ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Чеботарёв Сергей Иванович
Птица Феникс в погонах. Часть 6.

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.54*5  Ваша оценка:
  Птица Феникс в погонах.
  
  Часть VI. Вновь "за партой".
  
  1
  
   Реактивный артиллерийский полк, артиллерийская дивизия окружного подчинения, да и в принципе, сам Прикарпатский военный округ отпустили "с миром" новоявленного майора Птицу для продолжения дальнейшей службы и учёбы в городе Ленинграде. Попросту говоря, Владислав был полностью рассчитан в своей, ставшей уже за шесть с половиной лет родной части. Получил все положенные документы. Помахал на прощание платочком, уходящему назад перрону железнодорожного вокзала с тем, что бы никогда больше сюда не возвращаться, и в ближайшие три года иметь возможность продолжить своё образование в стенах прославленной Ленинградской военной артиллерийской академии имени Михаила Ивановича Калинина. Стоит, наверное, отметить, что это было единственное в Советском Союзе высшее военное учебное заведение, готовившее офицеров-артиллеристов с высшим военным образованием. Хотя, дополнение, в принципе, не существенное. Ведь в СССР в то время военные академии профильного назначения были все в единственном числе. Одна - бронетанковая, одна - общевойсковая, одна - политическая, одна - тыла и транспорта, и так далее - по родам войск и служб.
  
   Располагалась академия в самом историческом центре города Ленинграда. Когда-то, много лет назад, по этой земле в ускоренном темпе перемещался на своих длинных ногах царь-реформатор и первый Император всея Великая, Малая и Белая Русь - Пётр Великий. Теперь же, также полу бегом, здесь предстояло "измерять километры" Владиславу Сергеевичу Птице.
  
   Отличительной чертой именно данного учебного заведения была превосходнейшая учебно-материальная база артиллерии. Всё самое современное из техники, вооружения и прочего специального оснащения, поступавшее на вооружение в артиллерийские подразделения, части и соединения, было представлено в учебных классах, ангарах и на полигоне академии. Самые передовые разработки, исследования, ценнейшие рационализаторские предложения и нововведения по боевому применению артиллерии в современном бою, информативно или в углубленном виде доводились до слушателей академии. Если рассматривать вопрос в более широком аспекте, то большинство исследований и наработок по артиллерии, родилось, и было узаконено, именно благодаря профессорско-преподавательскому составу данного высшего военного учебного заведения. Конечно. В Вооружённых силах СССР имелись и определённые профильные Научно-исследовательские институты, чётко специализировавшиеся на проблемах создания современных образцов вооружения для артиллерии, разработке новых Правил стрельбы и управления огнём, Курсов стрельб артиллерии, Наставлений по ведению боевых действий и прочих специфических документов, относящихся к "Богу войны". Они занимались этим постоянно и целенаправленно, не отвлекаясь на какие-то посторонние цели. И, всё-таки, очень правильным решением командования Ракетных войск и артиллерии Вооружённых сил Советского Союза, было конкретное использование в научных целях того огромного практического опыта, который привозили с собой в стены военной академии её слушатели. Этот опыт был бесценен. Кто, как ни строевой офицер командного профиля, непосредственно вращающийся в армейской среде, может знать лучше, что приемлемо для артиллерии, а что явно неудобно, а, подчас, вредно. Да и в вопросах усовершенствований, производимых в артиллерийских подразделениях полуофициально или даже, по большому счёту, неофициально, они были более информированными. Предложениями и новаторством офицерского состава из войск, двигалась вперёд артиллерия в вопросах своего совершенствования.
  
   А, пожалуй, самое значительное, на мой взгляд, правило всех высших учебных заведений заключалось в том, что слушатели, включая, естественно и военной артиллерийской академии, на весь период обучения полностью освобождались от выполнения каких-то других служебных обязанностей, кроме тех, которые были связаны непосредственно с учёбой. Времени у них для совершенствования своих рационализаторских предложений было больше чем достаточно. Любые их позывы к исследовательскому творчеству всячески поддерживались всеми штатными сотрудниками кафедр академии. Чаще всего слушателям предоставлялось полное право использования академических лабораторий и учебно-материальной базы. Практически опробовать что-то новое из личных разработок, можно было и на военном артиллерийском полигоне в городе Луга, для чего использовался дивизион обеспечения учебного процесса академии. В случае необходимости можно было даже использовать и артиллерийские подразделения, вызываемые для проведения показных занятий из различных военных округов. За примером ходить далеко не нужно. В своё время реактивная артиллерийская батарея 220-мм реактивных систем залпового огня "Ураган", под командованием старшего лейтенанта Владислава Птицы участвовала в подобных занятиях. И не безуспешно. Не маловажным фактором того периода времени было и то, что очень многие слушатели этой академии в тот или иной промежуток времени служили в Афганистане и имели богатейший опыт непосредственного ведения боевых действий. И этим опытом щедро делились не только со своими товарищами по учёбе, но и с преподавателями, не стесняясь, порой, вступать в яростные споры с теми же самыми преподавателями в процессе лекций и практических занятий.
  
   Ещё одним источником всевозможной практической информации об артиллерии были находящиеся рядом с академией и состоящие в тесном контакте со всей структурой военного артиллерийского образования, Центральные артиллерийские офицерские курсы (ЦАОК). Срок обучения на этих курсах был от трёх месяцев и до половины года. В связи с этим, и сам контингент обучаемых на курсах ЦАОК, в своём составе менялся значительно чаще, чем слушатели академии. От двух и до четырёх наборов в год. Говоря другим языком, или даже конкретизируя данный факт, можно сказать, что все офицеры-артиллеристы в звании от майора и до полковника включительно, хоть один раз, а то и значительно чаще, обучались в Центральных артиллерийских офицерских курсах. Их опыт, их дельные, практической направленности предложения, во множестве случаях использовались для совершенствования артиллерии, и её боевого применения.
  
   Теперь же, с сентября 1987 года в этом прославленном высшем военном учебном заведения, каковым являлась Ленинградская военная академия имени М.И.Калинина, предстояло учиться ближайшие три года майору Владиславу Сергеевичу Птице.
  
   Что же было хорошего, в сущности, в самой учёбе в академии? Плюсов, говоря откровенно, было довольно таки много. О минусах говорить не станем. Они были, есть и будут везде, где хоть что-то делают. "Не ошибается только тот, кто ничего не делает"!
  
   В первую очередь вопрос касался последующего карьерного роста. Любое высшее военное училище в стандартную программу обучения курсантов закладывало основной принцип - создать условия для своих выпускников, без дополнительной подготовки, дорасти до должности командира батальона (дивизиона) или равной ей в штабном масштабе. Более конкретно. По меркам училища, выпускник, имеющий на своём кителе "поплавок" синего цвета был обречён на получение максимального воинского звания подполковник. Появление на его погонах третьей большой звезды, соответствующей званию полковник, было довольно редким исключением. В кадровых органах считалось, что для занятия должностей, соответствующих полковничьим званиям, вполне достаточно было выпускников военных академий. Как это ни удивительно, но советский табель о рангах, к которому, по традиции, перешли суверенные государства уже после развала Советского Союза, подразумевал, что окончание военной академии давало право своим выпускникам получить звание полковник. Опять же, появление на его, выпускника академии, погонах большой звезды на "змеевидном" поле, соответствующей званию генерал-майор и широких лампасов на штанах, было довольно редким исключением. Но, было. Что бы иметь право на получение генеральского звания, нужно было окончить уже Академию Генерального штаба. Итого, что бы стать генералом, человеку в погонах было необходимо "просидеть за партой" минимум девятнадцать-двадцать лет своей жизни. Десять лет в школе. Четыре или пять лет в училище. Три года в академии. Два года в академии Генерального штаба. Что бы понять, хотя бы с одного бока, эту не совсем понятную тягу к знаниям некоторых военных, перейдём ко второму пункту тех положительных сторон, которые имела под собой учёба в военной академии.
  
   А заключалась она в том, что на время обучения в академии офицер был полностью освобождён от исполнения любых служебных обязанностей, не связанных непосредственно с получением знаний в процессе учёбы. Как это говорили сами слушатели академии: "Учёба, учёба и ещё раз учёба. Никакой головной боли за то, что сейчас творится в казарме. Никаких тревог, учений, проверок вышестоящими комиссиями. Отвечаешь только сам за себя.". Никаких подчинённых и вверенной техники. Минимальное количество нарядов по несению службы. Да и то. Разве можно серьёзно относиться к такой форме несения службы в наряде, как, в течение суток походить по городу Ленинграду в качестве начальника патруля. Удовольствие и отдых! Да и с познавательной стороны очень удобно. Порой за световой день побываешь там, куда даже в выходной день ноги тебя и не занесут. Вообще-то, говоря откровенно, отправляться в гарнизонные наряды слушателям военной академии приходилось довольно таки редко. В лучшем случае это происходило один раз в месяц. Это, не то, что в строевых частях, где приходилось вопросам несения службы в суточных нарядах уделять не менее чем один день в неделю. Всё остальное время слушатели академии отдавали своему основному предназначению, как это и завещал дедушка Ленин: "Учиться военному делу настоящим образом!"
  
   Третья положительная сторона в обучении в академии. Причём, не только в Ленинградской военной артиллерийской академии, но и во всех остальных военных академиях Советской армии. Дело в том, что подобные учебные заведения имели место своего расположения только в столицах, будь то "северная столица" или же "главная столица" нашего государства. Пожить в таких крупных мегаполисах для многих жителей Советского Союза было несбыточной мечтой. Довольно значительное число граждан СССР вообще ни разу не бывали даже в столицах союзных республик, не говоря уж о Ленинграде и Москве. Посещение этих городов, зачастую, становилось каким-то "пунктиком" в их подсознании. А уж переехать туда жить, найти работу, получить хоть какое-то жильё - верх жизненной карьеры. Понимать их можно, сочувствовать - нужно, помочь - нельзя. Основываясь на чисто субъективных мнениях, можно сказать с очень значительным приближением к неоспоримой истине. Жизнь в крупных населённых пунктах с числом жителей более одного миллиона человек - "кара небесная". Не всякая психика человека может справиться с таким ударом. Да и те трудности, к которым уже привыкли с детства коренные жители Москвы, Ленинграда, Киева, Минска, Одессы, но, к которым приходится привыкать вновь приехавшим жителям, сводят все остальные положительные качества этих крупных городов, практически "на нет". В первую очередь это относится к самим размерам этих мегаполисов. Представите себе, что, живя где-то на периферии, в городе "средней руки", то есть с населением от 50 и до 300 тысяч человек, вам для того, что бы добраться на работу на общественном транспорте в противоположный конец города требовалось, допустим, 30 минут. В вашем сознании это расстояние и затрачиваемое на передвижение время зафиксировалось как максимально допустимое. В том же Ленинграде большинство населения тратят на переезд только к месту работы порой более двух часов. И, причём, это всё с пересадками. Всё бегом, бегом, не смея сбавить темпы. Вспомните популярную в Советском Союзе фразу из юмористического рассказа: "Москвичики, православные! Рубль дам тому, кто остановится!" Причём, это не утрирование, а хроникально-документальное наблюдение из жизни. Только это всё, вышесказанное, можно отнести, скорее всего, к отрицательным сторонам жизни в Ленинграде. Однако, ведь подобные проблемы мало касались слушателей академии. Поэтому будем считать данное отступление из категории "лирических". Более конкретно остановимся на положительном.
  
   А положительное, в смысле проживания в таких крупных городах, как Ленинград, с учётом, что приехал в данный населённый пункт не на экскурсию, всего-то на недельку, и даже не для более длительного пребывания, скажем так, на месячишко, а на целые три года, заключалось в том, что можно было без излишней суеты, планомерно и дотошно, окунуться во все прелести исторических, культурных, познавательных прелестей "северной столицы". Что многие из слушателей академии, да и вообще, "посетители" Ленинграда на относительно продолжительный период времени, и делали, используя для этого всё имеющееся после учёбы свободное время.
  
   Стоит, наверное, походя, отметить одну из особенностей коренных жителей крупных культурных центров Советского Союза. Не стану утверждать "с пеной у рта", что такое же бытует в других государствах мира. Но, то, что в Москве, Ленинграде, Киеве, Одессе и прочих крупных городах бывшего СССР - сто процентов. Суть дела в том, что, живя в подобных мегаполисах, их коренные жители крайне редко досконально знают свои исторические и культурные богатства. Нет! Они прекрасно знают сами места расположения Московского Кремля, Эрмитажа, Третьяковской галереи, Военно-морского и прочих музеев, Печёрской лавры и других, аналогичных же бесценных наследий русского народа. Многие из них владеют даже сведениями информационного характера о том, что конкретно можно там увидеть. Однако, спросите их, когда они в последний раз имели счастье быть там лично, многие затруднятся дать вразумительный ответ. Что поделать? Побывав в музеях, галереях, памятных местах когда-то в далёком детстве, жители данных городов посчитали, что свою миссию исполнили полностью. Не стоит, наверное, разъяснять читателям, что, то, что представлялось в данных исторических местах пять-десять лет назад, уже серьёзно обновлено. Если же тебе довелось побывать в том же Военно-морском музее в Ленинграде ещё во времена СССР, сейчас эту экспозицию совершенно не узнаешь. Новое время. Новые требования. К чему эти пространственные разъяснения? А к тому, что "туристы" подчас знают о Москве, Ленинграде, Киеве, Одессе на несколько порядков больше, чем постоянные жители данных городов. Может быть, им и придётся спрашивать дорогу до какого-то музея у бегущих по улицам москвичей, питерцев, одесситов, киевлян, но уж в самом хранилище исторической и культурной славы славянского народа эти "туристы" ориентируются значительно лучше.
  
  2
  
   Знаете, что самое трудное для военного человека во время прохождения им службы? Нет, не несение службы в нарядах, хотя и их, порой, бывало до пятнадцати штук в месяц. И не нахождение на полигонах под открытым небом в страшную жару, непролазную грязь и слякоть, лютые морозы и ураганные ветра. Да и постоянное нахождение на службе с шести часов утра до полуночи, "без выходных и проходных" обычно входит в привычку. Так что, порой, в свой законный выходной, а то и во время отпуска тянет зайти в казарму и убедиться лично, что там без твоего присутствия всё в порядке. Все эти "тяготы и лишения воинской службы", которые "мужественно и стойко" преодолевают люди в погонах, постепенно становятся обыденным явлением. Самое же страшное в жизни военного - постоянные переезды с места на место, новые места для жизни, новые общежития, съёмные квартиры, попытки более-менее обустроиться на новом месте, создать уют для семьи и... Ждать нового переезда к очередному месту службы. Народная мудрость гласит, что два переезда на новое место жительства приравнивается к одному пожару. Это в смысле изрядной разорительности данного мероприятия. Не хотелось бы навязывать кому бы то ни было своего личного мнения, но опровергнуть данную народную мудрость весьма трудно. Разбери мебель, уложи все вещи в ящики, упакуй в контейнер или багаж, закрепи там всё понадежнее. Как этот контейнер будут "кидать" во время погрузочно-разгрузочных работ на железнодорожных станциях? Одному Богу известно. Да и при движении по железной дороге трясёт вещи весьма изрядно. При разгрузке прибывших в контейнере вещей убеждаешься, что часть имущества приведено в негодность. Или что-то сломалось, или побилось, или просто оказалось залито водой, проникшей через разнообразные отверстия и щели. Появляется проблема с покупкой новых вещей. Да и любая мебель, после двух-трёх разборок-сборок превращается в рухлядь. Особенно, если она сделана из современной дерево-волокнистой плиты. Вот вам и непредвиденные расходы. Что же говорить о тех офицерах, которым за четверть века своей службы в рядах Вооружённых Сил, довелось переезжать с места на место десять - двенадцать раз? Это, что же? Шесть пожаров? Крутовато. Стоит ожидать явного недоверия к правдивости данного утверждения. Будучи чисто штатским человекам, прожив всю свою жизнь в одном и том же городе, да и ещё к тому же, в одной и той же СОБСТВЕННОЙ квартире, сам бы поставил под сомнение факт возможности десяти - двенадцати переездов семьи военного всего за каких-то двадцать пять лет. Не поверил бы в это, если бы самому лично не пришлось двенадцать раз вновь устраиваться в новой же квартире. Причём, только последняя оказалось своей, то есть, с выпиской именного ордера и именно на свою фамилию. А сколько до этого приходилось жить в комнатушках, съёмных, частных домах, общежитиях холостяцкого и семейного типа, страшно сказать. Перечислять подробно и доказывать, кому бы то ни было, нет смысла. Кто испытан на своей шкуре и знает подобное - поверит. Кто с этим не сталкивался - не поверит "ни в жисть".
  
   Так вот. Пришлось Владу Птице вместе с семьёй перебираться к новому месту проживания из Прикарпатского военного округа в Ленинградский военный округ. Сборы личных вещей, укладка их в контейнер, много времени не заняли. Не слишком уж много вещей было у этой относительно ещё молодой семьи. Судите сами, если после полного освобождения квартиры и переноски всех вещей в трёхтонный железнодорожный контейнер, в нём ещё осталось достаточно свободного времени. С успехом можно было бы в него уложить и тот немудрёный багаж, который планировалось отправить всё тем же железнодорожным транспортом, только уже пассажирской скоростью. Вот этого-то делать и не следовало, так как в багажный ящик были уложены самые необходимые вещи, которые могли потребоваться сразу же по приезду в Ленинград. Что было делать? Ведь контейнеры, бывало, перевозились на расстояние до тысячи километров всего за месяц - полтора. Правда, недолго? Сверхскорость! Тридцать километров в сутки, а то и меньше. А жить-то семье надо? Не на чемоданах же ожидать прибытия контейнера? Только жёны и дети кадровых военных знают, что такое спать на солдатских кроватях, пользоваться казённой мебели во временных жилищах. Что поделать? Этого требовали условия военной службы главы семьи.
  
   В описываемый период времени слушатели Ленинградской военной артиллерийской академии на период обучения обеспечивались местом для проживания. Холостяков селили в обычные общежития, по три-четыре человека в комнате. Семейным же предоставлялась отдельная комната. На большее рассчитывать явно не приходилось. Сказать по правде? Владислав и Татьяна была на вершине счастья, когда им была выделена отдельная комната в общежитии на Литейном проспекте. Новое, по тому времени, современное общежитие блочной системы. То есть, в самом блоке имелось две комнатушки, весьма незначительных размеров. На этаже имелись туалет, ванная с душевыми кабинками, умывальник, кухня, сушилка. Самое удивительное заключалось в том, что в общежитии был лифт, который работал постоянно, и почему-то не ломался; горячая вода, которая текла из кранов даже в праздничные дни. Ванная функционировала в любое время дня и ночи, и её, почему-то даже не закрывали на внутренний замок с целью..., которую в нашем обществе заведующие общежитиями даже не пытались сообщить. В общем, цивилизации была налицо. И не важно, что иногда нужно было подождать своей очереди, что бы помыться. Да и, к сожалению, в кухне не было предусмотрено иметь отдельную плиту для приготовления пищи на каждую семью. Это уж издержки бытия, на которые никто не обращал внимание. Семье Птицы досталась комнатка размером в десять квадратных метров полезной площади на двенадцатом этаже общежития. Если учесть, что семья Птицы на тот момент составляла уже четыре человека, то, не очень шикарно. Однако - жить можно. Вторую, такую же комнату в блоке занял такой же, как и Влад, слушатель первого курса академии. Здорово! Все три года учёбы в академии этим семьям предстояло жить вместе. Можно даже сказать, что, единым коллективом. Что бы не возвращаться к уже ранее изложенному, стоит заметить, что соседи у Птицы оказались очень компанейскими, дружелюбными и чистосердечными. Все года учёбы между ними была крепкая дружба, взаимопонимание и взаимопомощь. Опять же, честная и бескорыстная помощь, без отметок в "личных графиках", кто и сколько сделал хорошего соседям и чем они на это ответили. Не приходилось с подобным сталкиваться? Прискорбно! Существовали, оказывается, подобные люди, которые вели подробный учёт хороших поступков, совершённых для соседей и то, как и когда их за эти поступки отблагодарили. Тема, достойная фельетона.
  
   Для тех, кто имел счастье побывать в Ленинграде, нынешнем Санкт-Петербурге, не станет открытием тот факт, что и Ленинградская военная артиллерийская академия, и общежитие данного военного учебного заведения размещались практически в центре старого города. До реки Нева - рукой подать. Наиболее значимые культурные ценности "северной столицы" - в нескольких минутах ходьбы. На Невский проспект, с его главными торговыми точками, пройти совсем близко и не долго. Это уж чисто "туристическая" сторона дела. Как уже отмечалось ранее, для человека, приехавшего в Ленинград на относительно непродолжительный промежуток времени, главное представлялось в посещении музеев и достопримечательностей, "пробежка" по торговым точкам и "затаривание" дефицитными продуктами. У тех, кто планирует задержаться в этом городе на срок от одного года и дольше, это "главное" отходит на второй план. Если для самого Влада основными мыслями по приезду в Ленинград были те, что, семья относительно неплохо устроена, до академии на занятия идти очень близко и теперь главное - учиться, то Татьяна радовалась несколько иному.
  
   Для неё, в тот период в "должности" домохозяйки, важными вопросами были те, что общежитие имело все доступные на тот период времени удобства.
  
   Рядом с общежитием размещались продовольственные магазины, в которых на описываемый период времени имелся такой богатый перечень продуктов, о котором даже не имели представление восемьдесят процентов двухсот пятидесяти миллионного населения Советского Союза. А, главное, что всё по государственной цене, без каких-то "достать" и "переплатить". Вопрос, конечно, интересный! Всё дело в том, что в завершающие пару десятилетий существования Союза советских социалистических республик, такие города как Москва и Ленинград, обеспечивались по первому разряду. Практически все республики СССР имели определённые разнарядки на снабжение населения этих двух столиц. Белоруссия и Прибалтика обеспечивали их основными сельскохозяйственными продуктами. Республики Средней Азии - фруктами. Молдавия и республики Закавказья - элитным спиртным, Дальний Восток - икрой, рыбой, крабами. И так далее. Вполне прогнозируемы "возмущения" коренных москвичей и ленинградцев на данное заявление: "Да никогда такого не было! Мы всегда сами себя обеспечивали! Ложь, клевета, наговоры!" Ага! Можете кричать до хрипоты. Это не слухи. И не вымысел. Москву и Ленинград "кормила" вся наша страна. И не просто - кормила, но и как любящая мать, отдавала всё лучшее, порой и сама, оставаясь полуголодной. Что поделать? Как ни подойди к данному вопросу, но в данных крупнейших городах Союза это делать было необходимо. Не секрет, что все крупные волнения народа происходили, происходят, и будут происходить именно в подобных мегаполисах. Волнения перерастают в революции разнообразных раскрасок, что ведёт к изменению "лица" государства. А вся остальная масса народа безропотно подчиняется "решению" населения подобных городов. Примеры? Революция 1917 года. Переворот в Петрограде, в котором участвовало от силы несколько десятков тысяч человек. Подчинились ему более ста миллионов человек населения Российской империи. Была империя - нет империи. Второй пример? Переворот в Москве в 1992 году. Участвовали в мероприятиях возле Белого дома тоже несколько десятков тысяч человек. Подчинились ему безропотно более двухсот пятидесяти миллионов человек населения Советского Союза. Была супердержава - нет СССР. И, совершенно не важно, что после этого переворота был проведён референдум, на который вынесли всего один вопрос - быть СССР или не быть. Преобладающее число населения бывшего Советского Союза сказало - БЫТЬ! Фигу вам! Результат, как говорится, налицо. Вот вам и вывод. Нужно хорошо кормить и отлично обеспечивать население столиц. Иначе - быть беде. Так и власть можно потерять!
  
   Следующее удобство для Татьяны заключалось в том, что во дворе общежития размещался сад-ясли, в котором без каких-то проблем можно было устроить своих детей. Не удивляйтесь особо. Было время и определённые места, где очередь для устройства детей в садик просто не существовала. Без каких-то взяток и блата детей принимали туда без каких-то ограничений. Именно в этот садик и ходили дети Птицы - сперва старший, а через полтора года и младший. Скажете, какой в данном факте резон? Есть резон. Огромный. Дело в том, что уже через полтора года учёбы Владислава Птицы в Ленинградской военной артиллерийской академии, его жене Татьяне удалость устроиться на работу, что потребовало, как вполне прогнозируемое явление, устройства детей в дошкольное заведение. Было ведь такое время, что декретный отпуск для женщин по уходу за детьми составлял всего один год. Жалко детей? Конечно жалко. Что можно взять с годовалого несмышлёныша, который ещё и говорить ничего не может? Гробили детей, с этого возраста приучая к "коллективу". Подрывали нервную систему, здоровье, а, подчас, мировоззрение и веру в справедливость. Порой, пребывание в некоторых дошкольных учреждениях полностью меняло не устоявшийся ещё характер ребёнка. Приходил туда весёлый, миролюбивый, ласковый пацанчик, а в школу уходил всем разобиженный, озлобленный зверёк. К сожалению, и это неоспоримый факт.
  
   Татьяне Птице всё-таки удалось найти работу в Ленинграде. Работу, прямо скажем, весьма престижную и довольно денежную. В девяностые годы прошлого столетия бытовало твёрдое народное мнение, что офицеры являются весьма обеспеченной категорией нашего общества. Конечно, офицеры получали в то время весьма солидное денежное содержание. Инженеры с солидным стажем получали в два раза меньше. Только вот у инженеров были жёны, которые тоже работали и получали денежку. В общей сумме денежная масса семьи всё того же инженера порой превышала оклад офицера. Если взять в учёт, что инженер всю свою жизнь проживал в одном месте, не зная переездов и прочих превратностей судьбы военного, то преимущества были налицо. Жёны военные, в большинстве своём, были на положении вынужденных иждивенцев. Им просто, порой, было негде устроиться работать по специальности. Впрочем, зачастую они были готовы идти на любую работу, не зависимо от полученного образования. Да их-то и не брали. Какой прок брать работника, который через пару-тройку лет будет вынужден увольняться и следовать, как ниточка за иголочкой, к новому месту службы мужа? Вот и получалось, что в преобладающем большинстве семей военных, всё обеспечивалось только тем, что получал глава семьи. Деньги - солидные, однако, явно не достаточные. Только что бы свести концы с концами.
  
   Татьяне, как уже ранее было отмечено, "улыбнулось счастье" найти работу в научно-производственном объединении на "Авангарде", где она стала работать на закрытом предприятии в должности младшего инженером по печатным платам. Первоначально и вообще проблемой было просто найти работу. Нашлась, вдобавок ко всему, буквально через дорогу от общежития. Благодать! Встала утром, завела детишек в сад, перебежала через двор, "пролетела" через улицу - уже на работе. В обед можно сбегать к себе в общежитие. За отведённое на обед время удавалось даже что-то приготовить на ужин. Пять минут, и вновь на работе. Закончила работу, забрала сыновей из сада, здесь же, во дворе, и уже дома. Не нужно было тратить на поездки столько времени, сколько тратят среднестатистические житель Ленинграда. А когда, после получения первой заработной платы оказалось, что Таня принесла домой денег даже больше, чем приносил Владик, и вообще эта работа стала "драгоценной". И это, следует отметить, при отсутствии у Тани стажа работы. То есть, сами понимаете, надбавки за это она не получала. Сразу же жизненный уровень семьи Птицы поднялся на более высокую ступеньку. Стало доступным то, что раньше купить просто не решались. В семейном бюджете появилась ранее отсутствовавшая статья - "запас". Если до этого приходилось откладывать какую-то минимальную сумму денег ежемесячно "на отпуск", отказывая себе, подчас, в чём-то необходимом, то теперь приставка в семейном бюджете позволяла делать это почти безболезненно. В общем, процесс пошёл.
  
  3
  
   Пора, наверное, перейти непосредственно к тому, зачем майор Владислав Сергеевич Птица собственно и приехал в Ленинград. Именно к учёбе. А то, как-то нескладно получается. Приехал учиться в академию, а повествование пока отражает только сугубо житейские вопросы. Хотя, может быть, оно и правильно. От благополучия семьи любого человека зависят и успехи его на службе. Тем более - в учёбе. И всё же...
  
   Учиться в Ленинградской военной артиллерийской академии было класс! Для любого офицера это милое дело - выбросить из головы всевозможные проблемы, связанные с "любимым" личным составом, боевой и другой техникой, службой войск, внутренним порядком в расположении и состоянием внешней территории, - заняться только одним - приобретением знаний. Раньше существовал такой бытовой термин - "вечный студент". Это такой человек, который всю свою жизнь где-то учится, меняя высшие учебные заведения. Получил диплом инженера - поступил учиться на юриста. Закончил юридический факультет - поступил учиться на филолога. И так, до бесконечности. Считалось величайшим престижем заявить, что у него пять или семь высших образований. А, по большому счёту, это просто человек, который не может найти себя в практической жизни. Работать он не может, так как нет к этому способностей. А вот сидеть "за партой" - это его призвание. Конечно, к преобладающему большинству "учащейся" группы людей, это явно не относится, так как они учатся только для того, что бы встать на более высокую ступеньку своего служебного положения. Эта касалось и Влада. Впрочем, и он имел полноправную возможность отдохнуть от всех прелестей обычной армейской жизни и служебной рутины. По его же собственному выражению: "В академии приходилось отвечать только за тщательно отглаженные шнурки на ботинках".
  
   Главное, что нравилось этому неутомимому "ученику", то, что учиться приходилось на совершенно ином уровне. Равный среди равных. Никаких личных привилегий. Воинское звание слушателей было фактом лишь номинальным. Ну, подумаешь, этот поступил учиться в звании майора, а другой - капитаном. Хотя, армейский фольклор имеет в своём запасе одно, довольно интересное выражение. Касается оно экзаменационной поры слушателей всевозможных академий. Смысл его заключается в том, как воспринимаются слушатели различных званий преподавательским составом, и как эти самые офицеры-преподаватели распределяют градацию ответов, в зависимости от возраста и воинского звания. Вот оно.
  
   "На экзаменах в академии капитану нужно кричать, майору можно мычать, а подполковнику разрешается молчать!"
  
   Это, только фольклор. Понятно, что он имел свои корни и истоки. Из ничего "народная молва" не появляется. Как и материя, которая не возникает из НИЧЕГО, и не исчезает в НИКУДА. Просто переходит из одного состояния в другое. Ладно! Это обычное лирическое отступление.
  
   Преподаватели в академии были умнейшие мужики, с большим жизненным, военным или инженерным оптом. Нечему здесь удивляться. Так оно и должно было быть. Не составляло особой проблемы для руководства академии подбирать себе кадры для обучения слушателей. Как ни посмотри на этот вопрос, но требованием для назначения на преподавательскую работу в данное, и подобные ему высшие военные заведения было то, что кандидат должен иметь специальность офицера-артиллериста или ракетчика, опыт практической службы в линейных частях и обязательное высшее военное образование. Дополнительно к этому, изрядно поощрялось наличие учёной степени - кандидата наук или доктора наук. А где можно было найти подобных кандидатов? Конечно же, в этой самой академии. Лучшим местом была адъюнктура. Заканчивали её офицеры-артиллеристы или ракетчики, имевшие до этого опыт практической службы в линейных частях и получившие здесь же, в Ленинграде высшее военное образование. В адъюнктуре они, как правило, сдавали кандидатский минимум, готовили свою диссертацию, одновременно проходя обучение под руководством преподавателей и защищали эту самую кандидатскую диссертацию. Редкие из них, после окончания адъюнктуры, стремились попасть обратно в войска. Хотя, среди закончивших обучение в адъюнктуре, встречались иногда и такие, которым работать преподавателями было явно противопоказано. Их место было в военных научно-исследовательских институтах или прочих военных заведениях, не связанных работой с людьми. Для таких бумага или обычная "железяка" стоили больше, чем сами люди. Во всяком случае, в Ленинградскую военную артиллерийскую академию обычно подбирали выдающихся преподавателей, способных не только качественно подготовить своих слушателей, но и "научить медведя кататься на велосипеде", не в смысле дрессировки, а в смысле их же методического мастерства. Конечно, не стоит вводить всех в заблуждение, что в Ленинградской военной артиллерийской академии преподавателями были только офицеры-артиллеристы или ракетчики. В этом случае весь процесс обучения имел бы какой-то однобокий характер. Ведь слушателей данной академии нужно было обучать не только управлению огнём артиллерии и боевому применению артиллерии в различных видах боя. Основы воспитания и преданности делу Коммунистической партии Советского Союза, так называемым предметам первой кафедры, преподавали профессиональные политработники. Общую тактику и вообще преподавали офицеры различных родов войск, включая и общевойсковиков. Материальную часть артиллерии до своих слушателей доводили выпускники инженерных академий. Физическая подготовкае, иностранный язык и прочие предметы профильного назначения преподавались соответствующими специалистами, среди которых немалый процент составляли сугубо гражданские люди. В общем, те, кто должен был обучать, имели прекрасные знания, огромный опыт преподавания, твёрдую убеждённость в том, что их предмет "является главным и самым серьёзным", а, главное, умели качественно обучать своих слушателей. Всё теперь зависело от самих обучаемых. Первый начальник Санкт-Петербургской военной артиллерийской академии ещё при царе-батюшке, то есть во времена Российской империи сказал: "Академия ума не дает. Она лишь развивает оный, если он иметься у господ офицеров...." .
  
  4
  
   Одновременно со школьниками и всей учащейся молодёжью страны слушатели Ленинградской военной артиллерийской академии "сели за парты". Началась напряжённая учёба. С самого начала обучения нагрузку офицерам, прибывшим из войск, и уже изрядно забывшим, что такое учебная дисциплина, дали изрядную. Эта методика бытовала тогда (да, впрочем, от неё не отказались и сейчас, в нынешний век) повсеместно. Как подобную практику оправдывали все те, кому было предписано обучать людей разных категорий: "Дабы сражу же, с первых дней, без "раскачки" втянуть обучаемых в учебный процесс". Любой человек, не стоявший за кафедрой в аудитории или за учительским столом скажет, как, порой, бывало трудно сразу же переключиться с одного рода деятельности на другое, а, тем более, после отдыха "включиться" в напряжённый ритм учёбы. Порой, именно первые учебные дни, недели и месяца, способны были своим напряжённым ритмом вселить глобальную панику и неуверенность учащихся в свои способности. У детей, под подобным воздействием преподавателей, порой проявлялись отголоски истерии. У более взрослых, возникало желание закончить только что начатое обучение. В общем, подобная методика всего обучающего состава имела не совсем положительные результаты. Зато, для всех учителей, в школах, высших учебных заведениях, военных академиях, имелась одна существенная составляющая данной методики. Именно в этот период можно было выявить среди обучаемых "звёзды", то есть людей, супер способных к обучению, тех, кого даже такие нагрузки не способны были "сломать и выбить из седла". Любой, даже поверхностный анализ своего личного опыта учёбы, сможет показать, что именно с этими "звёздами" потом учительская каста больше всего и "возилась". Им и оценки ставили более высокие, и ошибки прощали более легко, и могли "закрыть глаза" на незнание каких-то вопросов. "Звёзды" становились любимчиками. Что здесь можно сказать? А, ничего. Это было, это есть, это будет. Так учили наших учителей их учителя. Так они учат свою смену. Преемственность поколений. Передача методических навыков из десятилетия в десятилетие, из века в век. Однако, что-то мы слишком сильно отклонились от темы, "зацепившись" за вопрос, стоящий длительной дискуссии.
  
   Слушатели первого курса обучения военной артиллерийской академии, по первому времени получали учебные знания по вопросам, которые им были уже знакомы по школьной программе, годам обучения в училищах, службе в войсках. Иностранный язык занимал довольно значимое место в процессе обучения на первом курсе. Выравнивались общие знания по основам применения артиллерии в различных видах боя. Значительное внимание уделялось общей тактике боевых действий общевойсковых подразделений, частей и соединений. История военного искусства преподавалась уже не значительно более высоком уровне, чем это было по училищной программе. Материальная часть артиллерии занимала не последнее место. Управление огнём артиллерии перемежёвывалась с обыденным "стрелкачеством" (стрельбой и управлением огнём артиллерии в индивидуальном порядке). Ну, и самым "главным", если судить по нагрузкам и требованиям, была физическая подготовка.
  
   В академии слушателей очень здорово грузили по физической подготовке. Точнее этот предмет все время выносился на все экзамены. Да и преподаватели по этому предмету обучения были требовательные, принципиальные, знающие, отлично подготовленные сами, мировые рекордсмены в прошлом. Но с физической подготовкой у Владислава никогда проблем не было. До определённого момента.
  
  5
  
   Что бы подойти конкретно к раскрытию сущности этого "определённого момента", сделаем небольшое отступление. Касается оно того, что, как всякий нормальный человек, Владик Птицы имел некоторые слабости чисто человеческого характера. В частности, ещё до поступления в Одесское высшее артиллерийское командное училище он начал курить. Вполне понятно, что в училище, где девяносто процентов курсантов курили, бросить эту пагубную привычку было невозможно. Сама обстановка не позволяла. После каждого часа занятий - перерыв, во время которого в местах, определённых для курения, стоит "дым коромыслом". Во время выполнения каких-то работ или плановых мероприятий - перерывы, во время которых курсанты имели возможность передохнуть с сигаретой на губе. В вечернее время основное общение курсантов происходило именно в курилках. В общем, вся жизнь была связана именно с сигаретами. Сколько сигарет выкуривал в день один, отдельно взятый курсант? А батарея, дивизион, всё училище? Перевести всё это в денежные единицы, получилась бы огромная цифра. Можно услышать такую точку зрения, что курение связано только непосредственно с самим курящим. Не захочет курить - бросит. Хочет быть всегда здоровым - не станет травиться этим "дурманом". Только вот в училище не курить было себе дороже. Судите сами. Во время работ все пошли на перекур, а некурящим "разрешают" продолжать работу дальше. Перерыв на занятиях. Все в курилке, а некурящие относят на кафедру наглядные пособия и готовят классы к новым занятиям. А кому нравится выполнять хоть какую-то работу в то время, когда другие отдыхают?
  
   Курили в училище даже спортсмены. Это не выдумка, а достоверный факт. С Владом Птицей в одном взводе учился курсант Боря Жеребцов. Выпускник суворовского училища, кандидат в мастера спорта по офицерскому многоборью, обладатель массы спортивных разрядов по разнообразным видам спорта. Сам вид его даже внушал уважение. Сплошные мышцы при относительно среднем телосложении. В основном он специализировался на беге. Просто для примера можно сказать, что носил он сапоги 43 размера ОШ - "очень широкие". Это, будем считать, небольшое вступление. Курил Боря, как это ни странно для спортсменов, нещадно. Был один такой случай, когда во время проведения соревнований по бегу на первенство города Одессы, от училища выставили команду лучших бегунов, в составе которой был и Боря Жеребцов. Скажем так, предстояло ему бежать дистанцию 400 метров. Дистанция, довольно трудная. На ней нужно очень тщательно рассчитать своё дыхание. Собьёшь его - результата не получишь. Так вот, в тот момент, когда все другие участники забега разминались перед стартом, Боря "мужественно" курил сигарету. Все вокруг посматривали на него с явно выраженным недоумением. Старт. Бег. Боря, естественно для его классической подготовки, данный забег выиграл со значительным преимуществом. После прохождения дистанции остальные спортсмены с трудом восстанавливали своё дыхание, а у Бориса на нижней губе вновь повисла сигарета. Бывшее перед стартом недоумение переросло в восхищение. Какие же лёгкие и здоровье нужно иметь, что бы быть курящим спортсменом? Ну, это так, некоторые лирические отступления, имеющие косвенное отношение к Владу Птице. И, в то же время, Владислав курил в училище довольно много. Хотя, в жизни его, как и каждого курсанта, случались моменты катастрофического безденежья, когда приходилось "стрелять" сигареты у однокурсников. Гордость и чувство такта не позволяли ему злоупотреблять добротой окружающих. Вот тогда-то и приходилось Птице ущемлять себя и курить несколько реже. До появления своих собственных свободных денег.
  
   После окончания училища - Среднеазиатский военный округ, Афганистан, Прикарпатский военный округ. Прижившаяся привычка, нервотрёпка, постоянные стрессы не только не уменьшили его тягу к курению, но и наоборот, приобрели постоянную привычку к курению самых крепких папирос - "Беломор-канал". Кто помнит это произведение табачной промышленности по временам Советского Союза, тот поймёт. Крепче этих папирос были только табачные изделия, изготовленные на Кубе. Да ещё махорка и "самосад". Зато и чище табак найти было затруднительно. Никаких примесей, напитки папиросной бумаги селитрой при изготовлении "Беломор-канала" не применялись. В результате этого, стоило только забыть, что у тебя на нижней губе приклеился мундштук папиросы, не сделать вовремя затяжку, и папироса тухла. Приходилось её заново раскуривать. Табак просто не имел свойство потихоньку тлеть, поддерживая тем самым огонёк внутри себя. С привычкой курить "Беломор-канал" Владислав Птица приехал и в военную академию. Преподаватели физической подготовки в академии сразу же дали такую внушительную нагрузку слушателям, что отравленные годами курения лёгкие, да и весь организм Владика просто воспротивился дальнейшему своему восприятию любых видов никотина. И решил Птица покончить с курением. Силы воли и настойчивости для выполнения этой "героической" задумки у него хватало.
  
   Сказано - сделано. Решил Владислав бросить курить сразу же на первом курсе. Месяц не курит - прибавил в весе на три килограмма. Второй месяц выдал на весах очередную прибавку в полтора килограмма. Третий месяц не отстал от второго и заставил увеличить вес Птицы ещё на полтора килограмма. И всё это на фоне нормального питания, усиленных занятий физкультурой, напряжённым ритмом учёбы в академии. То есть, ни грамма лишнего жира. Только мышцы, которые и до этого дряблыми назвать было затруднительно, даже с великим приближением. А тут начались экзамены сессии, в том числе и по физической подготовке. Элементарно при выполнение первого элемента сдачи экзамена по этому предмету - на подтягивании, у Влада, что-то щелкнуло в позвоночнике, и отнялась рука. Свалился он с перекладины и не смог встать самостоятельно. Перепугались не только сам Владик, но и преподаватели. Отправили его в медицинский пункт академии. Врачи, что вполне естественно, ничего определённого сказать по данному случаю без прохождения тщательного обследования не смогли. Дали направление в окружной военный госпиталь. Не стану долго "грузить", тем более с перечислением всего процесса обследования и приведением чисто медицинских терминов. Специалисты, конечно, поймут эти термины сразу. Остальные читатели, да и я сам, просто в них запутаются. В общем, сделал снимки позвоночника, только не в военном госпитале Ленинградского военного округа, а в госпитале Управления внутренних дел города Ленинграда. Там у Владислава Птицы работала родная сестра. Всё-таки хватило соображения не "светиться" в своём военном госпитале, так как результаты обследования сразу же легли бы на стол начальнику медицинской службы академии, а потом - начальнику академии.
  
   Время показало. Правильно было сделано, что военные медики остались в стороне. На снимке и при последующем обследовании специалистами госпиталя УВД, выявились большие проблемы. К "афганским подаркам" Влада, о которых уже говорилось, в частности лихорадке, желтухе, контузии головы, добавилась еще более страшные - оказалось, что у этого офицера очень сильно побит позвоночник. Практически во всех отделах станового хребта Птицы произошло смещение позвонков. Но это было дело, возможно, вполне поправимое. Для этого в то время, не будем утверждать, что и сейчас, использовалась методика Касьяна... Но вот что было самое неприятное, так это - перелом в поясничном отделе позвоночника. Благо, что осколок позвонка отошел немного в сторону и не давил на спинной мозг. Дело было бы совсем хреново. Во время выполнения элементарного упражнения по подтягиванию на количество раз, утяжелённое на пять с "хвостиком" килограмм тело Птицы дало нагрузку на позвоночник, и где-то произошло "отключение" функции подвижности руки. Благо, что всё это удалось быстро восстановить. А иначе, можно было бы иметь необратимые негативные последствия.
  
   Можно было, конечно, после этого случая комиссоваться из рядов Вооружённых Сил СССР. Уволиться по здоровью с получением инвалидности. В случае, если бы результаты обследования стали бы достоянием гласности - о них узнали бы в академии - прощай учёба. Прощай высшее военное образование. Влад просто "вылетел" бы из академии по состоянию здоровья. А там, как уж решат в кадровых органах. Или позволят служить на каких-то нестроевых должностях где-то в захолустном городке Задрипанске, или всё так же уволят из армии с минимальной пенсией по инвалидности. А то, и вообще без пенсии.
  
   Пришел Влад домой, достал заветную пачку папирос "Беломор-канал", которую, когда бросал курить, отложил "на чёрный день", бутылку коньяка, хотя и коньяк в тот период, в разгар борьбы с пьянством и алкоголизмом по Егору Кузьмичу, был в дефиците, и начал стресс снимать и "думу думать". Благо, семью свою на этот период сдачи экзаменационной сессии, Птица отправил на Украину к своим родным. К слову будет сказано, но с того самого времени, курить Владик больше и не бросал. К чему же привели эти посиделки, которые наши народные блюстители традиций, явно зачислили бы в категорию начального алкоголизма? Всё-таки, употребление спиртных напитков в одиночку, в нашем обществе явно не одобряется. "А как же я? Мне что, не достанется?". Вот в компании, это уже дело. А, если ещё и присутствует политработник - то стандартное мероприятие. Решил, после длительного перебирания и "обсасывания" в мыслях всех "выгодно - не выгодно", Влад результаты всех обследований скрыть. Служить было все же можно, раз справлялся он до этого со всеми вопросами служебного характера успешно. Да и, по большому счёту, нечего другого Птица, кроме военной службы, не умел. Кроме этого "не умел", ещё одним веским аргументов в пользу дальнейшего продолжения военной службы, стал тот факт, что Птица, кроме сыновей и жены, ничего в данной жизни и не имел. Квартиры нет. Запасов денежных знаков - тоже. Всё имущество семьи умещается в трёхтонном контейнере и двух чемоданах. Гражданская специальность, полученная в военном училище - инженер по эксплуатации артиллерийского вооружения - подразумевает инженерную должность, но, ни один серьёзный руководитель предприятия с подобным дипломом к себе на работу не возьмёт. Вот и получается, что в случае увольнения, жизнь пришлось бы начинать с самого начала, практически с нуля. А как же дети? Их-то нужно поить, кормить, одевать, в общем, растить ещё не один десяток лет. А потом ещё и учить в высших учебных заведениях. Стоило думать об этом. Тем более, даже если и назначат пенсию по инвалидности, то она будет не особо большая. Как же жить потом на эту пенсию, когда подкрадётся старость и работать станет явно затруднительно?
  
   В сторону продолжения службы "весы размышлений" склонил ещё и тот факт, что врачи, проводившие обследование майора Птицы в госпитале Управления внутренних дел города Ленинграда наряду с серьёзным диагнозом, высказали ему и свои мысли, не отражённые на бумаге. По их словам, надо было просто поберечься в дальнейшем. Как сказал Птице доктор, врач "от Бога", продолжавший и потом его обследовать, лечить и консультировать: "Легкий вес, крепкий пресс и мышцы спины - сколько сможешь держать, столько и сможешь чувствовать себя человеком. Ну и пояс штангиста....когда что-то надо, по необходимости, поднять". Этот же доктор свел Владислава с военными врачами, ребятами из военной медицинской академии в городе Ленинграде, на кафедре травматологии и ортопедии. У них Влад Птица неофициально и лечился все последующие два года учёбы в академии. Сказать, что его излечили от тех болячек, которые ему оставил "на вечную память" Афганистан, значит, заведомо соврать. Гимнастика, некоторые виды физиологических процедур, уколы, лекарства, растяжки, механическая постановка смещённых позвонков на свои места и вновь лекарства и процедуры. Во всяком случае, с соблюдение требований, сберегая позвоночник от всевозможных нагрузок, Владу так и удавалось сохранить свою тайну о проблемах с жизненным стержнем своего организма. Труднее всего было вводить в заблуждение преподавателей физической подготовке. Они-то были далеко не профанами в медицине. Любая фраза, сказанная в их присутствии о каких-то болевых ощущениях, мгновенно "переваривалась" этими профессиональными спортсменами, ассоциировалась со всевозможными случаями спортивных травм, случавшимися на их богатом жизненном пути, и переводилась на язык медицины. Так что, с ними нужно было "держать ухо востро". Благо, более опытные врачи-травматологи научили Птицу, как и что можно говорить, дабы не попасть впросак. Так и учился этот офицер, превозмогая болевые ощущения в спине, нося специальный пояс в области поясницы и ограничивая себя от перегрузок.
  
  6
  
   В те, последние года существования могущественного Союза советских социалистических республик, Ленинградская военная артиллерийская академия находилась в самом зените своей славы. Прекрасная учебно-материальная база. Отлично подобранные преподавательские кадры. Богатейший опыт в обучении слушателей. А, главное, бесценные практические примеры, выработанные, полученные экспериментально и "обкатанные" в боевых условиях почти за десять лет ведения войны в Афганистане. Десятки тысяч офицеров-артиллеристов, воевавших в этой стране, не только оставили частичку своих знаний в стенах этого прославленного высшего военного учебного заведения, будучи слушателями оного, но и обогатили кузницу артиллерийских кадров, находясь за пределами города на Неве. Ведь ежегодно слушатели одного из курсов академии выезжали на стажировку в войска, откуда привозили массу рационализаторских предложений, новейших методик, разработок, дополнений к всевозможным Наставлениям и Пособиям по артиллерии. Такую изыскательскую работу невозможно было бы сделать всем составом военных Научно-исследовательских институтов СССР. А, говоря откровенно, всё, что привозилось из войск офицерами, необходимо было осмыслить, проверить и, только после этого, проводить работу по внедрению в практику. Титанический труд всего преподавательского состава кафедр военной артиллерийской академии.
  
   Хотя, смотря с "колокольни" годов учёбы в академии, Владислав Птица порой невольно ловил себя на мысли, что не всё в программе обучения было гладко. Существовали, допустим, вопросы, которым можно было бы уделять гораздо меньше внимания, чем это делалось реально преподавателями. В частности, очень большое внимание уделялось боевому применению общевойсковых частей и соединений. Конечно, с точки зрения познавательности, это было крайне необходимо. Должен командир артиллерийской части знать задумки командира мотострелковой или танковой дивизии, сходу понимать их замысел и, получив боевую задачу, строить действия своих подчинённых в одном направлении с решением своего непосредственного начальника. Однако, стоило ли так много учебного времени тратить на разработку наступательного или оборонительного боя общевойсковой дивизии, а потом, "разыгрывать" ход этого боя на картах и на местности, используя слушателей на должностях командира дивизии, начальника штаба, заместителя по вооружении, или заместителя по тылу? Очень малая вероятность того, что когда-то артиллеристы займут подобные должности в штатном расписании подобных соединений. Конечно. Это делалось с тем расчётом, что бы наяву создать полную видимость "представления" всего происходящего. И, тем не менее. Времени жалко. Естественно, что слушатели в открытую не роптали на подобный "произвол" со стороны руководства учебным процессом. Обсуждали между собой - но не более.
  
   Второй вопрос. Неужели в стенах Ленинградской военной артиллерийской академии готовили военных переводчиков, что заставляли изучать иностранный язык по углубленной программе? Как правило, девяносто процентов слушателей, после окончания академии, напрочь забывали тот иностранный язык, который изучали в её стенах. Не возникало просто надобности общаться с американцами, англичанами, немцами и французами на их родном языке. Конечно, были и фанаты в изучении иностранного языка, которые хотели прочитать Гёте или Бальзака в подлиннике. Их было мало, но факт их существования не стоит отрицать. А, остальное большинство? Опять же. Жалко время, которое можно было бы использовать в углублении чисто профессиональной подготовки.
  
   И таких вопросов было немало. Это сейчас модно ругать Коммунистическую партию Советского Союза. А тогда, пожалуй, около десяти процентов учебного времени было отведено марксизму-ленинизму, военной педагогике и психологии и прочим сопутствующим предметам, которые преподавались кадровыми политработниками. Нет КПСС. Развалилось государство. Прекратили своё существование и вопросы идеологии страны Советов. Стали совершенно не востребованы те знания, которые "вбивались" десятилетиями в головы слушателей академии.
  
   Наверное, пора уже и заканчивать с изложением системы и порядка обучения в Ленинградской военной артиллерийской академии. Ничего в ней особо интересного не было. Интересного для не сведущего. Лекции, практические занятия, семинары, летучки, зачёты, экзамены, отпуск, опять лекции. И так - все три года обучения.
  
  7
  
   Влад Птица все три года пребывания в Ленинграде, с 1987 до 1990 года с остервенением "грыз гранит науки". В это же время в семье Птицы происходили определённые изменения. Старший сын пошёл в первый класс общеобразовательной школы. Младший сын отправился в сад-ясли. Жена стала работать младшим научным сотрудником в один из военных научных исследовательских институтов. Вполне естественно, что жизнь семьи оставалась на первом месте в делах и мыслях Владислава. Что ни говорите, но если служба у него была на первом месте, то личные дела и проблемы были важнее службы. Так оно и должно быть. Без крепкого тыла, ни одно стоящее дело не будет сделано. Да и то сказать, повозиться с детьми после занятного дня в академии, сходить всей семьёй в город по магазинам, посетить с женой театр, или просто побродить вчетвером в одном из многочисленных ленинградских парков - это самый лучший отдых.
  
   Как уже было отмечено ранее, с соседями по блоку семья Птицы жила душа в душу. Именно к этой дружбе двух семей и можно было без каких-то утрирований применить термин "коммунистического общества". Всё у них было на равных. Неразрешимых проблем не возникало. Нужно было жёнам посетить магазины - оба главы семейств, брали на себя "нагрузку" сидеть с детьми. Появилось у одной из пар желание сходить в театр или на концерт, вторая семья присматривала за их детьми. Если имелась такая возможность, то всем блоком выезжали на природу, за город. В общем, между этими семьями существовали полнейшее взаимопонимание и полнейшая взаимовыручка.
  
   Где только не побывала семья Птицы в городе на Неве и его окрестностях? Наверное, трудно было найти такое место в центральной, исторической и культурной части Ленинграда, где, хотя бы раз за прошедшие три года учёбы в военной академии не оставили свои следы Владислав, Татьяна и их дети. Хоть дети были ещё довольно маленькими. Однако и они, довольно часто сопровождали родителей во время культурных походов. Как правило, старший сын Павел, как более взрослый, вышагивал, держась за руку папы или мамы. Младший Антон, совершал передвижение или сидя в коляске, или на руках у папы. Вполне естественно, что дети не всё понимали из того, что видели при посещении памятных мест Ленинграда, дворцовых ансамблей в Петродворце и городе Пушкине, Эрмитажа, Кронверка, Петропавловской крепости, Кунсткамеры и прочих мест. В том возрасте и в тот период времени им больше хотелось игр, развлечений, шалостей. Всё это для них было. Было в значительном количестве. И детские парки, и качели, и катания на финских санях в зимнее время по ледяным дорожкам парков. Однако, памятуя о том, как в своё время его мама приучала к пониманию и правильному восприятию культуры во всех её видах, Владислав, при активной поддержке Татьяны, стремился привить чувство восхищения прекрасным и своим сыновьям. Стоит заметить, что это ему удалось сполна. Многие из детей слушателей Ленинградской военной артиллерийской академии вспоминали потом время жизни в городе только отрывками эпизодов своих гуляний и детских развлечений. У сыновей же Владислава Птица, особенно у Павла, эти картинки явно перемежевывались с впечатлениями, полученными от соприкосновений с историческими и духовными ценностями "северной столицы" государства Российского. Тот колоссальный труд, который вложили Татьяна и Владислав в культурное и нравственное воспитание своих детей, не пропал даром. Их дети умеют ценить прекрасное, восторгаться классической музыкой, терпеливо переносить "испытание посещений" оперного театра. Конечно, как и все нормальные люди своего поколения, они лучше воспринимают культуру именно своего времени. Однако, более широко развитая культурная и нравственные составляющие позволяют им чувствовать себя в любом обществе комфортно.
  
  8
  
   В течение этого же период времени обучения в академии, Владислав продолжал усиленное лечение позвоночника. За два года прохождения реабилитационных мероприятий, завязались прочные связи с врачами. Используя свои знакомства в медицинских учреждениях города Ленинграда, Птице удалось организовать и углубленное обследование всех членов своей семьи. По принципу - лучше знать всё, чем находиться в "счастливом неведении". Именно это обследование позволило определить некоторые отклонения в состоянии здоровья у старшего сына Павла. Нет необходимости вдаваться в подробности обнаруженного заболевания, так как это не особо существенный вопрос. Главное же заключалось в том, что дружески расположенные к Владу врачи посоветовали ему одну дельную вещь. Суть её заключалась в том, что заболевание Павла на данном моменте времени и данной степени своего развития, требовало постоянного контроля со стороны медицинских специалистов. Вдобавок к этому, специалистов узкой направленной спецификации. Таковые могли быть только в крупных городах на уровне не ниже областных центров. Да и оборудование медицинского назначения для осуществления углубленного обследования мальчишки, тоже могло быть только в городских больницах вышеуказанного уровня.
  
   Вот знакомые офицеры-врачи и присоветовали. Провести официальное обследование сына в военном госпитале Ленинградского военного округа. Результаты обследования утвердить на военно-врачебной комиссии госпиталя с выводами о том, что Павлу необходимо постоянно находиться под наблюдение врачей-специалистов. Так как врачи подобного профиля, как уже было сказано выше, имеются только в крупных городах, это автоматически, даёт право Владиславу Птице, после окончания военной артиллерийской академии, получить направление для прохождения дальнейшей службы только вблизи подобного города. Вдобавок к этому, подобное заключение военно-врачебной комиссии госпиталя, давало право сыну ежегодно проходить курс лечения и реабилитации в санатории. Так как сын в тот момент был несовершеннолетним, один из родителей имел право его сопровождать к месту лечения, находиться рядом с ним весь период нахождения в санатории, и привозить его обратно домой. Причём, ежегодное лечение и реабилитация были обязательными и полностью бесплатными. Хочешь - не хочешь, но, после заключения ВВК госпиталя Ленинградского военного округа посменно - то Татьяна, то Владислав, вынуждены были проходить курс лечения и отдыхать в санатории вместе с сыном. Правда, это продлилось буквально чуть позднее 1994 года. Новые законы нового государства Российского, говоря простым русским разговорным языком, похерили почти все льготы военнослужащих, узаконенные когда-то в Советском Союзе.
  
   Однако, польза от всех этих действий и, естественно, приложенных усилий, была огромная. Во-первых, заболевание сына было обнаружено на раннем этапе, что позволило без особых последствий со временем его устранить. Качественную диагностику и начальный курс лечения могли провести только специалисты такого класса, который был у врачей в Ленинграде. В Прикарпатском военном округе, даже в центральном военном госпитале, это бы маловероятно удалось сделать. Не по той причине, что врачи не знающие. Всё дело в специальном оборудовании и специализации. Во-вторых, санаторно-курортное лечение сына не смогли бы назначить в связи с тем, что конкретный диагноз был поставлен только после углубленного обследования и на раннем этапе заболевания. Упусти Влад с Татьяной время, и вместо санатория пришлось бы постоянно пользоваться только специализированными больницами да госпиталями. Третий итог. В личном деле Влада Птицы появилась такая важная запись, как рекомендация, в связи с заболеванием сына, назначать ему места службы вблизи областных центров, а, лучше в более крупных городах. Кадровые офицеры легко поймут "ударную силу" данной записи. Именно она сыграла решающую роль при распределении Птицы после окончания военной академии. Хотя, важнее всего было, конечно то, что вовремя предпринятые шаги по лечению сына имели положительный эффект. Что может быть важнее здоровья близких людей? Наверное, только очень крепкое здоровье.
  
  9
  
   Но вот и третий год обучения Владислава Птицы в Ленинградской военной артиллерийской академии начал приближаться к своему окончанию. Голова слушателя академии была наполнена всевозможными ценными, и не очень знаниями. Уже всё, что говорили преподаватели на занятиях, понималось с первой фразы. Порой, Владик мог по началу речи любого преподавателя определить то, какую мысль им доведут на этот раз. В общем, учёба подошла к тому своему логическому завершению, когда уже стало понятно, что ничего нового здесь, то есть в академии, слушателям почерпнуть нельзя. Наиболее умные и сообразительные слушатели выпускного курса сравнялись по своим знаниям с самими преподавателями. Пора было подумать о том, "как жить дальше".
  
   Получение высшего военного образования давало широкий простор для дальнейшего военного роста. Выбор был для дальнейшей службы в двух основных направлениях.
  
   В первую очередь, это являлось направление служебного роста по командной линии. Наиболее перспективный и интересный. Каждый кадровый военный, начав свою службы с командных должностей, видел и в дальнейшем свою служебную карьеру именно в данном направлении. Взвод, батарея, дивизион, полк и так далее. Конечно, в этой строке должностей обязательно должны были присутствовать и чисто штабные "прослойки". Вполне естественно, что "проскочив" сходу должность начальника штаба дивизиона, довольно таки трудно командовать дивизионом. Пропущенная ступенька штабного уровня не позволит в полной мере понять всю ту особенность скрупулёзного планирования всей жизни и деятельности подразделения, которым предстоит командовать в последующем. Понятно, что в службе многих офицеров присутствовали "провалы" в должностях. Допустим, что с должности командира артиллерийской батареи офицер попадал на должность начальника разведки полка - майорская категория - потом академия и, после её окончания - сразу же - командир дивизиона. Труднейшая ситуация. Если офицер знающий и думающий, без "верхоглядства" и излишних амбиций, он, став командиром дивизиона, стремился постичь особенности пропущенной ступеньки, вникал в работу начальника штаба, и уже через годик вполне мог полноценно ориентироваться и уверенно командовать этим подразделением. Если же нет... - дело "труба". Ох, и много мог такой "рулитель" в своём руководстве "наломать дров". Ну, это так, общее отступление. Вопрос философский, и может вызвать довольно долгий спор до хрипоты. Вернёмся к прерванному. Влад Птица понимал, что командные должности для него самые перспективные. Тем более, что мысль о поступлении в последующем в Академию Генерального штаба не казалась уже для него несбыточной мечтой. А там, и до генеральских лампасов - рукой подать. "Плох тот солдат, который не носит в своём ранце маршальский жезл", - гласит старая русская поговорка.
  
   Второе, не менее интересное направление - пойти по преподавательской или научной деятельности. Знаний и уверенности в себе у Влада вполне хватало. Педагогическим мастерством и умением доносить требуемый учебный материал до обучаемых, его Бог тоже не обидел. По окончанию академии Птица и стремился остаться в Ленинграде. По состоянию своего здоровья он осознавал, что надо уходить с командных должностей. И у Владика появлялись мысли "срулить" на преподавательскую стезю. Ленинград давал в этом плане тогда расширенные возможности. В то время это была столица артиллерийской науки великой империи под названием Советский Союз. Мало того, что существовала артиллерийская академия с её огромнейшим научным потенциалом, так и ещё огромное количество военных учебных заведений, и Центральные артиллерийские офицерские курсы, военные кафедры во всевозможных гражданских высших учебных заведениях.
  
   Для того, что бы иметь путь к отступлению, Владислав Птица, на всякий случай, сдал кандидатский минимум для поступления в адъюнктуру. Это было продуманное во всех отношениях решение. Хотя, и сама сдача кандидатского минимума, стоит поверить, представляла собой изрядный труд. Но, чего не сделаешь для достижения поставленной цели? Вообще-то Ленинград был заманчивым местом для того, что бы продолжить здесь службу до самой пенсии. Корни рода Птицы все были отсюда. Дед всю жизнь прожил в Петербурге. Отец ушёл служить офицером именно из Ленинграда. Когда умерла мать Владика, отец переехал жить тоже именно в Ленинград. Родная сестра жила тоже в этом городе. В общем, все условия для жизни указывали на то, что самый лучший вариант - пойти на преподавательскую работу в Ленинграде с одновременной учебой в Адъюнктуре при военной артиллерийской академии.
  
   Планы - планами, а начальство в Управлении кадров решило по-своему. После сдачи государственных экзаменов майору Птице было объявлено, что он должен отправиться к новому месту службы и принять отдельный противотанковый дивизион в одной из мотострелковой дивизии Прибалтийского военного округа. Как это и рекомендовала запись в личном деле Влада, его направляли служить недалеко от Таллина, дабы он мог продолжать лечение и наблюдение за здоровьем сына у специалистов.
  
   После окончания Ленинградской военной артиллерийской академии имени Михаила Ивановича Калинина новоиспечённому командиру отдельного противотанкового дивизиона мотострелковой дивизии майору Владиславу Сергеевичу Птице предстояло оставить занимаемую его семьёй служебную жилую площадь, принадлежащую академии, отправить личные вещи к новому месту службы, отгулять положенный ему очередной отпуск за этот год и совершить переезд на Прибалтийское взморье. Чисто для статистики. Лично Владу предстояло совершить уже седьмой переезд на новую квартиру. Много это или мало? Судить вам.
  
  
Оценка: 7.54*5  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023