Странные люди служат в спецназе. Мы проклинаем войну и вновь, раз за разом стремимся в её объятия.
(Мысли вслух).
Глава 1.
Назначение.
Первым о назначении старшего прапорщика Ефимова, старшины роты связи, временно-прикомандированного к отдельно стоящей второй роте ...го отряда СпН и уже которую неделю "гоняющего" вместе с ней по горам, узнал командир этой роты майор Никишин. Поздравлять Ефимова он не стал, ни к чему, не такая это должность - командир группы специального назначения в Чечне, чтобы спешить с поздравлениями. Кто его знает, во что оно ещё выльется, но сообщить сообщил, коротко, по-деловому: "Мол, готовься, брат. Теперь уж точно до конца командировки по горам мотаться будешь". На что Ефимов слегка удивленно хмыкнул и улыбнулся каким-то своим, понятным только ему одному мыслям...
Колонна с продуктами и дополнительными боеприпасами, должная забрать на обратном пути старшего прапорщика Ефимова, прибыла буквально на следующий день после полученного приказа о его назначении командиром ...второй группы первой роты взамен выбывшего по ранению капитана Милёхина. Попыхтев и поворчав моторами, техника расползлась по периметру, огороженному колючей проволокой и остановилась.
-Здорово мужики! - бодро поздоровался с встречающими спрыгнувший с брони старший колонны замполит батальона майор Бурмистров. Махнул рукой выходящему из-за солдатской палатки Пташеку и, посмотрев в сторону Ефимова, дернул подбородком: - Собирайся, через полчаса выезд.
-Понял, - ответил Сергей и, поручкавшись с шагнувшим ему навстречу замполитом, поспешил в палатку. Хотя куда было спешить? Полчаса времени - это даже слишком много, когда вещи собраны загодя и помещаются целиком в одном рюкзаке.
-Уезжаете? - на лице выглянувшего из кунга ГАЗ - шестьдесят шестого радиста рядового Маслякова отчётливо отразилось сожаление и какая-то по-детски наивная обида. - А кто теперь у нас старшиной будет?
-Не знаю, кого-нибудь назначат, - отвечая, Ефимов пожал плечами и внезапно почувствовал себя слегка виноватым перед мальчишками - радистами "своей роты". Словно уходя, он в чем-то обкрадывал этих девятнадцатилетних пацанов, искренне гордящихся "своим" старшиной.
-Да уж назначат... - совсем уныло согласился начавший спускаться по ступеням металлической лесенки Масляков.
Не зная, что ответить, Ефимов махнул рукой, "мол, чего уж там", и поспешил дальше.
Когда он, полностью экипированный, - в разгрузке, с рюкзаком на плече и автоматом в руках вышел из палатки, возле "сто сорок второй" собрались все его теперь уже бывшие подчинённые.
-Бывайте, - сдержав вздох, пожелал Ефимов и, закинув автомат на ремень, поочерёдно пожал руку каждому из остающихся бойцов. - Я ещё как-нибудь загляну, - напоследок пообещал он. Затем, круто развернувшись, заторопился к уже готовой тронуться в обратный путь колонне.
-Счастливо, товарищ старший прапорщик! - донеслось вслед, и Сергей, не оборачиваясь, помахал поднятой вверх рукой, а в груди что-то предательски вздрогнуло и сжалось, словно он оставлял здесь не просто этих мальчишек, но и частичку своей собственной души и жизни. И кто знает, может, это именно так и было?
-Серый! - окликнул старшего прапорщика стоявший рядом с замполитом майор Никишин, и Ефимов, уже было погрузившийся в мысли о предстоящих жизненных изменениях, повернулся в его сторону.
-Серёга, - повторил ротный и широко распахнул свои медвежьи объятия, - бывай, брат! Свидимся! - он улыбался, искренне желая уезжающему прапору всего самого лучшего, но, не говоря этого вслух. К чему это, если всё ясно и без слов?!
Когда колонна уже начала подвывать моторами, подошли остальные офицеры второй роты.
-Бывай...
-Пока...
-Салют...
-Без фанатизма, - это уже добавил подошедший позже всех Водопьянов.
-Серёга, держись, - хлопнул Ефимова по плечу слегка поддатый Пташек.
-Угу, - угрюмо согласился прапорщик, и пожав протянутые руки, влез на броню пыхтящей выхлопными газами восьмидесятки. Сергею можно было бы радоваться, его желания сбывались, но вместе с тем в душе нарастала тревога - неуверенность: а вдруг не справлюсь? А вдруг как-то и где-то сделаю что-то не так? Как там: "Каждый мнит себя стратегом...", а вот когда сам "стратег" и вся ответственность на тебе, это совсем другое: другой расклад, другие мысли и даже желания. Впрочем, ответственности он не боялся, но подспудная неуверенность в собственных силах всё же слегка грызла его душу.
Едва Ефимов уселся, как машины взревели моторами, и бронированная колонна медленно поползла к дороге. И вновь в который раз в своей жизни он понял: выбор сделан, менять что- либо уже поздно, да и надо ли? Рубикон пройден. Отступать нельзя, только вперёд, не останавливаясь и не сомневаясь.
Меж тем они уже добрались до окраины селения и, оставив позади себя место дислокации батальона Ямадаевцев, начали спуск под горку, с которой открывался вид на глинистый речной откос, нависающий над бетонной линией моста, протянувшегося поперёк бегущей среди камней горной речки. Сергей посмотрел вдаль и, накинув ремень автомата на плечо, вытащил из-за пазухи маленький фотоаппарат: надо же было, в конце концов, хоть что-то сохранить себе на память?
До пункта временной дислокации отряда добрались без происшествий. Техника подползла к воротам и остановилась.
-Ну что, старшина, добился своего? - встречавший колонну капитан Воробьёв - командир роты связи, улыбался, и было непонятно, то ли он одобряет случившееся, то ли, наоборот, пеняет уходящему от него Ефимову.
-Два дня на приём-передачу должности,- и к группе. У тебя на следующей неделе уже БЗ вырисовывается, - вышедший из-за палатки начальник штаба майор Грелкин не дал Сергею возможности ответить на вопрос ротного.
-Кому? - уточняя, Сергей поправил на плече лямку сползающего на бок рюкзака.
-Старшему сержанту Кудряшову, - ответил ротный. - Он за тебя уже целую неделю пашет. - И ещё шире улыбнувшись, хлопнул Ефимова по плечу: - Ладно, пойдём, старшина, а то обед пропустим.
Сергей вопросительно взглянул на НШ, а тот, словно потеряв к ним всякий интерес, махнул рукой:
-Идите, идите, голодные вы наши, - и, качнув головой, хмыкнул... - обед они пропустят... блин.
Когда они ступили на плац, Воробьёв посмотрел в сторону столовой и уже с серьёзным видом кивнул, указывая взглядом на вышедшего из её глубины высокого, подтянутого офицера.
-Твой новый ротный майор Фадеев.
То, что предыдущий командир первой роты уехал учиться в академию, а на его место пришел другой офицер - это Сергей знал, но вот видел майора Фадеева впервые.
-Что, подойти-представиться? - слегка замедлив шаг, уточнил он, но Воробьёв лишь небрежно махнул рукой.
-Успеешь. Сначала вещи скинем и пожрать сходим.
Ефимов согласно кивнул. И впрямь, куда было торопиться? Но не успели они сделать и нескольких шагов, как до них донёсся насмешливо-весёлый голос почти подошедшего к жилым палаткам Фадеева.
-Гриш, ты куда моего группника потащил?
-Ни хрена! - в тон ему отозвался Воробьёв. - Пока приказа нет - он мой старшина.
Ефимов и командир роты связи остановились посередине плаца, дожидаясь направившегося к ним Фадеева.
-Вадим, - протянув руку, без обиняков представился тот.
-Сергей, - Ефимов уже привык к тому, что на уровне рот все друг друга называли по имени, впрочем, это отнюдь не мешало субординации в служебных делах. Ладони стиснулись в крепкое рукопожатие, глаза майора и прапорщика встретились и оба одновременно поняли что сработаются.
-Гриша, - лицо Фадеева стало серьёзным, - не вижу смысла ему со своими вещами таскаться туда-сюда. Койка в нашей палатке свободна, пусть сразу на своём месте и располагается.
-Да в принципе разницы никакой, как хочет, - Воробьёв вопросительно взглянул на Сергея. Тот пожал плечами: "мол, как скажешь".
-Тогда дуй в палатку разведчиков. Действительно, чего из-за двух - трёх дней мотаться. А Кудряшов пусть ко мне перебирается.
-Без вопросов, - Фадеев снова заулыбался и, показав рукой на ближайшую палатку, предложил: - Пошли?!
Сергей посмотрел на Воробьёва, пожал плечами и направился вслед за своим новым командиром роты.
-Ствол-то отдай! - нарочито сердито буркнул Григорий и, подойдя к остановившемуся Ефимову, принял из его рук оружие.
-Вот, чёрт! - непроизвольно выругался Сергей. - Жалко, я к нему привыкнуть успел.
-И что? Какие проблемы? - встрепенулся почти поравнявшийся с палаткой Фадеев. - Всего и дел-то: сдать и получить.
-Ну да, - согласился Воробьёв. И повернувшись чтобы продолжить путь дальше, не оглядываясь, бросил: - Ты, старшина, давай кидай шмотки и пошли обедать!
-Да, сейчас иду! - отвечая, Сергей почувствовал, как на эти слова призывно откликнулся желудок. Ефимов вовсе не был голоден, но после многодневного пайкового рациона хотелось чего-нибудь другого, хотя бы слегка домашненького. А Сергей, или скорее не он, а его желудок, прекрасно помнил, что в вотчине старшего прапорщика Селиванова готовка была на вполне приличном уровне.
С передачей дел и должности в первый день решили не заморачиваться. Неспешно перекусили, неспешно разбрелись по палаткам и предались неспешному послеобеденному отдыху. Отрядного шестнадцатичасового построения в этот день не было: комбат уехал в Ханкалу, а начальник штаба и замполит умотали в расквартированный по соседству пехотный полк - то ли на очередное согласование, то ли по каким-то только им ведомым делам. Так что строить остатки отряда (две из четырёх групп первой роты были на боевом задании), было попросту некому, да и незачем. Послеобеденный отдых продолжился и в часы самоподготовки. День был жаркий и что-либо изучать и самоподготавливаться не хотелось. Тем более что Фадеев "замутил" баню... Можно было расслабиться и отдохнуть дополнительную пару часиков, но Сергей вместо этого решил распорядиться своим временем несколько иначе.
-Вадим, - Ефимов окликнул вертевшего в руке пульт от телевизора ротного. Тот лениво покосился на старшего прапорщика.
-На приёме.
-Может, ты меня группе представишь, пока без дела сидим? - Сергей потянулся и, прогоняя последние остатки сна, шумно вдохнул-выдохнул.
-Куда спешить? Собственно, и завтра не опоздаешь, - попробовал отговорить его Фадеев, но без особого напора - спать не хотелось (выспался), видюшник отдали в ремонт, по телевизору шли местные новости. Муть мутью.
-Да лучше уж сразу, - Ефимов не хотел затягивать.
-Ладно, пошли, - майор положил пульт на тумбочку и резко встал. Пружины кровати громко и жалобно скрипнули.
- Вторая группа, через две минуты - построение на плацу. - Он взглянул на часы, но торопить личный состав, мол, "время пошло", не стал. В данном случае две-три минуты не играли никакой роли.
Лишь минут через пять сонно зевающий ротный и успевший умыться Ефимов вышли на плац.
При появлении Фадеева недовольное брюзжание среди личного состава прекратилось. Вперед вышел лет тридцати щуплый с виду контрактник (на полголовы ниже Ефимова и вдвое уже в плечах, одним словом, сопля соплёй).
-Становись! - однако, голос у него был что надо. Построенные в одну шеренгу бойцы зашевелились, выравниваясь. - Равняйсь!
-Отставить! - махнул рукой ротный, тем самым давая понять, что не собирается устраивать "официальную церемонию" и, повернувшись к идущему следом Ефимову: - Это твой зам - старший сержант Шадрин.
Сергей окинул взглядом фигуру контрактника и скептически хмыкнул. Сразу подумалось: "и как он рюкзак по горам таскать будет?" Но ничего не сказав, молча протянул руку, приветствуя своего заместителя. Рукопожатие сержанта оказалось на удивление крепким.
-Виталик, - ротный снова обратился к старшему сержанту, - пошли кого-нибудь в палатку, пусть принесут журнал боевой подготовки.
-Баранов, бегом за журналом! - скомандовал старший сержант, и стоявший на левом фланге боец - срочник сорвался со своего места. Меж тем Фадеев сделал ещё пару шагов и, выйдя на середину строя, представил стоявшего рядом Ефимова.
-Ваш новый командир группы старший прапорщик Ефимов, - совсем не по-уставному представил он Сергея и, приняв из рук подбежавшего Баранова серую книжицу журнала боевой подготовки, ткнул в неё пальцем. - Кстати, его надо заполнять хотя бы один раз в неделю.
-Если надо, значит, будем, - заверил его Ефимов, а стоявший за спиной ротного Шадрин поспешно добавил:
-Баранов знает.
На что успевший встать в строй "писарь" согласно кивнул.
Меж тем ротный неторопливо начал зачитывать фамилии стоявших в строю бойцов, а Сергей скользил взглядом по лицам и пребывал в раздумьях. Некоторых бойцов он знал еще по боевому слаживанию, но, увы, именно некоторых, так как от первоначального состава группы осталась едва ли треть. Двое погибли, кое-кто выбыл по ранению, Ткаченко - по болезни, братья Кислицыны перевелись в комендантский взвод. Неожиданно взгляд Сергея выхватил из строя знакомое лицо и словно споткнулся: на правом фланге слегка сутулилась знакомая фигура сержанта Калинина, который, перехватив взгляд прапорщика, смущенно улыбнулся - "вот видите, как оно получилось", в ответ Ефимов тоже улыбнулся и невольно кивнул. Настойчивость, хоть слегка и запоздалая, не могла не вызывать уважения.
-Чаврин, - ротный назвал очередную фамилию.
-Я, - послышалось с правого фланга. Сергей оценивающе, словно выбирая ездовую лошадь, прошёлся взглядом по его слегка тощеватой фигуре.
-Пулемётчик классный, - вставил своё слово Шадрин. - Ему бы физуху подтянуть и цены бы не было.
-Рядовой Гаврилюк - снайпер. - Фадеев, оторвав взгляд от исписанных страниц журнала, вперил его в рядового и усмехнулся: - Тоже классный, только за ним глаз да глаз нужен, чуть что - сразу "синяя яма". И где только берёт?! На три БЗ сходил, три раза в зиндане посидел. Как с боевого задания приходит, оружие сдаст, помоется и... На минуту отвернёшься, всё - в жопень.
Сергей очень внимательно посмотрел на Гаврилюка и пару раз качнул головой: "ну-ну, почую хотя бы запах...".
Боец непроизвольно сглотнул и поспешил отвести взгляд. Знакомство с группой продолжилось.
Пулеметчиков в группе оказалось трое: кроме Тушина ПКМ таскали рядовой Сергей Чаврин и сержант Калинин, Эдик Довыденко со своим РПК в счёт не шёл. Снайперов двое - Гаврилюк Алексей и рядовой Кудинов, вернувшийся в группу после лечения в госпитале. Автоматчики Юдин Илья, Баранов Артём, Вячин Николай - он же нештатный санинструктор, Батура Алексей. Контрактников - настоящих, призванных с гражданки, а не заключивших контракт срочников, двое - заместитель командира группы старший сержант Шадрин и рядовой Прищепа - автоматчик и нештатный сапёр. Еще один контрактник рядовой Гришин, радист, закреплённый за группой взамен перезакрепленного за одной из групп второй роты Маслякова. Вторым радистом оказался срочник рядовой Каретников, но своих бывших подчинённых Ефимов знал хорошо, и смысла вытаскивать их на это построение не видел.
-Ладно, ты командуй дальше, - ротный сунул журнал боевой подготовки в руки Ефимову, - а я пошёл спать.
Круто повернувшись, так что и без того хрустевшая под ногами галька буквально заскрежетала, он, ловя на себе завистливые взгляды Ефимовских разведчиков, направился к столь притягательной своими спальными местами палатке.
Бойцы же, видя, что новоиспечённый командир группы не торопится последовать примеру ротного, окончательно загрустили.
-На БЗ все ходили? - обращаясь к строю, Сергей машинально открыл и закрыл журнал.
-Нет, недавно прибывшие Калинин и Батура не были, - за всех ответил Шадрин.
-Понятно, - Ефимов заложил руки с журналом за спину. Собственно, он тоже не собирался слишком долго держать на плацу настроившихся на отдых бойцов, но и распустить группу вслед за ушедшим ротным было с его точки зрения "педагогически" неправильно. - Следовательно, боевой порядок у вас определён, - сделал вывод Сергей. И тут же скомандовал: - Разойдись! В направлении парка боевым порядком становись!
Всё ещё никак не желающие "взбадриваться" бойцы лениво, но зато и без лишней суеты разбились на тройки и выстроились в одну линию. Окинув вытянувшуюся людскую цепочку, прапорщик с минуту запоминал, кто где находится, затем отрывисто бросил: - Противник с фронта!
Личный состав всем своим нутром ждавший от прапора подвоха, бросился в разные стороны. Сергей наблюдал. К его радости особых замечаний не было, так, по мелочам, разве что Калинин сперва побежал не в ту, что следовало, а в противоположную сторону, да Батура замешкался с выполнением приказа, а в остальном действиями бойцов группы Ефимов остался доволен.
-Сбор, - он поднял вверх правую руку. - Пока все свободны, - и повернувшись к так всё время и стоявшему рядом Шадрину: - А твоё место, я так понимаю, в тыловой тройке?
-Ну да, - с легким оттенком вызова подтвердил старший сержант: "мол, что, считаешь, за срочноганами прячусь?". Но Сергей только несколько раз отрицательно качнул головой: "успокойся ты, всё правильно", ведь он и сам место толкового заместителя определил бы подальше от себя, например, в той же тыловой тройке, чтобы в бою из глубины обороны маневр совершить мог. А случись что с командиром, остался бы цел и принял на себя командование группой. Но это если толковый. Но вслух это произнесено не было.
-Виталь, - старший прапорщик решил сгладить возникшую неловкость, - за получение и сдачу аккумуляторных батарей будешь отвечать ты.
-Без проблем, командир, - поняв, что зря взъерепенился, Шадрин безропотно согласился и протянул руку. - Журнал я заберу, пусть у Баранова хранится. Всё равно он его заполняет.
-А, ну да, - Сергей кивнул, соглашаясь, а старший сержант сунул ЖБП под мышку и поспешил вслед за исчезающим за пологом палатки личным составом.
Ефимов посмотрел ему в спину и не смог сдержать вздоха: замок казался чересчур мелким, чтобы всерьёз воспринимать его как спеца-разведчика...
-Шадрин давно в бригаде? - кровать скрипнула, принимая на себя вес плюхнувшегося в неё прапорщика.
Ротный, к которому, собственно, и был обращён этот вопрос, немного помедлил, с хрустом потянулся, прогоняя последние остатки сна и, сев, наклонился вперёд, вытянув руку за стоявшим на столе сухпаем.
-В бригаде хрен его знает, а в Чечне у него уже то ли четвёртая, то ли пятая командировка. Последние полтора года он тут вообще безвылазно сидит. С середины прошлой перешёл в комендантский взвод замом. А как потери в твоей группе по второму кругу попёрли, комбат его сюда и перекинул. Как раз перед крайним БЗ, на котором Милёхин подорвался. Да ты не переживай, заместитель он что надо и вояка тоже, мою первую командировку у меня в группе пулемётчиком ходил. - Сергей попробовал представить Шадрина с пулемётом и не смог, а ротный продолжал рассказывать. - Даже жизнь мне спас...
Сергей заинтересованно приподнялся на локте, а Фадееву, наконец, удалось дотянуться до стоящей на столе коробки одним пальцем, и та медленно поползла в его сторону.
Старший прапорщик улыбнулся: можно было просто слегка привстать и взять в руку, нет же, Вадим пытался добраться до вожделенного пайка сидя.
-Правда, я сам был виноват, и грохнули бы меня не чехи, а свои, но легче мне бы от этого не стало. - Фадеев махнул рукой, словно отметая все дальнейшие разговоры на эту тему. Видно ворошить воспоминания о собственной глупости он не любил. - Да ты не переживай, Виталик - нормальный контрач. Боевой опыт солидный. На войну не рвётся, но если что - трусить не станет, хотя и геройствовать тоже. Одним словом - весьма опытный, повидавший жизнь вояка.
На этом разговор окончился, Сергей лег отсыпаться, а ротный наконец-то дотянувшись до вожделенного пайка, достал банку тушёнки и, вскрыв, приступил к поглощению её содержимого.
Баня удалась. Сергей выскочил из парилки, опрокинул на себя таз с теплой, почти горячей водой и, наискось преодолев душевую, вышел на улицу. Свежий ночной воздух коснулся разгорячённого тела, но старший прапорщик этого даже не почувствовал. Сделав ещё несколько шагов вперёд, он ступил в холодную воду бассейна и, опустившись на две ступени, плавно погрузился в неё всем телом. Распластав в стороны руки и ноги, он, задержав дыхание, замер, с блаженством вбирая в себя влажную прохладу и всеми клеточками тела чувствуя расслабляющую благодать невесомости, впитывающую в себя и телесную усталость, и нервную напряженность последних месяцев. Терзавшие его сомнения ушли, утонули вместе с остатками пота, но время шло, и в легких стала нарастать потребность дышать. Старший прапорщик "оттолкнулся" от воды руками, приподнял голову над поверхностью, неспешно выдохнул и встал на ноги, с наслаждением вдыхая свежий вечерний воздух. Затем снова распластался на водной поверхности и замер.
Побыв в бассейне ещё какое-то время, он вылез и снова отправился в парилку. Жизнь казалась почти прекрасной...
-...и вот ещё что: если будешь звонить и меня не будет на месте, то я либо уехал за водой, либо ещё куда... - Ефимов разговаривал с женой и детьми долго, и у единственного междугороднего телефона скопилась изрядная очередь, но народ пока не роптал. Желая хоть как-то придать правдивость своим словам, Сергей пояснил: - У нас один прапорщик со старшинской должности ушёл, вот и приходится чаще по делам мотаться. - И понимая, что его слова звучат не слишком убедительно, поспешил закруглиться: - Ладно, пока, всех целую!
-Пока! Целую! Пока! - донеслись до Ефимова такие родные и любимые голоса жены, сына и дочери. Тихонько вздохнув, Сергей положил трубку на рычаг.
-Следующий! - тотчас же скомандовал контролирующий переговоры начальник связи отряда. Вечерний сеанс связи с "большой землёй" продолжался...
Приехавший из Ханкалы комбат подполковник Трясунов выглядел недовольным. Но что явилось причиной этого недовольства, оставалось неясным. Возможно, конечно, что на его настроение повлияло упущенное первое место, по результатам месяца доставшееся другому отряду, (уезжая в Ханкалу, Трясунов был уверен, что первое место у него в кармане), и как следствие, меньшее количество выделяемых боевых. Но, возможно, причина была вовсе не в этом - отряд понёс значительные потери, (большей частью среди офицерского состава), и подполковник никак не мог избавиться от чувства собственной вины, терзавшего его все последние недели. Хотя в чём была его вина? Вопрос без ответа. А тут ещё информация, получаемая из различных источников, свидетельствовала об активизации бандитских формирований и их очередное укрупнение. Басаев спешно создавал противовес спецназовским группам. По лесным просторам гуляли банды в полсотни человек и больше, а значит, работа отряду предстояла тяжелая. Одним словом, причин для плохого настроение было много, и когда Трясунов собрал совещание, он был мрачен.
...Теперь будем работать только в составе отрядов, - озвучил своё решение комбат. А сидевшему от него по правую руку Фадееву невольно подумалось: "Свежо предание, но верится с трудом, так тебе и дадут ходить отрядами", - но вслух он ничего говорить не стал, только скептически хмыкнул и уже приготовился встать, когда Трясунов как бы между прочим заметил: - От агентурщиков поступили сведения, что боевики готовят какой-то "Большой сюрприз". Скорее всего, это крупномасштабный теракт в одном из населённых пунктов. Сейчас предпринимаются попытки узнать, что это за акция и её сроки. Так что при первой же возможности надо постараться взять кого-нибудь из этих "пидоров" в плен.
-Угу, - весьма неопределённо хмыкнул Фадеев, а подполковник, уткнувшись лицом в расстеленную на столе карту, негромко произнёс:
-Совещание закончено.
-Товарищи офицеры! - скомандовал начавший подниматься начштаба. Тут же загромыхали отодвигаемые скамейки, и истомившиеся за почти час длившееся совещание офицеры потянулись на выход.
Вышедший едва ли не последним Фадеев хотел было закурить, затем вспомнил, что зажигалку с пачкой сигарет оставил в тумбочке, (майор уже вторую неделю пытался бросить эту вредную привычку), и ускоренным шагом, (пока рядом не закурил кто-нибудь другой), поспешил к своей палатке.
-Серёга, - едва просунувшись в дверь, Фадеев окликнул лежавшего на кровати Ефимова. Тот отложил в сторону книгу, которую читал и, продолжая лежать, вопросительно вздернул подбородок.
"Мол, я весь внимание".
-Ты дела и должность старшины сдал? - Вадим наконец-то влез в помещение и плюхнулся на кровать ушедшего на БЗ Славина.
-В принципе да, - ответил Сергей, ещё не совсем понимая, куда клонит ротный, - осталось акты распечатать и подписать.
-Тогда давай с утра в темпе подписывай и начинай заниматься с группой. На тебя через пару дней БР придет.
-Понял, - Ефимов оказался несколько ошарашен. Он, конечно, был готов к боевому заданию в качестве командира группы хоть завтра, но никак не предполагал, что это будет так скоро. Уж неделю-полторы для вхождения в должность, считал он, ему выделят, тем более и начштаба так говорил, но, увы, они оба ошибались. - Куда, не в курсе?
-Хрен его знает, боевого распоряжения пока ещё нет. Единственное, скорее всего ваши группы пойдут вместе - отрядом, - ротный кивнул в сторону пустующей кровати капитана Гуревича, - я командиром.
Сергей приподнялся на локте и понимающе покачал головой. Всё правильно, больше некому. Зама в роте нет, начштабу и в ПВД дел не впроворот, а замполита с его одной рукой никто на боевое задание не пустит, комбат всё понимает: не дай бог что случится, себе дороже выйдет. Так что командиром отряда, получается, может идти только он один - единственный и неповторимый майор Фадеев.
А неспешное течение жизни в пункте временной дислокации продолжалось. Пришли с задания третья и четвёртые группы. Приехал и уехал выдававший деньги финансист. Комбат готовился провернуть какую-то "замуту" с местным фешером. Часы времени тикали дальше, отмеряя убегающие в никуда секунды...
В том, что старший сержант Шадрин на войну не рвётся, Сергею предстояло убедиться в день получения боевого распоряжения. Личный состав пришёл из столовой и располагался для послеобеденного отдыха, Ефимов лежал в своей кровати и сладко позевывал.
-Командир, - появившийся как чёртик из табакерки Виталик виновато развёл руками. - Командир, - повторил он снова, словно опасаясь, чтобы его не услышали. - У меня тут такое дело... - было видно, что он замялся, специально изображая нерешительность. - Я к зубному записался... на четверг. - Сергей тут же прикинул: "Четверг - второй день выхода. Сразу стало ясно, куда дует ветер или откуда". - Я не смогу с группой, одно БЗ пропущу?
Ефимов раздумывал. Разрешить остаться - значит, в тыловой тройке образуется прореха, приказать идти с группой - как вариант, заполучить обузу. То, что опытный контрабас при желании легко станет проблемой для всей группы - можно было не сомневаться. К тому же, возможно, у того предчувствие беды? И хотя сам Ефимов в предчувствия не верил, но не без оснований считал, что человека с таким настроением на БЗ лучше не брать.
-Оставайся, - в конце концов, Сергей решил, что первый вариант предпочтительней. Нет одного человека и нет, бывало, и с восемью бойцами на БЗ ходили.
-Командир, я потом... если что... я... подгон с меня... у меня тут...- Виталик не договорил. Увидев смеющееся лицо Ефимова, он прервал поток слов и поспешил выйти. А Сергей остался один на один со своими мыслями, а были они не слишком радостными.
....Второй группе хронически не везло. Начиная со второго боевого задания, её преследовали неудачи, не то что бы были плохи командиры или бойцы оказались хуже прочих, вовсе нет. Просто... просто не везло и всё тут. Словно удача, отвернувшись на миг, вдруг отвлеклась на других и забыла повернуться обратно. И вот теперь ему предстояло развернуть капризную девушку на сто восемьдесят градусов. Но для этого предстояло ещё многое сделать, ведь за те часы занятий, что он успел провести, выяснилось, что не всё в его группе гладко. Особенно беспокоила нервозность, прямо-таки написанная на лицах отдельных бойцов. Накопившаяся усталость давала себя знать.
После обеда оформляли "Решение" на карте. Трясунов, никогда серьёзно не относившийся к подобному бумаготворчеству (в реальной жизни всё равно складывалось и происходило всё не так, как задумывалось), не требовал от командиров групп чёткости и точности в его оформлении. И потому принимавшие "решения" группники не слишком старались, стремясь как можно быстрее покончить с "графическими" формальностями и передать бумаги в руки своему оперативному офицеру. Сергей, никогда до этого не занимавшийся подобным делом и имевший о нём лишь смутные теоретические познания, начертил на выданном ему листке - ксерокопии участка местности свой район разведки и, решив больше не ломать голову над тем, правильно он всё это делает или неправильно, отложил в сторону цветные фломастеры. Теперь он спокойно сидел и ждал, когда сидевший напротив командир ...первой группы капитан Гуревич (тоже совсем недавно прибывший на замену выбывшему по ранению Копылову) закончит оформление своей карты и можно будет, не мудрствуя лукаво, использовать его "решение" в качестве наглядного пособия, то бишь, шаблона.
Как не торопился потом Ефимов наверстать упущенное, но провозился с бумагами гораздо дольше, чем рассчитывал. За окнами палатки уже темнело.
-Уф, наконец-то, - обрадовано воскликнул он, вставая из-за стола и разминая затёкшую от долгого сидения спину. Развалившийся за столом дежурного по части старшина первой роты старший прапорщик Косыгин Петр Васильевич понимающе улыбнулся.
-Минералку будешь? - предложил он, кивая на стоявшую на столе почти полную полуторалитровую бутылку.
-Не хочу, - пить действительно не хотелось. Ефимов распихал канцелярские принадлежности по офицерской сумке и шагнул к дежурному столику: - Гриша Воробьёв забежит, он мой оперативный офицер, передай, хорошо?
-Ноу проблем, - Косыгин взял бумаги и, поправив висевшую на боку кобуру с ПМом, продолжил выполнение обязанностей дежурного по части.
Когда Ефимов вышел на улицу, то оказалось, что времени прошло всё же меньше, чем он предположил, глядя на меркнущий за окном свет. Просто на небо наползла большая темно-серая туча, разом закрыв собой и находящиеся на западе белогривые горные вершины, и большую часть небосвода, и спрятав за пологом туманной измороси ближайшие, нависающие над мотострелковым полком, сопки. Шаловливый ветерок небрежным порывом принёс прохладную свежесть, разом отметя все надежды старшего прапорщика на сухую погоду в дни предстоящего его группе боевого задания. Ещё раз, с нескрываемым разочарованием взглянув на свисающие к земле седые дождевые космы, он мысленно выругался, наконец-то догадался взглянуть на наручные часы и отправился ужинать.
На ужин была гречневая каша, килька в томате и свежеиспечённые оладушки. Наскоро перекусив, (а к чему было тянуть, если все офицеры и прапорщики "заморив червячка" уже разошлись?), Сергей поблагодарил стоявшего на раздаче солдатика, вышел на свежий воздух и двинулся в направлении жилых палаток. Но не успел он сделать и пары шагов, когда из-за угла столовой выросла широкая фигура старшего прапорщика Селиванова.
-Михалыч, тормозни, - Ефимов обернулся и увидел, что Артём держит в руке явно чем-то нагруженный полиэтиленовый пакет, - ты вроде бы завтра на БЗ уходишь...
Сергей, подтверждая, кивнул головой.
-Тогда держи, - начальник столовой торопливо сунул руку в пакет и вытащил на свет божий сухой паёк в картонной упаковке.
-Нафиг? - непритворно удивился новоиспечённый командир группы. - У меня своих уже полторы коробки под кроватью стоит!
-Да это другое, - Артём улыбнулся и сунул паёк в руки слегка опешившему Ефимову, - для разнообразия, гуманитарка, - и, развернувшись, поспешил к калитке ПХД.
-Понял, спасибо, - уже вдогонку крикнул Ефимов.
-Да ладно, чего там, - небрежно отмахнулся Селиванов и, не останавливаясь, пошёл дальше.
Сергей посмотрел ему вслед, хмыкнул, встряхнул коробку - внутри отчетливо послышался звук сталкивающихся между собой консервных банок.
"Тушняк?" - с легким разочарованием заключил Ефимов и распаковал упаковку. Он ошибся. Внутри действительно оказались банки консервов, но не с тушёнкой, а с "Консервами из осетровых рыб".
-Живём! - вслух высказался старший прапорщик и, сунув коробку с новоприобретёнными продуктами себе под мышку, зашагал в сторону своей палатки. Настроения прибавилось - заполучить в рацион осетровых вместо весьма опостылевшей сельди было совсем не кисло.
Глава 2.
Первый боевой выход.
Роли на получение боеприпасов и имущества среди бойцов были распределены, особого командирского вмешательства не требовалось, и поручив общий контроль за экипировкой личного состава старшему сержанту Шадрину, - видимо, чувствовавшему за собой легкую вину и прямо-таки напрашивавшемуся в помощники, - Ефимов уселся за стол и, в который раз достав карту, принялся изучать район предстоящей разведки.
-Серёга, - в палатку заглянул капитан Гуревич командир ...первой группы, идущей совместно с Ефимовской, - ты АПСБ получать идёшь?
-Нет, - старший прапорщик отрицательно покачал головой, - я лучше подствольник возьму.
-А-а-а, - понимающе протянул Гуревич, - тогда лады, - капитан подался назад, дверь скрипнула и закрылась.
Через пять минут появился ротный. В одной руке он держал автомат, в другой набитую под завязку поясную, трофейную, защитного цвета разгрузку.
-Готов? - Фадеев улыбался.
-Как пионер, - в тон ему ответил Ефимов, подтягивая ремни своей простенькой или, как ещё её называли, "кирасовской" разгрузки.
-На инженерный склад бойцов отправил? - ротный поставил ствол к столу и начал влезать в свой разгрузочный жилет.
-Отправил. И за батареями отправил.
-"Авиатор" не забудь.
-Каретников, - Сергей большим пальцем правой руки показал за спину в сторону палатки радистов, - уже получил.
-Блокнот радистов? - Фадеев на всякий случай хотел пройтись буквально по всем пунктам.
-Да взяли, взяли, - Ефимов несколько раз кивнул головой.
-РПГ сколько получаешь? - автомат снова оказался в руках ротного.
-Четыре. Хотел пять, потом передумал. Посмотрю, как бойцы на переходах себя покажут, и тогда видно будет, кому и что в следующий раз всучить.
-Да, четыре штуки вполне хватит, - успокаивающе махнул рукой Фадеев, - обычно больше и не берут. И ещё у тебя четыре подствольника...
-Пять, - поправил его Сергей и кивнул в сторону своего АК-74 Ма.
-Понял. Это, значит, на всякий случай, чтобы застрелиться, - ротный улыбался. - Стечкин, надеюсь, брать не собираешься?
-Нет, - Ефимов наконец-то закончил возиться с разгрузкой и, поднявшись с кровати, подёргал плечами, проверяя, хорошо ли она сидит. Сидела вполне нормально.
-Так, ПКМов у тебя три, у Гуревича четыре, - заметил Фадеев, на что Сергей согласно кивнул, и ротный, в свою очередь, перестав возиться с "аммуницией", закончил мысль: - Итого семь. Нормально получается, в случае чего отобьёмся. - И его улыбка стала ещё шире.
"Действительно, отобьёмся", - подумал старший прапорщик и, взяв свой рюкзак, закинул его на плечо. То, что возможно, придётся не только нападать, уничтожать, захватывать, но и ОТБИВАТЬСЯ - это понимал каждый. Последнее время (после снижения активности войск, а особенно авиации) боевики вновь стали наращивать свою численность. Банды по пятьдесят - шестьдесят человек были не редкостью, а скорее правилом.
С погодой им повезло. С вечера выползавшая из-за горизонта туча, изойдясь на подходе, лишь слегка брызнула мелким дождиком на район разведки и, перевалив горизонт, истаяла в едва угадываемую сиреневую дымку. В лесу было свежо и почти сухо. Выползшее в зенит солнце, пробивавшееся своими лучами сквозь крону деревьев, не смогло развеять принесенной дождевой прохлады, превратив её в изматывающую парную духотень. Шедшая первой группа капитана Гуревича, задав ровный, неторопливый темп, двигалась три часа кряду, не останавливаясь даже на обязательную ежечасную связь с "Центром". Державшийся в середине колонны майор Фадеев слегка хмурился, но вмешиваться не стал. Ефимов же, непривычный к подобному "самоуправству", несколько раз порывался остановить впереди идущих, но, в конце концов, махнул рукой, решив про себя, что раз ротный молчит, значит, и ему беспокоиться тоже не следует, ни к чему.
В своей группе Сергей двигался сразу же за головным дозором - четвёртым. Место, в боевом порядке группы считавшееся среди некоторых офицеров-разведчиков не слишком счастливым. Вроде бы идущие четвёртыми и подрывались, и под пули попадали чаще прочих. Но кто эту статистику вел? Одним словом, рассудив, что это всё ерунда и суеверия, Сергей после некоторого раздумья определил себе именно это, четвёртое - несчастливое место. О том, что у него для этого были свои собственные резоны, сам он никому рассказывать не спешил, а прочие не спрашивали. Меж тем ларчик открывался просто: во-первых, тем самым Ефимов отказывался от привычного и потому давно известного противнику стереотипа "командир - центр группы"; во-вторых, ввиду отсутствия внутригрупповых средств связи считал, что так ему будет проще управлять головным дозором, да и всеми остальными тройками тоже. Неизвестно, как во втором случае, а с первым резоном он был однозначно прав. Двигаясь едва ли не в головняке, одетый в уже изрядно поношенный маскировочный халат, в солдатской кепи без кокарды, он, в отличие от более молодых и потому полностью одетых с "магазина" (фасонисто-бесшабашных) группников-офицеров, практически ничем не отличался от простых солдат - срочников, и определить в нём командира противнику удалось бы далеко не сразу. Разве что в упор, рассмотрев немолодое лицо?! Вот только такой возможности предоставлять им никто не собирался.
Десантированные неподалеку от чеченского селения, спецназовцы миновали заброшенное здание - то ли дом лесника, то ли просто жильё местного отшельника, пересекли небольшую, бегущую по камням, изрядно петляющую речушку, преодолели участок вырубленного леса, густо поросший молодняком, обогнули обрывистое оголовье резко уходящего ввысь хребта и, уткнувшись в пологий скат следующего, начали медленный подъём вверх.
В этом районе Сергей был впервые и потому внимательно впитывал в память окружающие предметы. Как оказалось, эта местность не сильно отличалась от той, где ему приходилось бывать раньше, тем не менее, отличия все же были. Главное: то, что сразу же бросилось в глаза - меньшая влагонасыщенность местной почвы. Нет, воды и здесь было вполне достаточно, но если в ...ском районе она буквально сочилась из-под каждого камня, то здесь если и пробивалась на поверхность, то непременно в виде родничков и небольших речушек.
Подъем наконец-то закончился, обе группы растянулись по левой стороне хребта и, повинуясь команде ротного, остановились.
"Выход на связь. Тридцать минут отдых", - показал шедший впереди Сергея Довыденко.
"Понял", - кивнул Ефимов и, повернувшись, передал информацию дальше. Затем скинул, прислонив к дереву, рюкзак, и сел на него сверху. По договорённости первые сутки на связь с отрядом выходила ...первая группа, поэтому можно было позволить провести эти тридцать минут в блаженном ничегонеделании. Хотелось закрыть глаза, но поступать так не следовало категорически - дурной пример заразителен. Вместо этого Сергей внимательно осмотрелся: совсем рядом, ведя наблюдение вниз по склону и поставив на сошки свой РПК, сидел на коврике Эдик Довыденко. В одной руке он держал банку с паштетом, второй с помощью галет пытался выцарапать её содержимое. Получалось плохо: холодный паштет никак не желал поддаваться хрупкому хлебцу, который разламывался на всё более мелкие части. Наконец Довыденко не выдержал и, шмыгнув носом, с видом жесточайшего разочарования полез в рюкзак в поисках спрятанной где-то в его глубинах пластмассовой ложки.
Вдоволь насмотревшись на борющегося с собственной ленью Эдика, Ефимов бросил взгляд дальше, где восседал на собственном рюкзаке контрактник рядовой Прищепа, ещё дальше за кустами шиповника угадывалась сгорбленная фигура рядового Юдина. Чуть повернув шею, старший прапорщик окинул своим взором бойцов первой тройки ядра и шедших вперемешку с ними радистов, почти все они хрустели галетами, но при этом не забывали наблюдать за окружающей действительностью. "Коль так, то пусть едят", - подумал Ефимов и, решив не вмешиваться, взглянул на часы. Оказалось, те уже отмерили пять минут отведённого на остановку времени. Вздохнув, Сергей достал карту и, вынув джипиэс, начал снимать координаты местности.
Через два с половиной часа группы выбрались в район разведки и остановились для организации ночной засады. Не успевшие получить более подробных указаний, спецназовцы Ефимова, согласно отработанной схемы, рассыпались в разные стороны, временно занимая позиции для обороны. А сам старший прапорщик оглянулся на подтянувшихся поближе радистов и движением ствола определив им место для организации днёвки, приставил оружие к стволу бука, снял рейдовый рюкзак и уже было собрался дойти до командира роты, когда впереди послышались шаги, и тот явился к Ефимову сам собственной персоной.
-Твой восточный и северный сектор, - подойдя, Фадеев плюхнул рюкзак рядом с задумчиво стоявшим Ефимовым.
-Хорошо, - кивнул тот и, подняв взгляд, посмотрел на серое в тонкой пелене облаков небо. В лицо брызнули первые дождевые капли.
-Закон подлости, - проследив за его взглядом, философски заметил ротный, и Сергей снова кивнул. Попадать под дождь не хотелось. Конечно, ветер, дождь, метель - лучшие друзья разведчика, но это если поиск на одни сутки, а если на пять?
-Иди, распределяй людей, - в окружающем безветрии шёпот ротного казался чересчур громким, - а я пока днёвкой займусь. Кстати, у тебя полиэтиленовая пленка есть?
-В рюкзаке, - Ефимов пнул ногой лежавшую под кустом РРку и, подхватив прислонённый к дереву автомат, поторопился с выполнением отданного указания. Стремительно темнело, небо всё плотнее и плотнее укутывали набегающие тучи.
-Каретников! - тихо окликнул Сергей спешно срезающего тонкие ветви орешника радиста. - Старших троек ко мне!
-Угу, - тот с неохотой отложил в сторону уже очищенный от боковых веток прут и, передав нож тут же суетившемуся Гришину, отправился выполнять приказание. Несколькими минутами спустя старшие троек стояли перед командиром группы, готовые выслушать его указания. Дождик накрапывал уже сильнее, и всем не терпелось приступить к оборудованию днёвок.
-Головняк и первая тройка ядра, ваш сектор - северный, - при этих словах Ефимова разведчики оживлённо переглянулись. - Если тройки объединялись, значит, стоять на фишке каждому бойцу придётся меньше, а спать больше. - Тыл и вторая тройка ядра, ваш - восточный. Согласуйте действия с фишками первой группы. И поживее. Постарайтесь оборудовать позиции, пока не стемнело. Через пять минут я подойду, посмотрю, что к чему. Вопросы?
-А на фишку сколько человек выставлять? - влез с вопросом рядовой Прищепа, и на него зло зашикали - ведь и так понятно, раз дополнительно не определено, значит как всегда по двое, а то кто его знает, скажет: "Раз две тройки, значит по трое", и бди лишние часы, а зачем, почему...
-Как обычно, - не стал менять привычный порядок Ефимов и, отпустив бойцов, некоторое время стоял, всматриваясь в глубину леса. Затем вздохнул полной грудью и отправился проверять правильность выбранных бойцами позиций. Когда он вернулся - дневка на двоих стараниями майора Фадеева была уже почти сделана, оставалось только расстелить коврики, и можно было завалиться спать, что они, наскоро перекусив, и сделали.
Не спалось. Сергей долго вслушивался в ночную тишину, с каждым мгновением ожидая, что затянувшие небосвод тучи, редкой капелью бьющие в натянутый над головой полиэтилен, разразятся проливным дождём, но не случилось. Наоборот, нудное постукивание по плёнке внезапно прекратилось, и когда Ефимов выбрался из-под укрывающего полога, чтобы проверить бдительность боевого охранения, от облачного покрывала не осталось ни следа. Небо сияло тысячами бесконечно далеких, мерцающих в глубине чёрной бездны звёзд. Свежий воздух пьянил, и неудержимо хотелось спать. Привычно бросив на плечо ремень автомата, Сергей окунул лицо в ладони и несколько раз с усилием помассировал. Затем сделал шаг вперёд. С потревоженной ветки росшего тут же бука шлепнулась на спину идущего удержавшаяся на ней с вечера дождевая капля. Но Ефимов, не обратив на неё никакого внимания, втянул носом аромат ночи, коснулся правой ладонью холодного автоматного цевья и, потянув его, подвинул ствол вперёд-вверх. После чего неторопливо двинулся дальше.
Проверив охранение, Сергей вернулся, забрался в днёвку и, улегшись на коврик, укрылся спальником. В состоянии лёгкой дрёмы он лежал и слушал, как захрустел армейским хлебцем дежуривший свою смену радист, как где-то далеко трещал пулемёт, а когда обнаглевшая до безобразия мышь, прошуршав в траве, попыталась пробраться в Фадеевский рюкзак, пришлось подниматься на локтях и злобно шикать. Когда же он улёгся вновь, где-то вдалеке ухнул филин, хоркнул выходящий на ночную кормёжку кабан, тявкнула одинокая лисица, заскрипел надломленным стволом старый бук, в глубине ветвей промелькнула летучая мышь. Прошелестел в ветвях легкий порыв случайно залетевшего в чащу ветра. И вновь всё стихло. Сергей открыл глаза. В лунном свете, проникавшем сквозь плёнку, было видно спокойное лицо ровно дышавшего командира. Слегка позавидовав ему, Ефимов отвернулся и, поуютнее завернувшись в свой спальник, тоже, уже в который раз, попытался уснуть.
А утро наступило с внезапностью выкипевшего на плиту молока. Только что ещё было темно-сумеречно и вдруг взлетевшее над хребтом солнце расстелило золото своих лучей по слегка влажным от ночного дождя листьям и траве, пробежалось по лицам и фигурам прячущихся в лесу людей, разбудило дремавшую на дереве птаху и заставило зажмуриться только что открывшего глаза прапорщика. День вступил в свои права и пока ещё никто не знал, что он кому готовил.
Выбранная для ночной засады позиция оказалась столь удобной, что майор Фадеев принял решение оставаться на месте и вести поиск "от себя к себе", в качестве разведдозоров поочерёдно высылая то одну, то другую группу.
-Серёга, первым идёшь ты, - без обиняков предложил он, и Ефимов согласно качнул головой. - Идем налегке, рюкзаки на месте. Десять минут на сборы хватит?
-Вполне, - ответил старший прапорщик. А чего собирать, если надо лишь всё оставить как есть и взять в руки оружие? Разве что радистам перед взваливанием на плечи рюкзаков с радиостанциями предстояло выложить из них запасные аккумуляторы.
-Каретников, - тихо окликнул он сныкавшегося под кустом и сладко позёвывающего радиста, - всё слышал?
-Угу, - уныло подтвердил тот, вставать с притепленного коврика не хотелось.
-Тогда живо по тройкам. Через, - Ефимов взглянул на часы, - восемь минут начало движения.
Каретников приглушенно вздохнул и, взглянув на уже начавшего выкладывать аккумуляторные батареи Гришина, поднялся на ноги...
Небольшая ложбинка, в которую они спустились, выгодно отличалась от всего окружающего леса яркой насыщенностью росшей в ней зелени. В чём тут была причина: в близко залегающих подпочвенных водах или в особых питательных веществах, находящихся в почве, - это было неизвестно, но факт оставался фактом: росшие здесь кустарники составляли резкий контраст всему остальному лесу. Ко всему прочему эта ложбинка оказалась сплошь изрыта большими и малыми ямами-котлованами. Создавалось впечатление, будто в незапамятные времена какой-то великан беспорядочно исковырял её гигантской лопатой. Теперь же всё это пространство густо поросло кустарниками и кривоватыми деревьями. Получалось так, что группа то спускалась, то поднималась на очередной бугорок. Словно гигантская сороконожка, она, изгибаясь согласно рельефу местности, растянулась в почти стометровую цепочку. А заросли росшего здесь орешника становились всё гуще.
-Чи, - окликнул Сергей впереди идущего Довыденко. Тот повёл головой: "Уж не послышалось ли?"
-Чи, - второй раз окликнул группник, и только после этого пулемётчик остановился и повернулся к своему командиру.
"Замедлить шаг. Сократить дистанцию", - показал старший прапорщик, после чего Довыденко развернулся, спеша передать команду дальше, и в этот момент грянул выстрел. Совсем рядом, одиночный, и может именно поэтому так сильно ударивший по нервам. Ефимов прянул в сторону, щелкнул предохранителем и, сместившись чуть вперёд, оказался в двух шагах от бросившегося на землю пулемётчика. Лицо Довыденко покрывала мёртвенная бледность. Ещё не поставленный на сошки РПК он держал в правой руке, а левой поспешно скидывал оттягивающий плечи рюкзак. Сергей же сместился ещё правее и в ожидании новых выстрелов замер, вслушиваясь в тишину. Мгновенья бежали, но новых выстрелов не было. А без них Ефимов даже не мог точно определить, где именно стреляли - ясно, что спереди, понятно, что совсем близко, но где: справа или слева? Не зная этого начинать действовать, выдавать свои позиции движеним было слишком рискованно. Секунды превратились в бесконечность, по-прежнему стояла тишина, и в душе Сергея, уже готовившегося вступить в бой, начала разрастаться новая тревога.
"Непроизвольный, случайный выстрел?!" - Сергей подскочил, словно ошпаренный кипятком.
-Наблюдай, - зло, хоть и приглушённо, рявкнул он распластавшемуся за пулемётом Довыденко, (словно тот был в чём-то виноват), а сам, остервенело раздвинув ближайшие кусты, шагнул вперёд. На душе стало совсем пакостно. Воображение нарисовало бойца с простреленной собственной пулей ногой. Случайный выстрел плюс закон подлости равно самострел. "Только мне этого сейчас и не хватало! Первый боевой выход и надо же..." - он не додумал, из-за бугра выглянул как всегда чуть растрёпанный рядовой Прищепа.
-Командир, Юдин... случайно... предохранитель слетел... наверно о ветку...
-Цел?
-А что с ним будет? - развёл руками контрактник, словно недоумевая от такой наивности нового группника.
-Вот зараза! - зло выругался Ефимов, чувствуя немалое облегчение, но, тем не менее, едва сдерживаясь, чтобы не пойти и не отмутузить разведчика, допустившего столь непростительную ошибку.
-Что произошло? - со спины появился ротный.
-А, - отмахнулся Ефимов, - у Юдина автомат с предохранителя слетел, может за ветку зацепился, вот и...
-Понятно, тогда топаем дальше, - спокойно воспринял произошедшее Фадеев и, махнув рукой, скомандовал: - Вперёд!
-Вперёд! - повторил вслед за ним Ефимов и, подождав, когда мимо пройдёт уже пришедший в себя Довыденко, потопал следом.
"Предохранитель у него за ветку зацепился, - мысленно матерился Сергей. - Ага, как же, сто пудово сам снял, кругом кусты, в пяти шагах ничего не видно, везде чехи мерещатся. Да ещё, поди, и палец на спусковой крючок положил. Хорошо хоть не убил никого"...
Он всё еще продолжал подобным образом рассуждать, когда они, наконец, выбрались из зелёного переплетения ореховых ветвей и начали движение по гораздо более редкому буковому лесу.
На то, чтобы обойти квадрат по периметру, потребовалось несколько часов. Сергей время от времени менял направление, и каждый час, во время выходов в эфир, снимал координаты местности. Двигались медленно, внимательно осматривая окружающее пространство, но ни малейших признаков недавнего присутствия боевиков замечено не было. Когда до места забазирования оставалась считанная сотня метров, шедший во второй тройке ядра Фадеев предостерегающе поднял руку.
Донёсшееся сзади "Чи" заставило Ефимова остановиться и, в свою очередь, остановить впереди идущего.
-Чи, - шедший сразу за группником сержант Калинин постучал по погону и показал в тыл группы.
"Что у них там?" - мысль, так до конца и не оформившись, исчезла вместе со звуком хрустнувшей под ногой ветки. Ругнувшись на самого себя, Сергей уже осторожнее зашагал в направлении застывшего в ожидании командира роты.
-Давай сюда сапёра. Пусть вон то, - Фадеев ткнул указательным пальцем левой руки куда-то за переплетения ореховых веток, - местечко проверит.
-Прищепу ко мне! - тихим шёпотом скомандовал Ефимов, и услышавший его боец сделал несколько шагов вперёд, чтобы передать команду дальше. Вскоре послышались приближающиеся шаги - нештатный сапёр спешил к вызвавшему его командиру.
Тайник можно было заметить, если только долго и специально приглядываться. Приблизившийся к нему Прищепа отложил в сторону миноискатель и, разложив специально купленную перед командировкой небольшую туристическую лопатку, осторожно начал снимать дёрн. Почти тотчас под ним обнаружился полиэтилен упаковочной плёнки.
