ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Чеботарёв Сергей Иванович
Новогодние воспоминания

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 9.50*5  Ваша оценка:
  Новогодние воспоминания.
  
  Праздники. В нашей жизни всегда существовали такие дни, к которым мы готовились, ожидали с нетерпением в большей или меньшей мере, встречали с восторгом или даже простой радостью. Порой, не столько радовал сам праздник, сколько подготовка к нему и последующий отдых. В советские времена праздников было достаточно, если не сказать больше, довольно таки много. Кроме общепринятых и всеми чтимых, таких как День Советской Армии, Международный женский день, День международной солидарности трудящихся, День Победы, годовщина Великой Октябрьской социалистической революции, День Конституции, Новый год, существовало ещё масса профессиональных праздников, отмечаемых только определённой группой людей. Не зря в то время говорили, что поводов для употребления или злоупотребления спиртных напитков всегда вполне достаточно. А если в календаре на день, когда очень хочется выпить, не выпадает ни одного праздника, можно отметить 350-ление Гранёного стакана. Однако, это просто обычные лирические отступления, мало относящиеся к сути моего рассказа. Так сказать, присказка. Сказка - впереди.
  С 1700 года, именно с того момента, когда Пётр Великий указал всему населению Российской империи праздновать Новый год не в сентябре, а в ночь с 31 декабря на 1 января, главным праздником для восточных славян, и, как их обширному приложению, всех остальных народов и национальностей нашей бывшей необъятной империи, и позднее, страны, стал этот праздник. У каждого из нас и сейчас, услышав сочетание слов: "Новогодние праздники", невольно в памяти возникает ёлка, украшенная игрушками и гирляндами, необычайная суета в последние дни декабря у прилавков магазинов, вкус мандаринов во рту, тяжесть в желудках, а порой и страшнейшее похмелье 1 января. А ещё - радость от тех подарков, которые обнаруживаешь в Новом году под этой самой ёлкой. Подаркам рады все. И взрослые, и дети ждут их, помнят долгое время наиболее приятные. Кому-то в каком-то году "Дед Мороз" принёс велосипед, кому-то - компьютер, а кто-то вынужден был пожинать плоды "Первоапрельской шутки". Каждому - своё! И почти у всех этот праздник вызывает воспоминания, порой приятные, а порой и не очень.
  Не исключение и я. В нашей семье, как легенды, семейные реликвии, передавались и передаются сейчас воспоминания о разных годах встречи Нового года моими родными. Постараюсь передать эти, наиболее запомнившиеся воспоминания так, как они рассказаны мне, как я помню их сам, и как передал их своим детям, а в последующем, надеюсь, передам и своим внукам, в память об их предках.
  Первое воспоминание. Моя мама с раннего детства осталась без родителей. И мой дедушка, и моя бабушка по материнской линии, умерли в тридцатых годах прошлого столетия, оставив сиротами четверых детей. Вполне естественно для того времени, маму и её старшую сестру Анну определили в детский дом, который находился в небольшом городке недалеко от Смоленска. С началом Великой Отечественной войны у военных и гражданских властей Советского Союза появилось так много трудностей и проблем, что о небольшом детском доме на время просто забыли. Осень 1941 года. Немцы рвались к Москве. Отгремело сражение под Ельней. Смоленск уже оказался в руках фашистов. Из городка, где находился детский дом, эвакуировались почти все местные жители. И только в последний момент в спешке кто-то вспомнил про детей-сирот. Именно вспомнил, не имея уже, практически, возможности оказать им действенной помощи. Просто забежал, предупредил: "Немцы на подходе! Почему вы ещё здесь?" - и исчез из поля зрения. Типа: "Что за разгильдяйство! Быстро выметайтесь отседова!". Никакого транспорта нет, вывезти детей, не говоря уже об имуществе, скудных запасах продовольствия и вещей, не на чём. Вот и пришлось детям, среди которых была моя двенадцатилетняя мама, вместе с воспитателями пешим порядком уходить в направлении станции Гусино, которая находилась почти в 100 километрах от их детского дома. Сколько им пришлось идти или бежать, спасаясь от холода и фашистов, мама вспомнить, потом, не смогла. Долго, очень долго, если учесть, что некоторым детям было 6-8 лет, и они, истощённые, смертельно усталые быстро выбивались из сил. Да и более старшие, не избалованные нормальным питанием, тоже быстро теряли возможность к быстрому передвижению. Как бы то ни было, на станцию они пришли. Со станции ещё должны были отправляться два последние поезда. На предпоследний поезд, хотя у нас всегда твердили: "Женщин и детей - в первую очередь!" - воспитанников посадить не удалось. Как потом уже оказалось, к счастью. Этот поезд немцы разбомбили. Только в последнем поезде нашлось место для детдомовцев. Просто представьте себе! В товарных вагонах, в холода, которыми отличалась осень и зима 1941 года, голодные, больные и уставшие на нет дети, ехали в глубь нашей необъятной страны. Куда? Что их там ждёт? Это воспитанников тогда уже не особо волновало. Главное - ехать, а не идти пешком. С огромными трудностями эшелон доехал до станции Ясная Поляна. Здесь детей первый раз покормили - выдали по буханке хлеба и куску масла. Эта еда стала спасением и огромнейшей поддержкой для воспитанников детского дома.
  И вот наконец-то удалось добраться до конечной точки маршрута. В одной из заброшенных помещичьих усадьб было определено разместиться воспитанникам и персоналу данного детского дома. И в мирное время тогда не очень то хорошо было налажено обеспечение детей-сирот. А тут - война! Имущества нет, одежда только та, что оказалась на детях в данный момент, постелей нет. В общем - нет ничего, что могло бы хоть немного поддержать искорки жизни в этих маленьких человечках. Порой даже печки протопить было нечем. Всё, что можно было найти на уже убранных колхозных полях: картошку, подсолнечник, свеклу, брюкву - собирали и сносили на кухню. Еда готовилась на всех. Всем поровну. Без утайки в свою пользу. Так и выживали - все вместе, одной дружной семьёй. Чувство равенства и справедливости в детях воспитывала сама жизнь.
  Подходил Новый 1942 год. Ни о каком празднике речи даже не заводили. Какое там! Всё для фронта, всё - для Победы! Действительно, снабжение детского дома было на грани выживания. А вот дети ждали чуда! И это чудо, сейчас уж не известно, чьим решением, какими средствами, но воспитанникам детского дома создали. Этим голодным детям, давно забывшим вкус сладкого, подарили по 11 пряников. Каждому по 11. Именно по одиннадцать, а не по десять или двенадцать. Само по себе это говорит о том, что всё присланное, или привезённое в детский дом, было разделено поровну между воспитанниками и без остатков. Для того времени и тех условий это был нежданный, щедрый подарок. Дети глядели на эти пряники, смаковали их по одному, старались растянуть удовольствие подольше. Однако, это были только дети, и дети голодные... Разве можно устоять перед соблазном? Рука невольно тянулась за новым... и даже одиннадцати пряникам наступил конец! Моя мама с той поры очень любила пряники. И тот Новый 1942 год запомнился ей на всю оставшуюся жизнь. Да и мне, и моим детям, по рассказам мамы и бабушки, тоже.
  Второе воспоминание. Отцу, ветерану Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, почему-то больше всего запомнилась встреча Нового 1943 года. В это время Камышинское танковое училище, в котором он учился, находилось в эвакуации в районе города Актюбинск. Учёба отца и его сокурсников, уже подходила к концу. До выпуска и отправки на фронт оставалось каких-то две недели. Если сказать, что жить, и учиться курсантам было трудно, то это не сказать ничего. Конечно, нельзя сравнить с фронтом, но, всё равно тяжело. После переезда из Камышина в "чистое поле" на новое место расположения, курсантам, кроме плановой учёбы приходилось во всё свободное время обустраиваться, создавать танкодромы, стрельбища, классы для занятий, а потом уж - места для жизни и отдыха. Норма пайка, как это и положено, было намного ниже фронтовой. Да и с нормой прифронтовой полосы её сравнить было тяжко. Природа также добавила трудностей курсантам. Лютые декабрьские морозы забирали у них, вынужденных учиться в это время только на учебных полях, последние запасы внутренней энергии. В землянки, к месту отдыха, по рассказам отца, курсанты возвращались совершенно обессиленные. Основной, прямо-таки, несбыточной мечтой, было выспаться в тепле, отдохнуть, хотя бы день. И вот, по приказу начальника училища, этот день им был предоставлен. Хоть позади уже было празднование Нового 1942 года, ознаменованного битвой и победой под Москвой, но окружение под Сталинградом, в родных для училища и обучаемых местах, 300-тысячной группировки немцев, стало более значимым и близким событием.
  Подготовка и празднование Нового года были спланированы с огромным психологическим эффектом. Что, самое главное для солдата, да и вообще, для военнослужащего любого звания, любой категории? Баня, чистое бельё, сытная еда, отдых. Всё остальное, что можете назвать, продолжая мой список, поверьте, только приложения, без которых можно, и многие в состоянии обойтись. А вот этот, приведённый мной список, осуществили в училище полностью, дополнив некоторыми "приложениями". 31 декабря все курсанты помылись в бане с парилкой. Кроме обычного ужина в 18 часов, неизвестно за счёт какой экономии, или, неизвестно, какими запасами, в каждой учебной роте организовали скромный праздничный стол. Ценными были не столько сами продукты, "красовавшиеся" на столе, сколько это неожиданная прибавка к стандартным нормам довольствия. "Наложенная" на, ещё не до конца переварившийся ужин, данная трапеза создала ощущение сытости. Согласен, человек, ни разу в жизни не ощущавший чувство голода, слова моего папы, пересказанные мной, не поймёт. А те, кто знался с голодом или простым (порой хроническим) недоеданием достаточно длительный промежуток времени, подтвердят правоту этих моих слов. Еда способна создавать исключительный праздник. В связи с праздником, курсантам объявили, что занятий 1 января не будет. Подъём будет в 9 часов утра. Завтрак (тоже улучшенного и усиленного рациона), мероприятия воспитательно-информационного характера, просмотр художественного кинофильма, обед и потом - долгожданный послеобеденный отдых до ужина. Как дополнительное "приложение", в землянки выдали двойную норму дров для топки печей. В училище с дровами было довольно туго, поэтому, даже этот факт подчеркнул атмосферу праздника. Этот Новый год отец вспоминал очень долго. Хотя впереди было ещё очень много новогодних праздников, в том числе и фронтовых, но запомнился очень ярко папе именно этот.
  Немногим из всех нас, кому довелось жить и "Родине служить" во второй половине XX века, отдельные новогодние праздники запомнились не запахом хвои, а пороховым зловоньем, не хороводом и весельем вокруг праздничного стола, а "плясками" в башнях и кабинах боевых машин. Изредка, проводя простейший анализ малых локальных конфликтов, произошедших в последнюю четверть прошедшего века, я невольно пришёл к малоутешительному выводу. Что-то уж часто наши руководители государств стали "бросать в бой" своих солдат в преддверии праздников, включая и Новогодних. Может быть, им доставляет "несказанное удовольствие" ожидать результатов своих "стратегических замыслов" сидя за столом? Оно, в принципе, понятно. Милое дело в промежутке между тостами услышать радостную весть об удаче, и сразу же "обмыть" её с очередным тостом. Примеры? Ввод войск в Афганистан. Трагические события в Чечне, Грозном. Сколько же эпизодов мы не знаем? А те, кто знает, порой, вынужден хранить их только в своей памяти, вместе с образами погибших друзей. Опять "опустился" до критики и изобличения. Лучше вернусь к рассказу.
  Афганистан. Большинство из тех, кто "имел удовольствие" в течении двух лет находиться на территории этого государства, одновременно получили право встретить там Новый год дважды. Для них я не открою ничего нового в том, что такого праздника для местного населения не существовало, не существует до сих пор и, вряд ли в обозримом будущем, будет когда-нибудь существовать. Мало того, зная, что в этот день "шурави" будут праздновать, и, соответственно, бдительность у них притупится, местные банды активно "выходили на тропу войны", стремясь всеми силами доставить непрошенным соседям как можно больше неприятностей. Не удивительно, что в памяти многих воинов-интернационалистов Новогодние праздники, нередко, ассоциируются не, сколько с праздничными фейерверками, сколько с боевой стрельбой и взрывами. Хотя, как у кого!
  Третье воспоминание. Для меня встреча Нового 1982 года ничем особенно не выделялась и не отличалась от всех предыдущих годов. Так себе, серединка на половинку. Особо вспомнить нечего. Хотя и встречали его практически всем составом офицеров и прапорщиков нашего 3-го горнострелкового батальона. Отсутствовали только те, кто находился в наряде и обеспечивал безопасность остальных, находящихся в пункте постоянной дислокации 122 мотострелкового полка. Неплохой, с точки зрения обеспечения и данной обстановки стол, тесная компания, ограниченное количество "горячительных" напитков. Что не смог найти наш командир взвода обеспечения батальона, то купили в дуканах и магазинах. Были бы деньги, а на Востоке всё покупается и продаётся. Кто хотел напиться - "добирали норму" уже в своих комнатах. Как обычно, встретили Новый год по московскому и по местному времени, немного посидели после встречи, поговорили о том, о сём, и мирно разошлись.
  Вернусь к описанию этого Нового года, но уже в повествовании, связанном с моими родителями. Как это ни прискорбно, но наши близкие тоже "воевали" вместе с нами. И порой, из-за отсутствия конкретной информации от своих сыновей, братьев и мужей, а тем более, правдивой информации в средствах массовой информации ("3-й батальон N-го полка в провинции П... провёл учебный бой... Старший лейтенант М-в за успехи в боевой подготовке награждён орденом Боевого Красного знамени"), переживали и волновались больше нас самих.
  28 ноября 1981 года, после возвращения в свою часть из госпиталя в Термезе, я вынужден был сразу влиться в "бурное течение" жизни нашего рейдового батальона. Со своими родителями у меня была договорённость, что сразу же после благополучного прибытия к месту службы в Афганистане я с оказией отправлю им телеграмму. Вроде очень удачно получилось, что из полка в этот период шла колонна в Союз, и мне удалось с одним офицером, уезжающим из Афганистана по замене, передать текст и деньги, для отправки телеграммы. Удачно-то, удачно, только вот телеграмма из Термеза в Бобруйск, по какой-то причине, не ушла. Узнать об этом, естественно, я не мог. То ли офицер позабыл мою просьбу, то ли на почте узбеки потеряли эту телеграмму. 1 декабря на две недели наш батальон вышел для проведения рейдовой операции в район населённого пункта Джаркудук. Опять же, письма во время операции мы писать не могли, так как отправить их было невозможно. Да и обстановка для писем не та. Вернувшись с операции, батальон включился в последние приготовления к переезду полка к новому месту расположения. Опять же, что-то помешало сесть за написание письма. В то время, молодой офицер, я ещё не до конца понимал, как переживали мои родители из-за отсутствия весточек от меня. Да и, честно говоря, угрызение совести, а тем более, мысли о волнении родителей за судьбу сына, мою голову, почему-то, не посещали. Молодо-зелено. Конечно, я и тогда и сейчас мог бы найти себе массу оправданий, типа таких, что если бы случилось что-то трагическое, то об этом родителям уже сообщили бы. Не буду. Знаю, что не прав. Да и в том, что отправленная телеграмма должна была прийти домой, я был полностью уверен. В общем и целом, своё письмо я написал уже в преддверье Нового года. Это информация о действиях с моей стороны.
   Что же происходило в доме моих родителей в этот период времени? Не получив от меня ожидаемую телеграмму через три дня после отъезда, папа и мама начали волноваться. Через неделю волнение усилилось. Через две недели переживания дошли до "точки кипения". Не выдержав нервного напряжения, отец отправил телеграмму-запрос в Москву в Министерство обороны СССР. Ответа оттуда не последовало. Позвонил в Управление кадров Министерства обороны СССР по телефону, и получил стандартно- казённую фразу: "О судьбе лейтенанта Чеботарёва никаких сведений дать не возможно". Лучше бы эту фразу вообще не говорили. Проанализируйте сами эту фразу с учётом всех разнообразных трактовок русского языка. Понять её можно не только двояко, но и ... В общем, в квартире моих родителей поселилось уныние. И мать и отец начали приучать себя к мысли, что случилось непоправимое. Оно и понятно. В голову, в таких условиях, хорошие мысли не приходят. Так и вертелось у папы и мамы на уме: "Выехал из дома, до части не доехал и пропал без вести". Погиб? Попал в плен к душманам? Жертва преступников? А новогодние праздники приближались. Уже минуло Рождество Христово по католическому календарю. Настроение, по рассказам родителей, было далеко-далеко не предпраздничное. Решили традиционную живую елку в квартире не ставить. Да и встречу Нового года не устраивать. Все обычные мероприятия, проводящиеся и перед и во время встречи новогодних дней, дополнились частицей "не". И вот 30 декабря от меня пришло письмо: "Жив, здоров... Поздравляю с Новым...". Что тут началось! Отец сразу побежал покупать елку, вечером её установили, украсили, подготовили квартиру к празднику. Вдвоём, в срочном порядке, составили обычный и привычный список дел, необходимых при подготовке к празднику, только теперь уже в ускоренном темпе. В нашу семью вернулось обычное, радостное настроение. Опять зазвучал смех, шутки. Этот Новый год мои родители вспоминали каждый раз, 31 декабря, как один из счастливейших.
  Четвёртое воспоминание. Следующий Новый, 1983 год мне запомнился своей встречей гораздо больше, чем все прожитые мной предыдущие и последующие. Не хочется заранее утверждать, что в течение всей оставшейся моей жизни не будет такого или даже более запоминающегося. Всё может ещё случиться!
  К концу 1982 года наш батальон был выведен из составе рейдовых в полку, и занял район ответственности в провинции Айбак. Не стану с пеной у рта уверять, что это сделало нашу жизнь, а тем более службу, труднее. Хотя, доля дополнительных сложностей и опасностей прибавилась, убрав, естественно, львиную долю предыдущих. Всё-таки, раньше, пока батальон ходил в рейдовые операции, силой и мощью своей он как-то больше обеспечивал безопасность всего своего личного состава. Теперь же каждый гарнизон должен был обеспечивать свою безопасность и обороноспособность своими собственными силами. До и свободы действий всех военнослужащих батальона стало в разы больше. А это повлекло за собой не только повышенную самостоятельность от начальников гарнизонов до последнего солдата, но и значительную долю авантюризма. Первое время, по привычке, ещё побаивались проявлять опасную для жизни инициативу. С течением дней и месяцев чувство субординации и воинской дисциплины начало несколько притупляться. Ничего необычного и сверхъестественного. "Чего лезть в глаза к командиру батальона и спрашивать у него дозволение по всяким мелочам, например, разрешение оставить на время гарнизон, чтобы съездить к соседям? Решил - сделал! А там, бог не выдаст, свинья не съест!" Поверьте. Так думали многие из нас. Опять же, это отступление для последующего повествования, а не для "самобичевания".
  Гарнизон, которым я командовал и называл "своим", находился на трассе Термез-Кабул в 22 километрах от Самангана, ближе к границе с СССР. Охраняли большой бетонный мост через овраг, по которому протекала небольшая речушка. Взвод 82-мм переносных миномётов 2Б-14 "Поднос", усиленный 82-мм автоматическим миномётом 2Б-9 "Василёк" - вот и все силы. 28 человек личного состава. На единого пулемёта, ни одной единицы бронетехники. В случае попытки со стороны "духов" вывести мост из строя, честно и откровенно скажу, шансов отразить нападение было бы не много, если бы метрах в 300 не располагался 1-й отдельный мотострелковый (десантно-штурмовой) батальон. Благодаря соседям, я чувствовал себя относительно спокойно. Хотя, не исключал возможности в случае ослабления, или, ни дай Бог, развала дисциплины, порядка, службы войск на гарнизоне, потерять весь личный состав без единого выстрела. Поэтому, на соседей надеялся, а требовательность к подчинённым и порядку в течении всего времени командования, не ослаблял.
  Приближались Новогодние праздники. "По распределению" командования полка Новый год на гарнизоне, в качестве наблюдателя и контролёра, должен был с нами встречать помощник начальника артиллерии полка капитан Лазарев. Это решение командования меня ни в малейшей мере не обидело. Как недоверие со стороны командования, я это не воспринял. И, правильно сделал. Лазарев не зря выбрал мой гарнизон, зная, что безопасность здесь будет обеспечена в полной мере. Естественно, подготовка к встрече "года заменщика" началась заблаговременно. Оно и понятно. Войсковой паёк не предусматривает дополнительных "разносолов" в праздничное меню. Весь набор стандартных продуктов, типа тушёной свинины, "красной" рабы, рисовой крупы, сухой картошки и суповых концентратов, не в состоянии украсить стол. А ведь хочется действительно создать атмосферу праздника у сержантов и солдат. Пустишь всё на самотёк - получишь несанкционированную пьянку, которая может закончиться непредсказуемыми последствиями. Поэтому, посоветовавшись со старшиной батареи Женей Овчинниковым и командиром взвода "Василёк" Колей Бондарчуком, мы решили сброситься и закупить кое-какие лакомства для своих подчинённых. Благо, чеки у нас были, а обменять их можно было легко у гражданских советских специалистов в Мазари-Шариф. Для выполнения задуманного испросил "добро" у командира батальона, и мы со старшиной поехали за покупками.
  Не стану кривить душой, нам всем было доподлинно известно, что в Мазарях можно было не только выгодно обменять чеки, но и в магазине у специалистов за афгани ещё более выгодно купить продукты, а, главное, спиртное. Естественно, спиртное - для себя. Это мероприятие нам удалось сделать очень удачно для себя. Мало того, что обменяли чеки на афгани по курсу 1 к 16, так ещё и "затарились" продуктами по государственной цене без торговой надбавки. А спиртные напитки, крайне дефицитные в Афганистане, удалось купить за смехотворные для всех нас деньги. Правда, водки в продаже не было. Зато было Советское шампанское - по 80 афгани, армянский коньяк и бренди - по 120 афгани. Жадность изголодавшихся без спиртных напитков людей, не имеет предела. Нахватали шесть бутылок шампанского и по четыре бутылки коньяка и бренди. На пять человек офицеров и прапорщиков, которые должны были встречать праздник в одной компании, это было выше меры. Особенно, если учесть, что я себя отношу к мало пьющим, и моя максимальная норма составляет 250 граммов напитка крепостью 40№. При любом раскладе, этих запасов должно было хватить и на себя, и на возможных гостей. Дополнительно, тоже по государственным ценам, купили пряники, печенье, конфеты, Фанту. На обратном пути заехали в дукан и закупили маленькие сувениры для каждого сержанта и солдата гарнизона. Основные закупки, такие знакомые по Союзным привычкам и меркам, были сделаны.
  В самый канун Нового года в Самангане купили фрукты, типа мандаринов, апельсинов, гранат, инжира. Зная, что на противоположной от моего гарнизона стороне оврага постоянно пасётся отара овец, я с поваром-узбеком, фамилию которого, к сожалению, не могу выудить из глубин своей памяти, поехал к пастуху "на переговоры". За незначительную по нашим меркам цену, купили у него солидного барана. Поверьте мне, именно купили, а не забрали силой. Зачем самим себе на свою бестолковую голову плодить дополнительных врагов. Тем более, что эти овцы пастуху не принадлежали. Теперь осталось только всё приготовить и подать к столу. К общему удивлению, повар в компании с добровольными помощниками, не только приготовил жареное мясо, но сумел сделать ещё и прекрасный плов.
  Возможно, что кто-то меня осудит, но 31 декабря после обеда на всём гарнизоне и в близлежащих складках местности, был сделан "шмон" на предмет спиртного, подготовленного военнослужащими срочной службы к встрече Нового года. Были определённые результаты, хотя я ожидал и большего, и худшего. Не исключаю такой возможности, что всё мы найти, просто не смогли, но серьёзность своих намерений сержантам и солдатам срочной службы показали.
  В 23 часа по московскому времени, как это было всегда установлено, провёл последний в 1982 году инструктаж всего личного состава гарнизона, заступающей на посты дежурной смены, и развод часовых на посты. Особенно обратил внимание на запрещение "праздничного" ведения огня, салюта из сигнальных и осветительных ракет. Напомнил, что любой выстрел или запущенная ракета будут восприниматься как сигнал к отражению нападения душман. Как это ни удивительно, но на гарнизоне никто мой запрет не нарушил. Ни до, ни после встречи 1983 года, в течении ночи ни одного выстрела, а тем более - пуска ракеты, сделано не было. Зато у соседей можно было по импровизированным фейерверкам сверять часы. Московское время! Местное время! Ну да, это уж их трудности.
  Для всех, кроме дежурной смены, стол накрыли в одной из землянок. Офицеры и прапорщики встретили Новый год по московскому времени за общим столом. После этого, своим волевым решением, сменил раньше срока дежурную смену, выставив очередную. Это позволило всем не только окунуться в атмосферу праздника, но и поесть горячего, посидеть в компании с сослуживцами.
  Теперь, как говорится, выполнив свой почётный долг, офицеры и прапорщики отправились к себе в домик, где был накрыт уже другой стол. Опять, предвижу нарекания в наш адрес. Однако, это не мной заведено и не мне решать. Что позволено людям, надевшим военную форму на 25 лет, не позволено тем, кому служить только 2 года. В общем, застолье в домике описывать не буду. Оно не заслуживает ни критики, ни поощрения. Как у всех, по одному и тому же сценарию. Исключение, может быть, состояло только в том, что пили, умерено, а закусывали добросовестно и плотно. В результате, хоть и без участия замполитов, но мероприятие в пьянку не переросло. Всё в пределах человеческого вида. Заодно, на всякий случай, периодически один из нас ходил проверять посты и землянку личного состава. Дело того требовало. В общем-то, встреча Нового года на этом могла бы закончиться, если бы не обстоятельства...
  Всё было тихо и спокойно, пока где-то в два часа ночи дежурный по гарнизону не привёл к нам солдата с соседнего поста, где размещался один из гарнизонов 9-й мотострелковой роты. Не стану вдаваться в подробности, но оказалось, что, возвращаясь на свой гарнизон, БТР-70 этой роты где-то в двух километрах от моего гарнизона был обстрелян, невесть откуда появившимися "духами". Оба двигателя заглохли. Попытки в спешке, не зная причины неисправности, вновь завести двигатели привели к тому, что аккумуляторы сели. Как результат - система электроспусков башенных пулемётов, подсветка прицела, питание прибора ночного видения оказались обесточенными. Не говоря уже о том, что и радиостанция, по которой можно было бы вызвать подмогу, не светилась даже индикаторными лампочками. БТР превратился в 13-тонную неподвижную железяку, способную в любую минуту стать могилой для техника роты о двоих его солдат. Чтобы этого не произошло, башенного стрелка отправили в одиночку по дороге на мой гарнизон за помощью. Удивляюсь, откуда у этого солдата взялось столько отваги, чтобы одному, ночью, по вражеской территории пройти эти два километра, отделяющие заглохшую боевую машину от моего гарнизона. Как бы то ни было, но он дошёл.
  Сидя за столом, мы приняли решение: с командиром взвода Колей Бондарчук выехать на машине ГАЗ-66 для оказания помощи. Вот они - последствия выпитого спиртного. С трезвой головой я бы принял совершенно другое решение. Уж, во всяком случае, выехал бы к БТРу не вдвоём, а, как минимум, с пятью-шестью солдатами. А тут, "герои", готовые к бою с неизвестным количеством противника. Однако, что сделано, то сделано. Время вспять не повернёшь. Дежурному по гарнизону мной была поставлена задача, проинформировать всех на постах о случившемся нападении, поднять резервную группу и держать её до моего возвращения в боевой готовности. Посадив башенного стрелка (посыльного), в кабину, втроём выехали с гарнизона с сторону Ташкургана.
  БТР стоял посреди дороги. Вокруг, как по заказу, расстилалось ровное поле. Конечно, ровность поля была относительная, созданная более ночными ощущениями. Да и ночь выдалась как на грех, непроглядная - на луны, ни звёзд на небе разглядеть было невозможно. Не известно, кто на кого нарвался. То ли БТР на "духов", то ли "духи" на БТР. Остаётся только констатировать факт стычки двух противоборствующих сторон.
  Зная Виталика Селезнёва и его скрупулёзную подготовку техники к каждому выезду со своего гарнизона, оставалось только удивляться, что эта боевая машина стоит совершенно без движения. Хотя, я сейчас не совсем уверен, что он выехал куда-то именно на своей машине. Факт оставался фактом. Попытки завести БТР с помощью ГАЗ-66 не увенчались успехом. Решили отправить техника роты с Бондарчуком на их гарнизон за другим БТР, а меня с водителем и башенным стрелком оставить охранять повреждённую бронемашину.
  Судя по всему, банда, или бандиты, далеко от дороги не ушли, очевидно имея тайную надежду, захватить этот "лакомый кусочек". Со стороны поля изредка раздавались, то непонятные звуки, то одиночные выстрелы. Пришлось нам находиться в постоянном напряжении. Не стану сочинять, но под воздействием спиртных паров страха за свою жизнь я не испытывал. Это чувство пришло уже дня через два, когда мне довелось опять встретиться с Виталиком Селезнёвым. Тогда он мне и рассказал всю историю своего приключения и предположения той ночи. Водителя я посадил за башней, а стрелка - между колёсами машины, с задачей - внимательно следить за подходами к дороге. Сам залез в башню, и используя механические приводы для наводки и спусковые механизмы пулемёта ПКТ простреливал короткими очередями местность. Честно говоря, делал это чисто "на испуг", так как без подсветки в прицел ничего увидеть было не возможно. Пару раз душманы, прикрываясь редким огнём, вроде бы, предпринимали попытки подойти к нам, и только плотный, хотя и не особенно прицельный огонь из двух автоматов и пулемёта, позволили нам удержать их на расстоянии. Как бы то ни было, в итоге, как в песне Высоцкого: "Конец один -пришёл тягач, и там был трос...". Два БТРа, пришедшие на помощь, сходу простреляли поле из своих башенных пулемётов, после чего один их них зацепил повреждённую машину на два троса и потащил её на свой гарнизон. Мы с Колей, под прикрытием второго БТРа, благополучно доехали до моего гарнизона и поставили машину на место. Зашли в домик и вместе с Виталиком выпили по рюмке за успешное окончание данного инцидента. Резервной группе была дана команда "Отбой".
  Вот какая Новогодняя история приключилась со мной. Ничего особенного и выдающегося, но зато - поучительная. Особенно для молодых людей - прежде чем что-то сделать, тщательно всё обдумай. И, желательно, на трезвую голову. Жизнь даётся один раз, и надо её прожить так...
  Не хочется особо заострять внимание читателей, однако эти предновогодние воспоминания больше всего направлены были на то, чтобы "...не забыть, не простить и не потерять...". Старшие поколения уходят в вечность, порой забирая с собой очень много ценного, в плане опыта и памяти. На их место приходит более молодое поколение. Порой сейчас внуки не в состоянии не только рассказать, но даже отрывочно вспомнить что-то о своих дедушках и бабушках, не говоря о более далёких предках. Что это? Отсутствие интереса? Безразличие к истории? Ведь история создавалась и создаётся всеми людьми, а не отдельными выдающимися личностями. Не стану скрывать, основные мысли этого рассказа в сжатом варианте уже были опубликованы почти десять лет назад моим сыном в белорусской детской газете "Ранiца". "Проба пера" сыном закончилась тем, что он стал дипломированным журналистом. И я очень рад, что свой маленький рассказ он посвятил именно воспоминаниям предков. Значит, история не умрёт, останется в памяти моих детей и внуков. Пусть даже в таком, узком значении.
Оценка: 9.50*5  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023