ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Каменев Александр Иванович
Закат Апрельской революции (записки военного переводчика)

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 6.80*14  Ваша оценка:
  Александр Каменев
  
  Закат Апрельской революции
  (записки военного переводчика)
  
  - Переведи ему: "Генерал - и в Африке генерал".
  - Генерал в Африке - тоже генерал.
  - А в Афганистане?
  Из переводческой практики
  
  "Здесь платят деньги не за работу,
  а за пересечение границы".
  Народная мудрость
  
  
  8 сентября 1991 года
  
  Из Москвы в Кабул вернулся из отпуска Главный военный советник генерал армии Драчев со своим порученцем майором Клуша и переводчиком капитаном Камушкиным. Встречавший ГВС в аэропорту представитель ГРУ проинформировал, что в стране назревают события - министром обороны Ватанджаром готовится переворот. А сценарий разработан Президентом.
  Сам Наджибулла улетает в Индию, Ватанджар выводит танки на улицы города и заявляет о переходе власти в его руки. Для того чтобы выяснить ситуацию детальнее, было решено пригласить министра обороны на виллу ГВС, хорошенько накачать водкой и попытаться выудить нужную информацию.
  Опасения были реальны. И основания для переворота были. Генерал армии Ватанджар, еще будучи лейтенантом, участвовал в антимонархическом перевороте 1973 года. В апреле 1978 года его танк первым протаранил республиканский режим Дауда, после чего и победила Апрельская революция. Ватанджар стал министром внутренних дел, затем министром связи, потом снова министром внутренних дел, а в марте 1990 года, после неудавшейся попытки государственного переворота, организованного военными во главе с Шахнавазом Танаем, пересел в кресло министра обороны.
  Пригласили министра на четверг. Посидим, мол, в дружеской обстановке, отдохнем. Водочки попьем. О последних событиях в Москве расскажем: путч так называемый видели. Тем более пятница - выходной.
  
  10 сентября
  
  На заседании Ставки уточнили у Ватанджара еще раз - придет ли. Заверил, что будет. Ограничили круг присутствующих до четырех человек - сам ГВС, советник министра обороны генерал-лейтенант Шляповалов (по прозвищу Всадник без головы, в дальнейшем просто Всадник), министр обороны и переводчик. Место встречи - вилла ГВС. Она находилась рядом с посольством.
  
  12 сентября
  
  Утром генерал Драчев вызвал переводчика Камушкина и вкратце обрисовал задачу: мы с генералом Шляповаловым накачиваем министра водкой, ты не пей, внимательно слушай, а наутро письменный отчет о встрече - мне на стол. Главное - разузнать, пойдет Ватанджар на переворот или нет.
  Министр приехал даже раньше, чем обещал. Прапорщики, проживающие на вилле и поддерживающие там сносный порядок, стали суетиться и названивать в штаб аппарата ГВС - мол, гость прибыл.
  Телефонный звонок застал Драчева в его кабинете в посольстве.
  - Вот еж твоють, уже приехал? На полчаса раньше.
  - Кто, товарищ генерал?
  - Да министр обороны. Побежали.
  В подобных случаях референта-переводчика засылают первым - сообщить, что минуты через две-три хозяева будут. Их срочно вызвал посол, но сейчас они в мыле прибегут. И точно, не успел Камушкин сообщить, что Главного военного советника в Республике Афганистан срочно вызвал к себе посол, как ГВС вместе со Всадником были на месте.
  - Фу-у-ух, товарищ министр. Здравствуйте. Как ваше здоровье?
  - Хорошо, ваше как?
  - Нормально, товарищ министр. Фу-у-ух, вы извините, задержались. Посол вызывал.
  - Как здоровье посла?
  - Нормально, товарищ министр. Мы не ожидали, что вы так рано приедете.
  - Я к друзьям приезжаю пораньше.
  - Спасибо. Товарищ министр, я человек военный...
  - Везирь-сахиб, Вас приглашают к столу.
  - Саида (хорошо, ладно - на афганском языке).
  ГВС с переводчиком сели с одной стороны стола, Всадник и Ватанджар - с другой.
  - Товарищ министр, грамм по 50?
  - Саида.
  - Анатоль Санч, наливай!
  Всадник наполнил рюмки и сел. Обращаясь к министру, сказал:
  - Селедочки, товарищ министр? Отличная закусь!
  - Везирь-сахиб, вот эта соленая рыба - очень хороша после водки.
  - Нет, я эту рыбу возьму.
  - Товарищ министр предпочитает шпроты.
  - Анатоль Санч, ложи ему больше шпрот.
  - А я все-таки возьму селедочки, - не унимался Всадник.
  - Генерал Шляповалов будет есть соленую рыбу.
  - Саида.
  - Товарищ министр, если позволите, первую - за ваше здоровье!
  - Саида.
  Первую рюмку выпили стоя.
  - Анатоль Санч, ложи ему больше. Да, товарищ министр, побывал я в отпуске.
  - Как отпуск? Как семья?
  - Нормально, товарищ министр. Съездил к себе на родину. Я ж из рязанских, косопузых.
  - Генерал армии Драчев утверждает, что у жителей Рязанского вилаета искривленная форма живота и он сам в этом плане - не исключение.
  - Как это?
  - Министр обороны интересуется насчет косопузости.
  - Это мы сами себя так называем.
  - Зачем?
  - Принято так.
  - Традиция, везирь-сахиб...
  - Товарищ министр, это все равно, что лаптем щи хлебать.
  - Везирь-сахиб, это равнозначно тому, что человек будет есть шурпу из ботинка.
  - Ка-а-ак?
  - Из ботинка...
  - Одно скажу: "Отдыхать - не работать".
  - Отдых - не есть работа, везирь-сахиб.
  - О-о-о!
  - Товарищ министр слушает вас дальше.
  - А че слушать-то? Наливай!
  Всадник вновь наполнил рюмки. Ватанджар встал и прокашлялся:
  - Предлагаю этот тост за дружбу и сотрудничество между народами и армиями наших стран, за здоровье Главного военного советника в Республике Афганистан генерала армии Драчева и членов его семьи! За здоровье советских товарищей!
  - Я за ваше, товарищ министр. За ваше...
  - Товарищ министр, такие цены у нас - ужас! Редиска - рубль пучок.
  - Редиска стоит один рубль.
  - Помидоры - 10-15 рублей
  - Помидоры - 10-15 рублей, везирь-сахиб.
  - Слива - 10 рублей килограмм.
  - Я вот утром вставал и - на базар. Возле "Речного вокзала".
  - Генерал-сахиб по утрам посещал базар.
  - И что?
  - Как что?! Редиска - рубль за пучок, помидоры - 10, слива - 10. Наберешь по чуть-чуть и сотки нет.
  - Генерал-сахиб тратил на базаре каждый день по сто рублей. В Союзе все дорого.
  - Картошка - 10 рублей.
  - Здесь - хорошо!
  - Товарищ министр говорит, что в Афганистане - хорошо. Все есть и дешево.
  - Эт-точно, товарищ министр. Давайте по одной.
  - Саида.
  - Поехали!
  - Вперед!
  - Товарищ министр, ситуация сложная. Особенно после этого совместного советско-американского заявления о прекращении поставок. Надо принимать какие-то меры.
  - Какие?
  - Товарищ министр спрашивает, какие меры.
  - Ну, какие-нибудь.
  - В каком плане?
  - Ну, в плане поставок.
  - Так поставок не будет.
  - Не будет. Но меры-то надо принимать.
  - Какие меры?
  - Меры в плане поставок.
  - Но поставок ведь не будет?
  - Министр уточняет, будут поставки или нет.
  - Поставок не будет.
  - Поставок не будет - и мер никаких не будет.
  - Товарищ министр...
  - Везирь-сахиб!
  - Армия ведь останется, любому государству нужна армия. Будь-то нынешнее правительство или будущее коалиционное. Вооруженные силы останутся.
  - Не-е-е-е-ет!
  - Министр утверждает, что армия - необязательный инструмент государства.
  - Ну, как же так?
  - Царандоя достаточно будет.
  - Достаточно МВД.
  -Товарищ министр, надо же будет решать вопросы организации боевой подготовки, мобилизационной...
  - Саида.
  - Министр согласен.
  - Анатоль Санч, наливай!
  - Вот поэтому уже надо подумать о мерах, которые надо принять после прекращения поставок с нового года, с момента прекращения огня...
  - Поставок не будет?
  - Не будет.
  - Не будет поставок боеприпасов - не будет и армии. Будет толпа демонстрантов в униформе. Поэтому о мерах пусть думает господин Раббани и господин Хекматьяр. А мы решение приняли. Свое.
  - Какое, товарищ министр?
  - Для нас с вами, товарищ Драчев, коммунистов-революционеров, физическая смерть не имеет большого значения. Сколько товарищей мы потеряли! Для нас главное - борьба за идею.
  - Точно, товарищ министр! Я вот после этого путча сходил в Гражданскую оборону и забрал свой партбилет. А че? Я тридцать семь лет был членом коммунистической партии. И сейчас не собираюсь вступать ни в какую другую.
  - Я и своим детям тоже сказал, чтобы в партию не вступали. Ни в какую.
  - А в партию "Ватан"?
  - Ни в какую! Вообще запретил детям заниматься политикой.
  - Почему, товарищ министр?
  - Политика - дело нехорошее. Это - борьба за власть между товарищами. Когда мы готовили революцию, то рассчитывали, что нам удастся улучшить жизнь народа. А что получилось? Из-за борьбы за власть между Тараки и Амином, Амином и Бабраком результаты революции оказались плачевны. Пять миллионов афганцев влачат убогое существование за границей, свыше одного миллиона погибло... И Москва нас бросила.
  - Товарищ министр, мы вас не бросили.
  - Бросили.
  - Бросили, говорит.
  - Не бросили, товарищ министр.
  - Бросили и предали.
  - Ну, товарищ министр... Мы вас не предали. Мы - с вами.
  - Москва предала.
  - Но мы-то не предали.
  - Предали.
  - Говорит, что предали.
  - Ни хрена! Я ему скажу по-русски: "Ни хре-ена!". Переведи ему: "Ни хре-ена!".
  - Сельдерея нет, везирь-сахиб!
  - Какого сельдерея?
  - Это такое русское выражение, что если, мол, нет сельдерея, то генерал армии Драчев с вами не согласен.
  - Не-е, Москва предала!
  - Товарищ генерал, он настаивает, что Москва предала.
  - Да это там... в Москве... Черт подери... Принимают всякие решения...
  - Везирь-сахиб! В Москве, к сожалению, принимают различные решения без консультаций с посольством, с Главным военным советником.
  - Предали... Поэтому я решение принял.
  Содержимое двухлитровой "Столичной" неумолимо уменьшалось. После шестой рюмки генерал Шляповалов стал подливать себе вместо водки минералку. Наблюдая за его манипуляциями с минеральной водой, Ватанджар продолжал:
  - А некоторым нашим партийцам нравится спаивать товарищей, а потом смеяться над пьяными. Садятся за стол, а сами не пьют, ссылаясь на здоровье. Ну, коли ты болен - зачем пришел на пьянку? Я не имею в виду присутствующих.
  - Правильно, товарищ министр, давайте еще по одной.
  - Саида.
  Немного погодя министр продолжил:
  - Итак, мы решение приняли.
  - Товарищ министр, а дети, жена?
  Ватанджар однозначно показал, размахивая руками и прикладывая указательный палец к виску, что сначала перестреляет детей и жену, а затем и себя лишит жизни.
  - Товарищ министр, не надо!
  - Надо!
  - Товарищ министр, вы мне сообщите, мы вас спрячем.
  - Где?
  - В посольстве.
  - Я не буду прятаться в иностранном посольстве! Я решение принял.
  - Не надо, товарищ министр.
  - Надо. Решение уже принято.
  - Вот человек, а! Вот это человек! Слушай, Анатоль Санч, вот это человек!
  - Что он говорит?
  - Министр спрашивает, что вы хотите сказать.
  - Скажи ему, что я его очень люблю.
  - Генерал Драчев говорит, что он вас очень любит.
  - Че там, кончилось, что ли?
  Двухлитровка была пуста.
  - Эй, Синицын, неси еще, еж твоють! Товарищ министр, еще по одной - и к чаю.
  - Саида.
  Старший прапорщик Синицын молча принес пол-литровую бутылку "Столичной". Всадник вновь наполнил рюмки водкой, себе же налил минералки. Пили стоя. И закусывали глубоким поцелуем в уста.
  - Как насчет чая?
  - Саида. А где тут туалет?
  - Министр интересуется сортиром.
  - Синицын! Проведи товарища министра в туалет. Эх, товарищ министр, я бы вам такой почетный караул устроил! Я же был в Волгограде командиром роты почетного караула.
  Ватанджар этого уже не слышал. Он брел по стенке к туалету.
  - Синицын, еж твоють. Пойди ему помоги.
  - Да он сам справится.
  - Пойди, я сказал! Лысый уже, а ума - ни х... Все хихоньки да хахоньки. Че лыбишься? Это же политика, мудак. По-ли-ти-ка! Это же министр. Ми-ни-стр! Пойди помоги, я сказал. Какой человек! Твою мать... Эх, ща как построю вас всех! Разболтались! Еж твоють! Мудаки!
  Около двадцати минут продолжались попытки построить почетный караул. Министр обороны Афганистана все еще пребывал в туалете.
  - Синицын, неси коньяк! Ка-кой человек!
  - А хорошо мы его раскрутили, товарищ генерал!
  - Анатолий Александрович, что ты чушь порешь?
  - Все ж хорошо, товарищ генерал.
  - А может и хорошо. Ну и надрался же я... Синицын, чай готов?
  - Готов.
  - Мудак.
  - Вам видней, товарищ генерал.
  - Все равно мудак. И порученец - мудак. Во, смотри. Переводчик голову потупил. Университет закончил. Не военный ни х... Слушай, че он там, спит, что ли? Синицын, пойди разбуди!
  Только Синицын сделал движение в сторону туалета, как дверь распахнулась, и оттуда довольно уверенной походкой вышел министр обороны. Заметно посвежевший.
  - Ну что, к чаю?
  - Саида.
  Пить чай перешли в соседнюю комнату к маленьким столикам.
  - Завтра голова болеть будет. Товарищ министр, приходите завтра лечиться по формуле, - продолжил беседу Всадник.
  - Как это?
  - Министр интересуется, в чем заключается формула.
  - Это наука, товарищ министр. Приезжайте, полечимся.
  - Куда?
  - Сюда.
  - Зачем?
  - Лечиться, чтобы голова не болела.
  - Как будет выглядеть лечение?
  - Вот утром встаете и сразу соточку принимаете. Но не закусывать. Ни в коем случае. Минут двадцать походить нужно.
  - И?
  - А потом вторую, но обязательно закусить.
  - И все?
  - Если настроение будет, то можно и третью...
  - Генерал Шляповалов, вы это серьезно?
  - Анатоль Санч, хватит формулировать. Товарищ министр. Коньяк с фруктами?
  - Саида.
  После рюмки коньяка свежесть с лица министра обороны исчезла. Он погрустнел и утоп в кресле. Коньяк уже больше разливали, чем пили. Оба генерала армии, обнявшись, застыли в глубоком поцелуе.
  - Товарищ министр, вы заранее сообщите, чтобы мы вам место нашли.
  - Я не буду прятаться в иностранных посольствах.
  - Товарищ министр...
  Попытки убедить Ватанджара найти убежище в иностранном посольстве Советского Союза, где он уже однажды пережидал несколько дней перед устранением Хафизуллы Амина, успеха не имели.
  - Во человек, а! Ладно, слушай. Переведи ему, что имели мы тот пароход, который дерьмо возит.
  - Товарищ генерал, Афганистан - страна сухопутная, не поймет.
  - Переведи, я сказал!
  - Везирь-сахиб, есть такой пароход, который осуществляет перевозки перегноя...
  - Какой пароход?
  - Который перевозит удобрения...
  - И что пароход?
  - Перевозит фекалии.
  - И что?
  - Ничего. Просто есть. Существует.
  - Да хватит переводить про этот пароход, ну его на хер.
  - Что с пароходом?
  - Министр интересуется судьбой парохода.
  - Скажи, что утонул со всем содержимым.
  - Утонул, везирь-сахиб, только круги по воде...
  - Ты перевел про пароход?
  - А по радио не сообщали.
  - Перевел.
  - Аслан!
  - Да, Аслям.
  - Аслан, ты знаешь, как я тебя люблю. Переведи ему.
  - Он вас любит.
  К этому моменту Ватанджар окончательно потерял дар речи и только мычал.
  - Переведи ему, что я его очень крепко люблю.
  - Он вас очень крепко любит.
  - Гм-м-м-м.
  - Че он молчит? Ты перевел?
  - Перевел.
  - Скажи ему, что он даже не знает, как я его люблю.
  - Генерал-сахиб говорит, что вы даже не представляете масштабов его любви к вам.
  - Гм-м-м-м.
  - Аслан!
  - Да. Аслям.
  - Не, товарищ министр!
  - Не-е-е-е-е-е-ет!
  - Ну, хорошо. Аслан.
  - Да, Аслям.
  - Нет. Не могу. Товарищ министр! Я так привык говорить - товарищ министр.
  - Он так привык говорить - вазир-сахиб.
  - Ладно, Анатоль Санч, наливай! Товарищ министр, как танкисты... По одной.
  - А, танькист! Саида.
  - Давай, поехали, за тот пароход...
  - Товарищ Драчев предлагает выпить за дружбу между советским и афганским народами.
  Ватанджару с трудом удалось встать:
  - Да, за дружбу! За дружбу между афганским и советским народами, армиями и Вооруженными силами наших стран! За здоровье наших лидеров товарища Наджиба и товарища Горбачева! За успех политики перестройки в СССР и примирения в Афганистане!
  - Товарищ министр предлагает выпить за тот пароход... за дружбу между народами, армиями и правительствами наших стран, за здоровье лидеров Горбачева и Наджибуллы и за успех нашего дела!
  - Общего дела! Переведи! Общего дела!
  - Общего дела, везирь-сахиб.
  - Который дерьмо возит!
  ...
  - Ну что, товарищ министр, по домам?
  - Аллес, везирь-сахиб?
  - А? Никуда я не пойду.
  - У товарища министра нет желания покидать застолье.
  - Анатолий Санч, наливай!
  - По последней, товарищ министр.
  - По последней не буду.
  - Товарищ министр, давайте по последней.
  - Саида.
  ...
  - Товарищ министр, по домам?
  - Никуда я не пойду.
  - Министр не хочет домой.
  Ватанджара приподняли, но стоять он был не в состоянии. На подмогу пришел его адъютант. С трудом процессия вывела министра на улицу. Оглядевшись по сторонам и освободившись от помощников, он развернулся, и шмыгнул обратно в открытые двери. Следом за ним рванулся шеф. Уже через минуту два генерала армии мирно сидели на диване. Ватанджар закрыл глаза, а шеф гладил его по голове и говорил о том, как его сильно любит. Переводчик уже не был нужен.
  Вторая попытка вывести Ватанджара на улицу удалась с большими усилиями. На всякий случай прикрыли дверь, дабы отсечь пути назад.
  На стоянке перед виллой стоял автомобиль "Тойота".
  - Товарищ министр, вот... - и шеф вытянул руку по направлению к машине.
  У Драчева была еще причина для встречи с министром. Он прикупил себе в посольстве трехлетнюю "Тойоту" за 200 долларов и хотел ее отремонтировать за счет афганского министерства обороны. Причем представил дело так, что машина в некотором роде государственная, и предназначается для нового начальника штаба ГВС, который вот-вот приедет. Целый генерал-лейтенант, а не какой-то там нынешний полковник. И как тут министру-то обороны после вкусного обеда отказать радушным хозяевам стола в мелкой просьбе. Оплати ремонт, и все тут. Не из своего же кармана.
  Ватанджар воспринял этот жест как-то по-своему. Очевидно, он подумал, что сейчас будут фотографировать, и стал строить народ для съемки на фоне машины.
  - Где переводчик?
  - Я, везирь-сахиб.
  - Ты кто?
  - Переводчик.
  - Стань сюда!
  - Стал.
  - Где переводчик?
  - Я - переводчик.
  Министр долго выяснял, кто переводчик и где переводчик, строил и перестраивал стройные, но покачивавшиеся ряды присутствующих.
  - Везирь-сахиб, фотоаппарата нет.
  - Ты кто?
  - Я переводчик.
  - Где переводчик?
  - Фотоаппарата нет.
  - Ну, че он говорит?
  - Он уточняет, кто здесь переводчик, и как лучше сфотографироваться.
  - Так фотоаппарата нет.
  - Я уже сказал, что нет.
  - А он?
  - Он хочет фотографироваться.
  - Синицын! Есть фотоаппарат?
  - Нету.
  - Мудаки. Все мудаки. И я мудак. Ладно, скажи ему, пусть завтра приезжает фотографироваться.
  
  13 сентября
  
  Пятница. К обеду подготовил два документа.
  
  ОТЧЕТ
  о встрече Главного военного советника в Республике Афганистан генерала армии Драчева Н.Ф. с министром обороны Республики Афганистан генералом армии Мухаммадом Аслямом Ватанджаром, состоявшейся 12 сентября 1991 года.
  1. В настоящее время руководство РА негативно расценивает последние шаги Москвы на международной арене, которые были осуществлены без предварительных консультаций с афганской стороной. Выражена озабоченность отсутствием реакции на советское заявление других заинтересованных стран и сложностью в осуществлении контроля за прекращением поставок военно-технического имущества противной стороне. Афганское руководство и в дальнейшем хотело бы рассчитывать на долговременное взаимовыгодное сотрудничество с СССР. Оно неизменно в своем стремлении следовать курсу укрощения непримиримых.
  2. В беседе была высказана озабоченность усилением позиций фундаменталистов в соседних странах, включая некоторые республики СССР.
  3. Несмотря на серьезные разногласия в афганском руководстве между фракциями "Хальк" и "Парчам" правящей партии "Ватан" в настоящее время активизация какой-либо из фракций считается маловероятной.
  Исполнил: капитан Камушкин А.И.
  
  А К Т
  "14" сентября 1991 года.
  г. Кабул
  Комиссия в составе полковника Коровина А.В., майора Клуши Н.С. и капитана Камушкина А.И. составила настоящий акт в том, что 12 сентября 1991 года Главным Военным Советником в РА генералом армии Драчевым Н.Ф. в целях укрепления близких доверительных отношений с военным руководством Республики Афганистан была организована встреча в городе Кабуле, на проведение которой на местном рынке были закуплены продукты на сумму тридцать восемь тысяч четыреста пятьдесят афгани.
  На встрече присутствовало 26 человек.
  Комиссия считает, что названные продукты на сумму 38450 афгани подлежат списанию с книг учета.
  Полковник Коровин А.В.
  Майор Клуша Н.С.
  Капитан Камушкин А.И.
  
  14 сентября
  
  Пока ГВС был в отпуске, генерал-лейтенант Шляповалов оставался за старшего. События под Файзабадом, центром афганского Бадахшана, наложили на него большую ответственность. Будучи знатоком современной военной стратегии, тактики и оперативного искусства, Всадник спланировал наступательную воздушно-десантную операцию по разгрому группировки мятежников. Замысел был таков: переброска вертолетами из Мазари-Шарифа личного состава на советскую территорию, накопление сил и средств на границе, заправка вертолетов и десантирование войск с воздуха. Оказывается, отговорить Всадника от этой затеи удалось с большим трудом. Еле втолковали, что в современных условиях этого нельзя делать. Не дай бог, ООН узнает, на весь мир прославишься.
  На утреннем совещании у ГВС решили занять афганцев прикрытием границы. Поставок нет и не будет, надо же как-то обосновать необходимость своего присутствия. На прикрытие границы Всадник бросил всех своих специалистов, включая доктора Руденко. Как Док ни пытался объяснить свою ненужность на этом мероприятии, он получил категорический отказ. Генерал Мячин - советник Начальника штаба МО, или попросту Лева, попросил доктора не брать для прикрытия слишком большой участок границы, а нарезать себе кусочек в районе моста "Дружбы", дабы гарантировать благополучный исход на Родину. Перед поездкой в МО доктор вытащил из папки рукотворную карту РА, которую срисовал на развернутом тетрадочном листе в клеточку за 2 копейки. Лева сказал, что через неделю-другую его можно будет посылать и на пуски ракет Р-300 "СКАД".
  Доктор вернулся к 12-ти, доложил, что стратегические резервы на границе созданы. И граница прикрыта. Афганцы, правда, не были готовы разрабатывать план прикрытия государственной границы, долго возмущались, что им, мол, не ставили такую задачу. Лева, понимая всю ответственность момента, заявил: "Хоть и будем работать на корзину, что несомненно, но нужно постараться, и исполнить работу качественно".
  
  16 сентября
  
  Проводы начальника штаба аппарата ГВС полковника Ринахина. Отмечали на вилле шефа. После объявления двух перерывов, и не дойдя до сладкого, шеф, Всадник и новый начштаба генерал-лейтенант Перфильев покинули торжество. И вдруг телефонный звонок на виллу. Лева берет трубку.
  - Слушаю. Кто это?
  Звонил оперативный дежурный штаба ГВС.
  - Что там такое?
  - Духи в 4 километрах от Гардеза.
  - Погоди, не клади трубку. Я сейчас позову Борисова, он их отгонит.
  И, обращаясь к полковнику Борисову - начальнику отдела кадров ГВС, сказал:
  - Эй, Борисов, ну-ка отгони духов километров на восемь!
  Несмотря на серьезное положение под Гардезом и поубавившуюся радость остающихся, Лева продолжал, обращаясь к виновнику застолья:
  - Саша! Черт с ним, с Гардезом. Сдадим! И Джалалабад сдадим, и Герат, и Кандагар, и Мазари-Шариф! Да еще столько сдавать осталось! Давай выпьем! И вообще - не такие дела заваливали! И это завалим! С богом!
  
  17 сентября
  
  В аппарате скандал. Шеф устроил разнос майору Арефьеву - старшему специалисту по запускам ракет Р-300. Похоже, высылают в Союз. Афганцы его вызвали в ночь на пуски по Гардезу. То ли он забыл передать в штаб ГВС координаты для проверки, то ли штаб чего-то не уразумел. Скорее второе. На картах штаба получалось, что удар наносился в 300 метрах от переднего края, что достаточно опасно при возможных отклонениях ракеты до двух километров. Потом выяснилось, что духи находятся не в 12 километрах от Гардеза, а в четырех, и удар получился отменный! Прямо по скоплению танков и бронетехники. Афганские ракетчики поощрены ценными подарками, а майор Арефьев - "выкинштейном". Итог - важен не результат, а принципы. К тому же у Арефьева не было карты. А на карте, которой у него не было, не нанесен передний край.
  
  18 сентября
  
  Вчера шеф пытался встретиться с Наджибом. Безрезультатно. Зато сегодня Наджиб сам звонил шесть раз. И один раз ездили к нему. Он то просил самолеты Ан-22, то отказывался от них, так как нет пилотов на эти самолеты. Потом просил парашюты и помощи в розысках афганских чудаков-пилотов, отправленных в Киев за самолетами Ан-32. До позднего вечера искали их по всему Союзу. Нашли в Ташкенте. Они отказываются вылетать из Ташкента в Кабул. Все самолеты забили товаром: мотоциклами, велосипедами, бытовой техникой. Договорились с таможней, чтобы их не шерстили. Кажется, вылетают.
  
  19 сентября
  
  Теперь не замерзнем. Шеф подписал бумагу на имя министра обороны, чтобы МО выделило семьсот тысяч афгани на закупку обогревателей для советских специалистов. Не закупить, а выделить деньги.
  Возвращаясь со Ставки, шеф критиковал водителя:
  - Хм, по Москве возил. Вот в частях - да! Начальник едет со скоростью 5 километров в час - и ты так должен ехать!
  Всадник беседовал с министром обороны.
  - Товарищ министр, надо принимать меры по прикрытию границы.
  - Ничего же пока не известно, кто будет прикрывать.
  - Вот нам тоже неизвестно. Дайте команду МИДу. Пусть прояснят обстановку. Я - человек военный, люблю ясность.
  - Я - тоже не специалист по сельскому хозяйству.
  
  20 сентября
  
  На "Тойоту" шефа переделываются документы. Якобы машина куплена не в сентябре, а в мае с целью ее эксплуатации здесь. Таможенная пошлина должна быть меньше.
  Вечером к доку пришел полковник Полищук за таблетками от нервов. Всадник поставил ему задачу к утру нарисовать график по убиенным в Гардезе. И расписать по дням. Зря Полищук переживает. Ведь могли озадачить составлением и поименного списка.
  
  21 сентября
  
  Шеф разругался со Смирновым - начальником 10 управления ГШ - по поводу сокращения штата. Вроде бы, сократят со ста человек до двенадцати. Штаты спланированы на новый 1992 год. К Новому году будем дома.
  
  25 сентября
  
  Ставка по Гардезу и Логару. Как стояли духи в 4-х километрах от Гардеза, так и стоят. Последнюю неделю не смолкают победные реляции. Вчера отвезли Наджибу план контрнаступления. Утвердил.
  Двадцатку (кэгэбэшников) сокращают со 120 человек до 20.
  Аппарат ГВС - до 12 человек (включая 3 спецов по космической связи, 2 водителей, 1 переводчика). Старшим останется Перфильев. Шеф рассчитывал, что оставят старшим его.
  
  25 сентября
  
  Шляповалов заболел. Вызвал к себе доктора. Говорит, что день - насморк, день - горло. Половина головы ничего. Вторая половина - тяжелая. Док выдал два вида таблеток, сказал:
  - Аскофен - три раза в день, а вот эти - два раза.
  - Глотать одновременно?
  - Если получится - одновременно, но не всегда выйдет: одни-то два раза в день, а другие - три.
  
  26 сентября
  
  Вчера ездили к Наджибу. Шеф надеялся, что Наджиб попросит Горбачева оставить Драчева.
  Наджиб: - Что будем делать? Ждать?
  Драчев: -Ждать.
  Шеф пытался запугать Наджиба тем, что останется дурак Шляповалов. Как будто афганцы его боятся. А они его за дурака и держат.
  
  4 октября
  
  Для улучшения работы призывных комиссий на местах Наджиб послал министров по провинциям. Министр обороны уехал в Герат. Шляповалова с собой не взял. Тот остался в Кабуле обиженным:
  - Слушай, я ему скажу.
  - Кому, товарищ генерал? - спрашивает переводчик.
  - Да министру. Я же при нем специалист. Это же пощечина. Я ему обязательно скажу.
  - Товарищ генерал, Герат каждый день обстреливают. Может и лучше, что не взял.
  - Может и лучше, но я ему обязательно скажу.
  
  8 октября
  
  Всадник стал страдать бессонницей. Обращаясь ко мне, говорит:
  - Сегодня опять до муллы не дотянул.
  - То есть?
  - Мулла в 4 утра встает, а я в 2 проснулся.
  
  10 октября
  
  Всадник в министерстве обороны ставил задачи усиления ПВО Кабула. Возвращаясь в посольство, заявил, что ПВО - это как волосы на лобке у женщины - прикрывают, но не защищают.
  
  27 октября
  
  На прошлом совещании шеф заявил, что никого не отпустит до Нового года.
  Всадник никому не дает покоя. То приказал составить Полищуку список погибших под Гардезом, то гоняется как угорелый с подсчетом снарядов и сколько афганцы протянут.
  
  28 октября
  
  На совещании аппарата ГВС шеф выдал тираду:
  - Я не против того, чтобы люди ходили по дуканам, выезжали на зеленку (зеленый базар). Я сам три дня назад выезжал на зеленку. Захожу к индусу, который стихами предлагает гондоны, мадонны, платки... А тот говорит: "Вот вы, советские, уедете к Новому году, продавать товар некому будет. Закрою свой дукан и уеду в Индию". Ну, кто тебя просил?! У кого языки не держатся за зубами? Я всегда говорю: "Выйди в поле... и выговорись". Синицын, отведи на вилле возле бассейна угол, пусть приходят и трепятся сколько душа пожелает. Фарук - бывший командующий ракетными войсками, в прошлом году уволен. Звонит Мячину и спрашивает: "Ну что, к январю уезжаете?". Отставник знает! Чего тебе?.. Делать нечего? Узнаю, у кого язык чешется - за 12 часов отправлю! Пешком. Вы же военные люди. Как опустились! Как же с вами решать боевые задачи? Безобразие!
  
  29 октября
  
  Ельцин заявил, что Россия никаких кредитов никаким странам выдавать не будет.
  Ставка закончилась быстро. Шеф докладывал результаты космической разведки. Наджиб только уточнил, будет ли космическая разведка с нового1992 года.
  Всадник должен был вернуться из Мазари-Шарифа после обеда. Видимо, обед затянулся.
  
  30 октября
  
  Шляповалов вернулся из Мазара. Не хотели сажать на военный борт. Вместо личного состава летчики набили самолет гражданскими за соответствующую мзду. Всадник сказал, что он советник министра обороны, а его открыто посылали на три буквы.
  По "Вестям" передали, что делегация афганской оппозиции во главе с Моджаддеди посетит Москву в начале ноября.
  Полковник Щербаков, специалист по разведке, утверждает, что афганцы уже знают день нашего отлета (25 и 28 декабря).
  
  1 ноября
  
  Вчера перед Ставкой с утра съездили к министру обороны. Шеф пошел на примирение. Заявка на покупку обогревателей на 700 долларов находится у замминистра по строительству, а тот в Гардезе.
  На Ставке докладывал генерал-полковник Делавар - начальник Генерального штаба и Саид Азам, прибывшие из Гардеза. Ругань стояла! Личный состав подают на замену, а в Кабуле все плюсуют. По бумагам личного состава в Гардезе в два раза больше, чем на самом деле. С учетом боеприпасов тоже не все в порядке.
  С утра едем к Делавару поднимать моральный дух. Начальник Генерального штаба заявил, что боеприпасов в Гардезе вообще нет.
  Моральный дух подняли. Шеф разразился философской тирадой применительно к условиям горно-пустынной местности:
  - Когда катят бочку в гору, то на некотором этапе она уже вверх не катится, а начинает движение вниз. И здесь главное - оказаться не под бочкой, а вверху на горе, и иметь в руке маленький камушек, который может остановить бочку. Чтобы на тебя бочку не катили.
  У Наджиба опять просили изюм за поставку 1 тонны авиамасла ИПМ-10.
  
  6 ноября
  
  До обеда ездил с доктором по дуканам. После обеда ничего не планировалось, однако были вызваны пред светлые очи. Оказалось, что звонил генерал Бакы. У его дочери в Москве то ли радикулит, то ли смещение позвонков. Просил устроить в госпиталь имени Бурденко. Выезжали с Доком к Бакы. Вернулись и доложили. Телеграмму в Москву дали. Но звонить шеф не стал. Скорее всего откажут.
  -У нас, ведь, как принято? Если я звоню - отказать не имеешь права! А если телеграммой - можешь отказать.
  
  7 ноября
  
  Ставка прошла за 10 минут. Осложнения под Джалалабадом.
  
  12 ноября
  
  Вчера доложили министру обороны новый штат военных специалистов на 1992 год. Когда Ватанджар узнал, что старшим остается генерал Перфильев, спросил, знает ли тот кого-либо в Министерстве обороны в Москве, и знают ли там его. Всадник попытался что-то сказать, но Ватанджар продолжил, что будет рад, если из Москвы пришлют даже сержанта.
  Вчера на Ставке Наджиб заявил шефу, что сегодня будет еще одна Ставка, так что пусть товарищ Драчев приезжает. Шляповалов в машине спрашивает у шефа:
  - Мне не надо ехать?
  - А зачем, тебя ведь не приглашали.
  Всадник очень обиделся, сегодня носился по посольству и всем говорил:
  - Сегодня узкая Ставка, меня не пригласили.
  На Ставке заслушивали ситуацию под Гардезом. Принято решение отправить НГШ в Мазари-Шариф, а командующего Кабульским гарнизоном генерала Азими в Гардез. Осложнилась ситуация на севере. Опасность блокирования дороги Кабул - Хайратон и захвата Хайратона. А Хайратон - это все военные склады и арсеналы афганской армии и граница с Узбекистаном.
  Хромой Бакы должен сегодня лететь в Москву выправлять позвонки своей дочери.
  ИЛ-76 прилетел из Алма-Аты только после 15 часов, загрузка проводилась в сумятице и неразберихе в щель полуоткрытой рампы. Долго не смогли завести четвертый двигатель. Улетел в сумерках в девятнадцать пятнадцать.
  
  14 ноября
  
  Всадник совсем потерял память. Посылает своего водителя с переводчиком Афониным на заправку, а минут через двадцать спрашивает у Мячина:
  - Ты моего переводчика не видел?
  - Нет, не заходил.
  - Вот сука, проспал, блин.
  
  15 ноября
  
  Док устроил для спецов банкет в министерстве по поводу своего отъезда. После банкета Всадник, Лева и полковник Коробкин остались играть в карты. Когда Дока увидала жена Мячина, спросила, где же ее муж.
  - Они там на совещании остались.
  - Какое совещание в пятницу? Извините, но я эту бл... знаю. В карты играет.
  А такая интеллигентная женщина.
  
  16 ноября
  
  На малом совещании ГВС шеф накричал на полковника Жбанова - специалиста по военным поставкам, и обругал его. Чего-то там он не доложил о поездке генерала Самада - замминистра по вооружениям в Москву.
  Жбанов оправдывался:
  - Я не х...йня, товарищ генерал.
  - А я сказал: "Х...йня!".
  Жбанова откомандировывают.
  
  17 ноября
  
  Ставка прошла без Наджиба. Закончилась за 5 минут. В 15.59 были уже в посольстве. В 18.00 с Володькой Афониным поехали к профессору Грюнбергу в "Ариану". Заехали в Шахри-Нау (новый город), купили шашлыка и водки. Вернулись в подпитии в 21.30 и сразу нарвались на шефа. Уже с полчаса меня искали. По городскому телефону мне на квартиру звонил Наджиб из-за вертолетов, которым не дают добро на взлет из Термеза. Гена Одарич взял трубку, принял информацию, но не уточнил, кто и почему не дает им разрешение. Стали искать меня. Получил втык и стал названивать Наджибу. Выяснилось, что пилоты еще не затарились товаром и сами не спешат вылетать.
  Вчера на совещании искали майора Гавриленко, никто не знал где он. Хотя последний утверждал, что отпрашивался у генерала Аносова. Дома в подпитии Гавриленко сказал, что взорвет Аносова ручной гранатой. Шеф об этом узнал. Гавриленко откомандировывают.
  
  18 ноября
  
  Ну вот полковник Руденко - наш Док - улетел.
  Все посольское руководство второй день ходит в трансе. Руцкой рубанул совместное с Раббани заявление о согласии на исламское правительство. В 10 утра посол в составе делегации из пяти человек выезжал успокаивать Наджиба. К 11 и мы с шефом выезжали поддержать Президента.
  
  19 ноября
  
  Дока, оказывается, шмонали на афганской таможне. Заставили вскрыть ящик, вывернуть карманы. Спросили, откуда у него доллары. Выясняется, что нам зарплату в долларах выдают не совсем законно. По валютному распоряжению Совета министров РА иностранным специалистам и советникам положено выдавать валюту через банк. При этом 40% выдается в афгани по государственному курсу, а остальные 60% - долларами на руки.
  На заседании Ставки Наджиб отказался платить изюм за 144 "Урагана", которые уже в пути. Шеф страшно обиделся, так как выбивал эти снаряды у министра обороны и начальника Генерального штаба. С трудом выбил под изюм, под него же договорился с начальником управления тыла о выделении автомашин для аппарата ГВС. Наджиб сказал, что 252,4 тонны изюма не соберут в течение всего года. Шеф понял, что это произошло с подачи Ватанджара, и решил на совещания в министерство обороны не ездить.
  На совещании аппарата шеф брызгал слюной:
  - Не навязываться афганцам ни в коем случае. Попросят о помощи - помогите. Я больше к министру обороны ездить не собираюсь. Ни ногой! Нечего! Хватит. Приучили. С завтрашнего дня буду ездить с охраной. Порученцу, переводчику, водителю брать с собой оружие. Обеспечить связь машины с оперативным дежурным. Проверить БТР. Чтобы не было разговоров, выполнять приказ или нет. Как это не выполнять?! Да я тебя застрелю, если не выполнишь, и черт с тобой!
  
  21 ноября
  
  Выезд в город группам менее 4-х человек, без оружия и без регистрации в книге учета запрещен. Первый день прошел успешно, но уже сегодня система начала давать сбои. Машина охраны понадобилась жене ГВС для выезда по дуканам. Адъютант без поручений должен был ее прикрывать. Но тут заболел секретчик, выдававший оружие, и ехать в город пришлось без оружия. Однако бдительнее мы стали!
  Навязчивая идея отремонтировать свою "Тойоту"-четырехлетку за счет афганского министерства обороны не дает шефу покоя. Министру обороны объяснили, что Дом советской науки и культуры (?!) выделил для нового начальника штаба аппарата ГВС автомобиль, который нуждается в срочном ремонте. Министр обороны предложил обратиться по интересующему вопросу к начальнику техники и вооружений МО генерал-лейтенанту Асадулле. Все было бы ничего, да при Асадулле состоял советником генерал-майор Томашевский. А Степана Томашевского в аппарате знали как борца за справедливость. За генеральскую справедливость. Его опасался даже шеф. При завозе дефицита в посольскую "Березку" Степан составлял очередность посещения магазина работниками аппарата. Конечно, первыми были генералы. А как же иначе. И чтобы не допустить шантажа со стороны Степена, было принято решение отослать его в Хайратон проверять перевалочные базы.
  Переговорили с Асадуллой. Тот предложил отремонтировать "Тойоту" в автомобильном управлении министерства обороны, что обошлось бы дешевле. Драчев настаивал на ремонте в автомобильном дукане с последующей оплатой счетов Министерством обороны Афганистана. В конечном счете, договорились, что как генерал Драчев решит, так Асадулла и поступит. Ну и, естественно, чтобы об этом знали три человека: шеф, Асадулла и переводчик.
  Степан должен завтра уже вернуться, а сегодня Асадулла заболел и на работе не показывался. А ведь его нужно было поставить перед фактом, что "Тойота" уже в дукане и самое главное сейчас - выбить деньги из банка. И деньги большие.
  Артелью водителей-механиков был составлен список ремонтных работ и деталей, которые нужно закупить. Предполагалось закупить пять колес с колпаками, чехлы, аккумулятор, передние и задние тормозные колодки, цилиндры тормозные передние и задние, фильтр масляный, ремень привода распредвала, ремень генератора, ремень привода кондиционера, контакты распределителя, тормозные шланги, крестовины, шаровые опоры, втулки передние и задние, прокладку головки блока, бампер передний, диск сцепления с корзиной и выжимным подшипником, фонари габаритные и поворотные, стекла задних фонарей, свечи, масло, тормозную жидкость и антифриз. Плюс переборка двигателя, рихтовка, покраска.
  Закупка деталей с их установкой была оценена в 1миллион 200 тысяч афгани или 1200 долларов. Без переборки двигателя. А сама "Тойота-Королла" обошлась в 200 долларов.
  Итак, сумма была определена. Осталось выловить генерала Асадуллу. А Асадулла болел. И Степан не выходил из управления. Нужно было, чтобы Асадулла не болел, а Степан отсутствовал. Поскольку такого благоприятного стечения обстоятельств никак не удавалось заполучить, а приказ переводчику и водителю был поставлен, пришли к выводу, что Асадуллу надо пасти. Пасти в министерстве обороны, куда последний должен приезжать на совещания к министру, но не приезжал, или у управления, работой которого руководил, но там тоже не показывался.
  Недели две мы вместе с водителем выезжали в управление техники и вооружения, парковали машину метрах в 150, и наблюдали за въезжающими и выезжающими машинами, выкуривали по полпачки сигарет, подъезжали к управлению, спрашивали у часового, на месте ли начальник управления. Начальника не оказывалось. На вопрос, прибыл ли господин советник, ответ всегда был положительным. Сделав кислую мину, мы отъезжали. Впоследствии выяснилось, что Асадулла слег в госпиталь. По не зависящим от нас причинам. Но нашего полку прибыло.
  К ремонту "Тойоты" подключились работники спецслужб. Одни советовали отремонтировать машину в советско-афганском транспортном предприятии АФСОТР, другие в мастерской представительства "Тойота", куда машина и была благополучно сдана.
  - Так, надо сказать, чтобы не выбрасывали старые детали. Пусть ремонтируют, но предупреди, чтобы без покраски. Говорят, что в АФСОТРе красят дешевле.
  Договориться в АФСОТРе о покраске в короткие сроки не удалось. Там была очередь на две недели.
  - Ладно. Будем красить в "Тойота-сервис". Сколько стоит?
  - Двести долларов.
  - Ого! Пусть красят. Они хорошо красят?
  - Гарантию дают.
  Не отказавшись от своей идеи, и будучи недовольным из-за недосягаемости Захина, шеф решил обратиться напрямую к министру обороны. Срочно была переведена оценочная стоимость работ.
  Но тут в авторемонт вмешалась политика. На весь мир прозвучало совместное советско-американское заявление по Афганистану о прекращении поставок вооружения и боеприпасов воюющим сторонам. Конечно, заявление афганцев переполошило. Делегация Республики Афганистан во главе с Премьер-министром Халекйаром намеревалась из Нью-Йорка заехать в Москву. Из Кабула решили направить военную делегацию из трех человек для участия в переговорах с советским руководством. В приеме военной делегации Москва отказала. Об отказе в приеме военной делегации министру обороны сообщил военный атташе. Афганцы обиделись, но виду не подали.
  И в этот момент генерал армии Драчев договорился о встрече с министром обороны.
  
  22 ноября
  
  Приехали к министру к десяти утра. После расспросов о здоровье долго беседовали о тяжелом состоянии советской экономики, о том, что Соединенные Штаты без войны победили Советский Союз, о том, что в СССР нет правительства. Драчев пытался сгладить вопрос о военной делегации, что, мол, это нужно рассматривать не как отказ, а как временную задержку в связи с тем, что советское руководство не успело должным образом рассмотреть поставленные афганцами задачи. Так что делегация обязательно поедет в Москву, но позже.
  В кабинет к министру зашел начальник Генерального штаба Делавар. Снова поговорили о политике, попили чаю. В заключении Драчев обратился к министру:
  - Товарищ министр, последний вопрос. Окажите содействие с ремонтом автомобиля.
  - Обратитесь к Асадулле, я ему задачу уже поставил.
  - Так ведь он в госпитале.
  - Ну, тогда обратитесь к генералу Марджану. Хотя нет. Давайте сюда. На сколько там тысяч? Уф-ф-ф! Миллион двести.
  Возникла напряженная пауза.
  - Надо подумать о статье доходов. Я Марджану скажу.
  А генерал-лейтенант Марджан, начальник штаба Главного управления вооружений, был в составе той делегации, которая так в Москву и не уехала. Хотя уже были поменяны афгани на рубли, закуплен товар для торговли в Союзе. Было очевидно, что в подобных условиях Марджан пальцем не ударит, чтобы выполнить просьбу ГВС.
  Прощались сухо.
  Уже в машине шеф стал заговариваться. С его уст срывался только один вопрос, который на протяжении веков будоражил умы русской интеллигенции - что делать? Идя по коридору посольства и постоянно оглядываясь, он все спрашивал себя: "Что же делать?"
  Войдя в свой кабинет, спрашивает:
  - Что будем делать?
  - Видимо, ждать, товарищ генерал.
  - Так, ладно, пусть ремонтируют. Сколько это будет стоить?
  - Миллион двести, но если по минимуму, можно уложиться в пятьсот тысяч.
  - Так... Где же взять деньги?
  - ...?!
  - Где взять деньги?
  - Может, поискать где-нибудь.
  - Ладно, занимайся ремонтом. Деньги найдем. А впрочем, поезжай к Марджану, уточни, ставил ему министр задачу или нет. Но смотри, не попадайся на глаза Степану. Если Степан учует - продаст. Продаст?
  - Продаст, товарищ генерал.
  - Про-да-а-аст. Продаст, говоришь?
  - Как пить дать.
  - Про-да-а-аст. Да, про-да-а-аст.
  - И не задумается даже.
  - Про-да-а-аст. Точно, Степан продаст. Поэтому... ладно... поезжай к Марджану в 3 часа, Степан в это время будет на совещании у меня.
  Мы уже с водителем примелькались у ворот управления по технике и вооружениям. Марджана мы в лицо не знали, но часовой ответил, что начальника нет на месте. На следующий день к поискам Марджана подключился Всадник. Марджана нашли. Нужно было тактично объяснить товарищу, что если ему министр поставил задачу, то Степану об этом знать не следует. Пусть доложит Шляповалову. На что обиженный и не уехавший в Москву Марджан заявил, что никому докладывать не будет, и что министр никакую задачу ему не ставил.
  Шефа охватила паника, сопровождавшаяся расстройством желудка. Включили кондиционер.
  - Так. На совещания к министру обороны больше ездить не будем. Много чести. Я думал поддержать его. А он? Пацан... Мальчишка... Говно! Революционер долбаный! Понаставил танков на пьедесталы... А я ему всегда подарки...
  - Товарищ генерал, может бумажку забрать надо?
  - Какую бумажку?
  - С оценочной стоимостью, что министру передали.
  - А зачем?
  - Мало ли. Зачем следы оставлять? А то еще шантажировать начнет.
  - О, е, точно. Надо забрать. Надо забрать бумагу. На-а-до забрать. Поезжай к Марджану, а если у него нет, езжай к начальнику канцелярии министра.
  - А если она у министра?
  - Если у министра - Шляповалов возьмет. Бумагу надо забрать. Понял?
  - Понял.
  И опять начались поиски Марджана...
  
  23 ноября
  
  Исторический день! При посадке в бронированный "Мерседес" защемил 230-килограммовой дверцей палец генералу армии Драчеву. Шеф полдороги охал и ахал, а Всадник рассказывал ужасные истории, когда танковым люком обрубало пальцы.
  Володька Афонин уточнял, по какому пальцу попало. Волновался, что теперь в носу неудобно будет ковыряться.
  
  24 ноября
  
  На ставке Наджиб выразил Драчеву обиду за то, что афганская военная делегация не смогла вылететь в Москву. Попытки ГВС разъяснить ситуацию не дали должного результата. Стороны остались при своих. При выходе из бункера спрашивает:
  - Ты ему перевел, что я позавчера беседовал с министром обороны, но разговор не получился?
  - А вы разве это говорили?
  - Еж твоють, му-у-да-ак. Не перевел, что ли?
  - Не помню, товарищ генерал, чтобы говорили.
  - Му-у-да-ак.
  Сели в машину.
  - Анатоль Санч, я говорил, что...
  - Да-а. А как же. Конечно, говорили.
  - Что с министром обороны беседовал, но разговор не получился?
  - Да-а, говорили. А как же. Говорили.
  - Да вот, мудак не перевел.
  - Да перевел. Я слово в слово перевожу.
  - А перевел, что разговор не получился?
  - Я перевел, что разговор не совсем удался.
  - Конечно, не совсем. Как же иначе?
  - Перевел, товарищ генерал.
  - Смотри мне, а то сразу... Мудак.
  
  26 ноября
  
  Шляповалов носился с паспортами для афганцев. Припахал переводчика Одарича. Гена носился между консульством, где не ставили визу, Обловым - советником-посланником, к которому Всадник обращался за помощью, послом, к которому обращался Облов с просьбой Всадника, консульским отделом, куда звонил посол, но, в конце концов, консул убедил посла, что это нарушение инструкции. Посол согласился, что нарушать инструкцию нельзя. И круг снова завертелся: Всадник - Облов - посол - консул. Гена прошел вторично Малую буддийскую колесницу, однако из четырех паспортов один оказался просроченным и, хотя виза на него была выписана, консул этот паспорт попридержал. А в это время телефон у меня на квартире разрывался. Искали Гену по поводу паспорта для Солдатского. Который улетает 27-го. Пришлось на час уйти из квартиры.
  
  27 ноября
  
  Всадник спрашивает у своего переводчика Афонина:
  - Ты бы поехал сейчас в Москву на неделю?
  - Я? Нет. У меня недавно жена была. Да и осталось-то две недели. Зачем доллары терять?
  - А Томашевский сам поехал на неделю в Термез.
  - Наверное, штамп пересечения границы в паспорте ставить не будут.
  - Да нет, его приказом отдали.
  - Значит, торговать будет. Сейчас в Узбекистане ткани дорогие. Здесь наберет - там толкнет.
  - Ну, разве это генерал?
  
  1 декабря
  
  Афонин заболел. Всадник упросил шефа взять меня. Беседовали с министром обороны.
  - Товарищ министр, как вы считаете, есть ли опасность сепаратистских тенденций в Афганистане?
  - Такой опасности, по-моему, нет. Даже в случае прихода к власти Гульбеддина. Афганистан не будет подвержен разделу.
  - А север?
  - Кто на севере - таджики, узбеки, туркмены? Никто из них не сможет противостоять пуштунам, а они не допустят раздела Афганистана. Тем более что и на севере вдоль границы проживает много пуштунов.
  - А на юге?
  - Кто на юге? Белуджи?
  - Товарищ министр, так пуштуны и белуджи - это одно и то же.
  - Что он говорит?
  - Товарищ Шляповалов считает, что пуштуны и белуджи - это одно и то же.
  - Это не совсем так.
  - Ну как же! Я в справочнике читал.
  - Товарищ генерал, не спорьте с пуштуном о том, кто пуштун, а кто белудж.
  - Да у них и язык-то один.
  - Анатолий Александрович, у них два языка, и они разные. Я это знаю. Помните у Высоцкого: "Я был белуджем и судьбину клял"? Высоцкий же не о пуштунах говорит, а о белуджах.
  Подобные доводы убеждали. Всадник все-таки согласился, что между пуштунами и белуджами существуют некоторые различия.
  
  4 декабря
  
  Некоторые самолеты "воздушного моста" не заправляют уже и в Ташкенте. В связи с этим упорно ходят слухи (со ссылкой на авиадиспетчеров), что улетать будем раньше. С 20-го по 24-е.
  Володька Афонин выздоровел, и уже второй день работает с Всадником. В половину девятого утра тот ставит Володьке задачу:
  1. Забрать паспорта у афганцев и отдать в консульский отдел.
  2. Съездить с водителем в ремроту, решить вопрос с глушителем - заехать на базар и купить.
  3. Заехать в автохозяйственное управление.
  4. Без пятнадцати десять быть с машиной в посольстве.
  Генерал Мячин добавляет:
  - Не забудь до без пятнадцати десять трахнуть хозяйку и накормить Жучку.
  - Хозяйку я и сам трахну. Ха-ха-ха!
  
  8 декабря
  
  Воскресенье. С утра съездили к Наджибу, доложили по поставкам: 5200 бомб могут не поставить. Сегодня началась загрузка кишмиша. Первый ИЛ-76 увез 17,5 тонн.
  
  10 декабря
  
  Всадник назначил на 11.40 совещание по поводу того, что афганцы отказываются устраивать прощальный ужин, и поэтому планируется застолье своими силами в клубе. Выпив с утра две бутылки водки с Мячиным в министерстве и проигравшись в "Кинга", Всадник на совещание опоздал на 30 минут. Удивился, что мало народу. Генерал Аносов ему:
  - Еще через пять минут вы никого здесь не увидели бы.
  - Я думал, что здесь все люди военные. Есть приказ - выполняй!
  - Мы-то военные.
  - Товарищ генерал, выйдите вон!
  Аносов пошел сразу к шефу и доложил, что Всадник в присутствии офицеров и прапорщиков обругал и выгнал его с совещания.
  Шеф взгрел Всадника.
  
  11 декабря
  
  Шляповалов вчера в машине рассказывал, что ему отказали в Главном управлении кадров МО в звании и в должности. Шеф посоветовал ему ехать числа 15-го. Но у Всадника 19 декабря мероприятие в министерстве обороны по поводу нерушимой советско-афганской дружбы и нашего отъезда. Собирается лететь 20-го или 21-го.
  
  12 декабря
  
  Всадник мечется в поисках должности в СНГ. Спрашивает у шефа:
  - Товарищ генерал, а если у Наджиба попросить орден для министра обороны Шапошникова?
  - Анатолий Санч, ты что же, сам вручать его будешь?
  Вчера отговорил, а сегодня он сунулся с этой просьбой к Ватанджару. Тот задал аналогичный вопрос. Всаднику пришлось забрать свою бумагу, после того, как Ватанджар пообещал обратиться с этой просьбой к Президенту.
  Кстати, как это новообразование СНГ переводится на персидский? Союз - это иттихад. Советский Союз - иттихаде шурави (эти гады шурави). СНГ - тоже союз. Спасибо Наджибу, назвал Коммонвелтом (Commonwealth).
  
  14 декабря
  
  Всадник два дня подряд решал с генералом Аюбом - начальником секретариата министра - вопросы организации прощального банкета. Согласовывали списки приглашенных. Вычеркнули из списка "человека без поручений" и водителя ГВС. Планируется два банкета. Первый 18 декабря для разведчиков и полковников, второй - для ограниченного количества генералов с участием ГВС и министра обороны. Аюб не хотел включать генерал-лейтенанта Перфильева, так как тот остается. Когда же Всадник настоял, Аюба удивила фамилия:
  - Пир филь? (Старый слон?)
  
  15 декабря
  
  В связи с некоторыми расходами по поводу прощального ужина (4 тысячи афгани на водку и 2 тысячи на еду) Всадник пытается сдать не всю сумму, а лишь на еду. Водки у него 15 бутылок, купленных еще по 150 афгани. Сейчас носится с идеей продать всю свою водку по 2000 афгани за бутылку.
  
  16 декабря
  
  Осталась одна баня по графику.
  На торжественном банкете в посольстве по поводу отъезда шеф не предупредил посла, что дата вылета нам неизвестна, и открыл ему точную дату. А тот нам. Итак, 24-го и 27-го.
  
  18 декабря
  
  Ставка, на удивление, немного затянулась. Вечером в 18.00 прощальный банкет в министерстве обороны. Посол не приехал, так как его перехватил Пактин и увез в МВД. Присутствующим вручили медальки "От благодарного афганского народа". У меня уже вторая, хотя по статусу положена одна. Министр просто достал из ящика и вручил.
  Замысел проведения банкета принадлежал Всаднику, однако произошли некоторые сбои, как то: афганцы водки не обещали, пришлось с каждого участника собрать по бутылке, да к тому же Всадника не избрали тамадой. Он очень обиделся, и весь вечер сидел хмурым. Банкет прошел спокойно, без оптимистических призывов и заверений в победе. Всаднику вечер не понравился: стол бедный, весело не было, и вручили не боевые награды.
  27 декабря - знаменательная дата. Ровно 13 лет назад в 1979 году советские войска десантировались в Кабуле. День в день и уходим.
  
  19 декабря
  
  Утром на пробежке в 6.30 встретил Всадника.
  - Анатолий Александрович, куда это вы в такую рань?
  - Да вот, проснулся в 4.30, решил перебрать бумаги, а жена назвала меня лунатиком и выгнала.
  - А сейчас-то куда?
  - Да поеду в министерство обороны.
  Вчера Володька Афонин застал Всадника с ворохом матрацев, которые тот тащил к машине. Мог бы Володьку попросить донести, но не стал. Все везет Хабибу - старшему переводчику министерства. Позавчера залил ему две бочки авиационного топлива.
  Лично видел, как Всадник выносил масляный радиатор.
  На проводах в оперативном управлении Всадник заверял генерала Хашема, что афганцы не использовали его даже на 30%. А ведь он здесь все знает. Выдвигал проекты на перспективу, а именно: развить газовый комплекс, перевести автомашины на заправку газом, а платить иностранным фирмам только мрамором, а никак не газом, золотом или валютой.
  - У меня масса идей, вот сегодня проснусь в 3 утра, и буду думать.
  
  20 декабря
  
  С 10 до 13 была организована экскурсия для сотрудников аппарата ГВС и их жен. Уже к 11-ти всем хотелось есть. Фотографировались и снимались на видео. Лев Семенович Мячин балагурил в автобусе, утверждал, что женщин здесь хоронят глубже, чтобы и в загробной жизни мужчина был над женщиной. Ему, конечно, не верили. Спросил меня. Я сказал, что правоверный мусульманин в том мире не собирается продолжать жизнь со своей законной земной супругой, так как его там ждут вечно молодые гурии, особенность которых заключается в том, что после любовных утех у них восстанавливается девственная плева. На это Лева ответил: "У них уже все это происходит!".
  Посол вышел к нам для коллективной съемки. Не зная, чем нас порадовать, сказал, что пришла шифровка: с сегодняшнего дня МИД СССР больше не существует. Лева добавил:
  - Когда у соседа хата горит - это тоже приятно.
  В 15.00 банкет у шефа на вилле. Перфильев после пятой рюмки убеждал, что прошибет головой дверь. Попытались отговорить, мол, женщины присутствуют. После чего "Старый слон" высказал сокровенное:
  - Поскольку я совершенно болен и руки переломаны, меня не хотели пускать в Афганистан. Поставили условие - разбить каменную стенку. Они рассчитывали, что я руками не смогу, а я головой разломал.
  Этот человек остается за главного.
  
  21 декабря
  
  С утра шеф дергал с поздравительными открытками для генерала Панкина - советника при МВД, а к вечеру - для Облова. Всадник в это время сидел в кабинете. Тоже загорелся желанием поздравить Облова. Драчев сказал, чтобы не выпендривался, так как открытку подписывают от аппарата ГВС. Всадник согласился для порядка, а в коридоре взял-таки у меня открытку.
  Володька Афонин сказал, что Всадник накатал на 15 страницах "Завещание афганскому народу и будущему правительству страны" и припахал его переводить. Речь в "Завещании" идет об организации партизанской войны правительственными войсками, а также включает в себя экономический раздел. Разъясняет афганцам, как им торговать с Западом: построить нефтеперерабатывающий завод, автомашины перевести на газ, а расплачиваться только мрамором.
  Шеф о "Завещании" не знает.
  
  22 декабря
  
  Узнав о "Завещании", шеф назвал Всадника "откровенным дураком".
  В 15.30 Всадник организовал поездку в МО для получения подарков от министра. Собралось 6 человек, а машины - ни одной. В конце концов, машину нашли. Генерал Мячин сел за руль, мы с Всадником на переднем сиденье. Лева машину гнал. В повороты вписывался без снижения скорости. Всадника от такой езды лихорадило, но Лева отвечал:
  - Спокойно! Кто за рулем? Скорость - всего 12 километров в час.
  Подарки вручал генерал Аюб. Досталось всем по коврику, а Драчеву, Всаднику и Леве - еще по коробчонке. Аюб закатил речь. Всадник ответил еще цветистее.
  Николай Степаныч Клуша - порученец ГВС или "человек без поручений" - сопровождал жен шефа и Всадника по дуканам. Всадница покупала мандарины. Сторговавшись, заказала пять килограммов, потом остановилась на трех. Получив пакет с мандаринами, Всадница захотела один попробовать, достала, и дала жене шефа. Та очистила половину и разделила по две дольке каждому, а неочищенную половину оставила дуканщику, так как никто не хотел ее есть. Степаныч добавил, что это, мол, тебе для других покупателей на контроль вкуса. Дуканщик, улыбнувшись, согласился. Когда уже отошли метров на пять от дукана, Всадница вспомнила, вернулась, забрала половину мандарина, очистила и съела.
  Генерал Томашевский уточнял у Всадника, в каких же размерах обворовали квартиру Корытко.
  - Вынесли шесть коробок и телевизор.
  - А сказали, что всю квартиру голой оставили. Разве это обворовали? И стоило ли собирать по десять долларов на этот случай?
  
  23 декабря
  
  Всадник собирается в МО представлять аппарат Перфильева.
  Шеф в бане намекнул, что афганцы собираются устроить нашим последним спецрейсам таможню. Сведения идут из трех источников. Вот так провожают настоящих боевых друзей!
  С утра ожидали приезда Руцкого. До этого долго искали российский флаг, в конце концов, пошили. Прошла команда о построении всего состава контрактов в 14.00 для торжественного поднятия государственного флага. Прилетел только в 17.20.
  
  24 декабря
  
  Руцкой в обед улетел. Возглавлял делегацию в Пакистан для освобождения военнопленных. Ему дали одного, оказался туркменом, но не нашим, а афганским. Оставили пленного в Кабуле.
  На последнем совещании аппарата ГВС шеф долго и принципиально объяснял, что нужно рассчитаться со всеми долгами. Расплатиться за телефонные переговоры, сдать телевизоры, магнитофоны и другую технику, взятую у афганцев. Выяснилось, правда, что пропал японский телевизор "Тошиба", выделенный министерством обороны генералу армии Драчеву. Синицын доложил шефу, а тот как обычно в подобных случаях:
  - Ну, ты разберись там.
  Этот телевизор Степаныч запаковал еще летом и благополучно отвез в Союз шефу на дачу. Пусть внуки смотрят.
  
  25 декабря
  
  Для нас самолета не было вчера, нет и сегодня. Сначала в Кокайтах (Узбекистан) не было погоды, а сегодня в Запорожье. Новые даты отъезда - 26 и 27. Два дня до отлета, а Драчев планирует посетить министерство сегодня и ставку завтра. Успеть бы фруктов домой купить.
  Собираемся ехать к Делавару, вернувшемуся с севера. Пока ждали звонка от Мячина, шефа увели опохмеляться на виллу МВД. Когда же Мячин позвонил, шеф решил подождать с выездом. Видимо, дастархан накрыт знатный. Два дня назад отпрашивался у него съездить по дуканам, так он задал принципиальный вопрос:
  - А на х...?
  Это при том, что его жена со Степанычем с утра до вечера не вылезает из дуканов. Собирается еще картофеля на посадку здесь взять. Наверняка меня припашет, а у меня афганей-то уже нет.
  К 10 утра шеф уже надрался на вилле МВД. Туда же подъехал и Делавар. Два раза пришлось туда бегать. Первый раз - чтобы перевести какую-то умную мысль, а второй раз - чтобы принести курительную трубку Делавару в подарок. Степаныч заверяет, что этих трубок он самолично завернул не один десяток. Раздаривает подарки, которые вручались ему ранее, чтобы сэкономить на наличности.
  
  26 декабря
  
  Все. Упакованы все коробки да два ящика консервов. На консервах еще год продержимся. Говорят, что в Москве совсем плохо с продуктами.
  Вчера пока шеф квасил в МВД, успел съездить со Степанычем в город за фруктами. Степаныч по таким грязным местам повозил, куда и приличный афганец не пойдет. Зато сэкономили афганей пятьдесят (0,05 доллара).
  
  27 декабря
  
  Какая там афганская таможня?! Ил-76 загрузили под самый потолок. Особенно постарались комитетчики. У каждого ковров и бытовой техники на маленький магазин. Кто там сможет все проверить?
  Все, прощай Афган!
  
  P.S. Генерал-лейтенант Перфильев, возглавлявший группу военных специалистов из 12 человек, после встречи нового 1992 года неудачно столкнулся с асфальтированной дорожкой и два месяца не выходил из квартиры. Афганцы уже советских к себе не подпускали. Все общение с афганскими военными происходило только по поводу возврата министерству обороны бытовой техники и оплаты телефонных счетов. Все плавно шло к своему концу. 20 апреля 1992 года последние военные специалисты покинули Афганистан. 21 апреля попытался улететь Президент Наджибулла, но свои же и не позволили. А на следующий день в Кабул вошли моджахеды.
  
Оценка: 6.80*14  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023