ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Цотниашвили Дмитрий Владимирович
Проводник

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.02*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это было в конце 90-х...
  Проводник
  Было ещё холодно. Они шли волчьим, быстрым, деловым шагом, не смотря на тяжёлые рюкзаки. Эти рюкзаки больше походили на вещмешки советского армейского образца. Впрочем ими они и являлись. Впереди шёл Муртаз - он знал дорогу, он был местным, он был проводником. За ним шли Ахмед и Джалал. Муртаз про них знал лишь то, что они приехали из Турции и их надо было провести до вечера к границе, над ущельем, где всех уже должен был ждать родственник Багура - Муса. Багур был кем-то вроде урки на селе: и управляющим, и имамом, и судьёй. И с местными грузинскими властями он вёл переговоры от имени села, и в Ахмету он ездил для всяких там сельских дел. Пару раз Багур бывал даже в Тбилиси. Муса же лишь в детстве приезжал в ущелье летом, на школьные каникулы, а так он жил на севере. Багур говорил, что - в Грозном. Но это было уже давно - еще во времена СССР. Муса и Муртаз росли вместе и были друзьями детства. Очень близкими.
  Их село было последним в ущелье. Потом начинались крутые лесистые горы, альпийские луга, глубокие ущелья и обрывы и дальше - российская граница. В тихие весенние, летние или осенние вечера оттуда иногда доносились звуки стрельбы, пару раз - грохот. Некоторые говорили, что это - оползень. Другие твердили, что русские бьют из артиллерии. Иногда появлялись вертолёты и опять начинались сплетни на селе: кто-то считал их грузинскими, кто-то напротив, отказывался верить в это на том простом основании что, мол, в грузинской армии самим солдатам жрать нечего, не то, чтобы было горючее для вертолётов; посему вертушки - точно российские. Зимой же никого и ничего не было слышно: только глубокий снег и тишина.
  Муртаз, может, и знал много больше сельчан-сплетников, как весьма известный во всём ущелье охотник и проводник, но от него не так-то просто было, вырвать хоть слово о том, что творилось в горах. На всякий уточняющий вопрос он неизменно отвечал, что не знает, что, мол, не за этим он ходит в горы. При каждом уходе Муртаз неизменно возвращался с хорошей дичью: то с несколькими фазанами, то - с десятком-другим перепёлок, то - с зайцами или лисицами: смотря, какой был сезон. Пару раз он принёс косулю и дикого кабана, а один раз - медведя. В случае с медведем он сначала спустился в село с пустыми руками и забрал лошадь, а на второй день уже вернулся с тушей убитого зверя. Впрочем, сам Муртаз по этому поводу не распространялся, а случай с медведем, во первых, произошёл давно и, во вторых, за прошедшее время история обросла множеством легенд. Но все сходились в одном: зверь этот точно был убит Муртазом и его точно пришлось привозить лошадью, а значит, он был большим и тяжёлым.
  Единственное, на что никогда не охотился Муртаз, была дикая горная коза - джихви - как называли это красивое животное в Грузии, хотя в горах Муртаз и неоднократно встречался с ними. Горные козы, особенно - самцы, были очень осторожными и бдительными. Зрение и слух у них были исключительно чувствительными и с высоты огромных скал они слышали даже перекатывание камушков в ущельях, а их зоркий глаз мог заметить движущийся предмет иногда даже за два километра. Подкрасться к джихви было практически невозможно и единственным способом поохотиться на них была засада на местах их вероятного появления. А это требовало доскональных знаний гор и правил поведения в них, а также - самих животных и их нрава, т.е. - лишь самые умелые из местных охотников могли организовать засаду. Впрочем, даже умело организованная засада не гарантировала успешной охоты на джихви, так как подстреленное животное сломя голову скакало по скалам, а в случае неминуемой гибели прыгало в пропасть. То есть - и охота вроде бы состоялось, но вместе с тем и трофеев никаких...
  Муртаз, конечно, мог бы организовать охоту на джихви, но он не делал этого из принципа: ему бесконечно нравились эти прекрасные животные, их вольный бег по головокружительным скалам, гордая осанка и поза во время вслушивания на вершине скалы. В них он видел олицетворение вольной горной жизни, жажды к свободе и, попросту, неописуемую красоту. Где-то Муртаз видел даже себя в этих животных и, когда у него спрашивали, почему он никогда не охотится на них, всегда отвечал, мол, когда он убьёт горную козу, ни на какую охоту он больше уже не пойдёт. И, если это когда-нибудь произойдёт, он убьёт животное исключительно из охотничьего ружья, а не из новомодной дальнобойной винтовки, так как это будет нечестным поступком. Зная такой подход известного во всём ущелье охотника, к охоте на джихви, никто не осмеливался охотиться на горных коз "нечестным путём". А "честным путём" подойти к ним на расстоянии выстрела из охотничьего ружья было практически невозможно.
  ...Они шли молча. Сзади до Муртаза доходило только ровное, хотя и глубокое дыхание. Ему это нравилось - он ненавидел людей, которые рвались на приключения и подвиги, не имея за собой надлежащей физической подготовки. В Ахмеде и Джалале такую подготовку он явно видел: и в осанке, и в манере ходьбы, и в подготовке к предстоящему переходу. Также ему понравилось, что они не взяли с собой оружия - лишь длинные, кавказские кинжалы болтались у них на поясных ремнях. Муртаз подумал, что кинжалы гостям явно дал Багур, так как такие кинжалы были обычным явлением только в Кавказских горах и - нигде больше.
  Было холодно и все вокруг затонуло в туман. Муртаз знал, что когда солнце поднимется над горами, скрывающая их белесая мгла рассеется, и, пока этого не произошло, нужно было уйти от деревни как можно дальше, пересечь пару альпийских лугов и скрыться среди скал - на открытой местности, значительно выше был риск привлечь к себе внимание. И если бы такое произошло, как минимум, Багуру предстоял неприятный разговор с грузинскими силовиками в Ахмете с уплатой изрядной суммы в их карман. Если же весть о походе троих здоровых, вполне молодых мужчин к российской границе дошла бы до русских, на границе их вполне могла ждать и засада. Муртаз раз угодил в такую засаду, но в тот раз его целым и невредимым вытащил оттуда Муса, оставшись вместо него, и ему никак не хотелось попадать в подобную ситуацию ещё раз. Спутники, конечно, не знали всех тонкостей сложившегося положения, да и, по мнению Муртаза, не могли знать - они молча и без лишних слов шли за ним.
  За каждый такой провод Муртаз получал от Багура очень большие, по меркам ущелья, деньги. Багур очень его ценил, называл братом и никогда ни в чём не отказывал ни самому Муртазу, ни членам его небольшой пока семьи. Впрчем, Муртаз и сам был смышлёным и знал, что нельзя надоедать лишними просьбами - во всем нужна мера; он ограничивался лишь просьбами приобрести что-либо из продуктов или вещей для него или для его семьи в Тбилиси или в Ахмете, одалживанием небольшой суммы денег на короткое время, или просьбой, сделать кое-что по хозяйству во время его отсутствия. Багур в этом никогда не отказывал и даже баловал детей подарками, хотя Муртазу он сделал подарок лишь один раз - когда тот впервые проводил до границы гостей. Тогда Багур преподнёс ему в подарок практически новый автомат и, наверное, даже надеялся, что Муртаз будет глубоко благодарен ему за это. Но Муртаз наотрез отказался получить такой подарок от Багура, а на вопрос, почему, ответил, что сделанное им он считает работой, а не услугой и хочет получить за работу только деньги и ничего больше. К тому же автомат ему - охотнику - явно ни к чему, так как у него дома уже есть и винтовка, и пара-тройка прекрасных ружей. Багур молча кивнул и больше никогда не дарил подарки Муртазу. Хотя платил он сразу по возвращении и - очень щедро. Цену Муртаз не устанавливал - это определял сам Багур, но причин быть недовольным у Муртаза не было. Даже тогда, когда Муса вытащил Муртаза из засады, Багур не задержал оплату, хотя и узнал от вернувшегося, очень хмурого и молчаливее обычного Муртаза только общую суть происшедшего. А примерно через неделю Багур выдал ему в два раза большую сумму по сравнению с той, которую он обычно давал за работу, сказав при этом, что в жизни может произойти всякое и человек ценится в основном тем, что он сделал. По разговору Муртаз понял, что Багур выяснил все подробности о происшедшем, может быть и - через Мусу, и ему стало ясно, что Муртаз в этом вопросе был абсолютно чист - проводник напрасно подвергся неоправданному риску и что не стоило так рисковать очень нужным человеком - чай, не в последний раз пользовались его услугой. За чрезмерный риск - отдельное вознаграждение. Что Багур и сделал.
  ...Они быстро пересекли луга и в тумане стало темнеть - скалы были близко. Муртаз был доволен: успели миновать опасное место пока не встало солнце. Теперь следовало проверить время, чтобы не нарваться на патруль грузинских пограничников. Часы показывали около семи утра. Пограничники же обычно появлялись к девяти: застава была довольно далеко и наряду нужно было около двух часов, чтобы добраться сюда. Так что времени ещё хватало, чтобы уйти дальше. За всё то время, пока они шли от села не останавливаясь, Муртаз впервые обернулся, чтобы посмотреть на состояние спутников - выдержат ли они ещё час-полтора интенсивной ходьбы в горах. Ахмед и Джалал как шли за ним, так и продолжали идти: тяжёлым, деловым, волчьим шагом. Ни в их походке, ни в дыхании, ни в общем поведении не чувствовалось ни малейших признаков усталости. Муртаз понял, что спутники выдержат ещё не один час такой ходьбы и, в знак того, что был доволен этим обстоятельством, с улыбкой посмотрел по сторонам, хотя, из-за сильного тумана мало что мог увидеть. Впрочем, тёмные, мокрые скалы уже стали выплывать из пелены - это он видел.
  ... За всю дорогу спутники не произнесли ни слова. Да и вообще - гости всегда были немногословны: общались только с Багуром, только короткими, прерывистыми фразами и только по-арабски. А может и - по-турецки: Муртаз не знал ни того, ни другого языка, да и не очень загружал себя мыслями о завязывании разговора с сопровождаемыми им людьми. Ему это было ни к чему: у гостей были свои дела и свои проблемы, у Муртаза - свои. Они шли по своим делам, он же просто выполнял работу, за которую хорошо платили. Муртаз никогда не интересовался, зачем все гости рвались в Чечню или почему в основном все они были крепкими, молодыми людьми из исламского мира; он понимал всё без слов. Среди гостей Багура он как-то увидел даже негра - впервые в жизни. Позже ещё пару раз попадались ему чернокожие, но подобное было редкостью. Этим обстоятельством он всегда был очень недоволен и каждый раз выговаривал за такое Багуру: пр случайной встрече в кавказских горах с кем-либо, присутствие чернокожего крепыша рядом с местным охотником практически невозможно было внятно объяснить. Видно, недовольство Муртаза возымело своё действие - последние четыре-пять походов чёрные спутники ему уже не попадались.
  ... Они вошли в ущелье. Туман редел и скалы, тёмные и мокрые, от осевшей на них влаги, были уже отчетливо видны. Хотя и стало заметно темнее, но Муртаз великолепно знал дорогу и ориентировался здесь безошибочно. Спутники, видимо, тоже понимали толк ходьбы в горах: они подтянулись гораздо ближе к проводнику - почти на расстояние одного шага, хотя до этого держали промежуток в 5-7 шагов как до Муртаза, так и между собой. Так они и шли еще с полчаса - без единого слова.
  Вдруг Муртаз резко остановился и вскинул руку в знак внимания. Ахмед и Джалал тоже остановились и напряглись: впереди явно слышалась человеческая речь. Муртаз быстро оглянулся вокруг, ища место, где можно было спрятаться, но вокруг были только голые скалы - спрятаться здесь было невозможно. Оставалось два выхода: либо быстро возвратиться к входу в ущелье и затаиться там, либо остаться на месте или идти вперёд, в скором времени обнаружив себя. Муртаз подумал про себя, что всё же стоило заранее выяснить в селе, кто бы мог в это время оказаться в горах. Вариантов было немного: охотники, туристы-альпинисты или пограничники. Быстро оценив каждый из них, Муртаз решил, что приближающиеся люди были, скорее всего, туристами, так как про охотников он бы заранее всё знал - без него в эти края никто бы на охоту не пошёл. Пограничники же в скалы ходили очень редко, чаще - в луга.
  Ахмед и Джалал молча стояли, держа руки на кинжалах и испытующе сверля глазами Муртаза. Было очевидно, что они перестали ему доверять, хотя Муртазу это сейчас было и безразлично - надо было выпутываться из сложившейся ситуации. Мести он не боялся - Ахмеду и Джалалу проводник нужен был живой и невредимый; без него они бы просто пропали в горах. Муртаз же был чист и перед Багуром, и перед Мусой и даже перед этими людьми. Чист он был и перед собственной совестью: он никого не предавал и не закладывал - он честно выполнял свою работу и бояться ему было нечего. Главное сейчас было выяснить, что это за люди, чьи голоса сейчас были слышны в тумане вполне отчетливо и постараться, по возможности незаметно пройти мимо них. Хотя как это сделать, Муртаз не имел представления.
  Голоса приближались. Уже было понятно, что приближающиеся говорили ни по-русски, ни по-грузински и ни по-чеченски. Речь скорее была иностранной. Ахмед медленно достал кинжал из ножен. Его примеру последовал Джалал. Муртаз неодобрительно посмотрел на обоих, но взгляды гостей уже стали совершенно другими - какими-то тёмными, холодными, бездонными и безразличными. Так смотрит на жертву лишь дуло автомата.
  ... И, как только из тумана стали выплывать ярко-оранжевые куртки туристов, Ахмед и Джалал быстро и молча шагнули навстречу к ним, накинулись на явно растерявшихся мужчину и молодого парня и зажав им рты ладонями, сверху вниз, со всего размаху воткнули свои длинные, аршинные кинжалы в шею, по направлению к сердцу. Разговор прервался на полуслове, тела безвольно обмякли в их в руках, но Ахмед и Джалал быстро откинули их в сторону и шагнули дальше, в туман, откуда через мгновение вытащили третьего человека - женщину средних лет, в жёлтой яркой куртке. Её они попросту зарезали, как свинью: Ахмед одной рукой закрыл ей рот, второй крепко держал руки. Джалал же поймал между ног её ноги, одной рукой обхватил за талию, а второй рукой перерезал ей горло - как обычно режут скот.
  Муртаз смотрел на эту страшную, кровавую сцену без движения, молча. Он ещё до убийства мужчин понял, что произойдёт, но не стал вмешиваться: прекрасно знал, что в такой момент свободно можно разделить судьбу жертв, хотя никогда с ним такого и не происходило. Стоял и смотрел. Чувствовал, как в нем стремительно вскипал гнев за невинно убитых людей, но предпринимать что-либо было уже поздно ещё тогда, когда в тумане слабо послышались их голоса - это Муртаз понял лишь сейчас.
  Ахмед и Джалал действовали быстро и профессионально - было видно, что этому их, по крайней мере, обучали в своё время, а вполне возможно, что и раньше им приходилось делать подобное: оттащив бездыханные тела туристов, они мигом сняли с них яркие, видимые даже в тумане куртки, оставив в тёмных спортивных костюмах и свитерах. Потом быстро обыскали трупы и рюкзаки. Нашли бумажники, которые, не просмотрев, быстро сунул себе в карман Ахмед и мобильник, который был сразу же выключен и исчез туда же. Только теперь понял Муртаз, что Ахмед был старшим над Джалалом - поэтому и взял инициативу в свои руки, первым достав кинжал. Что же касается нескольких пакетиков сока, чипсов и галет, извлечённых из рюкзаков, их оставил себе Джалал.
  Закончив дело, оба тем же тяжелым взглядом опять посмотрели на молча стоявшего Муртаза и, как будто, только сейчас выдохнули воздух, который вдохнули, шагнув навстречу выходящим из тумана туристам. Вполне возможно, что они ожидали хотя бы одного слова или жеста от проводника, но Муртаз стал похож на ту же тёмную и мокрую скалу, возле которой стоял. Он только сейчас понял, что это были беспощадные убийцы и они не имели ничего общего с отважными воинами и героями, которые противостоят многократно превосходящим и лучше вооружённым неверным. Они перестали быть даже "клиентами". Муртаза только сейчас озарило, что все эти годы он сопровождал и переводил через границу таких же вот кровавых убийц. И сколько их было? Пятьдесят? Семьдесят? Сто двадцать? А хотя бы и десять! Все они вот так, запросто могут зарезать безоружного и невинного. Ладно, если бы произошёл бой - в пылу схватки сдержаться бывает очень трудно. Ладно, если встречные были бы вооружены: тут уж, кто - кого. Но это были простые люди, не вооружённые, совершенно посторонние, иностранные туристы... Их можно было миновать спокойно и без приключений: они наверняка приняли бы троих мужчин местной внешности за охотников. И, даже если и не приняли бы, то пока до властей дошли бы их показания, Муртаз благополучно передал бы своих подопечных Мусе, а там поди, разберись, сколько человек видели эти туристы - одного, трёх, десять или сто. Может быть Багура и Муртаза и потаскали бы за это в райцентр, но, в любом случае, показания местных власти посчитали бы более достоверными и однозначно более выгодными и нужными для себя, чем невнятный лепет трёх иностранных туристов, может впервые попавших в эти места, а говорящих о каких-то террористах, идущих к границе.
  А что теперь? Туристов наверняка скоро - может быть даже сегодня - хватятся. Их станут искать не только местные, но и центральные власти. В дело вмешаются множество организаций и несколько посольств. Вся полиция и спецслужбы страны будут подняты на ноги, что, в свою очередь, означает наводнение райцентра и всех близлежащих деревень (в том числе и деревни Муртаза) полицейскими, особистами, журналистами всех мастей и сотрудниками международных организаций. Как следствие - полное перекрытие той тропы, с которой кормились и Муртаз, и Багур, и районная администрация... Наивно было бы думать, что эта самая районная администрация хотя бы пальцем пошевелит в пользу "бизнеса" Багура - она попросту умоет руки... Может Багур ещё выкрутится, но Муртаз - никак: это он водил людей в горы и наивно было бы надеяться, что за все те годы, что он провожал "гостей" к границе, никто не видел его.
  Муртаз молча повернулся и пошёл дальше. Ахмед и Джалал так же молча последовали за ним, но кинжалы (ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ)
Оценка: 7.02*6  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023