ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Бабкин Дмитрий
Поездка к Папе

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 4.46*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    I V Wizyta Papieza w Polsce. V I. 1 9 9 1.

   Странный был год 1991-й. Странный год. Год КОЗЫ. Или КОЗЛА...
   Год развала.
  
  
   А летом в тот год, в июле, случилось вот что: при костёле на улице Опанского (ныне Кальварийской) формировалась группа минчан для поездки на День Католической Молодёжи в Ченстохов, на встречу с Папой Иоанном-Павлом II. Мой друг Рома почему-то оказался в группе главным, ответственным за список, хотя уже тогда был буддистом. На словах, по крайней мере.
   В назначенное время собрались все паломники, более сорока человек. Большинство прибыло с огромными баулами и сумками, как будто ехали не на три дня, а на полгода. В последствии всё объяснилось очень просто: под личиной большей части паломников скрывались базарные торговцы, воспользовавшиеся халявной поездкой для своего торга (а поездка была оплачена церковью и для преодоления границы из документов требовались только СССРовские паспорта).
   Арендованный автобус "Икарус" нас ждал почему-то на станции метро "Восток", напротив магазина для молодожёнов "Счастье", хотя ехать нам надо было строго на Запад. Загрузились. Тронулись.
  
   Автобус был полон, все места заняты. В нём из своих, помимо Ромы, был его шурин и Саша-подводник. Сообразили на четверых.
   Саша зачем-то вёз в Польшу травку, и боялся границы. Я пообещал всё устроить, устроив пакет с наркотиками в холодильник автобуса. Выпили за границу.
   А шурин зачем-то вёз на продажу в Польшу чёрного котёнка.
  
   В Бресте, нас не пропустили, отправили в Козловичи, на грузовой переход, где фуры. Там, в ожидании, дальше в поле водку пили, как истые католики! Пока не выпили всю. Часов через пять стояния автобус пропустили. Наблюдал открытие холодильника, но таможенник ничего не подумал на пакет с травкой. Паломники же, ё...
  
   После преодоления границы уснул, а проснувшись на остановке у придорожного ларька первым делом прикупил пивка... А надо признать, иностранных денег практически ни у кого не было окромя меня и Ромы. Ну, либо берегли их попутчики, денежки иностранные. Короче, когда я купил на два бакса пива, народ на меня смотрел как на сумасшедшего транжиру-миллионера!
  
   Долго ли коротко ли, добрались до Ченстохова. На въезде в город делегации паломников встречали молодые люди в униформе и с бэджами. Нам досталась девушка Кристинка, вполне сносно владевшая русским языком, и паренёк с бородкой и усиками. Под их руководством водитель доставил всех в лагерь, построенный для организованных групп из СССР. В поле были установлены армейские палатки с двухярусными армейскими койками, пайка выдавалась из походных кухонь, грязи между палатками было буквально по колено. Всё это очень живенько напомнило мне кабульскую пересылку образца осени 1982 года. У других подобных ассоциаций не возникло, но народ явно сник ввиду описанных условий проживания.
  
   С Кристинкой обговорили место утренней встречи на въезде в город, и наши польские гиды уехали.
  
   []
   Мы же стали уныло устраиваться на ночлег, ибо был уже поздний вечер.
   Наутро быстро собрались, и отправились в город. По дороге из общей массы торговцев определилась пара лидеров, и они затеяли бунт на корабле.
  
   Самый буйный выступил с воззванием к пиплу:
  -- Товарищи! К сожалению, удовлетворить свои духовные потребности мы не смогли, потому что в таких условиях жить нельзя! Так давайте удовлетворим свои материальные потребности. Предлагаю голосовать за то, чтобы прямо сейчас ехать на рынок в Краков! Кто за?
  
   Понятное дело большинством голосов это решение было принято. Автобус как раз остановился в условленном месте встречи с Кристинкой, так что я, не раздумывая ни секунды, с фразой:
  -- Ребята, вы можете ехать куда пожелаете, а я приехал конкретно к папе, - взял свой рюкзак, спальник и тронулся к выходу.
  
   Реакция новоявленных лидеров удивила и чуток позабавила - они попытались меня остановить силой:
  -- Нет! Никто не выходит!!! Мы вместе приехали и все вместе должны вернуться.
  -- Так, что за колхоз? Всё просто: через три дня встречаемся у вокзала в Варшаве. А лучше у Дома Молодёжи рядом с вокзалом, это сталинская высотка единственная в Варшаве, так что не ошибётесь. Там есть ещё сквер, вот в нём. Время - с 12 до 15 часов по местному. Так шо езжайте куда пожелаете а тем, кто приехал на праздник не мешайте.
  
   Заручившись поддержкой Ромы, Саши и шурина оттеснил препиравшихся торговцев и вышел вон. Моему примеру последовали ещё пять человек - одна женщина, Рома, Саша и ещё два парня. Формальное руководство оставшимися, Рома передал шурину, и они отчалили. Надо сказать, что настоящим католиком во всей группе был лишь один парень лет шестнадцати. Его в поездку провожала мама, да и был он явно маменькиным сынком. Что и проявилось в этот критический момент: он не вышел из автобуса, побоялся коллективного разума, и теперь с тоской провожал нас, оставшихся, взглядом. Я так даже специально ему махнул рукой, мол выходи, ты ж не на торг приехал, и торговать тебе нечем, а к папе... Но он так и проплыл мимо за стеклом уезжающего автобуса.
  
   Кристинка с коллегой появились буквально через 10 минут.
  
  -- А где остальные все? - удивлённо захлопала она глазами.
  -- Все остальные уехали на торг в Краков. Оказалось, что большинство так и планировало изначально, - "обрадовали" мы её.
  
   Она лишь озабоченно покачала головой. Что там себе подумала, не знаю уж...
  
  -- Ладно, идите за мной, - и мы двинулись к центру города.
  
   Выдвигаемся в город во главе с Кристинкой. Справа её коллега, слева Рома, потом я в майке USA-USSR, фотосаммит в Москве. Джо подарил, фотограф из Ассошейдет Пресс. Потом его застрелили в собственном доме в Баффоло полицейские. Он стойко оборонялся - убил двух ихних, после чего пощады ждать было неоткуда. Нда. Наш был миллионер. []
  
   Но, как выяснилось, сопровождать нашу группу, ввиду её малочисленности, наши польские друзья не собирались. Кристинка лишь озаботилась нашим ночлегом, ибо возвращаться на "пересылку" - в тот дибильный лагерь мы не собирались, да и не смогли бы без транспорта. Она привела нас в свой двор и передала ксендзу небольшой импровизированной церквушки, в которой мы и ночевали потом две ночи. В соседнем доме несколько польских семей, скооперировавшись, кормили всех желающих, к тому же Кристинка выдала Роме талоны на питание и минералку, из расчёта как на всю группу, в том числе и уехавших, объяснив где это всё надо получать. Так что устроились мы отлично: вопросы ночлега и питания были решены как нельзя лучше, с учётом ситуации в городе. А ситуация была сложная из-за наплыва огромного количества народу со всего Мира. В Ченстохов, население которого составляет что-то порядка двухсот тысяч, прибыло около миллиона человек! Люди размещались везде, в том числе и на улицах, а в районе монастыря, где ожидался проезд и выступление папы, и прямо на проезжей части, так как движение любого транспорта почти во всём городе было перекрыто. Основной проблемой практически для каждого на эти три дня стала одна, точнее две, естественные. Расставленных по городу биотуалетов катастрофически не хватало и к каждому выстраивались очереди поболее чем в Мавзолей (а с чем ещё сравнивать) в лучшие времена советского застоя.
  
   Кристинка с коллегой после нашего устройства покинула нас. Навсегда. Мы стали обживаться как могли в костёле. Костёл - одно название и крест над входом. Реально - модуль из ПВХ с полами из досок, лавками и импровизированным алтарём в глубине помещения. Мы обосновались у входа, разложили шмотки, после чего пошли знакомиться с окружением. Рядом, во дворе проживали:
   Итальянская семья с дочерью на микроавтобусе, двое пацанов из Германии в кустах спальники разложили, непонятные ещё два парня на мотоциклете и с палаткой, кажись голландцы и компания поляков на "Козле", ГАЗ-69. К вечеру появилась ещё пара компаний на автомобилях, из Франции и Швейцарии. Шапочно со всеми познакомились, и двинули в город.
  
   По мере продвижения в центр города разноязычного народу становилось всё больше и больше, некоторые группы слонялись по улицам с национальными флагами, но всё же больше всего было молодых поляков, точнее полячек. Именно польская молодёжь оккупировала все проезжие части улиц на подходах к центру всего действа - монастырю. С большим трудом нам удалось проникнуть внутрь монастыря, к ченстоховской святыне: Матке Боске Ченстоховской, древней иконе, на которой Богоматерь изображена необычно - с чёрным цветом кожи. Совершив это "обязательное" для этого города посещение мы выбрались за стены монастыря и, поднявшись на небольшую горку чуть в стороне, обнаружили на ней человек триста американцев, почти все в одинаковых майках. Расстелив на земле огромные куски целлофана, и поместив на них спальники, они прямо тут и жили. У этой делегации мы втроём с Ромой и Сашей задержались надолго. Определив в нас русских, многие захотели с нами познакомиться, побрататься, посниматься... В общем МИР, ДРУЖБА, ЖВАЧКА!!!
  
   []
  
   Лишь когда выпитые за знакомство исключительно сок и кола попросились наружу, мы поспешили с ними распрощаться, направившись к нашему жилищу: становиться в очереди в биотуалеты не имело никакого смысла, быстрее было добраться до нашего двора. Там местные поляки нас пригласили на обед, точнее уже ужин. День незаметно подошёл к концу.
  
  
   Наутро, приведя себя в порядок и позавтракав у тех же поляков, решили первым делом отоварить наши талоны, чтоб не быть больше обузой для хозяев в этом плане. По указателям в городе вскорости нашли место раздачи слонов. Там тоже были очереди, причём главным образом из украинцев-западенцев и других советских паломников. Наши старались эту халяву получить по полной. Поляков было совсем мало, представителей других стран вообще не было видно. К выдаче предназначались какие-то сухпайки и упаковки с минеральной водой в пластиковых полуторалитровых бутылках. Набрав, показавшееся нам необходимым на шестерых, количество еды и минералки, отнесли всё в свой костёл и снова двинулись на гулянки в город.
  
   Опять знакомились с разными людьми со всего Света, повсюду царила атмосфера доброты, какой-то благости и умиления. Все люди были братья, зло пропало с улиц, из глаз и мыслей человеков. Просто счастье какое-то (но мы ещё не знали что через сутки обстановка перевернётся с точностью до наоборот). Нагулялись вволю, наобменивались всякими значками-вымпелами и разной другой атрибутикой. А значков я с собой притаранил целый мешок - советских различных, в основном с Лукичём, так что раздавал их направо и налево.
  
   По всему городу понаставили автомобили с огромными экранами - во второй половине дня ожидалось появление и выступление папы, а вместить всех желающих площадь перед монастырём ну никак не могла! Мы устроились недалеко от одного из таких экранов в ожидании картинки. Вот он включился, заработал, в глубине экрана в толпе показался "папамобиль", народ радостно кричал и аплодировал.
  
   []
   А я глянул на соседнюю крышу и увидал там передвижение троих снайперов в чёрной униформе. Во, блин, а раньше этой охраны и видно то не было совсем, как впрочем и простой полиции. Люди с оружием выглядели диким диссонансом на фоне всего этого действа. И заставили уйти, возникшую было вновь, благостную эйфорию, вспомнить в каком мире мы живём...
  
   Через какое-то время папу доставили к месту проповеди над площадью, забитой до отказа людьми с всевозможными флагами. Он начал свою речь с приветствия присутствующим. Приветствие из его уст прозвучало почти на сотне языков.
   Продолжалось это выступление дотемна, мы, не дождались окончания, ушли в свой тихий двор, устав наконец от толпы.
  
  
   Встав на третий день, первым делом отправились на вокзал, купить билеты до Варшавы. Но там выяснилось, что проезд на железнодорожном транспорте для всех паломников объявлен бесплатным, чему мы тоже порадовались. Определили для себя ночной поезд, примерно в четыре часа ночи, чтоб следующим утром, примерно к назначенному времени встречи с основной группой, оказаться у Дома Молодёжи. После вернулись в город и попытались проникнуть на путь проезда папы - он как раз должен был покидать Ченстохов. Но близко подойти сквозь массы людей так и не смогли, лишь недалёкие крики толпы вскоре обозначали проезд "папамобиля" где-то рядом. Так в живую мы папу и не увидели, но, ничего не поделаешь. Тогда озаботились закончившимися запасами еды и питья.
   У дома, во дворе которого проводилась выдача сухпайков и минералки, человек пятьдесят молодых поляков устроили какие-то дикие пляски. Мимо них, сквозь их круг, потому что все это происходило у ворот во двор, проносились бегом туда порожняком, обратно с коробками наши украинцы, тоже молодые парни, практически все в спортивных костюмах. Поляки, что-то на них ругались, и периодически пинали под зад и вешали оплеухи. Украинцев, которые, как стало понятно, выгребали со склада все свои лимиты, было гораздо меньше, и они никак не отвечали на оскорбления и рукоприкладство, правда, не столько болезненное, сколько обидное. Так началось бесовство, обуявшее в дальнейшем Ченстохов...
   Мы втроём прошли во двор спокойно, поляки на нас не среагировали. Чтобы не уподобляться, взяли еды по минимуму, сложив в рюкзак, и по бутылке воды на брата. На выходе несколько поляков, число которых увеличилось чуть ли не вдвое, нас даже поприветствовали как своих, хотя мы, не скрываясь, говорили по-русски. Видать кидались они на других, тогда ещё наших сограждан, из-за их жлобского прикида и жлобского же поведения. И из этой искры, но, всё по порядку.
  
   Пообедав в скверике стали дальше слоняться по улицам. Город медленно, но верно пустел - иностранные делегации сворачивались и уезжали. В ожидании автобуса на тротуаре сидели испанцы. Мы проходили мимо, и девушка из центра этой группы позвала нас фотографироваться. Это была Кармен! Так её звали. И вела она себя как настоящая Кармен, обнялся с нею, расцеловался, с остальными перезнакомились, потрындели с ними с полчасика как могли, пока не подошёл их автобус.
  
   Кармен в тёмном, как положенно, между мною и Сашей-подводником. []
   Дальше ещё с кем-то пересекаясь, знакомились, с девушками и парнями из разных стран...
  
   Рома и наши чилийские друзья-подруги. Только без левых намёков - не катят. []
   Дали интервью испанскому телевидению. Вопрос у них был один, как мы поняли: "Ваши впечатления от Дня Католической Молодёжи в Ченстохове". Рома с Сашей что-то длинно наговорили (а отвечать нам предложили по-русски, мол, потом им переведут), я же ответил коротко, немного, правда, слукавив ради красного словца:
  -- Это, возможно, три самых счастливых дня в моей жизни.
  
   Нас снимало испанское теоевидение. На прощанье и мы попросили сняться вместе. Слева направо стоят: ихний продюссер или менеджер, Рома с моим спальником, оператор со своей камерой, ведущая - смелая испанская женщина, менеджер ихний, или продюссер, снизу я с папой на груди и Саша-подводник скрестил ноги. []
  
  
   Вышли на достаточно сильно опустевшую центральную улицу, где вновь наткнулись на бесовские танцы польской молодёжи. Шаманили они, образовав круг, в центре которого стоял полицейский джип с экипажем, на маленькой площади. В адрес полиции неслась речёвка, смысл которой был примерно таков: "Полицейские, пошли на ...!". Мы присели невдалеке, с интересом наблюдая это шоу. Тут рядом началась драка. Причём бились, с применением различных подручных средств, две компании поляков же. Бой был достаточно скоротечен, одна группа отступила, другая не преследовала. Отступившие пробегали прямо рядом с нами, один парень из их арьергарда, с бейсбольной битой и в косухе, обратил внимание на мой значок с Лениным, подскочил, и, тыкнув в него пальцем, заорал:
  -- Цо то ебло?!
  
   Я флегматично пожал плечами, повернувшись к Саше, спросил его:
  -- И чё он хочет?
  -- Не знаю, - ответил Саша.
  
   Тогда мы уставились на поляка с немым вопросом. Он немного помялся, остывая, и убёг вслед за своими приятелями.
  
   В общем, различные формы беспорядков постепенно распространились по всему городу. Как будто само Зло, на три дня выгнанное за его пределы, десантировалось в центре и расползалось как клякса, спеша вернуть свою долю власти над человеческими душами.
  
   Уже в сумерках решив забрать вещи в нашем костёле и выдвигаться к вокзалу, мы задержались по дороге лишь в одном месте: на улице били тамтамы! Десяток рокеров выставили на тротуар барабаны и устроили концерт, молодёжь вокруг извивалась всё в тех же дьявольских плясках, в установленных по бокам бочках билось сильное пламя, барабаны взвинчивали и возбуждали, и мы тоже поддались этому чёрному очарованию на полчасика.
   Ченстохов - город контрастов...
  
   В костёле, не спеша, упаковались, попрощались с нашими гостеприимными польскими хозяевами, ещё не уехавшими немцами, и отправились к вокзалу. Было часов одиннадцать вечера, когда мы, прикупив по дороге хот-догов, картошки фри и по банке пива, расположились в парке, метрах в ста от входа на вокзал. Безобразия, творящиеся в Ченстохове, ещё раз напомнили о себе двумя польскими девочками лет 15-16-ти. Они подбежали к нашему стойбищу, где мы возлежали втроём, уже после двенадцати:
  -- Пане, ратуйте!
  
   Короче из их объяснений следовало, что за ними гонятся какие-то придурки с целью изнасиловать. Они просили, чтобы мы разрешили им обосноваться рядом. Тоже до поезда. Смутные тени действительно появились метрах в тридцати, но мы своими типа басами их отогнали:
  -- Паненки, устраивайтесь, только наш потенгт (поезд) у четыре роки (в четыре часа).
  -- Нормаль, пане! You our last chance to be rescued!
  
   Нормаль, так нормаль. Ласт шанс, так ласт шанс. Устроились они в паре метров от нас тоже на спальнике, и быстро заснули. Уж не знаю, или деваться им было уже действительно некуда, или восприняли они нас в качестве безопасных старпёров, или ещё чего, но мы к ним отнеслись очень даже по-отечески. И даже дежурили по очереди всю ночь до полчетвёртого, правда, на то была и другая причина - будильника не было.
   Уходя, побудили, на всякий случай, паненок. Но они, продрав глаза, тут же отрубились снова. Ну, наш караул не имел права задерживаться, двинулись на вокзал.
  
  
   Благодаря своей бесплатности, поезд был забит до отказа. Мы прошли один вагон, второй, третий, везде сидячие места были наполнены, как сельдями в бочке, пассажирами. Причём в основном действительно паломниками - молодыми панами и паненками. Многие ехали стоя в проходах.
   В четвёртом вагоне первое купе было подозрительно занавешено и закрыто. Постучались, потом настойчивее, потом ещё. Из-за занавески появился глаз. Оценивающе оглядел всех троих, пропал, и через минуту дверь отворилась. Мы заскочили внутрь, и дверь заперли.
   Тогда стали оценивать обстановку: внутри было полутемно, и был лишь один пассажир, усатый поляк лет тридцати пяти. Он оборонялся в нём с самого Ченстохова, а может и раньше, поезд то шёл из Катовиц.
   Тогда мы без слов поняли друг друга: поляк завалился спать один на сидении для четверых, на правах дембеля, мы поочерёдно заняли оборону в купе втроём на другом сидении для четверых. Караул нас преследовал. Но и относительный комфорт тоже. Народ рвался в наше купе после каждой остановки, но мы все атаки успешно отбивали. Так и доехали вчетвером до Варшавы. Дембель наш, польский, на прощанье одарил нас ослепительной улыбкой. Мы так и не сказали друг другу ни слова.
  
  
   У Дома Молодёжи своих обнаружили практически сразу. Они вальяжно слонялись по округе. Заработав какие-то деньги, наконец, эти люди почувствовали себя людьми: они стали медленнее говорить и ещё медленнее, степенно двигаться в своих спортивных костюмах. Почуяли дурацкую свободу, суки...
   Лишь наш католик сидел как в воду опущенный. Эх, дорогой, что ж ты не вышел... Мы б шефство таки взяли бы над тобой. Чмыри, вон, свободу почуяли, заработав на торге нечестном пару сотен баксов. А ты упустил, может быть, самое главное событие в своей жизни, братан. Плохо он понял расклад, ещё и с мозгами непорядок, больным оказался. Эх...
  
   В Ченстохове мы, шестеро сошедших, почти сразу разошлись по тройкам, только на ночёвку собирались в костёле, но, на удивление, и другие трое поспели в срок. Дисциплинен! Экипаж автобуса собрался к отправке, только теперь заработавшие своё бабло торговцы никак не хотели собираться. Разбрелись, покупая всякую туфту по окрестностям, и хоть ты их режь!
   Заночевали в автобусе.
  
   19 июля 1991 года подкатили к границе. Торговцы, ставшие свободными вдруг, прикалывались над серьёзностью нашей следовой полосы.
  
   Котёнка шурин так и не продал. Рома забрал его, подарил своей любимой женщине-гинекологу, её обозвали Симой, котёнка. Это оказалась кошка.
  
   Саша так и не реализовал травку, мы ею тоже не воспользовались, она вернулась на Родину в том же холодильнике автобуса. Снова таможенник открыл пустой холодильник с единственным пакетом в двери...
   Но снова подумал, видать, что это петрушка или сельдерей.
  
   Пограничник на обратном пути обнаружил, что у одной из пассажирок нашего автобуса просрочена фотография. Не хотел пускать на Родину. Грозился.
  
   Абсурд.
  
  
  
  
  
   Вечером девятнадцатого июля прибыли к магазину "Счастье".
   Утром девятнадцатого августа разбудил звонок по телефону. Утром, в семь. Назойливо звонил с полчаса, пока не поднял:
  -- Что, козлы, надо?!!
  -- Чувак, вставай, дискотека началась, - звонил Рома.
  
   Включённый телевизер по всем каналам предъявил балет "Лебединое озеро".
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 4.46*4  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023