Аннотация: К 48-ой годовщине вывода советского военного контингента из Египта
Мл. л-нт Якушев В.Г.
август 1971 года
Свой самый необычный день рождения я отметил 2 августа 1972 г. в Каире, где проходил службу в качестве военного переводчика в Главном оперативном управлении египетского генерального штаба.
А началось все с конверта, который я увидел на своем рабочем столе, явившись на службу в один из июльских дней далекого 1972 года. Вскрыв конверт, я обнаружил в нем приглашение на обед, устраиваемый 2 августа от имени президента Анвара Садата по случаю убытия из Египта советского военного контингента.
Перед началом приема по случаю вывода советского военного персонала из Египта, Каир, 2 августа 1972 г: на переднем плане Главный военный советник генерал-полковник Окунев и министр обороны Египта генерал Мухаммед Садек
Дело в том, что несколько недель назад, 17 июля, если быть точным, было обнародовано одностороннее решение Садата о выводе из страны советского военного контингента (читай: военнослужащих боевых частей, а также советников, большей части специалистов и, соответственно, членов их семей).
Конечно, египетская сторона имела свое обоснование правомерности столь недружественного шага в отношении своего ближайшего на тот момент союзника. Не отказалась она от прежних доводов и стечением времени. Так, в мемуарах генерала Камаля Хасана Али "Дорогами жизни", освещающим тот период, говорится, что СССР от Египта были нужны только военные базы, а советские военные советники не знали, зачем их послали в эту страну и были способны только строчить отчеты.
В том же духе высказывается и бывший военный советник президента Садата генерал-майор Абдель Саттар Амин. Этот договорился до того, что вывел главного виновника недостаточно высокого военного потенциала Египта. Это, конечно, Советский Союз.
По его утверждению, война на изнурение в период 1968-1970 гг. велась исключительно с целью заставить русских увидеть неспособность египтян решать боевые задачи с помощью того оружия, которое было у них, в противоборстве с более совершенной боевой техникой Израиля, и тем самым заставить СССР поставлять им новейшие образцы в достаточных количествах.
Причиной же отправки советского военного персонала на Родину, по его словам, были утечки информации от русских о подготовке к форсированию Суэцкого канала, что ставило под угрозу достижение внезапности в будущей арабо-израильской войне.
Кроме того, Амин не скрывает, что уже тогда, более чем за год до ее начала Садат был озабочен тем, чтобы грядущая победа приписывалась лично ему и никак не связывалась с военной помощью со стороны СССР.
Дальнейшие события только подтвердили, что курс Садата и его окружения на замалчивание роли Советского Союза в восстановлении боевого потенциала египетских вооруженных сил был отнюдь не случайным.
Так, бывший советник-посланник посольства СССР в АРЕ П.Акопов в своем предисловии к впервые вышедшим на русском языке мемуарам об Октябрьской войне начальника ГШ ВС Египта С. Шазли пишет: "Вызывает сожаление, что автор не нашел возможности показать более подробно роль военных советников, специалистов и советского военного персонала в укреплении вооруженных сил Египта, его обороноспособности. Почти не говорится об их участии в разработке стратегических и тактических планов подготовки и ведения боевых действий. Очевидно, что у автора были на это свои причины."
Сам Шазли, несомненно, не был таким ярым антикоммунистом как министр обороны Садек, да и многие другие высшие офицеры, но и назвать его нашим полноправным партнером язык не поворачивается.
Ну, вот, например, в своих мемуарах "Форсирование Суэцкого канала" он пишет (цитирую по памяти): "30 июня (1970 г.) наши ЗРК сбили два F-4, а в первую неделю июля было сбито еще 10 самолетов противника" ...
И поди, догадайся, что наши ЗРК это и египетские и советские, т.е. советские в Египте были, это он признает и даже то, что дали египтянам время на развертывание и слаживание своей группировки ВВС и ПВО, оценивает положительно, но это как-то абстрактно, а то, как мы воевали, об этом ни гу-гу.
Да и про учения и отработку плана наступательной операции информация подается в том же ключе, про роль советников ни слова.
Про водометы для размывания земляного вала при форсировании канала он придумал сам, система мобразвертывания, опять же он, ну слегка шведы помогли. В чем он не кривит душой, так это, что не приветствовал решение Садата о выдворении нас из страны, просто он считал, что нужно было выжать из русских как можно больше, вот и все.
В эпизоде 8 мая 1972 г., когда наших, убывавших из служебной командировки, целый день мариновали в каирском аэропорту под предлогом контрабанды 100 кг золота, Шазли тоже выглядит очень бледно, его советник генерал-лейтенант А.М.Зварцев (имя и фамилию которого он за год с лишним совместной работы так и не удосужился запомнить и в мемуарах называет Шварцем) сразу обратился к нему, но никакой поддержки не получил.
Не делает ему чести и приводимая им в своих мемуарах история с "американским шпионом" на авиабазе Джанаклис, якобы получавшем ценную информацию от советских офицеров. Все это было высосано из пальца и у нас кроме отвращения ничего вызвать не могло, а Шазли распинается об этой провокации как об успехе египетских спецслужб на полном серьезе.
Но вернемся к июльским дням 1972 года. Другими сторонами акция эта и тогда и теперь оценивалась и оценивается неоднозначно. Кто-то (в основном израильские авторы) рассматривают ее как срежиссированное египетскими и советскими руководителями действо, направленное на усыпление бдительности противника перед готовившимся арабскими странами реваншем за поражение в предыдущем военном конфликте 1967 года, кто-то (круги близкие к нашему МИДу) склонен полагать, что СССР, вступавший в эпоху разрядки международной напряженности, сам был заинтересован уйти из зоны конфликта, чтобы не обострять свои отношения с Западом.
Есть и третья точка зрения, сводящаяся к тому, что Садат, получив заверения США в том, что пойдя на выдворение русских, он в накладе не останется, решился на этот шаг, имея также в виду, что делиться славой за будущие военные победы на Синайском фронте ему ни с кем не придется.
Надо ли говорить, что посулы американских "партнеров" оказались на деле совсем не такими заманчивыми, как казалось вначале, и за каждый доллар экономической и военной помощи Египту пришлось расплачиваться сворачиванием так долго выстраивавшегося сотрудничества с СССР и его союзниками.
Но это будет потом, а пока Садат вошел в раж: требует чтобы русские покинули страну как можно скорее, одновременно пытаясь заполучить как можно больше оружия и боевой техники, состоявших на вооружении выводимых частей и подразделений ВВС и ПВО, включая новейшие самолеты-разведчики МиГ-25.
Парадоксально, но факт в чем-то советская сторона идет ему навстречу, оставляя ЗРК С-125 и не прекращая поставок по ранее заключенным контрактам (ЗРК "Квадрат", ЗСУ-23 4 "Шилка", танки Т-62, БРДМ и тактические ракеты класса "земля-земля"), в чем-то наше руководство непреклонно: Миг-25 и Ту-16 Египет не получит.
А тем временем эвакуация наших военнослужащих и членов их семей идет полным ходом, задействованы все возможные силы и средства: транспортная авиация, включая легендарные АН-22, правительственный авиаотряд Ил-62, теплоходы из состава гражданского флота.
Так получилось, что мне пришлось в течение многих дней присутствовать при отправке на Родину советских солдат и офицеров, сопровождая советника НГШ ВС Египта генерал-лейтенанта А.М. Зварцева, который от имени командования прощался с нашими людьми, благодарил за службу и желал счастливого пути, выполняя свой долг командира. И как непосредственный участник тех событий могу подтвердить, что ни министр обороны Египта, ни начальник Генштаба, ни другие египетские высшие офицеры, так ни разу и не появились ни на одном из аэродромов или портов отправки, чтобы просто сказать тем, кто их защищал: "Спасибо за все, что вы сделали для нас. Мы будем помнить об этом всегда".
Конечно, и на нашей стороне были серьезные пробелы. Так, медали и ордена за египетскую командировку нам вручали на аэродроме Каиро-Вест прямо из мешка, который стоял на ВПП, и делалось это так второпях и так формально, что невольно возникало чувство, что это была неуклюжая попытка нашего командования как-то подсластить пилюлю, связанную с выдворением нас из страны по внезапной прихоти тогдашнего президента Анвара Садата.
Когда же, например, наш курс после двухгодичной командировки в Египет и Сирию впервые в полном составе собрался для продолжения учебы в Военном институте иностранных языков (ВИИЯ), первое, что сделал замполит нашего факультета, потребовал, чтобы написали рапорта все, кто купил машины (таких, кстати, из 100 человек было один или два), а на ропот протеста тут же раздался его истерический крик: "Знаю я, как вы там кровь мешками проливали". Честное слово, мы были готовы под землю провалится от стыда за его поведение, ведь это был один из наших командиров, который знал нас с первого курса, т.е. уже целых шесть лет.
Нечего удивляться, что когда несколько лет спустя "афганцы", вернувшиеся со своей войны, слышали здесь от кадровиков: "Я Вас туда не посылал", это было всего лишь логическое продолжение прежней волны зависти и злобы со стороны тех, из них, кто сидел в Союзе и считал, что его обделили наградами и званиями.
Далеко не всем это известно, но факт остается фактом: в каком-то только уголке Земли не выполняли свой "интернациональный долг" советские солдаты и офицеры после войны: Корея, Вьетнам, Ближний Восток (Египет, Йемен, Сирия, Ливан), Африка (Алжир, Ангола, Мозамбик, Сомали, Эфиопия), Куба, Никарагуа и, наконец, Афганистан, вот далеко не полный список.
Только проходили эти события так, как будто их и не было вовсе. За все эти годы только одних участников боев с китайцами за остров Даманский приравняли к ветеранам Великой Отечественной. Об остальных вспомнили только после вывода наших войск из Афганистана, да и то чисто формально.
Сколько сменилось организаций и их руководителей, якобы защищавших интересы участников боевых действий на территории других государств, а потом и в "горячих точках", а ничего действительно стоящего для тех, кто честно выполнял свой воинский долг, они до сих пор так и не сделали, а все потому, что нашему обществу в целом по-прежнему наплевать на этих людей.
И от того, что вместо "Дня памяти воинов-интернационалистов" появился "День памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества" по сути ничего не изменилось.
Истоки этого, увы, в советском прошлом. Мой отчим воевал после войны в Прибалтике с "зелеными братьями", отец моего виияковского друга Володи Гузенко (мы с ним были вместе в Йемене и Египте) летчик военно-транспортной авиации погиб в Корее, а что мы об этом знали? Практически ничего, и у тех, кто вернулся с этих больших или меньших по масштабам войн, не было ни то, что льгот и привилегий, но даже элементарного признания важности и почетности их ратного труда.
А в отрыве от этого и служба в армии, и офицерская профессия в глазах большинства теряли всякий ореол романтики и героизма и превращались в удел недалеких людей, не нашедших себе места в гражданской жизни.
К сожалению, отсутствие информации о том, чем мы в спецкомандировках занимались, приводило к тому, что многие считали их легкой прогулкой с возможностью и мир посмотреть, и денег заработать. А на деле даже те, кто вернулись вроде бы и целыми и невредимыми, оставили там столько здоровья, сколько и не представляли.
Поэтому так важно, чтобы эти страницы нашей истории не были забыты. Именно исходя из того, что память о достойных людях и делах, должна жить несмотря ни на что, мне и захотелось сегодня рассказать о том, что тогда происходило в Египте.
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023