ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Цеханович Борис Геннадьевич
Куба любовь моя, остров зари багровой

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 9.50*10  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Глава тринадцатая. Продолжение
  Глава тринадцатая.
  
  
   Полицейская машина появилась неожиданно и как всегда некстати, а увидев стоявшие за хлипкой изгородью два БТРа и непонятно суетившихся там русских, нерешительно остановилась. Полицейские и сами были не рады, что их сюда непонятно зачем занесло и застали русских за непростым делом, но и уезжать для них было уже зазорно. Ну, а кубинец, хозяин огорода практически был в полуобморочном состоянии. Нам то чего - нам ничего не будет, а вот ему.... Его за продажу, его же собственных ананасов, могут и посадить. И не важно, что огород его и ананасы на нём он выращивал сам. Ананасы считались наравне с табаком и сахаром стратегическим продуктом и продавались за рубеж за валюту. И на его огороде они тоже были посчитаны, да не один раз, и уже поделены: что ему, а что государству.
   Была надежда, что полицейские издалека посмотрят и уедут. И всё закончится миром. Но нет, машина тронулась с места и медленно подъехала к месту событий. Пока они перелезали через изгородь, бойцы шустро собрали все ананасы в две грязные простыни и завернули их. Конечно, видно что там, но хер я позволю, даже полицейским, смотреть и убеждаться что там лежат именно ананасы, а не вулканические камни, про которые я им заявлю.
   Правильно определив во мне старшего, главный из двоих полицейских задал вопрос, кивнув на посеревшего от страха хозяина ананасов, судорожно державшего в руках две полукилограммовых банки тушёнки: - Lo que pasa aquí, компаньеро? (Что тут происходит, компаньеро?)
   - Да вот, камни собираем, - со спокойным и дебильным видом, в тоже время железным голосом не предполагающее иное, выдал я ответ улыбнувшись и кивнул бойцам, чтобы они загрузили добычу в мой БТР и БТР командира второй реактивной батареи, которым командовал новенький командир взвода управления лейтенант Жданеня.
   Полицейские послушно и понимающе закивали головами, только бы не связываться с русскими, которых было большинство, да и вид их старшего не предполагал разойтись миром, если они захотят предъявитьим какие-либо претензии. Сейчас они были готовы поверить даже в такой ответ. Вернее сделать вид, что они верят русским. Бойцы поднатужились, приподняли груз и в этот пикантный момент, одна из простынь громко треснула и распалась на две половинки, явив взору полицейских, хоть и мизерную, но всё таки часть валютного запаса страны.
   Я с досадой крякнул, у кубинца из рук выпали банки с тушёнкой, бойцы замерли над кучей диковинных фруктов, а полицейские мигом отвернулись в другую сторону и изо всех сил делали вид, что они не видят того, что лежало на земле.
   - Чего застыли? - Рявкнул я на солдат, - загружайте....
   Когда полицейские повернулись обратно к нам, на земле ничего не было, даже тушёнки, которую ударами ноги я зафутболил в заросли. Бойцы с лейтенантом сидели на БТРах, только я продолжал стоять, понимая, что как только уедем, хозяина ананасового огорода, начнут не хило рихтовать.
   - Bueno, компаньеро, Todo? No tocar (Ну что, компаньеро, всё? Его не трогать.) - С вызовом спросил полицейских и требовательно показал пальцем на кубинца. Те с сожалением посмотрели на продавца ананасов и, поняв что им не двусмысленно предлагают убраться вон, синхронно кивнули головами и через две минуты уехали.
   - Ты что? Не ссы... Ничего тебе не будет, - я покровительственно похлопал кубаша по плечу и обнадёжил, - через два дня приеду. Узнаю, как у тебя тут.
   Конечно, я не собирался ни через два дня, ни через три или неделю приезжать к нему. Также прекрасно понимал, что полицейские всё равно приедут с разборками. Ну..., это уже его проблемы. А так хоть как то приободрить....
   Мы уже были в зимних лагерях на полигоне две недели и завтра должны были ехать домой на выходные. Вот и ездили, заготовляли подарки для семей. Три дня тому назад от дивизиона выделили ЗИЛ-131, для заготовки апельсин, мандарин и бананов для офицеров и солдат. А плантации здесь всего этого знатные: едешь, едешь на машине, а они не кончаются, сменяя друг друга вдоль дороги. И тут только успевай крутиться и грузиться. Можно, конечно, поехать к руководству плантации и договориться. И не спеша, никуда не торопясь собрать нужное количество урожая, но это долгий путь и не для русских - да и просто неинтересно. Гораздо проще договориться со сторожами плантации. Дать им пару банок красной рыбы, или тушёнки и сколько тебе надо столько и грузи. Но русские не были бы русскими, если не шли третьим путём.
   Едет машина по дороге вдоль плантации с бананами, как будто спешит по своим военным делам, вдруг резко сворачивает в глубину плантации и уже медленно ползёт между бесконечными рядами банановой травы. Не банановых деревьев, хоть они высотой за три метра, а именно травы, к классу которой они относились. А в это время из кузова выскакивают бойцы с мачетками и начинают стремительно рубать висящие тяжёлые гроздья бананов и тут же закидывать в кузов. Для того чтобы заполнить кузов грузовика требуется от трёх до пяти минут таких действий. И машина, взревев двигателем, уезжает с места заготовки, оставив на земле глубокие рубчатые следы.
   Процесс заготовки апельсинов, мандаринов и остальной вкусной мелочи, тоже идёт по этой же схеме, но дольше. Так чтобы набрать кузов ЗИЛ-131 необходимо минут сорок пять - час. Это от того, как шевелятся бойцы.
   В этот раз старшим машины, на которой мы ехали домой на побывку, был назначен Юрка Лукин, чему мы были не особенно рады. Когда старшим машины ехали другие, даже из управления дивизиона, то поездка превращалась в весёлую прогулку, когда не пропускалось ни одна пивная на пути следования. Частенько бывало, что мы сворачивали с маршрута и уезжали в незнакомые места, чтобы окучить неизведанные пивные. Приезжали после такой импровизированной экскурсии к семьям поздноватенько и под хорошим градусом. И уж тут Юра Лукин был в числе самых активных закопёрщиков и весело долбил кулаком по крыше, требуя от старшего завернуть туда или туда. Также весело мы возвращались и в лагерь после побывки. А вот когда Юра был старшим, и от страха ответственности за что-нибудь, Лукин заезжал в пивную Артемисы в восемнадцати километрах от лагеря, отмерял время в полчаса на злоупотребления пивом, и потом хоть долби, хоть не долби по крыше, Юра не обращал внимания на наши требования заскочить куда-нибудь и опрокинуть очередной бокал пива. Так произошло и в этот раз. Почти трезвые мы спрыгнули с машины и дружно обматерили прапорщика, пригрозив, что если и на обратном пути такое будет, в следующий раз мы его просто в машину не пустим, когда надо будет ехать домой. Но страх перед начальством был более весомым и в лагерь мы вернулись не пропустив ни единого бокала пивка.
   В середине недели к себе в палатку, вызвал Подрушняк: - Цеханович, бери тушёнку и едешь в крокодильник. Меняешь её на пять маленьких крокодильчиков. Сантиметров так по пятьдесят и два метровых. Задача понятна? Да.., обязательно возьмёшь с собой сувенирщиков Козлова и Чиркина. Они и выберут их и знают, как с ними обращаться. Понятно?
   - Так точно, - я положил несколько банок консервов в пластиковый пакет и уже через полчаса на ГАЗ-66 выехал из лагеря. Конечно, пользуясь моментом, заскочил в пивную, где в быстром темпе, но всё равно с величайшим наслаждением накатил, пару бокалов крепкого пива, дав одновременно время бойцам пошариться по окрестным улицам и также в темпе поченчить. Третий взял в кабину, особым способом загнул края, чтобы можно было пить на ходу и мы попылили в крокодилий питомник.
   Кто никогда не был в таких заведениях запросто может представить что то типа зоопарка, но только исключительно для крокодилов. Чистенько, ухоженно, решёточки, дорожки, песочек, небольшие водоёмы, где эти твари плескаются. Ну и куча других моментов, связанных с рыборазведением - чаны, мальки... Что там ещё? Инкубаторы, яйца, откуда они вылупаются и разная другая дребедень, подсмотренная в телепередаче "В мире животных". Но это по телеку и не для посвящённых....
   На самом деле у кубинцев крокодильник состоял из грязного вонючего болота, такого же грязного измочаленного берега без единого клочка травы и несколько жалких, покосившихся и нищих сараев в убогом кубинском стиле. Чуть лучше выглядело обшарпанное здание администрации. Но увидел бы я эту хибару в Союзе, точно бы подумал, что это обычный курятник.
   Мы приехали как раз вовремя, когда начальство отсутствовало и можно было спокойно договориться с низовым звеном, которое в хорошем алкогольном состоянии собиралось кормить своих подопечных. Кубинцы по детски обрадовались нашему приезду, а узнав цель, ещё больше обрадовались. Похватали из сумки тушёнку, которая мигом растворилась в их руках и махнули бойцам, чтоб они сами выбирали что им нужно, а меня повели в курятник, внутри которого оказалось даже чисто, хоть и присутствовал здесь плотно утоптанный земляной пол и стоял сильный, неприятный духан. Впрочем, уже через две минуты, накатив с кубинцами по хорошей порции рома, я его уже и не замечал и с поросячьим восторгом согласился участвовать в кормёжке рептилий.
   Бойцы, пользуясь отсутствием контроля, таскали и кидали в кузов всё что попадалось интересное под руку и я уже стал опасаться за их конечности, когда поедем обратно, потому что в кузове полно было мелких крокодильчиков и даже такая мелочь способна была оттяпать палец.
   Но, понадеявшись на опыт бойцов, которые не одного крокодила уже пустили на сувенир, забрал из кабины, наполовину выпитый бокал уже тёплого пива и, удачно пройдя по вонючей береговой грязи, даже не поскользнувшись, важно залез в плоскодонку, где на склизком дне громоздилась приличная куча залежалого мяса муфлонов.
   Ещё пару минут суеты и лодка пошла по открытой воде к густым зарослям, чем то похожим на камыши. И тут я понял какую совершил ошибку. Пьяные в драбадан кубаши, плоскодонка, борта которой не внушали доверия и возвышались над водой сантиметров на пять и армада рептилий, разом метнувшиеся к нашей посудине. Видать их кормили в строго определённое время, поэтому они так организованно ждали обеда или их вообще не кормили и они с таким голодным энтузиазмом кинулись к нам, чтоб нами же и подхарчиться. Блиннннн..... Да они сейчас лодку с ходу перевернут. Я судорожно ухватился одной рукой за борт, но тут же её отдёрнул, понимая что пальцы откусят в первую очередь... И застыл, машинально хлебая пиво из бокала и даже не замечая, как оно льётся мне на грудь. А кубаши, чего то радостно выкрикивая, лупили шестами по воде, а когда и по самым ретивым хищникам, которые крутились около лодки, при этом сама лодка, непонятно почему никак не переворачивалась, хотя и опасно кренилась. Это ещё пол беды, отбиться ещё можно было и даже попытаться прорваться обратно к берегу. А тут эти сволочи стали кидать тухлые куски вонючего мяса в воду, да так чтоб они упали рядом со мной. Что тут началось в воде.... Да она просто закипела от драки, где крокодилы, в основном длиной метр-полтора, дрались между собой за куски мяса, не замечая что рвут сами себя. Челюсти, кривые зубы, мощные хвосты, лапы и светлые брюхи прямо мелькали перед моими расширенными от страха глазами и я чуть не уссался. Всё это продолжалось несколько минут, которые показались вечностью и вдруг вся эта злобная, кровожадная масса, как по команде, ринулась в разные стороны и я с облегчением перевёл дух, увидев в руке судорожно смятый парафиноный бокал и мокрые, пропитанные пивом брюки.
   Я только и успел перевести дух, как сердце дало новый сбой. Из зарослей величаво выплыл огромный крокодилище, размером с нашу лодку. На его спине можно запросто всем нам разместиться и весело кататься по этому болоту. И эта тварь плыла прямо к нам.
   - Чёрный Гарри.... Чёрный Гарри..., - с уважением закричали кубаши, показывая этого монстра. Я был наслышан об этой местной достопримечательности, но не мог даже себе представить весь ужас от его вида. А эта тварь спокойно плыла к нам, зная что мы ей ничего не можем сделать, а если она захочет то запросто перекусит лодку вместе с нами и что самое поразительное даже не заметит этого. Кубинцы торопливо покидали в воду крупные куски муфлонов и быстро отплыли на почтительное расстояние. Как он жрал, рассказывать неохота, но только через двадцать минут и то, в кабине ГАЗ-66, я почувствовал себя в безопасности. Для того чтобы привести растрепанные чувства в порядок пришлось в срочном порядке вновь заехать в пивную, где первый бокал ушёл в несколько крупных глотков, а второй на два раза больше. Ощутив благотворное влияние крепкого пива, я готов был снова очутится на середине вонючего водоёма и покормить Чёрного Гарри прямо с рук. Пришлось срочно, третьим бокалом, убить это желание в зародыше, чтобы не натворить глупостей.
   На эти выходные домой ехала другая часть офицеров и прапорщиков, а мы оставались бдить бойцов. Но как только машина с отдыхающими офицерами и начальством скрылась в кубинской деревне, мы пристали к зам по вооружению капитану Дуванскому, который оставался старшим по дивизиону и, получив "Добро", группа жаждущих пива, на ЗИЛ-131 отчалила в соседний город Артемиса, в тамошнюю пивную.
   Мы с удовольствием окунулись в многолюдство посетителей и по первому бокалу отстрелялись очень быстро, также быстро ушёл и второй бокал, третий. Только взяли разгон и у нас, к великому сожалению, почти закончились деньги. А выпить хотелось ещё. Последний бокал растягивали до невозможности долго и скребли по всем карманам, чтобы хотя бы в складчину сделать ещё по несколько глотков.
   И тут наше внимание привлекли азартные крики толпы кубинцев, обступившие крайние столики и за что то горячо болеющих. С бокалами в руках мы подошли, раздвинули кричащих и прыгающих кубашей и увидели причину этой кутерьмы. Здесь сцепились в армрестлинге два здоровенных кубаша. Напрягшиеся, с красными рожами, выпучив глаза они пытались завалить руку противника, но пока борьба шла на равных и всё решится кто быстрее сдуется. На кону был бокал пива.
   Хряьььь.... - внешняя сторона ладони одного из них смачно припечаталась к гладкой каменной поверхности стола под радостный рёв болельщиков со стороны выигравшего и разочарованный гул проигравшей стороны. Здесь тоже заключались пари и толпа заколыхалась в употреблении выигранного пива, под завистливыми взглядами проигравших. А перед победителем, которого все поощрительно хлопали по крутым плечам, мигом оказался полный бокал пива. И тут вперёд вылез Лёха Киверин, командир взвода материального обеспечения. Прапорщик был среднего роста и не хилый, но никогда мы не замечали за ним страсти к каким либо спортивным соревнованиям, тем более борьбе на руках. Да ещё против такого здоровяка, снисходительно смотревшего на нового противника.
   - Боремся на пиво. Я побеждаю, всем русским пиво. Вы побеждаете - мы вам всем, - самонадеянно и громко заявил прапорщик, удобно устраиваясь на каменной скамье.
   Да, это была интрига и интрига для всех. Для кубинцев, а особенно для нас, потому что в случаи поражении Лёхи, нам просто не на что было оплачивать победу противника. Капитан Асташков, бывший среди нас старшим тихо отослал лейтенанта к ЗИЛку, чтобы заранее завести и быть наготове быстро умчаться из пивной.
   Но Киверин был спокоен, поудобнее расположил свою ладонь в ладони противника, насторожился и по сигналу судьи, включился в борьбу. Рёв, крики, всё это слилось в оглушительный шум, превратившись в единый возбуждённый звук - АААААааааАААААаааааа...... и тут же сменивший тональность на разочарованный - Уууууууууууууу и наш восторженный - АААААААааааааа, потому что Лёха Киверин чуть не разбил о каменную крышку стола руку противника.
   Перед Кивериным мигом появился бокал пива, и в наших руках тоже, а перед прапорщиком садился новый претендент, жаждущий реванша. Он тоже через минуту, был опозорен и у нас было уже по два бокала. Ну, так недолго и нажраться.
   Кубинцы суетились и шептались в сторонке, поглядывая на нас, а мы с гордостью сидели вокруг героя вечера и пивной, смакую народный напиток.
   - Компаньеро, - подошли и обратились к нам кубинцы, - мы сейчас привезём чемпиона города. Согласны вы на поединок?
   Мы вопросительно посмотрели на товарища, а тот намекающее заглянул в бокал.
   - Да, да... Не проблема, - кубинцы даже выставили вперёд руки и Лёха солидно кивнул головой.
   Где они искали чемпиона, не знаю, но времени прошло достаточно. Пиво перед нами не кончалось и мы уже были порядочно пьяны. Лёха тоже. И вот появился чемпион Артемисы, мускулистый негр в майке, у которого бугры мышц плавно перекатывались под эластичной кожей.
   Пренебрежительно посмотрел на прапорщика и уверенно сел напротив, вперив вызывающий взгляд в противника. Поединок взглядов. На западе может это и канает, но суровый взгляд чемпиона не достиг того эффекта, которого ожидалось. Он просто утонул в хмельных глазах, уже мало что понимающего Киверина.
   Между Асташковым и кубинцами завязался горячий спор о призовых, сводившийся к тому, что если выиграет русский, то кубинцы всей пивной упаивают нас. Если выиграют кубинцы, то мы упаиваем их. И Асташков согласился, правда, глядя на Лёху, способного свалиться со скамьи прямо сейчас, в наших головах возникло определённое сомнение. Но русские есть русские, особенно когда поддадут, поэтому тут же родился план. В случаи проигрыша, выхватываем Киверина из-за стола и рвём к заведённому ЗИЛку и уматываем.
   Кубинцы столпились сзади своего, требуя победы и реванша - Громкого реванша, а мы вокруг Киверина, пытаясь встряхнуть товарища и направить оставшиеся его силы на поединок и хотя бы если и проиграть то КРАСИВО.
   - Бррррр...., - Лёха затряс башкой, взбадриваясь и немного приходя в себя. Судьи заняли свои места, все кругом затихли, а противники, установив локти на поверхности стола, соединили руки перед поединком. Если кубаш действовал основательно и уверенно, не сомневаясь в своей победе, то у Лёхи все движения были заторможенные и расплывчатые. Можно сказать даже вялые. Асташков, повернул голову к ЗИЛку. Мы поглядели тоже и пьяно затосковали, видя отчаянную возню водителя и лейтенанта - машина напрочь отказалась заводиться, отрезая все возможности к быстрому отступлению. Но остановить поединок было уже невозможно. Судья махнул рукой и началось.
   Прапорщик не успел собраться или уже не мог, но противник сразу же взял верх и мощным рывком чуть не вырвал мгновенную победу. В последний момент Лёха сумел остановить победное движение противника, но всё равно ситуация была проигрышная. Чемпион всё давил и давил на руку и рука Киверина дрогнула и миллиметр за миллиметром стала клониться к крышке стола.
   Что творилось кругом - передать простыми словами трудно - это надо было только видеть. Кубаши в диком азарте вопили, как дикие бабуины и прыгали выше пальм. Пару из них, ничего не соображая от переизбытка эмоций, трясли эти пальмы и если бы на них росли кокосы они упали бы и поубивали трясунов.
   Мы тоже, забыв о предстоящем позоре от невыполнения условий пари, орали и болели не хуже кубинцев. Лёха побагровел, глядя налитыми кровью и пивом глазами на противника и пытался бороться, даже стабилизировал положение руки. Потом поднатужился и под изумлёнными взглядами кубинцев и наших, а также чемпиона, который от такого поворота даже ослабил нажим, напряжённо протянул руку к бокалу с пивом. Медленно взял его и, глядя поверх бокала на противную сторону, стал пить пиво крупными глотками. Над пивной повисла тишина, нарушаемая лишь гулом движения автомобилей на дороге, проходящей вдоль пивной.
   Лёха, не спуская глаз с противника, допил пиво. Также осторожно поставил бокал на стол, натужился и с утробным рыком стал выжимать руку чемпиона в верхнее положение. Тишина вновь сломалась и взорвалась воплями, криками и азартным рёвом всех болеющих. И тут уже было неважно - кто выиграет, а кто проиграет. Всеми овладел неконтролируемый азарт, когда ничего не соображая можно было вцепиться зубами в пальму и запросто откусить половину ствола, даже не заметив отсутствие нескольких зубов. Или лбом разбить каменную крышку стола, вместе со скамейками и ощутить полученную контузию только завтра. А Лёха тем временем с бычьим упорством жал, жал, выровнял положение и, не останавливаясь стал валить руку противника в обратную сторону. Тот пытался переломить ситуацию, но уже был побеждён морально и через десять секунд рука была припечатана к столу.
   Что тут было? Проще сказать чего не было - не бились головами об каменные крышки столов, а в остальном было море эмоций. Пива тоже было море. Пьяные были все - мы, кубинцы, гости пивной и только трезвые пальмы и бездушные каменные столы спокойно взирали на эту вакханалию.
   Уезжали мы, предварительно договорившись встретится завтра вечером. Они выставляли против Киверина другого чемпиона, а мы были согласны на всё, благо герой сегодняшнего дня был в отрубе и не надо было спрашивать его согласия.
   С гамом и шумом загрузились на машину и поехали. Правда, через километр пришлось срочно остановиться и бурно поссать. Сели и через километр новая остановка, на новый перессыкон. Залив половину дорожного полотна, мы двинулись дальше, но смех смехом, через километр новая остановка. Как в известном польском фильме семидесятых годов - "На каждом километре". И смех и грех. Километров через десять мы обнаружили пропажу старшего лейтенанта Захарова.
   - Кто видел этого комсомольца последний раз? - Спросил пьяный в дымину Асташков такую же пьяную ораву офицеров и прапорщиков. Но никто не помнил. Вроде был..., вот он был, рядом ссал с таким же энтузиазмом. А когда исчез и где - никто не помнил. Развернулись и помчались, останавливаясь на таких заметных и мокрых участков асфальта. Только на пятом перессыконе, мы увидели нагло торчавшие ноги из придорожного кювета, куда секретарь комсомольской организации свалился и спал сном невинного ребёнка или солдата, но спал спокойно и ровно. Даже не проснулся, когда мы его грузили в машину.
   На следующее утро все болели и никто, тем более Лёха, не хотел ехать и соревноваться. А я немного оклемавшись, решил всё таки сгонять старшим машины на фабрику за брикетами льда, для охлаждения воды, заодно и развеяться. Приехал, загрузил пять здоровенных брикетов размером метр двадцать на семьдесят сантиметров и толщиной тридцать. Этот лёд дробился и добавлялся в термоса с водой. Тогда холодная вода не выжималась с организма, а более менее усваивалась. А когда приехал, то узнал, что после обеда та же компания собиралась на ближайшую Зону отдыха "Сороа". Что обозначает это название не знаю, но зона была шикарная. Расположена в глубине идущего в пятнадцати километрах от нас небольшого хребта, высотой метров шестьсот-восемьсот, покрытые густыми и труднопроходимыми зарослями, которые смело можно назвать джунглями. Правда, культурными джунглями. Там был ряд уютных пивнушек, рангом выше, чем обычные городские, небольшие бунгало, большой бассейн, ровно подстриженные изумрудные лужайки. А если пройти в глубину джунглей метров двести-триста по удобной утоптанной тропе, то выходишь к красивому водопаду метров в пятнадцать высотой. Вот туда и собирались культурно попить пиво в обществе вполне цивилизованных кубашей и многочисленных иностранных туристов. Всё было вроде бы нормально, но у меня ещё вчера кончились деньги, а занять ни у кого не получалось, так как примерно такая же проблема была и остальных. Но мы были на Кубе и такие финансовые вопросы решались здесь на раз-два путём банального ченча. Ооооо..., это отдельная тема разговора и каждый её решал по своему. Кто лучше и богаче, кто хуже и поменьше. Настоящий классический ЧЕНЧ это не то, когда ты воруешь со склада и это продаёшь. Это когда торгуешь своим личным и при этом крутишься сам.
   Конечно, ченч солдатский и ченч офицерский сравнивать было бы не корректно. Что мог заченчить солдат-сержант? Те же классические ленточки, полотенце, свой костюм и остальные элементы одежды, в которых он прибыл с Союза. Трусы, майки.... И кое что другое: например - сигареты.. У офицеров и прапорщиков были другие возможности и круг товаров, которыми они могли оперировать, был гораздо шире. У кубинцев было только две проблемы - Что пожрать и что одеть? Вот эта ниша и использовалась по полной программе. Тут продавалось всё, что было привезено из Союза - одежда и обувь, причём ящиками. Те же ленточки, которые офицеры получали в гораздо больших количествах, чем срочники. Я уж не говорю про организованные передачки с Союза. Хороший финансовый вклад вносил и офицерский продовольственный паёк, который на 50% продавался кубашам, а на остальные 50% спокойно можно было жить. Неплохим подспорьем в этом был наш офицерский магазин, где на положенные 25 песо можно было приобрести одеколон "Шипр", крепко шибающий по органам обоняния. Те же самые полотенца и другой ширпотреб, охотно приобретаемый кубинцами. Те же сигареты. Ещё моя жена с подругой покупали простенький материал и шили довольно неплохие юбки, трусы, блузки, которые у ленивых и бестолковых кубашек расходились в лёт, принося приличный доход. Мой семейный месячный ченч составлял примерно полторы тысячи долларов. В принципе у кубинцев деньги были, но вот купить на их, при ихней поголовной талонной системе и пустых прилавков магазинов - нечего. И местные кубинцы, живущие недалеко от нас и спекулянты, скупали у советских практически всё, хорошо наживаясь на перепродаже. Но надо сказать, что спекуляция очень строго наказывалась кубинским законом. И то, что мы называли красивым словом ЧЕНЧ тоже было спекуляцией. Но самое интересное, что ченч между русскими и кубинцами, самими кубинцами не воспринимался как спекуляция. А вот когда кубинец спекулировал к этому относилось население очень отрицательно, часто сдавая властям местных коробейников. И тем приходилось изрядно шифроваться, чтобы не попасть в кутузку.
   Вот и сейчас был только один способ найти деньги - метнуться в деревню и что-нибудь заченчить. Выдернул из под кровати сумку и быстро проинспектировал свои возможности. Мне нужно было тридцать песо, чтобы плодотворно провести вечер в "Сороа". И чтобы их набрать нужен был точечный удар, а не бродить по деревне с кучей разноцветных полотенец и плавок из валютного магазина и другим ширпотребом.
   Отдельно, в небольшой коробочке, у меня лежали броские и дешёвые женские украшения - несколько вариантов безвкусного вида серёг, пару кулончиков, колечки, браслетики. Всё это густо было украшено разноцветными стеклянными стразами и для кубинцев, особенно женщин, смотрелись хорошо и завлекательно. У меня в Одессе оставалось 25 рублей и я на них и купил всю эту блестящую бижутерию, которую нормальная городская русская женщина постесняется одеть и пойти в ней куда-нибудь. А тут это расходилось на "Ура". И коробочка меня частенько выручала. Выбрал пару серёжек с блестящими стекляшками и небольшой кулончик с большим фиолетовым и красиво ограненным куском стекла под бриллиант. Потянет...., даже на пятьдесят песо.
   Но уже в деревне, в первой касе столкнулся с непреодолимым препятствием. Кубашки, как те ещё вороны, слетелись на красиво сверкающие под лучами солнца украшения: - Линда..., Линда... То есть красиво, - тарахтели они, прикладывая украшения к ушам и вешая кулон на грудь. При этом нисколько не стесняясь русского, обнажали по максимуму грудь и вертелись перед зеркалом. Я уже не сомневался в быстрой продаже, но как понял из ихнего тарахтения - купить бы они и купили, но денег сейчас ни у кого не было. Предлагали прийти через три дня, когда во всей стране дадут зарплату... А сейчас в деревне ни у кого нет таких денег.
   Блин..., блин... Вот невезуха. Я ведь уже настроился на отдых в "Сороа" и на усугубление пива в неком количестве. Может быть даже и заказать покушать чего-нибудь цивильного. Блин...
   Быстрая пробежка по половине деревни выявляла ту же самую удручающую картину. Купить хотят все, но денег нет. Будут через три дня. Расстроенный зашёл в последнюю касу, где навстречу вышла красивая кубашка лет тридцати с ребёнком на руках. Даже не ожидал, что в этой нищей деревни есть такая красотулька, не испорченная сельским ручным трудом.
   Зачарованно глянул на неё и протянул украшения: - Трента песо.
   Я уменьшил сумму до тридцати песо. Хоть бы эту сумму набрать. Следом за ней вышел её муж и она сразу же протянула ему ребёнка, а сама зачаровано взяла украшения и приложила их перед зеркалом к ушам.
   - .... Мдааа...., - безвкусные стекляшки как бы ожили на ней, придавая дополнительное очарование. Та покрутилась, покрасовалось перед зеркалом и с сожалением вернула обратно и тоже предложила зайти через три дня.
   - ... Да ёб... тв... м...ь..., Да что за невезуха..., - видать кубашка уловила моё разочарование, хотя все ругательные слова я произнёс про себя, очаровательно улыбаясь красивой женщине. Она бросила красноречивый взгляд на мужа и я даже вспотел, уловив всю суть телепатического диалога.
   - Мне понравились эти серьги и кулончик. Они такие милые и я хочу иметь их.
   - Но ты же знаешь - денег у нас нет.
   - Да, знаю и у меня есть вариант. А если я предложу....
   Муж инфантильно пожал плечами: - Ну, если ты хочешь.... Договаривайся. - И отдал её инициативу.
   Та повернулась ко мне и невинным голосом спросила: - А если фики-фик.....?
   Мда..., это был интересный вариант и я уже чисто мужским взглядом окинул кубашку - белая, высокая, шатенка, стройная, с высокой грудью, какие мне нравились. И в ней была та "изюминка", на которую мужики летели как светлячки на губительный огонь.
   Чёрт, чёрт, чёрт. Если бы она была одна в касе и предложила, наверно я бы рисканул, но муж. Даже такой и согласный на это, портил всю картину.
   То что на Кубе лёгкие сексуальные отношения, меня про это просветили ещё в первые дни пребывания на острове Свободы. Потом я в этом довольно часто убеждался. Не на своём личном опыте, а на опыте других офицеров-ходоков. Тем более что у нас первые полгода моего пребывания служил старший лейтенант, начальник службы РАВ дивизиона. Он был здесь без семьи и служил всего один год. Вот он и отрывался на кубашках по полной и потом вовсю делился с нами впечатлениями. Но таких было крайне мало и я, и остальные служили с семьями и на сторону ходили довольно редко. Ни кому не хотелось залётов, тем более на такой почве.
   Но то, что Куба десятилетиями по праву носило звание "Публичного дома Америки", отложило свой отпечаток на эту сферу отношений мужчины и женщины. Трахались здесь спокойно и все друг с другом, да ещё везде и особо не скрываясь. Так, например, спокойно можно было наблюдать на участке в сто метров пляжа, пар семь-восемь, на виду у всего пляжа совокупляющихся в воде кубинцев, со всеми этими стонами и оханиями, закатыванием глаз и мелкими волнами от быстрых и частых фрикций. И тогда наши бойцы, да и офицеры с прапорщиками начинали с энтузиазмом нырять вокруг них, пытаясь подглядеть процесс спаривания. А вода в море прозрачная и далеко видно, и хорошо. После чего, некоторое время никто не мог спокойно выйти на берег. Да и статья "Изнасилование", если это произошло без ущерба для здоровья, здесь считалась мелкой.
   Я стоял и таращил в растерянности глаза и кубашка, уловив моё колебание, решила додавить. Протянула руку, забрала серьги и кулон. Несколько быстрых манипуляций у зеркала и снова провернулась, заставив сердце пропустить несколько тактов. Понятно, серьги в ушах смотрелись классно, но вот рубашка была расстегнута до пупка и кулончик очень сексуально и уютно лежал в ложбинке грудей, с низко опущенным лифчиком.
   - Умууууу...., - промычал я неопределённо, где всё смешалось: восхищение, вожделение, желание не только её оттрахать. Но и просто затискать за её соблазнительные формы.
   - Линда? Фики-фик? - И так пальчиком небрежно провела по обрезу лифчика, слегка оттягивая его вниз и показывая стоячую грудь с аккуратным коричневым соском.
   - УУУУуууууу...., - во мне боролось сразу несколько ипостасей, вернее они были все в куче и вяло копошились под такими понятиями, как - долг, честь, порядочность....
   Но пересилило другое - Благоразумие и присутствие мужа. Если бы не муж, наверное сломался бы. А так..., ну его на хрен. Сейчас он разрешающе улыбается, а потом двинет по голове лопатой в самый пикантный момент или побежит в полицию. Я решительно стряхнул с себя сексуальное наваждение и всё таки с великим сожалением в голосе сказал: - Нет сеньорина, мне нужны деньги.....
   Я уже отошёл от окраины деревни на сто метров, как меня громко окликнули. Это бежала кубашка из первых кас, с зажатыми в потном кулаке песо.
   Обмен произошёл мигом и я успел. Поездка в "Сороа" удалась, попил пивка, зажевал хорошо прожаренного цыплёнка Табака, но в глубине души остался осадок. Я прекрасно помнил, что этот кулончик стоил рубль двадцать копеек, а серёжки около рубля. Как бы даже не девяносто копеек. А я, пользуясь общей кубинской нищетой, содрал с деревенской наивной девушки половину её месячной зарплаты, да ещё толкнул другую на секс. Пусть это у них принято...., и вполне в рамках почти нормальных, но всё равно как то всё это выглядело довольно погано.
   Последующие несколько дней прошли в интенсивных занятиях и тренировках. Я как всегда действовал по принципу - Хорошо отдохнул - а теперь, также хорошо и поработай.
   Сегодня мы занимались на бетонных наблюдательных пунктах, но занятиями это было трудно назвать, так как в предыдущие дни мы активно отработали все вопросы и сейчас просто убивали время, сидя вокруг термоса с водой, где плавали и медленно таяли большие куски льда. Периодически залазили туда кружкой и пили мелкими глотками ледяную воду, восстанавливая водяной баланс в организме. Вот тут то и пристали ко мне Никифоров и Карташёв.
   - Товарищ старший лейтенант, - совсем не издалека начал Никифоров, - скоро начнутся батарейные контрольные занятия, а потом учения и времени совсем мало будет. Надо съездить на ченч, пока время есть. А? Вы ж обещали свозить....
   Да, я обещал и если обещал то всегда старался выполнить своё обещание. Вообще, к своим подчинённым всегда относился по принципу - За всё надо платить. Хорошо служишь - для тебя сделаю всё, даже пойду на нарушение, но поощрю любым способом. Херово служишь - ну, извини. Будешь иметь только то, что тебе положено по Уставу и по службе.
   Я когда пришёл со школы прапорщиков в 9ую батарею арт. полка в Германии, столкунлся со следующей ситуацией. Представился командиру батареи капитану Чистякову и пока строилась батарея, комбат открыл штатную книгу и стал знакомить с личным составом. Мне достался взвод наполовину чеченский. Зам ком взвод здоровенный чеченец Осмаев и шесть таких же лбов солдат и все они с одной деревни.
   - Так что ты, товарищ прапорщик, в своей воспитательной работе опирайся не на сержанта Осмаева, а на рядового Мурманишвили. Он их в кулаке всех держит.
   Про себя я тогда поправляющее подумал: - На кулаке, наверное....
   - Ага, вот он, Мурманишвили, - я оценивающе окинул взглядом здорового кавказца, но каково было моё удивление, что не он, а самый маленький и невзрачный солдат взвода представился: - Рядовой Мурманишвили.
   И действительно, пока я проходил период становления командиром взвода, да и потом Мурманишвили Георгий был моей надёжной опорой. Ему было 27 лет, высшее образование, острый на язык и он "убивал" всех словом. Именно словом к месту. Только что то не то сделает какой-нибудь здоровяк чеченец во взводе, того на место ставил не Осмаев, замкомвзвод....
   - Мне ж потом, товарищ прапорщик, в одной деревне с ними жить, - оправдывался Осмаев.
   И вот этот физически слабый, но сильный духом и умом солдат, словом ставил на место любого и те потом ещё виновато оправдывались перед ним.
   Под дембель Мурманишвили я его спросил: - Георгий, я благодарен тебе за ту помощь, которую ты мне оказал и за твою честную службу и хочу отблагодарить тебя. Проси что хочешь.
   Солдат смутился, подумал и сказал: - У меня тут есть три желание. Первое: мечтаю побывать в Дрезденской картинной галереи. Второе: на дембель хочу купить джинсовый костюм, но денег не хватает. И третье: ходил со старшим лейтенантом в патруль и в музыкальном магазине видел пластинки западных исполнителей. Хотелось бы кое что приобрести и увезти в Союз. Правда, не знаю, как это сделать. Запрещено ведь.
   В ближайшее воскресенья, я переодел Георгия в гражданку и на целый день свозил его в Дрезден в картинную галерею да и неплохо мы там погуляли. Джинсовый костюм и пластинки я ему тоже купил и так получилось что мы одновременно уезжали: я уходил в отпуск, а он на дембель. Поэтому джинсовый костюм и пластинки в Союз вёз я, а уже из дома посылкой отослал ему.
   Своим нормальным подчинённым я всегда шёл навстречу, поэтому сразу же и определился: - Едем после обеда.
   После обеда выехали на ГАЗ-66, где в кузове сидели помимо Карташёва с Никифоровым, ещё несколько дембелей со второй батареи, бывших моих подчинённых. Я давно приметил на карте эту деревушку, стоявшую вроде недалеко от полигона, но в тоже время и на отшибе. И там наверняка если и бывали наши, то редкими набегами.
   Поставил машину за кустами, в пятидесяти метрах от окраины. Проинструктировал бойцов, назначил старших в каждой паре и определил время первого сбора через тридцать минут. Если всё будет в порядке, то пойдём по второму кругу. Когда бойцы шустро разбежались, отстегнул свои офицерские погоны и ещё раз, предупредил молодого водителя, чтобы не высовывался и был наготове. Если что... и направился к группе кас, стоявших немного в стороне.
   Типичный кубинский дворик, заключённый между нескольких кас, небрежно сколоченных из неравномерных и тёмных от времени досок, крытых листьями пальм и завешанный постиранным бельём, бегающие тощие свиньи, больше похожие на собак, куча мелких кубашат и несколько молодых женщин суетящихся по хозяйству. Весело и дружелюбно поздоровался и широко раскрыл сумку, показывая стандартный набор товара. Пару цветастых полотенец из валютного магазина, несколько флаконов зелёного одеколона "Шипр", 20 ленточек разных цветов, три белые майки и постиранные шорты, в которых я щеголял в Гуанабо, когда восстанавливал пляж.
   Кубашки весело и оживлённо защебетали и их щебет бальзамом лёг на мою душу. Они хотели всё купить и деньги у них были. В стране выдали зарплату. Ленточки ушли мигом, каждая за шесть песо. Хорошее начало. Одеколон "Шипр" или как они называли "Чипр" они по капле капнули себе на руки, тщательно растёрли их, понюхали и одобрительно закивали головами: - Buena Чипр..., Buena...
   Глядя на их манипуляции с каплями одеколона, было понятно - эту деревню русские уже окучивали и обманули наивных кубашей.
   Вообще, линейка дешевого советского одеколона была довольно небольшой - "Шипр", "Тройной одеколон". "Гвоздика", "Саша"..., ну и всё пожалуй. Самое популярное. "Шипр" считался "Экстра" класса и содержал около 70% спирта. И в Союзе у него было двойное применение - его пили и им же брызгались. Сильный и стойкий запах, шибающий в нос за несколько метров. Такой же был и "Тройной одеколон", а вот "Гвоздика" больше применялась как средство против комаров и других кровососущих. Так вот кубинцы предпочитали только "Шипр". А что бы выдать одеколон "Саша" жёлтого цвета, который в нашем магазине стоил дешевле, за одеколон "Шипр", некоторые русские туда капали зелёнку, чтобы тот позеленел. Вот видать и впарили кубинцам здесь фальшивый "Шипр". Когда на руку капаешь и растираешь, зелёнка сразу же проявлялась.
   Мой одеколон им понравился, но они замялись и я понял, что лимит денег на такие покупки у них уже исчерпан. И тогда им предложил обмен - Может у них есть что то от старых времён? Моё предложение было воспринято с энтузиазмом и через несколько минут передо мной лежала целая куча старого барахла. С деланным безразличием стал пальцем растаскивать кучу, по более мелким, всем своим видом показывая, что всё это фуйня, хотя среди всего этого мой взгляд цепко выхватил три достойные вещи и действительно старые и ценные. Оловянная ложка, видно что не заводская штамповка, а сделана в кустарных условиях. Большая серебряная вилка в изящных завитушках и аристократических розочках, явно попавшая сюда в годы революции из очень богатого дома. И оловянный кубок с охотничьими сценами по стенкам. Ложка и вилка явно девятнадцатый век, а кубок восемнадцатый. Но все эти три вещи были покрыты густой и тёмной патиной, все узоры и тиснённые линии забиты грязью, поэтому бестолковые и ленивые кубашки посчитали это хламом, решив впулить русскому. И мне пришлось разыграть целую сценку, прежде чем, якобы с превеликой неохотой, я произвёл этот обмен.
   Бойцы тоже неплохо поченчили и мы уехали с деревеньки удовлетворённые, тем более что на завтра кубашки пообещали мне ещё несколько старых вещей. А вечером я хорошо поработал над добычей - помыл их в горячей воде с мылом, прошёлся тщательно зубной щёткой по всем линиям и выбоинам, где скопилась грязь и они заиграли. А вот когда приеду домой и вымыю их специальным раствором, снимая патину - вот тогда можно попытаться и определить истинную цену добычи.
   Но на следующий день меня ожидал неприятный облом. Я прямо с занятий рванул на БТРе, обуянный охотничьим азартом старого коллекционера. БТР оставил на прежнем месте и сразу же пошёл к знакомой касе, а там меня уже ЖДАЛИ. Но не женщины, вернее они тоже были здесь, пришиблено шмыгая по двору серыми мышами, а у стен хижин сидело пяток хмурых кубинских МАЧО. Хоть я и весело поздоровался со всеми присутствующими, тут же мгновенно прочухал всю щекотливость ситуации с возможным хватанием меня за грудки и биением рожи. Моей..., личной рожи.
   Видать, когда вчера мужики вернулись с работы, кубашки похвастались выгодно приобретённым товаром за старое хламьё и тут же получили от своих мужиков, которые то ли немного разбирались в старине, то ли для них это были памятные и дорогие для души вещи.
   - Что? Всё понял.... Всё нормально.... Они действительно дуры... Сидите, сейчас я всё принесу - и ложку, и вилку и кубок тоже... И мы ещё выпьем... Всё понятно... Уно моментико...., - угрюмые мужики угрожающе было начали подыматься со стульев, но я их своей торопливой тарабарщиной и характерным, международно-многозначительным жестом пощёлкивая пальцем по горлу, усадил их обратно. И боком, боком стал выдавливаться на улицу, где развернувшись стремительно ринулся к своим.
   До кубашей только через минуту дошло, что их банально кинули и они с яростными воплями метнулись за мной. Но было поздно, я уже заскочил на броню и БТР рванул вперёд, безжалостно ломая заросли и заслоняя нас от преследователей тучей красной пыли.
   Через километр остановил машину и, встав на верху во весь рост, направил бинокль в сторону деревни. Мужики, злые от неудачи и судя по яростным жестам, материли по-испански своих бестолковых жён, периодически отвешивая им оплеухи.
   Опустил бинокль и стал инструктировать: - Слушайте внимательно. Никуда мы не ездили, всё это время занимались на бетонных НП. И молчок. В подробности вдаваться не буду, но по тому что видели наверно понятно, что я только что избежал "хорошей жопы". Видели и забыли.
   Два дня прошли в тревожном ожидании. Чёрт его знает, что взбредёт обиженным кубашам. Вдруг пойдут с жалобой в свой "комитет защиты революции" или в полицию. В крайнем случаи, если "возьмут за жопу" - отрицать ничего не буду. Да, скажу, - ездил, ченчил. И за эти вещи рассчитался, как положено - что запросили. И ничего больше не знаю. Потребуют вернуть - верну. Хрен с ними. И ничего мне не будет. Конечно, нервы потреплят и на уровне бригады и на уровне дивизиона. Наверняка ещё и по партийной линии влупят выговорёшник, но не более и не смертельно. Выгнать не выгонят, а так ну и хрен с ним.
   Но всё прошло благополучно и кубаши наверное не обращались никуда, вполне справедливо считая, что сами могут получить "по шапке". А тут Никифоров с Карташёвым опять пристали: - Товарищ старший лейтенант, ну товарищ старший лейтенант..., товара до фига осталось, нужно пока время есть реализовать его...
   Ладно, на следующий день опять выехали на ГАЗ-66 и к моим сержантам присоединился Гурешидзе со второй батареи. Нормальный парнишка.
   Далеко не поехал, а решил немного понаглеть и окучить дальнюю городскую окраину Канделярии, а то всё по деревням, по глухим и нищим. Посмотрим, как с деньгами в городе.
   Выбрал улицу, загнал ГАЗ-66 в тупиковый проулок и, проинструктировав подчинённых отпустил их с богом.
   Правда, бог нам не помог, а наоборот - решил наказать за дерзость. Типа: если не понимаете намёков.... А то ведь три дня назад я тебе, раб божий Борис, предупреждение сделал, а ты ни хрена не понял.
   Минут через сорок прибежал весь возбуждённый Гурешидзе и махнул в сторону соседней улицы: - Товарищ старший лейтенант, там Никифорова с Карташёвым полиция повязала....
   Доложил и замолк, задышливо дыша, ожидая моего решения.
   Сержанты всё возьмут на себя и не сдадут меня. Тут даже сомневаться не приходится. Нормальные парни. И по большому счёту им ничего не будет. К вечеру, составив все протоколы - Где, что, за что, за каким делом? И отвезут в лагерь, где передадут нашему начальству. Пополоскают им мозги, может посадят на губу в "Двадцатку" после лагерей, ну и по комсомольской линии влепят выговор, который им "как мёртвому припарки".В крайнем случаи отправят на дембель на последней барке. Правда зададут кучу неприятных вопросов и мне. Типа: - Как так, товарищ старший лейтенант? Они должны были быть на занятиях вместе с вами, а в это время ченчили в десяти километрах от лагеря?????? Вот объясните..... А может вы сними на пару ченчили????
   Ну и отсюда два вариантов действий. Первый - спокойно ехать в лагерь. А потом, наивно вылупив глаза, ответить на все глупые и нудные вопросы командования, также глупо: - Не знаю, товарищ подполковник...., не знаю... Хрен его знает...
   Второй - надо выручать парней из полиции. Хотя бы сделать попытку. Получится - всё будет отлично. Не получится - всё равно придётся отвечать на все "вумные" вопросы.
   Решил - ехать, выручать.
   - Сергеев, - позвал водителя, - быстро скручивай номера с машины.
   Через десять минут ГАЗ-66 остановился перед крыльцом полиции. Тогда, когда я ночью приезжал сюда после аварии, то во всём здании было всего несколько полицейских. И сейчас, чисто психологически, тоже ожидал здесь опустение, но действительности была хуже. Не знаю, сколько по численности Канделярская полиция, но мне показалось, что здесь собрались все полицейские округа Пинар дель Рио. Блядь. И как тут крутиться? Но уезжать уже было поздно и под многочисленными взглядами, с суровым лицом сурового командира, я направился во внутрь здания. А за мной деловым шагом шёл Гурешидзе, проинструктированный насмерть выполнять все мои приказы - тупые они или не тупые. Выполнять на хер и всё.
   На входе шустро подскочил дежурный полицейский, но я его решительно отодвинул рукой в сторону и прошёл в знакомое помещение, в котором возбуждённо тусовалось около пяти полицейских. Никифоров и Карташёв, полностью выпотрошенные и без ремней, сидели понуро в углу, а всё их имущество, документы, вперемешку с деньгами, и товар неряшливыми кучами громоздились на большом столе и два полицейских трудились над их описью. Слава богу, здесь не было тех знакомых полицейских с аварии и тех, которые застали нас на покупке ананасов. Вторые, обиженные до глубины души, так просто не дали бы сработать.
   Все оторвались от такого увлекательного дела и с любопытством уставились на советского офицера, в пятнистой форме. Я был в своей любимой камуфлированной форме под скалы, южно-африканского происхождения и своим покроем, галифе она очень смахивала на эсесовскую форму. И кепка с большим козырьком только подчёркивало это сходство. Карташёв и Никифоров радостно вскочили, понимая, что командир сейчас сделает всё, чтобы их отсюда вытащить. Правда, они ещё не знали каким неприятным способом это произойдёт. Но делать было нечего - действовать надо жёстко и ошеломляюще. На это и была ставка, да ещё на знание кубинских реалий жизни.
   - Buenas tardes (Добрый день), - довольно громко и недовольно буркнул, обращаясь к полицейским и твёрдо, обличающее, ткнул пальцем в своих подчинённых, - Эти что ли?
   - Si..., si..., - дружно закивали все полицейские, с любопытством ожидая моих дальнейших действий и ни капли не удивившись на такое быстрое появление русского.
   - Простите парни, но по-другому не получится, - мысленно обратился я к сержантам и со зверским выражением направился в их сторону.
   - Дынььььь....., - Карташёв получил приличный удар кулаком в челюсть и отлетел в угол.
   - Хрясьььь....., - Никифоров послушно схватился за живот и согнулся пополам, немо хватая раскрытым ртом воздух, от удара в солнечное сплетении.
   - Бамммм..., - дополнительный удар под жопу, придавший ускорение, и Никифоров тоже отлетел в угол к Карташёву.
   Разъярённый на самого себя от таких неправедных действий по отношению к своим подчинённым, я повернулся к Гурешидзе и рявкнул команду: - Солдатттт..., всё со стола в сумку, - и решительно направился к остолбеневшим полицейским и, правильно вычленив среди них старшего, плотно схватил его за пуговицу.
   - Слушай, ты... Я сейчас их заберу с собой и посажу их в тюрьму, - я вовремя отпустил пуговицу, а то бы её оторвал "с мясом" и сложил пальцы, импровизированно показав тюремную решётку, а потом стал засучивать рукава, плотоядно продолжая говорить, - а сейчас я их сначала у вас отрихтую "как бог черепаху"....
   Не знаю, поняли они меня именно дословно или догадались по смыслу, но глядя с каким видом засучиваю рукава и снимаю часы с руки, одновременно завопили: - No...., no....
   Они что то ещё протестующее кричали, но мне уже было понятно - Они готовы отдать бойцов, только бы я их не бил здесь. В минуту Гурешидзе смёл всё со стола и чуть ли не ногой утрамбовал всё это в сумки. Я вытащил из машинки начатую опись и за шкирку поднял обоих сержантов, сильными пинками погнав их на выход. У дверей обернулся и, снова сложив пальцы решёткой, грозно рявкнул: - Сinco años..., - подразумевая пять лет тюрьмы за ченч.
   Что уж там думали полицейские, я не знаю. Но отъехали мы от полиции беспрепятственно и, покрутившись немного по улицам, на другом конце города я остановил машину около небольшого питейного заведения.
   - Вылезай и за мной, - и, не глядя, направился во внутрь полутёмного и прохладного помещения. Хлопнул рукой по столику, сел сам, а напротив меня сели угрюмые и обиженные Никифоров и Карташёв, последний рефлекторно стал потирать челюсть. Гурешидзе наоборот, сел и с любопытством стал осматриваться, не упуская нас из внимания, ожидая продолжения.
   - Компаньеро, бутылку рома и чего-нибудь закусить. Да, ещё менты всем по бокалу, - сделал я заказ бармену и всё это чуть ли не мгновенно появилось перед нами.
   Молча открыл бутылку и щедро налил всем: - Всё, парни, проехали... Давайте выпьем, за удачное освобождение.
   Поднял свою посудину и задержал руку, взглядом подгоняя подчинённых. Те тоже взяли объёмистые рюмки, лишь Гурешидзе замелтешился, не понимая - ему брать или не брать рюмку. С Никифоровым и Карташёвым, как с пострадавшими, всё было понятно... А он...?
   - Гурешидзе..., - подтолкнул окриком рядового и тот тоже взял рюмку.
   Я выпил, под угрюмыми взглядами сержантов, а когда поставил рюмку на стол, Карташёв со злостью сказал: - А по другому нельзя что ли было нас выдернуть? А то по роже... Ведь так можно было и челюсть сломать. - И поставил невыпитую рюмку на стол, Никифоров тоже, с обидой в голосе, поддержал товарища: - Я, товарищ старший лейтенант, чуть лёгкие не выплюнул, когда вы мне под дых дали.... Да и жопа, до сих пор болит..., - а вот Гурешидзе поглядел на них и смачно выпил свою долю.
   - Пейте..., пейте, балбесы. Я смотрю ты, Никифоров, неплохо на заднице сидишь. Не особо сильно я видать пинал..., - съязвил я, а потом помягчел тоном, - если бы по другому можно было бы - поступил бы по другому. Но надо было быстро действовать.... А у кубинцев не принято бить солдат. Да..., наказать, посадить. Но не бить. Вот на этом и сыграл. Зато мы сейчас сидим спокойненько в баре и пьём ром.
   В принципе, на этом объяснении обида и закончилась и через пять минут они уже сами смеялись над своим приключением, тем более что товар и приличную сумму наченченных денег, мы с полиции забрали.
   Через несколько дней начиналась череда учений и к нашему лагерю стали постепенно сосредотачиваться и другие подразделения бригады. На батарейных учениях я помимо контрольной группы, выполнял обязанности старшего имитационной команды, состоявших из моих разведчиков. Как положено были составлена куча списков по мерам безопасности при обращении со взрывчатыми веществами. Куча инструктажей и в конце практическое занятие, под руководством начальника службы РАВ дивизиона. Вот тут и произошёл обычный армейский казус, когда сам начальник, требующий скрупулёзного выполнения своих инструкций и сам же влетал на нарушении.
   Мы стояли в одну шеренгу и наблюдали, как старший лейтенант готовил и подрывал имитационные заряды ИМ-100, имитирующие разрыв 100 миллиметрового артиллерийского снаряда. Солидное зрелище. Потом перешли к запуску сигнальных и осветительных ракет, в ходе которых он показал, как они запускаются с руки и с опорой на автомат. Стрельба холостыми патронами и меры безопасности при стрельбе. И в конце поджигание и метание взрывпакетов. Вот тут всё и произошло.
   Старший лейтенант поджёг бикфордовый шнур и, подняв дымящийся взрывпакет, стал вещать: - Товарищи солдаты, поджигая бикфордов шнур, не надо суетиться и бояться, что взрывпакет рванёт у вас в руке. Длина шнура и скорость горения рассчитаны на 9 секунд. То есть у вас будет время, чтобы спокойно осмотреться и кинуть взрывпакет, так чтобы не повредить участника учений или занятий.
   Старший лейтенант сделал секундную паузу и поднял руку с взрывпакетом: - Вот видите..., даже видно, где происходит горение пороховой дорожки....
   Начальник РАВ был ещё молодым и видать не знал, что внутри шнура огонь идёт быстрее, чем на видимой части.
   - Игорь, бросай..., - не выдержал я и предостерегающе крикнул сослуживцу, но тот продолжал улыбаться, наблюдая за синеватым дымком и дождавшись нужного момента, который был поздноватеньким, сделал кидательное движение и взрывпакет рванул в момент раскрытия ладони. Практически в пяти сантиметрах от ладони. Мгновенная вспышка, грохот и старший лейтенант тихо заскулил от боли, тряся рукой в воздухе. Ему повезло, что всё таки взрыв произошёл в воздухе и ему только отсушило ударом и обожгло кисть руки, которая мигом опухла.
   Мы обступили офицера и, разобравшись, что всё закончилось относительно благополучно, облегчённо перевели дух, а старший лейтенант, сквозь слёзы боли, просипел: - Вот так, товарищи солдаты, делать нельзя.
   Честно говоря, это была типичная ошибка, при обращении со взрывпакетом. Ему ещё повезло. А ведь сколько рук было повреждено от взрывпакетов в армии за всё это время? Сколько было проведено с ним дебильных экспериментов. Типа: если крепко зажать рукой в кожаной перчатке взрывпакет, так чтобы шов на нём был обращён во внутрь - то ничего не будет. Взрывом просто вышибет торцевые пробки. Или кидали его в миномётный ствол и потом смотрели на сколько метров улетит 120 миллиметровая мина....
   Перед отъездом на Кубу, в нашем арт. полку на контрольных занятиях, Старший лейтенант Вильчинский, тоже проводил со своими солдатами занятие по обращению с взрывпакетом. Зажёг его и точно также стал вещать: - Товарищи солдаты, не мельтешите..., времени полно...
   Видит один из его подчинённых в сторону смотрит и зевает: - Товарищ солдат, ёб... пере... Ты куда смотришь? Вот сюда надо смотреть..., - и направил указующий перст на дымящийся взрывпакет, забыв про время и что его надо бросать. Взрыв, разорванная и обожжённая ладонь. Слава богу, зажило всё без последствий. И таких случаев можно рассказывать до фига. (рассказ "Живая смерть").
   После такого показательного инструктажа и практического занятия, можно было не сомневаться - теперь то все будут скрупулёзно учитывать меры безопасности. Как бы не так. Набрав имитационных средств, мы выехали на поле и начали взрывать всё, что нам попалось под руку - с соблюдением мер безопасности и без соблюдения оных. Первое что нам попалось - Ориентир No1. Кабина от огромного грузовика, валяющаяся в поле в метрах восьмистах от бетонных КНП. После того как мы её эффектно взорвали, при этом осколки от кабины просвистели в опасной близости от наших бестолковых голов, как ориентир кабина перестала существовать. Потом подъехали к Ориентиру No2 - американский танк, времён чуть ли не второй мировой. То ли "Шерман", то ли ещё какой. Заложили ИМ-100 вовнутрь и взорвали. Красиво вылетела облако пыли из всех люков и особенно из ствола. Такое впечатление, что танк стрельнул. Повторили. Третий ИМ мы закопали в большую кучу пыли. Очень эффектный разрыв и большой - как в кино. Потом взорвали грязную и мутную лужу и долго смеялись над очень длительным и удивительным полётом заснувших на зиму лягушек, проснувшихся на пике полёта. Вот уж они удивились наверно, весело устремившись к земле. Короче, взрывали всё, что попадало на глаза и делали всё, чтобы взорвать самих себя и как минимум покалечить. Но бог всегда на стороне таких дураков, как мы, особенно из русских и мы вернулись в лагерь целые, с пальцами, с руками, с глазами и с неповреждённым здоровьем. Такой дебильный энтузиазм, с массой дурной инициативой был "своевременно" прекращён начальник штаба дивизиона. По его приказу я, и мои разведчики должны был изображать диверсионную группу вероятного противника и устроить засаду на третью батарею, совершающую марш из района ожидания в район огневых позиций. Отдать то он приказ отдал, но не поинтересовался - как я к этому делу подойду. А я подошёл серьёзно и основательно. Устроили засаду в зарослях вымахавшего сахарного тростника в пятидесяти метрах от асфальтовой дороги. Заложил вдоль дороги из ИМов фугасы. Всё это замаскировали и мы затаились, приготовив дымовые и хлорпикриновые шашки, для прикрытия отхода после нападения. И всё бы ничего, но за сто метров до места подрыва, колонну третьей батареи лихо обогнал кубинский грузовик, полностью набитый сельскохозяйственными рабочими, возглавив колонну русских.
   Блядь! По идее и к великому сожалению, по всем правилам безопасности, нужно было пропустить и кубинцев, и вместе с ними и колонну. А жалко. Мы ведь готовились. Терпеливо лежали в густых зарослях около часа, предвкушая удовольствие от игры в войнушку. И вот так.... Пшык....
   - Аааа..., ёкарный бабай. Ну, раз так получилось - то тогда получите. Взрывай! - Кинул я команду Никифорову и преданный сержант, ни в коем случаи не сомневаясь в правильности приказа, замкнул аккумулятор. Мощный и красивый взрыв первого ИМа, послужил сигналом для подрыва других, поднявшие клубы пыли по обоим сторонам дороги и на мгновение заслонив кубинскую машину и нашу колонну, красной пылевой и очень густой завесой. Тут же застрочили автоматы, захлопали взрывпакеты в глубине пылевого облака. Уж не знаю, что подумали кубинцы, но когда их машина вырвалась из района подрывов, то она едва не перевернулась, слетев одной стороной в кювет. Чудом вывернулась оттуда и очумелый водитель дал по тормозам, отчего все кубинцы мигом оказались в районе кабины в живописной куче тел. В это время колонна третьей батареи, чтобы не ввязываться в бой, прибавила скорость и быстро покинула место засады. Если бы у нас были боевые патроны и нормальные мины, то как минимум половина батареи была бы уничтожена. А так они умчались, а мы подожгли дымовухи и хлорпикриновые шашки, облако которых качественно накрыло кубинскую машину, а мы прикрывая друг друга огнём холостыми патронами отошли к своему БТРу и спокойно поехали на огневую позицию третьей батареи.
   А через полчаса, всегда спокойный и выдержанный начальник штаба, драл меня "как сидорову козу"....
   - Я ведь что планировал...? Я ведь что от тебя ждал...? А ты там третью мировую войну устроил!!!! Цеханович, у тебя в башке хоть что то шевельнулось? Да, чтоб я ещё с тобой в таких вопросах связался...
   А ещё через полчаса, я виновато хихикал, когда успокоившийся начальник штаба в цветах и красках рассказывал, какую картину он застал, приехав на место засады.
   - Я то отстал от батареи, движок что то забарахлил на машине. Стрельбу слышал. Ну, думаю всё нормально, имитационная команда отработала. А подъезжаю туда.... Ёлки палки... Все кубинцы от химии в соплях и слезах, размазанных по грязным рожам, кашляли, перхали, пердели, чихали и блевали на высохшую траву в разных позах, вокруг грузовика. И чем больше они тёрли глаза, тем больше плакали и меньше видели. Не видели они и нас.... Вернее видели, но видели в размытых образах и такой же размытый силуэт машины, на которой я подъехал. Поняв, что кроме вот таких страданий, они больше не пострадали и очухаются от последствий минут через тридцать, вскочил в машину и умотал. Но ехал сюда, Цеханович, готов был тебя убить. Особенно когда командир батареи рассказал, как машина кубашская чуть не перевернулась...
   Ну, ладно повезло тебе. Но наказать я тебя накажу и сегодня в ночь с колонной поедешь на кубинские склады за снарядами.
   По плану, во время батарейных учений мы даём залп всей батареей - 240 снарядов. Вот за ними и поехали в ночь. Взяли погрузочную команду несколько машин и в двенадцать часов приехали на склады, около патронного завода недалеко от бригады, спрятанные в джунглях в небольшом скальном массиве. Знакомая дорога с массетью поверху, развилка, где мы ушли в боковую дорогу, но уже под густыми кронами деревьев. Потом показалось КПП с проволочными воротами. Ещё метров двести и показались мощные ворота, вделанные в скалу на глубину в один метр. А за ними проезд метров пятьдесят и огромное, с высоким потолком помещение, дальний край которого терялся в полумраке. Всё пространство этой каменной полости было заставлено здоровенными штабелями ящиков со снарядами. Но наши снаряды были не здесь и мы ещё проехали вперёд метров двести, а потом свернули ещё в боковой проход и там уже въехали в ещё одно огромное помещение, где и были снаряды к БМ-21. Пока солдаты грузили, я походил немного, обследовав ещё несколько подобных помещений, искренне восхищаясь гигантскому объёму труда, вложенного кубинцами, чем немало подфартил кубинцам, снисходительно наблюдавшим за мной. Я простил им это снисхождение, помня что всему этому их научили московские метростроевцы.
   Утром, мы уже разгружались на огневой и тут же стали заряжать пакеты всех машин. Я, как начальник контрольной группы, проверил привязку огневой позиции, ориентировку буссоли и, убедившись в правильности, убыл на КНП. О том что батарея будет давать залп, кубинцы были оповещены заранее и к этому времени сосредоточили около КНП человек четыреста офицеров, для того чтобы они тоже посмотрели сам залп и результаты залпа. Приехал и их национальный герой. Полковник. Мне рассказывали, как он стал национальным героем, членом Центрального комитета коммунистической партии и полковником. Был он майором и командовал реактивной батареей в Анголе. На севере Анголы, на границе с Конго. А тут случилась беда. Конголезские вооружённые силы внезапно перешли границу Анголы и напали на кубинский батальон, находящийся в приграничном лагере. В ходе неожиданного боя, кубинцы понесли тяжёлые потери и на Кубе был объявлен траур. Через несколько дней конголозцы вновь решили повторить вылазку и новый батальон перешёл границу, но его своевременно засекли, грамотно подготовили данные и нанесли его батареей залп по батальону. Результат был ошеломляющий - весь батальон был уничтожен полностью. Майор стал героем Кубы, через звание полковником и введён в члены Центрального комитета партии.
   И наши офицеры мало кто видел залп реактивки, поэтому с другой стороны толпились бригадные офицеры.
   И вот залп. Нал огневой позицией мгновенно вспухло облако пыли, из которого огненными стрелами стали вылетать снаряды, а ещё через несколько секунд донёсся мощный скрипящий звук от работающих стартовых снарядов. Полётное время было секунд пятнадцать, так что полюбовавшись на эту мощь залпа, все обернулись и стали смотреть на кокосовую рощу, которой осталось существовать секунды. И через эти секунды она скрылась во множестве мгновенных огненных вспышках. Весь залп длился секунд тридцать, но в роще всё горело и рвалось ещё минут двадцать. Видать рвались старые неразорвавшиеся снаряды прошлых лагерей. Столько же висело и облако пыли и дыма, а когда всё это осело, показались жалкие остатки рощи. Да, Блин....
   Расселись по машинам, автобусам и вся эта толпа машин, по дороге руководство выехало в место залпа. Зрелище впечатляющее: изрытые воронками земля, поваленные и изломанные пальмы, вырванные с корнями целые участки колючих кустарников. Лезть туда никто не захотел и лишь издалека поглядели и поехали обратно. За моим БТРом ехал кубинский ЗИЛ-131, кузов которого был битком набит кубинскими офицерами. Машина была старая, малоухоженная и вполне возможно ездила уже свои последние рейсы. И тут меня дёрнул чёрт. Осталось пара взрывпакетов и я решил подшутить над кубашами. Поджёг взрывпакет, опустил руку, уронив незаметно взрывпакет на дорогу. Думал, что он взорвётся перед грузовиком, но в этот момент ЗИЛок дёрнулся вперёд и я с ужасом увидел взрывпакет, с дымящимся бикфордовым шнуром, под таким же гнилым бензобаком машины, да ещё с открытой горловиной.
   - Блядьььььь....., - конечно, по закону подлости взрывпакет долбанул прямо под баком, который к довершению всего наверно протекал. Взрыв, пламя, бензобак сразу вспыхнул, а офицеры с криками горохом посыпались из кузова и стали активно помогать водителю сбивать пламя. Пламя сбили и машина вроде бы не особо пострадала, но её пришлось брать на буксир, а кубинцы, не услышав взрыва, посчитали что пришло время кончины машины. А я вытер пот и дал себе страшную клятву - Чтоб я ещё так баловался.....
   Остальные дни прошли сплошной чередой учений и стрельб без каких либо запоминающихся эпизодов. Правда, первая батарея опять отличилась. Там командир батареи капитан Овчинников, пытался блеснуть точностью. Если мы ориентировали приборы что на КНП, что на ОП, традиционным способом, особо не заморачиваясь. Реактивка ведь стреляла по площадям. Это ведь ствольной артиллерии нужна точность. А тут Овчинников решил блеснуть и построить параллельный веер боевых машин на огневой позиции по небесному светилу. Сел в угол КНП и давай тихо бормотать в микрофон радиостанции, а мы только посмеивались и кидали весёлые реплики в сторону комбата 1. Ну, хочет - пусть пробует. Хотя армейская мудрость говорит - Если можно просто - то так и делай. Не умничай.
   Как уж там СОБ на огневой позиции смотрел и проводил контроль наводки машин, но первый же снаряд лёг в метрах шестистах справа от КНП и чуть дальше, едва не накрыв НП сопряжённого наблюдения.
   - Овчинников... ёб..., ёббб...., - послышалась ругань командира дивизиона и других начальников.
   Но как обычно, на ругань комбата с огневой пришёл стандартный ответ: - У нас всё в порядке..., - что вызвало новую волну ругани.
   Успокоившись, решили сделать на исправленных установках второй выстрел и новая волна ругани - снаряд упал метров на сто дальше, едва не попав в трёхэтажную наблюдательную вышку кубинцев.
   - Блядьььььь....., - всё слилось в этом вопле и комбат 1 резво поскакал на огневую позицию наводить порядок. Последующая стрельба уже пошла нормально, но Овчинников и СОБ так и не сдали причину такого херового начала стрельбы.
   Отстреляли все стрельбы и с огромным удовольствием, полные различными впечатлениями от прошедших лагерей вернулись в бригаду.
  
  
  Продолжение следует...
  
Оценка: 9.50*10  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023