ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Цеханович Борис Геннадьевич
Теракт

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 9.53*16  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    как превратности Судьбы влияют на жизни людей
  Теракт.
  
   Последние дни не совсем ласковой весны и на улице солнышко пока ещё лишь слегка греет, но не за горами когда оно скоро будет жарить в полную силу, принося в жизнь полноту ощущения, что это наконец-то - такое желанное ЛЕТО..., ЛЕТО... ЛЕТООООО!!!! Деревья выпустили листья и они пока ещё ярко зелёные и не покрытые пылью. Травка зеленеет, желтеют одуваны, обещая через неделю другую запустить в воздух миллионы и миллионы маленьких парашютиков. Благодать... И в такие моменты, жмурясь от этой природной ласковости, даже в свои 62 года чувствуешь в себе некие бурлящие силы и хочется жить и жить активно. Ну..., как минимум лет двадцать и радоваться ощущению жизни и возможности сделать ещё чего-нибудь хорошее. Для себя, для жены, для детей и внуков. И вообще.....
   И вот такая жизнерадостная эйфория была прервана диким женским криком, заставивший меня резво вскинуть голову... А дальше..., а дальше всё пошло "на автомате"... Резкий прыжок в сторону, чуть не порвавший мне связки на ногах, длинный полёт, жёсткое приземление, кувырок через голову и только сейчас до меня донёсся гулкий, но мощный удар упавшего большого и гнилого дерева как раз на то место, где я только что стоял.
   Оно у нас стояло в таком положении уже целый год. Почему его не снесли раньше - не знаю. Может руки не доходили... "Может в полный рост работало русское Авось..." Стоит ведь, не падает... Но небольшое аккуратное объявление на заборе под ним, предупреждало владельцев автомобилей не ставить тут свои машины. Комендант здания наконец-то договорился с фирмой, чтобы они снесли дерево в выходные, но что-то там не срослось и вот сегодня, в понедельник оно упало.....
   .....Чем старше становишься, чем больше тебе лет, тем чаще, если у тебя есть мозги, а не гнилые опилки щедро и обильно политые пивом, начинаешь задумываешься над философскими вопросами - А что такое жизнь? Что такое Судьба? Из чего она складывается? И отчего они зависят?
   Есть известное выражение - "Человек творец своей Судьбы". И творить эту Судьбу можно разными способами. Можно поставить себе цель, выбрать направление движения к этой цели и целеустремлённо, трудолюбиво к ней идти. А можно просто плыть по течению и лишь в каких-то поворотных точках, корректировать своё движение. И результат получается тот же самый, если ты будешь рвать свою задницу в достижении цели или просто плыть, лишь только подправляя течение. Разное будет только время. В первом случаи быстрее, чем во втором, но и труднее.
   И так я прикидываю, что на достижение поставленной цели уходит 20% целеустремлённых усилий. Остальные 80% зависит от сиюминутных мелких движений, которые в любую минуту могут либо направить это движение в другую сторону, либо ускорить в правильном направлении. Или же просто и банально прервать твою жизнь. И Судьбе по хер что ты для достижения своих целей, угробил кучу нервов, здоровья и упустил из-за этого много интересного.
   Не выглянула бы бухгалтер Наташа в окно и не увидела под падающим деревом Борис Геннадьевича, вот бы ему и звиздец пришёл. И всем его планам и благим делам тоже. И никого он больше не спас, не помог, а просто лёг в могилу под звуки ружейного, троекратного салюта и государственного гимна. И кто-то скажет задумчиво - это Судьба! И смерть Борис Геннадьевича очень здорово изменит жизнь близких родственников, гораздо меньше повлияет на развитие фирмы, лишь слегка изменит дальнейшую историю города Екатеринбурга, почти незаметно, но всё таки исчезновение маленького винтика под именем Борис Геннадьевич скажется на истории страны и так дальше по затуханию волны от его смерти. А выполнила бы та фирма свои обязательства в воскресенье по спиливанию дерева, то в понедельник Борис Геннадьевич так и пошёл дальше к своей машине и не написал вот этот рассказ, как на одном духу. И не было бы других последствий и изгибов в вероятностях истории многих людей. Ведь дерево упало в том числе и на припаркованные машины и минут тридцать вокруг них суетился офисный планктон, возбуждённо обсуждая происшествие, а мимо нас шли люди, останавливались, делали селфи и тоже делились впечатлениями. И вот эти круги закончившего происшествия, всё больше и дальше расползались в рассказах очевидцев произошедшего, что само собой откладывалось каким-то образом в головах и наверняка многие люди, услышав эту историю, сделают выводы для себя и машины свои будут ставить в более безопасные места и сами будут думать о своей безопасности и вполне возможно, сохранят свои жизни для более значимых дел. Или сохранят жизнь другим людям. Вот так постепенно, вокруг нас и складывается та жизнь и Судьба, из влияний на неё вот таких мелких действий и таких же мелких событий.
   Кто-то скажет - это превратности Судьбы, даже не задумываясь, что наша жизнь и состоит из этих мелких превратностей Судьбы, которые иным дают возможность жить дальше, а иным выписывают билет на тот свет или в страдания.
   Вот и упавшее дерево вдруг ярко высветило одну историю, где человек просто уронил тазик с водой на пол и это простенькое действо спасло жизни многих людей.
  
  
   * * *
  
   - Ну вот, Муса, и пришло твоё время..., - сидевший напротив крепкий, широкоплечий Зураб замолчал, испытующе глядя на собеседника, который был не только чеченцем, но и односельчаниным. Да ещё и соседом, правда живущим не через забор, а на одной и той же улице, на дальнем конце.
   Муса, тоже крепкого телосложения, но уже изрядно погрузневший, был старше Зураба и помнил того ещё сопливым пацаном. Потом борзым волчонком, который хороводился с такими же, как он сам и безжалостно обдирающие неосторожно забредших на их территорию не чеченцев. Для них это было признаком доблести, лишний повод показать, что ты настоящий горец. НАСТОЯЩИЙ Чеченец. А Муса, тогда уже взрослый мужик, семейный, радеющий за семейное хозяйство, за свой род..... И вот эти молодеческие выходки молодёжи, как-то раздражали не только его, но и многих, таких же сельчан обременённых совершенно другими заботами и делами. Но..., все лишь молча осуждали молодёжь, считая, что те сходят в армию, перебесятся, женятся и всё войдёт в свою жизненную колею. Так было с ними, так и будем с этими. Но такое было возможно в другие времена. Во времена молодости Мусы, когда государство было крепкое и стабильное, когда власть могла сказать своё веское слова.
   А Зураб дембельнулся с армии во второй половине восьмидесятых. В стране наступил бардак, каждый был сам за себя. И чтобы не сгинуть люди сбивались с сообщества, группы, шайки, банды. И власть, ещё год назад вроде бы крепкая, вдруг куда-то исчезла. Вернее не исчезла, а стала просто незаметной, потеряв многие властные рычаги. И вот тогда-то Зураб пошёл вверх. С кем надо дружил, а где было выгодно и легко - ходил под сильной рукой, а когда нужно показывал зубы. Так и выбился в люди. И когда к власти пришёл Дудаев и Чечня объявила себя независимой от России. От слабой России, как тогда думали очень многие. Зураб был уже на виду и в авторитете, поэтому сразу получил не хилую власть и должность. Стал вальяжным, солидным. Для того чтобы хоть как-то выглядеть старше, отпустил бороду. Редко наезжал домой, но если приезжал, то это был приезд большого босса. С односельчанами разговаривал свысока, снисходительно слушая их мелкие просьбы. Обещал..., укорял, что они не совсем помогают новой власти.
   Муса тоже был в той части, которые не особо помогали и чувствовал себя несколько неуютно... С одной стороны при новой чеченской власти стало проще жить, стало свободнее и сначала было много надежд, что будет ещё лучше. Но нефть и другие стоящие активы быстро прибрали себе, кто стоял к верхам власти поближе. А вот таким как Муса и многим, многим простым чеченцам совсем ничего не досталось. Слава Аллаху, что было у них не забрали и то хорошо. Да и со временем, стало всё больше и больше тревожнее. Как ни была Россия слабая, но Чечня по сравнению с ней была деревней. Борзой, но всё равно нищей деревней. И рано или поздно придётся отвечать и за независимость и за то, что за время её, независимости натворили.
   Но вот эта молодёжь и большая часть чеченцев, одурманенная вседозволенностью, призраком независимости, даже не задумывается, что пенсии им даже сейчас платит Россия, а не Дудаев. Электроэнергию подаёт тоже Россия. И много ещё других ниточек связывает НЕЗАВИСИМУЮ Чечню с Россией. Наоборот, пользуясь слабостью большой страны, грабили и резвились в том числе и на её территории.
   А обстановка накалялась и все понимали, что развязка близка и скоро русская власть начнёт задавать очень нехорошие вопросы. И на этой тревожной почве, дудаевская пропаганда разжигала националистический и воинственный угар. И в стороне постоять не получалось, потому что тогда тебе уже начнут задавать вопросы и не русские, а свои. И очень жёстко и прямолинейно будут ставить вопросы. А когда отбили ноябрьский приступ оппозиции, Муса просто вынужден был присоединиться к группе земляков, прибыть в Грозный и также показать, конечно только внешне, какой он настоящий чеченец.
   При встрече с односельчанами, Зураб задумчиво посмотрел на Мусу, помолчал и отправил его обратно с загадочными словами: - Твоё время, Муса, ещё не пришло.
   Так и прожил эти страшные месяцы войны Муса со своим семейством в стороне от войны. Прокатилась она мимо и сейчас, после событий в Будёновске, вообще странное положение сложилось. С одной стороны федералы разбили ополчение и загнали остатки в горы. То есть, российская армия сделала своё дело и теперь в дело вступили политики. Вот тут и начались непонятные дела. Короче - двоевластие. Есть новая чеченская власть, поддерживаемая русскими, но одновременно и дудаевцы параллельно ведут свои дела, особо не скрываясь.
   Вот и Зураб, почти открыто живёт в селе, в своём доме и ничего не боится. Вон, даже пришёл к нему, не скрываясь. А не хочется, как не хочется влезать в их мутные дела. И отказаться нельзя....
   - Ну..., так как, Муса? - Напомнил о себе Зураб.
   - Говори...., - Муса выпрямился на стуле, приосанился, чтобы выглядеть уверенным и сильным, хотя на душе было муторно и очень хотелось послать этого молокососа подальше и навсегда. Но нельзя... Можно и пострадать.
   - Нет, Муса, давай сначала откровенно поговорим о тебе, потому что то, что мы хотим поручить тебе совсем не простое дело. Ты уважаемый человек, имеешь богатый жизненный опыт, пожил и видел в своей жизни немало, к твоим словам здесь многие прислушиваются. Но с другой стороны, я вижу, что ты весь в сомнениях. И не можешь определиться до конца - с кем тебе быть. Кстати до сих пор не определился. В ноябре, я тебя, в том числе, и по этой причине домой отправил. Можно сказать жизнь спас. Ведь с той группы больше половины в Грозном полегло. Но я тебя тогда отставил и совершенно по другой причине.....
   - Зураб..., - Муса, слегка вспылив, бесцеремонно прервал собеседника, - ты слишком молод, чтобы понимать и судить - сомневаюсь я или нет? И почему я могу сомневаться. Вот когда станешь постарше, обзаведёшься семьёй - тогда и сам поймёшь, почему люди сомневаются... А так - ни кола, ни двора....
   Зураб открыто рассмеялся и поднял обе руки, как бы сдаваясь, нисколько не обидевшись на довольно резкие слова земляка.
   - Муса, хватит..., хватит. Сдаюсь... Да понимаю я тебя - семья, дети, коровы, дом. Ты не думай обо мне так уж, я ведь тоже этого хочу. Но пока не получается. Да и не время. Хотя невесту давно присмотрел. Вот возьмём обратно власть... А мы её обязательно вернём. Вот тогда и погуляем на моей свадьбе и всё будет, и взаимопонимание между нами тоже будет. А пока есть для тебя дело.
   - Я слушаю.
   Зураб поднялся из-за стола и неторопливо прошёлся по большой и светлой комнате несколько раз и снова сел.
   - А вторая причина, почему я тебя отправил тогда с Грозного заключается в твоей торговле с русскими. Да.., да.., не удивляйся. Ты каждый год выезжаешь в N-ский город и торгуешь там. Там тебя знают, привыкли к тебе, связи образовались. Ты в войне с федералам не участвовал, ни в чём не замешан и подозрений не вызовешь. Так что для выполнения нашего задания твоя кандидатура подходит очень даже прекрасно. Но всё-таки подумай, прежде чем услышишь задачу. Потом ведь дороги обратно не будет. Откажешься сейчас...., ну что ж - это твой выбор. Но нам бы не хотелось твоего отказа. Знаешь, как русские говорят - "А осадок всё-таки остался...".
   - Много слов, Зураб, говори.
   Зураб, секунд пятнадцать молча и в упор, смотрел на собеседника потом несколько расслабился: - Ладно, не буду тянуть. Надо как обычно выехать в свой N-ский город для торговли. Всё как обычно, но в ходе своей торговой деятельности необходимо организовать теракт....
   Зураб замолчал, давая возможность осмыслить противоположной стороне суть задания и, успев увидеть, как что-то дрогнуло в глазах Мусы, при слове теракт. Он даже осел, как бы придавившись невидимой тяжестью и опустил глаза.
   Сейчас он очень жалел, что сразу не отказался. Ну, что ему могли сделать? Да.., для определённой части земляков он перестанет быть чеченцем. Или станет в их глазах слабым чеченцем. С ним перестали бы здороваться, стали шептаться за его спиной... Да..., были бы некие по жизни козни, неудобства в общении с людьми... Но ведь не со всеми. Хотя..., люди, даже друзья-товарищи, стали бы остерегаться с ним общаться, опасаясь тоже попасть под раздачу со стороны противников власти. Но это мелочи, переживём, лишь бы это на детях не аукнулось.
   А вот теперь, после услышанного, отказывать было поздно. И очень опасно. Тут можно и пострадать по максимуму и не только ему, но и всему семейству. И теперь придётся, как бы это не хотелось, соглашаться, да ещё изображать готовность...
   Через минуту молчания Муса поднял голову и спросил, слегка дрогнувшим голосом: - Я один это должен сделать?
   Зураб, сидевший до этого неподвижно и молча, оживился: - Ну, почему один? Ты ж туда все эти годы ездишь с Магомедом. Вот с ним и поедешь. С ним мы ещё поговорим. Думаю, если Магомеду скажем, что ты согласен - он согласится. Вишь, как твоё слово уважают. - Подсластил пилюлю Зураб.
   - И ещё тебе в помощь дадим третьего, молодого парнишку, очень шустрого. Ты его не знаешь, но он из наших. Я сейчас уйдут, а ты подумай хорошо. Да..., ещё... Не хотелось бы, чтобы о нашем разговоре узнали федералы. Ну.., ты должен понимать, что тогда всё будет плохо, очень плохо... Для всех. Для тебя в первую очередь. А если задача будет выполнена, то ты очень хорошо будешь финансово награждён. О самом задании, более подробно, поговорим дня через три....
   После ухода Зураба, Мусе чуть не стало плохо, когда он стал думать о самом теракте и о возможных жертвах среди гражданских людей. Совсем невиновных людей, живущих своими обычными делами, и для которых война в Чечне было пустым и далёким звуком. И эти три дня прошли как в тумане и под недоумёнными взглядами родных, которые даже не догадывались о причинах разговора с известным односельчаниным.
   Но когда Зураб сказал, что теракт будет направлен против десантников, дислоцированных в этом городе, Муса несколько успокоился. Хотя и Зураб говорил, что жертвы в том числе и среди гражданских будут только приветствоваться. Но Муса уже решил про себя, всё сделает, только бы чтобы не погибли гражданские, а десантники... они военные и воевали здесь.... Значит....
  
  * * *
  
   Я уже минут пять сидел в канцелярии и корчил в недоумение рожи, совершенно не понимая причин неожиданного вызова в особый отдел дивизии. И за эти пять минут уже несколько раз пробежался по последним нескольким месяцам в попытке найти эту причину. Да, вроде бы всё нормально. Как говорится - контактов с иностранцами не имел, крамолу на существующую власть нести везде и открыто уже всем, и не только мне - надоело. Да и на неё никто не обращал внимание. Всё равно эта пьянь пьёт, а страна расшатывается от отсутствия твёрдой руки. Военных секретов, которые я мог с хорошей прибылью продать - не знаю. И значит продавать нечего. Ну..., что ещё? Оружием не торгую - кроме самоходных гаубиц у меня ничего нет. А..., наркотики!? Не нюхаю, не колюсь, источников приобретения и сбыта не знаю. И как они выглядят - тоже не знаю. Правда, есть один грех, но тому уже пару лет. Да и по нашему дебильному времени, это даже на грешок не тянет.....
   Но..., раз вызывают - значит, где-то всё-таки замазался. Вот только - Где и в Чём? До особого отдела ходьбы несколько минут. И ещё через несколько минут сидел перед незнакомым подполом-особистом со штаба округа. Я думал, что меня сейчас начнут прессовать вопросами, ловить на слове, тем более что особист, выглядел настоящим чекистом. Серые, стальные глаза, квадратный, волевой подбородок, с ямочкой посередине. Ну, уж не знаю про чистые руки и горячее сердце, но его вид не предвещал ничего хорошего.
   Но подпол вдруг широко и открыто улыбнулся: - Что, майор? А...!? Да ладно, не мельтеши... Тут тебя наоборот, может к ордену представлять надо....
   - Да уж к ордену сразу! За что только? - Я не поддержал веселье, понимая, что этот волчара, может мгновенно превратить всё это в "плач Ярославны на стене Путивля...". Только вот плакать буду я. Тем более, что вообще не ощущал никаких подвигов за своей спиной. Ни положительных, ни отрицательных. Поэтому продолжал держать себя настороже.
   - Вот и будем разбираться, за что орден давать. Только вот эти ордена надо заслуживать, а не так походя, - подполковник продолжал юморить, а я тут же ухватился за слова "ордена надо заслуживать", соображая, что особист, вот так, исподволь, начинает торг - "ты мне я тебе". То есть - колись. Значит, всё-таки, где-то я увяз. В голове продолжали крутиться разные мысли, в попытке просчитать ситуацию. Но ничего путного не приходило и решил действовать по ситуации. А подполковник продолжал веселиться.
   - Попытайтесь, Борис Геннадьевич, вспомнить лето 95 года, когда вы вернулись из Чечни. Ничего странного не заметили? - Задал свой первый вопрос подполковник, а я добросовестно, но только слегка, чтобы не переборщить, вытаращил глаза.
   - Заметил. Крыша поехала у меня и получил справку, что я ДУРАК.
   - Ну.., ладно. Чего вы дурачитесь!? Я же вас по серьёзному спрашиваю, - несколько досадливо поморщился подполковник, - да, меня зовут Игорь Андреевич.
   - Вот с этого и надо было начинать, Игорь Андреевич, а то меня всё тянуло обратится "гражданин подполковник".
   - Ха, ха..., - коротко хохотнул подпол, а я продолжил, - а, что вас удивляет в моём заявлении? За неделю до замены был тяжело контужен, от госпитализации отказался, крыша поехала ещё там, а домой приехал совсем завернула. В первую же ночь вынес стеклянной пепельницей окно, попутав луну с фарой духовской машины. Поэтому пришлось обращаться за медицинской помощью и в военную поликлинику, сам начальник, полковник выдал мне справку, с синей печатью - что у меня с головой "не Того". А потом объяснил, что с такой справкой я не подсуден ни одному суду. Вот из этого я и исхожу - Дурак. А не стебаюсь. Жена, видя такое моё состояние, быстро пробила путёвку в санаторий администрации области, где меня за две недели очень хорошо подлечили. Вот так у меня и проходил мой послевоенный отпуск.156 суток. Заметьте. Жена на работе, а я болтаюсь в городе или валяюсь на диване с книжкой. Вот так и отдыхал. Ничего странного - одна скука.
   - Ну, а потом? Дальше..., - подбодрил особист и я слегка вспыхнул.
   - Ну что у вас, особистов, за манера такая поганая? Если нужен конкретный ответ, так задай конкретный вопрос и тебе отвечу. Два года уже прошло, я неделю назад не помню, а тут где ковыряться приходится.
   - Что поделаешь... Кстати очень эффективная методика допроса и если человек, которого ты допрашиваешь, знает за собой вину то таким манером он может ненароком и проговориться. Хотя бы и в деталях. Но ты ведь ничего не чувствуешь за собой? - Ехидно бросил Игорь Андреевич.
   - Не дождётесь, - экспрессивно брякнул в ответ.
   - Ладно, проехали. Давай дальше.
   - А дальше - Всё, Игорь Андреевич. Серые будни отпуска до декабря месяца.
   - Хорошо. Тогда немного уточним - август месяц.
   - А что август? Всё тоже самое - скукотище. Единственно светлое пятно, если так можно выразиться, это похороны ближайшей родственницы. Хоть на неделю вырвался из дома и сменил обстановку.
   - Когда это было? - Сразу оживился особист, - И где?
   - Что где? Похороны были? Так в N-ском городе...
   - Когда? - Сразу задал вопрос подполковник.
   - В середине августа. Позвонила мать, сказала, что родственница в тяжёлом состоянии и надо ехать. Я сразу собрался, заехал за матерью в Пермь и оттуда на поезде в N-ск. Действительно, родственница находилась дома в бессознательном состоянии, за ней ухаживал дядя Витя, потом подъехал мой брат Михаил, прапорщик транспортной милици... Вот вчетвером за ней ухаживали. Но она через три дня, не приходя в сознании, умерла. Через три дня похоронили, поминки и я уехал домой. Вот и всё.
   - И ничего странного не было? - Вопросительно уточнил особист.
   - Игорь Андреевич, никто мне задачи не ставил - смотреть там в оба. Обычное дело, уход за больной, в перерывах попивали с братом и дядей Витей водочку, пивко, иной раз гуляли, общались друг с другом, потому что не виделись чёрте знает сколько. Что хоть я там странного должен был увидеть?
   - Мда..., - протяжно протянул особист, задумчиво глядя на меня, - человек походя, предотвратил террористический акт с возможными охеренными жертвами и не заметил этого.
   - Ну, вы меня и удивили. Какой террористический акт? Где? На похоронах, что даже его не заметил...? С чего вы это взяли? - В удивлении только руки развёл.
   - Ладно, слушай и попытайся вспомнить. В начале августа 95 года пошла информация из среды боевиков, что в городе N-ском готовится террористический акт. И что исполнители уже в городе и ищут место проведения взрыва или взрывов. И теракт направлен в том числе и против десантников, которые там стоят. Информация твёрдая. Перешерстили весь областной центр, взяли на учёт всех чеченцев: оседлых и приезжих. Ноль. Не могут вычислить. И самого террористического акта не произошло. Пришли к выводу, что принятыми мерами вспугнули боевиков и они отказались от проведения акта.
   А тут некоторое время тому назад арестовали боевика. Чеченца по имени Муса. Тебе это имя ничего не говорит?
   Я отрицательно покачал головой: - Абсолютно ничего....
   Особист продолжил: - Вот. На боевика он, конечно, не тянул. Скажем пособник. 58 лет, колхозник. Вернее, чеченский сельский житель. Ни в чём не замешан. В боевых действиях не участвовал. Семья, хозяйство и так далее. Задержали его случайно и в общей куче. И наверно, его бы и отпустили. Даже собирались отпустить, но для профилактики здорово его пуганули, типа сейчас посадим на "пожизненный срок" и тот "поплыл". Сдал всё что знал, кого знал, что слышал. А в конце присовокупил - мол, приказали ему в городе N-ск провести террористический акт, а он чтобы не было жертв среди мирного населения отказался. Типа, какой он честный. Ну, тут насели на него уже основательно и он признался. Всё было готово, но их спугнули какие-то пьяные менты, которые были в гражданке и им пришлось срочно линять оттуда..... Начали местное ФСБ разбираться, прошерстили все там квартиры и выяснилось, что там замешан некий армейский офицер-майор и именно ты, - особист ткнул в меня пальцем. - Вот и нас попросили расспросить тебя - Как и что там произошло, что теракт был сорван? Так сказать - все точки расставить.
   Пока он всё это говорил, я всё вспомнил: - Аааааа.... Тогда наверно это и был Муса. Ну да..., ну да, было там одно дело. Вспомнил. Были там чеченцы и вот этот Муса. И он точно был в хорошем возрасте, но ещё крепкий такой. Да.., неожиданный поворот. Блин, ну надо ж...!!! И совсем мы не пьяные были. А с прокурорским там разобрались они, который чичиков крышевал. Вальяжный такой, хотел меня нагнуть...
   - Он то и сказал это ключевое слово "майор", когда начали его трясти. Его ж Муса сдал, он за бабки несколько лет его крышевал. Но вот судьбу его не знаю. Давай, рассказывай, как там произошло.
   - Вот если бы я не был на войне, Игорь Андреевич, на этот банальный случай я бы прореагировал спокойно. Ну, может быть, слегка возмутился. Да и всё, а люди бы погибли и я бы об этом ничего не знал, думая, что это обыкновенный теракт и я к нему не имею никакого отношения. А тут вернулся с войны очень агрессивный, злой, обиженный на это общество. Там парни жизни свои ложат, чтобы собой закрыть страну и чтоб страна не развалилась на куски. А тут эти Пельши со своим дебильными музыкалками, продажные журналюги и все остальные скоты. Мне за контузию, эти копейки отказались платить, потому что в справке Форма 100, написано - "категорически отказался от госпитализации". Суки! Короче злой был, вот и наехал на этих чеченцев.
  
  * * *
  
   Было уже довольно поздно, Муса и Магомед в подавленном состоянии сидели на маленькой кухне однокомнатной квартиры и молчали. Да и говорить было не о чем. Всё было готово. Осталось только определиться со временем взрыва. Им ещё в Чечне рекомендовали устроить взрыв в крупном магазине, недалеко от части десантников, где они были постоянными покупателями.
   - Заодно и гражданских по максимуму зацепите. А то если только одних десантников, то общественный резонанс не тот будет. А с гражданскими, хорошо так эхо по стране и миру прокатится...., - инструктировал Зураб.
   Ходили, смотрели. Действительно, если рвануть в час пик в магазине, то и военных, и гражданских можно было положить по максимуму. Но всё-таки решили по-своему, отказавшись от взрыва в магазине, решили взорвать бомбу прямо у КПП десантного полка. Благо КПП и выезд с территории воинской части располагались практически на одной из главных улиц города с нешироким тротуаром. Вычислили время и периодичность выезда из ворот машин и выхода больших групп военных. Вот в это время и взрывать. А если кто и попадёт из гражданских под раздачу.... Ну, на то воля Аллаха и всё-таки это будет минимум.
   Правда, это решение вызвало недоумение, и горячие возражения третьего участника группы Хасана. Парень хоть и молодой, но отличился в боевых действиях и был приставлен к ним соглядатаем. А по возвращению, наверняка, от него ждут полного отчёта действий Мусы и Магомеда. Хотя..., его более старшие подельники, не исключали своего физического устранения после акта. Успокаивало только то, что за всё время совместных действий у него ни разу не видели оружия. Не было у него его. Пришлось долго изворачиваться, объяснять и приводить многочисленные доводы своего решения, чтобы избежать подозрений в каких-либо колебаниях или сомнений по поводу задания. Вроде бы сумели его убедить в пользу взрыва у КПП.
   Под благовидным предлогом отослали Хасана из дома и теперь сидели и молчали. Муса с Магомедом дружили уже давно, жили в относительном достатке, потому что много трудились и неплохо содержали свои не маленькие хозяйства. Помогала и вот эта торговля в N-ском городе, куда они ездили уже десять лет вдвоём, отчего понимали друг-друга с полуслова Нынешнюю чеченскую власть не одобряли, но и открыто никогда не осуждали, зная какое ныне лихое время и как дешева жизнь. Магомед благополучно избежал участие в боевых действиях, вовремя сломав руку и по этому поводу не имел нареканий или попрёков от дудаевцев. Но его Зураб поставил в такие жёсткие условия, что он не мог отказаться от этого задания.
   Вот и сидели, и молчали. Оттягивать взрыв не стоило, так как через местных земляков стало известно о возбудившихся силовых структурах, которые усилили внимание ко всем чеченцам.
   - Ну, вот и всё, Магомед. Завтра ещё раз осмотримся на месте, в ночь заложим бомбу, а послезавтра рванём. Да поможет нам Аллах.
   Магомед ничего не ответил, только посмотрел усталым взглядом на товарища и согласно мотнул головой. Говорить было не о чем и они продолжали сидеть молча. И сидели бы ещё так долго, но заскрежетал дверной замок и в квартиру вихрем ворвался горячий Хасан с большим пакетом в руках, который тут же хлопнул на стол.
   - Чего такие хмурые? Всё ведь нормально. Дело сделаем и домой...
   - Молчать! Пацан....!!! - Муса мгновенно вспылил и сильно хлопнул ладонью по хлипкому столу, отчего Хасан аж отшатнулся, а Магомед вздрогнул от мгновенной вспышки ярости друга. И столько там всего было, что даже легкомысленный Хасан понял, если хоть одно слово сейчас скажет, даже извинительное - просто убьёт. Поэтому смирно отошёл в сторону. А вспышка ярости как вспыхнула, так и тут же утухла. Муса тяжело посмотрел на молодого, было ещё дёрнулся по инерции обругать его, сказать что-то по жизни, даже привстал, но тут же сел. Бесполезно этому волчонку что-то говорить. Не поймёт. Поздно, особенно когда такие щенки уже вкус крови попробовали и власть над беззащитными ощутили.
   Посидели в молчании несколько минут, после чего Муса примирительно кивнул головой на пакет: - Что ты там принёс?
   - Да вот, прикупил мяса и кое-что ещё для готовки. Мы же хотели мяса поесть вечером....
   - Ладно, готовь, а мы посидим в комнате, местные новости посмотрим, - Муса тяжёло встал, за ним поднялся Магомед и они удалились с кухни. А Хасан с облегчением вздохнул. Он не заморачивался особо по последствиям теракта, о жертвах среди мирных. Так им и надо, неверным... И с нетерпением ждал окончания задания. Сделать дело и уехать обратно в Чечню, где как он считал, можно заниматься настоящим делом, а не тереться с этими старыми пердунами. Гораздо проще ходить с автоматом в руке, сидеть в засадах и выполнять приказы более молодых и авторитетных командиров. Да и приятно чувствовать на себе завистливые взгляды товарищей, которые по тем или иным причинам не могли принять участие в войне против федералов. Да..., и ещё очень приятно идти по улицам родного села, ощущая вокруг себя уважительную ауру принадлежности Хасана к отряду авторитетного командира. Быстрей бы сделать БАХххххх и уехать домой.... Хотя тут тоже неплохо. Идёшь по улице, а навстречу русские девки в коротких платицах, грудь напоказ..., а ножки, ножки... Бесстыжие, но Иэхххх!!! И такие податливые. В Чечне этого будет здорово не хватать.
   В комнате, в мрачном расположения духа, друзья уселись на старый, продавленный диван и после непродолжительного молчания, Муса удручённо заговорил: - Пропала, Магомед, Чечня. Пропала. Нет у неё будущего. Вон оно будущее, на кухне шурует и всё ему по фуй. Мы с тобой ещё ничего не сделали, а переживаний от последствий хватит на всю жизнь. И хрен всё это замолишь. А ему что сто человек погибнет, что десять - ему всё равно. Упустили мы, старшее поколение, молодёжь. Её теперь не заставишь работать, гораздо проще взять в руки автомат, бегать по лесам, ставить мины и качать права слабым и получать за это неплохие деньги. Ну, победим мы русских, а кто работать будет? Да никто... Ладно, сделаем дело и будем до конца жизни замаливать грехи....
   Хотел продолжить свою мысль, но с кухни послышался грохот и возмущённый мат, вызвавший мимолётные улыбки у сидевших на диване.
   - Что там у тебя? - Крикнул Муса.
   - Да тазик с водой и мясом уронил. Хотел помыть, а тут....
  
  * * *
  - Поехали..., - подняли рюмки и, не чокаясь, выпили. Мы уже раскатали бутылочку, немного размякли. Брат достал сигарету и прикурил от зажигалки дяди Вити. Тот тоже дымил сигаретой и все втроём молчали. Смерть близкого человека всегда печальна. Вчера умерла и сегодня весь день прошёл в нескончаемых хлопотах. Тело покойницы лежало в её квартире, а у дяди Вити были ключи от соседней квартиры, где мы сегодня будем ночевать. Вот и расслаблялись. Алкоголь постепенно делал своё дело и потёк неспешный разговор. Я рассказал немного о войне в Чечне, брат Миша о своей службе на Печоре, дядя Витя о своей, не совсем удачной жизни. Мы последний раз виделись с ним лет шесть тому назад, поэтому слушали его с интересом. Был он по жизни несколько безалаберным, мягким, можно даже сказать безвольным, безоговорочно подчиняющийся любому у кого характер хотя бы на чуть-чуть сильнее чем у него, из-за чего и жизнь у него не сложилась. Обыкновенный русский работяга, забитый жизнью и боящийся всего, что звучит громче пуканья. Но мы его всё равно любили. Работал он на Рыбинской спичечной фабрике и сейчас мы слегка посмеивались над его рассказом, как он на своём станке "обсеривал" спички.
   Под такой разговор мы уже ополовинили вторую бутылку, когда вдруг с потолка кухни, где мы сидели, неожиданно хлынула вода. Да так обильно....
   - Ёлки палки, - испуганно и одновременно возмущённо возопил дядя Витя, глядя как моментально посерела старая штукатурка потолка, откуда тут же отвалился кусочек и как по закону подлости упал прямо в закуску, - я же обещал соседу, что всё будет нормально...
   Мы с Мишей сразу же отодвинулись в сторону от воды, которая сначала лилась хорошими струями, но уже через полминуты оттуда лишь часто капало. А мокрое пятно расширялось, активно поглощая новые квадратные дециметры потолка.
   - Чёрт, что же делать? - Стонал дядя Витя, глядя несчастными глазами вверх.
   - Чё делать!? Разбираться надо, пошли..., - я суматошно сорвался с места, за мной поднялся Миша и мы скорым шагом пошли на второй этаж, а дядя Витя плёлся сзади, переживая за испорченный потолок.
   С силой нажимая на кнопку дверного звонка, я был в том боевом состоянии, когда мог решить любые проблемы, разными способами, не оглядываясь на последствия. И желал сейчас капитально поругаться с верхними соседями и свести к минимуму процесс разборок между дядей Витей и хозяином квартиры, доверившим ему ключи. Или к некому материальному возмещению. На вызывающе долгий звонок, за дверью послышались шаркающие шаги и настороженный мужской голос оттуда спросил: - Кто там?
   - Кто? Кто? Открывай двери, на хрен, затопили нас, - заорал я, настраиваясь на ругань.
   Дверной замок защёлкал, заскрежетал и в открывшейся двери нарисовался явно возрастной кавказец, пребывавший немного в растерянности. Он стал в дверном проёме, явно желая все разборки с соседями снизу провести на лестничной площадке: - Кого мы затопили...?
   Только и успел спросить, как я решительно и с силой отодвинул его в сторону и зашёл в прихожую, а оттуда сразу на кухню, где уже молодой кавказец поспешно ёрзал тряпкой по мокрому полу.
   Из комнаты вынырнул ещё один кавказец, заросший чёрным волосом, а из прихожей зашёл первый кавказец, за спиной которого виднелся Миша и дядя Витя.
   Первый кавказец уже оправился от растерянности и перешёл в наступление: - Чего вы сюда врываетесь? Мы никого не затопляли....
   - Что ты мне звиздишь? - Вызверился я и агрессивно ткнул пальцем в молодого с тряпкой. - А какую воду он тогда вытирал?
   - Да.., да... Весь потолок нам залили и штукатурка уже оттуда отклеивается, - несмело пискнул из-за спины Миши дядя Витя.
   Взрослый кавказец, видя явные улики произошедшего, невольно поднял руку к голове и зачесал в затылке, решив пойти на мировую и признал: - Да мы тут совсем немного пролили, чуть-чуть...
   - Какой чуть-чуть...? - Я продолжал нагнетать обстановку, ткнув пальцем в тазик с мясом на плите, - вон целый тазик пролили. Там так вода бежала, что штукатурку смыло с части потолка. Как разбегаться будем?
   Я замолчал, кавказцы молча переглядывались, поэтому пришлось их подстегнуть: - Так я не понял - Откуда вы? С Дагестана или Чеченцы?
   - С Чечни, торгуем тут..., - ответил старший чеченец.
   - С какого района?
   - Так мы..., - чеченец замялся, не зная как себя вести, поэтому я перешёл на официальный тон, обратившись к брату, - товарищ прапорщик, это по вашей части - проверьте у них документы.
   Миша служил в Печоре прапорщиком в транспортной милиции, поэтому повёл себя вполне профессионально. Вышел с заднего плана, где он находился с дядей Витей, достав удостоверение, махнул перед лицом чеченца весомым документом, невнятно пробормотал свою фамилию, но чётко произнёс звание, при этом встал так, чтобы за спиной никого не было и он мог контролировать всех троих. Я тоже сделал шаг назад и немного повернулся, страхуя брата, чтобы мигом включиться в свалку, если этого потребует обстановка. Дядя Витя наоборот округлил в испуге глаза, вдруг поняв, что разборки с хозяином квартиры это такая мелочь, по сравнению с схваткой с чеченцами.
   Предъявите ваши документы...., - чеченцы снова нерешительно запереглядывались, но стали доставать из карманов паспорта.
   - Так..., понятно. Понятно... Товарищ майор, посмотрите..., - Миша пролистывал паспорта, сверял фото с оригиналом, стоявшим напротив него, разглядывал печати, записи и отдавал паспорта мне. Я тоже глядел, но больше на прописку. Хотелось знать, откуда они, но их село было вне местности, где разворачивались основные боевые действия. Старшего чеченца звали Муса, среднего Магомед, а молодого Хасан.
   - Понятно. На каком основании вы находитесь в этой квартире и где хозяева? - Продолжал давить Миша ментовским голосом.
   - Вот доверенность от хозяина, - Муса протянул помятый листок стандартной пожелтевшей бумаги, - мы всегда у него останавливаемся, когда приезжаем торговать.
   Миша покрутил перед собой листок бумаги, с корявым почерком, с непонятной подписью внизу и вернул его обратно Мусе: - Это не доверенность, а филькина грамота. Да и написана неправильно. Такую доверенность любой бомжара может написать. Адрес, телефон и фамилию хозяина квартиры мне вот здесь напишите. Будем проверять. - Миша продолжил с ним дальше разбираться, а я прошёл в комнату и под сумрачным взглядом второго чеченца бегло оглядел её. В квартире, кроме их троих, никого больше не было и подозрений тоже ничего не вызывало.
   Через пару минут, всё что нужно было выяснено и пора было перейти к финалу. И я снова взял на себя инициативу, но уже в спокойной тональности.
   - Значит так, товарищ Муса. Понимаю, всё в жизни бывает, и всякое, да ещё случайно. Но чтобы нивелировать замоченный и слегка испорченный потолок с вас бутылка хорошего коньяка "Наполеон". И мы разбегаемся с миром.
   Муса быстро кинул взгляд на часы и с недоумением в голосе спросил: - Где я в это время возьму коньяк "Наполеон"? Да у нас и денег столько нету....
   - Муса..., - вперил возмущённый взгляд в чеченца, - я что-то не пойму. Это я тебе потолок залил или ты мне? Выставляешь коньячок и все это быстро забываем. Или тебе нужны проблемы? Так что давай не будем упираться и спорить. И я тебе на это даю тридцать минут. Если ты не уложишься в эти тридцать минут или решишь про себя - А не пошли ли они..... Тогда я буду действовать по другому сценарию. Время пошло, - постучал многозначительно по своим часам на руке, кивнул своим и мы вышли из квартиры.
  
  
  * * *
  
   - Идиот косорукий..., - злобно зашипел Муса на Хасана, как только за непрошенными посетителями закрылась дверь, а Магомед яростно затряс кулаком, стоя на пороге кухни, - тазик с водой удержать не мог...
   Следующие пять минут они молчали, восстанавливая душевный настрой. Хасан молчал, боясь сказать что-нибудь "не в дугу", а Муса прикидывал - Как быть дальше и как это происшествие могло повлиять на выполнение задания? То, что это действительно произошло случайно, а не начало операции силовиков против них, он не сомневался. И то, что тут ругались с ними майор и прапорщик, тоже случайность. Так что, пока ничего страшного.
   - Что, Муса, делать будем? - Нарушил молчание Магомед, - как с этими свиньями разбегаться будем?
   - Да ни как. Как они друг друга на фуй посылают, так и я их пошлю.... Коньяк они захотели...!? Как захотели - так и расхотят.
   - Может всё-таки купить им? Ведь они придут и непонятно, как себя поведут... А нам ведь лишнего шума сейчас ой как не надо. - Выразил вполне обоснованное опасение Магомед.
   - Хм..., - загадочно хмыкнул Муса, - пусть приходят. Я сейчас нашу "крышу" сюда позову, и она им грамотно всё втерёт. Пусть деньги отрабатывает...
  
  * * *
  
   - Может быть, не будем с ними связываться. Чеченцы ведь. Я как-нибудь с хозяином сам всё решу. Тем более, вроде бы высыхает уже и может и видно не будет. - Мы с Мишей дружно задрали головы и оценили ещё больше отсыревший потолок, который для нывшего в страхе уже больше двадцати минут дяди Вити, казался окончательно высохшим. Он боялся назревающего конфликта и вполне возможной потасовки, боялся последствий, боялся чеченцев и боялся всего.
   - Да и на хрен нам нужен этот коньяк. Вон у нас ещё две бутылки водки есть. Да и не люблю я коньяк..., - всё тянул и тянул песню безнадёги дядя, пытаясь отговорить нас от предстоящего. Миша был спокоен, сидел на диване и курил, щурясь через сигаретный дым, ехидно поглядывая на меня, а потом через очередной клуб дыма спросил.
   - Боря, вот не принесёт он нам коньяк - что будешь делать? Вот мне всё равно: принесёт - хорошо. Не принесёт - да и фуй с ним. А для тебя, я вижу, этот вопрос очень принципиальный.
   Я в это время завершал очередной нервный круг по небольшой комнате, периодически поглядывая на часы, и от такого вопроса встал как вкопанный или как будто с размаху наткнулся на каменную стенку.
   - Как это так не принесёт!? - Я даже удивился от самой такой постановки вопроса. - Пусть только попробует так сделать. У него есть ещё три минуты. Пусть попробует... Не принести...
   И продолжил бег по комнате, уже сам понимая, что раз не принесли сейчас, то и через три.., пять, десять минут не принесёт.
   - Блядь..., - вынужден был признать правоту сомнения брата, когда истёк контрольный срок и ещё пять минут сверху. Я плюхнулся на старый диван и посмотрел на Мишу, - вот ведь, сволочи, они ведь не просто нас кинули - они нам бросили вызов. Ну что, Миша, пойдёшь со мной на разборки?
   - А почему бы и не пойти? Видать, мы не очень были убедительны....
   - Боря, Миша, вы что офуели...? - У дяди Витя, в величайшем испуге, округлились глаза, заставив нас с братом с сожалением посмотреть на старшего родственника.
   - Дядя Витя, давай-ка иди домой. Мы тут сами разберёмся, - предложил я и дядя хотел бы уйти и не участвовать в этом сомнительном предприятии, но всё же какая-то часть мужской гордости у него ещё имелась и он с обречённым вздохом отрицательно покачал головой.
   В этот раз Муса не спрашивал - Кто там, а просто открыл дверь и запустил нас в тесную и полутёмную прихожую.
   - Муса, я не понял!? Время истекло - ты навстречу идти не хочешь, а хочешь найти проблемы. Так ты их нашёл. - Сразу буром попёр я, на что чеченец даже бровью не повёл, а сделал приглашающий жест и предложил.
   - Давайте пройдём в комнату и там разговаривать будем.
   - Да мне по хер, где разговаривать, - и пошёл за чеченцем.
   В комнате, помимо мне уже известных персонажей, находился незнакомец. Высокий, вальяжный мужчина, к великому нашему удивлению, одетый в махровый, купальный халат и в домашних тапочках на босых ногах.
   - Вот..., - бросил через плечо Муса и отошёл в сторону, перекидывая карт-бланш незнакомцу. Это же понял и я, поэтому тут же агрессивно спросил.
   - Кто такой?
   Незнакомец на мою агрессивность совсем не повёлся и в свою очередь громко и властно спросил: - Это я хочу задать вопрос - Кто вы такие и что тут делаете?
   - Ха...., - коротко и ехидно хакнул я в ответ, - клоун, ты на себя в зеркало смотрел? Так посмотри, прежде чем требовать ответы на свои вопросы. Это я тебя спрашиваю - Кто ты, пингвин в халате, такой и что ты сюда припёрся?
   Незнакомец едко усмехнулся и даже не смутился: - Ты, мужик, не груби и пар то спусти, и выбирай выражения, когда разговариваешь с незнакомым человеком, а то можно нарваться на неприятности. А я сосед и по просьбе вот этих ребят нахожусь тут, чтобы разрулить ситуацию, когда непонятные люди, да ещё пьяные, выказывают непонятные требования к проживающим здесь людям.
   - Так вот, сосед, как пришёл сюда - так иди в свою соседнюю квартиру, а то себе наживёшь неприятности, - с апломбом парировал слова незнакомца.
   - Ааа..., так мы ещё и угрожаем.... Придётся тогда прояснить ситуацию. Я являюсь весьма авторитетным работником областной прокуратуры и если сейчас вы спокойно уходите отсюда и забываете про эту квартиру и этих людей, то я всё это тоже забываю. Если вы продолжаете быковать по пьяни, я сейчас звоню и вызываю сюда милицию со всеми вытекающими последствиями. Так что предлагаю выбрать первый вариант. Мне совершенно не светит ждать тут милицию, подписывать протоколы и другую фуйню. И ещё хочу сказать, если вы выберете второй вариант - поверьте, моей власти и должности в прокуратуре хватит, чтобы испортить вашу жизнь и очень надолго.
   Прокурорский торжествовал, считая, что уел нас, также наверно считали и чеченцы, которые со злорадным любопытством прислушивались к нашей перепалке. У дяди Вити в испуге наоборот перекосило лицо от яркой перспективы ближайшего будущего и дальнейшего. Наверняка, он уже видел как его лупят менты в обезьяннике, а потом он работает на лесоповале в далёкой и зимней тайге.... Только брат Миша спокойно наблюдал за происходящим, а меня наоборот эта ситуация только раззадоривала и толкала на обострение ситуации.
   - Угу..., значит ты теперь нам угрожаешь, - я ощерился в недобром азарте, - ну тогда предъяви свои прокурорские документы. Мне очень туда хочется заглянуть.
   Прокурорский с досадой поморщился, слегка покачивая головой и считая нас непроходимыми идиотами, непонимающими какую хорошую услугу он нам предлагает, а потом активно захлопал по телу руками, засунутыми в карманы купального халата: - К сожалению, я зашёл сюда всего на пару минут вот в таком прикиде, как сосед, помочь ребятам разрулить ситуацию и документы в таком случаи не захватил. Так что придётся поверить на слово, - закончил язвительно мужик, кидая нам ясный и понятный посыл - идите отсюда мол ребята пока не поздно.
   Посыла его никто не захотел понимать и если у него была только язвительность в голосе, то у меня она была очень злая и бурная, отчего себя приходилось несколько сдерживать.
   - Ну, если ты только сосед, а не крышуешь ЭТИХ РЕБЯТ, то тогда звиздуй отсюда домой, пока тебя в пособники чеченцев не причислил вместе с твоим купальным халатом и тапочками. А чтобы тебе ещё и ускорение придать, покажу свой документ, который всегда с собой ношу, - попытался одним ловким движением выхватить удостоверение личности, но запутался немного в карманах, отчего озлился ещё больше. А когда достал, то сунул документ чуть ли не в лицо.
   - На..., смотри, кто я такой. - Я крутил документом перед лицом прокурорского так, чтобы он узрел, что перед ним стоит офицер, но не смог прочитать фамилию, - видишь - майор. Может тебе ещё показать страничку с должностью? Не надо!? Хватит? Гляньте тогда и у него документы. Товарищ прапорщик, покажите....
   Миша неторопливо достал свой, весьма убедительный документ, махнул ею красиво и так, чтобы стало понятно - ментов вызывать не надо, они уже здесь.
   - Что скажешь? - Подмигнул прокурорскому, который несколько забеспокоился и немного изменился лицом, а я решил его совсем добить и рявкнул жестяным голосом, - а теперь быстро мне свою фамилию, должность, звание прокурорское, номер кабинета.... И где служишь.
   Услышав уже конкретные требования, за которыми могли последовать и конкретные действия, прокурорский заюлил глазами, а потом почти облегчённо вздохнул, услышав в моих словах прямым текстом предложение смотаться отсюда: - А впрочем, можешь идти, это и завтра можно узнать.....
   - Ну, тогда я надеюсь, что тут всё нормально будет? - Попытался красиво выйти из проигрышного положения прокурорский.
   - Чего ты так беспокоишься? У меня уже начинают подозрительные мысли бродить насчёт ваших отношений. Иди отсюда, пока не поздно..., - и, сделав неуклюжий полупоклон, типа прощается, прокурор в купальном халате вымелся из квартиры, под разочарованными взглядами чеченцев. Теперь можно было разговаривать без всех этих напрягов.
   Я шагом победителя прошёлся по комнате пару раз, Миша же с видом умудрённого, прожжённого следователя из органов НКВД середины 30 годов, уселся на диван и закурил. А мне так явственно представилось, как он лениво сейчас крикнет в прихожую: - Ну-ка, кто там у нас...? Зайдите сюда и пощупайте немного их морды, а то эти мудаки не признаются в связях с английской разведкой.... - и ведь откроется дверь и ввалятся два дуболома с голубыми петлицами.
   Лишь дядя Витя нервно топтался в проходе, боясь, что прокурорский всё-таки позвонит в ментовку и сюда прибегут куча милиционеров с дубинками в руках. Бить будут только его, потому что те прикроемся удостоверениями, ну а он - простой работяга, за которого никому и ничего не будет. Но я и Миша считали, что ситуация была переломлена в нашу сторону и чеченцев можно додавливать.
   - Муса, нехорошо... Нехорошо..., - я остановился напротив самого молодого и у меня возникло острое желание закатить этому щенку хороший щелбан или фофан, который наверняка считал себя волком и гордым джигитом. Да так закатить, чтобы голова загудела... Еле пересилил себя, но всё равно, не сдержался и сильно ткнул его пальцем в солнечное сплетение, отчего лицо его перекосила судорога боли и он послушно согнулся, обхватив живот руками, - ну ты же не этот пацан сопливый, ты ж должен понимать расклад сил. Нехорошо... Даже как-то обидно, что нас за обычных гопников приняли.
   Теперь я стоял напротив Магомеда и сверху вниз смотрел на того. Если у молодого в глазах был лёгкий испуг и настороженность, когда я стоял напротив него, то уже после моего тычка - боль и сильная ненависть, а вот глаза Магомеда хорошо скрывали его чувства и были непроницаемы.
   - Значит, всё остаётся в силе. Даю ещё тридцать минут и коньяк должен быть у меня. Но уже два. А теперь, Муса, пошевеливайся - мы ждём тебя у себя.
   - Может быть, я денег вам дам, а вы сами купите..., - удручённо предложил Муса, даже с готовностью полез в карман.
   - Да на хрен нам твои деньги....
   - Так, где я сейчас вам возьму этот коньяк? На улице ведь ночь....
   - Ну, ещё не ночь, как ты утверждаешь, а в триста метрах отсюда центральный ресторан целого областного центра. Шуруй туда там и купишь. Только смотри, если коньяк будет палёный, я за себя не ручаюсь...
  
  * * *
  
   - Сукиииии...., - как только за русскими захлопнулась дверь Хасан впал в неистовство, - русские свиньииииии.... Резать их, резать их надо сейчас и твою крышу тоже... Муса.., Магомед..., давайте прирежем их, утром рванём бомбу и отсюда....
   Хасан метался по комнате, подбегал к старшим товарищам, хватал их за одежду, тряс, требовал, пока его с силой не толкнули на диван.
   - Сидеть щенок. Да нас повяжут через сто километров, если ещё не в городе. Сидеть.., - прикрикнул Муса на молодого и тот заскулил от бессилья.
   - Попался бы он мне там... Лёгкой смерти не дождался, я с него все жилы, всю кровь выпустил... по каплям...
   - Магомед, посмотри за ним, чтоб глупостей не наделал, а я пошёл в этот долбанный ресторан, - Магомед кивнул головой и закрыл двери за товарищем. Хасан уже лежал на диване спиной к комнате и лишь изредка шипел и тихо матерился сквозь зубы. Потом внезапно поднялся и ткнул пальцем в сторону Магомеда.
   - Всё про вас доложу. Всё.... Всё можно было по-тихому сделать. - И снова завалился на диван.
   - Дурак..., - сочно произнёс Магомед, - если бы ты тазик не уронил, мы бы уже мясо жаренное спокойно ели....
   Муса вернулся довольно быстро и с двумя бутылками "Наполеона" и по его возвращению Хасан вновь вскинулся с дивана: - Муса, Магомед, если вы не хотите их зарезать, так давайте отравим. У меня есть яд. Вколем через пробку и пусть сдохнут....
   - Заткнись, щенок, а то я тебя сам отравлю, - вспыхнул Муса и целую минуту в комнате царила напряжённая тишина. Впрочем, через минуту, Муса уже убеждающе говорил почти спокойным тоном.
   - На эту ночь всё отменяется. Затаиваемся суток на двое и смотрим, что вокруг нас. Либо это случайно, либо мы под наблюдением. И не дёргаемся. Понятно? Ну, если понятно, я пошёл к ним.
  
  
  * * *
  
   Первую рюмку я заставил выпить Мусе, заявив - "Что я в такое время не верю ни единому чеченцу. Хрен тебя знает, может ты его отравил". На что тот обидчиво поморщился, долго отнекивался, но после хорошей и зримой угрозы продолжить конфликт, выпил. За разговорами прошло минут десять, Муса не умер, остался живым и ещё через десять минут, вежливо распрощался. И после его ухода "Наполеон" распробовали и мы. Коньяк оказался, насколько я мог понять по ярким вкусовым качествам, настоящий. И его действительно можно было смаковать, а не пить залпом и стаканами.
   Короче, вечер удался. Выпили коньяк, за неспешными разговорами незаметно выдули водку и легли спать. А с утра всё закрутилось. Собрались родственники, кто был в городе, пришёл батюшка и отпел покойницу, потом поехали на кладбище, вернулись обратно, где уже в квартире было всё накрыто для поминок. И только тогда у нас оказалось время пообщаться с двоюродным братом Женькой.
   Тут была своя история длиною почти в двадцать лет. Дядя Витя срочную служил в погранцах, там познакомился со связисткой Аллой. Закрутился роман, который вылился в свадьбу и рождение Женьки. Но солдатская любовь быстро закончилась. Дядя Витя нормальный, работящий мужик, с руками, которые росли откуда положено. Но...., слабохарактерный. Поехал в санаторий, курортный роман с молодой женщиной Зиной, которая помимо неплохих внешних данных имела и сильный характер. Короче, охуматала нормального, с руками мужика и тот уехал к ней жить в город Рыбинск. Даже сын у них родился и он был третьим в их новой семье. Надо сказать, что и её сыновья приняли дядю Витя в семью хорошо. Но через десять лет, Зина нашла другого мужика и дядю Витю безжалостно выпнули на улицу, где его тут же подобрала другая женщина и та ещё десять лет эксплуатировала мужика по полной программе. После чего тоже дала пинка под зад. Ни кола, ни двора и дяде Виктору пришлось вернуться в родной город, где опять же его подобрали. Ну, блин.... Я был знакомым с его бывшими жёнами, потому что несколько раз наезжал к нему в гости в Рыбинск, и женщины, надо сказать, были приятными. Но вот эта, необъятной толщины.... Как уж он там с ней справлялся по мужской части, как там находил, куда нужно было....? Там ведь изгибаться надо, как юному гимнасту, а ведь ему 50 лет....
   В результате всех этих семейных передряг, его сын Женька, рос один, под рукой матери, которая тихо ненавидела своего бывшего мужа. И естественно никакого общения между отцом и сыном не было. Но сейчас Жене уже тридцатник, сам имеет свою семью и служит в патрульно-постовой службе. Сержант. Учится заочно в высшей школе МВД и имеет определённые карьерные планы на дальнейшую службу. Молодец, короче...
   Вот мы с Мишей и решили свести отца и сына. Не пойдёт у них общение - ну ничего не поделаешь. А так может быть и наладятся....
   И в ходе этого общения и всплыла вчерашняя история с чеченцами. Со смехом рассказали её и я предложил.
   - Женя, ты ведь уже матёрый и опытный мент... Прошерсти для профилактики чичиков, чтобы не борзели. А то тут ещё "крышей" обзавелись прокурорской. Правда, хлипковатая "крыша" оказалась - удара не держит.
   Женька с нами посмеялся над нашими приключениями, туманно выразился насчёт профилактики чичиков, заявив: - Аааа..., карусель устроим... Попресуем...
   На следующий день я уехал в Екатеринбург.
  
  * * *
  
   Муса тяжело поглядел на Хасана, который прямо и твёрдо задал вопрос - Пора отсюда уже сваливать и когда мы приступим к заданию?
   Надо было отвечать и принимать решение, потому что все издёргались. Все на нервах и пора с этим кончать. Тянуть тоже нельзя. Опасность прямо витала в воздухе и ярко и зримо ощущалось, как петля силовиков стягивалась вокруг них всё туже и туже. Хотя эти два дня после ночного инцидента прошли спокойно. Утром пришёл прокурорский и начал сбивчиво оправдываться за свою ночную неудачу. Пришлось выслушать и сделать вид, что всё нормально и без обид. Прокурорский за утро обежал соседей и выяснил, что давешние наглые гости, залётные и приехали на похороны своей родственницы.
   - Скоро они уедут и живите дальше спокойно...., - успокоил он их.
   И действительно, были похороны, там со скорбным лицом присутствовали и эти. Потом один из них уехал, а сегодня утром уехал и второй, который мент. Ничего подозрительного вокруг тоже не наблюдалось. Так что, надо приступать.
   - Хорошо, вроде бы всё кругом нормально и спокойно, так что часа через два выходим на место по одиночке и каждый делает свою часть работы. Один только вопрос и его надо решить всем вместе, чтобы потом не было разночтений и недомолвок - Сразу после взрыва сматываемся или выжидаем несколько дней?
   - Сразу..., - выпалил горячечно Хасан, - вернее, у нас же там часовой механизм. Установим время и рванём. Когда рванёт, мы уж километров за сто от города будем...
   Но у Магомеда было другое мнение: - Пацан.... А если не рванёт? Возвращаться? Или всё-таки ехать домой? Только там не особо будут разбираться с нами, почему не взорвалось... Да и затаиться надо, а если сорвёмся - быстро вычислят...
   Магомед поёжился вспоминая Зураба и его соратников: - Не..., надо остаться и тихо отсидеться.
   У Мусы в отличии от них не было однозначного решения. И то и другое имело свои плюсы и минусы. И шансы влететь федералам были при любом раскладе тоже были одинаковы. Хасан и Магомедом, высказывав каждый свою точку зрения, теперь ждали решения старшего, а тот тянул и никак не мог принять его.
   Наконец он решился: - Ладно, делаем так. Сорваться отсюда мы всегда успеем и остаться тут и переждать суматоху тоже не проблема. Предлагаю следующее: устанавливаем бомбу и по ходу этого приму решение - как действуем. А сейчас давайте перекусим и поспим немного.
   Но ни того, ни другого сделать не получилось. Только они сели за стол и проглотили по первой ложке, как дверной звонок залился долгой и требовательной трелью, отчего все трое мгновенно вспотели от испуга. Так могли звонить только люди облечённые силой и властью. Хасан мигом подавился и зашёлся в длительном кашле, Мусу бросило в холодный пот, а потом в горячий, который стремительно покатился по позвоночнику прямо в трусы, а Магомед так и застыл с ложкой над тарелкой в понимании - это звиздец. И бомба в квартире и доказывать ничего не надо, и коньяком тут не отделаться.
   А звонок продолжал требовательно трезвонить, убедительно обещая, что если никто не откроет - то дверь просто вышибут и всё.
   На деревянных ногах Муса двинулся в прихожую и хриплым голосом прокаркал через дверь: - Кто там?
   - Милиция, открывайте....
   Ноги ослабели и противно задрожали, а у Магомеда, который возник в конце прихожки, ещё больше посерело лицо, выделив на нём все оспины и ещё пока неглубокие морщины лица. Не открывать было бессмысленно, поэтому Муса бестолково начал судорожно манипулировать замком, забыв в какую сторону надо его крутить.
   Да.., на тесной лестничной площадке стояли вооружённые короткими автоматами здоровенные менты, которые сходу оттеснив Мусу в глубь прихожей, зашли сами и закрыли дверь. Вытолкали чеченцев в большую комнату, а из кухни пинком прилетел Хасан, продолжавший кашлять.
   - Заткни его, - рявкнул старший из милиционеров, и Магомед с силой ударил Хасана по спине, тем самым прекратив кашель.
   - Ну вот, - удовлетворённо протянул милиционер, - а теперь ваши документы. Жалуются на вас соседи. Говорят.....
   Пока старший нудно и придирчиво проверял документы, расспрашивал о цели пребывания... Что? Как? Почему? Когда? Зачем? А где? Остальные двое бегло и поверхностно осмотрели квартиру.
   Правда, все трое чеченцев чуть в обморок не упали, когда один из них пнул ногой помятое, старое ведро, где и была замаскирована бомба. Но обошлось: пнул, матернулся, отодвинул ногой и заглянул в крошечную кладовку. Ничего не обнаружил и отошёл. Муса боялся, что что-нибудь ещё подкинут и тогда самое интересное и начнётся. Но нет, потрепав в течение получаса таким образом нервы, менты, предупредив насчёт дальнейших жалоб от соседей, удалились, а чеченцы рухнули без сил там где и стояли.
   А ровно через два часа всё повторилось заново, только менты были другие и более жёсткие. А ещё через два часа....
   К утру чеченцы сломались и решили срочно мотать. Хрен с ним этим терактом. Своя шкура и свобода дороже, а во всё виноват молодой Хасан, если бы не он.... - вынесли приговор Муса с Магомедом - вот и пусть отмазывается. Мы хотели, но вот из-за него не получилось..... А там пусть Зураб разбирается. Может всё и обойдётся!?
  
  
  
  Екатеринбург
  Май 2017 года
  
  
Оценка: 9.53*16  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023