ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Роднов Андрей
Третий тост

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 8.80*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Третий тост для Анатолия Ягодина...

Капитан Андрей Роднов

ОН НИ В ТЫЛ НЕ ПРОСИЛСЯ, НИ СУДЬБЕ ПОД ПОДОЛ.

  

Как это было

  
   Анатолий -- непоседа в детстве, агрессор в юности, впитывающая губка в зрелости, мудрец в старости. Часто после тридцати лет приобретает способность к ясновидению, предсказаниям. Его пытливый ум все время жаждет новых знаний, впечатлений, в основном чтобы привести в гармонию свой внутренний мир с внешними жизненными реалиями. Отвечая на одни вопросы, он мучается другими. Темперамент холерический, взрывной. Сильный физически, плодовитый, изобретательный. Очень любит заниматься поделками, резьбой по дереву, всем, что требует кропотливой работы.

Из записной книжки Анатолия Ягодина.

  
   -- Друга твоего убили -- эта страшная весть мгновенно обор­вала что-то внутри. Как убили? Только вчера Толя Ягодин пел под гитару песни Высоцкого, а сегодня его НЕТ? Не верю... Но надо куда-то бежать, узнавать, уточнять: наверняка нелепая ошибка, не мог Толик погибнуть!
   Бегом к замкомандующего первой тактической группировкой по работе с личным составом:
   -- Товарищ полковник, может, не он?
   -- Передали, что корреспондент. Расстреляли, суки, колонну с десяти метров. Больше информации пока никакой. Надейся...
   В командировку, ставшую последней для старшего лейтенанта Анатолия Ягодина, мы поехали вчетвером. В Моздоке разделились, двое наших журналистов улетели в Хасавюрт, а мы с Толей оказались в Беслане. Оттуда на вертолете рассчитывали быстрее по­пасть на "Куликово поле" -- в тактическую группировку внутренних войск, дислоцирующуюся под Ассиновской. А там -- Бамут, Орехо­во, Старый Ачхой, Самашки -- горячие точечки, и все рядышком...
   Толя торопил меня, говорил, что планов у него столько, что за две недели можно и не успеть. Вот и в Беслане, пока ждали погоду, даром времени не терял. Знакомился с вертолетчиками, ненавязчиво (это было присуще ему) расспрашивал "повелителей ветров" о нелегкой службе. Бывает, журналисту нужно немало по­потеть, чтобы разговорить собеседника, вызвать на откровенность. У Толика добродушное общение и профессиональный интерес как-то удивительно гармонично соединялись воедино. Люди рассказы­вали ему действительно о наболевшем. О том, например, что вер­толетов катастрофически не хватает, и зачастую маленький Ми-8 уподобляется московскому трамваю в час пик. Горько было слу­шать подробности гибели троих членов экипажа и охранника вер­толета, сбитого боевиками на Пасху. Толик не стремился сразу фиксировать услышанное на бумаге, уже потом, после беседы за­носил факты в свой блокнот. Вот и на этот раз он сказал мне: "Из таких рассказов-кусочков, глядишь, не только повесть, роман по­лучится, -- а потом добавил: -- Люди у нас золотые".
   Наконец, как говорят летчики, погоду дали, и мы с Толей за­прыгнули в "вертушку". Он сел на лавку напротив меня. Еще, пом­ню, добродушно пошутил, что летит на железной стрекозе впер­вые и хорошо бы не в последний раз... Мы уже подлетали к "Кули­кову полю", когда внезапно заговорил пулемет из кабины управле­ния, а потом и тот, что на корме. Для человека, который первый раз оказывается в подобной ситуации, Толик вел себя очень муже­ственно. Страх, как и у всякого нормального человека, был, но па­ники -- ничуть. В предыдущей чеченской командировке ему дово­дилось оказываться в ситуациях и покруче, когда пули взметали фонтанчики пыли в метре от него. Толе приходилось на войне дей­ствовать не только с помощью "лейки и блокнота".
   Прибыв в первую тактическую группировку, мы разместились в ротной землянке краснодарского полка. После обеда пошли в отряд спецназначения "Росич". Год назад, 18 апреля, при прове­дении спецоперации на Лысой горе в Бамуте геройски погибло де­сять солдат и офицеров из этого отряда. Сергей Владимирович, командовавший "росичами" в то время, сказал, что завтра утром они едут на операцию, а вечером будет построение личного соста­ва, встреча с братишками из других спецподразделений, салют десятью артиллерийскими залпами по Лысой горе, третий тост. Пригласили нас. Я напросился с ним на спецоперацию и зашел в землянку к солдатам, которые участвовали в последнем штурме Самашек, а Анатолий принялся расспрашивать доктора отряда. Хотел написать очерк о мужественном человеке, побывавшем год назад в заложниках у боевиков. Кассета с записью их беседы так и осталась в его диктофоне.
   Поговорив с "росичами", отправились в батальон софринскои бригады, находящийся в Чечне безвыездно с мая прошлого года. Толя очень любил бывать у софринцев, многих знал, многие знали его. Последний раз он приезжал к ним в часть 7 апреля, на откры­тие памятника двадцать одному солдату и офицеру, погибшему в чеченском пекле. В трех номерах нашего журнала за 1996 год все три его материала посвящены именно софринскои бригаде.
   Мы разговаривали с людьми, Толя фотографировал своей старенькой "Сменой" грязных, безмерно уставших, но не павших духом солдат, прапорщиков, офицеров. Был в их числе и погибший на следующий день вместе с ним лейтенант Юрий Дериглазов.
   Анатолий узнал от комбата, что завтра их колонна должна идти в Самашки. "Можно мне с вами? В редакционном задании у меня есть пунктик: написать о службе на заставах и блокпостах. Может, кого из знакомых встречу", -- попросил он тогда. Комбат был не против, сказал, что после мартовских боев под Самашками спокойно.
   Ночевать возвратились в ротную землянку краснодарцев. Честные окопники, воюющие в Чечне не один месяц, как-то сразу приняли его за своего. Почувствовали, что он -- настоящий мужик, воин, а это на войне самое высокое звание. Принесли гитару. Толя очень хорошо пел и играл, но, беря в руки шестиструнку, произнес:
   -- Ребята, извините, я не очень бренчу, так... баловство.
   Это был очень скромный и вежливый человек. Знакомясь с офицерами и прапорщиками, которые были лет на пятнадцать младше его, первое время обращался к ним только на "вы". К стар­шим офицерам, даже тем, кого знал давно, обращался по воинско­му званию.
   Толя начал петь Высоцкого:
   Я за пазухой не жил,
   не пил с Господом чая,
   Я ни в тыл не просился,
   ни судьбе под подол...
   После этой строчки он забыл слова, на секунду гитара замол­чала, но оказалось, что сидевшие рядом знают песню:
   ... Но мне женщины
   молча намекали, встречая:
   "Если б ты там навеки остался,
   Может, мой бы обратно пришел".
  
   Командир роты, лейтенант Александр Прохоров, нашел где-то кассету, взял мой диктофон и стал записывать. Эту кассету пос­ле известия о Толиной смерти краснодарцы передали мне. Она как третий тост в память о Толике.
   Видимо, он предчувствовал свою гибель. Когда отдыхал пос­ле очередной песни, сразу несколько человек спросили, почему он такой грустный.
   -- Да что вы, ребята, все нормально, -- ответил улыбнув­шись.
   О том, что Толя предчувствовал свою гибель, свидетельст­вуют и его собственные стихи. Вот строки одного из них, которое он назвал "Если б выжить мне довелось...":
  
   Меня погребли под собою хлеба,
   Мне саван скроили метели.
   На долю мне вышла лихая судьба --
   Погибнуть в свинцовой купели...
  
   18 апреля, в начале десятого, колонна в составе танка Т-72 и КамАЗа-водовоза пошла на Самашки.
   -- Дорога шла через лес, до Самашек оставалось около ки­лометра, -- вспоминает механик-водитель танка рядовой Сергей С, -- и тут справа, метров с десяти, в нас долбанули из гранатоме­та, автоматные очереди пошли. Я дал полный ход, и минут через пять мы были уже в Самашках. Место для засады они выбрали очень удачно, а вот из РПГ пальнули хреново. Граната попала в центр башни и не разорвавшись отлетела, только метку оставила. Если бы на метр ниже, между катками, то боекомплект бы взорвал­ся и мы бы все там остались. А так -- из пятерых, кто на броне сидел, один убитый и четверо ранены (утром девятнадцатого ап­реля стало известно, что во владикавказском госпитале скончался раненный в голову сержант Сергей Кононов. -- А.Р.)- Хорошо еще, что никто не свалился. Тут не знаешь, как безопаснее ездить. Вну­три танка или бэтэра тоже может не повезти. Если на мину нар­вешься или метко из гранатомета ввалят, то без вариантов -- брат­ская могила. В Самашках раненых сразу с брони стали снимать, корреспондент ваш лежал в самом центре башни, ноги были спу­щены в командирский люк. В сознании был, глаза открыты, минут через пять умер. После этого я показал спецназу то место, и, ка­жется, человек трех они в том лесу взяли.
   Рассказывает водитель КамАЗа рядовой Вячеслав У.:
   -- Ехали спокойно, в кабине вместе со мной сидели лейте­нант Дериглазов и еще один старший лейтенант, у двери. Сначала я увидел 'Жигули" -- шестерку синего цвета. Она стояла слева на обочине. Когда до нее оставалось метров двадцать, с правой стороны, из кустов -- выстрел из гранатомета и автоматные очереди пошли. Я разглядел, что боевиков было человек пятнадцать, один еще в красный спортивный костюм одет. Старший лейтенант вы­бил стекло и открыл огонь из автомата. Танк проскочил мимо "Жи­гулей", а когда мы с ними поравнялись, оттуда, можно сказать в упор, стали стрелять из автоматов, в машине человек пять было. Одна пуля пробила кабину сзади и как раз в спину Дериглазову. Насмерть. Приехали в Самашки, стал срывать одежду с вашего друга, корреспондента, чтобы рану перевязать. Пуля вошла в пра­вое плечо, даже точнее -- в грудь, а вышла через позвоночник. Большое такое выходное отверстие, видно, пуля калибра 5,45 мм. Крови много. Он успел сказать только: "Где мы? Остановите кровь". И умер. Фотоаппарат у него такой маленький с собою был и две пленки, их доктор омоновцев забрал, так и не вернул (стараниями софринцев позднее фотоаппарат "Смена" нам в журнал все-таки вернули, а пленки так и исчезли. -- А.Р.). В живот был ранен на­водчик танка, двое командиров взводов -- танкистов -- в ногу и руку, наш санинструктор Кононов -- в голову. До этого я несколько раз возил воду в Самашки, но обходилось, ни разу не обстреляли, а в этот раз...
   А потом были поиски, к счастью, недолгие поиски тела стар­шего лейтенанта Анатолия Ягодина. Во Владикавказе я узнал, что оно находится недалеко от города, на пункте сбора погибших в Шалхи. Нужна была машина, чтобы забрать тело. Пришел просить ее в штаб одного из соединений внутренних войск. Надеялся: в таком-то уж деле не откажут! Разочарование было горьким. Зам-комдива по работе с личным составом (сейчас он служит уже в другом месте) пообещал выделить машину, но пока я разговари­вал с начмедом, срочно собрался по делам, сказав напоследок: "Моя кафедра -- живые, а мертвыми я вообще не должен зани­маться". У офицера, замещавшего штатного начальника штаба, свободной машины тоже не нашлось. Комдив тоже ничем не смог помочь...
   К счастью, у нас есть и люди, всегда готовые прийти на по­мощь. Начальник Владикавказского высшего военного командного училища внутренних войск полковник Владимир Светличный вы­делил санитарную машину. До училища довез таксист-осетин, не взяв ни копейки. Медсестра Марина Нагорная помогла найти Толю. Доктор из госпиталя Александр Омелько быстро, без лишних фор­мальностей и уговоров, провел все необходимые в таких случаях медицинские мероприятия. Солдаты из "команды-200" в морге и на пункте сбора погибших по-людски обрядили тело. Офицеры из софринской бригады, привезшие в морг лейтенанта Дериглазова, передали мне документы Анатолия, которые поначалу потерялись. Вертолетчики ассиновской группировки, которыми командовал под­полковник Александр Голиков, задержали отправление самолета на Москву. Мы успели на этот борт во многом благодаря водителю "таблетки" рядовому Хабибуле Мурзагалиеву, который выжал все из старенькой машины, но успел в аэропорт Беслан. Спасибо и низкий поклон всем, кто помог нам в эти страшные часы.
   Незадолго до своей гибели Толя написал такие строки:
  
   Подумайте, братья, нужно ли
   Воронеными бряцать ружьями?
   Подумайте, молю, надо ли,
   Чтобы солдаты в бою падали?
   Надо ли прятать думы те?
   Думайте, братья, думайте...
  
   Пусть вспомнят и подумают те, кто стоит за всей этой чечен­ской бойней, что ЕСТЬ И БОЖИЙ СУД.
   Прости нас, Анатолий, вечная тебе память...

Чечня -- Москва

  
  
  
   4
  
  
  
Оценка: 8.80*9  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023