Перед нами предстала Ханкала - огромное нагромождение палаток, колючей проволоки, грузовиков, бронемашин и вертолётов. Всё это было тщательно замешено в непролазной грязи, несмотря на наличие, местами, не успевшего растаять за день, снега. Лишь кое-где, возле скопления натянутых тканевых домиков, имелись дорожки из досок и кирпича. К одному из таких "микрорайонов" мы и прибыли. Потоптались в жиже у входа, подождали, пока определят нам "номера" и пригласят в уют одно-звёздочной "гостиницы". Пахло жжёным деревом. Трубы буржуек выбрасывали наружу, рассеиваемый и прижимаемый к земле низким атмосферным давлением, белый дым. Этот запах отталкивал своей резкостью, но в то же время притягивал тем, что предполагал долгожданное тепло. Не успело настать утро следующего дня, как перевалочный пункт втянул наше войско в себя и растолкал по палаткам.
Я и ещё несколько бойцов нашей роты втиснулись вовнутрь "апартаментов". Интерьер, скажем так, оказался скудноват. У входа стояли "пирамиды" для оружия. По обе стороны расположились двуярусные металлические кровати - без матрасов. Они были обвешаны вещмешками, бронежилетами, касками и прочим личным имуществом разлёгшихся посетителей, прибывших ранее. По центру узкого прохода стояла буржуйка, рядом с которой сидел замученного вида солдатик. Он подкидывал дрова и следил за технологией их сгорания. Что-то явно в этой технологии было не так. Ибо запах внутри становился таким же, что и снаружи - вблизи дымохода. Всё помещение погрузилось в лёгкий туман. Преимущественно это явление наблюдалось под потолком. Видимо поэтому весь первый ярус уже был занят чьей-то пехотой.
Попробовав штурмовать высоту кроватей, многие из нашей группы откатились назад к буржуйке. Где и тепла побольше, и воздух остался. Уж лучше слипающимися глазами пялиться на раскалённую до красна металлическую коробку с дырявой трубой и подкидывать в огонь раскиданные на полу дрова, чем задыхаться на холодной сетке, пытаясь уснуть в дыму...
Прошло какое-то время. Оно заставило меня поменять приоритеты. Сон всё же - это святое. Не мог же меня остановить простой дискомфорт на священном пути к возвышенному!
Я снова залез на колющуюся холодом кровать. Разложил бронежилет мягкими внутренними подкладками наверх - за место матраца; где был в то время мой, сложенный в чехол, личный спальник - даже не припомню. Вещмешок я положил под ноги. Какое-никакое расслабление получилось, главным правилом стало - не дотрагиваться до ледяного металла. Но дышать было нечем. Потому я решил снять бушлат и накрыться им с головой, как одеялом. Воздуха от этого больше не появилось. Тогда я начал пытаться втягивать его с нижнего яруса, отодвигая край своего покрывала. Успеха не произошло. Это не было выходом, да и входом в сонный рай тоже... Но вдруг! Я увидел! Тот самый - солдатский воздуховод, который свис ниже уровня моих дыхательных путей - до спасительных залежей кислорода! Ну... рукав, в общем.
Это было блаженством! И пусть в момент, когда прижался изнутри лицом к рукаву, я чувствовал себя африканским слоном, одураченным мамонтами и попавшим на доисторическую Камчатку в период извержения вулканов. Зато я мог дышать! И, наконец, ворваться в заветную область одурманивающего забытья...
Интересно, как повлияло бы тогда на мою мораль знание того, что следующая ночь окажется ещё удивительнее?..
Килька в банке или первая ночь в Грозном
Привезли нас в сорок седьмую бригаду оперативного назначения уже под вечер. Вся эта огромная застава разместилась на месте каких-то невысоких, побитых войной промышленных построек. Вокруг она была обнесена как минимум двумя кольцами окопов, колючей проволоки и выносных постов. Внутри раскинулась небольшая площадь, за которой путались между кирпичными домиками дорожки, ведущие к расположениям пунктов временной дислокации различных воинских частей внутренних войск. Наша немногочисленная рота, после продолжительных построений, отделилась от батальона и лениво, побрякивая оружием и имуществом, направилась в пешем порядке на ночлег, в лабиринты местных закоулков. На некоторых перекрёстках виднелись внутренние посты с источающими пар часовыми. И их присутствие не удивляло. Ведь проникнувшему вовнутрь территории бородатому диверсанту иначе можно было не то, что спрятаться, но и заблудиться здесь. Пришлось бы ему среди ночи утомиться от поисков неверных. А так возможность найти друг друга у них, всё же, возрастала.
Уже стемнело. Мороз, пришедший с закатом, отбирал последнее тепло, спрятанное под бушлатом. А тот, в свою очередь, был плотно прижат к телу бронежилетом, липучки которого стягивались уже до предела. Командиру указали на крошечный домик, мол, ночевать нам в нём придётся, других помещений нет. Мы переглянулись... Оценили общий объём наших государственных тел. Посмотрели на постройку. Тут не надо было быть математиком, чтобы понять, что поместиться всем внутри просто нереально!
Ротный не стал догонять местного офицера-администратора, чтобы переспросить: есть ли другие варианты? Он лишь сказал, что всё будет хорошо. Что нужны лишь дрова - для полного счастья. Ибо есть буржуйка, а топлива нет, и без нашего участия в его поиске - оно не предполагается. Голод и холод почему-то никого в погонах не убеждал в том, что еда и тепло нам нужны прямо сейчас. Немедленно! А не после того, как мы попилим сырые, промёрзшие деревья тупыми пилами, порубим их ещё более тупыми топорами, которые нам подкинули из местных запасов хозяйственного имущества. Но права голоса не имелось. Потому мы, с горем пополам, пилили, рубили, таскали, складывали. Потирали руки, дышали на отмороженные пальцы. Опять пилили, рубили, таскали. Так как периодически слышали от офицеров: "Мало дров! Мало! Нужно на всю ночь чтоб хватило! Вы же не хотите мёрзнуть? Ещё несите!" Ещё. Ещё! Ещё! Да куда же столько древесины надо, если в таких темпах и ночь пролетит? Но тут послышалось, наконец: "Хватит!"... О-о! Это был голос ангела... Свершилось.
Наконец, нас начали группами запускать в домик для того, чтобы мы пожевали свой, мало того, что сухой, ещё и промёрзший паёк. Конечно, как же можно было зайти всем сразу, если даже вещмешки и оружие уже занимали почти весь пол? В очередь, господа! Сухпай по талонам! Ладно. Гвоздь программы состоял не в этом. Любопытство терзало о другом: как будем тут спать?..
Тем временем доблестная тройка офицеров добывала огонь. Буржуйка отказывалась жечь сырое дерево со льдом. Поэтому в пасть ей щедро лили соляру. Холодное помещение наполнялось дымом, но теплеть не желало. Как ротный не пытался согреть своё отмороженное войско, ничего не получалось. Та часть солдат, что присела перекусить, вскоре была вынуждена, дожёвывая на ходу, идти прочь. Называется: позвали согреть... и выкурили!
На улицу выбрались все. Наружу валил дым. Дверь осталась открытой на распашку. Ну, понятно. Помещение, безусловно, должно проветриваться. Личному составу, естественно, положено дышать свежим воздухом в казарме. Чтобы там... бактерий не было, например. Чтоб спалось лучше. И всё такое. Всё по уставу, в общем.
Печку, к нашему великому сожалению, пришлось затушить. Дымоход был забит мусором либо обледенел. Дрова? А что: "дрова"? Подумаешь... Не пригодились... Новость не из лучших, конечно, но ночной ужин продолжился. Большая часть сборной роты - состоящей и из сапёров, и водителей РМТО, и штатных бойцов - топталась на улице, с негодованием наблюдая, как по очереди в дверном проёме снуют сослуживцы. Одни входят, другие выходят. Наконец, потрапезничали все. Появился командир и с уверенностью в голосе оповестил о том, что теперь, якобы, настало время поэтапно внедряться в это "резиновое" здание и укладываться на ночлег. Самое интересное только начиналось!
Первые добровольцы нашей организованной толпы, больше теперь напоминающей стадо, идущее на убой, очутились внутри. Счастливчики ли? Вопрос. Что с ними станет, когда большинство желающих окажется там же, оставалось не ясным. Я находился примерно в середине этой процессии. Мне казалось, что не поместится и половина. То бишь интрига оставалась: буду я последним среди вошедших или одним из первых, кому это не удалось?
Очередь замёрзших вояк периодически останавливалась. Каждый раз предполагалось, что лимит объёма нашей опочивальни исчерпан. Но, как не удивительно, движение продолжалось вновь. И вот настала пора втискиваться и мне... А ведь желание уже совсем пропало. Пока я тёрся в проходе, с ужасом наблюдал, как людей укладывают впритирку друг к другу на разложенные на полу плащ-палатки, прямо в бронежилетах по шестнадцать кило, на плечевых лямках которых ещё болтались каски, бочком, словно кильку в жестяную банку на рыбзаводе... Оставалось только соусом залить.
Перед тем как прилечь лично, пришлось потоптаться по чужим ногам. Камуфлированные кильки разлеглись рядами, не оставляя даже минимального прохода. Туловища, вроде, помещались, а вот ноги... Они перемешивались. Сразу и не поймёшь, какая какому бойцу принадлежит. Вскоре и я оказался в этой свалке живой плоти, затёртой ткани и металлолома. Вещмешки, спальники были уложены, в основном, вдоль стен. Кому-то они заменяли подушку. Правда, содержимое мешков мягкостью не отличалось - в основном, алюминиевые полевые котелки. Хотя... Алюминий - это же мягкий металл. Уже везение, в принципе.
Передняя пластина бронежилета очень быстро отдавливала руку, расположенную снизу. Поэтому, приходилось постоянно менять её положение, в поисках комфорта. Тем не менее, какое-никакое расслабление пошло. Кто-то умудрился перед посадкой снять броню и примостить её у стены, либо разложить под собой. Но я совсем не завидовал этим экспериментаторам. Внутренняя рифлёная тканевая подкладка плотно прижатого к бушлату бронежилета неплохо удерживала тепло. А это было крайне необходимо, учитывая мороз и ледяной пол.
Я ещё очень долго ждал, пока оставшиеся на улице влепятся в немыслимо крохотные участки пространства. От двери, всё же, дуло пронизывающим ветерком. Когда места уже не осталось даже для мыши, последние в очереди заговорили о том, что придётся ждать утра на улице. Ротный настоял, чтобы они находились внутри, пусть даже стоя. Пришлось пацанам прилипнуть вертикально к стенам и двери. И, наконец, её закрыли.
Офицеры, руководящие складированием своих подчинённых, оказались в ловушке своего же конструктора. Потому, они так и остались сидеть, прижатыми в углу, до утра.
Разместиться в горизонтальном положении оказалось недостаточно для сна. Остаток ночи превратился в настоящие муки. Хоть большое количество ртов и надышало немного тепла, потоки морозного воздуха со щелей сваренной наспех металлической двери стремились покрыть льдом эту "банку кильки" изнутри. Периодически сознание уплывало в тёмную даль, но нарастающая боль возвращала его обратно. Ноги оказывались в завалах других ног. Артерии и вены пережимались. И нужно было по-настоящему бороться, изо всех сил, чтобы вытащить из под завалов сначала одну ногу, затем другую, и восстановить кровообращение. На это уходило несколько минут. И пока мои нижние конечности становились царями горы - можно было немного расслабиться. Но это в случае, если не затекло что-либо ещё. Места для поворота на другой бок не было. Тоже приходилось бороться. Немного приподнимать туловище, чтобы прокрутиться и лишь после этого лечь. Но только надо было контролировать позицию. Если сдвинется на твоё место сосед, хоть немного, а за ним ещё один, то всё - обратно уже не ляжешь, и встать не сможешь. Человек с клаустрофобией, наверное, сошёл бы с ума. Но армия любое заболевание способна вылечить. Болеть же не положено.
Вот так и протянулась эта ночь. И великой радостью стала следующая. Которая прошла для меня на двуярусной кровати, в мягком комфортном спальнике. И пусть пол ночи пришлось стоять на посту. Пусть отдалённые выстрелы сквозь сон в расположении напоминали о чём-то тревожном. Впечатление ничем нельзя было испортить. Правда, бельевые вши пытались это сделать... Но это уже другая история.
Тайник
Мы прибыли в комендатуру, которую нам в течение нескольких месяцев предстояло охранять, сопровождать её коменданта на выездах и обеспечивать прикрытие машин снабжения. Предыдущие вояки, выполняющие эти функции, отчалили. А после них осталось множество интересных вещей.
Во-первых, одна из комнатушек, выделенных нам под расположение, была оборудована под крохотный тренажёрный зал - с самодельной штангой, гирей и парой гантелей. Многим сослуживцам при виде железа не стало ни холодно, ни жарко. Интерес возник у меня! Ведь я ещё на учебке, после того, как узнал, где придётся служить, сказал, что на выезде сделаю тяжести хоть из дерева, даже если в лесу суждено будет окопаться. А тут уже готовый зал! Я был очень благодарен тем парням, которых мы сменили. Правда, свободного времени нам не обещали совсем - не хватало людей. Заставу без охраны не оставишь. Но я знал, что хоть ненадолго, буду посещать это место.
Во-вторых, в ящике, оставленном сменёнными, мы нашли разную неуставную одежду: куртки от маскхалатов, кожаные перчатки "без пальцев", в которых лучше держать оружие, когда прохладно, пару разгрузок и ещё какую-то мелочёвку. Я взял себе камуфляжную сетчатую курточку с капюшоном и перчатки. Примерил - необычайно модно! Оставалось только приучить командиров к отсутствию устава в районе выполнения служебно-боевых задач. Припрятал. Не сразу же шокировать ротного!
Пацаны растягивали остальные вещи. Как будто подарки на Новый год получили! И тут я увидел на дне кое-что... А точнее: кусочек пулемётной ленты со снаряжёнными в ней боеприпасами... Я, не долго думая, прихватил находку и сунул в карман. Показал в тайне лишь одному солдату. Мол: "Смотри! Неучтённые! На мою СВД подойдут! Может, пригодятся". Затем, пользуясь моментом - пока никто не видит, зашёл в закуток, встал на стул, приподнялся и запихнул ленту в окошко вентиляции. Проверил, не видно ли снизу? Порядок. Я радовался, словно деньги нашёл. Так приятно было сразу по приезду обзавестись не только имуществом, но и тайником!
Самое смешное, что какое-то время, почти каждый день, мы находили по всей территории не только гильзы, но и патроны - самых разных калибров. Когда проходила очистка и углубление окопов, либо уборка сухих веток и листьев возле них, мы собирали боеприпасы целыми жменями! Обменивались - кому какие подойдут. В одном из дырявых мешков с землёй, которыми были обложены позиции, даже случайно наковыряли целёхонький выстрел на АГС-30, помимо прочего порохового барахла. Когда наполнялись эти мешки, люди, пихающие в них землю, видимо, даже не замечали, что кидают почву не только с патронами, но и с гранатами!
Поначалу я пополнял свой тайник. Но вскоре понял, что занимаюсь ерундой. Никто не интересовался: сколько у тебя патронов? Были бы полны магазины. Особенно, бессмысленность тайника стала очевидной, когда на мой пост поставили здоровенный ящик, в котором россыпью теснилась огромная куча патронов моего калибра, причём со всем разнообразием цветастых маркировок на их кончиках! Можно было хоть ванну в них принять! Я набил свои магазины боеприпасами для самых разных целей. Даже таких, которые не предполагаются для снайперской винтовки. Но так было интереснее! А тайник с тех пор я рассекретил.
Глупая атака
Один раз, в период действия комендантского часа, то есть ночью, нашу заставу атаковала небольшая группа боевиков. Вот только способ был избран ими не очень удачный. Они решили всё сделать быстро и внезапно - на колёсах! Никакой другой боевой техники, кроме стареньких Жигулей, не нашли. Видимо поэтому, решили, что смогут развить скорость, превышающую семьсот с лишним метров в секунду, а точнее - скорость пули.
Дерзкая банда на ходу открыла огонь из автоматов по нашим угловым постам и крайней кирпичной постройке, где находилась небольшая столовая и расположение роты РМТО - на втором этаже. Ущерб был не велик - порча, и без этого обшарпанного, фасада здания и испуг часовых обстрелянных постов. Правда, отдыхающих ребят с РМТО разбудили. Те только уснули, а тут, понимаешь, кто-то в стену стучится - окон то не было, только прикрытые бойницы вместо них. Диверсантам же в ответ полетели длинные очереди не только с угловых укреплений, но и с долгосрочных выносных постов на крышах примыкающих побитых пятиэтажек. Я видел, сколько трассеров устремились в погоню, за безумным объектом, пытающимся побыстрее набрать первую космическую скорость. И в тот момент стоял на посту, с которого не положено было стрелять по дороге. Как мне не хотелось присоединиться к участию в этом тире - никак не получилось. После этого даже, на следующий день, сделал ещё одну - боковую бойницу, которая вообще не значилась в табличке указания сектора наблюдения и огня. Кто знал, может подобная автомобильная атака ещё бы повторилась?
Жигуль боевиков, на удивление всем, умчался по шоссе. Хотя свинца влетело в него немало. Дальше автомобилю ещё пришлось попасть под огонь соседнего КПП. И никто не отрицал бы того, что в этой "коробочке из фольги" могли сидеть какие-то терминаторы, к примеру, Т-101, посланные Хаттабом из будущего, если бы не одно но... На следующий день до нас дошли слухи, что бесстрашная боевая машина Жигули была найдена неподалёку в кювете, вместе с экипажем. План бандитов явно не удался. Если, конечно, он не заключался в том, чтобы разбудить наших бойцов...
Червивое небо
В один прекрасный день, когда с сослуживцами околачивались возле одного из постов, болтали с часовым, вдруг увидели странную тучу на ясном голубом небосводе. Дождя, однако, не последовало. Да и не туча это была вовсе! Дым. Не иначе. Формой это чёрное вытянутое облако напоминало гигантского червя, который, видимо, по привычке, проглатывая обыденную почву, ненароком ухватил и небольшой нефтеперерабатывающий завод. От того и располнел так, и в цвете поменялся. Наверное, мало земли стало, при таком-то размере. Не комфортно ему у нас показалось, на планете. Вот и полез он в небо, крутясь, извиваясь и стремясь в космос... Мы начали выглядывать, высматривать откуда вылезло это отродие. А тянулось оно от окраины Грозного, где вышек нефтяных куча была, да и нефтехранилищ достаточно. Уже гораздо позже я узнал, что государству тушение таких пожаров в Чечне обходилось в десятки миллионов. Хотя, целесообразно ли говорить о деньгах после того, что там было?
Червь вылез, примерно, в километре от нас, может двух. И всё полз над нами, и полз. Вгрызаясь в небо и заслоняя его собой. Ветра не ощущалось. Просто благодать для этого монстра! Пацаны побежали за фотоаппаратом, который прятали от офицеров. Такую картину надо было запечатлеть, конечно! Чёрный жирный червяк, с клубящейся поверхностью своего тела, уже сожрал половину атмосферы! Как же не сфотографироваться на фоне апокалипсиса? Одного не знали ребятки тогда: мало кто из солдат сможет вывезти плёнку из Чечни. А вот в памяти картина осталась - в хорошем качестве!
Дуэль
Как-то ночью, когда стояли на посту с напарником, неожиданно раздались автоматные выстрелы. Причём не снаружи, как обычно. И не от места разряжения, где то один, то другой сонный боец, сменившийся с поста, совершал ошибку. После которой вся смена быстренько скрывалась в расположении, а часовые с постов по связи докладывали любопытному дежурному о том, что близкая стрельба была где-то за территорией. В этот раз стреляли, как будто, прям за спиной, но в здании... Мы прислушались. Еле слышно доносились какие-то крики. Потом кто-то из контрактников появился на улице. Затем вышло ещё несколько человек, закурили. Дальше началась какая-то суета. После каких-то возбуждённых разговоров и, видимо, приказа коменданта, двух дебоширов взяли под стражу. Как раз возле нашего поста находился металлический контейнер с маленьким зарешёченным окошком и дверью. Мы тогда ещё не знали, почему его называют "зиндан", и что настоящий зиндан находиться должен в глубокой яме. Это на другой заставе уже увидели, как это вообще выглядит, а кому-то из наших (и не наших) даже посидеть там пришлось.
В общем, повязали контрабасов и закрыли в эту крохотную тюрьму. Мы с сочувствием посмотрели на их арест и заключение. А уж потом узнали, что, собственно, произошло. Оказалось во время того, пока солдаты РМТО отдыхали, в их расположении происходила пьянка. В один прекрасный момент, милое общение прервалось ссорой. Контрактник Василий - с нашей роты - был явно крепче, да и с лучшими бойцовскими навыками, нежели его оппонент. Видимо поэтому, собутыльник взялся за оружие. Не исключено, что и Вася не побрезговал своим. Они начали ругаться в проходе, стоя между кроватей, на которых, спали бойцы. У кого-то из дуэлянтов появилась решимость нажать на курок. Хорошо, что оружие было направлено в пол... Страшное могло произойти не только с нарушителями воинской дисциплины. Отрикошетившие от бетона пули, с большой вероятностью, могли ранить либо погубить солдат, находившихся в непосредственной близости. Обошлось.
Такая вот дуэль произошла. А утром Лермонтова с Мартыновым, ну... или этих - дуэлянтов - увезли в бригаду. На разбор полётов, как у лётчиков говорят.
Награда за первый боевой вылет
Новость о том, что наш КАМАЗ с топливной цистерной подорвался на фугасе, мы восприняли настороженно и с сочувствием к пострадавшим. В кабине, в момент взрыва, находились двое: солдат (водитель) и офицер. Они вылетели из кабины наружу. Обоих увезли в госпиталь. Офицер потерял зрение при ранении, насчёт того, сохранил ли жизнь - неизвестно. Можно было бы не упоминать об этой истории тут. Забавного в этом ничего нет. Но вот по истечении нескольких месяцев, после того, как тот самый солдат был выписан из госпиталя и по своему желанию вернулся на службу в Чечне, произошёл разговор, который мы с сослуживцами сочли забавным.
Парень прибыл на заставу с очередной колонной. КАМАЗ же его прибыл сюда намного раньше. Месяца три его кабину и двигатель собирали по кускам в бригаде - неподалёку. Теперь грузовик напоминал мозаику, наспех покрашенную тёмно-оливковой краской. Но ездил вполне исправно. Его бывшего водителя, сразу после приезда, на следующий же день определили в караул. Поставили на внутренний пост. Тут-то мы и напали на него с вопросами. Рассказ его был не велик: подрыв, разъезды по госпиталям, возвращение спустя полгода. Но главным в его рассказе стало то, что за заслуги в боевой службе ему вручили отличительный знак. Который он теперь не снимал с груди и очень им гордился! Мы иронично отнеслись к этому. И уже в стороне высказали друг другу своё мнение, которое совпало у всех присутствующих. Нам не было завидно - у многих уже были удостоверения на знаки отличия разных степеней либо знаки участника боевых действий. И почти всем вручили их не из-за каких-то произошедших у нас ситуаций, в которых присутствовал риск для жизни. Просто в честь праздника - Дня Внутренних войск. Почему вернувшийся после ранения боец так ценил этот значок, было понятно. Ибо заслужил он его своей кровью. Но если посмотреть на это объективно: солдат не отличился в бою, он стал жертвой взрывного устройства, которое боевики привели в действие дистанционно. Спрашивается, за что наградило командование? Нам на ум пришло лишь это: награждён за эффектный вылет из транспортного средства. А по-другому: за первый боевой вылет, так сказать.
Свадьба
Мы долго не могли привыкнуть к внезапной и стремительно приближающейся стрельбе средь бела дня, которая заставляла вжиматься в укрытия, а порой и передёргивать затвор, посылая патрон в патронник оружия. И только когда в зоне видимости появлялись автомобили - Волги и Жигули, как правило - с торчащими с окон автоматами Калашникова, глядящими в небо, становилось понятно: просто очередная суббота, ещё одна экстремальная свадьба с участием чеченских силовиков. Пусть не каждую неделю можно было увидеть такое шоу. Тем не менее, этих людей уже не так сильно интересовал пейзаж разрушений, выстрелы и периодический грохот фугасов. Они начинали строить новую жизнь, игнорируя опасность и напряжённую атмосферу.
Несмотря на то, что мой пост находился на крыше двухэтажного здания, одна стена которого была предательски отдана полной неожиданностей улице, желание посмотреть на свадьбу всё же пересиливало вероятность поймать лицом случайные пули, источаемые машинами снизу.
Один раз, правда, такие пули уже определённо не являлись случайными. Свадьба остановилась сразу за комендатурой, охраняемой нами. В побитой пятиэтажке, на крыше которой располагался долгосрочный пост, кое-где оставались заселённые квартиры, хоть и лишённые водоснабжения. В одной из них и проходило гуляние. Собравшиеся на традиционное мероприятие толпились у подъезда, устраивали свинцовые салюты. Вот только торчащие с крыши головы наших любопытных сослуживцев, видимо, их смущали. Потому праздничные очереди прошли уже над самыми макушками голов незваных зрителей. На обстрел позиций комендатуры это как-то не очень было похоже, вроде. Потому солдаты просто перестали выглядывать так откровенно. Намёк был хоть и тонким, но очень доступным для их восприятия. Праздник никто портить не стал.
Так вот, деликатно, люди поняли друг друга - даже без слов. Правда, один из гостей свадьбы, похоже, выпил лишнего. Хорошо, что домой пошёл после недавней отмены комендантского часа. Ведь отношение к ваххабитам, очень вероятно, он имел. Путь этого одинокого странника, не успевшего найти укрытия до темноты, пролегал мимо нас и РОВД. А кричал он всем нам, в нелицеприятной форме, что придёт завтра и всех нас "выиграет". Ответом ему стала тишина. Добрая дюжина часовых двух застав лишь смотрела ему в след, сжимая в руках холодное оружие, жаждущее огня.
А на следующий день, почему-то, никто не пришёл.
Ночное видение
Это было совсем не видение. Прибор ночного видения на мой пост, наконец, выдали! И когда это произошло, нам с напарником было необычайно интересно просмотреть с крыши всю окружающую местность, с наступлением темноты.
Первым делом мы долго вели наблюдение за разбитым призрачным двухэтажным домом, стоящим совсем рядом - напротив заставы, за дорогой. С этого здания следили боевики. Это выяснилось не сразу. После того, как туда нагрянули наши и обнаружили лёжку - матрац у окна и какие-то неслучайные предметы. Примерно в тот период готовился подрыв охраняемой нами комендатуры грузовиком со взрывчаткой. Поэтому информация бандитам была нужна не для штурма, конечно, а для удачного прорыва их автомобильного камикадзе. Хотя и в Заводском районе за нами постоянно следили, но там, скорее всего, для того, чтобы успеть перед выходом колонны заложить фугас.
Самое интересное, что никакого движения в подозрительном доме мы не заметили, как и на пустынных улицах, которые стёрли с себя все человеческие фигуры с наступлением комендантского часа. Тогда мы начали исследовать тыл - нашу же территорию, просто из любопытства. Тут, к моему удивлению, оказалось намного больше чего интересного!
Между грузовиками и бронетранспортёрами стал виден пригнувшийся человек. Несмотря на зеленоватый окрас картинки, я быстро распознал в его облике солдата нашего батальона. Дал напарнику поглазеть на странного, чувствующего себя вне чьей-либо видимости, бойца. Мы не сразу поняли, что он делает там. Но вскоре всё прояснилось - солдат спешно понёс канистру в направлении тылового, самого безопасного поста, расположенного вблизи РОВД. Соляра, оказалось, может уходить "налево" даже в районе служебно-боевых задач! А спустя несколько минут туда же понесли ещё и коробку со столовой. Скорее всего, это была тушёнка - самый ценный продукт, из тех, что имелись на складе.
Неизвестно кому продавалось государственное имущество. Местным чеченцам или омоновцам РОВД? Не столь важно. Удивляло, куда можно тратить вырученные деньги? Разве что на нормальные сигареты - если ты курящий, или спиртное. И то лишь на выезде, при проходе колонны мимо небольших рынков. Ибо скрытные выходы за пределы застав - за покупками, частенько приводили к смертям жаждущих потратить свои немногочисленные сбережения. Так, в десятках метров от моей позиции на крыше, расстреляли группу наших ВВ-шников, отправившихся на шоппинг. Дом за дорогой скрыл от меня рынок и то, как пацанов, возглавляемых прапорщиком и вышедших в нашу сторону с бригады, в минуту сделали грузом-200, со спины. А я и прикрыть-то не смог. Да и не успел бы, наверняка. Для боевиков это была лёгкая добыча, а трофеями стали личное оружие, боеприпасы убитых и... злополучные деньги, видимо.
Ну а то, что наши бойцы - с оперативного взвода - продавали чеченцам патроны, мы узнали и без помощи прибора ночного видения. Сами сказали. Я несколько удивился такому хвастовству. Да и подобный бизнес мне виделся откровенной глупостью, не смотря на то, что торговля шла, якобы, с кадыровцами или чеченским ОМОНом. Те, мол, покупали патроны - по банкам пострелять, чтоб неучтённые были в запасе. Больше чем уверен, что никто из наших бизнесменов не спрашивал документы перед продажей. А ведь наличие АК и камуфляжа ещё ни о чём не говорило. Видал я в Старопромысловском районе людей с автоматом одетых чуть ли не в спортивный костюм. И возможность отличить чеченского силовика от боевика, зачастую, мне представлялась лишь в том, что стрелять в меня должен последний.
Реконструкция или "пока гром не грянет"
Одно время приходилось мне заступать на пост, который представлял собой груду осыпающихся, дырявых мешков, накрытых жестянкой. Наличие поблизости двух выносных постов - на крышах пятиэтажек - убеждало всех в том, что данное укрепление совсем не рискует подвергнуться обстрелу и укреплять его, собственно, нет смысла.
Однажды эта теория подверглась опровержению. Множество остроконечных предметов, имеющих приличную начальную скорость и вектор, направленный, как ни странно, на мой пост, начали угрожать, а порой даже испытывать его на прочность, как и стены комендатуры, расположенные за ним. Эксперимент, может быть, был и неплохой, однако моё присутствие внутри испытуемого объекта уж совсем не внушало уверенности в личной безопасности.
"Экспериментаторов" вскоре отогнали ответным огнём - постреляли на славу. А вот пост в течение нескольких дней выстроили заново. Да ещё какой! Просто маленькая цитадель получилась, выложенная из новеньких мешков с песком. Главное, что для мотивации воздвижения нового укрепления даже не потребовалось жертв - при обстреле старого! Что меня, безусловно, радовало.
БЭтэры или война с микробронетехникой противника
БЭтэр - маленькая боевая единица, способная вызвать совсем немалый дискомфорт и обеспокоенность даже самого большого солдата любой армии. Несмотря на название, образованное от военного сокращения слова "бронетранспортёр" - "БТР", это не металлическая вещь, а органическая тварь. Тварь, которая живёт в одежде, размножается в ней, питается кровью хозяина и любит зарываться в швы так, что для ликвидации её требуется целая спецоперация! Хоть и не обладает бЭтэр стальным корпусом, однако броня у него всё же имеется. Для уничтожения такой нечисти необходимо критическое давление твёрдых предметов - с обеих сторон. Как минимум, это должны быть два ногтя самого большого солдата в мире! Шутка - любого солдата, призванного в российскую армию. В науке данное биологическое оружие назвали так: бельевые вши.
Пока мы добирались поездом до Моздока... Вообще, мы дольше стояли в ожидании возле Моздока, чем до него добирались. Так вот, всё это время - проживания в вагонах - в нашей одежде множились и окапывались чёртовы БЭтэры! И невозможно было избежать их атак. Они были словно под кожей и активировались, когда становилось теплее, когда ты ныряешь в спальник или накрываешься бушлатом и собираешься спать. Со временем складывалось впечатление, что тебя медленно съедают, вгрызаясь крошечными челюстями в твою плоть, либо расстреливают короткими очередями с КПВТ - штатных пулемётов БТР-80, только микроскопических.
И когда мы сами окапались в Старопромысловской комендатуре города Грозного, то, наконец, дали серьёзный отпор несокрушимой армии бЭтэров! Зачистка собственной одежды, которая заключалась в поиске микробронетехники вдоль всех швов "белки" - комплекта нижнего белья белого цвета, состоящего из штанов и рубашки - и их поштучного уничтожения, эффекта не давала. Примеру сменённой роты, которая по приезду сразу сожгла всё нижнее бельё, мы не последовали. Сначала было решено обрабатывать одежду специальной жидкостью, что также не дало положительного результата. Тогда весь наш взвод в одночасье сдал своё бельё, которое тут же тщательно прокипятили. Кители обработали спецсредством, преимущественно в области подмышек. В этот день бЭтэры понесли огромные потери! А те из них, что уцелели, стали вести отныне лишь партизанские действия, которые, собственно, и пользовались успехом у их больших двуногих друзей в Грозном - боевиков.
Прямо в лунку!
Как-то вышедшая с заставы колонна наткнулась на прикопанный предмет, уж очень напоминающий радиоуправляемый фугас. Дело происходило на дороге - прямо перед нашим забором с сетки рабицы. С этой стороны глухой забор был не нужен - тут растянулись окопы с позициями для стрелков. За дорогой стояла пара уцелевших двухэтажных домов и один разбитый. Не знаю, жил в тех домах кто-то или нет, но сапёры быстренько заложили накладной заряд на свою находку, разбежались и залегли. Я смотрел на это с территории комендатуры. Вскоре должен был заступать на пост, а пока любопытствовал. Я понимал, что нахожусь в зоне поражения возможного взрыва, поэтому зашёл в здание. Дверь в расположение была открыта. Но перед ней была выстроена мощная изогнутая стена с бойницами, которая защищала выход, да и коридор помещения от попадания пуль. Над дверью нависал бетонный козырёк. Расстояние от него до верха стены - сантиметров двадцать, то есть просто щель. Через эту щель я и наблюдал за происходящим, так как дорога находилась чуть выше уровня фундамента здания.
И вот громыхнуло! Шарахнуло, я бы сказал. Конечно, я ждал взрыва посильнее, но зато порадовался за вероятных жителей тех двух домов, между которыми он прогремел. Сразу за дорогой появилось характерное дымно-пыльное облако. И тут же что-то твёрдое стукнуло сначала в козырёк, а затем и в пол коридора, в котором я стоял, и, ещё пару раз подпрыгнув, покатилось по нему до самой комнаты для хранения оружия! "О как! Вот это да!" - у меня, как ни странно, первым делом был восторг, а не осознание того, что прилетевший предмет мог попасть мне в лоб. Маленький гость нашего скромного расположения оказался не осколком фугаса. Это был камень. Но как точна была его траектория! Пролетев метров сорок, минуя сетку забора или перелетев её, он идеально попал в самую щель между защитной стеной у входа и козырьком, пролетел мимо и демонстративно проскакал по всему коридору - прямо в оружейку! Чудо-камень прямо. Хорошо вот, что меня это чудо не коснулось.
Напрасное беспокойство или косые "снайперы"
Бывали случаи, когда нехорошие люди пытались испортить настроение нашим часовым. А что может сильнее его испортить, чем пуля в голову или сердце? Наверное, то, если бы нам сказали, что понятия "родной дом" не существует и всё, что мы помнили с гражданки, является бредовыми галлюцинациями, вызванными употреблением в пищу просроченной армейской тушёнки.
Ответный огонь в Старопромыслах нам не всегда разрешали открывать. Поблизости было достаточно мирных жителей, возвратившихся в некоторые побитые, но, в целом, пригодные для заселения дома. Да и начальствовал у нас тут не наш командир роты и не комбат, а комендант. Так ночью, бывало, боевики постреливали по выносному посту на крыше пятиэтажки - справа. Часовой жаловался нам, помню, после возвращения на землю, а именно так это называлось, ибо по две недели пацанам приходилось жить на крыше, до замены. Говорил, что ночью по ним, порой, стреляют, а при звонке с полевого телефона дежурному, последний отвечал: "Огонь не открывать. Найдите укрытие". Поэтому, им приходилось позорно отсиживаться в будке и надеяться на то, что противотанковые гранатомёты применяться не будут, как это уже случалось поблизости. Подобные прицельные, но далеко не точные выстрелы со стрелкового оружия, иногда производились и по нашему посту.
А однажды средь бела дня, непонятно откуда, начали прилетать пули, которые проносились над нами с сослуживцем, а попадали совсем рядом - в стену и кирпичную будку на крыше двухэтажки, где размещался третий пост. В это время часовой разговаривал с нами, перевалившись через мешки с песком. Стреляли в него. Но никак не могли попасть! В итоге мы сами ему начали орать, чтобы он залёг за мешки. Нас-то корявому снайперу не было видно с его позиции, похоже. И, опять же, ответного огня не последовало. Даже дежурный об этом не узнал. Не убило никого - и ладно!
После того, как выносной пост на пятиэтажном доме слева перестал использоваться нашими часовыми, так как на пятиэтажке рядом имелся другой - пост ОМОНа от РОВД, по ночам из-за домов за дорогой стали прилетать осветительные ракеты. Боевики, ведущие наблюдение за военной комендатурой, всё не могли поверить, видимо, что солдат на выгодной высоте больше нет. Мы с напарником, понимая цель таких действий, уже стали ожидать обстрела сверху, с того места, от которого привыкли ощущать прикрытие. А когда, так же среди ночи, осветительная ракета нависла прямо над нашими головами - над двухэтажкой, мы залегли на крыше, там, где в этот момент находились. С кварталов нас стало видно, как на ладони. Не хотелось поймать пулю, поэтому мы, пригнувшись, перебежали в кирпичную будку.
Забавно, конечно, было чувствовать себя дичью изо дня в день, расхаживающей по крышке коробки и выглядывающей из-за её краёв. Если бы однажды мой напарник упал навзничь с дыркой в голове, думаю, я бы не сильно удивился. Ибо ожидали мы подобного, сознательно или подсознательно, постоянно. Потому и курили в темноте, присев за мешками и зажав сигарету между ладоней - как бывалые офицеры и прапорщики научили. Я, правда, по ночам ощущал себя в большей безопасности. А всё потому, что не курю.
Сапёр-кинолог по кличке "Ищи!"
Был у нас один воин в сапёрной роте. И пришлось ему попасть так же на несколько месяцев в военную комендатуру вместе с ещё несколькими сапёрами. Те ребята - солдаты как солдаты. А этот воин - особенный! Ещё на боевом слаживании, в учебном лагере, многие обратили на него внимание. Конопатый кинолог вроде и вид всегда делал серьёзный, да и собака за ним была закреплена серьёзной породы - овчарка, но, как ни странно, все вокруг, глядя на эту парочку, почти всегда улыбались, а порой даже хватались за животы от чрезмерной радости.
Овчарка была ещё плохо обучена, но поехать со своим напарником ей всё же пришлось в район служебно-боевых задач. Поэтому офицер сапёрной роты настаивал на том, чтобы конопатый воин проводил занятия с собакой в свободное время на территории заставы. Зачастую это происходило у нас на глазах. Стоишь, к примеру, на посту на крыше и видишь, как забавная парочка тренируется. Слегка "пришибленный" солдат прячет в траве тротиловую шашку, отвязывает дурную овчарку, кричит ей: "Ищи! Ищи!!", а та мечется в стороны, желая или просто побегать - развеяться, или сделать что-то для хозяина, искренне не понимая, чего от неё хотят. Всё это вызывало у зрителей дикий восторг, воздух разрывал громкий гогот!
Когда приходилось где-то пересекаться с весёлым тандемом человека и собаки, мы обязательно приветствовали их репликой: "Ищи!" и дружно смеялись. Бывает же так: старается индивидуум быть таким как все, и почти не улыбается даже, а вызывает своим видом столько позитивных эмоций! А если ещё рядом подобное по поведению животное, так это вообще!
Всё это было очень весело, конечно... Но как-то наша колонна, вышедшая в направлении бригады - за продовольствием и водой, остановилась, совсем немного отдалившись от комендатуры. Сапёры проверяли подозрительные предметы по обочинам дороги, тыкали в землю щупами, проводили миноискателем, давали собаке обнюхать местность. Осмотрев кучу шифера и мусора, они направились дальше. Колонна же и пешее сопровождение оставались ждать, пока очередной участок не будет проверен инженерной разведкой. И вдруг та самая куча шифера с оглушающим грохотом разлетелась в стороны! Следом раздалась автоматная трескотня по местам засады. Несколько бойцов нашей роты пострадали. Двое отвоевались - безвозвратно. Радиоуправляемый фугас, активированный боевиками из укрытия, обнаружить вовремя не смогли.
Не исключено, что смешная овчарка могла бы найти его и тем самым спасти эти жизни. Но тогда ей надо было бы быть чуточку серьёзнее, как и её двуногому напарнику.
Дикий Запад
Однажды заступил я днём часовым. В окошке бойницы поста номер два была видна пара обшарпанных многоэтажек с закопчёнными верхушками. Весь сектор наблюдения размещался в пределах двора этих домов. Там приходилось наблюдать то небольшие очереди женщин и детей, стоящих с вёдрами за питьевой водой, которую привозил иногда грузовик с цистерной, то возвращающихся с работы - в форме милиции, ОМОН или вообще в гражданке, правда, зачастую с автоматом - чеченских мужчин.
И вот, значит, смотрю: остановились двое напротив моего поста, метрах в пятнадцати от меня - перед колючей проволокой, и начинают на своём языке о чём-то эмоционально дискутировать. Один с работы шёл - с автоматом, другой от дома - безоружный. Я быстро сообразил, что разговор их, видимо, совсем не о философских вопросах бытия, а о чём-то другом. Потому что, ругаться начали они, попросту говоря. Ругались, понимаешь, ругались - уже на грани физического противодействия, но на дистанцию удара конечностью не сходились. И я вскоре сообразил почему. А всё потому, что один воин Аллаха понимал, что на него наставлено оружие, а другой вдруг и решил как раз этим самым оружием воспользоваться. Благо ствол он опустил вниз. Прогремела автоматная очередь! На земле, перед ногами оппонента, поднялись фонтанчики пыли. Это было очень похоже на то, как подобное исполняли ковбои в фильмах. В одном из них, помню, даже кричали во время такого действия: "Танцуй!" И тот, у которого пули бились в сантиметрах от ног, и правда, начинал танцевать! Особенно в индийских фильмах. А в данной же ситуации, никаких телодвижений, как ни странно, я не наблюдал. Да и как замолчал автомат, вообще тихо стало. Даже пения никакого не было, не то чтобы танцев.
Убедила речь оружия собеседника. Нечего было ответить ему. Потому, повернулись чеченцы и пошли дальше по делам своим. Лишь остался я стоять дальше там. Да не один, а с мыслью в компании. Это как получается? Поорали, значит, постреляли перед постом моим - без знаков отличия сами, да и шмаляли, так-то, без надобности. А разошлись потом, как и не было ничего. А мне, часовому, что делать надобно? По уставу-то как полагается? Или по понятиям каким-эдаким? Если б рикошетом от земли прилетело ко мне, застрелить их обоих на месте ли - при нападении? Иль сказать, чтоб поаккуратнее? Вот дилемма же... Но, как бы там ни было, на славу удалось представление! Прямо как на Диком Западе!
Один лишний
Я очень долго улыбался, а была бы возможность - ржал бы как конь! Когда мне позвонил ночью на пост по полевой связи дежурный по РОВД и сказал, чтобы я ненароком не шмальнул по компании вооружённых людей, которые будут проходить где-то неподалёку от меня, ибо это их люди, а точнее - оперативная группа, я не удивился. Насторожила информация о их численности... Семь человек... "Угу", - подумалось мне, - "Это если количество человек не совпадёт, значит передо мной не ОМОН, а боевики?.. Хм!"
Ладно, решил я. Всё же комендантский час, вокруг ваххабитов достаточно крутится, да и всякое бывает, в конце концов. Чрезмерная предусмотрительность не повредит...
Секунд через десять вновь затарахтел полевой телефон. Снова дежурный РОВД. С информацией: "Не семь человек в оперативной группе! Восемь! Понял? Восемь!"... Я положил трубку. Обдумал услышанное... Поразмыслил: "Так. Ну, подстраховался военный. Вдруг если бы я не знал этого, то, увидев в секторе наблюдения неизвестных с автоматами, пересчитал бы их... понял, что количество человек больше на одного, чем надо, и-и... застрелил бы лишнего!?" После этой мысли, и остроумия звонившего, мне неудержимо захотелось взорвать мрачные улицы разбитого города своим диким смехом!
Салют
После того, как стало известно, что командир взвода нашей роты скончался в госпитале, спустя два часа после ранения, ротный направился к главе военной комендатуры, которую мы на тот момент охраняли. Комендант не стал возражать тому, что на территории будет произведён прощальный салют со стрелкового оружия в честь погибших, тем более что погиб и офицер комендатуры.
Когда стемнело, небольшая компания наших офицеров и прапорщиков вывалила на улицу из расположения. До этого они выпивали в своей комнате, выделенной под канцелярию или что-то типа того. У каждого из них в руках было оружие. Стоя на посту, поблизости, мы с напарником уже не знали, что и подумать. Не идти ли мстить за своих собрались наши командиры, разгорячив кровь алкоголем? О салюте мы ещё не знали. А как увидели языки пламени, устремлённые в небо, и пунктиры трассеров, недолго думая, решили и сами присоединиться к процессу. Я достал свой неуставной магазин с трассирующими и бронебойно-зажигательно-трассирующими. Такие патроны предназначались для пулемёта Калашникова, но это совсем не мешало мне в данном случае шмалять ими и со снайперской винтовки. К нашей стрельбе присоединились и остальные посты комендатуры, кроме выносных постов.
Позиции РОВД располагались совсем близко от наших. И их часовые, искренне не понимая: что за переполох - со стрельбой в воздух, с удивлением наблюдали за этим всем. А вот забавная ситуация получилась позже - когда стрельба стихла. Самый ближний к нам омоновец, который стоял на невысокой крыше, облокотившись на укрепление из мешков, с ухмылкой выкрикнул:
- А что у вас за праздник, мужики?!..
Тишина зависла в воздухе... Никто не находил подходящих слов, чтобы ответить. Я ожидающе посмотрел на командиров. Те были в замешательстве. Однако прапорщик Валентов вдруг, не сильно продумав текст обращения, выдал что-то в адрес крикнувшего отборным матом! Ох-о-хо! Такого расклада я не ожидал, конечно! Насколько восприимчивый боец ОМОНа стоял напротив в двадцати метрах с пулемётом, оставалось не ясным. Я себе уже успел представить перестрелку двух застав, располагающихся друг от друга на расстоянии ширины дороги. Под действием спиртного, не понравившаяся реплика воина на крыше могла привести уже к салюту нашего прапора в сторону обидчика. Тогда уж точно был бы праздник! Только не для нас - для боевиков, скорее.
Омоновец благоразумно промолчал. Обстановка разрядилась. Командиры ушли в расположение - пить дальше. А я подумал о том, какой же всё-таки могучий - русский язык! Как даже среди матов и оскорблений человек всё-таки нашёл суть. Всё понял - без лишних вопросов.
Шумахер
Водители наших боевых машин любили экстремальную езду, конечно. Хотя далеко не всегда у них появлялась такая возможность. Но когда появлялась, и счастливилось находиться грузом этой машины, то приходилось трястись в десанте звенящей траками по асфальту БМП или вжиматься в броню БТР, цепляясь то за антенну, то за какую-нибудь ручку, дабы не слететь вниз - если был не внутри. Чаще всего, грузовики и бронемашины передвигались медленно, в сопровождении сапёров, разведки и множества других пеших конвоиров.
Перед двумя въездами в охраняемую нами военную комендатуру были выставлены бетонные заграждения, предотвращающие от внезапного прорыва вовнутрь машин, начинённых взрывчаткой. Примеров по Грозному таких диверсий хватало. И никто не хотел такой участи и здесь. Хотя грузовик-камикадзе для нас уже готовился. И хорошо, что в итоге не добрался до цели. Ибо заграждения нас бы не спасли - слишком большие заряды использовались боевиками. Дома просто сносило, в радиусе сотни метров - как минимум.
Зато бетонные плиты на въездах служили для наших водителей отличной полосой препятствий! Они с каждым разом всё более и более мастерски вписывались в повороты, и делали это всё быстрее и быстрее! Такие скоростные прохождения частенько вызывали одобрительные возгласы и омоновцев и наших бойцов. Это явно льстило пилотам БТР-80, что скрывать. Но один раз механик-водитель нашей роты немного переусердствовал. Решил, видимо, пойти на рекорд, но немного не вписался и зацепил передком край одной плиты... Так-то вроде ничего страшного - броня крепка, ограждение не застраховано. Но... между этой и ещё такой же плитой сидел на стульчике часовой РОВД - чеченский омоновец... Когда плиты от удара БТР почти захлопнулись, зрители замерли... Как увидели, что боец живой, выдохнули. Но ему не сильно-то повезло. Зажало руку между бетонных заграждений. Уж не знаю насколько сильно. Главное, что конечность осталась при теле.
После этого гонки на въездах в заставу прекратились. А облажавшегося водителя БТР стали в шутку дразнить Шумахером.
Такси для коменданта
В один прекрасный летний денёк пара наших БТРов и бронированный УАЗик военной комендатуры отправились на выезд. Ради этого сапёры спешно провели инженерную разведку дороги, но лишь поблизости заставы. Дальше машины на скорости умчались своим нестандартным маршрутом. Коменданту куда-то понадобилось по делам. Мужик-то он был деловой, да и, наверное, имелась серьёзная причина для его срочного отъезда.
* * *
Я видел, как выруливали БТРы с УАЗом с заставы. Как пацаны с оперативного взвода, до этого, сумбурно натягивали разгрузки на ходу, спешно запрыгивали в технику. Выезд на этот день не планировался. "Без пешего сопровождения?", - подумалось мне, - "А не слишком ли опрометчиво? У коменданта свидание с мадмуазель в другом районе Грозного и он решил заказать такси?.."
Прошло немногим больше часа. Мы уже и забыли за отчалившую ранее мини-колонну. Занимались своими служебными обязанностями. Как вдруг увидели какую-то суету у КПП. Машины вернулись с выезда... но не все... Не хватало виновника торжества, вместе с его служебным бронированным авто.
К нам навстречу вышли вернувшиеся бойцы. Четвёрка впереди контрастно отличалась от остальной группы. Двое из них - прапорщик и офицер - были украшены красными пятнами. У первого пятно было на ноге, у второго на лице. Другие двое - солдаты нашей роты - были бежевого цвета. Причём один - сочетал цвета своего камуфляжа и автомата со странными бежевыми пятнами, а его напарник - был вообще полностью покрыт однородной консистенцией (даже его РПК) и необычайно напоминал памятник! Двое в крови, а двое, как оказалось, в засохшей грязи. Вот так покатались!
Было поначалу тревожно, но в то же самое время и забавно смотреть на такую необычную картину. Ведь стало известно, что обошлось без потерь. А пострадавшие отделались лишь лёгкими ранениями. Прапорщику, правда, небольшой осколок из ноги позже извлекли. Но в госпиталь не отправили. Перед тем, как дать "памятникам" отмыться, мы начали расспрашивать их о случившемся. Оказалось, что коменданта успели завезти, куда надо было, а на обратном пути колонна попала в засаду. Перед УАЗиком рванул радиоуправляемый фугас. Началась стрельба. Но боевики немного поторопились. Будь мощный взрыв поближе, броня специальной машины уже вряд ли бы защитила бойцов, находящихся внутри. В кабине сидело четверо из сопровождения главы военной комендатуры. Впереди офицер с прапорщиком, сзади двое солдат. Когда рвануло, и бронированный автомобиль остановился, солдаты распахнули дверцы сзади и выпрыгнули наружу, чтобы занять позиции и обстрелять местность. Но место десантирования оказалось не очень удачным. Оба плюхнулись в глубокую лужу жидкой грязи! А остаться в такой момент в положении стоя было чревато потерей уже не эстетичного внешнего вида, а скорее жизни. Ладно, залегли в грязи, открыли огонь по кустам. Но заработал лишь АК. А ручной пулемёт Калашникова - РПК - лишь щёлкнул затвором и замолк! Забавно вот так эффектно выскочить перед противником, занять позицию для стрельбы лёжа, причём в луже, прицелиться и... осознать, что ты безоружен! Ха! Не хотел бы оказаться в такой ситуации.
УАЗ притянули через пару часов. Это уже не блестящий специальный бронированный автомобиль коменданта. Это было его жалкое подобие... Решето на спущенных колёсах с порванными покрышками. Мы с сослуживцами тщательно изучили останки. С тонкой обшивкой корпуса дела были ясны. Поразили бронестёкла. Они были покрыты паутиной трещин и отверстиями, в основном несквозными. Когда заглянули в салон, то увидели, что некоторые довольно крупные осколки наполовину уже ворвались вовнутрь и так угрожающе и замерли в своём порыве... Совсем немного не хватило им энергии для того, чтобы разорвать нежные человеческие тела.
А комендант, видимо, после этого случая задумался о том, чтобы впредь заказывать для себя такси покрупнее и покрепче, а главное: сильно не спешить.
Старательный банщик
Баня в Старопромыслах располагалась у нас в какой-то кирпичной будке на территории. Сбоку постройки была выдолблена дыра, в которую накидывали дров, а ёмкость с водой внутри от этого нагревалась. Иногда с колонной приходила машина с цистерной природной, радоновой, воды. Она была горячей уже в источнике. Пока её везли, остывала, поэтому по приезду на заставе среди солдат начинался переполох - надо было всем успеть помыться. Пить такую воду категорически запрещалось, как и использовать её для чистки зубов. Хорошо, что мы располагали такой информацией, в отличие от первооткрывателей, у которых зубы после такой жидкости через время просто начинали трескаться и сыпаться.
Была в комендатуре и офицерская баня. Она размещалась в корпусе основного здания. Представляла из себя небольшую комнату, обшитую деревом. Из рядового состава был выбран солдатик, который отвечал за неё. Назвали его банщиком. От роты материально-технического обеспечения и так выделялись и повара, и водители грузовиков, а тут ещё отдали одного бойца в прислугу офицерам комендатуры, которая включала в себя ещё и прокуратуру, и ФСБ. Все понимали, что солдат этот не сильно-то и жалуется: боевую службу не несёт, постоянно околачивается среди комендантских, кушает нормальную еду, высыпается. А из обязанностей лишь: подкидывать дрова, да следить за чистотой маленького помещения. Но никто из наших не завидовал ему, хотя все и понимали выгоду такой безмятежной службы.
Видели банщика редко. Частенько при встрече кто-нибудь бросал в его адрес какую-нибудь колкую шуточку, но тот никак не реагировал. Ибо катался как сыр в масле, что называется.
Однажды мы увидели с территории дым от здания комендатуры. Выходил он из дымохода и небольшого окошка офицерской бани! Пожар, значит. Стало интересно! Мы завернули за угол. Там уже собралась толпа военных. Одни смотрели и что-то кричали, другие бегали с вёдрами. Вот в руках одного появился огнетушитель. И, если я не ошибся, это был тот самый солдатик - банщик. Бежал он вовнутрь, протискиваясь через тучные тела комендантских офицеров, которые стремились помочь хоть чем-то, стоя в коридоре и у выхода. А потом произошло самое забавное! Помимо едкого дыма, наружу, окутывая фигуры в фуражках, с хлопком и шипением вырвалось белое облако! Огнетушитель был явно порошковый, а солдатик, что нёс его, видимо, рано вынул чеку и не удержал прибор пожаротушения в руках! Из коридора повалила цепочкой группа офицеров, интенсивно отряхиваясь на ходу. Банщик бежал вместе с ними обратно. Каждый из этих бедняг был полностью белого цвета! Создавалось впечатление, будто на них высыпали кузов муки.
Смеяться мы не стали. Всё же, горе у людей - ценное помещение сгорело. Но зрелище удалось! А что сделал неправильно ответственный по бане, растапливая печь, так и осталось загадкой. Перестарался, одним словом. Но вот банщиком с тех пор он быть перестал.
Не в сказку попал
Как-то стоял я днём на посту, службу нёс. Не совсем так, как требует устав караульной службы, конечно. Ну, стоял - вышивал с камуфляжной ткани колпачок на оптический прицел. Чтобы пыль линзу не забивала. Тут внезапно за спиной возник проверяющий офицер. Не из наших - комендантский. Отчитал, разумеется. Я уже не стал ему говорить, что во время его дежурства алкоголь как-то тоже не предполагается по уставу. А ведь разило от него прилично. Он начал спрашивать за вчерашний день, стоял ли я на посту во время обстрела, участвовал ли в обороне заставы? Да, стоял. Да, отстреливался. Узнал он, значит. Задумался. А потом давай мне душу изливать. Мол, ему тоже пришлось выдвинуться на усиление по тревоге, занять свободную ячейку в окопе. Вот только не стал он вникать в обстановку вокруг. Просто влип в дно окопа и не мог пошевелиться. Стреляют-то со всех сторон. А поблизости вообще с гранатомётов по постам лупят. Кто в кого? Поди разберись. Убьют ещё... Начал оправдываться. "У тебя есть жена, дети?" - спрашивал. "Нет", - говорю. "А у меня есть! Не мог я собой рисковать! Не мог! Понимаешь?!.." - с этими словами он ушёл, растроганный. Совесть мучала - не сложно было догадаться.
"Понимаешь?!" - не выходило из памяти... А чего не понять-то? Понимаю. Только зачем было погоны одевать? Выгодно? Престижно? Защитник Родины, *****. Зачем ехал сюда, чудак? За удостоверением ветерана? Вспомнилось забавное выражение с гражданки: "Думал, в сказку попал?"
Летающий автомат
Немало интересных случаев происходило на постах. Многие из них были связаны с тем, что спать, порой, приходилось очень мало. Над заснувшим, даже на минуту, часовым как только не шутили. И оружие прятали, и претворялись проверяющим офицером. Особенно смешно было наблюдать, когда солдат вышел из поста в поисках своего пропавшего пулемёта Калашникова. Сложно представить, что было у него в голове в этот момент, когда он проснулся после минутного "отключения" и увидел, что его могучее и тяжёлое оружие пропало. Быть может, он даже успел спросонья представить, как пулемёт, оставленный им на полу поста на раскрытых сошках, ожил вдруг и побежал куда-то на этих самых сошках, как на ногах, повиливая прикладом... Хотя, скорее всего, часовой сильно испугался, и думал не о магии вовсе, а о том, что его многозарядную собственность взял никто иной, как бородатый ночной гость. Которого так долго ждали, а он тут припёрся совсем не вовремя. Стоит где-нибудь за углом с ножом, думает, как лучше поздороваться, да так, чтобы повежливее и тише.
Удивляться не приходилось даже небольшим кратковременным галлюцинациям. Если не давать человеку нормально спать, он начнёт глючить как напичканный вирусами компьютер. На себе это особенно чётко пришлось ощутить ещё до Чечни. Когда охраняли шлюзы под Краснодаром. Якобы затопить его хотели боевики рекою Кубань. Как оказалось, переживали зря. Только нас зря морозили там в карауле. Организация службы была ни к чёрту. А всё потому, что старшина, назначенный главным, попивал водочку с нашими "дедами". И поэтому же, не всегда менял на посту часовых. Подумаешь, минус пятнадцать-двадцать ночью и влажность воздуха у шлюзов под 100%, местами! Раз солдатики справляются, значит, они стойкие как роботы. А роботам зачем спать-то? Но из-за недостатка сна приходилось, всё же, порой засыпать на ходу. А просыпаться, когда расслаблялись ноги, а голова начинала плавно притягиваться землёй. Бывало, увидишь проверяющего посты старшину, ответишь на его вопросы... и проснёшься от того, что начинаешь падать. Обернёшься - никого. Ни старшины, ни чёрта рогатого. Приснилось всё! Один раз воздух среди ночи разорвал вопль напарника, который ходил вдоль "моста" по другую сторону дороги. Я и сам побаивался спросонья перевалиться через перила в том месте. Вот и подумал, что полетел бедняга, во всём своём снаряжении, в ледяную бурлящую воду! Обернулся - а тот посреди дороги валяется, каска катится, пересекая сплошную линию разметки. Улыбаясь, солдатик оправдывался: "Заснул и шагнул не туда!" Дорога-то ниже уровня тротуара была. Посмеялись. Спустя секунды, как напарник покинул проезжую часть, мимо него пролетел на полной скорости КАМАЗ... Колонны конструкции шлюзов образовывали тоннель. Ещё и на повороте. Небольшое совпадение - и наш караул понёс бы потери уже тогда. А вот самый забавный случай там произошёл у другого напарника, который вообще пропал из поля моего зрения. Было до этого, конечно, такое, что пропавший часовой был найден мной спящим в кустах, поблизости. Замёрз бы, дурачок. Но обошлось. В этот раз всё сложилось более забавно. Прояснилось это тогда, когда часовой появился на другой стороне дороги и, улыбаясь, потопал ко мне. Рассказал о том, что всё не мог дождаться сменщика, сослуживца, с которым они вечно друг друга подкалывали. Наконец, тот появился. Солдаты в очередной раз обменялись колкостями. Мой напарник пошёл вниз по склону - в караулку. А это было приличное расстояние. В конце пути он увидел у себя на бронежилете рацию, которую забыл отдать сменщику. Поругался на себя за оплошность и зашагал по ступенькам опять наверх. Но отдавать рацию, оказалось, было некому! Ибо на посту сменщика не было и в помине - он ещё дрыхнул в своём спальном мешке в караулке, да и вообще не приходил сюда! Вот такая длительная галлюцинация произошла!
Все эти забавные случаи, правда, не имеют ничего общего с летающим автоматом. Поэтому, ближе к теме. В грозненской комендатуре произошла вот какая история, над которой мы долго ржали как кони! Один солдатик - худенький, с печальным и далеко не воинственным лицом - стоял ночью на посту. Позиция его располагалась на крыше двухэтажки. Первый этаж здания был отведён под небольшую столовую, на втором располагалась рота материально-технического обеспечения. Солдат долго бродил по периметру крыши, борясь со сном. Мешки с песком и землёй лишь наполовину закрывали его. Это было совсем не безопасно. За комендатурой постоянно следили боевики. И стоящий в полный рост часовой мог просто дразнить своей тоненькой каской какого-нибудь снайпера. Периодически, боевики пускали из-за близлежащих домов осветительные ракеты прямо над нашими позициями. В такие моменты мы ныряли за мешки, понимая опасность. Но снайперу с ночным оптическим прицелом освещение не нужно было бы вообще. Об этом нам всё время напоминали офицеры. Но данному часовому уже было не до чего. Может, поймав пулю, он довольно и прошептал бы: "Спасибо. Вот теперь я точно высплюсь". Короче, ходил он, ходил, пока не понял, что стоять, опёршись о мешки, намного комфортнее. Особенно, с закрытыми глазами! Да и кто упрекнёт, что часовой спит, если он, по факту, стоит? Не докопаешься! Оставалось только удобно разместить руки и тяжёлый автомат. Плечи-то и без него пережимал шестнадцати-килограммовый бронежилет. В общем, солдат выбрал очень подходящее для релаксации положение, поставив оружие прикладом на мешок, и опёрся на него, положив кисти рук на магазин автомата. Несколько минут он находился в нирване, может даже, увидел короткий сон. Но потом произошло то, чего он даже не предполагал! Автомат выскочил из его рук. И полетел! Возможно, этой штуковине хотелось бы ворваться в небеса, словно птице, но гравитация была против, и тогда штуковина, набрав приличное ускорение, грохнулась об асфальт... Благо с этой стороны была внутренняя территория комендатуры, иначе, пришлось бы в сопровождении разбуженных автоматчиков выдвигаться на поиски улетевшего автомата. Но и так были трудности. Часовому нельзя покидать пост! Однако... В армии можно всё, если об этом никто не узнает. Поэтому, солдат решил разыскать своего оружие-дезертира самостоятельно. Он спустился по лестнице в расположение роты, прошёл мимо спящих бойцов, спустился на первый этаж, вышел на улицу, обошёл здание и заборы, обогнув половину комендатуры, разыскал автомат, и так же, не привлекая внимание, вернулся на свой пост на крыше! Оружие не пострадало. На то оно и автомат Калашникова. Вскоре часового сменили. И никто бы и не узнал о его ночных само-разоружениях и путешествиях, если бы он не рассказал.
Стрелки без экономического образования
Когда ночью нас подняли по тревоге - команде "Кольцо!", я не сильно огорчился. Сон хоть и святое, однако, суета со спешным вооружением и выдвижением на усиление постов спросонья заставила организм впрыснуть в кровь приличную порцию адреналина, что всё больше и больше возбуждало интерес. Мне нравилось уже, похоже, выбегать в темноту, нестись на свою позицию, ожидая поймать пулю, вдыхать пропитанный непредсказуемостью и опасностью воздух, чувствовать его резкий аромат необычайно обострённым обонянием.
Справа слышался грохот шквального огня. Сверкали вспышки интенсивно сгораемого пороха, который выталкивал со стволов многочисленные потоки свинцовых игл, режущих тьму. Выносной пост на пятиэтажке сегодня был в ударе! Шмаляли так, будто на них прёт целое войско белогвардейцев плотными шеренгами, со знамёнами и барабанами. Чапаев со своими "Максимами" так не шумел, наверное.
Мы с напарником влетели по лестнице на крышу столовой - на наш пост, где в данный момент несла службу другая смена. Я начал расспрашивать у одного из часовых о ситуации и позициях противника. Но в ответ не услышал ничего вразумительного. Стало видно, что огонь с пятиэтажки ведётся в одном направлении. И частично обзор в этом секторе для нас отсутствовал, так как был прикрыт самим же этим зданием. Я передёрнул затвор и начал всматриваться в темноту, ожидая вспышек выстрелов с той стороны либо целеуказания трассирующими пулями от наших. Хотелось поскорее присоединиться к этому безумному ночному оркестру, подыграть ему и на своей скрипочке.
Но с пустыря и побитых многоэтажек, стрельбы не наблюдалось. Пули к нам тоже не летели... "Странный бой какой-то", - подумалось мне. Чуть погодя выстрелы стали всё реже и реже, пока совсем не сошли на нет. Хорошо хоть, что я не стрелял лишь бы куда. А то мало ли? Может наши "пулемётчики" уже и в контратаку пошли по пустырю.
Спустя минут двадцать усилению дали "отбой". Мы потопали разоружаться. А вот поспать уже не удалось. Вскоре настало наше время заступать на посты...
Утром построили весь солдатский состав комендатуры. Мы ждали какого-то важного распоряжения. Перед этим, например, комендант так всех строил, чтобы сказать, что при прорыве машины к территории мы должны открывать огонь со всех видов вооружения, имеющихся на постах, в том числе с гранатомётов (а на нашем посту их было аж два вида). Ибо тогда стало известно о том, что боевики готовят молоковоз со взрывчаткой - видимо, для того, чтобы запустить нашу, неугодную им заставу, на орбиту - подальше от Грозного. Но в этот раз общее построение было не из-за столь серьёзной причины. Просто несколько часовых, которые стояли теперь перед строем, в ответ на скромный обстрел партизанами из темноты дали несоизмеримый отпор предыдущей ночью! Большая часть боеприпасов, имеющееся на долгосрочной огневой точке на крыше, была бестолково израсходована! Даже со снайперской винтовки было выпущено столько пуль за единицу времени, сколько свойственно пулемёту Калашникова!
Но мы понимали пацанов. Провокационная ночная стрельба с кварталов по постам и отсутствие, зачастую, разрешения дежурного на ответный огонь им попросту надоели. Тем не менее, комендант снял весь состав поста, заступающего на две недели, и назначил новый.
