ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Богомяков Андрей Юрьевич
Маленькая туркестанская часть

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 6.04*7  Ваша оценка:

Маленькая туркестанская часть

  
   предисловие:
  
   Прочитав моё повествование, некоторые наверное подумают, что армии как таковой в этой части было совсем немного, одна лафа и никакой службы. Конечно это не так. На подземном узле связи в горах, каждый по своей специальности, нёс боевое дежурство, но в моей памяти почему-то наиболее ярко остались те воспоминания, о которых я написал, ничего не придумав. Но уверен, кто-то узнает здесь фрагменты и своей службы, не важно в каком регионе и в какие года он тащил свою лямку воина Советской армии.
  
   Конец октября 1983г.
   Ну вот и всё. Прощай Самаркандская учебка. Приехав с полигона, поразился, как же непривычно тихо в нашей казарме. Самые большие отправки, в Афган, уже уехали, распорядок дня непонятно какой, до тебя никому нет дела. На следующий день сержант говорит: собирайся и бегом на КПП. Вещи уже собраны, в парадке и шинели, вещмешок через плечо, иду к воротам. Там ещё четверо таких же, все из разных рот. Теперь будем вместе служить. Вручили направления, мы запрыгнули в ГАЗ-66 и на вокзал. А вот и поезд " Ташкент-Красноводск". В вагоне, как на гражданке, что хочешь, то и делаешь, ни сержантов, ни офицеров, все равны. Помню наслаждался этой дорогой, хотя впереди, все понимали, были самые тяжёлые полгода до весеннего приказа. В соседних купе - тоже ребята из учебки, но в другие части едут. С утра в окне уже Туркмения, кто-то вышел в Чарджоу(бригада понтонёров),кто-то в Мары(авиация и ракетчики),далее Теджен(танкисты),под вечер-Ашхабад, и ближе к ночи наш выход. Проводник пожелал счастливой службы, кто-то покатил дальше: в Кизыл-Арват, Небит-Даг, Красноводск, а мы очутились на полустанке, где всего-то одна лампочка болталась у какой-то хибары. Заглянули во двор, а там стоит настоящий верблюд собственной персоной, покричали немного, есть ли кто живой? Старик туркмен указал нам путь: по грунтовке до шоссе, ещё несколько км. влево, и там где-то вас ждёт ваш второй дом, солдатики. Добрались без приключений, хоть и в кромешной тьме. Сразу же поразило, что при входе в военный городок нет настоящего КПП, просто какая-то будка, а был ли кто в будке, я даже не запомнил. Кругом - ни души! В одном из зданий увидели свет, зашли, оказалось - штаб. Дежурный офицер, посмотрев сопроводительные документы, повёл в казарму, которая показалась полупустой. Кто-то помню проснулся, обрадовался пополнению и всё такое(откуда, какая специальность, как там Самарканд?),пообещали, что жизнь будет совсем не скучной, время полетит не заметно, но мы и не сомневались!
   В первые дни стало понятно, что в этом районе Туркмении, где с одной стороны-полупустыня, а с другой - горы, у подножия которых и раскинулся наш гарнизон, климат более тёплый, чем в узбекском Самарканде. Последние дни в учебке, до отъезда 25 октября, дули весьма холодные ветра, без шинели было холодно, а здесь - настоящее лето, все ещё в х/б ходят. Часть наша оказалась весьма специфической - человек 45 солдат,12-15 офицеров и 4-5 прапоров. Основная задача - обслуживать узел связи в горах, поэтому в самом городке постоянно находилась примерно половина личного состава, остальные были на боевом дежурстве, а той осенью ещё и несколько солдат разных призывов были в госпиталях с желтухой и тифом. После суматошной учебки - контраст разительный! Но наряды по роте и столовой, конечно, никто и никогда в армии не отменит, и первые месяца три мы из них не вылезали напрочь, плюс всякая разная припашка старослужащих и офицеров. Про дезинтерию даже никому не сообщал, несколько дней помучился на ногах, и всё прошло. В начале декабря получил письмо от земляка из учебки Кости Чиркова, попавшего служить в Афгане в Джелалабад:,,В первый же день по приезду, Андрюха, духи обстреляли нашу часть с окрестных гор, ну мы им тоже влепили прилично, грохот стоял - мама не горюй! Парень из нашего взвода по Самарканду Дмитриев, попавший служить вместе со мной, уже успел заболеть малярией и т.д". Да, подумалось мне, у всех теперь своя дорога.. В конце января пришли на нас допуски ,и стали мы на "объект"на дежурство ходить, а тут и весна подоспела, после совсем не привычной для меня зимы, когда снег пару раз всё таки выпадал.
   Скоро вокруг части увидел я красные поля алых маков, жизнь стала налаживаться, дедушки, т.е уже теперь дембеля, разом подобрели, приняли нас как положено, в черпаки, по не древнему армейскому обряду, и лежали мы, помнится, втроём в апреле месяце на крыше нашей двухэтажной казармы, смотрели на горы, и слушали через колокольчик-репродуктор песню: "Море,море,мир бездонный" Ю.Антонова. Появилось время погулять по окрестным горам, напрочь лишённых какой-либо растительности уже с конца мая, из-за постоянного солнечного пекла. Начались и знакомства с местной фауной: змеями, скорпионами, каракуртами, варанами. Забрались как-то на невысокий горный хребет, сидим отдыхаем, и чуть ниже, на склоне, увидели здорового варана, а он видать, нас, и затаился, замер. Мы в кулачки по камушку, и залпом в 6-7 орудий одновременно по нему метров с пяти и долбанули! По моему все и попали.. А это чудо природы перевернулось от ударов на бок, и вниз, а мы за ним. Но он просто исчез, как-будто его и не было. Ни пещер, ни расщелин каких, ни валунов огромных рядом, а куда он так резко подевался, я до сих пор понять не могу. Один раз видел гюрзу, при не очень большой длине(не более метра),она была ну уж очень жирной, сантиметров 13-15 толщины там наверняка было. Подойти совсем близко я к ней не решился, наверное из искреннего уважения к её габаритам. По весне по предгорьям попадались и черепахи, некоторые с весьма экзотическим размером панциря(с большую тарелку).Ребята варили из их мяса суп(насчёт вкуса ничего сказать не могу, не пробовал),а из панцирей мы делали сувениры на подставке и покрывали лаком, из игл дикобраза - авторучки, а скорпионов подсушивали ,приклеивали, тоже залачив, на подставочку из камня. Вся эта экзотика увозилась дембелями домой, и у меня до сих пор кое-что осталось из этой солдатской сувенирной продукции. Удивляло, что жители среднеазиатских республик почти все панически боялись этой живности, за исключением конечно черепах, а мы, взяв в плен живьём средних размеров кобру, выдавив из неё яд, весело с ней в руках и на шее фотографировались под крики: кобра, раскрой свой чудный капюшон. Змей иногда видели даже в подвале казармы, там летом была чудесная прохлада, стояли какие-то старые стулья, на которых некоторые старослужащие иногда днём спали в полной темноте. А где-то рядышком отдыхали и змеи, на моей памяти никого там не покусав. Повезло, наверное.
   Но иногда за хребтом начиналась "война". Грохотало и днем, и ночью. Это проходили КШУ (командно-штабные учения), полки перед вводом в Афган осваивали горно-стрелковую подготовку, да и почти все туркменские учебки оттачивали у нас свое мастерство. Помню, лазая в одном из ущелий, вдруг засвистели вокруг меня характерные звуки пуль. Видать, начались стрельбы на полигоне. Погибать так глупо не хотелось, пришлось оставить не боевые позиции. А вообще, погибнуть можно где угодно, это ведь судьба. Друга - танкиста, прослужившего под Кабулом полтора года, как-то спросил, сколько ребят из их роты погибло. Ответил: "Никто, а раненые, конечно, были, и серьезно". А из нашего гарнизона, на моей памяти, двое погибших: боец ассириец Ишанкулов, хороший спокойный малый, привез нам в горы на "объект" обед из городка, а обратно вниз за руль сел пьяный прапорщик, и через метров пятьсот на полной скорости улетел, перевернув машину, под откос. Сидевший рядом Ишанкулов погиб, а крики обезумевшего прапора на месте аварии до сих пор стоят в моих ушах. Второй боец, худосочный водила-азиат, в основном ездивший из городка на полигон на ГАЗ-66, зачем-то полез посмотреть гнездышко на открытой трансформаторной площадке. Задел, видать, шину, и прощай жизнь. Ребята рассказали, даже подковки на ботинках у него поплавились. Вот так.
  
  
   Зато как приятно вспоминать, как послали нас летом 84-го года с капитаном Марченко в Ашхабад получать какую-то аппаратуру связи. Ее мы почему-то не получили. Но на обратном пути заехали в поселок Безмеин в пивную. По-моему, капитан уже до этого принял на грудь, и душа его требовала продолжения банкета. И стояли мы, черпаки-деды, одной семьей с кружками в руках, во главе с настоящим советским офицером дядей Колей и надрались достаточно прилично. Капитан, помнится, стал обсуждать, никогда не моющихся, по его мнению, туркменских женщин, во весь голос распаляясь все больше и больше, и мы, видя недобрые взгляды туркмен и накаляющуюся обстановку, почли за благо продолжить наш путь в часть. Марченко имел у солдат кликуху Марчелло, досконально знал свою связистскую специальность, да и некоторые инженерные тоже, никогда не гнобил и не стучал на солдат командованию. Изредка мог наедине со старослужащим выпить слегка разбавленного спирта, коего в части для регламентных работ всегда хватало, а выпив не обижался, если к нему обращались по-отечески - дядя Коля. Но после поездки в Ашхабад, вернувшись пьяным без аппаратуры и с поддатыми солдатами, капитана Марченко больше с нами никогда никуда за пределы части не отпускали, да и вообще, в капитанах он ходил подозрительно долго. По-моему, только под мой летний дембель получил наконец майора.
  
   А ротный наш, "страшный" лейтенант Гранотович, с солдатами, на моей памяти, не пил, но иногда появлялся на утреннем разводе с красным носом и усталыми блестящими глазами, зачем-то придираясь к дедам и дембелям по поводу нарушений формы одежды. Мужик он был неплохой, но меня после драки с ним невзлюбил, и все тут. В один из зимних вечеров вздумалось ему проверить, все ли старослужащие кто не на дежурствах, спят в роте. Естественно, некоторых он не застал, а поскольку уже где-то успел хлебнуть горячительного, распалился и решил добиться справедливости. Зная примерно, где нас можно застать (в горах на "объекте"), запрыгнул в машину и вперед, через тернии к звёздам. А мы втроем уже спускались по дороге вниз в городок. Услышав шум машины, почуяли недоброе, спрыгнули под откос, залегли и стали слушать. Ротный орал на КПП объекта, что знает, где эти пидарасы, и кара его будет страшна. А мы бегом в это время полетели вниз, в казарму, легли быстренько по кроваткам, но заснуть нам ротный все же не дал. С перекошенным от злобы лицом старлей ротный откинул моё одеяло с криком: ты что, скотина, меня за дурака принимаешь? А я говорю, что спал до этого на другой кровати и вообще не при делах, чего это вы тут нервничаете так! Сам иду в туалет, чтоб от него отвязаться, а он за мной, кураж видать поймал. Зачем-то бьёт мне в челюсть, и тут уж я не выдерживаю. Схватив его за шею, валю на штакетник умывальника на полу, говорю - прощайся с жизнью, гад ненавистный! Хорошо, вбежал на шум дежурный по штабу майор Попович, еле разнял нас, а то я уже стал отрывать коричневую доску, чтобы добить ею ротного. На том всё и закончилось, никто не захотел выносить сор из избы, тем более досталось бы прилично всем - и не соблюдающему в служебное время сухой закон Гранотовичу, и дежурному майору, и мне уж точно больше всех! Но ротный с той зимней поры по доброму больше со мной не общался, правда драться больше не лез. Вот с прапорщиками Давидовичем Толей и Ставицким мы иногда душевно беседовали : с Толей в основном об офицерских жёнах(а он им очень нравился),со вторым о современной рок-музыке.
  
   Так и ползло потихонечку время. Уже пришёл и мой черёд посетить гауптвахту, даже не помню за что, вместе с другом Прудниковым Андреем из Карелии. Своей губы в гарнизоне не было, отвезли к летунам под Безмеином. Не очень то мы там и страдали, то спали весь день, то какой-то бассейн пустой чистили, а когда за нами вовремя не приехали из части, на следующий день, аккурат в мой День Рождения, попросту свалили оттуда прямиком через лётное поле, мимо камуфлированных МИГ-25, в родные пенаты.(справка прилагается в иллюстрациях). Запомнился на губе один дембель, старший сержант. Здоровенный атлет, русский парень Саша родом из Термеза, он возил какого-то полкана, а после того как шеф узнал, что он ещё успевает и спать с его женой, осерчал, и сослал водилу своего отдохнуть до отправки домой на губу, грехи замаливать. А потом придёт к полковнику другой водитель...
   Ближе к осени 84 г. меня и ещё двоих солдат направили нести службу на одном из старых армейских объектах в горах. Жили мы постоянно в кунге машины связи, переделанном в жилой домик и снятый с колёс. На объекте этом хранилась разная старая аппаратура связи, рос у входа в помещение виноград, далёкими предыдущими призывами здесь рассаженный, а мы теперь вручную должны были вырыть в горной породе небольшой бассейн под крышей старой казармы для командного состава (командир Цой возжелал себе горную баньку забабахать), и глубокую траншею для отводной трубы. Работёнка конечно не сахар, зато почти не видишь офицерский состав, и живёшь не по казарменному распорядку. По ночам вокруг тоскливо орали шакалы, собаки плешивые. Под их немелодичный писклявый вой и засыпали. А однажды принесла нелёгкая ближе к ночи майора Новикова, задержавшегося по служебным делам на верхнем объекте. Конечно же он был пьян, и судя по голосу, весьма прилично. Ломится к нам в кунг, а мы решили не открывать ему, тем более уже отбились, но он яростно колотил в дверь руками, ногами и даже чем то металлическим. Было бы при нём оружие, наверное бы опустошил весь боезапас, в таком то состоянии, но мы знали, что наутро он всё равно ничего не вспомнит, и когда он всё же свалил, не солоно хлебавши, долго ещё той ночью прикалывались на этот счёт.
   Поздней осенью в нашей казарме появились бойцы мотострелкового полка из г.Гвардейска Калининградской обл. Полк перебрасывали в Афган, а пока они должны были пройти боевую переподготовку здесь, в условиях местности, приближенной к афганской. Много новичков всегда радует - новые рассказы, тёрки за жизнь, с мл.сержантом Саней мы сошлись на любви к гитаре, он круто шарил в этом деле, играл на гражданке в ансамбле, и я кое-чему у него научился. У них тоже были свои чмошники, как и у нас, конечно(куда без этого),и шуршали быстро и беспрекословно, как и положено, нашим в помощь. А ещё среди новичков было много прибалтов, даже фамилии Райшис и Рандерс запомнил. Некоторые из мотострелков явно пытались откосить от Афгана, и любыми путями остаться служить у нас в Туркмении, но оставили лишь человек семь, с нужными для части специальностями (медик, сварщик, моторист-дизелист, слесарь по насосам и т.д). А остальные вскоре попылили в район Герата..Я и ещё двое ребят, попытались воспользоваться моментом сменить обстановку однообразной армейской своей жизни, написали рапорта на отправку "за речку", ротный с удовольствием нашу просьбу поддержал, а вот где-то в штабных недрах дали отбой, видать наши секретные допуски на "объект" сыграли свою роль.
  
   От скуки в один из воскресных дней, когда в роте и рядом никого из офицеров не наблюдалось, заставили дежурного по роте молодого сержанта открыть оружейку, взяли автомат, и прямо из умывальника немного постреляли по птицам и просто по верхушкам деревьев принесёнными с полигона патронами. Почему-то никто в роту так и не заглянул, наверное не поняли откуда палили. В дневное время летом гарнизон фактически вымирал, многие старослужащие даже не ходили на обед, лучше поспать где-нибудь в тени , подальше от посторонних глаз. Вечером же наблюдалось небольшое оживление, я иногда ходил в гости к батарейцам соседней части в 200м от нашей казармы. Служил там мой земляк из Москвы по кличке Батя, был он о-очень большой, все его похоже побаивались, не славяне особенно, а спал он на особенно почётном месте под самым вентилятором на втором ярусе.
   А уж рейды ночные за портвейном "Чемен" на Геок-Тепинский винзавод забыть вообще невозможно! Глубокой ночью командирский водила Серёжа Доценко снарядит свой УАЗик в ночное, с собой 3-4 канистры пустые, мы - группа захвата из трёх советских защитников Отечества, и вперёд, на штурм охраняемого сторожами туркменами с ружьями не секретного объекта. Всё как в кино: без света фар подъезжаем к забору завода, машина прячется за близлежащей лесополосой, вдали собачий лай, в руках по канистре, разведчик - вперёд! Перелезаем забор, совсем рядом цистерна железнодорожная, мордвин Витя Дураев, наиболее опытный в этом деле, очень быстро и почти без шума открывает люк сверху, изнутри покрытый полиэтиленом, и машет мне: подавай канистру. Вина было под завязку, канистра быстро заполнялась, передавалась мне, стоявшему чуть ниже на лесенке, а тёплый портвейн лился прямо в лицо и на х/б со дна переполненной тары. Собачий лай тем временем стал приближаться, и жизненно необходимо было вовремя смыться. Всё, залились, канистры по рукам, прыжок, кувырок, где-то совсем рядом ружейный залп, но мы уже у машины. Шесть секунд, и тачанка рванула в обратный путь. Задними путями проносим в автопарк родные канистры с "Чеменом", УАЗик спокойно заезжает в ангар, и всё..Ворота закрываются, достаётся закусь из всяких припасённых заранее консервов, теперь можно и расслабиться! Проснулся уже днём, в кабине ЗИЛа, почти все куда-то подевались, молодые поведали, что развод прошёл спокойно, вас отмазали, сказали вы где-то на объектах, вообщем придётся вечерком продолжать. Но это конечно было не часто, а периодически, конспирацию мы всё же старались соблюдать. Рейды эти приурочивались обычно с субботы на воскресенье, когда на сутки просто всё замирало. Офицеры употребляли по своим домам, а мы уж - по обстановке.
   Почему-то во вторую мою армейскую осень не помню, чтобы кто-то из моего призыва болел гепатитом и тифом, не то что в 83 году. А 1 января 85г.утром мы вышли из кунга в одних трусах и так рассекали какое-то время на точке, поскольку было ну уж очень тепло для этого времени года, градусов +15,не меньше. Всё уже так надоело, что лучше бы -30С,но дома , ан нет, ты нужен Родине именно здесь и сейчас, поэтому крепись, воин-туркестанец! Как-то раз Серёжа Смирнов с Урала сплёл сетку-паука, достал где-то спиннинг, и мы с ним повадились ходить ловить рыбу туда, где в нескольких км. от части из Копет-Дагского водохранилища вытекало русло участка Каракумского канала. Вот с этого шлюза, в основном конечно по ночам, мы и закидывали в воду нашего паука-подъёмника. У бурлящей под воротами шлюза воды всегда стояла рыба, минут через 5-7 мы тащили сетку резко вверх, и почти всегда там было по одному или паре судаков, не меньше. Уха варилась знатная, но не в части, а на объекте, где была своя артезианская скважина с мощным напором вкусной воды, и это сильно облегчало тамошнюю житуху. До дембельской весны ещё разок съездили на стрельбище популять из автомата, поймали наконец живого варана, потискали его, голубчика, сделали не хитрый ошейник, и какое-то время он был с нами. А куда делся - уже и не помню, все мысли были уже о дембеле. Правда уже в мае месяце я поехал не домой, как некоторые, а опять на гауптвахту. Как одному из наиболее отъявленных "залётчиков", мне предоставили возможность почтить своим присутствием самую одиозную в тех краях губу - в мотострелковой части в пос.Бикрова за Ашхабадом. С утра злобные прапора гнали нас, чернопогонников, рыть какие-то капониры, мы, дембеля, конечно старались припахать сидевших с нами черпаков, но всё равно, потрудиться немножко удалось, кормили непонятно чем, караульные с нами почти не разговаривали - не положено.В общем, не впечатлило меня с кентом моим армейским Андрюхой из Карелии. А по истечении срока заточения за нами опять никто не приехал, а оставаться дольше как-то не хотелось вовсе, пришлось договориться во время работы с одним командированным сержантом, убывающим после обеда в свою часть, что придёт за нами на губу как за своими солдатами. Он всё сделал правильно. Срок наш уже вышел, ему конечно поверили, и вот мы счастливые побрели по пустынной дороге в свою сторону. В селе Багир туркмены нас даже немного подкормили, далее знакомыми авиационными полями добрались до Безмеина, а там на перекладных и до части к вечеру допылили. А в это время за нами оказывается машина была послана забрать с губы. Командир части Цой, зло прищурившись, хотел нас сразу же на новый срок обратно отправить, но что-то ему помешало, и мы шлялись и маялись по части аж до 27июня..
   Ну вот и он, последний день в Советской Армии!
  
   После утреннего развода, который мы смотрели уже со стороны и в гражданке, пошли в автопарк, запрыгнули в кузов бортового ЗИЛа вместе с дембельскими чемоданами, и укатили из родной части навстречу новой и такой манящей гражданской жизни.. Правда в Ашхабаде билеты на поезд до Москвы нам пятерым оформили лишь на завтрашний день, и мы ещё успели погулять по городу, славно отметить наш дембель винцом в каком-то автобате у знакомых водил Серёги Доценко, а 3 дня в поезде до столицы с пивом и разговорами пролетели вообще стрелой. 1 июля я уже нажимал на кнопку звонка своей родной квартиры N 42...
Оценка: 6.04*7  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023