ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Гончар Анатолий
Проект "Возмездие" гл 1-5

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.34*8  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Приключенческая повесть. Данное произведение является плодом авторского воображения.
Данное произведение удалено (за исключением первых глав).

Проект "Возмездие"

Пролог

   Огромная журавлиная стая, растянувшись от горизонта до горизонта, медленно тянулась на юго-восток. Большие птицы серыми крестами расплывались на синеве горизонта. Курлы, курлы - бесконечно билось в ушах быстро шагавшего по лесу человека. Курлы, курлы - кричали улетающие на зимний отдых птицы. Курлы, курлы - неслось по лесу незатухающее эхо. Курлы, курлы - пробиваясь сквозь кроны, журавлиный крик стлался по кустам, скатывался вниз по хребту и наконец исходил на нет, смешиваясь с шумом бегущего среди камней ручья.
   Где-то вдалеке хрустнула ветка. Человек остановился, замер, прислушиваясь к окружающему пространству. Медленно положил на землю болтавшийся за спиной рюкзак. Вытер выступивший на лбу пот. Постояв с минуту, опустился на землю, давая отдых уставшим ногам. Он не спешил. Закрыл глаза, с наслаждением вдыхая всей грудью чистый лесной воздух. Шальной ветер принёс едва слышимый отзвук далекого взрыва. На круглом лице появилась удовлетворенная улыбка. Дело сделано. Хаким Батырбеков - главарь одной из банд, орудующих в Н-ской республике Северного Кавказа, сунул руку в рюкзак, вытащил палку колбасы и с наслаждением вцепился в неё зубами. Ел, почти не жуя, глотая крупными кусками, словно оголодавший волк. Нервное напряжение последних двух дней вырвалось наружу нестерпимым голодом. Хаким мысленно представил языки пламени, лижущие помещения горно-обогатительного комбината, и его улыбка стала шире. Преследования он не боялся. Пока власти спохватятся, пока подтянут войска, он будет в безопасности - в глубине леса его ждал хорошо замаскированный схрон. В нём, прежде чем идти дальше, Батырбеков планировал отсидеться два-три дня.
   Вот по лесу прокатился звук ещё одного взрыва - взлетела на воздух цистерна сжиженного газа. Хакиму показалось, что он чувствует запах гари. Расширив ноздри, принюхался. Нет, воздух оставался свеж.
   Колбаса кончилась. Теперь следовало встать и идти дальше. Муки нескольких предшествующих дней оказались не напрасны. Всё прошло как нельзя удачно. Он остался в немалом выигрыше. Наниматели Батырбекова предполагали, что в диверсии примет участие вся бандгруппа и соответственно платили, но Хаким предпочёл действовать в одиночку. И он не ошибся. Дело сделано, деньги лягут на его счёт, как только видеокассета с заявлением о "мести неверным" попадёт в средства массовой информации. Того, что наниматели его кинут, Батырбеков не опасался. "Джихад", "Месть неверным", "Во имя Аллаха", - всего лишь слова, должные скрыть правду - устранение конкурентов. Бизнес есть бизнес, ничего личного. Ни тени намека не должно быть брошено в сторону ног его нанимателей, ни тени...
   Хаким поднялся. Закинул за плечи рюкзак и начал неспешный спуск к руслу едва слышно шумевшего ручья. Склон стал круче. Вывернулся из-под ноги и покатился вниз округлый камень, посыпалась земля. Хаким ухватился левой рукой за ветку, наступив на выступающее из горной породы корневище, осторожно переступил, зацепился пальцами правой руки за чёрный корень и, повиснув на нём, наконец-то опустился на ровную площадку высохшего ручного русла. Развернулся, сделал шаг, другой, третий и, остановившись, замер. В сознании замельтешила какая-то мелочь, попавшаяся на глаза, но изначально не привлекшая внимания. Батырбеков повернулся лицом к обрыву. Глаза заскользили по неровной поверхности почвы. Но обнаружить искомое удалось далеко не сразу. Хакиму пришлось поднять взгляд, чтобы вновь увидеть то, что промелькнуло мимо сознания - его густые брови от удивления изогнулись высокими дугами. Батырбеков подошёл ближе. Последние сомнения рассеялись. То, что он первоначально принял за толстый корень дерева, оказалось жгутом силового кабеля, вымытого из глубины породы весенними водами. Хаким в задумчивости провёл пальцами левой руки по своим толстым губам. Затем пальцы медленно сползли по выступающему подбородку. В сознании всплыли слухи. Нет, не слухи, а скорее даже отзвуки смутных слухов, некогда ходивших в его селении во время строительства только что уничтоженного горно-обогатительного комбината. А если то были не слухи? Если не слухи? Бабкины придумки? Нет дыма без огня. И если даже не так... Столь толстый силовой кабель просто не мог идти в никуда. Хаким ощутил соприкосновение с тайной.
   ...два года ушли на поиски...
  
  

Глава 1

Рутина быта

  
   Н-ский отряд специального назначения ГРУ
   -Это что за хрень! - заместитель командира второй разведывательной группы второй роты прапорщик Маркитанов Дмитрий Вениаминович потряс снаряженной пулемётной лентой, два патрона выскользнули из объятий ленточного металла и шлепнулись на землю. - ...Твою так! - в сердцах прапорщик пнул по земле ногой, и выпавшие из ленты патроны отлетели далеко в сторону. - Сколько раз говорить - "до упора"! А до упора - это значит до упора. Первый раз, что ли, ленты снаряжаете? Или ручки устали? - громко орал он на пристыжено молчавших пулемётчиков. - Посмотрите на своё творчество! Патроны сикось - накось. И... блин...
   -Да мы исправим... - виновато потупил взор Василий, и сам видевший, что в вытянувшихся на брезенте плащ-палатки пулемётных лентах закраины гильз вовсе не укладываются в одну четкую прямую линию, одни гильзы торчат сильнее других, а некоторые и вовсе кажется вот-вот, тряхни только посильнее, и сразу вывалятся.
   -Исправим, блин... - Дмитрий тяжело вздохнул. - Что в бою делать будете, когда пулемёт заглохнет? - и махнул рукой, мол, что с вами сделаешь. - Снаряжайте. Проверю! - он пнул ещё раз ногой придорожную пыль и пошёл дальше.
   Недавно прибывшая в Чечню рота готовилась к своему первому боевому выходу. Вот только одна беда - во всей второй группе второй роты, хоть и состоявшей почти наполовину из прибывших с гражданки контрактников, обстрелянных бойцов не было ни одного. Не был в боевой командировке даже командир группы капитан Синицын. И кто как себя покажет в бою предугадать было сложно. Впрочем, кто на что способен, прапорщик Маркитанов приблизительно представлял. Большинство разведчиков не вызывало у него беспокойства, но были и те, кто заставлял его задумываться. Как ни странно, особенно прапорщик волновался из-за Василия - пулемётчика, здорового двадцативосьмилетнего дяденьки, успевшего послужить и в ВеВешном спецназе, и в морской пехоте, и теперь вдруг оказавшемся в спецназе ГРУ. И переживал, а точнее даже боялся Дмитрий за него не потому, что Василий казался ему ненадёжным и мог смалодушничать (уж чего-чего, а надежности в Ваське было хоть отбавляй), наоборот - романтическая душа Василия жаждала подвигов, и Дмитрий опасался, что в героическом порыве Кадочников, такова была фамилия пулемётчика, излишне рискнёт, забыв об опасности, подставится под пули и погибнет в первом же бою. Второй человек, с которым связывались переживания прапорщика, был рядовой Калинин Константин Викторович, на боевом слаживании ходивший в головном разведывательном дозоре. Вечно недовольно-брюзжащий, ноющий по любому поводу контрактник вызывал серьезные опасения. И Дмитрий никак не мог решить: вечное нытьё Константина - это детская привычка или за этим кроется серьезная психическая неуравновешенность, которая самым нехорошим образом могла вылезти наружу во время боя? Маркитанов несколько раз порывался высказать командирам - группы и роты - своё желание отстранить Калинина от участия в боевых заданиях, но его всегда что-то останавливало. Возможно, виной было то, что в минуты душевного умиротворения Костя становился замечательным бойцом, понимающим Дмитрия с полуслова. Ещё пару разведчиков волновали его больше, чем хотелось бы, но, как говорил сам себе Маркитанов, "в пределах погрешности". В целом бойцам своей группы по пятибальной шкале Дмитрий ставил твёрдую четверку, которая по мере наработки навыков вполне могла превратиться в четвёрку с плюсом. Уже полторы недели отряд находился на территории Чеченской республики, подготовка к первому боевому заданию шла полным ходом. Сегодня же в преддверии первого выхода снаряжались магазины и ленты, получалось и подгонялось по себе снаряжение и имущество. Дмитрий, заменяя уехавшего на согласование с артиллеристами группника, метался между бойцами и вещевым складом, то требуя, то выклянчивая и нужные размеры и вещи, что поновее. А как иначе, если некоторые горки, выданные как имущество второй категории, выглядели выходцами из позапрошлого века. Обменять удалось все. В конце концов начвещь, не выдержав Маркитановского напора, выдал даже две новые горки. Короче, всё приходилось брать с боем. Получая сухие пайки, Дмитрий вытребовал и минеральную воду, и сало. Поручив доставку продуктов разведчикам своей группы, Дмитрий завернул в офицерскую столовую. Пройдя её насквозь, он, походя, зацепив пару-тройку буханок свежего хлеба и несколько банок тушёнки, с победной песней возвратился к родным пенатам. Оставив по одной буханке хлеба себе и командиру группы капитану Синицыну Кириллу Валерьевичу, две другие вместе с остальными трофеями отдал своим разведчикам.
  
   Коробки с пайками пока решили отложить в сторону. Ибо вначале следовало разобраться с вооружением. На расстеленных плёнках и плащ-палатках распавшимися кучками лежали выщелкнутые из магазинов патроны. Прежде разобрать по разгрузкам, давно снаряженные, оставшиеся от уехавших предшественников магазины и ленты было приказано разрядить, как следует почистить и снарядить заново. И вот теперь, глядя на разнокалиберную рассыпуху - в одних кучках находились патроны пять сорок пять разных маркировок, в других семь шестьдесят две, в третьих девятимиллиметровые для ВСС, в четвертых пулемётные и в пятых снайперские - их как и ВССшных было не очень много, Дмитрию невольно подумалось, что каждый такой неправильный цилиндрик потенциально может принести смерть. Тысячи смертей лежали под сверкающим в зените солнцем и вовсе не казались страшными. По-своему каждый патрон был даже красив. Одни из них сверкали на нет-нет да и выглядывавшим из-за туч солнце, красным золотом, другие, отражая от своих зелёных, покрытых лаком боков его лучи, становились перламутровыми. А как искрили нанесенные на гильзы красные и фиолетовые и прочие цветные полосы! Даже самые, казалось бы, простые, большие, вытянутые патроны образца 1908 года поражали своим строгим изяществом.
   -Товарищ прапорщик, когда у нас выход? - из раздумий Маркитанова вывел младший сержант Ивашкин - автоматчик второй тройки ядра, со скрежетом выдиравший из магазина довольно грязную пружину подавателя.
   -Завтра! - несколько удивившись, ответил прапорщик. Ему казалось, что всем всё давно объявили.
   -А то я вот подумал: у нас батареи на БНы не заряжены...
   -Ёксель - моксель, и правда. Иванов, - прапорщик повернулся к развалившемуся в задумчивой созерцательности снайперу, - хватай аккумуляторы и тащи их на зарядную!
   -А это где? - сонно отозвался разведчик.
   -Вон машины с кунгами видишь? - палец прапорщика нацелился в тыл занимаемой лагерем территории. - В среднем. Спросишь Андреевича, мол, от меня. Отдашь, скажешь завтра выход. Понял?
   -Угу, - со всё той же ленцой отозвался снайпер и, нехотя поднявшись, отправился выполнять командирское поручение. А Дмитрий, поглядев на сложенные штабелями коробки, вспомнил вопрос, который собирался довести до своих разведчиков.
   -Идём на четыре дня. На каждого получили по четыре сухих пайка, но брать максимум две трети их веса. Когда будете дербанить - выбирайте и с собой тащите самое калорийное. На упаковках написано. Остальное оставляйте здесь. Придёте - съедите.
   -А что, всё взять нельзя? - как всегда недовольно пробухтел Калинин.
   -А не сдохнешь? - ехидно поинтересовался прапорщик.
   -С чего бы это? - Константин сел поудобнее, всем своим видом показывая свою независимость.
   Прапорщик улыбнулся.
   -Посчитай. Пока возьмёшь вещи. Ночью ещё прохладно, так что тащить придется много. Ночной или дневной бинокль, подрывная линия или МОНка, четыре или шесть гранат, ВОГ-двадцать пятые, автомат и подствольник, РПГ - двадцать шестые, два боекомплекта. Вес прикинул? Тяжко придется с непривычки.
   -А нафига два БК брать? Одного за глаза! - уверенно заявил никак не желающий соглашаться с чужим мнением Калинин.
   -За глаза? - прапорщик недобро сощурился. - Тебе, пока ты ещё ни разу не встревал, может и за глаза. А когда разок встрянешь... Только если с одним боекомплектом пойдёшь, то второго раза может и не случится.
   -Да ладно, - отмахнулся Калинин, - если прицельно стрелять... Таких дел наворотить можно.
   -Можно, - прапорщик не собирался спорить, - но есть некоторые моменты. Ты о такой науке как статистика слышал?
   Калинин недовольно хмыкнул, "мол, за кого Вы меня принимаете?".
   -Так вот, - Маркитанов улыбнулся, - согласно статистике, уже в годы второй мировой войны на каждого убитого приходилось до двадцати тысяч израсходованных боеприпасов, в Корее и Вьетнаме американцы тратили более пятидесяти тысяч, в Ираке и Афганистане до двухсот пятидесяти тысяч патрон на одного убитого противника. Мы, конечно, расходуем поменьше, но не думай, что попасть в человека так легко, особенно когда он всё время движется, а ты лежишь и не можешь поднять голову, чтобы как следует прицелиться.
   -Да ладно! - Калинин снова хмыкнул, мол, он - то не промахнётся. А прапорщик продолжал.
   -Знаешь, я знал случай, когда два не самых плохих в общем-то стрелка промахнулись с десяти метров в ростовую фигуру, - Маркитанов не стал упоминать, что одним из этих стрелков в далеком девяносто пятом был он сам. Казалось, что противник находился так близко, что промазать, стреляя очередью, невозможно. Скорее всего, оба стрелявших излишне сильно дёрнули спусковые крючки и оба промазали. Столь неожиданно вышедшего на них чеха Дмитрий потом шлепнул, но это случилось позже, когда его друг, сбитый ответной очередью, корчился в предсмертной агонии на битой, красной от крови, щебенке.
   -Я не промажу! - показной уверенности Калинину было не занимать.
   -Ну - ну, - прапорщик снова не стал спорить, в душе искренне надеясь, чтобы Костина уверенность сохранилась в бою хотя бы наполовину. Не стал ничего больше говорить и Калинин.
   На какое-то время все разговоры стихли, и долго ещё было слышно лишь щелканье входивших в магазины патронов да вздохи настраивающихся на войну бойцов. Когда же с подготовкой было закончено, оружие почищено, патроны забиты, имущество и продукты уложены в рюкзаки - начало вечереть. Поужинавшим бойцам сразу же разрешили отбой, но те никак не могли уснуть, долго шушукались, обсуждая предстоящий боевой выход. Когда же, наконец, все разведчики угомонились, время перевалило далеко за полночь.
  
   По счастью вопреки предсказанной местными погодными прогнозистами слякоти и сырости, в день выхода окончательно распогодилось. Одиночные облака, ещё ползшие по небу, надувными барашками перекатывались от горизонта до горизонта. Яркое солнышко, приветливо свешиваясь с голубого купола неба, приятно ласкало лица.
  
   -И здесь строевой смотр? - возмущению Константина Калинина, казалось, не было пределов. - Там одни смотры, - имея ввиду пункт постоянной дислокации, он покосился куда-то за спину, - и тут оказывается тоже смотры! Может, ещё бирку на задницу пришить?
   -Скажут - пришьёшь, - отозвался на его реплику группник. Он окинул взглядом выстроившихся бойцов, сняв с плеча, опустил и поставил на камни плаца свой рюкзак. - Вениаминыч, наши все?
   -Все, - отозвался, пожимая плечами (мол, куда им деться), Маркитанов.
   -А инженерку получили?
   -Получили, - прапорщик строго зыркнул на крутившегося из стороны в сторону Ивашкина. - Цыц!
   Боец увидел показанный кулак и присмирел.
   -Сколько граников? - продолжал допытываться группник.
   -Да всё путём, командир! - отмахнулся от его расспросов Маркитанов.
   -Мне данные нужны, мне ещё БЧС...
   -Да подали уже, - перебив, пояснил прапорщик, - вон Кадочников относил.
   Пулемётчик согласно кивнул.
   -Тогда ладно, - буркнул капитан, довольный тем, что пока он торчал в палатке боевого управления, занимаясь хрен знает какой ерундой, вроде очередного инструктажа, группа не осталась без управления.
   -Становись! - на переднюю линейку выбрался заместитель командира батальона майор Пронькин. - Равняйсь! Смирно! Равнение на средину!
   - Вольно! - появившийся из своей палатки подполковник Лунёв небрежно махнул рукой, останавливая движение своего заместителя. - Начальники служб, приступить... Командиры групп, ко мне!
   Довольно вялое "есть", и вызываемые, не слишком стараясь выдерживать строевой шаг, направились к передней линейке.
   -Командир первой группы второй роты старший лейтенант... ...прибыл.
   И так каждый прибывший.
   Подполковник Лунёв их надолго не задержал. Оглядев группников, он сказал им что-то напутственное и почти сразу приказал встать в строй. И вновь зашуршала под ногами галька. Синицын встал на своё место и, ни на кого не обращая внимания, принялся заниматься своей разгрузкой. Начальники служб с тоской на лицах продолжали обходить стоявших в две шеренги разведчиков. Они что-то спрашивали, им что-то отвечали, всё как всегда, привычно, почти буднично.
   -Начальникам служб закончить проверку, - голос комбата возвестил об окончании смотра, - о недостатках доложить...
   Затягивать построение никто не собирался, все доклады выглядели как один: "Недостатков нет, (а если и имеются, то легко устранимые), группы к выполнению боевого задания готовы".
  
  

Глава 2

Пеший "туризм" по "Заповедным местам"

   Но вот и остался позади привычный строевой смотр. Оружие заряжено, произведена посадка в машины, и тяжелые бронированные "Уралы", взревев двигателями, выбравшись на ведущую от ПВД асфальтовую дорогу, покатили к видневшемуся на горизонте населённику, миновав который, колонна свернула с главной дороги и понеслась по просёлкам, не слишком выбирая свои пути.
   -Не дрова везёшь! - кричал Калинин после каждой глубокой рытвины, грозясь водителю смертными карами, в тщетной надежде, что он будет им услышан.
   -Уймись! - не выдержал Маркитанов, в отличие от бойца прекрасно понимавший причину столь "упоительной" гонки.
   -А чего он? - буркнул Константин, но все же заткнулся и, закрыв глаза, притворился спящим.
   Вторая группа второй роты всё ближе и ближе приближалась к месту десантирования и началу своего первого боевого выхода. Первого для бойцов и ...чертзнаеткакого для ехавшего вместе с ними прапорщика. Но если кто-то думает, что он совершенно не волновался, то он ошибается. Возможно, Дмитрий гораздо больше других представлял противостоявшие им опасности - район разведки оказался плотно минирован и своими и чужими минами. Мины - именно сейчас перед первым после долгого перерыва выходом воспоминание о последствиях их срабатывания невольно вызывало у Дмитрия бегущий по спине холод. Да, именно так. Первый выход после долгого перерыва давался не без внутренней робости. Правда, Дмитрий знал, был уверен, что ко второму, третьему заданию, собственное сознание смирится с возможностью плачевного исхода. Появится фатальная уверенность (или даже скорее некая самоуверенность) в собственной удачливости. Но это потом, а сейчас Маркитанов волновался и переживал не меньше прочих, разве что лучше скрывал терзавшие душу чувства под маской своего обычного равнодушья. Меж тем страшные воспоминания будоражили ум, не давая отвлечься на что-либо более приятное. Даже попытка вызвать образ супруги закончилась непроглядной тьмой поднимающегося разрывного облака. Разорванный до середины берец завершал созданную картину.
   Раздраженно сжав кулак, прапорщик открыл глаза и уставился в сосредоточенное лицо Кадочникова. А полностью погруженный в свои мысли Василий не замечал ни постоянно встречаемых колесами автомобиля ям, ни пристального взгляда своего командира. Все его чувства устремились вперёд, навстречу предстоящему заданию. Глядя на него, Дмитрий вспомнил состоявшийся накануне разговор и невольно усмехнулся:
   -...товарищ прапорщик, разрешите я тысячу двести возьму? - попросил Василий, имея в виду дополнительные патроны.
   -Вась, тысячи за глаза, - отрезал прапорщик, - эти-то дотащи.
   -Дотащу, - самоуверенно заявил Кадочников. И молодцевато двинув плечами, хитро улыбнулся.
   -Ну - ну, - в голосе Маркитанова заметно прибавилось скепсиса.
   -Но Вы же, говорят, когда были пулемётчиком, по полторы тысячи таскали!
   -Говорят - кур доят, - прапорщик не стал ни отрицать, ни подтверждать сказанное. - Сказал тебе - тысячи за глаза. Посмотрим на группу, и на следующий выход, может быть, ещё пару сотен добавим. Но их потащите не вы, пулемётчики, а автоматчики ваших троек. Ваших троек. Понятно?
   -Но я...
   -Молчи, Вась, молчи. Ну тебя нафик. Надоел. На одно БЗ сходишь и поглядишь. По мне, чем опытнее вы бы становились - тем меньше я бы брал боеприпасов, а не наоборот. Вот так вот. - Дмитрий улыбнулся.
   -А как Вы думаете, боестолкновение на этом БЗ у нас будет? - видимо, этот вопрос мучил Кадочникова давно, но задать он его решился только сейчас.
   -Будет - не будет, я не бабка - гадалка, как повезёт, - отказался отвечать на заданный вопрос Дмитрий. - Да ты, Вась, не переживай, молодой ещё, навоюешься!
   -Да, навоюешься, - Василий повесил нос и удручённо махнул рукой, - говорят, наш отряд из Чечни скоро выведут.
   -Выведут и что? - пожал плечами прапорщик. - Ты думаешь, на Чечне свет клином сошелся? Не будет Чечни - будет что-то ещё. Спецназ долго сидеть на попе ровно не станет. Не такое сейчас время! - он не договорил и, махнув рукой, пошел прочь, мысленно рассуждая о том, скольких ещё парней он будет вынужден проводить в последний путь, прежде чем все эти локальные войны наконец закончатся. Да и закончатся ли они вообще?
   -Товарищ прапорщик, - придвинувшийся к Маркитанову Калинин, сбросивший вечно таскаемую маску высокомерия, выглядел непривычно осунувшимся, а взгляд казался тусклым и даже скорбным.
   "Вот и началось", - подумал прапорщик, опасаясь своих самых худших опасений.
   -Да, Костя, слушаю, - он попытался придать своему лицу всепрощающее выражение.
   -Товарищ прапорщик, у меня брата в тюрьму посадили... - не ходя вокруг да около, сообщил Костя.
   Маркитанов окинул бойца взглядом, соображая, правду тот говорит или снова придуряется. По всему выходило что правду.
   -А у нас мама сердечница, - боец замолчал, видимо подбирая слова.
   -За что же его так? - нарочно не акцентируя внимания на больной матери, уточнил прапорщик. При этом он старательно делал вид, что не замечает заблестевших глаз рядового Калинина.
   -Да связался он там с одними, - начав откровенничать, Константин всё же не захотел распространяться о "подвигах" своего брата. - Но он, товарищ прапорщик, уже давно отошёл от этого. Женился. Два сына. Его за прошлое подтянули. Семь лет дали.
   -Ни хрена себе! - видимо, в деле было что-то действительно серьёзное. И неверно угадав смысл затеянного разговора, предложил: - Может, тебе на БЗ не идти? Я сейчас групперу скажу. Я понимаю, мать всё-таки. С комбатом потом переговорим. Он поймёт. Отправим домой.
   -Нет, нет, - горячо зашептал Калинин, - я не для этого, я с ребятами до конца. Я только Вам. А маме я написал, что в Германию на заработки уехал, на полгода. Брат, конечно, знает. Так что я тут с ребятами. Да вот только... мне бы Лиде, жене брата, деньги отослать.
   -Придем с БЗ - отошлёшь, - как-то даже внутренне обрадовавшись такому завершению разговора, заверил прапорщик, - или передадим через кого. Ты не переживай, я договорюсь.
   -Спасибо, - поблагодарил Костя, правда, непонятно за что. За то, что прапорщик пообещал поговорить и договориться по поводу передачи денег или за то, что просто выслушал? Впрочем, особой разницы не было. Главное, у Маркитанова отлегло от сердца - Калинин оказался духом покрепче, чем думалось. А колонна продолжала нестись по разбитым просёлочным дорогам.
  
   "Урал" в очередной раз тряхнуло. Василий, начавший поправлять бандану и чуть было не ткнувший пальцем в собственный глаз, злобно выругался. Далеко впереди раздался взрыв, и тут же громко защелкало по броневой защите.
   -К бою! - во всё горло скомандовал прапорщик Маркитанов, и Василий, вскинув пулемёт, приник к бойнице. Впереди вновь грохнуло, послышался барабанный бой заработавшего крупнокалиберного пулемёта, тут же подхваченный яростным треском его более "мелких" собратьев. "Урал" вильнул, но земля под ним уже вспучилась, машину приподняло и, завалив на бок, бросило на обочину. Находившегося ближе всех к кабине прапорщика сильно ударило головой о металлический борт. Обливаясь кровью, он потерял сознание. Выстрелы со всех сторон зазвучали чаще. В кузове остро запахло разливающейся соляркой, и тут же Василий сквозь дыру, образовавшуюся в брезенте, увидел, как в сторону перевернувшейся машины потянулись нити трассеров. Застучали, забили о броню свинцовые жала. Обдало жаром очередного разрыва.
   -К машине! - привычно заорал Кадочников и, держа правой рукой пулемёт, а левой подхватив бесчувственное тело прапорщика, рванулся в образовавшуюся дыру. Трассера ударили под ноги. Огонь от разлившейся соляры быстро перекинулся на исковерканную взрывом кабину.
   "Там же группник!" - подумал Василий, со всей отчётливостью понимая, что предпринимать что-либо поздно. Носовые пазухи забило запахом палёной шерсти. Дружно били гранатомёты. За поворотом чадно дымил подбитый БТР - восемьдесят. Противник, прочно завладев инициативой, прижал обороняющихся к отвесной стене обрыва.
   Взглянув на бесчувственного прапорщика, Кадочников осознал, что они остались без руководства.
   -Наблюдать! - заорал Василий, принимая всю ответственность за ведение боя на себя. - Костян, сука, куда смотришь? Влево, влево, да не с-с-сы. Мочи их! Сажин, гранатомётчика, гранатомётчика!
   И тут же сам приникая к пулемёту: - Сукин сын, я тебе! - длинной очередью срезав вражеского стрелка, он тут же переключился на группу наступающей пехоты. Пятеро упало, задергалось в поднимающейся пыли.
   -Шут! - Василий вдруг вспомнил про разведчика - санитара Шустова. - Куда зашкерился? Быстро перевяжи прапора! Зарипов, отсекай тех, что слева, слева, говорю, отсекай! Мочи! Зверев, с граника их, с граника! Бублик, передай нашим, справа танки! - мелькнувшая мысль - "откуда у противника танки?" - потонула в потоке новых событий. Василий стрелял, командовал, швырял гранаты и, наконец, когда противник подошёл совсем близко, поднял группу в рукопашный бой.
   -У, мразь! - ругался Кадочников, без устали размахивая тяжелым пулемётом. Свернув шею одному и нанося удар прикладом "Печенега" следующему, он упал на колено и длинной очередью почти напополам перерезал командовавшего чехами бородатого коротышку в треуголке. В этот момент пулемёт умолк.
   -А я что говорил?! - качая окровавленной головой перед лицом Василия, появился нехорошо улыбающийся прапорщик. - Я разве тебе, бобо, не говорил, как надо заряжать ленту, а? Не говорил? - надрывался Маркитанов, не замечая, как из-за его спины медленно поднимался только что убитый боевик, державший в руке огромный кривой нож, с кончика которого капали почему-то ярко-оранжевые капли крови.
   -Сзади! - хотел предупредить Василий, но не успел...
  
   -К машине! - стук в борт и голос командира группы заставил Василия выйти из сонного забытья.
   -Уф! - облегченно вздохнул он, понимая, что всё произошедшее ему только приснилось. - Уф, блин! - повторил он вновь, с трудом выпрямляя затекшую ногу. Разведчики прыгали за борт и, подхватив рюкзаки, быстро уходили в зелёнку. Василий встал и сонно потащился к распахнутым настежь дверям. Взгляд упёрся в густые тёмно-зелёные заросли, начинающиеся в пяти метрах от остановившейся машины.
   -Шустрее! - поторопил его суетящийся у борта прапорщик Маркитанов. Василий остановил на нём взгляд, хмыкнул, тихо пробормотал:
   -Как живой! - после чего спрыгнул и, подхватив рюкзак, вслед за остальными побежал к лесу.
   Группа остановилась, едва сумев растянуться по пологому скату ближайшего хребта.
   "Выход на связь", - передали по цепи, - "десять минут". - И на всякий случай напоминая: - "Наблюдать. Свои сектора".
   И сразу тишина и лишь со стороны радиста едва слышимое, едва угадываемое бормотание, теряющееся в шуме леса уже в двадцати шагах от самого радиста.
   -"Ворон" - "Центру", "Ворон" - "Центру", - бормотал Бубликов, пытаясь достучаться до то ли прикемарившего, то ли отлучившегося вопреки всем инструкциям дежурившего на сто сорок второй связиста.
   -"Ворон" - "Центру", "Ворон" - "Центру", - постепенно повышая голос, продолжал взывать Бубликов. Прошло пять минут, потом ещё пять, связи не было.
   -Двигай к головняку, - наконец Синицын не выдержал ожидания, - поднимитесь выше. - И погрозив радисту кулаком, добавил: - Связи не будет - будешь у меня сачком волну ловить, понял?
   -Понял, - недовольно проворчал Бубликов, собирая в кучу все прибамбахи своего "Арахиса".
   -А ты чего расселся? - шикнул группник на задумчиво созерцавшего окрестности второго радиста младшего сержанта Саушкина. - А ну марш с Бублей. Прибалдел он...
  
   Для того, чтобы достучаться до "Центра", радисту и сопровождавшему его головному разведывательному дозору пришлось подняться на самый верх, но зато связь появилась тот час же.
   -"Центр" для "Ворона" на приёме, - донеслось почти радостное.
   -Десантировались по координатам Х... У... Начинаю движение в район разведки. Как понял меня? Приём, - шептал Бубликов, настороженно поглядывая по сторонам, будто кроме него на вершине никого не было.
   -Принял тебя, до связи, - отозвался дежурный связист, и облегченно вздохнувший Бубликов стянул с себя надоевшие наушники.
  
   Предполагаемо короткий привал, затянувшись на добрых полчаса, вызванный необходимостью выхода на связь, закончился, и вот уже растянувшаяся по склону группа выдвинулась в направлении района разведки. Через какое-то время шедший четвёртым прапорщик Маркитанов остановился, прислушался к шуму, создаваемому шагами идущих и, удовлетворённо кивнув, двинулся дальше. Для первого выхода всё выглядело довольно сносно.
  
   "Наверное, первые несколько сот метров подъема всегда самые тяжелые", - думал едва тащившийся Кадочников. Пот лил с него в три ручья. Сильно потяжелевший "Печенег" оттягивал руки и плечи. Казалось, такая привычная еще пару часов назад разгрузка теперь валила к земле, натирала бока и бедра. Третий час с момента крайнего выхода на связь группа безостановочно двигалась в заданный квадрат. Не выходя на главный хребет, разведчики передвигались по его отрогам. Тяжелый подъем сменялся не многим более легким спуском, вновь переходившим в подъем, причём иногда в столь отвесный, что казалось, стоит только неправильно поставить ногу, поскользнуться, и падение уже не остановить. На пути разведгруппы то и дело попадались ручьи. Вспомнив о них как о непременном атрибуте длительного забазирования, Василий понял: противник мог оказаться повсюду. В любой миг, в любом месте, на подъёме, на спуске. Везде! Следовало быть внимательным, но сил на то, чтобы глядеть по сторонам, у Василия не оставалось.
   -Давай пулемёт, - Кадочников не заметил, как рядом с ним оказался вездесущий прапорщик.
   -Нет, - отрицательно покачал головой Василий. - Сам, - он тяжело дышал, грязный пот вытекал из-под банданы и крупными, тяжелыми каплями скатывался по лицу.
   -Ты себя в зеркало видел? - усмехнулся Маркитанов, впрочем всё же уступая дорогу бледному, как полотно, пулемётчику и искоса поглядывая на остальных бойцов группы. Многие из них устали едва ли меньше Кадочникова, да и сам Макитанов чувствовал тяжесть всё сильнее и сильнее наваливающейся усталости. Поэтому когда разведчики поднялись на высотку, служившую когда-то взводным опорным пунктом каким-то неизвестным пехотинцам и командир группы, махнув рукой, скомандовал голосом:
   -Привал! - все без единого исключения облегчённо вздохнули. Как оказалось, радость была преждевременной.
   -Десять минут, выход на связь!
   Едва не застонавший после этих слов старший радист Бубликов скинул рюкзак и во второй раз за день начал разворачивать радиостанцию.
   -"Ворон" - "Центру", "Ворон" - "Центру", - понеслись в эфир позывные группы.
   -На приёме, - почти сразу отозвался дежурный связист далекого "Центра".
   -У нас три пятерочки, у нас три пятёрочки, нахожусь по координатам Х... У..., продолжаю движение в район разведки, как понял меня? Приём...
  
   На этот раз время, отведенное для отдыха, закончилось непозволительно быстро.
   -Начало движения - одна минута, - ветром прошелестело по цепи бойцов. И можно сказать следом движение руки - "Вперёд". А впереди разведчиков ждал новый спуск и очередной, далеко не последний, подъем.
   К обеду спецназовцы подошли к довольно широко размытому руслу небольшого ручья. И пока большая часть группы, оставалась на вершине хребта, шедший первым в головном разведывательном дозоре Костя Калинин, настороженно оглядываясь по сторонам, спустился под обрыв, ступив на обнаженное каменистое русло ручья. Оглядевшись, он всё так же неспешно наступая на большие камни - голыши, устилавшие былое дно, начал подходить к стремительно бегущей воде.
   "Живее, живее переходи открытый участок, не топчись на месте! Не топчись!" - мысленно торопил бойца наблюдавший за ним прапорщик. Но вместо того, чтобы ускориться, Калинин, дойдя до участка русла, где виднелся большой квадрат с намытой водными потоками глины, вдруг остановился и застыл столбом. В первый момент Маркитанов подумал, что разведчик увидел противника и растерялся, но нет, взгляд Константина, устремлённый вниз, определённо разглядывал что-то расположенное на земле.
   "Мина"! - пронеслось с быстротой молнии, и Маркитанов начал стремительно продвигаться вниз. "Только оставайся на месте, только ничего не предпринимай", - безустанно повторял он, бегом спускаясь по почти отвесному откосу, рискуя свалиться и сломать шею. Обошлось.
   -Стой где стоишь! - крикнул прапорщик, уже ступив на камни речного дна, и почти поравнявшись со всё ещё стоявшим на месте бойцом, спросил:
   -Что тут у тебя?
   -Вот, - автоматный ствол кивнул в направлении пропитанного водой, ровного как скатерть, глиняного участка. - Следы...
   -Что? - Маркитанов сделал шаг вперёд, рассчитывая обнаружить отпечаток чьих-то сапог, но увидел нечто другое и .... Длинное матерное многоточье повисло в воздухе.
   -Медвежьи, да? - по-прежнему указывая стволом на четыре огромных, чётких отпечатка лап, спросил Калинин.
   -Да, - не ответил, огрызнулся Дмитрий, едва сдерживаясь, чтобы не выдать своему разведчику всё, что он о нём сейчас думал. - Двигаем! - приказал он, всё ещё с трудом сопротивляясь искушению въехать Константину в ухо.
   -Может, фоткнем? - предложил Костик, и прапорщик неожиданно сообразил, что парень ещё до конца не понял куда попал.
   -Двигаем, блин! - ругнулся он, толкая бойца вперёд и тем самым убирая с открытого, легко простреливаемого, а значит и наиболее опасного участка местности. - Бегом, бегом!
   Впрочем, бегом пока никак не получалось. Сперва предстояло выбраться собственно из русла ручья, взлезши по ровной, почти отвесной скале, а уж только затем можно было идти вверх на встающий впереди хребет.
   Подбодрив бойца легким тычком, Маркитанов ухватился за острый камень, подтянулся, нащупал ногой уступчик, поставил в него носок, вновь нащупал уступчик, уперся прикладом, вытянул вперёд руку, уцепился. Выпрямился. Переступил. Поставил стопу на небольшой порожек, поднялся, вцепившись пальцами в трещину и, наконец, взобрался на относительно пологий склон. Подал руку тяжело дышавшему Калинину. И вытащил к себе.
   -Жди следующего, - приказал Маркитанов и поспешил вверх, стремясь как можно быстрее выбраться на вершину лежавшего перед ними хребта. А в речное русло один за другим начали спускаться разведчики. Когда они все поднялись из узкой расщелины и взошли на хребет, прапорщику, вспомнившему выходку рядового Калинина, невольно подумалось, что, возможно, и он когда - то был точно таким же наивным "чукотским юношей".
   "Ничего, - рассуждал Маркитанов, оглядывая строй идущих цепью разведчиков, - скоро вы, ребята, привыкнете, поймёте жизнь и перестанете замечать эту порой яркую, а порой и мрачную, но одинаково впечатляющую красоту чеченского леса. Леса, излишне часто таившего в себе боль и страдание".
   Колючая природа этих мест, природа, натерпевшаяся от войны не меньше, а может быть и больше людей, жила своей собственной тревожной жизнью. А продолжающая выполнение боевого задания разведывательная группа специального назначения начала очередной изматывающий спуск.
  
   Долгожданный отдых пришёл с первыми сумерками, когда разведчики наконец вышли по заданным координатам, и командир группы отдал приказ об устройстве засады.
   -Мину установили? - Маркитанов привычно обходил тройки.
   -Да, - прошептал "сидевший на фишке" старший головной тройки рядовой Капустин. Второй, находившийся в охранении разведчик Константин Калинин, сидел чуть поодаль, укрывшись за вывороченным корнем упавшего дерева.
   -Сектора распределили? - продолжал допытываться Дмитрий.
   -Так точно, - послушалось едва уловимое.
   -Добро, - так же тихо похвалил Маркитанов и отправился дальше.
   -Костян, Костян, - позвал Капустин, как только фигура прапорщика скрылась в полутьме вечера.
   -Чё те? - привычно недовольно и от того излишне громко отозвался Калинин.
   -Тишь, ты, - шикнул на него старший тройки, - сектор себе определи.
   -Чего? - недослышав, переспросил Костя.
   -Сектор обстрела себе определи, а то следующий раз придет, - Капустин кивнул в сторону скрывшегося замкомгруппы, - спросит и по башке надает.
   -Понял, не дурак, - отозвался Калинин, мысленно отмечая едва угадываемые во тьме ориентиры. То, что третий в тройке спал и никак не мог подгадать себе сектор стрельбы, они как-то не подумали.
   Ночь сгустилась. Несмотря на, в принципе, ещё раннее время, хотелось спать. Возможно, сказывалась усталость, а может, так влиял свежий, насыщенный кислородом, воздух.
   -Костян! - снова позвал Капустин.
   -Чего тебе? - Калинин пошевелился, поворачиваясь к говорившему левым ухом.
   -Спать хочешь? - Капустин зевнул.
   -Да так... - неопределённо отозвался Костя.
   -Покараулишь? - поспросил Валерка, глаза которого, сколь он не пыжился, самопроизвольно смыкались. - А я покемарю, лады?
   -Лады, - с неохотой согласился Костян, который и сам изо всех сил боролся с подступающим сном.
   А Валерка, обрадованный согласием товарища, поплотнее завернулся в плащ-палатку, прилег поудобнее на коврике, подтянул под себя автомат и мгновенно уснул. Снилась ему всякая чепухня, которую ни вспомнить, ни рассказать. А оставшийся на охране Костя сидел, сидел и только на одну минуточку прикрыл глаза...
  
   Вепрь - огромный, черный с проседью кабан, второй после медведя хозяин этих мест, не боящийся ни волков, ни шакалов, неспешно ковыряя пятачком землю, двигался туда, где, по его мнению, должно было находиться нечто вкусное. Сильно ослабевший с вечера, но всё ещё витавший по лесу ветерок донес до него знакомый человеческий дух и часто сопутствующий ему запах каши. Человека он боялся и предпочитал обходить стороной, но каша манила. А он был слишком опытен, чтобы попасть к человеку в руки. Вепрь помнил: человек очень шумен, и не сомневался, что стоит только прислушаться, и он поймёт, здесь ли ещё находятся люди или ушли дальше. Он шел и слушал. Слушал, нюхал и ступал дальше. Чем ближе становился запах, тем сильнее ускорял он свои шаги. Последние метры зверь буквально летел...
   -Что это? - взревел Валерка, когда нечто огромное, наступив ему на ногу, метнулось в сторону.
   -Ай, ай, ай, - приглушённо заорал уснувший, но по-прежнему сидевший Костя, когда подслеповатый зверь с разбегу ударил его грудью, свалил на землю и, наступив копытом на плечо, не разбирая дороги побежал дальше, одну за одной будоража рассевшиеся по периметру тройки.
   -Что за... - схватив автомат, начал было материться проснувшийся от суматохи капитан Синицын, когда огромная, черная тень пронеслась прямо перед его носом. - Кабан, блин, - сразу догадался он, и топот копыт, уносящийся в ночь, подтвердил это предположение. - Вот ведь... зверь-то. А шуму-то сколько! Бубликов, ко мне!
   -Я, есть! - отозвался дежуривший по связи радист Игорь Бубликов.
   -Пробегись по тройкам, - капитан поправил сползшую разгрузку, - пусть угомонятся.
   -Понял, - отозвался радист, скрываясь в ночи. Вслед за его уходом звуки суеты быстро начали затихать, и вскоре над местом засады вновь стояла первозданная тишина. Лишь над кронами деревьев ухала ищущая добычу сова.
   Увы, или по счастью, но "пришествие" кабана, вызвавшее всеобщий переполох и в значительной мере приведшее к повышению бдительности, было единственным событием, случившимся в этой ночи. До самого рассвета спящих не было. Все чего-то ждали. Но противник до утра так и не появился. Впрочем, и позже тоже.
  
   -Товарищ прапорщик, - зашептал Бубликов, подобравшись к лежавшему в кустарнике Маркитанову. Солнце поднялось довольно высоко, а команды на выступление всё не было. - Вас к командиру.
   -Понял, - лениво отозвался Дмитрий, из чего было совершенно непонятно, собирается ли он идти или будет дожидаться, когда вызывающий появится сам.
   -Товарищ прапорщик, срочно! - зная привычки зама, радист не собирался уходить, пока Маркитанов не оторвёт свой зад от постеленного под него коврика.
   -Срочно? - лениво повернувшись на бок, прапорщик оперся на руку, приподнялся, сел, раздвинув ветви, затем, позевывая встал.
   - Пошли, - и, отстранив с пути радиста, направился к командиру группы. Неподалеку, перепархивая с ветку на ветку, попискивала серенькая птичка. Редкие капли влаги, оставшиеся от обильной ночной росы, сверкали яркими изумрудами, воздух был свеж и приятен. Делать что - либо решительно не хотелось. Но мы предполагаем, а господь, как известно, располагает. Так же и с начальством.
  
   Сидевший на корточках командир группы что-то пристально рассматривал на расстеленной на колене карте.
   -А что, собственно, случилось? - поинтересовался Маркитанов, присев возле Синицына, явно заждавшегося появления своего зама.
   -Ничего, вот только времени уже сколько, - кивнул на часы группник, и Дмитрий понял, что его командир просто - напросто проспал. Забыл определить время подъема и последующего выхода, забыл предупредить радистов, чтобы его подняли. Забыл, а возможно понадеялся на свои биологические, увы, не сработавшие часы.
   -Так, и что? - Дмитрий не видел в произошедшем особого криминала.
   -Да пора уже...
   -Так и пойдём, - Дмитрий зевнул.
   -Нет, сегодня остаёмся здесь. - Капитан сообщил заместителю о своём Соломоновом решении: - Нам так и так надо досмотреть близлежащие квадраты. Будем вести поиск "от себя к себе".
   Услышав крайнюю фразу, Дмитрий мысленно улыбнулся. Капитан произнес казённое "от себя к себе", вместо того, чтобы сказать более привычное для ушей прапорщика - "работать будем разведдозорами". Хотя разницы не было никакой.
   -Возьмёшь пятерых, - продолжил группник, сразу давая понять, кто возглавит первых отправляющихся в поиск разведчиков. Капитан потянулся рукой к земле, поднял упавшую с колена карту местности. - Из радистов с тобой пойдет Саушкин. - И тут же толстый палец капитана ткнулся в центр квадрата:
   - Мы сейчас здесь.
   -Угу, - согласно кивнул Дмитрий.
   -Надо пройти вот сюда, - палец, как указка, был чересчур великоват, но ход мыслей командира оказался понят, - досмотреть исток вот этого ручья и вот этот хребет.
   Дмитрий хотел сказать, что исток ЭТОГО ручья находится гораздо дальше, просто он не обозначен на карте, но промолчал. Со временем командир сам "дойдёт", а переться в первый же выход к чёрту на кулички не хотелось.
   -Понял. Джипиэс давай, - Маркитанов требовательно протянул руку. Ходить по лесу без джипера довольно проблематично.
   -Держи, - Синицын без всякого колебания протянул заместителю электронное чудо враждебной техники. И не без доли иронии уточнил:
   - Компас есть?
   -Угу, - не заметив шпильки, отозвался прапорщик. Мысленно он уже находился в поиске.
   Через пятнадцать минут разведывательный дозор в составе шести спецназовцев - трех из головного разведывательного дозора, радиста Саушкина, рядового Кутельникова из первой тройки ядра и, собственно, прапорщика Маркитанова, взяв только оружие и боеприпасы, двинулся в указанном направлении.
   Окружающая местность, как принято говорить, носила на себе следы пребывания людей. В основном эти следы были давние - валявшимся повсюду пластиковым бутылкам, одноразовым пакетикам и стаканчикам, по меньшей мере, было год, два, а то и три или пять, но иногда попадались довольно свежие признаки присутствия местного боевичья. Проходя под низкорослым, но раскидистым деревом, являвшим собой некий сорт дикой яблони, Дмитрий поднял банку из-под кильки в томате, перевернул её, разглядывая стоявшую на днище дату изготовления.
   "Понятно" - вывод оказался слишком очевиден. По всему получалось, что чехи скушали рыбку никак не ранее двух месяцев назад. Тут же валялись несколько пакетиков из-под одноразовой лапши. Привычно сосчитав их количество, Дмитрий отправился дальше.
   Ведя поиск, ведомый им разведывательный дозор три часа спустя добрался наконец до указанной группником точки, а точнее до предполагаемого места нахождения ручьевого истока, который, естественно, продолжал себе жужжать и жужжать, забираясь всё дальше и дальше в глубь лесного массива. Иди вслед за ним Дмитрий не собирался, а свернув на север, двинулся к указанному группником хребту, с северной стороны (если верить карте) обрывавшемуся скальной пропастью. Как выяснилось, подъем на него и с юга оказался не многим лучше, крутизна склона порой становилась такой, что приходилось буквально ползти, цепляясь руками и ногами за малейшие неровности.
   -Уф, - Дмитрий с трудом выполз на относительно ровный участок и, отдуваясь, вытер рукавом сбегавший по лицу пот.
   -Охренеть и не встать! - следом за ним выбрался ещё более взмокший Костя.
   -Тихо! - прапорщик приложил палец к губам. На вершину они ещё не выкарабкались. И кто знает, что их могло там ждать. Немного отдышавшись Дмитрий собирался продолжить движение, но в этот момент внизу под ними зашуршало, загрохотало, загремело. Большой угловатый камень, вывалившийся из-под ноги Капустина, набирая скорость, полетел по склону, ударился о ногу зашипевшего от боли и досады Агеева, и чуть не прибив насмерть (просвистев в двух сантиметрах от головы наклонившегося вперёд Кутельникова), пушечным ядром врезался в небольшое деревце. Несмотря на свой невзрачный вид, деревце выдержало.
   -Ещё раз... - наклонившись над обрывом, прапорщик погрозил неудачливому скалолазу сжатым кулаком. - Ещё раз нечто подобное - прибью! - И повернувшись к тяжело дышавшему Калинину, скомандовал: - Двигаем!
   Тот кивнул, и они начали очередной подъем вверх.
   Вконец уставшие и обессиленные, Маркитанов и Калинин почти одновременно выбрались на вершину, тяжко дыша и радуясь, что осуществляли подъём налегке. Дмитрий, ведший разведдозор по столь крутому склону, выбрал именно этот путь, решив, что он самый безопасный и к тому же самый быстрый. Возможно, он оказался прав. Но кто бы это проверил?
   Всё ещё тяжело дыша, Маркитанов произвёл беглый осмотр вершины: следы присутствия противника отсутствовали напрочь. Но это ещё ничего не доказывало.
   Дождавшись остальных разведчиков и ещё раз хорошенько оглядевшись по сторонам, Дмитрий принял решение: осмотреть один из отрогов хребта, узкой полосой довольно круто уходящей вниз. Дав время для того, чтобы поднимавшийся крайним Кутельников слегка отдышался, Маркитанов скомандовал:
   -Двигаем! - и его небольшой отряд отправился дальше.
   Через каких-то сто метров выбранный для поиска отрог сделал поворот вправо, открывая великолепный вид на светлые желтовато-белые, отвесно обрывавшиеся в пропасть, скалы. Дмитрий повернул вслед за ним, когда неожиданно раздавшийся совсем рядом звук - крик, похожий на писк, заставил его застыть в настороженной неподвижности. Остальные мгновенно сделали то же самое и, более того, взяли оружие наизготовку.
   -"Нет", - Дмитрий отрицательно покачал головой, в отличие от большинства сразу же понявший, что означает этот, казалось бы, печальный писк. - "Тихо", - показал он знаками, начав медленное, осторожное продвижение вперёд. Выдвинувшись к краю обрыва, Маркитанов снова замер и какое-то время всматривался, затем с улыбкой на лице поманил к себе застывшего в ожидании Калинина. Тот осторожно приблизился, раздвинул закрывающие обзор ветви. И тут же застыл.
   -Орёл! - заворожено, словно пятилетний мальчишка, разведчик вытаращился на сидевшую в тридцати метрах большую светло-серую птицу, устраивавшую гнездо на круглой, обрывающейся пропастью скальной площадке. - Ещё один! Орлы...
   -Орлы, - согласно подтвердил кивком прапорщик.
   -Странные, - прошептал Калинин, и прапорщик снова кивнул.
   Птицы были действительно какие-то не такие, не обычного для орлов светлого окраса.
   -Беркут? - не отрывая от птиц взгляда, поинтересовался Калинин.
   -"Не знаю", - пожал плечами прапорщик.
   -Что здесь у вас? - без команды, определённо, устав ждать, сзади подобрался всё ещё державший оружие наизготовку Капустин. Прапорщик хотел показать ему сидящих орлов, но видимо последняя фраза оказалась слишком громкой, встревоженные птицы сорвались с уступа и, широко распластав широкие, могучие крылья, полетели прочь, всё дальше и дальше удаляясь от восхищенно смотревших им вслед мальчишек. Когда огромные птицы, вознесённые потоками воздуха, поднялись выше скал, прапорщик отступил от края обрыва и решительно скомандовал.
   -Возвращаемся! - на отроге, где свили себе гнездо эти осторожные птицы, едва ли могли находиться люди.
  
   К месту организации засады отправлявшиеся в поиск разведчики возвратились ещё до сумерек. Доложив командиру группы о результатах поиска, а точнее об их отсутствии, прапорщик Маркитанов убыл к своей днёвке. Усевшись на расстеленный на земле коврик, он на какое-то время задумался. Затем отложил в сторону всё ещё находившийся в руках автомат, наклонился на бок, ухватил рукой и подтащил к себе лежавший чуть в стороне рюкзак. Вытащил из нашитого сверху кармана целлофановый пакет с продуктами, высыпал их траву. Задумался, выбирая. Несмотря на то, что с утра он так и не перекусил, есть не очень - то и хотелось. Можно было поперебирать, выискивая на вид самое вкусное. Остановившись на банке тушёнки и банке паштета, Дмитрий отложил их в сторону. Подумав, переложил туда же две пачки "Адаптовита" и пачку галет. Оставшиеся припасы собрал в пакет и запихал обратно в карман рюкзака. После чего отстегнул от пояса фляжку и, вынув из утробы рюкзака большую, вместимостью литр, кружку, набулькал в неё воды. Высыпал обе пачки "Адаптовита", перемешал пластмассовой ложечкой. Попробовал, покатал в уголках рта, зажмурившись от удовольствия. Отставил кружку в сторону. Достал из разгрузки большой нож, неторопливо вскрыл обе банки. Взяв пачку армейских галет в кулак, ударом о раскрытую ладонь другой руки вскрыл упаковку. Вынул одну галетину, с сосредоточенным видом бросил её в корневища дерева. Вроде бы как в шутку подумал:
   "Задобрим местного духа леса", - после чего поспешно, словно оправдываясь перед самим собой, всё так же мысленно добавил: - "Мышкам". Взяв банку с тушёнкой, принялся есть. Покончив с ней, толстым слоем наложил на галеты коричневую пасту паштета. С удовольствием втянул в себя печеночный запах. Подумал мечтательно:
   "Эх, сейчас бы картошечки со свежей свиной печёночкой!" - и принялся есть, запивая намешанным в кружке "Адаптовитом" двойной концентрации. Когда он закончил ужин, почти стемнело. Ещё один день остался позади, не принеся результата.
  
   Утром работа продолжалась, но и третий, и четвертый день прошел в бесплодных поисках. Ночные засады тоже оставались безрезультатными. И как бы незаметно наступило утро пятого дня. Боевое задание подходило к своему завершению.
   -Мы что, так ни с кем и не схлестнёмся? - задавал сам себе вопрос прилегший за пулемётом Кадочников. Впервые оказавшись близ войны, но так и не увидев живых врагов, он со злостью, нет даже скорее с детской обидой костерил непонятно где скрывающегося противника. А когда разведчики направились к месту эвакуации, и стало ясно, что ничего интересного больше не случится, Василий и вовсе скис. А тут ещё так некстати подвернувший ногу Бабкин - пулемётчик головного разведывательного дозора. Теперь приходилось нести и его самого, и его вещи. Движение группы застопорилось.
   -Пойдём по хребту, - решение, принятое и озвученное командиром группы, Маркитанову не понравилось сразу.
   -Хребет стопроцентно минирован, - прапорщик попробовал возразить, но и без того злой от накопившейся усталости капитан резко рубанул рукой воздух, отсекая все попытки повлиять на его решение.
   -Едва тащимся, так до ночи не доберёмся! - пояснил он суть отданной команды.
   -Я пойду вперёд, - поняв, что протестовать бесполезно, Маркитанов решил, что если уж предстоит глупо рисковать, то он должен делать это первым.
   -Как хочешь, - не стал отговаривать его группник, - воля твоя.
   А Дмитрий, зашагав быстрее, вскоре обогнал всех, возглавил головной разведывательный дозор и, выполняя команду группника, пополз вверх. Не без труда выбравшись на вершину хребта, спецназовцы двинулись по краю его вершины. Шлось легко, небольшой уклон, ведущий вниз после крутых подъемов и спусков, казался ровным столом. Метры дистанции наматывались походя. Ведший группу Дмитрий старался идти там, где он бы сам никогда не стал ставить мин. Иногда для этого приходилось делать небольшую петлю, иногда пролазить под или над повалившимися деревьями. Почти два часа они двигались по хребту. До места эвакуации оставалось немногим более полукилометра. Маркитанов как раз сделал небольшой зигзаг и пошёл дальше, когда позади ухнуло, звуковая волна ударила по ушам, заставила обернуться. Казалось, прошел всего миг, но Дмитрий увидел лишь уносимую ветром взъерошенную "бороду" чёрного, как смоль, дыма. На секунду время остановилось, в следующее мгновение прапорщик услышал дикий крик боли. Шедший седьмым второй радист группы младший сержант Саушкин подрубленным деревом рухнул на черную от гари и свежевыброшенной земли траву.
   -Какого хрена?! - недоумевая, взревел прапорщик Маркитанов. Мгновенно скинув с себя рюкзак, он бросился на помощь подорвавшемуся. Хотя, откровенно говоря, первым его желанием по части стонущего от боли Саушкина - было добить "этого урода". - Какого хрена? - в словарном запасе прапорщика не хватало матерных слов, чтобы выразить своё возмущение вопиюще - непростительным поступком радиста. Вопреки всему, чему его учили, вопреки разуму, тот не захотел идти вслед за прапорщиком и еще пятью впереди идущими разведчиками и вместо того, чтобы сделать петлю, решил спрямить. Спрямил...
   -Стоять на месте! - прикрикнул он на остальных бойцов. - Осмотреться! Наблюдать! - раздавал он команды, пока капитан Синицын, ошарашенный не меньше других, приходил в себя. Меж тем сам прапорщик, пренебрегая опасностью, шагнул к истекающему кровью Саушкину. Но сделал он это не без внутренней дрожи. Опускаясь на колени, Маркитанов каждую секунду ожидал нового взрыва. Пронесло.
   -Леха, терпи, терпи, Леха, - просил прапорщик, все же решив оставить свои нравоучения на потом. А потом забыть о них вовсе. - Сейчас будет легче, терпи.
   Отыскав лежавший в кармане тюбик промедола, Дмитрий сделал укол. Не отпуская сжатых пальцев, вытащил иглу. Сунул тюбик бойцу в карман.
   -Повезло, брат, повезло! - твердил и твердил Дмитрий, успокаивая бойца и одновременно ножом вспарывая шнурки и кожу берец. Радисту действительно повезло: ботинок оказался относительно цел, взрывом срезало лишь часть подошвы и разорвало нос. Стащив обувь, а следом и носок, Дмитрий на секунду задумался. Большой палец и палец, следующий за ним, оказались оторваны, остальные сильно измочаленные, посиневшие от удара, все же казались целы. Рука, потянувшаяся к лежавшему в разгрузке жгуту, застыла на полпути. Прибитая взрывом трава уже блестела от крови, но все же та лилась не настолько сильно, чтобы... Дмитрий решил рискнуть. Белый материал, мгновенно краснея, раз за разом начал укутывать повреждённую поверхность.
   -Бинт! - потребовал Маркитанов, забыв про грозящую опасность, и всего несколько секунд потребовалось на то, чтобы находившийся довольно далеко Калинин оказался рядом. Нельзя сказать, что это далось ему легко, крайние несколько метров Константин не ощущал собственных ног, они стали словно ватными, почти не повинующимися мозгу.
   -Держите! - протянул он Маркитанову уже надорванный индивидуальный перевязочный пакет.
   -Вообще-то я звал Шустова, - непонятно зачем пояснил прапорщик, и уже начиная бинтовать, потребовал: - Уходи. Как шёл, уходи. Понял?
   -Да, - Костя развернулся и двинулся обратно, не глядя под ноги и совершенно не там, где наступал только что. Если бы Маркитанов в это время не отвлёкся и увидел происходящее, он бы точно его прибил, но прапорщик оказался занят. По счастью, судьба в этот день видно решила, что с них достаточно. Калинин благополучно возвращался на своё место в головняке, а неподвижно застывший Василий стал мучиться неожиданно вставшим перед ним вопросом: как так случилось, что не он, Василий Кадочников, а Константин Калинин пришел на помощь бинтующему раненого прапорщику? И не находил ответа.
   Меж тем, закончив возиться с раненой конечностью, Маркитанов взвалил Саушкина на спину и, бормоча грязные ругательства по поводу отдельно взятых дилетантов, вообразивших себя полководцами, двинулся в направлении головного разведывательного дозора.
   -Тащи рюкзак! - скомандовал он переминающемуся с ноги на ногу Капустину, и больше не говоря ни слова, двинулся в направлении правого склона хребта. Дожидаться каких-либо указаний командира группы он не намеревался. Да тот, по-видимому, делать этого и не собирался. Одного подрыва оказалось достаточно, чтобы спустить его с полководческих небес на грешную землю.
   Двигаясь по боковому скату, через два часа тяжелого перехода группа, хоть и с опозданием, прибыла к ожидающей её колонне.
   Первый боевой выход закончился, принеся лишь боль и горькое разочарование.
  
   Новый радист появился в группе через неделю, а вот порвавшему связки Бабкину замена так и не нашлась.
  
   Сопровождение колонны убывающих в Ханкалу за продовольствием машин - какое-никакое, а разнообразие в рутинной жизни находящихся в служебной командировке разведчиков. Хоть и предстояло сопровождающим заодно побыть и погрузочно - разгрузочной командой, бойцы отправлялись в путь с большой охотой. Ехали кто на крышах "Уралов", кто, как например капитан Синицын, в кабине, а прапорщик Маркитанов и четверо бойцов - на тёплой от утреннего солнца броне БТРа. Разведчики, впервые оказавшиеся не в тесном пространстве бронированного кузова, а на броне "восьмидесятки", проезжая через чеченские сёла, с интересом наблюдали за развернувшимся повсюду строительством. Новые, добротные, кирпичные дома местных жителей, казалось, высились повсюду. Сидевший рядом с прапорщиком Калинин зло выплюнул грязную от летевшей навстречу пыли слюну.
   -Они что, лучше нас работают? - наконец не выдержав, возмутился такой несправедливости Константин. - И где они работают? - резонно спрашивал он, не видя точек приложения сил местных "добытчиков".
   -Это их маленькая "Кемска волость". Воевали, говорят, так подай её сюда! - словами из кинофильма "Иван Васильевич меняет профессию" усмехнулся сидевший за башней Кадочников.
   -Это ты к чему, не понял? - поправляя разгрузку, буркнул Костя, в его голосе по-прежнему слышалась обида.
   -Да ни к чему! - так же невесело, в свою очередь огрызнулся Василий, вовсе не собираясь разжевывать сказанное.
   -Что тут понимать? - внес свою лепту прапорщик Маркитанов. - Дань мы им платим. Вот и вся загадка.
   А Василий с пафосом добавил:
   -Кто-то давно сказал: "Покупая мир у врага, мы даём ему средства для развязывания новой войны".
   -Блин, Васьк, мы ещё эту не закончили, а ты третью чеченскую пророчишь! - вступил в разговор до того молчавший Капустин.
   -Так он прав. БойкИ пока только-только отъедаются, вот жирок и мышцу нарастят... - Маркитанов поглядел вдоль улицы и, сравнив с домами своей малой Родины, тяжело вздохнул. Сравнение было явно не в пользу последних. На душе стало отвратно. Появилось желание на ком-нибудь отыграться. "Хоть бы напал кто..." - с тоской подумал он. Но колонна уже выскочила на окраину и понеслась по открытому со всех сторон пустынному участку трассы. Впереди замаячили флаги очередного блокпоста. День не предвещал ничего необычного.
   "И это хорошо", - эта мысль показалась прапорщику удачнее предыдущей, он поудобнее перехватил автомат и упёр свой взгляд в расстилающуюся впереди даль.
   Но вот колонна проскочила блокпост, и виляющая дорога пошла вдоль зелёного кукурузного поля, дальним своим краем упиравшегося в очередное Чеченское селение.
  
   Дымное облако взрыва взвилось над обочиной, когда до первых строений оставалось не больше пары сотен метров. О броню защелкали многочисленные осколки, тугой поток воздуха ударил в лица сидевших на броне разведчиков. Над ухом Маркитанова неприятно свистнуло.
   -К бою! nbsp;- движением пальца стянув предохранитель, прапорщик вскинул автомат к плечу и повёл взглядом из стороны в сторону, выискивая цели и ежесекундно ожидая новых взрывов и выстрелов. Но броня, крутя башней, продолжала бежать вперёд, и не проявившие себя больше подрывники так и остались безнаказанными. Броня влетела в село.
   Слегка опустив ствол, Маркитанов окинул взглядом своих бойцов. Усевшись на башню и матерясь, ладонью зажимал рану на плече Калинин. Лежал, распластавшись на двигателях, и целился куда-то из пулемёта Кадочников, из разреза его левой брючины вытекала и растекалась по броне тёмная кровь. Капустин, сжавшись в тугой комок, словно готовясь в любой момент спрыгнуть, озирался по сторонам.
   -Передавай, - прапорщик обратился к сползшему на командирское сиденье Бубликову. - У нас два трёхсотых.
   Радист, шмыгнув носом, начал выполнять отданную команду.
   -Вот там остановись, - Маркитанов нагнулся к водителю, указывая на широкую площадку за местным рынком. Тот понимающе кивнул. БТР сбавил скорость и, свернув на обочину, резко затормозил.
   -Поаккуратнее, блин! - ругнулся Маркитанов. Водитель хмыкнул что-то невнятное, а прапорщик, разорвав упаковку своего индивидуального перевязочного пакета, обратился к выглянувшему из люка башенному:
   -Йод есть?
   -Сейчас, - голова бойца на секунду скрылась, а когда появилась вновь, в руках он держал видавшую виды аптечку.
   -Должен быть, - заскорузлые пальцы открыли коробку. Йод в аптечке действительно присутствовал.
   -Покатались, едрёна феня! - пока остальные занимались Калининым, Дмитрий закатал вверх штанину на ноге Кадочникова. Особо не заморачиваясь, вырвал торчавший из тела осколок и, обработав рану, начал быстро накладывать бинт.
   -Сильно? - поморщился пулемётчик, продолжая наблюдать за местностью.
   -Фигня, - честно сообщил Маркитанов, - пара недель и на БЗ.
   -Это хорошо, - Василий искренне обрадовался такому известию.
   Поднимая пыль, из-за поворота стала подтягиваться отставшая было колонна. Машины подъезжали и, скрипя тормозами, останавливались.
   -У тебя что? - закончив бинтовать пулемётчика, Дмитрий повернулся к непонятно чему улыбающемуся Калинину.
   -Царапина, - отозвался за раненого Капустин.
   -Все живы? - к броне подбежал запыхавшийся и обеспокоенный группник.
   -Вроде как да, - Маркитанов вытер остатками бинта руки и бросил окровавленную тряпочку в придорожную пыль.
   -Вот суки! - капитан огляделся по сторонам, силясь увидеть сквозь стены окружающих домов произведших подрыв умельцев. - Радиоуправляемая.
   Дмитрий согласно кивнул. Он и не сомневался. Не будет же кто-то сидеть в кукурузе с батарейкой и проводом?! А долбить асфальт и выводить нажимник под колеса требуется время и силы.
   -Если бы ещё чуть-чуть подождали... - Маркитанов качнул головой, представляя, что бы произошло, если бы взрыв случился не в тот момент, когда броня находилась к месту закладки СВУ носом, а напротив. Едва ли в таком случае удалось отделаться простыми царапинами.
   -Двое трёхсотых? - возле БТРа появился старший колонны майор Аверин.
   -Да, - капитан со злостью пнул попавшийся под ногу камень.
   -Перевязали? - майор настороженно огляделся по сторонам. - Вижу, перевязали. Трогаем. Нечего тут стоять.
   -А этих, - капитан повёл стволом по стоявшим вокруг домам, - искать не будем?
   -Не наша вотчина, пусть фешники ищут, - майор поставил автомат на предохранитель. - Поехали.
   Он сделал шаг в сторону и зашагал к стоявшему с открытой дверцей "Уралу". Не дожидаясь повторной команды, восьмидесятка взревела мотором и, зашуршав шинами, рванула в прежнем направлении. До места назначения оставалось всего ничего.
  
   По приезду раненых сразу отправили в госпиталь, из которого они довольно скоро вернулись в подразделение и сразу же встали в строй.
   Дни шли за днями. Один выход сменял другой. Продолжалась рутинная поисковая работа.
  

Глава 3

Принять к разработке

(или "тревога, тревога, волк унёс зайчат")

   Москва. Отдел "С".
   Интерьер этого помещения едва ли являл собой образец изысканного вкуса. Мебель, выдержанная в старинном стиле, но вряд ли таковой являющаяся, два стола, составлявшие вместе приземистую букву Т, кожаный диван, стоявший в углу, такие же кожаные коричневые кресла по два с каждой стороны стола, одно начальственное черное и более массивное. На высоких окнах тяжелые темно-коричневые портьеры, шкаф с книгами. В основном справочники и энциклопедии, сборник стихов давно забытого поэта. Стопка невзрачных компьютерных дисков с пометками "Секретно" и "Сов. Секретно". Покрытый пылью ноутбук. Напротив шкафа с книгами компьютерный стол, рядом мини-бар, на руководящем столе несколько телефонов, сдвинутая в угол канцелярщина, ещё один небольшой компьютер - тонкий экран тоже слегка смещён в сторону, глушащее звуки матовое, на вид бархатное покрытие стен, на полу коричневый ковёр, вот и все убранство. Строго, непритязательно.
   -...по поступающим сведениям бандитское подполье ...кой Республики в последнее время занялось активными поисками специалистов - ракетчиков, - делавший доклад полковник Ракшин Алексей Степанович замолчал, выдерживая паузу.
   -Странно, - сидевший в кресле начальник отдела "С" одного из самых засекреченных подразделений Российских спецслужб генерал Зубов Сергей Николаевич с задумчивым видом положил ногу на ногу. - Достоверно известно, что у боевиков нет ни "Скатов", ни "Точек". Странно. Алексей Степанович, разве есть предположения, что они попытаются доставить их из-за рубежа?
   -Сомнительно, Сергей Николаевич, - полковник поправил галстук. - Ракету такого класса в багажнике автомобиля не провезёшь. И кроме того, боевики занимаются розысками не просто офицера - ракетчика, им нужен специалист РВСН.
   -Даже так? - генерал качнул головой. - Они что, всерьёз рассчитывают на завладение ядерным арсеналом?
   -Мы можем предположить, что возможно в их планы входит нападение на одну из наших боевых частей... - полковник позволил себе едва заметную саркастическую улыбку.
   -Сколь велика вероятность такого предположения? - любые возникшие сомнения Сергей Николаевич предпочитал перепроверять. - И есть ли у них хоть малейший шанс на успех?
   -Нет, - полковник предпочёл односложный ответ.
   -Но не могут же они все поголовно быть круглыми идиотами?
   -Тем не менее, - полковник развёл руками.
   -А что, если это дезинформация, призванная отвлечь наше внимание от чего-то другого? - лицо генерала сделалось строгим.
   -Мы предполагали и такой вариант. В среде боевиков ходят разговоры о грандиозном событии, готовящимся небезызвестным нам Хакимом Батырбековым, но, но, но все они так или иначе связаны со специалистом - ракетчиком.
   -Значит так, да... - генерал встал, прошёл мимо по-прежнему сидевшего полковника и, оказавшись подле письменного стола, задумчиво побарабанил пальцами по крышке столешницы. - Дыма без огня не бывает. А что, если... - он мотнул головой, словно отгоняя от себя даже возможность такого предположения, но, тем не менее, произнёс его вслух.
   - ... в спешке девяностых какая - либо из ракет вместо того, чтобы быть передислоцированной, осталась в своей шахте? В своё время Кавказ изобиловал войсками стратегического назначения. Что, если боевикам известно нечто неизвестное нам? - И уже тверже: - Подключишь себе в помощь секретаря-референта, поднимите все архивы, по пальцам пересчитайте все находившиеся на Северном Кавказе ракеты, проверьте сколько вывезено, лично убедитесь, что все они достигли места назначения и либо уничтожены, либо стоят на боевом дежурстве. При этом должна быть соблюдена полная секретность.
   -Есть, - полковник вскочил с кресла, намереваясь выйти. Но увидев жест генерала, остался стоять на месте.
   -Вот что ещё, поройтесь в архивах, поищите информацию о недостроенных, строившихся и планировавшихся к постройке ракетных базах по всему Советскому Союзу, естественно, больше внимания уделите интересующей нас территории. Как только появятся какие-либо новые сведения по данному делу, сразу информируйте меня. Теперь можешь идти, - генерал стрельнул глазами в сторону двери.
   Алексей Степанович непроизвольно кивнул и, мысленно погружаясь в предстоящее расследование, покинул кабинет шефа.
  
   Больше недели ушло на изучение, проверку всех аспектов, касающихся поставленной генералом задачи. Тысячи документов были подняты из секретных архивов, проверены, сверены и снова подшиты. Ровно через неделю Алексей Степанович Ракшин, имея на руках солидную кипу бумаг, прибыл на доклад к начальству.
   -...Относительно ракет, находившихся на Северном Кавказе, беспокойства нет. Произведённое расследование показало их полное соответствие учётным данным. Вот отчётные документы, - полковник указал на папку, лежавшую у него на коленях, - какие, куда, где, когда. Всё соответствует. То же по незавершённым строительствам: всё чисто, за исключением...
   -??? - генерал дёрнул подбородком.
   -В общем, есть одно НО, - полковник не выглядел победителем и это настораживало. - В одном из отчётных документов я наткнулся на упоминание некоего проекта "Возмездие", - полковник вздохнул, разведя руками, словно сознаваясь в собственной беспомощности.
   -Не тяни душу, выкладывай! - сердито буркнул генерал, начиная чувствовать задницей сваливающиеся на голову неприятности. Полковник развел руками. Покряхтел, прочищая горло.
   -В том-то и дело, что докладывать нечего. Я смог обнаружить лишь упоминание о данном проекте. Вся остальная документация, в том числе и техническая, уничтожена по акту.
   -И это всё? - генерал не любил, когда к нему на доклад приходили не подготовленными.
   -Можно предположить, что какие-то документы сохранились в архивах ГРУ, - Ракшин застегнул расстегнувшуюся на манжете пуговицу.
   -Почему ГРУ? - удивлённо переспросил генерал.
   -Мне тоже показалось это странным, - полковник одернул китель, - но проект курировало именно одно из управлений этого ведомства.
   -Н-да... Интересно девки пляшут, очень интересно, я бы даже сказал занимательно, - задумавшись, генерал перевернул листок откидного календаря. - Что ж, придётся обратиться за помощью к нашим партнёрам. Ты можешь сразу же выдвигаться к ним в "офис". Я позвоню, тебя встретят и окажут содействие...
  
   Содействие было оказано, даже больше. ГРУшники, вникнув в суть вопроса, к поискам подключили свой аналитический отдел...
  
   -Увы, исчерпывающей информации найти не удалось, - признался полковник, придя на очередной доклад, тем не менее обескураженным он не выглядел. - Но есть...
   Докладчик умолк, в кабинет без стука вошёл человек в штатском. Полковник его не знал, а генерал дёрнулся, видимо порываясь встать, но словно спохватившись, в последний момент остался сидеть на своём месте.
   -Продолжай, Алексей Степанович, продолжай, - слегка смутившись, потребовал генерал, тем самым давая понять, что вошедший оказался здесь не случайно. - Кстати, Андрей Викторович, - представил генерал вошедшего, и полковник вежливо кивнув, продолжил.
   -Так вот, кое-что всё же обнаружено. Во-первых, является фактом, что проектная документация на подобное строительство существовала. Во-вторых, удалось выяснить, что выделенная на строительство объекта огромная сумма полностью освоена. В-третьих, согласно документам в мае 1991 года Н-ский завод отгрузил три новейшие ракеты стратегического назначения, но ракетные системы подобного класса в войска не поступали.
   -То есть на лицо явная недостача? - вмешался в доклад только что прибывший.
   -Точно, - полковник кивнул.
   -Н-да, - генерал покачал головой, - назревает нешуточный скандальчик.
   Полковник невольно поправил вдруг показавшийся излишне сильно затянутым галстук.
   -Итак, что мы имеем, - в недрах ГРУ на заключительном этапе перестройки зародился некий проект, судя по названию должный явиться крайним доводом в случае ядерной агрессии Соединённых Штатов. Согласно расходной сметы работы произведены, ракеты установлены, но ни в начале девяностых, ни позднее не демонтированы. Делаем вывод: объект построен и законсервирован. Найти свидетелей, а тем более участников или, если хотите, соучастников сего действа не представляется возможным. Все лица, каким-либо образом причастные или имевшие возможность быть причастными к этому проекту, почили в бозе. И с этого мы на сегодня имеем огромную головную боль. Если террористам удастся получить доступ к ракетным шахтам, мы будем иметь катастрофу мирового масштаба, куда бы они их не направили. Поэтому считаю, хотим мы или не хотим, но нам следует уведомить о грозящей опасности наших заокеанских партнёров.
   -А я думаю, что делать этого не стоит, - вновь влез в разговор тип в штатском.
   -Вы так считаете? И готовы взять ответственность на себя? - с легкой ехидцей поинтересовался хозяин кабинета.
   -Дело не в том, как я считаю, а в объективной реальности. Я знаю то, что пока не доступно вам, - в разговоре возникла секундная пауза. - Мне доподлинно известно - на рубеже восьмидесятых и девяностых было подготовлено три сверхмощных термоядерных заряда. Документов об их утилизации не существует. Смею предположить, что бесследно исчезнувшие ракеты оснащены именно этими термоядерными боеголовками. Теперь задайте себе вопрос: сколько времени потребуется правительству Соединённых Штатов, чтобы осмыслить и проанализировать наше сообщение? Как вы думаете, станут ли они откладывать нанесение превентивного ядерного удара по территории Кавказа?
   -Ешкин кот! - полковник едва не выронил находившуюся у него в руках папку.
   -Вот такова складывающаяся ситуация. - Человек в штатском развел руками, показывая всем невозможность иного выбора как молчание. Затем, словно встрепенувшись, спросил: - Кстати, Вы уверены, что объект находится именно на территории Северокавказских республик? На чём строится это ваше предположение кроме как на информации о поиске офицеров - ракетчиков именно выходцами с этого региона?
   -Офицера - ракетчика, Андрей Викторович, офицера - ракетчика, - поправил его загрустивший полковник. - Проект недаром назван "Возмездием". Задуманный в стенах "аквариума" объект рассчитан на функционирование после ядерного нападения и, как следствие, на возможность управления одним человеком. Но не суть важно. Как я уже сказал, не найдено ни одного свидетеля строительства этого объекта, но, тем не менее, почти со стопроцентной уверенностью можно предполагать, что находится он в указанном районе. К тому же обнаружена отчётная документация по строительству некоего горно-обогатительного комбината, смета на строительство которого превышена в сотни раз. Какой именно комбинат имеется в виду, документальных указаний не найдено. Оно и понятно, а в целях сохранения секретности одновременно их возводился целый комплекс - с разбросом на весь Северный Кавказ. К тому же удалённость от места строительства подложного комбината может достигать десятков, если не сотен километров.
   -Значит всё же Кавказ, - Андрей Викторович коснулся пальцем переносицы, будто поправляя съехавшие очки. - Тогда наметим приоритеты. Первое - скорейшим образом локализовать и захватить в плен Хакима Батырбекова и членов его банды. Второе - воспрепятствовать их потугам с поиском требующегося специалиста. Для этого взять под контроль всех офицеров РВСН - и действующих, и находящихся в отставке. Третье - организовать тайное прочёсывание местности с целью обнаружения объекта.
   -И как по-Вашему это представляется делать? - полковник недобро усмехнулся. - Северный Кавказ кишит боевиками. Отправленные нами поисковые группы будут вынуждены больше заниматься обеспечением собственной безопасности, чем поиском объекта.
   -Вы что, рассчитываете только на свои собственные силы? Почему бы не привлечь к поиску спецназ ГРУ? Они более приспособлены к действиям в горно-лесистой местности. Им и флаг в руки.
   -Оно, конечно, так. Но если мы их задействуем, то это может нанести ущерб режиму особой секретности, - совершенно справедливо заметил генерал.
   -А зачем их посвящать в детали? Пусть занимаются привычным делом. А Вы лишь определите наиболее вероятные районы нахождения объекта, и разведывательным группам, уходящим на задание, в боевых распоряжениях не забывайте прописывать нечто подобное: "Особое внимание обратить на возможность нахождения баз противника в старых коммуникациях ракетных баз и заброшенных горнопроходческих штольнях". Или что-то в этом роде. Одним словом, сами определитесь как сформулировать. А уж отделить зерна от плевел как-нибудь сможете.
   -Пожалуй, верное решение, - вынужденно согласился генерал Зубов. К тому же всегда лучше, если кто-то другой принимает за тебя решение и тем самым берёт ответственность на себя.
   -Тогда смелее в бой! - подбодрил человек в штатском и, одарив присутствующих на прощание ослепительной улыбкой, неспешно вышел.
   -Кто это? - робко поинтересовался полковник, когда шаги за штатским затихли.
   -Зам самого, - генерал показал головой вверх, подразумевая под САМИМ тайного куратора их управления, небезызвестного полковнику Константина Ивановича Наумова. Константина Ивановича полковник знал хорошо, тот хоть и невольно, хоть изредка, но бывал на виду, а вот о его ручных церберах - помощниках, о которых были многие наслышаны, доподлинно известно ничего не было. Ходили слухи, что это не люди, а боевые машины, сочетающие в себе чемпионскую мышечную мощь и огромный интеллектуальный потенциал. Непроизвольно представив облик незнакомца, полковник хмыкнул.
   "Вот и ещё один миф развеялся дымом", - подумал он и уже хотел высказать своё умозаключение вслух, но тут вспомнился взгляд штатского вскользь прошедшийся по лицу шефа, и Алексея Степановича пробрало холодом. Миф уже не казался таким уж мифом.
   <
Оценка: 7.34*8  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023