ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Каланчин Андрей Николаевич
Один день из жизни военного наблюдателя. Солнечногорск.

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 8.08*39  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Учеба в Солнечногорске.

Один день из жизни военного наблюдателя. Солнечногорск.

   Полковнику Лукьянову Борису Георгиевичу посвящается, - военному наблюдателю ООН, преподавателю курсов "Выстрел", дорогому и глубокоуважаемому, безвременно ушедшему от нас на пике своих талантов.
  
   " У меня есть две вещи, которые никто и никогда не отберет. Первая - это то, что я съел. Вторая - то, что я видел"
   Поговорка американских индейцев.
  
   Каждое утро начальник курса обходил наш строй офицеров - слушателей курсов "Выстрел" с одной единственной и регулярно повторяемой им фразой: "Потери есть?" "Нет!" - дружно и весело отвечали мы хором в 20 глоток. "Будут!" - также весело вторил он нам. По мере наращивания учебы наша беспечность таяла на глазах, а он все также весело и с иронией регулярно нас доставал "Будут!" Ну что ж, ему виднее. Он начальник, а мы разные там тоже начальники, командиры, старшие офицеры отделов и служб и т.д. на местах, а здесь всего лишь обучающиеся, т.е. нули, тормоза, лентяи, хитрецы, шпаргальщики, короче все, что присуще объекту учебно-воспитательного процесса. Жизнь подтвердила его слова, и через месяц мы уже ничего не отвечали ему из строя - не до шуток как то стало. Но об этих тяжелых днях я все и по сей день с гордостью вспоминаю, что я там обучался, с благодарностью помню инструкторов, товарищей по курсам, да и период той жизни в целом.
   Известие о том, что Главное управление международного военного сотрудничества (ГУ МВС) МО РФ набирает офицеров на очередной цикл обучения военных наблюдателей ООН на курсы "Выстрел" с одной стороны застало меня врасплох, с другой - я давно был морально готов к любой командировке за границу с базовым знанием языка. И бился я честно говоря за это долго, настойчиво и с достоинством. Телеграммы нам высылали регулярно, с давних пор: я поди тогда еще капитанил. Только вот один из начальников нашего вышестоящего управления (г. Москва) так же настойчиво их уничтожал с фразой "В наших частях военные наблюдатели не нужны!" Может он и прав. Какова диалектика военной службы? Один считает, что офицер уедет, кто-то за него будет вкалывать: ВриО, ВриД, временно допущенные - с ними всегда одни заморочки. Нет ответа в ГУМВС и офицер цел. Как говорится, инициатива в армии наказуема. Другой же наоборот: "Товарищи офицеры. Мы гордимся теми, кто выполнял свой долг перед Родиной. Среди них ветераны Великой Отечественной войны -......человек, афганцы - .....человек, участники боевых операций в Республике Чечня -.....человек, ликвидаторы Чернобыльской аварии - ...человек, военные наблюдатели ООН - .....человек" - так говорил наш генерал (г. Воронеж) на всех торжественных собраниях. Выходит как повернуть. И, к сожалению, это зависит не только от мудрости и здравого ума командира но и от капризов некоторых из них.
   На мое счастье начальник управления сменился и прибыл новый. Молодой, отважный и самое главное, что будучи в суворовском училище он "западал" на английский язык. При первом прибытии в институт он приказал усилить подготовку курсантов в изучении иностранных языков. Он посещал занятия по военному переводу, беседовал с курсантами на английском и вообще в этом плане был продвинутым. Что мне, как вы догадываетесь, просто бальзам на душу. К сожалению, правление прежнего генерал-лейтенанта затянулось и я прождал первой телеграммы об откомандировании меня на учебу почти что 12 лет.
   И вот поступила команда "приготовиться". Пять лет изучения языка в Череповце хоть и не прошли даром да навыки вещь не простая. Как сказал академик Келдыш "Человек может всегда только лишь одно - ездить на велосипеде. Здесь тренировок не надо. В любое время жизни сел, и поехал. Во всем остальном требуется тренировка. Навыки сами по себе не сохраняются". И он стопудово прав. Хоть я и почитывал книженции разные в оригинале, слушал пленки и т.д. - разговорная речь полностью была в загоне. Не требовалось этого как-то что бы очень. Вот природа и сделала свое дело. Выпускался то я с красным дипломом, балакал по-английски очень прилично. А сейчас ноль. Мотивация отсутствовала, надеялся что получится само собой, да вот пинка не мешало бы. И сейчас, безвозмездно помогая разным людям в изучении языка я их спрашиваю, а зачем вам это? Если вразумительного ответа нет, то будь уверен, через неделю, максимум две, этот человек больше не придет. Мотивации нет - вот и все объяснение.
   Получив мотивационный пинок, я панически и хаотично принялся соображать с чего начать. Кинулся поднимать свои конспекты, учить таблицу неправильных глаголов, листать учебники....... Хоть и не сдавался, но понял, что перед смертью так сказать не надышишься. С этой мыслью я убыл для сдачи экзаменов в Солнечногорск. Прибыв на место и поселившись в общаге, я попробовал пообщаться с соседом по комнате на языке и он меня не понял. Зато я понял, что чудес не бывает. И поставил себе авансом оценку единственную и правильную: "двойку". Начались экзамены. Начальник курса нас предупредил, что между экзаменами рекомендуется перемещаться бегом. Мы все конечно поулыбались, но все же засеменили трусцой между корпусами Академии. И правильно сделали. Представьте, бежит по городку группа в основном старших офицеров человек в семьдесят, из них пятеро полковников. Среди обывателей военного городка паника, удивление, сочувствие, смех. А нам не до всего этого. В первый день нас проэкзаменовали по семи предметам. С утра сочинение на языке, затем профотбор, затем сдача физо, затем двух часовой ТОЕFL, затем сдача ПДД, затем экзамен по вождению, затем тест по военному переводу. Помню что в сортир по нужде я бежал. Иначе не успеть на очередной экзамен. В тот день "впарили" нам по полной. Отдышались только поздним вечером в общаге. На следующий день предстояло сдать единственный и основной экзамен - английский (устно), как стояло в экзаменационной книжке. Все естественно дрожали как курсанты первого курса. Вот пришла и моя очередь. Час позора и что? Как вы думаете. Сдал!!! Ура!!! Хрен там. Пролет. Не сдал. А на что я рассчитывал. Передо мной пребывал, среди пятерых членов экзаменационной комиссии, громила инструктор с четырьмя миссиями ООН за плечами: спросил меня кто такой, откуда, чем занимаюсь, какой любимый фильм, кто там главным героем, как летает самолет, куда заходит воздух и откуда выходит реактивная струя, где в танке сидит заряжающий, где затвор в автомате "Узи", как сварить борщ. А какой там на хрен борщ, я и по-русски то все это объяснить и то точно не смогу. В общем собрал чемодан и на следующий день убыл назад. Из семидесяти офицеров прошли только 14. Следовательно, конкурс был ровно пять душ на место. А это круто для любого военного учебного заведения, даже очень круто.
   Для получения отметки в командировочном удостоверении, я прибыл к дежурному по академии, что бы уточнить, где располагается строевой отдел. Разговорившись накоротке, полковник стал меня опрашивать, откуда, зачем, почему, что хотел получить и т.д. Запомнился его диалог.
   - Где служишь? - спросил полковник.
   - Преподаватель военного института, - ответил я.
   - Город?
   - Воронеж.
   - Выслуга?
   - 22 года.
   - Семья как, дети?
   - Все нормально, жена работает, сын учится.
   - Квартира есть?
   - Есть, - недоуменно ответил я, т.к. у нас в институте почти что все были обеспечены жильем.
   - Мудак, зачем ты сюда приехал, зачем тебе эти курсы. Наслаждайся. Вали отсюда и помни: наслаждайся пока так живешь, - заключил полковник.
   Я был ошарашен такими выводами. Потом, трясясь в автобусе, везущим меня на вокзал в Москву, я осознал, что полковник прав. Люди, ждущие жилье долгими годами завидуют мне, что я преподаватель, служу в Воронеже, имею квартиру, и наверно от жиру выдумываю на свою задницу приключения. Спустя годы, находясь в миссиях и испытывая там трудности, я не раз вспоминал рекомендации полковника. Но жизнь такова, что мы многое делаем вопреки. Может так надо. "Да осилит идущий".
   Прибыв домой, я решил что хватит, цирк закончился, теперь готовиться будем по взрослому. У меня есть в запасе очередные пол года до следующего набора. И я в следующий раз должен обязательно сдать, это как дуло револьвера к виску, другого варианта нет и быть не может. Иначе позор, унижение перед самим собой и стыд перед командованием и товарищами. Первый раз сочли за неудачу, с кем не бывало. А вот повторно, скажут что тупой, или выскочка, или напыщенный индюк с высоким мнением о себе и т.д., куда де мол замахнулся, не по рылу кафтан примерил. Для начала разработал стратегию подготовки. Провел спутник, закупил диски и пленки, TOEFL опять таки в полном объеме приобрел, выписал газеты на английском, подкупил книг в оригинале и понеслось. Подъем в пять, полтора часа TOEFL, затем новости по BBC, затем по CNN с конспектированием основных фактов. В обед на службе чтение газет "Moscow news" и "Moscow Times". Вечером в преподавательской, когда все уйдут по домам, дебаты с самим собой на темы, разработанные мною же, громкое чтение вслух различных текстов. Дома, после ужина, ежедневное написание сочинений на языке о том, как прошел день. Перед сном чтение очередной главы из романов Даниэлы Стил. Отбой в 00.30. И так каждый день. Без исключения. В общественном транспорте я про себя на английском обсуждаю пассажиров, черты их лица, одежду, манеры, поведение, я нахожусь на совещаниях и пишу в ежедневнике что? Правильно, указания начальников и командиров. Не угадали. Я черчу там все виды оружия и образцы техники в разрезе с описанием названий их составляющих на языке, а материалы совещаний конспектирует мой коллега преподаватель, которые я потом просматриваю в течении двух минут после их окончания. Засыпая, я повторяю вновь выученный материал и ночью мне снятся сны, теперь уже на английском. Я с тревогой и радостью заметил, что полностью стал понимать оригинальные американские фильмы, я стал выключать титры и чувствовал себя комфортно без них. Как-то раз, смотря американский канал, я удивился, почему это там стали показывать передачи на русском. И лишь через пять минут до меня дошло, что язык то английский, что означало, что я принял его за родной. Почему с тревогой. Да потому что и психика тоже держит удар. Как то раз по телефону я выкрикнул генералу "Сэр!", на что он буркнул, что "Перезвоните мне позже". Правда, отнесся к этому с пониманием. Первый раз отправлял меня он же. И серьезность второй попытки он также понимал.
   Пришла очередная телеграмма об откомандировании меня на курсы. В этот раз я чувствовал себя более уверенно, все таки второй заход, однако проблемы с разговорной речью остались. При первом экзамене, когда все офицеры пошли пешком - я побежал. Стыдно было, но навыки после первой неудачи включились и стали функционировать. Как и в первый раз, нам, праздно болтающим о ни о чем в первый день после прибытия, инструктор поставил пленку о миротворцах. "Расслабьтесь, посмотрите пока, если кто хочет", - дружелюбно произнес он как бы между прочим и ушел. Все продолжили болтовню, а я принялся внимательно слушать и записывать основное. Перехватывать я умею все даже при канонаде орудий, поэтому шум мне был не помехой. Как то незаметно зашел инструктор и раздал всем тетрадные листы. "А теперь опишите все, что вы видели" - предложил он и вышел с той же улыбкой, с которой вошел. Наступила мертвая тишина. Потом крики возмущения, негодование, удивление. Один экзамен у меня в кармане есть, решил я, и притом был уверен, что выстрелил в самую десятку. Это я знал точно, потому что весь материал уложился у меня в памяти, и для подстраховки тезисы были записаны на чеке из магазина, случайно оказавшемся у меня в кармане. Дальнейшие предметы я сдал также ровно и достойно. Многие кандидаты провалили вождение, но я уже был водителем с двадцатилетнем стажем, притом с практикой вождения ежедневного и круглогодичного. ПДД, профотбор и все такое - все на отлично. Наступил "судный" день. Опять дрожат колени и паника в душе. Начался опрос. Методика та же. Сначала о себе, потом техника, потом общая эрудиция.
   - Товарищ подполковник, а вы сдавали нам в прошлый раз? - в конце экзамена спросила меня женщина инструктор, преподаватель английского языка на курсах.
   - Да. - со стыдом ответил я, думая что сейчас меня будут "опускать".
   - Так это другое дело. Как вам удалось. Небо и земля. - провозгласила она, на что я засиял от счастья.
   - Вот товарищи инструкторы, яркий пример. Человек за полгода заговорил, да еще как. Спасибо товарищ подполковник. Вы свободны. - выпроводила она меня из аудитории.
   Вот теперь Ура!!!! Я сдал, и на следующий день с гордостью выслушал приказ о своем зачислении.
   Начались будни учебы. Что вам сказать. В моей жизни были два случая экстремальных длительных перегрузок, которые я считаю, могли отразиться, в том числе, и на здоровье. Первый - это когда я строил свой загородный дом. Договорившись с бригадой каменщиков, я благодатно восседал на участке, созерцая действительность и думая о легком успехе начатого предприятия. Прибыв за ними, я был неприятно удивлен, что подсобники ехать отказались. Нет, дело не в деньгах, платил я столько, сколько они запросили. Ответ прост. Впали в запой. Что делать. Отпуск ограничен. Я решил, что я буду вкалывать сам. Меня предупреждали, но я не внял. И понеслось. Кто хоть чуть чуть соображает в этом деле тот меня поймет - что значит один подсобник на два каменщика, притом кладка была цоколя, т.е. черновая, под штукатурку. Я пахал как раб на галерах. Сам заносил песок, сам мешал, сам подносил кирпич, сам заливал воду, затаскивал опять песок, цемент, добавлял глину о опять замешивал, и только слышал крики каменщиков "Командир, кирпич!", "Командир, раствор!", "Командир, леса перемещай!", "Командир, дверь в подвал давай!", "Командир, воды попить!" и бесконечное "Командир......!". Все это бегом. Иначе не успеть. Я вставал в четыре, раньше них, а ложился в 00 часов, позже них. Надо было все заготовить на следующий день, помыть инструмент, подготовить леса и многое другое. И так две с половиной недели. Хорошо что мама и теща кормили и их и меня. А если бы еще и готовить? За две недели я потерял четыре килограмма веса. Думаю, что тот, кто нормальный и вкалывал так же, тот подтвердит, что это солидный показатель. Второй раз наступил, когда я занимался рукопашным боем (в военной терминологии, по другому в то время запрещалось), а попросту "карате". Мне уже стукнуло 39. Тренер, как все в то время был из подпольщиков, методикой обучения не обладал, поэтому гонял нас с уважением и наслаждением для самого себя. Тренировка начиналась с часового бега по спортзалу. В период бега мы должны были вращаться, прыгать, кувыркаться, ускоряться, толкать друг друга, бежать на корточках, быстро ползти, носить товарища, крутить головой и корпусом. В общем, обычная разминка, только присутствует в ней маленький нюансик - все это было на бегу. В конце бега, понадеявшись на отдых, мы наивно заблуждались. После так называемой разминки тренер заставлял нас ползти на кулаках из одного конца зала в другой да притом на перегонки. Многие падали не дойдя до финиша, многих рвало, слышались стоны, крики, охи и ахи, болтались лохмотья кожи на костяшках кулаков, разорванных расщелинами в полу да и просто от нагрузки. Потом изучение движений, ката, кумите. Апогеем были заключительные бои. Тренер выбирал пары хаотично, и тут начиналось. Треск челюстей, падения, катание от боли на спине, слезы бессилия, мат, стон, переходы боев в обыкновенное месилово, заваливание обоих без сопротивления и от упадка сил на пол, выползание из круга и даже не выползание, а вынос некоторых. И супер финалом были бои против двоих или троих. Вот тогда ты становился просто грушей. Сил уже не было, а биться надо. И чем меньше ты будешь дергаться, тем скорее и безболезненнее с тобой покончат. И все это практически без защиты: в то время всего этого в продаже и обиходе не было. Извращались сами, кто из футбольных щитков, кто из подсобного материала. По сие время (прошло двенадцать лет) от этих боев все где то болит, колет, режет. В том кошмаре я участвовал ровно год. После первой торжественной сдачи нормативов на пояса основным составом в Федерации Кекусенкай, тренер решил допустить в секцию молодых курсантов вторых и третьих курсов. Молодежь есть молодежь. Им учебы не надо, сразу давай бои. Что бы как в кино - пришел и победил. В первом спарринге мне курсант откровенно вмочил прямым в колено, что делать запрещалось, потом второй - в пах. А как мне отвечать, бить, что ли своих подчиненных? Тренер, поняв ошибку, стал назначать спарринги - курсант против курсанта. Вот здесь начался "цирк зажигает огни". Таких рубиловок по-уличному я не встречал ни в одном супер блокбастере. Куда там им до них. Естественным итогом явилось пара вывихов и перелом в первые же тренировки. Генерал поступил мудро. Секцию закрыл и разогнал всех по местам службы, а калеченных отправил по госпиталям и лазаретам. Помню, что кимоно я приносил домой в полиэтиленовом мешке, из него струями лился мой пот. Вот такие были нагрузки. Ну, это детали.
   Так вот на курсах наступил третий раз. Я обучался во многих местах, сам учил, когда командовал, преподавал несколько лет в военном ВВУЗе, т.е. опыт кое какой в обучении, да и методике преподавания, имеется. Устраивал и авралы перед проверками в войсках, когда занятия проводил по 10 часов, мозговые штурмы для курсантов в военном институте, в ходе 4-х часовых семинаров, сидел ночами с дипломниками. Показать серьезность обучения и создать обстановку ажиотажа вокруг изучаемого предмета я умел. Но то, что я встретил на курсах, превзошло все ожидания. Слышал о такой методике где-то, но на себе не ощущал. Представьте, без предварительного объяснения, разжевывания и показа, как мы все привыкли учиться, вечером слушателям выдается кипа материалов по технике. Там и текстовое описание, и рисунки, в общем и в разрезе, и работа частей и механизмов, и другое в том же роде, всего на 6-8 листах мелкого шрифта. А к завтрашнему занятию ты должен быть готов к свободному обсуждению всего этого, написания теста на знание названий частей оружия или образцов вооружения, да еще к презентации своей эрудиции в этом вопросе. Поэтому когда я в два ночи выходил подышать на улицу, окна во всех комнатах общаги еще горели. Естественно, для начала надо бы вообще суметь прочитать, что там написано. Незнакомые термины, специальные фразы, лавина новых слов. Пока прочитал - уже полночь. От словаря не оторвать. Потом учишь и разбираешься, как все работает чисто технически, на русском, тобою же только что переведенном. А только потом заучиваешь это опять на языке. Такая вот двойная трансформация осуществлялась. Подобный круговорот и дур дом присутствовал каждый день. А что делать, времени всего пару месяцев выделило МО РФ, а знаний надо вбить кучу. Чем больше, тем спокойнее будет в миссиях, а там ведь везде война.
   В течении месяца нам предстояло изучить широкий набор вооружений, начиная от пистолета и заканчивая широкофюзеляжным самолетом гражданского назначения. Напряжение было в учебе жуткое. Помню, что как-то раз один из слушателей после поездки домой в Москву по семейным обстоятельствам привез несколько баклажек с пивом. Тайно оповестив всех желающих об угощении, он был шокирован реакцией товарищей - все как один от него панически разбежались. Вот где вы встретите такое явление в армии? И не потому что боялись что кто то доложит командованию или запаха изо рта. Я, так например свое за 22 года выслуги на то время отбоялся. А потому что все опасались расслабиться, втянуться в разговоры о ни о чем, а следовательно потерять драгоценное время. Так и прокисло оно потом, дожидаясь употребления.
   Сразу доведу важную мысль. На курсах автоматически запрещалось говорить по-русски, и даже в общаге, и даже в сортире, и даже в магазине, и в столовой и......, под страхом сурового наказания. Поэтому если я где то упоминаю слово на языке, то это ошибочно, потому что все везде и всегда обязано быть на "языке". Так вот к образовательным занятиям по развитию языка, о которых я упоминал, добавились занятия по связи. Для этого наряду с занятиями и тренировками в классе, нам выдали всем персонально портативные радиостанции "Моторола", для того, что бы мы еще тренировались и в общаге. Что тут началось. Во всех углах "ALFA one. This is ALFA two. How do you read me? Over". Жившие с нами по соседству офицеры из Армении сходили с ума. Даже в душевой и то кто нибудь уединялся, что бы связаться с респондентом. Было очень интересно. Найти в эфире незнакомца и провести с ним радиообмен. Конечно, все были из наших, но все пытались друг друга ввести в заблуждение и тогда рождались анекдоты и смешные истории. Инструктор по связи жил с нами неподалеку и мониторил наш радиообмен. Поэтому хоть и весело было, но все были любезны и соблюдали строгие правила поведения и обмена в эфире. Несмотря на свое базовое образование специалиста по радиоперехвату, притом именно телефонных передач, я почерпнул для себя много нового, шлифовал свои умения, наращивал опыт и навыки. Впоследствии таксисты Солнечногорска жаловались, что весь эфир забит какими-то иностранцами, только вот на такси кататься они не хотят. Мы то знали откуда ветер дует, но согласно кивали и сожалели об отсутствии у таксистов навара.
   По мере учебы наваливались и другие важные дисциплины. Это прежде всего автомобильная подготовка. Я считаю, что у нас, на наших курсах, она является сильнейшей в мире, по крайней мере, вреди военно-учебных заведений такого же уровня. После сдачи экзаменов полковник Лукьянов объявил, что он не собирается нас здесь учить вождению. Задачей курсов является формирование у слушателей навыков вождения в условиях приближенных к боевым, в обстановке высокой сложности, на театрах с экстремальной местностью, при нулевой видимости и на автомобилях повышенной проходимости. Попал в десятку. Именно все это предстало передо мной в первой миссии в Западной Сахаре.
   Борис Георгиевич как-то невзначай сказал, что ПДД мы, после обучения на курсах, будем знать наизусть, и это явление будет в нашей жизни первый и последний раз. Га-га-га. Подумал я. Проходили уже в училище. Нас на дурака не возьмешь. Точно также преподаватели обещали в Череповце. Да, я знал, а многие нет. И все как один сдали. Категории "С" и "В". Но ситуация прояснилась после первых же четырехчасовых занятий, на которых регулярно и каждодневно нас "добивал" Лукьянов. Вот к примеру вы знаете высоту и диаметр проблескового маячка ДПС, или максимальное число велосипедистов для деления по группам при следовании по проезжей части в колонне, или высоту бортов при перевозке детей, или количество и размеры предупредительных устройств на тросе при буксировке. И я сейчас не знаю, забыл. А тогда пришлось. Что уж говорить об основных положениях, которые мы изучили как доктора наук. Все ПДД были растушеваны у слушателей как детские книжки для раскраски. Все знали все постранично - что где находится. Бесчисленные тесты, контрольные, зачеты, устные опросы, работа на макетах, юмор Лукьянова, что было немаловажно при такой напряжухе - это было каждодневно и ежечасно в ходе занятий по автомобильной подготовке. Действительно, ПДД мы все выучили наизусть, и это было единственный раз в моей жизни. Параллельно проходили упражнения на вождение. Полигон вождения был старым и отработан до мелочей. Не мы первые не мы последние. Там было все - и въезд на ж/д платформу, и проезд по рельсам, и езда задом змейкой, и габариты, и езда по лабиринту, и торможение перед препятствием, и пересеченная местность, и парковка в гараже, и преодоление заболоченных участков и буксировка, всего не упомнишь. Все надо было преодолеть на время. Езда задом разрешалась только по зеркалам. Прапорщики инструкторы были ребята грамотные, но и от них, мне, подполковнику, водителем со стажем, приходилось получать "по ушам" в прямом смысле этого слова, а мата услышал, на год вперед. Спасибо им, а как без этого: принудительное обучение - самая эффективная методика. Мы дорулились до того, что перед экзаменами нам оставили три "Нивы" - катайся сколько можешь. Без инструкторов, без преподавателей. И это было крайне мудро. Дали почувствовать себя наверно как курсанту-летчику в первом самостоятельном полете. Так вот очередь, образовавшаяся с утра - к обеду рассосалась. Все упражнения проехали на скорость и в нормативное время. И "Нивы" простаивали. Сев в автомобиль в очередной раз я почувствовал некую эйфорию, я ехал думая о своем, о том как там семья, как сын, как у него учеба. Машина ехала сама по себе задом, въезжала по рельсам на рампу, маневрировала на железнодорожной платформе, с надрывом выскакивала из болота, руки что-то сами по себе делали с рукояткой трансмиссии и управлением приводами мостов; я был отключен, апатичен и утомлен, бессмысленно водя глазами то в зеркало заднего вида, то по приборам, то в боковое стекло, движение по автодрому было как в замедленном фильме: я предугадывал события, рассчитывал маневры, прогнозировал режимы двигателя, работал сцеплением и многое другое. Наверно это и есть навыки и умения. И сформировали их у нас Лукьянов и инструктора умело, правильно и надежно. Низкий поклон всем вам.
   Впоследствии я также "юзил" в Сахаре, летел в воздухе после неожиданных обрывов дюн; разворачивался на ходу, если внезапно открывалась пропасть и времени осознавать что делать не было; сдавал в Конго на бешенной скорости задом, ориентируясь по зеркалам от демонстрантов, которые пытались сжечь машину, т.к. смотреть назад было нельзя, потому что я в упор, прямо в глаза, смотрел их лидеру, бегущему перед моим капотом с факелом в руках; гнал по пересеченной местности от огня саванны, который плотно нас окружил и спасение было только в скорости; выезжал по окно дверей из воды; выбирался из трясин и солончаков; выезжал по глубокому песку из под обстрела, когда не слышишь свиста пуль а только думаешь как удержать машину, что бы она не погрузилась в песок по брюхо и многое другое. Премного вам всем еще раз благодарен.
   Особая история про полковника Лукьянова Бориса Георгиевича. Когда он прилетел в Сахару военным наблюдателем, наши ребята, а воспитал он нас не одну сотню, встретили его в аэропорту и довели до него, что по законам миссии встречающие сразу экзаменуют новичка на навыки вождения. Георгиевич смутился, не поверил, но что делать, сел за руль. Вот тут началось. Критика недостатков, опрос ПДД и "двойка" за сдачу. Борис Георгиевич принял все достойно. Огорчился конечно, но не унывал. А после хохот стоял целый месяц, в том числе повеселился от души и Георгиевич. Вот разыграли так разыграли, на пять баллов. Эта история обошла все миссии. И смеялись и подкалывали и тащились от того, как они Георгиевича "сделали". Но уважения к нему не уменьшилось ни на грамм, наоборот, этот случай прибавил ему авторитета еще больше. Молодец, согласился, может и знал, что это розыгрыш, наверняка знал, так как сам преподавал правила ООН при сдаче экзаменов. Но все же приятно было слушать очередной раз эту историю.
   Потом он был обыкновенным бойцом в одном из Тим Сайтов Сахары. Но это по штату - обыкновенным. А как человек - то совсем не заурядным. Помню я прибыл к ним как-то в составе экспедиции на шести - семи Нисанах. Было такое мероприятие. Грузы, или отпускников, или продукты, или начальников всяких разных иной раз тащили по пустыне сами, что-нибудь с вертолетом, и сопровождай экспедицию по пустыне, передавая ее со своей зоны ответственности соседям и т.д. пока не дойдет до адресата. Так вот, въехав на территорию Тима, где пребывал Георгиевич, все грязные, уставшие и злые, я принялся руководить парковкой экспедиции, ругаясь, матерясь на русском и отчаянно жестикулируя. Неожиданно кто-то сзади меня приобнял. Георгиевич! Вот так встреча. Я и не догадывался что он именно здесь. "Товарищ полковник, здравия желаю!". "Да брось ты Андрюха, пойдем". Помнит ведь меня и даже по имени, а сколько нас было, как я говорил сотни. Отдав указания на парковку вместо меня, Георгиевич сначала завел меня в умывальник, снабдив всеми необходимыми рыльно-мыльными принадлежностями, затем разместил в лучшей отдельной комнате Тима для командированных, а потом пригласил в свою комнату для отправления молитв, в которой он создал молитвенный угол. С удовольствием помолившись, а где еще есть возможность, страна мусульманская, и этим все сказано, мы убыли в столовую, где Лукьянов отдал немногословные указания и все засуетились. С первых минут я понял, что он в сильнейшем авторитете. Хотя он не был командиром Тима. Достав фляжку с вискарем, и совершенно не обращая внимание на мои протесты, что де мол еще рано, да мне нельзя, да мне еще на брифинг, он совершенно спокойно налил грамм по 150, и также монотонно сказав "За прибытие" выпил, и я тоже, словно загипнотизированный его психологической мощью, и с удовлетворением в душе, что так все просто разрешилось, также усугубил все до дна. Мгновенно стало лучше, симпатичней, проще, и я в душе благодарил Георгиевича за снятия с меня накопленной усталости и напруги.
   Поздним вечером, когда все наговорились с соотечественниками и собрались в зоне отдыха на болтовню, Георгиевич вытащил купленный на Канарах синтезатор, развернул усилитель и закатил концерт. Что тут было: латино-американские танцы с единственной девушкой пустыни американкой Кэрол, и сами с собой (естественно раздельно, а что делать, всем тяжело без женщин в пустыне), тосты, смех, шутки, фокусы, Затем Георгиевич вышел с гитарой и исполнил русские песни, чем вызвал бурю аплодисментов. Я таким его не знал. Не знал что он душа компании, что владеет музыкальными инструментами, что он дико симпатичен женщинам, что он притягивает всех своей неиссякаемой энергией, что его все отлично понимают, а именно что он говорит, т.к. у него это было первой миссией, и он в принципе до этого не владел языком, о том, что местные повара от него без ума, и что он считается "смотрящим" в Тиме по всем без исключения вопросам, что он все везде ремонтирует и тысяча что он.....
   Несмотря на то, что у нас был официальный старший контингента военных наблюдателей ООН от России в Сахаре, все офицеры по всем вопросам обращались к Георгиевичу, начиная с разрешения вопросов личной неприязни, иногда возникавшей среди наблюдателей различной национальности и заканчивая "житейскими советами" в различных щекотливых ситуациях. Он также был в свои под пятьдесят хорошо физически сложен и вынослив. Представьте, в штабе миссии организуются соревнования среди всех категорий по плаванию на дистанции 100 метров в бассейне с океанской водой. Все кинулись тренироваться, я сам наблюдал, т.к. в то время уже был откомандирован для прохождения дальнейшей службы в этот штаб, особенно норвежцы - боевые пловцы. Были у нас их двое, среди полицейских ООН. Перед соревнованиями они не выходили из воды по шесть часов. Это не смотря на то, что они и так каждодневно пребывали под водой по четыре часа в океане, для поддержания боевых навыков. Бывало, приедешь на побережье подышать морской аэрозолю поздним вечером, а там машина норвежцев стоит одиноко на берегу и пустая. Все ясно, опять под водой парятся, просто там живут часа по четыре в день. Оставишь им на капоте привет в виде ракушки и уезжаешь, ждать бесполезно, когда они там вынырнут, кто его знает. Так вот Георгиевич, прилетев на соревнование из Тима, тренироваться отказался. Вместо этого посидел с нами до трех ночи с бурным употреблением спиртного. А как без этого. Не часто чай видимся. Притом Георгиевич, это вам не тяп ляп, уважаемый человек. Накрыть поляну к его приезду считалось делом чести и обязательным ритуалом.
   Рано утром прозвучал выстрел стартового пистолета, и Георгиевич кинулся в воду вместе с норвежцами. Кто выиграл????? Я понял это с первых же секунд. Он плыл как катер с мотором "Ямаха", бурно разрывая воду и выскакивая из воды от мощности мышц почти что на высоту половины корпуса. Норвежцы переходили от безысходности на разные стили, пытаясь его обойти, но, увы, все оказалось бесполезным. Я был поражен увиденным. Такого плавания, реального, не по телевизору, я не видел. Впоследствии выяснилось, что полковник Лукьянов был профессиональным пловцом и к тому же еще чемпионом Вооруженных Сил в свое время. Затем награждение, подъем на пьедестал первого места, аплодисменты всех наций и стран, разочарование норвежцев и им симпатизирующих, кубок, грамота ООН, обмывание грамоты и все такое прилагающееся.
   Весть о том, что он скоропостижно скончался вскоре после прибытия из Сахары домой облетела все миссии ООН, раскиданные по всему миру, мгновенно. Факсами, SMSками, телеграммами, интернетом, мобильной связью и т.д. были оповещены все наблюдатели ООН от России. Я в то время находился в Кот д'Ивуаре, в Абиджане. Получив по Интернету сообщение, я был расстроен и долго не мог прийти в себя. Как же так. Лучших людей. Закрывшись у себя в комнате я в первый раз в жизни закурил, и помянул Георгиевича выпив пол пузыря местного вонючего рома прямо из горла. Царство Вам небесное Борис Георгиевич.
   Постепенно накал занятий усиливался. Помимо английского и связи добавились занятия по разведке, для нас - в части распознавания техники и правилами пользования приборами регистрации и наблюдения. Значительно стала "придавливать" топография: карты, GPS. ориентирование на местности, склейка раскладушек маршрутов и многое другое. Подошли занятия по "инженерной подготовке" - работа в условиях минированной местности, меры безопасности, основы разминирования и т.д. Как то на одном из занятий по разминированию, мы тайно навешали на преподавателя всяких разных противопехотных мин-ловушек. Маленьких по размеру, мы умудрились засунуть их ему и в карман, и подвесить сзади на ремень, и за воротник бушлата и даже заложить за клапан, в оставленную им на время шапку-ушанку. В ответ на бурную радость, хохот и фотографирование на фоне нашего верха совершенства и, как нам казалось, неоспоримой удачи, преподаватель устало и безразлично натренированными движениями сначала точно снял ловушку с воротника, затем с ремня, вытащил очередную из кармана, затем прощупал шапку и также извлек оттуда зеленый сюрприз.
   - Товарищи офицеры, - произнес он. - Каждый раз одно и тоже, ну хоть бы что-нибудь новенькое придумали, а то скучно становится.
   Мы были тут же разочарованы. Ведь так старались. Да, спеца не проведешь. Зато он так заминировал нашу машину, что мы всей группой искали заряд с час и не нашли. Дело дошло до того, что слышались призывы демонтировать весь салон, благо подполковник нас во время остановил, а то бы наворочали делов.
   Изучение формы одежды, поездка в музей бронетанковой техники, посещение арсенала оружия, изучение этикета поведения на официальных приемах, освоение немысленного количества слов и сокращений и многое другое - зачем нам это, что это, где мы, в школе диверсантов резерва ГРУ, курсах переподготовки СВР, или все же на курсах наблюдателей, думал я ночами, не в состоянии заснуть от навалившейся информации и напряжения. Все хотелось впитать, выучить, уяснить. Жалко места в голове не так много, и конечно, постоянная нехватка времени. Все кругом было интересно, познавательно и я получал истинное наслаждение, с грустью считая дни, когда с этим всем придется расстаться.
   Инструкторы нам намекали, что по приезду иностранного контингента напряженность занятий несколько спадет. Начнется чтение лекций, закончится общеобразовательный английский, предметы станут более понятливее, доступнее и ближе к будущей деятельности. И действительно, по прибытию офицеров из Великобритании, Швеции и Дании, все стало размереннее, спокойней и приятней.
   Начались лекции, и в противовес к моему удивлению сразу как то стало неспокойнее на душе. Не надо было сидеть ночами, сдавать бесконечное число тестов, зачетов, контрольных, потеть на английском. Уж лучше бы по старому, думал я. Набрали обороты и сбрасывать их как то не хотелось.
   В одно из суббот-воскресений, по истечении полутора месяцев учебы и после спаде накала занятий я впервые задумал посетить местную офицерскую столовую, работающую в городке вечером как обычный ресторан. Озираясь вокруг и зайдя вовнутрь, я обнаружил там огромный зал, с потолком метров под 12, подпираемого огромными сталинскими колоннами. Начальник Академии поступил грамотно и мудро, организовав там, в вечернее время, что то вроде дешевого (по ценам) ресторана. Пусть лучше офицеры разряжаются у себя в городке, чем в городе, где их подстерегают неожиданности, враждебная обстановка и даже опасность быть ограбленным или избитым. Скатерти со столов снимались, столы сдвигались в длинные ряды, в конце зала выставлялся буфет со спиртным, и понеслась. Вот где я отдохнул душой и телом после такой тяжелой учебы. Прибывшие в зал танкисты в шлемофонах, офицеры всех званий в галифе и сапогах, пехота в полевой форме, спецназовцы в спец экипировке - весь этот, человек в 250 контингент, приняв на грудь изрядно огненной воды начинал танцевать, плясать и просто двигаться кто как мог, в ритме музыки, изливающейся из бурно работающей в углу вокально-инструментальной группы. Сама группа также была навеселе и некоторые такты или отставали или были вообще фальшивыми, но этого никто не замечал, всем было весело и приятно. Дамы были под стать кавалерам, в сильно декольтированных платьях, пиджаках, туфлях разных моделей и наброшенных на плечи платках. Воспитанный в старом стиле, в точно такой же атмосфере, я полностью расслабился и лицезрел развертывающее зрелище. "Ах Одесса", "Атас", "Вот кто то с горочки спустился", "Цыганочка", "Четвертые сутки пылали станицы...". Танкисты в промасленных комбинезонах плясали вприсядку, какие то военные вытанцовывали прямо в полевых фуражках, один полковник был в гражданских штанах, но почему то в кителе, многие опоясанные портупеями - все старались быть под стать дамам, выделывающие различные "па", флиртовавшие напропалую, делающие какие-то знаки и бросающие через столы многозначительные взгляды. Я также, изрядно приняв на грудь что то плясал, танцевал со всеми подряд, в туалете был предупрежден что посмотрел не на ту, выступил посредником в одной из махаловок, в которой чуть не получил сам, братался с какими то пограничниками, угощался за чужими столами и угощал сам незнакомых на своем столе, участвовал в армрестлинге, где выиграл и пару раз проиграл, и многое другое пережил в тот вечер. А что делать. Времени было в обрез и надо было успеть разрядиться по полной. Это было последнее место в моей жизни в такой знакомой до боли и приятной атмосфере. Впоследствии армия стала "современней", все везде позакрывали и о таких вечерах не могло быть и речи.
   Апогеем нашей учебы были учения. Нас готовили к ним издалека. Периодически в отдельные дни нас "обкатывали" в патрулях, вывозили на танковую директрису, для распознавания техники и определения расстояний, запутывали в лесу, для повышения навыков ориентирования на местности. Надо отдать должное подготовке этих занятий, и я снимаю шляпу перед преподавателями Академии, офицерами полка обеспечения и инструкторами курсов. Все мероприятия сопровождались выводом реальной техники на позиции, созданием учебно-боевой обстановки и т.д. Помню как британский полковник, выполняя задачи вместе со мной на учебном наблюдательном пункте в панике бегал по КП увидев надвигающейся прямо на нас Т-70. Я то же был в панике, но не от танка, а от подозрения, что механик-боец может и заснуть за рычагами и педалями, или проморгать рубеж остановки, или ничего не рассмотреть в призму, потому что как всегда забыл ее протереть, и тогда придется спешно выпрыгивать со второго этажа куда нибудь для эвакуации. А вот британец полковник, как я потом выяснил их никогда в живую не видел. Должность, которую он исполнял в Королевстве, называлась начальник финансовой службы флота. Поэтому на КП он выражал и панику, и восторг, и детский лепет одновременно. К счастью железный монстр остановился и я спешно начал докладывать обстановку, а британец в это время отснял всю пленку своего крутого "Никона" фиксируя боевую машину в различных мысленных и не мысленных ракурсах.
   Практически закончились два месяца обучения, и мы подошли к заключительным и основным, в тематическом плане наших курсах, учениям. От сотоварищей-офицеров полка обеспечения я узнал, что на позиции как обычно будет выведено около 70 единиц различной техники по всему 60 километровому полигону Академии. Против нас будет работать разведрота полка. Естественно, в качестве разных там партизан, повстанцев, бандитов, революционеров и т.д. которых нам предстоит посчитать, учесть, провести с ними переговоры и доложить результаты. Но осмелюсь вам доложить маленький нюансик, который круто влиял на ход учений и наше, военных наблюдателей, здоровье. Как всегда в армии все должно происходить с пользой для дела. Как говорил мне, когда то один из моих начальников: "Все кругом и повсеместно должно тренироваться! Идет боец в столовую - отрабатывает песню и строевой шаг. Сидит на занятиях в классе - одел противогаз, что бы закрепить навыки ЗОМП, работает на уборке урожая, тут же окапывается, бежит в атаку с мешком картошки за спиной, а потом опять на грядку и т.д. Даже спит в казарме, а ему в рыло свет мигает, и сирена периодически гудит, что бы привыкал к боевой обстановке". То же и здесь. Нам поставили задачу вычислить партизан, обнаружить и доложить, а разведчикам, положить нас, взять в плен, препятствовать продвижению, наблюдению, регистрации увиденного, и все в том же духе. Когда я услышал эту тайную информацию то сначала повеселился - хрен им а не ООНовцы. Мы офицеры опытные, не то что бойцы разведчики. Но когда немного остыл то решил, что это очень хреново. Солдату за счастье поохотится за офицером, а если уже и захват предстоит, то здесь пощады от него не жди, отработает задержание по полной программе. Будь уверен. А если еще отпуск за это пообещать? Так и произошло.
   Распределившись на кануне по экипажам мы принялись отрабатывать в классах карты, клеить маршруты, производить необходимые расчеты по горючке, продовольствию, рассчитывать превышение высот для УКВ радиосвязи, готовить имущество и т.д. Доложив инструкторам оценку обстановки и замысел, а также основы решения на патрулирование, мы убыли отдыхать. Вставить предполагалось рано, и мы все заснули, отказавшись даже от очередного слушания баек про Великобританию, которые нам ежедневно перед сном устраивали бриты и мы с удовольствием это принимали, а где ты еще услышишь носителя языка.
   На следующий день мы, получив по-экипажно машины и тщательно их проверив, тронулись по маршрутам. В нашем экипаже было трое. Я - водитель, Роберт - патруль-лидер, еще один наблюдатель из наших, и инструктор, заявивший что его нет, масса есть а тела нет. Поехали по карте. Выезжаем на узкую колею среди густого леса. Я дополнительно включаю передний мост. Начинается песок, но больше всего меня волнует возможный захват. Там времени не будет на переключение. А будут только выпученные у всех глаза, паника и хаотичные движения. Поэтому твердо решаю работать только педалью газа если повезет от засады скрыться.
   Вот и началось. Посередине дороги чуть ли не поперек лежит солдат. Я останавливаю машину за несколько метров и Роберт начинает докладывать ситуацию на КП. Затем, не выключая двигатель, осторожно подбираемся к солдату. Один стоит у машины внимательно осматривая близ лежащий лес, а мы, протыкая щупами песок, утиными шагами продвигаемся к телу. Удостоверившись с помощью зеркала, что солдат жив, и не переворачивая его, все таки может быть заминирован, мы перевязываем солдату рану, прикалываем на его груди письмо, с информацией о времени наложении жгута, вызываем вертолет для эвакуации и двигаемся дальше. Захвата пока не произошло и мы рады, авось пронесет. Может и не наш день, не наше время, да и не наш маршрут. В ходе движения скрытно помечаем то развернутую позицию противотанкового орудия, то проследовавший мимо тягач с танком, то минометную батарею. Остановились у расчета "Шилки". С помощью переводчика поговорили с солдатами как и что, как кормят, чем помочь, как обстановка, как местное население. Солдаты зорко следят за тем, что бы мы ничего не записывали, кивая на часового, с угрожающе наведенным на нас автоматом.
   Через час патруля натыкаемся на шлагбаум. Сзади невзначай выкатывается МТЛБушка, до этого искусно замаскированная в лесу, и опять как бы случайно заглохнувшая у нас прямо сзади. Солдаты вскидывают оружие и знаками показывают нам следовать за ними. Прибыв в какое- то складское помещение, находящейся в нем офицер принялся нас опрашивать: кто такие, что хотим узнать, почему ООН вмешивается в дела чужого государства, почему желаем проехать в зону боевых действий, есть ли семья, дети и многое другое. После часа уговоров и предложив ему пару наручных часов в качестве взятки за пропуск, офицер отдал команду и солдаты нехотя подняли шлагбаум. Часы при посадке в машину офицер незаметно сунул патруль лидеру обратно в карман. Война войной, но все же учения. В реальной обстановке, наши в Конго оставались не только без часов, документов, другого личного имущества и без машины, но и даже без штанов, прибывая назад быстрым шагом в одних семейных трусах.
   Перед посадкой мы тщательно осмотрели машину на предмет минирования но ничего не нашли. На разборе нам показали, где все же был заложен заряд. Так что мы приехали домой виртуально, не было нас более, и в штабе уже вычеркнули из списков ОНН наш экипаж, как боевые потери.
   Подъезжаем к основной дороге и видим, как в метрах 150 от нас, один из наших экипажей остановился перед поваленной поперек свежесрубленной сосной. Начинаем вслух анализировать их действия.
   - Смотри, смотри, выходят. Вот дураки то. Куда они. Там мины, даже засада, скорее всего.
   - Да, чего-то веселятся, фотографироваться даже начинают.
   - А водитель то, тоже туда же. Подогнал бы поближе, развернул бы машину, поставил на ход и тогда только можно помочь. А вообще то сидел бы, не рыпался.
   - Да они к тому же начинают отволакивать сосну - говорим мы по-английски.
   Инструктор все время молчит, помечая что-то в своем блокноте.
   - Так, докладываем о происшедшем.
   - Смотри, захват, пора сматываться, а то и нас туда же.
   Я замечаю, как после выстрела выскочила сетка и накрыла весь экипаж. Вернее сначала увидел сетку, и подумал, откуда она такая быстрая, а только потом дошел звук выстрела и я понял, что патруль попал в засаду. После сетки все перемешалось. Завязалась какая-то борьба, кто-то высоко подлетел и грохнулся прямо навзничь об асфальт, из окружающей травы внезапно появились разведчики в маскхалатах. Послышались крики, грохот очередей, разрывы имитации всех видов. Потом все заволокло дымом и мы приняли решение уезжать. Наблюдать ход действий из за дымовой завесы больше не представлялось возможным, а быть плененным за компанию, почему то не хотелось. Мысленно распрощавшись с товарищами и пожелав им удачи мы тронулись по запасному маршруту домой в уже казавшийся таким родным штаб.
   По рассказам второго экипажа они действительно решили освободить дорогу. Задачу необходимо было выполнять и требовалось продолжение патрулирования маршрута. Опасности обстановки значения никто не придал - местность полностью открыта, кругом поле, дорога широкая, рядом маленькая часть обеспечения стрельбища, за периметром которой беспечно бродят военные, что еще надо что бы очистить дорогу и продолжить патруль.
   Когда услышали выстрел и увидели спускающуюся сетку, началась паника. Водитель было кинулся к машине но тут же был сбит с ног уже сидевшим внутри бойцом разведчиком. Кто был поопытней - лег сразу животом на асфальт, раздвинув ноги и положив обе руки сзади на затылок. Инструктору, как он не старался отойти подальше от экипажа, почувствовав неладное, тоже досталось, но он и не сопротивлялся. Знал, что разведчикам все равно, кто есть кто, и в пылу захвата они совсем дуреют от адреналина и преимущества в силе, выучке и навыках.
   Капитан британец пытался было что-то кричать, сопротивляться, принял даже какую-то секретную стойку, наверно насмотревшись фильмов про Бонда 007. Подпрыгнувший к нему кошачьим движением громила в маскировке, как потом выяснилось что это был сам ротный, мягко его обхватил, мгновенно закрутил вокруг себя, а потом подставив поперек груди свою руку, резко изменил вектор движения вращаемого, от чего британец сначала подлетел над крышей "Нивы", затем, замерев на мгновение, сровнял высоту ног с высотой головы, т.е. принял параллельно асфальту положение, и с высоты полутора метров устремился с нарастающей скорость вниз. Его то я и приметил, подумав, что кто это так фигурно и красиво грохнулся с громким хлопком об асфальт.
   Прекратив любого вида прения, в основном со стороны британца, связав всем руки, наблюдателей завели в пустой огромный ангар, где в одном из блоков сидел какой-громила, при свече, с бородой, обеими ногами на столе и огромным кинжалом в руках. Сбоку стола висели прикованные к потолку цепи с наручниками, по центру стояло стоматологическое кресло с ремнями для фиксирования тела допрашиваемого. Капитан британец просто был шокирован, а наши, тоже, между прочим, подумали, что не была ли это реальная засада. Ведь на Кавказе во всю идут бои с наемниками и бандитами, которые иной раз оперируют и в центре России. Но, привыкнув к освещению свечи и узнав в сидящем одного из инструкторов, все успокоились кроме одного. Нетрудно догадаться кого. Да, брита. Он в России впервые, на курсах всего с месяц и естественно всех инструкторов в лицо не запомнил.
   Бородач кивнул головой и пленных пододвинули ударами ближе к столу. Начался допрос. Кто, зачем, как посмели, зачем приперлись на чужую землю. В сторону первого, осмелившегося перебить боевика, и открывшему было рот для толкания речи, бородач кивнул, на что наблюдателя, грубо закрыв рот, потащили на выход, где за дверью блока вскоре прогремел выстрел.
   - Я же просил не перебивать - лениво зевнув, прорычал бородач. - Ну ладно. Вопросы может у кого какие есть?
   - От имени Королевства я требую..... - Бумс, прозвучал удар по печени от стоящего рядом разведчика. - ААААяяяяяАААА - выдохнул капитан.
   - Следующий вопрос - снова зевнул бородач.
   - Я капитан королевского....... - Бумс, опять послышался глухой удар - Фаааааак - опять прохрипел капитан и от бессилия повесил наконец-то голову к низу.
   - Вижу что вопросов не у кого никаких не возникло - пробасил боевик и безразлично махнул рукой, де мол всех в расход.
   Потом британский капитан, после учений подавал куда-то и кому-то жалобу. Зря он это. Все было по правилам, то есть в условиях приближенным к боевым. Молчал бы, записывал в уме всю информацию да думал, как выпутаться, не раздражая боевика. Да и стоявшему сзади разведчику было безразлично кто там, свой или чужой. Все были одинаково одеты и для него все были просто объектами его работы. Так что без обид, что это специально под него. На разборе ему это объяснили, на том все мирно и разрешилось.
   Потом были трех часовые выпускные экзамены, от напряжения на которых чуть не сорвало башню, в том числе как мне показалось и у носителей языка, пыхтевшими в поту рядом на партах с нами, затем выпускной вечер, с шутками, смехом, воспоминаниями, на котором все были друзьями, и жалко было расставаться. На выпускном было много речей и пожеланий. Очень грамотно и тепло выступили, один за одним инструктора, все как один без исключения, и те с которыми мы провели вместе оба месяца на занятиях, и которые преподавали всего два часа, и это было приятно, что все удостоили нас чести прибытия, несли ответственность за нашу подготовку и переживали за нас до самого выпуска. Затем выступила часть выпускников от нас. Обменявшись адресами и сувенирами, на 64-ые сутки мы разъехались по государствам и домам, что бы потом вновь встретиться в миссиях, уже иной раз без улыбок, огрубевшими и не такими наивными, но все же полными от счастья и радости что снова встретились.
   Особо отмечу на курсах поведение инструкторов. К их великой чести на занятиях и в общении они сумели выстроить грань между уважением и панибратством. Никто из них не скрывал факта, что вскоре в миссиях мы будем вместе с ними на равных. Трястись в тех же пыльных машинах, жрать одну пайку, отправлять и встречать друг друга из отпусков, привозить передачи от родных с Родины, пить водку за одним столом и т.д. и т.п. Никто не предполагал, да и сам Борис Георгиевич не скрывал, что вот он то в миссию ни ногой. Возраст, любимое дело, статус по жизни не позволяют что либо изменить. И вот пожалуйста, вскоре встреча в миссии в Сахаре и просто Георгиевич, но исключительно на "Вы", хоть он и обижался. Не могу я по-другому, учителей на "ты" не называют. Поэтому ко всем инструкторам мы обращались "Сэр!" и даже на выпускном вечере в ресторане.
   А не было бы всего этого, нечего было бы спустя 8 лет и вспомнить.
   Я готов выступить на любом форуме, в любом составе и на любом уровне, и доказать, что наша система подготовки военных наблюдателей на курсах "Выстрел" самая лучшая в мире. Была, и я уверен, что остается и будет впредь.
   Это сказал не я. Это показала служба в миссиях, где все проявляется быстро, справедливо и точно.
   С уважением. Выпускник 2000 года курсов подготовки военных наблюдателей ООН на базе "Выстрел" Андрей Каланчин.
Оценка: 8.08*39  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023