ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Баранов Юрий Иванович
Неродной

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:

  
   Неродной.
  
  
   Он очень любил утиную охоту. Только рассказывал о ней уж очень косноязычно. Ты что стоишь, елки ны, как неродной. Я же на утей , на утей собрался, елки ны. Уж я их настреляю. Елки моталки.
   И я сразу вспоминал, как он появился в мэрии. Высокий, стройный, даже симпатичный, моложавый мужик. Окликнул меня и сразу сказал: Ты что, как не родной, елки ны? Работаешь здесь? Дык помоги. Дембельнулся я, а жить негде. Ты, это, не знал что я здешний? И жена моя отсюдова.
   А я стоял и силился вспомнить его фамилию. Вспомнил: Себунов Миша. Служил он у нас в отделе кадров дивизии, а потом уехал- перевели. Но возникшую, было отчужденность из-за этого напористого косноязы чия быстро растопило теплое чувство, которое испытывает каждый офицер, встречая своего сотоварища. Тем более, в своей новой, гражданской жизни я успел досыта насмотреться на необязательных и не пунктуальных руководителей больших и малых предприятий. Волей судьбы в начале девяностых годов, оказавшись у кормила даже самой маленькой мастерской, они лихо приватизировали производство, а затем, создав дочернюю фирму, и перекачав в нее основные фонды, банкротили старое производство, оставляя работяг с носом.
   Решить что-либо с такими деятелями было невозможно. Они сразу говорили: сколько пива - столько песен. Вот и оказывались брошенными коммуникации и социалка.
   Поэтому появление своего брата - офицера в мэрии я счел подарком судьбы. Мы в это время создавали земельный отдел и место начальника этого отдела было свободно.
   Пойдем, поговорим- сказал я. Завел Себунова в свой кабинет и уже через несколько минут, как мне казалось, знал всю его подноготную. Закончил он авиационно-техническое училище. Служил техником самолета. Затем перебрался в строевой отдел полка, а потом в отдел кадров. Службу закончил начальником отдела кадров дивизии в Николаевке, откуда летали СУ-24 через речку в Афган бомбить духов. Ну что же, привязку координат на местности - сможет. С документами работать - умеет. С мэром я договорюсь. Берем. Через пару дней Мишка уже работал начальником земельного отдела в администрации нашего города.
   Если бы я знал тогда, какого козла запустил в огород. В это время начался киосочный бум. Казалось, что торговать хотели все. И Мишка работал не покладая рук. У меня в это время хватало своих забот. Должность управляющего делами администрации города тоже была довольно хлопотной. Но каждый день, к вечеру, Мишка наведывался ко мне и говорил сакраментальную фразу: ты что, елки ны, как не родной?
  
  
   К шефу сходил бы, поторопил насчет квартиры. Я ходил, торопил, уговаривал, тем более, что видел: живет он у родственников жены. Там своих двое детей. А у Мишки дочь на выданье и сын должен осенью вернуться из армии. Сыном Мишка гордился и всем рассказывал, что он морпех и мастер спорта по кик - боксингу.
   Однажды он зашел ко мне вечером и сказал: я ускоритель принес - и показал мне корочки участника боевых действий. Помню, что в первый момент, меня словно бритвой по сердцу полоснуло. Мишка, говорю, так ведь ты же за речкой сидел, когда другие летали. Ну и дык что?! - рассмеялся он. Полк ведь в боевых участвовал... А это, елки - моталки, поможет. До сих пор корю себя за то, что смолчал тогда.
   Получил Мишка квартиру. Отгулял новоселье, на которое пригласил почти всех работников администрации и благодарил, благодарил... Вы мне, елки ны, все как родные. Да я ради вас... Ух!
   Вскоре стал я замечать, что зачастил к Мишке известный всем в городе Керим. Маленький, тщедушный человечек с серповидным узким лицом, тоненькими, словно нарисованными усиками. Одет Керим был всегда в черный костюм и ослепительно белую, наглухо застегнутую рубаху без галстука. Когда он входил в мэрию, его лицо приобретало выражение подобострастия и горячего желания угодить, услужить. Он знал всех. Всем он старался быть полезным. Задаривал наших дам цветами и конфетами. Оказывал спонсорскую, как теперь выражались, помощь в организации мероприятий для ветеранов.
   Его интерес к Себунову был вполне понятен. Керим хотел торговать. Его киоски уже стояли на всех перекрестках заводского поселка, но ему все было мало. Как-то незаметно оказалось, что в городе почти не осталось мест, где бы не стояли киоски Керима или его земляков. Львиная доля этих торговых точек устанавливалась и торговала без оформления необходимых документов.
   Почти на каждой планерке мэр делал вялые попытки выпороть начальника земельного отдела за новый, неведомо откуда взявшийся киоск, поставленный в нарушение всех правил. Но Мишка делал оловянные глаза и отвечал четко и лихо, куда только девалось его обычное косноязычие: будет сделано; все решим; оформим. И все катилось, как прежде.
   Вскоре Мишка приехал в мэрию на новенькой девятке и я обратил внимание, что у Керима такая же. Я уж собрался говорить с Себуновым на эту тему, как увидел, что в нашем РОВДе появилась такая же девятка. Ну, всех купил Керим. Всех. Откладывать разговор с Мишкой было уже нельзя. И разговор состоялся.
   Мне даже пересказать его трудно, поскольку, напоминал этот разговор известный диалог премудрого пескаря и щуки, которую спросили: а знаешь ли ты, что такое добродетель?
  
   -Дык, ты че? Совсем обалдел? Каждый берет че может. Дают - бери. Бьют - беги. Вот и вся недолга. - Говорил Мишка, удивляясь моему тупому упрямству и нежеланию понимать прописные истины.
   В роли премудрого пескаря я быть не хотел. Поэтому предупредил: уходи Миша по - хорошему. Сам напиши заявление и уходи. Не позорь меня и честь офицерскую.
   - Кака честь, кака честь?- Запричитал Мишка. Ты еще о присяге скажи, идеалист хренов. На том наш разговор и кончился.
   Вскоре столкнулся я в поликлинике со знакомым предпринимателем, которому, в свое время, каким-то чудом, удалось поставить киоск на территории нашего поселка в противовес соплеменникам Керима.
   - Что с тобой, Владимир Иваныч? - воскликнул я, увидев синее лицо моего знакомца. Да вот, как я понимаю, коллега твой, постарался. Окончился у меня срок аренды на землю под киоск. Я к Себунову. А он и так и эдак от меня прячется. Потом стал причины придумывать, чтоб отказать. Ну, а когда уж подогрел меня до крайности, вежливо так, попросил заплатить. Сумму, говорить даже не буду. Это для меня неподъемно. В общем, отказался я платить. А вечером пришли молодые, крепкие парни, затолкали в машину и увезли на берег Ангары. Отметелили там по полной программе. Не сколько больно - сколько унизительно. Был там и младший Себунов, умелец - морпех. Не знаю, что он еще умеет, но бьет мастерски. Сказали, думай, мужик, а то дороже будет. Так что поберегись, Иваныч.
   У меня внутри просто кипело. Господи, в какое сволочное время живем. Если даже свой брат - офицер, у которого, казалось бы, в крови должно быть понятие о чести - продается. Но не только продается, но и за деньги готов на любую низость.
   С одной стороны, эта мразь со своими кишлачно - аульными обычаями, стремящаяся купить всех и каждого. С другой, - свои бандюки, не обремененные добродетелями.
   Я пришел к мэру и рассказал ему все, что знал о деятельности своего протеже.
   - Нельзя ждать, когда им заинтересуется прокуратура. Позора ведь не оберемся. Пусть пишет заявление и уходит, пока не поздно. Мэр вызвал Мишку.
   Я видел, как через несколько минут, взъерошенный Себунов понес мэру заявление об увольнении. Выходя от шефа, Мишка хлопнул дверью и зло бросил в пространство:" Еще не вечер!"
   Напрасно я полагал, что эта история закончилась. Через несколько дней, проходя по коридору администрации, я поймал на себе угрюмо - настороженный, злой взгляд светловолосого парня. Это был младший Себунов. В этот день я задержался позже обычного на работе, а когда вышел, уже смеркалось. Как обычно, сел в машину. Как обычно, запустил двигатель и поехал. Чтобы попасть домой, мне нужно было пересечь мост через Ангару. Я любил эти вечерние поездки, когда в открытое окно ветерок тянет речные запахи и с моста далеко видно красавицу - Ангару. Машин на мосту почти не было. Я сбросил скорость и медленно стал съезжать с моста, подворачивая вправо и любуясь Ангарой.
  
  
   Вдруг раздался резкий скрежет. Машина вздрогнула, а затем клюнула носом вправо. Дальнейшее виделось мне, как в кино. Буд то не я за рулем, а кто-то другой. А я смотрю происходящее, сидя в зале. Автоматически я пытался парировать вращение, когда машину закрутило на асфальте, высекая искры. Затем она неожиданно мягко ввалилась в кювет. Колесо сошло. Спасло меня то, что засмотрелся я на Ангару и сбросил скорость. Будь скорость поболее...
   Я вышел из машины, осмотрелся. Было очевидно, кто-то скрутил три болта, притягивающие диск. Колесо до времени держал только один болт. Сел на траву, чтобы унять дрожь в ногах. Потом лег, раскинув руки. Где-то рядом шумела, переливаясь отражениями луны Ангара. Прямо надо мной раскинулась бездна, быстро темнеющего звездного неба, одновременно будоража и успокаивая меня. Словно я полетел, раскинув руки в это вечное небо, над вечной Ангарой.
   Сотни лет пройдет. Но все так же будет шуметь Ангара. Будут звенеть кузнечики, будут колосится травы, названия которых я не знаю, наполняя воздух терпким ароматом и острым чувством жизни.
   Врешь, Мишка, не возьмешь. Раз отвел твою руку Господь, значит за нами правда.
  
  
  
  
   Декабрь 2004г.
   Ю.И. Баранов
  
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023