ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Чеботарёв Сергей Иванович
Мужской "вирус"

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 6.76*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это не "заразная" болезнь!
  Мужской "вирус".
  
  "Из чего-же, из чего-же, из чего-же, сделаны наши мальчишки?" - поётся в одной, довольно популярной лет 30-40 назад песенке детского репертуара советских времён. Чёткое разделение наклонностей полов - женского и мужского - подмечено автором и отражено весьма недвусмысленно. Значит, опять же, казалось бы, ничего, особо нового, этот рассказ поведать не может. И, в тоже время, постараюсь в тему, к которой уже изрядное количество веков назад обращались наши далёкие предки не раз, привнести некоторые свои мысли и восприятия. Не обессудьте и не ставьте в укор этот рассказ, как "высосанный из пальца". Мне просто было интересно обратиться к данной теме, а уж ваше дело - читать или нет.
  
  Общепризнанным фактом является то, что с самого рождения нового человека родители, родственники, школа, общество, улица, окружающая атмосфера учат его, что мальчик - это будущий мужчина, защитник, воин, а девочка - будущая женщина, мать, хранительница домашнего очага. После погремушек, свойственных младенцам обоего пола, последующие игрушки имеют строго направленный характер: мальчикам - машинки, игрушечное оружие, солдатики, инструменты для поделок с деревом и металлом; девочкам - куклы, цветные лоскутки тканей, вышивание, детская посуда, косметика. Попробуйте в подарок, даже пятилетнему мальчишке, принести куклу "Барби"! Обидится на весь вечер, а то и более того. И свою обиду может сохранить очень надолго. "Этот дядя (тётя) нехороший (нехорошая)!" Естественно, из любого правила существуют исключения. Немало родителей, мечтавших о сыне, воспитывают свою уже "ошибочно" родившуюся дочь в духе "мужественности" и с явно мужской направленностью. И наоборот. Для полноты информации, на всякий случай, обращу свой взор, хоть и не без "врождённых" негативных эмоций, ещё и, к так называемым трансвеститам, то бишь, "перевёртышам". Не скажу, что это "ошибки природы", однако... что-то анормальное, в моём понимании, здесь присутствует.
  
  Вот и получается, что сами родители и общество закладывает с рождения в ребёнка именно то, к чему он будет предназначен. За исключением незначительных экземпляров, большинство маленьких особей мужского пола предпочитают играть в "войнушку", смотреть боевики и кинофильмы военного содержания, до 16-летнего возраста (момента приписки к призывному участку) мечтать о службе в армии. Девочки, девушки, женщины "играют" в совершенно иные игры, смотрят мелодрамы, разговаривают на чисто "женские" темы.
  
  Нечего удивляться, что тяжесть боевого оружия в руках, запах сгоревшего пороха и тротила, звуки выстрелов и взрывов непроизвольно заставляют усиленно выделяться адреналин в организме мужчины. К сожалению, этот "вирус", мужской "вирус", заложен в нас природой и развивается (воспитывается) всю нашу жизнь. Для меня, честно говоря, стало бы открытием, если бы мужчина, столкнувшийся с реальными боевыми действиями, показавший себя настоящим воином, вдруг "насытился" бы предельно оружием, войной, романтикой военной службы. Да! Многие из нас говорили и говорят, что "навоевались по самую глотку", "надоело слышать о войне", "тошнит от фильмов военной тематики". Не верю! Этот вирус в нас не истребим. С момента появления первого человека (я не имею в виду библейского Адама) и до настоящего времени, мужчину, настоящего мужчину, отличало не то, что находится в штанах, а именно постоянная готовность к совершению чего-то мужественного, героического, благородного. И нельзя быть готовым к этому только в мыслях и на словах. Мужество, храбрость, честь, доблесть и прочие перечисленные и не упомянутые мужские качества, требуют практической "подпитки" реальными действиями. Иначе они, как не политые в условиях засухи растения, постепенно захиреют и погибнут. Такова наша реальность. Такова жизнь.
  
  Заканчиваю приводить теоретические выкладки и перехожу к сути содержания рассказа. Желал бы поделиться с вами своими восприятия и ощущения от того, как я сам лично постигал науку мужчины-воина во время моего пребывания в Афганистане.
  
  Начну издалека. Нет, я не собираюсь вспоминать своих далёких и очень древних предков. Хотя, мой дед Чеботарёв Егор Иванович - воевал в годы первой мировой войны и был награждён Георгиевским крестом IV степени. Отцу также пришлось "хлебнуть лиха" во время Великой Отечественной войны и "событий в Чехословакии" 1969 года. Я воспитывался в семье кадрового офицера, в условии военных городков, в постоянном (относительно) контакте с армейской средой. Это не могло не повлиять на мой выбор стать кадровым военным и в последующем поступить в военное училище. Родители усиленно отговаривали меня от этого шага. Что поделать? Они сами прошли нелёгкой дорогой семьи военного. Помотались по военным городкам. Поскитались по съёмным квартирам. Мне они прочили судьбу учителя или гражданского инженера. Оно мне надо? Сменить военную форму на гражданский "лапсердак"? Это было не для меня.
  
  И вот - я курсант Одесского артиллерийского училища. Рост 180 сантиметров. Вес около 75 килограмм. Худой, физически развитый довольно посредственно. Хотя, общей выносливости у меня уже тогда хватало. В общем, если бы не способности, отличная память, неистребимое желание овладеть знаниями и стать настоящим офицером-артиллеристом, трудно бы мне пришлось. Зато, уже не в первый раз скажу огромное спасибо училищу, командирам, преподавателям. На всю свою жизнь полюбил артиллерию, преисполнился гордостью за этот, ставший родным, род войск. Кто хоть раз практически управлял огнём артиллерии, тот меня поймёт. Это упоение, если "по щучьему велению - моему хотению" "море огня" артиллерийской батареи, дивизиона, группы, направленное твоим умом и твоей рукой ложится по цели. Сравнить эти ощущения нельзя ни с чем. Разве только с заслуженной победой спортсмены на больших состязаниях. "Я могу это делать хорошо, лучше других!"
  
  Промежуточный период от выпуска из военного училища до Афганистана, пропускаю. Ничего особо интересного в нём нет. Службы начальником расчёта пусковой установки в отдельном ракетном дивизионе - далеко не "светлое пятно" в моей военной биографии. Всё-таки, ракетчик - это не артиллерист. Эмблемы одни и те же, содержание - разное. Последующий перевод в учебный артиллерийский полк и должность командира учебного взвода. Работа больше преподавателя, а не строевого командира.
  
  Афганистан. С чем, в первую очередь сталкивался любой человек, одетый в военную форму, на территории ДРА в 1979-1989 годах? Естественно с тем, что здесь все ходили с оружием. Как-то неуютно себя чувствовал на фоне всеобщего вооружения в Кабуле и Кундузе, пока ждал отправки к месту службы. Чего-то не хватало. Что-то в твоём облике было для окружающих тебя, ненормальное, выходящее за рамки окружающего мира.
  
  Заменщик. Святое для всех офицеров и прапорщиков Ограниченного контингента советских войск в Афганистане слово. Оно и понятно, что не только "нехватка" вооружения выдавало в тебе приезжего. Отсутствие загара, повседневная форма одежды, а главное - выражение лица и глаза. Всё для тебя новое, непонятное, интересное, порой, страшноватое. Сами это понимаете и можете вспомнить. Рассказы начальников, которые с тобой беседовали, знакомых и малознакомых офицеров имели чётко направленную цель - не, сколько запугать, сколько призвать к собранности, бдительности, повышенному чувству опасности и ответственности. Методы для этого у всех разные. Не все рождены психологами и педагогами. Да и понятия "дипломатия" и "такт" не всем в армии приемлемы.
  
  Приехав в полк и представившись всем должностным лицам начальствующего состава, кому обязан был представиться, попал в объятья старшего офицера миномётной батареи 3-го горнострелкового батальона старшего лейтенанта Андрея Микушева. Именно он был в этот момент "именинником". Местом его расквартирования был отгороженный брезентом в палатке сержантов и солдат батареи уголок. Вдаваться в подробности, почему не с остальными офицерами и прапорщиками батареи, не стану. Для этого у всех их были свои причины. И первое, что он мне передал из рук в руки - свой личный автомат АКС-74. Как положено, любовно и старательно вычищенный, ухоженный, в стареньком, но чистом чехле, со штык-ножом, подсумком с магазинами, до комплекта наполненными боевыми патронами. Не подлежало сомнению, что это оружие было "любимчиком", лелеялось и содержалось в идеальном состоянии. К чему эти подробности? Даже если бы я не был заражён "вирусом" болезни любви к оружию, только это должно было меня "заразить". Именно не "политбеседы" и призывы командиров о том, что от состояния оружия здесь порой зависит жизнь. Не наказания и "драконовские" методы внушения. Наглядный пример - самый заразительный.
  
  Буквально сразу же после принятия дел и должности у Андрея Микушева, в сопровождении офицеров батареи и горнострелковых рот, выехали в сторону гор за пределы расположения полка. Цель - пострелять из стрелкового оружия. Такая практика здесь существовала издавна (в рамках времени нахождения полка под Ташкурганом). Возникло желание, есть свободное время - употреби его на благо повышения личного опыта и мастерства. Потом, в бою, не помешает. По первому разу было непривычно, что не нужно было выставлять оцепление, организовывать учебные места, назначать администрацию и руководство стрельбами. Просто выехали, поставили импровизированные мишени в виде ящиков от боеприпасов, банок, камней и прочих предметов, подвернувшихся под руки. Да и стреляли, кто, как хочет и кто сколько хочет. Боеприпасы никто не жалел, не считал, и гильзы патронов не собирал.
  
  У меня же была конкретная задача - проверить исправность автомата и пристрелять под себя прицельные приспособления. Скажу не хвалясь, стрелял я до этого из автомата неплохо. Практики было маловато, но это не беда. Главное - был уверен в своих силах и способностях. Руки не дрожали, целился правым глазом, а не обеими, глаза не зажмуривались при выстреле. Поэтому уверенность помогла мне, под контролем специалистов, с помощью приспособлений, типа автоматный пенал и мушкогон, добиться того, что мой автомат стрелял туда, куда его направлял мой же глаз. Теперь я был уверен в своём "друге". Не стану скрывать, прежде чем мне удалось добиться совершенно успокаивающих результатов в стрельбе из автомата, пришлось израсходовать не один цинк с патронами. Но даже и тогда, регулярно, не менее одного раза в неделю я проводил сам с собой тренировку. Стрелял по банкам, камням, сусликам, птицам, змеям, изоляторам на столбах, палкам, колпачкам от взрывателей. Чем дальше - тем цели становились меньшими по размерам и стояли на более дальнем расстоянии. Я знал, что в любую минуту могу быть полностью уверенным в своих руках, своём автомате. Естественно, чистка автомата производилась только лично мной после каждого применения, после совершения марша, на привалах в процессе пеших переходов по горам. В общем, это была "любимая игрушка" великовозрастного дяди. Не верите? Поверьте. Признание чистосердечное. Кто сейчас навскидку вспомнит номер своего личного автомата? А вот я помню - 410873. Нигде не записан, а в памяти уже около 30 лет. Вот здорово! Мало того, что склероз не прогрессирует, так ещё и имя "друга", скорее всего уже отправленного на переплавку, не выбросил из "ячеек памяти"!
  
  Листая свои записки, я ещё раз невольно обратил внимание на тот факт, что практически все тренировки на миномётах, которые проводились с боевым выстрелом, начинались или заканчивались стрельбой личного состава батареи из автоматов. Кроме этого, практика в применении стрелкового оружия повышалась в любой удобный для этого момент. Казалось бы, зачем это делать? Ведь методика проведения огневой подготовки из стрелкового оружия в Вооружённых Силах СССР того времени трактовала принцип периодических тренировок, где-то раз в месяц, а то и реже. Мы же выводили стрельбы из автоматов порой раз в неделю, и даже чаще. И, давали возможность стреляли столько, сколько необходимо или сколько позволяло время. Эти действия имели массу положительных моментов.
  
  В первую очередь отмечу то, что все сержанты и солдаты батареи, не говоря уж об офицерах и прапорщиках, имели внушительный опыт применения личного стрелкового оружия. Все стреляли хорошо, даже те, кто до этого не мог "попасть с пяти шагов в корову". Тренировки заставили поверить в себя, в своё оружие, в готовность защитить им себя и своих товарищей.
  
  Второй фактор как раз-то относится к мужскому "вирусу". Как бы отцы-командиры не пыжились, не давали строгих указаний, фактор нахождения на плече оружия с боевыми патронами непроизвольно заставляет мысли мужчины крутиться вокруг возможности его применения. Накопление адреналина может, в конце концов, привести к тому, что из оружия будет произведён выстрел абы куда. Несанкционированный выстрел, который может иметь непредсказуемые последствия. Зачем ждать этого момента? Не проще ли не давать скапливаться ненужным эмоциям и заставить их свободно выплеснуться? Но, под бдительным контролем командиров. По себе знаю и на своём богатом опыте. Когда накапливается усталость, получил очередную порцию "вливания" от начальства, отвратительное настроение, или ещё какие-нибудь причины негативного характера, лучший способ - стрельба из автомата или иного оружия. И всё становится на свои места. Наступает глубокое успокоение, мысли обращаются к темам, не имеющим отношение к предыдущим неприятностям. Кстати, систематические стрельбы из оружия дали ещё и такой результат, как полное прекращение беспорядочной стрельбы в охранении. Просто так, от нечего делать, у нас в батальоне в охранении не стреляли. Не было "жгучего" желания и необходимости.
  
  Ну и третий, немаловажный фактор. После стрельбы из оружия оно подвергалось тщательной чистке и смазке. В результата оружие всегда было чистое и готовое к боевому применении. Вдобавок к этому, существовала ещё одна причина "опорожнять" магазины автоматов. От постоянного нахождения без движения в них патронов, происходило проседание пружин. В щели между внутренней стенкой магазина и подавателем набивалась пыль, затормаживая выталкивание патронов в ствольную коробку. Перед снаряжением магазинов боеприпасами производилась их разборка, чистка, смазка, "реанимация" пружины. Правда, опыт постоянного обслуживания магазинов у меня появился только после того, как во время ночного боя около половины боеприпасов в магазинах перестали подаваться в патронник. Это было страшно. Только в кино из автомата стреляют до бесконечности долго, как будто подсоединена коробка с патронами на 150-200 штук, а не магазин на 30-45 патронов. Да и считать патроны в пылу боя не будешь. А вот когда перестал стрелять один магазин, второй, третий, четвёртый...- подсоединив пятый, последний, задумываешься. А что делать дальше. Патроны-то ещё есть, а вот снаряжать магазины ими - времени нет. Каждая секунда на счету. Пока будешь снаряжать магазин, враг успеет пробежать чёртову уйму метров в направление к тебе или от тебя. А там и стрелять по нему будет бесполезно. Был реально такой случай в моей практике!
  
   Чтобы закончить тему, связанную с автоматом. Ко второму году своей службы в Афганистане я обзавёлся некоторыми вещами, облегчившими мою крепкую "дружбу" с автоматом АКС-74. Штатный подсумок с магазинами до такой степени растянул поясной ремень, что он даже в свободном состоянии напоминал трубку. В первую очередь я выклянчил у начальника службы РАВ полка сумку к ручному пулемёту РПК-74, носимую на ремне через плечё, и пять магазинов на 45 патронов каждый. Это сразу же увеличило носимый в магазинах запас со 150 до 225 патронов. Во-вторых, трофейный афганский поясной патронташ из натуральной кожи под 5,45-мм патроны позволил надёжно разместить в себе 42 трассирующие патроны. Теперь при снаряжении магазинов мне нужно было вскрывать только пачки патронов с пулями ПС. Трассера шли из пояса до тех пор, пока не требовали укомплектования полной пачкой.
  
  За два года службы в ДРА мне лично удалось "пострелять всласть" практически из всех видов вооружения, состоящего на вооружении в нашем батальоне. Исключение составляли разве что ПЗРК "Стрела" зенитно-ракетного взвода, так как взвод стаял на охранении полка, да и целей для стрельбы из этого комплекса в обозримых просторах не наблюдалось, да ещё и огнемётные ружья противотанково-огнемётного взвода. Из последних "железяк", а вернее, пластиков, мне, самому стрелять не захотелось, Почему? Не знаю, не помню!
  
  Кстати говоря, в нашем батальоне в отношении к 9-мм пистолету Макарова сложилось какое-то негативное восприятие. Большинство офицеров и прапорщиков батальона предпочитали пистолеты на складе ракетно-артиллерийского вооружения полка не получать. Оружие ближнего боя не представляло собой явной необходимости. Лишние 850 граммов на поясе в горах были не нужны. Застрелиться в случае тупиковой ситуации? Для этого всегда имелась граната, которую привести в действие можно было с меньшими усилиями. В общем, как итог, из более четырёх десятков офицеров и прапорщиков батальона пистолеты имели человек 10-12. Исключение составляло управление батальона. Здесь практически все имели ПМ. Возможно, я обошёл бы молчанием этот факт, если бы не хотел отметить одно обстоятельство, вызывавшее и вызывающее до сих пор у меня внутренний восторг. Я не могу забыть того, как мастерски владел 9-мм пистолетом Макарова наш командир батальона капитан Сергачёв. Мне до этого приходилось знавать людей, которые являлись мастерами спорта по офицерскому многоборью. Их умение стрелять из пистолета невольно внушало уважение. Но они, по моему, уступали в своём мастерстве Сергачёву. Профессионал во всех отношениях.
  
  Теперь следует вспомнить о более "солидном" вооружении. Следующий элемент адреналинового выплёскивания - миномёты. Кто-то, возможно, помнит пословицу-говорилку: "Курица - не птица! Монголия - не заграница! Запорожец - не машина! Киевлянин - не мужчина! Одесситка - не жена! Прапорщик - не офицер! Миномётчик - не артиллерист!" Так вот, в училище и в войсках, служба миномётчиком, действительно не воспринималась серьёзно артиллеристами. "Самовар", "труба", "МИМОмётчик". Считалось страшным невезением попасть служить в миномётную батарею мотострелкового батальона. Перспектив - никаких. В мотострелковых батальонах миномётная батарея, зачастую, являлась "штатной рабочей командой". Пехота - на стрельбы, а миномётчики - на хозяйственные работы. Для офицеров можно было службу в армии закончить командиром минбатареи, капитаном. Редко кому удавалось вырваться из "миномётного кольца". Только вот, службу не выбирают. А тем более в Афгане. Сказали в миномётчики, значит - в миномётчики. Поначалу я так же, как и все молодые офицеры-артиллеристы, расстроился своим назначением в миномётную батарею. Мало того, что с капитанской должности командира учебного взвода артиллерийских разведчиков направили с понижением¸ так и ещё на самую неуважаемую среди артиллеристов систему. Обидно!
  
  Признаюсь без рисовки и прикрас! Миномёты я в последствии полюбил, оценил по достоинству, овладел в полной мере. Простое в эксплуатации, неприхотливое, надёжное и грозное оружие. В умелых руках и с пониманием, это оружие становится "сеятелем смерти" для врага в любых условиях обстановки и на любой местности. От него не скроешься ни за укрытиями, ни на обратных скатах гор. А уж скорострельности 82-мм миномёта могут позавидовать любые артиллерийские системы. Сомневаетесь? А зря! Если уж 82-мм миномёт 2Б14 "Поднос" не в состоянии поспорить с полуавтоматической пушкой, то 82-мм автоматическому миномёту 2Б9 "Василёк" это под силу. При темпе стрельбы 170 выстрелов в минуту он имеет практическую скорострельность 100-120 выстрелов в минуту. Весомо? Да и 82-мм миномёт 2Б14 "Поднос" при расчётной скорострельности 20 выстрелов в минуту с хорошо подготовленным расчётом в состоянии выпустить гораздо больше мин. Не хвалясь! В Афганистане, во время проведения показательных стрельб из всех видов оружия полка для молодого пополнения (проводили у нас такие мероприятия), мне удалось "повесить в воздухе" до первого разрыва 37 мин. Это при всём при том, что время полёта мины было около 1 минуты. Вот и считайте.
  
  В добавок к этому, хоть миномёт считается "площадным" оружием, то есть, предназначенным для поражения живой силы противника на открытой местности и в опорных пунктах, из него можно стрелять с очень большой точностью. Проверено! При ограниченном количестве мин мы стреляли одиночными выстрелами даже по убегающим в горы, одиночным душманам. И добивались успеха. Единственным, на мой взгляд, недостатком этого оружия было то, что в составе боевого комплекта только мины с осколочным действием и осветительные. Порой хотелось бы, чтобы мины срабатывали внутри лёгких укрытий, а для этого требовался фугасный взрыватель, каковой у нас отсутствовал. Только "голь на выдумку хитра". Зная боевые качества своих миномётов и их боеприпасов, проводили эксперименты и добивались двоякого применения мин. Вот, например, для чего можно использовать осветительную мину в дневных условиях. Кое-кто может покрутить указательным пальцем возле виска, а то и вызвать бригаду "Скорой помощи". Не торопитесь! Даже в здравом уме осветительная мина с успехом применяется днём, в качестве зажигательной. Для этого требуется только "повесить факел" ближе к земле, и горящий состав фосфора, сыплясь на землю, с успехом поджигает легковоспламеняющиеся предметы, типа сена, хвороста, сухого дерева. Иногда это было необходимо для того, чтобы, или прикрыть дымом обзор басмачам, или выкурить "духов" из их домов. Вот и получается - осветительно-зажигательно-дымовая мина.
  
  Все два года моей службы "там" я мечтал о том, чтобы в батарею, правдами-неправдами, заполучить хоть один 120-мм миномёт ПМ-120. И мина - мощнее почти в пять раз, и разновидностей их больше, да и дальность стрельбы почти в пять раз больше. Вот тогда бы "комплект" миномётной батареи был бы полный. Прячься, душман! Я тебя достану всегда и везде! Увы и ах! Моя мечта осталась мечтой.
  
  Расхвалил наше оружие, и без того известное, как самое надёжное и лучшее в мире. Но ведь, это НАШЕ оружие! Каюсь! Это - моя слабость. Причём, все виды оружия, вооружения, включая стрелковое, артиллерийское, танки, самолёты, корабли, бронепоезда, подводные лодки и так далее - меня, с познавательной целью, интересуют и сейчас. В общем, всё, что имеет военную символику. А, только ли моя? Может быть, многие из нас в этом грешны? Признайтесь сами себе! Не воспринимайте это как проявление ребячества, или, упаси Бог, "первые звонки" старческого маразма. Скорее всего, мужской "вирус" развился у меня (а, не исключено, и у многих мне подобных) несколько сильнее, чем у средней массы мужского населения. И такое бывает. Не качайте головой и не корите. Как есть - так есть! Не все болезни излечиваются со временем.
  
  В своих предыдущих повествованиях я уже отмечал с покаянием, что в первый год своей службы в Афганистане не особо доверял командирам миномётов и наводчикам самостоятельно вести огонь в ходе проведения рейдовых операций. И даже оправдание своему малому доверию приводил - слишком ценными в горах были мины, слишком многое зависело от попадания в цель с первой, в худшем случае, со второй мины. Это были объективные причины, причём, только процентов на 60. Правда вся в том, что находя прикрытие своих действий в этом, я получал огромнейшее, истинное удовольствие от того, что сам лично стреляю из миномёта. Ни с чем не сравнимое чувство, когда, после глазомерного определения исходных данных для стрельбы - дальности и угломера, производишь в уме, больше опираясь на опыт и интуицию, установки прицела миномёта, на глазок, опять же интуитивно, вносишь поправки и производишь выстрел боевой миной. За те 40-50 секунд, что мина "парит в небесах" выброс адреналина достигает пиковой точки. Ждёшь, ждёшь, ждёшь! Так и хочется "подтолкнуть" мину, чтобы она летела быстрее. Ведь живая "мишень" может уйти из сектора поражения взрыва и разлёта осколков. Нет! При стрельбе по имитируемым целям на полигоне таких чувств и близко не испытаешь. Там и ожидания разрыва не в тягость. И расчёты проще. Цель ведь никуда не убежит и не спрячется. А вот, по живой и движущейся "мишени"... Наконец-то разрыв мины. Ты попал! А он - не убежал, не спрятался.
  
  В одном из зарубежных фильмов, если я не ошибаюсь, в американском боевике "Хищники" главный герой произносит фразу, которая мне запомнилась, просто врезалась в память. За точность перевода ответственность на себя не возьму, так как "языками не владею", но смысл постараюсь передать без искажения: "Охота на людей - это высшее удовольствие! После неё не захочешь испытывать ничего другого". Не осуждайте меня. Однако, я не в состоянии даже предпринять попытку с негодованием осудить произнёсшего данную фразу. В основе своей он прав. Нет большего удовольствия, чем состязание двух интеллектов, двух умов равных по классу животных. Кто кого? В этот момент как-то не задумываешься, что перед тобой, в прицеле человек, жизнь которого дорогого стоит. Он - враг! Если не ты его, то рано или поздно, он тебя или твоего друга. Главное во всей этой "игре", по-моему, в дальнейшей жизни вовремя остановиться. Не перенести "поле игры на свою территорию". Кое-кто из наших "афганцев", вернувшись на Родину, продолжили "игру в супергероев". Кто - в организованных преступных группировках, кто - в противниках ОПГ той или иной категории. И тем и другим я не завидую. Для них "наша война" до сих пор не закончена. Адреналин продолжает "зашкаливать". Мужской "вирус" прогрессирует и, порой, превращает человека в монстра. Надолго ли их хватит? Те, кто смог затормозить "вирус", находят "успокоение" в других занятиях. Кто-то занялся охотой, рыбалкой, мазюканьем друг друга краской из пневматического оружия. Я лично получаю удовольствие от "возни" с деревом и металлами, просмотра старых фильмов военной тематики, приключений, лёгких боевичков, изредка - не слишком "кровавых ужастиков". У кого какие наклонности и способности.
  
  Чтобы "покончить" с миномётами, приложу усилия и сообщу пару дополнений. Я уже упоминал 82-мм автоматический миномёт 2Б9 "Василёк". Насколько я помню из курса Артиллерийского вооружения, автором данного смертоносного оружия является женщина. Хотя, моя ошибка не исключена. Из "Василька" мне пришлось пострелять тоже достаточно. И, не стану вас вводить в заблуждение, что удовольствие вести огонь из автоматического миномёта доставляет меньшее удовольствие, чем из обычного, переносного. Всё дело в том, что командовал взводом 82-мм автоматических миномётов 2Б9 "Василёк" прапорщик Витя Майборода. Лучше специалиста, чем он, я ни до, ни после не видел. Садясь к прицелу "Василька" Витя, как бы становился одним целым с этим оружием. Они, человек и миномёт, как будто понимали друг друга. И результат этого понимания можно было наблюдать в любое время и в любой обстановке. Поэтому я считал, что на фоне Майбороды мои попытки и потуги могут быть восприняты как дилетантство. По большому счёту, стремление догнать в мастерстве стрельбы из "Василька" Витю так и осталось стремлением. Каждый оставался мастером своего дела на своём участке деятельности. На то он и был более двух с половиной лет командиром взвода автоматических миномётов.
  
  И ещё одно "увлечение", связанное с Афганом. Это "увлечение", или "развлечение" было в Афганистане доступно не всем. Да и опасность в себе таило изрядную. Можете гадать или не гадать, только связано оно с минно-взрывным делом. Где ещё можно было офицерам и прапорщикам, далёким от специальности сапёров, "дорваться до бесплатного", и получить, практически свободный доступ к инженерным боеприпасам? Вроде бы, за время, прошедшее с момента официального оформления патента Нобиля, человечество наэкспериментировалось со взрывчаткой и средствами подрыва в волю. Изобретать, по мнению среднего обывателя, больше нечего. Только это уж частное мнение, не имеющее ничего общего с научно-техническим прогрессом. Пока мозг человека в состоянии работать, пока он не покрылся "толстым слоем жира", отгородив человека от внешних раздражителей, в первую очередь люди будут трудиться не на "ниве созидания", а с целью разрушения. Посудите сами. Всё, что планировалось создавать для народного хозяйства, в первую очередь "натягивалось на военную колодку". Разве думала женщина, проектирующая гусеничный вездеход, что создаёт боевую машину пехоты? Или изобретатель прибора ночного видения, что его прибор будет использоваться в качестве ночного прицела к снайперской винтовке и автоматам? Вот то-то и оно.
  
  Исходя из изложенного, прибыв в Афганистан, я поставил себе цель, пусть и не сиюминутную, овладеть минно-взрывным делом, пусть и не в совершенстве, но, хотя бы, в разумных пределах. Помня поговорку: "Сапёр ошибается только раз в жизни", я, в первую очередь, занялся "шлифовкой" теоретической подготовки. Учитывая, что литература по подрывным работам в полку, а тем более, в батальоне была представлена весьма скудно, моё самообразование строилось и проходило в ходе познавательных бесед со сведущими людьми. Благо, в отличие от некоторых других частей, в мотострелковом полку, кроме начальника инженерной службы, приставать к которому из-за своей молодости и не совсем внушительного звания я стеснялся, имелась инженерно-сапёрная рота, представители которой, под руководством одного из командиров взводов, постоянно сопровождали нас в ходе рейдовых операций. Сержанты и солдаты инженерно-сапёрного отделения, выезжавшие на БТР-60, имели практический опыт в проведении подрывных работ и устройству минных ловушек более весомый, чем я мог это представить. Да и офицеры горнострелковых рот, в особенности командир 8-й роты капитан Валера Тенишев, могли с успехом поделиться своим богатым опытом. В свободное время, не раскрывая из-за боязни "подорвать свой авторитет" цели, я изучал особенности работы с минами различных модификаций, тротиловыми шашками, средствами подрыва, кумулятивными зарядами и прочими инженерными боеприпасами, постепенно накапливал передаваемый мне опыт. То, что мне было дано в училище по предмету "Военно-инженерной подготовки" было просто детским лепетом по сравнению с полученными теперь практическими знаниями. Настал день, когда я произвёл свой первый практический боевой подрыв 200-грамовой тротиловой шашки. Понравилось! И пошло и поехало. Пришлось подрывать разнообразные конструкции и вещи - от металлических труб, столбов, баков, до домов и опасных боеприпасов. Со временем присутствие поблизости "инструктора" перестало быть необходимым. Более того, такой "контроль" начал раздражать. Самостоятельная закладка заряда, расчёт всех необходимых атрибутов, проведение подрыва доставляло несказанное удовольствие. Ведь именно твоей головой было всё спланировано, тобой рассчитано, твоими руками сделано. Пусть и с целью разрушения, но на благо тебя и твоих подчинённых. Этот опыт и знания, смею заверить, намертво закрепились во мне. После Афгана, к счастью, он мне больше не понадобился. Понадобится ли в будущем? Не знаю. Хотелось бы верить, что нет.
  
  Можно было бы привести ещё не мало "отраслей" применения, возбуждаемых мужским "вирусом". А, нужно ли? Мне кажется, даже без пожелания "Крестись!", что суть задумки данного повествования я раскрыл. Можно было бы и полнее. Кто это захочет - попутного ветра в паруса. Чувствую нутром, что данная тема была бы наполнена более обширным материалом, если бы "вышла из-под пера" профессионалов в каждой части повествовании. Только вот за "миномётную часть" повествования я спокоен абсолютно. Здесь то я "на коне". То, что мной поведано об оружии, рассказано от души. Да и общие симптомы болезни, на мой взгляд, показаны наглядно. А каково ваше мнение? Поделитесь!
  
  
  
  
  
Оценка: 6.76*5  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023