ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Чернышёв Юрий Иванович
Фельдмаршал из Горошек

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  ФЕЛЬДМАРШАЛ ИЗ ГОРОШЕК
  
   Чудный край - украинское Полесье! Глухие дубравы, теряющиеся в болотах дороги и тропы, тихие речушки с удивительно чистой водой и густо поросшими берегами. И вдруг, как бы ниоткуда взявшиеся, возникают светлые пятна песчаных полян, порой до километра в окружности. Еще удивительнее встретить в лесу огромные замшелые валуны, немые свидетели Ледникового периода. А вслед за тем, за недалекой опушкой, возникают гранитные скалы, столбы, россыпи.
   Не случайно же порой называют житомирское Полесье малым Уралом: чего только нет в тех россыпях, в распадках горных пород, просто в земных толщах!.. В старину местные жители отдавали предпочтение ярким камешкам, в изобилии находимым на полях и в огородах. Самоцветы те шли на изготовление бус, сережек, для украшения сундуков и шкатулок, пользовавшихся спросом на киевских, житомирских, бердичевских рынках и ярмарках.
   В южной части этого края, там, где пустоши преобладают над лесами и болотами, в 40 верстах от губернского Житомира размещалось имение М.И. Голенищева-Кутузова. Владеть им знаменитый полководец стал после того, как в 1793 году, по Третьему разделу Речи Посполитой, весь этот древнерусский край был возвращен в лоно Российской империи. Немало выдающихся людей получили тогда в собственность имения и наделы на Полесье. За отличия в русско-турецкой войне императрица Екатерина Великая наградила генерала Голенищева-Кутузова тем имением.
   Власти на Полесье менялись, а жителями его, основным населением края, были все те же полещуки - потомки старинного славянского племени древлян. И названия многих населенных пунктов оставались все теми же, данными им далекими предками. Главный город края все так же именовался "Хлебным городом" - Жито + Мир. А поселение, данное в собственность генералу, носило непрезентабельное, на первый взгляд, название Горошки - от покрывавших поля черных шариков, напоминавших видом горошины. Это позднее уже ученые определили, что в них содержится очень ценный металл - титан.
   Вот в тех самых Горошках проживал, занимаясь хозяйством, будущий победитель Наполеона Бонапарта Михаил Илларионович Кутузов. Проживал по воле императора, в очередной раз удалившего из армии великого полководца, чей неоценимый опыт и талант был так необходим Отчизне...
  
   К началу XIX века, когда на российский престол взошел Александр I, генералу от инфантерии М.И.Кутузову шел уже шестой десяток лет, а за плечами его были десятки сражений и войн, в которых он получил немало ран и был отмечен многими наградами. И новый император счел уместным назначить в 1801 году столь славного и чтимого героя столичным генерал-губернатором. Но уже через год, за "неисправности в полицейской службе", он же уволил Кутузова в отставку, на целых три года превратив первого из современных ему полководцев в заурядного полесского помещика.
   Жил Михайла Ларионыч, как именовали его окружающие, в Горошках уединенно, занимаясь сельским хозяйством, стараясь сделать имение культурным и прибыльным. Его
   то охватывала тоска обреченного на бездействие военного человека, то начинались метания и порывы сделать что-то по хозяйству, добыть хоть какие-то деньги. А война в Европе тем временем продолжалась. К 1805 году Наполеон успел уже дважды разгромить коалиции феодальных государств, и угроза его высадки на Британских островах стала настолько реальной, что Англия поспешила создать новую коалицию - вместе с Австрией и Россией. По плану коалиции собранная на Дунае объединенная русско-австрийская армия должна была двинуться против империи Наполеона. Но кому вести войска?
   И так же, как пять лет назад Павел I вынужден был просить отставного Суворова, так теперь сын его Александр обратился с письмом к Кутузову. Воспрянувший духом генерал немедленно вступил в командование собранной на Волыни 50 - тысячной армией. Но это была лишь часть 180 - тысячной армии, которую обязался выставить Александр I, хотя именно ей и пришлось выдержать основную тяжесть борьбы. Европа уже познала Наполеона - героя Тулона, предводителя Итальянского и Египетского походов, полководца, разбившего многие европейские армии. Полководческое же дарование Кутузова тогда еще не развернулось в полной мере, великая слава ждала его впереди...
   Но, если французский император был единственным и полновластным руководителем своих войск, генерал Кутузов вел свою армию на запад, чтобы стать под командование австрийского императора. А из России вдогонку ему скакали гонцы с царскими приказами, лишавшими его самостоятельности. Союзные войска в той кампании преследовали неудачи: Ульм, ставший символом позорной капитуляции 70- тысячной армии Мака, затем Вена, взяв которую, Наполеон объявил о мире с Австрией и продолжении войны с Россией. Хотя в сражении при Шенграбене, где на 5 русских солдат приходилось 30 французов, Кутузов продемонстрировал пример аръергардного боя, сумев вывести свою армию из окружения.
   И тогда австрийский император Франц, сдавший врагу свою столицу и половину страны, потребовал, чтобы Кутузов остановился и дал Наполеону генеральное сражение. Но славные боевые полки повел на гибель под Аустерлицем сам русский царь. Его присутствие "при армии" лишало Кутузова инициативы, и военный гений Наполеона вновь торжествовал над косным монархизмом. Когда же всем стало известно, что виновник Аустерлицкого фиаско сам русский император, а не Кутузов, Александр I еще больше возненавидел генерала и удалил его из армии, назначив генерал-губернатором Киева. И уже оттуда наблюдал Михаил Илларионович, как в 1806 году затрещало под ударами Наполеона призрачное военное могущество Пруссии. А России был навязан Тильзитский мир, по которому Наполеон получил полную свободу действий в Европе. Россия одобрила его захваты и подчинилась континентальной блокаде Англии, получив взамен Финляндию и обещания поделить Турцию.
   Но обещать - не значит сделать! В том же году Наполеон натравил Турцию против России и всячески поддерживал султана в его войне с царем. Наполеон был великий стратег и в планируемой им новой, невиданной по масштабам, войне против России он отводил Турции ответственную роль. Одновременно с вторжением его корпусов с берегов Немана, от Днестра и Дуная вторглась бы 100 - тысячная турецкая армия и, пройдя через Украину, присоединилась бы в Белоруссии к наступающей французской армии...
  
   Война, развязанная турками на Дунае, длилась 5 лет - до 1811 года. Русской армией командовали то Михельсон, то Прозоровский, которого сменил Багратион, а того - Каменский. Они брали крепости, разбивали турецкие войска, но не сумели добиться такой решающей победы, которая заставила бы турок просить мира. И лишь когда стала очевидной неотвратимость новой войны с Францией, Александр I понял, что "замирить" турок сможет только Кутузов, и назначил его Главнокомандующим Дунайской армией. Кутузов сразу же отказался от осады и штурма укрепленных позиций и крепостей.
   - Важно не крепость взять, а войну выиграть, - говорил он своим соратникам.
   Кутузов знал, что в открытом полевом бою русские войска дерутся неизмеримо лучше турецких и, если отразить первые атаки турок, они потеряют решимость. Блестящую победу одержал новый Главком под Рущуком, но преследовать турок он не стал, больше того - взорвал и разрушил крепость, взятие которой стоило больших жертв, после чего перешел со всей армией на левый берег Дуная. Турецкий визирь не понял его маневра и донес в Константинополь о своей победе. Не поняли этого и Наполеон с царем Александром - первый радовался успеху турок, второй гневно требовал объяснений. А рвавшимся в бой офицерам Главком Кутузов объяснил:
   - Если пойдем за турками, то, вероятно, достигнем Шумлы, но потом что будем делать?.. Гораздо лучше ободрить моего друга Ахмет-бея, и он опять придет к нам...
   И Кутузов терпеливо ждал, пока ободрившийся визирь не двинул против русских главный отряд численностью в 50 тысяч, оставив на правом берегу свой лагерь с 20 тысячами резерва, со знаменами, с огромными запасами продовольствия и вооружения. Темной осенней ночью отправил Кутузов отряд генерала Маркова численность в 7,5 тысяч штыков и сабель, велев переправиться через Дунай в удаленном месте выше по течению, и нанести удар. Успех был полным: русские взяли около 20 тысяч пленных и огромные запасы противника, при самых минимальных потерях.
   Быстро установив в захваченном лагере пушки, марковцы открыли огонь в тыл основных сил турок. Одновременно Кутузов атаковал их с фронта, и вся армия великого визиря оказалась блокированной. А вскоре Турция подписала долгожданный мир. Но и в этот раз царь, вместо благодарности, удалил Кутузова от армии, прислав на замену ему своего флигель-адъютанта адмирала Чичагова. И Кутузов, сдав дипломатические и военные дела в своей резиденции в Бухаресте, попрощался с войсками 12 мая 1812 года и отправился снова на Волынь, в свои Горошки.
   Именно там, в разгар сельской страды, узнал великий полководец о вторжении в Россию наполеоновских войск, почти два десятилетия не знающих поражений и занявших чуть не всю Европу. 24 июня Наполеон, без объявления войны и говоря все время о мире, начал свой последний поход от берегов Немана. Шли десятки тысяч кавалерии, могущественная артиллерия, шла гордость Наполеона - его императорская гвардия. Двигались на Россию и польские легионы, баварские и саксонские, австрийские и прусские, итальянские и голландские, швейцарские и португальские полки! Европа в напряженном молчании ждала развязки событий.
   В том, что русская армия будет разбита в первом же приграничном сражении, никто там, очевидно, не сомневался. И не только потому, что всемогущим казался Наполеон, но и потому, что Александр I весьма плохо подготовил свою страну к этой войне. Континентальная блокада сократила экспорт России и пагубно отразилась на ее экономике. Финансы империи были сильно расстроены непрерывно ведущимися войнами. Разрыв с Англией после Тильзитского мира бил по интересам дворянства, которое открыто выражало недовольство политикой царя. Недовольна была и зарождавшаяся буржуазия, поскольку развитие промышленности тормозилось крепостным правом. Не были проведены обещанные Александром I реформы, и крестьянство глухо роптало.
   Достигнутые накануне войны дипломатические успехи несколько облегчали положение России, но коренным образом соотношение сил в Европе не изменили. Победа Кутузова и заключенный им Бухарестский мир позволили перебросить часть войск с Дуная на Неман. Освобождал войска с финляндского театра и договор со Швецией, а союз с Англией принес царю финансовую помощь. Но вооруженной поддержки ожидать было не от кого, и перед лицом Франции, за которой шла почти вся Европа, Россия в войне 1812 года оказалась одна. Против полумиллионной армии Наполеона на западных границах России было всего около 200 тысяч войск.
   Но эти двести тысяч русских воинов были достойными противниками войскам Наполеона. На берегах Немана стояли полки и дивизии, штурмовавшие Измаил и форты Италии, одолевшие вершины Альп и польские болота, побеждавшие на берегах Дуная и Финского залива. Там были ветераны сражений генералиссимуса Суворова, герои походов Кутузова, дважды сходившиеся с французами и не уступавшие им храбростью в бою. А напуганный Аустерлицем Александр I присмирел и предоставил передовым русским генералам руководить боевой подготовкой армии. Сам же он в Петербурге разыгрывал маневры по отражению десанта на Васильевский остров!..
   Война 1812 года призвала в строй множество отличных офицеров, вроде Андрея Болконского, выведенного Львом Толстым в романе "Война и мир". Среди них были вернувшиеся из отставки суворовцы, появилась и боевая молодежь, которая вела в бой роты, эскадроны, батареи. Русская армия насчитывала немало замечательных дивизионных и корпусных генералов. Был Дохтуров, сумевший вывести из окружения остатки войск под Аустерлицем. Был и Ермолов, преследуемый при Павле, но увенчавший в сражении под Прейсиш-Эйлау свое имя боевой славой. Были Раевский и Коновницын, Лихачев и Неверовский, Монахтин и многие другие. Руководили двумя армиями России, сосредоточенными на западной границе, лучшие генералы - Барклай-де-Толли, бывший перед войной военным министром, и Петр Багратион, три десятилетия проведший в боях и походах. Третья армия Тормасова прикрывала на Волыни киевское направление и фланг Багратиона.
  
   В ночь на 24 июня бал в честь царя, лишь накануне прибывшего в Вильно, чтобы "состоять при армии", давал барон Бенингсен. Он в этой войне был еще без должности и хотел ее получить. Веселье было в полном разгаре, когда в зале появился гонец с грозной вестью о вторжении в Россию войск Наполеона. Царь со своим штабом тут же убыл в Свенцяны, а назначенный Главнокомандующим Барклай начал отход к укрепленному лагерю в Дриссе. Теперь Барклай и Александр руководили войсками не только из двух штабов, но и из двух отдаленных друг от друга пунктов. Пагубность этого больше всего сказалась на положении Багратиона.
   Этот опытный и разумный генерал еще в начале года писал царю, что "опасность с каждым днем увеличивается, война неизбежна, необходимо оградить себя от внезапного нападения, выиграть время, по крайне мере шесть недель, дабы сделать первые удары и вести войну не оборонительную, а наступательную". И предлагал разработанный им план. Но царь предпочел план прусского генерала фон Пфуля - его советника еще с 1806 года, когда он выпросил его у короля, чтобы поучиться военному искусству.
   Этот бездарный план обрекал 1-ю и 2-ю армии на разгром поодиночке. Армия Барклая, растянутая почти на 200 километров в районе Вильно, должна была отходить под давлением Наполеона к Дриссе. А растянутой на 100 километров в районе Волковыска армии Багратиона было предписано атаковать французов во фланг и тыл. Но Пфуль не учел, что Наполеон, имея 500 тысяч солдат, мог сосредоточить превосходящие силы против обеих армий одновременно и, пользуясь их разобщенностью, разгромить обе. Что и произошло в первые дни войны.
   Главными силами Наполеон занял Вильно и вклинился между русскими армиями. Несколько дней Багратион находился в неведении, не получая никаких приказов и не зная о положении 1-й армии. Затем получил приказ поддержать Платова, атакующего войска, наступающие против Барклая. Через два дня - новый приказ: отходить на соединение с 1-й армией. Багратион был полностью дезориентирован. Двигаясь форсированным маршем, 2-я армия достигла Слуцка, где выяснилось, что корпус Даву уже занял Свислочь, а брат императора Иероним атакует арьергард Платова. А разрыв между русскими армиями достиг уже 300 километров.
   Когда армия Барклая достигла дрисского лагеря, царя удалось, наконец-то, убедить, что тот станет ловушкой для армии. План Пфуля был опровергнут жестокой действительностью, а нового плана действий не было. Под натиском противника русские армии продолжали отходить и результат "руководства" царя становился очевиден: новая, еще более страшная, чем Аустерлиц, катастрофа. Великий князь Константин умолял своего венценосного брата заключить мир, пока не поздно. А наиболее разумные в свите царя советовали ему "для спасения России" покинуть армию, что тот и поспешил сделать. Однако перед отъездом он не указал, кто же из двух командующих будет Главкомом.
   Единственно разумное, что мог в сложившейся обстановке сделать Барклай - это продолжать отход, ибо он уже стал не маневром, а вынужденной необходимостью. Город за городом занимал Наполеон, война охватывала все новые губернии. Однако пророчество Наполеона, что армии Барклая и Багратиона никогда не встретятся, не сбылось. Генералы, проявив замечательное искусство вождения войск, встретились у Смоленска, где и дали первый серьезный бой агрессорам. Смоленск пылал огромным костром, а русские войска продолжили отход. Багратион был против отхода, жаждали боя и войска, но Барклай счел необходимым и "дальше ослаблять Наполеона отходом вглубь страны". Но так дальше не могло продолжаться: русской армии нужен был полководец, который сумел бы найти правильный путь к победе, ибо теперь стоял вопрос о судьбе Отечества.
  
   В это тревожное время Кутузов приехал из Горошек в Петербург, где был избран Начальником петербургского и московского ополчений. Днем он встречался с людьми, а по ночам, запершись в кабинете, часами просиживал над картой театра войны, изучая движения войск. В одну из таких ночей ему доставили срочное письмо императора.
   "Михаил Илларионович! - писал Александр I генералу Кутузову, назначая его Главнокомандующим. - Известные военные достоинства ваши, любовь к отечеству и неоднократные опыты отличных подвигов приобретают вам истинное право на сию доверенность. Избирая вас для сего важного дела, я прошу всемогущего бога да благословит деяния ваши к славе российского оружия, и да оправдаются тем счастливые надежды, которые отечество на вас возлагает".
   Царь продолжал ненавидеть Кутузова, но был вынужден сделать это назначение, ибо того желали все слои населения России. "Ростопчин письмом от 5 августа сообщил мне, что вся Москва желает, чтоб Кутузов командовал армией, ... мне оставалось только уступить единодушному желанию", - писал царь своей влиятельной сестре Екатерине. Но, желая умыть руки в случае неудачи, он подбор Главкома доверил специальному комитету и подсунул в качестве начальника штаба Беннигсена, чтобы при необходимости заменить им Кутузова.
   - О, эта "старая лисица Севера"! - многозначительно воскликнул Наполеон, узнав о назначении Кутузова. На что Кутузов с присущей ему скромностью отозвался:
   - Постараюсь доказать великому полководцу, что он прав.
   С искренней радостью провожаемый народом, полководец отправился к своим войскам, отходившим к Москве. В пути, продолжая изучать обстановку, он рассылал запросы, приказы, распоряжения, требовал сведений о новых формированиях, ополчении, о действиях противника. С дороги отправил он Милорадовича с резервными войсками навстречу отходящим частям, считая главной задачей "приращение армии". Позиция у Царева Займища, где Главком 17 августа встретился с войсками, его не удовлетворила, и он велел отступить, чтобы найти удобную позицию, соединиться с подходившими войсками Милорадовича и ополчением и дать генеральное сражение.
   За 10 дней до назначения царь пожаловал Кутузова титулом светлейшего князя. А назначение Кутузова вызвало патриотический подъём в армии и народе. Сам же Кутузов, как и в 1805 году, не был настроен на решительное сражение против Наполеона. По одному из свидетельств он так выразился о методах, которыми будет действовать против французов: "Мы Наполеона не победим. Мы его обманем".
   Большое превосходство противника в силах и отсутствие резервов вынудили Кутузова отступать вглубь страны, следуя стратегии своего предшественника Барклая де Толли. Дальнейший отход подразумевал сдачу Москвы без боя, что было недопустимо как с политической, так и с моральной точки зрения. Получив незначительные подкрепления, Кутузов решился дать Наполеону генеральное сражение, первое и единственное в Отечественной войне 1812 года.
   Бородинское сражение, одна из крупнейших битв эпохи наполеоновских войн, произошло 26 августа. За день боя русская армия нанесла тяжёлые потери французским войскам, но и сама, по предварительным подсчётам, к ночи того же дня потеряла почти половину личного состава регулярных войск. В ходе 12-часового сражения французской армии удалось захватить позиции русской армии в центре и на левом крыле, но после прекращения боевых действий французская армия отошла на исходные позиции. Таким образом, в русской историографии считается, что русские войска "одержали победу".
   Известен такой отзыв императора Наполеона о сражении: "Из всех моих сражений самое ужасное то, которое я дал под Москвой. Французы в нём показали себя достойными одержать победу, а русские стяжали право быть непобедимыми". Бородинская битва во всем мире считается самой кровопролитной в истории однодневных сражений. В итоге
   баланс сил очевидно не сместился в пользу русских. Кутузов принял решение отойти с бородинской позиции, а затем, после совещания в Филях, оставил Москву. Тем не менее, русская армия показала себя достойно в битве при Бородино, за что Кутузов 30 августа был произведён в генерал-фельдмаршалы.
   Сдав Москву французам, Кутузов не проиграл войну - он превратил ее в Отечественную, т.е. Всенародную. И первыми в нее вступили специально созданные группы поджигателей. Благословляя на это деяние славного партизанского командира Фигнера, Кутузов произнес пророческую фразу: "Москва станет последним торжеством Наполеона". И первое же пробуждение императора в захваченном Кремле было ужасно: в окна дворца било зарево грандиозного пожара. Но и тогда Наполеон еще не понял, что еще больший пожар, в котором погибнут его армия и его слава полководца, разгорается за стенами Москвы - беспощадная война русского народа с иноземными захватчиками.
   Сдача Москвы и последовавший за ней гениальный марш-маневр армии - вершина полководческого искусства Кутузова. Дойдя до Красной Пахры, Главнокомандующий приказал арьергарду отходить дальше на Рязань, заманивая французов, а сам с главными силами быстро и скрытно повернул на Калужскую дорогу. Став близ деревни Тарутино, русские устроили укрепленный лагерь, угрожая коммуникациям французской армии. Свой замысел Кутузов прикрывал военной хитростью и глубокой военной тайной. Мудрый и осторожный, он стремился к победе малой кровью, сберегая жизни солдат и офицеров своей армии. Так обозначился перелом в ходе войны.
   К лагерю Кутузова подходили все новые и новые отряды ополчения, но активных действий фельдмаршал пока не предпринимал, стараясь усыпить Наполеона. Но царь не смог и на этот раз понять замысел своего полководца, все настойчивее требуя нового сражения с французами, в чем "подпевал" ему Беннигсен, продолжавший порочить Кутузова. Удалить его, однако, из армии на этот раз Александр не решился, понимая, что за ним стоят армия и народ. Нашлись и в его свите разумные люди, в ответ на очередной донос Беннигсена заявившие: "Каждый день его "бездействия" стоит победы!"
   Сидя в сожженной Москве, Наполеон ждал, что русские сами предложат мир, но парламентеры все не появлялись. И тогда пришлось ему проявить инициативу - через оставшихся в Москве дворян Тутолмина и Яковлева. Царь не откликнулся. А на армию захватчиков явственно надвигался голод. Французы находились как бы в осаде, и отряды фуражиров, рассылаемые по окрестным деревням, все чаще попадали в засады. Не могли пробиться к Москве и обозы с продовольствием из Польши и Пруссии. Наполеон не понял России и ее народа, хотя получал обширнейшую информацию от своих шпионов. Он не понимал, почему взятие Берлина и Вены приносило мир, а Москва приносила одни лишь бедствия. Честолюбие великого полководца мешало ему признать себя проигравшим.
   В октябре, когда к голоду прибавился все усиливавшийся холод, Наполеон решил послать парламентера к Кутузову, напутствовав его словами отчаяния: "Мне нужен мир, нужен во что бы то ни стало, спасайте только честь..." Но "старый лис" на переговоры не пошел, хитря и деликатничая на французский манер. И тогда маркиз де Лористон, забыв о дипломатии, прямо заявил, что Наполеон предлагает кончить войну.
   - Кончить войну? - переспросил Кутузов. - Да ведь мы ее только начинаем...
   Так ни с чем и уехал Лористон, а Наполеон понял, что надо отступать. Когда же ему доложили, что выдвинутый к Тарутину Мюрат разбит и отошел, император приказал готовить наступление на Калугу. У него еще оставалась стотысячная армия, Кутузов имел под ружьем 97 тысяч, не считая партизан и ополчения. Терпение и выдержка русского полководца победили, его предвидение сбылось и Наполеон бежит. Хотя и говорит своим маршалам, что покидает Москву, дабы расположить армию на зимовку в Смоленске.
   А в штабе Кутузова закипела работа: получив донесения о движении французских корпусов, фельдмаршал приказал преградить им путь на Калугу, где нетронутые запасы продовольствия, и вынудить Наполеона отступать по старой Смоленской дороге.
   Сражение под Малоярославцем (вернее манёвры Кутузова) явилось крупной стратегической победой русской армии, которая завладела инициативой, не допустила выхода противника в южные губернии и без большой битвы вынудила его к отступлению по разорённой Смоленской дороге, что имело для французской армии фатальные последствия из-за острых проблем со снабжением. Наполеон потерял в том сражении относительно немного людей, однако марш отступления начал верно истреблять "Великую Армию".
   Французские части подходили к Смоленску, где надеялись найти богатые припасы и отдых, но где их не оказалось. После Смоленска планомерное отступление французской армии превратилось в губительное бегство. Солдаты перестали подчиняться офицерам, поняв, что гибнут за чужие интересы, а офицеры бросили на произвол голодных солдат, оберегая лишь свое, награбленное в Москве имущество. Французская гвардия грабила вестфальские части, между поляками и пруссаками, французами и итальянцами возникали смертные побоища из-за хлеба, из-за теплых вещей, за место у костра на биваке.
   А русская армия с невиданной стремительностью и смелостью преследовала бегущего противника. К Смоленску у Наполеона оставалось уже лишь 40 тысяч солдат, после сражения у Красного их стало вдвое меньше, а к переправам на Березине дошли и вовсе лишь каждый десятый из стотысячной армии, вышедшей из Москвы. Смоленская дорога стала длинным кладбищем наполеоновской армии. Сам Наполеон шел уже пешком вместе с солдатами, когда ему доложили, что переправы заняты подошедшими частями 3-й армии Чичагова. Лишь нерешительность Чичагова и неторопливость главных сил Кутузова, считавшего, что на переправах справятся без них, позволили удрать Наполеону с жалкими остатками "Великой армии" за Березину, где он оказался уже в безопасности...
   - Нельзя не содрогаться, - говорил Наполеон, анализируя свое поражение уже будучи ссыльным на острове Святой Елены, - при мысли о такой громаде, которую невозможно атаковать ни с боков, ни с тыла, тогда как она безнаказанно выступает на вас, наводняя вас в случае победы или же отступая в глубь льдов, в недра смерти и печали. Не это ли мифический Антей, с которым нельзя справиться иначе, как схватив его тело и задушив в объятиях? Но где найти Геркулеса?
  
   Нынешний год в истории многих государств Европы отмечен знаменательной датой - ДВУХСОТЛЕТИЕ победы над Наполеоном в Отечественной войне. Наиболее масштабными юбилейные мероприятия будут, конечно, в Российской Федерации. Не останется, наверняка, в стороне и Беларусь. Хотелось бы, чтобы и наша независимая Украина достойно отметила славную годовщину подвига наших общих предков, не забыв и главного героя войны 1812 года генерал-фельдмаршала князя Смоленского Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова. Сто лет назад, когда отмечался аналогичный юбилей, среди объектов празднования оказалось и житомирское Полесье. Царским указом селение Горошки было переименовано в Кутузово. К сожалению, недолго поселок носил славное имя - большевики сочли нужным переименовать его в честь своего агитатора Володарского, застреленного в 1918 году террористом-эсером. Никакого отношения к Житомирщине Моисей Гольдштейн, уроженец Острополя Староконстантиновского уезда, не имел, да и заслуг особых за ним не числилось. Просто его убийство совпало по времени с покушением на Ленина, и ЦК решил уважить, дав его "псевдо" ряду населенных пунктов страны. Нынешний юбилей Победы - весомый повод вернуть полесскому райцентру Володарск-Волынскому славное имя бывшего его гражданина и мецената М.И.Кутузова. Слово за местными властями!.. p.s. На мой призыв тогдашние власти Житомирщины не откликнулись, зато пришедшая к власти путем военного переворота в 2014 году киевская хунта, на волне "декоммунизации", переименовала Володарск-Волынский в ХОРОШIВ. Ладно хоть не в честь какого-нибудь петлюровца или бандеровца...
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023