ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. Христолюбивое воинство

В ЭНЦИКЛОПЕДИЮ РУССКОГО ОФИЦЕРА

Имя солдат просто содержит в себе всех людей, которые в войске суть, от вышняго генерала даже до последнего мушкетера, конного и пешего

Петр Великий [1].

ХРИСТОЛЮБИВОЕ ВОИНСТВО:

ЧТО ЕСТЬ РУССКИЙ СОЛДАТ

Единодушный корпус офицеров, сплоченный сознанием величия своего призвания, сознанием всесилия военных своих познаний и также готовностью жертвовать собою за высшие интересы отечества вместе с превосходным нашим солдатским материалом, доведенный до надлежащего уровня умственного развития, составит силу, которая при известных всему миру редких боевых качествах нашего племени, в состоянии одолеть врагов всего мира [2].

Один из талантливых биографов Суворова, А. Петрушевский, чтобы объяснить, каким образом такой образованный и гениальный человек, как Суворов, мог втянуться в солдатскую среду и совершенно с нею сродниться, говорит о ней следующее: "В русской солдатской среде много привлекательного. Здравый смысл в связи с безобидным юмором; мужество и храбрость спокойные, естественные, без поз и театральных эффектов, но с подбоем самого искреннего добродушия; умение безропотно довольствоваться малым, выносить невзгоды и беды так же просто, как обыденные мелочные неудобства" [3].

Название "христолюбивое воинство" ... наиболее подходит к русскому войску, комплектуемому из народа верующего, не фанатического, просвещенного истинными началами христианства. В этом названии кроется, таким образом, глубокий смысл исторического христианского воспитания нашего народа и войска, и сами войны наши дают обильный материал, подтверждающий это название. Действительно, наши войны показывают нам замечательно незлобивое отношение русского солдата к его врагу, даже нехристианину, против которого он шел с бесповоротною решимостью погибнуть, если Богу угодно, и с которым он готов разделить последний сухарь, если акт боя приостановлен, или враг попал к нему в плен [4].

Свойства рекрута нашего то, что длинных объяснений и отвлеченностей он не понимает или весьма трудно понимает; сам длинно не говорит; с показа легче учится, чем с рассказа; запоминает легче, чем усваивает [5].

Каким же показал себя наш солдат на войне [речь, в данном случае, идет о Русско-японской войне 1904 -- 1905 гг.]? Можно ли про него сказать, что он плохо дрался, был недисциплинирован и недостаточно предан долгу? Отнюдь нет: он проявил свои сильные стороны и здесь, несмотря на чуждость ему интереса войны, самой Маньчжурии и на все поражения. Следовательно, и в последней войне дело было не за солдатом, в котором жива была боевая доблесть его предков. И мы много на нее рассчитывали, представляя ее чуть ли не нашей природной привилегией, кстати и не кстати о ней говорили, но пальцем не шевельнули, чтобы поддержать это драгоценное качество [6].

За что умирал русский солдат? Француз умирал за славу, за белое знамя, за императора -- и просто за прекрасную Францию. Англичанин погибал на краю света "за все большую Британию" и лил во славу старой Англии свою кровь во все моря земного шара... Русский офицер и русский солдат полагали свою душу "за други своя" [7].

Христианское же учение, при всей его высоте и чистоте, своей заповедью возлюбить ближнего, как самого себя и указанием положить душу свою за други своя, - способно поднять каждого воина на недосягаемую степень нравственной высоты и тем дать героя в высоком значении. И такое явление не редкость среди русского народа и особенно русского солдата, и это высокое состояние проявляется у нас всегда в скромной, незаметной форме, вполне соответствующей тому христианскому смирению, которое внедрилось в русском народе. Этим же объясняется часто встречающееся у нас такое поучительное явление на войне, как защита и спасение солдатом своего офицера, при неизбежной гибели первого [8].

Русский солдат представляет собой отличный сырой материал, так как он близок к природе, не знает роскоши и исполняет с удивительной покорностью самые опасные поручения. Несчастья не могут его обескуражить. Наполеон I говорил, что убитого русского солдата нужно еще толкнуть, чтобы он упал. Сила русского солдата удваивается, когда он имеет хороших начальников [9].

В нашей армии нельзя отказать солдату в личной храбрости, не уступавшей противнику, удивительной стойкости в бою, сознанию долга, безропотности в трудах, достойных полного уважения, но он всегда не был наэлектризован тем пылким воодушевлением, тем патриотическим порывом, который сказывался в японской армии; русский солдат не был наполнен дома той патриотической заправкой, которая бросается в глаза в японском солдате; напротив того, он дрался за совершенно непонятные для него интересы, ничего не говорившие его сердцу, тогда как японец шел на войну с русскими, как на священное дело, которому приносил в жертву все самое дорогое [10].

[Кто не любит службу -- тот не воин]. Истинно, государь, слыхал я от достоверных и не от голых дворян, что попечения о том не имеют, чтоб неприятеля убить; о том лишь печется, как бы домой быть; а о том еще молятся Богу, чтоб и рану нажить легкую, чтобы не гораздо от нее поболеть, а от великого государя пожаловану б за нее быть; и на службе того и смотрят, чтоб где во время боя за кустом притулиться; а иные такие прокураты живут, что и целыми ротами притулятся в лес или в долу, да того и смотрят, как пойдут ратные люди с бою, и они такожде будто с бою в табор приедут. А то я у многих дворян слыхал: "Дай-де Бог великому государю служить, и сабли из ножен не вынимать". И по таким же словам и по всем их поступкам не воины они! Лучше им дома сидеть, а то нечего и славы чинить, что на службу ходить [11].

СОЛДАТСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ

Он (А.В. Суворов -- А.К.) уверился, что русский солдат, если не более, то конечно не менее всякого чужеземного солдата, причастен воспламенению и познанию своего достоинства, и на этой уверенности основал образ своих с ним сношений. Находя повиновение начальству -- этот необходимый и единственный склей великой армии -- доведенным в нашей армии до совершенства, он не удовольствовался качеством, посредством которого достигнуть можно до некоторой только известной черты, не далее: он удесятерил пользу, приносимую повиновением, сочетал ее в душе солдата с чувством воинской гордости и уверенности в превосходстве своем над всеми солдатами в мире, -- чувством, которого следствию нет пределов [12].

Не менее видную роль в деле службы занимает честолюбие, если только оно происходит от желания выказать свое умение исполнить поручаемое возможно лучше, а не из эгоистического стремления затмить заслуги товарища. Правильное честолюбие, в благородном значении этого слова, не допускает личных расчетов во вред другому. Оправдывать подобные действия соревнованием нельзя, и этому оправданию никто не поверит, видя в нем одну увертливость. Поступающих таким образом обыкновенно называют выскочками, потому что они сами стараются выставить свое усердие, чтобы другие заметили и оценили их [13].

Воины тоскуют по родине, когда бывают отдалены от оной великим пространством и особливо когда находятся в бездействии [14].

Монотонность казарм сделала душу солдата пустой. Никто не заботится им руководить, ограничиваются лишь одними наказаниями [15].

Если это отсутствие критицизма в солдатской массе облегчало и ускоряло работу командного состава по воспитанию бойца, то оно имело и обратную сторону. В солдатской массе молниеносно распространялись самые невероятные слухи, и мышление и психика солдат не были вооружены для стойкой борьбы с ними [16].

Что ценит солдат

Там, где солдат уверен, что, если он сделает свое дело, его пальцем никто не имеет права тронуть, _ чувство бессознательного страха развиться не может; там, где этой уверенности нет, _ такой страх развивается. Что же может дать эту уверенность? Ее может дать только такое положение, при котором солдат знает всегда наперед, что он должен делать и чего с ним не должны делать; такая система, при которой в мирное время произвол как со стороны старшего, так и со стороны младшего, одинаково являются преступлением; при которой закон становится выше личности каждого из служащих (законность отношений). Это _ неизбежное условие нравственного воспитания и начальников, и подчиненных; без него чувство долга выработаться не может, ибо последнее возникает там только, где человек из практики видит, что закон, обязывая его, в то же время обеспечивает его от неправых посягательств. Поэтому-то во всех военных законодательствах так сильно налегается на то, что начальник должен подавать пример исполнительности не только в важных, но и в самых мелочных вещах. Никогда не должно забывать, что пример равного не обязателен, но пример старшего, будучи обязательным в хорошем, по необходимости становится обязательным и в дурном [17].

[Знание людей] Значение подобного знания в военное время удваивается. Солдат, действующий в цепи с уверенностью, что офицер знает его, что он не даст его подвигу затеряться в общем результате действий роты или эскадрона и оценит его поведение в бою, -- будет вести себя иначе, нежели солдат, полагающий, что офицер нет знает его [18].

Необходимо помнить, что в глазах солдата авторитет офицера измеряется не программами по логарифмам и тригонометрии, а твердостью тех именно познаний, которые составляют солдатскую науку, и для которой каждый офицер обязан во всякое время явиться профессором [19].

Солдат очень ценит, если офицер, прежде чем искать себе удобства и покоя, позаботится о своем взводе. Если по ограниченности данных младшему офицеру прав и средств он не может помочь солдату делом, пусть поможет словом и примером. Придя на квартиры или на бивак, не спешите уходить от взвода [20].

Солдат ценит в офицере, прежде всего, знание службы и умение учиться тому, что требуется; солдат уважает справедливость, ровность обращения, заботливость о его быте, умение говорить с ним. Последнее весьма важно и приобретается только теми офицерами, которые часто вращаются в солдатской среде и любят ее. Солдатский язык краток и ясен; он не допускает ни растягивания, ни мямленья. Офицер, как бы ни был красноречив в общепринятом смысле, никогда не возбудит внимания к своим словам, если вздумает говорить эффектными фразами. Перед строем нужно говорить внушительно, так чтобы каждый слышал говоримое, и чтобы тон речи скорее отзывался приказанием, чем просьбою... Солдат любит офицера не балующего, не слабого характером, не лишенного энергии, не распускающего, а справедливо-строгого и заботящегося о нем. Он чуток к каждому действию офицера, и никаким баловством, никакими поблажками офицеру не привязать его к себе, раз что офицер позволяет ему неряшничать, своевольничать, сам смотрит на службу сквозь пальцы и отворачивается от беспорядка. За подобным офицером солдат не пойдет: к нему нет доверия" [21].

[Популярность полководца] Наконец, громадное значение имеет популярность вождя. Она является спутником уважения к нему солдат, если он ценит в них чувство достоинства, заботится о их благе и умеет это тактично подчеркнуть в подходящем случае. Следует оговориться, что стремление к популярности часто приводит к обратному результату [22].

[Личный пример] Какими бы сильными фразами офицер ни старался воодушевить солдата, они останутся пустым звуком, если солдат не видит, что офицер подтверждает сказанное личным своим поведением во время боя. Развивать и доказывать такой вывод считаем излишним, потому что не знаем и не слыхали примера, чтобы младшие офицеры держали себя в бою иначе, чем указывает сознание долга и присяги. Напротив, нам известны примеры, что многих приходилось удерживать от бесцельного бравирования опасностью. Офицер, идущий впереди своей цепи во время атаки, служит увлекательным примером людям своей части; но офицер, стоящий на насыпи ложемента или разгуливающий перед лежащею цепью стрелков, не увлечет никого, -- он фанфаронит. Выйти перед цепью, когда в ней замечается колебание, перейти на ближайшую позицию, часто бывает необходимо; тут не разбирается опасности и требуется дать своим примером толчок ослабевшему духу нижних чинов; жертвовать же собою ради хвастовства своим бесстрашием -- безрассудно. Офицер, прослуживший несколько лет и бывавший в делах, никогда не сделает этого, но, где нужно, там покажет себя. Что бой производит на вступающих в него впервые нервное впечатление -- это несомненно, но это ничего не доказывает, если только это впечатление, побораемое силою воли, не обнаружится вредным примером [23].

[Общение] Любовь также достигается общением с подчиненными, выражающимися в беседах с ними. Француз Месельер в 1757 году заметил эту особенность и писал, что "русский солдат любит, чтобы с ним говорили". Результатом общения, а следовательно и его подтверждением является знание людей поименно и в лицо. Известна уловка Наполеона, состоявшая в том, что, обходя строй, он обращался к какому-нибудь украшенному орденом солдату, называл его по имени и спрашивал, не в таком ли то сражении он получил свой крест? Ответ был всегда утвердительный, так как император заранее подготовлял этот эффект, дававший ему власть над многими сердцами. Суворов, более поглощенный войсками, действительно знал очень многих солдат в лицо, всегда узнавал их, и не упускал случая беседовать с ними [24].

Чем гордится солдат

Солдат столь же гордится перенесенными невзгодами, как и преодоленными опасностями. Лишь на почве постоянной деятельности и напряжения создается зародыш доблести при условии, что его согревают лучит победы. Когда из этого зародыша вырастет могучее дерево, то оно сможет противостоять самым сильным бурям неудач и поражений и даже в течение известного периода также и инертному покою мирного времени. Следовательно, воинская доблесть может зародиться лишь на войне и при великом полководце, но сохраняться она может в течение нескольких поколений даже при полководцах посредственных и в длительные промежутки мирного времени [25].

...Благодаря, не испорченности нравов русского солдата и его природных качеств, он всегда считал за честь услужить своему офицеру и охотно делает это, но не следует злоупотреблять подобным усердием, точно так же как и офицеру не следует читать служебную исправность нижних чинов за личное себе одолжение [26].

Что хочет видеть солдат

Солдат должен ясно видеть, что от начальника могут исходить не только наказания, угрозы и ругательства, но и участливые слова, внушенные любовью, с которыми к нему не обращались с тех пор, как он поступил в полк и которых ему недостает. Он с приятным чувством удивления отвечает на вопросы своих офицеров про его семью, деревню, оставленные дома дела и хозяйство, и безграничная благодарность наполняет его сердце [27].

[Близость к солдату] Солдаты и офицер -- члены одного и того же великого тела -- армии, и хотя солдат стоит ниже офицера по своему служебному положению, но как люди и граждане, они равны, и это должен чувствовать офицер и давать это чувствовать солдату. Тот плохой офицер, кто ставит себя на недосягаемую для солдата высоту и всячески его чуждается. Такого офицера солдаты любить не могут и никогда не будут [28].

Звание "отец-командир" -- не пустой звук для русского солдата

В русской армии наши офицеры всегда стояли близко к нижним чинам, отечески к ним относились, любили их и пользовались взаимно их любовью. Помните, что для нашего солдата слова: "отец-командир" -- не пустой звук, а глубокое верование, что каждый начальник только тогда найдет доступ в солдатское сердце, когда станет в их сознании отцом-командиром [29].

Роте или эскадрону нужен отец не балующий, не слабый характером, не лишенный энергии, -- а отец заботящийся, не распускающий, любящий, но и наказующий. Русский солдат своим простым, природным умом, очень хорошо понимает это. Он чуток к каждому действию начальника и никаким баловством, никакими поблажками к распущенности, вы не привяжите его к себе [30].

Что солдата отталкивает

[Робость, неуверенность командира] Ничто не производит на солдата столь дурного впечатления, и ничто так не роняет значение офицера в его мнении, как робость, которую обнаруживает офицер в присутствии начальства. Она прямо приписывается или незнанию службы, или слабости характера. Он подобного офицера нижний чин не ожидает ни заступничества, ни ходатайства за него. Совершенно иначе смотрит солдат на того, кто держит себя при старших так же, как и в его отсутствие, сохраняет уверенность в своем знании и во всякое время готов дать верный отчет о каждом человеке его взвода или команды [31].

[Ненужные учения и мучения] Неприлично и вредно, если солдат ружье свое ненавидит, а это легко сделать, если его бить за учение, и когда он на ружье иначе не смотрит, как на инструмент своего мучения [32]...

Солдат перед боем: его надежды и опасения

Уверенность в победе составляет великое средство для ее достижения. Солдат только тогда приобретает эту уверенность, когда, вступая в дело, не видит ни суеты, ни унылых и озабоченных лиц своих офицеров. Суета -- явный признак неуверенности и волнения; озабоченность наводит на солдата мысль, что офицер предвидит неудачу. Если бы взвод и действительно получил задачу крайне трудную, или очутился в опасном положении, то и тогда его командир всеми силами должен стараться поднять дух людей и самую опасность задачи представить как знак особенного к ним доверия и как средство достигнуть отличий. Русский солдат склонен к самопожертвованию, что и самая смерть не страшна ему, если только офицер сумеет задеть те свойства его души, которые возвышают его дух и стремления. Вера, Царь, святость присяги, честь знамени и слава своего полка -- вот пружины, которые подвигают на подвиги самопожертвования даже тех, которые в обыденной жизни кажутся ко всему равнодушными [33].

Причина паники кроется в предшествующей ей неуверенности в силах, сдерживаемой чувством, обещаниями, надеждой и другими искусственно созданными средствами, когда достаточно легкого толчка для разрушения таким образом построенного карточного домика и обратной, по силе и направлению, смены настроения стадным чувством самосохранения, тем большим по силе, чем сильнее было это предшествующее ему напряжение [34].

Войско, еле идущее, изнемогающее от усталости и жары, может прибавить шагу, если ему запомнить об избах и засеянных полях, оставленных на родине. Эти идеи изб и полей усилят собой идею отечества, которая двигает солдатами. С другой стороны, в критическую минуту битвы дрогнувшее войско может быть остановлено словами: все равно помирать. Эти слова ослабляют идею спасения [35].

ЗАБЛУЖДЕНИЯ ОТНОСИТЕЛЬНО СОЛДАТА

[Пример системы Павла I] 1.Воспитание: вместо развития ума, воли и инициативы ("Каждый воин должен понимать своей маневр", "Я -- вправо, должен влево; меня не слушать" -- Суворов), -- вводится слепое, не рассуждающее исполнение буквы устава, с жестокими наказаниями за малейшую ошибку, благодаря чему у всех, до высших начальников, начинает развиваться боязнь принять какое-нибудь решение на собственный страх. Вместо развития доблести и чувства долга -- палка капрала, которой солдат должен бояться более неприятеля; в результате -- автоматизм и унижение личности не только солдата, но и высших начальников, грубость и жестокость (изгнание из армии 333 генералов и до 3 тыс. офицеров). А отсюда -- подрыв нравственного элемента в армии, ее духа, от которого на 3/4 зависит успех на войне (Наполеон). 2)Обучение. Вместо обучения тому, что нужно на войне (походы, атаки, ночные действия -- Суворов), -- появились муштра, шагистика, ружистика, плацпарад т.е. механическая дрессировка войск, обращение их в машину с идеальным равнением в нитку развернутых линий, красота ружейных приемов, маршировкой, разводами, церемониалом [36].

[Нагнетание страха] Общепринятое средство -- это внушать страх и этот способ противоречит тому, что мы должны добиваться в солдате, требуя от него мужества, практикуется в ежедневном его запугивании. Идеал солдата -- солдат ничего не боящийся, а между тем в этом направлении мы мало работаем. Человек, не боящийся раны, с презрением относится к смерти, боится дисциплинарного взыскания и наоборот. Способ воздействия устрашением не логичен, и солдат, который не совершает проступков из-за страха наказания -- жалок [37].

[Мелочные вмешательства начальников] Ежедневное присутствие высших начальников при занятиях и их неуклонное вмешательство в дело обучения роты, с предъявлением совершенно различных требований -- невыносимо тяжело; в особенности вмешательство командира полка, который, присутствуя при какой-либо роте, так запугивает солдат своим нервным, грозным голосом, что они совершенно одуревают и делаются положительно неспособными понять самые простые требования. Все это убивает в корне самостоятельность нашей отчетной и ответственной работы; все время чувствуешь себя на вожжах, которые дергают тебя беспрестанно и безжалостно все, кому власть дана. Это ежедневное, резкое и грубое, перехватывающее право обучать свою часть, безусловно в рамках инструкций и указаний, страшно волнует нервную систему, обессиливает энергию труда, убивает охоту к занятиям, подрывает в нижних чинах доверие к их ближайшему начальнику, а в ротном командире колеблет даже доверие к собственным силам. Видя обалделые солдатские глаза и лица, подернутые страхом, и больно, и досадно за умаление труда, направленного к развитию и пробуждению человеческого достоинства -- все нервно и властно топчется [38].

[Мелочность начальствующих лиц] Армия знает многих и многих начальников дивизий и корпусных командиров, застывших на солдатских подметках и портянках и, наоборот, мы знаем мало таких начальников, которые сумели стать выше этих мелочей. Поговорка -- в военном деле нет мелочей -- была возведена в принцип, который пришелся по душе, ибо с мелочами справиться легче [39].

[Отчуждение начальников от подчиненных] Остатки кадрового состава сохранили доверие солдат [пример из 1-ой мировой войны 1914-1918 гг.]. Хуже было с офицерами военного времени. Большая часть "прапорщиков" -- случайного элемента в офицерских погонах -- не сумела надлежащим образом себя поставить. Одни напускали на себя не принятое в Русской Армии высокомерие и тем отталкивали солдата. Другие безвозвратно губили себя панибратством, попытками "популярничать". Солдат чуял в них "не настоящих" офицеров [40].

[Недооценка роли политического фактора] Недоверие солдатских масс к нам, офицерам, очень велико [Пример периода революции в 1917 г.] Они видят в нас теперь своих политических врагов, от которых нужно ждать величайших опасностей для народа [41].

[Устранение от нравственного воспитания подчиненных] Нижние чины, как известно, прибывают на службу с весьма ограниченным умственным кругозором и очень часто также, к стыду нашему, уходят в запас не обогатившись ровно ничем полезным. Будем откровенны, -- положа руку на сердце, пусть припомнит каждый, много ли он видел случаев, чтобы солдата действительно воспитывали, втолковывали ему не только обязанности часового и дневального, а что-нибудь и постороннее, не менее полезное, развивающее его как гражданина. К сожалению, мне такие случаи почти неизвестны. Вследствие этого, разве наш солдат патриот? Разве он сознает все величие своего Отечества? Разве он гордится своей национальностью? -- Ничуть не бывало [42].

[Популизм, заигрывание с подчиненными] ...Офицер, как бы ни был строг в пределах законности, может быть уверен, что он будет любим и уважаем солдатами. Искать их любви популярничанием будет не только излишне, но даже вредно. Прибегающие к этому горько ошибаются; допуская послабления и бездействие власти, они никогда не будут ни любимы, ни уважаемы. Они точно так же, как и те, которые придираются к мелочам, которые пристают к солдату с одним и тем же, не умея заставить исполнить требуемое немедленно, которые не соображают, соответствуют ли их требование условиям времени, месту и средствам подчиненного, -- всегда будут нелюбимы, даже и притом, если бы во всех других отношениях соединяли в себе качества исправного младшего офицера [43].

[Нерешительность в "смутные времена"] Приказ N1. Царя не стало. [Пример 1917 г.] Солдат недоуменно смотрел на офицера. Офицер растерянно молчал и оглядывался на старшего начальника. Тот смущенно снимал с погон царские вензеля... Так прошла первая неделя марта месяца -- пока от Риги до Измаила огромный фронт не содрогнулся от удара отравленным кинжалом в спину. В Действующую Армию был передан приказ номер первый. Приказ номер первый попал в Армию. И военный министр Гучков, Верховный Главнокомандующий генерал Алексеев знали, что этот приказ смертелен, что он составлен в неприятельской главной квартире, что, убивая дисциплину, он убьет Армию. Солдат решил, что раз Царя не стало, то не стало и царской службы и царскому делу -- войне -- наступил конец... Он с готовностью умирал за Царя, но не желал умирать за пришедших к власти "господ". Офицер, призывавший солдата защищать Родину, становился ему подозрителен. Раз была объявлена "свобода", то кто имел право заставлять его, солдата, проливать свою кровь на фронте, когда в тылу рабочие провозгласили восьмичасовой трудовой день, а односельчане готовились поделить землю помещика? [44]

[Недооценка происков врага] И в первые весенние дни 1917 года толпы русских солдат вышли из своих окопов... У колючей проволоки их ждал бесчестный враг с прокламациями и водкой. Германские офицеры, "братаясь" и спаивая русских солдат, призывали их убивать русских офицеров, бросать окопы, идти домой. И одурманенные люди, возвращаясь в землянки, с тупою злобой начинали смотреть на своих офицеров [45].

[Незнание психологии армии, попавшей под влияние экстремистов] 27 февраля [1917 г.] стал роковым днем. Случилось худшее, что могло случиться: военный бунт. Взбунтовавшиеся войска вышли на улицы и слились с бушевавшей чернью. Русский солдат обагрил свои руки кровью русского офицера... Армия была ошеломлена внезапно свалившейся на нее революцией. Рушилось все мировоззрение офицера и солдата, опустошалась их душа [46].

[Недооценка силы сознательного солдата] Приниженное положение солдат в нашей армии является пережитком эпохи крепостничества, когда за дурное поведение и даже за преступления сдавали в солдаты, вместо отправления в арестантские роты. Насколько мера эта должна была вредно отражаться на армии -- говорить не приходится. Многовековой опыт истории показывает, что только те армии были сильны, в которых каждый воин мог гордиться своим назначением и был одушевлен сознанием личного своего достоинства, где военная служба не только не лишала никого принадлежащих по состоянию прав, но еще давала возможность личными заслугами расширить эти права. В 1806 году под Йеной сошлись два противника -- прусская армия, где "солдат боялся палки капрала больше неприятельской пули", и французская армия, в которой "каждый солдат носил в ранце жезл фельдмаршала", и, как надлежит по правилам воинской субординации, "палка капрала" склонилась перед "жезлом фельдмаршала" [47].

[Увлечение муштрой и "палкой капрала"] Все воспитание солдата было направлено к тому, чтобы сделать из него автомата, двигателем которого должна быть та же палка сержанта, а чтобы отнять у солдата всякую минуту досуга, в которую он мог бы поразмыслить о своем положении, или в которую могло бы пробудиться в нем человеческое чувство, то весь его день, посвящался, если не службе и учению, то приготовлениями к ним, чистке оружия и амуниции и т.п. Не было и мысли об индивидуальном развитии солдата и о развитии в нем находчивости: на солдата смотрели как на часть, принадлежащую машине -- армии, часть саму по себе ничего не значащую [48].

ЗАДАЧИ И ПРАВИЛА КОМАНДИРА.

СОЛДАТСКАЯ НАУКА

[Наставления Петра офицерам] Вот что говорится в приказах и уставах основателя и законодателя нашей регулярной армии Императора Петра I: "Офицеры суть солдатам, яко отцы детям, того ради надлежит их равным образом отечески содержать". "Капитан должен вести себя с солдатами, яко отец с детьми, увещевая непорядочных, поправляя их советами и наказывать милости недостойных, отличать и любить добрых". "Полковнику надлежит знатному и искусному благовзрачному мужу быть, чтобы полку своему во всех случаях не гнусен был, и имел бы старание о добрых обер- и унтер-офицерах". "Прапорщику подобает во все дни немощных посещать и смотреть, нет ли в чем-либо недостатка. Ему подобает великую любовь к солдатам иметь, и когда они в наказание впадут, тогда ему об них бить челом вольно".

[Какими должны быть солдаты и оружие] Солдаты б были смелые, из ружья стрелять умелые; и пушкари б могли хотя по аршинной цели убивать; и весь служилый люд пищею и одеждою и всяким довольствием был бы награжден, чтобы он с радостию за великого государя готов был умереть; и никогда б они своих русских людей не грабили и не обижали; ятоб всяк за них Богу молил, а не клял; чтоб они были по-евангелейски своими оброки довольны, чем пожалованны [49].

[Если научить войско, то оно будет непобедимо] А естли, государь, по твоему радению великий государь изберет себе прямых воинов, бранных, и научит, якож я в примерном письме выше изрекох, или вяшше того, как о том Господь Бог его заставит, то весь прежний зазор отымется от нас и будут и нас в люди почитать, и на войнах станут наших страшиться [50].

[Главное -- воспитать святость в воине] Как, государь, воинство бранное изберется и всякому делу служивому изучитца, то хорошо б, государь, и главному их делу научить, чтобы они всегда в сердцах своих страх Божий имели; понеже и писание повелевает воину быти святу и житие иметь чистое, паче иноков, потому чтоб воин готовитца к смерти и перед нелицеприятным судию стать [51].

[Правила обращения с солдатами] При обращении с солдатом, младший офицер должен иметь всегда в виду следующие, так сказать, основные правила: а)справедливость и одинаковую, разумную строгость, не зависящую от расположения духа и от других личных условий; б)последовательность требований, не допускающую порывов и суетливости; в)ровность обращения, не допускающую ни излишней суетливости, ни слабости или доброты, доходящей до фамильярности. Младший офицер, сегодня требующий одно, а завтра требующий другое, сегодня взыскивающий за то, на что вчера не обратил внимания, подрывает веру солдат в свое знание и навлекает на себя справедливый ропот. Всякое требование и указание, если они не всегда одинаковы, будут считаться или произволом, или капризом. г)Не злоупотребление своею властью, доходящее до нарушения прав и самолюбия подчиненного. Последнее особенно важно в отношении унтер-офицеров, в которых не только следует уничтожать, а, напротив, должно поддерживать самолюбие. Различие между званием офицера и нижним чином, кто бы он ни был, фельдфебель или рядовой, так громадно, что нет надобности поднимать его превышением своих прав или обращением, унижающим личность солдата; наконец д)участие к положению и быту подчиненных младшему офицеру нижних чинов [52].

Сбереженное, не зацуканное и правильно развитое самолюбие офицера (жизнь -- непрерывная школа) -- мощный рычаг для сильного подъема части в руках командира. Это следует помнить и никогда не забывать. Вдумчивый командир части всегда будет чуток и внимателен к нуждам и нравственным потребностям своих подчиненных; отзывчивое и своевременное их удовлетворение нравственно единит и будет с избытком оплачено сердечной работой офицера и солдата. "Начальник должен уметь делать своих людей счастливыми", -- говорит великий Сократ. Гордость наша -- Суворов -- всегда давал счастье и силу своей армии в сознании ее величия, непобедимости и, базируя на этой почве, вел ее, родную, могучую и крепкую к новым чудным победам [53].

Если вы хотите, чтобы офицер и солдат были возможно более способны приводить себя в известное нравственное настроение, старайтесь обставить их таким образом, чтобы это настроение возникало в их душах по возможности чаще. Наоборот: должно избегать возбуждения тех настроений, которые противны назначению воина. А что в военном деле может быть презрительнее страха, который парализует и ум, и волю? [54]

Военное образование вообще -- это искусство развивать нравственные, личные и физические качества солдата; развитие первых -- это воспитание и касается внутреннего "я", души человека, развитие последних двух -- это обучение, касающееся ума и тела солдата [55].

Офицер должен непрестанно следить за психикой вверенного ему соединения или подразделения. Российские офицеры Действующей армии 28 февраля [1917 г.] уверены в преданности и прослушании им их солдат, а 1-го марта вышел приказ N1 и оказалось, что под внешним благополучием крылось буйство и кое-где -- ненависть. И офицер должен, держа в резерве устрашения и кары, пользоваться психологическими мерами для обращения худых подчиненных и исполнительных, а исполнительных в отличных. Школа военная и школа военной жизни делает офицеров психологами-практиками, психоаналитиками и психоцелителями. И каждый офицер, в рамках своей деятельности, ищет способа сделать для подчиненных охотно-исполнимым полученный сверху приказ. И этот способ состоит в психологическом анализе настроений, чувствований и в психологическом же воздействии на них с целью выправления в смысле, желательном для вящей пользы дела, офицеру порученного. В книге "Социальные войны" Рудольф Штайнметц писал: "От силы сопротивления, а не от силы оружия зависит кровопролитие и размер военной жертвы". Переводя на военный язык: предел моральной упругости войскового соединения или подразделения зависит не от качества его оружия, а от крепости воли к победе, то есть от психического состояния офицерского водительства. Командовать -- это не значить уметь приказывать. Это значит: ощущать, что надо приказать, что можно приказать и каким образом следует приказать [56].

[Что требуется от солдата в бою] 1)Чувство долга, доведенное до самоотвержения, или готовность пожертвовать собою для выручки товарищей, неустрашимость, беспрекословное повиновение воле начальника во всем, касающемся службы. 2)Способность выносить тягости и лишения военного времени безропотно и без быстрого истощения сил. 3)Искусное действие своим оружием. 4)Уменье согласовать свои движения и действия с товарищами. 5)Ловкость в преодолении встречаемых на местности преград и уменье пользоваться ими для собственного укрытия от осмотра и выстрелов неприятеля, не лишаясь однакож возможности его видеть и стрелять по нем. Первые два пункта определяют воспитание солдата; последние три -- его образование [57].

Чувство личного достоинства, это -- сила как для простого солдата, так и для офицера, это -- элемент энергии, а потому не следует пренебрегать никакими средствами, чтобы увеличить эту силу в сердцах солдат. Очевидно, сколько необходимо осторожное, бережное отношение с этой силой, которую ведь можно привести к нулю грубостью, ненужной строгостью, запугиванием. К сожалению, существует мнение, что подобное обращение необходимо во имя дисциплины. Стоит ли доказывать, насколько подобное убеждение ложно? Можно ли пожелать этим господам, чтобы им довелось разубедиться под давлением горького боевого опыта [58].

[Воспитание должно быть поставлено выше образования] Воспитание солдата должно быть поставлено выше образования и потому должно обращать на себя преимущественное и ежеминутное внимание его руководителей. <...> Цель воспитания выражается в двух словах: нужно, чтобы солдат был надежен, т.е. правдив и исполнял свои обязанности всегда одинаково как на глазах начальства, так и за глазами. <...> Средство достигнуть этого одно: с первых же шагов службы солдата следить неустанно за тем, чтобы он ничего не делал спустя рукава, т.е. требовать от него безусловно-точного исполнения всего показываемого или объясняемого, не гонясь на первых порах за быстротою и ловкостью исполнения, и проверять его исполнительность именно тогда, когда он менее всего может ожидать поверки [59].

Драгомиров говорит следующее о нравственном воспитании солдата: "Старайтесь прежде всего вкоренять в солдате чувство военного долга и возвысьте его сердце, а остальное придет само собою". "Нужно взывать к возвышенным сторонам человеческой природы и не только не подавлять, а, напротив, укреплять их в солдате". "Дисциплина заключается в том, чтобы вызывать на свет Божий все великое и святое, таящееся в глубине души самого обыкновенного человека" [60].

[Без патриотизма солдат не есть воин] Высокое патриотическое чувство должно резко отличать военного человека от обыкновенного гражданина. Присутствие этого чувства в солдате есть единственное условие ясного сознания им долга службы и понимания своего назначения -- защитника престола и отечества. Следовательно, воспитание в солдате чувства патриотизма составляет крупную задачу, и весьма естественно, что для решения этой задачи должно быть направлено большое внимание начальников. Дух патриотизма лежит в основании и венчает всякую военную систему, в противном случае она не будет иметь никакой цены. Русский солдат и вообще простолюдин представляет в высшей степени плодотворную почву для развития патриотизма, который, как известно, заключается в благоговейной преданности Царю и любви к родине [61].

[Задачи офицера] 1)Развивать религиозность. В нашем народе религия крепка. Офицеру необходимо только поддерживать среди нижних чинов веру в Бога и развивать надежду на покровительство свыше и упование на помощь Божию. 2)Развивать любовь к Государю и Отечеству, а также национальную гордость, помня слова великого Суворова: "Вы Чудо-Богатыри! Вы Русские!" 3)Приучать строгому повиновению путем разумного убеждения. 4)Читать, объяснять, рассказывать, наивозможно чаще, о геройских подвигах своей части... 5)С большим усердием распространять грамотность; она, развивая ум человека, даст ему возможность быстрее понять святость лежащего на нем долга. 6)Изгонять уныние казарменной жизни музыкой, танцами и песней.7) Злое у солдата мало только карать, но необходимо предупреждать и искоренять его, а доброе -- не только поощрять, но и внедрять в его сознание. 8)Развивать понимание о ротной семье и любовь к ней. 9)Офицер должен служить для солдата высоким примером нравственного поведения и служебной исполнительности. 10) Наконец, закончим наши выводы словами общего нашего учителя, генерала Драгомирова: "Занятия должно вести так, чтобы сообщить и солдату, и начальнику знание того, что придется исполнить в бою, вместе с тем приготовить и духовную их сторону по возможности так, чтобы случайности боя не поражали неожиданностью ни солдата, ни начальника, не заставали их врасплох" [62].

[Средства развития самолюбия] Главное средство, которое они избирали для достижения этого состояло гуманное отношение к своим подчиненным. Вообще все великие полководцы без исключения, были прежде всего воспитатели своих войск, военные педагоги, а затем уже начальники. Вот, например, что говорит полководец древнего мира Кир, царь Персидский: "Военачальник делается знаменитым и заслуживает любовь к себе приветливостью, гуманностью и кротостью". Даже Тамерлан, который руководил полудикими ордами, и тот старался развить в них самолюбие, сознание собственного достоинства, вследствие чего он запретил в своей армии телесные наказания, которые подавляют вышеупомянутые нравственные качества. "Начальник, _ говорит он,_ авторитет, которого слабее кнута и палки, недостоин сана им занимаемого. Одно из отличительный свойств высшего начальника должно быть: благородство характера и возвышенность души, терпимость, воздержанность и способность уживаться с людьми" [63].

[Влияние короткого срока на службы] Современная тактика требует от солдата проявления все большей и большей самостоятельности, все большего и большего понимания боевой обстановки и способов ведения боя, все большего и большего развития его умственных способностей и нравственных сил; техническое совершенство огнестрельного оружия требует технических знаний для ухода за этим оружием и для успешного пользования им; развитие вспомогательных технических средств требует не только подготовки соответственных контингентов специалистов техников, но и общего знакомства всех солдат с этими средствами и их применением [64].

[Умственное воспитание и обучение] Правильно поставленное обучение, попутно, само собою, дает и необходимое умственное воспитание. О том, что учить следует по возможности показом, а не рассказом, в наше время говорить не приходится; необходимость и разумность этого требования признается всеми [65].

[Развитие внимания и находчивости] Хотелось бы сказать только несколько слов о развитии внимания и находчивости. Внимание и находчивость, как умственные способности, могут быть у каждого человека, до некоторого предела, развиваемы, конечно, у разных людей в разной степени, смотря по природным способностям каждого [66].

Тот солдат, который готов умереть каждую минуту по приказанию и даже без приказания своего начальника. Подвиг заключается не в том, чтобы не падать в борьбе со своим врагом, а в том, чтобы упавши вновь вскочить на ноги и снова броситься на врага [67].

[Умственное развитие солдата] Сущность умственного развития всякого практического деятеля состоит в том, чтобы ясно понимать смысл своего дела, без чего невозможно удовлетворительное исполнение этого дела [68].

Пусть скорее солнце изменит свой путь, чем русский солдат изменит правде. Воспитывайте в себе безусловную честность, не входите ни в какие сделки, не согласующиеся с честностью, не прибегайте ни к каким уловкам в ваших поступках, придерживайтесь во всех случаях строжайшей истины. Не забывайте, что хорошему везде хорошо [69].

"Солдат должен быть чист честью, -- говаривал он [Я.П. Кульнев], -- а чтобы иметь право воздерживать его от похищения чужого добра, надо, чтобы он ни в чем не нуждался; у голодного брюха нет уха" [70].

...Законоположения, относящиеся до чинопроизводства, имеют важное значение и на нравственную силу войск: ими поддерживается в военнослужащих дух честолюбия, эта могущественная пружина всех военных доблестей; слова, что каждый солдат может быть генералом, а еще более уверенность в том, что это не фраза, а исполняемая действительность, неоднократно делали и будут делать героев из людей самых скромных. Однако для того, чтобы это было вполне действительностью, необходимо нужно, чтобы законодательство гарантировало это важное преимущество каждому военнослужащему, чтобы каждый мог иметь то глубокое убеждение, что, где бы он ни находился -- в отборных ли войсках, или просто в полевых, в пехоте, кавалерии или какое-либо специальной службе -- везде его служба будет надлежайше оценена, даст ему возможность повышения в чинах соответственно способностям и заслугам, доставит ему право на занятие высших должностей, удовлетворяющих его самолюбие, обеспечивающих положение как его собственное, так и его семейства [71].

ВОЕННЫЕ АФОРИЗМЫ [72]

Сам погибай, а товарища выручай.

Не думай, что сразу дается победа; враг тоже бывает стоек, иногда не удается взять и с двух, и с трех раз: лезь в четвертый и дальше, пока не добьешься своего. В бою бьет тот, кто упорен и смел, а не кто сильнее; претерпевый до конца спасен будет.

Если тебе трудно, то неприятелю не легче, а может быть труднее твоего; только свое трудное ты видишь, а неприятеля не видишь: но оно всегда есть и потому никакого уныния, но всегда дерзость и упорство.

Даже и обороняясь, никогда не думай о том, чтобы отбиться; но непременно о том, чтобы побить.

Пока дерешься, выручай здоровых; только побив врага, вспоминай о раненых: кто о них хлопочет во время боя и оставляет ряды _ трус и подлец, а не сердобольный человек, не товарищи ему дороги; своя шкура ему дорога. Для подбора раненых всегда есть свободные команды.

Как бы неожиданно ни появился неприятель, не нужно забывать одного: что его можно бить или штыком, или пулей; из двух выбрать кажется не трудно.

Не путайся в чужие дела, пока видишь, что его толково ведут; в бою и своего довольно будет. Погонишься за чужим делом, свое упустишь. Батальонному нельзя быть четырьмя ротными командирами. Всякому своя самостоятельность и своя ответственность. Не признавая первой, отучаешь и от второй. Нужно следить, чтобы всякий делал свое дело, и кто виляет, спуску не давать; но не нужно и за другого делать его дело.

Считай учение не с той минуты, когда сам выехал или вышел к части, а с той, когда солдат выходит из дому; не до той, когда сам уходишь домой, а до той, когда он домой приходит.

Нет зловреднее того, когда выводят солдата на учение задолго до намеченного часа. Ты назначишь в 6 часов, ротный прикажет привести в 5, а если не по разуму усердный, то и в 4; а фельдфебель поднимет в 2. Учение два-три часа, а мучения четыре, иногда больше. Как поучат так неделю-другую, кто послабее в госпиталь, а может и дальше. Человек пропал, труды на выучку его тоже. Нужно учить, а не мучить.

ПРИМЕЧАНИЯ

1.Устав воинский о экзерциции, о приуготовлении к маршу, о званиях и о должностях полковых чинов. - В кн.: В кн.: Хрестоматия по русской военной истории / Под ред. Л.Г. Бескровного. - М.: Воениздат, 1947. - С.157.

2.Червинка Я.В. Военная карьера у нас и за границею (Профессиональные беседы в современном духе). - Варшава, 1912. - С.94.

3.Маслов И. Научные исследования по тактике. Выпуск II. Анализ нравственных сил бойца. - СП б., I896. - С.270-271.

4.Яковлев П. П. Влияние веры на военное деле в нашей и иностранных армиях. Очерк. - М., 1900. - С.11-12.

5.Драгомиров М.И. Армейские заметки. - В кн.: Хрестоматия по русской военной истории / Под ред. Л.Г. Бескровного.- М.: Воениздат, 1947. - С.464.

6.Парский Д. Причины наших неудач в войне с Японией. Необходимые реформы в армии. - СП б, 1906. - С.14.

7.Керсновский А. А. История Русской Армии. Ч. I - IV. Белград, 1933 - 1938. - С.7.

8.Яковлев П. П. Указ. соч. - С.31-32.

9.Клеман де-Грандпре. Падение Порт - Артура. - СП б., 1908. - С.119.

10.Гершельман Ф. Военная подготовка в гражданских школах //Военный сборник. - 1911. - N2. - С.94-95.

11.Боярину Федору Алексеевичу Головину подал Иван Посошков 1701 г Донесение. - В кн.: Хрестоматия по русской военной истории / Под ред. Л.Г. Бескровного. - М.: Воениздат, 1947. - С.125.

12.Давыдов Д. Встреча с великим Суворовым. / Соч. - СП б., 1848. - С.86-87.

13.Карцов П.П. Младший офицер в роте, эскадроне и батарее (Практические заметки из служебного опыта) // Военный Сборник. - 1884. - N3. - С.138.

14.Толмачев Я Военное красноречие, основанное на общих началах. словесности, с присовокуплением примеров в разных родах оного. Часть 2. - СП б., 1825. - С.36.

15.Галкин М. С. Новый путь современного офицера. - СП б., 1907. - С.55.

16.Свечин А. Эволюция военного искусства с древнейших времен до наших дней. В 2-х т. Т.2 - М. - Л., 1927 - 1928. - С.356.

17.Драгомиров М.И. Учебник тактики. Изд. 2-е, испр. - СП б., 1881. - С.34.

18.Карцов П.П. Младший офицер в роте, эскадроне и батарее (Практические заметки из служебного опыта) // Военный Сборник. - 1884. - N6. - С.325.

19.Грулев М. В. Злобы дня в жизни армии. - Брест-Литовск, 1910. - С.125.

20.Карцов П.П. Младший офицер в роте, эскадроне и батарее (Практические заметки из служебного опыта) // Военный Сборник. - 1884. - N6. - С.322.

21.Там же. - С.285-286.

22.Блюме В. Сущность командования // Военный сборник. - 1914. - N12. - С.24.

23.Карцов П.П. Младший офицер в роте, эскадроне и батарее (Практические заметки из служебного опыта) // Военный Сборник. - 1884. - N6. - С.324.

24.Зыков А. Как и чем управляются люди. Опыт военной психологии. - СП б., 1898. - С.149-150.

25.Клаузевиц К. О войне. - М., 1998. - С.57.

26.Карцов П.П. Младший офицер в роте, эскадроне и батарее (Практические заметки из служебного опыта) // Военный Сборник. - 1884. - N2. - С.285.

27.М. Я. Мысли о воспитании и обучении кавалериста // Военный Сборник. - 1908. - N8. - С.123-124.

28.Толстой Л. Л. Жизненные задачи русского офицера // Русский Инвалид. - 1907. - N13. - 17 января.

29.Куропаткин А. Н. Задачи русской армии. В 3-х т. Т. 3. - СП б., 1910. - С.383-384.

30.Карцов П. Командование ротой и эскадроном. - СП б., 1881. - С.442.

31.Карцов П.П. Младший офицер в роте, эскадроне и батарее (Практические заметки из служебного опыта) // Военный Сборник. - 1884. - N3. - С.135.

32.Инструкция ротным командирам за подписанием полковника графа Воронцова 1774 г., января 17 дня в 17 пунктах состоящая на 13 листах. - В кн.: Бескровный Л. Г. Хрестоматия по русской военной истории. - М.: Воениздат, 1947. - С.238-239.

33.Карцов П.П. Младший офицер в роте, эскадроне и батарее (Практические заметки из служебного опыта) // Военный Сборник. - 1884. - N6. - С.324.

34.Никулищев Б. Моральный элемент в области военного искусства (Опыт психологического исследования) // Военный сборник. - I9I2. - N I. - С.13.

35.Зыков А. Как и чем управляются люди. Опыт военной психологии. - СП б., 1898. - С.154-155.

36.Кудленко С. О. Конспект по истории русской армии. В 3-х ч. - Ч.1. Эпоха Петра Великого. Ч.2. Эпоха Румянцева и Суворова. - Оренбург, 1912. - С.3-4.

37.Изместьев П. Искусство командования. Извлечение из труда А. Гавэ. - Варшава, 1908. - С.30.

38.Угнетающее зло // Разведчик. - 1912. - N1129. - С.403.

39.Лазаревич Ю. Авторитет офицера и дисциплина // Разведчик. - 1917. - N1382. - С.270.

40.Керсновский А. А. Указ. соч. - С.938.

41.Верховский А.И. Россия на Голгофе. - Пг., 1918. - С.68.

42.Розеншильд-Паулин. Боевая подготовка личного состава армии // Общество ревнителей военных знаний. Кн. 2. - СП б., 1906. - С.51.

43.Карцов П.П. Младший офицер в роте, эскадроне и батарее (Практические заметки из служебного опыта) // Военный Сборник. - 1884. - N3. - С.135.

44.Керсновский А. А. Указ. соч. - С.953.

45.Там же. - С.953.

46.Там же - С.943.

47.Уваров М. О воинском звании и знании // Военный Сборник. - 1906. - N11. - С.100.

48.Михневич Н. П. История военного искусства с древнейших времен до начала девятнадцатого столетия. 2 - е доп. изд. - СП б., 1896. - С.310.

49.Боярину Федору Алексеевичу Головину подал Иван Посошков 1701 г Донесение. - В кн.: Бескровный Л. Г. Хрестоматия по русской военной истории. - М.: Воениздат, 1947. - С.124.

50.Там же. - С.125.

51.Там же. - С.125.

52.Карцов П.П. Младший офицер в роте, эскадроне и батарее (Практические заметки из служебного опыта) // Военный Сборник. - 1884. - N6. - С.134-135.

53.Угнетающее зло // Разведчик. - 1912. - N1129. - С.402.

54.Драгомиров М.И. Учебник тактики. Изд. 2-е, испр. - СП б., 1881. - С.34,35.

55.М. Я. Мысли о воспитании и обучении кавалериста // Военный Сборник. - 1908. - N8. - С.113.

56. Месснер Е. Современные офицеры. - Буэнос-Айрес,1961. - С.18.

57.Драгомиров М.И. Учебник тактики. - В кн.: Бескровный Л. Г. Хрестоматия по русской военной истории. - М.: Воениздат, 1947. - С.463-464.

58.Апухтин А.Н. Командный состав армии: Сообщение, читанное на общем собрании Членов Общества ревнителей военных знаний 21 марта 1907 г. // Общество ревнителей военных знаний. Кн. 3. - СП б., 1907. - С.9.

59.Драгомиров М.И. Армейские заметки. - В кн.: Бескровный Л. Г. Хрестоматия по русской военной истории. - М.: Воениздат, 1947. - С.465.

60.Трескин Д.Н. Курс военно-прикладной педагогии. Дух реформы Русского Военного Дела. - Киев, 1909. - С.1.

61.Там же. - С.74.

62.Зенченко М.В. Нравственный дух солдата в руках начальника. СП б., 1895. - С.37-38.

63.Трескин Д.Н. Курс военно-прикладной педагогии. Дух реформы Русского Военного Дела. - Киев, 1909. - С.66.

64.Крит М К вопросу о воспитании и обучении солдата // Военный сборник. - 1914. - N1. - С.125.

65.Там же.

66.Там же. - С.129.

67.Шалапутин Н. Катехизис русского солдата. М., 1913. - С.37.

68.Трескин Д.Н. Курс военно-прикладной педагогии. Дух реформы Русского Военного Дела. - Киев, 1909. - С.83.

69.Шалапутин Н. Катехизис русского солдата. М., 1913. - С.97.

70.Давыдов Д. Вспоминания о Кульневе. - В кн.: Давыдов Д. Соч. - СП б., 1848. - С.342.

71.Глиноецкий Н. Исторический очерк развития офицерских чинов и системы чинопроизводства в русской армии // Военный сборник. - 1887. - N4. - С.266.

72.Драгомиров М.И. Учебник тактики. Изд. 2-е, испр. - СП б., 1881. - С.454-455.

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 20/04/2007, изменен: 25/03/2010. 69k. Статистика. Очерк: История	Ваша оценка:
Аннотация: Наполеон I говорил, что убитого русского солдата нужно еще толкнуть, чтобы он упал...

Каменев Анатолий Иванович Христолюбивое воинство

Каменев Анатолий Иванович
Христолюбивое воинство