себя, а ты предлагаешь вернуться к варварству?! Мечи... копья... - Слим укоризненно, словно желая пристыдить сказавшую бестактность девушку, покачал головой.
- И вы еще смеете говорить о достоинстве? - Дана стояла, широко расставив ноги, и глаза ее гневно сверкали. - Вы, трусы несчастные, можете говорить о достоинстве? Хотя само это слово предполагает наличие смелости. Да одно ваше жалкое существование есть вызов этому самому достоинству! Поглядите на себя! Вы дрожите и дергаетесь, будто паралитики, от одного дуновения ветерка, от шороха листвы и стрекотания кузнечиков. Неужели вы не видите, как низко вы пали?
Она говорила долго, путано, но искренне веря во всё сказанное. Наконец она закончила, и со смесью двух чувств - досады и вины отвернулась, чтобы не видеть пронзительных глаз своего собеседника. "Кто я такая, - подумала она, - чтобы обвинять в трусости горстку мифайцев, на многие десятилетия оставшихся один на один с враждебным и ужасным миром. Кто знает, что стало бы с людьми, попади они в подобную ситуацию. Не спраздновали бы они труса? Не впали бы во всеобщую истерию? Не скатились бы до примитивного существования, превратившись в ведающих лишь страх зверей?"
Её размышления прервал надтреснутый голос старца. Пока она говорила свою страстную речь, он вспоминал своё прошлое и думал, думал о будущем. Когда она закончила говорить, он привстал и, опершись о резные подлокотники кресла, разрыдался.
- Мне никогда не было так стыдно, как сейчас! - Его борода спуталась и стала похожа на овечью кудель, приготовленную пряхой для прядения. - Ты права, мы - презренные трусы, мы забыли заповедь наших предков: "Лучше умереть, сражаясь, чем жить в рабстве!" А кем мы стали, живя на этой планете, если не жалкими рабами, готовыми покориться неизбежности, даже не оказав ей сопротивления? Наши родители были гораздо храбрее! Они умерли, не успев завершить начатое, у них просто не хватило сил. Но это неправда, что они ничего не могли поделать с пожирающими нас чудовищами! Как я мог забыть? Ведь экипаж "Мифайи" уничтожил самых страшных монстров, главных наших врагов, пожиравших нас и устраивавших нам засады везде и всюду. Предки уничтожили желтых одноглазых псов. Причем трое наших соплеменников ради этого добровольно пожертвовали своими жизнями. Убегая, они заманили псовую свору в реакторный зал и, наглухо задраив двери, открыли противорадиационные заслонки. Три храбреца: Рай, Берд, Ноин погибли, но вместе с ними сгинули и одноглазые псы. Говорят, потом кто-то видел одного желтого пса, каким-то образом уцелевшего и не попавшего в ловушку, но урок печальной участи его стаи пошел ему впрок. Он никогда больше не приближался к нашим жилищам, и о нем, как, впрочем, и вообще о желтых одноглазых псах, забыли, будто бы их не было вовсе. Сегодня ты доказала нам, что с чудовищами можно бороться, и что лучше сражаться, чем стоять, сложа руки, с трепетом ожидая своей участи. Я не думаю, что кто-либо из нас отважится на путешествие с тобой, но мы сделаем все от нас зависящее, чтобы тебе было легче в пути. Я говорил неправду, когда сказал, что у нас больше нет заряженных бластеров. Один все же остался, но до сегодняшнего дня это была великая тайна, известная мне одному. Я берег его на крайний случай, на последний час. Как видно, мной руководило провидение. Я был прав, сохранив его заряд в неприкосновенности. Сегодня этот час наступил! Мы возьмем его в руки и дадим чудовищам хороший бой. Мы отвлечем на себя немного зла и, может быть, тебе будет легче в твоих странствиях. А теперь вам с другом надо отдохнуть, впереди тяжелый, слишком тяжелый путь.
Слим замолчал и, тяжело дыша, направился к своей каюте. Перед дверью он украдкой бросил взгляд на стоящего в углу комнаты Данкли и хитро прищурился.
На следующее утро, уже прощаясь с отправляющимися в опасное путешествие путниками, Слим подошел к девушке и приобнял ее. Дана, немало удивленная такому проявлению чувств, едва не отпрянула, но сразу же поняла причину столь странного поведения старика, едва почувствовала, что его старческая рука положила в карман её мимикрирующего комбинезона какой-то маленький, но довольно тяжелый предмет. Девушка озадаченно посмотрела в лицо Слима и увидела, как тот едва заметно подмигнул ей, словно бы прося сохранить этот подарок в тайне, затем улыбнулся и сделал шаг в сторону. Когда путники тронулись вдаль, улыбка на его лице погасла и в глазах мелькнула затаённая скорбь.
Маленькие кучевые облака едва заметно плыли по наполненному удивительной голубизной небу. Легкий, почти неуловимый ветерок приносил ощущение свежести и запах лесных ягод. Дана физически ощущала как где-то за горизонтом гонит свои бирюзовые воды бескрайний океан, как шумит, тихо ворча на приливную волну, галька, как кричат взмывающие над девятыми валами чайки. Ей захотелось оставить свое путешествие и, забыв всё, бежать в направлении этих тихих, успокаивающих волн, чтобы окунувшись в теплые соленые брызги смыть с себя печаль и боль последних дней. "-Что со мной? - пораженная этими ощущениями девушка на мгновение остановилась, провела по лицу, словно прогоняя остатки нахлынувшего наваждения рукой и, движимая внезапным порывом, обернулась - далеко у подножия гигантского корабля стояла маленькая белая фигурка и прощально размахивала поднятыми высоко над головой руками. Усилившийся ветер унес эти странные чувства, и на сердце у Даны осталась лишь непреклонная решимость да капелька запрятанного где-то в глубине сознания страха перед неизвестностью.
Солнце уже перевалило далеко за полдень. Небольшие облачка, словно гонимые неведомой силой где-то далеко на горизонте стали потихоньку сбиваться в черную грозовую тучу. Дана и Данкли отошли от корабля на порядочное расстояние. Непривыкшие к дальним переходам ноги просили об отдыхе, да и желудок Данкли, не кормленный с самого раннего утра, громко ворчал, требуя своего законного обеда, и потому, приглядев удобную для отдыха площадку, находившуюся чуть в стороне от избранного ими пути, Дана решила остановиться и перекусить.
Устроившись под большим раскидистым деревом, девушка и её спутник вытащили пакеты с провизией и принялись жевать концентрированный, напичканный всевозможными витаминами и углеводами космопроходческий сухпай. Несмотря на всю его питательность, сухой паёк был не особенно вкусен, и потому еще не слишком проголодавшиеся путники ели мало, медленно пережевывая пищу. Поев и расслабленно полежав в тени дерева около получаса, путники одновременно, словно по команде, сели и переглянулись.
-Пора! - всё еще находясь в расслабленном состоянии, тихо произнесла Дана. Данкиец согласно кивнул и быстро, неожиданно бодро поднявшись, двинулся в прежнем направлении.
Они уже отмахали добрых два километра от их дневного пристанища, когда девушка вспомнила о предмете, лежавшем в левом кармане её комбеза. Она слегка удивилась тому, как о нём вообще можно было забыть? Ведь предмет был довольно тяжелым, хотя и не настолько, что бы доставлять ощутимые неудобства.
"Что это может быть? - с любопытством подумала Дана и, не сбавляя шага, незаметно оттопырила карман. В его подсвечивавшемся внутренним светом нутре чернело вороненым покрытием металлическое тело маленького бластера. Она изумленно вытаращила на него глаза и уже хотела было сказать о своем приобретении идущему рядом Данкли, когда вспомнила о таинственности, с какой этот подарок оказался у нее, и решила, что благоразумнее будет проявить осторожность и промолчать. "Если Слим хотел, чтобы я хранила оружие в тайне, то я так и поступлю. Надеюсь, что Данкли за это на меня не обидится, а если мне не придется им воспользоваться, то он о нем никогда и не узнает", - Дана покосилась на идущего рядом данкийца и решительно прибавила шагу.
В это время Оля, Сережа и Коля, не получая никаких сообщений от Даны, начали потихоньку волноваться. Первый сеанс связи, который должен был состояться сразу же после приземления, так и не состоялся. Ребята не находили себе места. Больше всех переживал маленький Коля. Он беспрестанно спрашивал притихших ребят: "Скоро с нами будет говорить Дана? Скоро?" Но тем уже давно надоело отвечать на его однообразные вопросы и они, погруженные в невеселые думы, угрюмо отмалчивались. Один лишь Олкли оставался таким же жизнерадостным и веселым, как и прежде, будто бы все шло как надо. Он совсем не казался расстроенным или озабоченным. Его маленькая мордочка беспрестанно скалилась в улыбке. Время от времени он верещал на своем непонятном языке и лишь изредка, когда переходил на космическое эсперанто, ребятам удавалось разобрать отдельные фразы. В основном это были слова утешения: "Все в порядке... Все идет как надо... Все по плану..." Их можно было бы принять за неуклюжую попытку ободрить ребят, если бы не странное выражение, нет-нет да и мелькавшее в его взгляде.
"НАЧАЛО ПОЛОЖЕНО, - думал колдун. - ОНА УНИЧТОЖИЛА СВОЮ ШЛЮПКУ. У НЕЕ НЕТ СВЯЗИ, И ОНА НЕ СМОЖЕТ ВЕРНУТЬСЯ НА СВОЙ КОРАБЛЬ. ПОКА ВСЕ ИДЕТ КАК НАДО. ЖАЛЬ ТОЛЬКО, ЧТО МНЕ НЕ УДАЛОСЬ УНИЧТОЖИТЬ СТАРЦА. ОН МОЖЕТ МНЕ ПОМЕШАТЬ. ЕСЛИ ЕГО ПОДОЗРЕНИЯ ОБРЕТУТ УВЕРЕН-НОСТЬ, ОН ОБЯЗАТЕЛЬНО ЗАХОЧЕТ ПРЕДУПРЕДИТЬ...ХОТЯ НЕТ, МОЕ БЕСПОКОЙСТВО НАПРАСНО. ДАЖЕ ЕСЛИ ОН ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ОБО ВСЕМ ДОГАДАЕТСЯ, ТО У НЕГО НЕ ХВАТИТ НИ СИЛ, НИ ХРАБРОСТИ, ЧТОБЫ РАССТРОИТЬ МОИ ПЛАНЫ".
К рассвету второго дня путники вошли в дремучий лес, в котором царила сверхъестественная тишина. Даже хруст веток и дуновение ветерка не долетали до их ушей, лишь звуки бьющегося сердца и тяжелое дыхание идущих заполняли простор этой тишины. Внезапно Дана ощутила какое-то беспокойство. Она прислушалась к звукам, чего-то явно не хватало... Она постаралась сосредоточиться и неожиданно поняла, чего не хватает в этой тишине... Она не слышала стука сердца Данкли, хотя его дыхание звучало совершенно отчетливо. Дана заволновалась и посмотрела себе под ноги, стараясь сосредоточиться. Данкли же вышагивал совершенно свободно, как ни в чем не бывало, разглядывая покрытые бурыми мхами основания деревьев и даже, похоже, скалил свою мордочку в глуповатой улыбке. Дана на мгновение задумалась, но тут же успокоила себя мыслью, что, по-видимому, она не слышит ударов сердца Данкли по той же самой причине, по которой не слышно звуков шагов, и это её почти успокоило. Она лишь несколько раз повторила про себя: "Но почему такая тишина, зачем такая тишина? И откуда она в этом лесу?"
Дикий рев раздался одновременно с появлением из небытия оскаленной медведеподобной морды. Дана ойкнула и попятилась. Сделав два шага назад, она уперлась спиной в огромный, покореженный временем ствол ели и застыла в оцепенении. Тут же в воздухе появилось изображение самого существа. Именно изображение, ибо оно все еще мелькало в бликах какого-то сияния и лишь постепенно приобретало материальные очертания, превращаясь в существо жуткого вида. Его голова была почти не видна за раскрывшейся ямой огромного, многозубого рта, из углов которого густыми каплями капала на землю кровавая пена. Вытянутые вперед руки напоминали человеческие. Покрытые густой коричневой шерстью и наростами пальцы заканчивались длинными, острыми когтями, свернутыми в полукольца. Ноги с широкими ступнями и кривыми пальцами, с чудовищными бородавками, выглядели устрашающе. Их тоже покрывала густая коричневая шерсть, которая была и на всем остальном теле чудища, кое-где она свисала большими спутанными клочьями. А посередине груди зияла дыра, из которой выглядывали маленькие злобные глазки. Дана вгляделась и увидела под глазами жуткий оскал черепа. Она вновь вздрогнула, и ее страх, вырвавшись из потаённых глубин, проник в сердце и стал овладевать мыслями. Уже мелко вздрагивая, девушка заметила, что свисавшие с Нанди клочья шерсти начали бесследно расползаться, покрывающий тело страшилища мех прямо на глазах стал гуще и приобрёл медно - красный цвет. Чудище как бы молодело. Дана еще больше испугалась, и уже с трёх сторон заискрилось зеленое сияние - предвестник новых появлений Нанди. Вот впереди показалась голова, затем начали появляться руки с кривыми когтями. Со всех сторон: и справа, и слева, словно из зазеркалья стали выползать новые монстры. Девушка почти потеряла рассудок, она хотела выхватить оружие, но не смогла поднять отяжелевшей от страха руки. С её губ уже был готов сорваться вопль ужаса, но тут ее нога ощутила мягкое прикосновение четырехпалой руки данкийца. Дана, с усилием оторвав свой взгляд от скалящихся в радостном предвкушении морд, посмотрела вниз, ожидая увидеть бледную от страха мордочку своего спутника, но ничего подобного, Данкли сидел на большом черном валуне и, скрестив ноги, как ни в чем не бывало, улыбался. Похоже, ему совсем не хотелось прятаться за чужую спину. Этому маленькому данкийцу Нанди совсем не казались страшными. Он их попросту не видел... Как только девушка поняла это, она сразу вспомнила слова Слима: "Нанди... питаются чужими страданиями". "Страх - это тоже страдание - осознала девушка как раз в тот момент, когда первое чудище сделало шаг в ее сторону. Но она уже знала, что ей нужно сделать. Первым делом она вложила в кобуру уже было каким-то чудом вытащенный бластер, затем, сосредоточив свой взгляд на вершинах деревьев, попыталась успокоиться. Курс психорегулировки, пройденный ею еще на Земле, не прошел даром. Чудище, будто встретив невидимую преграду, остановилось, и с досады недовольно рыкнуло, затем нерешительно поводило руками из стороны в сторону. Дана опустила взор и посмотрела на стоящего пред ней громилу. Морда на его груди, застывшая в непонимании происходящего, была настолько растерянной и выглядела настолько глупо и беспомощно, что девушка, сама не понимая почему, подумала: " Бедненький, несчастненький, не дали тебе вкусненького". И неожиданно для самой себя она расхохоталась от охватившего ее безудержного веселья. Она смеялась долго и ни как не могла остановиться. Ближайшее чудище, вновь покрываясь клочьями старой свалявшейся шерсти, попятилось назад, бока его ввалились, лицо посреди туловища ссохлось и приняло вид безобразной раны. А Дана все смеялась. От звуков её смеха тела Нанди начали растворяться в воздухе и постепенно исчезать, лопаясь, словно мыльные пузыри. Лишь зеленоватые блики нет-нет да вспыхивали где-то в глубине леса. Наконец, Дана перестала смеяться и облегченно вздохнула. Онапоняла, что этот лес ими уже пройден.
"ДА, ПОХОЖЕ, МОЯ ЗАТЕЯ СО ШЛЮПКОЙ ОКАЗАЛАСЬ НЕ СОВСЕМ УДАЧНОЙ. НАДО БЫЛО ПОЗВОЛИТЬ ДЕВЧОНКЕ ДОБРАТЬСЯ НА НЕЙ ДО ПЕЩЕРЫ ХОЙ-ХО-ШИНА, - колдун в задумчивости почесал лоб. ВСЕ ЕГО ПЛАНЫ ПОЛЕТЯТ К ЧЕРТУ, ЕСЛИ СОЗДАННЫЕ ИМ МНОГО ЛЕТ НАЗАД ЧУДОВИЩА ПОГУБЯТ ДАНУ, ИЛИ ОНА ОСЛАБНЕТ НАСТОЛЬКО, ЧТО НЕ СМОЖЕТ ОДОЛЕТЬ ХОЙ-ХО-ШИНА. СКОЛЬКО ТОГДА ЕЩЁ ПРИДЕТСЯ ЖДАТЬ НОВОГО ПРОСТАКА, КОТОРЫЙ БЫ СОГЛАСИЛСЯ НА ЭТУ АВАНТЮРУ? И ГДЕ ГАРАНТИЯ, ЧТО КТО-ТО НЕ ДОБЕРЕТСЯ ДО МЕЧА РАНЬШЕ? С ДРУГОЙ СТОРОНЫ, ПРИЗЕМЛИСЬ ДАНА У САМОЙ ПЕЩЕРЫ, ОНА МОГЛА ВЫЙТИ ИЗ БОЯ НЕВРЕДИМОЙ, И КАК БЫ ТОГДА ЕМУ УДАЛОСЬ ОВЛАДЕТЬ МЕЧОМ? -Колдун снова задумался. - ЭХ, ЕСЛИ БЫ Я МОГ УНИЧТОЖИТЬ ХОЙ-ХО-ШИНА САМ, ТО Я БЫ, ЗАХВАТИВ МЕЧ, ДАВНО ПОВЕЛЕВАЛ ВСЕМ МИРОМ.
На третий день пути они вышли из леса и оказались в большой лощине, покрытой, словно наростами, малыми и большими холмами. Остановившись у ближайшего холмика, уставшие от событий последних дней, путники решили немного отдохнуть и перекусить. Над головой вновь висело голубое безоблачное небо, лишь далеко на горизонте виднелась узкая полоска черной, как ночь, тучи. Путники опустились на прогретую солнечными лучами землю и, блаженно вытянувшись, предались наслаждению отдыха. Через полчаса девушка взглянула на ручной хронометр и обеспокоенно села.
-Данкли, - тихо произнесла она и легонечко дотронулась до его руки. Тот открыл глаза и непонимающе уставился на сидящую рядом девушку, затем улыбнулся и тоже сел.
-Нам пора идти дальше? - одним движением губ спросил он.
-Да, только давай поедим, а потом пойдём, до заката остаётся не так много времени, а мы прошли еще так мало. - Девушка виновато улыбнулась, словно в этом была только её личная вина и, достав из необъятных карманов очередную пачку сухпая, принялась жевать. Данкли, которому за эти два дня изрядно осточертели питательные кубики, сделал вид, что ест и, когда девушка закрыла глаза, пережевывая пищу, незаметно выкинул свою порцию под основание росшего неподалеку кустарника. Взглянув на всё еще сидевшую с закрытыми глазами девушку, он лишь презрительно хмыкнул и отвернулся.
Через несколько минут утолив голод, девушка поднялась и, движимая внезапным импульсом, медленно пошла вокруг холма. Всё его очертание с самого начала показавшееся странным, при пристальном взгляде оказалось еще более подозрительным, но чем именно, девушка никак не могла понять. Во всех его линиях, камешках, ямках и бугорках было что-то неправильное, не естественное для обыкновенного песчаного наноса. Дана задумчиво потерла переносицу и, сделав шаг к подножию ближайшего холма, положила ладонь на его поверхность. Неожиданно из его глубин послышался какой-то звук. Он все усиливался и усиливался, до тех пор, пока Дана явно не расслышала обрывки человеческой речи.
" Могильник! - как током порази-ла девушку внезапная мысль. - Это не холм - это курган". В груди похолодело, но она усилием воли прогнала ставший выползать из глубин сознания холод страха.
- Бежим! - крикнула она Данкли и, успев заметить, что тот пустился наутёк, изо всех сил бросилась к противоположному краю лощины, спиной ощущая холод раскрывающихся могил. Они успели отбежать едва ли с десяток метров, когда позади раздался торжествующий хохот, и десятки ног устремились им вслед. Девушке ужасно захотелось повернуть голову, чтобы посмотреть на своих преследователей, но она сдержалась, понимая, что это только замедлит ее движение вперед и позволит преследователям приблизиться. "Не могут же эти существа гнаться за нами до бесконечности", - подумала она как раз в тот момент, когда ее глаза заметили впереди тупую вершину еще одного кургана, за ним еще и еще. Она посмотрела по сторонам, ища выход, но его не было: со всех сторон, словно безмолвные стражи, лощину окружали древние, поросшие мхом и чахлой растительностью, могильники.
- Кажется, приплыли! - вырвалось у Даны из груди невольное восклицание, но она, тем не менее, не сбавила скорости и продолжала бежать вперед в тщётной надежде скрыться. Запыхавшиеся беглецы уже почти достигли самого крайнего из курганов, и надежда на спасение вновь начала обретать зримые очертания, когда из-за зеленой, совсем низенькой насыпи выпрыгнули черные призраки и загородили дорогу. Девушка сбавила шаг и, наконец, остановившись, посмотрела назад - выхода не было: позади приближалась толпа призраков-оборотней. Она молча стояла на месте, и лишь рука с зажатым в ней бластером двигалась, переводя ствол с одного ужасающего монстра на другого. Данкли жался к её ногам и тихо скулил. Казалось, все её детские кошмары воплотились в стоящие перед ней фигуры. Франкенштейн, Фреди Крюгер со своей когтистой лапой казались среди этой толпы безобидными клоунами. Дане хотелось кричать, но она сдержалась и начала лихорадочно вспоминать, что ей говорил старик Слим про обитателей могильников. "Жертва, им нужна жертва", - подумала она, и чудовища загомонили.
- Жертву, жертву, дай нам жертву! Дай её нам!
При этом их обличье постоянно менялось. Казалось, что все существа загробного мира столпились вокруг Даны. Жуткая сцена разыгралась на ее глазах: огромная летучая мышь со сверкающими красным огнем глазами спикировала вниз, впилась своими длинными зубами в шею стоящей на земле девочки и начала пить из нее кровь. Было видно, как двигается кадык, проталкивая очередную порцию крови, а лицо девочки бледнело всё сильнее и сильнее, вопли ужаса становились все тише и тише и, наконец, иссушенное тело было брошено на землю и оно тут же рассыпалось в прах. В последнее мгновенье Дана узнала в девочке самое себя и, когда "её тело", превратившись в пыль, в ничто, исчезло, она, наконец, вспомнила самое главное из того, что поведал ей старик, говоря о могильниках. "Они никогда не превращаются в кости. У нас есть поверье, что как только они это сделают, то тут же рассыплются в прах."
"- Вот оно", - обрадовалась Дана, но от раздумий ее отвлекли раздавшиеся со всех сторон вопли:
- Дай нам жертву, дай нам жертву...
"Это хорошо, что вы разговариваете" - решила про себя тяжело дышавшая девушка и закричала в ответ:
- Эй, вы, шуты гороховые, вам не надоело кривляться? - И хотя тело Даны мелко подрагивало от усталости, голос ее прозвучал громко и уверенно. Чудовища, ошарашенные ее наглостью, на мгновение умолкли, а затем раздался рев собравшейся вокруг толпы:
- Теперь она умрет, теперь она умрет! - кричали призраки.
-Теперь нам не нужна жертва, она сама станет жертвой. Ее смерть будет ужасной! - И оборотни, неистово крича, начали приближаться к стоящей неподвижно Дане. Времени для раздумий не было.
- А кто же вы, как не шуты гороховые? - с иронией вопросила она, стараясь перекричать многотысячную толпу призраков. - Кто вы, как не шуты, если способны лишь на шутовские фокусы? За многие годы вашей жизни вы так и не научились по-настоящему пугать! Шуты! - Девушка уперла руки в боки и с вызовом посмотрела на теснящуюся напротив неё толпу призраков.
Голоса смолкли, и на огромном пространстве могильников наступила гнетущая тишина. Вперед вышел здоровенный оборотень с длинными костлявыми руками. Его поросячьи уши стояли торчком; лицо, покрытое мелкими рыжими волосами, являло собой нечто среднее между лицом человека и мордой летучей мыши. Огромные желтые клыки торчали из его широко раскрытой пасти, а в правом уголке рта тек ручеек дымящейся крови.
- Кто посмел сказать, что мы не умеем пугать? - громовым голосом вопросил он, и его рожу передернула злобная ухмылка. Он щелкнул челюстью в сторону Даны, и по его подбородку побежала еще одна алая струйка.
Дана внутренне вздрогнула, но внешне не подала даже виду и все тем же спокойным и ровным голосом произнесла:
- Жалкое зрелище, вы действительно не умеете пугать, стоите тут передо мной, кривляетесь, превращаетесь во всевозможные игрушки! - Тут она окинула их взглядом, и чтобы убедиться, что среди них действительно нет того, что она сейчас хотела им предложить. Осмотревшись, она облегченно вздохнула и громко добавила: - Никто из вас, наверное, не может превратиться в ужасный скелет с настоящими гремящими костями и лысым черепом, который мог бы гнаться, скрежеща желтыми, гнилыми зубами за вопящей от ужаса жертвой. Живой скелет - вот что действительно страшно для человека. А это всё, - она повела рукой, показывая на злобно набычившиеся фигуры, - детская забава.
Презрительно усмехнувшись, Дана замолчала, при этом сжала свои зубы, чтобы ненароком не выпустить наружу давно уже рвущийся на свободу крик ужаса.
- Ты говоришь, скелет? Это такой, гремящий костями? - стоящий в первых рядах длиннорукий, тощий вампир громко расхохотался, при этом его глаза побежали в разные стороны. - Какая чушь! - Он презрительно сплюнул на своего соседа справа, изображавшего из себя Фреди Клюгера. Тот даже не обиделся, лишь лениво повернувшись, вытер оплеванное плечо о рыжеволосого гоблина. Тот рыкнул, но связываться с железными ногтями Фреди не стал. Толпа едва слышно зашепталась.
Дана уже почти смирилась с тем, что ее хитрость не удалась и приготовилась дорого отдать свою жизнь, когда всё тот же косоглазый вампир, обведя взглядом своих товарищей, буркнул:
- Ну что, братцы, покажем ей, каким может быть настоящий ужас? А затем разберем ее по кусочкам. Мы будем сосать ее мозг, а она будет страдать и кричать от боли и страха, от страха и боли! - Он опять ухмыльнулся, и тут Дана увидела, как начали оплывать тела стоящих вокруг оборотней, вампиров и прочих мертвяков, как будто это был мягкий пластилин, таявший от поднявшегося в зенит солнца. Под их обвислыми одеждами загремели кости, и чудовища радостно заголосили.
Впоследствии Дана не могла сказать, что произошло в действительности: то ли она кинулась бежать куда глаза глядят от того, что не в силах сдерживать накопившийся в ней ужас, то ли она побежала, приняв единственное верное решение. Как бы то ни было, результат был одним и тем же. Дана, увлекая за собой Данкли, бросилась к спасительной полосе леса.
- Держи ее! - торжествующе завопил вампир и первым бросился в погоню, но на втором шаге он споткнулся и, увлекая за собой оказавшихся перед ним товарищей, повалился на каменистую землю. - Она обманула нас! - завыл он, когда его падающие на землю кости стали рассыпаться в прах. Словно квадратики домино бегущие спотыкались и падали, сшибали с ног еще державшихся, в панике бросались в разные стороны и падали, падали, падали... Старые кости, разрушенные временем, осыпались, будто труха ветхого дерева.
Не слыша за собой топота преследователей, Дана остановилась и поглядела назад. Там никого не было. Лишь ветер поднимал вверх и нес в сторону курганов желто-серую пыль. В летящей пыли мерещились какие-то образы. Девушка, вглядываясь пристальнее, пыталась разглядеть своих недавних знакомцев, но так ничего и не разглядела. Она отвернулась и, сориентировавшись на местности, поспешила прежней дорогой, ведущей к южной оконечности острова. Стараясь поскорее уйти как можно дальше от этого страшного места, она ускорила и без того быстрый шаг. Позади нее, смешно семеня маленькими лапками, полубежал Данкли. На его губах играла победная улыбка.
Начинало смеркаться, с востока потянулись тяжелые черные тучи. -"Будет дождь", - подумала Дана, и внезапно пришедшая ей в голову мысль удивила ее. На су-ше, со всех сторон окруженной водой, не было никаких признаков частых дождей, наоборот, казалось, земля под ногами изнывала от жажды. Местами она растрескалась и при каждом шаге нога поднимала облака пыли. Растения, изредка попадавшиеся им на пути, выглядели чахлыми и изможденными. Дана еще раз оглянулась на приближающиеся тучи и повернула к подножию гор, надеясь найти среди небольших скал подходящее укрытие от надвигающейся непогоды.
Гроза бушевала вовсю. Косые струи дождя били в каменную стену и, разбиваясь на тысячи брызг, падали на стоящую под небольшим каменным козырьком Дану. Данкли, спрятавшись за ее ноги, пищал, досадуя на летящие в него капли. Мокрая с головы до ног девушка, пытаясь согреться, сложила на груди руки и время от времени приседала, стараясь хоть чуть-чуть разогнать пробирающий до костей холод. Она присела в очередной раз, когда ей в сиянии молнии почудилась чья-то тень, мелькнувшая над скалой. Она не стала копаться в мыслях, ища ответа: кто это был, и был ли вообще кто-то или ей это померещилось, а заученным движением выхватила из кобуры бластер и направила его в пространство перед собой, и вовремя. Из темноты вынырнуло что-то черное и, нагоняя ветер, бросилось прямо на нее. Дана нажала курок, и тонкий луч лазера скользнул навстречу ужасному существу, которое тут же вспыхнуло странным фиолетовым сиянием. В свете загоревшейся кожи девушка успела рассмотреть огромные растопыренные когтистые лапы и раскрывшийся в предвкушении добычи, да так и не закрывшийся рот, усеянный острыми как лезвия зубами. "Барбаланти", - пронеслось в мозгу у Даны, и тут же сквозь шум дождя до нее донесся глухой стук от падения тяжелого тела. В следующий миг она услышала пронзительный режущий уши крик, и еще одна большая тень в попытке схватить девушку устремилась вперед. Теперь уже вполне уверенная в своих силах, Дана совершенно спокойно, даже несколько лениво нажала на спуск и, поведя стволом, перерезала нападавшего надвое. Холод, последние полчаса терзавший промокшее тело девушки, бесследно исчез; дождь, потоками низвергающийся с небес, уже не казался ей таким уж большим неудобством; а сверкающие молнии, похожие на огромных, скользящих по небу змей, превратились в стремительных союзниц, выхватывающих из темноты подкрадывающихся к Дане врагов.
В ожидании новых нападений Дана пристально вглядывалась во мрак ночи, вслушивалась в раздающиеся вокруг звуки, не на секунду не опуская ствол поднятого перед собой оружия.
Сверху, видимо, потревоженный потоками воды, скатился камешек и, прыгая по земле, исчез в небольшой расселине. Не придав этому большого значения, девушка всего на один крошечный миг, отвлекшись, проводила его взглядом, и тут Данкли пронзительно заверещал. Дана встревожено вскинула голову. В свете мелькающих молний она увидела что, свесившись с выступа скалы, на нее таращится черная, пучеглазая морда Барбаланти. Огромный монстр вытянулся вперёд, его клыки разошлись в стороны, уже готовые схватить стоявшего под карнизом человека, когда направленный снизу ствол бластера осветил все окружающее пространство красно-рубиновым светом. Голова Барбаланти, отсеченная от тела, шлепнулась в полуметре от ног девушки и несколько раз открыла и закрыла свою изрыгающую смрад пасть. Свалившееся туловище всхлипнуло рассеченным горлом и, хлопая крыльями, запрыгало среди забрызганных кровью камней. Желая остановить эту страшную пляску, Дана подняла оружие, тщательно прицелилась и провела лучом вдоль извивающегося в муках туловища. Разрезанный будто апельсин Барбаланти последний раз дернул крылом и замер. Наступившую тишину нарушало лишь шуршание все еще продолжающегося дождя, журчание сбегающих по промоинам ручьев, шум ветра, тугими потоками скользящего среди скал и веселый хохот удаляющегося грома. Всё оставшееся до рассвета время девушка провела, пристально наблюдая за окружающими предметами. Лишь когда на горизонте стало подниматься солнце, и его первые розовые лучи осветили окрестность, Дана опустила оружие и, присев на лежавший позади нее камень, перевела дух.
- Данкли, сегодня отдыхаем! - развесив на кустах свою мокрую одежду, сказала Дана и, устало закрыв глаза, подставила свою спину под лучи поднявшегося над горной цепью солнца. Её знобило, веки сами собой слипались, и ей казалось, что еще чуть-чуть и она обессилено упадет на всё еще холодную и мокрую от ночного дождя землю.
-Зачем отдыхать? - неожиданно возразил Данкли. - Надо идти вперед и вперед, не останавливаясь.
-Я устала....
-Осталось совсем немного! - Он сердито фыркнул. Его меховое личико уже успело просохнуть, и теперь он, сидя на небольшом коричневом валуне, неторопливо расчесывал свою шерстку маленькой частой расческой. Где-то на горизонте толкались между собой оранжевые кучевые облака. Небо же над пережившими тяжелую ночь путниками было совершенно безоблачным. Ветер стих, чахлые кустарники, отмытые небесной водой, красовались посвежевшими и словно бы покрытыми лаком листьями. В зените, медленно кружась, парила какая-то хищная птица и, время от времени, прорезала царившую тишину тонким писком. Дана, мотнув головой, отогнала надвигающуюся дрёму и, едва не ойкнув от боли в ноющих мышцах, повернулась к своему спутнику.
- Данкли, неужели ты не понимаешь, что я очень устала? Я должна отдохнуть, прежде чем встречусь с Хой-Хо-Шином!
- А твои друзья? Ты что, забыла про своих друзей? - глаза Данкли сузились в маленькие щелочки. - Может быть в этот самый момент их поджидает ужасная смерть?!
- Но ты же сам говорил, что им не грозит гибель, что они просто в рабстве. Я, конечно, понимаю, что им тяжело, но ведь в их судьбе один, хоть и очень тяжелый, день ничего не решает.
Данкли прикусил губу, и казалось, задумался. Затем он хитро улыбнулся, видимо, найдя решение, и тихо, почти шепотом, словно боясь, что его услышат, прошипел:
- А колдун? Ты забыла про колдуна. Он ведь может опередить нас.
Дана потупила взор и, осторожно коснувшись своего лица рукой, провела ей сверху вниз, словно смахивая накопившуюся пыль усталости. Поднявшийся ветер заставил её зябко поёжиться и разметал по сторонам светлые нити волос. Одна прядь упала на её лицо, и она резким движением откинула её за спину. Не отрывая от земли взгляда, девушка неподвижно застыла, словно бы собираясь с мыслями.
- Он может быть уже в пути, - подначил ее Данкли и, соскочив с камня, нетерпеливо запрыгал вокруг напряженно молчавшей Даны. Молчание затягивалось.
- Наверное, ты прав... - наконец очнувшись от оцепенения выдохнула она и, пройдя на уставших ногах до верхней одежды, развешенной средь веток какого-то кустарника, начала медленно одеваться. Все тело болело и ныло. Но мысль о том, что её друзья могут быть в опасности, заставляла её торопиться. Комбинезон был ещё влажным и, надев его, Дана почувствовала, как вместе с утренней свежестью и прохладой тело начинает наполняться неизвестно откуда взявшейся бодростью.
"ОНА СИЛЬНО, СЛИШКОМ СИЛЬНО УСТАЛА, -подумал колдун. - НО ТЕПЕРЬ Я УВЕРЕН, ЧТО У НЕЕ ХВАТИТ СИЛ ОДОЛЕТЬ ХОЙ-ХО-ШИНА, - он злобно оскалился, - ЗАТО ИХ НЕ БУДЕТ, ЧТОБЫ ПРОТИВОСТОЯТЬ МНЕ - ВЕЛИКОМУ ТОКМОБЕЮ. ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ ОНА НЕ УСПЕВАЛА ВОССТАНАВЛИВАТЬ ИХ. ПОЭТОМУ ЗЕМЛЯНКА ДОЛЖНА ИДТИ ВПЕРЕД И ВПЕРЕД, НЕ ОСТАНАВЛИВАЯСЬ НИ НА МИГ".
Идя весь день и всю ночь, Дана и ее спутник утром пятого дня оказались перед входом в пещеру могущественного Хой-Хо-Шина. Горный кряж, высившийся до самого поднебесья, предстал уставшим путникам в виде непоколебимого черного стража. В его подножии виднелся черный провал огромной пещеры, одинокие деревца, стоявшие по обе стороны от входа, своими зелеными кронами лишь оттеняли её бездонную черноту. Дана немного отдышалась, вынула тяжелое оружие и медленно, стараясь двигаться как можно тише, направилась к конечной цели своего путешествия. Вскоре огромная, раскрывшаяся пасть каменной громадины, словно сама тьма, поглотила маленькую фигуру девушки.
"СКОРО МЕЧ БУДЕТ В МОИХ РУКАХ! - подумал колдун, глядя на входящую в пещеру Дану, и его губы тронула едва заметная улыбка.
На подгибающихся от усталости ногах Дана сделала несколько шагов вглубь каменного мешка, затем остановилась и, повернувшись, поманила за собой остановившегося на входе Данкли. Тот лишь съежился, словно подгорающая на костре кожа и спрятал исказившееся гримасой лицо в сложенные чашей ладоши, всем своим видом изобразив ужас пред обитателем этого места. Ничего не понимая, Дана растерянно улыбнулась и, тяжело вздохнув, повернулась, чтобы продолжить свой путь дальше. У неё просто не осталось сил на то, чтобы обижаться. Она лишь удрученно покачала головой и сделала следующий шаг. Руки едва держали тяжелый бластер, а ноги, не желая слушаться, подкашивались. Каждый шаг отдавался болью в измученных донельзя мышцах. Странные мысли вновь заполнили её сознание. Сетовать на маленького данкийца было вроде бы глупо, он и так дважды спас её от беды. Но с другой стороны... Полчаса назад, находясь неподалеку от входа в жилище чудовища, она предложила Данкли немного передохнуть и восстановить силы перед решающей битвой, но тот, не согласившись, с раздражением прокричал ей несколько фраз об изнывающих в плену друзьях, и ей вдруг стало так стыдно, что она, напрягая последние силы, пошла вперед. Безрассудное отчаяние обреченного гнало её к вожделенному мечу и ждущему в пещере Хой-Хо-Шину.
Вопреки ожиданиям в глубине пещеры было светло. Словно вкрапленные в камни лампочки, на стенах сидели тысячи и тысячи светлячков, освещая синеватым светом внутренности каменного жилища Хой-Хо-Шина. Сжимая бластер, девушка обошла лежащий посреди пещеры огромный валун и стала оглядываться по сторонам в поисках заветного меча. Его нигде не было видно. Она уже сделала шаг вперед, чтобы пройтись вблизи стен и поискать более тщательно, когда позади раздался ужасающий грохот и то, что она вначале приняла за огромный валун, поднялось на ноги и оказалось огромным троллем. Хой-Хо-Шин - пещерный тролль, с огромной крокодилоподобной головой, круглым, как бочка, телом, столбообразными ногами и длинными жилистыми руками выпрямился во весь свой гигантский рост и его глаза злобно сверкнули. Он сделал шаг, и стены содрогнулись от его поступи. Дана резко развернулась и, почти не целясь, нажала на спуск. Луч бластера, осветив малиновым сиянием своды пещеры, сверху вниз прошелся по взревевшему от боли троллю, вспарывая и плавя каменное тело монстра. Взбесившись от злобы, тот прыгнул вперед и, размахнувшись, ударил лапищей по сжатому в руках Даны оружию. Удар был столь силен, что оружие, вылетев из её руки, ударилось о стену и впечаталось в нее так, словно это был не камень, а сырая гончарная глина. На мгновение девушка замешкалась и, уже вытаскивая подарок Слима, не смогла увернуться от еще одного удара, который сей раз пришелся по вскрикнувшей от боли девушке. Даже сверхпрочная ткань мимикрируюшего комбинезона за мгновение до грозившей опасности изменившего внутреннюю структуру и превратившегося в материал прочнее самой прочной стали, не выдержала этого удара. Раздался хруст ломающихся ребер, и Дана, пролетев по воздуху добрых двадцать метров, рухнула у противоположной стены пещеры. Кровь из раны полилась на вмиг побуревшие камни. Силясь отползти назад и найти хоть какое-то укрытие, Дана вытянула вперед руку, и в ее ладони очутилась рукоять меча. Красные круги, расходившиеся перед глазами девушки, мешали видеть, но мысли и тренированное тело не забыли уроков выживания. Неимоверным усилием она подтянула меч и обеими руками сжала его рукоятку.
В тот миг, когда Хой-Хо-Шин бросился вперед, чтобы добить, растоптать, превратить свою жертву в кровавое месиво, Дана, застонав от боли, подняла над собой и вытянула вперед тонкое жало Меча Судьбы. Монстр, с опозданием увидев нацеленное на него оружие, взревев от ярости и досады, попытался остановиться, но было поздно. Камень ног заскользил по камню дна пещеры, высекая искры, тяжёлое тело качнулось вперед, и жуткое чудовище, распарывая брюхо, повалилось на мрачно блестевшее острие меча.
Когда пыль, поднятая падением тролля, осела, Дана уже не увидела монстра. Лишь мелкие, черные камешки, рассыпавшиеся правильным полукругом вокруг острия опущенного вниз меча, устилали неровный пол пещеры. Девушка, не в силах подняться, заскрежетав зубами, обессилено упала спиной на холодную стену и, не выпуская из рук рукоять слабо мерцавшего меча, закрыла глаза.
-ТЕПЕРЬ, НАКОНЕЦ, ПРИШЛА МОЯ ОЧЕРЕДЬ! -подумал колдун, услышав вопль издыхающего тролля.
Данкли быстро пересек пещеру и семенящим шагом подошел к лежащей на земле Дане. Он еще издали увидел впечатанный в стену бластер и понял, что ему теперь нечего опасаться, нужно лишь не торопиться и немного схитрить.
- Дана, ты ранена! - сладко промурлыкал данкиец, аккуратно ступая по валяющимся в пещере камешкам.
- Да... - едва слышно прошептала девушка, глядя сквозь расплывающиеся пред глазами круги на стоящего перед ней Данкли. Тот неуверенно двинулся вперёд, и его губы тронула едва заметная ухмылка.
- Я сейчас тебе помогу. Подай мне меч, он, наверное, тяжелый. Я отнесу его в сторону, а то долго ли пораниться, а потом займусь тобой. - Его сладко мурлыкающий голос завораживал.
Ничего не подозревая, Дана вытянула вперед руку и аккуратно опустила рукоятку в протянутые ладони данкийца. Но едва рукоять меча оказалась в его руках, он сделал стремительный шаг назад, и его глаза зловеще заблестели. Мордочка, и до того не вызывавшая особых симпатий, преобразилась. На ней появились торчащие изо рта длинные острые клыки, а в глазах заплясал кровавый свет.
- Что с тобой? Брось скорее меч, Данкли. Ты становишься ... - начала было Дана, но осеклась, в её глазах мелькнуло позднее прозрение.
- Становлюсь самим собой! - закончил за нее начатую мысль данкиец и, сверкнув красными глазами, расхохотался.
- Ты - колдун! - обессилено произнесла девушка, и ее рука, как бы сама по себе, отползла немного назад.
- Да, глупый человечишка, я - Токмобей Великий, Колдун и будуший повелитель мира. Ты, человечишка, со своим слабым, доверчивым умишком поверил моей байке. Я ведь никогда не владел и даже не видел этого меча! Он веками хранился под защитой Хой-Хо-Шина - единственного монстра на этом острове, созданного не мной. Остальных же чудовищ и монстров создал я, решив, что если Токмобей не может победить тролля и завладеть мечом, то пусть никто не сумеет этого сделать. Но однажды мне пришла счастливая мысль загрести жар чужими руками и, как видишь, я здесь и с мечом! Кстати, призрак смерти - тоже моя игрушечка. Надеюсь, она тебе понравилась?!
Дана сдержанно застонала:
-А Онкли? Почему ты оставил его на корабле?
-Онкли? Ха-ха-ха! Онкли - это еще одно чудовище, созданное моим гением. И я не удивлюсь, если окажется, что оно сейчас закусывает вашими детками! Ха, ха, ха, а сейчас, моя милая, я тебя убью!
Колдун поднял над головой меч и приготовился нанести удар, но в этот миг он увидел в руке Даны маленький бластер.
- Проклятый старик! - взревел Токмобей и, разрезанный на две части, повалился на пол. Меч упал вслед за ним и, словно саван, накрыл поверженное тело колдуна. Веселые голубые искры заплясали по шкуре Токмобея, и вскоре мертвое тело превратилось в черный, дурно пахнувший дым, быстро унесенный прочь гулявшим по пещере ветром.
Ожидание становилось все томительнее. Уже шли шестые сутки, а от Даны не было никаких известий. Ребята не на шутку волновались, а Онкли по-прежнему безмятежно уплетал мясные консервы, находившиеся в запасниках космолета.
- И как в него столько лезет? - не переставал удивляться Сережа, глядя на чмокающего от удовольствия данкийца. Оля неопределенно пожала плечами и отправилась в свою каюту. Обиженная назначением Сергея на капитанский пост, она до сих пор дулась, считая это назначение незаслуженным. Впрочем, пока капитанские полномочия Сергея заключались лишь в том, что он круглые сутки сидел в рубке управления в ожидании сообщения от Даны. Перед ним тихо стучали своими колесиками старинные механические часики со стрелками вместо цифр и круглым, тускло блестевшим, циферблатом. Экраны компьютеров были отключены, и только по гудению главного процессора можно было определить, что системы защиты корабля и его система жизнеобеспечения работает в нормальном режиме.
В ночь на шестые сутки мясные консервы кончились.
Сообщение от Даны так и не поступило. Корабельный хронометр только что отсчитал двадцать один ноль-ноль. Оля, в волнении ходившая из угла в угол и нянчившая большого плюшевого медведя, наконец, не выдержала, безжалостно зашвырнула игрушку в угол и, распахнув дверь каюты, стремительно направилась в сторону капитанского мостика. Решив заменить Сергея на дежурстве, она в тайне надеялась, что уж в её- то дежурство Дана обязательно выйдет на связь с космолетом.
Сергей сидел в просторном капитанском кресле, закинув ногу на ногу, и глупо таращился на мерцавший время от времени экран монитора. Ужасная скука, не вытесняемая даже сознанием собственной избранности, давила на него тяжким грузом. Ужасно хотелось включить вспомогательный компьютер и запустить какую-нибудь игрушку, но положение обязывало. И потому обалдевший от безделья Сергей глазел в экран, и время от времени недовольно морщился. Раздавшиеся в коридоре шаги сперва насторожили, (странно, кто-то бродил по кораблю, хотя в это время полагалось всем спать), а затем обрадовали обернувшегося к двери мальчика.
Дверь с тихим шелестом отползла в сторону, и в образовавшийся проём скользнула угловатая фигура Оли. Лицо девочки, раскрасневшейся от быстрой ходьбы и тревожных мыслей, имело растерянное и вместе с тем решительное выражение.
"Что это она?" - Сергей удивленно уставился на вошедшую и машинально скинул на пол задранные вверх ноги. "Может, посидит со мной немного, поболтает?!" - мелькнула на задворках мозга тайная мысль.
Тем временем девочка подошла почти вплотную:
-От тети Даны ничего не поступало?
Сергей отрицательно покачал головой. Тайная мысль выползла наружу, оформившись в настойчивое желание найти себе собеседника. Он хотел что-то сказать, но как назло язык отказался повиноваться, как будто кто-то невидимый держал его клещами.
По всем углам командной рубки валялись пустые пакеты из-под орешков, чипсов и прочей жрачки. Банки из-под сока стояли там, где им стоять не полагалось вовсе. Невесть как взявшаяся на корабле пыль густым слоем укрывала еще совсем недавно блестевшую поверхность приборов. Посмотрев по сторонам, Оля презрительно фыркнула: отчетливо видневшиеся следы, как она выражалась, "мальчиковского" командования произвели на неё удручающее впечатление. Наступив на жалобно зашуршавший под ногами пакет, девочка скривила рот в злорадной усмешке: "Вот уж попадет этому балбесу от вернувшейся тети Даны.... Даны, Даны..." Олины мысли вновь возвратились к пропавшей помощнице капитана, и она почувствовала, как к горлу подкатил противный комок, готовый вырваться наружу потоками слез.
