Аннотация: Маленькая повесть о сдаче экстерном экзаменов за Коломенское арт. училище.
Экстернат 2.
Первого, кого встретил на КПП полка, был сосед по коридору, прапорщик Григорьев. Он тоже как и я решил экстерном сдать экзамены за военное училище. Только я поехал в Коломенское артиллерийское училище, а Николай был начальником КТП, автомобилистом по складу характера, поэтому выбор его был за Бухарским автомобильным училищем.
- Здорово Коля, здорово сосед... Я вижу ты вперёд меня сдал, - я крепко пожал руку соседу и товарищу, но судя по кислому выражению лица, понял что "наступил на больную мозоль".
- А ты сам сдал что ли? - Несколько агрессивно и с вызовом спросил товарищ и я виновато повесил голову, на что Николай успокаивающе похлопал меня по плечу, - тоже значит не сдал. Ничего, не расстраивайся. Зато теперь есть опыт и на следующий год можно повторить попытку.
Ободрённый, тем что он не одинок в своей неудаче, сосед мигом успокоился и стал возбуждённо рассказывать.
- Да чтоб я ещё в эту Бухару поехал. Скоты там одни. Ничего им не надо и офицеров-автомобилистов им тоже не надо. Нас приехало сто двенадцать человек. Так они, понимаешь, сто человек под любым предлогом убрали, а двенадцать оставили. Я пиво выпил одну бутылку, ну жарко было, а они обрадовались - Пьяный..., пьяный... и предписание в зубы. Сволочи.
- А тебя за что?
- За что? Да ни за что...., - и окунулся в такое недалёкое прошлое.
* * *
Нас было восемь человек приехавших в Коломенское высшее артиллерийское командное училище сдавать экзамены экстерном за полный курс училища. Откровенно говоря, для меня это была последняя попытка реализоваться в армии и если не сдам экзамены, то на следующий год мне придётся заменяться с Германии в Союз. А там неизвестно куда попаду и как там сложится. В январе этого года у меня заканчивался пятилетний контракт и я последний год колебался, не зная как поступить. То ли подписывать следующий трёхлетний контракт и постараться ещё на эти три года зацепиться за службу в Германии. Тем более была такая возможность. Но мне и так 25 лет и после трёхлетнего контракта... 28 лет и начинать всё заново. Ни квартиры, ни нормальной профессии. А ведь за спиной семья.... Так что было над чем голову поломать. Второй путь - идти на гражданку и через связи матери устраиваться либо в милицию, либо в исправительную систему МВД и там попытаться сделать офицерскую карьеру. И как мне не хотелось, но я склонялся больше ко второму варианту.
А тут неожиданно вышел приказ министра обороны о разрешении прапорщикам сдачи экзаменов на офицера. И я даже не задумывался, подписал следующий трёхлетний контракт и написал рапорт о желании сдать экзамены за артиллерийское училище. Правда, на этом нервотрёпка не закончилась. Я чуть не завалился на медицинской комиссии, где упёрся в окулиста и если бы не начальник госпиталя, случайно воткнувшийся в мою ситуацию дело было бы совсем хреново.
И вот я в училище, целых полтора часа. А за эти полтора часа подъехали и остальные претенденты. Мы уже знаем друг-друга по именам, но как то не чувствуем пока себя единым коллективом на целых два месяца. Поэтому мы сидели на своих койках, молча поглядывая по сторонам, ожидая прихода куратора нашей группы. Самое удивительное, но среди нас прапорщиков было два офицера. Высокий, стройный, с перебитым носом старший лейтенант Юрлов, как он представился - Саша. Командир батареи с артполка Карлмарксштадта. И старший лейтенант с Ленинграда, с вечно хитроватым выражением на лице - Сергей. Чего они приехали? Они же и так офицеры. На соседней койке сидел прапорщик, с артиллерийской фамилией - Пушкарёв Юра. Он приехал с Эстонии, где служил в десантниках. Дальше его два прапорщика - Сапожников и Волков, но оба были в гражданке. Имена я их не запомнил. Были они с Москвы и там же служили в министерстве обороны. Обслуживали большую электронно-вычислительную машину. Короче - москвичи и держались они особняком от нас. Сразу сказали - Мы тут жить не будем, а будем каждый день приезжать из Москвы. Охереть. Каждый день по пять часов на электричку терять. Хотя это ихнее дело. Двое прапорщиков с ЗабВо - Андрей и Иван. Потом местный, с местного учебного центра, Григорий и всё. Правда была ещё одна койка, но видать он опоздал и не приехал.
Сидели, молчали и зыркали по сторонам. Расположили нас в двухэтажном старинном здании на территории училища. Высокие, лепные потолки, пузатенькие купидоны по углам, вычурные и выпуклые архитектурные штуки по стенам и облезлая краска, чуть ли не с тех времён.
Но вот, за такими же высокими и историческими дверями, послышался топот и.... в комнате появились коренастый, внушительного вида полковник и невысокий майор. Мы вскочили с коек и замерли в строевой стойке, поняв - этот грозный полковник и есть наш куратор. А тот сурово осмотрел нас и скомандовал "Вольно".
- А это кто такие? - Обличающе ткнул пальцем в прапорщиков в гражданке и те бойко представились, упирая на то что они с министерства обороны.
- А мне по хер, хоть с Организации Объединённых Наций. Чтоб завтра были в форме. И вообще, завтра в восемь тридцать строевой смотр. Форма одежды повседневная в сапогах. Там с вами и познакомлюсь, а потом посмотрим. Так. Я, полковник Вокулов Геннадий Петрович, куратор вашей группы с сегодняшнего дня и до последнего. Сразу предупреждаю: никто никуда не бегает, а все вопросы решают только со мной и через меня. Это понятно? Понятно... Следующее. Ваша самая главная задача успешно сдать экзамены, получить дипломы и благополучно разъехаться по своим гарнизоном. Поэтому - никаких пьянок и гулянок. Но я, конечно, всё понимаю и разрешаю в разумных пределах. Но кто влетит - я не виноват. Тоже думаю понятно.
Через четыре дня первый экзамен по основам высшей математики. Завтра первая консультация. Расписание ближайших экзаменов и консультаций доведу завтра. С завтрашнего дня стоите на довольствие в столовой, но раз всё у вас с завтрашнего дня, сегодня разрешаю немного посидеть, познакомиться друг с другом. Всё должно быть в разумных пределах. Представляю вам вашего старшего майора Иловатого Константина Ивановича. Все его приказы и распоряжения в моё отсутствие выполняются чётко и без обсуждений...
Тут полковник прервался и повернулся к майору: - Константин Иванович, ты где будешь жить - тут или дома?
Майор аж руки вперёд выставил: - Нет, нет..., Геннадий Петрович, я здесь. Хоть два месяца от жены отдохну.
Вокулов приятно рассмеялся: - Ну, смотри, дело твоё... Вопросы есть?
- Есть, товарищ полковник. Прапорщик Цеханович.
- А, Цеханович, у меня кстати тоже есть к тебе вопрос, но сначала свой.
- Товарищ полковник, а высшую математику сдают те, кто заканчивал школу по новой программе?
- Не понял? Какая нахрен разница? Вы же не саму высшую математику сдавать будете, а основы высшей математики. - Удивился полковник.
- Ну я, товарищ полковник, заканчивал школу в 72 году по старой программе, а с 73 школы перешли на новую программу. Мы вообще там ничего такого не изучали. Вот я и спрашиваю.
Полковник категорично махнул рукой, отсекая возможные прения: - Сдают все. По новой программе, по старой - никого не волнует. Ты готовился к экзаменам - вот и сдавай. Ещё глупые вопросы есть?
- Так точно, товарищ полковник, - это голос подал один из москвичей, - а если в дипломе стоит оценка за высшую математику - Что, опять что ли сдавать?
- А вот это правильный вопрос. У кого в дипломе стоит оценка или зачёт - экзамен не сдаёт. Есть ещё вопросы? Нет. Ну, теперь у меня вопрос.
Полковник повернулся ко мне: - Товарищ прапорщик, в ваших документах не хватает документа о наличии водительских прав. Есть они у вас?
- Так точно, товарищ полковник - есть. - Бодро соврал, а внутри затосковал - Блядь, так и знал что какая-нибудь ерунда в последний момент вылезет.
- Вот и хорошо, а то к экстерну допускаются только с правами. Давайте сюда, я их отмечу и завтра отдам, - полковник протянул руку, но я сделал удивлённое лицо.
- Товарищ полковник, так про права ничего в телеграмме не было сказано и я их не взял, - теперь я излучал святую наивность и изо всех сил боролся за то чтоб сразу не уехать обратно в Германию, - товарищ полковник, так я завтра дам телеграмму и жена тут же вышлет заказным письмом.
Вокулов поглядел на меня испытующе и коротко махнул рукой: - Хорошо, давай заказным. Всё, я пошёл, Константин Иванович, люди в твоём распоряжении.
Обстановка с уходом полковника была резко сломана именно нашим старшим. Константин Иванович, громко хлопнул ладонями и энергично потёр их: - Так, парни. Хоть я и ваш старший, но тоже как и вы сдаю экзамены. Поэтому отбросим официальщину и попрошу обращаться ко мне просто - Костя... Следующее, глядя на вас, просто не поверю, что бы вы приехали пустыми. Так что всё на стол и давайте в непринуждённой обстановке знакомиться.
Все оживились и тут же на середине помещения, чуть ли не из воздуха, материлизовался стол, который притащили из соседней комнаты. Константин Иванович почти не ошибся и уже через минуту стол был заставлен разнокалиберной посудой, дорожной закуской, среди которой закучковался табунок бутылок водки самых различных марок, воочию отображая всю географию расположения советских войск. Солидно, с шатровыми верхами, стояло две бутылки по 0.75 "Луникова", рядышком, прижавшись к "Луникову" из-за красно-жёлтой этикеток поблёскивали две посудины и тоже по 0.75 хорошей немецкой водки "Золотое зерно". Это расстарались мы со старшим лейтенантом Юрловым. Юра с Эстонии тоже выставил две бутылки водки, но с экзотическими эстонскими названиями. Парни с ЗабВо по простому выставили водку "Пшеничная" бурятского разлива, ну а местные "Экстру". Только москвичи растерянно смотрели на нас и дёргались, пытаясь сорваться с места и бежать в город за водкой.
- Сидеть, - рявкнул на прапорщиков Константин Иванович, дальше он рассудил по-военному справедливо, - а вы завтра вливаетесь в коллектив. Сегодня у вас, так.... Тренировка. - И рассмеялся, засмеялись и мы, глядя на растерянные и потухшие лица наших новых товарищей. Помимо растерянности в их глазах откровенно читался и ужас от того количества водки на столах и от осознание, что это придётся выпить. Да, видать парни служили в довольно тепличных условиях в своём министерстве и не видели настоящую армию, заслоненную большой электронно-вычислительной машиной.
Расселись, разлили, хлопнули. Потом - "между первой и второй перерывчик небольшой" - по второй и уже через полчаса многие вопросы сами собой и рассосались. Константин Иванович оказался компанейским товарищем и хорошим рассказчикам. Оказывается, нас поселили в бывший дом Екатерины второй. Его специально построили под неё, когда она был здесь проездом на юг России и ехала к своему любовнику Потёмкину. Когда то тут был штаб училища и кабинет начальника училища располагался через большую площадку в бывшей спальне императрицы. Мы тут же поднялись и вышли из своей комнаты на эту площадку и зашли в спальню. По размерам она был чуть больше чем наша комната, но отделана лучше и справа от входа располагался шикарный камин. Хоть и ему было уже двести лет, но он и вся лепнина выглядела очень даже прилично и основательно. Хоть заново его топить.
Константин Иванович ткнул пальцем в паркет, где виднелись крепежи турника: - Был тут один начальник училища. Распорядился поставить здесь турник и все кто приходил к нему с личными вопросами - все должны были выполнить норматив на подтягивание и "выход силой". Не выполнил - даже слушать не хотел и выгонял просителя. Говорят, очень здорово он этим поднял физическую подготовку офицеров училища.
Мы вернулись в своё помещение, как сказал Константин Иванович - комната фрейлин и продолжили знакомиться. Тут же стало понятно почему офицеры вместе с нами будут сдавать экзамены. Старший лейтенант Юрлов и старший лейтенант Сергей после срочки пошли на полуторамесячные курсы младших лейтенантов. Юрлов дослужился до командира батареи, а тут ему предложили должность начальника штаба дивизиона - а у него нет училища. Вот и приехал сдавать экзамены за училище. У Сергея точно такая же ситуация. А вот Константин Иванович был в местной Щуровской бригаде начальником физподготовки и тоже засветило не хилое повышение. Срочку он служил в спортроте - играл в хоккей за ЦСКА и когда остался и после срочки в армии играть, то после очередной громкой победы ему также дали офицерское звание младший лейтенант и постепенно, по спортивной линии дорос до майора и тут уткнулся в такой же барьер и тоже будет сдавать экзамены.
Вообще майор оказался знающим человеком, имеющим кучу полезных знакомств. И наш полковник Вокулов оказался ближайшим и закадычным его друганом: - Парни, не смотрите на его внешнюю суровость. Всё это ерунда. Нормальный мужик и с ним можно будет решить любой вопрос. Так что не "ссыте против ветра". Ну, и самим тоже надо будет крутиться...., не без этого.
После очередной рюмки, набрался храбрости и поделился с майором своей бедой насчёт водительских прав: - Константин Иванович, что делать? У меня ведь прав нет. Недели через две-три ведь вскроется это... Что посоветуете?
- Это хреново, что прав у тебя нету, - жуя колбасу, задумчиво сказал новый товарищ, но потом обнадёжил, - Ты, Борис, пока не дёргайся. Сказал, что заказным письмом пришлют - вот и держись этого. Тяни время. А там или забудут, или... Ты к тому времени сдашь нормально уже штук пять-шесть экзаменов и может махнут рукой... Или может как-нибудь перетолкуем с Вокуловым и он "закроет глаза" на это. Так что не ссы, парень, - закончил он глубокомысленные размышления.
- Как не ссать! Да я же, Константин Иванович, на первом же экзамене завалюсь. Я и по старой программе в этой математике еле-еле на тройку укладывался, а тут высшая... Вот на хрена она в артиллерии, когда там обыкновенная "арифметика Пупкина" - умножь, раздели, прибавь и отними...
Слегка захмелевший майор коротко хохотнул, неудачно пошутив: - Завалишь, так вопрос с водительскими правами само собой разрешится.
- Смехуёчки вам, Константин Иванович, а у меня тут судьба решается не только моя, но и моей семьи. Да я тут зубами во всё вцеплюсь - но должен сдать все экзамены и получить офицерское звание. Мне без армии нельзя.
- Да, ладно тебе, Борис, переживать. Сдашь, - стал успокаивающе говорить Константин Иванович, а я заведённый этой внезапной вспышкой раздражение, как клятву себе дал.
- Блин, завтра все остальные консультации..., всё под запись, всё в мозги..., я должен сдать.
Как закончился вечер, помнил туго и проснулся уже утром от непонятного шаркающего звука, доносившегося с улицы. Организм у меня был молодой, крепкий, за ночь успешно пропустил через печень и переработал весь алкоголь. Головой с похмелья никогда не болел, поэтому бодренько вскочил с кровати и огляделся. Да...., это была незабываемая панорама - "Апофеоз войны" или поле брани после сражения. Тела товарищей в самых разнообразных позах валялись на кроватях вдоль и поперёк в одетом и полуодетом виде. Судя по позам забайкальцев и полуодетым хромовым сапогам, они собирались "найти приключения на свои задницы" уже в городе, но сил не рассчитали и так и упали боком на кровати, не выпуская голенища сапог из скрюченных пальцев. Воздух был пронизан всевозможными запахами от хорошего и свежего перегара, до смешанных запахов вчерашней закуски, политой алкоголем. К чести участвующих в пьянке никто "не метнул харч", а так, всё остальное.... Через час всё это будет поправимо. Ну, а судя по испускаемым стонам, оханью, открытым ртам - "убиты" они были гораздо позже чем я. Среди этих тел не было Константина Ивановича и москвичей, которые благоразумно исчезли, усугубив лишь по сто грамм. Вышел из комнаты, чтобы разобраться, что за шаркающий звук и где наш старший. В помещении между нашей комнатой и спальней императрицы, звук стал громче и исходил с улицы. Спустился по лестнице и вышел на улицу. Всё стало понятно. Мимо здания, по подразделениям, неспешно пробегали курсанты училища на утренней пробежке. Зажмурился в удовольствии от чистого утреннего солнца, вздохнул счастливо полной грудью и вернулся обратно.
- Экстернат ПодъёМ!!!!!
Стоны, оханье и храпенье прекратились, а через несколько секунд тяжело заскрипели пружины кроватей и от подушек, одеял стали отрываться головы, а оторвавшись, открылись мутные, ещё ничего невидящие глаза и уставились на меня, нарушителя спокойствия.
- Подъём, парни. Через час завтрак, а после завтрака строевой смотр. Давайте вставайте, приводите себя в порядок. - Схватил полотенце, принадлежности и под страдающие взгляды, выскочил в умывальную комнату. Я их понимал и сам испытывал некие остатки вчерашних излишеств, но в тоже время понимал, если дам себе сейчас слабину.... Нет, только вперёд и с песней. Пропустил воду и когда она стала ну очень холодной, приник к крану и мигом выхлебал с литр такой живительной влаги. Быстро обмылся холодной водой, почистил зубы, побрился и посвежевший вернулся в комнату. За эти десять минут в комнате мало что изменилось. Лишь Саша Юрлов ожесточённо тёр ладонями лицо, а остальные опять упали на кровати. Только забайкальцы с уже полностью одетыми сапогами опять спали на кровати и Юра, свернувшись калачиком, уже не стонал, а спал.
- Саша, Саша, - затеребил я старшего лейтенанта, - давай вставай и других давай подымай. Скоро полковник заявиться со своим строевым смотром....
Наверно я бы не справился и мы бы уже в первый свой день влетели начальству, но в этот момент появился свеженький, как будто он и не пил вместе с нами ночью, Константин Иванович и уже через полчаса все уныло ползали по помещению, приводя себя и помещение в надлежащий порядок. На завтрак пошли только я, Константин Иванович и старлей Сергей, но только мы зашли в столовую и нас обуяли запахи курсантской столовой, Сергей моментально закрыл ладонью рот и молнией выскочил на улицу. Столики из расчёта один на четверых человек, были накрыты в отдельном и проходном зале. Поглядев на пищу и оценив её, были приятно удивлены - готовили неплохо. Вот только насторожило сообщение повара, что вместо нормального мяса в течении месяца нам будут давать мясо утки. А это даже не курятина и утка довольно быстро приедается. Но ничего, с аппетитом покушали и вернулись к себе, где к остальным присоединились приехавшие москвичи. Они были в повседневной форме, в хромовых сапогах и чувствовали себя неуютно, причина чего была моментально выяснена. Там, около своей ЭВМ, которая кормила около шестидесяти военных никогда не одевали сапог, даже такую форму одежды не знали. Не ходили на дежурства и вообще какие либо наряды и они не знали, как одевать портупею. Вот это нас убило совсем - есть же оказывается такие "войска". Все положенные ремешки были в наличии и в раздельности и они теперь беспомощно крутили всё это в руках, не зная как их сложить вместе. Но к приходу полковника Вокулова всё и все выглядели прилично и старались не дышать на куратора, когда тот приближался к ним и осматривал внешний вид. Конечно, старый и опытный полковник прекрасно понимал в каком состоянии находились его временные подчинённые, но в данный момент всё было благопристойно и в рамках. Поэтому в конце осмотра Вокулов лишь наставительно проворчал: - Сегодня я сделаю вид, что ничего не заметил, но в следующий раз, если вы не поймёте моего посыла....
И мы направились на консультацию в учебный корпус. Из восьми человек высшую математику будут сдавать пять человек. Двое москвичей чуть ли не в нос тыкали Вокулову дипломами, где были оценки за высшую математику и у старлея Сергея красовался зачёт. Старлей остался в нашей комнате и тут же завалился спать, как только мы ушли, а москвичей полковник отпустил домой до консультацией следующего экзамена. Ну а мы, с тоской, сели за первые столы и преданно уставились на двух женщин- математичек неопределённого возраста.
Женщины представились и консультация началась, а я же дав себе ещё раз клятву - Всё слушать и Всему внимать - прямо уткнулся в определители первого порядка. Потом второго, третьего, на четвёртом понял, что ничего не понимаю и потерял всякую логическую, а что самое страшное, математическую связь со всеми этими определителями. Теперь мне только и оставалось сидеть и смотреть пустыми оловянными глазами на математичек и стараться в такт кивать головой.
Мне было ясно - даже если будет двадцать..., тридцать консультация - экзамен я не сдам. На перекуре выяснилось, что такие же упаднические настроения у всех. Молча курили, с тоской смотрели друг на друга и опять курили. На втором перекуре Константин Иванович исчез и следующий час мы провели без него, тупо внимая неизвестным нам математическим терминам. Надо сказать, что за эти два часа, приглядевшись к математичкам, я как то обратил внимание, что они находились несколько в озабоченно-взвинчённом состоянии. И пока одна что то пыталась вбить нам в головы, вторая впадала в глубокую задумчивость. Впрочем, всё прояснилось на следующем перекуре, когда появился, загадочно улыбающейся, Константин Иванович.
- Парни, давай сюда, - собрав нас в кучку, он горячо зашептал, - так, есть информация к размышлению. Оказывается вчера по учебному корпусу ходил начальник училища генерал-лейтенант Байсара и оказался очень недовольным хреновым состоянием классов, как раз за которые отвечают наши математички. Дал им сроку четыре дня и они теперь не знают как решить этот вопрос. Так что есть шанс договориться с бабами.
Константин Иванович испытующе посмотрел на каждого из нас, оценивая впечатление от сказанного, а у нас в головах в этот момент крутились разные варианты - Как с максимальной пользой всё это использовать? И постепенно наши взгляды сфокусировались на десантнике Юре.
- Юра, ты старшиной был. Бери всё в свои руки.
Следующий, последний час, консультаций прошли в разглядывание потолка, стен, пола, столов и стульев, я уж не говорю об окнах. Да, надо сказать класс был в печальном состоянии....
Юрка после консультаций остался, а мы с нетерпением ожидали его у себя с результатами переговоров.
- Всё О кей, - мы облегчённо выдохнули воздух, а Юрка лишь поделился самым главным, - значит так, если мы сделаем ремонт и он понравится генералу, то мы сдадим. У них два класса и лестничный пролёт с одного этажа до другого. Вот...
А после обеда всё закрутилось. В течении нескольких часов мы закупили в складчину все необходимые материалы и после ужина вышли на первый класс. Юрка разбирался во всём и как он говорил - каждые полгода ему приходилось делать в казарме косметический ремонт, поэтому всё пошло в быстром темпе и к утру один класс был побелен, покрашен, столы и остальная мебель отремонтированы. Когда утром он открыл и показал класс, математички только до потолка не прыгали от восторга, забыв и про солидный возраст и что они представительные дамы. Заговорщески перемигнувшись, они решили консультацию не проводить, а дать нам поспать.
Но вот со вторым классом у нас застопорилось. Побелка отказывалась напрочь ложиться на потолок и стены, а стекала и капала на полы, пятная белесыми пятнами половые доски. За полночи мы сумели только отремонтировать мебель и покрасить окна с подоконниками. Вторую половину мы ударно потрудились на лестничном марше, приведя его в божеский порядок и последние полтора часа вымывали остатки мела, разнесённые по коридорам.
Женщины думали, что сегодня всё будет сделано и были явно разочарованы, тем что класс не готов. Но мы клятвенно пообещали завтра, к восьми часам утра, к проверке генералом, всё будет готово и они опять отменили консультацию. Но и нам спалось хреново, вернее совсем не спалось - мы просто не знали, что надо сделать с упрямым классом и с надеждой смотрели на Юрку, который только руками разводил, исчерпав свой ресурс.
Но после долгого ломанья голов и шумного обсуждения, в ослепительной вспышке родилась простенькая идея, появившиеся в голове одного из забайкальцев.
- Ребята, недалеко ведь здесь стройка. Пойдёмте и проконсультируемся - Что нам делать?
Через полчаса мы разговаривали с угрюмым и небритым бригадиром, внушивший нам доверие, но явно пьющим. Тот молча выслушал нас и предложил: - А вы можете меня туда провести, чтоб глянуть своим взглядом?
Мы переглянулись, подумали и согласно кивнули головами. На территорию училища бригадир перелазил через высокий забор, с примыкающего к училищу стадиона. Перелезал он тяжело и неуклюже, порвав при этом штаны, а потом ещё и упал с забора головой вниз.
- С вас бутылка водки, - осмотрев порванную спецовку и пощупав шишак на голове, резюмировал мужик.
- Будет, будет, только пошли посмотришь.
Класс он осматривал тщательно, цокал языком и качал головой, потом зажмурил глаза секунд на двадцать и выдал: - К бутылке водки ещё ящик... Водки... Закусь само собой и к утру мы всё сделаем.
В тайне мы конечно сами надеялись на такой вариант, но для приличия поломались, поторговались и ударили по рукам - пол ящика водки. В двадцать ноль-ноль они сосредотачиваются у известного места забора, мы их протаскиваем в учебный корпус, а по окончании работ рассчитываемся.
Блин..., в двадцать часов чуть ли не вся стройка стояла у забора и с надеждой, горящими глазами смотрели на мою голову, выглядывающую поверх забора.
- Андреич, - озадаченно возопил я, - неужели всех надо?
- Товарищ прапорщик, если хотите иметь результат к утру - надо всех. - Веско и кратко произнёс бригадир.
Прочитав про себя коротенькую матерную молитву, я обречённо махнул рукой и это войско со своим инструментом, макловицами, шпателями, вёдрами и другим строительным инвентарём с шумом и гамом полезло через забор. Если мужики лезли молча, лишь коротко матерясь, то женщины-малярши и штукатурши, залазили и спрыгивали с громким повизгиванием. Бабы были все дородные и каждый раз, когда я ловил очередное падающее тело, меня практически заваливали на землю. Но всё обошлось и мы сумели без приключения перекочевать в класс. Но здесь бригадир и его бригада выдвинули ультиматум - Пока не нальют по сто пятьдесят грамм, никто работать не будет. Но пообещали - тогда всё будет хорошо. Забавно было смотреть, как к столу выстроилась очередь и все солидно подходили к Юрке, колдовавшим у ящика с водкой.
- Это не в зачёт, - солидно пророкотал бригадир и оба забайкальца помчались в дежурный магазин, но притащили оттуда практически вторую половину ящика, справедливо посчитав, что этой порцией строители не ограничатся.
Выпив, бригадир стал деятельно распоряжаться и нам оставалось только наблюдать за "штурмовщиной". Думали, что будет какая то раскачка. Зря так думали: бабы штукатурши со своими шпателями мигом ободрали слой старой краски, что то подштукатурили и тут же забелили, после чего мел ровным слоем послушно лёг на потолок и стены. Мужики тоже не сидели без дела и деятельно помогали женщинам. И уже через три часа стены с потолком были готовы. Опять же бабы, дружно накинувшись, вымыли начисто пол, окна, потом открыли их, для просушки. И пока пол сох, приняли по второй порции алкоголя. В пять часов утра всё было готово. Мы помогли им перебраться обратно через забор на стадион и бригада прямо здесь же, у места перелаза, стала квасить. Именно квасить и эта водка была выпита практически мгновенно, после чего там началось такое...., про которое обычно не говорят, но с болезненным любопытством наблюдают со стороны. Удостоверившись, что работяги не полезут обратно в училище, просто сил не хватит, мы тоже удалились к себе и появились в учебном корпусе уже после прохода генерала. Математички готовы были нас всех перецеловать и наверно не только. Генерал-лейтенант явно не ожидал такой прыти от женщин и вынужден был их похвалить, хотя планировал поступить с ними по-другому. Но это ихние дела и мы были уверены, что начальник найдёт, как поставить в неудобное положение преподавателей.
Экзамен после этого был простой формальностью. Простенькие задания из школьной программы за 10 класс, которые я решил, не прибегая к помощи. А через час всё закончилось и в своём спальном расположении все рухнули на кровати, вымотанные бессонными ночами, и проспали практически до вечера. А уж вечером, в ближайшем ресторане "Коломна" отметили первый успех. Всё было в разумных пределах и на следующее утро полковник Вокулов был очень доволен этим обстоятельством.
Следующие три экзамена: Партийно-политическая работа и основы воинского воспитания, основы военной педагогики и психологии, советское военное законодательство и организация войскового хозяйства я сдал нормально, вообще даже не переживая. А вот на артиллерийской разведке споткнулся и было досадно вместо твёрдой оценки "хорошо" получить "Удовлетворительно". Впрочем, переживал не долго. Саша Юрлов хоть и командир батареи, но тоже получил "уд". А вот остальным пришлось подёргаться. Понятно, что у нашего компанейского Константина Ивановича, у которого все офицеры Коломенского гарнизона были закадычными друзьями проблем тоже не возникло. Ему всё ставили "автоматом". А десантник Юра подсуетился и вместо одного из членов комиссии пошёл в патруль с субботы на воскресенье. Оказывается, наш Вокулов помимо своих служебных обязанностей ведал ещё нарядами. И сразу предупредил: - Если чувствуете слабину по какому-нибудь экзамену, говорите мне. Я комиссию по этому предмету сразу в наряд поставлю в выходные. Прапорщики-москвичи, далёкие от армии и впервые увидевшие её здесь, в Коломенском училище, и то одним глазом, позорно плавали и успешно завалили все три экзамена. Но каждый раз из министерства следовал звонок и оценка с "неуд" мигом превращалась в "уд". Причём всё это переделывалось тут же у телефона и чуть ли не по стойке "Смирно". Видать высокое начальство звонило с самих верхов.
Следующим экзаменом шла Физическая подготовка и вот тут уже всем пришлось подёргаться как в переносном смысле слова, так и в прямом. А после сдачи испытать ещё и последствия экзамена. Председателем комиссии был начальник физ подготовки и спорта училища, подполковник, чемпион мира то ли по стрельбе из пистолета, то ли из винтовки, но всё таки чемпион и он трепетно относился к спортивной подготовке. Естественно, Константин Иванович был его другом и всю сдачу либо сидел смирненько на скамеечке в спортзале, где сдавали рукопашку, подтягивание и остальные упражнения или толкался около стола на стадионе, где сдавали стометровку и шесть километров.
Но перед экзаменом, ехидно улыбаясь, председатель провёл интенсивную разминку в течении часа, где размял нам практически все мышцы. Сходу экзамен сдали только трое - я, старший лейтенант Саша и десантник Юра. Причём сдали легко, а вот остальные не смогли. И как не уговаривал его Константин Иванович и Вокулов, председатель упёрся и ни в какую.
- Что за херня? Да они в таком возрасте, что тут и никакой подготовки не надо... Пусть пересдают. На это согласен. Вот пусть с недельку попыхтят, постонут и милости прошу на второй круг. А там посмотрим.
Москвичи сразу ринулись звонить своему покровителю, но и тот обломался. Чемпион упёрся - Нет.
А на следующий день поняли причины ехидства спортсмена. С утра никто нормально не смог встать с кроватей - болело всё, болели все растянутые во время разминки и сдачи мышцы. Шею как будто прибили к плечам и теперь чтобы посмотреть вслед красивой девушки, приходилось поворачиваться всем телом, а потом поворачиваться обратно, чтобы продолжить путь. Много было матюков, смеха и стонов, особенно в первые три дня, но потом всё пошло на спад и к этому времени, мы успешно сдали зачёты по Военной истории. Все, хотя забайкальцы и москвичи в отчаянии таращили глаза и пытались извлечь из закоулков мозгов хоть что то о реформах Петра I. Мне досталась Крымская война, про которую много читал, и я отстрелялся. Вокулов в соседнем помещении выпил, купленную нами водку, с председателем, пощебетали там немного и у всех в ведомости появилась запись - "Зачёт". Надо сказать вокруг полковника Вокулова как то так быстро сформировался круг офицеров не прочь на халяву выпить водки. Мы перед каждым экзаменом скидывались и накрывали где то рядом "неплохую поляну", около которой уже паслись халявщики. Из-за этого следующий экзамен по "Оружию массового поражения и защите войск и объектов" прошёл просто на "Ура". Перед началом экзамена комиссия из трёх человек и Вокулов уединились на "поляне". И когда они - довольные и умиротворённые появились в классе, чтобы проэкзаменовать нас, было понятно, что первая половина поляны успешно уничтожена. Но всё равно им была интересна глубина наших познаний по их предмету. Глубину замерить не успели, так как в класс ввалились возмущённые халявщики, узнавшие что процесс начался без них и уже половина водки выпито. Поглядев на нас "огненными взглядами", типа - А вы что тут до сих пор делаете? Культурно предложили комиссии выйти в соседнее помещение, а дальше из-за неплотно закрытых дверей пошла сплошная бескультурщина, где в довольно категорической форме было высказано возмущение - что началось без них.... Ну ладно бы по немножку, а так всё выжрали... и хорош хернёй заниматься - ставьте прапорам оценки и пошли квасить...
Шум продолжался минут пятнадцать, сопровождаемый звяканьем стаканов, а потом оттуда вышел полковник Вокулов и сообщил об успешно сданном экзамене. А за успешно сданный экзамен..., тут он замолчал многозначительно и через три минуты москвичи помчались в магазин. Дедовщину в армии никто не отменял.
А на следующий день парни поднатужились и, под недовольным взглядом спортсмена, что то там изобразили на спортивных снарядах и на беговых дорожках, после чего начфиз училища под бдительным и требовательным оком Вокулова поставил удовлетворительные оценки в экзаменационную ведомость, но участвовать в распитии спиртных напитков наотрез отказался.
Перед пересдачей физо мне пришлось быть невольным свидетелем одного "забавного" случая. Несмотря на то что я сдал экзамен по физо, я продолжал по утрам делать небольшие пробежки для поддержания формы и уже давно заметил зелёный мотоцикл "Урал" одного из командиров батарей, который он оставлял с тыльной стороны учебного корпуса. Видать комбат чем то насолил своим курсантам и они одним ярким и солнечным утром, всей батареей, поссали в люльку мотоцикла. Наблюдая данный процесс со стороны, убедился ещё в одном - данный комбат не пользовался симпатиями у большинства курсантов училища, потому что очередь на "поссать" толпилась у мотоцикла все 40 минут физзарядки. Честно говоря, мне было любопытно - Сколько литров мочи, может поместиться в люльке, когда туда гадят полноценные здоровые организмы. Дождавшись окончания этого занятного процесса и когда вокруг никого уже не было, я в незначай заглянул под кожаный фартук.... Да, ну очень хорошо видать он им насолил, что курсанты всю ночь терпели. Отвратительно пахнувшая жидкость тяжело колыхалась, затопив сиденье и наверняка все причиндалы в закрытом багажнике. Офицер обнаружил неприятный сюрприз, когда мотоцикл простоял на солнцепёке до обеда. Как потом со смехом рассказывал Вокулов, данный комбат что только не делал, чтобы отмыть коляску и отбить тяжёлый запах, как только не мыл, но результат был минимальный. Мотоцикл в училище, по крайней мере при мне, больше не стоял на территории училища, а комбат зверствовал, пытаясь выяснить кто был инициатором мщения.
А пока, лично для меня и старшего лейтенанта Саши, экзамены шли лёгкие, а для остальных в той или иной мере сложные.
"Боевая работа" на Огневой позиции и Наблюдательной пункте - Фьююююю..... - оценка "хорошо". У Саши тоже. Десантник Юра, старший лейтенант Сергей, забайкальцы, и щуровский прапорщик реально - "неуд", но тут на страже был Вокулов и Константин Иванович, поэтому после "ну очень хорошего", прямо там на огневом городке, обсуждения итогов сдачи получили "уд", а прапорщики-москвичи, которых никто не любил - "неуд". А за что их любить, когда все остальные прошли суровую школу Срочки в линейных войсках, а эти в домашних, тепличных условиях и стонали по всякому поводу. Они там оказываются совсем не ходили в наряды и пара патрулей, в которые их поставил Вокулов, чтобы им в ведомости написали "уд" вместо "неуд", были восприняты ими как Сталинградская битва. Тем более, что их поставили с субботу на воскресенье, когда патрульство нужно было нести на танцплощадках и смотреть, чтобы курсанты вели себя там нормально. Так в сквере имени Зайцева в тот вечер была хорошая драка между местной молодёжью и курсантами, где наших москвичей хорошо помяли местные гражданские. Побили бы их качественно, но за них вступились курсанты и те пострадали лишь морально-психологически. Но после этого боялись патрульства до жути. И вот после обсуждения итогов экзаменов по Боевой работе, Вокулов, хитро посмеиваясь, объявил: - Так, товарищи прапорщики, вам ставится оценка "уд", но вы оба в эту субботу и следующую идёте начальниками патрулей вместо членов комиссии.
Мы все с нездоровым интересом ожидали, что они прямо тут и упадут в обморок.... Или же сразу твёрдо заявят - Ну вас на хрен с вашими офицерскими погонами, мы и прапорщиками отслужим до пенсии у нашей любимой ЭВМ.
Но нет - "молодцы", стойко перенесли неприятное известие. Хотя явственно было видно - им дурно, но нехорошо блеснули глазами, что мигом уловил старый и опытный полковник и тут же обрубил "хвосты": - И ещё, товарищи прапорщики, не советую жаловаться своему "паровозу" или что то лишнее ему рассказывать. Ну...., ну оттрахают нас... И всё.... А вам потом лейтенантских погон просто не видать. Во.... Усекли? Ну и хорошо.
"Строевая подготовка". Здесь блеснули все, опять кроме умных москвичей. При выполнении строевых приёмов с оружием было жалко их и автоматы. Их, потому что эти железные палки наставили им синяки в различных местах и только зубы не повыбивали незадачливым строевикам. Автоматы было жалко оттого, что их громко роняли на асфальт при каждом приёме. Из жалости и сочувствуя их боли, а также благодаря здоровому армейскому смеху присутствующих, наблюдающих эти страдания, им поставили - "Удовлетворительно", хотя они уже смирились с очередным патрульством.
"Общевоинские Уставы и организация службы войск". Всегда отличался хорошей памятью, а насыщенная срочная служба и последующая служба прапорщиком намертво и на всю жизнь вбили в мои мозги все эти четыре книги, писанные кровью солдат и офицеров. Оценка "Отлично". Этот экзамен и остальные, включая ЭВМэмщиков сдали нормально и без каких-либо эксцессов.
"Военная топография и топогеодезическая подготовка". Вот тут у меня случился досадный сбой. Блин. Я любил этот предмет, превосходно считал и читал карты, ориентировался на местности даже на незнакомой "с закрытыми" глазами. Владел приборами и перевыполнял нормативы и ориентировался получить Отличную оценку. Получил "Уд". Старший лейтенант Саша и старший лейтенант Сергей - "Хорошо", а вот остальные, за исключением Константина Ивановича, получили "Неуды". И члены комиссии на две недели были освобождены от нарядов.
"Военно-инженерная подготовка". К подготовке к этому экзамену я подошёл легкомысленно. Ну что там....? Подумаешь! Чего там? Неужели не покажу, как ставятся мины и не расскажу про маскировку. И не рассказал... И не показал.... Результат был ошеломительный - "Неудовлетворительно". Епонский городовой. Я как пришибленный стоял в коридоре и не знал что делать, с завистью смотря на выходящих товарищей, сдавших экзамен. Они ободряюще хлопали меня по плечу, а я стоял как истукан и потел. Оставалась одна надежда - Вокулов. И эта надежда выглянула в коридор: - Цеханович, иди сюда. Завтра в патруль вместо него пойдёшь?
- Пойду, конечно...
- И в следующий раз, когда его очередь подойдёт....?
- Какие вопросы, товарищ полковник....? Пойду.
- Ну и хорошо. Постой здесь.
Вокулов исчез за дверями и появился лишь через полчаса с захмелевшими глазами: - А.., ты ещё здесь. Я и забыл про тебя. "Удовлетворительно". Завтра на развод не опаздывай.
- ФУУУУуууууу....., - в этом облегчённом выдохе, чуть ли не весь воздух из лёгких выдохнул и радостный побежал к себе. Но осадок остался и урок получил ХОРОШИЙ. Теперь буду готовиться к каждому экзамену капитально, тем более что нас всё чаще и чаще стали беспокоить более серьёзные экзамены - Иностранный язык, Технология и обработка металлов, Техническая механика.
Вокулов сразу и заранее предупредил: - Парни, на Технологии и на Технической механике сидят гражданские. Может быть и можно было бы с ними договориться, но там есть профессор Хлюстиков и всё в него упирается. Ну..., очень принципиальный... Готовьтесь.
И мы готовились - морально. Готовились с треском провалиться и разъехаться по своим гарнизонам. Но не все: старший лейтенант Саша и старший лейтенант Сергей в своих дипломах имели заветные оценки по этим предметам и сейчас сочувственно рассказывали про Механику..., Технологию обработки металлов, про СопроМат и про то, когда всё это сдаёшь жизнь поворачивается к тебе блистательным боком и впереди одно только счастье и лёгкость. Всё это мало нас утешало, особенно десантника Юру, потому что после этих экзаменом был следующий непроходной для него экзамен по Иностранному языку. А Юра ничего не знал. Только эстонский. И то на ресторанно-магазинном уровне.
А пока мы сдали "Связь и управление" и "Электрорадиотехнику". И вот наступил тот день, когда мы расселись в классе и обречённо смотрели на суетящихся у кафедры гражданских вокруг профессора Хлюстикова. Суета закончилась и тот объявил нам свой приговор.
- Консультации мы с вами проводить не будем. Считаю это бессмысленным. Если знание этого предмета есть - сдадите, если нет - даже бесполезно что то в мозги вам вбивать. Сроку вам ровно неделя и через семь дней встречаемся вот здесь. Чистый стол, на столе пара чистых листков для экзамена и знания в голове. Да, сдаём одновременно два экзамена "Технология и обработка металлов" и "Техническую механику". Сейчас получите литературу для полготовки и вперёд. Можете заниматься здесь, а можете у себя.
Коротенькая, но содержательно-категоричная речь гражданского профессора нам явно не понравилась, не понравились и три потрёпанных учебника по данным предметам с треском хлопнувшиеся перед нами размером и весом с кирпич каждый.
В спальне Екатерины Второй, куда нас переселили, царила гнетущая тишина, каждый уже успел полистать выданную литературу и, оценив данный Звиздец в полном объёме, ушёл в свои невесёлые мысли о грустном ближайшем будущем. На свою беду в нашу комнату забрёл прапорщик с училища. Он нас и переселил сюда, а там начал ремонт. Курсанты вовремя предупредили о его гнилости и приближённости к телу генерал-лейтенанта Байсара, о его стукачестве и многих других моментов, негативно характеризующих данного субъекта. Был активным лизоблюдом и в порыве угодить начальнику, предугадать его мысль или желание, часто перебарщивал, становясь жертвой очередного, злого армейского анекдота.
Как то выпивали мы в полку и про одного такого подобного прапорщика рассказали забавную армейскую историю. Не помню уже какое это было училище, но там тоже был такой же прапор - "правая рука" генерала, который прямо вылазил из кожи чтобы угодить своему "любимому" начальнику училища. И вот как то он провожает начальника до его "Волги", которая стоит за КПП училища, заодно смотрят территорию и о чём то рассуждают на будущее. Вышли за ворота и остановились, разглядывая КПП. Оглядев всё это, генерал задумчиво говорит прапорщику: - Вот, Григорий Александрович, по хорошему здесь бы снести это КПП и разбить хорошую цветочную клумбу, а само КПП, перенести вон туда то....
Постояли, по рассуждали, генерал сел в "Волгу" и уехал, а прапор прямиком пошёл к дежурному по училищу: - Товарищ подполковник, начальник училища приказал к отбою снести КПП и к утру разбить там цветочную клумбу. Всеми работами руководить буду я.
Зная гнилость Григория Александровича и приближённость к телу генерала, дежурный особо не вник в ситуацию, тем более не ему там руководить. Но вот утром у начальника чуть не случился сердечный приступ, когда он подъехал к уже не существующему КПП и увидел там огромную клумбу и прапорщика с лейкой воды. Рассказывать, что там было первые полчаса, какие народные танцы там исполнялись и на ком, в каком виде в этот момент был прапорщик с дежурным по училищу...., думаю не стоит. Все мы служили в армии и что то такое здоровый начальственный гнев знаем, особенно когда у начальника были свои заготовки, индивидуальные особенности и непредсказуемый темперамент....
Вот такое ЧМО зашло к нам и что то сказало не в тему: оно хотело пошутить на наш счёт, в результате чего активно открыло лбом тяжёлую двухстворчатую дверь и с обиженным воплем побитой собаки убежало из здания. Особо мы не обеспокоились, зная что начальник училища уже неделю как болел. Причём, достаточно серьёзно, чтобы решать вопросы оскорблённого до глубины души, даже и приближённого прапорщика.
Понимая предсказуемость не сдачи экзамена, практически все решили удариться в пьянство и эту неделю провести в хмельном угаре. Но я отказался наотрез участвовать в этих оргиях, решив неделю использовать по полной, чтобы потом не жалеть об вполне упущенном шансе. Когда народ быстрым шагом удалился в сторону ближайшего ресторана "Коломна", я опять взял в руки "бумажные кирпичи" спрессованных знаний. Открыл, полистал, попытался вникнуть и закрыл учёные талмуды. Фигня всё это - не осилю. Тяжело вздохнул и погрузился в тяжёлые размышления в поисках выхода. Но мысли в основном предательски летали вокруг ресторана "Коломна", где товарищи уже заливали огненной водой предстоящую неудачу и отрывались. И я даже пару раз вставал с постели, собираясь активно включиться в эту вакханалию, но садился обратно на кровать и усиленно думал.
Нажраться и уйти в пьяный коматоз - самое лёгкое решение. И только и дай себе слабину - тут же покатишься вниз. Нажраться всегда успею, а вот попробуй сдать... Но с другой сторону, попробуй выучи... Раз не можешь выучить и понять, если оттолкнуться от школьного опыта, - тогда нужно вызубрить. Нет..., тоже не получиться. Механическое зазубривание рассчитано на небольшой отрывок или на несколько глав, а тут три толстенные книги. Тут может помочь только фотографическая память, а я, увы...., этим свойством не обладаю. К сожалению. Великому сожалению. Тут нужно хотя бы год учиться и трудиться над усвоением знаний. Как говориться в пословице - Терпение и труд - всё перетрут. Или - Без труда, не вынешь рыбку из пруда....
Да, было бы времени хотя бы месяц, тогда можно было бы попытаться выучить. А тут неделя. Вот что можно сделать за неделю, когда не выучить и не вызубрить... Труд..., труд..., трудиться..., это слово в разных вариациях навязчиво крутилось в голове, наталкивая меня на какую то мысль..., идею... отчего я напрягся, вдруг понимая что решение возникшей проблемы вот тут..., где то близко... Труд..., труд..., труд... - долбилось слово внутри меня. - Труд..., труд..., если нельзя выучить и вызубрить, то тогда....., тогда.... Что тогда....? Тогда..., тогда..., я должен поразить Хлюстикова своим трудом.... Но каким трудом я могу его поразить?
Даже вскочил с кровати и в возбуждении закрутился по комнате, пытаясь ухватить за хвостик ускользающую мысль: - Чёрт побери, знаниями я его не поражу. А чем? Труд..., трудом... А что такое труд? Труд - это физическая работа.
Я остановился, ощущая, что решение вот оно - рядом: - Ну..., ну..., Труд - это ещё и научный трудддд.....
- Эврика...., - заорал я возгласом древнегреческого мудреца, увидев в ослепительной вспышке такое простенькое и безумное решение, и снова воодушевлённо заорал, - Эврика... Есть!
Когда первая половина моих товарищей приползла из ресторана, я с энтузиазмом трудился. Трудился и ранним утром, когда появилась вторая половина и упала на свои кровати, рядом с первой половиной. Когда они пошли опохмеляться, я спал. А когда они приволоклись вечером, я опять трудился, но без энтузиазма, устало, но трудился. Спал по два-три часа в сутки, но с упорством Тельца работал, делал ТРУД, чтобы поразить профессора Хлюстикова и получить свой "Уд".
Когда парни врубились, что я замыслил и чем решил добыть себе положительную оценку, реакция была однозначная - Боря - дурак и занимается бессмысленной хернёй. Но меня уже было не переубедить и на это поставил всё.
Вся эта кутерьма длилась всю неделю и она меня очень вымотала. Ведь спал я от силы в сутки часа три, всё остальное время проводил за столом. Вымотались и товарищи, они тоже устали квасить и когда мы сели за свои столы для сдачи этих экзаменов - глаза у всех были красные, как у кроликов. У меня от усталости и недосыпа, у парней от недельной пьянки.
Хлюстиков со своими ассистентами священнодействовал за кафедрой, кидая испытующие взоры на наше унылое сборище. Глянув, в очередной раз на часы провозгласил.
- И так товарищи офицеры и прапорщики, приступаем к экзаменам. Ещё раз повторяю - на столах только ручки и листы с нашим штемпелем, я уж не говорю про знания в ваших головах...., - Хлюстиков сделал значительную паузу и ехидно закончил, - судя по вашим помятым лицам и потухшим глазам, эту неделю вы провели не зря и сейчас покажете феноменальные знания. И так - начинаем.
Ассистенты как по команде слетели с возвышения и ринулись с листками вдоль столов и после короткой пробежки вновь вышколено замерли по бокам начальника кафедры.
- Пора, - подумал про себя и с громким шелестом вытащил из-за пазухи приличный ворох стандартной бумаги, с вызовом хлопнув им об стол.
- Что это у вас? - Хлюстиков и ассистенты как коршуны слетели с кафедры и закружились вокруг моего стола, - мы же предупреждали, что ни каких учебников и шпаргалок - только знание в головах....
Я поднялся со стула и уважительно обратился к профессору Хлюстикову, чувствуя спиной как товарищи навострили уши: - Товарищ профессор, я закончил школу десять лет тому назад по старой программе. И все эти десять лет служил в армии. Никто мне не присылал и программы, по которой должен был готовиться к экзаменам. За эту неделю я естественно не смог бы выучить те три учебника, выданные вами. Поэтому хоть как то вникнуть в материал, я за неделю законспектировал все три учебника. Поверьте, это был адский труд и за эту неделю поспал в общей сложности часов восемь. Прошу вас, разрешить мой труд использовать при сдаче экзаменов.
Учёные мужи лихорадочно перебирали листки стандартной бумаги, роняли их на пол, подымали и опять листали, передавали друг другу, рассматривая мои записи, сделанные мелким убористым подчерком, рисунки на обеих сторонах. Всё это продолжалось минуты три, после чего Хлюстиков не совсем уверенно спросил: - И это вы всё сами сделали?
- Да, товарищ профессор, все восемьдесят листов мною лично, за неделю. Вот мой подчерк, - я сел и быстро написал несколько предложений.
Хлюстиков в замешательстве вытянул трубочкой губы и неопределённо произнёс: - Мда...., - забрал мои бумаги и величественно удалился к столу. Я сидел за столом и смотрел на тихо шушукающихся гражданских, которые проверяли и сверяли содержание написанного с учебниками, а сердце моё тоскливо ныло в ожидании вердикта. Всё это продолжалось минут пять, после чего Хлюстиков поднял кипу моих бумаг и потряс ею в воздухе.
- Товарищ Цеханович, я забираю всё это себе, как образец того - что если у человека есть цель в жизни, то он преодолеет всё. Но вам ставлю за этот труд оценку "удовлетворительно" и вы свободны.
Если у меня на затылке был бы третий глаз, то наверняка увидел бы падающие от зависти со стульев тела товарищей, их кислые и убитые выражения лиц. Но я от такой картины только "закусил удила".
- Товарищ профессор, а если с помощью вот этого моего труда отвечу на экзаменационный билет, это на оценку повлияет? - Сзади слышалось змеиное шипенье товарищей - "Дурак..., дебил..., получил тройку - и вали отсюда. Чего выделываешься?"
Хлюстиков с интересом посмотрел на меня: - Повлияет...
Глянув на билет, я понял оценка "хорошо" мне обеспечена. Нужно было рассчитать диаметр штока тормоза отката 100мм противотанковой пушки и решить ещё одну задачу из другого экзамена. Я визуально помнил на каких листках эти, один в один, задачи располагались. Встал и попросил: - Товарищ профессор, дайте мне пожалуйста лист номер 42 и лист 57.
Мне только и оставалось оттуда переписать эти задачи и через пять минут на стол перед профессором положил решение.
Хлюстиков с помощниками одним глазом, мельком глянули в листок: - Оценка "Хорошо". Спасибо, товарищ Цеханович, вы удивили нас. Отдыхайте.
Когда унылые от поражения товарищи пришли в комнату, я уже спал глубоким сном младенца.
Переговоры с Хлюстиковым шли у Вокулова целый день и закончились частичным успехом. Сам полковник не пришёл, а от него вернулся Константин Иванович. Я только что проснулся и сидел на кровати, сладко потягиваясь, под хмурыми взорами коллег.
Константин Иванович виновато мялся, сидя на своей койке, и никак не мог огласить решение кафедры, а остальные молчали, оттягивая удар.
- Ну..., парни..., в общем херово. Хлюстиков стоит как скала и единственно, что мы только добились - он сегодня не поставил в ведомость никаких оценок... Ну, естественно, кроме Бориса.... Ну..., - Константин Иванович опять замялся, но потом всё-таки признался, - и мне. Только из-за звания согласился и что моя будущая должность ну никак не предполагает этот чёртов Сопромат....
- Ну...., и как дальше? - Поинтересовались забайкальцы, - Что делать то? Куда бежать? Может за водкой сходить? - Закончили они тоскливо.
- Не надо, у меня есть запасец. А так Вокулов пошёл к кому то, у кого он может взять компромат на Хлюстикова и прижать того.
- Если у полковника Вокулова получится - я его упою насмерть, - с огромной надеждой в голосе пообещал Юра.
Упаивал его не только Юра, а мы всей компанией - потому что Вокулов сумел раздобыть кое что на Хлюстикова и прижал того и всем поставили "Уд". Поили мы и за то, что полковник оказался отличным мужиком, не бросающий слова на ветер, и настоящим офицером. Помимо всего мы скинулись и Константин Иванович купил ему электронные часы, которые теперь у него горели красными цифрами на руке, а мы приступили к подготовке к очередному трудному экзамену - Иностранный язык.
Ну, это беда общая. Учили в школе иностранному языку никак и как-нибудь. Я вообще в этом вопросе был "Дуб-дубом". Нет..., конечно, что то знал, что то мог даже при случаи промямлить, но это всё равно, что рот ватой набить и попытаться сказать. А тут попал в Германию и у меня пошло-поехало и к настоящему времени немецкий язык я знал..., можно сказать на отлично. И говорил неплохо. Правда, это меня на спасало и время от времени попадал на этом поприще в досадные ситуации. Особенно мне запомнился один случай. Служил я три года в городе Ошац, а тут нас перекинули в город Галле и через неделю меня послали в штаб 1ой танковой армии в Дрезден. Сделал все какие положено дела, погулял по городу и к вечеру оказался на вокзале. Когда до меня дошла очередь, сказал кассирше стандартную немецкую фразу, которая звучала примерно так - Geben sie mir bitte ein farkarten nach Halle. (Дайте мне пожалуйста один билет до Галле)
Сказал то я всё правильно, но эффект от сказанного был совершенно неожиданный. Молоденькая кассирша громко и звонко засмеялась внутри своей кассы, и очередь сзади меня тоже засмеялась, но сдержанно, боясь и уважая советскую военную форму и человека в ней. Лишь старая и длинная немка в фиолетовом брючном костюме, наверняка помнившая ещё первую мировую войну, противно и визгливо смеялась во весь голос.
- Не понял? Что такого сказал? - Удивился и одновременно растерялся я. - Вроде бы всегда так говорил при покупке билетов раньше и всё было нормально - А тут?
Покраснев и дождавшись, когда все успокоятся решил поменять слова - "Не дайте", а "принесите мне", что и тут же выдал.
Результат был сногшибающий, по крайней мере по отношению к кассирше - она заржала как боевой конь и вообще исчезла из поля зрения, может быть даже упала на пол. Очередь тоже, уже не стесняясь и не уважая советскую военную форму, веселилась от души, а эта старая сука аж перегнулась через железный барьер ограничивающий очередь и я уже стал опасаться как бы она не сдохла. Все смеялись - один я стоял с красной рожей, ничего не понимая....
Когда в окошечке кассы появилась всё ещё смеющиеся кассирша и наманикюренным пальчиком стала тыкать в карту железнодорожного сообщении ГДР, спрашивая про Галле, я совсем растерялся и начал ей чуть не пальцах показывать: - Что мне нужен, на хрен, всего один билет, ты понимаешь накрашенная дурра, что только один и через Лейпциг и в Галле...
Смех стоял гомерический, на который сбежалось половина вокзала, им рассказывали, тыкая в меня пальцами и вновь появившиеся тоже ржали, а я стоял в красной мотострелковой фуражке с такой же красной рожей. В конце концов билет был куплен и я уехал в свой Галле, но ни хрена не понял - что это было?
А через неделю снова поехал в командировку, но уже в Вюнсдорф и в купе оказался немец хорошо говорящий по-русски. Вспомнив свой конфуз, я пристал к нему: - Камрад, так что я такого смешного сказал? - И рассказал, как всё было.
И этот дурак, под моим недоумённым взглядом, тоже катался от смеха по всем диванам и мне только приходилось таращить глаза. Но ларчик, оказывается, открывался очень просто.
Отсмеявшись, немец объяснил данный казус: - С точки зрения русского ты говорил совершенно правильно. За маленьким исключением. У нас город Галле называется "Халле на реке Залле" (Halle Salle), а у вас на всех географических картах написано - Галле. Так вот буквальный перевод с русского на немецкий слово "Галле" обозначает кружевные интимные трусики, которые женщина одевает при встрече с любовником. И получается ты первый раз просил - Дайте мне пожалуйста билет в эти трусики. Второй раз - Принесите билет мне в эти трусы, а третий раз, когда понёс чепуху от растерянности - Дайте мне один билет в эти трусы, но обязательно чтоб поезд шёл через Лейпциг....
Вот в такие иной раз истории приходилось попадать. А тут среди нас оказалось только двое я и ещё прапорщик-москвич, которые знали иностранный язык на положительную оценку. Только москвич - английский. Остальные - так себе..., а Юра-десантник не знал ни одного, но мог изъясняться по-эстонски. И на первой же консультации задал красивой молодой преподавательнице вопрос: - А можно я эстонский язык сдам?
Сексапильная преподавательница мигом "опустила его на землю": - Товарищ прапорщик, сдаём экзамен по трём языкам - немецкий, французский и английский....., и всё это принимать буду я, - мы с сочувствием посмотрели на товарища.
Но Юра не унывал и, взял на вооружение мой опыт - "не мытьём, так катаньем" - но возьмём язык потенциального противника. В экзаменационном билете было три вопроса - рассказать свою биографию на иностранном языке, провести допрос военнопленного и перевести техническую документацию.
- Фигня, - резюмировал товарищ, - достаточно сдать два вопроса, чтобы получить тройку.... И дело "в шляпе".
После такого "всестороннего и глубокого" анализа, Юра стал решать следующую задачу - А к кому прицепиться к Боре, знающему немецкий язык или к москвичу со знанием английского? Не знаю какие при этом у него работали извилины и как он пришёл к такому выводу - но он выбрал москвича. И теперь пристал к нему: - Андрюха, напиши мне русскими буквами в английской транскрипции мою биографию и допрос военнопленного. А я всё это выучу и оттарабаню перед этой крашенной куклой. Чёрт побери..., ну этой аппетитной куклой, - Юра аж облизнулся.
А мы только посмеивались, глядя как наш коллега усердно зубрит иностранные слова, не понимая их смысла. На все наши подколки Юра бодро кивал на меня: - Если Боря сдал сопромат, что я не сдам этот сраный язык....?
И вот наступил день экзамена. Мы расселись в просторной аудитории за разные столы, чтобы не мешали и не подсказывали друг другу. Сдавали два языка - английский и немецкий и как это не странно, только я сдавал немецкий, остальные английский. Юра сел недалеко от москвича и очень нервничал, хотя назубок выучил всё, что ему написал прапорщик-москвич. Он даже ради эксперимента попросил разбудить среди ночи, чтобы сходу попробовать рассказать биографию. Эксперимент удался и прапорщик чуть ли не с выражением рассказал зазубренное. Пришлось сделать ему замечание.
- Юра, ты что со сцены выступаешь? Ты сдаёшь экзамен, волнуешься, значит должен добавить туда мемеканье и бебеканье, а ты тарабанишь.
На экзамене Юра решил идти последним, здраво рассудив - преподавательница устанет и ей надоест слушать наш безграмотный бред. Но чем больше Юра сидел за столом, глядя как мы трудолюбиво что то там царапаем на стандартных листках, тем больше он волновался. И, не выдержав накала, он вдруг сорвался и заявил: - Товарищ преподаватель - я готов.
Красивая, молодая женщина весело фыркнула и с подтесктом спросила: - К чему вы готовы, товарищ прапорщик? - Вызвав смешки у присутствующих, а Юру, который не понял посыла к словесной пикировки, понесло.
- Я всегда готов, - брякнул он с суровым и одновременно отчаянным выражением лица, а мы вместе с преподавательницей засмеялись.
Взмахом руки, женщина пригласила Юру к столу и тот, наконец то поняв, что совершает роковую ошибку обречённо вышел вперёд.
- Начинайте отвечать на первый вопрос, - едва сдерживая смех, предложила преподавательница.
Юра с недоумением покрутил в руках билет, как будто видел его впервые в жизни, зачем то заглянул на обратную сторону и поднял глаза к потолку, но не увидев там подсказку, набрал воздух в грудь и как нырнул в ледяную воду.
Я не знаю, что это за слово в английском языке и что оно значит, но оно было первым и, услышав его, показалось что в руках я держу баночку с мочой для анализов перед дверьми лаборатории.
Юра забылся и, протянув руку вперёд, чуть ли не патетически стал рассказывать свою биографию на английском языке: - Моча.....
Он успел произнести несколько фраз, как его прервала экзаменатор: - Товарищ прапорщик, вот это первое слово совсем не подходит не по звучанию, не по смыслу. Давайте-ка, замените его на другое.
- А да.., конечно, сейчас, - Юра как то успокоился и вполне солидно сделал задумчивый вид, а мы задушливо засмеялись, скрываясь за стандартными листами и понимая, что наш товарищ сейчас отчаянно ищет какой либо вариант выхода из словесного тупика. С интересом наблюдала за этим и женщина.
- Хорошо. Вот такой вариант предлагаю, - Юра солидно откашлялся и ухнул, - Моча....
Дальше продолжить он не успел, потому что все остальные не выдержав захохотали в полный голос, а преподавательница еле сдерживалась.
- Товарищ прапорщик, товарищ прапорщик, - задавленным голосом вскричала женщина, - ну другое слово... Другое ....
И тихо засмеялась. Юра был выбит колеи и совсем растерялся, глядя на буйное веселье царящее в аудитории и снова возопил: - Моча....., - и замолчал, как потом оказалось - он в волнении забыл остальной текст.
Отсмеявшись преподавательница, аккуратно промокнув слёзы в уголках глаз, чтоб не потревожить косметику, тихо сказала: - Товарищ прапорщик, я прошу вас - Другое слово. Если вы ещё раз повторите его - я просто описаюсь и прямо здесь.
Мы рыдали от смеха, судорожно всхлипывала экзаменаторша, уже не способная смеяться лишь Юра стоял с несчастным видом, поняв - Экзамен успешно провален.
Через пятнадцать минут все успокоились и мы продолжили сдавать. Больше казусов не было и все, кроме Юры, сдали благополучно. Я бойко рассказал биографию, совокупив её с рассказом посещения музея Ленина. Правда, здесь сделал ошибку. Плакат со знаменитым изречением Ленина "Учиться, учиться и ещё раз учиться" висел у меня не на стене, а на потолке.
Толково допросил экзаменаторшу. Хотя, при её внешности её не допрашивать надо и перевод технической документации тоже оказался для меня лёгким. Прапорщик-москвич также на отлично сдал экзамен, но она нам поставили оценку "хорошо".
- Вы уж меня извините, но никто не поверит, что простые прапорщики на таком уровне знают иностранный язык.
А..., нормально. А вот Юра, после обеда ушёл к ней договариваться. Вокулов сказал: - Иди с ней сам договаривайся. Я, полковник, и не буду перед молодухой унижаться.
Вернулся Юра воодушевлённый: - Парни, нормально. Она мне сказала, что давно так не смеялась, поэтому неделю буду убираться в её классе и натирать полы.
Так..., потихоньку и полегоньку мы дошли до государственных экзаменов. Дошли все. И всё это на 70-80% благодаря полковнику Вокулову. Но вот перед экзаменами и он столкнулся с непреодолимым препятствием. Председатель государственной комиссии генерал-майор Середа вдруг заявил, просмотрев список сдающих экстерном.
- Что за ерунда? Тут только двоих я допускаю к экзаменам - старший лейтенант Юрлова и прапорщика Цеханович. Они артиллеристы, а остальные хрен знает кто. Сдали экзамены - ну что ж. Они сейчас получат дипломы арт училища, а пойдут служить обратно на свои должности? Для кого арт. училище готовит будущих офицеров? Нет. Пусть едут обратно по своим гарнизонам.
Всё это было сказано прилюдно, когда генерал собрал выпускной курс и нас в актовый зал для того чтобы огласить порядок сдачи гос. экзаменов и свои требования. Поднял ребят, в том числе и майора Костю, кроме меня и Юрлова и приказал покинуть зал. Вокулов только успел шепнуть им: - Ждите меня... Ерунда. Сейчас пойду к нему и всё решим.
В спальне, куда мы вернулись после такого инструктажа, царило похоронное настроение и на нас взглянули с нескрываемой завистью. Особенно на меня. Саша уже был офицером и ему нужен был только диплом, а я вот получаю диплом и офицерское звание. Тем более, что Вокулов накануне всех обнадёжил: - Всё. Раз дошли до "Госов", то там вас валить никто не будет.....
И вот такой облом - неожиданный и безжалостный. Одна надежда - полковник. Но тот тихо зашёл, также тихо сел на койку и сообщил печальную весть: - Парни, я попытался что то там сказать против, так меня по стойке "Смирно" поставили. Ничего сделать не смог. - Хотя и по нему без слов всё было видно - он сделал всё что смог.
- Блядь...., нарезаться что ли? - Удручённо произнёс Юра, но, оглядев всех, понял - не получится. Даже пить и то не было настроения.
- Парни, парни.... Спокойно, не всё ещё пропало, - поспешил отвернуть нас от такого неправильного решения полковник и повернулся к москвичам, - идите и звоните своему "паровозу".... Но только, чтобы все были допущены к экзаменам, а не только вы.
Москвичи испарились, но не испарилось упадническое настроение. Правда, всколыхнулась надежда, связанная с москвичами и их ним "паровозом" и тут же угасла. Ну что может потребовать один генерал от другого?
Но прапорщики вернулись с просветлёнными лицами: - Сказали, чтоб мы никуда не дёргались. Счас..., позвонят.
Через два часа все были пьяные в дымину и счастливые. А на следующее утро узнали не все, но некие подробности телефонного разговора генерал-майора Середа с Москвой.
- Товарищ генерал-майор, - произнёс хорошо поставленный голос в телефонной трубке, ну очень хорошо знакомый для председателя комиссии и тот невольно встал из-за стола, а голос продолжал говорить, - товарищ генерал-майор, вы что не знает что нашей армии не хватает офицеров? Сдали экзамены, дошли до государственных экзаменов - вот и пусть сдают. Не мешайте....
И нам не мешали. Первый экзамен - История КПСС. Историю я знал, а там описана половина истории партии. Но всё равно обложился учебниками и стал штудировать, чем вызывал искреннее удивление товарищей. Я был единственным среди них коммунистом и все единодушно выразили общее мнение: - Боря, ты чего? Ты коммунист и тебе автоматом поставят положительную оценку. Даже если ты беззвучно откроешь рот и закроешь. Никто не поверит - что коммунист не знает истории КПСС. Это нам дёргаться надо....
Как и к сопромату, нам дали на подготовку неделю. На экзамене мне попались "Апрельские тезисы", которые я знал ещё по школьной истории, бодро раскрыл историю создания газеты "Искра" и рассказал о съезде, где произошёл раскол партии на меньшевиков и большевиков. Получил "Хорошо". Остальные - "удовлетворительно".
"Тактика" у меня всегда была слабым местом, поэтому удовлетворился оценкой "Удовлетворительно".
А вот "Артиллерийско-стрелковая подготовка" - тут я блеснул, удивив членов комиссии уровнем подготовки прапорщика. Как полковник Кириенко, заместитель начальника училища по учебной части и член комиссии сказал: - Товарищ прапорщик, если б была такая оценка "пять с минусом" - так бы тебе и поставил. А так твёрдое "Хорошо".
Капитан Юрлов тоже сдал на "хорошо", остальные откровенно плавали, но их тянули и они получил "Уд".
"Артиллерийское вооружение, эксплуатация и ремонт" - всё таки на срочке, особенно в сержантской учебке, которую окончил, учили хорошо. Да и потом, будучи командиром взвода, я только совершенствовался в этом вопросе. А когда ещё на экзамене досталась Д-30, уж тут я блеснул всем. Оценка - "Хорошо".
Мы сидели в последний раз на своих койках. Рядом стояли собранные чемоданы и мы не могли ещё поверить в то, что за эти два месяца мы прошли ЭТО. И не важно, как прошли - мы выиграли очередной жизненный экзамен и теперь получили отличный шанс построить заново свою будущую жизнь и карьеру.
Осталось сделать последнее святое дело - обмыть наши дипломы и красивые значки об окончании среднего военного училища. В армии они почему то назывались "Бычий глаз". Но нам они нравились и абревиатуру "ВУ СССР" переводили - Выпить Умеет Столько Сколько Совесть Разрешает.
Мы сидели и ждали отмашки нашего полковника, который пошёл разбираться с местом обмытия и тащить всё туда. Это тоже было готово. Дверь открылась и в комнату зашёл Вокулов.
- Чёрт побери, не сумел договориться. Ну, а нам то что? Пойдёмте на огневой городок и там спокойно проведём мероприятие.
А нам то что? Тюююю... Увидев в наших глазах согласие, Вокулов выглянул в дверь и крикнул: - Заходите...., хватайте и пошли на огневой городок.
В комнату гурьбой ввалилась неизменная компания полковников и подполковников желающих усугубить на халяву и оживлённо расхватала сетки, сумки и пакеты с водкой и обильной закуской. Так что нам остались только наши чемоданы и в течении пятнадцати минут, мы переместились на огневой городок, который размещался на берегу небольшой речки, недалеко от железнодорожного моста. Живо накрыли стол в полевом классе под навесом. Покидали свои значки "ВУ" по стаканам и наполнили их до верха. После чего представлялись по очереди, выпивали весь стакан и ловили губами мокрые и такие дорогие значки.
Мы уже сидели часа полтора, непринуждённо общаясь, предполагая такое же приятное окончание мероприятия, как на огневом городке появилась многочисленная компания хорошо подогретых гражданских парней, которая ни в коем мере не сомневаясь в своём праве, шумно расположилась за кирпичной перегородкой, разделяющие полевые классы. Было бы это вначале мероприятия, мы их бы культурненько попросили удалиться, но сейчас, выпившие и размякшие, мы благосклонно махнули на это громкое соседство.
Но вот они расценили это как проявление малодушия с нашей стороны и тоже хорошо поддав, стали нас провоцировать гнилыми репликами и непочтительными возгласами в наш адрес. Драться нам не хотелось, поэтому по хорошему предупредили их, чем только раззадорили парней.
В принципе, мы уже собирались и сами закруглять мероприятие, так как собирались на вокзал и ехать в Москву. Там мы разделялись на две компании и продолжали обмытие. Ну, а на следующий день каждый уже по своему плану. Я должен на следующее утро встретиться с матерью, которая приехала на симпозиум и провести вместе день до моего поезда.
Водки и закуски оставалось ещё до фига и компания местных полковников решила остаться на огневом городке, а Вокулов пошёл за своей "Волгой" чтобы в несколько рейсов перекинуть нас на вокзал. Вот в этот момент, гражданские пошли "Ва банк", посчитав, что если они отлупят кого то из нас и тем самым устрашат, после чего спокойно всё у нас заберут.
- ....Ребята, меня отлупили..., - невысокого росточка, с расстегнутой ширинкой, полупьяный полковник, чуть ли не плакал, растерянный от того, что вот так его, полковника, на училищном огневом городке, взяли и отлупили. Надо сказать, что били его аккуратно, без синяков и крови, но всё таки ведь били.
- Ууууууу....., - из глоток вырвался кровожадный рёв обиженных бизонов и глаза наполнились кровью. Мы жаждали реванша, мгновенного реванша, тем более что противник никуда не исчез, а многочисленной ратью столпился напротив нас. Но для настоящих военных, которых учили воевать не числом, а уменьем, численность противника не имела значение и рать началась. Но она закончилась как то очень быстро и уже через две минуты непонятно было кого бить. Часть парней валялась в отрубе в разных, довольно живописных позах, которые в естественных условиях исполнить невозможно. Другая часть беспомощно ползала по земле и хныкала, собирая зубы и выплёвывая новые на землю. А нам хотелось драться и возмездия, а драться было с не с кем. Лишь отлупленный полковник деловито и по очереди пинал своих обидчиков.
Закончив пинать очередную жертву, причём он её, жертву, пинал с особенным ожесточением, полковник отошёл к нам и деловито пояснил своё усердие: - Эта сука особенно гадливо ухмылялась, когда меня били....
Когда Вокулов появился на огневом городке, он не был удивлён, а лишь удовлетворённо хмыкнул.
- Что ж..., обмытие удалось. Парни, первый рейс.
Рейсов оказалось много, потому что и полковникам вдруг тоже захотелось, принять активное участие в наших проводах. Уезжал я последним рейсом. Гражданские незаметно испарились, а я и Юра с чемоданами переместились к выходу с огневого городка и мы теперь благодушно топтались в ожидании Вокулова у большой кучи бракованных презервативов, выкинутых в окно фабрики резиновых изделий. Куча находилась тут уже давно и была причиной многих шуток и анекдотов, когда мы, да и не только наверное мы, но и курсанты, проходящие на занятие на огневой городок отпускали в адрес знаменитого изделия No2.
Мы с Юрой тоже немного посмеялись над парой анекдотов, но не долго по причине возникшего небольшого беспокойства. Мы были здесь одни, а из-за дальнего угла безлюдного переулка стали выглядывать рожи - побитые и небитые, выясняя обстановку - Рано ещё или нет?
На душе стало скучно, нас всего то двое и убегать, вернее достойно отступать с чемоданами в руках, скорым шагом, переходящим на бег, тоже уже было поздно. Да и не успели бы... Догнали бы, тем более, поняв, что как раз и можно начинать мщение, толпа пьяной гражданской молодёжи со свежей подмогой, вывалила из-за угла и не спеша направилась в нашу сторону.
По большому счёту надо бы было бежать. Бежать изо всех сил и без чемоданов. Но с другой стороны, бросать чемоданы тоже было жалко, а с чемоданами не убежать.... И мы с Юрой тоскливо топтались на месте, обречённо ожидая развязки и прекрасно понимая, что следующую часть жизни - если конечно нас сейчас банально не затопчут на смерть - придётся прожить либо в инвалидном кресле, либо тихо тихо загнуться по истечении краткого отрезка времени. Но и этого не предполагалось, так как в руках у половины толпы виднелись неприменные атрибуты русской драки - оторванные штакетники с торчащими в разные стороны ржавыми гвоздями, какие то дрыны, обломки досок и даже кусок массивной арматуры. Она то, кусок грязной и ржавой арматура, больше всего и пугала, парализуя волю и саму мысль о сопротивлении.... Толпа надвигалась медленно и неотвратимо, навевая мысли о неотвратимость последующего наказания опять же этой пьяни, но она как то не успокаивала. Да, потом будет искреннее удивление от того факта, что они затоптали и забили насмерть двух прапорщиков. Долго будут вспоминать - За что? И точно не вспомнят.... Будут потом размазывание соплей и слёз по морде и воплей - Что они не хотели? И ничего не помнят.... И адвокаты на суде будут представлять хорошие и отличные характеристики с предприятий и места учёбы. Будут рассказывать, какие они хорошие сыновья и как жалко им ломать молодую жизнь тюрьмой. И даже то, что они были в пьяном состоянии, обязательно зачтётся как смягчающее. Они ведь ничего не помнили и ничего не соображали.... Такие несчастные и белые овечки... Но вот нам с Юрой будет уже "всё до лампочки", наверно даже хоронить будут в закрытом гробу, потому что толпа, надвигающаяся на нас, явно желала не только погвоздить штакетом, досками и арматурой, но и качественно попинать ногами, превращая нас в мешки с костями.
Нас могло спасти только ЧУДО. И ЧУДО произошло. Пронзительно засигналив звуковым сигналом, на толпу сзади неотвратимо надвигалась "Волга", стремительной скоростью и своим напором, давая понять - если не уберётесь, с дороги всех подавлю. И толпа рассыпалась в разные стороны, на какие то секунды потеряв контроль над ситуацией.
На мгновение затормозив рядом с нами, которого хватило чтобы прямо с чемоданами вбиться во внутрь салона, "Волга" под разочарованный вопль жаждущих мщения, рванула вдоль переулка и уже через минуту мы ехали по оживлённой улице и облегчённо смеялись над так счастливо разрядившейся ситуацией.
- Товарищ полковник, - обеспокоились мы потом над будущим Вокулова, - мы сейчас уедем, а вы то потом как? Наверняка эти суки, запомнили вас или вашу "Волгу"...
- Парни, фигня всё это. За меня не беспокойтесь...
Прямо у стеночки пригородного вокзала, на чемоданах, к которым мы тоже присоединились, мероприятие продолжилось, правда темп оного ускорился, так как приближалось время подхода электрички с Рязани. Тут же мы фотографировались, обнимались, выпивали очередную порцию алкоголя за артиллерию, за армию, за училище, за.... - да за всё подряд. И как это всегда бывает, вдруг в самый разгар всего этого - нужно оказывается срочно закругляться и грузиться в электричку, потому что полковник Вокулов, властью коменданта города задержал состав до окончания нашей погрузки.
Когда мы шумно вывалили на платформу, там был форменный скандал. Здоровенный и кряжистый Вокулов стоял на платформе, а вокруг него крутились хороводом и ругались все официальные лица, начиная от начальника вокзала, он же наверно и станции, пару милиционеров сержантов и ещё какой то железнодорожный люд. Из окон электрички с любопытством наблюдали гражданские, весело обменивающиеся разными репликами, а из кабины электрички тревожно смотрел машинист, терпеливо ожидающий отмашки.
- Я комендант гарнизона Коломны и задерживаю электричку.... Да мне по хер, ваши вопросы - "Почему" и " на каком основании" - раз я задерживаю, значит на это есть веское основание....
Под такую перепалку и "веское основание", мы вместе с полковниками, которые по пьянке попутали все ориентиры, с закуской и чемоданами, с весёлыми матерками загрузились в вагон и Вокулов величественно дал отмашку на начало движения, взяв под козырёк. Полковники тоже не расстроились своей ошибке и слезли только через час, когда закончилась вся водка и закуска. Честно сказать, были они в тот момент весьма "тяжёлыми" и как они будут возвращаться обратно - ещё тот вопрос.
Мы тоже были "не лёгкие", но сразу успокоились, как нас покинули беспокойные полковники. Я благоразумно пропустил несколько последних порций водки и сейчас, устроившись у окна, предался умиротворённому созерцанию заоконного пейзажа, а ребята стали пьяно и азартно резаться в карты. И так были увлечены, что чуть не проехали свою станцию с гордым мануфактурным названием, которое мигом вылетело из пьяного сознания. Здесь мы разделялись на две компании. Одна, в которую входил я, Юра, Саша Юрлов, один из забайкальцев и москвич должны были выйти и ехать на квартиру к москвичу, где продолжаем отмечать сдачу экзаменов до завтра.
С азартными криками и воплями мы похватали чемоданы и стали выгружаться на перрон. Выгрузились удачно и быстро, электричка тронулась и мы такими же дикими воплями проводили уезжающих товарищей, опасно высунувшихся по пояс из окон.
- Парни, а я свои чемоданы не выгрузил, - печально возвестил Саша Юрлов и пьяно запечалился. Мда, ситуация... Все хватали свои чемоданы, а Сашка помогал нам хватать, забыв про свои.
- Саша, ничего, - успокоил его москвич, - ребята заберут твои чемоданы, а завтра мы сгоняем на квартиру и заберём их.
Юрлов сразу повеселел и мы с гамом и шумом пошли с пригородного вокзальчика. Вот тут я немного сломался и начал периодически выпадать из реальности, превратив все последующие действия в по кадровое и эпизодическое.
Первый эпизод - мы сели в троллейбус и куда то поехали. Второй эпизод - я сижу на своём чемодане с кружкой холодного пива и медленно подымаю глаза от кружки вверх и вижу перед собой высокое кафельное крыльцо явно пивной, на котором весело роился нетрезвый рабочий люд с такими же кружками хмельного напитка. Третий - еле успел допить пиво, как меня подняли и мы, обогнув здание, зашли во двор многоэтажного дома, где в глаза сразу кинулась толстая кирпичная труба кочегарки и рядом дверь в подъезд и в мозгах почему чётко отпечаталось, что это наш подъезд. Долго и нудно поднимались по лестнице и наконец то оказались в квартире. Также долго и бестолково суетились, накрывая на стол, а когда сели, оказалось совсем нет хлеба.
- Я сбегаю, - вскочил я из-за стола и, навернув приличную рюмку водки, умчал в булочную, которая оказалась за углом. Купив энное количество хлебобулочных изделий явно на роту солдат, двинулся обратно, но когда увидел перед собой знакомую трубу и дверь подъезд, с грустью осознал - я не помнил номера квартиры и даже не помнил какой этаж, и вообще ничего не помню.
Во как. А дом то 16этажный, новенький и наверняка соседи друг друга ещё не знают. Задача, чёрт побери. Правда, долго не заморачивался, а тупо начал поиски с первого этажа. Сколько я добирался до нужной квартиры, помнил смутно, но перетревожил весь дом. И как там не получил в дыню - тоже непонятно. Я был очень настойчив в своих расспросах, вставлял ноги в дверь, чтоб их не закрывали, как только жильцы видели пьяную рожу. Спрашивал, требовал, даже стучал кулаком по дверям, но бог сохранил моё лицо в сохранности и как это всегда бывает, самая последняя дверь на последнем этаже оказалось нужной. Застолье было в полном разгаре и вполне нормально обходилось без хлеба и никто даже не удивился моему долгому отсутствию, а я всё пытался и пытался рассказать о веселом приключении, даже не подозревая, что через несколько часов влечу ещё похлеще. Потом вдруг оказалось, что надо куда то идти и сознание включилось уже за другим столом, в другой весёлой компании.
Мой затуманенный алкоголем взгляд, остановился на телефоне и мысли приняли другое направление, тем более что в мозгу непонятно откуда всплыли цифры телефона однополчанина Серёги Овчинникова. А дальше всё понеслось вообще с калейдоскопической быстротой. Картинки менялись стремительно, оставляя в мозгу только туманные росчерки, в которых нужно было обстоятельно разбираться и уже утром, в половине шестого, я проснулся на каком то замусоренном пустыре, под кустами с ВооооТ с такой больной головой. И пустой тоже. Было лишь ощущение, что встреча с однополчанином прошла хорошо, деловито и плодотворно. Как только я тут оказался - не помнил. Но судя по тому, что документы, деньги и карманное барахло было на месте, встреча закончилась ещё и удачно. Правда, голова была Бо-бо..., во рту явно поссала стая диких кошек и капитально подташнивало, а так ничего.... Встал, отряхнулся и побрёл искать станцию метро, которая оказалась совсем близко. Но вот уже на перроне, вдруг неприятно выяснилось - я банально не знал, куда мне ехать. Я не знал ни улицы, ни дома и номера квартиры тоже не знал. Я даже не помнил фамилии прапорщика москвича.
Вот это Дааааа.... Я в нехорошем изумлении плюхнулся на скамейку и стал усиленно решать - Что делать? В десять утра у меня встреча с матерью у Лобного места на Красной площади. Вечером в двадцать часов у меня поезд на Брест, а я не знаю где мне искать свои чемоданы, где лежат остальные деньги и билеты на поезд.
- Боря..., Боря..., Боряяяяя...., спокойно. Сядь, попытайся хоть что то вспомнить, - я напряг мозги и стал вспоминать весь вчерашний день, начиная с обмытия на огневом городке.
- Так. Сели в электричку. Заехали в Москву. Это точно. Вылезли. А вот на какой станции вылезли - не помню. Так, так...., станция..., станция... Что там могло мне броситься в глаза? Определённо ведь что то видел и название тоже видел. - В голове стала формироваться какая то картинка, но она была мутной и размазанной. И резкость почему то не наводилась, но из неизведанных глубин мозгов прапорщика, да ещё затуманенных мучительным похмельем, вдруг стало подыматься именно название станции, где мы слезли с электрички, складываясь в вполне понятное слово - "Текстильщики".
Это уже что то. И на схеме метро тоже есть станция "Текстильщики". Сорок минут езды и вот я выхожу на привокзальную площадь, вид которой воспоминание делают более чёткими и уже объёмными. Так..., это уже лучше. Помню, что ехал на троллейбусе. Но тут меня ждало жёсткое разочарование. Номера маршрута в упор не помнил, а на конечной остановке их было аж семь штук. Тут даже и думать не стал, а положился на интуицию и свои психологические ощущения. Не думая сел, в понравившийся маршрут и поехал. По вчерашним ощущениям ехал не долго и сейчас проехал всего три остановки. Вышел, огляделся и загрустил. Третьего ориентира - высокого крыльца, облицованного кафельной плиткой в округе не наблюдалось и на мои вопросы, без двадцати семь утра, где тут ближайшая пивная - мужики сочувственно, с привкусом зависти, смеялись и напоминали, что для пивной будет рановато. А вот в часиков десять - как раз. Интенсивное прочёсывание улиц в течении сорока последующих минут, результатов не принесло, и я почти в безнадёге остановился как раз напротив здания милиции. Поглядел на него и решительно направился во внутрь. Утренний развод видать только что закончился и милиционеры толпились около дежурки, перекуривая перед отбытием на маршруты. Поэтому окинули меня любопытным взглядом, а потом уже с весёлым оживлением выслушали мой краткий рассказ и моё обращение о помощи найти злополучную квартиру. В подтверждении выложил перед дежурным капитаном диплом и значок, которыми хвастался перед однополчанином. Доброжелательный смех, безобидные подколки, перемеживались с коротенькими похожими рассказами, произошедшими с самими ментами, ну а через десять минут всеобщего веселья один из экипажов пригласил к себе в машину. Поиски заняли минут пятнадцать и я радостным воплем приветствовал высокое кафельное крыльцо, добавив что во дворе дома высокая кирпичная труба и мой подъезд. Так и получилась и труба, и подъезд были на месте и главное я помнил, что искомая квартира находилась на последнем этаже. Тепло расстался с человечными милиционерами и через пару минут звонил в дверь.
Да...., ночь у них тоже прошла бурно, но эти два часа, переживаний и психологическая встряска, заставила мой организм мигом перестроиться на боевой лад и я на их фоне смотрелся свеженьким огурчиком, готовым к новым приключениям. А вот парни: тускло-красные глаза, помятые рожи, тоскливый вид побитой собаки ярко выдавали мучительную борьбу организма с похмельным синдромом. И вьетнамский синдром американских солдат, по сравнению с русским похмельным синдромом казался практически детским лепетом. Как иностранцы говорят, после бурной попойки с русскими - "Лучше бы я умер вчера....".
Моё бурное и радостное появление не удивило товарищей, которым было наплевать на мои прошедшие переживания и счастливое окончание приключений, лишь иной раз в их мучениских глазах плескалась зависть к моему бодренькому виду.
Время меня поджимало. Нужно было чемоданы перекинуть на Белорусский вокзал и ещё успеть к Лобному месту на встречу с матерью. Но успел умыть рожу, побриться и почистить зубы. Даже попил с парнями крепкого чая. И за чаем всплыла другая неприятность, но для Саши Юрлова. Он тоже должен был ехать вечером с Белорусского вокзала, но двумя часами позже. Но вот билеты и остальные документы находились в уехавшем чемодане. Так вот. Вдруг всплыла такая неприятная особенность. Наш москвич не знал нового адреса своего товарища, которому тоже накануне дали новую квартиру. И у дежурного по их отделу тоже не было нового адреса. Теперь была только одна надежда на телефон, что тот, обнаружив лишний чемодан, позвонит сюда. Хотя, честно говоря, существовал и другой неприятный момент. Они, тоже не хило пьяные, просто могли и не забрать непонятно какой то и чей то чемодан.
Распрощался с товарищами и вышел из квартиры в новую жизнь. Отвёз чемоданы, вовремя приехал на Лобное место. Прождал целый час и не дождался матери. Как впоследствии оказалось, она попутала, посчитав что мы передоговорились встретится у неё в номере в гостинице "Россия". Так она меня там и прождала, а остаток дня я шлялся по Москве и вечером отбыл в Германию.
- Вот так, Коля.... Сдал я. Вот диплом и значок, - похвастался, перед погрустневшим товарищем, а тот тяжело вздохнул.
