ArtOfWar. Днестрянский Иван. Первый комендант Чернобыля полковник Гончаренко Н.Е.

ПЕРВЫЙ КОМЕНДАНТ ЧЕРНОБЫЛЯ

ПОЛКОВНИК ГОНЧАРЕНКО Н.Е.

Полковник в отставке Гончаренко Николай Ефимович.

26 апреля 1986 года в 1 час 25 мин. в помещении 4-го энергоблока Чернобыльской АЭС при подготовке его к плановому среднему ремонту произошел взрыв с последующим пожаром, который был вскоре ликвидирован. От взрыва обрушился шатер перекрытия реакторного и кровля машинного залов, воспламенилась также крыша 3-го энергоблока, в связи с чем последний был аварийно остановлен. К 6.00 часам утра пожар на крыше этого энергоблока был ликвидирован.

Во время взрыва в помещении 4-го энергоблока находилось 17 человек сменного персонала, из которых 9 человек получили ожоги и были госпитализированы, в том числе 3 человека в тяжелом состоянии, один -- Шашенок В.Н., 1951 г.р., наладчик пусконаладочного участка -- скончался. Кроме того, на медицинское обследование поступили в течение дня 26 апреля 1986 года ещё 112 человек. Не установлено место нахождения старшего оператора реакторного отделения Ходемчука В.И., 1951 года рождения.

По состоянию на 15.00 часов 26 апреля радиационная обстановка в районе аварии характеризовалась уровнем радиации гамма частиц в непосредственной близости от очага до 1000 микрорентген в секунду, на территории АЭС до 100, в отдельных районах гор. Припяти от 2 до 4 микрорентген в секунду.

В течение дня началась организация работ по дезактивации дорог, убывающих из города транспортных средств, ограничен въезд-выезд частных автомашин. Проведено совещание с руководителями и секретарями партийных организаций предприятий по разъяснению населению сложившейся обстановки.

Были прекращены работы по строительству блоков ЧАЭС N 5 и N 6, суббота 26 апреля объявлена выходным днем. Энергоблоки N 1 и N 2 продолжили работу в нормальном режиме.

На место происшествия прибыли оперативно-следственные группы КГБ УССР и УКГБ по г. Киеву и Киевской области во главе с заместителем Председателя КГБ УССР, которые во взаимодействии с органами МВД и прокуратуры начали проведение оперативно-следственных мероприятий.

Для обеспечения работы правительственной комиссии на ЧАЭС разворачивается ВЧ-связь. Приняты меры к повышению мобилизационной готовности подразделений Комитета и УКГБ по г. Киеву и Киевской области.

Управлениями КГБ по Запорожской, Николаевской и Ровенской областям усилен официальный и оперативный контроль за обстановкой на действующих атомных электростанциях.

Об обстановке на АЭС, в г. Припяти и прилегающих населенных пунктах было доложено Центральному Комитету компартии Украины. После кратких консультаций с ЦК КПУ, Председатель КГБ УССР генерал-лейтенант С.Н.Муха доложил о ЧП на атомной электростанции в Москву.

Источник: повiдомлення КДБ УРСР до КДБ СРСР "Про вибух 4-го енергоблоку Чорнобильськой АЕС", 26 квiтня 1986 р., ДА СБУ. -- Ф. 65. -- Дов. 1. -- Т. 33. -- Арк. 2-4. Оригiнал. Машинопис.

Последствия взрыва энергоблока.

Так началась героическая эпопея ликвидации крупнейшей техногенной катастрофы ХХ века. В ней, следом за теми, кто презрев мощную радиацию, истекавшую из разверзнувшейся сердцевины реактора, принимал неотложные меры безопасности на аварийной станции и самоотверженно тушил ночной пожар, суждено было последовательно сказать свое слово многим другим, в том числе:

- вертолетчикам, сбрасывавшим с неприспособленных для этого машин мешки с доломитовым и борсодержащим песком и свинец в пылающее жерло;

- экипажам ИМРов и другой спецтехники, убиравшим из-под стены разрушенного энергоблока крупные радиоактивные обломки;

- тысячам солдат и гражданских специалистов, практически вручную убиравшим радиоактивные пыль и "мелочь", дезактивировавшим пострадавшую территорию, а затем строившим защитные стены саркофага;

- множеству солдат, офицеров, работников правоохранительных органов и гражданского персонала, кто обеспечивал и организовывал службу войск и работу большого количества организаций в тридцатикилометровой зоне отчуждения, охранял её периметр, следил за общественным порядком и пресекал действия мародеров.

ВСЕМ ИМ ОТ СОГРАЖДАН И ПОТОМКОВ НИЖАЙШИЙ ПОКЛОН.

Благодаря Ликвидаторам аварии был предотвращен радиационный хаос, и неимоверное количество выпавших на местности опасных радионуклидов не были растащены перепуганными людьми, перевеяны ветрами и снесены вешними водами в другие, непораженные области страны. Заплатив своими жизнями и здоровьем, они сохранили здоровье миллионам людей нескольких поколений.

Советские Ликвидаторы выполнили ту работу, от которой на другом конце света, во время другой великой радиационной катастрофы, уже ХХ1 века, - аварии на АЭС "Фукусима" - японские специалисты избавились путем грандиозного слива миллионов тонн грязной воды в Тихий океан. Избавились прагматично, но вряд ли безопасно. О том, кто сработал гуманнее и лучше, - судить истории. У наших ликвидаторов не было океана под рукой, а только Днепр с ожерельем миллионных городов по его берегам. Они не могли так поступить, и не поступили.

Насколько непросто было остановить хаос, говорит один (из многих) документ:

С первых часов аварии на ЧАЭС стали выясняться её причины. Разрушения при взрыве были так велики, что отрабатывались все версии, вплоть до попадания в здание энергоблока крылатой или баллистической ракеты. Был произведен первичный расчет, согласно которому, для причинения реакторному блоку наличных разрушений, к нему необходимо было доставить и произвести контактный подрыв 30 тонн тринитротолуола.

После того, как было однозначно установлено, что взрыв произошел внутри реактора, его мощность была скорректирована в диапазоне от 3,5 до 8 тонн ВВ в тротиловом эквиваленте, что, в принципе, соответствует мощности крупной управляемой авиабомбы или ракеты, способных пробить ряд бетонных перекрытий и углубиться в цель.

И лишь после детальных расчетов прочности оболочек энергоблока и перекрытий здания, их конструктивных особенностей и того сопротивления, которое они оказали взрыву, специалисты вышли на более скромную цифру мощности взрыва в 1,2 - 2,0 тонн в тротиловом эквиваленте.

Аналогичный эффект отличает силу взрывов двух ручных гранат, - с тонким и толстым корпусами. При примерно одинаковом заряде граната Ф-1 взрывается гораздо сильнее, чем гранта РГД-5. Энергоблок был построен на совесть. Но, то количество водорода, угарного газа и паров воды, которые, накопившись в активной зоне, вспыхнули и произвели чернобыльский взрыв, оказалось достаточным для его разрушения.

В силу этих же причин взрыв не привел к выбросу в атмосферу того объёма радиации и радиоактивных частиц, которые он мог выбросить при других условиях. Большая часть мощности и высокий КПД взрыва были израсходованы на разрушение верха реактора, крыши энергоблока над ним и выброс крупных обломков. Говоря другими словами, могло быть и хуже. Прочность постройки все же сыграла определенную роль.

За непрерывное возрастание радиационного фона вокруг станции отвечал ещё один опасный процесс. Реакцию деления тяжелых ядер в раскаленной активной зоне, лишившейся элементов управления, не так просто было остановить. И она, сама по себе, останавливаться не собиралась. Этот опасный процесс неконтролируемого ядерного деления и дальнейшего разогрева реактора порождал дальнейшие выбросы радиации, и потребовал скорейшего сброса в реактор веществ, тормозящих реакцию деления. Причем надо было искать такие вещества в такой физической форме, и сбрасывать их в определенной последовательности, так, чтобы слишком быстро не "запечатать" путь естественного отвода тепла из активной зоны. При её полном расправлении она грозила прожечь днище реактора и энергоблока, уйдя в грунт. Это резко осложнило бы ликвидацию аварии и радиационную обстановку.

О других возможных эффектах расплавления активной зоны думать вообще никому не хотелось. Его надо было любой ценой предотвратить. И без того наблюдалось постепенное расширение площади погибшего от радиации "рыжего леса" в окрестностях ЧАЭС. Лес представлял угрозу. И не только потому, что через него проходила важная дорога. В случае пожара он грозил вторично выбросить в атмосферу большую часть погубивших его радионуклидов.

Поэтому-то руководители ликвидации аварии и советского государства и не посчитались со здоровьем тысяч людей, в первые же дни брошенных в её пекло. Поступи он иначе, события могли обернуться трагичнее.

Разумеется, решения тут принимал не М.С. Горбачев, личных знаний которого не хватало не только на ядерную физику и "сопромат", но даже на то, чтобы правильно ставить в своих обильных речах ударения.

Эвакуация же населения из зоны отчуждения и вообще всех лиц, не нужных на месте аварии, была начата немедленно и в основном завершена к середине мая 1986 года.

Таким образом, с самого начала стало ясно, что ликвидации последствий аварии займет многие месяцы, а то и годы, и потребует усилий десятков, если не сотен тысяч людей.

В первые дни мая в чернобыльскую зону прибыли и начали свою работу десятки воинских подразделений и частей. Начиналась неразбериха. Имущество отселенных требовало охраны, ибо алчных дуроломов, смекнувших, что можно нажиться на его вывозе, увы, хватало. Что такое дозиметр - большая часть мародеров не знали даже отдаленно. Поэтому они могли извлечь и вывезти из зоны отчуждения чрезвычайно опасные для себя и окружающих предметы и вещи.

Обстановка потребовала скорейшего создания военной комендатуры г. Чернобыля - комендатуры зоны отчуждения.

В обязанности создаваемой комендатуры входило:

-- Предотвращение мародерства.

-- Поддержание общественного порядка.

-- Регистрации лиц, прибывших на ликвидацию последствий аварии.

-- Осуществление пропускного режима на ЧАЭС и в закрытую зону.

-- Эвакуация оставшегося населения из зон отчуждения и отселения.

-- Обеспечение безопасности Правительственной комиссии и другие внеплановые задачи, способствующие ликвидации аварии.

С какими проблемами сталкивалась военная комендатура г. Чернобыль, косвенно можно судить из следующего документа:

Свыше, каким то образом, по ведомой только высшим чинам Министерства обороны разнарядке, было определено, что комплектование комендатуры г. Чернобыль возлагается на ставку Главного командования Юго-Западного направления в г. Кишиневе.

Поэтому первым комендантом г. Чернобыля стал начальник службы войск Главного командования Юго-Западного направления полковник Гончаренко Николай Ефимович. На эту должность он был откомандирован приказом N 083 командира войсковой части 62313. А последующими комендантами г. Чернобыль были его подчиненные, пока по той же неведомой разнарядке, осенью 1986 года они не уступили свое место офицерам Киевского военного округа.

Как настоящий офицер и командир, Гончаренко Н.Е. пошел в Чернобыль первым, впереди них. Поступить иначе он не мог, и в то время, в отличие от времени нынешнего, поступать против офицерской чести было вообще не принято.

Тем более - воину десантнику. А Николай Ефимович за годы своей службы прошел все командные должности в воздушно десантных войсках, начиная от командира воздушно-десантного взвода, роты, батальона, полка, начальника штаба воздушно десантного полка и начальника штаба гвардейской воздушно-десантной дивизии, дислоцировавшейся в г. Болграде.

За свои грамотные и решительные действия, в результате которых была предотвращена крупная провокация буржуазно-националистических сил, во время ввода советских войск в Чехословакию в 1968 году, Гончаренко Н.Е. представлялся командованием к званию Героя Советского Союза. Время было однако не то, советское правительство стремилось не афишировать военную акцию, и в числе многих других представленных к наградам военнослужащих, Гончаренко Н.Е. отмечен не был.

Полковник Гончаренко Н.Е.

Доставка офицеров откомандированных из ставки Главного командования Юго-Западного направления в г. Чернобыль осуществлялась самолётом от аэропорта г. Кишинёв до аэропорта г. Борисполь. От аэропорта г. Борисполь до границы 30-километровой зоны их доставляли вертолётом. Непосредственно в 30-километровую зону до г. Чернобыль уже везли автомобильным транспортом, приписанным к зоне.

Из Кишинева Гончаренко Н.Е. вылетел в воскресенье 4 мая 1986 года, а непосредственно в г. Чернобыль прибыл 5 мая того же года.

Для выполнения своих задач военная комендатура располагала довольно ограниченными возможностями, и работа её сотрудников в мае-июне 1986 года была далеко не безопасна.

Так, в штате комендатуры в то время был химик-дозиметрист, который ездил с комендантом по зоне и проводил замеры доз на местности при помощи прибора ДП-5А в местах работы сотрудников комендатуры.

Кто работал с этим прибором, тот знает, что для специфических условий чернобыльского заражения он подходил мало, и надежды уберечься от облучения на зараженной местности при помощи его показаний были невелики.

Работы по детальному выявлению зон радиоактивного заражения возникших вследствие аварии на Чернобыльской АЭС, ведомые специализированными подразделениями радиационно-химической разведки, в то время только начинались. Лишь после их проведения вяснилось, что участки радиоактивного заражения местности с интенсивностью излучения до 100-150 р/ч располагались по следу пылевого облака взрыва на расстояние 6-8 км от АЭС. А соответственно, в каждом выезде сотрудники первого состава комендатуры рисковали "поймать" такую же "дозу" как работники "горячих" участков непосредственно под четвертым энергоблоком.

Работникам комендатуры выдали также индивидуальные дозиметры ИД-1, которые измеряли суммарное гамма и нейтронное излучение, по шкале, градуированной с интервалами в 20 рад. При малых, но постоянных дозах облучения этот дозиметр имел обыкновение вообще ничего не показывать.

Между тем, работникам комендатуры, поскольку они не являлись непосредственными ликвидаторами аварии, суточная норма облучения была установлена мизерная: в размере 0,15 рентген, которую ИД-1 определить и показать был не способен. При его помощи проблематично было определить даже дозу в 1-2 рентген/сутки. Поэтому работникам комендатуры ежедневно записывали в карточку учета доз облучения только установленную дозу по 0,15 рентген.

Сотрудники комендатуры находились в чернобыльской зоне безвыездно, проживая тут же, в гостинице неподалеку от своей комендатуры, т.е. в условиях, когда редкий досуг таил в себе не меньше опасностей, чем напряженная работа. Сколько же они получили на самом деле "рентген" в мае 1986 года, - не знает никто. Характерно, что когда во второй декаде мая были получены и выданы (опять же не всем) японские дозиметры, показатели облучаемости личного состава военной комендатуры значительно возросли. Так, суммарная доза, записанная в личной карточке учёта доз облучения. Гончаренко Н.Е. составила 7,75 рентген вместо 4,50 рентген, которые "набежали" бы за 30 дней записи по "деревянным" дозиметрам ИД-1.

Нетрудно подсчитать, что при такой разнице показаний индивидуальная поглощенная доза полковника Гончаренко Николая Ефимовича в мае 1986 года составила порядка 20 рентген, то есть столько же или не многим меньше, чем у непосредственных ликвидаторов аварии... Что, впоследствии, конечно, стало "аукаться".

Удостоверение перенесшего лучевую болезнь, принадлежащее Гончаренко Н.Е.

Срок командировки военнослужащих в Чернобыльскую зону был установлен в 30 суток с учётом полученной дозы облучения. Срок пребывания Гончаренко Н.Е. истекал в конце мая - начале июня. Его сменщик прибыл 1 июня 1986 года. Им был старший офицер службы войск Главного командования Юго-Западного направления полковник Шевель Владимир Николаевич. Ему Николай Ефимович передал дела и должность коменданта. Убыть обратно из г. Чернобыль он смог только 2 июня 1986 года, то есть ровно через 30 суток со дня своего вылета из г. Кишинева. За свою службу Родине в чернобыльской зоне, в 1987 году полковник Гончаренко был награжден орденом Красной Звезды.

Третьим комендантом г. Чернобыль стал другой старший офицер службы войск Главного командования Юго-Западного направления - полковник Чернавин Александр Павлович.

Четвёртым на должность коменданта г. Чернобыль быль откомандирован комендант военной комендатуры г. Тирасполь, подчинявшейся службе войск Главного командования Юго-Западного направления, майор Бергман Михаил Михайлович. Срок его командировки составил с 2 августа по 1 сентября 1986 года.

Этот последний офицер среди сослуживцев авторитетом не пользовался. Регулярно на него писались плохие служебные характеристики, большая часть из которых командованием не пропускалась за их "убийственностью":

"С возложенными на него обязанностями коменданта Тираспольского гарнизона не справляется. Служба войск в гарнизоне находится в запущенном состоянии, как показали неоднократные проверки. На замечания вышестоящих начальников службы войск Главного командования Юго-Западного направления майор Бергман реагирует болезненно и неадекватно... Соответствующих выводов на замечания не делает. Склонен к систематическому обману офицеров вышестоящего штаба проверяющих службу войск".

Но не отправить майора М.М.Бергмана на службу, которую уже испытали на себе его старшие товарищи, к замечаниям которых он упорно не прислушивался, было не справедливо. Тем более, что во многих отношениях он был вполне дееспособный и решительный человек.

И действительно, М.М. Бергман вполне справился с возложенными на него обязанностями. Более того, он очень хотел получить орден "Красной Звезды", как и его старшие товарищи, ради этого изъявив желание остаться комендантом г. Чернобыля на второй срок. Что, в принципе, было возможно, ведь из предельно допустимой дозы облучения в 25 рентген, установленной ликвидаторам аварии, в августе-сентябре 1986 года даже половину набрать было уже практически невозможно. Радиационная ситуация была взята под контроль, и в даже в самых опасных местах зоны отчуждения (за исключением верха недостроенного саркофага и обнесенного рвами и валами рыжего леса), исчислялась в первых миллирентгенах в час (0,03-0,15 р/сут).

Специфика радиоактивного заражения изотопами, большая часть из которых не встречается в природе, была иная: даже на незначительно зараженных местностях нельзя было потреблять ряд местных продуктов питания и допускать попадания пыли в дыхательные пути. С разъяснительной работой среди масс населения в СССР к тому времени дела обстояли не так хорошо, как с мужеством ликвидаторов аварии. К середине 80-х все население страны уже в большой степени разделилось на воспитанное в патриотических традициях и бездумно-конформистское, и с этим горбачевская власть ничего не могла или не хотела поделать.

Удалось ли М.М. Бергману остаться комендантом Чернобыля на второй срок, с уверенностью неизвестно. Так или иначе, "Красная Звезду" на своей груди он носит. Сменил его по плану офицер из Киевского военного округа.

Дальше началось то, что подтвердило плохие служебные характеристики тираспольского майора.

После распада СССР в 1991 году, когда армия стала переживать трудные времена, М.М. Бергман, как говорится, "пошел в разнос", в своих многочисленных интервью и эпистолярных произведениях безапелляционно объявив себя "первым" и чуть ли не единственным комендантом Чернобыля" (при живом первом коменданте Николае Ефимовиче Гончаренко). Кроме того, не в меру амбициозный офицер заявил о том, что его (М.М.Бергмана) на эту должность яко бы назначил сам Президент СССР М.М. Горбачев (чего не могло быть в природе). Да и вообще начал рассказывать о ликвидации аварии на ЧАЭС разную лабуду и пересортицу "жареных" фактов с "подробностями" для слезливых домохозяек. Принося тем самым деятельный вред правде и памяти подлинных ликвидаторов чернобыльской аварии.

С этим своим "творчеством" и приветственными адресами к чернобыльцам он "выпрыгивает" в интернет каждую годовщину чернобыльской трагедии, и даже чаще.

Кроме того. М.М. Бергман объявил себя воином-интернационалистом, героем Приднестровского вооруженного конфликта, участником наведения порядка и предотвращения погромов в городах Тбилиси и Баку, бесстрашным борцом с мафией и преступностью...

Короче, повел себя как известный герой книги английского писателя Джерома К. Джерома "Трое в лодке, не считая собаки", который, листая медицинский справочник, обнаружил у себя все болезни, за исключением родильной горячки. Так и М.М. Бергман увидел себя участником всех "горячих точек" на карте СССР, за исключением тех, где его можно уличить во лжи в три секунды. А если для этого надо собирать какую-то информацию, там он, по наглости необыкновенной, будет возмущаться и спорить...

Ну что ж, как говорится, Бог ему судья. "Шиндагар" нынче в моде. К сказанному надо добавить, что во время Приднестровского вооруженного конфликта М.М. Бергман был не героем, а антигероем и рассказывает о нем вещи не более достоверные, чем о ликвидации аварии на ЧАЭС.

Все это время настоящий первый комендант Чернобыля полковник Гончаренко Николай Ефимович, вышедший в отставку в 1990 году, продолжал проживать в г. Москве, временами совсем близко от регулярно навещавшего столицу самозванца, и спокойно работать в одном из учреждений города. Он ничего для себя не просил, о себе не заявлял, в свои 72 года не испытывает пристрастия к интернету, и в нём себя не рекламирует. Не пишет книг, не потрясает пальцем с телеэкрана... Зато пунктуально делает все положенное доброму, скромному, работящему, ответственному человеку. Ни на кого и ни на что не ропщет. На вопросы о здоровье отвечает - нормально. После Чернобыля, лучше, конечно, не стало, но грех жаловаться...

Николай Ефимович даже инвалидность получил только второй, а не первой группы. Потому что белое за черное не выдавал, душой не кривил, сверх положенного себе не выбивал, всегда держа в уме, что много есть людей, кому пришлось хуже и социальная поддержка нужнее...

Удостоверение о инвалидности вследствие облучения проникающей радиацией, принадлежащее Гончаренко Н.Е.

Николая Ефимовича с трудом нашел один из моих друзей, и с ещё большим трудом выпросил у него разрешения рассказать о себе - первом военном коменданте г. Чернобыля. Этого разрешения, он, наверное, не получил бы, если бы не затянул-таки старого полковника в сеть интернета, где полковник увидел нечто офонарительное...

ЗДОРОВЬЯ ВАМ И СЧАСТЬЯ, УВАЖАЕМЫЙ НИКОЛАЙ ЕФИМОВИЧ!!!

Комментарии: 27, последний от 26/03/2021. © Copyright Днестрянский Иван (ashugo.dnestryanskiy92@gmail.com) Размещен: 28/05/2012, изменен: 16/02/2016. 24k. Статистика. Статья: Приднестровье, История Иллюстрации: 14 штук. Скачать FB2 Годы событий: 1986-2012	Оценка: *8.958** Ваша оценка:

Днестрянский Иван Первый комендант Чернобыля полковник Гончаренко Н.Е.

Днестрянский Иван
Первый комендант Чернобыля полковник Гончаренко Н.Е.