ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. "Каиново дело против русских офицеров"...

"Каиново дело против русских офицеров"...

0x01 graphic

ТРАГЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРСТВА

А. Мариюшкин

<...>

Если бы отыскался такой большой талант, который написал бы действительно трагедию русского офицерства для сцены, то можно с уверенностью сказать, что ни один зритель не дослушал бы до конца, ибо не выдержали бы никакие нервы...

Опыты всех минувших войн в одинаковой мере подтверждают то громадное значение, которое в жизни народов и армий принадлежало и принадлежит командному составу.

Если дисциплина есть душа армии, то командный состав по справедливости можно назвать ее сердцем.

Вот почему все антигосударственные партии при всех попытках внутреннего переворота старались, прежде всего, внести раскол между народом и солдатом, с одной стороны, и офицером -- с другой и подорвать его авторитет; вот почему и французская, и русская революции первой своей целью ставили неистовое уничтожение старого командного состава, выросшего на традициях государственности, усматривая в нем опасную силу.

<...>

Кажется, ни один социальный класс со времен существования мира не испытал на себе такой несправедливости и не пережил такой трагедии, которая выпала на долю русского офицерства на протяжении 1917-1923 гг.

Государственные и народные потрясения, именуемые смутой или революцией, переживала каждая страна, каждый народ.

Классовая и партийная вражда принимала формы кровавых актов и во времена глубокой древности, и в период античной цивилизации, и в эпоху мрачного средневековья, и даже в века самой гуманнейшей философии, но никогда ни в одной стране никто не подвергался такому безумному преследованию, такой ничем не оправдываемой озлобленности со стороны своих же, как многострадальное российское офицерство.

Русского офицера травила не только чернь, его травила и так называемая передовая интеллигенция, если только можно назвать интеллигенцией ту среду неудачников жизни, которая способна была только ныть, все критиковать и брызгать ядом озлобления.

Еще задолго до мировой войны, а, следовательно, задолго и до русской смуты, в нашей литературе, за которую щедро бросали золото инородцы, можно было уловить планомерный, скрытый поход против офицерства.

Выброшенные волной безвременья наши писатели, затрагивая быт армии, неуклонно и тенденциозно вели кампанию против офицера.

Если вглядеться в нашу беллетристику последних лет, то станет жутко и стыдно за русское общество, которое вольно или невольно повинно в скорбном пути своего офицерства, а вместе с тем и в скорбном пути своей Родины, ибо если одни делали предложение, то другие являли спрос.

В то время, когда за границей офицерский класс являл собой украшение нации, в то время, когда, например, в Германии даже высшие сановники считали честью надевать в парадные дни мундир прапорщика своих старых полков, -- у нас отношение общества к офицеру было или нетерпимое, или, в лучшем случае, безразличное.

Оттого и литература наша, за некоторым небольшим отклонением, являла собой какое-то кликушество юродивых и незаслуженных наветов.

Ведь ни одного светлого тона, ни одного правдивого штриха.

В то время, когда действительность, не говоря уже о таких мастерах ратного дела, как Суворов, Румянцев, Скобелев, в то время, повторяю, когда действительность дарила русской истории такие имена, как Милютин, Обручев, Ростовцев (одни из первых активных деятелей по отмене крепостного права), как Пржевальский, гр. Канкрин, Лорис-Меликов, Черняев, Ванновский, кн. Хилков, Кюи и, наконец, Витковский (современный всемирный математик) и много, много других светлых образов, скромно ковавших своей Родине славу, наша продажная литература из подполья выбрасывала на рынок уродливые фигуры пошлых, пьяных, ограниченных людей, с пороками и несложной моралью.

<...>

Демонстрация в Петрограде

Июль 1917 г.

Так подготовлялась та Голгофа, на которую молча и спокойно взошел русский офицер, принявший на себя грехи и беззакония многих поколений.

Но почему, же не протестовало офицерство против этой организованной травли?

Почему допускало государство эту тихую сапу, которая впоследствии взорвала всю страну?

<...>

Где же скрыты те причины, по которым русский офицер, являющийся частью своего народа и притом частью далеко не последней, был лишен всех человеческих прав и объявлен вне закона своей Родины?

Пользовался ли он незаслуженными привилегиями?

Не оправдал ли надежд своего народа?

Был ли он жесток к солдату, что заслужил гнев и отмщение его отцов, братьев и детей?

Конечно же, нет.

Причины эти скрыты не в офицере и, может быть, даже не в народе -- обе эти собирательные фигуры никогда не имели между собой никаких счетов, накапливающих вражду.

<...>

Весь вопрос в том, что композиторам русской смуты, когда они увидели полную несостоятельность осуществить те щедрые обещания, которые они сулили многомиллионной массе, надо было прикрыть свою непригодность, надо было изыскать причину, чтобы не видна была эта хвастливая ложь.

Надо было выдумать врага, который якобы тормозит ускоренный бег событий к народному счастью.

Таким врагом, на которого были отвлечены взоры отупевшей толпы, оказался русский офицер, благо почва была уже подготовлена.

Это ему нужна была война, чтобы получать награды...

Это он не хочет мира "без аннексий" и защищает каждую пядь земли, которой у нас и без того много...

Это он требует на фронт снарядов и продовольствия, когда тыл голодает и изнемогает в очередях...

Это он не пускает солдат с фронта делить землю.

Он расстроил транспорт, испортил паровозы, менял пушки за бутылку вонючего рому и продался немцам.

Это, наконец, он, который триста лет пил рабоче-крестьянскую кровь.

Освободись от него сам, ибо мы бессильны, и тогда тебя ожидает рай, земля и воля!

И охваченный безумием народ штыками своих детей начал освобождаться...

Под пьяный хохот анонимного зверя, именуемого толпой, по всей широкой Руси началось каиново дело, и полилась, задымилась мученическая кровь...

Она лилась в окопах, где вчера еще в грязи у пулемета рядом спали офицер и солдат.

Она полилась на улицах, в тюрьмах и подвалах.

Офицера отрывали от матерей, от жены и детей и на их глазах убивали, как величайшую заразу.

Его пытали, жгли, истязали орудиями, перед которыми побледнел бы Нерон и Святейшая инквизиция.

<...>

И даже теперь, после всех пережитых потрясений, после бездны выпитого горя, изломавшего личную жизнь, русский офицер готов простить своему народу его лукавые заблуждения и не вменить ему его беззаконий.

Только не простится ему материнская скорбь по своим замученным детям, никогда не простятся ему святые слезы детей, потерявших своих отцов.

Они не смогут простить, ибо превыше человеческих сил их страдания, бездонна глубина их горя.

Пусть эта толпа, эта чернь была введена в заблуждение, но это заблуждение помимо всего посягнуло на наши святыни, оно обагрило свои руки в крови своего мученика Царя, да и теперь эти руки терзают и бесчестят свою Родину.

Ведь это ты, русский народ, опозорил себя предательством и изменой.

Ведь это ты выбросил на поругание гробницы святых твоих мучеников, которых чтили деды и отцы.

Ты жег офицеров вместо угля в раскаленной топке "Алмаза" и пускал их под лед в прорубь.

Ты прошел из конца в конец с огнем пожаров и сжег, и разрушил те памятники, которые создавались усилиями твоих предков.

Это сделал ты, "народ-богоносец", ибо ты допустил это.

<...>

За что же, спросим мы теперь, с такой ненавистью и жестокостью восстал на тебя, русский офицер, свой же народ и излил всю накипь одичания и озверения, которой не подвергались даже враги?

Почему и теперь еще не кончен твой крестный путь?

Кому это было выгодно?

А. Мариюшкин.

Трагедия русского офицерства. - Новый Сад, 1923.

Справка:

Мариюшкин Алексей Лазаревич (1880-?). Полковник, военный писатель. Участник 1 мировой войны и белого движения на юге России. После 1920 г. - в эмиграции. В 1944 г. из Югославии депортирован в СССР, где погиб.

Имя Каин стало нарицательным для злобного, завистливого человека, способного на подлости (необязательно на убийство) по отношению к самым близким людям. Восточнославянская народная этимология проводит параллель с именем Каина и глаголом др.-рус. окаяти в значении "проклясть", от которого произошло современное слово "окаянный"

Крепость Архангельск

РАТНЫЕ ПОДВИГИ РУССКОГО НАРОДА

"Пока жив"...

Архип Осипов и другие тенгинцы

Продолжительная 50-летня борьба за обладание Кавказом доставила возможность проявиться вполне доблести русского солдата; ибо здесь ему пришлось воевать с отчаянными горцами, оборонявшими в своих неприступных аулах и дебрях, покрытых вековыми лесами.

Уже один подвиг Архипа Осипова достаточно показывает и трудность этой борьбы, и храбрость кавказских войск.

В 1840 году 11.000 горцев устремились на наше небольшое укрепление Михайловское, гарнизон которого состоял всего из 400 человек, под начальством храброго штабс-капитана Лико.

Этот доблестный начальник, видя неизбежную гибель, и зная, что подкреплениям придти неоткуда, открыто объявил гарнизону о предстоящей опасности, и о свой твердой решимости отразить врага или погибнуть под развалинами укреплений. При этом он напомнил им о святости присяги, не щадить живота за государя и отечество, а также об обещании, данном начальнику береговой линии: стоять твердо при нападении горцев.

Вслед за этим он предложил, в случае неудачи, взорвать пороховой погреб, где сверх пороха лежал огромный запас артиллерийских снарядов.

Все до одного солдата поклялись умереть с оружием в руках, а рядовой Архип Осипов сам вызвался взорвать пороховой погреб. Священник тотчас же благословил его на это славное дело. Защитники зарядили орудия картечью и, готовясь к смерти, надели чистое белье.

Ночью они бодрствовали, поджидая врага, а на заре лай сторожевых собак и выстрел возвестили им о приближении горцев. Скоро неприятельские толпища полезли через стены и валы, вступая в рукопашный бой с малочисленными защитниками, гибнувшими в неравной борьбе; доблестный Лико был изрублен в куски.

Горсть храбрых россиян отступила к открытому пороховому погребу; торжество врагов было близким, ибо и туда уже вломились неприятели...

Но в этот момент раздался голос солдата-героя: "Поря, братцы! Кто хочет остаться в живых, помяните Осипова!"

И вдруг укрепление, а вместе с ним и 2.000 нападавших с грохотом взлетели на воздух.

Погиб доблестный солдат...

По приказу царя Николая I он числится правофланговым, и на перекличках следующий за ним рядовой отвечает: "Погиб во славу русского оружия в укреплении Михайловском".

Солдаты и экипаж парохода "Колхида"

В 1853 г. во время войны нашей с Турцией русский пароход "Колхида", подойдя однажды к укреплению, занятому турками, сел на мель.

При таком положении оставалось одно -- сдаться (как раз и сделал при таких же обстоятельствах английский пароход "Тигр").

Но наши молодцы рассудили иначе: они дали машине задний ход, в надежде сдвинуть пароход с мели.

Однако он оставался неподвижным.

Пользуясь этим, турки принялись расстреливать судно из 7 крепостных орудий и 3.000 ружей.

Стоя носом к берегу, "Колхида" не могла поворачивать своих пушек, а, следовательно, и отвечать туркам на их отчаянный огонь.

Раненый смертельно капитан Кузьминский пал.

Его сменил мужественный Дистерло.

4Ґ часа длилась эта бойня.

Надежды на спасение не было, но тем не менее солдаты и матросы даже и не помышляли о сдаче.

Напротив, они продолжали усердно работать, и наконец решились употребить последнее усилие: помолившись Богу, они с криком "ура!" потянули канат и сдвинули пароход с мели.

"Ребята! Бог помог, не забывайте Его!" -- воскликнул тогда Дистерло.

"Милосердный помог", -- отвечала команда.

Высвободившись, храбрый начальник немедленно остановил "Колхиду", и выстрелами из орудий расплатился с турками.

"Колхида" благополучно пришла в Сухум.

Пароход получил 120 пробоин (2 подводные); 14 чел. было убито; 12 тяжело ранено; почти все остальные ранены или легко контужены.

Сам капитан-лейтенант Кузьминский умер через 22 часа.

Унтер-офицер Снозик и канонир Чиликин

В том же году в битве под Ольтеницой многие раненые не оставляли своих мест.

Так, например, тяжело раненый знаменщик 2-го батальона Селенгинского полка Снозик упал, но когда товарищи хотели взять у него знамя, встал, сказав окружавшим его: "Пока жив, никому знамени не отдам".

Канонир Тимофей Чиликин, смертельно раненый в голову, сказал сменявшему его: "Дай дослать последний заряд!" и только после выстрела позволил отвести себя на перевязочный пункт.

Рядовой Петров

В деле под Журжею в 1854 г. рядовой Томского полка Матвей Петров бросился на пару турецких застрельщиков.

Заколов одного, он прикладом повалил другого и, не желая бить лежачего, -- требовал сдачи.

Но турок упорствовал и старался ранить штыком Петрова.

"Ну, коли не хочешь в плен, -- сказал наш благородный егерь, -- так вставай, посмотрим, чья возьмет!"

И освободил турка из-под штыка. Тот вскочил и кинулся на Петрова.

В это время несколько других турецких застрельщиков бросились на помощь к товарищу.

Но егерь уже заколол своего противника и промолвил: "Теперь на меня не пеняй -- сам виноват, бритая башка!"

Сделал выстрел и вернулся в цепь.

Унтер-офицер Абрам Ефимов, мушкетер Киселев, гусар Рудзский, егерь Ларионов

В том же году в одной схватке с турками унтер-офицер Томского полка Абрам Ефимов, раненый в ногу, не захотел идти на перевязку, не смотря на увещания товарищей, говоря: "Далеко, братцы! Я и сам себя перевяжу!"

Сделав это с помощи тряпки, он встал и объявил, что ничего не чувствует, кроме охоты драться.

Заметим, что, когда при раздаче орденов Георгия рота не знала кому присудить крест, фельдфебелю или Ефимову, последний отказался, сказав, что его "крест не уйдет! не последний же раз врага бьем!"

В том же году мушкетер Тобольского полка больной Киселев, услышав тревогу, убежал вместе с товарищем из лазарета в бой, и, не смотря на полученную там рану, во время всего дела был впереди. Заметим, что пример Киселева увлек за собою еще 12 больных.

В том же году гусар кн. Варшавского полка Адам Рудзский отнял у турок знамя, и, не смотря на тяжелую рану, все время оставался в строю.

В том же году рядовой Томского егерского полка Михаил Ларионов, тяжело раненый в ногу, оставался все время в строю.

По окончании дела, не надеясь выжить, он отказался от ордена Георгия, говоря: "Спасибо, товарищи! Не пожить мне между вами, не носить ордена, -- дайте крест достойному; а если Богу будет угодно сохранить меня, то я постараюсь заслужить крест и в другой раз!"

Выздоровев, он сдержал свое слово.

С. Е.Кедрин.

Русский воин: Главнейшие события из русской военной истории:

Отрывки из русских авторов, дополнения, примечания к ним,

стихотворения по поводу этих событий.

Подвиги русских воинов. - М., 1898

Аллегория на заключение Ясского мира.

С гравюры Набгольца

НАДО ЗНАТЬ, ЧТО ЕСТЬ РУССКИЙ СОЛДАТ

Вот что говорится в приказах и уставах основателя и законодателя нашей регулярной армии Императора Петра I:

-- "Офицеры суть солдатам, яко отцы детям, того ради надлежит их равным образом отечески содержать".

-- "Капитан должен вести себя с солдатами, яко отец с детьми, увещевая непорядочных, поправляя их советами и наказывать милости недостойных, отличать и любить добрых".

-- "Полковнику надлежит знатному и искусному благовзрачному мужу быть, чтобы полку своему во всех случаях не гнусен был, и имел бы старание о добрых обер- и унтер-офицерах".

-- "Прапорщику подобает во все дни немощных посещать и смотреть, нет ли в чем-либо недостатка. Ему подобает великую любовь к солдатам иметь, и когда они в наказание впадут, тогда ему об них бить челом вольно".

Солдаты б были смелые, из ружья стрелять умелые; и пушкари б могли хотя по аршинной цели убивать; и весь служилый люд пищею и одеждою и всяким довольствием был бы награжден, чтобы он с радостию за великого государя готов был умереть; и никогда б они своих русских людей не грабили и не обижали; ятоб всяк за них Богу молил, а не клял; чтоб они были по-евангелейски своими оброки довольны, чем пожалованны. (Боярину Федору Алексеевичу Головину подал Иван Посошков 1701 г Донесение).

А естли, государь, по твоему радению великий государь изберет себе прямых воинов, бранных, и научит, якож я в примерном письме выше изрекох, или вяшше того, как о том Господь Бог его заставит, то весь прежний зазор отымется от нас и будут и нас в люди почитать, и на войнах станут наших страшиться (Там же).

Как, государь, воинство бранное изберется и всякому делу служивому изучитца, то хорошо б, государь, и главному их делу научить, чтобы они всегда в сердцах своих страх Божий имели; понеже и писание повелевает воину быти святу и житие иметь чистое, паче иноков, потому чтоб воин готовитца к смерти и перед нелицеприятным судию стать (Там же).

При обращении с солдатом, младший офицер должен иметь всегда в виду следующие, так сказать, основные правила:

-- а)справедливость и одинаковую, разумную строгость, не зависящую от расположения духа и от других личных условий;

-- б)последовательность требований, не допускающую порывов и суетливости;

-- в)ровность обращения, не допускающую ни излишней суетливости, ни слабости или доброты, доходящей до фамильярности. Младший офицер, сегодня требующий одно, а завтра требующий другое, сегодня взыскивающий за то, на что вчера не обратил внимания, подрывает веру солдат в свое знание и навлекает на себя справедливый ропот. Всякое требование и указание, если они не всегда одинаковы, будут считаться или произволом, или капризом.

-- г)Не злоупотребление своею властью, доходящее до нарушения прав и самолюбия подчиненного. Последнее особенно важно в отношении унтер-офицеров, в которых не только следует уничтожать, а, напротив, должно поддерживать самолюбие. Различие между званием офицера и нижним чином, кто бы он ни был, фельдфебель или рядовой, так громадно, что нет надобности поднимать его превышением своих прав или обращением, унижающим личность солдата; наконец

-- д)участие к положению и быту подчиненных младшему офицеру нижних чинов

(Карцов П.П. Младший офицер в роте, эскадроне и батарее (Практические заметки из служебного опыта) // Военный Сборник. - 1884. - N6).

Сбереженное, не зацуканное и правильно развитое самолюбие офицера (жизнь -- непрерывная школа) -- мощный рычаг для сильного подъема части в руках командира. Это следует помнить и никогда не забывать. Вдумчивый командир части всегда будет чуток и внимателен к нуждам и нравственным потребностям своих подчиненных; отзывчивое и своевременное их удовлетворение нравственно единит и будет с избытком оплачено сердечной работой офицера и солдата.

"Начальник должен уметь делать своих людей счастливыми", -- говорит великий Сократ.

Гордость наша -- Суворов -- всегда давал счастье и силу своей армии в сознании ее величия, непобедимости и, базируя на этой почве, вел ее, родную, могучую и крепкую к новым чудным победам (Угнетающее зло // Разведчик. - 1912. - N1129).

Если вы хотите, чтобы офицер и солдат были возможно более способны приводить себя в известное нравственное настроение, старайтесь обставить их таким образом, чтобы это настроение возникало в их душах по возможности чаще. Наоборот: должно избегать возбуждения тех настроений, которые противны назначению воина. А что в военном деле может быть презрительнее страха, который парализует и ум, и волю? (Драгомиров М.И. Учебник тактики. Изд. 2-е, испр. - СП б., 1881)

Военное образование вообще -- это искусство развивать нравственные, личные и физические качества солдата; развитие первых -- это воспитание и касается внутреннего "я", души человека, развитие последних двух -- это обучение, касающееся ума и тела солдата (М. Я. Мысли о воспитании и обучении кавалериста // Военный Сборник. - 1908. - N8. ).

Офицер должен непрестанно следить за психикой вверенного ему соединения или подразделения. Российские офицеры Действующей армии 28 февраля [1917 г.] уверены в преданности и прослушании им их солдат, а 1-го марта вышел приказ N1 и оказалось, что под внешним благополучием крылось буйство и кое-где -- ненависть. И офицер должен, держа в резерве устрашения и кары, пользоваться психологическими мерами для обращения худых подчиненных и исполнительных, а исполнительных в отличных.

Школа военная и школа военной жизни делает офицеров психологами-практиками, психоаналитиками и психоцелителями. И каждый офицер, в рамках своей деятельности, ищет способа сделать для подчиненных охотно-исполнимым полученный сверху приказ. И этот способ состоит в психологическом анализе настроений, чувствований и в психологическом же воздействии на них с целью выправления в смысле, желательном для вящей пользы дела, офицеру порученного.

В книге "Социальные войны" Рудольф Штайнметц писал: "От силы сопротивления, а не от силы оружия зависит кровопролитие и размер военной жертвы".

Переводя на военный язык: предел моральной упругости войскового соединения или подразделения зависит не от качества его оружия, а от крепости воли к победе, то есть от психического состояния офицерского водительства. Командовать -- это не значить уметь приказывать.

Это значит: ощущать, что надо приказать, что можно приказать и каким образом следует приказать (Месснер Е. Современные офицеры. - Буэнос-Айрес,1961).

Справка об "Аллегория на заключение Ясского мира":

РУССКО-ТУРЕЦКАЯ ВОЙНА 1787-- 1791, развязана Турцией в целях возвращения Крыма. Победы А. В. Суворова под Кинбурном, Фокшанами, на р. Рымник, под Измаилом и Ф.Ф.Ушакова в Керченском сражении и у о. Тендра в 1790 ослабили тур. армию и флот. Поражение в Мачинском сражении и в мор. сражении при Калиакрии в 1791 вынудили Турцию заключить Ясский мирный договор 1791.

0x01 graphic

Корабль - символ спасения

ВЕЛИКИЕ МЫСЛИ

(Афоризмы древнего Рима)

-- Первое слово всегда тревожит вам слух и вниманье.

-- Вечно и всюду молчать -- небольшая в этом заслуга. Но грешно говорить то, о чем должно молчать.

-- Словами подобает скрашивать зло.

-- Молчи, мой язык, говорить больше не о чем.

-- Слезам присуща подчас сила слова.

-- В легком деле кто угодно сможет блистать красноречием.

-- Посулами всякий может быть богат.

-- Говорливая молва, которая любит прибавить к правде ложь, растет с каждой самой маленькой ложью.

-- Законы для того и даны, чтобы урезать власть сильнейшего.

-- Всякая надежда, основанная на заслуге, законна.

-- Пусть не хватает сил, но желание все же похвально.

-- Для добродетели ни одна дорога не является непроходимой.

-- То, что упало, топтать -- подлого труса почин.

-- Храброму вся земля -- родина.

-- Счастлив, кто смело берет под свою защиту то, что любит.

-- Пока ты счастлив, у тебя множество друзей; когда времена омрачаются, ты останешься один.

-- Небезопасно хвалить предмет своей любви приятелю -- стоит ему поверить твоим похвалам, он пойдет по твоим стопам.

-- Мы, мужчины, ненавидим переходящую всякую меру спесь -- верьте человеку опытному! -- и часто, даже не сказав с женщиной ни слова, начинаем ненавидеть ее за один ее взгляд.

Публий Овидий Назон (43 г. до н. э. -- ок. 18 г. н. э.)

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 18/07/2011, изменен: 18/07/2011. 32k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 5 штук.	Ваша оценка:

Каменев Анатолий Иванович "Каиново дело против русских офицеров"...

Каменев Анатолий Иванович
"Каиново дело против русских офицеров"...