ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Лейб Франклин Аллен
Огненный сон, отрывок 3

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  17 апреля 1966 года. Вертолётоносец "Велли-Фордж", город Лонг-Бич, штат Калифорния
  
  Дуглас Макартур Мозер ушёл из столовой личного состава рано и вернулся в расположение 2-го дивизиона. В столовой почти никого не было; большинство матросов воспользовались трёхдневным пасхальным отпуском и разъехались по домам - своим или своих друзей. Мозер не успел бы съездить домой в Джорджию и не хотел праздновать Пасху в чужой семье, хотя начальство рекомендовало матросам из городов южной Калифорнии приглашать к себе сослуживцев.
  Праздничный ужин, приготовленный коками, был вкусным и, как всегда, обильным. Мозер, сытый и довольный улёгся на койку, в животе, набитом ветчиной, ямсом и яблочным пирогом, было тёпло и приятно. Он прослужил на флоте почти полгода, но до сих пор поражался тому, как вкусно и сытно здесь кормили. При поступлении на службу при росте 196 сантиметров он был сухощав и весил 95 килограммов. А теперь он весил почти 115 - и ни капли жира. Он был вполне доволен тем, что лежит на койке в пасхальное воскресенье, в хорошем расположении духа и с сильным телом, и делать ему сейчас ничего не надо, совершенно ничего. Он даже ощутил что-то вроде благодарности к тому краснорожему окружному судье в Джорджии, из-за которого он, собственно, и попал на флот.
  Мозер унесся мыслями в прошлое, в горы северо-восточной Джорджии. Как же орал тот судья! Он вопил тогда: "Я должен дать тебе минимум десятку, что ты сделал с этими парнями, а ещё окно в лавке и ветровое стекло полицейской машины!" Мозер улыбнулся, он помнил всё дословно. "Но я дам тебе шанс исправиться. Я знаю, что они сами где-то напросились. Я отложу суд на месяц, а потом закрою это дело, если ты пойдёшь служить в Вооружённых силах Соединённых Штатов, а я ограничусь тем, что у тебя будут вычитать из денежного содержания по двадцать долларов в месяц за окно и ветровое стекло. Согласен?" И Мозер поехал автостопом в Гейнсвилл, ближайший город, где был призывной пункт, и записался во флот. А флот он выбрал потому, что кузен его служил когда-то в Армии и рассказывал, что Армия - отстой. Моряков в Брейкер'з Холлер и его окрестностях ещё не было.
  В то время Мозер думал, что это чертовски несправедливо - и то, что он вообще попал в суд, и то, что старый судья на него орёт. Драка началась, потому что Клем Уоткинс обозвал маму Мозера шлюхой.
  Клем не видел, что Мозер находится рядом, занимаясь учётом товаров в дальней части магазина, и Мозер сначала решил не реагировать. Он знал, что у его матери было много дружков с тех пор, как папа исчез пару лет назад, но не думал, что она заслуживает всего того, что о ней болтали, и что до него доходило. Он знал, что говорят о ней люди, хотя в его присутствии местные старались держать рот на замке. Мозера никто не считал драчуном, но все знали, что он силён без меры. Местным доводилось видеть, как он закидывает пятидесятикилограммовые мешки с цементом в фургон, словно перьевые подушки. Местные видели, как он машет топором.
  В общем, Мозер решил, что Клем его просто не заметил, и потому решил не реагировать. Но Бобби Джо Эмри толкнул Клема локтем в бок и со смешком указал на Мозера в глубине магазина. Клем обернулся и медленно растянул губы в улыбке, глядя Мозеру в лицо. "Извиняюсь, если ты услышал".
  Мозер вздохнул. Надо что-то делать.
  - Не говори так больше. Не надо.
  - Сказал же - извиняюсь.
  - Во блин! Ты слышал, брат Мозер, - подначил Бобби Джо. - Отпустишь Клема просто так, раз он извинился?
  Мозер вышел из-за прилавка и подошёл вплотную к парням у стойки из нестроганных досок. Клем стоял, засунув большие пальцы под ремень, с трудом сдерживая ухмылку. Бобби Джо, скрестив ноги, сидел на бочке. Бен Уинни облокачивался на стойку, Большой Билл Отис стоял рядом, водя ножом по пачке прессованного табака. "Здоровые ребята, суровые, - подумал Мозер. - Но я здоровее. Они старше, и дерутся, наверно, лучше. А плевать! Глупо всё, по-моему. Не хочу никого калечить за единственное слово. Но мужчина не должен молчать, когда мать называют шлюхой".
  - Как я понял, ты очень хочешь извиниться за то, что сказал, Клем Уоткинс, а я могу простить. Извинишься за то, что сказал про маму? - Мозер подошёл поближе к Клему, привстал на носки, расслабил руки. "Сейчас начнётся драка, сама собой, а за что?" - подумал он. Клем натянуто улыбался. "Тоже не хочет драться, - подумал Мозер. - Но перед пацаном семнадцатилетним не отступит".
  - Ну, короче, братан, извини за то, что услышал то, что я...
  Бобби Джо громко заржал, не дав Клему договорить. Мозер снизу вверх по дуге взмахнул левой рукой, и кулак его ударил Клема в подбородок довольно сильно - так, что он даже подпрыгнул. Клем ударился головой о стойку, обмяк и свалился на усыпанный опилками пол, как-то странно изогнув при этом шею. Бен Уинни запрыгнул Мозеру на спину, но Мозер его сбросил, крутанулся на одной ноге влево и выбил ногой бочку из-под Бобби Джо, который приложился лицом к стене. Мозер развернулся и встал в стойку, Бен снова бросился на него и получил два быстрых удара левой и удар наотмашь правой, от которого из его разбитого носа хлынула яркая кровь. В ответ Мозер получил болезненный удар в ухо и хилый удар по рёбрам. Бен упал, Мозер поднял глаза и увидел, что Большой Билл по-прежнему сидит на месте, разрезая табачную пачку.
  Бобби Джо напрыгнул на Мозера сзади и взял его в удушающий захват, просунув сгиб локтя под подбородок. Мозер завёл руку назад, ухватил Бобби Джо за волосы и, пробежал спиной вперёд, приложил его к ребру стойки. Он услышал хриплый возглас, и захват резко ослаб. Мозер повернулся и что есть силы дважды ударил Бобби Джо в живот. "Ты сам захотел драться, - подумал Мозер, - нá тебе ещё". Бобби Джо неплохо саданул его правой в левый глаз и попытался отскочить. Мозер прижал его к стойке и начал молотить по лицу и по корпусу. Большой Билл воткнул ножик в стойку и встал.
  - Хорош, наверно, брат.
  Мозер стряхнул кровь с брови и бросил быстрый взгляд на Большого Билла. Тот не собирался нападать. "Ещё не всё", - ответил Мозер. Он ухватил почти отключившегося Бобби Джо за ворот рубашки и за ремень, поднял его над головой и швырнул, выбив им окно лавки, выходившее на улицу. Бобби Джо ударился о капот "Форда" помощника шерифа, отскочил и оказался на переднем сиденье, пробив своим телом лобовое стекло как раз в тот момент, когда помощник шерифа Барнс, вызванный прохожим, вошёл в лавку через главный вход.
  Мозеру вменили физическое насилие. Могли бы и не привлекать, сказали ему, но и Клем, и Бобби Джо попали в больницу - Клем с трещиной в шейном позвонке, хотя удачно обошлось без перелома, а Бобби Джо с двумя сломанными рёбрами и глубокими рассечениями лица. Окружной прокурор, услышав от Большого Билла Отиса заявление о том, что Клем извинился, прервал Билла, когда тот хотел добавить, что извинение было фальшивым. А Мозера прокурор и слушать не стал, но Мозеру вроде как показалось, что судья разобрался в том, как всё было, несмотря на тарахтенье прокурора. Поскольку адвоката у Мозера не было, судья сам задал ему несколько вопросов. Мозер почувствовал, что судья всё понял.
  
  Мозер до сих пор переживал из-за того, что причинил людям столько боли, но совсем не жалел о том, что уехал из Брейкер'з Холлера. На военном флоте ему нравилось, и он предвкушал поход через океан на настоящем корабле и знакомство с миром. Он так и не научился толком читать, и теория местами давалась ему нелегко, но военному делу он обучался с удовольствием, а особенно нравилось то, что кормили всегда хорошо, и спал он по ночам в месте сухом и тёплом.
  А вот по ком он скучал, так это по Джин-Энн - маме. Она до сих пор была привлекательной женщиной, несмотря на всю её трудную, бедную жизнь, а Мозес всегда чувствовал, что его она любит. Его отец был менее понятным персонажем, он то появлялся в их жизни, то пропадал, пока не исчез, и, похоже, навсегда - весной тому будет три года. Он воевал в Корее, где потерял руку, и не удерживался надолго на одной работе, и по этой причине постоянно разъезжал по стране. Мозер был единственным ребёнком, Джин-Энн родила его всего в шестнадцать лет, и они, можно сказать, взрослели вместе, как друзья. Он писал домой при каждой возможности, она отвечала спорадически.
  Младший матрос Дуглас Макартур Мозер отлично чувствовал себя на своём месте. Он свесил ноги с койки. "А не сходить ли мне в столовку? - подумал он. - Может, получится урвать ещё кусок яблочного пирога".
  
  Мозер и его друг Хуан Мендоза окончили флотскую школу 4 февраля 1966 года и получили назначение на корабль "Велли-Фордж", стоявший в порту приписки в городе Лонг-Бич, штат Калифорния. "Велли" был старым авианосцем образца Второй мировой войны, и большинство из тех, кто служил на нём, считали, что его давно пора пустить на металлолом. Но его оставили на плаву, переоборудовав в десантный вертолётоносец (LPH), предназначенный для доставки батальонной десантной группы численностью 800 морских пехотинцев, всего их снаряжения, а также эскадрильи средних вертолётов морской пехоты поближе к берегу и отправки загруженных вертолётов в бой в соответствии с новой доктриной морской пехоты, подразумевавшей высадку десантов с вертолётов. Были LPH и поновее, но для нужд Вьетнама их было недостаточно, поэтому старикан "Велли-Фордж" и его брат "Принстон" были оставлены в строю до тех пор, пока не будут готовы новые корабли.
  Мозер с Мендозой были зачислены во 2-й (палубный) дивизион и начали знакомиться с нравами и обычаями корабельной жизни. У "Велли" только что закончилось трёхмесячное пребывание в порту, корабль был всё ещё пришвартован к пристани, а его экипаж и множество гражданских портовиков трудились не покладая рук, чтоб его подлатать и подготовить к походу. У Мозера и Мендозы работа состояла в основном в разгребании мусора, удалении старой краски и нанесении новой. Приходилось часами стоять или сидеть, скалывая древние, щербатые слои краски с палубной обшивки и перегородок. Работа была грязной и утомительной, однако Мендоза быстро выяснил в ходе общения с обдирочными командами, что именно здесь и хранились знания о том, что действительно нужно знать человеку, желающему выжить и преуспеть на военно-морской службе.
  Мендоза узнал от своих коллег, палубных работяг, что служба в амфибийных силах Тихоокеанского флота отличается по своей природе от службы на подлодках, эсминцах и больших ударных авианосцах. Подлодки и эсминцы считались "настоящим флотом", им доставалась вся слава, поэтому рвущиеся в бой выпускники Военно-морской академии шли служить туда, равно как и большинство амбициозных петти-офицеров из технарей. Лихие лётчики мечтали летать на реактивных самолётах и потому, естественно, шли на большие авианосцы. Они надеялись, что со временем вырастут по службе и начнут такими же большими авианосцами командовать, а там и до вице-адмирала недалеко.
  Как рассказали Мендозе с Мозером опытные моряки, знать это следовало по следующей причине: при том, что все офицеры и большинство петти-офицеров (кроме боцманов) - мудаки, надо уметь разбираться в их разновидностях, потому что некоторые представляют угрозу спокойной жизни моряка в большей степени, чем другие. Правила распознавания мудаков были такие:
  
  Капитан - всегда авиатор, явно где-то залетел, иначе командовал бы большим ударным авианосцем. По этой причине он вечно зол, и потому опасен.
  
  Любой выпускник Военно-морской академии на десантном корабле - явно залётчик. Очень опасен.
  
  Прочие авиаторы на корабле - явные залётчики, раз летают на вертолётах. Настоящие лётчики летают на реактивных самолётах. Этих надо опасаться.
  
  Остальные офицеры в массе своей краткосрочники - резервисты, бывшие студенты, косят здесь от Армии. Могут быть добрыми, могут быть злыми.
  
  Любой офицер, кто не по званию стар - скорее всего "мустанг", то есть офицер, начинавший службу рядовым матросом. И поскольку эти знают службу лучше всех, они могут быть особо опасны, и все подряд - злейшие уставники.
  
  Вторым дивизионом командовал энсин Зигель, сын чикагского водопроводчика. Он был из категории резервистов-краткосрочников, большой любитель поорать и подоставать личный состав. Ростом он был мал, и ходил повсюду с важным видом, наслаждаясь тем, что начальствует над людьми никак не ниже его по происхождению. "Всегда отдавайте ему честь, - говорили опытные матросы новичкам. - И всё". Дивизионом рулил Шеф.
  Шефом звали старшего главного боцмана Брауна. Это был спокойный мужик из Алабамы, которого палубные матросы считали лучшим Шефом на "Велли-Фордж". Мозеру он нравился, потому что его вежливое обращение и мягкий южный акцент были тем, к чему он привык, и понимал он его без труда. Мозер почти совсем не понимал тарахтящего мистера Зигеля и старался по возможности держаться от него подальше. Это было непросто, потому что Зигель страшно гордился тем, что не оставляет без внимания новичков, которые неиссякаемым потоком пополняли 2-й дивизион по мере приближения даты выхода "Велли" в очередной поход. Старожилы из числа палубных работяг говорили, что это из-за того, что мистер Зигель такой мудак, что общаться с ним могут только новички, да и те от безысходности. Мендозе он нравился, потому что его легко было обдурить, а Шеф не нравился, потому что его обдурить было трудно.
  Пока Мендоза усваивал премудрости тонкого искусства иметь систему и отлынивать от работы, Мозер понемногу осваивал корабль. Когда он впервые увидел его вблизи, то подумал, что это самое грандиозное творение рук человеческих на всей земле. "Велли", круглосуточно пришвартованный к пристани, совсем не походил на корабль. Он, казалось, совсем не шевелился, и походил скорее на большой завод из-за множества суетящихся на нём людей. Мозер в свободное от службы время бродил по кораблю, везде смущённо задавая вопросы - медленно, запинаясь, как было ему свойственно. Несколько недель спустя он уже освоился в многочисленных коридорах, пройдя по ним не одну милю и побывав в таких воистину необычных местах, как центр управления техническими средствами, лётная палуба, мостик и боевой информационный пост. За этот же период Мендоза ограничил своё знакомство с огромным кораблём кубриками 2-го дивизиона, столовыми, и освоил маршрут до кормовой сходни, где собирались увольняемые на берег.
  Любимым открытием Мозера стали пятидюймовые орудия: две спаренные орудийные башни на правом борту, и две открытые одноорудийные установки на левом. Особенно нравились ему открытые - носовая номер 52 и кормовая номер 58, потому что здесь он мог одним взглядом охватить всё орудие сразу. Мозер выяснил, что главный петти-офицер в артиллерийской боевой части, в чьём ведении находились эти прекрасные орудия, был родом из городка, расположенного у горы Сизарс Хэд в западной гористой части Южной Каролины, не более чем в двадцати милях от округа Клейтон, штат Джорджия, где родился Мозер. Старшина-артиллерист 1-го класса Джейсон Эверсон не находил говор Мохера смешным, хотя даже Эверсон считал, что этот здоровяк разговаривает медленно. Мозер проявил такой интерес к орудиям, что Эверсон взял его на заметку. На время ремонта артиллерийскую боевую часть сократили, и вскоре ему предстояло начать подыскивать молодых матросов типа Мозера, чтобы довести её до штатной численности.
  "Велли" был стар, но Мозер узнал, что у него был ряд преимуществ перед вертолётоносцами помоложе и другими десантными кораблями в целом. Во-первых, это был большой корабль: длина более 260 метров, водоизмещение 18 тысяч тонн. Шеф Браун объяснил морякам, что это означало, что "Велли" мог взять на борт больше и выполнить свою задачу лучше. Мозеру это понравилось, хотя Мендоза и подколол его, обозвав "воякой". Не менее важным, рассказал им Шеф Браун, было то, что "Велли" был быстроходней и надёжнее, потому что на нём было восемь котлов и четыре турбины, выдававшие 150 тысяч лошадиных сил на четыре винта. Старина "Велли" мог развивать скорость более 30 узлов при запасе топлива, которого было достаточно, чтобы переплыть Тихий океан. Более современные вертолётоносцы имели всего два хилых котла, одну турбину и один винт. Они развивали в лучшем случае 18 узлов, и не могли пересечь Тихий океан без остановки. "А это значит, что мы можем дойти отсюда до войны на шесть-восемь дней быстрее, - сказал Шеф (матросы восприняли эту информацию без восторга). - А потом дойдём домой на шесть-восемь дней быстрее". Тут даже Мендоза возликовал. Шеф сказал, что "Велли" лучше идёт при волнении на море. На более современных кораблях людей укачивало вусмерть, что было плохо для нежных желудков салаг. Матросы снова возликовали, и Мозер в большей степени ощутил себя членом экипажа. А Мендоза сказал, что всё это хрень собачья.
  3 апреля "Велли" вышел из гавани в первый раз после появления на нём Мозера с Мендозой. Это был краткий, однодневный рейс, чтобы проверить работу двигателей и дать преимущественно свежему экипажу возможность впервые попробовать на вкус работу в море. Мозер и Мендоза были назначены в особую морскую команду - группу офицеров и рядовых, служивших на разных должностях на мостике, главной палубе, посту управления машинами и так далее, - которая отвечала за обеспечение входа корабля в порт и выхода из порта и далее в море.
  Мозер с Мендозой были определены в швартовую группу, работавшую ближе к носу от носовой сходни. ("От чего?" - спросил Мендоза. "Для тебя это трап, салага", - ответил румяный паренёк, прослуживший на "Велли" целых полгода). Группа, которой надлежало удерживать тяжёлую сходню на ветру, пока её отводил от корабля мощный кран на причале, была из их же 2-го дивизиона, но командовал ею лично помощник капитана, под началом которого были все три палубных дивизиона. Лейтенант-коммандер Дональд был мустангом и южанином, и, по мнению Шефа Брауна, лучшим мореходом на корабле. Шеф Браун стоял рядом с Дональдом, передавая указания группам матросов, удерживающим растяжки во время подъёма сходни и перемещения её на причал. Поскольку Дональд с наушниками на голове наблюдал за снятием сходни и руководил остальными швартовыми группами с помощью переговорного устройства, энсину Зигелю оставалось разве что расхаживать вокруг группы, в которой был Мозер, громко и бодро комментируя происходящее. Мозер не знал наверняка, но предполагал, что помощник капитана и Шеф от этого в восторге не были. "Будь я энсином, вёл бы себя намного тише", - подумал Мозер.
  Шеф перехватил взгляд помощника капитана, тот кивнул. Шеф подошёл к ограждению, выкрикнул команду швартовщикам на берегу, и приказал группе, в которой был Мозер, полностью ослабить канаты. На берегу концы были один за другим откреплены от кнехтов и брошены в воду, группы моряков потащили их на борт, подгоняемые криками петти-офицеров и, конечно же, мистера Зигеля.
  Когда на борт вытянули последний канат, боцман рявкнул по громкоговорящей связи: "Флаг поднять, корабль на ходу", и "Велли" плавно вышел в гавань Лонг-Бич. Мендоза легко ткнул Мозера кулаком в плечо: "Ну, большой, мы теперь настоящие моряки!"
  "Ага, - ответил Мозер, с улыбкой глядя на серые воды гавани. Корабль набрал ход, и волнорез быстро остался позади. Ему хотелось что-нибудь ещё сказать, но он не нашёл слов. К горлу подкатил ком.
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023