ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Цапков Валерий Владимирович
Монетку в море, чтоб вернуться...

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 4.46*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вернулся из Одессы, и отстучал. Возможно, я там перегрелся на солнце...
  1.
  
  Готлиб Данке был на плохом счету в контрразведке Одесского СБУ. Этот респектабельный бизнесмен прибыл в город в прошлом году и возглавил им же созданное совместное украинско-германское предприятие, которое планировано заниматься переработкой мусора.
   Этот пожилой господин был родом из Гамбурга, однако, имел когда-то родственников из числа украинских немцев, да еще и проживавших неподалеку от Одессы, в Люстдорфе. Собственно говоря, не это было поводом для подозрений, в Одессе любого поскреби, найдешь иностранца в роду. Да и то, что в 1944 году Готлиб Данке служил в комендантской роте германской армии, не было причиной, кто только и где только, не служил в свое время.
   Даже то, что после войны Готлиб Данке служил в германских спецслужбах и занимался разработкой операций против стран Варшавского Договора, не смущало офицеров контрразведки.
  - Подумаешь, еще один шпион. И не таких видали, - пробурчал полковник Митин, начальник отдела, курировавшего иностранцев в городе.
   В конце концов, в этом не было ничего предосудительного - шпионить в интересах родины. К тому же, господин был в возрасте, когда можно позволить себе всякую блажь, вреде занятий бизнесом, не до могилы же шпионить... Были, конечно, споры относительно мотивов поведения убеленного сединами Готлиба Данке.
  - Он всю жизнь гадил нам, теперь ему стало стыдно, и он решил помогать нам уничтожать мусор, - предположил подполковник Васин, зам начальника отдела, долгие годы службы в органах госбезопасности не убили в нем веру в людей, их способность руководствоваться моральными императивами, ставя их порой выше государственных интересов.
  - Это составная часть плана Евросоюза, по смещению переработки отходов на восток. Сначала они нам настроят заводов, перерабатывающих мусор, потом загрузят их отходами своих высокотехнологических производств. Конкретный план на перспективу, по всему периметру, от Одессы до Балтики такие заводы заложили, и везде - отставные офицеры в управлении, - желчно сказа полковник Митин, он не верил людям.
  Даже если это было и так, ничего с этим поделать было невозможно. В Киеве в подобных случаях всегда советовали не лезть в крупные финансовые проекты, и тщательней искать "руку Москвы". И все же, главной причиной беспокойства офицеров контрразведки было не это, а то, что каждый месяц, 16-го числа, Готлиб Данке уходил от наружного наблюдения, и занимался неизвестно чем. Когда это случилось в первый раз, почти год назад, прокол списали на качество работы наблюдателей, для естественности, чтобы быть не обнаруженными объектом, они нередко выпивали в рабочее время.
  - Пошел за вином - и упустил, - оправдывался капитан Кузин, давно переросший свое звание.
   Ну и ладно, упустил - и упустил. Интерес вызвало то, что ровно через месяц, 16-го числа, объект снова исчез. И еще через месяц - тоже.
  - Почему именно в это число? - спросил полковник Митин.
  - МП-16п. - ответил подполковник Васин.
  - Что?
  - Мы танкисты, 16-го - получка.
  - Как сие понять?
  - Так в военном училище нас учили запоминать марку масла для смазки ходовой части бронетанковой техники.
  - А разве он служил в бронетанковых войсках?
  - А вдруг, он на самом деле советский разведчик, двойной агент, и, как Штирлиц, в день получки, как и всякий советский офицер, привык нажираться в одиночку?
  - Я тоже советский офицер, но в день получки не нажираюсь в одиночку, - с укором сказал полковник Митин, оглядывая подчиненных. Он еще раз обвел всех глазами, пересчитывая тех, кто еще имел советское прошлое. С каждым годом в управлении таких становилось все меньше, не имевшие украинских корней, а имевшие контакты в России, плавно выдавливались.
  Приближалось 16 августа, нервы были напряжены, надо было что-то делать. Было решено привлечь все имеющиеся силы и средства. Однако вечером, 15 августа, неожиданно прилетели из Москвы коллеги из ГРУ и объяснили суть дела...
  
  2.
  
   "Большей угрозы, чем мы сами, для Украины не существует", - прочел за утренним кофе Готлиб Данке в газете "Зеркало недели" за 16 августа. За окном был залитый солнцем пыльный город.
   Очень правильно написано, впрочем, это можно применить ко всем, подумал он, поразмыслив, что внешний враг - ничто по сравнению со своими ошибками. Полистав, он внимательно перечитал обширное интервью бывшего министра обороны:'...В Украине нет министра обороны, есть министр избыточного военного имущества. Из пяти замов лишь один профессионал, понимающий армию, да и тому отведены вторые роли... Остальные четверо - люди, разбирающиеся в финансовых ресурсах и избыточном имуществе. Никто из руководства Минобороны, при молчаливом Генштабе, не сказал президенту, что выделить деньги на развитие сил спецопераций - это намного важнее для обороны, чем проводить парад...'
  Пустая говорильня, подумал он. Ничего им уже не поможет, сколько бы денег на оборону не выделяли. И Германии уже ничего не поможет...Однако, пора было идти. От наблюдения каждый месяц он уходил разными способами. В июле - традиционным для Одессы способом - через катакомбы. Под жилье он снимал апартаменты на Дерибасовской, где еще в годы войны была конспиративная квартира для встреч с агентурой, которую пытались внедрить в город, для организации партизанского движения. Выход в катакомбы из подвала сохранился, однако, в 85 лет прыть уже не та...
  А вот не буду сегодня прятаться, решил Готлиб. Он достал из бумажника половину купюры, вторая половина была оторвана, на уцелевшей половине было милое девичье лицо. Он хотел было по привычке поцеловать это лицо, но, вдруг подумал, что и ей сейчас за 80... Если, конечно, она жива...
  
  3.
  
  - ...Это наша земля! Мы превратили эти засохшие холмы в цветущие виноградники! Мы на пустом месте построили этот город! В этой земле зарыты кости наших предков! И именно мы должны отстоять эту землю от нашествия варваров!..
  Так поднимал боевой дух, у сидящих перед ним, офицер гестапо. В зале сидели, угрюмо потупив головы, немецкие поселенцы из Одессы и пригородов. Они и должны были стать основой диверсионных групп, которые должны будут сражаться с красной армией, фронт уже громыхал неподалеку.
  Немцы, чьи предки действительно приехали сюда, в поисках лучшей доли, в начале 19-го века, помалкивали. Офицер гестапо был прав, это была их земля, однако, их предки сюда приехали не воевать, а строить мельницы, разбивать виноградники, мастерить телеги...
  - Пройдитесь по Одессе, эта власть ничего не создала, она только разрушала... Мосты, дороги, кованые решетки на улицах, даже трамвай... Все это было построено не ими, а вашими предками, еще при царе... - продолжал политзанятия гестаповец.
   Все это было правдой, или близко к ней, однако, воевать не хотелось. Еще до войны ряды этнических немцев поредели, НКВД тщательно вычищало потенциальных предателей.
  Готлиб Данке сидел в углу, его задачей в городской комендатуре был поиск мест и организация "схронов" в городе, тайников с оружием и боеприпасами, для потенциальных диверсантов из местного населения. При всей видимой простоте это было делом нелегким, приходилось лазить по городским трущобам в гражданской одежде, чтобы местные не заподозрили в нем немца. Очередной тайник Готлиб придумал организовать на старом немецком кладбище, по дороге к Люстдорфу. Замысел заключался в организации фальшивых похорон, в могильной яме, вместо гроба, пряталось оружие и боеприпасы, в хорошей смазке, чтобы пролежало исправным как можно дольше.
  Так все и было проведено: группа плачущих офицеров, в гражданских лохмотьях, везла на телеге гроб, набитый "Вальтерами". Была изготовлена и могильная плита. Немецкие офицеры выражали скорбь почти натурально, их тоска была вызвана тем, что они заранее представляли, сколько трудов будет стоить снять гроб с телеги и дотащить до могилы. Внутри деревянного гроба был цинковый, вместе с оружием он весил, возможно, сотни четыре килограммов. Даже на месте погрузки нельзя было привлечь посторонних, как тут не зарыдаешь.
  - Может, пленных привлечем?
  - И куда их потом, там и расстрелять?..
   Вот там-то Готлиб и познакомился с Эльзой, которая была в группе скорбящих для убедительности, отсутствие женщин, даже в такой скромной процессии, могло показаться подозрительным для немногочисленных встречных. Она была из местных колонистов, активистка нацистского движения.
   Готлиб Данке был в то время молодым и романтичным парнем, войну он воспринимал довольно легкомысленно, даже погибшие товарищи по службе воспринимались им, как часть аттракциона под названием "война". Когда-то и его предки жили здесь, однако, перед первой мировой войной поехали навестить родню в Германию, да так там остались.
  - Первое, что сделаю, когда попаду в Одессу, так это зайду в Черное море и побреюсь! - хвастливо заявлял он товарищам, таким же безусым, как и он, под стук колес воинского эшелона
  
  4.
  
  ...Подогнав телегу с гробом как можно ближе к могиле, буквально выдолбленной в слоистых камнях, офицеры вшестером с трудом стащили гроб на землю. Подхватив его веревками, обливаясь потом и вполголоса чертыхаясь и проклиная коммунистов, они опустили гроб с оружием на дно ямы. Скорбно постояв на краю могилы, мужчины бросили по куску глины на гроб. Готлиб тоже бросил, потом, машинально сунул куку в карман, достал монетку в 10 пфенингов, и бросил ее в могилу.
  Эльза прыснула от смеха, на нее шикнули, чтобы соблюдала приличия, подобающие погребальной процедуре.
  - Это чтоб вернуться? - шепотом спросила Эльза.
  - Да, я обязательно вернусь, - так же шепотом прошептал Готлиб.
   Монету он бросил не для того, чтобы обратить внимание девушки на себя, просто, он всегда так делал. Еще в юности, когда весь класс, за отличные показатели в физической подготовке, премировали экскурсией на корабле в Швецию, тогда он первый раз попал за границу, он бросил в море монетку, чтобы снова побывать в Стокгольме. Когда началась война, получив три дня отпуска после военного училища, он заехал домой, разбил копилку, и выгреб монетки, на всякий случай. Одну он бросил, на всякий случай, в Бресте, в Западный Буг, а одну - в Виннице, в Южный Буг.
  После похорон они отбились с Эльзой от компании скорбящих, и спустились к морю. Оно начиналось рядом с кладбищем, с трудом они нашли тропинку вниз, с крутого откоса.
  В пятидесяти метрах от берега местные мальчишки ныряли, выуживая что-то с морского дна.
  - Что они ловят? - спросил Готлиб.
  - Мидий.
  - А как они выглядят?
   Эльза подняла с песка скорлупку ракушки и показала.
   До этого Готлиб видел мидий только один раз, доставая их вилкой из жестяной баночки. Он взял руку девушки вместе с раковиной, и сказал:
  - Очень любопытно. А пошли искупаемся, где меньше народа!
  - Пошли...
   Потом они пошли купаться, горячий песок жег ступни, они до одури купались, пока не стало вечереть.
  - Я не мог тебя раньше видеть?
  Эльза засмеялась:
  - Еще один!
  - Что значит "еще"?
  - Меня многие путают.
  - С кем?
   Эльза достала из холщевой сумочки дермантиновый кошелек, раскрыла его, и достала купюру в 5 карбованцев, выпущенных рейхсбанком для денежного обращения на оккупированных территориях. Лицо девушки в косынке, которая была изображена на купюре, действительно, было очень похоже на Эльзу.
  - Подари, будет мне вместо фотографии.
  Она пожала плечами, протянула купюру.
  - Нет, так не правильно, - сказал Готлиб, оторвал половину, где был портрет девушки, и положил себе в карман. Вторую половину от протянул ей. - Вот, это будет как пароль, чтобы снова встретиться.
  - А ты вернешься?
  - Да.
  - А когда?
  - Шестнадцатого?
  - Какого месяца?
  - Любого.
  - А еще монетки остались?
  - Да!
   Они взяли по монетке, и заплыли, как можно дальше, в море. Уже смеркалось.
  - Бросаем на счет три!
   На счет "три" они размахнулись, как это было возможно в соленых волнах, и бросили монетки.
  Когда они выплыли на берег, обнаружили, что одежду украли, предварительно обчистив содержимое сумочки и карманов. На песке валялись лишь две разорванные половинки купюры. Со смехом они их подобрали, отсутствие одежды до утра, пока не стало холодать, совершенно не мешало.
  В комендатуре от на следующий день сказал, что по дороге ограбили одесские бандиты, для которых было не принципиально, с кого снимать одежду, с советских граждан или с оккупантов. Бои уже шли в пригороде, этим же вечером комендантская рота, в которой служил Готлиб, на грузовиках покинула город... Готлиб трясся в пыльном кузове, грыз яблоко, на глазах были слезы.
  И через много лет, когда премьер-министром Украины стала женщина, с лицом, словно сошедшем со старой купюры, Готлиб Данке позвонил в организационно-кадровый отдел, и сказал, что снова хотел бы послужить делу разведки, желательно - в Одессе.
  Кадровики поразмышляли, что можно поручить седовласому мужчине далеко за 80, с имиджем респектабельного бизнесмена. Более внимательное изучение личного дела вдруг заставило внимательнее отнестись к отставному разведчику. С первого дня пребывания в Одессе он был и под наружным наблюдением германской разведки.
  
  5.
  
   Иностранца, особенно немца, было легко узнать в Одессе, в августовскую жару. Они никогда не ходили в шортах, даже на пляж они шли в белых носках. Таким и бы Готлиб Данке сегодня - строгие брюка и рубашка.
   Фокусов с переодеваниями в этот раз не хотелось, надоело. Поеду так как есть, ближайшей дорогой. Возле "Привоза" он нашел трамвайную остановку, в ожидании трамвая ?31. Брусчатка вдоль рельс была точно такой же, какой была в 1944-м году. Он вспомнил лекцию гестаповца и грустно усмехнулся.
  Трамвайчик неторопливо стучал колесами, было душно. До кладбища было ехать почти час. []
  Готлиб достал из бумашника половину купюры с портретом, и, газетную вырезку, тоже с миловидным женским лицом и краткой биографией. Еще раз вчитался в дату рождения. Ведь она может быть моей внучкой, подумал он. Я уехал в 44-м, сколько прибавим... Вполне возможно, и время позволяет, и очевидное портретное сходство. Возможно, она все рассказала дочке, а та - внучке...
  Трамвайчик остановился, пыльная улица носила гордое название "Проспект свободы". Он дошел до магазинчика на углу, свернул в переулок. Очередной раз неприятно поразили мусорные ящики, забитые с верхом, и кучи мусора вокруг. На зеленых ящиках было горделиво написано: "СОЮЗ. Чистота - наше дело".
  Ну-ну, подумал Готлиб, было ваше - станет наше, мы вас научим чистоте и порядку, скоро мой заводик заработает... Было жарко, от мусорной кучи неприятно пахнуло, идя по переулку, Готлиб обошел собаку, которая, сомлев от жары, лежала на дороге.
  Моря от входа на кладбище было не видать, со времен войны кромку обрыва давно застроили, приватизировав спуск к воде и вид лазурной дали. Готлиб прошел сквозь ряды могильных камней, нашел тот, под которым была зарыта его монета. Было душно, он присел на скамеечку поодаль, и застыл в ожидании, как это он делал в последний год каждого шестнадцатого числа, а вдруг, придет она...
  За воротами послышался шум машин, он очнулся от сонной одури, поднялся, за воротами показалось несколько черных лимузинив, на втором трепыхался какой-то флажок. Они остановились, из передний выбежал охранник и подбежал к дверке лимузина с флажком. Сердце у Готлиба забилось так часто, что что он не смог сделать очередной глоток воздуха. Он медленно стал оседать, падая в чахлую пыльную траву.
  
  7.
  
  - ...Что и говорить, жаль старика. Он, как первый раз увидел портрет Юлии Тимошенко, так и забилось у него в голове, что это его внучка, от Эльзы из Одессы. Портретное сходство очень сомнительно, у половины украинских девок такой овал лица. А у него просто крыша поехала в последние годы. Да так поехала, что в германской разведке тоже в это поверили. Они проанализировали, что он читает, что смотрит по телевизору, да и стали искать внутреннюю связь. Да и вышли на Эльзу, на купюре в 5 гривен рейхсбанк действительно ее портрет нанес.
  - Это как же?
  - Отдельная история. Самая главная интрига в том, что кто-то придумал, что через связь Готлиба-Эльзы-Юлии можно построить серьезную геополитическую игру, по переманиванию Украины в НАТО. Представляешь, если бы Юлия всерьез поверила, что она немка по происхождению? Ведь женщины в таких вещах очень внушаемы. Расклад геополитических сил в Восточной Европе резко бы изменился. Однако, когда все зашло слишком далеко, зам германского атташе сам поехал на кладбище старика забирать. Не успел буквально на пару минут...
  - А Москва?
  - О, там была совсем другая игра. Дело в том, что в одесский гитлерюгенд Эльза пошла по заданию подпольной комсомольской ячейки. И активисткой была. И, когда рейхсбанк решил напечатать гривны для оккупированной территории, им понадобился портрет типичной юной украинки. Вот так она и попала на фашистскую купюру. Ее узнавали, представляешь, какой был бы психологический эффект, когда бы население узнало, что на купюре не фашистка, а советская комсомолка! И склад с оружием она сдала после освобождения Одессы. []
  - А что с ней потом было?
  - После освобождения Украины на всякий случай расстреляли, слишком там все стало сложно.
  - А какая связь с современностью?
  - В ГРУ решили тоже сыграть на шизе старика, чтобы шантажировать Тимошенко. Представь себе, что не германский посол сообщит ей, что она немка, а Черномырдин потихоньку намекнет, что у нее дед и бабка фашистами были!
  - Так ведь это неправда!
  - Какая разница? Женщины так внушаемы, кто последний слово скажет, то на сердце ей и ляжет.
  - Но так нечестно, спекулировать на любви и пользоваться женскими слабостями!- воскликнул подполковник Васин.
  - Ты мне про любовь, сынок, а я тебе про великую шахматную доску, - ответил полковник Митин, догрыз яблоко, опустил стекло, прикинул, сможет ли добросить огрызок до машины германского атташе, которая ехала впереди, решил, что не добросит, и, бережно отпустил его в дорожную пыль Проспекта Свободы... []
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 4.46*4  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023