ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. Падшие "ангелы"...

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРА

(из библиотеки профессора Анатолия Каменева)

Сохранить,

дабы приумножить военную мудрость

"Бездна неизреченного"...

http://militera.lib.ru/science/kamenev3/index.html

0x01 graphic

Падшие ангелы --

это ангелы, которые отпали от Господа, образовав свое царство -- ад, когда Сатана (Денница) поднял мятеж.

(Иллюстрация Гюстава Доре к поэме Дж. Мильтона "Потерянный рай", 1866)

Л. Ионг

ПАДШИЕ "АНГЕЛЫ"

("Именно в этот период образ пятой колонны запечатлелся в умах миллионов людей со всей остротой и яркостью")

(фрагменты из кн. "Немецкая пятая колонна во второй мировой войне")

Настало время пересмотреть то представление о немецкой пятой колонне, которое сложилось о ней вне пределов Германии. Оно начало складываться сразу же после 1933 года, еще до того, как возник сам термин "пятая колонна", однако особую роль в данном процессе сыграли годы войны.

Как мы видели выше, этот термин начали широко применять после немецкого вторжения в Данию и Норвегию и особенно после вторжения в Голландию и Францию.

В это время основное внимание уделялось тому, что можно назвать "военной" пятой колонной. Речь шла о туристах и молодых путешественниках, которые, как все были уверены, вели тщательную разведку в Норвегии, о немецких подданных, организовавших вооруженное нападение на правительственный центр в Гааге, о немецких агентах, которые передавали ложные приказы или же разбрасывали отравленные конфеты в Бельгии и Франции.

Всех подобных людей именовали пятой колонной.

Так же называли и предателей в странах, которые подверглись нападению. В Норвегии сюда относился Квислинг со своими сообщниками, которые были готовы подорвать оборону государства и взять власть в свои руки.

В Голландии речь шла о многочисленных членах нидерландского нацистского движения, стрелявших, как говорили в народе, по голландским войскам из своих домов.

В Бельгии к пятой колонне относили фламандских и валлонских фашистов, о которых рассказывали, что они распространяют ложные слухи с целью подрыва боевого духа.

Во Франции к той же категории причисляли политических деятелей, намеренно саботировавших военные усилия страны с целью создания обстановки для скорейшего сговора с Гитлером.

Когда термин "пятая колонна" получил широкое распространение, его стали применять и по отношению к прошлому времени, обозначая им все те действия, которые начиная с 1933 года имели связь с огромным агрессивным национал-социалистским заговором.

Членами пятой колонны без колебания называли немецких подданных, ведущих подрывную деятельность в чужих странах, и тех местных немцев, которые, будучи гражданами других стран, все же считали Гитлера своим подлинным вождем.

Трудно дать точное описание процесса, в ходе которого в умах людей сформировались подобные представления о пятой колонне.

Поводом к распространению всеобщего убеждения в существовании пятой колонны послужили действительные события. Убийство Дольфуса, поглощение Австрии, формирование генлейновского судето-немецкого легиона, выступления нацистски настроенных немецких подданных за границей и их интриги, выявленные в ходе судебных процессов в различных странах, от Литвы до Юго-Западной Африки включительно, -- все это были неопровержимые факты.

Во время немецкого вторжения в Польшу выявилась масса предателей из числа проживавшего на территории Польши немецкого национального меньшинства, а голландцы наблюдали у себя враждебные действия со стороны немецких и голландских национал-социалистов.

Представление о международном характере пятой колонны складывалось из представлений о "национальных" организациях, каждая из которых развивалась более или менее самостоятельно.

Действия Зейсс-Инкварта и Генлейна сделали пятую колонну международной сенсацией, они превратили ее в тему, не сходившую со страниц газет и программ радиопередач всего земного шара. О пятой колонне говорили и писали вновь и вновь; особую популярность данная тема завоевала катастрофической весной 1940 года, когда, как думали люди, пятая колонна перешла в наступление на всем пространстве от Нарвика до Монтевидео и от Роттердама до Батавии. Именно в этот период образ пятой колонны запечатлелся в умах миллионов людей со всей остротой и яркостью.

Подрывная деятельность немецких и других национал-социалистов, проявляемая позднее, лишь помогала закрепить уже запечатлевшийся образ. Тот факт, что немецкие подданные и местные немцы в оккупированных Германией странах сомкнули свои ряды под эмблемой свастики, служил дополнительным подтверждением всеобщего убеждения, что указанные категории людей оказывали приходу немцев активную помощь.

Имелось еще одно важное обстоятельство, помогавшее закрепить сложившийся образ. Значение его нельзя недооценивать. Речь идет о той литературе, которая была посвящена пятой колонне и с которой мог ознакомиться читатель уже после того, как немецкое вторжение в ряд стран стало свершившимся фактом.

В октябре 1940 года Хантингтон насчитал 121 статью, посвященную действиям пятой колонны в Европе; при этом он учитывал только материалы, опубликованные после начала второй мировой войны. Все учтенные статьи были напечатаны в виднейших американских периодических изданиях.

Хелман провел подобную же работу в 1943 году, он смог составить более обширную библиографию на тему "Нацистская пятая колонна", включив туда 290 наименований; при этом учитывались только книги и наиболее важные статьи из американских газет и журналов.

В США особую роль сыграли серии статей о пятой колонне, написанные полковником Вильямом И. Доновеном и Эдгардом Анселем Моурером.

Доновен собственными глазами видел боевые действия в Абиссинии и Испании, не говоря уже об его активном участии в первой мировой войне. Он являлся личным другом Фрэнка Нокса, издателя газеты "Чикаго дейли ньюс".

С ведома Рузвельта, не доверявшего пессимистическим донесениям Кеннеди -- американского посла при английском дворе, Нокс командировал в Лондон Доновена. Он должен был выяснить, сможет ли выдержать Англия удары, которые неизбежно обрушит на нее Гитлер. Доновен приступил к выполнению своей задачи 20 июля. В начале августа он вернулся в Вашингтон и дал весьма оптимистическую оценку обстановки.

Во время пребывания в Лондоне Доновен собрал также данные о работе пятой колонны на европейском континенте.

С этой целью он вошел в контакт с Моурером, автором книги "Германия отводит стрелку часов назад", изданной в 1933 году. Моурер являлся представителем газеты "Чикаго дейли ньюс". Ему с трудом удалось выбраться из Франции; в Лондон он попал через Португалию.

Данные, собранные Доновеном и Моурером, были признаны настолько важными, что служба печати госдепартамента США решила опубликовать их практически во всех без исключения американских газетах. Статьи публиковались 20, 21, 22 и 23 августа 1940 года. Они заслуживают того, чтобы кратко остановиться на их содержании в качестве типичного и поучительного примера.

Доновен и Моурер начинали с очерка гитлеровских побед.

Они указывали на превосходство вооруженных сил Гитлера, однако, по их мнению, немецкие вооруженные силы никогда не смогли бы добиться столь быстрых и решительных успехов, если бы им не помогали немцы и другие сообщники, имевшиеся в странах, подвергшихся нападению.

Наличие судетских немцев привело к поражению Чехословакии.

Польша оказалась сраженной ударом в спину, который был нанесен немецким национальным меньшинством под руководством гестапо. Десятки тысяч проживавших в Польше немцев были подготовлены в качестве агентов и проводников для вторгающихся армий; другие распространяли ложные приказы и обозначали военные объекты условными сигналами.

В Дании они способствовали деморализации населения, а в Норвегии -- захвату морских портов. В Голландии 120 000 немецких подданных стреляли по приютившим их хозяевам страны "с яростью дервишей". В Бельгии имелось 60 000 немецких подданных, которые оказывали фламандским и валлонским фашистам финансовую помощь. Немецкие агенты вроде Фридриха Зибурга и Отто Абеца создавали почву для капитуляции Франции. Англия своевременно интернировала все опасные элементы, в том числе и политических эмигрантов из Германии.

По мнению Доновена и Моурера, среди коренного населения Чехословакии и Польши не было пятой колонны. В Норвегии нашелся Квислинг, обеспечивший успех Германии. В Голландии Гитлеру помогали члены голландской нацистской партии. Фламандские нацисты предательски сдали мосты через канал Альберта, имевшие жизненно важное значение для обороны Бельгии. Французские шпионы все время обеспечивали Гитлера отличной информацией, а французский правящий класс и представители интеллигенции целыми годами обрабатывались немецкими пропагандистами. Возможно, что даже в Англии были пораженцы.

Доновен и Моурер утверждали, что немцы

"израсходовали на организационную и пропагандистскую работу за границей 200 000 000 долларов. Часть денег была передана в распоряжение заграничной организации немецкой нацистской партии, которая насчитывала до 4 000 000 членов -- сознававших свои обязанности агентов".

В составе организации были немецкие подданные, натурализовавшиеся в других странах немцы, а также люди, не являвшиеся немцами.

Наряду с заграничной организацией работу вели такие органы, как гестапо, министерство пропаганды, трудовой фронт, военная разведка и министерство иностранных дел Германии. В общей сложности перечисленные органы имели 30 000 сообщников, из них 5000 работали для гестапо. Агентура была снабжена небольшими радиопередатчиками. Немецкие студенты и домашняя прислуга зачастую использовались в качестве агентов.

В опубликованных статьях утверждалось, что демократические страны не в полной мере отдавали себе отчет в том, какую угрозу представляла пятая колонна. Это относилось и к США, где, возможно, "имелась пятая колонна, подготовленная нацистами лучше, чем в других странах земного шара".

Для противодействия опасности требовалась высокая бдительность.

Появившись сначала в газетах, статьи Доновена и Моурера были изданы затем отдельной брошюрой. Предисловие написал Нокс, занимавший к тому времени пост государственного секретаря; он горячо рекомендовал читателям ознакомиться с "этим исследованием, в котором авторы использовали все имевшиеся с их распоряжении" официальные источники.

Более двух лет спустя, в 1943 году, государственный департамент США способствовал изданию обширного труда на данную тему. В нем излагалось развитие взаимоотношений между Германией и немцами за ее пределами главным образом на основе материалов, опубликованных в самой Германии. Обсуждалась здесь и проблема пятой колонны.

Наиболее важные аргументы приводились в этой книге в виде выдержек из "секретного, заслуживающего доверия доклада, проверенного сопоставлением с другими источниками и описывающего многостороннюю деятельность немецкой пятой колонны в Голландии до немецкого вторжения".

В упомянутом докладе говорилось, что ассоциация немецких подданных (Reichsdeutsche Gemeinschaft) в Голландии, заявлявшая о своем нейтралитете, на самом деле являлась национал-социалистской организацией.

Ее руководитель Отто Буттинг был "некоронованным властелином всех немецких подданных" на территории Голландии.

В его распоряжении имелась картотека с данными на многих лиц ненемецкого происхождения, а также на 100 000 немцев, вынужденных присоединиться к нацистскому трудовому фронту. Многие из таких людей использовались в качестве шпионов.

С помощью голландских нацистов Буттинг сумел распространить свое влияние на 80 000 голландских безработных, нашедших пристанище в Германии, где их усиленно обрабатывали гитлеровские пропагандисты. После возвращения на родину эти люди оказались в числе "голландцев всех социальных групп, как высших, так и низших, которые приветствовали, укрывали и сопровождали немецких парашютистов".

Документ привлек к себе внимание, поскольку он содержал ряд конкретных сведений.

Другие опубликованные материалы, содержащие фактические данные, также не вызывали сомнений в их достоверности. В качестве примера можно привести высказывания таких авторитетных лиц, как председатель норвежского стортинга Карл И. Хамбро или голландский министр иностранных дел E. H. ван Клеффенс, не говоря уже о журналистах и других очевидцах, которым удалось выехать из зон, оккупированных Германией.

Упрочению определенных представлений о пятой колонне способствовали также правительственные органы других стран.

Поляки опубликовали сборник докладов своих военнослужащих, эмигрировавших из Польши, а чехи -- ряд документов о генлейновском движении. Многие авторы написали монографии, посвященные той же теме, перерабатывая (каждый на свой лад) все те сведения, которые сделались известными начиная с 1933 года.

Авторы зачастую противоречили друг другу, особенно при изложении вопросов организации центрального аппарата пятой колонны.

Некоторые из них считали наиболее видной фигурой главу заграничной организации немецкой нацистской партии Эрнста Вильгельма Боле, "который контролировал 99 процентов немцев за пределами Германии", а также располагал правом "непосредственного надзора" за министерством иностранных дел Германии.

Справка:

-- Эрнст Вильгельм Боле (28 июля 1903 года -- 9 ноября 1960 года) - гаулейтер, руководитель Зарубежной организации НСДАП, статс-секретарь Имперского министерства иностранных дел Германии

-- С 30 января 1937 по 14 ноября 1941 года на этом посту осуществлял руководство более чем 3 тысячами членами НСДАП за границей, участвовал в организации "пятых колонн" в разных странах.

-- Также числился в составе Личного штаба рейхсфюрера СС, в составе которого значилось немало высокопоставленных партийных функционеров и государственных чиновников, носивших высшие звания в СС. 21 июня 1943 года Боле получил в системе СС звание обергруппенфюрера СС.

По мнению других, главным виновником следовало признать Вильгельма Канариса, начальника немецкой военной разведки; он пользовался "почти неограниченной властью".

Справка:

-- Вильгельм Франц Канарис (1 января 1887 -- 9 апреля 1945) -- начальник абвера (службы военной разведки и контрразведки) (1935--1944). Адмирал (1940).

-- После целого ряда провалов операций, возглавлявшихся Канарисом, Гитлер в феврале 1944 года объявил об отстранении Канариса от должности, а также о том, что большая часть абвера переподчиняются Главному управлению имперской безопасности СС.

-- После отставки Канарис был помещён в замок Лауэнштейн, покидать который ему запрещалось. С июня 1944 года уволен в запас.

-- В начале февраля 1945 года перевезён в концлагерь Флоссенбюрг. 9 апреля повешен.

-- Последними словами Канариса были: "Я не предатель. Как немец я лишь исполнял свой долг".

Кое-кто считал, что подрывом государств накануне нападения на них занимался не кто иной, как Риббентроп; он делал это "при помощи подкупов, успокоительных речей, обольстительных женщин; с этой целью он даже экспортировал в другие страны горничных и швейцаров для отелей".

Наконец, некоторые авторы считали необходимым подчеркнуть то обстоятельство, что руководство заграничной организации немцев разослало в другие страны "свыше десяти тысяч хорошо подготовленных агентов и доверенных лиц".

Лишь в немногих случаях высказывались явные сомнения относительно всемогущества пятой колонны. Вскоре после своей эвакуации в Лондон бельгийское правительство заявило, что в Бельгии "пятая колонна была весьма немногочисленной".

В 1941 году профессор Давид Митрани в опубликованной им работе пришел к выводу, что активность нацистов в Северной и Южной Америке являлась незначительной. Подобное же мнение высказал профессор Арнольд И. Тойнби в 1952 году. Профессора Ленджер и Глизон выражали сомнение в важности той роли, которую сыграла пятая колонна в Норвегии и Франции, а д-р Т. К. Дерри выступил с прямым заявлением, что влияние действий Квислинга было сильно преувеличено.

В противовес приведенным высказываниям можно указать на целый ряд авторитетных трудов, где действия пятой колонны оцениваются как весьма эффективные и всеохватывающие.

Так это сделано Черчиллем в его мемуарах, когда он описывает события в Норвегии, ссылаясь на Хамбро. Хью Сетон-Уотсон пишет об "образцовой эффективности" работы пятой колонны из состава немецкого национального меньшинства в Польше. Луи Л. Снайдер в одном из разделов своего мастерского труда упоминает о шпионах, диверсантах и всякого рода заговорщиках, работавших по заданиям крупного немецкого химического треста И. Г. Фарбениндустри; агентура данного треста составляла, по мнению Снайдера, "основное орудие интриг в других странах".

Наконец, можно напомнить, что Мартин Уайт в одном из изданий Королевского института по международным делам назвал немецкие национальные меньшинства в странах Восточной Европы "невиданной по своей силе пятой колонной международного значения"; он же описал заграничную организацию и ассоциацию немцев за границей. Наряду с другими сведениями он опять-таки упоминает о псевдотуристах, техниках и коммивояжерах.

В то же время в самой Германии национал-социалисты категорически заявляли, что никакой нацистской пятой колонны не существует и никогда не существовало.

В ходе Нюрнбергского судебного процесса над главными немецкими военными преступниками зачитывалось показание Боле. В нем утверждалось, что ни заграничная организация в целом, ни ее члены "никогда не получали приказов, выполнение которых могло бы рассматриваться как деятельность пятой колонны"; подобных приказов не отдавал ни Рудольф Гесс, непосредственный начальник Боле, ни он сам.

"Никаких директив Гитлера на этот счет также не было", -- утверждал Боле. Он не отрицал, что вне пределов Германии имелись немцы, которых использовали для целей шпионажа, однако точно такая же работа выполнялась французами и англичанами для их собственных разведывательных служб. К тому же шпионская работа, если она и проводилась теми или иными немцами, не имела абсолютно никакого отношения к их членству в заграничной организации.

Зачитывалось также показание Альфреда Гесса (брата Рудольфа Гесса), который был заместителем руководителя заграничной организации. Международный военный трибунал мог видеть из данного показания, что термин "пятая колонна" рассматривался в заграничной организации немецкой нацистской партии как "умный блеф антифашистской пропаганды, вызывавший искреннюю веселость".

Доказательства, приводившиеся Альфредом Гессом и Эрнстом Боле, не были помещены на страницах мировой печати. Считалось, что они этого не заслуживают. Если бы подобные аргументы и попали в газеты, то читатели в большинстве стран прочли бы их, возмущенно пожимая плечами: еще двумя лжецами больше!

Ведь Геринг, Риббентроп и Зейсс-Инкварт тоже изображали из себя невинных; тем, не менее, их приговорили к смертной казни.

Таким образом, представления о пятой колонне, сложившиеся в период 1933 -- 1941 годов, остались неизменными у большинства населения многих стран.

Кроме того, была тенденция передать те же представления молодым поколениям, для которых национал-социалистская Германия вместе со всеми ее преступлениями окажется (частично или полностью) лишь историческим эпизодом, с которым знакомятся по книгам.

В этом отношении весьма характерно, что в большинстве трудов англосаксонских авторов, посвященных второй мировой войне, дается такое описание вторжения в Голландию, которое основывается почти исключительно на информации времен 1940 года.

-- Мы снова читаем в этих трудах о том, как жившие в Роттердаме немцы "оборудовали пулеметные огневые точки и разрушали важные мосты", или же о том, как немцы проникали в Голландию под видом "туристов, коммивояжеров и студентов".

-- Мы опять встречаем упоминания о пятой колонне, которая "вывела из строя систему сирен, оповещавших о воздушной тревоге, и отрезала последние источники снабжения Амстердама водой", о тех, кто "сеял смятение и ужас в тылу".

-- Мы вновь слышим о парашютистах, взаимодействовавших со "шпионами, предателями, пятой колонной и немецкими туристами", или же о парашютистах, спускавшихся с неба "чаще всего в голландской форме, отлично знавших голландский язык и ставивших тем самым в тупик как гражданское население, так и солдат".

-- Даже в так называемой "миниатюрной истории" второй мировой войны нашлось достаточно места для упоминания о том, что немцы в Голландии "ловко использовали (как и в Норвегии, но в более широком масштабе) парашютистов и предательство".

Кто мог усомниться в достоверности сведений, которые нашли такое широкое признание и которые преподносились столь авторитетными и эрудированными представителями исторической науки?

Мнение о том, что годы национал-социалистской агрессии характеризовались мощным развертыванием деятельности немецкой пятой колонны, уже прочно закрепилось в умах; термин "пятая колонна" начинал приобретать более широкие смысл и значение.

В западных странах все чаще стали поговаривать о коммунистической пятой колонне.

Людям уже трудно стало представить себе мир, в котором не существовало бы пятой колонны.

Чтобы исследовать фактическую сторону, которая скрывалась за представлениями людей о пятой колонне, целесообразно внести ясность в значение самого термина.

Точные определения редко полностью удовлетворяют, в особенности в тех случаях, когда определяемый термин настолько затаскан, что трудно различить его конкретные рамки. "Пятая колонна" как раз относится к числу подобных терминов.

Попробуем сформулировать определение следующим образом:

К немецкой пятой колонне относилась любая группа, находившаяся вне пределов национал-социалистской Германии, которая способствовала немецкой территориальной экспансии, действуя намеренно и в соответствии с секретными указаниями немецких властей.

Разберем данное определение более подробно, прежде всего, необходимо учесть, что за словами "немецкая пятая колонна" может скрываться двоякое содержание.

С одной стороны, это может быть пронемецкая пятая колонна; с другой стороны, речь может идти о пятой колонне, состоящей из немцев.

Первое понятие является более широким: оно включает все группы вне пределов Германии, действовавшие в интересах Германии. В предисловии мы уже указывали, что деятельности подобных групп пока что трудно дать научное определение в международном масштабе. Вместе с тем ее нельзя сбросить со счетов.

Население стран, находившихся под угрозой нападения со стороны третьего рейха, рассматривало пятые колонны, состоящие из немцев, и пятые колонны из фашистов и национал-социалистов коренного населения как единое целое. От ответа на вопрос, оказывали ли пятые колонны из состава коренного населения военную помощь немецкой агрессии, уклониться нельзя. Но мы не собираемся касаться политической подоплеки всевозможных фашистских и национал-социалистских движений в Норвегии, Голландии, Франции, Англии, Северной и Южной Америке.

Вернемся еще раз к нашему определению.

Деятельность пятой колонны рассматривалась как сознательная и намеренная. Фактически же многие люди своим поведением и поступками объективно, "ненамеренно" способствовали территориальной экспансии Германии. Если относить таких людей к представителям пятой колонны, кое-кто сочтет это необоснованным политическим обвинением.

Для участия в подобных делах требуется наличие субъективного желания.

Нельзя опустить в определении немецкой пятой колонны и такого важного признака, как ее организационная связь с немецкими властями (органами нацистской партии и государства). Пятая колонна рассматривалась общественным мнением как послушное орудие в руках Германии.

Наконец, нельзя не отметить, что деятельность пятой колонны должна была направляться главным образом в секретном порядке.

Общественное мнение воспринимало эту деятельность как заговорщическую. Даже в тех случаях, когда в иностранных государствах легально существовали определенные национал-социалистские организации (например, Auslands-Organisation der NSDAP или же Propaganda-Ministerium), люди все же считали, что эти организации не раскрывают своих подлинных целей и что их фактическая деятельность заключается в выполнении получаемых из Германии секретных указаний.

Функции пятой колонны были различными в условиях мирного и военного времени; так себе представлял народ (и так это четко охарактеризовал Толишус в своей книге).

Функции мирного времени могут быть подытожены одним словом -- "подрыв". "При помощи пятой колонны национал-социалистская Германия вела подрывную деятельность в других государствах". Разве не к этому сводилось общее впечатление, сложившееся в 1933 -- 1939 годах?

Что касается функций военного времени, то считалось, что они сводятся к оказанию помощи немецким войскам посредством удара изнутри в ходе самой агрессии.

Именно в этом смысле мы будем в дальнейшем говорить о военной пятой колонне в отличие от политической, для которой более характерно выполнение функций мирного времени. Между указанными двумя пятыми колоннами, естественно, имелось немало переходных, промежуточных вариантов. Военная пятая колонна рассматривалась как логическое завершение, как кульминационный пункт развития политической пятой колонны.

В первой части книги мы рассказали о том, как представлялись народу злодеяния нацистов, за которые несет ответственность военная пятая колонна. Во второй части книги мы дадим для сопоставления картину того, что же имело место в действительности.

0x01 graphic

Во время подписания Мюнхенского соглашения.

Слева направо: Чемберлен, Даладье, Гитлер, Муссолини и Чиано

Польша

В период между Мюнхенским соглашением (29 сентября 1938 года) и оккупацией Праги (15 марта 1939 года) Германия оказывала на Польшу сильное политическое давление.

Стало очевидным, что Германия намерена добиться изменения статуса Данцига и "решения" проблемы Польского коридора. Остается не известным до сего времени, был ли Гитлер убежден в том, что польское правительство пойдет на уступки, или же он знал заранее, что встретит вооруженное сопротивление. Более вероятно второе предположение.

Во всяком случае, видя, что Польша чувствует надвигающуюся опасность, проводит мероприятия по частичной мобилизации и добивается гарантий от Англии, Гитлер во второй половине марта принял решение об ускорении подготовки к сокрушительному военному удару.

К этому времени уже имелся первый набросок оперативного плана наступления против Польши. 3 апреля 1939 года генерал Кейтель, начальник главного штаба немецких вооруженных сил, сообщил главнокомандующим сухопутными войсками, военно-морским флотом и военно-воздушными силами (то есть фон Браухичу, Редеру и Герингу) о приказании Гитлера обеспечить такой темп работы над планами, чтобы их можно было привести в исполнение в любое время после 1 сентября 1939 года.

Оперативные планы применения сухопутных войск готовились начальником главного штаба этих войск генералом Гальдером под общим руководством фон Браухича.

Оба генерала мыслили в строго военных рамках. Зная превосходство немецкой стороны, они намеревались уничтожить польскую армию посредством двойного охвата, в ходе которого Польша оказалась бы под ударами с обоих флангов, а не в центре (схема на стр. 97). В начале работы над планами имелось сомнение, окажется ли дислокация польских дивизий достаточно благоприятной для выполнения изложенного выше принципиального замысла.

Еще 14 и 28 июня 1939 года немецкие офицеры, занимавшиеся разработкой оперативных планов, отмечали, что в их распоряжении нет надежной информации о польском мобилизационном плане и плане развертывания польских войск. Позднее немцы в своем планировании исходили из предположения, что польские войска будут сосредоточены на западе страны в целях наступления на Берлин.

В немецких оперативных планах (насколько они известны) ничего не говорится о существовании каких-либо военных или полувоенных формирований из состава немецких подданных или же местных немцев, которые предназначались бы для поддержки операций вооруженных сил Германии.

Однако отсюда не следует делать вывод, будто проживавшие в Польше немецкие подданные и немецкое национальное меньшинство всюду оставались в бездействии. Эти люди определенно оказывали помощь, в некоторых случаях значительную, в подготовке и проведении операций немецких войск.

Прежде чем перейти к детальному разбору данного вопроса, следует сказать несколько слов о двух категориях немцев, проживавших за границей.

О немецких подданных (Reichsdeutsche) известно очень мало. В 1938 году в Польше их насчитывалось около 13 000 человек. Большинство их проживало в западных провинциях, которые отошли от Германии по Версальскому договору, а также в Галиции (Южная Польша). Из указанного выше числа 1800 человек состояли членами местной (краевой) группы заграничной организации немецкой нацистской партии. Кроме того, 1200 человек являлись членами вспомогательных организаций, охватывавших рабочих и служащих, в том числе и женщин. Таким образом, в 1938 году в составе данной категории немцев имелось 3000 организованных нацистов.

Немецкое посольство в Варшаве стремилось установить как можно больше связей с немецкими подданными.

С этой целью в 1939 году посольство во взаимодействии с руководителем местной группы нацистской партии организовало тайную сеть из специально подобранных людей, которые в свою очередь возглавляли небольшие группы немецких подданных.

Основной замысел заключался в том, чтобы обеспечить защиту немецких подданных в случае войны. Предвидя, что подобная организация не сможет в достаточной степени гарантировать безопасность, летом 1939 года немецким подданным было дано указание отослать женщин и детей в Германию. В конце августа посольство предупредило лиц, не связанных определенной работой, а также "всех тех, относительно которых имелись основания полагать, что они подвергнутся особой опасности", о том, что им необходимо репатриироваться. Остающиеся на местах должны были рассчитывать на собственные силы; репрессии против них считались неизбежными. Активным работникам нацистской партии и журналистам предлагалось искать убежища в домах дружественно настроенных граждан -- подданных нейтральных стран.

В пограничных районах обстановка складывалась несколько иначе.

Здесь немецкие подданные должны были "полагаться на те же самые меры, которые будут приняты для защиты местных немцев".

24 августа 1939 года глава заграничной организации немецкой нацистской партии Боле прислал телеграфный приказ, предписывавший всем должностным лицам "местной группы" остаться на своих постах. В тот же самый день все остальные немецкие подданные, проживавшие на территории Польши, получили из Берлина предупреждение и указание выехать из страны. Сколько немцев, учтя это своевременное предупреждение, покинули страну -- неизвестно, а поэтому неизвестна и численность немецких подданных, находившихся в Польше к моменту немецкого нападения. По всей вероятности, их осталось значительно меньше тех 13 000, о которых говорилось выше.

Нет никаких доказательств, что оставшиеся на месте немецкие подданные (или хотя бы нацисты из их числа) каким-либо образом способствовали боевым операциям немецких войск. Исключения наблюдались лишь в тех районах, где немецкие подданные должны были "полагаться на те же самые меры, которые будут приняты для защиты местных немцев".

Численность немецкого национального меньшинства в Польше остается неизвестной.

На этот счет имеются разноречивые сведения. Поляки обычно говорили о трех четвертях миллиона, немцы о миллионе с лишним. Во введении к первой части книги мы уже упоминали, что немецкое национальное меньшинство находилось под нараставшим давлением со стороны поляков. Это тесно связано с тем фактом, что после 1933 года та часть местных немцев, которая стояла за агрессивные действия, приобретала среди них все возрастающее влияние. Наряду с нацистами среди немецкого национального меньшинства имелись также либеральные, католические и социалистические организации.

К великому неудовольствию Берлина, между всеми этими политическими группировками существовал большой антагонизм.

В 1938 году берлинский отдел нацистской партии, так называемый Volksdeutsche Mittelstelle, осуществлявший связи с немецкими национальными меньшинствами, разработал план, согласно которому все организации немцев на территории Польши сливались в единую организацию.

Руководитель для этой организации назначался из Берлина.

В конце мая 1938 года такой план направили лидерам всех важнейших организаций, имевшихся на территории Польши. Лидеры отдельных организаций возражали против назначения главного руководителя. Тем не менее, в августе 1938 года единая организация приступила к работе; она получила наименование Лига немцев в Польше (Bund der Deutschen in Polen). То, что новая организация поддерживала тесные связи с Volksdeutsche Mittelstelle, можно считать не требующим доказательств. Возможно, что либеральной, католической и социалистической партиям удалось удержать в своих рядах некоторую часть своих активистов, однако точных сведений об этом также не имеется.

0x01 graphic

"Валькирия"

Валькирия ( "выбирающая убитых") -- в скандинавской мифологии -- дочь славного воина или конунга, которая реет на крылатом коне над полем битвы и подбирает павших воинов. Погибшие отправляются в небесный чертог -- Валгаллу. С гривы её коня (облака) капает оплодотворяющая роса, а от её меча исходит свет.

Можно предположить, что в течение 1939 года политические настроения немецкого национального меньшинства принимали все более ярко выраженный экстремистский характер.

Этому способствовали как успехи, одержанные Гитлером в 1938 году, так и усиление репрессий со стороны поляков. Передачи немецких радиостанций всемерно способствовали развитию агрессивного духа у немецкого национального меньшинства. Одновременно немецкой стороной проводились секретные мероприятия, направленные на дальнейшее ухудшение и без того натянутых отношений между поляками и местными немцами.

Так, например, еще до начала войны на территорию Польши засылались агенты немецкой службы безопасности (Sicherheitsdienst), получавшей приказы от Гиммлера.

Перед агентами поставили задачу -- совершать такие преступления, вину за которые можно было бы затем возложить на поляков; вместе с тем эти преступления должны были вызвать негодование и ожесточение против поляков среди немецкого национального меньшинства.

Планы осуществления таких провокаций, тщательно разработанные немецкой контрразведкой, были весьма обширными. В августе 1939 года, преимущественно во второй половине месяца, намечалось совершить 200 различных провокаций, фактическими исполнителями являлись 12 диверсионных групп (по нескольку человек в каждой). Помощь этим присланным из Германии группам должны были оказывать немцы из состава национального меньшинства в Польше.

-- Гапон читает петицию в собрании рабочих. Неизвестный художник

Как этот план провокаций был реализован -- неизвестно, однако вряд ли можно предположить, что служба безопасности ограничила свою деятельность одной лишь разработкой планов. Органы Abwehr были в курсе того, что некоторое количество агентов-провокаторов из состава службы безопасности успешно проникло на территорию Польши для выполнения поставленных им задач, один из докладов, датированный августом 1940 года, подтверждает, что служба безопасности участвовала в "подготовке войны против Польши посредством высылки специальных отрядов для выполнения специальных задач".

Было бы неправильно думать, будто натянутые отношения между поляками и немецким национальным меньшинством, проживавшим на территории Польши, создавались провокациями службы безопасности, действия последней лишь подливали масла в огонь.

Многие местные немцы уже давно лелеяли надежду, что придет день, когда они снова окажутся под немецким правлением.

Однако нет никаких конкретных доказательств того, чтобы какая-нибудь экономическая или политическая организация немецкого национального меньшинства предпринимала шаги для оказания помощи боевым операциям немецких войск. Возможно, кое-где местные немцы и готовились с началом войны применить в случае необходимости оружие.

С этой целью в ряде мест, по-видимому, создавались секретные организации, особенно в пограничных районах.

По всей вероятности, они снабжались оружием, завезенным из Германии контрабандным путем. Можно полагать, что некоторое количество вооружения оказалось припрятанным еще со времен боевых действий 1918 -- 1919 годов. По всем этим вопросам определенных данных нет. Один из немецких авторов упоминает, что в одном из селений Польского коридора, к югу от Данцига, местные немцы пожилого возраста добровольно создали "немецкую оборонительную организацию".

Есть также сведения о том, что в ряде мест немцы из состава национального меньшинства по своей личной инициативе оказывали помощь наступавшим немецким войскам. Орган немецких военно-воздушных сил вскоре после окончания военных действий в Польше писал, что местные немцы стали "лучшими друзьями наших солдат".

"Они знали, где поляки подготовили засады, и помогали расчищать дороги от завалов и заграждений, растаскивая деревья и камни. Вместе с саперами восстанавливали разрушенные мосты. Они рыскали вместе с нашими солдатами по лесам и перелескам, помогая очистить их от польских солдат".

В местечке Плесс (Восточная Верхняя Силезия) на второй день наступления местные немцы отремонтировали немецкий танк. В том же городке местный немец использовался в качестве проводника, причем ему предоставили место в машине командира полка. Около Львова 12 сентября какой-то австриец показывал дорогу немецким войскам.

Кажется, весьма вероятным, что подобная помощь осуществлялась в широком масштабе. Местные немцы всюду радушно приветствовали немецкие войска и зачастую устраивали для прибывших банкеты.

Все описанные выше действия местных немцев легко объяснить, не прибегая к предположению о наличии какого-либо заблаговременного организационного контакта этих людей с немецкими властями. Вместе с тем, со стороны местных немцев, как до немецкого вторжения, так и в ходе его наблюдались и такие действия, организационные нити которых, несомненно, тянулись в Германию.

Имелись организации немецких подданных, считавших войну с Польшей неизбежной. Эти организации непосредственно или через организации местных немцев использовали в своих собственных целях желание части молодежи из состава немецкого национального меньшинства помочь "освобождению" районов, входивших в состав Германии до 1918 года.

К числу подобных организаций следует, по-видимому, отнести службу связи с немецкими национальными меньшинствами и организацию гитлеровской молодежи. Каких-либо подробных сведений на этот счет нет. Архивы оказались уничтоженными, а непосредственные участники и свидетели хранят молчание.

Больше известно относительно деятельности военной разведки.

Желание местных немцев оказать помощь Германии облегчало работу данного органа, применявшего различные способы поддержки агрессии против Польши.

Рассмотрим сначала вопрос о шпионаже.

Поляки опубликовали следующие данные.

Если в период с 1935 по 1938 год ими было рассмотрено примерно 300 дел о шпионаже, то за шесть месяцев (с марта по август) 1939 года количество таких дел вдвое превысило указанную цифру.

Можно с достаточным основанием полагать, что в указанный период, непосредственно перед началом агрессии, шпионаж проводился особенно интенсивно. Еще в октябре 1938 года один из чиновников министерства иностранных дел Германии констатировал, что немцы из состава национального меньшинства, проживавшего на территории Польши, широко привлекались к военному шпионажу.

Он считал особенно опасным тот факт, что вовлекавшиеся в эту работу люди играли ведущую роль в общественной жизни немецкого национального меньшинства.

Органы разведки дали заверения, что в дальнейшем будут использовать по возможности минимальное количество местных немцев. "Однако полный отказ от их содействия практически невозможен", -- заявили представители военного ведомства.

Для обеспечения наступающих немецких войск соответствующей информацией на территории Польши были заранее подготовлены тайные радиостанции, однако в результате быстрого продвижения фронта "ни одна из этих радиостанций не успела принести сколько-нибудь существенной пользы".

Еще до начала военных действий различные нацистские органы обращались к молодежи немецкого национального меньшинства с призывом не являться по мобилизации в польскую армию в случае войны.

Если уклониться от мобилизации оказалось бы невозможным, местным немцам рекомендовалось не стрелять в немецкие войска, а при первом удобном случае переходить на их сторону. Известен ряд таких случаев. Оставшимся в польской армии немцам рекомендовалось заниматься пораженческой пропагандой. Подобные же инструкции давались представителям украинцев; последние также являлись национальным меньшинством, подвергавшимся в Польше угнетению.

Управление разведки и контрразведки немецкой армии не ограничивало свою деятельность только этим.

Некоторое число людей из состава немецкого и украинского национальных меньшинств прошло на территории третьего рейха специальную подготовку; их обучали диверсионным действиям и партизанским методам борьбы.

Вполне вероятно, что подготовка была многосторонней и разнообразной. Один из учебно-тренировочных лагерей располагался юго-восточнее Зальцбурга, в Дахштейнских горах. Его замаскировали под курсы спортивной тренировки для фермеров-горцев.

На самом же деле после 1 августа 1939 года здесь прошли подготовку примерно 250 украинцев; их обучали "самостоятельным действиям мелких ударных подразделений, когда, главным образом, применяются хитрость и внезапность".

Эти украинцы не использовались в боевых действиях против Польши. Гитлер опасался, что сведения об этом могли бы дойти до Советского Союза, с которым в конце августа ему удалось заключить соглашение, и вызвать там нежелательную реакцию.

Другие специально подготовленные ударные подразделения приняли участие в боевых действиях.

В их задачу входило: расчистка заграждений на пути приближавшихся немецких войск, действия, препятствующие разрушению мостов и дорог, боевые действия партизанского характера, нарушение линий снабжения и связи польских войск.

Некоторые из участников ударных подразделений действовали в штатском платье.

Они имели в качестве опознавательного знака красный носовой платок с большим желтым кругом посредине, голубую нарукавную повязку с подобным же желтым кругом или же повязку со свастикой. Некоторые должны были действовать в светло-коричневой спецодежде с желтыми знаками на воротнике и рукавах или же в серовато-зеленых комбинезонах парашютистов, также снабженных желтыми знаками. Лица, сбрасывавшиеся для выполнения специальных заданий с парашютами, переодевались в штатское платье.

Трудно сказать, насколько широко развернулись фактические действия всех этих агентов. Немецкие источники утверждают, будто в связи с быстрым темпом продвижения немецких дивизий многие приказы, требующие осуществления диверсионных актов, в жизнь не проводились. Возможно, что это так и было. Вместе с тем совершенно точно установлено, что ряд подобных приказов был выполнен. Все имеющиеся у нас данные, касающиеся подготовки к выполнению приказов о диверсиях, свидетельствуют о большой активности немецкой агентуры, развернутой в этот период.

Своевременное снабжение оружием и боеприпасами специальных групп из состава немецкого и украинского национальных меньшинств лежало на обязанности Управления разведки и контрразведки.

Часть вооружения нелегально перебрасывалась в Польшу через территорию Румынии. Через специально подобранные участки на границе непосредственно перед агрессией или одновременно с началом немецкого наступления на территорию Польши высылались отборные отряды, находившиеся в ведении названного управления; они должны были выполнять диверсионные акты, а также сеять раздоры и разжигать антагонизм среди населения.

Известно, что такие переброски проводились, в частности, с территории Восточной Пруссии. Перевал близ местечка Яблонка в южной Польше, недалеко от чехословацкой границы, был захвачен ночью 25 августа отрядом, организованным органами немецкой разведки; его численность достигала 360 человек. По первоначальному плану Гитлер намечал напасть на Польшу ранним утром 26 августа. Когда вечером 25 августа войска получили приказ об отмене наступления, оказалось, что довести этот приказ до отряда, захватившего перевал, уже невозможно. Отряд сражался против польских пограничников в течение нескольких дней, причем ему удалось удалить подрывные заряды, заложенные поляками в находящийся поблизости железнодорожный туннель.

Наибольшую активность развили органы немецкой разведки в Восточной Верхней Силезии.

Верховное командование вооруженных сил Германии проявляло особую заинтересованность в том, чтобы не дать отступающим полякам произвести разрушения в этом важном промышленном районе.

С той же целью предупреждения разрушений была своевременно выведена из строя крупная электростанция в Хожуве, электроэнергию которой поляки рассчитывали использовать при проведении подрывных работ.

Один из отделов разведуправления, находившийся в Бреслау, сформировал и подготовил отряд, в составе которого насчитывалось до 5000 нацистов из числа судетских немцев.

Эти люди просочились через границу в гражданском платье в ночь перед началом немецкого наступления; некоторые из них сделали то же самое еще в предшествующие дни, переодевшись шахтерами и заводскими рабочими. Это дало им возможность во взаимодействии с нацистами из немецкого национального меньшинства, проживавшего на территории Польши, занять важнейшие заводы и шахты.

Местные немцы использовались также в качестве проводников.

В некоторых районах местные немцы развернули еще большую активность. Начальнику отдела разведки в Бреслау удалось создать секретные организации из местных немцев в различных городах Восточной Верхней Силезии. Эти организации, взаимодействуя с прибывающими из Германии судетскими немцами, при наличии благоприятной обстановки должны были поднять против поляков вооруженное восстание. Боевая организация, сформированная в промышленном центре Восточной Верхней Силезии, насчитывала 1200 членов. 400 человек из ее состава сумели отбить у поляков город Катовице еще до подхода немецких регулярных войск.

Подобное же вооруженное восстание подготавливалось в районах Польши, населенных украинцами.

С этой целью органы немецкой разведки наладили контакт с подполковником Андреем Мельником, главой организации украинских националистов. В первое время Гитлер был склонен допустить развертывание восстания украинцев. Начальник Управления разведки и контрразведки адмирал Канарис, 12 сентября 1939 года получил приказ поднять восстание в украинской части Польши, "провоцируя восставших на уничтожение евреев и поляков".

Однако этот приказ пришлось затем отменить, поскольку 17 сентября русские вошли в южную часть Восточной Польши, где проживали украинцы.

Вся подготовка к проведению восстания была приостановлена, и 23 сентября в угоду Сталину Гитлер издал приказ, по которому украинцам воспрещалось переходить через немецко-русскую демаркационную линию, то есть уходить с территории, занятой Красной Армией.

Следует упомянуть еще о некоторых действиях немцев, выходящих за рамки "нормального" способа ведения войны.

Находившиеся в вольном городе Данциге польские чиновники и войска подверглись ранним утром 1 сентября 1939 года внезапному нападению со стороны бригады Эберхардта, получившей свое наименование по имени командовавшего ею генерала. Бригада формировалась в секретном порядке; сюда вошли члены штурмовых отрядов, эсэсовцы и местная полиция.

Что касается района к югу от Данцига, то Гитлер уделил лично большое внимание разработке планов внезапного захвата двух важных мостов, имевшихся в Польском коридоре: железнодорожного моста через Вислу у Диршау, в двух десятках километров к югу от Данцига, и железнодорожного моста у Грауденц (Грудзёндз), в 60 километрах далее на юг.

Оба моста имели важное значение, поскольку они обеспечивали прямую и быструю связь с Восточной Пруссией, откуда немецкие армии намеревались зайти в тыл войскам, оборонявшим Варшаву. Согласно разработанному плану, на польскую охрану указанных мостов совершали внезапное нападение парашютисты и пехотинцы, переодетые в форму железнодорожников. В конечном счете, удар по Грауденцу не состоялся: пришли к выводу, что шансов на успех слишком мало. Захватить мост у Диршау также не удалось. Выделенные для этого 12 эсэсовцев, хорошо знавших местность, а также саперная рота должны были приблизиться к мосту в товарном составе, за которым следовал бронепоезд; одновременно польский гарнизон предмостного укрепления должен был подвергнуться бомбардировке. Однако поляки сумели своевременно взорвать мост.

Общее количество немецких подданных и местных немцев, вовлеченных во все перечисленные боевые действия, остается неизвестным. По всей вероятности, их насчитывалось несколько тысяч. Это подтверждается масштабом и разносторонностью действий. Во всяком случае, немцы никогда не пытались утверждать официально, что подавляющее большинство немецких подданных и местных немцев в Польше играло до момента прибытия немецких войск лишь пассивную роль.

Многое, что было связано с деятельностью пятой колонны в Польше, заранее планировалось и осуществлялось согласно намеченным планам. Это подтверждают немецкие источники.

Польские источники указывают на другие действия пятой колонны.

Напомним о некоторых из них. Так, местные немцы выкладывали знаки на крышах своих домов, раскрашивали дымовые трубы в условные цвета, располагали стога сена особым образом, выкашивали луга "по определенному рисунку", вытаптывали на пашне те или иные цифры или же изображали условные знаки на поле при помощи плуга. Все это делалось с целью подать заранее условленные сигналы немецким вооруженным силам, и в первую очередь авиации. Кроме того, чтобы облегчить немецким самолетам ориентировку, местные немцы оставляли свет в своих домах, подавали сигналы через дымовые трубы, а также сигнализировали зеркалами и белыми полотнищами.

Местные немцы опознавали своих людей по специальным пуговицам, свитерам, по манере завязывать галстуки и другим условным приметам.

Они занимались шпионажем, переодевались для этого священниками и монахами.

Связь с немецкими войсками они поддерживали при помощи бесчисленных тайных радиостанций; иногда такие станции помещались в дупла деревьев или в могилы.

Неоспоримых доказательств того, что все перечисленное отвечает действительности, то есть что действия местных немцев в той или иной мере были связаны с операциями немецких войск, нет. Напрасно было бы искать такие доказательства в книге "Немецкая пятая колонна в Польше", из которой мы приводили ряд выдержек. Ценность данной книги в качестве исторического источника является спорной. Ее составители собрали свыше 500 свидетельских показаний, но в печатное издание оказались включенными только 109, причем большая часть их дана в виде выдержек. На первый взгляд, показания выглядят заслуживающими доверия, поскольку они даны очевидцами. Однако обращает на себя внимание тот факт, что многие из зафиксированных в книге наблюдений не имеют никаких доказательств о их прямой или видимой связи с боевыми действиями немецких вооруженных сил.

См. далее...

Ионг Л., д е

Немецкая пятая колонна во второй мировой войне. Сокращенный перевод с английского А. И. Дьяконова. Под редакцией генерал-майора Н. П. Цыгичко. Издательство иностранной литературы. Москва, 1958.

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 21/09/2014, изменен: 21/09/2014. 59k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 7 штук. Скачать FB2	Ваша оценка:
Аннотация: Функции пятой колонны: мирного времени могут быть подытожены одним словом - "подрыв". Что касается функций военного времени, то считалось, что они сводятся к оказанию помощи немецким войскам посредством удара изнутри в ходе самой агрессии.

Каменев Анатолий Иванович Падшие "ангелы"...

Каменев Анатолий Иванович
Падшие "ангелы"...