У нас большой праздник у одного очень хорошего человека юбилей, такой настоящий без всяких скидок. Шестьдесят!
Юбиляр из тех кто точно в пенсии не нуждается, и от дел отходить не собирается, человек состоявшийся и уважаемый. Во всех смыслах. Он большой и мощный, как новый арктический ледокол, несмотря на свои шестьдесят. Этой воли и силе, я думаю и ледокол бы позавидовал с его атомной установкой. В не столь отдалённые годы, как теперь многим кажется, юбиляр наш, такие трудности преодолевал, что половине гостей, такое даже в кино не показывали.
Шестьдесят это не тридцать, и даже не сорок. Шестьдесят это серьёзно, это опыт, это настоящая мудрость. Это тот возраст, когда тосты произнесенные за столом - сублимация, а не добросовестно заученные и набившие оскомину анекдоты. Потому и гости все на подбор, по разному случаю, но не случайные.
Долго собирались, здоровались, обнимались, челомкались, наконец расселись. Перед безумием чревоугодия, батюшка прочитал Отче Наш, красиво сильно, трубным гласом, двигающим паству к царствию божему, смиряющим и духоподъёмным одновременно. У одной женщины, возраста следующим за средним, привычно дорого одетой, от умиления приоткрылся рот и выкатилась слезинка. Она аккуратно промокнула её салфеткой, часто заморгала и завертела головой, осматривая ресторанный зал, в надежде понять сколько же гостей заметили её столь глубокое чувство, вызванное талантами православного батюшки.
Ресторан большой и светлый в русском стиле. Это ресторан юбиляра, он любит всё русское. И любовь эта не вызывает ни какого сомнения. И меню русское, и на стол подают красиво, по русски. И официанты, почти как со старинных картин, половые. Мечутся, угождают. Дай бог им здоровья. Сразу видно, они тоже рады за шефа. Гордятся им, стараются, чтоб юбилей удался. Я не буду томить описанием блюд, периодичностью смен, это наверно другой рассказ и наверно про другое. Но скажу только одно, поверьте недовольным, а уж тем паче голодными, от туда ни кто не ушёл. Удовлетворён был всякий, и плотоядный и веган, и тот кто любит по долгу ковырять длинной ложкой, с кислой мордой, в изысканном десерте.
Чинно как огромный паровоз, гремя музыкой и длинными вычурными тостами, праздник начал набирать обороты. А дальше всё как и положено, с нужными остановками на речи и музыкальные паузы, вошёл в полную силу, но не перешёл в вакханалию, как это было принято совсем недавно. Гости ели и плясали, здравили юбиляра. Артисты с гуслями и балалайками старались изо всех сил. Потный люд заходился в кривых плясках изображая народные танцы. Сбиваясь с гопака на лезгинку.
Через какое то время, гости за столом по обыкновению разбились на небольшие компании и шумно также по обыкновению стараясь друг друга перекричать, обсуждали разное, работу, детей, дрянную погоду и новости с фронта. У кого то там были знакомые, или чаще знакомые знакомых, или сотрудники уехавшие по мобилизации. Сходились в основном в одном, что война конечно началась не вдруг, и всё шло к тому. Что конечно наши генералы как всегда всё плохо продумали, и армия хоть и стала гораздо лучше, чем раньше, но всё же ещё не достаточно хорошо оснащена и готова к войне. Нет не подумайте, что гости язвили и лили желчь, нет этого в разговорах совсем не было, к тому же не задолго до этого, всех как холодным дождём, окатила новость о гибели одного офицера, многим известного и от того очень обсуждаемая. Было не понятно, как он занимая довольно ответственную должность оказался на фронте. И как так получилось, что он оказался не просто на войне, а в первых рядах. И так страшно и быстро погиб.
Праздник продолжался, тосты похожие на признание в любви и пожелания всего и сразу катились по кругу, бокалы звенели все громче и наполнялись всё полнее. Снова задорнее прежнего играла музыка и отвлекаясь от разговоров, кто то демонстрируя недюжий вокальный талант, начинал подвывать артистам , а кто то разгорячившись и до конца ещё не реализовавшись, снова пускался в пляс. Артисты войдя в раж, жарили на все деньги.
Я к своему стыду, проявив не умеренность в отношении бараньей ноги в черносливе, и различным другим соблазнительным закускам, решил немного промяться и вышел на террасу. На террасе также как и в зале трепались и курили. Краем уха, проходя мимо я слышал разговоры, о внезапно возникших трудностях бизнеса, об удачной осенней охоте и о запчастях на новый "гелен", идущих на заказ, уже четвёртый месяц, и так не известно где застрявших. Наконец определившись с компанией я удобно свесился на перилу, развесил уши и приготовился ввернуть в разговор, что то умное и уместное. Тем временем один мужчина, сотрудник правоохранительных органов, тех что ведут учёт автомобильного транспорта и следят за соблюдением правил дорожного движения, рассказывал о предстоящей командировке, не то в Херсонскую не то в Донецкую область. Сетовал на то, что отказаться нет ни какой возможности, но и заниматься регистрацией транспортных средств в этой новой России, нет абсолютно ни какого желания. Кому только пришла эта дебильная мысль перерегистрировать местный транспорт, ещё бабка на двое сказала, чем всё это кончится, и надо ли с этим торопиться. Теплится конечно надежда на то, что в отделе есть один молодой сотрудник, у которого намечается развод, и он горит необузданным желанием всем всё доказать. В кадрах пообещали помочь этому молодому герою реализоваться, но у него то ли звания не хватает, то ли опыта, потому вопрос на волоске, и какое будет окончательное решение пока не понятно. Другой рассказал, что у него на предприятии мобилизовали сразу двадцать человек, и почти все они специалисты, занимающие важные должности, сварщики, токари, электрики и машинисты. Хороших специалистов мало, и как выкручиваться вообще не понятно. Главное другое, почти все это люди семейные и в нашем понимании "нормальные", все они уже когда-то служили и вот снова здорова. Мужиков директору стало жалко и он всех их экипировал за свой счёт, купил им снаряги на несколько "лимонов". Вяло посочувствовали менту и директору завода, разговор плавно перетёк на новую тему. Больше беспокоил рост цен на гсм и электроэнергию, а также почему буксует программа догазафикации. Мнения были разные, спор долгим, но виноватых так и не назначили. Концы бесследно терялись где то в профильных комитетах и приемных губернаторской администрации. При огромном желании сумничать и ввернуть свой пятак, но так и не дождавшись удобного момента, вслед за докурившими и разбредающимися к своим столам, я тоже вернулся в главный зал ресторана. Народ веселился, ел, пил, и не пьянел. Снова и снова разговор шёл по кругу о детях, лошадях, войне и правильном питании. Каждого следующего тостующего слушали всё меньше, не смотря на призывы к порядку, стучание вилкой по хрусталю бокала и крики ведущего.
Так устав, напившись и наевшись, народ по немногу, чинно прощаясь с хозяином, начал разъезжаться. Зал пустел, артисты изрядно измотанные концертом, потные, с кислыми рожами, собирали инструмент и отключали аппаратуру. Пришёл и мой черёд, пробившись к юбиляру, сказав слова благодарности, откланившись со всеми ещё не разъехавшимися гостями, забрал в гардеробе куртку и поплелся на стоянку к своей машине. Шёл мимо заваленных снегом джипов, оставляя на свежем ровном снегу, освещённым фарой полнолуния, след, как волк из известного мультфильма, уходящий со свадьбы, где не удачно спел под столом песню. В машине заведенной и прогретой заранее, было тепло и удобно, красиво горели лампочки подсветки и тихо работало радио. В часовых новостях на Вести FM, рассказывали, что российская артиллерия нанесла удары по позициям врага в Чернобаевке, Червоном Маяке и Львово. В свою очередь, украинские формирования из миномётов обстреляли жилые постройки в Алёшках и Голой Пристани......
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023