ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. "Отечество вострепетало" ...

"Отечество вострепетало" ...

Петербург при Екатерине Второй.

Народные увеселения.

С гравюры Ходовецкого.

Награды участникам в событии 28 июня

С.М. Соловьев

Кончились заботы о приобретении власти, начинались более тяжкие заботы о ее сохранении.

Нужно было наградить людей, помогших достигнуть власти, -- дело тяжелое, ибо каждый ценил свою услугу дорого и ревниво смотрел вокруг, не получил ли кто больше за услугу меньшую; виделись только радостные лица, слышались восторженные клики, а между тем бушевало целое море страстей.

Нужно было ценною, удовлетворяющею наградою закрепить старых приверженцев, не возбудить между ними соперничества, не произвести между ними столкновения, не произвести вражды между ними и собственным их делом; нельзя было, по крайней мере вдруг, удалить людей, стоявших наверху в прежнее царствование и не участвовавших в перемене, ибо и они, исключая очень немногих, не были довольны прежним царствованием и не были виновны в том, чем возбуждалось всеобщее неудовольствие; нужно было показать, что никто из людей видных, полезных своею деятельностию не потерял от перемены; нужно было сделать так, чтоб прошлое не напоминало о себе ничем добрым, не высказывалось ни в одной силе, которая бы не осталась неупотребленною и которой не было бы дано лучшее направление в настоящем.

В прошлое царствование почти не было опал, потому что наступило спокойно, без переворота; новое царствование должно было показать свое превосходство тем, что не допускало опал, хотя и произошло вследствие переворота; не желалось показать, что были люди, и люди видные, которые враждебны новому царствованию; нельзя было нарушить всеобщности признания нового, всеобщности сочувствия к нему; а между тем естественно рождалось соперничество между людьми, которые считались своими, и между чужими, которые введены были в права своих.

Нужно было неусыпными попечениями о делах внутренних показать народу, что Россия действительно избавлена от страшного расстройства, происходившего вследствие отсутствия разумной власти; а в делах внешних нужно было дать народу требуемый мир и в то же время восстановить значение, славу империи, потерею которых порицалось прошлое царствование.

Все видные участники событий 28 июня были щедро награждены повышениями по службе, военные получили вместе и придворные чины; кроме того, награждены населенными имениями, получили одни по 800, другие по 600, иные по 300 душ крестьян; некоторые получили одновременные денежные награды по 24000, 20000 и 10000 рублей; гетман Разумовский, Никита Ив. Панин и князь Мих. Никит. Волконский получили пожизненные пенсии по 5000 рублей в год.

Кн. Дашкова пожалована в кавалеры ордена Св. Екатерины и получила денежную награду.

Григорий Орлов сделан камергером, Алексей Орлов -- секунд-майором Преображенского полка, оба получили Александровские ленты, брат их Федор сделан капитаном Семеновского полка, все трое получили по 800 душ крестьян, Теплов получил 20000 рублей.

Богатою наградою указано было на участие в событии 28 июня двоих братьев, ярославских купцов, известных основателей русского театра Федора и Григорья Волковых: они получили дворянство и 700 душ.

Екатерина спешила возвратить двоих опальных прежнего царствования -- бывшего канцлера Бестужева-Рюмина и бывшего генерал-прокурора князя Якова Шаховского.

В первые дни царствования императрица пользовалась советами преимущественно двух лиц -- Никиты Ив. Панина и старого сенатора, птенца Петра Великого, Ив. Ив. Неплюева; ей важно было иметь подле себя еще двоих людей, знаменитых своею опытностию, одного во внешних, другого во внутренних делах, -- Бестужева и Шаховского.

После этих новостей Шаховской отложил отъезд в деревню и на другой день получил из Сенатской конторы экземпляр манифеста о восшествии на престол Екатерины и извещение, что тот же князь Меншиков, который привез в Москву манифест, привез также указ, повелевающий ему, Шаховскому, немедленно ехать в Петербург.

Большой колокол на Иване Великом уже гудел.

Успенский собор и вся площадь наполнена была разного звания людьми, "которые с радостными восторгами благодарили всемогущего за сию ко всеобщему благополучию соделанную в отечестве нашем перемену".

Императрица, разумеется, не сочла позволительным для себя не быть великодушною относительно человека с европейскою известностию, Миниха, безопасного по своей старости и иностранству, делавшему его одиноким; притом старик мог еще быть полезен.

При Петре III Миних просил или сделать его сибирским губернатором по знанию тамошних обстоятельств, или поручить ему главную дирекцию над Ладожским каналом. При Петре он не получил ни того ни другого; при Екатерине он сделан генерал-директором над портом Балтийским, портом Нарвским, над Кронштадтским и Ладожским каналами и над Волховскими порогами.

Люди, содействовавшие перемене, были награждены; противники были прощены или наказаны очень легко сравнительно с наказаниями, сопровождавшими прежние перемены; оставалось деятельностию неутомимою и сериозною показать противоположность нового правления с прежним.

Между бумагами Екатерины II находится собственноручная ее записка на французском языке; в этой записке говорится, что на пятый или на шестой день по своем восшествии на престол императрица присутствовала в Сенате, которому приказала собираться в Летнем дворце, чтоб ускорить течение дел.

Сенат начал с представления о крайнем недостатке в деньгах; представил также, что цена хлеба в Петербурге поднялась вдвое против прежнего.

На первое Екатерина отвечала, что употребит на государственные нужды собственные комнатные деньги, что, "принадлежа сама государству, она считает и все принадлежащее ей собственностию государства, и на будущее время не будет никакого различия между интересом государственным и ее собственным".

Сенаторы встали и со слезами на глазах благодарили императрицу за такие чувства.

Екатерина велела выдать из комнатных денег, сколько было нужно на государственные потребности.

Для понижения же цен на хлеб в Петербурге она запретила временно вывоз хлеба за границу, что в два месяца произвело дешевизну всех припасов.

Потом на очереди было дело о позволении евреям въезжать в Россию, и это дело привело императрицу в большое затруднение.

"Не прошло еще осьми дней, -- думала она, -- как я вступила на престол и была возведена на него для защиты православной веры; я имею дело с народом религиозным, с духовенством, которому нечем жить вследствие отобрания имений, меры необдуманной; умы в сильном волнении, как обыкновенно бывает после такого важного события; начать царствование указом о свободном въезде евреев было бы плохим средством к успокоению умов; признать же свободный въезд евреев вредным было невозможно".

Из этого затруднения вывел Екатерину сенатор князь Одоевский, который встал и сказал ей:

"Не угодно ли будет в. в-ству прежде решения дела взглянуть, что императрица Елисавета собственноручно написала на полях подобного же доклада".

Екатерина велела принести дело и прочла: "От врагов Христовых не желаю корыстной прибыли".

Прочитавши, Екатерина обратилась к генерал-прокурору Глебову и сказала ему:

"Я желаю, чтоб это дело было отложено".

Символ Екатерины Второй

Екатерина в Сенате

6 июля Екатерина вошла в Сенат в начале одиннадцатого часа и объявила подписанный ею манифест с обстоятельным описанием своего восшествия на престол.

"Отечество вострепетало, -- говорилось в манифесте, -- видя над собою государя и властителя, который всем своим страстям прежде повиновение рабское учинил и с такими качествами воцарился, нежели о благе вверенного себе государства помышлять начал".

Следуют обвинения Петра III в том, что он неприлично вел себя при гробе покойной императрицы:

"Радостными глазами на гроб ее взирал, отзываясь притом неблагодарными к телу ее словами".

Потом

"коснулся перво всего древнее православие в народе искоренять своим самовластием, оставив своею персоною церковь Божию и моление, так что когда добросовестные из его подданных, видя его иконам непоклонение и к церковным обрядам презрение или паче ругательство, приходя в соблазн, дерзнули ему о том напомянуть с подобострастием в осторожность, то едва могли избегнуть тех следствий, которые от самовольного, необузданного и никакому человеческому суду не подлежащего властителя произойти бы могли.

Потом начал помышлять о разорении и самих церквей и уже некоторые и повелел было разорить самым делом; а тем, которые по теплоте и молитве к Богу за слабым иногда здоровьем не могли от дому своего отлучаться, вовсе закон предписал никогда церквей Божиих в домех не иметь.

Презрел он и законы естественные и гражданские: ибо, имея он единого Богом дарованного нам сына, при самом вступлении на престол не восхотел объявить его наследником престола, оставляя самовольству своему предмет, который он в погубление нам и сыну нашему в сердце своем положил, и вознамерился или вовсе право, ему преданное от тетки своей, испровергнуть, или отечество в чужие руки отдать, забыв правило естественное, что никто большего права другому дать не может, как то, которое сам получил.

Законы в государстве все пренебрег, судебные места и дела презрел и вовсе об них слышать не хотел, доходы государственные расточать начал вредными государству издержками; из войны кровопролитной начинал другую безвременную и государству Российскому крайне бесполезную, возненавидел полки гвардии, освященным его предкам верно всегда служившие, превращать их начал в обряды неудобоносимые.

Армию всю раздробил такими новыми законами, что будто бы не единого государя войско то было, но чтоб каждый в поле удобнее своего поборника губил, дав полкам иностранные, а иногда и развращенные виды, а не те, которые в ней единообразием составляют единодушие".

Относительно отречения Петра III в манифесте сообщены некоторые подробности:

"Он два письма одно за другим к нам прислал: первое чрез вице-канцлера нашего кн. Голицына, в котором просил, чтоб мы его отпустили в отечество его Голстинию, а другое чрез генерал-майора Мих. Измайлова, в котором сам добровольно вызвался, что он от короны отрицается и царствовать в России более не желает, где притом упрашивает нас, чтоб мы его отпустили с Лизаветою Воронцовою да с Гудовичем также в Голстинию. И как то, так и другое письмо, наполненные ласкательствами, присланы были несколько часов после того, что он повеление давал действительно нас убить, о чем нам те самые заподлинно донесли с истинным удостоверением, кому сие злодейство противу живота нашего препоручено было делом самим исполнить".

Манифест оканчивался обещанием:

"Наше искреннее и нелицемерное желание есть прямым делом доказать, сколь мы хотим быть достойны любви нашего народа, для которого признаваем себя быть возведенными на престол: то таким же образом здесь наиторжественнейше обещаем нашим императорским словом узаконить такие государственные установления, по которым бы правительство любезного нашего отечества в своей силе и принадлежащих границах течение свое имело так, чтоб и в потомки каждое государственное место имело свои пределы и законы к соблюдению доброго во всем порядка, и тем уповаем предохранить целость империи и нашей самодержавной власти, бывшим несчастием несколько испроверженную, а прямых верноусердствующих своему отечеству вывести из уныния и оскорбления".

По прочтении этого манифеста императрица "изволила Прав. Сенату отдать в конверте бывшего императора Петра III своеручное и за подписанием его об отрицании от правительства Российским государством удостоверение в оригинале, повелевая оное, прочтя и запечатав всем сенаторам своими печатьми, хранить в Сенате, которое тогда ж в собрании Прав. Сената читано и гг. сенаторами запечатано".

Барские сани в конце ХVIII столетия.

С гравюры Шефнера.

Кончина Петра III

Но того же 6 июля случилось событие, которое потребовало нового манифеста: пришло известие о смерти бывшего императора в Ропше, смерти насильственной.

"Я нашла императрицу, -- говорит Дашкова, -- в совершенном отчаянии; видно было, под влиянием каких тяжких дум она находилась. Вот что она мне сказала: "Эта смерть наводит на меня невыразимый ужас; этот удар меня сокрушает"".

7 июля был издан манифест:

"В седьмой день после принятия нашего престола всероссийского получили мы известие, что бывший император Петр III обыкновенным, прежде часто случавшимся ему припадком гемороидическим впал в прежестокую колику. Чего ради, не презирая долгу нашего христианского и заповеди святой, которою мы одолжены к соблюдению жизни ближнего своего, тотчас повелели отправить к нему все, что потребно было к предупреждению следств из того приключения, опасных в здравии его и к скорому вспоможению врачеванием. Но, к крайнему нашему прискорбию и смущению сердца, вчерашнего вечера получили мы другое, что он волею всевышнего Бога скончался. Чего ради мы повелели тело его привезти в монастырь Невский для погребения в том же монастыре, а между тем всех верноподданных возбуждаем и увещеваем нашим императорским и матерним словом, дабы без злопамятствия всего прошедшего с телом его последнее учинили прощание и о спасении души его усердные к Богу приносили молитвы. Сие же бы нечаянное в смерти его Божие определение принимали за промысл его божественный, который он судьбами своими неисповедимыми нам, престолу нашему и всему отечеству строит путем, его только святой воле известным".

На другой день после издания этого манифеста, 8 июля, в собрании Сената встал и начал говорить сенатор Никита Ив. Панин:

"Известно мне, что ее и. в-ство намерение положить соизволила шествовать к погребению императора Петра III в Невский монастырь; но как великодушное ее в-ства и непамятозлобивое сердце наполнено надмерною о сем приключении горестию и крайним соболезнованием о столь скорой и нечаянной смерти бывшего императора, так что с самого получения сей нечаянной ведомости ее в-ство в непрерывном соболезновании и слезах о таковом приключении находится; то хотя я, почитая за необходимый долг, обще с г. гетманом графом К. Г. Разумовским и представляли, чтоб ее в-ство, сохраняя свое здравие, по любви своей к Российскому отечеству для всех истинных ее верноподданных и для многих неприятных следств изволила б намерение свое отложить; но ее в-ство на то благоволения своего оказать не соизволила, и потому я за должное признал потом Прав. Сенату объявить, дабы весь Сенат по своему усердию к ее в-ству о том с рабским своим прошением предстал".

"Сенат, уважа все учиненные г. сенатором Паниным справедливые изъяснения, тотчас пошел во внутренние ее в-ства покои и раболепнейше просил, дабы ее в-ство шествие свое в Невский монастырь отложить соизволила, и хотя ее в-ство долго к тому согласия своего и не оказывала, но напоследок, видя неотступное всего Сената рабское и всеусерднейшее прошение, намерение свое отложить благоволила".

Петр III был погребен в Александро-Невском монастыре.

И.И. Бецкой

С гравюры Дюпюи

Мысль о монументе Екатерине

Неизвестно, по чьему внушению Сенат нашел нужным показать новый знак своего усердия к Екатерине и своего сочувствия к делу 28 июня.

17 июля был призван в Сенат генерал-поручик Бецкий и услышал такое предложение:

"Так как ее и. в-ство принятием императорского престола толико излияла всем ее верноподданным матерних щедрот, что оные до поздних времен в сердцах искренних сынов отечества в незабвенной памяти остаться долженствуют, то Сенат за рабскую должность признавает в бессмертную ее и. в-ства славу сделать монумент, к чему вы по вашему довольному к подобным знаниям искусству избраны, и потому Сенат на ваше рассуждение предает, какой вы заприличнее столь славным делам ее и. в-ства монумент сделать найдете, о том бы Сенату свое мнение с планами статуям, обелискам и медалям подали".

Бецкий отвечал, что он "поручение ему столь великого дела признавает за особливое для себя счастие, и хотя он к исполнению того находит себя недостаточным, однако ж по долговременной своей бытности в чужих краях и получа там знакомство со многими учеными и искусными людьми надеется с помощию их сие к удовольствию Прав. Сената исполнить".

Но среди этих движений, порожденных событиями 28 июня и 6 июля, в Сенате шла сильная деятельность, показывавшая, что новое правительство хочет сдержать свои обещания.

3 июля, присутствуя в Сенате, императрица приказала сбавить с соли по гривне с пуда, и Сенат должен был стараться как можно скорее отыскать средства сбавить еще больше. Сбавка гривны составляла 612021 рубль; надобно было их заменить в доходе, и 12 июля состоялся именной указ брать из миллионной комнатной суммы, вносимой к императрице из соляного же сбора, по 300000 рублей в год, а остальные брать из передела медных денег.

Этим указом объясняются слова Екатерины о пожертвованиях для государства из комнатной суммы.

23 июля Сенат получил указ:

"Понеже в бывшее пред сим правительство государственная казна истощена, излишних расходов приумножено, от чего неисчислимые приключаются в государстве неполезности, и для того надлежит Прав. Сенату стараться:

1) розданные из казны взаймы деньги взыскать;

2) бывшие засеки и где есть порожние, а дворянам надобные земли продать, чрез что многим помещикам в размножении экономии прибавятся способы, а казне при нынешних недостатках к исправлению государственных надобностей спомоществование;

3) военные и гражданские штаты рассмотреть и, что к полезнейшему тех впредь состоянию потребно, представить ее и. в-ству;

4) тщиться, чтоб в коллегиях и канцеляриях судейские места достойными наполняемы были, и чтобы справедливая служба награжденной была, и малоимущие не имели причин к лихоимству склоняться, назначить каждому пристойное жалованье, изыскав на то деньги не вновь налагаемыми с народа сборами, но другими благопристойнейшими способами, и подать ее и. в-ству немедленно;

5) потщиться к пресечению ябеднических происков и к скорейшему обидимых удовольствию сыскать пристойные способы".

Относительно лихоимства Екатерина в сильнейших выражениях повторила указ Елисаветы 16 августа 1760 года, причем прямо указала на вынесенное из древней России зло и на привычку смотреть на службу как на кормление.

"Мы уже от давнего времени слышали довольно, -- говорит именной указ 18 июля, -- а ныне и делом самым увидели, до какой степени в государстве нашем лихоимство возросло: ищет ли кто места -- платит; защищается ли кто от клеветы -- обороняется деньгами; клевещет ли на кого кто -- все происки свои хитрые подкрепляет дарами.

Напротив того: многие судящие освященное свое место, в котором они именем нашим должны показывать правосудие, в торжище превращают, вменяя себе вверенное от нас звание судии бескорыстного и нелицеприятного за пожалованный будто им доход в поправление дома своего, а не за службу, приносимую Богу, нам и отечеству, и мздоприимством богомерзким претворяют клевету в праведный донос, разорение государственных доходов в прибыль государственную, а иногда нищего делают богатым, а богатого нищим.

Таковым примерам, которые вкоренилися от единого бесстрашия а важнейших местах, последуют наипаче в отдаленных находящиеся и самые малые судьи, управители и разные к досмотрам приставленные командиры и берут с бедных самых людей не токмо за дела беззаконные, делая привязки по силе будто указов, но и за такие, которые не инако как нашего благоволения достойны, так что сердце наше содрогнулося, когда мы услышали от нашего лейб-кирасирского вице-полковника князя Михайла Дашкова, что Новгородской губернской канцелярии регистратор Яков Ренбер, приводя ныне к присяге нам в верности бедных людей, брал и за то с каждого себе деньги, кто присягал, которого Ренбера мы и повелели сослать на вечное житье в Сибирь на работу, и никто, обвиненный в лихоимстве, яко прогневающий Бога, не избежит и нашего гнева, так как мы милость и суд Богу и народу обещали".

***

Приготовление короны было поручено И. И. Бецкому.

"Я признаю, -- сказала она (Екатерина - А.К.), -- сколько я вам обязана; и так как я вам обязана короною, то кому же лучше, как не вам, поручить приготовление всего того, что я должна буду надеть во время моей коронации? Итак, позаботьтесь об этом: все бриллиантщики империи будут в вашем ведомстве".

Бецкий пришел в восторг и рассыпался в благодарностях.

Из 25 сенаторов 20 отправлялись в Москву на коронацию, именно: гр. Бестужев, гр. Разумовский, кн. Трубецкой, Бутурлин, канцлер гр. Воронцов, гр. Александр Шувалов, Сумароков, Петр Чернышев, кн. Одоевский, кн. Алексей Голицын, гр. Петр Шереметев, кн. Шаховской, Никита Панин, гр. Скавронский, кн. Волконский, гр. Роман Воронцов, гр. Иван Воронцов, кн. Мих. Голицын, Суворов, Брылкин. Пятеро оставались в Петербурге: Неплюев, Николай Андр. Корф, Жеребцов, Ушаков и Костюрин.

В назначенный день, 1 сентября, Екатерина выехала в Москву и 9-го числа остановилась в подмосковном селе гетмана Разумовского Петровском (Разумовском), 11-го числа в Петровском собрались члены Синода и высшее духовенство, придворные дамы, кавалеры, генералитет и прочие знатные обоего пола особы для поднесения всеподданнейших поздравлений.

Первым выступил новгородский архиерей Димитрий как первый член Синода; не о надеждах в будущем говорил оратор, он прославлял совершенный уже подвиг: "Се царствующий град Москва вместо возженных светильников с горящими любовию сердцами усретает вожделенную матерь и государыню свою, преславная дела и заслуги отечеству и церкви показавшую. Гряди, защитница отечества, гряди, защитница благочестия, вниди во град твой и сяди на престоле предков твоих".

Пригласительный билет на маскарад

к обер-шталмейстеру Л.А. Нарышкину

13 сентября происходил торжественный въезд в Москву:

"По улицам убрано было ельником, наподобие садовых шпалер обрезанным разными фигурами; а для смотрения народу обыватели каждый пред своим домом имел построенные преизрядные галереи, по которым снаружи, также в домах, из окон и по стенам свешены были ковры и другие разные материи".

В Успенском соборе, когда императрица, приложившись к иконам и мощам, стала на своем месте, а наследник -- на место цариц, то Димитрий новгородский начал говорить проповедь: "Красуйся, царствующий град, и удивляйся, глаголя: откуду мне сие, яко прииде мати отечества ко мне? Виждь в св. храм сей, аки в сердце всего Российского царства, благочестно входящую. Прииде к нам, благочестивые веры защитница, церковь и отечество матерним покровом покрывшая и сохранившая; прииде всех скорбей и печалей наших окончание, всех радостей наших вина. Видела матерь свою, св. церковь, бедствуему и озлобляему, восхотела от страха и вредных перемен избавити, не допустила отечеству прийти в наглое расхищение, в горесть и воздыхание, не дала России от сопостатов быти в посмех, в стыд и поношение. Да как ужасно слышати: мечом ли, оружием ли или кровопролитием? Никако; и презря живот свой, не бояся смерти, с единым на Бога упованием".

Коронация произошла с обычными церемониями 22 сентября.

***

На медалях, выбитых в честь коронации, на лицевой стороне изображен был бюст императрицы, а на обороте: "Православие и Российское отечество, спасенные геройским духом ея и. в-ства от угрожавших им бедствий, радостно возносят украшенный дубовыми листьями щит с именем ее в-ства, на который провидение Божие императорскую корону налагает; перед ними стоит курящийся жертвенник с изображением знаков духовного, военного и гражданского чина, на который Российское отечество сыплет фимиам во изъявление всенародных молитв и усердных желаний о долгоденствии и благополучном государствовании вседражайшия их монархини и избавительницы, с подписанием: вверху: "За спасение веры и отечества", внизу: "Коронована в Москве, сентября 22 дня 1762 года"".

***

Статуя Екатерины II

в здании Санкт-Петербургского Окружного Суда.

Екатерина, несмотря на все свое уменье владеть собою, не могла в октябре 1762 года скрыть тяжелого состояния своего духа: печаль была написана на ее лице. Она призналась английскому посланнику графу Бекингаму, что в обществе она все больше и больше становится рассеянною, сама не зная отчего.

Тот же посланник так описывает положение Екатерины:

"Императрица по своим талантам, просвещению и трудолюбию выше всех ее окружающих. Стесненная обязательствами, полученными в последнее время, сознавая затруднительность своего положения и страшась опасностей, которыми до сих пор она должна была считать себя окруженною, она еще не может действовать самостоятельно и освободиться от многих окружающих ее людей, которых характер и способности она должна презирать. В настоящее время она употребляет все средства для приобретения доверия и любви подданных; если она успеет в этом, то воспользуется приобретенною властию для чести и пользы своей империи".

После коронационных торжеств двор оставался в Москве последние три месяца 1762 года и первую половину 1763-го.

***

Павел I в 1781 г.

С гравюры Скородумова

Отставка старых вельмож

Новый 1763 год двор встретил в Москве с обычными торжествами.

В новой приморской столице 1 января происходило торжество особого рода: морской и сухопутный генералитет, штаб- и обер-офицеры пировали в доме вице-адмирала князя Мещерского, пушки палили при питье за высочайшие здоровья, вечером сожжен был фейерверк, по окончании которого начался бал.

Причиною торжества было назначение наследника цесаревича Павла Петровича генерал-адмиралом. Императрица сделала это, говорилось в указе, имея ревностное и неутомимое попечение о пользе государственной, с которою неразрывно цветущее состояние флота, и желая в нежные, еще младенческие лета вперить в великого князя знание государственных дел с подражанием Петру Великому.

Старый генерал-адмирал кн. Мих. Мих. Голицын за шестидесятилетнюю службу был уволен в вечную отставку с удержанием по смерть генерал-адмиральского жалованья (7000 рублей).

Вслед за известием об отставке Голицына пришло известие об отставке графа Александра Шувалова с утверждением за ним 2000 душ, пожалованных ему на выбор "при бывшем последнем правлении".

Ив. Ив. Шувалову не хотели дать вечной отставки, ибо такая отставка могла считаться наградою только при условии долговременной службы; Ив. Ив. Шувалов остался на службе, но получил отпуск за границу, потому что положение его при дворе и в столице стало невыносимо.

Императрица оказывала к нему нерасположение; его имя было в устах недовольных как имя главного недовольного; ему не могли быть неизвестны выходки против него людей, недовольных последним временем царствования Елисаветы, когда он имел такое важное значение, а эти недовольные -- Панин, Бестужев -- были главными советниками Екатерины.

Ив. Ив. Шувалов должен был испытать следствия падшего величия.

Шувалов отправлялся за границу, оставаясь куратором университета, которого был основателем; в кругу, которого императрица считала себя представительницею, в кругу образованных людей, Шувалов слыл меценатом; в том же значении он был известен и за границею, он вел переписку с главною литературною силою Европы, с Вольтером.

***

В то время как представитель нового образования Ив. Ив. Шувалов почетно удален был за границу, член старой "ученой дружины" Феофана Прокоповича, друг Кантемира князь Никита Юрьевич Трубецкой уволен был в полную отставку с полным жалованьем вместо пенсии и с выдачею единовременно 50000 рублей.

Канцлер Воронцов, относительно Трубецкого еще молодой, отправился за границу на два года по нездоровью. Воронцов никогда не пользовался вполне плодами своего торжества над Бестужевым, потому что честолюбию его не соответствовали духовные средства: при Елисавете деятельное участие в иностранных делах принимал Ив. Ив. Шувалов; при Петре III распоряжался Гольц, а где не Гольц, там Волков; наконец, при Екатерине II Воронцов видел, что не пользуется вовсе доверием императрицы, что главными ее советниками по иностранным делам двое людей, ему враждебных, -- Панин и Бестужев, которые хотя скоро и вступили в соперничество друг с другом, но это нисколько не облегчило положения Воронцова.

***

Уволен был в отставку генерал, вышедший вторым из школы Семилетней войны, граф Захар Чернышев, уволен был по причине неизвестной. Как видно, Чернышев думал, что его станут удерживать, и обманулся: отставку дали; он стал просить представиться императрице, думая поправить свое дело при личном свидании, надеясь привести на память прежнюю благосклонность к нему Екатерины, когда еще она была великою княгинею, но и в этом было ему отказано.

Тогда Чернышев написал покорное письмо, просил прощения и высказал готовность вступить снова в службу.

Он был принят в службу в следующем году, получил прежнее место вице-президента Военной коллегии.

П.А. Румянцев.

С гравюры Валькнера.

Не так было с генералом, которого считали первым в выпуске из школы Семилетней войны.

Румянцев, думая, что его поприще кончено при Екатерине вследствие благосклонности к нему Петра III, подал просьбу об отставке, но получил от императрицы следующее письмо:

"Господин генерал Румянцев! Я получила письмо ваше, в котором пишете и просите об отставке. Я рассудила, что необходимо мне пришло с вами изъясниться и открыть вам мысли мои, которые вижу, что совсем вам неизвестны. Вы судите меня по старинным поведениям, когда персоналитет всегда превосходил качества и заслуги всякого человека, и думаете, что бывший ваш фавер ныне вам в порок служить будет, неприятели же ваши тем подкреплять себя имеют. Но позвольте сказать: вы мало меня знаете, приезжайте сюда, если здоровье ваше вам то дозволит, вы приняты будете с тою отменностию, которую ваши отечеству заслуги и чин ваш требуют. Не думайте же, чтоб я против желания вашего хотела сама принудить вас к службе, мысль моя от того отдалена. Не токмо заслуженный генерал, но и всякий российский дворянин по своей воле диспонирует о службе и отставке своей, и не то чтоб я убавить оный прерогатив хотела, оный паче при всяком случае подкреплю, а сие единственно пишу, дабы мы друг друга разумели и вы могли бы ясно видеть мое мнение. Если тогда, как вам на смену другой был прислан, обстоятельства казалися и были действительно конфузны, что, может быть, и вам поводом служило к подозрению о моей к вам недоверенности, то оное приписать должно случаю тех времен, кои уже миновались и которых и следу в моих мыслях не осталось".

Румянцев остался на службе.

Медаль, выбитая в честь фельдмаршала графа П.А. Румянцева-Задунайского.

(Лицевая сторона)

Приложения

"Инструкция полковничья пехотного полку,

конфирмованная от Ея императорского величества декабря 24 дня 1764 г".

- СП б., 1764.

Разработанные Воинской комиссией после уставов "Инструкции полковничьи" явились первым крупным шагом вперед в данной области со времени петровских преобразований.

"Инструкция полковничья пехотного полку", автором которой был А. И. Бибиков была утверждена в 1764 г.; двумя годами позднее была издана аналогичная "Инструкция конного полку полковнику". В них выдвигаются вопросы воинского воспитания, отсутствовавшие в официальных изданиях начиная с 30-х гг. В них восстанавливается петровское положение об отделении одиночного обучения от совокупного; на первое обращено большое внимание, особенно много внимания инструкции уделяют обучению прибывших в полк рекрутов.

Глава первая

О должности полковника вообще

1-е. Главному в полку начальнику, то есть полковнику, все чины от перваго до последнего подчиняются; он о всех и в полку произшествиях повседневно получает и словесные рапорты чрез майора или подполковника и долженствует во всех делах, что до службы касается, делать порядочные и соответствующие тому распоряжения, кои безпрекословно и без переговорок по самой точности от всех его подчиненных исполняемы быть должны.

2-е. С подполковником и майорами надлежит ему в делах, подлежащих до службы, откровенное, но при том приятное обхождение иметь, а всех подчиненных своих так содержать, чтоб они к нему любовь и страх имели, и никого к тому не допускать, чтоб кто сам собою что ни есть в полку без его повеления сделать мог, но о всем бы, что хотя и к пользе изобретено будет, ему докладывались и его повеления ожидали; ибо ни что так чину его не предосудительно и порядку службе не вредно, как то, естьли без его воли какие повеления в полку даваны будут, и для того все от последнего чина до самого подполковника должны быть ему послушны, вежливы и повеления его по самой точности исполнять повинны, и ни малейшего неучтивства, а тем меньше грубости пред ним делать отнюдь не должны.

3-е. Аттестаты к повышению в чины в штаб- и обер-офицеры представляет полковник обще со всеми ж штаб-офицерами; в чем однакож на собственное его одобрение всегда полагается, и для того надлежит ему в сем случае с крайним наблюднием того смотреть, чтоб старшие и достойные обижены не были, напротив того, недостойные и неспособные к службе не атестовались; унтер-офицерские же и протчие чины производит он сам, только и в том наистрожайшее рассмотрение всегда иметь, дабы недостойные достойным предпочтены не были, а для того на одном представлении ротного командира не полагаться, а должен полковник всякого узнавать в его способностях, дабы и в самой малейший чин недостойный войтить не мог; понеже сей пункт такой важности, что вся целость и исправность службы от него зависит, и что самая малая от подчиненного неисправность к собственному того полку полковника стыду и предосуждению всегда относится.

Примечание. Унтер-офицеров не из дворян в офицеры не прежде аттестовать, как по двенадцати лет их службы, хотя б они и пороков не имели; дворян же по полку ни в какие другие чины не производить, как только в подпрапорщики и в младшие сержанты, из которых чинов они должны преимущественно перед недворянами иттить в офицеры, невзирая не токмо на старшинство недворян унтер-офицеров против них, ниже на чины их; однако ни в которой унтер-офицерской чин сверх комплекта не производить; подполковник же в отсутствие своего полковника ни в какой чин повысить никого не может.

4-е. Поведение и способность всех подчиненных своих полковник должен сколько можно узнавать; особенно офицерское качество знать ему надобно, дабы всякого по его способности употребить с успехом возможно было.

5-е. Содержание в полку добраго порядка, конечно, паче всего от исправности офицеров зависит, и для того надлежит ему в том особливое искусство употребить, и хорошим образом каждого офицера к прилежному исполнению должности его и к порядочному поведению побуждать.

6-е. Все непозволенные в полку и ротах наживы всеми образы возбранять и не допускать, напротив того, добрую економию в полку и в ротах содержать и накрепко того смотреть, чтоб всякому положенное доходило; а паче нижним чинам никакой бы удержки в подлежащих выдачах, как в аммуниции, провианте и жалованье, не было; равным образом имеет полковник должность смотреть, чтоб никто из полковых служителей ни в какие должности, чину и званию военного человека не принадлежащие, употреблен, ниже под видом службы к особе чей привязан был, а ординарца никто из полковых чинов, кроме одного полкового командира, иметь не может.

7-е. Таковых офицеров, которые безпокойства в полку заводят, всемерно полковнику должно удерживать, и сию заразу, которая крайней безпорядок и замешательство произвесть может, при самом начале угашать и искоренять стараться, и хотя малое что к тому приметить, употребляет он свой аукторитет к чему многие способы есть, да и все нижеписанные над впадшими в преступление офицерами штрафы суть по власти полковничей, как например: 1) выговор при собрании других офицеров, 2) командирование на караул или в другую службу не в очередь, 3) арест с исправлением должности, 4) арест же в квартире или в палатке без всякого должности исправления, 5) арест за профоса и содержание ж на палочном карауле, 6) хождение пешком за фронтом во время похода.

8-е. Получаемые от рот и команд рапорты прилежно разсматривать, не пропуская ни малейшего обстоятельства, и о всем достоверно изведываться; через что офицеры бывают осторожны и прилежны, да и он свои повеления сильнее давать может.

9-е. При всяком издаваемом повелении всегда за предмет иметь пользу службы, честь и сохранение полку, и буде сие наблюдено будет, то он ни в каком случае досадных следствий опасаться не может. Он долженствует строго смотреть, чтоб непременно то исполнялось, что от него приказано, и чтоб ни малейшей отмены сделано никем в полку не было, ибо иначе приказы его могут приттить в презрение; все прозьбы и жалобы от своих подчиненных и посторонних терпеливо выслушивать и скорее разсмотрение делать; вины и преступления, кои от его решения зависят, наказывать по важности преступления, и без решения таковых дел отнюдь не оставлять; от собственного же решения и наказания полковничьи вины и преступления всех его подчиненных зависят токмо те, которые по основанию преступления в силу военных регул не будут подлежать по военному суду приговору, офицерских чинов лишения офицерского достоинства и тяжчее, а нижних чинов более гонения шпицрутен трех раз.

10-е. Ничто так в слабость не приводит, как то, когда полковник не делает всему, что в полку ни есть, осмотров, и для того надлежит ему в ротах ружье, мундир, аммуницию, упряжь и лошадей самому осматривать почасту.

11-е. Полковнику честь и право полку своего весьма удерживать во всяком случае стараться; однакож при том за всякую мелочь шуму и ссор с начальниками не вчинать, но порядочно и во время о всем том представлять, что чести полку, следовательно и его собственной, к предосуждению следовать будет.

Глава пятая

Чему новоприверстанного в полку рекрута и всех солдат вообще научать надлежит

1-е. Как скоро солдат или рекрут в полк, а потом и в роту определится, должно онаго рост смерять в роте, назначить ему по ранжиру место, ротной же командир с ним в разныя случаи несколько времени разговаривать должен, примечать его склонность, привычки, отдать его на руки сверх капрала и унтер-офицера в ту артель, в которую он напишется, надежному и добронравному солдату, чтоб он ежечасно того нового солдата обучал не только порядочному поведению, но как обуться, одеться и дать себе доброй вид: быть не лениву, смелу, проворну, поворотливу, чтоб крестьянская подлая привычка, уклонна, ужимка, чесание при разговоре совсем были из него истреблены. Ротному ж командиру всего на помянутом приставленном солдате взыскивать; однакож новоприверстанной не должен быть не только сначала бит, но ниже страшен, а все сие ласковостию и со истолкованием ему изъяснять; разве по нескольком времени усмотрится в нем грубое упрямство и сопротивление, то такому, изъясняя его вину, штрафовать.

2-е. В первых надлежит ему накрепко втвердить и вкоренить, чтоб он ружье свое, мундир и аммуницию не только по должности, но за нужное почитал содержать в бережении и в крайней чистоте, изъясня ему, что то к сохранению самого его служит, и что исправности ружья побеждается неприятель, а чистотою и бережением аммуниции сохраняется его собственное здоровье; сверх того в неотъемлемую его привычку приводить, чтоб он за необходимое почитал всякой день лицо и руки умывать, голову причесать, ногти, буде отросли, обрезать, рубашку чаше переменять, сапоги и башмаки обувать, камзол в кафтан надевать, галстук повязывать порядочно и никогда дыр как на одежде, так и на обуви не терпеть, а всегда починивать, естьли что издерется.

3-е. При чтении воинских артикулов, уставов и приказов сказывать им оных силу и содержание; а паче что до солдата касается, изъяснять должность службы и требуемую от солдат неустрашимую храбрость, и что никакие страхи и трудности храбрость и верность российских солдат никогда поколебать не могли, в которых число и он принят. Научить такого новоприверстанного, как называются генералы, полковые штаб- и обер-офицеры, а паче его роты, как ему без робости, но и с пристойною смелостью к ним, когда случится, приттить, с ними говорить и помнить всегда, что он не крестьянин, а солдат, который именем и чином от всех его прежних званий преимуществует. Чтение же воинских артикулов и устава должно быть во всякой воскресной и праздничной день, естьли к тому особливого какого помешательства не случится; при чем всем ротным офицерам быть должно.

4-е. Такового новоприверстанного рекрута не надлежит тотчас ружьем обучать, но сперва обучать, как с ним обходиться, заставляя его разбирать и собирать оное по частям, и чтоб он умел его чистить, показав ему к тому способы, то ж, как чистить и белить перевязь, портупею, связать шляпу, обуть штиблеты, сапоги и башмаки, привить косу, надеть мундир; а потом стоять в требуемой солдатской фигуре, ходить просто и маршировать в строю без ружья и с ружьем; и когда во всем том он привыкнет, начать обучать оружейным приемам, а потом стрельбе, сперва без пороху, потом и с порохом; но сие поручать, конечно, надежному и знающему унтер-офицеру и солдату, которые бы без наглой и злишней строгости все с истолкованием показывали и обучали; на все сие время доволно четыре, а по крайней мере пять недель, для такого необученого никуда от роты не командировать и с другими в строй и в караулы не посылать; чрез показанное же время, естьли ротной командир прилежность свою употребил, то, конечно, из такового крестьянския привычки и вид истреблены будут и его со всеми наряду употребить будет можно.

5-е. Всякому ротному командиру надлежит по одиночке всех своей роты унтер-офицеров и солдат свидетельствовать и научать во всех званиях, умеют ли порядочно обуваться, одеться, ходить, стоять, пристойно говорить, ружьем верно ли делают приемы, тверды ли в маршировании и оборотах, а от унтер-офицеров взыскивать и способов, каким образом других научать, и буде что недостаточно в ком усмотрит, обучает с истолкованием, накрепко надсматривать, чтоб всякой во всем по его званию приведен был в надлежащую исправность.

6-е. Растверживать солдатам, чтоб не почитали опрятство, умывание, чесание головы только тогда нужным, когда он может быть усмотрен от командира или от него за неисполнение будет наказан, но что то ему как человеку и как особливо военнослужащему необходимо, и где б он ни был, в полку при роте или в отсутствии, всегда того наблюдать, и имел бы стыд разодранным, неумытым и непричесанньм или босым показаться в полковых строях и знатных караулах; тако ж в праздничные дни и воскресные дни или в гулянье находясь солдатство должны быть напудрены...

***

Обелиск в честь Румянцева,

на Царицыном лугу в Санкт-Петербурге

Сведения о службе генерал-фельдмаршала

П.А. Румянцева-Задунайского

с 27 октября 1740 г. по 1 января 1795 г.

Дата назначения	Чин и должность	Участие в делах и походах. Награждения
Октября 27 1740 г. Июня 10 1741 г. Сентября 11 Июня 3 1743 г. Декабря 25 1755 г.	Подпоручиком Порутчиком Капитаном Полковником Генерал- майором	В минувшую шведскую войну при взятии города Гельсинфорса и потом при конгрессе Абове, где, как и прежде, находясь при разнокомандующих генералах, употребляем был в разные курьерские посылки, яко и в 1743-м с заключением мира ко двору ее императорского величества.
Января 7 1758 г.	Генерал- порутчиком	В настоящую воину был употребляем до командования дивизией в разные же деташаменты и авангарды, ариергарды и занятия мест, кои армию в ее движениях от неприятеля безопасну делали и именно в 1757-м в авангарде при вступлении в Пруссию и занятии Тильзита. В 1758-м году по границе Померанской, где и не малое число поисками моими неприятеля побито и в плен взято и крепость Дризен отнята ж. В том же при Кенигсвальде у закрытия армии, когда она к Лансберху следовала, потом для охранении поста при Шведе и при маршировании армии к Штаргарду от самого Лансберха всегда в ариергарде: у закрытия при Пас-Круге, где и атакован был всей армией. И в 1759-м году в цесарскую армию послан был на почте без всякого прикрытия и мимо самой неприятельской армии. В сражениях многих и действительных двух баталиях при Егерсдорфе и Франкфурте. В 1760-м году противу всего стоящего неприятельского корпуса для удержания его на сей стороне при Глогове у Королата, дабы армия свое предприятие могла тем спокойнее в действо произвесть. В 1761-м деташирован был с двумя драгунскими, четырьмя пехотными и одним гусарским полками в Померанию, где производил противу неприятеля разные военные действия и крепость Кольберх с многочисленным гарнизоном и артиллериею на дискрецию отдаться принудил. (ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1082, л. 102).
Февраля 9 1762 г.	Генералом от инфантерии	...Пожаловали мы наших генерал-порутчиков графа Девиера и графа Румянцова в наши полные генералы от инфантерии... (ЦГВИА, Именные указы Петра III. Указ N 37 от 9 февраля 1762 г.).
Февраля 16 1762 г.	Шефом Невского пехотного полка	Всемилостивейше жалуем мы нашему генералу графу Румянцеву полк Невской пехотной... (ЦГВИА, Именные указы Петра III. Указ N 41 от 16 февраля 1762 г.).
Февраля 23 1762 г.	Шефом 3-го Гренадерского пехотного полка	Его императорское величество всемилостивейший государь всевысочайше пожаловать соизволил: 1. Генерал-аншефу и кавалеру графу Петру Александровичу Румянцеву вместо Невского пехотного третий гренадерский пехотный же полк...(ЦГВИА, Именные указы Петра III. Указ N 57 от 23 февраля 1762 г.).
Ноября 10 1764 г.	Президентом Малороссийской коллегии и генерал- губернатором Малороссии	По всемилостивешием от ее императорского величества увольнении графа Разумовского по прошению его от гетманского чина, повелевает ее императорское величество Сенату для надлежащего Малой России управления учредить там Малороссийскую коллегию, и которой присутствовать главным генералу графу Румянцеву. ...Сему же за неимением ныне гетмана, определенного от ее императорского величества главному Малороссийскому командиру быть в такой силе, как генералу губернатору и президенту Малороссийской коллегии, где он по делам суда и расправы, имеет и голос председателя по генеральному регламенту... (ЦГВИА, Указы Екатерины II. Указ N 3201 за 1764 г., стр. 541-- 542).
Января 2 1769 г.	Командующим экспедиции по занятию Азова	...Определили мы занять Азов и оной как скоро возможно привести в оборонительное состояние, а сию экспедицию по всегдашней к вам нашей доверенности поручаем под ваше ведение. (ЦГАДА, ф. Гос. архив, разр., V, д. 103, л. 105. Указ Екатерины II N 12 от 2 января 1769 г.)
Августа 13 1769 г.	Командующим 1-й армии	... Мы за благо рассудили отозвать к нам от первой нашей армии генерала-аншефа князя Голицына, а главную команду оной вам всемилостивейше поручить. (ЦГВИА, ф. 20, св. 219, д. 7, л. 2. Из именного указа Екатерины II от 13 августа 1769 г.)
Июля 27 1770 г.		... За оказанные 7-го числа того же июля против неприятеля храбрые поступки пожалован кавалером военного ордена I класса. (ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1873, л. 37 и 42. Указ военной коллегии Румянцеву, N8834 от 30 июля 1770 г.)
Августа 2 1770 г.	Генерал - фельдмаршалом	Всемилостивейше жалуем генерала графа Румянцева в наши генерал-фельдмаршалы за оказанные нам и отечеству нашему верные и усердные услуги и за храбрость в предводительстве наших войск и в побеждении врага христианства, повелевая производить ему по сему чину и с полным штатом жалованья из оставшейся от неполного комплекта и от отпускных сумм.(ЦГВИА. Именные подлинные указы императрицы Екатерины II, данные на имя Военной коллегии за 1770 г. Указ N 110 от 2 августа 1770 г.)
Марта 6 1775 г.	Полковником кирасирского св. Георгия полка	Ее императорское величество высочайше указать соизволила в кирасирском военного ордена святого великомученика и Победоносца Георгия полку быть полковником господину генералу-фельдмаршалу и кавалеру графу Петру Александровичу Румянцеву... (ЦГВИА. Именные подлинные указы императрицы Екатерины II, данные на имя военной коллегии за 1775 г. Указ N 37 от 6 марта 1775 г.).
Июля 10 1775 г.		...Господину генералу-фельдмаршалу графу Румянцеву всемилостивейше жалуется похвальная грамота с прописанием службы его в прошедшую войну и при заключении мира, со внесением различных его побед и с прибавлением к его названию проименования Задунайского; за разумное полководство -- алмазами украшенный повелительный жезл или булава; за храбрые предприятия -- шпага, алмазами обложенная; за победы-- лавровый венец; за заключение мира -- масличная ветвь; в знак монаршего за то благоволения -- крест и звезда ордена святого апостола Андрея, осыпанные алмазами; в честь ему, фельдмаршалу, и его примером в поощрение потомству -- медаль с его изображением; для увеселения его -- деревня [в] пять тысяч душ в Белороссии; на построение дома сто тысяч рублев из кабинета; для стола его-- сервис серебряной, на убранство дома -- картины...(ЦГВИА, ф. 4, он. 43, св. 577, л. 1322--1323. Из указа правительствуюшему Сенату от 10 июля 1775 г.).
Ноября 10 1775 г.	Командующий кавалерией	...Не императорское величество собственноручно писанным указом сего ноября 6-го дня высочайше повелеть соизволила, его, господина генерал-аншефа и кавалера [Волконского] от командования кавалериею уволить и поручить особливым рескриптом господину генерал-фельдмаршалу и кавалеру графу Петру Александровичу Румянцову-Задунайскому. (ЦГВИА, ф. 20, св. 224, д. 46-52, л. 3. Из указа Военной коллегии от 9 ноября 1775 г.).
Октября 23 1782 г.		Усердная и ревностная ваша служба, доказанная пред нами особливым радением в делах вам вверенных, искусством в порученных частях и личными способностям, обращает на себя наше императорское внимание и милость. Мы, желая изъявить оные пред светом, всемилостивейше пожаловали вас кавалером ордена нашего святого равноапостольного князя Владимира большого креста первой степени...(ЦГВИА. ф. ВУА, д. 228, л. 165. Из указа Екатерины II П.А.Румянцеву от 23 октября 1782 г.).
Сентября 7 1787 г.	Командующий Украинской армий	...Ополчаяся потому оружием ко брани, не волею нашею, но хотением и злобою враждующих на нас воздвигнутой, указали мы теперь собрать наши армии и предводителям оных, нашим генералам-фельдмаршала графу Румянцову-Задунайскому и князю Потемкину-Таврическому действовать вверенными им силами противу неприятеля.(ПСЗ, т. XXII, ст. 16567 от 7 сентября 1787 г. Из манифеста о войне против Оттоманской Порты).
Апреля 25 1794 г.	Главнокомандующий армиями в Польше	...Время к тому теперь настоит, и я не сомневаюсь, что вы, приняв знаком истинной моей к вам доверенности и особливого благоволения,, поручение главного начальства над знатною частью войск моих по границам с Польшею и Турциею, в трудных нынешних обстоятельствах употребите ваше рвение и ваши отменные дарования, которыми не один раз доставляли вы славу оружию российскому.(ЦГВИА, ф. Аракчеева, св. 1, лл. 58 об.--59. Из рескрипта Екатерины II П. А. Румянцеву от 25 апреля 1794 г.).
Января 1 1795 г.		...Повелеваем Сенату нашему подвиги его [Румянцева] засвидетельствовать новою похвальною грамотою, к подписанию нашему заготовляемою; сверх того пожаловали мы ему в потомственное владение деревни; на вечную же память заслуг его воздвигнуть ему на иждивении казны нашей дом, с принадлежащим к нему внутренним убором и пред оным сооружить памятник, истребовав от него уведомление, в столице ли, или же в которой из своих деревень он предпочтет сие строение и представя нам план и сметы, дабы мы об отпуске потребной суммы могли учинить распоряжение. (ПСЗ, т. XXI II, ст. 1728 от 1 января 1795 г.).

Фельдмаршал Румянцев:

Сборник документов и материалов. - М., 1947.

Египет.

Скульптурное изображение бога реки Нил.

Великие мысли

(изречения из древней Индии)

-- Тело старится от странствий, гора -- от воды, женщина -- от неудовлетворенных желаний, сердце -- от злых речей.

-- Не рассказывай о том, что задумал: не бывает успеха у замысла, что открыт другому.

-- Лучше мгновение, прожитое в законе, чем миллионы лет беззаконной жизни.

-- Не живи в стране, которой никто не правит, правят многие, правит женщина или правит дитя.

-- Где чтут недостойных и презирают достойных, там находят себе прибежище трое: голод, смерть и страх.

-- Добродетель в том, чтобы делать ближним добро и не причинять зла. А делать ближним добро -- это делать для них то, чего желал бы самому себе.

-- Не видно следа птицы в воздухе и рыбы в воде таков и путь добродетельных.

-- С великим трудом поднимаем мы камень на гору, а вниз он падает мгновенно -- так же влекут нас вверх добродетели, а вниз пороки.

-- Поборов гордость, человек становится приятным. Поборов гнев, он становится веселым. Поборов страсть, он становится преуспевающим. Поборов алчность, он становится счастливым.

-- Сердце злодея твердо в счастье и мягко в несчастье; сердце достойного мягко в счастье и твердо в несчастье.

-- Терпение -- добродетель бессильного и украшение сильного.

-- Разум без отваги -- свойство женщины; отвага без разума -- свойство скотины.

-- Когда один смел в битве, все войско делается смелым; когда один труслив, все становятся трусами.

Египетская крепость в Симне

ИСТОРИЧЕСКИЕ ПАМЯТКИ

-- ФУЗЕЯ -- тип гладкоствольного дульнозарядного кремневого оружия. В русской армии появилась в начале XVIII в. и заменила мушкет. В сравнении с мушкетом имела меньшие калибр, длину, массу и отдачу при выстреле, большую скорострельность.

-- Фурии - у римлян богини-мстительницы. Отождествлялись с греческими эриниями, богинями мщения, которые лишали убийцу разума, чтобы он сам навлек на себя наказание.

-- ФУРШТАТ -- 1) обозные части и подразделения русской армии в XVIII -- XIX вв.; 2) фурштат артиллерийский -- постоянные (казенные) команды ездовых и лошадей для перевозки артиллерийских орудий и боеприпасов (XVIII -- начало XIX в.).

-- ФУХТЕЛЬ (от нем. Fuchtel - шпага), вид наказания, применявшегося в русской армии в 18-начале 19 в., когда наказуемых нижних чинов били шомполами или плоской стороной клинка по обнаженной спине. В 1839 г. этот вид наказания был заменен более "менее жестоким" - розгами.

-- Хавки ("высокие") - один из важнейших древних северогерманских народов ингевонской группы. Жили между нижним течением Эмса и Эльбы по берегу Немецкого моря и по берегам р. Везера. Хавки образовывали целую группу племен. Они делились на "больших" и "малых", границей между которыми был Везер. Тацит указывает на их многочисленность и силу, но также и на их миролюбие, хотя сам пишет об их военных набегах в Нижнюю Германию ("Анналы", 11,13). К тому же они, очевидно, вместе с хаттами отняли часть территории у херусков. Хавки со времен Августа в течение долгого времени воевали с римлянами, временами подчиняясь их власти. Впоследствии они перешли Эмс, вытеснили бруктеров и заняли их места, лежавшие к югу от их родины. Они, вероятно, теснили франков, что и заставляло последних усиленно стремиться на запад. В конце концов хавки вошли в состав саксонской группы племен, а северная их часть смешалась с фризами. Согласно Плинию (4, 101) они жили также на о-вах между устьем Мааса и Зюдерзее, а согласно Птолемею (2,28) - на восточном берегу Ирландии.

-- Халдеи - первоначально название арамейского племени к югу от Евфрата; с 625 г. в Вавилоне утвердилась халдейская правящая династия, после ее падения в 539 г. имя это перешло на вавилонское жреческое сословие и впоследствии означало в греческом и латинском языке любых восточных мудрецов, астрологов, магов.

-- ХАРАКИРИ (от япон. хара - живот и кири - резать), в Японии самоубийство вспарыванием живота. Известно со времени средневековья. Принятая в среде самураев, эта форма самоубийства совершалась по приговору или добровольно (в тех случаях, когда была затронута "честь" самурая, в знак верности самурая своему сюзерену и т. д.).

-- Характер. Под характером мы разумеем все, что его характеризует, что не позволяет смешивать его с другим человеком, т.е. свойства, присущие его духу, особая форма его духовной деятельности. (Ф. Полан). Обладать характером, -- значит вмещать в себя то свойство воли, в силу которого субъект всецело усваивает определенные практические принципы, которые он бесповоротно создал себе усилиями собственного разума (И. Кант). Стремясь к идеалу, следует выбирать предпочтительно то, что более подходит к нашему делу, а потому, в особенности в наш нервный, шаткий век, главное внимание надо обратить на выработку твердых, самостоятельных характеров, способных проявлять разумную инициативу и беззаветную решимость для достижения поставленной цели. Этого именно нам, зачастую, и недостает! (Д. Баланин). Спеши развить и украсить твой собственный характер, затем что тебе предстоит жить, словно в театре, на глазах у зрителей. Если же тебе чересчур трудно до конца извергнуть из души твоей порочные наклонности, отсекай и устраняй хотя бы то, что лезет в глаза. (Плутарх

-- Харибда - водоворот, образованный встречными течениями в Мессинском проливе, у сицилийского берега, против Сциллы (мыс Шильо) на итальянском берегу. Сцилла и Харибда (Скилла и Харибда) - в греческой мифологии два чудовища, жившие по обеим сторонам узкого пролива и губившие проплывающих между ними мореходов. "Находиться между Сциллой и Харибдой" означает подвергаться одновременно опасности с разных сторон.

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 14/11/2010, изменен: 14/11/2010. 74k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 12 штук.	Ваша оценка:

Каменев Анатолий Иванович "Отечество вострепетало" ...

Каменев Анатолий Иванович
"Отечество вострепетало" ...