ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Дидерикс Андре
Путешествие без границ. Часть I

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 9.34*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Перевод мемуаров одного из наиболее известных и заслуженных операторов южноафриканского спецназа - полковника Андре Дидерикса. Отрывки переводились уважаемым Сергеем Карамаевым, но полностью на русском языке не публиковались.
  Часть I
  
  Ранние дни
  

  Глава 1
  
  Годы юности. Поступление на военную службу, 1955-1974 г.

  
  Я родился в Претории, в Южной Африке, 7 декабря 1955 года, младшим из четырех детей. После ранних лет, проведенных в Потчефструме и Квинстауне, мы переехали в Трансвааль, в город Хейдельберг, и поселились на небольшой ферме за городом. Моими друзьями были дети наших работников, с которыми я бродил по ферме, стрелял в птиц, строил укрытия из деревьев, плавал и просто наслаждался жизнью. Мой отец, учитель по профессии, позже был переведен в город Джермистон, промышленный центр, расположенный недалеко от Йоханнесбурга. Вскоре после нашего приезда в город мои родители развелись, поэтому я довольно рано должен был взять на себя дополнительные обязанности "мужчины в доме". Я был увлеченным спортсменом и гораздо больше преуспел в регби, чем в учебе. Я закончил среднюю школу со льготами на поступление в университет, но поступить в него, к сожалению, не было возможности из-за ограниченных финансовых возможностей.
  Я имел честь служить в южноафриканских силах специального назначения на протяжении двух десятилетий. Это была карьера, полная уникальных возможностей, которая принесла с собой изрядную долю радостей и трудностей - но радостей было гораздо больше. Немногие солдаты имеют возможность находиться на активной военной службе на протяжении бóльшей части своей карьеры, мне же посчастливилось быть на переднем крае войны основную часть своей службы. У меня было много возможностей участвовать в боевых операциях в настоящем, спецназовском, смысле этого слова.
  В Южной Африке воинская служба являлась обязательной. В 1974 году правительство ЮАР увеличило срок службы с одного года до двух. 7 января 1974 года я был призван на военную службу. Рядовой А. Дидерикс, личный номер 71369631PR, или просто Дидерикс, как я быстро усвоил, был высажен своей взволнованной матерью у выставочного центра "Милпарк" в Йоханнесбурге. Эта выставка являлась сборным пунктом для призывников, направлявшихся в 3-й пехотный батальон южноафриканской армии, дислоцировавшийся в Потчефструме. Поездка на автомобиле в Потчефструм включала в себя все традиционные "развлечения", которым обычно подвергаются новобранцы при поступлении на национальную военную службу (также называемые rofie ride).
  Я довольно быстро понял, что начальная подготовка представляла собой, по сути, беспощадную борьбу. Я принял этот вызов и старался преуспеть в любой дисциплине, будь то бег, стрельба, теоретические занятия или что-либо еще. Я намеревался провести два года своей службы с максимальной пользой для себя.
  Обычно в конце этапа начальной подготовки из военнослужащих пехотного батальона набирали рекрутов в парашютный батальон. К немалому изумлению своих товарищей, я начал тратить свои выходные на то, чтобы привести себя в еще лучшую физическую форму. Через два месяца после начала курса базовой подготовки в нашу часть прибыла группа военнослужащих из разведывательно-диверсионного отряда, чтобы отобрать потенциальных кандидатов на прохождение их отборочного курса. В тот момент я и понятия не имел, что следующие несколько часов навсегда изменят мою жизнь. Вербовщики являли собой образец профессиональных военных и производили неизгладимое впечатление. Группой спецназовцев командовали капитан Малькольм Кингхорн и сержант Крис Шутте. Они оба были крупными людьми, куда выше среднего роста! Капитан Кингхорн, великолепный рассказчик, вкратце рассказал нам об истории южноафриканских Сил специального назначения, о процессе отбора и подготовки разведчиков. К прохождению отборочного курса допускались только лучшие кандидаты.
  Далее нам показали учебный фильм о Специальной Авидесантной Службе (САС) Родезии. Фильм заканчивался скрытной атакой, которую бойцы САС проводили против вражеского объекта. Я понял, что это мой шанс. В последующей индивидуальной беседе Крис Шутте усомнился в моих физических способностях, но после моих настойчивых заверений всё-таки внес меня в список кандидатов.
  В то время о разведывательно-диверсионном отряде (РДО) Вооруженных сил ЮАР (также известного, как Recce) было известно очень немного. Однако его действия, также как и сами разведчики, среди других военнослужащих САДФ вызывали только восхищение. Этот образ суперсолдата в южноафриканском обществе тиражировался рассказами тысяч призывников и резервистов Территориальных сил, проходивших военную службу. Но в отсутствие реальной информации о том, что это за подразделение, о его военнослужащих также плодились слухи и легенды, некоторые из которых были довольно жуткими. Особенно сильно перевирался психологический портрет спецназовца. Например, популярный миф гласил, что для того, чтобы стать разведчиком-диверсантом, нужно быть психопатом. В еще одной известной легенде говорилось, что по прибытии на отборочный курс кандидату вручают котенка или щенка. В ходе отборочного процесса кандидат обязан заботиться о животном, а потом, на определенном этапе подготовки, он должен был убить питомца.
  

  Глава 2
  
  Отбор в спецназ, 1974 г.

  
  Группа из 20 кандидатов из 3-го пехотного батальона Сухопутных войск ЮАР погрузилась на поезд в Йоханнесбурге. У каждого из нас были свои цели и причины отправиться на отборочный курс в РДО. Я старался не участвовать в развлечениях, которым предавались остальные солдаты во время пути. Вместо этого я держался в стороне, стараясь мысленно настроиться на то, что меня ожидает в предстоящие несколько недель. Я ехал в Оудтсхоорн с единственной целью - стать бойцом спецназа, и никак не меньше. В город мы прибыли рано утром, на станции нас встретил лично сержант Шутте. Оудтсхоорн - это маленький городок, расположенный в живописном регионе под названием Малое Кару (Kleine Karoo). Находящийся в окружении горных хребтов и страусиных ферм, он предоставлял множество возможностей для активного образа жизни. На южной стороне перевала Свартберг был расположен город Джордж, - популярное место для посещения солдатами из Оудтсхоорна, поскольку в нем располагался Армейский женский колледж. Неподалеку от Джоржа проходил прекрасный берег Индийского океана, на котором располагались города Седжфилд, Виктория Бэй, Уайлдернесс и Крисна. Отборочный курс в Силы специального назначения проходил в горах Свартберг и близлежащих районах Де Руст и Клаарватер.
  Следующие два месяца были периодом невыносимых физических и психологических нагрузок, неуверенности, унижения, страха, разочарования и зачастую просто боли. Этап предварительного отбора проводился на учебном полигоне Пехотного училища, и очень скоро из первоначальных 250 кандидатов осталось менее семидесяти.
  Продолжительность отборочного курса являлась тщательно оберегаемым секретом, и оставалась таковым вплоть до последнего мгновения. Более месяца нас подвергали различным испытаниям, только в горы Свартберг мы выходили не менее пяти раз. Экстремальные физические нагрузки во время упражнений сокращали число кандидатов ежедневно. К началу второй недели курса нас осталось всего пятнадцать человек, но мы еще не понимали, что худшее для нас еще впереди.
  Я быстро понял, что во время отбора не будет никаких одолжений или послаблений. Инструкторы делали все, чтобы посеять в нас разочарование, чувство беззащитности и замешательства. Свежая еда обильно обрызгивалась бензином. Зачастую рацион состоял только из гороха, или же нам преподносились на редкость неубедительные причины того, что пайков на сегодня не будет. Как только инструкторы выясняли наши пристрастия в еде, то нам в пайках выдавали только то, что мы любили меньше всего.
  В один из дней мне вручили координаты следующей точки встречи. После изучения карты я понял, что дистанция абсолютно не соответствует времени, отведенному на ее прохождение. Прекрасно понимая, что мое плохое физическое состояние сильно ограничивает мои возможности, я знал, что выполнение этого задания потребует от меня невероятных усилий. Уставший и разочарованный, но, тем не менее, не сдавшийся, я зашагал, стараясь развить максимальную скорость, на какую был способен.
  Пройдя 100 метров по дороге, я наткнулся на некоторых из своих товарищей. Оказалось, что это и был конец отборочного курса! Я потерял 10 килограмм, мое тело было покрыто синяками, царапинами и ссадинами. Моей единственной мыслью в тот момент было поскорее вернуться обратно на базу. Мне нужно было принять горячий душ, восстановить физические силы и привести свое тело в порядок.
  Я прошел первый этап отбора в спецназ и по понятным причинам очень собой гордился. При первой же возможности я позвонил матери и поделился с ней радостью. Я думаю, что тогда она не очень поняла, чего я достиг. Следующим этапом отбора был курс базовой парашютной подготовки. Он состоял из двухнедельной физической подготовки и двух недель тренировок в ангаре. Перед тем, как быть допущенным к тренировкам в ангаре, кандидат должен был сдать несколько экзаменов. В завершение этого отборочного этапа кандидат должен был успешно выполнить восемь прыжков с парашютом.
  Здесь нас впервые представили командиру 1-го РДО комманданту Яну Брейтенбаху. Он производил яркое впечатление, был человеком крепкого сложения с внушительным послужным списком - прирожденный лидер и настоящий солдат. Он не стремился участвовать в "крысиных бегах", чтобы стать генералом. Одиннадцать человек, прошедшие отборочный курс под номером R7401 в Силы спецназначения, увеличили численность личного состава отряда на 100%!
  Нам дали несколько дней отдыха, чтобы мы могли восстановить силы и привести в порядок оружие, снаряжение и обмундирование. Вслед за этим в окрестностях Оудтсхоорна мы прошли курс вождения и обслуживания техники. Поскольку к этому моменту отношение к нам действующих операторов спецназа несколько изменилось в лучшую сторону, то этот этап прошел в ненапряженной атмосфере.
  Будучи небольшой группой, мы быстро стали частью развлекательной жизни в Оудтсхоорне. Прибрежные курорты Виктория Бэй и Уайлдернесс стали популярными местами нашего отдыха в выходные дни. Меня также приобщили к культуре и искусству употребления рома "Красное сердце" с колой. В нашей группе возникло то особое чувство товарищества, которое в последующие месяцы стало одним из самых важных в моей жизни.
  

  Глава 3
  
  Получение квалификации оператора. Форт-Доппис и базовый курс разведывательной подготовки, 1974 г.

  
  Как-то теплым и ленивым пятничным вечером, когда мы полностью были заняты занятиями по радиосвязи и изучением азбуки Морзе, неожиданно поступил приказ убыть для прохождения этапа физической подготовки базового парашютного курса. Мы сели на поезд в Бофорт-Весте и двинулись в Блумфонтейн. У нас не было никаких иллюзий относительно того, что инструкторы в парабате будут рады любой возможности как следует отыграться на будущих спецназовцах.
  В зимнее время в Блумфонтейне очень холодно. В одном из его районов, называемом Темпе, располагалось несколько войсковых частей. Между ними шло соперничество, имевшее долгую историю, а основное соперничество, порой доходящее до вражды, было между парашютным батальоном и танковой школой. Эта вражда часто доходила до нападений на казармы противника под покровом ночи.
  Как я и предполагал, утром понедельника, когда стартовал курс физподготовки, начался ад. Восторгов по поводу плохого отношения к нам, я не испытывал, но первую неделю выдержал. Я понимал, что еще не до конца восстановился после нагрузок отборочного курса. Единственным упражнением, которое доставило мне проблемы, было преодоление двухметрового забора с полной выкладкой. Я смог взять препятствие с третьей, и последней, попытки.
  Унизительное отношение к курсантам в парашютном батальоне являлось общепринятой практикой, и наша группа исключением не являлась. Мы часто становились объектами издевательств со стороны "стариков" (парашютистов, прошедших квалификационные испытания). К примеру, на вашу кровать ставился trommel (тубочка для личных вещей), на него залезал "молодой", а так называемый "старик" бил его в живот, наблюдая за тем, как "молодой" валится на кровать. В один из таких вечеров над одним из наших товарищей, пытавшемся совладать с этим, издевались особенно сильно. Даан ван Зейл, почти двухметрового роста парень родом из Кару, вмешался и ответил "старику" взаимностью, после чего подобная практика тут же прекратилась. Мы успешно сдали экзамены по физподготовке и были допущены к последнему этапу - тренировкам в ангаре.
  Нашим инструктором на этом этапе был сержант-майор Франс ван Зейл, - опытный оператор спецназа и парашютист-инструктор, специально приехавший для этой цели из Оудтсхоорна. Последующие две недели стали для нас огромным жизненным опытом, наполненным юмором, радостями и разочарованиями, обычными для десантных тренировок в ангаре. Наш товарищ Уси, глубоко религиозный и, пожалуй, самый душевный человек из нашей группы, никак не мог справиться с координацией, и после неоднократных попыток ван Зейла помочь ему преодолеть эту проблему, его вынуждены были снять с курса. Это был очень печальный день для всех нас, а для старого Уси он стал и самым большим разочарованием в жизни.
  Совершив положенные восемь прыжков (включая один ночной прыжок и один прыжок с полной выкладкой), крайний, квалификационный, прыжок стал моментом гордости, поскольку наши семьи и друзья были приглашены на торжественный парад по случаю окончания курса. На построении нам выдали наши "крылышки". Но более важным для меня и моих товарищей был тот факт, что отныне мы официально стали военнослужащими самого престижного подразделения Вооруженных сил ЮАР - разведывательно-диверсионного отряда.
  Мой статус военнослужащего по призыву изменился 31 мая 1974 года, когда я принял присягу и был зачислен в регулярный состав Вооруженных сил. С изменением статуса мое денежное содержание также выросло с 20 рэндов в месяц до ошеломляющих 150 рэндов! Спецназовцы, вне зависимости от звания, пользовались в остальных Вооруженных силах большим уважением. Теперь я мог в определенной степени финансово поддерживать свою мать, что я с радостью и делал, ведь всю жизнь она многим жертвовала ради того, чтобы я вырос нормальным человеком.
  В начале 1970-х годов основным учебным центром Сил специального назначения был Форт-Доппис. База располагалась в центральной части Полосы Каприви в Юго-Западной Африке. Свое название база получила в честь зеленых мартышек, которые обитали в окрестностях. У них была привычка пробираться на территорию базы и воровать стреляные гильзы (doppies на языке африкаанс). В Форт-Доппис военнослужащие Сил спецназначения проходили основную часть своей боевой подготовки для ведения боевых действий в буше. Сама база была огромна и практически не имела ограничений по дистанциям, на которые мы могли уходить. Местность также была очень похожа на районы южной Анголы.
  Спустя три с половиной часа полета из базы ВВС Ватерклооф, расположенной возле Претории, мы высадились на авиабазе Мпача, неподалеку от городка Катима Мулило. Там мы подождали под палящим солнцем своего рейса на Форт-Доппис. Это был мой первый полет в вертолете.
  В лагере действовали весьма жесткие законы в отношении окружающей нас флоры и фауны. Животные имели приоритетное право на существование и на свой образ жизни. Стрельбища располагались на достаточном удалении от традиционных пастбищ и мест водопоя. Окружающая нас живность понимала наше отношение к ней и чувствовала себя в гармонии, в изобилии населяя окружающие базу районы. Присутствие львов, гиен, буйволов, слонов, крокодилов, бегемотов и всяческих рептилий в местах наших тренировок означало, что мы должны постоянно находиться настороже из-за близкого присутствия опасных диких животных. Это привносило в обучение дополнительный реализм.
  Мы прошли курс огневой подготовки. Нас обучили обращаться с любым видом иностранного стрелкового оружия, которое может нам встретиться по ту сторону наших границ. Занятия по этому предмету с нами блестяще проводил сержант Крис Шутте. К сожалению, он запрещал нам пользоваться любыми видами защиты органов слуха. В дальнейшем, из-за многих лет постоянных взрывов и стрельбы, у многих из нас возникли серьёзные проблемы со слухом.
  Тем временем в Оудтсхоорне прошел еще один отборочный курс, и к нашей группе присоединился единственный выживший во время него, Сакки Зигерс. Наша дневная программа физической подготовки обычно начиналась с утренней пробежки на 6 или 10 км с оружием. Плотный и вязкий песок Каприви, по которому приходилось бежать, энтузиазма не добавлял. В конце дня занятия, как правило, завершались рукопашным боем в течение часа. Мы находились на пике своей физической формы.
  Вслед за огневой подготовкой последовало изучение тактики малых подразделений (курс партизанской войны), что, к сожалению для нас, оказалось вторым отборочным курсом. После того, как один наш товарищ пожаловался на то, что тренировки сводятся к интенсивным физическим упражнениям, курс превратился в один сплошной марш на длинные дистанции с максимально возможной выкладкой. К сожалению, это привело к тому, что наша первоначальная группа из десяти человек сократилась до пяти. После полугода стойкости, самоотдачи и всевозможных ожиданий от жизни в качестве оператора спецназа, некоторые из нас разочаровались и заявили об уходе из программы.
  Во время того периода обучения лейтенант Фред Зили стал первым военнослужащим Вооруженных сил, а также первым оператором спецназа, погибшим в бою на наших границах. Мы смотрели круглыми глазами, как они садились в вертолеты с зачерненными камуфляжной пастой лицами, отправляясь на операцию. Я также очень отчетливо помню спокойную атмосферу на базе после возвращения команданта Брейтенбаха и его людей. Очень достойный молодой оператор отдал жизнь за свою страну. Тогда я слабо осознавал, что в моей будущей службе я часто буду смотреть смерти в глаза. Люди в бою могли погибнуть, в том числе и находящиеся под моим командованием. В будущем мне придется многим воздать свои последние почести возле открытых могил. Для меня самой печальной частью потери коллег являлась судьба и неопределенное будущее их оставшихся жен и маленьких детей.
  Особые воспоминания я храню о традиционных субботних braai (барбекю) в Форт-Доппис. Это стало частью спецназовской культуры, и после недели тяжелого труда, braai был настоящим культурным событием недели (и, честно говоря, единственным таким событием). Это было время отдыха, когда можно пропустить пару стаканчиков рома с колой, поиграть в дартс или снукер или просто расслабиться в компании друзей.
  По линии материально-технического обеспечения Форт-Доппис подчинялся штабу сектора, находившемуся в городке Катима Мулило. Путешествие туда на грузовике "Бедфорд" занимало шесть часов в сухой сезон и целых пятнадцать часов в сезон дождей. Настала моя очередь сопровождать "крысиные бега". По прибытии в Катиму нам сообщили, что в Доппис произошла утечка газа на кухне и почти вся база сгорела дотла. Мы загрузили наш провизию настолько быстро, как только смогли, и направились обратно в Форт-Пепел (как соответствующим образом стали называть старый Форт-Доппис). К нашему приезду жилой квартал и столовая были размещены на сохранившейся автостоянке. В огне я потерял все свои личные вещи, осталась только одежда, которую я носил. Я думаю, что довольно многие "логис", должно быть, чувствовали, что мы заслужили, чтобы наша база была разрушена, поскольку ее большая часть была построена из материалов, предназначенных для других дел. При погрузке в Катиме, особенно строительных материалов, регулярно возникали "административные" ошибки, которые неизменно заканчивались в Форт-Допписе.
  События первой половины 70-х годов, происходившие в Анголе и Мозамбике, привели к эмиграции большого числа граждан в соседние страны и обратно в Португалию. Солдаты, поддержавшие колониальное правление и выступавшие против новых правительств, добровольно покинули эти страны. Часть людей ушло, потому что их жизни оказались под угрозой, и некоторые из них в условиях секретности переехали в Доппис. К нам присоединились блестящие солдаты, одним из них был Даниэль Роксо, знаменитый и внушающий страх лидер Fletchas [19]. Во время гражданской войны в Мозамбике Fletchas являлись движением сопротивления. Так я впервые познакомился с языком португальцев, их культурой и обычаями, и это то, что я ценю и по сей день.
  После пожара было принято решение отстроить новый Форт-Доппис на берегу реки Квандо. Постройка новой базы была поручена Корпусу военных инженеров.
  Вернувшись в Оудтсхоорн после шестимесячного пребывания в Допписе, к нам пришло известие, что наше подразделение переводят в Дурбан, чему лично я был рад, поскольку я был бы ближе к дому. К тому же Дурбан был куда более интересным местом, чем Оудтсхоорн. Так что Рождество я встретил вместе с семьей.
  Во время моей следующей командировки в Форт-Доппис я прошел еще несколько курсов, в том числе по радиосвязи, подрывному делу, выживанию и искусству следопытства. Я намеревался сделать хорошую служебную карьеру и относился к этим курсам со всей серьезностью. Инструкторами на этих курсах были настоящие мастера своего дела. Уоррент-офицер и прекрасный человек Кернаас Конради являлся в отряде экспертом-взрывником и преподавал нам основы подрывного дела. Девальд де Бир, одна из легенд войск специального назначения, преподавал нам искусство бушкрафта, выживания и следопытства в буше. О буше и его животном мире он знал практически все. Свой опыт и знания он приобрел, прожив несколько лет с бушменами в пустыне Калахари.
  Моим товарищем на этих курсах стал Даан ван Зейл. В ходе курса по выживанию, мы быстро поняли, что когда приходится выживать в буше, ничего не дается просто так. Умение жить в вельде сродни искусству. Силки, которые мы готовили со всей тщательностью, давали весьма скромный результат. Когда же нам везло и в ловушки кто-то попадался (в основном это были фазаны или какие-то другие дикие птицы), нас частенько опережали дикие животные, и чаще всего нам ничего не доставалось кроме ошметков. Как-то раз голод вынудил нас тащиться 15 километров в Форт-Доппис, где нам пришлось копаться в мусоре в поиске остатков еды. Хотя мы и нашли кое-что съедобное, но пришли к выводу, что это не стоит пройденного расстояния и приложенных усилий. Девальд нам показал, что мясо питона и бабуина вполне съедобно. Я мог бы смириться с питонятиной, но что касается мяса бабуина, то лучше я буду копаться на помойке в поисках еды. Важной частью курса было искусство следопытства и ухода от преследования. Крайний навык в дальнейшем оказался для меня чрезвычайно полезным. Честно говоря, я считаю, что для человека, которому необходимо скрытно оставаться на вражеской территории в течение длительного периода времени, он является наиболее важным умением в искусстве выживания.
  К счастью я довольно рано понял, что такая возможность так часто проводить свое время в условиях дикой природы - это уникальная возможность и фактически дар небес. Я бережно храню в памяти грозы в Каприви и свежесть вельда после только что прошедшего дождя. В памяти остались многочисленные ночные переходы и ориентирование по ярким звездам, что вытеснило все тяготы и лишения, которые я испытывал во время этих тренировок. Постоянная опасность встречи с дикими животными и змеями во время тренировок заставляла нас постоянно находиться начеку. Незабываемый образ в моей памяти оставил особый запах, присущий поселениям человека. Запах костра, тростниковых хижин, готовящейся еды, домашний скот, звуки африканских там-тамов - все это я часто улавливал во время операций. Животные, мигрировавшие вокруг Допписа, зачастую в крупных стадах, также предоставляли большое разнообразие звуков живой природы.
  

  Глава 4
  
  Дурбан и курс легководолазной подготовки, 1975 г.

  
  Дурбан расположен на восточном побережье Южной Африки в провинции Наталь. Ему повезло с климатом, там круглый год стоит теплая погода. Дурбан является основными морскими воротами Южной Африки, и также это самый крупный и самый оживленный порт на побережье Африканского континента. Также этот город является традиционной курортной Меккой для южноафриканцев, загорающих на белоснежных песчаных пляжах и наслаждающихся теплыми водами Индийского океана.
  Огромный участок земли, выдающийся в море, и образующий южную оконечность дурбанской бухты, называется Утес. Эта территория давно является закрытой военной зоной, на которой расположены разные стратегические объекты ВМС ЮАР. Там же находились и здания бывшей китобойной станции, которые оказались просто идеальным местом для тренировок тактики ведения боя в городских условиях. С наблюдательного пункта на самой оконечности Утеса открывался прекрасный вид на город Дурбан и на само побережье, уходящее на север.
  Численность подразделения постепенно росла, еще шесть кандидатов успешно прошли отборочный курс. Одним из этих счастливчиков был лейтенант Конни ван Вейк, выпускник военной академии и один из лучших офицеров, с которыми я встречался за всю свою службу.
  После нескольких месяцев в буше Дурбан показался раем. Социальное разнообразие и праздничная атмосфера выгодно отличались от всего самого лучшего, что мог предложить этот мир. Бар с живой музыкой под названием "Папины усы", расположенный в популярном пляжном отеле, стал одним из главных мест встречи спецназовцев. Под пьянящим влиянием живой ирландской народной музыки группы "Blarney Brothers" и рома с колой мы прекрасно проводили время. Частенько нам приходилось (но никогда, конечно, в качестве зачинщиков) защищать себя от грубых и жестких дурбанцев, а также от оскорбительно ведущих себя отдыхающих.
  Наконец наступил момент, когда группу из двенадцати спецназовцев собрали на острове Солсбери на базе ВМС в Дурбане, где начался предварительный этап отбора на курсы боевых пловцов. Все тесты прошли только 10 человек. Я должен был прибыть на базу ВМС Саймонстаун, в Западном Кейпе, потому и отправился туда на своей новенькой "Альфа-Ромео", которую приобрел на свое тяжелым трудом заработанное денежное довольствие и боевые выплаты из расчета 3,5 рэнда в сутки, получаемые за службу на границе. В Блумфонтейне я сделал остановку и навестил своего школьного приятеля, Гроббиса Гроббелара, которого я последний раз видел на курсе молодого бойца. После окончания базовой военной подготовки Гроббис пошел в танкисты и служил в танковой школе в Темпе.
  Боевые пловцы ВМС ЮАР считались элитой. По прибытии на место, в один из облачных и ветреных дней, типичных для Кейпа, нас собрали на причале водолазной школы для проверки уровня физической подготовки. Июнь месяц в Кейпе - начало зимы, и это не самое теплое время года. По сравнению с теплыми водами Индийского океана, атлантические воды вокруг Кейпа значительно холоднее.
  Нашим инструктором назначили уоррент-офицера Роланда Брауна. Он не скрывал своего раздражения по поводу того, что на священную флотскую территорию пришли какие-то армейские "пешедралы". Первоначальные квалификационные испытания уменьшили численность нашей группы до 7 человек. По счастью, нас поселили в небольшом частном отеле рядом с базой, а не в казармах на территории части. Это было и к лучшему, поскольку у моряков существует совершенно невероятные правила ношения формы одежды (включая ношение такой формы, о существовании которой мы даже не подозревали) и куча других своих правил, трудных для понимания армейцами.
  Следующие два с половиной месяца стали для меня не только самыми напряженными в физическом отношении временем моей военной карьеры, но также и самыми интересным. В первый месяц мы постоянно бегали вокруг водолазной школы и вокруг Саймонстауна, страдая от холодной воды, одетые только в "кожу" (так на морском жаргоне назывались плотно облегающие тело тонкие гидрокостюмы "мокрого" типа). За это время я прошел все мыслимые и немыслимые медицинские тесты и упражнения по физподготовке, какие только существуют в природе. Кроме того, пришлось провести немало времени у зубного врача, чтобы привести в порядок зубы перед тем, как начать погружения.
  Обычный день обычно начинался с пробежки в 10-15 кругов, включая преодоление полосы препятствий, построенной в воде. Теоретические занятия занимали большую часть дня, но при этом значительная часть времени отводилась на бег по пляжу и на другие физические упражнения. Пробежки на пляже всегда проводились по колено в воде, при этом ты должен был всегда нести с собой бревно в 30 кг весом. Обратный путь как правило совершали вплавь, и тоже с бревном. Дважды в неделю мы совершали заплыв на одну морскую милю на время. Раз в неделю мы отрабатывали прыжки в воду. Мы добирались вплавь до списанных фрегатов, стоявших на приколе в километре от берега, и прыгали с мачт и надстроек, с высоты 10 метров. Самым веселым был только первый прыжок...
  Наконец наступил день, когда мы поменяли нашу "кожу" на нормальные гидрокостюмы. Нам разрешили их носить, но по странному стечению обстоятельств, следующие несколько дней мы занимались физической подготовкой исключительно на суше (странная логика у этих флотских). Теперь шутки кончились, начались серьезные водолазные тренировки.
  За основным курсом водолазной подготовки последовало обучение атакующим подводным действиям. Теперь мы плавали не с аквалангами, а с индивидуальными дыхательными аппаратами замкнутого цикла. Воздух в них представлял собой специальную смесь чистого кислорода и углекислого газа. Из-за этого глубина погружения была ограничена тремя метрами. Использование чистого кислорода для дыхания под водой может быть смертельно опасно. Обычно погружение длилось от трех с половиной до четырех часов. Чтобы провести три часа и более в холодных водах Атлантического океана требовалась определенная психологическая подготовка. Иногда за сутки мы совершали до трёх погружений. Мой товарищ Герт Экстин во время одного из глубоководных погружений подхватил кессонную болезнь и был вынужден провести несколько дней в барокамере.
  Наконец, мне была присвоена квалификация боевого пловца и сбылась моя детская мечта стать аквалангистом, и более того, военным водолазом! Я очень гордился полученной квалификацией. Обучение в водолазной школе стало одним из самых важных периодов в моей жизни. Школа подготовки водолазов зарекомендовала себя как профессиональное военное учебное подразделение. Мы часто спорили, какой из курсов более сложный и требовательный с точки зрения физической подготовки - парашютная подготовка или водолазная. С моей точки зрения их нельзя даже сравнивать, поскольку курс водолазной подготовки со всех точек зрения гораздо более тяжелый.
Оценка: 9.34*4  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023