ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. "Его царствование

"Его царствование - это протест..."

Павел I в 1781 г.

С гравюры Скородумова

ПАВЕЛ I

Справка:

Павел Петрович, сын императора Петpа III и императрицы Екатеpины II, вступил на престол 6 ноябpя 1796 года. Отобpанный императрицей Елизаветой у pодителей Павел выpос нервозным, впечатлительным, мнительным и непомерно вспыльчивым. Уже в юном возрасте у Павла стала появляться страсть к военным парадам и разным мелочам военной службы. Наследник пpестола получил хорошее образование. Воспитание Павла было поручено Никите Ивановичу Панину, который учил его на французский лад. С 14 лет Павлу стали преподавать науки, необходимые для управления государством.

Современники пишут, что от природы Павел был умным и добрым мальчиком, с врожденным чувством порядка, законности, наклонным к прямоте и честности, но скверное воспитание сделало свое дело. С возрастом Павел становился угрюмым, мрачным и замкнутым. Вынужденное безделье оставляло много времени для размышлений. Окруженный чужими, часто враждебно и непочтительно относившимися к нему людьми, Павел стал недоверчивым, подозрительным, озлобленным. Не имея сил и возможности изменить окружающие условия жизни, он выражал свой протест во вспышках бессильного гнева, после чего обычно впадал в меланхолию. К моменту своего вступления на престол в 1796 году это был совершенно больной человек. Физически слабый от природы, он приобрел боль душевную.

Однако Екатерина II, не допускавшая Павла к государственным делам, подумывала передать престол его сыну, великому князю Александру Павловичу. Императрица ссылалась в своем решении на крутой нрав и неспособность своего сына упpавлять госудаpством, но встретила противодействие пpидвоpных.

Став императором, Павел, коpоновал останки Петра III императорской короной и похоронил Петра III и Екатерину II в один день и с одинаковыми почестями. Павел еще наследником выработавший себе широкие планы реформ, энергично приступил к правлению.

Первым правительственным актом большой важности был акт об изменении престолонаследия, установленного Петром I в 1722 году. По новому указу ("Учреждение об императорской фамилии" от 1797 г.) престол должен был переходить по праву "естественному", то есть от отца к старшему сыну.

В первые дни нового царствования пролился дождь милостей . В фельдмаршалы были произведены граф Н. Салтыков, князь Н. Репнин, граф И. Чернышов и другие. Еще более возвысился Безбородко, ставший вице-канцлером.

Павел ввел жесткую дисциплину в армии, гвардии и даже при дворе. Вельможам вменялось в обязанности к семи утра быть на приеме у государя.

Он освободил политических узников: Новикова, Радищева, Трубецких, Костюшко, и назначил два дня в неделю, в которые всякий подданный мог явиться к нему с устной или письменной жалобой.

Обрушив свои реформы на армию, Павел, безусловно хотел пресечь злоупотребления, особенно многочисленные в царствование его матери. Он запретил использовать нижних чинов в услужении по домам. Однако крайность мер и непримиримая ненависть к прошлому искажали до неузнаваемости даже добрые начинания. Чего уж тогда говорить о мерах губительных.

В числе их было неукоснительное стремление Павла подвести войска под прусский образец. При дворе был открыт "тактический класса", где военные советники нового государя - Каннибах, Штейнвер, Линденер - на ломанном русском языке учили генералитет новому строю.

За сущую безделицы генералы и офицеры исключались со службы, сажались в крепость, ссылались в Сибирь. Отправляясь на развод, они брали с собой несколько сот рублей на случай, если их отправят в ссылку.

Истинная мука настала для солдат. При Павле обращение солдат стало особо жестоким. Генерал Аракчеев лично рвал усы у гренадеров, бил без различия простых солдат и юнкеров.

Страх сделался главным двигателем службы, особенно в столице. Многолетние боевые заслуги оказывались ничем ввиду какой-нибудь несоблюденной формальности. Павел унизил фельдмаршалов, производя в это высшее звание с десяток заурядных лиц. Он ослабил и значение генеральского звания, предоставив его нескольким юнцам.

Активно заработал Сенат. Совет при Высочайшем дворе превратился во второстепенное совещательное учреждение. В канцеляриях, департаментах, коллегиях Сената свечи горели с 5 часов утра. Были отменены летние каникулы. Но особенно большие перемены были в войсках. Вводилась муштра по образцу прусской армии. При Павле с военной службы были удалены 7 фельдмаршалов, более 300 генералов и свыше 2 тысяч офицеров.

Вся политика нового императора была направлена на уничтожение всего того, что было сделано его матерью. Почти все указы Павла, предполагавшие искоренение беспорядков в делах, лишь нарушали прежнюю стройность системы, созданной при Екатерине II. Так, восстановив коллегии - учреждения, уже отжившие свое, Павел не смог вдохнуть в них новую жизнь, и позже Александр I заменил их министерствами.

Тем не менее внутренняя политика Павла I продолжала курс Екатерины II. Напуганный Великой французской революцией, Павел проводил политику крайней реакции. В стране была введена строжайшая цензура, закрыты частные типографии, запрещен ввоз иностранных книг. Павел ограничил действие "Жалованной грамоты двоpянству" (1785 г.), стеснил местное управление. Дворяне и горожане снова стали подвергаться телесным наказаниям за уголовные преступления. Павел говорил: "В России велик только тот, с кем я говорю, и только пока я с ним говорю". Император подписал указ, запpещающий пpодажу кpестьян без земли. Рекомендовалась тpехдневная баpщина, крестьянам pазpешалось подавать пpосьбы и жалобы.

Павел I прекратил войну с Персией. Он вышел из коалиции против Франции и попытался огpаничить военные успехи французов дипломатическим путем. Однако впоследствии ему пpишлось пpинять участие в войнах пpотив Фpанции - сначала на Ионическом моpе (1799 г.), а затем в Севеpной Италии и Швейцаpии (1799-1800 гг.), где в последний pаз пpоявился гений великого pусского полководца А.В.Сувоpова. В 1800 году началось сближение России и Фpанции, обусловленное обоюдной вpаждой к Англии.

Постоянная недоверчивость и подозрительность Павла I достигли к 1801 году крайней степени, обращаясь даже на членов его собственой семьи. Многие царедворцы считали императора Павла не совсем нормальным. Мысль об удалении с престола Павла первоначально возникла у вице-канцлера Н.П. Панина. К заговору привлекли великих князей Александра Павловича и Константина Павловича.

Осенью 1800 года возник заговоp пpотив императора, в котоpом участвовали приближенные Павла и гвардейские офицеры. В ночь с 11 на 12 марта 1801 года заговорщики проникли в Михайловский замок, где жил император, и убили его. Непосредственно в убийстве Павла участвовали адъютант Преображенского полка Аргамаков и Николай Зубов (зять А.В. Суворова ) .

Официальное сообщение гласило, что импеpатоp скончался от "апоплексического удара".

После смерти Павла 1 остались его дети : сыновья - Александр,. Константин, Николай и Михаил ( последнему было всего 3 года ); дочери - Екатерина, Александра, Елена, Мария, Ольга и Анна.

Великие князья Александр и Константин Павловичи и великие княжны Александра, Ольга, Мария и Екатерина Павловны. С гравюры Ваалькера

В.О. Ключевский

Император Павел I был первый царь, в некоторых актах которого как будто проглянуло новое направление, новые идеи.

Я не разделяю довольно обычного пренебрежения к значению этого кратковременного царствования; напрасно считают его каким-то случайным эпизодом нашей истории, печальным капризом недоброжелательной к нам судьбы, не имеющим внутренней связи с предшествующим временем и ничего не давшим дальнейшему: нет, это царствование органически связано как протест -- с прошедшим, а как первый неудачный опыт новой политики, как назидательный урок для преемников -- с будущим.

Инстинкт порядка, дисциплины и равенства был руководящим побуждением деятельности этого императора, борьба с сословными привилегиями -- его главной задачей. Так как исключительное положение, приобретенное одним сословием, имело свой источник в отсутствии основных законов, то император Павел начал создание этих законов.

Главный пробел, какой оставался в основном законодательстве XVIII в., заключался в отсутствии закона о престолонаследии, достаточно обеспечивающего государственный порядок.

5 апреля 1797 г. Павел издал закон о престолонаследии и учреждение об императорской фамилии -- акты, определившие порядок престолонаследия и взаимное отношение членов императорской фамилии.

Это первый положительный основной закон в нашем законодательстве, ибо закон Петра 1722 г. имел отрицательный характер.

Далее, преобладающее значение дворянства в местном управлении держалось на тех привилегиях, какие утверждены были за этим сословием в губернских учреждениях 1775 г. и в жалованной грамоте 1785 г.

Павел отменил эту грамоту, как и одновременно изданную грамоту городам, в их самых существенных частях и принялся теснить дворянское и городское самоуправление. Он пытался заменить дворянское выборное управление коронным чиновничеством, ограничив право дворян замещать выборами известные губернские должности. Этим обозначился основной мотив и в дальнейшем движении управления -- торжество бюрократии, канцелярии.

Местное значение дворянства держалось также на его корпоративном устройстве; Павел предпринял разрушение и дворянских корпораций: он отменил губернские дворянские собрания и выборы; на выборные должности (1799 г.), и даже губернских своих предводителей (1800 г.), дворянство выбирало в уездных собраниях. Отменено было и право непосредственного ходатайства (закон 4 мая 1797 г.).

Наконец, Павел отменил важнейшее личное преимущество, которым пользовались привилегированные сословия по жалованным грамотам, -- свободу от телесных наказаний: как дворяне, так и высшие слои городского населения -- именитые граждане и купцы I и II гильдий, зауряд с белым духовенством по резолюции 3 января 1797 г. и указу Сената того же года подвергались за уголовные преступления телесным наказаниям наравне с людьми податных состояний.

Павел I.

Осмотр работ на набережной Невы в 1775 г.

С гравюры Ле-Ба

Уравнение -- превращение привилегий некоторых классов в общие права всех. Павел [превращал] равенство прав [в] общее бесправие. Учреждения без идей -- чистый произвол. Планы [Павла возникали] из недобрых источников, либо из превратного политического понимания, либо из личного мотива.

Всех более страдали неопределенностью и произволом отношения землевладельцев к крепостным крестьянам. По первоначальному своему значению крепостной крестьянин был тяглый хлебопашец, обязанный тянуть государственное тягло, и как государственный тяглец должен был иметь от своего владельца поземельный надел, с которого мог бы тянуть государственное тягло. Но небрежное и неразумное законодательство после Уложения, особенно при Петре Великом, не умело оградить крепостного крестьянского труда от барского произвола, и во второй половине XVIII в. стали нередки случаи, когда барин совершенно обезземеливал своих крестьян, сажал их на ежедневную барщину и выдавал им месячину, месячное пропитание, как бесхозяйным дворовым холопам, платя за них подати. Крепостное русское село превращалось в негритянскую североамериканскую плантацию времен дяди Тома.

Павел был первый из государей изучаемой эпохи, который попытался определить эти отношения точным законом.

По указу 5 апреля 1797 г. определена была нормальная мера крестьянского труда в пользу землевладельца; этой мерой назначены были три дня в неделю, больше чего помещик не мог требовать работы от крестьянина. Этим воспрещалось обезземеление крестьян. Но эта деятельность в уравнительном и устроительном направлении лишена была достаточной твердости и последовательности; причиной тому было воспитание, полученное императором, его отношения к предшественнице -- матери, а больше всего природа, с какой он появился на свет.

Науки плохо давались ему, и книги дивили его своей безустанной размножаемостью.

Под руководством Никиты Панина Павел получил не особенно выдержанное воспитание, а натянутые отношения к матери неблагоприятно подействовали на его характер Павел был не только удален от правительственных дел, но и от собственных детей, принужден был заключиться в Гатчине, создавши здесь себе тесный мирок, в котором он и вращался до конца царствования материи.

Незримый, но постоянно чувствуемый обидный надзор, недоверие и даже пренебрежение со стороны матери, грубость со стороны временщиков -- устранение от правительственных дел -- все это развило в великом князе озлобленность, а нетерпеливое ожидание власти, мысль о престоле, не дававшая покоя великому князю, усиливали это озлобление.

Отношения, таким образом сложившиеся и продолжавшиеся более десятка лет, гибельно подействовали на характер Павла, держали его слишком долго в том настроении, которое можно назвать нравственной лихорадкой. Благодаря этому настроению на престол принес он не столько обдуманных мыслей, сколько накипевших при крайней неразвитости, если не при полном притуплении политического сознания и гражданского чувства, и при безобразно исковерканном характере горьких чувств.

Павел I.

Медаль, выбитая по случаю бракосочетания Павла Петровича с в.к. Марией Федоровной

Мысль, что власть досталась слишком поздно, когда уже не успеешь уничтожить всего зла, наделанного предшествующим царствованием, заставляла Павла торопиться во всем, недостаточно обдумывая предпринимаемые меры.

Таким образом, благодаря отношениям, в каких готовился Павел к власти, его преобразовательные позывы получили оппозиционный отпечаток, реакционную подкладку борьбы с предшествующим либеральным царствованием.

Самые лучшие по идее предприятия испорчены были положенной на них печатью личной вражды.

Всего явственнее такое направление деятельности выступает в истории самого важного закона, изданного в это царствование, -- о престолонаследии.

Этот закон был вызван более личными, чем политическими, побуждениями.

В конце царствования Екатерины носились слухи о намерении императрицы лишить престола нелюбимого и признанного неспособным сына, заменив его старшим внуком.

Эти слухи, имевшие некоторое основание, усилили тревогу, в какой жил великий князь.

Граф Сегюр, французский посол при русском дворе конца ХVIII столетия

Французский посол Сегюр, уезжая из Петербурга в начале революции, в 1789 г., заехал в Гатчину проститься с великим князем.

Павел разговорился с ним и по обыкновению начал жестко порицать образ действий матери; посланник возражал ему; Павел, прервавши его, продолжал:

"Объясните мне, наконец, отчего это в других европейских монархиях государи спокойно вступают на престол один за другим, а у нас иначе?"

Сегюр сказал, что причина этого -- недостаток закона о престолонаследии, право царствующего государя назначать себе преемника по своей воле, что служит источником замыслов честолюбия, интриг и заговоров.

"Это так, -- отвечал великий князь, -- но таков обычай страны, который переменить небезопасно".

Сегюр сказал, что для перемены можно было бы воспользоваться каким-нибудь торжественным случаем, когда общество настроено к доверию, например коронацией. "Да, надобно об этом подумать!" -- отвечал Павел.

Следствие этой думы, вызванной личными отношениями, и был закон о престолонаследии, изданный 5 апреля 1797 г., в день коронации.

Благодаря несчастному отношению Павла к предшествующему царствованию его преобразовательная деятельность лишена была последовательности и твердости.

Начав борьбу с установившимися порядками, Павел начал преследовать лица; желая исправить неправильные отношения, он стал гнать идеи, на которых эти отношения были основаны.

В короткое время деятельность Павла вся перешла в уничтожение того, что сделано было предшественницей; даже те полезные нововведения, которые были сделаны Екатериной, уничтожены были в царствование Павла.

В этой борьбе с предшествующим царствованием и с революцией постепенно забылись первоначальные преобразовательные помыслы.

Павел вступил на престол с мыслью придать более единства и энергии государственному порядку и установить на более справедливых основаниях сословные отношения; между тем из вражды к матери он отменил губернские учреждения в присоединенных к России остзейских и польских провинциях, чем затруднил слияние завоеванных инородцев с коренным населением империи.

Вступивши на престол с мыслью определить законом нормальные отношения землевладельцев к крестьянам и улучшить положение последних, Павел потом не только не ослабил крепостного права, но и много содействовал его расширению. Он также, как и предшественники, щедро раздавал дворцовых и казенных крестьян в частное владение за услуги и выслуги; вступление его на престол стоило России 100 тыс. крестьян с миллионом десятин казенной земли, розданной приверженцам и любимцам в частное владение.

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ В НАЧАЛЕ XIX в.

Царствование императора Павла было первым и неудачным приступом к решению задач, ставших на очередь с конца XVIII.

Явления внешней политики чрезвычайно последовательно развиваются из международного положения России, какое сложилось в продолжение XVIII столетия со времени Петра Великого. Явления эти так тесно связаны друг с другом, что я сделаю их обзор до последней турецкой войны, 1877-1878 гг., не различая царствований.

В продолжение XVIII в. Россия почти завершает давнее свое стремление стать в естественные этнографические и географические границы. Это стремление было завершено в начале XIX в. приобретением всего восточного берега Балтийского моря, по присоединении Финляндии с Аландскими островами по договору со Швецией 1809 г., продвижением западной границы, по присоединении Царства Польского, по акту Венского конгресса, и границы юго-западной, по присоединении Бессарабии по Бухарестскому договору 1812 г. Но, как скоро государство стало в свои естественные границы, внешняя политика России раздвоилась: различные стремления преследует она на азиатском, восточном и на европейском юго-западе.

Различие этих задач объясняется главным образом неодинаковостью тех географических условий и той исторической среды, какие встретила Россия, достигнув своих естественных границ, на востоке и на юго-западе. Русские границы на востоке не отличались резкой определенностью или замкнутостью: во многих местах они были открыты; притом за этими границами не лежали плотные политические общества, которые бы своей плотностью сдержали дальнейшее распространение русской территории.

Вот почему скоро Россия здесь должна была перешагнуть за естественные границы и углубиться в степи Азии.

Этот шаг сделан был ею частью против ее собственной воли.

По Белградскому договору 1739 г. владения России на юго-востоке дошли до Кубани; на Тереке издавна существовали русские казацкие поселения.

Таким образом, ставши на Кубани и на Тереке, Россия очутилась перед Кавказским хребтом.

В конце XVIII столетия русское правительство совсем не думало переходить этот хребет, не имея ни средств к тому, ни охоты; но за Кавказом, среди магометанского населения, прозябало несколько христианских княжеств, [которые], почуяв близость русских, начали обращаться к ним за покровительством.

Еще в 1783 г. грузинский царь Ираклий, теснимый Персией, отдался под покровительство России; Екатерина принуждена была послать за Кавказский хребет, в Тифлис, русский полк.

Со смертью ее русские ушли из Грузии, куда вторгнулись персиане, все опустошая, но император Павел принужден был поддержать грузин и в 1799 г. признал царем Грузии преемника Ираклия Георгия XII.

Этот Георгий, умирая, завещал Грузию русскому императору, и в 1801 г. волей-неволей пришлось принять завещание. ...

***

Екатерина, Павел и Александр в медальоне.

С гравюры Больдта.

Из одной старой истории:

Напрасна ли была жертва?

В далеком ХVIII в., как свидетельствует история, Грузинское царство состояло только из Кахетии и Карталинии. Имеретия, Мингрелия, Гурия и Абхазия имели своих независимых владетелей; ханства Эриванское, Нахичеванское, Шекинское, Ширванское, Карабахское, Талышинское и Бакинское повиновались Персии, имея, однако, своих владетелей. Хан Ганжинский, отложившийся от Грузии в 1795 году, также подчинялся Персии.

Царствовавший в то время в Грузии престарелый царь Ираклий не имел ни сил, ни средства не только оградить свое царство от врагов внешних, но и водворить порядок во внутреннем управлении. Государственная казна была истощена и народ обременен тяжкими налогами. Внутреннее расстройство Грузии в последние годы ХVIII столетия доходило до того, что даже ближайшие к царю родственники, которым были розданы значительные уделы и которые были обязаны содействовать царю войсками в минуту опасности, нередко являлись ослушниками воли царской. Помещики, обязанные в чрезвычайных случаях помогать царю своими доходами, вознаграждали себя разорением крестьян. Последние были доведены до положения столь бедственного, что искали убежища в чужих владениях, предпочитая рабство у соседей притеснениям на родине.

Политическая немощь Грузии в конце прошедшего столетия была такова, что Аварский хан обложил Грузинское царство ежегодною данью.

Недостаток войск вынудил царя Ираклия постоянно содержать от 5.000 до 10.000 наемного войска из Лезгин, которые производили своеволия даже в Тифлисе. Вместе с тем, эти наемники, узнав скрытные проходы в Грузию, проводили в ее пределы своих единоземцев, производивших беспрерывные грабежи и выводивших ежегодно из Грузии большое число пленных, которых Лезгины или обращали в рабство, или отправляли на продажу в Персию и Турцию.

В 1798 году скончался царь Ираклий II, и на престол вступил сын его, Георгий XIII, который повторял просьбы отца своего о присылке войск и о принятии Грузии в подданство России.

Для понимания истории взаимоотношений России и Грузии приводим сведения из лекции полковника русского Генштаба Романовского.

Романовский

О причинах, побудивших Россию принять в подданство Грузию

Беспрерывность войн и постоянное присутствие внутри Кавказа полудиких воинственных племен, враждебных развитию образования и народного благоустройства, составляют резкую характерическую черту истории Кавказа. Обстоятельство это имеет первостепенную важность при рассмотрении Кавказского края в военном отношении, и ясно выказывает, какие трудности должна была встретить на Кавказе какая бы то ни было образованная держава, при общем умиротворении края, без чего полное развитие его в гражданском отношении невозможно.

История постоянно представляет примеры, что жители гор, даже несравненно меньших нежели Кавказские, и среди могущественных государств успевали в продолжении веков сохранять свою независимость. Таковы напр. были Шотландские кланы в Англии, Черногорцы и Мейноты в Турции. Но положительно можно сказать, что нигде и никогда природа и самые обстоятельства края не представляли стольких удобств для обществ, желавших сохранить свою независимость, и стольких преград для тех, кто должен был их покорять, как горы Кавказского хребта.

Чтобы яснее выразить трудности, которые представились нашим войскам при умиротворении Кавказа, сравним положение и обстоятельства, в каких находилась наша армия на Кавказе, и, например, Французская армия в Алжире на которую нередко указывают, говоря о Кавказе.

Нельзя конечно не удивляться и не отдать заслуженной похвалы прекрасно исполненному Францией покорению Алжира! Верно составленный план действий, уменье приноравливаться к местным обстоятельствам, личные таланты начальствовавших их здесь генералов и храбрость войск были причиной, что это предприятие ныне, при исходе своего тридцатилетия оканчивается. Но, сравнивая покорение Алжира с покорением Кавказа, мы с первого же взгляда находим много обстоятельств, который делают первое из этих предприятий несравненно легче второго.

Горы Атласа, перерезывающие Алжирию, не составляют гор первостепенных: в них высочайшие горы не превышают 7 т.ф., другие имеют только 3 и 5 т. ф. и, наконец, большая часть заключается между 1 и 3 т. ф. Кавказ же представляет один из первостепенных хребтов, а высшие вершины его достигают 18* т.ф. Местность Алжира, как для движения, так к для действий, далеко не представляет тех затруднений, какие представляет Кавказ, который, по своей недоступности едва ли может быть сравниваем с какою бы то ни было страною в мире.

В Алжире с давних времен распространилось одно общее владычество Турок, и к приходу Французов там было несколько больших городов, политически и морально подчинявших себе окрестные полудикие племена. Таковы были Алжир, Константина, Оран и Титери. Весьма естественно, что с занятием этих пунктов Французы подчинили, если не прямо своей власти, то своему влиянию и все зависящие от них общества. Ничего подобного не было, и не могло быть на Кавказе. К Кавказским горам, как мы уже имели случай заметить, никакая посторонняя власть никогда не проникала, и ни одного подобного города не было.

В самых обществах, на которые были разделены горцы, за весьма немногими случайными исключениями, не было власти, которой бы остальные члены общества вполне подчинялись. Наиболее благоустроенное и наиболее могущественное из горских владений составляло Ханство Аварское, которого главным пунктом было местопребывание Ханов, аул Хунзах; но по незначительности своей, и по ничтожному своему влиянию на соседственные племена, Хунзах с городами Алжирии и сравниваем быть не может. Влияние Аварских Ханов на соседние общества зависело от их личных качеств, и в особенности от их военной славы. Горцы до тех пор подчинялись этому влиянию, пока были уверены, что под предводительством ханов они скорее и легче получать добычу в набеге на мирные области. Занятие нами Хунзаха в 1837 году вовсе не подчинило нашему влиянию соседние племена. Каковы бы ни были трудности при занятии главнейших городов Алжирии, во всяком случае, овладение ими облегчало для Французов покорение соседних частей, но как на Кавказе таких городов не существовало, то и подобных результатов, с занятием каких бы то ни было пунктов, мы достигнуть не могли.

Алжирия одной стороной прилегает к морю, а другой к стенам Сагары, и не имеет вблизи ни одною могущественного государства, которое бы могло своим влиянием парализировать или затруднять Французам покорение Алжирии. Вблизи Кавказа находятся Турция и Персия, по вере враждебные России. Французы начали покорение Алжирии со средствами, сообразными первоначально составленному плану, а Средиземное море постоянно доставляло им возможность увеличивать эти средства сообразно с необходимостью. Мы начали постоянную войну противу Кавказских горцев в следствие занятия Грузии, с первыми находившимися под рукой средствами, не имея самых необходимых сведений о Кавказе, а потому никакого плана, и никакой системы действий заранее составить не могли. Самые средства на Кавказе, за исключением лишь последних трех лет, увеличивались сообразно крайней необходимости, и в них постоянно замечался большой недостаток.

Наконец, что касается до действий в Алжирии Французов против Бедуинов, составляющих отдельный эпизод Алжирской войны, то, как бы ни были велики трудности, встречаемые Французами при покорении Арабов, во всяком случае, эти трудности не превышают тех, которые должна была преодолеть на Кавказе Россия в неоднократных войнах с могущественными государствами Азии, Персиею и Турциею, составляющих тоже отдельный эпизод в Кавказской войне.

Внимательное обсуждение трудностей Кавказской войны весьма естественно вызывает два вопроса: во-1-х, достаточны ли были причины, побудившие Россию начать эту войну, и во 2-х, можно ли надеяться, что последствия умиротворения Кавказа доставят плоды, соответственные приносимым жертвам.

Указать на прямые причины, заставившие Россию предпринять умиротворение Кавказа, так же трудно, как вообще трудно указать на прямые причины важного события в жизни народа, которое происходить в следствие многих причин, и составляет результат событий, совершавшихся в продолжении, долгого времени.

Сама судьба указывает государствам путь и развитие государственных сил. Было бы странно напр., если бы Англия вздумала основывать свое могущество на развитии сухопутных сил, и отказалась от всемирной торговли, и от своего владычества на морях; или если бы напр. Швейцария стала искать моря, чтобы создать на нем Флот, пожертвовав для того мирным развитием своих внутренних средств, какое дано ей судьбой. Беглого взгляда на историю нашего отечества достаточно, чтобы убедиться, как та же судьба тесно связала Россию с Кавказом, и как постоянно распространяла она сюда русское влияние.

Прежде чем установился государственный порядок в Русской земле, молодечество и удаль, водившая предков наших на Царьград, водили их также на Кавказ. Слова Касоги (Черкесы) и Тмутаракань (Тамань) встречаются на первых страницах наших летописей. Тяжкое время владычества Монголов окончилось присоединением к России царств Казанского и Астраханского, и распространением нашей власти до подножия Кавказа.

Но Кавказ, кроме этого, силою обстоятельств распространяемого владычества и влияния, имел с Россиею еще и другую связь. Мы видели, что христианство водворилось в Закавказском крае еще задолго до принятия В.К. Владимиром Св. крещения. С первых же времен распространения христианской веры в нашем отечестве, представительница православия на Кавказе, Грузия, старалась войти в союз с Россиею.

В последствии, когда Византийская Империя пала, христиане Кавказа, угнетаемые мусульманами, стали искать в России помощи. Грузинские Цари постоянно обращались к Царям Московским с просьбой о покровительстве, и неоднократно предлагали свое подданство.

С тех пор, как внутреннее развитие России дозволило ей принять деятельное участие в судьбе Кавказского края, это участие уже не прекращалось.

Петр Великий, присоединив к России Кавказский берег Каспийского моря и часть Персии, и начав устройство нынешней Кавказской линии, первый положил прочное основание нашему владычеству на Кавказе.

Екатерина II приняла Грузию под покровительство России и окончила устройство линии, распространив ее до Черного моря. В тоже время для постоянных сношений с Грузиею, нынешняя Военно-Грузинская дорога была обеспечена укреплениями.

Александр I принял подданство Грузии и присоединил ее к России.

Это присоединение было сделано не в видах каких-либо честолюбивых замыслов, а по собственному желанию Грузии, в следствие крайней, неотвратимой необходимости.

Отказать в настоятельно испрашиваемой помощи падавшему единоверному государству в то время, когда Россия и по внутреннему своему развитию, и по политическому влиянию стояла уже в ряду сильнейших государства было конечно неуместно. Но ограничиваться покровительством или временною помощью в конце прошедшего столетия было недостаточно. Подробное разъяснение причин, вызвавших присоединение Грузии к России, которое я буду иметь честь высказать в следующее чтение, вполне убеждает, что помощь войсками без прямого участия нашего Правительства во внутренних делах Грузинского царства, при тогдашней их неурядице и при беспрерывных спорах между собой членов царского дома, была решительно невозможна.

С присоединением Грузии Кавказ составил часть России, а вместе с тем обязанность усмирить и успокоить этот край сделались неизбежным подвигом, отступить перед которым было бы не совместно с достоинством России, и не согласно с ее исторической и политической судьбой.

В жизни государств, как и в жизни людей, встречаются подвиги, требующие напряженных усилий и много времени, верная оценка которых для современников почти невозможна. Совершаясь медленно, шаг за шагом, без заметных резких успехов, с постоянным напряжением сил, с бесчисленными жертвами, подобные подвиги конечно и в свидетелях очевидцах возбуждают участие и вызывают с их стороны укор или похвалу, но полная, верная оценка таких заслуг принадлежит потомству, и может быть сделана только тогда, когда принесенные жертвы и усилия дадут свои великие плоды.

Подобный подвиг судьба назначила Россия на Кавказе.

Небольшое пространство земли, окруженное с одной стороны Каспийским, а с другой Черным морями, Кавказ, более 60 лет постоянно отвлекает часть наших военных сил, и ежегодно поглощает значительную часть государственного дохода. Последние великие успехи дают полную надежду, что с продолжением настоящего порядка дел на Кавказе, окончательный и решительный успех с нашей стороны несомненен.

Тем не менее, едва ли кому-нибудь из нас, Милостивые Государи, суждено увидать Кавказ в таком же благоустроенном виде, в каком мы находим, напр. Швейцарию или Шотландские кланы, и каким со временем может и должен быть Кавказ. Между тем только тогда, когда все воинственные племена горцев, отказавшись от своих вековых привычек, обратятся в мирных граждан, окончится возложенная на Россию трудная задача умиротворения Кавказа.

Но каковы бы ни были жертвы, которые Россия должна принести Кавказу, во всяком случае, нет сомнения, что эти жертвы будут потомством достойно оценены, прежде всего, потому, что торжество России в войне с Кавказскими горцами составит торжество цивилизации над самым упорным варварством.

Если же на каждом человеке лежит обязанность трудиться не только для себя, а своею жизнью принести пользу и обществу, то точно так же и на каждом великом народе лежит обязанность не только развивать самого себя, а содействовать по мере сил развитию других более отсталых народов. Можем ли мы отрицать благотворное влияние Запада на наше развитие? Не обязаны ли мы заплатить долг цивилизации, передав это влияние Востоку?

Если Петр Великий основанием Петербурга прорубил окно, сквозь которое Россия взглянула на Европу, то в наше время умиротворением Кавказа прорубается окно для целой Западной Азии, для Персии, Армении, Месопотамии, погруженных в вековое оцепенение. Сквозь это окно взглянут они на Европу, и если взглянут не без пользы для себя, в чем нельзя и сомневаться, то великий долг, лежащий на России относительно цивилизации, будет честно и достойно выплачен.

Все высказанное о местности и истории Кавказа, выражая трудности Кавказской войны, вместе с тем убеждает, что война против Кавказских горцев должна иметь свой особый самобытный характер.

Чтобы выразить в общих словах этот характер, мы приведем мнение о Кавказской войне, генерала Вельяминова, командовавшего войсками на Кавказской линии в тридцатых годах, и которого имя всегда будет занимать одно из почтеннейших мест между генералами, начальствовавшими на Кавказе.

Мнение это замечательно не потому, чтобы в нем высказывался какой-нибудь особый, практически способ покорения горцев, а потому, что в этом мнении весьма рельефно, несколькими словами, выражен характер Кавказской войны.

Разбирая различные способы действий против Кавказских горцев, генерал Вельяминов, между прочим, говорить:

"Кавказ можно уподобить сильной крепости, чрезвычайно твердой по местоположению, искусно огражденной укреплениями и обороняемой многочисленным гарнизоном. Одна только безрассудность может предпринять эскаладу против такой крепости; благоразумный полководец увидит необходимость прибегнуть к искусственным средствам, заложив параллели, станет подвигаться вперед сапою, призовет на помощь мины, и овладеет крепостью. Так, по моему мнению, должно поступать с Кавказом, и если бы ход сей не был предварительно начертан, дабы постоянно сообразоваться с оным, то сущность вещей вынудит к сему образу действий, только успех будет гораздо медленнее, по причине частых уклонении от истинного пути".

Добавив к приведенным словам, для большей ясности, только ту подробность, что на Кавказе воинственные племена горцев всегда были разделены между собою племенами менее воинственными, живущими вдоль военно-грузинской дороги, и которые в первые же годы воины покорились России, трудно придумать, для составления себе идеи о войне противу Кавказских горцев сравнение, лучше того, которое приводит генерал Вельяминов.

Проследив ход воины на Кавказе, мы убедимся, что только постоянные и систематические действия были там постоянно успешны, и приносили существенную пользу, что на прошлогоднюю экспедицию в Дагестан, доставившую столь великие результаты, и которую, при взятом нами сравнении, можно уподобить во время предпринятому и чрезвычайно искусно веденному штурму, можно было решиться только тогда, когда успех штурма был подготовлен. Виновник этого важного для России успеха, предпринял решительное наступление в горы на 3-й год своего командования, т.е. когда все подготовленные в прежнее время и вновь принятые в последние годы меры для обеспечения успеха были окончены.

Ход войны на Кавказе убедить нас также, что всякое уклонение от правильного и систематического ведения войны не только не приносило никакой пользы, а напротив, вызывая нас на напрасные жертвы, роняло наше нравственное достоинство в глазах туземцев и было для нас во всех отношениях весьма невыгодно.

<...>

Чтобы показать, до какой степени в это время было уже обязательно со стороны России покровительство Грузии, и в какой мере последняя нуждалась в нашей помощи, приведем подлинный документ того времени -- письмо к Императору Павлу I-му Грузинского посланника при нашем Дворе, Князя Чавчевадзе, присланного просить защиты от притеснений Персии..

"ВСЕПРЕСВЕТЛЕЙШИЙ ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР!

По силе существующего между Империей Вашего Императорского Величества Грузинским царством союзного торжественного Договора, Его Высочество царь Грузинский, мой милостивейший Государь, снабдив меня полною мочью, послал к Высочайшему Двору, как для поздравления Вашего Императорского Величества с благополучным принятием прародительского престола, что и имел уже я честь исполнить, так и для донесения Вашему Величеству, по силе того трактата, о всенижайших прошениях его, Царя и народа Его, о коих и не оставил я письменно объявить господину Канцлеру Светлейшему Князю Безбородко, для представления Вашему Императорскому Величеству, аки единому по Бозе Покровителю и Обладателю Царей Грузинских: но и по ныне на все прошения Царя моего должным ответом я еще не удостоен, а сказано мне на словах, чрез господина Действительного Статского Советника Лашкарева, что прошения Царя моего ныне удовлетворены быть не могут: о чем, буде так высочайшему вашему ИМПЕРАТОРСКОМУ Двору угодно, надлежало бы объявить за год прежде; тогда Царь мой, Государь, мог бы предпринять другие, к охранению царства своего, меры.

Я же не могу позволить себе помыслить, чтоб ваше императорское величество, БлАгочестивый преемник Престола Всероссийского и священных Высоких Своих Предков обязательств, могли, пришедшему Царю с потомством его и народом в вечное Всероссийской Империи подданство, повелеть такой дать ответ, и основываясь на святости тех обоюдных торжественных обязательств Царем моим и царством его нерушимо соблюденных, когда ни он, ни народ его не пощадили собственной крови своей в пожертвовании оным, приемлю всеуниженнейше дерзновение по всем тем прошениям его, Царя моего, сим беспосредственно вашему императорскому величеству напомнить..."

Далее следует просьба о присылке войск.

Русские войска уже два раза переходили Кавказский хребет для помощи своим единоверцам. Первый раз они прошли в 1770 году в Имеретию под начальством графа Тотлебена, и второй раз, как мы сейчас сказали, чрез Дагестан, в восточную часть Закавказья, под начальством графа Зубова. Оба эти похода были вполне успешны. Каждый раз мы достигали своей цели и избавляли покровительствуемые нами владения от грозившей им опасности, но едва наши войска оставляли эти владения, как та же опасность являлась вновь, и даже в сильнейшей степени, потому что временная неудача вызывала притеснителей на сильнейшее мщение. Необходимость содержать наши войска в Закавказье постоянно была неизбежна.

В конце 1799 г. Высочайше повелено было: от войск, на Кавказской линии расположенных, отделить 17-й егерский полк (Лейб-Эриванский Его Величества), с 5 орудиями, и под начальством шефа полка, генерал-майора Лазарева, отправить для постоянного пребывания в Грузию.

В Ноябре месяце, войска наши перешли Кавказ по Дарьяльскому ущелью, по нынешней Военно-Грузинской дороге, которая в то время далеко и имела тех удобств, которые представляет ныне, и с тех пор не оставляли уже Закавказья.

Прием войскам нашим в Тифлисе был самый радушный.

Приведем, извлечение из письма прибывшего вместе с войсками в Грузию, в качеств полномочного министра, при дворе царя Грузинского, статского советника Коваленского, к генерал-лейтенанту Кноррингу, командовавшему Кавказскою линией.

"При входе в Тифлис, -- писал Коваленский -- полк сделал фигуру преизрядную, был встречен за три версты наивеликолепнейше, по предварительному моему с Его Высочеством Царем о том соглашению.

Царь со всеми знатными светскими и духовными выехал на встречу, в сопровождении более десяти тысяч народа: в городе же, вид амфитеатра имеющем, все крыши домов были усыпаны женщинами, и по единообразному их из белого холста одеянию, казали собою прекрасный вид рассеянного по городу лагеря. Пушечная пальба и колокольный по всем церквам звон возвышали сие празднество, а радостные восклицания народа, движения и самые слезы, особливо женщин, усовершали сию трогательную картину братского приема и неложные преданности к нам народной.

Попечением моим, при усерднейшем подвиге на все, что до выгоды войск относится, Его Высочества Царя, полк успокоен и снабжен по мере надобности и возможности всем нужным. Квартиры отведены лучшие в городе, и дабы подать пример вельможам здешним, Царь предлагал каждому из штаб-офицеров свое собственное жилище. По разорению здешнему, более же по умеренности в великолепии Его Высочества, он живет в двух комнатах, очистив пред моим приездом дом для меня".

В Сентябре следующего года на усиление Лазарева прибыл Кабардинский полк, под начальством генерал-майора Гулякова.

С первых же дней расположения Русских войск в Грузии необходимость защитить эту страну от хищничества горцев и прикрыть военно-грузинскую дорогу, поставила наши войска в враждебное отношение к Кавказским горским племенам, а чрез несколько месяцев та же необходимость вынудила вступить с ними в решительный бой...

***

Наступление китайского войска с использованием слонов

ВЕЛИКИЕ МЫСЛИ

(изречения из древнего Китая)

Конфуций

-- Благородный муж помогает людям увидеть то, что есть в них доброго, и не учит людей видеть то, что есть в них дурного. А низкий человек поступает наоборот.

-- Если человек тверд, решителен, прост и несловоохотлив, то он уже близок к человечности.

-- Попытайтесь быть хотя бы немного добрее, и вы увидите, что окажетесь не в состоянии совершить дурной поступок.

-- Прекрасно там, где пребывает милосердие. Разве достичь мудрости, если не жить в его краях?

-- Посылать людей на войну необученными -- значит предавать их.

-- Не имей друзей, которые бы уступали тебе в моральном отношении.

-- Только истинно человечный человек способен и любить, и ненавидеть.

-- Тот, кто не может наставить к добру своих домашних, не может учиться сам.

-- Благородный муж стойко переносит беды, а низкий человек в беде распускается.

-- Кто не может сосредоточиться в себе или увлекается чем-нибудь, тот видя не увидит, слыша не услышит, вкушая не различит вкуса.

-- Не беспокойся о том, что у тебя нет высокого чина. Беспокойся о том, достоин ли ты того, чтобы иметь высокий чин. Не беспокойся о том, что тебя не знают. Беспокойся о том, достоин ли ты того, чтобы тебя знали.

-- При встрече с достойным человеком думай о том, как сравняться с ним. Встречаясь с низким человеком, присматривайся к самому себе и сам себя суди.

-- Если будешь чрезмерно усерден на службе, потеряешь расположение государя. Если будешь чрезмерно радушен в дружбе, потеряешь расположение друзей.

-- Будучи вне дома, держите себя так, словно вы принимаете почетных гостей. Пользуясь услугами людей, ведите себя так, словно совершаете торжественный обряд. Не делайте другим того, чего себе не пожелаете. Тогда ни в государстве, ни в семье не будет недовольства.

-- В отношениях с друзьями советуй им делать лишь то, что они способны сделать, и веди их к добру, не нарушая приличий, но не пытайся действовать там, где нет надежды на успех. Не ставь себя в унизительное положение.

0x01 graphic

Осадная древнекитайская техника и приспособления для штурма:

а -- "дорога в земле", б -- крытая повозка, в -- штурмовые лестницы, г -- мостик для преодоления рва

ИСТОРИЧЕСКИЕ ПАМЯТКИ

-- Щедрость подобно прочим добродетелям, должна иметь свои границы; дары теряют цену от слепой расточительности, и когда все одинаково награждаются, тогда никто не приписывает настоящей цены этим наградам... (Л. Дюра-Лассаль). Щедрость состоит не столько в том, чтобы давать много, сколько в том, чтобы давать своевременно. (Ж. Лабрюйер). Быть щедрым - значит давать больше, чем ты можешь; быть гордым - значит брать меньше, чем тебе нужно. (Д. Джебран).

-- Щит - одно из древнейших принадлежностей вооружения. Он употреблялся для отвода неприятельских ударов. В отношении к форме щиты были частию овальные, частию круглые, изготовлялись они иногда из дерева, или из ивовых плетенок, покрытых кожею, жестью или медью; иногда делались из толстой воловьей, или верблюжьей кожи, которая обильно смазывалась маслом. В исключительных случаях щиты делались из меди и золота, или покрывались тонкими пластинками этих металлов. Впрочем, нужно думать, эти щиты употреблялись более для украшения, чем для употребления на войне и носились только главными начальниками на военном поле. На таких металлических щитах часто вырезывались различные фигуры. Во время похода они были носимы на плече, а в сражении привязывались к левой руке ремнем. Потерять этот щит в сражении считалось крайним бесчестием. Потеря щита в Спарте считалась уголовным преступлением. Спартанские матери, отправляя сыновей на войну, обыкновенно говорили: или с сим, или на сем, т.е. принеси обратно этот щит, или пусть обратно принесут на нем твое тело.

-- Щитоносец - так называли гладнаторов-фракийцев.

-- Эвандр - герой, родом из греческой области Аркадия, который еще до разрушения Трои (то есть до прибытия в Италию Энея) вывел колонию в Италию и основал город на Тибре, у подножия Палатинского холма.

-- Эгида - древнейший панцирь из козьей шкуры ("эгида" и значит "козья шкура"). В эпоху Гомера уже вышел из употребления и приписывался лишь богам - Зевсу и Афине. На груди эгиды Афины прикреплена голова горгоны Медузы, отрубленная Персеем; поэтому эгида внушает ужас.

-- Эгина - остров неподалеку от Афин, названный так по имени нимфы, которую здесь любил Зевс. Злопамятная Гера наслала на остров страшный мор, от которого погибли все звери и птицы и почти все люди. Царь Эак, сын Зевса и Эгины, один из немногих уцелевших, обратился к своему отцу с мольбой о том, чтобы он даровал ему столько же граждан, сколько муравьев обитает на его священном дубе. Так возникло племя "мирмидонов" (греч, - муравей).

-- Эгоизм. Кто себя только любит, о себе лишь заботится, и думает: было бы ему только хорошо, - а другие пусть себе живут, как знают, - самый опасный враг наш. (Сенека). "Злейший враг доблести офицерского сословия, _ говорит фон дер-Гольц, _ есть бесспорно эгоизм". (В. Воронецкий).

-- Эдип, сын фиванского царя Лая и Эпикасты. Он убил своего отца и женился на матери, не зная их. Когда боги открыли преступление это, Эпикаста повесилась, а Эдип продолжал свое полное скорбей царствование в Фивах, мучимый эринниями своей матери.

-- Эзекия - иудейский царь, 704-681 до Р.Х.

-- Эзоп др.-греч. баснописец (6 в. до н. э.), считавшийся создателем (канонизатором) басни. Легенды рисуют Э. юродивым нар. мудрецом (в обличье хромого раба), безвинно сброшенным со скалы. Ему приписывались сюжеты почти всех известных в античности басен ("Эзоповы басни"), обрабатывавшиеся мн. баснописцами -от Федра и Бабрия до Ж. Лафонтена и И. А. Крылова.

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 06/12/2010, изменен: 06/12/2010. 56k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 8 штук.	Ваша оценка:

Каменев Анатолий Иванович "Его царствование - это протест..."

Каменев Анатолий Иванович
"Его царствование - это протест..."