У НАС В ДЕНЬ ПОБЕДЫ КАШТАНЫ ЦВЕТУТ...

 В Херсоне весною каштаны цветут.
 Под песню Победы солдаты идут.
 Один, видно, старый, бывалый солдат:
 Вся грудь в орденах, много разных наград.

 Навстречу - мальчишка совсем молодой:
 Две Красных Звезды, и - тоже седой.
 В кафе, выпив водки, расскажет старик,
 Как в небе летал, как подвластен был "Миг".

 Как сбит был не раз, в самолете горел,
 Но песню Победы над Берлином он пел.
 - Скажи-ка, сынок, а ты где же был?
 За что две Звезды, как и я, получил?

 - Афганец я, батя. Был Отчизны приказ.
 В чужой стороне умирал я не раз.
 И проклят Аллахом на той я войне:
 Я дрался на скалах, в песках, на броне.

 И вижу я, батя, мальчишек в огне,
 Их матери плачут в родной стороне. 
 Но с нами страна не как мать поступила!
 Приказ отдала - а потом нас забыла...

 За победу твою, ветеран, за тебя:
 Ты спас от фашизма страну! И, скорбя,
 Я пью за афганцев, что честно служили,
 За павших ребят, что обман не простили...

 Замкнулся мальчишка. Старик как-то сник:
 Как больно ему за страну в этот миг!
 - Вы мне побратимы, я вас обниму!
 Вы долго живите!..
                     К щеке вас прижму...  


              НОЧЬ НА САЛАНГЕ 

 Над усталым Салангом спускается ночь,
 В ней угроза, что гонит живое все прочь.
 Охрана машины с дороги уводит.
 Опасность вокруг, неусыпная, бродит.

 Отброшен подсумок, автомат под рукой.
 Солдат не тревожь. Отдохнуть дай. Постой.
 Забыв про рули и про "петли" крутые, 
 Во сне они видят, как ждут их родные.

 В холодное небо уткнутся зенитки -
 А звезды в прицеле всем дарят улыбки...
 Секунды, мгновенья - мулла уж поет,
 Упасть на колени всех верных зовет.

 Саланг просыпается, грозен, больной.
 В крови он и смерти. Он дышит бедой.
 Постой, командир, не буди ты солдат,
 Дай им отдохнуть, прошу тебя, брат.

 Вот будут в дороге машины ползти -
 Тяжелую ношу, буксуя, нести.
 Душманы "зажгут" между гор "наливник"* -
 Колонна с людьми попадает в тупик...

 И топливо хлынет горящей рекой.
 Смерть жизни потянет костлявой рукой.
 Постой, командир, не буди ты солдат.
 Все будет потом. Пусть мальчишки поспят. 

 "Наливник"* - автомобиль, перевозящий
 топливо.


          ЗАПАХ ВЕСНЫ *

 Родная, ложись, я укрою тебя,
 Добавлю в камине ночного огня.
 Подушку обнимет прядь пышных волос,
 Что пахнут весной, лепесточками роз.
      
 Спасибо, что есть ты, что рядом в пути,
 Что крестный мой путь помогаешь пройти.
 Спасибо тебе, что меня ты любила,
 На юг, на восток мне писала, просила...

 Просила дожить и дойти, не споткнуться,
 Исполнить свой долг и живым к вам вернуться.
 И запах весны я искал среди скал

 В Кабуле весну я искал в медсанбате -
 Лишь морфий и кровь в умирающем брате...
 И запах машин, что в дороге горят.
 А раны в душе, как на теле, болят...
    
 Но надо вернуться и дальше идти.
 Ведь что-то не сделал на том я пути...
 Губами касаюсь прекрасных волос,
 Что дышат весной, тонким запахом роз.
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ 

* В середине мая 1980 года в Афганистане
 было уже очень жарко.Температура воздуха
 поднималась до 50 С. Шальной ветер-"афганец"
 стоял стеной из песка и пыли. Меня две недели
 лечили в госпитале в г.Кабуле. Все
 время сопровождал запах песка, крови и
 лекарств. Нас раненых и больных санитарный
 самолет вывозил на территорию Советского
 Союза. Глубокой ночью самолет приземлился
 на военном аэродроме в г. Ташкенте. Когда
 открыли створки, в лицо ударил прохладный
 воздух, который принес аромат травы,
 цветов - это был запах Родины, запах весны...




     ПОДВАЛЬЧИК НА КОТОВСКОГО

 В Херсоне есть - дороже нету в мире -
 Подвальчик на Котовского, четыре.
 За дверью с вывеской "У С В А"
 На десять четко сходится братва.

 Но водку здесь почти совсем не пьют,
 Попросишь Таю - и чайку нальют.
 Беседу только дружески ведут,
 Набор газет из Киева дадут.

 Парк Славы, где скорбит старушка-Мать:
 Здесь будем наши даты отмечать.
 Захар нам песню лучшую споет -
 И соберётся весь честной народ.

 Мы скорбной Матери несем цветы:
 В Афгане были он, и я, и ты...
 Мы будем павших братьев вспоминать
 И песни петь, и так их поминать.

 Ещё газета есть своя у нас,
 Газета подрывная, как фугас!
 Руслан и Игорь, я и Анатолий*
 Всё дело держим под своим контролем.

 В Херсоне есть - дороже нету в мире -
 Подвальчик на Котовского, четыре.
 За дверью с вывеской "У С В А"
 Вас ждут всегда, афганская братва!

 *Игорь Телегин - председатель херсонской 
  организации УСВА.
  Анатолий Бухаров - главный редактор
  газеты "В прицеле".
  Терещенко Руслан - корреспондент
  газеты "В прицеле".
  

             ДЕТИ 

   Две озорные, шальные души
   Сели рядком у камина в тиши.
   Книга в руках об афганских боях -
   Правду пора им узнать о тех днях.

   О гордой, красивой стране расскажу, 
   О чести и боли, что в сердце держу.
   Честь моя в том, что добро мы несли,
   Боль оттого, что с оружием шли.

   Мечети красивы. А вера - в Аллаха.
   Там очень тепло. Там воюют без страха.
   Много детей неодетых. Босые... 
   Рады подаркам, а взгляды - косые.

   Им не нужны коммунизма идеи -
   Мудрость Корана сердца их согреет.
   Наша ж страна нас тогда обманула:
   Шли помогать - да в войну нас втянула...

   Мы воевали в песках на броне,
   Гибли от пуль, в минометном огне.
   Многих ребят не дождались в стране.
   Жаль матерей. Но детей их - вдвойне...  

   Две озорные, шальные души
   Молча сидят у камина в тиши.
   Книгу закроем о давних боях...
   Боже, не дай повторить этот страх!
 

                 ОТЦУ  

 Холодного камня коснулся рукой:   
 На камне - портрет, он знакомый такой!
 Как в жизни: ты весел и взгляд озорной...
 Отец, ты всегда ведь таким был со мной!

 Ты в камне, цветах и, конечно, в дожде.
 В дыхании ветра, в кругах на воде.
 Травою зеленой взошел над землей...
 Ты рядом. Ты с нами... Ты - в жизни иной.

 Нам вместе так радостно было идти,
 Поддержку твою ощущал я в пути.  
 Любил ты восходы и запах весны,
 Тепло женских рук, что в подарок даны.

 Отец, тридцать лет ты Отчизне служил:
 Стальные машины ты в небе водил.
 И оба познали мы в мирные дни
 Лишенья, войну и пожарищ огни.

 Ты "Миги" в Египте в полет отправлял -
 В Афгане я смерти увидел оскал.
 Пусть прервана песня и прерван полет,
 Но добрая память в потомках живет. 

 

 Нежней твоих рук я в жизни не знал...

                              Маме 
Я руки целую Твои, я Тебя обнимаю.
Родных твоих рук я нежнее не знаю.
В тяжёлых мученьях меня родила -
Ты счастье всей жизни узнать мне дала.

Меня Ты любила и жить научила:
За детские шалости нежно бранила,
Меня Ты учила людей уважать - 
Ушёл я учиться страну защищать.

Ты Богу молилась - я был на войне.
Молитвы спасали в том пекле, в огне.
Просила, чтоб жил, чтоб вернулся домой...
Остался я жить, хоть был ранен, больной.

В бессонные ночи меня Ты лечила.
Отчизне служить Ты меня отпустила -
Во многих краях я служил и бывал,
Что любишь и ждёшь - это твёрдо я знал.

Домой я вернулся, усталый, седой.
Все трудности, беды Ты делишь со мной.
Я множество раз в жизни падал, вставал.
Нежней Твоих рук я, мама, не знал!


 Майор три звезды на войне заслужил

                     Виктору Сараеву

 Как небо прекрасно в родной стороне!
 И как же ужасно - в кромешном огне...
 Майор, три звезды ты в бою заслужил,
 Ты лётчик-герой. Ты войну не забыл...

 Потери и боль мы в Афгане узнали:
 Как только могли, мы людей там спасали.
 Ты помнишь ли деда, что "духом" мы звали?
 Но нам переводчики пересказали:

 "Афганцы придут - наши деньги берут,
 Душманы - что могут, с собой унесут.
 Ты русский, ты смелый и сильный солдат,
 Но видеть тебя я б в России был рад..."

 А помнишь, домой "дембелей" мы везли?
 Их было так много - взлететь не могли!
 Бежал к нам солдат без берета, вещей:
 "Где вещи твои? Мы взлетаем, скорей!"

 "Мне вещи зачем? Командир, я живой!
 Прошу, запускай - и быстрее домой!"
 Ты парня забрал, ты его не обидел -
 Счастливее глаз ты потом и не видел:

 Оставила свет в них святая борьба,
 Ценить каждый миг научила судьба...
 Мы счастливы тем, что вернулись домой,
 Но мечены мы той тяжёлой войной.    

  
          АФГАНСКИЙ СИНДРОМ

 Афганская боль, афганский синдром -
 Я слышу и помню, братишка, о нем.
 Летящие в небе, я вижу "вертушки",
 Спецназ повезли - готовят ловушки.

 Конечно - Саланг, вся в минах дорога...
 Опять обстреляли, хоть до базы немного...
 Горит наливник, и водитель горит.
 "Неверных убей" - так Аллах им велит.

 Дорога в крови. Все пылает вокруг.
 Машина - с обрыва. В машине - твой друг.
 Закончим войну. Мы вернемся домой. 
 Все вроде прошло. Но зовет нас тот бой.

 Однажды в далеком, родном нам краю
 Любимой и детям я песню спою,
 Как шли на восток, умирали так рано -
 Афганская боль и синдром из Афгана... 


     БРАТИШКА МОЙ, В АФГАНЕ ВОЕВАЛИ...

 Братишка мой, с тобой мы воевали,
 Наказ Отечества в бою мы исполняли.
 В Афгане боль, лишения познали.
 Домой вернулись - здесь нас не признали.

 Как только нас с тобой не обзывали!
 Убийцами.
          И поколением,
                        что потеряли...  
 Мол, нас в Афган с тобой не посылали.
 И даже в ранах наших упрекали.

 Ты, юный, без ноги домой вернулся.
 В собесе на бездушье натолкнулся:
 Нет справок двух из города Кабула,
 Еще одной - от "духов" из аула.

 И ордена, и раны, и болезни -
 Им все не в счет. Уже шипят: "Исчезни..."
 Клюкой, что стала для тебя ногой,
 Устроил им в собесе правый бой.
 
 Ты показал, как в бой - один - ходил,
 Как жить хотел и как ты "духов" бил...  
 И результат: запросы не нужны,
 А справки, что принес, - уже  годны...

 Но мало - палкой, кулаком махать,
 Чтоб стену бюрократии сломать...
 Приказ страны мы честно исполняли.
 На родине - свои нас предавали!   

               31 МАЯ 2005 ГОДА

 Находясь в Киеве 31 мая 2005г., я увидел 15 -
 тысячную армию хорошо обученных ветеранов
 афганской войны, которые съехались со всей
 Украины по велению сердца. Это те солдаты,
 которые в восьмидесятые годы по приказу
 Родины защищали ее с оружием  в руках.  
 Наши сердца горели, и становилось страшно.
 Достаточно было искры, чтоб могло вспыхнуть  
 пламя гнева.

  Я в Киеве вместе с афганской братвой:
  Мы жизнь, ветеран, защищаем с тобой!
  И вы, господа, с нами, нет, не шутите!
  И с нами нечестной игры не ведите!

  Вы нас посылали в Афган воевать,  
  Учили Отчизну свою защищать.
  Премьер, президент, вас прошу - не губите
  Народ свой! В крови его не потопите! 

  Стволы мы в руках научились держать,
  Поверьте, умеем мы их применять. 
  Не смейте вы нас унижать, не гневите!
  Вы лучше афганцам в глаза посмотрите!

  Вот ты, депутат, ты костыль наш примерь
  Да выйди к солдатам в парадную дверь!
  Не сердце нам - совесть свою бередите!
  Пред ликом Христа свои шеи склоните...

  ЗА ПРАВА ВЕТЕРАНОВ БОРОТЬСЯ ГОТОВЫ!
 
  Автобусы в Киеве строятся в ряд.
  Афганцев везут, воевавших ребят:
  Со всей Украины, брат, едем с тобой!
  Бачу обижать? Готовы мы в бой!

  Пятнадцать аж тысяч! Собрались мы вмиг:
  "Нас много! Мы - сила!" - срывается крик. 
  Мы драться готовы за павших друзей,
  За всех обездоленных вдов, матерей.

  Сколько средь нас инвалидов стоит!
  "Мы - братья! Мы - сила!" - каждый твердит.
  За честь ветеранов, за братьев с Афгана
  Мы будем бороться. В сердцах у нас рана.

  И семьи, и дети у всех у нас есть.
  Мы их защищаем, и в том наша честь.
  Флаги взорвут синеву, облака...
  Афганцы не все собрались. Но... пока...

  Депутаты выходят. Надежду дают.
  Мы верить хотим. Но ведь многие лгут.
  Но всех, кто не понял, хочу убедить:
  Смерть мы познали. Нас не победить!


          У РАЗБИТОГО КОРЫТА
               
                 1.
               ДЕТИ                     
 
  Девятого мая Херсон зацветет:
  Народ к обелискам цветы принесет.
  Тот подвиг велик, что солдат совершил.
  И страшных страданий никто не забыл.

  Поклонимся мы, все мы братья с Афгана:
  Войны нам понятна глубокая рана.
  Как дед и отец, мы страну защищали.
  Смерть, тяжесть войны, как они, мы познали.

  Народ наш гуляет, он празднику рад -
  Веселье хмельное не знает преград!
   Среди веселящихся, праздных людей
   Я вижу ватагу бездомных детей...

   Бутылки пустые спешат собирать!
   Их многие люди не против отдать.
   За тару пустую вдруг начался спор -
   Но братство свое у них. Ссора та - вздор.
                         
   О, сколько бездомных! - В стране беспредел! -
   Я волком завыть оттого захотел:
   Да станут ли эти защитой страны?
   Они ведь стране-то сейчас не нужны...

   Но праздник сегодня у этих детей:
   На улицах пьет очень много людей!
   "Стол" дети накроют и песню споют,
   За нищенский ужин дедов помянут... 
   
   Дай Бог! Я прошу, чтобы время пришло,
   И счастье большое их в жизни нашло!


               2.
            ВЕТЕРАНЫ

  Я пел о Победе, о детях, войне.
  Но за ветеранов - обидно втройне!
  Отец, тебя Сталин на смерть посылал -
  В Афган нас Ильич " благословлял "...

  Мы, батя, с тобою порой ошибались,
  Когда мы им верили и доверялись...
  Стране мы, похоже, отец, не нужны:
  " Цари " нам теперь ничего не должны...

  За пенсию ту, что как будто дана,
  Опять упрекнет нас родная страна.
  В законе о льготах так много поется -
  Но льгот этих что-то никто не дождется...

  Сердечко вдруг сбои стало давать?
  Лекарство? Цена... О нём только мечтать!
  На праздник Победы надбавку нам дали -
  С оплатой квартиры тотчас  отобрали...

  Май, праздник Победы. Ликует народ.
  И море цветов, и салюта полет.
  С Победой, солдаты! Бокалы полны.
  Мы вам, ветераны, так много должны! 
   
   

           БОЕВЫЕ ПОДРУГИ

 Боевые подруги! Да, вы с нами в пути.
 Целовать буду руки, сколько буду идти!
  
 Вы в Афгане в столовой нас кашей кормили,
 В медсанбате со мной мою боль разделили.
 Две прекрасных руки слезы мне вытирали:
 Тяжело я был ранен - вы жить заставляли.

 Ваши письма тепло ваших рук сохраняли.
 Верю, знаю: вы верно любили и ждали.
 Оставляют девчонки и дом, и уют,
 Уезжают за нами, где метели метут.

 Ты ночами с полетов всегда ожидаешь меня,
 И растишь ты детей, никогда и ни в чем не виня.
 Очень многим я в жизни, родная, обязан тебе:
 В эти мирные дни и в афганской нелегкой судьбе.

 Если падал - вставал, опираясь на руку твою.
 Ты опорой всегда: в мирной жизни и в тяжком бою.
 И спасибо за то, что мне в жизни верна ты была.
 И за то, что сынишку и дочку ты мне родила.
  
 Боевые подруги, сколько в жизни мы будем идти,
 Благодарность всегда в верном сердце вам
                                    будем нести.


    
        ДОРОГИ АФГАНА. ВАС НЕ ЗАБЫТЬ

   Слышу: машины завелся мотор!
   Горы молчат, лишь врагов "разговор":
   Вот бочки КамАЗов под гору ползут -
   Душманы огонь по колонне ведут.
                     
   Выстрелом встречным машину зажгут,     
   Под шквалом огня ей уйти не дают.  
   Сорвалась машина и в пропасть летит -
   И стоны солдат, и земля вся горит...
                                     
   Взрываются мины. Взлетает КамАЗ.
   С дороги он съехал. Так было не раз.
   По "духам" пальбу из укрытий ведем,         
   Срываются с неба "вертушки" с огнем...

   И крошится камень. Вокруг все горит.
   За помощь народу Аллах грозно мстит.
   И сколько мальчишек в горах тех лежит!
   От пролитой крови их - сердце болит.

   Враги отошли, и закончился бой.
   Машины проверим. Вздохнем мы с тобой.
   Колонны опять поползут по горам.
   А память  Афгана - останется нам...


           ВДОВА

 Юная девушка в вальсе кружилась,
 В танце она с лейтенантом забылась.
 Он офицер - и вокруг все в цветах.
 Строен. Красив. Он ей грезился в снах.
 Он о любви ей на ушко сказал.
 В часть после свадьбы с собою забрал.

 Две солдатских кровати, и промерзший барак.
 Ты мечтами жила - пусть все в жизни не так.
 Но лишения те - это только "цветочки".
 Не ждала ты беды. Подрастали две дочки.
 По тревоге их часть среди ночи подняли:
 Он потом написал, что в Афган их послали.

 Он писал, что скучает. А как ты ждала!
 Так еще одна жизнь между писем прошла.
 Как тянуло к нему! И душа как рвалась!
 Только в цинке любовь ты свою дождалась.
 Сообшили друзья: в вертолете горел.
 Умирая, вас звал. Очень видеть хотел...

 То печальное время... Ты осталась вдовой.
 И растила детей, позабыв про покой.
 Вечер. Сильно устала. С работы ты шла.
 Танцплощадка. Смутившись, ты все ж подошла: 
 Молодой лейтенант чуть склонился в поклоне,
 И рука твоей дочери у него на погоне...

 
     ДВЕ ТЫСЯЧИ ПЯТЫЙ В ПРАВА УЖ ВСТУПИЛ...
                       
  Две тысячи пятый в права уж вступил...
  И стол наш накрыт... Но я сока налил...
  Вот водка, коньяк - все, что нужно, стоит.
  Не выпью ни грамма - мне врач не велит.

  А помнишь Год Новый в Афгане-стране?
  Как выпить хотелось на клятой войне!
  В далекой долине средь скал затерялись -
  В землянке-каптерке мы вместе собрались.

  Железные кружки и килька в томате,
  Бутылка "султыги" стоит под кроватью.
  А "духи" все воют - обстрел начиная,
  Наш праздник окопный в кошмар превращая.

  В районе Бучила уж сильно стреляют.
  "Подняли" вертушки - стрелою взлетают.
  И пара за парой пустые садятся,
  Когда эти "духи" огня наедятся?..   

  - За близких, друзей - тех, что нету родней.
  А третий - налей за погибших парней.
  А лет уж шестнадцать, как нет той войны,
  Но часто она к нам врывается в сны.


    Десантники мы, братишка, с тобой

Мы с небом - в друзьях, на "ты" - с синевой:
Десантники мы, братишка, с тобой!
Награда нам всем - голубой наш берет.
Мы - птицы! Полёта прекраснее - нет!

Я слышу команду "Пошёл!" - за спиной,
С высот на врага мы бросаемся в бой.
Лишь небом - полётом живем мы с тобой.
Я знаю: нам "купол" назначен судьбой.

Мы все дяде Васе* - родные войска,
Мы знаем морозы, вкус, запах песка.
Скажу вам, ребята, что все мы из стали -
Ведь это отцы на войне доказали.

В Афгане меж скал уж закончен наш бой.
Боялись нас "духи", братишка, с тобой:
И воли, и силушки нашей боялись.
За Родину-Мать мы с тобою сражались.

Стальные машины нас в небо уносят:
"Все выше, быстрее!" - сердца наши просят.
Нам с небом дружить и с его синевой.
Десантники мы, братишка, с тобой!

 Дядя Вася* - Герой Советского Союза,
легендарный командующий ВДВ Василий
Филиппович Маргелов. 


           Наш замполит
 
 Окончив училище, лейтенант молодой,
 Ходил я в колоннах, принимали мы бой.
 Друзей на дороге я часто терял,
 Где в  Асадабад я колонны гонял.

 Ты помнишь - "вертушки" мы там принимали.
 Мы их заправляли, потом запускали.
 Но топливо быстро у нас там кончалось -
 На базу колонна опять возвращалась.

 Мы дома. Дошли. Керосин заправляли.
 А завтра - на выезд. Пайки получали.
 К нам бравый майор-замполит подошел,
 О работе с солдатом  беседу завел:

 "Боевые листки каждый день чтоб писали,
 Из рейса придёте - чтоб мне показали..."
 "Майор, а поедешь в колонне со мной?
 И там мы романы напишем с тобой..."

 Задумался он и так долго молчал!
 В ответ мне майор ничего не сказал.
 Кто пулей был бит, между мин кто рулил,
 Такой не листком, а людьми дорожил.

           НАВОДЧИКИ

  Налей за битых... Помянем убитых...
  За стреляных и матом крытых...
  Я снова об Афгане, о горах,
  Героях смертью поборовших страх.

  Вас меж собою смертниками звали:
  Наводчики... Ценили. Уважали.
  Наводишь на врага летящих с баз "грачей"* -
  За точность платишь гибелью своей.

  А коль "грачи" в тебя не попадут,
  Молись. Быть может, "духи" не найдут.
  Ведь жизнь твоя у них, у нас - в цене...
  Мы сильно от тебя зависим на войне.

  Сегодня к "духам" вновь бросают вас.
  Наводку самолетам дай. Приказ.
  С лихою "десантурой" в бой идешь.
  И ценишь только миг. И им живешь.

  Бесстрашно на себя вы вызывали бой.
  И отправляли вас досрочно мы домой...
  Честь офицера утверждали вы в бою.
  Честь не роняли! Я на том стою!

     *"грачи" - самолет Су-25, штурмовик
  Армейской авиации. Предназначен для 
  огневой поддержки пехоты.

    ПОВЕРЬ, ЭТОТ ГРЕХ ТЯЖЕЛО МНЕ НЕСТИ

         Да помилует и простит тебя Бог...   

Прощенья всю жизнь у Тебя мне просить.
За грех, что себе не могу я простить... 
Живу с наказаньем семнадцать я лет -
За долгие годы не знал худших бед.

... Тогда девятнадцать исполнилось мне,
Служил я в пехоте, в далекой стране.
Идти на "зачистку" в кишлак приказали -
Под шквальный огонь там мы сразу попали.

Серега и Славка упали в пыли -
Метались в крови, их спасти не могли.
В дувал тот проклятый я начал стрелять -
Врагов пулемет я заставил молчать...

Ворвавшись в дувал, я тех духов добил -
Но пулю врага я в плечо получил...
В углу в полутьме будто что-то метнулось -
Я выстрелил... Стон... Все вокруг содрогнулось...

О Господи! Боже! Ребенок стонал!
Мальчонку - клянусь! - все поняв, я спасал...
Я смерть свою долго в Афгане искал -
Но выжил тогда в той стране среди скал.

Семнадцатый год уж я слышу тот стон
И пуль автоматных несмолкнувший звон...
Поверь! Этот грех тяжело мне нести!
О Господи! Боже! Помилуй, прости!  

   
   СЕРЕГА-ДРУГ ВСЕ СМОТРИТ И МОЛЧИТ... 


 Гром. Ночь. И дождь в окно стучит.
 Все замерло. Друг смотрит и молчит.
 Прошло с тех пор, подумать, двадцать пять...
 В Афган зовешь меня - в тот бой опять.
     
 Саланг. Мы шли меж гор. И перевал -
 Еще чуть-чуть, и впереди - привал.
 Я вспышку вижу под машиной - под тобой.
 Подрыв. Тебя я слышу - ты живой!..

 И вновь огонь. Чужая грязь и пыль.
 Нет-нет, не сон. Да, было... Это - быль.
 Бэка* сработал. И машина в языках огня,
 Горело все: и ты, и плавилась броня...

 Гром. Молния. И дождь стучит опять.
 Я помогу. Я рядом. Рано умирать.
 Очнулся в медсанбате я, братишка мой.
 Конец войне: закончился  тот бой...

 Серега на меня все смотрит и молчит.
 Серега-сын в кроватке мирно спит.
 О Господи! Как голова и ломит, и болит!
 А дождь безжалостно и плачет, и стучит...     
     
  Бэка* - боевой комплект.   


           Солдат Иван

 Тот сорок четвёртый... Тяжелый был год!
 Но счастлив в апреле одесский народ:
 Победа тогда в город славы пришла,
 И радостью этой страна вся жила.

 Мальчишка в ушанке... В четырнадцать лет
 Стране своей дал он солдатский обет:
 В руинах домов мальчик мины искал
 И, дом осмотрев, камнем знаки писал.

 " Зовут тебя как? " - раз его я спросил.
 " Иваном-солдатом, " - он мне доложил.
 " Я счастье и жизнь сберегу для людей. 
 Работы здесь много. Мне б надо скорей!"

 На наших домах он квадраты чертил:
 " Мин нет " - он в квадратах слова выводил.
 В соседнем квартале вдруг взрыв прозвучал...
 Мальчишки Ивана он жизнь оборвал...

 Так  много с тех пор мирных лет утекло.
 Я снова в Одессе. Ведь мне повезло!
 Я вспомнил Ивана и дом тот узнал.
 Квадраты на стенах невольно искал.

 Да вот же он, здесь, тот квадрат на стене,
 Чтоб помнили мы о суровой войне...
 Цветы я у следа войны положил.
 О, как же ты, Ванечка, мало прожил!..

 Но город о подвиге - нет! - не забыл,
 И счастье сбылось, что ты людям дарил! 


     ПОРОЮ НЕНОРМАЛЬНО С ГОЛОВОЙ... 

  У каждого нормального афганца
  Порою ненормально с головой.
  И это никакое не бахвальство,
  А то, что нам оставлено войной.
  В спецназе были. Три ранения. Контужен.
  Жена и дочь дождались. Очень нужен.

  Лишь год всего, как мы пришли с Афгана -
  Войны порой закровоточит рана.
  Ты сутками в атаку стал ходить,
  Огонь звать на себя и "духов" бить...

  Малютка-дочка гладит по лицу:
  Так хочет девочка помочь отцу.
  Врачи: " На стол! " В слезах жена и дочь...
  И молча просят всех Святых помочь.

  На суд ушел ты к Господу-Творцу.
  О жизни судят по заслугам, по венцу.
  Солдата смерть. Достоин рая. Честно жил.
  Всю жизнь свою ты Родине служил.

  Ушедшим долгий счет ведет Афган:
  От пуль погибшим и потом - от ран.
  И что же дальше ждет нас, брат, с тобой?    
  Нормальных с ненормальной головой... 


             ТЮЛЬПАН

 
  Тюльпан, ты сильный, красивый цветок,
  И рад красоте твоей запад, восток,
  Рождаешься к жизни в весенние дни.
  Но черен "Тюльпан" - самолет, что в Газни...

  Назвали не зря его черным цветком:
  Он нес только горе в родительский дом.
  "Тюльпан", что расскажешь сегодня ты мне?
  Мальчишек везешь, что сгорели в огне?

  Тот груз и тяжелый, и очень родной:
  Ушедших из жизни везешь ты домой.
  В Афгане ты дрожь вызывал у людей,
  Когда провожали погибших парней...

  В Союзе встречали слезами тебя
  И криком отчаянья, горько браня.
  Добро приносили в афганский мы дом -
  "Неверными" были - платили нам злом.

  Красивый и скорбный тюльпана цветок... 
  Мы помним о том, как ушел ты, браток.
  Тюльпаны кладем на могилы солдат,
  Что к небу ушли, но на страже стоят.

    ТЫ ТА, ЧТО ВЗЯТОК НЕ БЕРЁТ 

 С людей ты взяток мелких не берешь.
 От вида твоего бросает в дрожь...
 Не предлагай ей злата, серебра -
 Да ей не нужно этого добра!

 Она приходит в жизни только раз,
 Глуха к мольбе, к истошным крикам масс, 
 И забирает жизнь она с собой...
 В Афгане виделись мы, смерть, с тобой...

 Дыханье всюду чувствовал твое:
 В нас снайперское целилось ружье.
 К тифозным ты в палатки заходила -
 Лежащих рядом жизни уносила.

 В "зеленке" нас не раз подстерегала:
 Смеясь и радуясь, калечила, терзала.
 А на Саланге - вот где ты царила,
 Там очень много жизней погубила...

 Войне конец - уже шестнадцать лет.
 А все несешь ты много горьких бед.
 И жизнь не ценишь ты ни в грош.
 Ничьих ты взяток не берешь.   

         ТРИНАДЦАТЫЙ РЕЙС
 
 В тринадцатый рейс батальон уходил.
 Тринадцатый номер никто не любил.
 Серёга в тот рейс должен тоже идти.
 Боялся! Пытался он повод найти...

 Из рейса вернувшись, помочь я был рад -
 К тому не имел никаких я преград.
 И быстро тогда я колонну провёл,
 Опасную зону спокойно прошёл.

 Проститься Серёга  меня попросил,
 А я всё смеялся да шутки шутил.
 Но только вот в рейс нужно снова идти,
 Серёжка спешит - час колонну вести!

 Опасные зоны давно миновали.
 Две пули шальные Сергея догнали...
 Не чувствуя ног, брат в машине лежал,
 Но наш санинструктор умело спасал.

 Лишился двух ног наш Серёга в горах.
 За что он наказан? Быть может, за страх?
 Он руку мне жал и прощенья просил...
 Прошу я у Бога, чтоб нас Он простил...    

      Твою боль я пойму

 Не плачь, я прошу! Я тебя обниму
 И боль твою в сердце своё я приму.
 Я мамой своею тебя называю,
 Хоть сына Андрея совсем и не знаю.

 Был мальчик красивый, отлично учился,
 Умён и талантлив, он много трудился.
 Он рвался вперед. Он спешил все успеть.
 Был должен в Афган он с друзьями лететь.

 Ведь где тяжело, там мужчине и быть,
 И Родине честно он должен служить.
 Большая беда ворвалась в отчий дом -
 И ты ничего уж не видишь кругом...

 К нему не пускают, смотреть не дают...
 Так много людей... Все куда-то идут.
 "Да вот же он, здесь, мой любимый, родной,
 Уставший с дороги, сын маленький мой!

 Прости, дорогой! Не смогла уберечь...
 С сыночком моим мне так хочется лечь..."
 Уже двадцать лет! Двадцать лет пролетело...
 Тебе тяжело - ты совсем поседела.

 Но рядом с тобой всё ж Андрейка живёт:
 Куда бы ни шла - и он тоже идет.
 Не плачь, я прошу, дай тебя обниму.
 Афганец я - боль твою в сердце приму. 

          УЖЕ 15 ЛЕТ ПРОШЛО

   Пятнадцать уж лет, как конец той войне.
   Но нет, нет покоя тебе, как и мне.
   Слышу я крики мальчишек в бою
   И вижу погибших, стоящих в строю.

   Мне видятся горы, разбитый кишлак,
   Ухмылки душмана и ярость атак...
   Вот будит мулла все живое в горах,
   Да мало живого - лишь гибель и прах.

   Госпиталь наш на вершине... Кабул:
   Несут пацанов - был "зачищен" аул.
   Девчонки - медсёстры, их руки дрожащие,
   И взгляды солдат, о жизни просящие.

   Дороги Афгана и грозный Саланг,
   Огонь по машинам во фронт и во фланг.
   И вновь БТР налетел на фугас -
   Остался я цел, а троих Бог не спас...

   Я ночью в поту через годы проснусь,
   За вас я, братишки, тут Богу молюсь.
   Пятнадцать уж лет, как конец той войне.
   Но нет, нет покоя и мира во мне.   

              ЦВЕТЫ

  Цветы! Как прекрасны у вас лепестки!
  Вы радость несете в минуту тоски.
  Я помню цветы по весне, полевые -
  В херсонских степях цветут, нам родные.

  И помню цветок, что на камне цветет,
  Где пыльные бури "афганец" несет...
  Цветы - их при встрече дарили и мне:
  Домой возвращался, больной - на броне.

  Цветы, что в "зеленке"* проклятой растут:
  Душманов растяжки, ловушки там ждут.
  Но как же прекрасны в "зеленке" цветы,
  Когда нет войны, вдруг заметишь их ты!

  Как рана в душе - георгин алых цвет,
  "Афганцам" подарок, которых уж нет.
  Цветы! Как прекрасны у вас лепестки!
  Вы радость. Вы боль. Вы - источник тоски...

  "Зеленка"* (жарг) - какие-либо заросли,
  лес, лесополоса.   

        Я СЛАВЛЮ МАТЕРЕЙ

Я славлю матерей, что сыновей рожали.
Я славлю матерей - с войны детей вы ждали.
Молились. И просили сынов домой вернуться,
Чтоб снова их обнять, к ним сердцем прикоснуться...
   
В двадцать - идет на войну он навек,
Самый тебе дорогой человек!
Будешь молиться, с рассветом вставать:
Сын твой уходит тебя защищать.

Ты в тишине станешь письма читать,
А вечерами - ответы  писать:
Как ты живешь, и как день твой прошел...
Друг его - только с Афгана пришел.

Болен. Был ранен. И к вам заходил.
Все рассказал - как он с сыном служил...
Ты не поверишь, что сына уж нет.
Знаешь: напишет хоть строчку в ответ.

Ты и живешь для того, чтоб дождаться:
В дом свой с весною  он должен ворваться...
Славить нам вечно таких матерей!
Мальчишек рожали. И ждали детей.


        УЖЕ ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА

 Двадцать пять лет назад нам приказ объявили:
 Об отправке в Афган кратко в нем сообщили.
 Приказали границы страны защищать:
 Мы народу там помощь  должны оказать.

 Из двадцатого века мы попали тогда
 В одна тысяча трехсотые - не ближе - года:
 Было все непонятно. Все законы - не те.
 Дувалы. Мечети. Жизнь в сплошной нищете!

 Обстрелы. Там смерть мы узнали с тобой.
 Мы любили народ тот, что вел с нами бой.      
 Трое суток мы шли. Между гор был привал.
 Я в охране колонны зимою стоял.

 Вдруг почувствовал взгляд прямо в спину свою...
 Патрон - в патронник. Думал, быть мне в Раю.
 Но подполз - там мальчонка лет эдак пяти:
 Он раздет и в галошах. Как же можно уйти?
 
 Не по росту мы сразу отыскали шинель.
 Чай, галеты и сахар... Завывает метель...

 В кишлаке где-то рядом потеряли овец.
 И отправил искать их жестокий отец!

 Мы смогли тех овец для мальчишки найти.
 И подарки в кишлак помогли донести.
 Вот уже двадцать пять. Свои дети растут.
 Мы народ тот любили. И обмана нет тут. 
    

     САШКА, ВСЕ, ЧТО ПОДАРИТЬ Я МОГУ...

                Александру Олишкевичу

  Сашка, ты тезка и брат по войне:
  На колесах мы были, не на броне.
  Мы грузы афганцам и нашим везли -
  Радость и смерть в кузовах пронесли.

  Ты так же, как я, машины любил,
  В горах между мин их умело водил.
  В Афгане мы жили в машинах своих.
  Мы мчали стремглав по дорогах чужих.

  Быстрее! От пули, от минных преград!
  Быстрее! На базу, от "духов" засад!
  В долине средь скал поднимал я "вертушки" -
  Ты вез нам бензин, кинофильмов катушки.

  И жив я остался, вернулся домой.
  Ты пулей убит из винтовки чужой.
  Холодный лишь камень, живые цветы
  И добрую память оставил нам ты.
   

            МУЖИКИ

   Зачем я опять - про Афган?

   В нем много боли, много ран...

   Уверен: жизнь там вся прошла.

   За каждым смерть там тенью шла.

   Никто не плакал, не скулил.

   А ранен, болен - волком выл...

   Ты волком выл - уж нет ребят...

   Лишь ты отправлен в медсанбат.

   Друзей в "Тюльпане" провожали,

   А "духам" - тем же отвечали.

   Мы их народу шли не мстить,
 
   А школы строить, хлеб растить.

   В Афган! - так в  рапортах писали.

   И там мужчинами мы стали.

   Чем жизнь на "рай колбасный" променять,
  
   Так лучше уж от пули умирать!..
   
   Боялись мы за жизнь свою? Боялись.

   Но, страху вопреки, мы жизнью наслаждались!..

   И много у афганцев, много ран.

   Но лучше Афгана был только Афган.          
           

    ПАМЯТИ ШЕВКОПЛЯСА НИКОЛАЯ СЕРГЕЕВИЧА

  Тот страшный гроб - он в цинке был:
  "Тюльпан" афганцев так возил...
  Вся в черном девочка стояла
  И молча слезы вытирала.
 
  Скупые строки похоронки
  Так больно били по девчонке...
  Хорошим "доком"* папа был:
  Как знал, чем мог - солдат лечил.

  Мальчишек вез он в медсанбат,
  Больных и раненных ребят.
  Их "духи " стали прижимать.
  Зажгли машины. Бой принять!

  Из автомата стал стрелять,
  Хоть должен скальпель он держать...
  И пулю принял в сердце он,
  Взрыв заглушил последний стон...

  Погиб отец твой, как герой -
  И не дано судьбы иной.
  Крепиться надо. Надо жить.
  Погибших всех нам не забыть.

   "док"* - армейское разговорное
   сокращение от слова "доктор".      

          Опять Саланг...

 Саланг. Перевал. Та дорога опять...
 Забыть бы её, эту боль мне унять...
 Коль нужен тебе, так возьми, забери,
 Не нужен - не мучь! В душе не гори!

 Глыбы камня везде, и дорога меж скал.
 Обелисков здесь много. Сожжённый металл.
 Галерея, тоннель - как у дьявола пасть:
 Тянет жизнь мою властно и хочет украсть.

 Охрана дороги. В горах блокпосты:
 Тут мина на мине, не пройти и версты.
 В долине - жара, невозможно дышать;
 А там - перевал, где опять замерзать...

 "Зеленки" прохлада зовёт отдохнуть -
 Да только здесь можно навеки уснуть!
 "Бачата" бегут, норовят обмануть:
 Быстрее с машины хоть что-то стянуть.

 Кабина машины - приют наш родной,
 От холода, зноя нас спрячет с тобой.
 Саланг! Я прошу: отойди, отпусти!
 Твой груз не под силу по жизни нести!  
    
            НАВОДЧИКИ

  Налей за битых... Помянем убитых...
  За стреляных и матом крытых...
  Я снова об Афгане, о горах,
  Героях смертью поборовших страх.

  Вас меж собою смертниками звали:
  Наводчики... Ценили. Уважали.
  Наводишь на врага летящих с баз "грачей"* -
  За точность платишь гибелью своей.

  А коль "грачи" в тебя не попадут,
  Молись. Быть может, "духи" не найдут.
  Ведь жизнь твоя у них, у нас - в цене...
  Мы сильно от тебя зависим на войне.

  Сегодня к "духам" вновь бросают вас.
  Наводку самолетам дай. Приказ.
  С лихою "десантурой" в бой идешь.
  И ценишь только миг. И им живешь.

  Бесстрашно на себя вы вызывали бой.
  И отправляли вас досрочно мы домой...
  Честь офицера утверждали вы в бою.
  Честь не роняли! Я на том стою!

     *"грачи" - самолет Су-25, штурмовик
  Армейской авиации. Предназначен для 
  огневой поддержки пехоты.

       НУ ВОТ, И НАМ ПОРА...

  Ну вот, пришло, пожалуй, время нам
  Сказать "спасибо" и Афгану, и горам:
  От злого ветра горы укрывали,
  От пули "духов" камни защищали.

  Прощай, наш друг и враг Афганистан,
  Ты в памяти, ты в песнях, в боли ран.
  Спасибо и афганскому народу:
  Мы десять лет несли ему свободу.

  Спасибо, братья-командиры, вам:
  Учили побеждать и помогали нам.
  Погиб брат! Знак кровавый в тех горах,
  Ты грудью нас прикрыл, презревши страх.

  О матери! Простите, Бога ради, нас
  За боль. Седых волос прибавилось у вас.
  Афганистан сегодня, брат, мы покидаем.
  Но жить с тобой - в Афгане - продолжаем...   
   
        ПОМИЛУЙ И ПРОСТИ!

  Я благодарен матери, отцу.
  Я благодарен Господу-Творцу,
  Что помогает тяжкий крест нести,
  Долг исполнять, вперед идти...

  Я, может, скоро стану пред Тобой -
  Держать ответ... Афган... Тот страшный бой.  
  За то, что в жизни обижал людей.
  Виновен? Да. Меня ты не жалей.

  Мне б только песню главную допеть,
  На третий тост вино поднять успеть!
  С друзьями дай, пожалуйста, побыть,
  Пред матерями голову склонить...

  Прости за женщин, тех, что я любил,
  Что многое терял или забыл.
  Коль мне судилось тяжкий крест нести,
  Помилуй и, пожалуйста, прости!