ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Чеботарёв Сергей Иванович
С осколком в сердце

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  С осколком в сердце.
  
   Есть у меня, скажем так, очень хороший товарищ, бывший армейский сослуживец. В своё время он прошел Афганистан. Именно там, во время участия в боевых действиях, получил серьёзное тяжелое ранение в область сердца. Врачам удалось спасти ему жизнь, однако, при проведении операции, опасаясь летального исхода, один маленький осколочек, находившийся рядом с сердцем, вынуждены были оставить там, где он и засел. В принципе, впоследствии жить этот осколок особо не мешал. Только в те периоды времени, когда носитель этого "подарка войны" сильно волновался, осколок начинал двигаться. Прямо под сердцем. Как-то во время состязаний на лучший артиллерийский дивизион Вооруженных сил Республики Беларусь на Осиповичском полигоне, именно это обстоятельство и сыграло злую шутку. После бессонной ночи на боевых порядках, осколок у него начал самопроизвольно шевелиться. Сказались суммарно: и усталость, и ответственность, и переживания за исход состязания. Мой сослуживец потерял сознание и упал прямо в башне машины управления. Вовремя его удалось доставить в госпиталь. А так бы... Ну да, обошлось в тот раз. Дослужил до пенсии в звании полковника. А осколок, так и находится рядом с сердцем. Видимо, до конца жизни.
  
   Стоит предположить, что все те, кто в то, или иное время прошел "военной тропой", когда-то был "ранен в сердце". Конечно, не мной придумано, что нет правил без исключения, акромя, правил дорожного движения. Среди "воевавшей братии" было достаточно и таких, кто войну то видел только из окон продовольственного склада или из-за забора штаба довольно высокого ранга. Возможно, именно для некоторых из таких людей, по большему счёту, ничего святого не было приобретено и подобные индивидуумы душевные переживания вообще не ведают. Речь сейчас, в принципе, не о них. И даже не о тех, кто всякую войну видел только как средство личного обогащения. Это - исключения из правил. Почему я уверен в своей правоте? Нет, не только из личного опыта и личных переживаний. На глазах у меня происходило и в памяти оставило неизгладимые отметины воспоминания о моём отце. Он дожил до восьмидесяти восьми лет. Пару последних лет жизни, частенько, память начинала ему отказывать. Что поделаешь? Возраст же преклонный! Порой отец не мог вспомнить того, что было с ним вчера. Забывал многие моменты прошедшей, уже мирной службы в армии и последующей затем гражданской жизни. Кроме... того, что было с ним во время Великой Отечественной войны. Здесь он мог с мельчайшими подробностями рассказать каждый эпизод своей той боевой жизни. С лёгкостью называл имена и фамилии однополчан. В общем, война не покидала его память и его душу до последнего вздоха. Причём, что мной было замечено, с годами отец всё чаще вспоминал именно войну, охотно рассказывал боевые эпизоды. Может быть, он старался передать мне, наследнику, всё то, что я должен был передать своему сыну? А сын - своему? Что бы, потомки не забыли нашу историю, не переиначили, не смешали с грязью их, ветеранов! Видимо, так. Хотя, по большему счёту, всё это относится не только к тому, что происходило непосредственно на войне. Ведь потери могут быть и не боевыми, то есть, произошедшими в совершенно мирных обстоятельствах. Скажем так, от болезней, несчастных случаев, просто от того, что организм человека устал, износился, не хочет дальше служить хозяину. Ведь так? Только вот зачастую большинство современных людей привыкли к потерям такого плана, и не воспринимают их уже как собственные утраты. Скорее всего, здесь включаются обычные защитные функции человеческого существа. "Если переживать по каждому подобному случаю, ни мозг, ни сердце не выдержат! Ко мне это относится касательно, а, значит, совершенно не касается". У тех же, кто видел смерть друзей или даже просто сослуживцев в боевых условиях, несколько иное, обострённое понимание любых потерь. И переживания другие. Сужу по себе.
  
   Ветеранов Великой Отечественной войны на нынешнее время осталось очень мало. Даже меньше, чем мы себе представляем. Нечему удивляться. В прошлом, 2021 году исполнилось восемьдесят лет, как началась та война. Через какие-то три года мы будем праздновать восемьдесят лет Великой Победы. По "арифметике Пупкина с картинками", самому "молодому" живому ветерану Великой Отечественной войны уже сейчас под сто лет. Я не имею в виду тех псевдоветеранов, которые сейчас массово "числятся" в рядах участников той войны. Как они появились в этих списках, рассказывать не хочется. Слишком уж это грязное дело. Лично для меня основным показателем всамделишной принадлежности к ветеранам Великой Отечественной войны является знак на правой стороне груди "25 лет Победы в Великой Отечественной войне". Этот знак, на законном основании, получали только истинные ветераны. Те, кто воевал, или даже просто находился в действующей армии в те года. Позднее, как грибы в жаркий летний день после дождя, стали появляться те, кому только совесть позволяла пользоваться правами и льготами ветеранов войны. Как они считали, вполне заслужено. А рассказать о войне, не используя для этого собственное воображение, или услышанное где-то и когда-то от других они могут? Вряд-ли.
  
   Помните, был такой старый советский анекдот по данной теме:
   "Вы, участник войны?
   Да, я участник Куликовской битвы!
   Как? Вы участвовали в этой битве?
   Участвовать - не участвовал, а удостоверение имеется!"
  
   Если кто когда-нибудь интересовался созданием и вообще, появлением анекдотов в славянском обществе, должен знать, а, если и не знать, то, догадываться, что просто так, без повода и причины, ни один анекдот не появлялся. Все они, зачастую, опирались на существовавшую реальность. Значит, и предложенный вам экземпляр народного творчества, имеет под собой "настоящий фундамент". Не "просто так".
  
   Опять же, судите сами. В прошлом году умер последний защитник Брестской крепости полковник в отставке Пётр Котельников. В начале войны ему было всего-то около двенадцати лет. Воспитанник музыкального взвода. Умер в солидном возрасте. Знаю не понаслышке, так как с его дочерью, Светой Котельниковой, учился в одном классе. Это умер человек, который в самом начале войны был пацаном. А у нас, в Беларуси, сейчас числятся около двух тысяч ветеранов. Ну, допустим, что часть из них в то время были "сыновьями полка", совсем юными. Но ведь не все? Ладно уж, оставим этот вопрос, в котором прав каждый, в меру своих познаний и своей совести. Пора перейти от общего к частному.
  
  1.
  
   Начну издалека. В период с 1975 по 1979 годы в Одесском высшем артиллерийском командном ордена Ленина училище имени М.В.Фрунзе был один, на мой взгляд, уникальный учебный взвод. Двадцать четвёртый. Вторая учебная батарея четвёртый взвод. Вроде бы, ничем особо от остальных пятнадцати учебных взводов курса он не отличался. При его первичном комплектовании, так же как и в остальные взвода дивизиона, в его состав вошло пропорциональное количество курсантов. Выпускников суворовских училищ - пятеро. Поступивших из Вооруженных Сил СССР - четверо. Коренных одесситов - семеро. Остальные курсанты - со всех уголков СССР, от уральских гор до Белоруссии и от Ленинграда до северного Кавказа. Не стану утверждать, что во взводе были самые мыслящие, "головастые" учащиеся. Допустим, первый взвод нашей батареи был укомплектован более старательными в учебе курсантами. Отъявленных разгильдяев и злостных нарушителей воинской дисциплины у нас также не наблюдалось. В общем, маленький коллектив, не шибко выделявшийся такими уж громкими успехами и не сидевший "бельмом на глазу" у начальников. Так, чем же, по большему счёту, был уникален этот учебный взвод?
  
   Ну, во-первых, долгое время, ежели память не изменяет, больше половины срока нашего обучения в училище, у нас не было своего собственного командира взвода. Курировал 23 и 24 взвода командир 23 взвода старший лейтенант Продаевич. Естественно, мы для него были "не родными", и заботился он о нас только в силу возложенной на него дополнительной нагрузки. Так сказать, общественное поручение. Здесь всё вполне понятно. Во-вторых, наш взвод единственный, как в дивизионе, так и во всём училище обладал сразу же двумя парами единокровных братьев-близнецов: Анисимовы Андрей и Игорь, Ставеры Илья и Юрий. Анисимовых различить визуально было очень трудно, до того они были одинаковыми. Ставеры внешне различались существенно. Хотя, как говорили мудрецы, все мужчины одинаковые, только внешне порой разные, что бы женщины могли их различать и не путаться. В-третьих, у нас был ещё Андрей Максимов. Умница, высокого роста, красавец, эрудит, прекрасный спортсмен. Для него было весьма легко учиться, легко делать всё, что требовалось от простого курсанта. Первые пару лет учёбы с нами, он вообще не матерился, и самым страшным ругательством Андрея была "ёськина голова". Во время любых спортивных состязаний в батарее и дивизионе его выставляли последним, зная, что он с лёгкостью добьется необходимой для всех победы. Просто нужно было ему сообщить, насколько мы отстаём от лидера. Он без напряжения сокращал отставание и делал дополнительное количество требуемых для победы элементов, с запасом. В-четвёртых, был у нас настоящий спортивный гений Боря Коняев. Уже тогда мастер спорта по офицерскому многоборью. Если бы его во время обучения, хоть немного, освободили бы от участия во всевозможных соревнованиях, окончил бы он училище с золотой медалью. В-пятых, у нас был настоящий чистокровный кабардинец Миша Эфендиев. В-шестых, из одиннадцати молодых офицеров, направленных после выпуска из училища на укомплектование морской пехоты, от нашего взвода ушли четверо. В-седьмых, из двадцати восьми курсантов взвода, пятеро росли и воспитывались в неполных семьях, как правило, без отцов. Думаю, можно было бы и дальше продолжить перечислять уникальные черты взвода, да не вижу целесообразности. Итак, перечислил достаточно.
  
   После окончания училища молодые лейтенанты из нашего взвода разлетелись по всем местам, где только в то время находились войска Советской Армии. От Группы советских войск в Германии и до Владивостока. До сих пор мне доподлинно неизвестно, где живут, и живы ли вообще четверо из моих однокашников: Николай Будченко, Володя Окаринский, Толик Ромаев и Лёшка Муратчаев. Остальные как-то "прорезались на горизонте", оставив о себе хоть какие-то сведения. Хотя, что обидно, порой сейчас приходится доверять только слухам, поступившим из вторых, а то и третьих уст. Благо, со временем удаётся как-то уточнить и внести коррективы. Представлю вам списочный состав двадцать четвёртого учебного взвода училища выпуска 1979 года:
  
   Фамилия и имя Где живёт Особые отметки
  
  1. Анисимов Андрей. Москва.
  2. Анисимов Игорь. Москва.
  3. Белявский Алексей. Витебск. Афганистан.
  4. Будченко Николай. Не знаю.
  5. Вьюгин Владимир. Самара.
  6. Гонта Анатолий. Болград.
  7. Гончаренко Владимир. Умер.
  8. Гураль Владимир. Ульяновск.
  9. Джамгоцев Анатолий. Владивосток.
  10. Ермоленко Сергей. Симферополь.
  11. Коняев Борис. Афганистан, умер(погиб)
  12. Куц Евгений. Одесса.
  13. Максимов Андрей. Гурзуф. Афганистан.
  14. Малый Владимир. Афганистан, умер
  15. Муратчаев Алексей. Не знаю. Афганистан.
  16. Никитин Юрий. Одесса. Афганистан.
  17. Окаринский Владимир. Не знаю.
  18. Ромаев Анатолий. Не знаю
  19. Савицкий Вячеслав. Слоним.
  20. Скворцов Владислав. Смоленск. Афганистан.
  21. Ставер Илья. Белгород-Днестровский
  22. Ставер Юрий. Белгород-Днестровский
  23. Степуренко Александр. Симферополь. Афганистан.
  24. Суслов Анатолий. Одесса.
  25. Туренко Валерий. Умер
  26. Урсул Юрий. Афганистан, погиб
  27. Чеботарев Сергей. Бобруйск. Афганистан.
  28. Эфендиев Михаил. Афганистан, умер
  
   Ещё одной особенностью нашего 24 учебного взвода уже после выпуска из училища (как явствует из представленного выше списка) явилось то, что одиннадцать из двадцати восьми моих однокашников, в то, или иное время, прошли дорогами Афганистана. Да-да, одиннадцать. Если условно отбросить со счёта четверых, попавших служить в морскую пехоту (им Афганистан совершенно не грозил из-за специфики тогдашней службы), то получится, что почти-что каждый второй выпускник нашего взвод получил возможность не только побывать в условиях горно-пустынной местности, но и "понюхать пороха". Много это или мало? Судите сами. Могу предположить, что имелись учебные взвода и в нашем, и в других военных училищах, с большим количеством "афганцев" из списочного состава. Пока что, на данный момент, подобных статистических данных мне на глаза не попадалось. Да и не претендует, в конечном счёте, наш взвод в лидеры "социалистического соревнования" по поставке кадровых военных на войну. Гадкая, скажем так, это была бы статистика. Не радовала бы она ни глаз, ни слух, ни душу. Как и любая подобная статистика, в том числе и о безвозвратных потерях.
  
   В рассказе, который был представлен мной на ваш суд почти двенадцать лет назад ("Выпускники 79-го"), я уже подробно останавливался на описании некоторых моих однокашников по училищу и взводу конкретно. Повторяться, как-то, не очень бы хотелось. Однако, всё течёт, всё изменяется. Время, как этого бы не хотелось, бежит неумолимо. Мы не только не молодеем, но и уверенным шагом движемся к старости. Некоторым из нас, к сожалению, стать стариками уже не суждено. По причине скоропостижного оставления этого света. И, всё-таки, остановлюсь не только на том, или, тех, кому не суждено более дышать с нами одним воздухом, но и на других своих однокашниках ныне живущих (дай Бог им отменного здоровья и долгих лет жизни).
  
  2.
  
   Уточню, сперва, те сведения, которые мной были получены за последнее десятилетие. Пользуюсь, к сожалению, в большинстве своём всё теми же "слухами", если эти слухи не подтверждаются дополнительно свидетелями событий. Уж простите меня, если что не так!
  
   Из числа моих товарищей, не побывавших "за речкой" уже двое отправились "в мир иной". Оба одесситы. Жить бы им, да жить ещё долгие годы. Если исходить из возраста на данный момент времени.
  
   Володя Гончаренко. Он был единственным из нас, кто поступил в училище, уже обзаведясь семьёй. Жил в неполной семье. Семья его жила буквально за забором училища. В прямом, а не переносном смысле. В районе управления училища, сразу за забором, стояли небольшие дома, судя по внешнему виду, относящиеся, по времени постройки, к созданию самого училища, то есть, к 1913 году. В одном из этих домов и жила семья Води (так его все звали). Для того, что бы повидаться с женой и детьми незаконным образом, достаточно было перепрыгнуть через забор. Благо, там с патрулём реальная встреча не грозила. Единственной опасностью был комендант училища, который в вечернее время выходил "на охоту" за самовольщиками. Впрочем, учитывая жизненные обстоятельства, Гончаренко практически все выходные проводил с семьёй на законном основании. Как тогда говорили, получал "увольнительную на сутки". Где и как Володя Гончаренко служил после выпуска из училища, мне доподленно не известно. При встрече со своим однокашником Владиком Скворцовым, который побывал на одной из юбилейных встреч выпускников нашего выпуска и имел возможность пообщаться с одесситами, он мне рассказал, что и Володя и его жена погибли. Как, я уже и вспомнить не могу. А гадать не стану. В общем, нет Володи Гончаренко.
  
   Валера Туренко. Где-то на втором курсе его назначили командиром отделения в нашем взводе. Как говорится, "хитрый одессит", получивший уже звание младшего сержанта, почувствовав дополнительную нагрузку да, в придачу, и ответственность, быстренько "соскочил" с этой должности. Однако, пользуясь поддержкой своего отца, который служил в штабе Одесского военного округа, смог сохранить сержантское звание. Что это давало? Поверьте мне, многое. Во-первых, в наряд его могли назначить не везде и не всегда. Дежурным по батарее, разводящим в караул (крайне редко), в патруль по городу. Это вам, не дневальный, не часовой, не рабочий по столовой. В общем, "свободный сержант" есть свободный сержант. Да и после выпуска из училища, Валера, если мне память не изменяет, сразу же поехал служить за границу. И не в Монголию, а в Европу. Как сложилась его военная служба, гадать не стану. Только жизнь и служба у него были не столь уж гладкими. По непроверенным данным, несколько лет назад он умер от инфаркта. Об этом я узнал от Володи Вьюгина в 2017 году.
  
  3.
  
   Перейду теперь к моим товарищам по взводу, прошедшим Афганистан.
  
   Напомню, что непосредственно во время службы в Афганистане погиб только один мой однокашник. Юра Урсул. Погиб в бою, попав под огонь крупнокалиберного пулемёта духов. Награждён. Похоронен на родине в Молдавии. Сведения о нём есть в книге Памяти.
  
   Боря Коняев. Виноват в том, что в рассказе "Выпускники 79-го" не совсем точно передал те сведения, которые мной были получены "со слухов". Вернее, передал именно "слухи". Буквально недавно по электронной почте получил письмо от косвенного свидетеля гибели Бори Коняева. Передам это его письмо без добавлений и искажений.
  
   "Уважаемый Сергей Иванович, вчера случайно прочитал Вашу статью о лейтенантах-выпускниках военных училищ 1979 года, прибывших на доукомплектование 213 мсд в пос. Тоцкое-2 Оренбургской области.
  
   Я закончил военное училище в 1979 году, служил под Саратовом и меня также в конце января 1980 года направили в Афганистан эшелоном из Тоцкого. До июня 1981 года я проходил службу в 108 мсд в должности заместителя командира роты по политической части сначала в Кабуле, а затем в Баграме. Попал под первую замену и был направлен в распоряжение Командующего ПриВО, а оттуда - в 213 мсд замполитом мотострелковой роты 691 мсп. В ноябре 1980 года я был назначен помощником начальника политотдела по комсомольской работе.
  
   В своей статье Вы упоминаете Бориса Коняева и описываете обстоятельства его гибели, о которых Вам кто-то рассказывал. Так вот это было не совсем так, как вам рассказали.
  
   Я знал Бориса. Он проходил службу командиром миномётной батареи 2 мсб 691 мсп и нас, как афганцев, вместе иногда приглашали на разные мероприятия (тогда в дивизии афганцев было всего четверо). Борис имел два ордена Красной Звезды, но был очень скромен и всё время отдавал службе. Офицером он был хорошим и его кандидатуру рассматривали для назначения начальником штаба артдивизиона полка.
  
   Сразу после прибытия в дивизию ему в соседнем со мной доме была выделена квартира, и он вызвал свою семью, которою не видел 2 года.
  
   В тот злосчастный день к нему должна была приехать жена. Железнодорожная станция от военного городка находилась в 3-х километрах, а поезд из Москвы приходил в 2 часа ночи, поэтому, если это было необходимо, из полка на станцию отправляли грузовой автомобиль, но иногда офицеры добирались туда самостоятельно пешком, а уже - обратно на транспорте какой-либо части.
  
   Борис в тот день сменился с наряда и пошёл на станцию пешком. Он шёл по обочине дороги и его всего в полукилометре от КПП военного городка сбил легковой автомобиль "Нива 2121", который двигался в попутном направлении. Автомобиль после совершения наезда скрылся в сторону села Тоцкое.
  
   Бориса от удара выбросила в придорожный кювет. Он получил множественные переломы, но был жив и скончался через 2-3 часа от потери крови. По мнению эксперта, в случае своевременного оказания медицинской помощи, он остался бы жив и не умер.
  
   Супруга самостоятельно приехала в городок, до утра находилась в комендатуре и только около 8-ми часов утра Бориса начали разыскивать. В это же время его тело обнаружил один из проезжавших.
  
   В ходе расследования случившегося выяснили номер автомобили (все въезжающие и выезжающие транспортные средства записывались в журнале на КПП городка с указанием точного времени), а по нему и личность водителя. Им оказался первый секретарь Тоцкого райкома ВЛКСМ Александр Синяков. Я с ним был хорошо знаком, т.к. он часто бывал в дивизии, где участвовал в различных мероприятиях. Поэтому у него был пропуск для въезда на территорию военного городка.
  
   В тот вечер он приехал к своей знакомой, которая проживала в городке. Возвращаясь от неё, будучи в состоянии алкогольного опьянения, он и совершил наезд на Бориса.
  
   Машину с разбитой правой передней фарой и следами крови на капоте обнаружили у дома Синякова. Тот пытался убедить следствие, что не заметил столкновения, но этому не поверили и в последующем он был осужден.
  
   Вот так из-за одного негодяя, погиб старший лейтенант Борис Коняев.
  
   Потом прах Бориса отправили на Родину, куда уехала и его семья. Насколько мне известно, там супруге по линии Минобороны была выделена квартира.
  
   Не знаю, получите ли Вы моё письмо, т.к. то, что я прочитал, было размещено в Интернете в 2009 году, но надеюсь, оно дойдёт до Вас.
  
   С уважением, полковник запаса Богданович М.А."
  
   Ничего мной не прибавлено и не изменено. Единственно, некоторые моменты, не связанные непосредственно с обстоятельствами гобели Бори Коняева я упустил. Вам они были бы не интересны. Жалко Борю. Хороший был человек, перспективный офицер. Судите сами. В начальный период боевых действий в Афганистане, то есть, с 1979 и по 1984 года, дивизионное и армейское начальство на награды было жадновато. Пока из батальона представление придёт в полк, оттуда в отдел кадров дивизии, потом в Кабул, Ташкент, Москву - пройдёт не только, много времени, но и много людей, которые, вычитывая текст и оценивая достоинства человека, представленного к награде, сделают вывод, что можно повременить с награждением или снизить саму награду. "Рано. Не достоин такой. Есть более достойные". В общем, чиновники от кадров или наградных отделов "знали лучше" награждаемых, чем командир батальона или дивизиона. Ну да, эта тема уже набили оскомину на языке. А вот Боря Коняев смог получить два ордена! Значит, был не только действительно достоин, но и награждён. Возможно, не сложись жизненные обстоятельства так трагично, был бы в нашем взводе свой генерал. Если бы...
  
   Хотя, нет. Не имеет смысла заниматься самообманом и пытаться ввести в заблуждение других. Генералами "афганцы" становились в исключительных случаях. Только если они до пребывания в Афганистане уже были на предгенеральских или генеральских должностях. Не любили офицеров, получивших боевой опыт, в Советский Армии - это раз. Почему? Да по множеству причин. И, в первую очереди потому, что они являлись первыми претендентами при назначении на вышестоящие должности. Банальная конкуренция. Попросту, "афганцев" старались тем или иным способом "задвинуть", а порой, даже очернить, как несоответствующих даже занимаемой должности. Они имели обострённое чувство справедливости - это два. Любые попытки неправомерных действий начальства в отношении как их самих, так и окружающих, вызывали открытый протест. Порой с резкой форме и без сдерживания эмоций. Боевые офицеры, кроме огромного опыта ведения войны, приобрели ещё и уверенность в себе и своих силах - это три. Видя неправильные, расходящиеся с их пониманием действия в применении войск, "афганцы" могли открыто высмеять подобного начальника, приведя реальные примеры из жизни и ведения боевых действий. Даже сказав, где это можно прочитать в секретном обзоре боевых действий в Афганистане. Дружба и взаимопомощь всегда стояли у них на первом месте - это четыре. Предать товарища, "настучать" на него начальству, было последним делом. Лучше пострадать самому, чем "подставить" друга. Можно было бы ещё перечислять и пять, и шесть, и семь. Только это будет напрасным переводом времени. Сказанного выше достаточно. Естественно, как уже сказано, "нет правил без исключения". Существовали среди "афганцев" и такие, которые "по головам сослуживцев" взбирались по "служебной лестнице к вершинам власти". Можно было бы их перечислить прямо здесь, да только как-то не хочется марать этот рассказ подобными именами. В общем и целом, как это ни прискорбно, даже если бы с Борькой не случилась описанная выше трагедия, генералом он бы не стал. В силу перечисленных выше "считалочек" и своего характера. А уж характер и наклонности Коняева за четыре года совместной учёбы и жизни бок-о-бок, я изучил. Можете мне поверить.
  
   Володя Малый. Я о нем уже рассказывал раньше. Последний раз нам довелось встретиться в Западной группе войск (ГСВГ) под Магдебургом. Мой артиллерийский дивизион прибыл туда для проведения боевых стрельб. Естественно, узнав, что поблизости служит однокашник, я постарался с ним встретиться. От Володи я узнал много интересного о наших однокурсниках по взводу (тогда же и о гибели Юры Урсула и Бори Коняева). А вот о нём самом - практически ничего. От рассказа о своей службе и личной жизни он старательно "уходил в сторону". Да, воевал (о чём красноречиво говорил орден Красная звезда)! Да, имею семью (какую, сколько детей, как живётся - ни слова)! Служу (ясно и без слов, раз в ЗГВ и в должности командира миномётной батареи)! В общем, ничего-то о Володе конкретного я так и не узнал. А лезть с назойливыми расспросами - постеснялся. Может быть и правильно? Человек, если у него наболело, и появилась потребность в слушателе - сам всё расскажет. Если же нет - навязываться не стоит. Получишь или явную "сладкую ложь", или суровую отповедь. Ни того, ни другого я в то время не хотел. В итоге, договорились о возможной последующей встрече, которая так и не состоялась.
  
   В последующем до меня дошли слухи, что Володя Малый заменился в Союз. Куда конкретно - я уже и не помню. Придумывать не стану. Ещё одним непроверенным
  слухом было то, что он по каким-то причинам добровольно покинул этот мир. Может быть, это и не так? Достоверных сведений у меня сейчас нет. Хотя и тем, кто мне об этом рассказывал, не доверять я не могу. А на его могиле, естественно, я не был. Во всяком случае, в своём списке я Володю отметил как ушедшего в мир иной.
  
   Миша Эфендиев. Практически все четыре года учёбы нам с ним довелось прожить рядышком. Сперва, на соседних койках в "кубрике", где размещались 23 и 24 учебные взвода. Последний год учёбы в одной комнате курсантского общежития. Завзятыми друганами они были с Лёшкой Белявским. Трудно понять, что могло связывать этих двух, разных по внешности и внутреннему миру людей. Однако, факт их преданной дружбы неоспорим. Оба они попали служить после выпуска из училища в дивизию, которая располагалась в городе Термез (на границе с Афганистаном). Вместе в 1979 году в составе дивизии были введены на территорию Афганистана. Служили они оба в артиллерийском полку в "Тёплом стане" Кабула. Даже заменялись из Афгана практически в одно и то же время: Белявский - в Белоруссию, а Эфендиев - в Кабардино-Балкарию. Именно в Кабуле мне в мае 1981 года довелось видеть их вместе в последний раз, за столом, где Лёшка Белявский делал "отвальную". На следующий день он улетал в Союз. Через пару дней должен был замениться и Эфендиев. Больше Лёшку и Мишку вдвоём одновременно, мне видеть не довелось.
  
   Более десяти лет у меня сведений о Белявском и Эфендиеве не было. Сами понимаете. Служба. Да и побросала меня эта самая служба изрядно. Приволжье - два года, Афганистан (два года), Азербайджан (год), ГСВГ (пять лет), Белоруссия (три места службы, всего двенадцать лет). Только в 1991 году во время учёбы в Ленинграде на Центральных артиллерийский офицерских курсах, от сослуживца Лёшки Белявского я узнал, что служит он в Полоцке начальником разведки артиллерийского полка. И опять затишье на десять лет. Затем, после увольнения из армии в 2002 году, когда представилась возможность побывать в Витебском республиканском реабилитационном центре воинов-интернационалистов, с Белявским я встретился. Он был уже давно на пенсии. Тогда-то, у него дома мы и созвонились с Мишей Эфендиевым. Немного поговорили, вспомнили годы учёбы, прожитые годы, однокашников. По телефону, да ещё и международной линии, разговаривать долго накладно.
  
   В Витебске в реабилитационном центре мне довелось побывать раз пять. Потом этот центр (из-за недостатка финансирования из республиканского бюджета) перепрофилировали в областной медицинский реабилитационный центр ветеранов войны и труда. С путёвками из других областей Беларуси, стало туго. Если не сказать более грубо. Где-то лет пять назад, когда я был в Витебске в очередной раз (не хотелось бы сказать, что в заключительный и последний), Лёшка сказал мне, что Мишка Эфендиев умер. Что-то связанное с сердцем. Так не стало ещё одного моего однокашника-"афганца". Роковой список "афганцев" увеличился до четырёх, а общий счёт наших потерь - до шести. Это только по моим сведениям. Если не брать в расчёт тех четверых, о которых у меня вообще никаких сведений нет.
  
  4.
  
   Коротко об остальных сокурсниках по взводу, прошедших Афганистан.
  
   Лёшка Белявский. Живёт и здравствует в городе Витебск Республики Беларусь. На пенсии. Нигде уже давно не работает. Увлекается летней рыбалкой. Дети взрослые и в самостоятельной жизни. Говорит, что всем доволен.
  
   Андрей Максимов. Служил в Афганистане в артиллерийском полку в Кабуле. Повздорил с замполитом и парторгом полка (нашли, на свою голову, с кем "бодаться"), за что и был отправлен в Союз на вышестоящую должность. Последнее место службы, ежели верить рассказам - Западная группа войск (ГСВГ). Застал там вывод наших войск из Европы. В отличие от прочих своих сослуживцев, которые скупали по дешевке подержанные машины, аппаратуру и прочий дефицитный в доживающем последние месяцы СССР товар, купил в новоиспечённой объединённой Германии оборудование: толи кафе, толи гаштета. В общем, предприятия общепита. Вернулся домой в Крым. Занялся бизнесом. Сейчас живёт в городе Гурзуф. Не самый плохой городок в Крыму на побережье Чёрного моря. Больше сведений о нём у меня нет.
  
   Юра Никитин. Как коренной одессит, свой родной город не предал. Сейчас живёт там. Живёт и здравствует. Судя по фотографиям и личному общению с ним, души не чает в своей дочери (не единичный случай, включая и меня). Периодически мы с ним созваниваемся. Только вот беда. То у меня времени на длительное общение нет, то он занят. В общем, житейские проблемы. Хотя, судя по всему, жизнь у него сложилась правильно.
  
   Владик Скворцов. Служил в Афгане в Джелалабале. Именно туда и вводился вместе с полком (в последующем - прославленная мотострелковая бригада). Старший офицер артиллерийской батареи артиллерийского дивизиона мотострелковой бригады. Почти два года непосредственно поддерживал огнём ведение боевых действий батальонов. Там получил серьёзную травму позвоночника, на которую, по молодости лет, не обратил особого внимание. Травма "аукнулась" во время вывода советских войск из Латвии, когда он попал в аварию - перевернулся на легковой машине. Долгое лечение в госпитале. Увольнение с инвалидностью. Ныне живёт на пенсии в Смоленске. Двое взрослых сыновей. Большую часть времени проводит на построенной своими руками даче, недалеко от Смоленска. Увлекается рыбалкой. Именно он носитель большей части информации о наших однокурсниках.
  
   Сашка Степуренко. С ним мне довелось служить в Афганистане в одно и то же время, в одном и том же полку. Только в разных батальонах. По сути дела, его второй мотострелковый батальон сменил наш батальон в роли рейдового, а мы в сентябре 1982 года приняли от его батальона зону ответственности вдоль трассы Термез-Кабул. Встречались мы с Сашкой в Афгане довольно часто. То во время марша нашего рейдового батальона на операцию или обратно, то наоборот. Заменились почти одновременно. Я в Азербайджан, а он - на Дальний Восток. Потом, уже ближе к моменту распада Советского Союза, когда начался период массового сокращения Вооруженных Сил новых суверенных государств, он оказался в Крыму, в то время ещё принадлежащему Украине. Попал под сокращение. По слухам, удалось ему устроиться в тамошнюю полицию. Сейчас, по моим сведениям, живёт в Симферополе. Прямой связи с ним у меня нет. А, жаль. Было бы о чём вспомнить!
  
   Лёшка Муратчаев. В Афганистане он служил в бригаде специального назначения. Старший офицер батареи. Эти сведения у меня чисто за счёт изучения материалов нашего сайта. Как-то я наткнулся на сообщение, что его разыскивают сослуживцы по Афгану. Впрочем, нашли его, или поиски оказались бесплодными, я с достоверностью не скажу. Мои расспросы одесситов, также ощутимых результатов не дали. Возможно, когда-то, а, может быть и по чьей-то подсказке, Лёшка прочитает этот рассказ и выйдет на связь. Ещё одно "белое пятно" в этой истории, будет закрашено. Надеюсь, что позитивным цветом.
  
   О себе, пусть одиннадцатом, писать как-то не с руки, да и нет желания. Уже и так много рассказал. И о себе, в особенности (в предыдущих рассказах).
  
  5.
  
   Пора заканчивать. В качестве эпилога. Пускай и в несколько обширной форме.
  
   Объём и действующие лица данного рассказа имеют несколько ограниченные границы. По существу, я обратил своё и ваше внимание только на своих однокашников по учебному взводу. Да и то, не обо всех. В основном, об умерших и "афганцах". Всего-навсего, неполные три десятка человек, приблизительно одного возраста, одного мышления и одной жизненной направленности - Родину защищать.
  
   Нас этому учили. Нас воспитывали патриотизму и любви к своему государству. Идеологическая обработка советских людей велась с раннего возраста и до последних дней жизни. А где, в каком другом государстве было по иному? В Германии? В Америке? В Бразилии? Сомневаюсь. Везде жителей страны учили, что их государство "лучшее, процветающее, сильное". А где подобная "идеологическая подкованность" отсутствовала напрочь, там и самостоятельность нации не имела право на существование. Её, по большему счёту, и не было. Так, что-то среднее между колонией и явными задворками (сырьевым придатком) более сильной страны. Вспомните "лихие девяностые". Ведь после развала СССР, у нас на волне роста преступности и вседозволенности, "зеркально" скатились вниз и патриотизм, и идеологическое воспитание. Что, не так? Так! Целое поколение новых людей, рождённых после СССР, оказалось "без царя в голове". Ни в чего, ни в кого не верующих. Не имеющих твёрдых жизненных позиций. Имеющих только одну цель - "деньги, деньги, много денег". Благо, через десяток-другой лет во многих республиках бывшего Советского Союза опомнились, и постарались восстановить ту патриотическую и идеологическую системы, которые были в СССР. Жаль, не везде. Результат налицо. И, не везде, позитивный.
  
   Вам в последнее время доводилось беседовать с молодыми (и не очень) людьми в возрасте от пятнадцати до тридцати лет? Нет? А жаль! Многое бы узнали того, что они узнают из Интернета. И о Революции 1917 года. И о Гражданской войне (если, конечно, они о ней, хоть что-то слышали). И о Великой Отечественной войне (в которой, в конечном счёте, "фашистскую Германию разгромили американцы, французы и канадцы", но, никак не Советский Союз). И о ядерной бомбардировке японских городов. И об освоении Космоса. В общем, обо всём, что касается истории двадцатого века. О нахождении советских войск в Афганистане с 1979 по 1989 годы вам что-то вразумительное сможет сказать, в лучшем случае, один из ста человек. Почему так? Да потому, что им это не интересно. А учить правильно и в нужном направлении некому. Родители, зачастую, сами ничего не знают (издержки девяностых годов), а если и знают, то явно не имеют времени на общение с детьми по этим вопросам ("деньги, деньги, много денег"). Вот молодежь и занимается "самообразованием" в Интернете. Много ли правдивого там найдёшь? Отнюдь!
  
   Ветеранов Великой Отечественной войны, способных сейчас рассказать о той страшной войне, как я уже отмечал, ныне привлечь к патриотическому воспитанию, увы, невозможно. Или они в слишком преклонном возрасте (под вековой юбилей), или, кроме фантазирования ничего не скажут по существу. Нас, "афганцев", также не шибко приглашают говорить с современной молодёжью. Для этого нужно, что бы администрации и педагоги учебных заведений были заинтересованы в подобных беседах (?). Вот и получается, что современная молодёжь и у нас, в Беларуси, и у ближайших с нами соседей, в большинстве случаев, предоставлены сами себе. И черпают "необходимую информацию" из гаджетов. Прискорбно, но, факт.
  
   Я, чувствую, слишком уж увлёкся вопросами патриотического и идеологического воспитания. Пусть это и очень важные проблемы, но, слишком высок уровень, где они могли быть успешно решены. Хотя, для подобных действий имеются в государственных органах специальные, назначенные для этого дела люди. От районного масштаба и до самого верхнего эшелона власти. За это государственные служащие, по большему счёту, получают свои деньги. Поверьте, не малые.
  
   Вернусь к тому, где прервался. К своим однокашникам по взводу. Могу с полным на то правом заявить, что своё предназначение выполнили все выпускники 24 взвода. Кто-то из них заплатил своей жизнью. У некоторых военная служба и карьера не сложилась по тем или иным причинам. Только из двадцати восьми выпускников ни один не стал сволочью, преступником и предателем. Все они любили и продолжают любить свою Родину. Нет ни одного, кто покинул свою землю, поменяв её на "сладкий заграничный рай". Этим можно гордиться. Что я и делаю. Однако, рядом с гордостью гнездится горечь утрат. Утрат тех, кто четыре года учился и жил рядом, кого я не забывал потом четыре десятка лет. И не только "не забывал", но и интересовался их судьбами. Типа, пожизненного "осколка в сердце".
  
   Можно было бы ещё вспомнить всех своих сослуживцев, с кем судьба сводила за почти тридцать лет армейской жизни. Многих из них уже нет на этой бренной земле. Только это уже тема последующих повествований.
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023