ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. Духовное огнилище души русского человека

Духовное огнилище души русского человека

Покорение. Новгорода Иваном III в 1478 г.

Высылка знатных новгородцев в Москву.

Художник А. Кившенко

Добродетели русского человека

Много ... христианских добродетелей было присуще русским людям старой России, как проявление все той же веры их. Но особенно они отличались милосердием к бедным и гостеприимством.

Архиепископ Серафим (Соболев).

Благочестие стало коренным, типическим свойством русского человека

А.А. Царевский

Своею практической стороною действуя на волю и на сердце русского человека, Православие и воспитало в нем те качества, которые объединяются в общем понятии благочестия. Благочестие стало коренным, типическим свойством русского человека, и вся нравственная жизнь его начала слагаться по христианскому идеалу.

Лучшие люди старой Руси, проникаясь этим идеалом со всею горячностью и увлечением первых прозелитов, стремились к осуществлению в поведении своем всех даже аскетических предписаний христианской морали; почитая идеалом христианской жизни и венцом добродетелей полное отречение от мира и плоти, они старались приблизить свою и мирскую жизнь к "спасенному пути" монашеского подвижничества.

Спешу, впрочем, оговориться, что никоим образом не следует в своем представлении идеализировать древнерусского человека, нельзя представлять себе его святым и безупречным: с точки зрения всесовершенного идеала христианской нравственности, жизнь русского человека, как и сама личность его нравственная, представляла очень много и темного, и несовершенного. Ведь уродливые явления, нравственные аномалии всегда существовали и будут существовать в человеческом обществе; зло и добро, порок и добродетель, нечестие и благочестие, несмотря на необъятное различие их взаимное, всегда существовали вместе. Это тем более нужно сказать о нашей старине, когда народ русский только что призван был в Православие из дикого состояния.

Во всяком случае величайшая заслуга Православия в том была, что оно, указав идеал жизни благочестивой, раз навсегда привязало к нему помыслы и стремления русского человека, а своими благодатными средствами, несомненно, сообщило последнему и энергию, силу воли в достижении этого идеала. Благочестие стало заветною целью, в стремлении к которой слились нераздельно все русские люди.

При этом представители и вожди народа, не только духовные, а и мирские, как, например, князья, шли впереди, так сказать, навстречу народному благочестию и возгревали рвение к нему в массе народной своим авторитетным примером, подавали достойные подражания образцы христианской жизни, богобоязненных обычаев, ревности о славе Божией. Вера Православная и явилась на Руси великою жаждущею силою, воспитавшею всему миру известное "русское благочестие", - силою, создавшею отличительные особенности и нравственные доблести русского человека. Правда, некоторые духовные качества, как, напр., храбрость, гостеприимство, прямота, считались особенностями вообще славянского типа еще и во времена язычества, но Православие подняло и одухотворило эти качества, сообщило им высшее нравственное достоинство, указало для них более сознательные и чистые основы, святые побуждения.

Кроме того, под влиянием Православия в русском народе создались новые, дотоле несвойственные ему, нравственные добродетели, ставшие теперь также существенными и типическими качествами русского человека, каковы, например: набожность, честность, смирение, терпение, незлобие, милосердие и т. п. евангельские именно добродетели.

Ярославль. Эмблема 17 в.

У нас первые движущие силы - любовь и вера

И.А. Ильин

Есть народы, которым надо, прежде всего, понять умом и на основании этого решить волею. У нас же - первые движущие силы любовь и вера.

Без любви русский человек становится лентяем и мотом, пассивно прозябающим существом; без веры - русский человек становится безразличным резонером, пустым и вредным разговорщиком. Чтобы действовать, русский человек должен твердо поверить во что - нибудь, пусть - в ложное или дикое, хотя бы в то, что "всякая вера нелепа и всякая любовь вредна"; тогда из него выйдет, по крайней мере, активный нигилист или воинствующий безбожник. Ум и воля приводятся у русского в движение любовью (или соответственно, ненавистью) и верою.

Поэтому русское национальное воспитание должно непременно обращаться к иррациональной глубине инстинкта, к страсти человека, к его живому и глубокому чувству, - чтобы разбудить чувствилище человека духовным содержанием, чтобы ранить, пленить, влюбить душу в Божественное, в Бога на небесах или в божественное обнаружение его на земле, а лучше всего - в оба эти предмета. <...>

Такой любви и такой веры требуют от русского человека три великие "предмета":

-- Бог,

-- родина и

-- национальный вождь.

<...>

Но, чтобы так беззаветно полюбить и беззаветно поверить, надо увидеть духовными очами то, что любишь и во что веришь.

Необходима духовная очевидность. Русский национальный характер должен быть построен на очевидности и может быть построен только на ней. Это и только это соответствует душевному естеству и укладу русского человека.

Очевидность - вот простое и единое слово, к которому я свожу воспитание русского национального характера и следовательно все возрождение России. На очевидности - на духовном оке, на зрении сердца, на созерцании любви - построена была Россия: и русское православие, и русская добродетель; и русское правосознание, и русское геройство; и русское искусство, и русский характер.

<...>

Очевидность есть источник убеждения, убежденности; она есть источник духовной принципиальности и духовного характера. Именно к очевидности в ее полном и глубоком значении может быть сведена творческая идея нашего будущего.

<...>

И вот, далее, есть закон духа, согласно которому человек вживает силы своей души в то содержание, которое дается ему в акте очевидности. Я имею в виду тот закон, который выражен в евангельских словах: "где сокровище ваше - там и сердце ваше будет" (Лук. 12, 34).

Человек, найдя свое духовное сокровище, вживается в него в течение всей своей жизни - иногда сам того не сознавая. Это сокровище становится его главным предметом, его иррациональной идеей, метафизическим лейтмотивом его жизни. Такой человек приобщается моно - идеизму - т.е. он одержим той единой идеей, которую принес его сердцу Божий луч; и вследствие этого он сам уподобляется этой идее.

<...>

Именно в силу этого закона так бесконечно важно привить ребенку способность молиться, т.е. собранно, целостно, огненно возноситься к Богу и принимать в себя Его благодатное излучение и веяние. В этом процессе человек постепенно и незаметно создает в себе самом, в глубине своей души некое духовное огнилище, некий центр, как бы несгораемую купину, из которой он будет исходить в своих оценках, решениях и делах, и которою он будет определяться в жизни. <...>

Таковы основы духовного характера со всеми последствиями и проявлениями. Из них проистекает прежде всего - умение владеть собою: самому устанавливать для себя закон жизни и поведения, и самому свободно этот закон выдерживать и соблюдать (то, что можно передать греческим словом автономия - по-русски буквально самозаконие).

Это автономность характера - это самообладание, этот самоудерж является условием верности и свободы Ибо для того, чтобы блюсти верность - церкви, родине, правительству, жене, своему слову - нужна не только преданность сердца, но еще и живая, волевая власть над самим собою, над произволом своего ума, над кипением своих страстей, над своею корыстью и ленью.

Русский человек силен тогда, когда он целен; а цельности он достигает прежде всего и больше всего через свободу - через внутреннюю свободу любви и свободу веры. И замечательно, что этой свободой любви и веры проникнут дух русского православия - этой главной и величайшей воспитательной силы в истории русского народа.

Шлем князя Ярослава Всеволодовича.

Нач. 13 в.

Критерий истины для русского - всегда в конечном счете опыт.

Соборность и политика

С.Л. Франк

Русский человек страдает от бессмыслицы жизни. Он остро чувствует, что, если он просто "живет как все" - ест, пьет, женится, трудится для пропитания семьи, даже веселится обычными земными радостями, он живет в туманном, бессмысленном водовороте, как щепка уносится течением времени, и перед лицом неизбежного конца жизни не знает, для чего он жил на свете. Он всем существом своим ощущает, что нужно не "просто жить", а жить для чего-то.

Критерий истины для него - всегда в конечном счете опыт. Опыт означает для русского в конечном счете то, что понимается под жизненным опытом, т.е. внешней стороной истины, не проникая в ее внутреннее ядро. В то же время, что-то "узнать" - означает приобщиться к чему-либо посредством внутреннего сознания и сопереживания, постичь что-либо внутреннее и обладать этим во всей полноте его жизненных проявлений. Вот почему опытное знание русских, как правило, неполно и неточно.

Если мы обобщим особенности русского мировоззрения, то обнаружим: в частности принцип жизненного опыта, познание через переживание и, наконец, то, что мы назвали соборность, или принципом общности, принципом единства отдельных личностей, их переплетения во всеохватывающей, живой целостности духа., то это обобщение позволит нам ощутить, как глубока, конкретна и всеобъемлюща та истина, к которой стремится русский дух.

Еще одна национальная черта - характерное предубеждение против индивидуализма и приверженность в определенного рода духовному коллективизму. Речь идет о своеобразном понятии, которое в русском церковном языке, а затем и в сочинениях славянофилов выражается непереводимым словом "соборность", происходящим от слова "собор". Этой соборностью, или "принципом общности", на который настроен русский дух (и который славянофилы называли также "хоровым принципом" русской жизни), объясняется, что политика, политическая борьба играет в русской духовной жизни чрезвычайно большую роль.

Новгородская печатъ Ярослава Мудрого.

11 в.

Евангельская добродетель милосердия, сострадания благотворительности у русских

А.А. Царевский

Еще более усвоена была русским человеком евангельская добродетель милосердия, сострадания, благотворительности. Возможно деятельное, живое участие в судьбе всех страждущих, несчастных, бедных и доселе остается насущною религиозною потребностью набожного русского человека.

Высокий образец в этом отношении подавали народу русскому цари и высшее духовенство, для которых именно милосердие христианское считалось первейшею обязанностью и высшею доблестью. На царских, патриарших и епископских дворах в старину сплошь и рядом "давались кормы", устраивались обеды нищей братии, ежедневно "творилась святая милостынька"; в дни великих праздников, в посты, а также в случаях наиболее важных, радостных или горестных событий жизни своей цари, например, сами ходили по тюрьмам, богодельням, келиям при церквах и лично оделяли немощный и бедствующий люд своими подаяниями.

"Бог свидетель сему, - говорил, например, Борис Годунов народу после венчания на царство, - никтоже убо будет в моем царствии нищ или беден! И сию последнюю разделю со всеми!" - добавил он, потрясая ворот своей рубахи. Призреть странника, накормить голодного, подать "несчастненькому" (арестанту), "сотворить милостыньку" - всегда было священным долгом и всякого русского человека. Известный католик Фабер в своем сочинении "O религии московитян". (1525 г.), при всем желании замаскировать добрые проявления православной жизни на Руси, все же говорит: "Русские любят подавать нищим милостыню; они их одевают, питают, поят, оказывают гостеприимство, - таким образом не скупо, а с радушием и полною щедростию сеют семена покаяния, поста, молитвы и прочих подвигов, чтобы потом пожать плоды".

Ансамбль Новгородского Ярославова дворища

Дух русского народа велик и могуч

В.Г. Белинский

Дух народный всегда велик и могущ...

<...>

Но такова участь даже и великого народа, если враждебная судьба или неблагоприятное историческое развитие лишают его потребной ему сферы и для необъятной силы его духа не дают приличного ей содержания: в минуты испытания, когда малые духом народы падают, он просыпается, как лев, окруженный ловцами, грозно сотрясает свою гриву и ужасным рыканьем оледеняет сердца своих врагов; но прошла буря - и он опять погружается в свою дремоту, не извлекая из потрясения никаких благоприятных результатов для своей цивилизации.

<...>

Вид Звенигородского Савино Сторожевского монастыря.

Гравюра 1843 г.

Твердость, мужество и долготерпение наших праотцов

М. Гастев

В природе человека есть энергия, упругость, которая противится всем внешним обстоятельствам, как бы они худы, неприязненны ни были, как бы ни стесняли ее. Она имеет способность, нужды, кои пробиваются сквозь все препятствия. Множество причин может их сжать, совратить с естественного направления, нарушить, остановить их развитие, но ничто не может их уничтожить. Они ищут, всегда находят себе отверстие, тропинку, и рано или поздно развиваются, достигают определенного пункта.

Русский народ, угнетаемый многие веки всякими бедствиями, уцелел, восстал. В его движении мы видим ход естественный, но весьма медленный, задержанный многими препятствиями. Он долго боролся с судьбою, долго не видел ясного солнца на горизонте своей жизни. Мы с ужасом смотрим на прошедшее; не верим глазам своим, соболезнуя о бедствиях, постигших Русскую землю; дивимся твердости, долготерпению наших праотцов. Они ценою скорби купили счастье для нас, потомков.

<...>

Юрий Долгорукий в Смоленске.

Миниатюра из Радзивиловской летописи. 16 в.

Свободолюбие и согласие

Н.М. Карамзин

Сей народ, подобно всем иным, в начале гражданского бытия своего не знал выгод правления благоустроенного, не терпел ни властелинов, ни рабов в земле своей и думал, что свобода дикая, неограниченная есть главное добро человека. Хозяин господствовал в доме: отец над детьми, муж над женою, брат над сестрами; всякий строил себе хижину особенную, в некотором отдалении от прочих, чтобы жить спокойнее и безопаснее. Лес, ручей, поле составляли его область, в которую страшились зайти слабые и невооруженные.

Каждое семейство было маленькой, независимой республикою; но общие древние обычаи служили между ними некоторою гражданскою связию. В случаях важных единоплеменные сходились вместе советоваться о благе народном, уважая приговор старцев, сих живых книг опытности и благоразумия для народов диких; вместе также предпринимали воинские походы, избирали вождей, хотя, любя своевольство и боясь всякого принуждения, весьма ограничивали власть их и часто не повиновались им в самих битвах. Совершив общее дело и возвратясь домой, всякий опять считал себя большим и главою в своей хижине.

<...>

Славяне... показывали силу свою в разных играх воинских, сожигали труп на большом костре и, заключив пепел в урну, ставили ее на столпе в окрестности дорог. Сей обряд... изъявляет воинственный дух народа, который праздновал смерть, чтобы не страшиться ее в битвах, и печальными урнами окружал дороги, чтобы приучить глаза и мысли свои к сим знакам человеческой тленности. <...>

Псков.

Панорама города из-за реки Великой. 15-16 вв.

Рисунок Г. Я. Мокеева

Чистота и целомудрие

И. Снегирев

Где добры в народе нравы, там хранятся и уставы, гласит пословица русская, полагающая твердою основой законам нравы; доброта и чистота оных вместе с благоговением к вере питают тот дух порядка и подчиненности, который упрочивает общественное и семейное благоденствие теснейшим соединением одного с другим.

Почитая доброе имя главным отличием жизни человеческой, предки наши говаривали:

Береги честь смолоду, а здоровье под старость. "Новгородская честь" и "новгородская душа", так равно "псковское крепкое слово" заменяли клятву и обратились в поговорку. Сколько у предков наших уважалось честное слово, как залог доброй совести, то известно из преданий, грамот, летописей, законов и следующих пословиц:

-- Слово-закон.

-- До слова крепись, а давши слово, держись.

Все достойное уважения и драгоценное называлось честным: например, честные родители, честный человек, честная девица; отсюда и честность принимается за нравственное отличие жизни семейной и гражданской. Такова старинная честь, личная и общественная! Сие слово, происходящее от глаголов "чтить" и "честить", означает также и угощение как почесть, что видно из следующих народных мнений:

-- Честь приложена (гостю), а от убытку Бог избавил.

-- Честь честью, а дело делом.

Угрозою совести и общего мнения у русских бывал стыд, который ставился выше казни и принимаем был не только в смысле срама и бесчестия, но и добросовестности и целомудрия; ибо:

-- В ком есть стыд, в том и совесть.

-- В том и Бог, в ком есть стыд.

Стыд и стыдливость вмесите со смирением почитались драгоценным украшением юношества обоего пола и душою супружеской жизни:

-- Смиренье - девичье ожерелье.

-- Смиренье - молодицы ожерелье.

Выше мы заметили, что уставы предков и затворы теремов охраняли стыд девичий, который, про старинному предубеждению, был до порога. Гербенштейн в ХVI веке уверяет, будто у предков наших "вся честь женщины, особливо девицы, поставлялась в том, чтобы им не быть видимыми от посторонних людей и что женщина или девица невозвратно теряла доброе имя, если ее видел какой-нибудь посторонний мужчина, кроме отца и матери да близких родных".

Нарушение женского стыда и целомудрия считалось величайшим преступлением, позором и соромом.

Рязанская княгиня Евпраксия, по убиении супруга своего Батыем, "зразилась" (убилась), свергнувшись с высокого терема для избежания насилия варвара, ею плененного. Владимирская княгиня Агафия с дочерью предпочли лучше сгореть в успенском соборе, нежели предать себя на поругание татар. И в 1812 году две дочери священника Марка в Москве бросились в реку от преследования врагов, покушавшихся на их честь и непорочность.

У нас свой путь и свои задачи

Уничтожение Новгородской республики.

1478 г.

И.А. Ильин

...Россия нуждается больше всего в самостоятельном национальном творчестве: в углубленном, свободном, непредвзятом созерцании и постижении; в созидании, исходящем из любви к родине, а не из ненависти к обидчикам другого класса, в творческом - идейном, программном и тактическом, политическом и социальным.

Положение наше, русских патриотов, единственно в своем роде: и это мы должны усвоить крепко; от этого мы должны отправляться и именно так осмысливать нашу задачу. Ни один народ в мире не имел и не имеет ни такой территории, ни такого национального состава, ни такой истории, как Россия.

У нас своя, особая вера, свой характер, свой уклад души. Мы иначе любим, иначе созерцаем, иначе поем. У нас иное правосознание и иная государственность. Так было всегда. И так обстоит особенно теперь, после всего, перенесенного Россией в революции.

Поэтому механическое заимствование у других народов сулит нам добра меньше, чем когда-нибудь; и только те из нас, которые потеряли живое чувство России или, может быть, никогда не имели его, которые не видят, а, может быть, никогда не видели, ее своеобразную проблематику (духовную и религиозную, психологическую и национальную, политическую и хозяйственную) могут думать, что Россия спасется какой-нибудь слепою формою западничества. <...>

... Русские патриоты в борьбе за Россию должны сами творить и полагаться на свой разум и на свои силы. <...>

Русская армия искони была школой русской патриотической верности, русской чести и стойкости. Самое воинское звание и дело заставляет человека выпрямить хребет своей души, собрать свою распущенную особу, овладеть собою и сосредоточить свою выносливость и мужественность. Все это элементарные предпосылки характера. Армия невозможна без дисциплины и усердия. Армия требует воинского качества. Она гасит в душах лень и похоть раздора. Она приковывает волю к воинской чести, чувство единства и солидарности - к своей воинской части, а сердце к родине. Это есть школа характера и государственно-патриотического служения.

В будущей России образование не должно отделяться от духовного воспитания, - ни в народной школе, ни в гимназиях, ни в профессиональных училищах, ни в университетах.

Русский учитель должен прежде всего продумать и прочувствовать до конца свою великую национальную задачу. Он не специалист по ликвидации безграмотности (не "спецликбеза"), а воспитатель русских детей.

Он должен знать и понимать, что дело не только в развитии наблюдения, рассудка и памяти, а в пробуждении и управлении духовности в детях.

Поэтому он должен сам твердо и ясно постигнуть, что есть духовное начало в человеке, как надлежит будить его в детях, укреплять и развивать, как можно пробудить в ребенке религиозное чувство, совесть, достоинство, честь, художественный вкус, братскую сверхклассовую солидарность, правосознание, чувство ответственности, патриотизм и уважение к своей и чужой частной собственности.

Серафим (Соболев), архиепископ. Русская идеология. - СП б., 1993. - С. 28.

Царевский А.А. Значение Православия в жизни и исторической судьбе России. - Казань, 1898.

Ильин И. А. Творческая идея нашего будущего. Об основах духовного характера: публичная речь, произнесенная в 1934 году в Риге, Берлине, Белграде и Праге. - СП б., 1993. - С.19 - 20,23 - 24.

Франк С. Л. Духовные основы общества. - М., 1992. - С. 156, 476, 485, 486, 488, 489.

См.: там же. - С.485.

Царевский А.А. Значение Православия в жизни и исторической судьбе России. - Казань, 1898.

Белинский В.Г. Россия до Петра Великого. - В кн.: Русская идея. - М., 1995. - с.73 - 90.

Гастев М. Рассуждения о причинах, замедливших гражданскую образованность в Русском государстве до Петра Великого. - М., 1842.

Карамзин Н.М. История государства Российского. В 12 т. Т.I - IV. - С.38 - 61.

Иван Снегирев. Словарь русских пословиц и поговорок. Русские в своих пословицах. - Н. Новгород, 1996.-с. 283-291.

Ильин И. А. Творческая идея нашего будущего... - С.4, 9 - 10.

А.И. Каменев

Педагогика благонравия:

Хрестоматия

- М., 2004. - 308 с.

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 15/04/2010, изменен: 15/04/2010. 29k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 9 штук.	Ваша оценка:

Каменев Анатолий Иванович Духовное огнилище души русского человека

Каменев Анатолий Иванович
Духовное огнилище души русского человека