ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Галахов Владимир Владимирович
Последнее свидание

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.80*9  Ваша оценка:
  
  ПОСЛЕДНЕЕ СВИДАНИЕ
   С маленького фото из давнего прошлого смотрели глаза, не влюбиться в которые безоговорочно, бесповоротно и безнадежно просто нельзя. Она нравилась всем. Еще девчонкой она уже была многообещающей. Ей предстояло стать завидной невестой и восхитительной женщиной. Круг ее будущих, а скорее уже действующих поклонников то расширялся, то сокращался. Мы, мальчишки, старались быть поближе к ее кругу подруг. Мы уже набирали тот мужской интерес к существам женского пола, который потом становится инстинктом поиска. Да разве только в ее глазах дело, постепенно угловатая, высокая девочка становилась очаровательной девушкой с привлекательными формами. И мы уже считали себя охраной этого божественного существа. Неважно, кого она выберет. Мы знали, что это будет кто-то из нас. Шанс был у меня и моего соперника. Он на год старше. Она на год моложе меня. Значит, мы оба можем надеяться. Но он оказался ближе к объекту нашего общего вожделения. И при схожем выборе будущего, он первым выходил в офицеры. При более широких возможностях службы. Все-таки потомственный моряк. Значит, ходы-выходы от папы имеются. Но его перспектива завязана на трудный быт Северного флота. А моя? При удачном раскладе сразу два, три, а то и четыре года заграницы непосредственно после выпуска. А потом полный туман.
   Почему тогда я не воспользовался случаем? Сидели, угощались мороженным втроем. Ее сестра деликатно отвалила. Я повез ее домой на такси. Ощущение эйфории - рядом девушка моей мечты, близкая, давно знакомая, понятная и такая притягательная. Впереди еще год учебы, а она будет доучиваться еще два. По лестнице в прохладном подъезде поднимались нога в ногу. Дверь, за ней темнота провала в пустую квартиру... Почему не позвала взглядом? Почему не шагнул, решительно вперед? Знал, что оставлю ее еще на год и боялся? Зимой она вышла за него. Мой букет был самый большой и красивый на свадьбе. Ощутил ли я безвозвратность этой потери? Или слишком был увлечен барышнями, которые вокруг меня уже танцевали свои призывные танцы - на пятом курсе все мы становились султанами, у которых глаза разбегались от выбора. Но все они были там, а она была здесь. Здесь и сейчас она становилась его женой, выбрав жизнь в Заполярье.
   Она дорого заплатила за свой выбор. Их первый малыш умер. Понятно, что второй ребенок снял боль утраты. Мы очень редко встречались. Я приезжал один без своей жены летом, зная, что они все время проводят там, где когда-то пробежали наши детские и юношеские годы. Все время наслаждался тем, как она выглядела. Родив еще одного, она не утратила природной прекрасной фигуры. Было чем любоваться. Я ездил туда как в музей. Глупая параллель - ездить на свидание с картиной. Были долгие перерывы, когда я не хотел видеть урон, наносимый временем ее красоте. Но потом все равно ехал, чтобы еще раз заглянуть в эти глаза, снова влюбиться. Муж ее со временем превратился в молчаливого хмурого и лысого как колено типа, который чем старше становился, тем превращался все в более обрюзгшего и замкнутого мужика. Однажды я побывал и в квартире, куда тогда очень давно не сделал шага, который мог изменить мою жизнь. Их дети выросли и разъехались. В огромной квартире ремонта, похоже, не было с момента постройки дома. Старинная мебель выглядела просто очень старой. Облезлый и вонючий старый пудель был предметом заботы и ухода. Как она могла прожить всю жизнь на Севере, потом вернуться и продолжать это скучное однообразное существование? Сестра, отвалившая тогда из кафе-мороженого, отвалила на ПМЖ в США, оставив ей свой бизнес. По-моему, он ее не слишком интересовал. Просто приносил необходимые средства. Они никуда не путешествовали. Дача - дом, внуки... К тому времени я уже объехал по делам половину Европы. А у них дом - дача - собака. Дача - шашлыки по субботам с теми же, кого знали всю жизнь. Он - молчун и за столом, и после выпивки тоже. Неужели это все, чем можно жить? Зачем еще раз встречаться?
   Отбросим комплименты в свой адрес. Этот вариант был идеалом и мечтой. А вполне приземленные инстинкты требовали выхода. Очевидно, что-то во мне было, что толкнуло ко мне взрослую замужнюю женщину. И это новое чувство перехлестнуло все остальное. Оно было настолько сильным и пробивающим все возможные преграды, что в голове уже рождались планы ее увоза от мужа с собой к месту службы. У нее уже была маленькая дочь. Это вообще не казалось проблемой. Но проблемы начали возникать. Сначала симптомы чего-то, не вписывающегося в привычное ощущение взаимной близости и понимания, потом хуже... Она играла, она просто решила развлечься. А у меня ни опыта, ни мозгов не хватило, распознать и принять именно игру. Я был по уши влюблен в ее голос, стихи, взгляд, тело, наконец. И вот развязка, когда для себя я решил, что светившее мне Закавказье будет для нас лучшим местом, чем заграничная пустыня на несколько лет, поставила меня в положение идиота. От заграницы добровольно отказался, лелеял мечты и строил планы, а в итоге картинка из детской книжки по сказке Пушкина - воротился старик ко старухе, глядь пред ним его избушка, пред ней сидит его старуха, а перед ней разбитое корыто. Только воротиться было не к кому. Мне - не к кому. Порвал к тому времени все легкие и не очень легкие связи, подзавязал с мимолетными увлечениями и романами, отклонил искреннее чувство очень достойной девушки... А теперь уже ничего не отменишь. Предписание в зубы - "Предлагается прибыть в месту дальнейшей службы...". И чувство выжженной земли внутри. Где все стало сухо и мерзко. От любви до ненависти... А кто посчитал, сколько этих шагов? И Закавказье показалось убогим и сам себе прибитым к кресту мелкими гвоздями. И интерес к службе показался надуманной мечтой. А ехать все же надо. И случилась встреча пред моим отъездом к новому месту службы.
  Дурацкая экскурсия для приезжих иногородних школьников по памятным местам революционной деятельности. Тогда это было обязательно - программа поездки, вероятно, утверждалась в серьезных местных инстанциях. Только вот, даже выучив добросовестно то, что предписывалось, никогда ленинградец не проведет такую зашоренную экскурсию, как это может сделать не уроженец нашего города. А она все же уроженка Жмеринки. Не стал считать ее оговорки, загибая пальцы, просто не слушал. Смотрел. Потом она стояла у киоска с газетами. Яркое солнце за ее спиной пронзало легкое летнее платье - рентген на мое почерневшее сознание. Эта картинка в памяти. Ей стало неудобно, что она словно просвечена. Мне ехать надо было на юг, там всегда будет просвечивающее солнце. Сейчас ей уже...
  
   И приехал. Отстой полный. Первая же житейская мудрость, озвученная в офицерской общаге - хочешь трахаться ночью - женись, хочешь трахаться днем - покупай мотоцикл. Окружающее представлялось увиденным через смотровую щель в броне танка. Подруливаю бортовыми фрикционами, чтобы из общей колеи и из колонны не выпасть. Все вокруг ограничились городком, добыванием продуктов на пропитание, откладыванием денег на покупку машины, поиском возможностей перевода в другое место, где нет идиотской жары в июле, заставляющей август считать осенью, поскольку все начинало скукоживаться от сухости. Может и мне также сжаться и подсохнув... Нет такого ветра, чтобы оторвать меня от условного черенка - служи, куда послали, - тоже мне, выискался. И мне озвучили их собственную идею-фикс. Они, оказывается, специалиста с моей подготовкой ждали 8 лет. Проснулся. Сам себе удивился - словно схватил совковую лопату и, с радостным повизгиванием, бросился перекапывать вагон угля. Что-то начинало накапываться почти сразу. Непосредственные начальники потирали руки, весело бежали докладывать высокому руководству о подтверждающихся их собственных предположениях, выводах, прозрениях. Бодренько подставляли кителя под последовавший дождь поощрений...
   Я, кажется, начинал понимать, из чего состоит моя служба. Выкладываться по полной, ничего не имея в замен - глупо. Дозировать надо свои усилия, иначе после рывка, когда "вагон с углем", разгруженный в запале, окажется пустоват, а требования будут от достигнутого, можно оказаться на обочине. И плавное торможение привело к отдраиванию броняшек и наведению оптики на окружающее пространство. Оказалось, действительность еще ужасней. Людей не будоражило прибытие в ближайший город столичных театральных трупп на пике популярности. Подписные издания всемирно известных авторов расходились по нужным людям, чтобы встать в книжные шкафы, склеившись от жары переплетами, в позе обреченных на пожизненное заточение в железных клетках узников - быть предметом гордости владельца. Ведущий новогодней дискотеки в клубе призвал присутствующих "танцуем в ритме босса-нова", не подозревая, что зазвучавшая за этим музыка принадлежит... Да, какая в принципе разница! От всего начинало тошнить. От предложений уже побывавших замужем женщин, от призывных взглядов перезревших и неразобранных по объективным причинам невест, от пристальных рассматриваний определенной категории замужних дам. Подкатывала под гортань злоба и желание мести. А кому? А за что? А какая разница! Приехавшая на каникулы к папе дочь начальника развеяла эту непроходимую болото-образную муть. Но как приехала, так и уехала. Туда же, откуда я был родом. Туда, где люди ходят в кино не по субботам, а когда им захочется. И мне захотелось зарыться в библиотечный запах. Червем прогрызать тома и не поддерживать более дебильное жеребячье пережевывание женских достоинств в общаге. Так и тут не все оказалось так просто. Замужняя библиотекарша поняла, что новый читатель сделан из другого теста. И вот длина ее юбки пошла, что называется, туда, где ноги скоро кончатся уже. Добило меня очередное собрание офицерского состава, где моя читательская карточка была поставлена в пример, тупее которого придумать сложно - лейтенант за полгода прочел столько, сколько отдельные товарищи не прочли за десять лет службы. Краснеть в то время я уже разучился. Зато некоторая бледность возникла на лице мужа библиотекарши, который стал столь же активным посетителем книгохранилища, читал он при этом или нет, меня не интересовало.
   И пришло время купить мотоцикл. Иначе никуда и не попадешь. Попасть можно было в сухой арык, что было чревато. Можно было влететь в камыши и оказаться по щиколотку в болоте. Руки бы оторвать строителям, которые делают перекрестки не перекрестками, а подводят одну из дорог к пересечению с уступом. Сколько в эти камыши, особенно по сумеречному или темному времени, влетало всякого транспорта! От мопедов до многотонных грузовиков. Таскать их оттуда приходилось нашим автомобилистам. Мы были ближе всего.
   Попасть получилось в Тетри-Цкаро - там когда-то стояла часть, в которой мы теперь служили, в Гамбори, в Казах, к Сионскому водохранилищу, к озеру Джандар-гёль. Но все возвращалось к тому, что мотоцикл - это средство добраться до Гардабани. Там уже понятно - угловой или не угловой магазин. Разливное или бутылочное, в канистру или в сумку. Лаваш, помидоры, зелень-мелень, цицак... Есть у тебя мотоцикл - значит ты в обойме. Нет мотоцикла - жди на обочине. Можно было бы и на обочине постоять, но тогда кому ты вообще нужен? Или вывернуть проблему швами наружу - а тебе кто-то нужен? Если нет, то зачем жить здесь, ожидая год за годом отпусков в Ленинград? Чтобы повидать родителей? Так они и без меня неплохо обходятся. Едва я в семнадцать лет стал курсантом, так на зимних каникулах оказалось, что мне дома из формы и переодеться не во что. Костюм, который я надевал на выпускной вечер в школе оказался проданным в комиссионку... Так и проходил зимой придурком в шинели. Или все же побыть со стариками - родителями отца, которые фактически и вырастили меня с самого раннего детства и до третьего класса школы. А там, в полученной родителями квартире, я понял, что я помеха... Или построить что-то свое? А чего проще - семью. Такую как у родителей, не хочу. Так хоть какую, но чтобы было куда прийти и быть дома. Где любой поддатый "товарищ по службе" не станет ломиться в дверь, отвлекая от чтения просьбой сгонять на мотоцикле за добавкой.
   Протирать оптику для разглядывания целей не пришлось. Сами шли, даже не делая противолодочных зигзагов, им тоже от меня нужно... Знакомили меня с одной и другой практически официально, приглашая, как бы случайно, в гости. Просто - внести разнообразие в холостяцкий рацион. Знали бы они мои кулинарные способности, не пытались бы даже. И все- таки природа стала брать свое. Откровенность - удел простоватых или потребность души? Или ожидание отклика с надеждой на возникновение интереса? Ей тоже не повезло. Её чувство не нашло понимания и отклика. Или подыграла? Кто первым начал изливать? Не помню. Не хочу помнить, тогда это было неважно. Показалось, что все может наладиться. Вот здесь и сейчас. Мы разные и потребность чувственная разная, но все можно наладить, если постараться...
  Она пришла сама и сказала, что беременна. А я именно этого и добивался, потому и был готов мой ответ, показавшийся ей сухим и обыденным. Замуж за меня пойдешь? Много позже она призналась, что засомневалась, но прикинув перспективы, сочла лучшим пойти за меня. Надеялась, что переделает меня по своим меркам. Кому это вообще удавалось? Ей не удалось.
  Именно ее я не позову на свидание. Который год не могу себя заставить побывать на могиле в ее день рождения. Каждый год подсаживаю ее любимые тюльпаны, и ни разу не видел их цветущими. Какая-то рука отводит меня этого уже тринадцать лет. Может, от этого я и не люблю тюльпаны. Никогда их не дарил и не подарю женщине, которую люблю.
Оценка: 7.80*9  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023