ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Цеханович Борис Геннадьевич
Кооператив Домниц

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 8.89*14  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Армейская быль
  Кооператив Домниц.
  
   - А тут, герр официр, кладовая для хранения лимонада и минеральной воды, - Пауль вставил в замочную скважину ключ, два раза звучно провернул его и открыл дверь. Небольшое помещение было доверху набито ящиками с тускло отсвечивающими в них бутылками с газировкой. - Тут у нас "Vita Cola", лимонад нескольких видов и минеральная вода. Если не хватит, дня за два скажите - восполним. Вот вам ключ.
   Пауль передал мне ключ и, повертев его пальцами, я слегка озадаченно спросил, кивнув головой во внутрь помещения: - А для чего это?
   - Как для чего? - Удивился Пауль, - пить....
   - Так вот вода... Захотел солдат, подошёл к крану с кружкой набрал и напился. - Дверь кладовки с напитками выходила в небольшую уютную умывальную комнату на десять кранов. Директор сельскохозяйственного кооператива "Домниц" Пауль Циммерман сам лично показывал небольшое, уютное общежитие, где мы будем жить последующие три месяца. Мы уже осмотрели светлые и просторные комнаты на два человека с цветным телевизором и отдельным туалетом. Зашли в небольшую столовую, показали мне бытовую комнату и ряд других помещений. Всё это я должен был принять у немца и следить, чтобы мои солдаты не дай бог, за три месяца, не разбабахали всю эту немецкую культуру. И умывальная комната с помещением кладовки были последнее, что осматривали.
   Я снова показал рукой на ряд белоснежных раковин: - Вон оттуда и будем пить...
   И как бы подтверждая мои слова, в умывальник зашёл рядовой Анпилов и, приложив руку к головному убору, спросил: - Разрешите напиться, товарищ прапорщик.
   Я кивнул головой и обстоятельный по характеру солдат, под нашими любопытными взглядами неторопливо открыл кран с водой. Пропустив воду и убедившись, что она холодная, Боря Анпилов наклонился к латунному крану, обхватил глубоко его губами и стал с утробным глыканьем шумно пить воду, заставив меня коротко хохотнуть, а Пауля удивлённо улыбнуться.
   - Не..., герр официр, у нас не принято пить воду из под крана. Пусть солдаты пьют лимонад.
   - Ладно, с этим разберусь. Господин Пауль, я сейчас поставлю задачу солдатам, чтобы они въезжали в комнаты, а мы пройдём на место работы и вы там поставите остальные задачи.
   Через сорок минут, оглядев весь производственный комплекс, я полностью владел всей информацией. Очень облегчало понимание и то, что директор кооператива неплохо говорил на русском языке. Обговорив первоначально первые вопросы, договорились, что через час встречаемся на ужине в столовой и там если возникнут ещё вопросы и пожелания - то обсудим их.
   В этом году, в 1980ом, в Союзе произошёл большой неурожай картофеля и Советский Союз сразу же закупил один миллион тонн картофеля в ГДР. Заплатили им золотом, как нам рассказывали, и немцы пообещали в быстром темпе перекинуть означенный объём в Союз. Но когда они приступили к практическому исполнению, оказалось что это им не под силу. Вернее они этот миллион перекинут, но уже тогда, когда он уже совсем не будет нужен. Вот немцы и обратились за помощью в Группу Советских войск в Германии, где в течении нескольких дней был разработан план и пути его выполнения.
   Несколько десятков групп советских военнослужащих, численностью тридцать-сорок человек, расселяются по немецким сельскохозяйственным кооперативам, где затаривают днём картофель в мешки. Вечером за готовым грузом приезжает колонна немецких грузовиков с командой погрузки, грузятся и везут картофель на ж\д станцию, где он, картофель, перегружается в товарняки, которые гонят в морской порт. А оттуда морским транспортом "русский хлеб Љ2" доставляют в Союз. Примерно такая схема, рассчитанная на три месяца работы. Одной из групп и был мой взвод в двадцать человек.
   Обустроились мы хорошо, даже можно было сказать - прекрасно. А обильный и вкусный ужин предполагал жизнь в довольстве и сытости. Солдатам накрывали столы в общем зале, а мне в банкетном небольшом и приятном помещении. На столе, помимо еды на двоих, красовалась бутылка качественной немецкой водки "Золотое зерно" на 0.7 литра.
   Только сел за стол, как в зал зашёл Пауль, который и был вторым. На правах хозяина он открыл водку и разлил её по миниатюрным рюмочкам, среди русских называемые - "дупелёчками", всего по 25 грамм.
   - Прозит..., - мы чокнулись и выпили водку. Пауль слегка поморщился, а я весело ухмыльнулся про себя. Мы, русские, в том числе и я, посещая гаштетты, заказывали сразу по сто грамм водки и пиво. Тут же залпом выпивали, запивали пивом и требовали повторить. А немцы, вот с этими "дупелёчками" сидели часами, играли в карты, выпивая при этом пару рюмашек и бокал пива. Поэтому то мне и было смешно. Но зная уже хорошо немцев, прекрасно представлял - если я сейчас не выпью эти 0.7 литра, завтра на столе будет стоять 0.5 литра. Не справлюсь, послезавтра 0.25 литра и так далее.
   Закусив, я вновь выслушал председателя кооператива и его соображения. Главное, чего он боялся - это не выполнение плана. Он всё твердил и заострял моё внимание на плане в 60 тонн в день...
   Слава богу, его вызвали из-за стола на несколько минут, а за это время я щедро отлил грамм двести в тут же стоявшую кадку с пальмой и сам ещё в себя влил сто грамм водки. Пауль зашёл и удивлённо поднял брови, видя в бутылке чуть больше половины, а молодой русский прапорщик был лишь слегка захмелевший.
   Выпили ещё и через пять минут Пауль опять вышел, а я ещё грамм 150 плесканул в несчастную пальму и 100 грамм в себя. Так что вечер и совместный ужин закончился хорошо. И мне только и оставалось проверить бойцов лежащих в комнатах и с удовольствием переключавших каналы немецкого и бундес телевидения.
   Первый день работы принёс разочарование. План мы не выполнили. И я поимел ряд неприятных упрёков от Циммермана. Я сам был удивлён нашим провалом. Всё было просто и весь процесс механизирован. По полю идёт картофелекопалка и весь урожай ссыпает в кузов автомобиля или прицеп трактора. Те в свою очередь приезжают уже к комплексу, где и мы работаем на конечном результате. Сваливают собранный урожай в бункер, откуда тот механическим способом поступает на вибрирующие решётки, где с картошки отбивается налипшая земля, а потом на сортировку, тут картошка разделяется по размерам и рассыпается на несколько транспортёрных лент, которые проходят через следующий цех. Вот здесь уже сидят двадцать немок и вручную отбирают бракованные клубни и посторонний мусор, и уже очищенный картофель попадает в бункера развесочных машин. Три штуки, высотой в три метра, каждые тридцать секунд высыпающие в подставленный мешок, который стоит на специальной тележке с резиновыми колёсами, ровно 50 килограмм. Нам остаётся только специальным приспособлением, одним движением затянуть проволокой горловину мешка. После чего отвезти на тележке мешок в огромное складское помещении, где его нужно поставить стоймя на пол. В визуальном виде, ежедневный план в 60 тонн - это слой мешков с картошкой по всей поверхности пола склада. И мы сумели накрыть только половину пола. Мне было неудобно, слушать упрёки председателя кооператива и оставалось лишь пообещать, что завтра мы обязательно выполним план.
   Единственным положительным моментом была только водка, которую мне выставили на стол в обед. Но я уже был готов к этому щекотливому моменту. Циммерман выпил со мной первую рюмку и ушёл, а я тут же перелил водку в никелированную фляжку, оставив себе сто грамм. И когда Пауль в конце обеда зашёл, он только покрутил головой: водка была выпита вся, но русский прапорщик был в работоспособном состоянии.
   Вечером построил взвод и предложил следующую альтернативу: - ....Выполняем план хотя бы и в 2 часа дня - на этом работу заканчиваем. Можете спать, можете телевизор смотреть, я вас теребить не буду.
   Воодушевлённые такой перспективой, бойцы на следующий день сделали план в 16 часов и я, исполняя своё слово, отпустил их в общагу. Циммерман был удовлетворён. Часа два солдаты полежали в кроватях и за час до ужина расползлись по деревне. Бойцов своих я знал досконально - кто и на что каждый способен, поэтому каких либо эксцессов с их стороны не ожидал. Ну.., полазят по деревне, ну..., может быть, чуть чуть и выпьют..., втихушку. Не более....
   Но мне всё равно не нравилась эта праздность. Опыт подсказывал - через некоторое время такого безделья, в голову даже самого хорошего бойца придут фривольные мысли, а у солдата в данном случае должна быть только одна мысль. Вернее две - что пожрать и поспать. Насчёт пожрать немцы обеспечили отсутствие данной мысли. А значит - поспать....
   Вечером я собрал уже комсомольское собрание. Помимо того что я был командиром взвода в батарее, я ещё был выбран и секретарём комсомольской организации.
   И произнёс зажигательную речь, главный смысл которой сводился к следующему: - Парни, от своих слов насчёт плана и отдыха в случаи выполнения я не отказываюсь. Но представьте, через три дня вы изучите эту деревню до последнего камушка и до последней щепки. Выспитесь. А потом, что будете делать? Предлагаю следующее. А давайте удивим немцев тем, как умеют работать русские и как нужно работать... Покажем им "кузькину мать"...., - и так далее и тому подобное, а в ответ был единый азартный рёв.
   - Покажеммммм...... Даёшь Днепро ГЭСссссс....
   На следующий день мы сделали полтора плана и, довольный процессом, председатель кооператива укатил в командировку, вернувшись через трое суток, под конец рабочего дня.
  .... - Ну как тут у вас, герр официр, дела идут? - Спросил Циммерман, вылезая из машины.
   - Нормально, план выполняем.
   Успокоенный бодрым ответом, председатель не спеша вытащил сигареты, со вкусом закурил и мы вошли в складское помещение. От увиденного внутри рот немца непроизвольно открылся и сигарета, рассыпая обильный сноп искр, упав на бетонный пол, а Циммерман немо стал тыкать пальцем в мешки с картофелем, сразу забыв не только русский язык, но и родной немецкий.
   Я непонимающе посмотрел на шесть слоёв мешков с картофелем, куда солдаты уже с трудом закидывали наполненные мешки.
   - Не понял, товарищ Циммерман....?
   - Это что такое? - Заполошенно закричал немец, наконец то вспомнив русский язык.
   - Как что? - Я тупо смотрел на председателя и ни как не мог врубиться - Чего тот так разволновался? А тот чуть ли не бегом забежал в склад и возмущённо захлопал рукой по мешкам.
   - Вы меня обманываете... Говорите, что всё хорошо, а вы уже несколько дней не отправляете картофель..., - дальше он вообще перешёл на немецкий язык, но я его прекрасно понял. Он боялся доклада в центральный штаб и не знал, как объяснить задержку отгрузки картофеля.
   - Товарищ Циммерман..., товарищ Циммерман..., - я никак не мог вклиниться в жалобные причитания и вопли, но когда тот на мгновение замолк, переводя дух и набирая новую порцию воздуха, сумел вставить свои слова и забеспокоился, так как он вообще перестал дышать и выкатил в изумлении глаза.
   - Товарищ Циммерман, так я каждую ночь отправляю картошку, как и положено. А это результаты сегодняшней работы. Вот и накладные. И ещё вчера отзвонился, чтобы ещё больше машин сегодня ночью прислали.
   Пауль Циммерман наконец то выпустил из себя воздух и нормально задышал, но перебирая накладные, всё никак не мог поверить, что дела оказывается идут гораздо лучше, чем он даже мог желать. Успокоился он только когда посовещался со своим замом, который подтвердил мои слова и подлинность накладных и теперь извиняющее крутился вокруг меня, настойчиво предлагая пройти в банкетный зал. Благо до ужина оставалось около часа.
   Выпили мы там уже по настоящему, по-русски. Даже сходили и посмотрели, какая здоровенная колонна машин пришла грузить нашу картошку. Утром мне пришлось слегка полечиться, благо водки за эти дни заготовил до фига и больше. А Пауль на моё предложение выпить и поправить здоровье, аж руки в протестующем крике вытянул вперёд.
   - Пауль, да ты что? Зато через двадцать минут будешь такой же весёлый и нормальный как я....
   - Nein..., nein..., nein..., - испуганно забормотал Циммерман и убежал от греха подальше, а я пошёл подгонять бойцов, потому что вчера, по пьяни, старшему колонны заказал машин на 8 дневных норм. Даже сам включился в процесс и бегал с тележками и картошкой как угорелый, но к вечеру восемь дневных планов было сделано.
   День шёл за днём. Настороженность и натянутость, какие были в начале со стороны немцев пропали, и теперь они относились к нам очень хорошо, а я на дружеской почве сошёлся с председателем и мы теперь друг друга звали по именам. Несколько раз был в гостях у него дома и как то, при очередном гостевании, я начал учить Пауля пить водку залпом. Если сто грамм он ещё, хоть и давясь выпивал, то больше уже нет. А я с досады взял и выпил 250ти граммовый стакан водки. Так Пауля чуть не вырвало только от одного такого процесса, а его жена едва не упала в обморок и всё потом суетилась около меня, ожидая что я буду сейчас умирать от такого количества водки.
   Как это не странно, но Пауль ещё очень сблизился с моим солдатом Борей Анпиловым. Солдат был положительный и добросовестный. В один из пиковых дней сломался трактор "Беларусь" на разгрузке картофеля. Прибежали мастера с ремонтной бригады, бились над проблемой около часа, но не могли понять в чём дело. А Боря со стороны посмотрел на это и не только подсказал причину поломки, но и тут же её исправил, чем немало удивил уже опытных и дородных ремонтников. Всё это увидел и председатель кооператива. С моего разрешения он его забрал в ремонтную мастерскую и там он и остался до конца нашей работы ремонтировать технику. Пару раз, опять же с моего разрешения и великой просьбы Пауля, Боря садился за руль колёсного трактора и возил картошку с полей к нам, на сортировочный пункт. Анпилов был призван в армию с деревни, окончил восьмилетку и до армии работал в колхозе трактористом. Поэтому он так хорошо и разбирался в технике.
   И мы тоже пахали на своём участке как черти - азартно и весело, удивляя немцев, непривычных к таким штурмам и к такому темпу. Немцы привыкли работать спокойно, размеренно и качественно. Были дисциплинированы и соблюдали все писанные и неписанные правила немецкой натуры. Как то раз наблюдал, как немцы ставили столбы. Вот они собрались и стали его подымать. А в одиннадцать часов у них полдник на тридцать минут. А тут раз и 11:00. Работы то осталось на пять минут... Русские поднатужились и уложились бы в три минуты, но столб закончили ставить. Нет. Немцы опустили столб на землю, перекусили и после полдника вновь стали подымать столб.
   Есть у них нормы. И если в норме написано для немецкого мужика 6 тонн нагрузки на день. Эти 6 тонн можно перенести за половину дня. Нет.... Положено за день... и немец растянет эту работу на день.
   И эту нашу работу немцы просчитали на три месяца, а мы сделали за двадцать четыре дня. Чем очень гордились.
   За несколько дней до окончания работ и убытие в полк, ко мне подошёл Циммерман.
   - Борис, за такую ударную работу, какую вы показали нам, на правлении мы решили поощрить тебя и твоих солдат. Сколько денег выделить на тебя для премирования и сколько на каждого солдата? Анпилова я хочу поощрить отдельно....
   - Ну...., - предложение было довольно неожиданное и о таком варианте даже не задумывался, поэтому задумчиво и тянул, - нуууууууу.......
   Восприняв моё неопределённое мычание, как посыл к конкретике, Пауль сделал предложение: - Тебе, Борис, две тысячи марок. Как? А вот с солдатами мы не знаем...
   - Нуууууу...., - тональность моего мычания сразу же повысилась, а мысли лихорадочно заскакали.
   - Чёрт побери... Две тысячи... Конечно отлично. Это ж практически "Волга". Ну, ладно не "Волга". Хотя..., можно и "Волгу"...
   Как то сразу вспомнился прошедший отпуск и заместитель моей матери высокий и представительный армянин. Он пришёл в один из вечеров к нам в гости, выставил на стол армянский коньяк, а когда выпили, он значительно постучал пальцем по столу и сказал: - Борис, когда ты пригонишь в следующий отпуск из Германии ГАЗ-24, я приду к тебе и выложу на этот стол пятнадцать тысяч рублей и молча заберу ключи от машины....
   - Мммммм...., завлекательно. Но ведь если узнают в полку... Это ж будет задница. Меня ж будут полоскать на каждом совещании, а могут и под жопу дать.
   Я ни как не мог решиться, а Пауль посчитав, что мало предлагают, назвал следующую цифру, ввергнув меня в ещё большее волнение:- Мало..? Так давай пять тысяч марок....
   - Ууууу, ёб.... тв... м....ть.... ПЯТЬ ТЫСЯЧ МАРОК - это ж моё денежное содержание за семь месяцев... Блядь, ведь в полку потом скажут - Не по чину прапорщик взял... И заставят ещё отдавать. Это в лучшем случаи.... Блин, но ведь хочется... Как много можно чего будет купить на эти, надо сказать, честно заработанные деньги.... Жену одеть как конфетку, самому одеться, подарков накупить близким. Эту сраную "Волгу" взять и заплатить за перегон...
   Пауль озадаченно посмотрел на меня. Я продолжал мычать в нерешительности и немец предложил другую сумму - семь с половиной тысяч марок.
   - Нет..., - наконец то прорвало меня.
   - Десять...? - Спросил Циммерман удивлённым тоном.
   - Нет, Пауль. Ты неправильно понял меня. Пятьсот марок мне и по пятьдесят каждому из бойцов, - про себя уже решил. Возьмут за жопу... В Союз не отправят, а вернуть - запросто верну.
   Пауль в великом удивлении выкатил глаза: - Пятьсот....? Так мало за такую работу...? Не... Давай ты всё таки подумай и мне потом скажешь.
   Но в дело уже вступил мой дурацкий характер Тельца и я упёрся: - Пауль, эта сумма не обсуждается.
   - Хорошо. Поступило ещё одно предложение. По окончанию работ устроить "Дружбу".
   - Насчёт "Дружбы" я согласен.
   - Вот, В связи с этим возникает вопрос - Из каких расчётов закупить водку на стол? С тобой всё понятно. А вот солдаты - Из какого расчёта? Сто грамм на человека, двести грамм, двести пятьдесят....?
   - Да, ты что? Ни сколько... Только газировка и всё.
   Удивление, появившееся на лице Пауля, я понимал. Немецким солдатам разрешалось в неслужебное время, в увольнение употребление спиртных напитков: не более 100 грамм крепких напитков и пиво. Пиво, в каком количестве не знаю, но вот то что у них оно стояло в солдатских тумбочках, говорило о нормальной норме.
   Как то раз мы с товарищами перехлестнулись с немецкими солдатами в гаштетте и попытались их напоить. Выбрав свою норму, они упёрлись в отказе и ничего у нас не получилось. У нас, у русских, другой менталитет. Мы, когда доходим до своей нормы, то тогда обычно бесшабашно махаем рукой и говорим - "А хусим".... И частенько вот это "хусим" кончалось печально.
   "Дружба" удалась. В большом зале столовой были собраны все, кто помимо нас участвовал в картофельном мероприятии. Человек сорок. Хорошо и не по-немецки щедро накрытые столы. Приподнятая и праздничная атмосфера. Пауль Циммерман поднялся и торжественным тоном прочитал приказ по кооперативу о премировании советских солдат и тут же вручил мне деньги. После чего была произнесена прочувственная речь от себя, где искренне благодарил нас за проделанную работу и результаты этой работы, что было встречено горячими аплодисментами присутствующих. Выпили. Потом выступил с ответной речью я, где тоже поблагодарил немцев за радушный приём и ту доброжелательную атмосферу, в которой нам пришлось работать. Выпили за Германо-Советскую дружбу. Конечно, по взрослому выпили и немцы, я и прапорщик, старший машины, приехавший за нами. Солдаты пили "Vita Cola". Потом выпивали за другие тосты. Заиграла музыка, бойцы стеснялись и мне пришлось отдуваться за них и танцевал с каждой немкой. Прапорщик, старший машины, дядька уже в летах, держался, держался, а потом громко прошептал мне на ухо "Хусим" и активно присоединился к торжеству. И через полчаса лихо отплясывал с довольными немками.
   Потом плюхнулся рядом со мной и осуждающе зашептал: - Боря, ну ты и дурак. Тут можно было спокойно три месяца балдеть....
   Закончилась "Дружбу" ещё лучше. Солдатам кооператив подарил здоровенный, фанерный ящик хороших, цивильных сигарет, чему бойцы были особенно довольны. А мне ящик с хорошей водкой и второй большой ящик, набитый колбасами и другими деликатесами.
   На следующий день втихую, под роспись, выдал каждому бойцу по пятьдесят марок настрого предупредив - Не болтать.
   А так, дня через два меня к себе вызвал секретарь партийной организации и поинтересовался - Как мы там работали и почему так быстро закончили работать?
   Выслушал, похвалил за инициативу, но предупредил, что проедет в кооператив и узнает - Как мы там на самом деле работали? Не вру ли? И на этом бы всё и закончилось. Но через две недели, моя картофельная история имела неожиданное продолжение.
   В городе, случайно, столкнулся с Паулем, который был очень обрадован нашей встрече.
   - Бог на свете, наверно есть, Борис. Наводил справки насчёт тебя, но не знал, где ты служишь. А тут такая удача что мы встретились.
   Пауль мигом затащил меня в ближайший неплохой гаштетт, сразу же предупредив - Он угощает.
   Выпили, закусили, задали друг другу вопросы и выслушали ответы. После чего Пауль и рассказал, причину поисков меня.
   - Борис, честно сказать, когда ты приехал со своими солдатами работать в кооператив, то у наших сотрудников от низа до верха были определённые опасения. Это касалось как самого выполнения работ, так и вполне закономерных, вполне вероятных, непростых отношений между советскими военнослужащими и немцами. И тут ничего удивительного не было. Жители нашего кооператива не имели опыта общения с русскими и никогда в жизни не пересекались с ними. В основном, старшее поколение, которое воевало, было в плену... Те, кто был в русском плену - очень хорошо отзывались о России и русских. Конечно, кое что болтали лишнего. Ну..., ничего. А те кто прошёл краткий плен через американцев, относятся к русским негативно и распускали тут слухи. Пришлось их немного поприжать. Ну, и циркулировало масса других мифов, легенд, да и чего греха таить, и страхов в отношении советских военнослужащих. Да и я, хоть и небольшой, но начальник, имею несколько другую, более объективную информацию. И прекрасно понимал - имея такую мощную группировку войск в ГДР, волей неволей возникали определённые криминальные ситуации, где были замешены ваши военнослужащие. И все тревожно гадали - Как оно сложится?
   А ты с солдатами просто сломал все стереотипы. И народ был просто удивлён таким высоким качествам, как солдата - воспитанных и культурных, так и ими командующим офицером. Особо их поразила скромность запросов. В части премии. Открою тебе несколько секретов. Та работа, которую вы провели в ударных темпах, принесла нашему кооперативу очень большую прибыль - 250 тысяч марок. За эту работу наш Центральный штаб, курирующий работу по картофелю, приказал поощрить всех немецких граждан, принимающих участие в этой работе. И у нас уже часть работников разъехались по бесплатным путёвкам по курортам. В основном в Югославию. Сейчас они возвращаются и следом поедет вторая часть.
   А ты за такую работу попросил всего пятьсот марок, хотя как ты знаешь мы были готовы оплатить любую сумму, какую ты запросишь. Они просто удивлены такой скромностью. Ещё один секрет. Центральный штаб приказал: из полученной прибыли 50 тысяч марок отдать вашей части, чтобы командование само премировало своих подчинённых и пустили часть денег на свои нужды.
   Пауль замолчал, выжидательно уставившись на меня, я же молчал, ожидая продолжение и оно последовало, заставив осуждающе покачать головой.
   - Так вот приехал, через несколько дней, ваш партай генноссе. Представительный майор. Он уже знал об этих пятидесяти тысячах, которые мы должны были ему передать. Так вот он предложил нам следующее. 10 тысяч марок пустить на закупку пресскартона и красок разных. Это, говорит, на наглядную агитацию и оформление Ленинских комнат и клуба. А на оставшиеся сорок тысяч - кооператив должен купить четыре новых автомобиля "Волга" и оставить их на хранении в нашем кооперативе. Потом ГАЗ-24 будут перегонять в Советский Союз. Вот тут у меня записаны фамилии на кого мы купили машины. Посмотри.
   Мда.... То, что парторг был с гнильцой - я знал. И не удивился. Не удивился и фамилии замполита полка, который при каждом удобном случаи любил хвастать своей кристально чистой биографией и жизнью, отданной на дело партии и Коммунизма. Зачастую перегибал палку и доходило до смешного: он внешне был похож на генерального секретаря КПСС и всеми способами хотел приблизить сходство по максимуму. По моему он даже брови приклеивал, только чтобы иметь такие же разлапистые и лохматые, как у Леонида Ильича Брежнева. Но вот фамилия командира полка, начальника штаба, сюда просто не вписывались. Не такой они в полку имели авторитет...
   - Оставшиеся деньги от покупки автомобилей, а это большие деньги, он забрал у нас. Уж не знаю, как полк премировал тебя.
   - Ну.., это наши дела..., - уклончиво ответил я.
   - Конечно, конечно, - поспешил председатель с ответом, но помолчав, добавил, - и всё таки наши жители удивлены такой разницей между твоим отношением и твоего начальства.
   Мы выпили ещё, о чём то разговаривали, но я всё ждал того главного ради чего всё и затевалось. В конце Пауль замялся и начал излагать свою просьбу: - Борис, ты же знаешь что у меня большая проблема с кадрами. Техника есть, а ездить и работать на ней некому. Людей не хватает. А я присмотрелся к твоему солдату Анпилову. Хороший солдат, скромный, работящий. Дай мне его на две недели. Я его посажу на трактор и пусть пашет дальние поля. Жить и питаться будет у меня и за него буду отвечать. Заберу его сам лично и привезу сам. Всё будет нормально и никто об этом не узнает. Хочешь, расписку за него напишу?
   После услышанного и фамилий командира полка с начальником штаба, я просто не сомневался. Да пошли они на ... Я тут за 500 марок переживал, а они.... Да назло им...
  
   .... Прошло три недели. Вечером, в дверь квартиры постучали. На пороге стоял Боря Анпилов с двумя здоровенными чемоданами. Выглядел он так, как будто вернулся с курорта - отъевшимся, отдохнувшим и довольный жизнью.
   - Здравия желая, товарищ прапорщик.
   - Здорово, здорово. Заходи.
   Боря зашёл и с тяжёлым вздохом поставил в прихожей чемоданы.
   - Давай, снимай сапоги. Пошли чай пить. Расскажешь как ты там...?
   Рассказ был наполнен оптимизмом и сожалением, что так быстро всё закончилось.
   - Товарищ прапорщик, если ещё он приедет - я согласен. Так там нормально. Распахивал поля..., спокойно..., хорошо. Как будто дома в отпуске побывал. Жил у председателя дома. Кормил, правда, несколько раз выпил с ним. Но, товарищ прапорщик, по чуть чуть... А в чемоданах заработанное.
   - Это вам, - Анпилов солидно открыл один из чемоданов "Гросс Германия". И жена начала выкладывать на стол - колбасу несколько сортов, мясо вяленное, завёрнутое в промасленную бумагу, десять бутылок водки "Золотое зерно", вино, печенье, конфеты, шоколад и много другое полезной мелочи.
   - Так. Понятно - А тот? - Я кивнул на второй чемодан.
   - Это моё. - Боря вытащил чемодан на середину комнаты. Тут было другое. Новый коричневый, элластиковый костюм, четыре рубашки разных расцветок в хрустящих целлофановых упаковках, майки, трусы, носки. Джинсы, обувь несколько пар...
   - Хоть по размеру? - Кивнул я на одежду и обувь.
   - Да, сидит всё чётко. Теперь есть в чём жениться, когда с армии приду. Только вы до дембеля всё у себя это оставьте, а когда буду уезжать, раскидаю по землякам и по отдельности вывезу, чтоб лишних вопросов не возникало и вас не подвести. Вот ещё вам от Циммермана письмо...
   Вернувшись домой, после того как отвёл Анпилова в казарму, вскрыл конверт, откуда достал две тысячи марок и небольшую записку в несколько слов: - Спасибо. Всё нормально. Это тебе за твою работу. Может ещё раз обращусь. Пауль.
  
  
  Екатеринбург
  Июль 2014 года.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 8.89*14  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023