ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Каменев Анатолий Иванович
Германские генералы - с Гитлером и без него

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как делаются войны? Этот вопрос всегда интересует и будет интересовать миром до тех пор пока мы не поймем о том, что война начинается с большого заговора против самого мира...

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРА

(из библиотеки профессора Анатолия Каменева)

   0x01 graphic
   Сохранить,
   дабы приумножить военную мудрость
  
   "Бездна неизреченного"...
  
  
  
  
  

Л.А. Безыменский

Германские генералы -- с Гитлером и без него

(фрагменты из кн.)

  
   Начнем с чрезвычайно любопытного архивного документа -- личной записи, сделанную генералом Либманом и хранящуюся ныне в Мюнхенском институте современной истории.
   "1933. 3 февраля. Берлин. Выступление рейхсканцлера Гитлера перед командованием армии и флота во время посещения генерала пехоты барона Гаммерштейна-Экворда.
   Единственная цель политики -- завоевание политической власти. На это должно быть направлено все государственное руководство (все его отрасли!).
   1. внутренняя политика. Полное изменение нынешней внутриполитической ситуации. Не будут терпеться никакие настроения, противоречащие цели (пацифизм!). Кто не подчинится, будет сломлен. Истребление марксизма огнем и мечом. Приучить молодежь и весь народ к тому, что нас может спасти только борьба; этой мысли должно уступить все остальное (она воплощена в миллионном нацистском движении, которое будет расти). Воспитание молодежи, усиление военной готовности всеми средствами. Смертная казнь за измену. Строжайшее авторитарное государственное управление. Ликвидация раковой болезни демократии.
   2. Внешняя политика. Борьба против Версаля. Равноправие в Женеве. Однако это бесполезно, пока народ не преисполнится военной готовности. Забота о союзниках.
   3. Экономика! Спасти крестьянина! Политика поселений! Увеличивать экспорт бесцельно. Потребительная способность мира ограничена, всюду перепроизводство. Поселения -- единственная возможность частично занять армию безработных. Однако это требует времени, радикальных изменений не ждать, ибо жизненное пространство немецкого народа слишком мало.
   4. Создание вермахта -- важнейшая предпосылка для достижения цели -- восстановления политической власти. Надо снова ввести всеобщую воинскую повинность. Но до этого государственная власть должна позаботиться о том, чтобы военнообязанные до призыва или после службы не были отравлены ядом пацифизма, марксизма, большевизма.
   Как обращаться с политической властью после ее завоевания? Еще сказать нельзя. Возможно, завоевание нового экспортного пространства; возможно, -- это куда лучше -- завоевание нового жизненного пространства на Востоке и его безжалостная германизация. Конечно, сначала надо изменить нынешнюю экономическую ситуацию путем политической борьбы. Все, что происходит сейчас (поселения), -- временные средства.
   Вермахт -- важнейший и наисоциалистичнейший институт государства. Он должен остаться аполитичным и беспартийным. Внутренняя борьба не его дело, а дело нацистских организаций. В отличие от Италии не предусматривается никакого переплетения армии и СА. Самое опасное время -- время создания вермахта. События покажут, есть ли у Франции государственные деятели. Если да, то она не даст нам времени, а нападет на нас (наверное, вместе со своими восточными сателлитами)".
   Этот документ имеет огромное значение.
   **
   Практически Гитлер в этой речи изложил перед генералитетом свою программу в самых существенных ее чертах. Пусть генералы будут через двенадцать лет отпираться, что "ничего не знали". Но речь 3 февраля -- лучшая улика.
   В ней Гитлер поставил генералитет в известность:
  -- а) о предстоящем истреблении коммунистов и всех левых элементов;
  -- б) о программе военизации экономики, воспитания молодежи и т. д.;
  -- в) о программе создания мощного вермахта;
  -- г) о своей главной цели -- войне на Востоке, т. е. против Советского Союза, с целью захвата и колонизации "жизненного пространства".
   Все это в общих чертах совпадало с идеями генералитета (Гитлер для лести даже повторил любимые формулы о пресловутой "аполитичности рейхсвера"). Более того, он потрафил "консервативному" крылу рейхсвера, опровергнув слухи о "переплетении" армии и СА. Не удивительно, что общая реакция слушателей была весьма положительной. Адмирал Редер вспоминал, что слышал от кого-то такое замечание: "Во всяком случае, никто из канцлеров так тепло не говорил об армии".
   **
   Для ограниченного мышления прусских юнкеров политика Гитлера, нахально обращавшегося к массам немецких обывателей и не боявшегося апеллировать даже к рабочим, была рискованной. Как остэльбские юнкеры, так и некоторые генералы побаивались демагогической фразеологии Гитлера -- Геббельса, пока не осознали, что все это не более чем блеф.
   Вместе с тем в руководстве рейхсвера имелись и такие генералы, которых уже ничто не разделяло с Гитлером.
   Одним из них был военный министр генерал Вернер фон Бломберг. К тому времени Бломберг имел за спиной обычнейшую и традиционнейшую военную карьеру: кадетское училище, война, генеральный штаб. С 1927 по 1929 г. он был начальником "войскового ведомства" (генштаба), затем командовал I военным округом.
   Уже давно Бломберг был тесно связан с нацистской партией, будучи с 1930 г. лично знаком с ее фюрером. Бломберг не скрывал своих симпатий.
   В 1931 г., совершая поездку по Соединенным Штатам, он открыто высказывался за приход Гитлера к власти. Вслед за этим он был назначен главным военным советником при немецкой делегации на конференции в Женеве. Бломберг пользовался большим авторитетом у престарелого Гинденбурга, что увеличивало его вес.
   Ближайшим помощником Бломберга и начальником его личного штаба стал генерал Вальтер фон Рейхенау. Это также был генерал Гитлера. Он вышел из военной школы знакомого нам генерала Макса Гофмана. Вальтер фон Рейхенау -- это уже не юнкер чистых кровей. Его отец был промышленником, членом наблюдательного совета фирмы "Генрих Эрхардт АГ".
   Рейхенау был человек иного склада, чем Бломберг. Если Бломберг как бы символизировал прусские традиции рейхсвера, то Рейхенау в глазах своих коллег выглядел "человеком новой эпохи". Он проявлял большой интерес к технике, авиации, танкам. Недаром генерал Блюментритт как-то заметил, что "Рейхенау с таким же успехом мог бы быть американским генералом". Но важнее, чем любовь к технике, для карьеры Рейхенау была его связь с нацистами и личная дружба с гаулейтером Восточной Пруссии Эрихом Кохом, будущим палачом украинского народа. Уже в феврале 1933 г., т. е. сразу после вступления на новый пост, Рейхенау заявил в чисто нацистском духе:
   -- Все гнилое в государстве должно исчезнуть. Это может произойти только с помощью террора. Партия (нацистская. -- Л. Б.) будет безжалостно расправляться с марксизмом. Задача вермахта -- быть в боевой готовности. Никакой поддержки преследуемым, если они будут искать убежища!
   **
   Появление "козырной" гитлеровской двойки на высших постах рейхсвера в 1933 г. дает материал для размышлений. Оно невольно наводит на мысль о фарисействе и лицемерии тех, кто сейчас старается отрицать всякую причастность генералитета к Гитлеру, его партии и деяниям. Авторы послевоенных мемуаров Гальдер, Манштейн, Гудериан и десятки других, приводя длинные списки генералов, якобы бывших "в оппозиции" к фюреру, почему-то стыдливо умалчивают, что в первые же дни правления диктатора ему на помощь пришли два генерала, глубокую связь которых с рейхсвером никто не смел отрицать.
   **
   В феврале 1934 г. на пост командующего рейхсвером назначается (вместо Гаммерштейна, не удовлетворившего Гитлера) генерал-полковник Вернер фон Фрич, некогда убежденный монархист, теперь явно склонявшийся к поддержке Гитлера.
   Впоследствии Фрич изложил свое кредо в следующих кратких фразах:
   "Вскоре после первой мировой войны я пришел к заключению, что для того, чтобы Германия снова стала сильной, мы должны одержать победы в трех битвах:
  -- битве против рабочего класса -- Гитлер ее уже выиграл...
  -- против католической церкви или, точнее говоря, против ультрамонтанизма;
  -- против евреев".
   Перед нами предстает верный ученик Людендорфа с животной ненавистью к рабочим массам, сопровождаемой антисемитскими и антикатолическими настроениями (характерными для Людепдорфа двадцатых-тридцатых годов). Но не менее типично, что монархист и дворянин Фрич здесь верно-подданно склоняет колено перед выскочкой Гитлером: ведь он сумел "выиграть битву против рабочего класса", затопив кровью Германию и испещрив ее карту флажками концлагерей!
   **
   В течение 1933-1934 гг. два крупнейших военных концерна -- "Крупп" и "Рейнметалл" -- начали серийное производство танков. Еще в 1931 г. французская разведка констатировала в одном из своих докладов: "Германия после войны сумела значительно увеличить свою индустриальную мощь Она полностью обновила промышленное оборудование, и равного ему нет теперь в Европе".
   По тем же данным, к 1932 г. в Германии на военные нужды работало 65 заводов, из них 25 выпускало оружие и боеприпасы, 23 -- взрывчатые вещества 2 -- самолеты. А официально разрешалось работать на рейхсвер только семи заводам!
   **
   Что касается авиации, то здесь приготовления шли уже давно. В своих пухлых воспоминаниях нацистский авиапромыш-леиник Эрнст Хейнкелъ рассказывает, что начал свои работы над новыми конструкциями военных самолетов уже в 1921 г., в период абсолютного запрета немецкого авиастроения. Он вспоминает о визите к нему летом 1921 г. летчика Христиансена (в будущем -- генерала люфтваффе), который, посетив Хейнкеля, сообщил ему об идеях, пришедших в голову группе "американских и шведских друзей". В частности, американский военно-морской атташе в Берлине предложил Хейнкелю работать над новыми моделями самолетов, поднимающихся с подводных лодок. А в 1922 г., когда абсолютный запрет был заменен частичным, к Хейнкелю прибыл посланец рейхсвера, который сообщил, что в военном министерстве создан секретный отдел ВВС.
   -- Г-н Хейнкель, -- заметил он, -- хотя строительство военных самолетов нам запрещено, попробуйте не отставать от новинок.
   "Он посмотрел на меня хитрым взглядом, -- вспоминает Хейнкель, -- и сказал: "Конструировать военные самолеты можно здесь, в Германии, а строить -- за границей, например в Швеции. А?"
   **
   Хейнкеля и его коллег -- Мессершмитта, Юнкерса -- не надо было долго учить.
   Они активно занялись тайным авиастроением. Они прекрасно понимали, что в этом деле им в первую очередь поможет Запад.
   "Политики этих стран, -- ехидно замечает в своих мемуарах Хейнкель, -- ранее проклинавшие вооружение Германии, сами стали толкать Германию на вооружение, а... через несколько лет инженеры и военные из этих стран начали совещаться с немецкими техниками о том, как можно ускорить участие Германии в вооружении Европы в обход объявленных ограничений".
   В результате к началу гитлеровской диктатуры немецкое военное авиастроение уже располагало солидной основой. В 1934 г. Геринг создал (еще замаскированное) военно-воздушное министерство под названием "имперского комиссариата". В нем сидели такие "сугубо гражданские лица", как полковники рейхсвера Вевер, Штумпф, подполковник Виммер. Уже тогда были разработаны модели военных самолетов "Дорнье-11", "Хейнкель-51".
   **
   Быстрый старт политики вооружения не был случайным явлением. Он стал возможным лишь потому, что был организован хозяевами немецкой экономики. Здесь, и только здесь, лежит ключ к разгадке "секретов" политики Гитлера.
   **
   В истории взаимоотношений Гитлера и немецких монополий есть удивительная параллель: это совещание 20 февраля 1933 г. Генералов созвал Гаммерштейн, промышленников -- Геринг. В гости к Герингу и Гитлеру на этот раз прибыли:
  -- Густав Крупп фон Болен -- глава огромного военного концерна;
  -- Георг фон Шницлер -- глава "ИГ Фарбениндустри";
  -- Альберт Феглер -- директор Стального треста;
  -- Яльмар Шахт -- президент Рейхсбанка;
  -- Герберт Кауэрт -- глава ГБАГ (крупнейший угольный трест);
  -- фон Винтерфельдт -- представитель электроконцерна "Симменс";
  -- Тенгельман -- угольный магнат.
   Все они вместе (общее число собравшихся было 25) выслушали сообщение Гитлера.
   Как и перед генералами, Гитлер развил перед собравшимися свои основные цели:
  -- а) "отклонение пацифизма" (т. е. программа подготовки войны);
  -- б) "восстановление германской армии";
  -- в) ликвидация парламентского режима "на ближайшие 100 лет".
   Аудитория одобрила эту программу, причем сделала это на свой манер: Шахту было поручено передать для нужд нацистской партии 3 млн. марок. Крупп же не только устно поблагодарил фюрера, но и через несколько дней послал ему письмо, заверяя, что "поворот в политических событиях вполне соответствует моим желаниям и желаниям моих директоров".
   **
   Промышленники платили Гитлеру, а Гитлер -- промышленникам.
   Уже в июле 1933 г. был создан "генеральный совет экономики", состоявший из представителей самых важных монополий (среди них были Крупп, Бош, Шредер, Сименс, Тиссен, Феглер).
   Это был своеобразный генеральный штаб немецкого капитала.
   **
   Генштаб принялся за работу, как это полагается генштабу.
   **
   В кругах германских монополий внимательно фиксировали факты значительного ослабления бывших "победителей" -- Англии, Франции, США, которое наступило в результате мирового экономического кризиса 1929-1933 гг. Германии уже не противостоял, как некогда в Версале, единый блок "победителей".
   Между странами бывшей Антанты кипела острая экономическая и политическая борьба. Ее умело использовали немецкие политики в двадцатых-тридцатых годах для усиления позиций Германии. Хотя Германия и сама испытала удары кризиса, хозяева ее экономики рассчитывали на возможности новой экспансии -- на рынках Юго-Восточной Европы, в конкурентной борьбе с Францией, Англией и США на заокеанских рынках.
   **
   Особенно же заманчивыми были перспективы восстановления "довоенного статус-кво" в Европе, уничтожения молодого социалистического государства, захвата его огромных сырьевых и промышленных богатств.
   Недаром хозяин "ИГ Фарбениндустри" Карл Дуисберг требовал создания "блока", который бы распространил свое влияние от Бордо до Одессы!
   К моменту прихода Гитлера к власти германские монополисты уже выработали главный курс -- курс на войну.
   **
   Курс на войну и установление гитлеровской диктатуры дополняли друг друга в планах немецких монополий. В этом "комплексе" Адольф Гитлер и его коричневая клика являлись лишь исполнителями общей воли наиболее агрессивных и реакционных групп германского монополистического капитала. Гитлер, найденный рейхсвером и приведенный к власти хозяевами рурских концернов, был в их глазах наилучшим исполнителем планов новой экспансии. В вышеприведенном письме Круппа отмечалось, что линия Гитлера "соответствует желаниям" самого Круппа и его директоров. Эта фраза звучала символически.
   **
   1934 год принес одно важное событие во взаимоотношениях между Гитлером и германским военным руководством. Нацисты окрестили это событие "путчем 30 июня". Самое же любопытное в этом путче состояло в том, что его не было.
   Было другое.
   **
   В тот момент, когда рейхсканцлер Гитлер стал наводить "порядок" в своей "тысячелетней империи", он, разумеется, понимал всю важность благоприятного развития отношений нацистской клики с кликой военной. У него уже были важные союзники в этом деле, в их числе генералы Бломберг и Рейхенау. Но Гитлер не хотел (да и не мог!) остановиться на этом.
   Дело было в том, что генералитет решил подвести некоторые итоги выполнения пакта "Гитлер -- рейхсвер", заключенного в начале 1933 г. Свои обязательства генералы выполнили. А Гитлер? Курс на вооружение был взят, это видели и генералы. Но они считали, что недостаточно выполнялся пункт пакта, согласно которому армия должка была занять исключительное положение и у нее не должно было быть конкурентов.
   В частности, в течение 1933-1934 гг. генерал Вернер фон Бломберг неоднократно обращал внимание фюрера на деятельность штурмовых отрядов (сокращенно СА) во главе с начальником штаба СА Эрнстом Ремом.
   К 1934 г. в рядах СА находилось около 3 млн. человек.
   В отличие от рейхсвера штурмовики не находились под непосредственным командованием генералитета. Их общее военное обучение не соответствовало нормам, выработанным руководством рейхсвера. Кроме того, до Бломберга доходили самые определенные слухи о том, что Рем мнит себя конкурентом рейхсвера и задумал (благо он сам был некогда капитаном генштаба) занять более высокое место в военной иерархии рейха.
   Генералитет чувствовал себя явно ущемленным происками Рема, тем более что Рем замахнулся объединить армию, СА, СС (охранные отряды) и все полувоенные организации под своим руководством.
   Это было слишком!
   **
   В течение 1933 г. рейхсвер еще пытался наладить взаимоотношения с СА. Командование рейхсвера вело длительные переговоры с начальником управления боевой подготовки СА обергруппенфюрером Крюгером о путях наиболее приемлемого сотрудничества. Генералитет хорошо понимал необходимость кадров для будущей громадной армии. Однако самоучки из штаба СА вызывали у генералов явную неприязнь: как они смели нарушать стройную систему, [61] над которой так долго трудился генштаб! Недаром будущий командующий сухопутными силами генерал фон Браухич обронил раздраженное, но многозначительное замечание: "Перевооружение было слишком серьезным и сложным делом, чтобы можно было терпеть участие в нем воров, пьяниц и гомосексуалистов!"
   Рейхсвер беспокоило и другое обстоятельство.
   Генералы всегда с известным недоверием и даже с робостью относились к проблеме "массовой армии". Ганс фон Сект разработал систему рейхсвера как "неполитической" отборной кадровой армии, отгороженной от масс, огражденной от политического брожения и недовольства.
   **
   В отрядах СА положение было иным.
   В них было не 100 тыс. человек, а в 30 раз больше. В них собрались деклассированные элементы самого различного толка, в том числе значительное количество тех, кто поверил в демагогические нацистские лозунги псевдосоциалистического типа. В предпринимательских кругах с подозрением относились к СА как к возможному "очагу недовольства".
   **
   ...11 апреля 1934 г. начались очередные военно-морские маневры.
   На них прибыли Гитлер, Бломберг и другие высшие военные чины. Они провели несколько дней на броненосном крейсере "Дейчланд", имея возможность спокойно обсудить заботившие их проблемы. Генералы изложили Гитлеру свои требования. Они были заняты осуществлением перехода рейхсвера к "плану А" (плану увеличения численности армии со 100 тыс. до 300 тыс. человек). Бломберг хорошо знал, что Рем поставил своим условием включение в рейхсвер целых частей и соединений СА. Это ни в коем случае не устраивало Бломберга и весь генералитет.
   **
   Но и у Гитлера были свои заботы. Гинденбург лежал на смертном одре. Кто станет его преемником на посту президента? Этот вопрос не был только личным вопросом для Гитлера. Не надо забывать, что шел еще 1934 год. Миновало всего немногим более года коричневого владычества, ознаменовавшегося расправой с коммунистической партией, со всеми честными борцами за свободу и демократию в Германии. Ушедшая в подполье КПГ собирала силы для борьбы. Гитлеровский террор не сломил волю антифашистов к сопротивлению. Экономические мероприятия нацистского правительства пока не давали эффекта. Государственный долг к концу 1933 г. увеличился на 2,7 млрд. марок, росли цены. В стране насчитывалось 6 млн. безработных. В этих условиях "персональный" вопрос о президенте был для Гитлера вопросом об укреплении своего владычества.
   **
   Гитлер решил действовать.
   4 июня он уговорил Рема распустить СА на каникулы.
   Ничего не подозревавший Рем принял его слова за чистую монету и укатил в свой новый особняк в Висзее. 21 июня состоялось очередное свидание участников пакта. Бломберг и Гитлер встречаются в поместье Гияденбурга, где еле-еле бормочущий фельдмаршал благословляет их действия.
   **
   25 июня командующий рейхсвером фон Фрич приводит в боевую готовность всю армию. Отменяются отпуска, войска сосредоточиваются в казармах, войсковые патрули разъезжают по улицам Берлина.
   Гитлер втайне готовит расправу с штурмовиками.
   28 июня он едет в Эссен, где встречается с Крупном и Тиссеном. 29-го он получает телеграмму об ухудшении здоровья Гинденбурга. Старик может умереть с часу на час, а обещание генералам еще не выполнено...
   На рассвете 30 июня фюрер внезапно выходит из своего самолета на мюнхенском аэродроме. В сопровождении отряда эсэсовцев и Розенберга он спешит в Висзее. В тот же момент Геринг начинает действовать в Берлине.
   Руководители СА Рем, Хейнес, Эрнст погибают под дулами эсэсовских команд.
   **
   Одновременно Гитлер расправляется с некоторыми неугодными ему лицами:
  -- убит соперник Гитлера внутри НСДАП Грегор Штрассер;
  -- расстрелян Густав фон Кар -- свидетель неудачного гитлеровского "пивного путча" 1923 г.;
  -- уничтожены интриган генерал фон Шлейхер и его ближайший сотрудник генерал фон Бредов.
  -- Всего за 30 июня уничтожается около 200 ведущих командиров отрядов СА и других лиц, предварительно занесенных в проскрипционные списки.
   Обещание было выполнено.
   **
   За день до этого, 29 июня, на страницах "Фелькишер беобахтер" появилась передовая статья Бломберга, начинавшаяся знаменательными словами: "Вермахт полностью вошел в государство немецкого возрождения, в империю Адольфа Гитлера... Тем самым навсегда прошли времена, когда представители различных лагерей гадали о "сфинксе" -- рейхсвере.
   Роль вермахта ясна и недвусмысленна. Он служит этому государству, которое он искренне одобряет... Сегодня солдат находится в центре политической жизни немецкого народа, который сейчас сплавлен в прочное единство... Вермахт, который с гордостью носит на стальном шлеме и мундире знаки немецкого возрождения ... дисциплинированно и верно следует за руководством государства, за фельдмаршалом великой войны рейхспрезидентом фон Гинденбургом и за фюрером рейха Адольфом Гитлером, который некогда вышел из наших рядов и навсегда останется одним из наших".
   **
   Сейчас трудно установить, была ли статья Бломберга специально приурочена к кровавой расправе 30 июня. Это не исключено, поскольку главный редактор "Фелькишер беобахтер" Альфред Розенберг принадлежал к узкому кругу лиц, готовивших расправу. Однако если даже совпадение случайно, то оно более чем символично.
   Пером Бломберга рейхсвер дал подписку в том, что немецкий генералитет "дисциплинированно и верно" поддерживает Гитлера.
   Бломберг здесь не упустил случая напомнить о том, о чем все генералы единодушно забудут через десяток лет: Гитлер "вышел из рядов" рейхсвера и "навсегда останется одним из наших".
   Эту блестящую формулировку можно поставить в качестве эпиграфа ко всем послевоенным генеральским писаниям, предающим анафеме обанкротившегося фюрера.
   **
   В 1934 г. германский рейхсвер еще не был в состоянии выполнить "внешнюю функцию". Но тем энергичнее он выполнял функцию внутреннюю.
   Действуя в полном соответствии с волей германских монополий, рейхсвер дал "военное обеспечение" всем террористическим акциям, которые проводило гитлеровское [64] правительство.
   Так, Бломберг от имени рейхсвера дал свое согласие на разгон всех политических партий. На секретных совещаниях высшего командного состава он усиленно рекомендовал генералам устанавливать "добрые и даже сердечные отношения" с гитлеровскими наместниками и откровенно желал нацистскому движению "вскоре достигнуть тотального характера".
   **
   2 августа Гинденбург умер.
   В тот же день, чувствуя, по словам Уилера-Беннета, "поддержку военного министра и командования армии", Гитлер объявил, что отныне функции президента и рейхсканцлера будет исполнять он один как "фюрер и рейхсканцлер германского рейха", а также как верховный главнокомандующий.
   **
   Вслед за этим он вместе с Рейхенау обсудил вопрос о приведении армии к новой присяге -- присяге Гитлеру.
   Рейхенау тотчас же продиктовал новый текст, который гласил: "Я клянусь перед господом богом этой священной присягой, что буду безропотно подчиняться фюреру немецкого государства и народа Адольфу Гитлеру, верховному главнокомандующему вооруженными силами, и как храбрый солдат буду всегда готов пожертвовать своей жизнью во имя этой присяги".
   Гитлер учел своеобразные правила прусского милитаризма, который воспитывал армию в духе безусловного и слепого повиновения присяге.
   Через 12 лет мы услышим от гитлеровских генералов пространные рассуждения о том, что они-де "были связаны" присягой и ничего не могли сделать вопреки чудовищным и преступным приказам фюрера.
   Но Гитлер не сам придумал эту присягу.
   Это сделал генерал Рейхенау от имени всего немецкого генералитета, еще раз скрепив тем самым союз "Гитлер -- рейхсвер".
   Рейхсвер обеспечил проведение июньской расправы.
   **
   Команды СС, готовившиеся к действиям, были сконцентрированы в казармах рейхсвера и там получали оружие. А уже после событий, 3 июля 1934 г., Бломберг на заседании имперского кабинета полностью одобрил действия Гитлера, заявив, что тот "действовал как государственный деятель и солдат". По предложению Бломберга кровавые деяния 30 июня были цинично определены "как действия по защите государства".
   **
   Эпизод 30 июня 1934 г. чаще всего рассматривается как определенный этап в развитии национал-социалистского движения.
   Для этого имеются основания.
   Но не менее важна его роль для установления взаимоотношений между Гитлером и генералитетом.
   Анализируя события 30 июня, мы можем констатировать следующее:
  -- События 30 июня, точнее, пакт "Бломберг -- Гитлер", приведший к этим событиям, -- большая и существенная веха в развитии общего агрессивного плана германского милитаризма. Она знаменует собой дальнейшее взаимопроникновение идей и планов нацистской партийной клики и верхушки немецкой армии. Как метко заметил Браухич, для них обеих перевооружение было "общим и серьезным делом".
  -- Германский генералитет в этих событиях показал, что он не останавливался ни перед какими кровавыми средствами, дабы добиться своих целей. Впоследствии генералы и их историки будут отрекаться от соучастия в кровавой бане 30 июня (Краусник: Гитлер "действовал независимо"; Герлиц: "...обо всех событиях... в командовании и не знали"). В действительности же кровь осталась и на руках генералов.
  -- Образ действий генералитета в событиях 30 июня мало чем отличался от методов действия нацизма. В 1923 г. генерал Сект как-то сказал, что в Германии только он один может устраивать путчи. Генералы Бломберг, Рейхенау и Фрич пошли дальше своего учителя: они устроили нужный им путч чужими руками -- с помощью гитлеровской банды.
   **
   Начало игры в открытую
   Все иностранные корреспонденты в Берлине получили 16 марта 1935 г. приглашение явиться на "чрезвычайно важную" пресс-конференцию к д-ру Геббельсу.
   В пять часов вечера в зале министерства пропаганды собралось более 100 человек. Корреспонденты не знали, о чем будет речь. Строились догадки, в частности в связи с предстоящим приездом английского министра иностранных дел Саймона, а также по поводу статьи Геринга в лондонской "Дейлп мейл" о создании немецкой военной авиации.
   В зал проковылял Геббельс, торжественный и серьезный.
   Он заявил, что правительство Германии отныне не признает военных постановлений Версальского договора и вместо 100-тысячного добровольного рейхсвера создает 36-дивизионный вермахт, формируемый на основе всеобщей воинской повинности.
   Новый военный закон состоял только из трех параграфов:
   "ї 1 Служба в вооруженных силах происходит на основе всеобщей воинской повинности.
   ї 2. Немецкая армия мирного времени (включая военную нотацию) состоит из 12 корпусов и 36 дивизий.
   ї 3. Министру рейхсвера следует представить дополнительные законопроекты о регулировании всеобщей воинской повинности".
   Корреспонденты бросились к телефонам сообщать сенсационную новость. "Это ужасный удар для союзников, -- записывал в дневнике американский журналист Уильям Ширер, -- для Франции, Англии, Италии, которые вели войну и продиктовали мир, разрушивший германскую военную мощь. Что же будут делать Лондон и Париж?"{121} А Лондон и Париж бездействовали.
   **
   Гейнц Гудериан в воспоминаниях приводит разговор с английским военным атташе, который состоялся вечером 16 марта. Тот выразил полное одобрение действий Гитлера. Когда же немецкий военный атташе посетил в Лондоне британский генштаб, он зафиксировал, что "в общем английская армия восприняла новые мероприятия... как нечто давно висевшее в воздухе". Ему заявили в неофициальном порядке, что на месте немецкого руководства "англичане сделали бы то же самое", и ехидно заметили, что французы -- это "перепуганные кролики".
   **
   18 марта Англия прислала протест, в котором туманно декларировала, что решение от 16 марта "не может не увеличить европейского кризиса". Но тут же сообщалось; что визит Саймона обязательно состоится. Совет Лиги наций принял заявление, в котором осудил немецкое решение и создал очередную комиссию; она должна была разработать "меры, которые могли бы быть применены в случае, если в дальнейшем какое-либо государство, член или нечлен Лиги наций, поставило бы мир в опасность путем одностороннего отклонения международных обязательств". И все.
   24 марта Джон Саймон и лорд-хранитель печати Антони Идеи прибыли в Берлин. В этот день главному переводчику германского министерства иностранных дел д-ру Паулю Шмидту пришлось иметь весьма приятную встречу: некоторое время назад он переводил речь Саймона на арбитражном процессе в Лондоне, где уважаемый сэр Джон представлял интересы... немецкого концерна "Сименс". Теперь сэр Джон, дружески кивнув Шмидту, уселся в кресло напротив Гитлера, дабы представлять интересы правительства его величества.
   **
   Мир понял лишь одно: Англия благословляет намерения фюрера.
   Сегодня, уже после событий второй мировой войны, мы часто удивляемся: как странно шли некоторые предвоенные дела! Почему представители капиталистических держав, так остро сталкивавшихся на мировой дипломатической и экономической арене, внезапно прекращали свою вражду и приступали к закулисным переговорам? Почему английские и американские дипломаты, в открытую клявшие нацизм, за кулисами вели торг с ним?
   Для ответа хотя бы на часть этих "почему" следует иметь в виду, что капиталистическая Германия, несмотря на все нацистские декларации об "автаркии" и "независимости", являлась одним из неотъемлемых звеньев мировой капиталистической цепи, охватывавшей в те годы весь мир, за исключением только одной молодой страны победившего социализма.
   **
   "Братство бизнеса" -- так назвал эти связи американский юрист Джеймс С. Мартин. "Братство" действовало вопреки интересам мира, вопреки интересам народов Европы. И оно диктовало свою волю капиталистическим правительствам.
   **
   К середине тридцатых годов получили особое развитие связи английского и германского капиталов. Они тянулись с давних времен. В историю беспримерных рекордов цинизма вошла сделка Крупна с британской военной фирмой "Виккерс -- Армстронг". Виккерс еще до первой мировой войны купил у Круппа патент на взрыватель ручной гранаты. Разумеется, за него надо было платить. Крупп поставил примитивное, но ясное условие: по 1 шилл. за каждую использованную гранату. Началась война, и после нее Крупп потребовал от "Виккерс" 6,1 млн. ф. ст. В результате Крупп превосходно нажился. На чем? На крови немецких солдат.
   Особенно важную роль в англо-германских экономических связях играли химические концерны.
   Крупнейший химический концерн Англии "Империал кемикл индастрис" (ИКИ), возникший в 1926 г., нашел себе достойного компаньона в лице "ИГ Фарбен". Наряду с ИКИ в числе фирм, тесно связанных с Германией, был нефтяной трест Генри Детердинга "Ройял-Датч Шелл" и концерн "Амальгамейтед метал".
   Но наиболее примечательно в истории англо-германских монополистических связей головокружительное возвышение семейства банкиров Шредеров. Это семейство начало свою деятельность давным-давно, его родиной является Гамбург. Один из баронов Шредеров, Иоган-Генрих, переехал еще в XIX в. в Лондон, став из Иогана-Генриха Джоном Генри, или сокращенно Дж. Генри Шредером. Второй "английский" Шредер -- Бруно -- родился в Гамбурге, став английским подданным в 1914 г.
   **
   Банк Дж. Генри Шредера в течение послевоенного периода стал архианглийским. Его возглавил Гельмут В. Шредер, который кроме своего банка участвовал в "Континентл энд индастриэл траст", "Лиден-холл секьюритис корпорейшн", "Лима Лайт энд Пауэр", "Шредер экзекьютор энд трастис К®", "Шредер норслесс лимитед". Наиболее важной была фирма "Континентл энд индастриэл траст". Ее участниками были банк Шредера, влиятельный Вестминстерский банк и банк Барклая.
   У "германского блока" в Англии (ИКИ, "Амальгамейтед метал", "Юнилевер", "Ройял-Датч Шелл", "Шредер") было еще одно лицо: парламентско-политическое. "Сегодня министр -- завтра банкир; сегодня банкир -- завтра министр"{126} - так определял В. И. Ленин закономерность взаимоотношений между деловым и политическим миром в условиях империализма.
   **
   Не удивительно, что когда в Лондоне в декабре 1935 г. было создано "Англо-германское общество" как главный орган пропагандистской деятельности нацистского рейха, то среди его членов оказались такие промышленные тузы, как глава ИКИ Макгоуэн, директор стального концерна "Стил констракшнс" Норман Гильберт, глава фирмы "Левер энд Юнилевер" д'Арси Купер, а также ряд видных политических деятелей: лорд Лотиан, лорд Лондондерри, адмирал Берри Домуэлл. "Англо-германское общество" принимало в свой состав также и "коллективных членов". Среди последних оказался банк Шредера.
   **
   На германской стороне было создано "Германо-английское общество", возглавляемое герцогом Карлом Эдуардом Саксен-Кобург-Готским. Герцог Карл Эдуард -- отставной генерал пехоты -- носил двойной титул: немецкого герцога Саксен-Кобург-Готского и английского герцога Олбани. Уже в тридцатых годах он объявил себя сторонником Гитлера, а после прихода коричневой клики к власти сразу получил звание группенфюрера СА. Таким образом, в персоне герцога "гармонически" объединились английский аристократ (внук королевы Виктории!), прусский генерал и нацист. Что лучше можно было придумать для президента "Германо-английского общества"?
   "Англо-германское общество" не было одиноко в Англии. Параллельно с ним действовали фашистская партия Освальда Мосли, англо-германское общество "Линк", "Христианский фронт", общество "Друзья Италии", группа "Имперская политика". Вся эта компания базировалась на политический салон леди Астор в пригороде Лондона Клайвдене. Отсюда и пошло название "клайвденская клика" -- клика политиков и дельцов, выступавших за сговор с фашистской Германией.
   В имении леди Астор на "уик-энд" (субботу и воскресенье) съезжались министры, депутаты, видные чиновники министерств, высшая знать. Здесь можно было встретить Чемберлена, Саймона, Галифакса и других видных политических деятелей. Большой помещичий дом на берегу Темзы был очень вместителен. Сюда хозяйка дома -- американка по рождению -- леди Астор приглашала друзей и единомышленников. Не за столом заседаний, не в зале палаты общин, а у уютного камина, во время конных прогулок -- здесь обсуждались важнейшие вопросы и принимались важнейшие решения.
   Отличительной чертой клайвденской клики было ханжество и лицемерие. Подобно тому как одна из богатейших женщин Англии, леди Астор, неизменно спускалась к утреннему чаю в заштопанных чулках, так и клайвденские политики изображали себя перед английской общественностью ревнителями демократии и защитниками национальных интересов.
   В действительности клайвденцы были за активный сговор с Гитлером. Развязать руки Гитлеру на Востоке, "канализировать" его агрессию, а в прочих областях мира в блоке с Германией обеспечить себе привилегированное положение -- такова была "высшая премудрость" клайвденской клики.
   **
   Генштаб сухопутных сил возглавил генерал Людвиг Бек.
   1935 год был заполнен лихорадочной деятельностью.
  -- Ускоренно формировались 36 дивизий.
  -- 7 ноября 1935 г. правительство призвало первый контингент военнообязанных (как зловещее напоминание, это были юноши 1914 года рождения). Кадры рейхсвера шли нарасхват.
  -- Спешно заказывалась военная техника.
  -- После долгих споров было создано управление бронетанковыми войсками во главе с генералом Лутцом.
  -- К октябрю 1935 г. уже были сформированы первые танковые дивизии: одной из них командовал полковник Гейнц Гудериан, которого еще в 1933 г. приметил Гитлер.
  -- В генштабе также кипела работа: в 1935 г. создавался первый оперативный план вермахта, так называемая "операция Рот".
  -- Пеклись уставы, инструкции, разработки.
  -- Вновь открылась военная академия.
  -- К концу 1935 г. 27 дивизий были "готовы".
   Эти первые годы оказались наиболее трудными для Гитлера -- как внутри страны, так и вне ее.
   Забравшись на вершину государственной власти, гитлеровцы еще не были уверены в своем будущем.
   **
   На международной арене они еще только определяли основные направления дипломатических диверсий. Выход из Лиги наций (1933 г.) и введение воинской повинности явились большими пробами, которые даже в буржуазных кругах Германии не считались окончательными.
   **
   В январе 1935 г. последовал визит в Берлин лорда Аллена Гартвуда -- маститого деятеля лейбористской партии, специального посланца премьера Макдональда.
   Лорд Аллен был принят Гитлером, который изложил ему свою идею: установление соотношения между флотом Германии и Англии в размере 35 : 100.
   **
   ...Германия теперь уже не одна проводила "дипломатию взлома" -- политику нарушения международных обязательств. 26 июня министр авиации Лондондерри выступил в палате лордов с дифирамбами в честь соглашения. "Мы практический народ", -- заявил он, обосновывая необходимость сговора с Гитлером.
   **
   Американский посол в Берлине расценил англо-германский пакт как шаг в политике окружения Советского Союза. Статс-секретарь Вейцзекер зафиксировал, что пакт был расценен как официальное санкционирование Англией создания вермахта и разрыва с Версалем.
   Получив столь благожелательную реакцию на декрет от 16 марта 1935 г., Гитлер мог приступить к следующему шагу -- к ремилитаризации Рейнской области, в которой, согласно Версальскому договору, Германии не разрешалось иметь войсковые гарнизоны.
   **
   В столе Гитлера уже давно лежал план ремилитаризации Рейнской области. В феврале 1936 г. он обсудил свой план с генералом Фричем и получил его полное согласие.
   Сейчас апологеты генштаба пытаются обелить своих подзащитных. Так, Герлиц драматически восклицает: "Только 6 марта 1936 г., за один день до операции, начальник немецкого генштаба был поставлен в известность о том, что на следующий день планируется занятие Рейнской области". В действительности приказ о занятии демилитаризованной зоны был подписан 2 марта и разослан Бломбергом главнокомандующим трех родов войск. Он предписывал "неожиданно и одновременно перевести части армии и ВВС в гарнизоны демилитаризованной зоны".
   **
   Лондон и не подумал протестовать. Представитель имперского генштаба, впоследствии беседуя с немецким военным атташе в Лондоне бароном Швеппенбургом, признался: "Вы получили бы все это путем переговоров, ведь дело почти дошло до этого". Иными словами, Англия одобряла этот шаг, только была обижена на Гитлера за то, что он взял Рейнскую область сам, не дав западным державам возможности преподнести ему этот подарок в ходе дипломатического торга.
   Со стороны Соединенных Штатов Америки Гитлеру также было дано понять, что его шаг не вызовет каких-либо серьезных последствий. В мае 1936 г. в Берлин прибыл специальный посол США Уильям Буллит -- опытный разведчик, выполнявший ответственнейшие поручения американской дипломатии. Буллит встретился с министром иностранных дел фон Нейратом и обсудил с ним планы возможного сотрудничества. Нейрат высказал "сожаление о том, что между Германией и Америкой не установлен тесный контакт", и подчеркнул, что "враждебность по отношению к СССР абсолютно неустранима, она не окончится".
   Итак, в марте 1936 г. западные державы не сделали ничего, чтобы остановить Гитлера.
   **
   Как делаются войны? Этот вопрос всегда интересует и будет интересовать мир до тех пор пока социальные причины войн не будут навсегда устранены. Поскольку на земном шаре еще существует система, построенная на эксплуатации человека человеком и на волчьем законе наживы, необходимо исследовать чудовищную лабораторию империалистического милитаризма, в которой рождаются военные конфликты. Не случайно Ленин призывал к разоблачению той тайны, в которой рождается война.
   Большой заговор против мира, осуществленный руководителями гитлеровской Германии, не родился сразу.
   В нем были свои этапы, повороты, изменения. Но он не являлся какой-то мистической идеей психопата и маньяка Гитлера. Нет, это был тщательно разработанный и детальный план, над которым вместе и раздельно трудились представители различных групп правящей верхушки Германии. Нюрнбергский трибунал вскрыл и разоблачил эту страшную процедуру.
   **
   Мы уже имели возможность убедиться, что на протяжении 1920-1933 гг. в соответствии с замыслами крупнейших немецких монополий в двух основных очагах -- в недрах генералитета и в кругах нацистской партии -- разрабатывались предварительные варианты новой мировой войны. Мы видели, как план Гофмана -- Рехберга стал сливаться с военно-политическим планом Гитлера -- Розенберга и тем самым создал основу для сближения между Гитлером и рейхсвером.
   **
   Первое документальное свидетельство военных планов Гитлера -- его речь перед генералами 3 февраля 1933 г. Напомним, что решающим местом в этой речи были слова: "Как обращаться с политической властью после ее завоевания? Еще сказать нельзя. Возможно, завоевание нового экспортного пространства; возможно, -- это куда лучше -- завоевание нового жизненного пространства на Востоке и его безжалостная германизация".
   Второе заявление последовало 28 февраля 1934 г. на совещании высших офицеров рейхсвера и отрядов СА в помещении генштаба. По словам присутствовавшего там будущего фельдмаршала Максимилиана фон Вейхса, Гитлер в большой речи вновь подтвердил свое намерение вести войну в ближайшем будущем.
   **
   Под верховной опекой совета проводились мероприятия в первую очередь экономические. Так, в 1936 г. Гитлер в секретном документе "О четырехлетнем плане" потребовал создания основ военной экономики.
   В одном из секретных меморандумов он писал: "Как всегда, Германия будет рассматриваться как оплот западного мира против большевистских атак... Наше политическое положение вытекает из следующего. В Европе есть только два государства, которые можно рассматривать как устойчивые против большевизма: Германия и Италия. Другие страны либо разложены их демократическими порядками, заражены марксизмом и поэтому обречены на скорый крах, либо управляются авторитарными режимами... Все эти страны не способны когда-либо вести войну против Советской России с перспективой на успех".
   Таким образом, в 1936 г., как и в 1933-м, нацистское руководство рассматривало все военное планирование через призму своей основной цели -- нападения на Советский Союз.
   В соответствии с этим Гитлер в меморандуме требовал:
   "Итак, я ставлю следующие задачи:
   I. Немецкая армия через четыре года должна быть готова к бою.
   II. Немецкая экономика в течение четырех лет должна быть готовой к войне".
   Эти слова были написаны в августе 1936 г:
   За решение проблем экономического характера по четырехлетнему плану взялся специальный комитет под руководством Геринга (вот каково происхождение "четырехлетнего плана": это был срок подготовки к войне!). Решение военных задач лежало на генеральном штабе.
   24 июня 1937 г. была введена в силу новая "Директива о единой подготовке вермахта к войне" за подписью военного министра Вернера фон Бломберга. Бломберг отмечал, что необходима "постоянная готовность немецкого вермахта к войне: а) чтобы отразить любое нападение; б) быть в состоянии использовать для войны создающиеся благоприятные политические возможности. Это должно быть учтено при подготовке вермахта к возможной войне в мобилизационный период 1937/38 г.".
   Пункт "б" директивы точнее определяет главный замысел Бломберга и Гитлера: быть готовым использовать выгодную политическую ситуацию.
   Поэтому директива от 24 июня 1937 г. подробно оценивала все возможные военные варианты:
  -- "Операция Рот" -- "война на два фронта с центром тяжести на Западе".
  -- "Операция Грюн" -- "война на два фронта с центром тяжести на Востоке".
  -- "Особая операция Отто" -- "вооруженная интервенция против Австрии".
  -- "Особая операция Рихард" -- "военные операции в Красной Испании".
  -- "Особая операция Рот-грюн с дополнением" -- "Англия, Польша и Литва участвуют в войне против нас".
   **
   Гитлер начал "завещание" с излюбленной темы: проблемы жизненного пространства. Он повторил знакомый тезис о том, что плотность населения в Германии наивысшая. Вывод о том, что "будущее Германии зависит исключительно от решения проблемы недостатка пространства", был знаком собравшимся. Геринга и даже Фрича в этом не надо было убеждать.
   Где же искать это пространство? Может быть, в колониях? Но "если на первый план ставить вопросы нашего продовольственного обеспечения, то необходимое пространство можно искать только в Европе". Также и сырье удобнее искать "в непосредственной близости к рейху". И дальше следует знаменитое гитлеровское требование (Хоссбах записал его отдельной строчкой):
   "Для Германии вопрос состоит в том, где достичь наибольшего выигрыша путем применения наименьших сил".
   Это -- один из жалких парадоксов, рожденных нацизмом (вроде "политика -- искусство сделать невозможное возможным"). Такие парадоксы будут стоить немецкому народу потоков крови и слез. Но пока Гитлер вещает. Он стоит в том же кабинете, который через восемь лет будет содрогаться от разрывов снарядов. Он стоит недалеко от сада, в котором восемь лет спустя шофер Кемпка торопливо выльет бидон бензина на его труп.
   **
   На этом обзор кончается, и следуют зловещие слова -- "Для решения германского вопроса возможен только путь насилия, хотя он никогда не бывает лишен риска". Гитлер не боится риска. Ему остается ответить лишь на вопросы "когда" и "как". Сначала он разбирает фактор времени. В качестве решающего исторического рубежа Гитлер называет период 1943-1945 гг. После этого, по его мнению, ситуация изменится не в пользу нацистской Германии, а именно: ее вооружение устареет, резервы начнут истощаться и вообще наступит "момент ослабления режима". Итак, воевать надо ни в коем случае не позже 1943-1945 гг., а по возможности раньше.
   **
   Такие беседы велись 5 ноября 1937 г. в кабинете фюрера. Этот день можно считать днем рождения первого конкретного плана в большом военном заговоре нацистской Германии. Если в плане Бломберга еще взвешивались различные возможности ("Рот", "Грюн", "Отто"), то теперь направление удара было определено. Впрочем, командование вермахта, не дожидаясь приказа, уже с 1935 г. готовило конкретный план нападения на Чехословакию.
   **
   Не прошло и двух недель после беседы Гитлера с генералами, как перед фюрером в кабинете его баварской резиденции в Оберзальцберге оказался собственной персоной лорд Галифакс, личный уполномоченный премьер-министра Великобритании Невиля Чемберлена.
   Галифакс произнес перед Гитлером длинную речь. Мы теперь знаем ее содержание, ибо копия записи, сделанная переводчиком Шмидтом, оказалась среди трофейных архивов. Она, кстати, существенно отличается от того пересказа, который Шмидт поместил в своих мемуарах.
   Прежде всего Галифакс от имени английского правительства признал, что "фюрер достиг многого не только в самой Германии, но что в результате уничтожения коммунизма в своей стране он преградил путь последнему в Западную Европу и поэтому Германия по праву может считаться бастионом Запада против большевизма". Это заявление стало фоном всего разговора и нашло самый живой отклик у фюрера. "Единственной катастрофой, -- заметил он, -- является большевизм. Все остальное поддается урегулированию".
   Таково же было мнение Галифакса. Он также дал понять своему собеседнику, что английское правительство готово на большие авансы. "В Англии придерживаются мнения, -- заявил он, -- что имеющиеся в настоящее время недоразумения могут быть полностью устранены".
   **
   У Гитлера и его пропагандистов был заранее готов ответ на такой вопрос, который был в 1936-1938 гг. у всех на устах. Германия, ответствовали коричневые ораторы и писаки, нуждается в "жизненном пространстве". Или, говоря словами нацистского писателя Ганса Гримма, немецкий народ -- это "народ без пространства". Весь мир, провозглашали в Берлине, делится на "страны с владениями" и "страны без владений". Германия не имеет владений. Ей тесно. Народу негде жить, у страны не хватает ресурсов...
   Этой демагогии могли поверить только те, кто хотел в нее верить. В действительности приготовления к немецкой экспансии отражали куда более серьезные и глубокие явления в капиталистическом мире конца тридцатых годов. К этому времени Германия и ее монополии лоб в лоб сошлись на мировых рынках со своими империалистическими конкурентами. Например, как складывался баланс соотношения ее сил с Англией? К 1938 г. Германия перегнала Англию по выплавке стали и чугуна, по производству электроэнергии. И как было избежать столкновения, если структура экспорта Германии была такой же, как и Англии, да и Франции! Готовые изделия в 1937 г. составляли 82% немецкого экспорта.
   **
   Германия устремилась на Балканы, на юго-восток Европы. Ее доля в импорте балканских стран быстро росла. Если в 1929 г. максимальное участие германских товаров в импорте балканских стран (в Болгарии) составляло 30%, то к 1937 г. таковой была минимальная доля (в Румынии). А в таких странах, как Турция, Болгария, Греция, германские товары составляли от 39 до 59% всего ввоза. Немецкие монополии активно вытесняли английских и французских конкурентов с этих рынков. Германия, еще недавно поверженная к стопам Антанты, отвоевывала у своих военных победителей один рынок за другим. По экспорту химических товаров она вышла на первое место в мире, оставив позади США. Германия вывозила 70% всего мирового экспорта калия, 63,8% красок, около 30% электротехнических изделий. Необходимо иметь в виду, что этот рост совершался в эпоху обшего кризиса капитализма. Рынки сбыта и сферы приложения капиталов неуклонно сужались. Это могло означать лишь усиление конкурентной борьбы. И если в течение 1929-1938 гг. Германии удалось увеличить свою долю в мировой торговле с 9 до 10%, то этот 1% красноречиво свидетельствовал, как тесно становилось на мировом капиталистическом рынке в те годы.
   **
   Можно согласиться со словами американского обвинителя в Нюрнберге Тэлфорда Тейлора, который в книге "Меч и свастика" замечал: "Если не по форме, то по существу такие люди, как директора "ИГ Фарбен-индустри" и "Крупна", Флик, Раше из "Дрезднер банк", Плейгер из концерна Геринга, так же неотъемлемо принадлежали вермахту, как и генералы Рундштедт, Мильх и другие".
   **
   Разумеется, после краха "третьего рейха" лидеры "генштаба монополий" на все лады открещивались от Гитлера, уверяя, что они были "против". Своеобразным чемпионом в соревновании нацистских промышленников был Яльмар Шахт, который в Нюрнберге объявил, что ни он, ни его коллеги вовсе не принимали участия в вооружении Германии.
   **
   Гитлер получил команду готовить войну. И те, кто дали эту команду, сразу получили немалые прибыли.
   **
   Генштаб немецких монополий вел серьезную подготовительную работу, отдавая соответствующие приказания генштабу военному. Уже после войны стало известно, что в практику немецкого военного руководства примерно с 1936 г. вошло проведение так называемых военно-экономических учений. В них участвовали не солдаты, а генералы и директора промышленных фирм. Опробовались там же планы развертывания войск и планы перевода концернов на массовое военное производство.
   Один из оставшихся в живых участников этих учений, отставной майор Бернгард Ватцдорф, рассказал двум немецким журналистам И. Хельвигу и В. Вейсу об учении, состоявшемся в Дрездене в 1936 г. С военной стороны на нем присутствовали высшие чины генштаба, а с промышленной -- Бош, Феглер, Шпрингорум, Сименс, Тиссен, Крупп, Борзиг и др. Иными словами, встречались два генштаба. Что же они обсуждали? Ватцдорф свидетельствовал:
   -- Обсуждалось взаимодействие вермахта и экономики во время войны. В первую очередь проверялся вопрос, насколько экономические приготовления соответствуют требованиям будущей наступательной войны.
   **
   В период 1935-1938 гг., когда вооруженные силы Германии возросли в 2 раза, стало ясно, какой "неоценимый вклад" внес нацизм в дело подготовки будущей войны. Только при помощи фашистской диктатуры и фашистской демагогии удалось совершить переход от "малой армии" Секта к "массовой армии" Браухича -- Гитлера.
   **
   В 1933-1935 гг. любому генералу в генштабе было ясно, что с двенадцатью дивизиями невозможно начать вторую мировую войну. Здесь-то и сыграл свою роль нацизм. Оперируя кнутом террора и пряником социальной демагогии, он создал базу для массовой армии вермахта. Одним из любимых изречений нацистов было: "Люди должны стать тем, чем мы им прикажем быть". Под этим тезисом с радостью подписался бы любой генерал: германскому генштабу был нужен покорный, нерассуждающий солдат.
   Такого солдата воспитывала нацистская партия.
  -- Она готовила его в штурмовых отрядах, в "гитлеровской молодежи", в рядах "национал-социалистского автокорпуса".
  -- Из немецкого рабочего дубинкой и плеткой выбивали его классовое самосознание, лишали его политических и профессиональных организаций.
  -- Угар шовинизма и антисемитизма, ставших официальной идеологией "третьего рейха", отравлял души немецких трудящихся.
  -- Их приучали к идее так называемого народного сообщества, в котором будто бы навсегда уничтожены классовые антагонизмы.
  -- Отсюда вела прямая дорожка к подготовке массовой армии. "Нацистская партия, -- говорил Гитлер в 1935 г., -- отдает армии народ, и народ отдает армии солдат"
  -- В соответствии с этой формулой руководство вермахта в течение 1934-1938 гг. стало получать все более крупные партии солдат, моральная и политическая обработка которых производилась нацизмом с применением самого широкого диапазона средств. Только в этих условиях военное командование получило возможность готовиться к осуществлению своих далеко идущих новых планов.
   **
   1938 год ознаменовался появлением в рядах высшего командования ряда новых людей, и это было вполне естественно.
   Новые планы -- новые генералы.
   **
   В состав генералитета вошел, в частности, Герман Геринг -- человек, занимавший в третьей империи наибольшее число постов и навесивший на свою грудь наибольшее число орденов.
   Очень характерно, что западногерманские историки немецкого генералитета стыдливо обходят эту "импозантную фигуру". Для них Геринг -- это второе издание Гитлера, на которого можно сваливать вину, поскольку карьера и жизнь Геринга закончились; Геринг сегодня для них очередной "мальчик для битья". Но как по команде все они забывают, что в фигуре Германа Геринга наиболее ощутимо слились качества немецкого нациста и немецкого генерала.
   Как попал Герман Геринг на пост главнокомандующего военно-воздушными силами Германской империи? Геринг -- выходец из семьи немецкого прусского дипломата, и поэтому он начал свою карьеру в привилегированном кадетском училище в Лихтерфельде. Таким образом, начало карьеры -- вполне типичное для представителя немецкой военной касты. Война 1914 г. застает его на фронте, где он переходит из пехоты в авиацию. После 1918 г. его карьера также идет по традиционной линии. Геринг вступает в один из офицерских "добровольческих корпусов", подавлявших революционные выступления рабочего класса. После этого он эмигрирует на несколько лет в Швецию.
   1922 год. Геринг в Мюнхене, где сразу примыкает к Гитлеру. Его амплуа -- создание (вместе с Ремом) штурмовых отрядов.
   Но вскоре он получает другое важное задание -- быть связным с крупными промышленными магнатами. Он становится "салонным нацистом", чему помогает его брак с богатой шведкой. Его вилла в Берлине сделалась местом встреч Гитлера с рейхсверовскими генералами, банкирами, промышленниками. В 1933 г.
   Геринг получает пост министра-президента Пруссии и (сразу!) звание полного генерала. Это был личный подарок Гинденбурга.
   Деяния Геринга на этом посту приобрели поистине геростратову славу. Он -- организатор поджога рейхстага, руководитель кровавых расправ с немецкими коммунистами и социал-демократами. "Мое дело, -- хвалился он однажды, -- не наводить справедливость, а искоренять и уничтожать. Я -- солдат". Это было сказано в марте 1933 г.
   "Солдатская" репутация Геринга привела его в огромное здание на Лейпцигерштрассе, где он именовался сперва "имперским комиссаром по воздухоплаванию", а затем министром авиации и главнокомандующим ВВС.
   Параллельно он председательствовал в имперском совете обороны и являлся генеральным уполномоченным по военной четырехлетке.
   В годы нацизма генерал Геринг стал одним из богатейших людей Германии.
   На это поприще он вступил в 1937 г., когда один из рурских дельцов, фабрикант Пауль Плейгер, подал Герингу идею заняться монопольной фабрикацией "почетных кортиков" для СА и CС.
   Тот же Плейгер подсказал Герингу, что хорошо бы для этого использовать "беспризорные" руды в Зальцгиттере. Зальцгиттерские руды давно привлекали внимание немецких промышленников, но бедное содержание металла в них требовало непомерно больших вложений. Геринг мог это обеспечить -- из государственной кассы!
   Геринг быстро округлял свои владения. В 1938 г. его компания "Рейхсверке Герман Геринг АГ" добывала 400 тыс. т руды. Затем он прибрал к рукам "Среднегерманские буроугольные копи". Скоро к нему перешла треть угольных копей из владений Стального треста. Геринг постепенно становился мощным монополистом: к концу войны его концерн объединял 177 заводов, 69 горнопромышленных и металлургических предприятий, 156 торговых компаний, 46 транспортных предприятий, 15 строительных фирм. Так в лице "толстого Германа" совместились три стороны гитлеровского режима: нацистский главарь, генерал, монополист.
   **
   В связи с реорганизацией вермахта в нем все более видное место стали занимать генералы, связанные не столько с прусским юнкерством, сколько с промышленными фирмами. Так, одним из ближайших помощников Геринга стал генерал (впоследствии фельдмаршал) Эрхард Мильх. Генерал Милъх в 1933 г. занимал следующие посты: директор фирм "Дейче люфтганза АГ", "Аэро-Ллойд АГ", "Дейче ферзуханштальт фюр люфтфарт", "Юнкере люфтферкер АГ", член наблюдательного совета страховой компании "Дейче люфтферзихерунг", член наблюдательного совета фирм "Дейче феркер-флюгшуле", "Ганза люфтбилъд АГ", "Миттельдейче люфтферкер АГ" и "Зюдвестдейче люфтферкер АГ".
   **
   В той же компании "Аэро-Ллойд" служил отставной генерал Леттов-Форбек{159}. В наблюдательном совете заводов "Дейче ваффен унд муниционс фабрикен" находился видный [94] представитель армии генерал фон Винтерфельдт{160}. В наблюдательном совете крупнейшей химической и металлургической монополии "Метальгезелыпафт АГ" заседал д-р Феликс Варлимонт -- брат генерала Вальтера Варлимонта из генерального штаба сухопутной армии. Начальник генерального штаба сухопутных сил Людвиг Бек и генерал Рейхенау были выходцами из семей промышленников. Начальник разведки и контрразведки адмирал Вильгельм Канарис вышел из семьи рурского фабриканта. Командующий I военным округом, впоследствии ставший главнокомандующим сухопутными силами, генерал Вальтер фон Браухич был весьма тесно связан с деловыми кругами через своего двоюродного брата, директора крупнейшей торговой фирмы "Карштадт АГ".
   **
   Не менее характерен пример генеральской семьи Штюльпнагелей -- аристократической семьи, которая издавна поставляла армии офицеров и генералов. В частности, в вермахте служило пять генералов Штюльпнагелей: три генерала пехоты (Иоахим, Эдвин и Карл Генрих), один генерал авиации (Отто) и один генерал-майор (Зигфрид). Старшим из них был Иоахим фон Штюльпнагель -- бывший начальник оперативного отдела у Тренера, начальник управления кадров рейхсвера. Еще во время службы в рейхсвере он приобрел солидные позиции в деловом мире, став акционером крупной целлюлозной фирмы "Вальдхоф" и женившись на владелице газеты деловых кругов "Берлинер берзенцейтунг". В 1930 г. он ушел в отставку и из генерала рейхсвера превратился в генерала гешефта. Вот список его постов: управляющий делами газеты "Берлинер берзенцейтунг", издательства "Ди вермахт"; член наблюдательного совета промышленных компаний "Оренштейн унд Коппель", "Хейн, Леман унд компани", "Хилъгерс АГ", "Мессингверке Унна", "Норддейче эйзенверке", "Питтлер веркцейгемашинен-фабрик", "Трибваген унд вагонфабрик Висмар"; член наблюдательного совета страховой фирмы "Трейхандферейнигунг Берлин"; член правления угольной компании "Георг фон Гише".
   **
   1938 год был годом больших перестановок в вермахте.
   Был уволен в отставку военный министр Бломберг. Уволен главнокомандующий сухопутных сил Фрич. В конце года был сменен начальник генштаба Бек. Практически сменилась почти вся "верхушка" вермахта.
   Эта смена была вполне закономерной, поскольку в военной политике Гитлера предстоял новый этап и он искал людей, которые могли наилучшим образом удовлетворить немалые претензии фюрера. Но в историографической и мемуарной литературе перестановки 1938 г. внезапно приобрели необычайный вес и значение. Этому моменту посвящены десятки исследований и статей. "Кризис Бломберга" и "кризис Фрича" стали излюбленной темой буржуазных историков.
   **
   Внутренние склоки в генштабе и военном министерстве к 1938 г достигли изрядных размеров. В них активное участие принимали Геринг и Гиммлер, которые были не прочь поссорить генералов между собой, дабы обеспечить рост своего собственного влияния. Фрич уже давно задумал "сковырнуть" своего шефа Бломберга, и в нацистской партии об этом знали. Уилер-Беннет образно называет Бендлерштрассе в те дни "пороховой бочкой" интриг.
   И эта бочка взорвалась Генерал Бломберг женился -- и женился на бывшей проститутке. Этот повод избрали генералы, чтобы добиться отставки своего начальника. Когда начальник берлинской полиции граф Гельдорф получил досье о сомнительном прошлом фрау Бломберг, урожденной Эрики Грун, он поспешил познакомить с ним полковника Вильгельма Кейтеля, начальника канцелярии у Бломберга. Кейтель, который был родичем Бломберга, поступил как лучший ученик нацистов: он порекомендовал Гельдорфу передать все материалы, компрометирующие дражайшего родственника, в лапы Геринга. Машина завертелась, и через несколько дней Фрич совместно с Герингом добились у Гитлера отставки Бломберга.
   А через пару дней такая же судьба постигла и Фрича. Неутомимый Гиммлер представил Гитлеру сфабрикованное им досье, которое якобы уличало генерал-полковника Фрича в совершении дурно пахнущих деяний. Фричу пришлось уйти со своего поста и подвергнуться суду чести под председательством Геринга
   **
   История генерал-полковника фон Фрича также весьма показательна для характеристики взаимоотношений между Гитлером и той частью немецкой военной верхушки, которая вышла из среды прусского юнкерства. Фрич был глубоко связан с традициями германской аристократии и гордился этим. Он был убежденным монархистом, и коричневая банда Гитлера -- Гиммлера внушала ему определенное отвращение. В письмах к знакомым и в разговорах с друзьями он не скрывал этого. Но когда нацисты оказались хозяевами, Фрич, не задумываясь, стал их слугой. В своих записях, сделанных в 1938 г., он даже заметил: "Я полагал, что был хорошим напионал-социалистом и остаюсь им до сих пор".
   В 1936 г. в день рождения Гитлера Фрич писал ему: "Я и сухопутные силы, мы следуем за Вами в гордой уверенности и в священном доверии по пути, которым Вы идете первым во имя будущего Германии".
   В правящей верхушке Фрича недолюбливали: он был слишком самостоятелен для Гитлера и Гиммлера. Его не терпел Бломберг. Когда уже после своей отставки Фрич пытался разобраться, в чем же дело, он писал, что "Бломберг был, безусловно, замешан в деле, так как он видел, что я оказываю ему сопротивление в вопросах о командовании вермахтом, организации управления, маневрах". Все это и привело к тому, что против генерал-полковника немецкой армии сфабриковали обвинение и убрали его с поста, даже не извинившись, когда обвинение оказалось фальшивым.
   Фрич был уязвлен до глубины души. В тиши своего поместья Ахтерберг, которое было ему подарено Гитлером, он писал гневные меморандумы, которые никому не отсылал, и даже хотел вызвать Гиммлера на дуэль (!).
   **
   Пост военного министра был упразднен, создавалась новая высшая военная инстанция -- штаб верховного главнокомандования (Oberkommando der Wehrmacht -- ОКВ). Указ Гитлера "О руководстве вермахтом" от 4 февраля 1938 г. гласил:
   "Верховное командование всеми вооруженными силами отныне буду осуществлять лично я.
   Существовавшее ранее в имперском военном министерстве военное ведомство преобразуется в штаб верховного главнокомандования и в качестве моего личного штаба подчиняется непосредственно мне.
   Во главе штаба верховного главнокомандования стоит бывший начальник военного ведомства, именуемый начальником штаба верховного главнокомандования. По своему рангу он приравнивается к имперскому министру. Штаб верховного главнокомандования исполняет функции военного министерства, а его начальник в соответствии с моими указаниями выполняет функции военного министра"{171}.
   Начальником штаба верховного главнокомандования назначался генерал Вильгельм Кейтель, новым главнокомандующим сухопутными силами -- генерал Вальтер фон Браухич.
   **
   Если мы возвратимся к "основополагающему" сочинению генерала Людендорфа "Тотальная война", то увидим, как действия Гитлера последовательно шли по пути, намеченному Людендорфом. Излюбленный тезис Людендорфа, как известно, состоял в том, что именно военный диктатор, "полководец", должен "устанавливать основы политики".
   Гитлер перевернул эту формулу: он из политического диктатора стал военным. Но от этой перестановки сумма не изменилась. Вот почему указ от 4 февраля 1938 г. являлся не простой организационной сменой, а принципиальным шагом на пути к войне -- к тотальной войне, в руководстве которой Гитлер сосредоточивал в своих руках все нити.
   **
   С этого момента схема верховного командования значительно изменилась: если раньше три штаба и три командования родов войск могли рассчитывать на известную самостоятельность, теперь все они были под единой опекой Гитлера и его "покорного слуги" Вильгельма Кейтеля.
   Вильгельм Кейтель отличался в кругу высших офицеров вермахта только одним качеством -- тем, что он ничем не отличался. Выходец из помещичьей семьи средней руки, Вильгельм Бодевин Иоганн Густав Кейтель начал военную службу в 1901 г. Высшим командным постом Кейтеля была артиллерийская батарея, откуда он попал на штабные должности. Значительную часть первой мировой войны он провел в генеральном штабе, очутившись на фронте лишь в 1917 г. В рейхсвере старательного служаку Кейтеля также использовали на штабных постах: с 1925 г. он являлся офицером, а с 1930 г. был начальником организационного отдела в "войсковом ведомстве".
   Во время службы в "войсковом ведомстве" он нашел общий язык с генералом Бломбергом -- будущей опорой Гитлера. Тогдашние настроения Кейтеля характеризует письмо его жены от 26 марта 1933 г., в котором она пишет, что "пришла в безграничный восторг от личности" Гитлера. После прихода Гитлера к власти Бломберг выдвинул Кейтеля. Этому способствовали два обстоятельства: во-первых, Кейтель сразу стал поклонником коричневого режима; во-вторых, он был лично связан с Бломбергом (сын Кейтеля в январе 1933 г. был помолвлен с дочерью Бломберга). Кейтель после Рейхенау стал начальником личного штаба Бломберга. Рабская преданность и завидная усидчивость -- все это обеспечивало блестящее будущее для отнюдь не блестящего, но хитрого генерала.
   Кейтель в январе 1938 г. провел несложную интригу. Подсунув досье о жене Бломберга Герингу, он поспешил заверить Бломберга в своей преданности. Одновременно он отправился к Герингу и на вопрос последнего, кто может стать преемником Бломберга, льстиво ответил, что им может быть "только Геринг". Когда Кейтель предстал перед Гитлером, он повторил свою рекомендацию. Такая преданность нацистской клике, очевидно, повлияла на Гитлера и привлекла к Кейтелю симпатии коричневого фюрера. Как свидетельствует Йодль, Гитлер объявил Кейтелю: [100]
   -- Я полагаюсь на вас, и вы должны держаться меня. Вы будете моим представителем и единственным советником в вопросах вермахта!
   **
   В отличие от тупого служаки Кейтеля Вальтер фон Браухич считался выдающимся представителем "прусской школы". Ему было к этому времени 57 лет, и он прошел по всем ступенькам военной карьеры. На политической арене он выступал очень редко и исправно занимался сугубо военными делами: подготовкой артиллерийских кадров, обучением нового офицерского состава. В 1930 г. он стал начальником отдела боевой подготовки в министерстве рейхсвера. Браухича ценили в немецкой армии как человека с довольно широким образованием и аристократическими манерами. Он был известен как большой знаток военной истории, особенно прусской. Злые языки утверждали, что он любил становиться к своим собеседникам в профиль, так как в профиль напоминал Фридриха II. И вот этот аристократ и библиофил был приглашен Гитлером на весьма важный пост.
   **
   Что было общего между этими двумя людьми? Оказалось, очень многое.
   Браухич уже давно мечтал, чтобы планы подготовки войны попали в серьезные руки. "Перевооружение Германии слишком серьезное дело, чтобы им занимались воры, пьяницы и гомосексуалисты" -- так он отозвался, как мы помним, на события 30 июня 1934 г. Когда же Гитлер освободился от Рема и его братии, Браухич решил, что может подать руку фюреру. Лейтмотивом его отношения к Гитлеру (когда Браухичу указывали на все злодеяния, творимые коричневой бандой) были слова: "Ничего, добро возьмет верх".
   Зато Гитлер подошел к своему избраннику без всяких сантиментов. Через Гиммлера и Геринга он разузнал, что генерал находится в затруднительном положении. Браухич вел бракоразводный процесс не совсем чистоплотного характера и весьма нуждался в средствах, чтобы отделаться от претензий своей супруги. Геринг, как прусский министр-президент, пообещал Браухичу уладить дело, а Гитлер отдал распоряжение о выдаче разведенной г-же фон Браухич пожизненной пенсии. Таким образом, достойный представитель прусских традиций был просто-напросто куплен Гитлером и Герингом!
   **
   Наконец, в это же время в военном окружении Гитлера появился человек, которому было суждено сыграть немалую роль в событиях второй мировой войны. Его имя -- Альфред Йодль, баварский офицер, способный генштабист младшего поколения (в 1938 г. ему исполнилось 48 лет, Кейтелю -- 56). Кейтель и Йодль были неразлучны: как Кейтель постоянно сопровождал своего обожаемого фюрера, так и Йодль всегда был со своим Кейтелем. Привязанность Кейтеля базировалась не на душевной симпатии: Йодль заменял ему руки и голову. Тупой и грубый служака Кейтель, или, как его звали, "Лакейтель", не удержался бы в ОКВ оджой своей безграничной лестью и блю-долизством, если бы Йодль не делал за него всю штабную работу.
   Для Йодля был позднее создан специальный пост -- так называемый штаб оперативного руководства ОКВ. Практически это был личный военный штаб Гитлера, который постепенно сосредоточивал в своих руках все нити управления вермахтом. Как и Кейтель, Йодль был рабски предан Гитлеру, считая его "вторым Наполеоном". Гитлер же не мог обходиться без Йодля: в любой момент дня и ночи Йодль был способен назвать на память дислокацию любой дивизии, вспомнить о всех приказах и точно доложить о положении на фронте. Йодль в отличие от любившего ордена и парады Кейтеля никогда не был на первом плане. Но его рукой осуществлялись все операции вермахта, разрабатывались все приказы.
  
   См. далее...
  
  

Л.А. Безыменский

Германские генералы -- с Гитлером и без него / Изд. 2-е, перераб. и доп. -- М.: Мысль, 1964.

  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023