Жаркий летний полдень. Полный штиль. От земли-травы на запасной взлётно-посадочной полосе дух одуряющий, в бескрайней синеве жаворонки заливаются, выше кукурузник Ан-2 стрекочет, погоду разведывает.
На траве первые десять десантников к тренировочным прыжкам готовятся. Под строгим контролем Ивана Адамыча - иначе его, медбрата-партизана ВОВ в прошлом, а ныне начальника медицинской службы парашютно-десантного полка, вне строя сроду никто не величал.
Делать Адамычу на полосе вообще-то нечего, и не по-уставу даже ему там находиться. Ну, да привыкли уже, и не скучный он. Ободряет, советует, инструктирует. У каждого лично основной парашют с запаской, приборы щупает. Контролирует, словом. Остальные бойцы и командиры невдалеке стоят-сидят, покуривают, от жары изнывают.
Построились бойцы в одну шеренгу с "замком" (зам. командира взвода) во главе, загрузки ждут. Отпроверялся Иван Адамыч, дела земные завершил, взор, как и все, в небесные дали устремил.
В небе от темного крестика самолета отделяется белая точка пристрелочного парашюта, летит-планирует, взглядом его все провожают, определяют по нему направление ветра. Кукурузник кругами на посадку пошел.
Иван Адамыч напрягся, куда-то в сторону радиолокационной станции на горизонте прицелился, потом вверх, опять на горизонт... Вдруг схватывается с места - и рысью туда, где на "старте" всякий полезный скарб лежит.
Прежде всего (немаловажная деталь!) споро ремешок фуражки - с козырька и под подбородком надежно его затягивает, потом берет мегафон и подает в небо громкую уверенную команду:
- Товарищ боец, поверните на пять градусов правее. - На лицах десантников у кого улыбки появились, у кого морщины хмурые разгладились, у кого цвет зеленеть перестал.
Поскольку команда не выполнена, Адамыч строжает зычным голосом:
- Товарищ боец, я вам приказываю: Повернуть пять градусов вправо! - Шеренга колышется, но стоит, движение и среди стоящих-сидящих поодаль.
- Товарищ боец, я к вам обращаюсь. Вы меня слышите?! - С высоты и шепот внятно слышен, не то, что команды Адамыча. Одергивает бойцов "замок", но не выдерживает и, отводя глаза, сведенными челюстями поясняет ему тихонько:
- Иван Адамыч, пристрелочный это.
Адамыч услышал, хоть и подглуховат, и во всю ивановскую в мегафон:
- Товарищ Пристрелочный, немедленно выполняйте мою команду!!!
Строй нарушен, кто отворачивается, кто лицо руками закрывает, поодаль стоящие присаживаются, сидящие ложатся. "Замок" не то, что строй, уже сам себя сдержать не может. За запаску ухватился двумя руками, сквозь слезы ему:
- Мееешоок этоо!
Адамыч опять было вопить:
- Товарищ Мешок...- Осекся, неправильная какая-то команда получается. И по инерции в мегафон же "замка" в упор вопрошает: Какой мешок?
Упал тот на колени, из последних сил уже выдохнул сквозь рыдания:
- Сс пее-ссс-коооом. - И рухнул оземь, в конвульсиях корчась.
Воссерчать хотел было Адамыч, уже и рот раскрыл, но оглядел недоуменно поле бранное с телами повсеместно повержеными, пожал плечами, плюнул в сердцах, бросил речеусилитель в траву и пошел в сторону "таблетки", что на рулёжной дорожке его дожидалась рядом с пожарной машиной.
Ни атомных бомб тебе, ни прочих каких вооружений не надо, чтоб войско целое быстро, задешево и без ущерба окружающей среде положить. Разве только мегафон.
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023