ArtOfWar. Чаботько Алексей Анатольевич. Тиф

Тиф

Так случилось, что завтра мы втроем уезжали в Союз. Причины поездок, правда, были разные.

Замполит батальона по кличке "Глянцеватель" убывал в Ульяновск в очередной отпуск к жене и детям. Прапорщик Гаврилюк уходил с нашей колонной, в состав которой входили в качестве тягачей тракторы "Кировцы" и мощные КрАЗы с прицепами-тяжеловозами, за получением дорожно-строительной техники на станцию Уч-Кызыл возле Термеза.

Моя командировка c письмом, подписанным триумвиратом - командиром, секретарями партийной и комсомольской организаций, в Белоруссию, в древний город Гродно на завод карданных валов за запасными частями (в бригаде простаивали из-за их отсутствия автомобили), с одной стороны, была ответственной, с другой предполагала встречу с родными мне людьми: сынишкой Димкой, женой, тестем и тещей. К тому же я ехал не только на тещины блины и за запчастями, а благодаря помощи моих друзей в бригаде - главного механика Жени Мельниченко и начальника автослужбы майора Тетерина, в поездке был еще один тайный смысл - свадьба сестры, которая выходила замуж за офицера ракетных войск Вовку Мазурова, на которую я очень хотел попасть.

Это был самый надежный способ оказаться в нужном месте в нужный час. Телеграммы даже в Кабуле мы получали через неделю - две после отправки их из Союза. Да и рассчитывать на добрую волю командира было сложно. Комбат, получив из бригады распоряжение на мою командировку, на совещании, проходящем в штабной палатке, со смачным "хохлятским" акцентом крепко выразился, имея в виду меня: "От жаш б...ь! Мы тут вкалывай, воюй, а он ...!"

Пока мы подписывали командировочные и отпускные документы, собирали вещи, время ужина прошло. Втроем зашли в пустую офицерскую столовую, повар подал остатки ужина. Кто-то захватил с собой полупустую фляжку со спиртом. Выпили, пожелав друг другу счастливого пути и удачи.

И вот утром с замполитом мы уже на Кабульском аэродроме возле городка 103 воздушно-десантной дивизии. Самолеты, ревя моторами, заходят на посадку и взлетают. Приходит наша очередь и мы влезаем в огромное чрево Ил-76. Томительные минуты ожидания. Самолет выходит с рулежки на взлетную полосу, обороты и шум турбин увеличиваются, разгон и мы в воздухе. Крутой разворот, мелькнул наш Теплый стан и уже под нами отроги Гиндукуша.

Приземляемся на аэродроме в Тузеле. Все торопятся как можно быстрее получить деньги на пересылке. И мы с замполитом, подгоняя друг друга, садимся в такси и мчимся в аэропорт. За окнами мелькают такие красивые, как нам кажется по сравнению с Кабулом, улицы и площади столицы Узбекистана.

Вот и пассажирский аэропорт. На наше счастье билеты есть и в Ульяновск, и в Москву. До отправления ближайшего самолета остается более 2-х часов. Поднимаемся на второй этаж аэровокзала и как "белые люди" размещаемся за столиком в ресторане. Видим таких же ребят "оттуда". Здравицы, тосты. Проводы. Сон в самолете. Домодедово. Москва. "Как много в этом звуке ...". Белорусский вокзал. И наконец я дома.

Радостный сынишка с криками бросается на шею. Вот оно обыкновенное офицерское счастье!

Какими искрящимися были глаза у сына, когда я купил ему велосипед "Орленок" красного цвета. Он радовался, потому что такого велосипеда не было ни у одного из его друзей и называл его пожарным.

На следующий день мы были в городе Лида. Расписывались молодые во дворце бракосочетания. После поздравлений молодоженов все дружно расселись по машинам и автобусам и поехали к месту свадьбы.

Наконец мы в дорогой моему сердцу деревне Крутиловичи, расположенной на склоне большой горы, принадлежащей Новогрудской возвышенности Белоруссии. Внизу рукотворное озеро, плотина с мельницей, где мы с братьями летом пропадали в наших бесконечных играх, ловили рыбу удочками и сетью, руками раков. И эту радость давала нам река Ятранка, которая несет свои кристально чистые холодноватые воды по песчаному руслу в болотистую более теплую Молчадку, а та, в свою очередь, в величественный Неман. " Ой Неман, мой батька, ты Неман, священны твае бераги" - слова из белорусской песни звучат в моей голове.

А исток реки Ятранки находится недалеко в старинной деревне Ятра, основанной в 14 веке. На деревенском кладбище, полностью запущенном, заросшем непроходимым бурьяном, огромными деревьями, мы, благодаря настойчивости нашей мамы, разыскали с братом Володей (выпускником Камышинского ВВСКУ, служил в стратегической авиации) хорошо сохранившийся чугунный памятник над могилой нашего прапрадеда Шевчика Антона Степановича. Этот памятник был установлен его сыном Викентием , нашим прадедом, который служил управляющим в поместье знатного польского магната пана Радзивилла. Символично, что, прожив ровно 100 лет, прадед умер в 1952 году, точно в год моего рождения. Викентий Антонович принимал участие в Русско-турецкой войне 1877-1878 г.г.. За бои под Шипкой был награжден Георгиевским крестом.

дер.Ятра. Памятник воинам, погибшим в ВОВ

дер. Ятра. Дерево, посаженное около 1812 года

Читатель должен понимать, какие чувства я испытывал, находясь в окружении нашей многочисленной родни и каким подарком для всех был мой приезд из далекого, непонятного, загадочного и опасного Афганистана.

А свадьба пела и гуляла. На дощатом помосте, сбитом на месте выкопанной по случаю свадьбы картошки, танцевала под магнитофон молодежь. Была и гармошка, и скрипка, и барабан. И наш дед, Станислав Селивестрович, которому было за 80 лет и который, несмотря на свой возраст, имел богатырское телосложение и богатырское здоровье, пошел лихо отплясывать польку, приседая и выделывая такие коленца, что сорвал просто шквал удивленных одобрительных криков и аплодисментов.

О нем в деревне ходила добрая слава. Он, как и я, строил дороги, правда из природного камня, был бригадиром в колхозе и пользовался авторитетом среди сельчан, лучше все умел сложить общественный стог или возвести деревянный сруб. Никто, кроме него, не мог справиться с колхозным быком-производителем и своенравным злым конем по кличке Медведь, к которому никто не смел подходить. Дед любил хорошо поесть, мог и выпить, но ни разу я не видел его пьяным, никогда он не ругался матом.

Первые симптомы нездоровья я почувствовал ночью - проснулся от сильного озноба. Утром самочувствие было неважное. Дед, думая, что это от выпитого, сказал: "Клин клином выбивают!" Но на водку даже смотреть не хотелось. Заботливая бабушка принесла таблетки от простуды. Но становилось все хуже. Брат Иван, председатель колхоза, отвез на "Ниве" в Гродно. Ночью температура зашкалила, сильно знобило.

На следующий день я был в инфекционном отделении военного госпиталя. Начальник отделения подполковник Домасевич расспросил меня, чем болеют в Афганистане. Медики сделали посев пробы. Диагноз - брюшной тиф. Тифозные палочки сильнее всего угнетались старым добрым пенициллином, спасшим огромное количество людей в период Великой Отечественной войны.

Гродненский военный госпиталь. Памятный знак военным медикам

Мне выделили отдельную палату. И началось - бесконечные болезненные уколы, капельницы, таблетки. Медсестры как ошпаренные убегали от меня, опасаясь заразиться. Одна только нянечка, убирающая в палате, не спешила уходить и подолгу со мной разговаривала. Я угощал ее приносимыми родственниками передачами и она с благодарностью их принимала. На мой вопрос, почему она не боится заразиться, отвечала, что тиф - это болезнь грязных рук. Это мне запомнилось на всю жизнь.

Она поведала мне, что после войны в госпитале было очень много тифозных больных, которые находились в тяжелом состоянии, бредили, метались по кровати, падали в бреду на пол. И они, молоденькие медсестры, уставшие за день от бесконечной работы, ложились на подставленные табуреты рядом с тяжелобольными, поворачиваясь к ним спиной, чтобы они не падали. Так и отдыхали.

Поскольку случай заболевания брюшным тифом в госпитале после далекого 1947 года было первым, к моему лечению подходили очень внимательно, из Гродненского мединститута наведывались профессор и другие специалисты в области инфекционных заболеваний, которых интересовало буквально все: симптомы, течение болезни, внешние проявление, реакция организма на применяемые лекарства и т.д.

Дело шло на поправку. В строгой изоляции оставалось только читать. Прочел много: полное собрание сочинений Золя и ряд других книг от Льва Толстого до современных авторов. А поскольку комната находилась на первом этаже, в тени старых деревьев, и освещение было недостаточным, то посадил зрение, что и выявилось на ВВК после выздоровления. Правда впоследствии оно быстро восстановилось.

Почувствовав себя здоровым - появился зверский аппетит - попросил начальника отделения меня быстрее выписать. Но подполковник Домасевич как профессионал и ответственный врач, был непреклонен - в случае неполного выздоровления возможен рецидив болезни. Выдержав меня в госпитале еще около 10 дней, он предоставил мне возможность получить отпуск после болезни.

Это позволило окончательно восстановиться, выполнить задачу командования по отгрузке запасных частей с завода карданных валов и побыть в кругу близких мне людей.

А моим друзьям повезло меньше. Замполит батальона вернулся в Афганистан после болезни и опять попал в госпиталь, но уже в Кабуле. Вася Гаврилюк с колонной машин еле живой вернулся в часть, отлежался в Кабульском инфекционном госпитале, уехал на Украину в отпуск и опять заболел!

Парк батальона механизации 159 ОДСБ. Капитан Чаботько А.А. (слева) и прапорщик Гаврилюк В.Д. Кабул. Теплый Стан. 1981 год.

Надо отдать должное и санитарно-эпидемиологической службе Советского Союза. Получив информацию о том, что больной человек был в контакте со множеством людей на свадьбе, во все места, откуда приехали гости, полетели указания о проведении мероприятий по дезинфекции квартир и наблюдению за самочувствием людей. Бедные мои родственники в Москве, Львове, Гродно, Лиде и других населенных пунктах! Натерпелись страху, спасая ковры, одежду, белье и прочее от летучих бригад санитаров, готовых обрызгать обеззараживающей жидкостью (внешне похожа на сильно разбавленную побелку) все, что попадало им под руку.

Комментарии: 28, последний от 30/08/2017. © Copyright Чаботько Алексей Анатольевич (pet-plast@bk.ru) Размещен: 19/11/2009, изменен: 19/11/2009. 12k. Статистика. Рассказ: Афганистан Иллюстрации: 5 штук. Годы событий: 1981	Оценка: *6.005** Ваша оценка:
Аннотация: Начальнику инфекционного отделения Гродненского военного госпиталя подполковнику медицинской службы Домасевичу и моим дорогим родственникам посвящается

Чаботько Алексей Анатольевич Тиф

Чаботько Алексей Анатольевич
Тиф