ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. "Иди и спасай!"...

"Иди, спасай!"...

0x01 graphic

М.И. Голенищев-Кутузов.
Гравюра Ф.Вендрамини с оригинала Л. де Сент-Обена. 1813 год.

АЛЕКСАНДР И КУТУЗОВ

"Слава Кутузова не имеет нужды в похвале чьей бы то ни было,

а мнение стихотворца не может ни возвысить, ни унизить того, кто низложил Наполеона и вознес Россию на ту ступень, на которой она явилась в 1813 году".

А.С. Пушкин

ПОЛКОВОДЕЦ

М.И. КУТУЗОВА

Фрагменты из старой русской Истории

Кутузов. Михаил Илларионович -"один из стаи славной Екатерининских орлов". Боевую школу прошел под начальством Румянцева и Суворова. Участник многих войн. Под Измаилом лишился глаза. В 1805 году искусный марш от Кремса к Цнайму; под Аустерлицем не имел гражданского мужества противостоять плану Вейротера, но искусно вывел войска из тяжелого положения. В 1811 году блистательно окончил войну с турками. В 1812 году "гласом народа" избран главнокомандующим. На совете в Филях - высокое проявление гражданского мужества ("С потерей Москвы не потеряна Россия"...). Искусное параллельное преследование Наполеона. Умер в 1813 году в Силезии при преследовании армии Наполеона. Погребен в Петербурге в Казанском соборе среди добытых трофеев. Отличительная черта - осторожность и хитрость - отдавал предпочтение маневру перед боем; приверженец стратегии изнурения. Понимал психологию противника, пользовался беспредельным доверием армии и умел говорить с солдатом. Невозмутимость и хладнокровие в самых тяжелых положениях. Истинный патриот.

С. О. Кудленко.

Конспект по истории русской армии. В 3-х ч. - Оренбург, 1912.

"... Стратегия Кутузова привела к Бородину и создала затем глубоко задуманное и необычайно оперативно проведенное контрнаступление, "загубившее Наполеона". А геройское поведение регулярной армии при всех боевых схватках с неприятелем, деятельная помощь партизан, народный характер всей войны, глубоко проникшее в народ сознание полной справедливости этой войны -- все это, в свою очередь, послужило несокрушимым оплотом для возникновения, развития и победоносного завершения гениальной стратегической комбинации Кутузова".

Е.В.Тарле

Кутузов. Говоря о нравственных его свойствах, должно сознаться, что он имел обширный ум и отличное образование. Будучи в одно время директором 1-го кадетского корпуса и присутствуя на экзамене, он развил такое богатство разнообразных познаний, что все профессора и учителя пришли в изумление. В кругу своих он был веселонравен, шутлив, даже при самых затруднительных обстоятельствах. К числу прочих талантов его неоспоримо принадлежало искусство говорить. Он рассказывал с таким пленительным мастерством, особливо оживленный присутствием прекрасного пола, что слушатели всякий раз между собою говорили: "Можно ли быть любезнее его?"

Глинка Ф.

Письма русского офицера.

Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сражения не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.

Л.Н. Толстой

Ум и воинская доблесть Кутузова были признаны и товарищами и начальством уже в первые годы его военной службы, которую он начал 19 лет. Он воевал в войсках Румянцева, под Ларгой, под Кагулом, и тогда уже своей неслыханной храбростью заставил о себе говорить. Он первым бросался в атаку и последним прекращал преследование неприятеля. В конце первой турецкой войны он был опасно ранен и лишь каким-то чудом (так считали и русские и немецкие врачи, лечившие его) отделался только потерей глаза. Екатерина велела отправить его за казенный счет для лечения за границу. Эта довольно длительная поездка сыграла свою роль в его жизни. Кутузов с жадностью набросился на чтение и очень пополнил свое образование. Вернувшись в Россию, он явился к императрице благодарить ее. И тут Екатерина дала ему необычайно подходившее к его природным способностям поручение: она отправила его в Крым в помощь Суворову, который исполнял тогда не очень свойственное ему дело: вел дипломатические переговоры с крымскими татарами.

Е.В.Тарле

К числу главных достоинств Кутузова как полководца должно отнести умение выбирать нужных людей, хороших исполнителей его предначертаний, и вместе с тем таких, которым можно было бы поручать трудные задания и надеяться на их самостоятельные шаги в случае необходимости принятия внезапных решений при сложившейся обстановке, иногда совершенно неожиданной.

Е.В.Тарле

Корифей военного искусства, первоклассный дипломат, замечательный государственный деятель - Кутузов прежде всего был русским патриотом. Там, где речь шла о России и ее военной чести, о русском народе и его спасении, - там Кутузов был всегда несокрушимо тверд и умел поставить на своем. Умел даже резко и публично оборвать царя, как он это сделал с Александром перед очищением Праценских высот в день Аустерлица. Оттого-то царь и придворные, военные и штатские блюдолизы, как русские, так и иностранные, и ненавидели старого фельдмаршала и боялись его. Их вражда к нему особенно усиливалась, потому что они прекрасно знали, что в трудную минуту все-таки придется идти на поклон к этому хилому старику с выбитым глазом и молить его о спасении и что позвать его заставит русский народ. "Иди, спасай! - Ты встал и спас", - народ обратился к Кутузову с этими словами задолго до Пушкина.

Е.В.Тарле

Соединение в Кутузове безудержной, часто просто безумной храбрости с качествами осторожного, сдержанного, внешне обаятельного, тонкого дипломата было замечено Екатериной. Когда она в 1787 г. была в Крыму, Кутузов - тогда уже генерал - показал ей такие опыты верховой езды, что императрица публично сделала ему суровый выговор: "Вы должны беречь себя, запрещаю вам ездить на бешеных лошадях и никогда вам не прощу, если услышу, что вы не исполняете моего приказания". Но выговор подействовал мало. 18 августа 1788 г. под Очаковом Кутузов, помчавшийся на неприятеля, опередил своих солдат. Австрийский генерал, принц де Линь, известил об этом императора Иосифа в таких выражениях: "Вчера опять прострелили голову Кутузову. Думаю, что сегодня или завтра умрет". Рана была страшная и, главное, почти в том же месте, где и в первый раз, но Кутузов снова избежал смерти. Едва оправившись, через три с половиной месяца Кутузов уже участвовал в штурме и взятии Очакова и не пропустил ни одного большого боя в 1789 - 1790 гг. Конечно, он принял непосредственное личное участие и в штурме Измаила. Под Измаилом Кутузов командовал шестой колонной левого крыла штурмующей армии. Преодолев "весь жестокий огонь картечных и ружейных выстрелов", эта колонна, "скоро спустясь в ров, взошла по лестницам на вал, несмотря на все трудности, и овладела бастионом; достойный и храбрый генерал-майор и кавалер Голенищев-Кутузов мужеством своим был примером подчиненным и сражался с неприятелем". Приняв участие в этом рукопашном бою, Кутузов вызвал из резервов Херсонский полк, отбил неприятеля, и его колонна с двумя другими, за ней последовавшими, "положили основание победы".

Е.В.Тарле

Портрет генерал-фельдмаршала светлейшего князя
М.И. Голенищева-Кутузова-Смоленского. 1813 год.
Работы Р.Волкова.

Л. Бескровный

Русский народ выдвинул ряд великих полководцев, создавших русское военное искусство и вошедших в историю нашей Родины как национальные герои.

<...>

Среди полководцев прошлого первое место, бесспорно, принадлежит гениальному Кутузову.

<...>

Развитие русской военной мысли в конце XVIII и начале XIX вв. характеризуется ожесточенной борьбой реакционных кругов дворянства с прогрессивными тенденциями.

Реакция в лице Павла I и Александра I видела в устарелых организационных формах и фридриховских стратегических и тактических принципах одно из средств борьбы с прогрессивными течениями в области военного дела. Выразителями новых взглядов вслед за П.А. Румянцевым и А.В. Суворовым являлись М.И. Кутузов и его ученики П.И. Багратион, А.А. Тучков, Н.Н. Раевский, Д.С. Дохтуров к другие.

Новые принципы организации армии, передовые стратегические и тактические идеи встречали резкое сопротивление реакционных элементов, возглавляемых в начале XIX в. Александром I. Реакция вынуждена была уступить и пойти на восстановление передового русского опыта в деле организации и боевой подготовки войск только после серьезной неудачи кампании 1805 г.

В войнах с Францией в 1806 -- 1807 гг., со Швецией в 1808 -- 1809 гг. и с Турцией в 1806 -- 1812 гг. была восстановлена дивизионная, а затем введена корпусная и, наконец, армейская организация русских войск. В 1812 г. были разработаны новые формы управления войсками, закрепленные в "Учреждении о большой действующей армии".

В "Учреждении" было записано, что командование армией вверяется главнокомандующему, который представляет "лицо императора и облекается властью", т. е. главнокомандующему предоставлялась, как тогда говорили, "полная мочь". "Учреждение" устанавливало единоначалие в войсках и упорядочивало штабную службу, расстроенную Павлом I, который уничтожил в конце XVIII в. зарождавшийся генеральный штаб и учредил военно-походную канцелярию.

В боевой практике были усвоены войсками принципы тактики колонн и рассыпного строя и накоплен многосторонний опыт борьбы с противником в самых различных условиях. Ближайшим результатом этого был быстрый качественный рост армии.

Однако усовершенствование организации армии и развитие военного искусства встречали ряд серьезных препятствий, важнейшими из которых были: крепостническая система хозяйства, устаревшая рекрутская система комплектования армии и сохранение феодальных сословно-классовых порядков внутри армии. Все это мешало развитию русской армии начала XIX в.

Гений Кутузова проявился в том, что он понял освободительный характер войны 1812 г. и возглавил русский народ в борьбе за независимость.

Кутузову пришлось руководить армиями в более сложных исторических условиях, чем его предшественникам, и это позволило его полководческому таланту раскрыться во всей его глубине и многогранности. Он поднял русское военное искусство на новую ступень и добился огромных успехов, наибольшим из которых был разгром армии Наполеона. Правда, здесь следует иметь в виду, что французская армия в 1812 г. была уже не армией революции, а армией Наполеона, преследовавшего захватнические, империалистские цели. Однако эта армия все же была такой грозной силой, против которой не могла устоять ни одна феодальная армия Европы.

После смерти великого русского полководца о нем было написано много исследований и опубликован ряд документальных сборников. Однако большая часть этой литературы страдает одним основным недостатком: в ней неизменно извращается история -- умаляется роль Кутузова в борьбе с Наполеоном. Документальные сборники составлялись тенденциозно, основное их назначение было не в том, чтобы осветить выдающуюся многогранную деятельность великого русского полководца, а в том, чтобы утвердить миф о руководящей роли дворянства и дома Романовых в спасении России от наполеоновского нашествия и показать Кутузова лишь как верного исполнителя "высочайшей воли".

С другой стороны, царское правительство охотно поддерживало версию иностранных фальсификаторов истории -- Клаузевица, Бернгарди, Вильсона и др., которые стремились доказать, что не Кутузов разгромил армию Наполеона, а что ее загубили большие расстояния, бездорожье, русские морозы и т. и.

Настоящая публикация поможет нашим историкам глубоко и всесторонне изучить деятельность выдающегося государственного деятеля, талантливого дипломата и гениального полководца, творца новых форм военного искусства, а также разоблачить фальсификаторов истории, искажавших образ Кутузова.

Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов родился в Петербурге 5 (16) сентября 1745 г. в семье военного инженера и получил прекрасное по тому времени образование в артиллерийской инженерной школе. Здесь он изучал математику, историю, тактику, артиллерию, инженерное дело и иностранные языки (французский, немецкий и латинский).

По окончании школы в 1759 г. Кутузов, обнаруживший большие педагогические наклонности, был оставлен "при школе к воспоможению офицеров для обучения прочих" и в течение года преподавал математику.

1 (12) января 1761 г. Кутузов в чине прапорщика начал службу в Астраханском пехотном полку. Дальнейшая его служба протекает в период, когда в армии все шире и шире пользуются популярностью такие крупные полководцы, как П. А. Румянцев, и позже А. В. Суворов, которые подняли русское военное искусство на высокую ступень и с именами которых, главным образом, связано дальнейшее развитие русской военной школы вплоть до конца ХVIII в.

М.И. Кутузов, долгое время служивший в армий сначала под руководством Румянцева, а затем Суворова, глубоко изучал суворовскую "Науку побеждать" и сам создал непревзойденные для своего временя образцы военного искусства.

Командиром роты Астраханского полка М.И. Кутузов пробыл немногим более одного года и в начале 1762 г. был назначен адъютантом фельдмаршала Гольштейн-Бека.

Однако совсем не к такой службе в армии готовил себя Кутузов, -- его тянуло в полевую армию. И после упорных и настойчивых просьб капитан Кутузов был направлен в Польшу, где в это время шли военные действия.

В короткое время Кутузов проявил себя здесь как смелый и энергичный офицер и неоднократно представлялся к наградам.

В 1770 г. Кутузов получил назначение в армию Румянцева, которая действовала против турок в войне 1768 -- 1774 гг., и в должности штабного офицера принимал непосредственное участие в крупнейших сражениях этой войны -- при Рябой Могиле, Ларге, Кагуле и Попештах.

Русско-турецкую войну Кутузов закончил в Тульском пехотном полку в чине подполковника, проявив себя "в Крыму на действительном с неприятелем сражении при взятии неприятельского укрепления в деревне Шумне [Шумы] близ алуштинской пристани [т. е. Алушты], где ранен". Именно в этом бою, бросившись со знаменем в руках в атаку и увлекая за собой солдат, Кутузов был тяжело ранен: турецкая пуля пробила ему левый висок и вышла у правого глаза. По выздоровления он снова возвращается в армию и в 1777 г. производится в полковники. В 1782 г., по представлению Суворова, Кутузов производится в бригадиры, а в 1784 г. получает чин генерал-майора. В этом же году ему поручается формирование Бугского егерского корпуса, а по сформировании -- командование им.

Командуя егерским корпусом, Кутузов проявил себя и как воспитатель войск. Документы, относящиеся к этому периоду деятельности Кутузова, характеризуют его как вполне зрелого командира. Большое число донесений, рапортов и приказов показывают нам, как Кутузов изо дня в день внимательно следит за ходом боевой подготовки своего корпуса, заботится о солдатах, готовя их для будущей войны. Порученный Кутузову корпус зорко и бдительно несет охрану пограничных рубежей. В приказах и инструкциях Кутузова сформулированы главные положения, которые легли в основу развития тактики егерских войск.

В 1787 г. началась новая война с Турцией. Кутузов своим "передним корпусом" прикрывал русскую границу по Бугу, а затем его корпус участвовал в осаде Очакова. Здесь Кутузов был снова тяжело ранен, но быстро поправился и, возвратившись в армию, участвовал во взятии Анкермана и Бендер и затем в сражении при Каушанах и в штурме Гаджибея.

В 1790 г. Кутузов принимает участие в легендарном штурме Измаила, командуя 6-й колонной. Руководивший штурмом Измаила А. В. Суворов высоко оценил роль Кутузова во время штурма.

В своем рапорте Потемкину он писал:

"Достойный и храбрый генерал-майор и кавалер Голенищев-Кутузов мужеством своим был примером подчиненным. оказал новые опыты искусства и храбрости своей, преодолев под сильным огнем неприятеля все трудности, взлез на вал, овладел бастионом, и когда превосходный неприятель принудил его остановиться, он, служа примером мужества, удержал место, превозмог сильного неприятеля, утвердился в крепости и продолжал потом поражать врагов".

За участие в штурме Измаила Кутузов был произведен в генерал-поручики.

Теперь Кутузова знает уже вся армия, и он успешно руководит вверенными ему войсками. Так, 4 (15) июня 1791 г. в бою с турками у Бабадага Кутузов "имел удачу разбить знатный корпус [23.000 чел.] неприятеля".

В том же месяце он участвовал в крупном сражении при Мачине. На правый фланг, которым командовал Кутузов, была возложена задача совершить обходный маневр. Зайдя туркам в тыл, он построил войска в пять каре, смело двинулся на занятые противником высоты и овладел ими. Затем, перестроив свои каре в одну линию, он отразил огнем несколько атак турецкой конницы и пехоты, после чего сам атаковал турок и разбил их.

"Расторопность, и сообразительность генерала Кутузова превосходит всякую мою похвалу", доносил главнокомандующий русской армией князь Репнин Екатерине II.

К этому времени уже ясно определились характерные черты военного дарования Кутузова.

Это был крупный военачальник, человек большой силы воли, непоколебимый в своих отношениях и спокойный в самой сложной обстановке.

"Раны получать нетрудно, -- говорил он,-- в службе главное исполнять свое дело. Какая от того польза отечеству, если, захотев блеснуть храбростию, вдадимся в бесполезную опасность? Не тот истинно храбр, кто по произволу своему мечется в опасность, а кто повинуется, выполняя точно приказания".

Уже в самом начале самостоятельной полководческой деятельности, в сражениях при Бабадаге и Мачине, Кутузов проявил себя как искусный тактик, в котором осмотрительность гармонически сочеталась с широкой инициативой, смелостью и решительностью.

Дом русского посольства в Константинополе в конце ХVIII столетия.

С рисунка Ульфальви

25 октября 1792 г. Кутузов был назначен главой посольства, направленного в Константинополь.

Ему поручалось теперь дипломатическим путем закрепить результаты побед русского оружия. Кутузов искусно разрешил в пользу России ряд важнейших вопросов, вытекавших из Ясского мирного договора, кроме того, он добился ограничения враждебных России влияний Англии и Франции на внешнюю политику Турции и одновременно способствовал усилению влияния и авторитета русской державы.

Будучи в Турции, Кутузов тщательно изучал ее экономическое и политическое положение, и его донесения свидетельствуют о глубоком знании им этой страны. Прибыв в Константинополь и основательно ознакомившись с состоянием внутренней и внешней политики Турции, Кутузов в письме к П. Зубову дал правильный анализ политического положения Турции.

"Безрассудно со стороны Порты, -- писал он, -- предпринять войну в нынешних обстоятельствах Европы и еще более в рассуждении ее собственных дел".

Как представитель великой державы, Кутузов вел себя с достоинством, уверенно и решительно. Все это, а также пышность и великолепие посольства произвели большое впечатление на турок и расположили к Кутузову, как турецких сановников, так и самого султана.

Донесения Кутузова Екатерине II, его переписка с И. А. Остерманом, И. А. Безбородко, В. А. Зубовым, А. С. Хвостовым и А. В. Суворовым свидетельствуют о том, что в центре внимания Кутузова были экономические и политические вопросы, связанные с обеспечением безопасности России.

Только глубокое и всестороннее знание Турции позволило Кутузову дать в письме к А. В. Суворову от 5 (16) января 1794 г. такой блестящий политический прогноз:

"Господин генеральный консул Северин доносит мне, -- писал Кутузов, -- что он уведомил ваше сиятельство, будто бы Порта намерена через три месяца объявить России войну... Не полагаю я разрыв с нами столь близок. Везде развалившиеся ее крепости не приведены в совершенное оборонительное состояние, флот ее еще не силен; предпринятые перемены в денежной части не достигли надлежащей зрелости, а пуще всего внутренность расстроена. Все сии причины должны воздержать ее, судя по здравому рассудку, от всякой токмо для нее пагубной крайности".

К дипломатической деятельности Кутузову пришлось возвращаться неоднократно.

Так, в момент обострения русско-шведских отношений Кутузову было поручено встретить и сопровождать приехавшего в Россию шведского короля. Эта миссия была превосходно выполнена Кутузовым. Не менее успешной была дипломатическая миссия Кутузова в Пруссию в 1798 г., целью которой было установление "картеля" (союза) Пруссии и России для предстоящей борьбы с наполеоновской Францией. В 1798 г. Кутузов был произведен в генералы от инфантерии.

Кутузов-полководец и Кутузов-политик -- неотделимы, и стратегия Кутузова всегда носила подлинно государственный характер. Многочисленные документы ... характеризуют эту сторону деятельности Кутузова, рисуя нам его как крупного дипломата, государственного деятеля и патриота своей родины.

Казанский университет. Открыт в 1804 г.

По возвращении из Константинополя в Россию в 1794 г. Кутузов был назначен главным директором Сухопутного кадетского корпуса, которым и руководил в течение нескольких лет. В корпус он пришел зрелым и умудренным боевым опытом военачальником. Это, а также глубокое и разностороннее образование, помогали Кутузову правильно подойти к решению задач подготовки офицерских кадров. Считая тактику и военную историю решающими дисциплинами в формировании офицеров, М.И. Кутузов берет на себя преподавание этих предметов. И его бывшие ученики с восторгом вспоминали эти занятия, отмечая глубокое педагогическое мастерство Кутузова в поражаясь широте его познаний.

Одновременно с назначением главным директором Сухопутного кадетского корпуса на Кутузова было возложено командование русскими войсками в Финляндии. За короткое время Кутузов ввел здесь твердый порядок в организации пограничной службы. К этому времени относится также составление Кутузовым "Записки о плане военных действий со Швецией" которая представляет собой развернутый план военных действий на тот случай, если бы Швеция выступила против России. Военно-административная деятельность Кутузова в Финляндии весьма слабо освещена в литературе.

<...>

Военно-дипломатическая деятельность Кутузова перемежается с административной. В дальнейшем мы видим Кутузова последовательно на посту Киевского, Литовского и Петербургского военного губернатора.

0x01 graphic

"Теребеневская азбука" -- первое в России адресованное детям сатирическое издание, насыщенное политическим содержанием, которое воспитывало чувство патриотизма, гордости за свою Родину, уважение к простому народу, победившему могущественного врага. 1812

Военно-политическая обстановка, сложившаяся в Европе в 1805 г., заставила Россию выступить против Наполеона, который уже в это время поставил перед собой задачу подчинения всей Европы, что непосредственно затрагивало интересы России. И когда угроза войны стала реальной, Россия присоединилась к коалиции, в которую входили Австрия и Англия.

Во главе 50-тысячной русской армии, направленной в Австрию, Александр I вынужден был поставить М.И. Кутузова как наиболее опытного генерала.

Правда, царь одновременно позаботился о том, чтобы лишить Кутузова самостоятельности: армия Кутузова поступала в непосредственное распоряжение союзного австрийского штаба, прославившегося своей исключительной бездарностью. Тем не менее, даже поставленный в такие условия, Кутузов всеми силами боролся за полную самостоятельность в своих действиях. Однако добиться этого было не легко, так как Александр I постоянно вмешивался в руководство военными действиями, сводя на нет все успехи, которых удавалось добиваться Кутузову в этих сложнейших условиях.

План войны с Наполеоном был разработан австрийским штабом.

Австрия, стремившаяся прежде всего к достижению своих целей, сосредоточила свои главные силы в Северной Италии и Баварии. Войска союзников, таким образом, оказались разбросанными. И Наполеон, стремясь не допустить соединения австрийских войск с идущей из России армией Кутузова, решил бить противника по частям. Переправив свою армию через Рейн на широком фронте, он стремительным маршем двинул ее через Баварию к Ульму, где была сосредоточена австрийская армия ген. Макка, окружил ее и принудил 7 (19) октября 1895 г. к капитуляций.

После капитуляции Макка 50-тысячная армия Кутузова, сосредоточенная в Браунау, оказалась лицом к лицу против огромной армии Наполеона. Обстановка была крайне неблагоприятной для Кутузова. Наполеон, имея огромное превосходство в силах, не теряя времени, повернул свои войска против Кутузова с тем, чтобы одним ударом разбить его. Нужно было немедленно принимать решение.

Учитывая обстановку, Кутузов 10 (22) октября писал Александру из Браунау:

"Соделавшись теперь, так сказать, единою защитою для самой Вены, если вдамся вперед, могу быть отрезан неприятелем, который троекратно сильнее меня; оставаясь здесь, равномерно должен ожидать, что буду атакован, и легко может быть, что принужденный найдусь ретироваться к самой Вене. Я буду соображаться с движениями неприятеля и теми сведениями, какие получу от армии эрцгерцога, чтобы принять решимость о движениях, кои мне нужно будет учинить".

Уточнив данные о противнике, Кутузов решил немедленно отходить.

Но тут вмещались оба императора -- Александр I и Франц, своими советами и приказами сразу осложнившие дело.

"Я только тогда останусь спокойным, -- писал Кутузову Александр, -- когда узнаю, что вы решились принять на себя высокую ответственность защищать Вену. Вы имеете к себе высокую доверенность мою, армии и союзников. Докажите неприятелю, сколь справедливо возлагается на вас общая доверенность".

Этот рескрипт Александра был написан в духе не то совета, не то призыва:

"Полагаю, -- писал Александр, -- что, вы пойдете атаковать неприятеля и не будете ожидать его в позиции". Еще нелепее было письмо Франца, который требовал "избегать поражения, сохранять войска целыми и невредимыми, не вступать в сражение с Наполеоном, но удерживать его на каждом шагу".

Кутузов ответил сразу обоим императорам.

"Если мне оспаривать у неприятеля каждый шаг, -- писал он, -- я должен буду выдерживать его нападения, а когда часть войск вступает в дело, случается необходимость подкреплять их, отчего может завязаться большое сражение и последовать неудача".

Завязывать же большое сражение Кутузов, как видно из предыдущего, не мог.

Не теряя времени, Кутузов в середине октября отдал приказ об отходе.

Основные силы русской армии под прикрытием войск Багратиона с боями отходили к плато Сен-Пельтеи.

0x01 graphic

Наполеон Бонапарт

Наполеон понял действия Кутузов как решение защищать Вену на наиболее удобной позиции перед австрийский столицей и, исходя из этого предположения, в свою очередь принял решение окружить русские войска и послал в обход им по северному берегу Дуная корпус Мортье, поручив корпусу Даву обойти войска Кутузова и стать между ними и Веной. Главные же силы французов должны были завершить окружение и уничтожить армию Кутузова. Однако Кутузов, благодаря хорошо поставленной разведке, решил повернуть от плато Сен-Пельтея на север и, отбросив 24 октября (5 ноября) в бою у Амштеттена французский авангард, достиг Кремской переправы раньше Мортье. Более того, когда войска последнего появились у Кремса к концу переправы, Кутузов решил нанести им поражение и этим ослабить вообще французскую армию: Мортье был наголову разбит 30 октября (11 ноября) у Дюренштейна (под Кремсом) почти на глазах у Наполеона, который, находясь на южном берегу Дуная, не мог оказать ему помощь.

В своем донесении Александру Кутузов писал: "Неприятель разбит совершенно, целая дивизия истреблена, часть спаслась за Дунай на лодках".

В дальнейшем, писал Кутузов Александру, необходимо "перейти на левый берег Дуная, не пропуская за собою неприятеля", соединить все силы и "начать новую кампанию". Начало плана Кутузова было осуществлено блестяще. Престижу Наполеона был нанесен серьезный удар. Однако, прибыв в Эрбершбрюн, Кутузов получил сведения о том что Мюрат захватил переправу у Вены и идет к Цнайму, чтобы отрезать путь отхода Кутузову. Русским войскам угрожала серьезная опасность. В том же донесении Александру Кутузов писал: "Неприятель перешел при цесарских войсках Дунай близ Вены, безо всякого сопротивления и не касаясь отнюдь цесарских войск, объявя им, что он идет искать меня".

Нужны были новые героические усилия, чтобы спасти армию от окружения и разгрома, и Кутузов, несмотря на казалось бы безвыходное положение, блестяще осуществляет и эту задачу.

0x01 graphic

Мюрат

Когда авангардные части французов настигли русскую армию, Мюрат, боясь, что Кутузов может нанести ему поражение, как и Мортье, решил обмануть русского полководца и обратился к Кутузову с предложением о перемирии. Расчет Мюрата был прост: пока будут итти переговоры, подойдут главные французские силы, и тогда русские без труда будут разбиты. Кутузов разгадал замысел Мюрата, но чтобы не втягиваться в сражение и спасти армию от разгрома, дал согласие начать переговоры. Чтобы задержать Мюрата, у Голлабрунна был оставлен корпус Багратиона численностью в 6.000 человек при 12 орудиях. Тем временем русская армия отходила к Ольмюцу.

Об этом замечательном маневре Кутузов доносил Александру в следующих словах: "Я послал Винценгерода и князя Долгорукого, генерал-адьютантов, с ним переговаривать, чтобы чрез несколько дней перемирия хотя мало выиграть время".

В результате переговоров акт о перемирии был подписан представителями Мюрата и Кутузова. Но требовалось еще, чтобы его утвердили Кутузов и Наполеон, однако Кутузов не давал ответа и, продолжая отход, успел отвести армию к Цнайму.

Наполеон понял, что Кутузов перехитрил Мюрата, и приказал последнему немедленно атаковать русскую армию.

Но было уже поздно. Армия Кутузова ушла, а войска Багратиона, прикрывавшие ее отход и выдерживавшие натиск во много раз превосходящих сил противника, "пробивались всюду на штыках, коими опрокинули неоднократно и самую кавалерию неприятельскую. Таковым образом князь Багратион с корпусом, из 6-ти тысяч человек состоящим, свершил свою ретираду, сражаясь с неприятелем, состоявшим из 30-ти тысяч человек. и сего числа присоединился к армии, приведя с собою пленных".

Соединившись с корпусом Ф. Ф. Буксгевдена и остатками австрийских войск у Ольмюца, армия Кутузова расположилась на сильной позиции у Ольшан. Теперь у Кутузова было 86.000 чел. (из них 15.000 австрийцев). В половине декабря мог быть подтянут из России 45-тысячный корпус Беннигсена, кроме того, ожидали подхода русского корпуса Эссена (42.000 чел.) и 180-тысячной австрийской армии эрцгерцогов Карла и Иоанна, находившейся в Северной Италии. Пруссия колебалась, но уже склонна была дать свою армию. В случае присоединения Пруссии и подхода всех своих резервов союзники имели бы подавляющий перевес сил, и Наполеон, разбросавший свою 200-тысячную армию, конечно, не смог бы быстро стянуть крупные силы.

При таком положений было бы безусловно правильнее ожидать сосредоточения сил у Ольмюца, либо, как предлагал Кутузов, отходить к Карпатам, что привело бы к растягиванию французских коммуникаций и еще более обессилило бы Наполеона, который в ближайшее время не имел возможности получить новые подкрепления. Кутузов знал также, что русские резервы могут подойти лишь через две-три недели, и поэтому считал необходимым отвести свою армию на восток, к Карпатам, для соединения с расположенными на границе корпусами Беннигсена и Эссена, чтобы затем соединенными силами перейти в наступление. Еще после Ульма Кутузов заподозрил австрийцев в том, что они начали вести переговоры о мире.

Освобождение Наполеоном плененного Макка, перехваченная переписка французов с австрийцами и сдача последними без боя переправы у Вены только убеждали его в предательстве союзников. Кутузов совершенно отчетливо понимал необходимость отхода к своим границам, но этого не хотел понять Александр I, присутствие которого при главной квартире лишало Кутузова самостоятельности, так как власть главнокомандующего в таких случаях по положению переходила к императору.

В императорской штаб-квартире было засилье придворных генералов, льстивших самолюбию Александра I и одобрявших его необдуманные действия. Ничего не понимавший в стратегии и тактике как французской, так и своей, австрийской армии, генерал-квартирмейстер Вейротер также толкал Александра на путь огульного наступления.

Вопреки желанию Кутузова, на военном совете был принят уже ранее одобренный Александром и Францем план военных действий и зачитана диспозиция, составленная Вейротером, который исходил из нелепого предложения, что Наполеон предоставит инициативу союзникам. План Вейротера состоял в том, чтобы фланговым маршем отрезать войска Наполеона от Вены, где, по предположению австрийского штаба, проходила главная коммуникация французов, разбить их у Брюнна и затем отбросить в Богемские горы.

К концу ноября две трети армии Наполеона были заняты охраной коммуникаций, и у Брюнна были только 53.000 чел. Ближайшие силы Даву и Бернадотта находились на расстоянии 2-3 переходов от Брюнка, но даже в случае соединения с ними Наполеон имел бы не более 75.000 человек. Тем не менее даже с этими силами Наполеон считал возможным дать генеральное сражение. На это решение Наполеона толкал ряд обстоятельств и среди них двусмысленное поведение Пруссии и то, что к союзникам еще не успели подойти свежие подкрепления. Кроме того, Наполеону необходим был внешнеполитический аффект, чтобы укрепить свое положение во Франции. Однако атаковать Кутузова на Ольмюцкой позиции Наполеон не мог, так как не располагал необходимым для этого перевесом сил.

Получив через своих агентов из австрийского штаба план действий союзников, Наполеон повел тонкую дипломатическую игру, стремясь показать себя слабым и нерешительным. И это ему удалось.

Александр I, оставив номинально главнокомандующим Кутузова, фактически руководство всей армией взял в свои руки, советуясь только с Вейротером, Долгоруковым и Аракчеевым. Будучи уверен в победе, он отдал приказ о выступлении.

15 (27) ноября 1805 г. союзная армия оставила Ольшанскую позицию у Ольмюца и шестью колоннами двинулась по дороге на Брюнн. Затем, сойдя с большой Ольмюцкой дороги и увязая в осенней грязи, войска двинулись в обход Брюнна, через Аустерлиц. За три дня, с 17 (29) по 19 ноября (1 декабря), было пройдено всего 26 км. На биваках солдаты разбредались в поисках пиши и топлива.

Одновременно эрцгерцогу Фердинанду было приказано наступать из Богемии на Иглау, где он должен был атаковать Бернадотта, а Мерфельд у Ваграма должен был привлечь на себя Даву.

Чтобы выиграть время и дождаться подхода корпуса Даву, Наполеон предложил заключить 24-часовое перемирие, и хотя от Александра не последовало ответа, медленное продвижение союзников вполне устраивало Наполеона; вместо одного он подучил целых три дня.

19 ноября обе стороны заняли исходное положение на аустерлицкой позиции, а 20 ноября (2 декабря) союзники начали наступление.

Первым вступил в бой за дер. Тельниц авангард Кинмайера. Французы оказали сильное сопротивление, которое возрастала к связи с прибытием передовых частей Даву, вступивших с ходу в бой. К 11 часам колонна А. Ф. Ланжерона захватила Сокольниц, а колонна Пржибышевского овладела Замком. Теперь против Даву оказалось три колонны Буксгевдена (42600 чел.), и он, упорно сопротивляясь, начал медленно отходить. На Праценских высотах оставалась 4-я колонна Коловрата. "Если русские покинут Праценские высоты для обхода справа, они погибнут безвозвратно", -- говорил Наполеон своим маршалам.

Кутузов, находившийся во время боя при колонне Коловрата, понимал, чем грозит оставление этой позиции, и медлил, ожидая, в свою очередь, пока выступит Наполеон. Вейротер потребовал от Кутузова исполнения диспозиции, но Кутузов отказался. Тогда вмешался Александр I. Прискакав на Праценские высоты, он приказал Кутузову оставить их и идти на соединение с Буксгевденом. Только после этого приказа Кутузов двинул 4-ю колонну в обход левого фланга французов.

В это время Наполеон, стоя на высоте северо-западнее дер. Шлапаниц, наблюдал за действиями русских. Его знака ожидали три корпуса -- Мюрата, Сульта и Бернадотта. Маршалы нервничали и торопили Наполеона. Но вот колонна Коловрата, занимавшая высоты, двинулась вниз. Теперь Наполеон от обороны перешел в наступление. Сульт атаковал во фланг колонну Коловрата, состоявшую из австрийских и русских войск. Сначала австрийцы бросились бежать, но русские полки, вдохновленные Кутузовым, вступили в бой с дивизией Вандома, стремясь вернуть оставленные высоты, а Коловрат, приведя в порядок австрийские полки, завязал бой с дивизией Сент-Иллера. Поддержанная конницей Лихтенштейна справа и тремя полками из колонны А. Ф. Ланжерона слева, 4-я колонна вела упорный бой в течение двух часов. Кутузов лично трижды водил свой войска в атаку, получив при этом пулевое ранение в щеку. Спасти положение мог только сильный резерв. Но такого резерва у Кутузова не было. Тщетно указывал Дохтуров Буксгевдену на изменившуюся обстановку и на возможность ударить Сульту во фланг. Буксгевден упрямо держался диспозиции и, отказавшись помочь Кутузову, продолжал медленно продвигаться вперед, все более оголяя свои фланги и тыл.

Все попытки Кутузова удержать центр оказались безуспешными. Его 15.000 не могли противостоять 5.0000 французов и с боем стали отходить.

Хотя союзный Центр и был оттеснен с высот однако русские войска, входившие в 4-ю колонну, мужественно сдерживали натиск французов и этим спасли от плена почти половину союзной армии. Особенно отличилась бригада Каменского 1-го (полки Фанагорийский и Ряжский). "На высоте при дер. Праце, -- писал об этих полках в реляции о награждении М.И. Кутузов, -- [они] сражались со всем мужеством, которого должность от них требовала".

Не выдержав натиска Бернадотта, Мюрата и Ланна, Лихтенштейн, вел. кн. Константин, Ф.П. Уваров и П.И. Багратион стали отходить, увеличивая этим разрыв с левым флангом союзной армий. В то же время Даву, медленно отходя, сдерживал натиск трех колонн Буксгевдена.

Оттеснив 4-ю колонну, Сульт поставил на Праценскнх высотах 42 орудия и при поддержке их огня начал охватывать правый фланг Буксгевдена. Завязался жестокий бой, в результате которого Пржибышевский капитулировал. Только теперь Буксгевден понял свою ошибку и, боясь потерять связь с тылом, дал приказ к отступлению. Но было уже поздно. Началась аустерлицкая катастрофа. Вскоре бежал и сам Буксгевден. Бежали также Александр I и Франц, оставив Кутузова и Дохтурова собирать расстроенные войска. Под Аустерлицем союзники потеряли 27.000 чел. (в том числе 10.000 убитыми и 17.000 пленными) и 155 орудий. Но и французы потеряли 12 600 человек, главным образом в бою с 4-й колонной за Праценские высоты. Упорно отбиваясь, русские отошли. Слабое преследование французской конницы дало возможность союзникам собраться у Гединга.

"Сим кончилось, -- писал в своей реляции Александру I Кутузов, -- генеральное сражение 20 ноября, в продолжение которого российские войска показали новые опыты мужества и неустрашимости. Почти до самой полночи стояли они в виду неприятеля, который не дерзал уже более возобновлять своих нападений; потом, по данному им повелению, двинулись они к местечку Чейну по дороге, ведущей к Венгрии. Арьергард же, под командою г.-л. кн. Багратиона, занял позицию перед местечком Уртиц, где и на другой день имел он еще с неприятелем арьергардное дело".

В кампании 1805 года Кутузовым был разработан оригинальный план действий. И не его вина, что этот план не был претворен в жизнь.

С величайшим искусством Кутузов поворачивал стратегическую обстановку в свою пользу. Мастерски осуществляя маневр за маневром, он шел от успеха к успеху, но вмешательство Александра I, фактически отстранившего его в решающий момент от руководства, свело к нулю все труды Кутузова. Тем не менее, ответственность за свои ошибки Александр I возложил на Кутузова, который по возвращении в Россию был отстранен от руководства армией и назначен киевским военным губернатором.

<...>

Ту же глубину и широту стратегического замысла мы наблюдаем у Кутузова и в кампании 1811 года.

Кутузов был назначен командующим Молдавской армией в то время, когда назревал новый конфликт с Францией и когда перед Россией стояла задача успешно завершить войну с Турцией, тянувшуюся с переменным успехом с 1806 года. Уже своей продолжительностью эта война не была похожа на войны, которые Россия вела во второй половине XVIII века.

Правда, недостатка в хороших планах не было, армия под командованием таких генералов, как П.И. Багратион и Н.М. Каменский, неоднократно добивалась успехов, но решительного поражения турок не добились ни П.И. Багратион и Н.М. Каменский, ни тем более И.И. Михельсон и А.А. Прозоровский. В то же время войну нужно было окончить как можно скорее. Этого настоятельно требовала внешнеполитическая обстановка.

Тревожные сведения о приготовлениях Наполеона заставили русское военное министерство перебросить значительную часть войск с Дунайского театра на западную границу. В результате положение Дунайской армии стало еще более напряженным. И тогда в Петербурге вспомнили о победах Кутузова под Измаилом, Бабадагом и Мачином и назначили его командующим Дунайской армией, где ему предстояло разрешить задачу, которую не могли разрешить все его предшественники: закончить войну и вынудить Турцию заключить почетный для России мир. Это важно было еще и потому, что Наполеон, готовясь к новой войне против России, рассчитывал на то, что турецкие войска составят правый фланг его "великой армии".

Тем временем Турция, узнав об отводе нескольких русских дивизий с Дуная, решила перейти в наступление. Количественное соотношение сил было явно не в пользу Кутузова. Против его 46-тысячной армии, растянутой на фронте в 1.000 км, находилось 80 тысяч турок, собранных в кулак против центра русских и к тому же владевших сильными крепостями.

Но и в этих сложных условиях Кутузов находит замечательное решение поставленной перед ним задачи. В то время как турки собирались с силами, Кутузов не проявлял никаких признаков активности и, казалось, даже перешел к обороне. Но это была только видимость. Стянув свои войска к Рущуку, Кутузов взорвал и срыл укрепления Никополя и Силистрии.

"Тщетно было бы помышлять, -- писал Кутузов военному министру, -- чтобы огромное такое пространство возможно было занять везде довольною силою, и таковое раздробление войск, и без того умеренных, без сильных подвижных корпусов к подкреплению, отворило бы путь первому неприятельскому корпусу, несколько сильному".

Все свои силы Кутузов расположил у Бухареста, Журжи и Рущука, имея правое крыло в Кракове, а левое у Слободзеи. Для наблюдения за неприятелем небольшие отряды были оставлены в Белграде и в устьях Дуная. Донося 7 (19) апреля 1811 г. Александру I и военному министру об обстановке на оборонительной линии, Кутузов писал: "Нынешнее расписание согласно нынешним обстоятельствам; они могут перемениться и переменить расположение войск наших мгновенно". Конкретный замысел Кутузова изложен в другом его донесении: "Итти к визирю в Шумлу, атаковать его в сем сильном натурою и некоторою степенью искусства утвержденном укреплении и невозможно и пользы никакой бы не принесло, да и приобретение такового укрепления по плану войны оборонительной совсем не нужно; но, может быть, что скромным поведением моим ободрю я самого визиря выйти или выслать по возможности знатный корпус к Разграду или далее к Рущуку, и естли таковое событие мне посчастливится, тогда, взяв весь корпус графа Ланжерона и весь корпус Эссена 3-го, кроме малого числа, который в Рущуке остаться должен, поведу я их на неприятеля; на выгодном для войск наших местоположений не укрепленного Разграда, конечно, с божией помощью, разобью я его".

При таком расположении войск Кутузов был спокоен за свой левый фланг; в случае наступления турок на Рущук он мог в несколько дней сосредоточить здесь свои главные силы. Большие опасения внушал правый фланг, где турки имели крупную флотилию из 400 судов, сосредоточенную у Виддина. В случае, если бы турки решили переправить через Дунай крупные силы для действий в Малой Валахии, флотилия сильно облегчила бы им выполнение этого замысла.

Как бы отказавшись от широких наступательных действий, Кутузов выжидал и готовился к встрече с врагом.

Ахмед-паша, решив перенести военные действия на северный берег Дуная с тем, чтобы овладеть Молдавией, Валахией и Бессарабией, сосредоточил свою армию у Шумлы (60 тыс. чел.), а армию Измаил-бея -- у Софии (25 тыс. чел.). Конкретно план турок сводился к тому, чтобы, переправив основные силы между Виддниом и Никополем, направить главный удар на Бухарест, отвлекающий же удар произвести на Рущук. Во исполнение плана виддинский паша обязан был выслать из своей флотилии 100 судов к Никополю, где должна была производиться переправа главных турецких сил. Кроме того, укрепившись у Калафата, турки должны, были обеспечить переправу 25-тысячного отряда Измаил-бея у Виддина, после чего предполагалось действовать обеими группами в направлении на Бухарест.

Когда в результате систематических донесений разведки Кутузову стал ясен план турецкого командования, он принял контрмеры. Сосредоточив свои войска у Журжи, Кутузов выдвинул заслон к Виддину и приказал установить на северном берегу батареи, которые должны были помешать переправе турок через Дунай, а также не дать им возможности спуститься вниз по течению.

Все развивалось так, как Кутузов и предполагал.

Подойдя со своими войсками к Дунаю, Измаил-бей увидел, что он не может выполнить приказ визиря.

В середине июня турецкий главнокомандующий Ахмед-паша сосредоточил на реке Лом при дер. Кадыкиой 60-тысячную армию при 78 орудиях, но, получив от Измаил-бея, подошедшего к Виддину, сведения об обстановке, решил изменить план действии и двинулся прямо к Рущуку. "Тогда, -- пишет Кутузов, -- войска главного моего корпуса, 19-го числа переправив чрез Дунай, поставил [я] спиною к сей реке на Туртукайской дороге". Затем, не ожидая подхода главных сил турецкой армии, Кутузов оставил в Рущуке 8 батальонов, а сам двинулся навстречу туркам.

Рущукское сражение произошло 22 июня 1811 г, Ахмед-паша, предприняв накануне разведку боем, принял решение разбить Кутузова. В этот день Кутузов имел на поле боя 18.000 чел. и 114 орудий.

Эти силы Кутузов построил в три линии, или, как он пишет в донесении: "из 8 кареев составил я две линии ан ешикье, а кавалерию поставил в третью". Турецкая конница тремя группами атаковала в лоб боевые порядки русской армии, однако успеха не имела. Не удалась туркам и их попытка совершить обходные маневр против левого фланга. После этого Кутузов, бросив на турецкую конницу свою кавалерию, погнал ее. Вслед за кавалерией преследование противника начала пехота.

"Тогда вся армия, -- доносил Кутузов, -- двинулась к преследованию его, стрелками и пушечными выстрелами наносила ему большой вред. Неприятель скрылся в сильные окопы у Кадыкиой, и я, преследовав его на 10-ть верст от места сражения вперед, простоял перед его лагерем до 7-ми часов вечера".

Отказавшись атаковать сильную турецкую позицию, Кутузов продвинулся только до ретраншемента и остановился. "Я, -- писал Кутузов, -- имел все свои силы защиты, кроме корпуса с Сербии и со стороны Виддина, и мог ли я атаковать лагерь как крепость?".

Все были удивлены отказом Кутузова наступать дальше. Казалось, что успех несомненен и нужно его только закрепить. Но Кутузов так объяснил окружающим свое решение: "Если пойдем за турками, то, вероятно, достигнем Шумлы, но потом что станем делать? Надобно будет возвратиться, как в прошлом году, и визирь объявил бы себя победителем. Гораздо лучше ободрить моего друга Ахмеда-бея, и он опять придет к нам". В самом деле, турки потеряли только 5 тысяч человек, и хотя они были деморализованы, но защищаться за своими укреплениями могли весьма упорно.

Кутузов же стремился не к частной победе, а к полному уничтожению армии в полевом сражении. "Важно было, -- говорил он, -- не крепость взять, а войну выиграть".

Кутузов считал, что обстановку для победы нужно создавать, учитывая характер противника, соотношение сил и т. п. В данном случае нужно было заставить визиря выйти из своих укреплений. Для того чтобы достигнуть этого, Кутузов сделал вид, что его армия, несмотря на победу, так обессилена в сражении, что никаких решительных действий предпринять не может и, простояв четыре дня перед турецким лагерем, "из которого ни одного выстрела не делали", отошел 26 июня к Рущуку, а в ночь на 27 июня, выведя из города всех жителей, взорвал крепость и всю свою армию перевел на северный берег Дуная. Спустя два дня Кутузов донес Александру: "Я по совершенному убеждению принял мысль, тотчас после одержанной над визирем победы, оставить Рущук; сие только и можно было произвесть после выигранной баталии, в противном же случае казалось бы то действием принужденным, и ежели бы вместо выигранного сражения была хотя малая неудача, тогда бы должно было переносить все неудобства и для чести оружия не оставлять Рущук.

Итак, несмотря на частный вред, который оставление Рущука сделать может только лично мне, а предпочитая всегда малому сему уважению пользу государя моего. выведя жителей, артиллерию, снаряды, словом, все и подорвав некоторые места цитадели, 27-го числа перешел я совсем на левый берег Дуная". Отход Кутузова после одержанной победы под Рущуком был военной хитростью, за которой глядевший далеко вперед Кутузов видел решительную победу.

Отступление Кутузова вызвало ликование в турецком лагере. Ахмед-паша сначала не поверил этому и ничего не предпринимал, но затем, ободренный бездействием русских и подталкиваемый султаном, решил, усилив свою армию до 70 тыс. человек, "добить" войска Кутузова.

Замысел Кутузова был непонятен не только для Ахмед-паши. В Петербурге и даже в Дунайской армии не понимали главнокомандующего и были поражены его неожиданными действиями. Кутузов же был доволен и, тщательно скрывая свои дальнейшие планы, перешел на северный берег Дуная и занял выжидательную позицию.

Замысел Кутузова состоял в том, чтобы завлечь Ахмед-пашу на северный берег Дуная и, когда в тылу у турок окажется водная преграда, навязать противнику генеральное сражение и уничтожить его.

Это было оригинальное стратегическое решение, соответствовавшее обстановке. Трудно было установить лишь направление удара. Однако Кутузов считал, что Ахмед-паша попытается навести удар на двух возможных направлениях -- либо через Виддин, либо через Рущук. Предположение Кутузова оправдалось: визирь решил действовать через Рущук.

В ночь с 28 на 29 августа Ахмед-паша начал переправу через Дунай. Заняв на северном берегу позицию и укрепив ее тремя редутами, он устроил на южном берегу свой основной лагерь. Кутузов, внимательно следя за действиями турок, стянул свои силы и расположил их вокруг турецких позиций по дуге. На этой дуге Кутузов разместил 25 тыс. человек при 151 орудии и возвел семь редутов на расстоянии пушечного выстрела один от другого. Теперь дорог был каждый час, и Кутузов смело перешел к активным действиям. Свой план он изложил в реляции Александру: "Оставалось неприятелю еще сообщение с Рущуком и лагерем визирьским, на правой стороне находившемся, оттуда получал он все жизненные свои припасы и снаряды, почему и решился я, сделав на сие покушение и отрезав переправившегося на сию сторону неприятеля от правого берега, прекратить ему всякую с оным коммуникацию".

Для осуществления этого замысла Кутузов решил три четверти своих войск оставить на линии редутов у Слободзеи, а семитысячный отряд Маркова переправить скрытно через Дунай выше Рущука, с заданием внезапно атаковать турецкий лагерь на южном берегу и, захватив его, блокировать таким образом войска противника на северном берегу. После этого артиллерия с редутов и с островов должна была завершить разгром турок.

Отряд Маркова совершил обходный маневр и далеко от расположения лагеря переправился на южный берег Дуная. Когда турецкий лагерь на южном берегу был захвачен русскими войсками, Ахмед-паше оставалось капитулировать либо быть разгромленным.

"Вся цель моя после дня перехода визирьского на нашу сторону, -- писал Кутузов военному министру, -- была в том, чтобы сей армии не пропустить обратно. Ежели бы войски наши взяли Рущук и действовали до Балканов, то сие не приблизило бы нас к миру ни на один шаг".

Боясь потерять лучшую часть своей армии, Турция предложила мир. Однако переговоры затянулись, так как Наполеон удерживал султана от заключения мира, обещая ему помощь. Дипломатический талант Кутузова привел к успешному заключению Бухарестского мира, по которому Бессарабия была освобождена от турецкого ига и присоединена к России. Отныне также было положено начало освобождению от турецкой зависимости Сербии и Болгарии.

<...>

Проявив исключительное понимание обстановки, он по-новому и принципиально иначе, чем его предшественники, решил задачу уничтожения армии противника путем окружения. В области тактики Кутузов использовал блестящий опыт Суворова, внеся, однако, много своего, оригинального, особенно в части инженерной подготовки поля боя и использования артиллерии. Новое внес Кутузов также и в развитие вопроса о переходе от обороны к наступлению, а именно: использование маневра вне поля боя и удар по коммуникациям противника.

Рущукская победа и Бухарестский мир, завоеванные Кутузовым, значительно улучшили внешнеполитическое положение России и создали более выгодную стратегическую обстановку перед войной 1812 г.

Несмотря на это, в момент начала Отечественной войны 1812 г. Александр I не поручил Кутузову командование русской армией, лишив ее в эти грозные дни своего прославленного полководца. Однако вскоре после начала войны царь вынужден был призвать Кутузова для спасения страны.

Бескровный Л.

Введение. - В кн.: М.И. Кутузов. Документы. - т.1. -

М,. 1950. С.V-ХLII.

Неизвестный священник, участник Отечественной войны 1812 г.

Старая, но и умная литература

ВОЙНА С ФРАНЦИЕЙ 1806-1807 гг.

-- Архив к н. Воронцова. Кн. XXXV. Бумаги кн. - М., С. Воронцова. Письма А. X. Бенкендорфа и С. Н. Марина. [Война с французами 1807 г., Отечественная война]. - М., 1 889.

-- Бенигсен Л. Л. Записки, о войне с Наполеоном 1807 г. - СП б., 1900.

-- Боголюбов В. Ф. Письма к кн. А. Б. Куракину [1806-1809 гг. Война с Францией] // Русский архив, 1893, NN 10 и II.

-- [Броневский В. Г.] Записки морского офицера, в продолжении кампании на Средиземном море под начальством вице-адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина от 1805 по 1810 год. Ч. I-IV. 2-е изд. - СП б., 1836-1837.

-- [Булгарин Ф. В.] Воспоминания Фаддея Булгарина. Отрывки из виденного, слышанного и испытанного в жизни. Ч. II. [Война с Францией 1806-1807 гг.] - СП б., 1846.

-- [Булгарин Ф. В.] Воспоминания Фаддея Булгарина. Отрывки из виденного, слышанного и испытанного в жизни. Ч. Ш. - СП б., 1847.

-- Волконский С. Г. Записки (декабриста). С послесловием издателя - М. С. Волконского. - СП б., 1908.

-- Воронцов М. С. Два письма из похода 1806 г // Русский архив, 1806, N 12.

-- Жихарев С. П. Записки. [1805-1807 гг., война с Францией]. Изд. "Русского архива". - М., 1890.

-- [Кутузов М. И.] Материалы для русской истории. Письмо Кутузова к Милорадовичу о войне с французами 1806 года //Москвитянин, 1844, N 2.

-- Леонтьев М. Мои воспоминания или события в моей жизни. Записки. [1807-1808. Война с Францией] // Русский архив, 191З, N 10.

-- Николай Михайлович вел. кн. Два письма: 2) К характеристике Александра I. [Письмо 1807 г.] // Исторический вестник, 1917, N 5-6.

-- Отчет Публичной библиотеки за 1893 год. [Письмо А. А. Аракчеева 1807 г. о войне с французами]. - СП б., 1896.

-- Панафидин П. И. Письма морского офицера (1806-1609). С предисл. и примеч. Б. Л. Модзалевского. - П. 1916. (Отт. из "Морского сборника", 1916, N 3-5).

-- Сражение три Кремсе. [Военный Журн. 1805 г.] // Отечественные записки, 1823, ч. XIII, NN 33 и 34.

-- Сражение при Шенграбене. (Отрывок из походного Журн.а 1805 года) // Отечественные записки, 1823, ч. XIII, N 36.

-- [Тимофеев]. Из воспоминаний генерала от инфантерии Тимофеева о сражении 27-го января 1807 г. при Прейсишэйлау. Сообщ. Н. Аврамов // Военный сборник, 1906, ,N 4.

-- Фельдмаршал Ф. В. Сакен. Его биография и записки. [1604- 1810 гг.] // Русский архив, 1900, NN 1 и 2.

-- Чарторижский А. Мемуары и его переписка с имп. Александром I. Перев. с французского А. Дмитриевой. Ред. и вступительная статья А. А. Кизеветтера. - М., 1912.

-- [Шимановский И.] Французы в Польше в 1806-1809 гг. (Из воспоминаний ген. И. Шумановского) //Русская старина, 190 2, N 2.

-- Эпизод из Аустерлицкого боя. 1805 г. [Письмо]. Сообщ. Н. К. Шильдер //Русская старина, 1890, N 10.

ВОЙНА С ТУРЦИЕЙ 1806-1812 гг.

-- Архив кн. Воронцова. Кн. XXIII. Бумаги гр. С. Р. Воронцова. Письма Н. М. Лонгинова 1803-1823. [Война с Турцией 1809- 1811 гг.] - М., 1882.

-- Журн. военных действий войск, состоящих под начальством генерал-майора гр. Каменского 2-го с 14 апреля по 27 июля 1807. - СП б., 1807.

-- Котляревский И. П. Записи о первых действиях русских войск в турецкую войну 1806 г. С предисл. В. Срезневского //Киевская старина, 1900, N 12.

-- Ланжерон А. Ф. Записки. Война с Турцией 1806-1812 гг. Пе-рев. с французского Е. Каменского //Русская старина, 1907, NN 4-11; 1908, NN 2-4, 6-11; 1909, NN 6-9; 1910, NN 7-10; 1911, NN 7 и 8.

-- [Мартос]. Записки инженерного офицера Мартоса о Турецкой войне в царствование Александра Павловича (1806-1812). Сообщ. А. А. Титов // Русский архив, 1893, NN 7 и 8.

-- [Рошешуар Л.] Мемуары Рошешуара, адъютанта Александра I. (Революция, реставрация и империя). [1806-1810 гг., война с Турцией]. Перев. с французского. - М., 1914.

Китайская (чжоуской) боевая колесница

Великие мысли

(изречения из древнего Китая)

Лао-цзы

-- Кто, зная много, держит себя, как не знающий ничего, тот -- нравственный муж.

-- Достойный муж надевает на себя худую одежду, но в себе имеет драгоценный камень.

-- Только что распустившееся растение нежно и слабо. Засохшее растение твердо и не гибко. Отсюда ясно, что нежное и слабое живет.

-- Побеждающий других силен, а побеждающий самого себя могуществен.

-- Превосходный воин никогда не разгневается.

-- Не ссорящийся не осуждается.

-- Кто, зная границы своей деятельности, не приблизится к опасностям, тот будет жить долго.

-- Нет греха тяжелее страстей.

-- Знающий меру доволен своим положением.

-- Воздержание -- это первая ступень добродетели, которая и есть начало нравственного совершенства.

-- Кто ведет войну ради человеколюбия, тот победит врагов.

-- Кто храбр, не зная человеколюбия, кто щедр, не зная жалости, кто идет вперед, не зная смирения, тот погибнет.

-- Нет беды тяжелее, чем презирать врагов.

-- Кто, не зная ничего, держит себя как знающий много, тот болен.

-- Потеря есть начало размножения, множество -- начало потери.

-- Когда нет врагов, то не бывает войны.

-- Будьте внимательны к своим мыслям -- они начало поступков.

Нет беды тяжелее незнания удовлетворения.

Фельдмаршал Кутузов. Сб. документов и материалов. - М., 1947. - С.88.

Там же. - С.91.

Там же.

Михайловский - Данилевский А.И. Описание первой войны императора Александра с Наполеоном в 1805 г. - СП б., 1844. - С.84.

Михайловский - Данилевский А.И. Указ. соч. - С.84.

Архив ВПР МИД СССР, ф. Канцелярия МИД, д.1146, л.14.

Там же.

ЦГВИА, ф.ВУА, д.3108, л.73.

Там же, л.76.

ЦГВИА, ф.26, оп. 152, св.563, д.1, ч.5, л.2.

Истерические записки о жизни к воинских подвигах генерал-фельдмаршала светлейшего князя М.И. Голенищева-Кутузова-Смоленского. - СП б., 1813. - С.84.

ЦГВИА, ф.ВУА, д.2952,л. об. 166.

Там же. - л. об. 167.

Там же. - л. об. 193.

Там же. - л. об. 254.

Там же. - л. об. 255.

Там же. -л. об. 256.

Там же. - д.2919, л. об.151.

Михайловский - Данилевский. Описание турецкой войны в царствование императора Александра с 1806 до 1812 г. - ч.2. - СП б., 1843. - С. 178.

ЦГВИА, ф. ВУА, д.2919, л. 152.

ЦГВИА, ф. ВУА, д.2952, л. 252 и об.

ЦГВИА, ф. ВУА, д.2934, л. 151.

Там же. - д.434, л.68.

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 23/12/2010, изменен: 23/12/2010. 71k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 10 штук.	Ваша оценка:

Каменев Анатолий Иванович "Иди и спасай!"...

Каменев Анатолий Иванович
"Иди и спасай!"...