ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Губенко Олег Вячеславович
Прощание

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 8.38*12  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ третий из цикла "Записки ермоловца"
  Мы уходили в ночь, мягкую от падающего снега и торжественно-молчаливую, боящуюся потревожить общее для наших сердец чувство расставания и нежности.
  Снег падал нам под ноги, освящая путь, делая его искренне чистым в своей девственной белоснежности.
  Тускло горели фонари, охраняющие центральный проспект города. Рядом с ними сгорбились прикрытые белёсой накидкой деревья, ещё вчера вечером страшные в своей бесстыдной зимней наготе. В темноте топорщились лупастые груды зданий, всматривающихся в зимнюю пустоту одинокими светящимися окнами.
  Не обращая внимания на всё это, мы шли, взявшись за руки, по заснеженной улице, понимая, что нам дана всего лишь одна затяжная секунда, место в которой выделено только на двоих.
  Мы остановились, и я сказал ей:
  - Дальше не ходи, до вокзала я дойду сам.
  Она прижалась ко мне, маленькая и беззащитная, ухватившись руками за солдатский бушлат, в который я был одет.
  - Ты ещё приедешь? - спросила она.
  Подняв голову вверх, она пыталась заглянуть мне в глаза, и снег, падая ей на лицо, таял, и каплями слёз стекал по щекам. Я погладил её по голове, вытер ладонью мокрые щеки, и понял, что должен сказать то, во что она не хотела верить.
  - Я больше не приеду, через два дня у нас отправка.
  - Может быть, получится опять, как сегодня?
  Она ждала маленького чуда, и я понимал, что не в праве лишать женщину надежды получить хоть немного сказки, в которую она хотела верить.
  - В этот раз удалось вырваться из бригады на полдня, - ответил я ей, - может ещё раз получится, если отпустят.
  Она была благодарна мне и за эту нелепую и никчемную в своём обмане фразу и, приподнявшись на цыпочках, обняла меня за шею.
  - Приезжай скорее, я буду ждать тебя.
  Я поцеловал её в губы, прижался небритой щекой к её щеке, и понял, что слёзы были настоящие.
  Она не спрашивала, куда я уезжаю, понимая всё с полуслова.
   Просматривая по телевизору "Новости", я впивался глазами в экран, когда показывали репортажи "оттуда", нервничал, слушая безликие и жуткие, по своей сути, фразы из военных сводок: "в ходе боестолкновений федеральные войска понесли значительные потери", и тогда она спрашивала меня:
  - Почему ты хочешь туда?
  - Так надо.
  - Кому надо?
  - Тебе и мне. России надо. Не будет её, не будет и нас.
  Где-то в глубине души она понимала, что эта встреча может быть для нас последней, но она уже не могла ничего сделать, что бы помешать этому. Оставалось только одно - продолжать верить в сказку.
  Я обнял её ещё раз и, повернувшись, пошёл. Не услышав за спиной её удаляющихся шагов, я остановился и повернулся к ней.
  Она стояла и смотрела мне вслед.
  Пласты сознания сдвинулись, обнажая до крови оголённые нервы. Картинки старого кино моей до этого немой жизни закрутились в сознании в стремительном хаосе, опережая друг друга и нарушая хронологию прошлого, но секундное смятение сменилось вдруг покоем и равновесием.
  Хроника порванной плёнкой улетела, исчезла в сумраке сознания, и в памяти осталась одна лишь фотография: белый снег и маленькая хрупкая женщина, глаза которой со страхом и нежностью смотрят на меня.
  - Иди домой, не провожай меня, - сказал я ей.
  Она не ответила, и только махнула мне рукой, продолжая стоять на месте.
  Я повернулся и ушёл в заснеженную февральскую ночь по направлению к железнодорожному вокзалу.
  Она стояла, взглядом провожая меня - моя любовь, моя нежность, мой талисман...
  Впереди ждали грязь дорог и окопы, зарытые в землю палатки и шальные наступления на позиции противника, кровь друзей и врагов. Война имела страшную пьянящую красоту, которая втянула меня в свой заколдованный круг и сделала вечным заложником памяти.
  Два месяца боевых действий, в которых я и мои товарищи были участниками, пролетели как один день. Выжатый и обессиливший, пройдя до конца свой солдатский путь, я, казалось, вырвался из страстных объятий войны, вздохнул с облегчением, окунувшийся в мирную размеренную жизнь, но не заметил тогда самого главного - война крепко держит меня, привязанного к ней "наркотической" зависимостью памяти.
  Она до сих пор бестактно напоминает о себе, и подсознание вдруг вскрывает, к месту, и не к месту, россыпь ставших уже старыми пожелтевших фотографий. Ностальгия мучает душу и отправляет сердце в очередной штурмовой рывок - туда, где остались руины Грозного, Старого Ачхоя и Орехово, туда, где блуждает потерявшаяся память.
  Кувыркаясь в бешеном круговороте воспоминаний, с необычайным трепетом, как великие святыни, мысленно перебираю спрятанные в тёмных уголках подсознания "снимки". Я снова там, где моя память, и блуждающая душа моя, истосковавшаяся по покою, в смятении ищет остановки, готовая выхватить меня из дикой лезгинки виртуальной войны. И тогда на помощь мне приходит моё сердце. Вырываясь из очередной атаки, оно резко сметает со стола памяти лишние фотографии, оставляя только одну: белый снег, и маленькая хрупкая женщина, глаза которой со страхом, нежностью и надеждой смотрят в след мне - уходящему в белёсую ночь страшной неизвестности войны...
Оценка: 8.38*12  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023