ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Гендель Ольга
Сердце Обжигая

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    С уважением и признательностью ко всем, кто принимал участие в действиях ВОВ, живым и погибшим поклон до земли....
  С уважением и признательностью ко всем, кто принимал участие в действиях ВОВ, живым и погибшим поклон до земли....
  
  - Вы когда-нибудь видели как сжигают живых людей?
  Марина поморщилась и покачала головой.
  - Не видели? Действительно, не видели... - Антонина Ивановна грустно улыбнулась и вздохнула с огорчением. - Вас тогда ещё не было. Вам сейчас сколько?
  - 22.
  - Молодая...Мне к началу оккупации и того меньше было: 13.
  - 13??? - удивилась Марина. - Но вы же...вы...
  Антонина Ивановна прищурилась и хитро так улыбнулась:
  - Да, деточка, да.
  Старушка встала с кресла и опираясь на палочку подошла к стеллажу. Она открыла дверцу и с одной из полок взяла несколько бумажек. Она вернулась в кресло, в руках у неё были фотографии.
  - Вот мать, отец, два моих брата. Батьку и Витю с Толиком забрали в армию, когда всеобщую мобилизацию СССР проводила. Тогда говорили, что немцы на подходе, и мои мужчины полные энтузиазма рвались защищать Родину. Их увезли - мы остались одни. Помню, тяжело было: голодали какое-то время, мама, если находила немного еды, сразу отдавала её мне, даже если сама была голодна как волк, квартиру пришлось покинуть - Минск был же оккупирован. На попутных машинах, чаще военных, добрались до деревни, в которой жила мамина мать, то есть моя бабушка. Деревня была большая: даже после мобилизации там осталось человек сто пятьдесят, в основном это были женщины, дети, старики. Она была вблизи Лагойска, там сейчас мемориальный комплекс Хатынь, и деревня носила это имя... - Антонину Ивановну перебила Марина.
  - Подождите. Не хотите ли вы сказать, что были в ТОТ день там?
  Старушка поморщилась, но продолжила:
  - Старики говорили, что гитлеровцы совершают "карательные экспедиции" и что после их приезда целые районы превращались в "зоны пустынь". Помню, тогда все женщины (и моя мать тоже!) молились, чтобы нас стороной это обошло, молились каждый божий день и нас, детей, заставляли это делать. - старушка тяжело вздохнула. - Не обошла нас беда... Вот вы спросили, Марина, была ли я там в тот день? Отвечу: была. Как сейчас помню: 23 марта 1943 года с утра приехали. Вот не помню какой день недели был, хотя это не важно. Приехало машин пять, там были не только фашисты, но и полицаи. Как они важно ходили в этой мерзкой немецкой форме! Эх...
  - Антонина Ивановна, а как вам удалось выжить? Ведь говорили, что все жители тогда погибли, по крайней мере все те, кто тогда был там, а это все кроме мужчин. - Марина посмотрела в блокнот. - "...149 человек, из них 76 детей..." так написано в официальных документах. Как же вы выжили?
  - Марина, Марина... Вы любите подснежники? Думаю, да. Я тоже. Они меня и спасли. Я с утра, пока мама и бабушка спали, украдкой выскользнула из дома и побежала в лес: подснежники отцветали. Тогда я девчонкой была озорной и между тем чуткой и чувствительной: уж очень цветы любила, а мать меня в лес не отпускала, говорила, что там могут быть враги и что она не хочет меня потерять, но я не послушалась её и убежала. Бежала и думала, что вернусь до того, как она проснется. Но... - она вздохнула и вытерла платочком с глаза слезинку. - Но мне больше никогда не было суждено её увидеть. В лесу, когда я собирала цветы, ко мне кто-то подкрался и зажал ладонью рот - испугалась, начала вырываться, а потом увидела, что это НАШ, т.е. партизан. Он спросил откуда я. А услышав название Хатынь как-то поник. Предложил с ним к партизанам пойти. Я не поняла: почему не могу вернуться домой. Спросила, а он уходил от ответа. Он ухватил меня за руку и потянул в глубь лесной чащи. Я упёрлась и вырвалась, побежала к своей деревне, он - за мной. Я бежала, и было у меня какое-то странное предчувствие, очень странное. Лес просветлел и, выбежав на опушку, на фоне рассвета я увидела немцев: они ходили около домов и стучали в ставни. Люди из своих домов либо по собственной воле выходили, либо их силой вытаскивали. Люди вышли в том, в чём спали, многие были напуганы, дети плакали. А как по-другому? Сзади подбежал солдат, глянул на деревню и положил мне руку на плечё:
  "Крепись..." - сказал он тихо.
   Немцы о чём-то спрашивали, расхаживая между людьми. Все молчали. Фашисты разозлись и начали угрожать оружием, тыкать им в лица. Я тогда рвалась побежать к своим, но солдат меня удержал:
  "Стой...не поможешь..."
  Немцы ещё больше стали свирепствовать: подталкивая людей стволами в спины, погнали их к "коровнику" ( до войны коровы были, а тогда ничего не было кроме сена). Людей согнали всех в этот "хлев". Один из полицаев достал спички из-за пазухи и поднёс, по-видимому, главному. Тот ещё раз что-то спросил у людей, но, не получив ответа, махнул рукой - полицаи закрыли ворота хлева на засов, окружили его вокруг и подожгли. Я стояла на пригорке и тряслась: не знала, что дела. Тогда и увидела, как страшна смерть такая!!! А я ведь должна была быть там!!! Смотрел на огонь, окутывающий "коровник", и в то время проклинала Бога, за все беды, выпавшие на нашу долю. Я слышала как кричали люди, плакали дети в этом обжигающем пламени: они сгорали изнутри и снаружи, как спички, испепелялись дотла. Я тогда чувствовала, что не находясь там, моё сердце обжигало то же пламя. Сквозь неразбериху голосов я услышала мамин крик: меня передёрнуло, солдат сжал моё плечо еще сильней. Я повернулась к нему, уткнулась лицом в широкую грудь и заплакала. В том огне погибла мать, бабушку....Кстати, Марина, мой отец и братья не вернулись с фронта...Они погибли где-то под Сталинградом, в общей могиле похоронены... - старушка достала кружевной платочек и вытерла слёзы с сухих щёк.
  - А как дальше...
  - Как дальше жила? С тем солдатом, Ваней Мазуровым, к партизанам пошла. Помогала там чем могла. У меня было даже задания: мост подорвала, не одна, но всё-таки это было точно на половину моё задание. Так до Победы дожила. Вот и сейчас живу. Мне 78 лет.
  Марина перевела дух.
  - Невероятная история. Вообще жизнь непредсказуема. Я вам так благодарна за этот разговор, вы даже не представляйте как. Спасибо вам большое. Нашим читателям в преддверии Дня Победы будет это очень интересно. Благодарю вас, Антонина Ивановна.
  - Не за что, дочка. Может ещё чаю?
  - Нет, я пойду уже. - Марина встала и пошла в коридор.
  Обуваясь, она увидела, что кто-то открывает входную дверь ключом. В коридор вошёл очень пожилой мужчина. Мужчина поздоровался с гостьей, Антонина Ивановна обняла его и обратилась к Марине:
  - А это мой муж - Иван Фёдорович.
  Старичок разулся и пошёл в зал. Марина раскрыла от изумления глаза:
  - Так это он???
  - Да, милочка, да. Он был тем солдатом. Мы более 65 лет вместе. - женщина улыбнулась, поправляя очки на переносице.
  Марина распрощалась и удалилась восвояси. Она шла и размышляла о том, почему тогда так много людей погибло, и почему немцы были так жестоки, и наконец почему люди воюют...
  ...Почему люди воюют?... Риторический вопрос. На него не нужно отвечать, просто нужно сделать так, чтобы повода задавать его не было.
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023