К ЧЕРТУ

Меня послали к черту,
И я незлобивый пошел,
Чего в итоге корчить морду,
Чего хотел, того нашел.
Хотя вопрос, конечно, спорный,
Будь я бродяга подзаборный, 
А так, не стоит сомневаться,
Конечно, мне уже не двадцать,
Но кое-где и кое в чем,
Плечами прислонившись к печке,
Могу, без ложной скромности, притом,
Часами шерстку стричь "овечке".
Оставим этот эвфемизм
Лечебным средством вместо клизм.


Спускаюсь вниз, ступени гладки,
Пока. А ниже все темней,
Шершавей кирпичи из кладки,
Зловещи игрища теней,
Пахнуло сероводородом,
Асфальтом, хлоркой, чесноком.
Все ниже и суровей своды,
И тянет мерзким сквозняком.
Ну вот, мне только не хватало,
Простыть при этой маете,
И как-то вдруг уныло стало,
И эти вспомнились, и те,
Кого неловко я задел
В потоке ежедневных дел.


Дошел с трудом, хоть вниз, но все же,
Струится пот по пыльной роже,
А все - пивко. Твердила мама,
Не будь, сынок, такой упрямый,
Зарядке время посвяти,
Гантелями в руках крути,
Поприседай, понаклоняйся...
Ах, мама, мама, не старайся...
Был, как всегда, один ответ,
Что от зарядки пользы нет,
И коли выдано судьбой,
В душе лелеять мне покой,
Хоть в утро, в вечер расстарайся,
Без толку. Так уж и не майся.


Гляжу во тьме на петли двери,
Темны, но смазаны изрядно.
Блюдут за входом эти звери,
Замок тут чавкнул плотоядно,
Как кремальера на подлодке,
Вращается рычаг большой,
Пахнуло гарью, как из топки...
"Чего застыл, проходь! Не стой!"
И голос, не скажу чтоб трубный,
Мою фамилью произнес,
Прононс, вам доложу, межзубный,
Жевал по ходу что-то пес.
Передо мною пьедестал,
И я пред ним тотчас предстал.


На нем довольно импозантно,
Расположился рыжий черт.
Сидит, жует курину ножку,
И в ухе чешет понемножку,
"Чего приперся, старый хрен?
Не видел что ли наших стен?
Во снах сколь раз тебе крутили
Кино про это Пикадилли.
К тебе мы как-то толерантны, 
Но здеся вам не теннис-корт!
Докладывай, душа-портянка,
И не грузи нас спозаранку!"


Грубит двурогая скотина,
Хлебальник с Рождества не мыл,
Клыки желты от никотина,
И глаз с похмелия заплыл.
Вот бестия неуставная!
Копыт не чистил отродясь!
Тащу за хвост, не объясняя,
И сразу с правой в рыло - хрясь!
"Ты на кого горбушку крошишь?
Устава, сволочь, не читал?"
И дальше выдал мадригал, 
Не повторю, сколь ни попросишь,
Смешав четыре языка,
В пятак добавил тумака.


Слетела жирная скотина,
С подставки, кенарем поет,
Что, мол, устав достойно чтет,
И тяжела его судьбина...
Обнюхав левый мой кулак,
Хвостом обтер мои сапожки,
И бескозырку - блямс на рожки.
Мол, вахта бдит. Что, мол, не так?
"Кранцы раздрай!" - даю приказ,
"русалку" в зубы и вперед!
Чтоб вылизал мне здесь проход!
А через склянку, чтоб на "Раз!"
Приду с обходом и проверю,
Тебе, салага, я не верю!"


Иду по трапу вниз, в машину,
У трюмных вечно все в грязи,
Сколь по пайолам не вози,
Из льяльных вод натащут тину.
Тут черный в крапинку черток
С сивухой тащит бутылек.
"Стоять, бояться! Паразит!
Все пьешь! А сальник не набит!
Куда, подлец тавот заныкал?
Сменял на водку и махру?
Куда канаешь по утру?"
Малец присел, потух, захныкал,
Я, мол, вообще не при делах,
Спаси меня от бед аллах!


"Так ты обрезанный, скотина!
Аллаха всуе помянул!
Веди к котлам! У! Образина!"
Под тощий зад чертенка пнул.
Он скачет впереди по сходням,
Глазами освещает путь.
Ну, я намаюсь же сегодня,
Заставлю лямку их тянуть.
У топок здесь кипит работа,
Лопаты мельтешат, пся крев!
Четыре черта-обормота
Кидают уголь в топки зев.
А где-то выше слышу вопли,
Понятно, где грехи, там сопли.


"Ну, я вас! Чертово отродье!!"
"Так точно, Ваше благородье!"
Лопаты взяв на караул,
Вчерашний прячут свой загул.
"Свиные рыла! Шевелись!!!
Колосники совсем в золе!
Пока вы в кабаке паслись,
Давленье пара на нуле!"
Засуетились остолопы.
Таскают уголь, пыль летит.
"Ужо я надеру вам ... (уши)!"
Работа спорится, кипит.
Поднялся вой за переборкой,
Стенают над судьбою горькой.


Шагаю через комингс, ярко
Сияет сверху чей-то зрак.
Но морда выглядит не так,
Мне даже стало как-то жалко.
Беднягу плющит и рихтует
Блестящий коленвала ход,
Подачи клапан в уши дует,
Поршнями по коленкам бьет.
"За что свою ты терпишь муку?
За что попал под здешний пресс?"
"На трассе разгонял я скуку...
Сел в серебристый "Мерседес"..."
"Заткнись, понятно, так и надо,
И поделом тебе награда".


За переборкой снова грохот,
Приколы, сальности и хохот.
Развеселились раздолбаи!
Небось по новой наливают.
Пинком открыв тот коффердам,
Вхожу, слегка офигеваю,
И тут, конечно, понимаю,
Что сей отсек для падших дам.
Сидят, лежат все в позах разных,
Порою вовсе безобразных,
Но смех затих, и все зараз
В меня уперли блядский глаз.
Но нас ведь этим не проймешь,
Мы все ж дороже, хоть на грош!


"Слыхали, кошки, пар поднимут,
И парить будут без затей.
Струячить будут столько дней,
Сколь для раскаянья накинут".
Закончив спич, сжал кулаки,
Мне это видеть не с руки,
Свершив на месте поворот,
Глаза прикрыл, как старый крот.
По естеству прошел волной
Дам этих импульс призывной,
Но был суров весь мой анфас.
Мол, мне сегодня не до вас!
А за спиной легонько взвыли,
Задумались и приуныли.


"Ушел не солоно хлебавши",
Пришла на память чья-то мысль,
Ну что ж, мне этих женщин павших
Немного жаль, но прах и пыль
О подвигах былых напомнит,
Когда, достав свой вещь-мешок,
Сидишь, задумавшись, браток.
И поясницу вдруг заполнит
Неясной боли отголосок,
Простых вещей простая суть.
Все сложишь в кучку как-нибудь,
Вложив воротничков-полосок.
Куда б ни шел - побрит лицом
Должон смотреться молодцом!

 
Устал и взмок - передохнуть,
Решил на камбуз заглянуть,
Раскладку сверить, порцион,
И пробу снять был мой резон.
Зашел, смотрю, а поварята,
Ну, чисто в сказочке козлята,
Все в белых куртках, в колпаках,
А главный шеф - на каблуках!
Ну, нам гусарам все равно,
Нас гонят в дверь, а мы в окно.
Вхожу, - "Извольте доложить,
Чем будем контингент кормить?
Весом ли нынешний паек?
И кто домой что уволок?"


Чертица хлопнула глазами,
Вертит хвостом - "Извольте сами
Взглянуть - процесс еды готовки,
Известно, требует сноровки,
Да вы и сами не чужды
Процессам кухонным творенья:
Закусок, праздничной еды,
Салатов, варите варенья..."
"Бывает"- соглашаюсь я,
Но все ж профессия моя
Не в том, чтоб всех везде кормить!
А тару надо лучше мыть!"
Провел я пальцем по столу,
По мясорубке и котлу.


"Вот, посмотрите, для шахидов,
Тех, кто себя порвали взрывом,
Ну и для прочих "инвалидов",
Что мозги сталинским призывом
Себе, как есть, поизвели,
Сегодня мы рагу готовим,
Чтоб они пахли и цвели!
Хвосты свиные, уши ловим,
В котле с вином прополоскав,
И в спирт немного помакав,
Диету строгую блюдем:
Кидаем все, чего найдем.
"Есть жалобы, нытье, угрозы?"
"Забыли про щербет и розы!"


Раздумав пробу здесь снимать,
Я задаю вопрос опять:
"А для особых, для людей,
Что делаете из затей?"
"А вот, глядите, на пару
Готовим в чане мы икру,
Потом в большие Эсмарх-кружки,
Ну, и сотрудникам "наружки",
А вот они уж мастера,
Вставляют, и пошла икра!
Качаем им через проход,
Пока со рта у них попрет".
Припомнил тут же: "Как живешь?"
Да тут икры хоть жопой ешь!"


"А как у вас народа слуги?"
"А те - на спецпайке".
Заводит, двери без натуги
Открыв в отсек, где на крюке
Висит приличных видов туша,
А позади там пневмопривод,
Пинает в зад ее как "грушу".
По рельсе туша торопливо
Летит и мордой в кнопку бьет,
Струя холодная тотчас 
От сна спешит отмыть анфас.
И чай горячий тут же льет.
Да только как-то все не в рот,
Скорее даж наоборот.


Да, нелегка у слуг судьбина,
Такая едет вот "дубина",
По полосе и поперек,
Воняет понтом, как хорек.
Чины в погонах по углам
Сопровождают взглядом "поезд",
Проезд осуществляют, то есть.
И невдомек всем тем чинам,
Застывшим в позе раболепной,
Напоминает это нам,
"Зиловский" ход великолепный,
Когда партийный членовоз
Член загрузил, ну и повез.


Особой песни те достойны, 
Кто, благ не сотворив ни крошки,
Вкушают радости спокойно,
И в чем-то схожи с той же кошкой,
Ей главное, чтобы пожрать
И где помягче полежать.
Поразвлекать себя игрушкой,
И лапой почесать макушку.
Та "золотая" молодежь,
Что по ночам тусит от скуки,
Живет без мысли и без муки.
А спросишь, мол, чего ты ждешь?
"Феррари" скоро от папаши,
Иль бриллианты от мамаши.


Для них имеется отсек,
В нем накопилось человек...
Да полно! Эти - люди ли?
Кроме говна произвели
Чего еще вокруг себя,
И не скорбя, и не любя?
Под дурью въехать в эстакаду,
Вот это классно! Ладно, сяду.
Поразмышляю, наконец,
Всегда ль я был пример-отец?
На сердце руку положа,
Могу ответить, не дрожа,
Все грешны, а не только я,
А результат мой - сыновья.


И мне за них теперь не стыдно,
Порой бывает лишь обидно -
Что вот на "Бентли" едет чмо,
Я ж на "Хюндае", ну и что?
А вот, полез, не помигав,
Из ряда в ряд, как проститутка,
Туда-сюда, спешит малютка,
На правила все наплевав,
Лицо же с жезлом остановит
Меня скорее, чем его,
Его ж папаша - Ого-го!
А я? Ну, кто же спорит?
Приторможу и покажу,
И гневом папы не грожу.


А та - клиент потенциальный
Того отсека, давит газ.
И полисмен муниципальный
На номер закрывает глаз.
Папашка - ЗАГСа депутат
Тотчас за дочку вставит в зад!
Свой приложив авторитет,
На все вопросы даст ответ.
Забыл историю при этом -
Не по мандату, по портрету,
Прикладом может получить,
Коль повезет еще дожить.
Семнадцатый я год не помню,
Но был исход довольно темный.


Смотрю, под самым подволоком,
Ну, или просто потолком
Щель смотровая недалеко
И даже с перископчиком.
Ну вот, посмотрим это дело,
Как им в итоге нагорело.
Неспешно к щели подхожу
И перископ тот навожу.
Сперва в глазах аж помутилось,
Там что-то страшное носилось,
Визжа, царапаясь, кусалось
И в перекрестие попалась
Сплошная масса страшных тел.
Вот это влипли в передел!


Добавил я, подправив зум,
И разум мой зашел за ум,
Там ради серой корки хлеба
Дралась толпа усохших девок,
Глаза безумны, в героине,
Всклокочен волос, ногти сини.
И рвут друг друга на куски,
Метелят смачно, без тоски.
Кругом лохмотья с маркой Prada
Но тряпок им уже не надо.
Готовы удавить любого
За хлеба корочку простого.
Ну вот, всего им было мало,
Пресытились, теперь попало.


Сколь тривиальны наши дни,
С утра твой путь уже размерен,
Проснулся - ты уже уверен,
Что гладко потекут они,
Коль ты при деле - будет хлеб,
Коль при хорошем - даже с сыром,
Хорош собою - стать кумиром
Тебе легко, но как нелеп
Становится весь свет вокруг,
Когда судьба тебя кидает,
И вниз летишь за кругом круг,
И в меланхолию впадает
Твой мозг - кормилец и творец!
И близится всему крантец!


Признаюсь, с болью я покинул
Тот перископ и тот отсек.
Ведь не один юнец там сгинул,
Прервав великой жизни бег,
Кто виноват? Ах, государство?
Оно не доглядело вдруг,
Что чья-то дочь и чей-то внук
Реали предпочли "лекарство",
Что разрушает мысли бег,
Само понятье - человек,
Низводит вровень со скотиной,
Лишает счастья жизни длинной.
 А где был ты? Опять трудился?
Ты лучше бы перекрестился!


Тяжелой мыслью озадачен
По аппарели я бреду,
Как отвести сию беду
От тех еще, кто не захвачен
Водоворотом без спасенья?
Но вот! Стоят уж на краю!
Летят, ища увеселенья,
На дискотеки, в бары... Фью!
Свистит в ушах сигнал аврала,
По бимсам дрожь и топот ног,
Каболка под ноги попала,
Запрятать баталер не мог!
Спешу наверх скорей, в надстройку.
Себе, вдруг, отвоюю койку.


На рынде пьяный в стельку чертик,
Вцепившись в булинь, ладит звон.
Эх, жаль! Не подобрал я шкертик,
Звонил другим бы местом он!
И на разбор полетов строит
Команду старый серый хмырь,
Того и жди, кого уроет,
Глаз красный - чисто нетопырь!
Неуставной подковой белой
Пинает в холку звонаря,
Его же мордой осовелой
По кнехту возит почем зря.
Ну вот, везде одно и тож!
Неуставняк средь этих рож!



И оторвав хмыря от тела,
Отвесть велю я до отдела,
Где "деды", то есть дембеля,
Свои имеют "кренделя".
Идем в надстройку, путь неблизкий,
На спардеке, довольно низко
За голени подвешен тип,
А носом к палубе прилип.
"За что висишь, осознаешь?
Раскаялся, ядрена вошь?!
Проблеял что-то про мороз,
На вахте, мол, замерз матрос.
Понятно, что "годок" проспал,
За то и палубе припал.


Подходим, мерные удары
По одиночке или парой
Из-за дверей слышны уже.
Сейчас увидим "неглиже".
Чертяки ростиком с оглоблю,
Качки, не к ночи увидать,
Гоняют, как из носа сопли,
По кругу дембелей штук пять.
Беднягам крепко достается,
Опухли рожи и зады,
И кто хоть каплю увернется,
Другие достают "деды".
"А что так мало, право слово?"
"Так остальные все здоровы".


"Не понял, столько говорят,
Кругом одни неуставные,
И призываются больные.
Косят от армии подряд
И здоровяк, и малохольный,
Все только службой недовольны...
Так, где искомый контингент?
Или повышен алимент?"
"Доходят нам иные слухи,
Что расплодились словно мухи,
Конторы разных матерей,
Что военкомов всех добрей.
Готовы сами под присягу,
И под медали "За отвагу".


"И что? У них же явно глюки!"
"Сидит одна, там - в ахтерлюке".
Вот это номер! Интересно.
Что ж пообщаемся словесно.
"Откуда здесь, за что присела?"
"Да, все, конечно, не за дело...
Мы просто помогать решили..."
"Кому?" "Но нам же заплатили..."
Понятен стал мне тот припев,
Когда известных старых дев
Мобилизнув на все услуги,
Подсунули нам наши "други".
И вместо уваженья к службе
Нагадили в мозги по дружбе.


Выходим, вроде подышать,
Тут вижу я процесс опять:
Весьма, похоже, интересный,
Каток асфальтовый чудесный
Неспешно ездит взад-вперед,
Вокруг него лежит народ.
Народ в страданиях визжит,
Катка по пальцам путь лежит.
Вот это, значит, распальцовка!
Придумано довольно ловко.
И экономно, и наглядно.
Иным, чтоб было неповадно
Грешить гордыней без конца.
Придумал мастер. Молодца!


А по твиндеку нелегки,
Висят подвешены наглядно,
На спинах с буквой М нарядной
На ту же букву чудаки.
Висят, как вобла на просушке,
Как те на самоварах сушки.
Проворны были остряки,
Теперь на крючьях языки.
И за базар по полной схеме
По выбранной самими теме
Идет большой у них допрос:
Кто надоумил? Чей запрос?
Сучат ножонками ребята
Но в этом СМИ не виноваты.



Бежит по трапу вестовой,
Усердно топает копытом,
"В кают-компании налито..."
Ох, вечер будет непростой!
"Ступай, я следом за тобой!"
И слышу я мотив знакомый,
И голос тот же - заводной,
И чувствую - я снова дома.
"Сегодня праздник в преисподней,
Он бывает только раз в году,
Я на тусовку новогоднюю
Копытами сверкая приду..."
Генслер Саша при гитаре.
"Привет, артист!" "Здорово, старый"


"Ну, надо ж, где сойтись пришлось,
По приглашению, небось?
Сегодня тут корпоратив?
И гонишь старый лейтмотив?"
"Лабаем, развлекаем шкетов,
Подсократив репертуар,
Берем приличный гонорар,
Себе добавим плюс в анкету",
И Саша, сплюнув в якорь-клюз,
Любимый свой забацал блюз.
Чертячья кодла заурчала,
Завыла с самого начала.
А вестовой махнул хвостом,
На столик указав при том.

Сижу, тяну "Корвуазье",
Понятно, стало быть, козе,
Что без понтов не обошлось,
Пивка у них тут не нашлось.
Лакаю, как тот сибарит,
Все, что горит и не горит.
Закусок выбор небольшой:
Лапша ли с супом, суп с лапшой?
Не так уж важно, наливая,
Взгрустнулось тут же о друзьях,
Столь близких сердцу - не князьях,
Но поддержать всегда готовых
Любых затей, придумок новых. 


Одно смущало - стоит ли,
Так рисковать теперь друзьями,
Они не виноваты сами,
Тебя послали - не пыли!
Тяни свою командировку,
Устройся, прояви сноровку,
Десяток проработав схем,
Направь Совету пару тем.
Командный дух зело велик!
И коллектив придет, поддержит,
Явив наш клубный дружный лик,
Задором полный, как и прежде.
Поняв, как быть в дальнейшем с клубом,
Неосторожно цыкнул зубом.


А вестовой уж тут как тут,
И тлеет рвеньем словно трут.
"Прикажете подать десерт?
Иль заменить теперь куверт?"
"Какой статьи ты старшина?
Держал когда в клешнях весло?"
Фантазию мою несло,
В ответ же - просто тишина.
Чертишка молча пучит глазки,
Конкретно тупит, баламут,
Боится, братья не поймут,
Коль на мои поддастся сказки.
"Вот, собираю экипаж...
Ходил когда на абордаж?"


Беднягу точно затрясло,
Какое тут  еще весло?
При камбузе всегда сытней
И служба старшины видней.
Проблеял что-то вроде "нет".
Тогда семь бед - один ответ,
"Неси пузырь "Корвуазья",
Мои друзья хоть не князья,
Но приложиться дружно могут,
Не справлюсь сам, они помогут.
Одно копыто предо мной,
Другое - в баталерке. Стой!
И чтоб два раза не гонять,
Тащи-ка, друг, бутылок пять!"


Черток икнул и испарился,
Ну вот, не зря я потрудился,
На новоселье про запас
Я заложу не хлебный квас.
Теперь с жратвой определиться,
Чтоб у плиты не колотиться,
У них тут из огня в полымя,
А у меня - не лезет имя,
Плиты в строку, не подобрать
Ей рифму. Вот ядрена мать!
Оставлю так, сойдет вполне,
К тому же - истина в вине!
От напряженья косит глаз -
Чертеныш прет к столу заказ.


"Ну, мне пора, подзадержался,
И без того давно у вас",
Черток тотчас разулыбался,
Слащав, как спелый ананас.
"Отчет и рапорт будут позже,
Обмозговать все не спеша,
Чтоб против истины греша,
Не натянулись лишку вожжи.
А про весло ты все ж подумай,
Мне к лету нужно, срок не ждет,
С тобою если кто придет,
Обрадуется скидки суммой.
Карбас - он в Африке карбас.
На веслах погоняю вас!"

От перспективы чертик в шоке,
Ему не трафит эта роль,
Морскую изучить буссоль
Клянется в сказанные сроки.
"Лады, но штурманская группа
Давно освоила ГЛОНАС,
И понимает чертик глупый,-
Пора линять, и всем - Атас!
Посыпалась куда-то свора,
Копытами прогрохотав,
На стойке же "Морской устав"
Забыт, как мусор под забором.
Мазуты, гнусь и сопляки!
Идти с такими не с руки!


Коньяк при мне,
На воздух свежий
Шагаю, руки на ремне,
"А книга отзывов? И где же?"
На трапе вахтенный подал
Перо и вахтенный журнал.
И не мигнув, подставил щеку,
Ну что ж, запустим лыко в строку.
В мордаху ткнул, бежит кровя
На золотые якоря.
Макаю, кровью вывожу,
Что уже лет десять не служу,
Но буду здесь порядок бдить!
Автограф, дата, стало быть. 

 
29.03.2011