ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Каменев Анатолий Иванович
Приказано растоптать

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 5.37*8  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Не рой другому яму...

А.И. Каменев

  

Приказано ... растоптать!

  
  
   - Вы собираетесь рассматривать персональное дело К.? - грозно спросил начальник политотдела Калининградского училища инженерных войск генерал В. Крутов.
   - Нет, мы не планировали это дело рассматривать, - спокойно ответил я.
   - Почему? - последовал новый вопрос начальника.
   - У нас нет для того оснований. Служебные обязанности он исполняет добросовестно. Имеет за то поощрения. Как член партии он ничем себя не дискредитировал, - пояснил я.
   - Но ведь он имеет три служебных несоответствия! - взорвался Крутов. - Разве это не основание для персонального дела.
   - Товарищ генерал, - перешел я на официальный тон. - Если вы считаете нужным рассмотреть его персональное дело, то рассматривайте его в партийной комиссии, а в первичной партийной организации мы его в обиду не дадим.
   - Ну ладно, еще посмотрим, - угрожающе буркнул генерал и бросил трубку.
   *
   Офицер, о котором шла речь в разговоре, всего около года назад прибыл на нашу кафедру и сразу же попал в поле зрения самого начальника училища генерала Жигайло.
   В отличие от моего начальника по Алма-Атинскому ВОКУ, это был совершенно противоположный тип начальника.
   Генерал А.И. Некрасов, прибывший из войск на должность начальника училища, был по-армейски груб и нетактичен. Он мог сгоряча обругать подчиненного. Но делал это без всякой злости и без какого-либо пристрастия. Просто, не желая сдерживаться, он выплескивал свою негативную энергию на подчиненного, но тут же остывал, и, спустя некоторое время так или иначе старался загладить свою вину. Злопамятства в нем не было никакого. Да и справедливость не покинула этого человека.
   Генерал Жигайло был совершенно иной. Это был в высшей степени корректный человек. Высокий, стройный, спортивного вида генерал, который всегда следил за собой, внешне производил приятное впечатление. Он ни на кого не кричал, не обзывал бранными словами, говорил тихо. Но в его глазах всегда светился недобрый огонек. И беда была тому, кого он невзлюбил.
   Такого человека он изводил постепенно, методично, а в решающий момент наносил сокрушающий удар...
   *
   Орудий возмездия было, как правило, два: служебные взыскания и партийная кара. Причем, последовательность данной "методы" заключалась в том, чтобы наложением служебных взысканий дать повод для партийного разбирательства и тем самым окончательно добить жертву командирской "охоты".
   Самым серьезным взысканием было объявление офицеру так называемого "служебного несоответствия". Первое такое взыскание играло роль предупреждения, второе - сигнализировало об усугублении оценки о профессиональной непригодности офицера, а третье - ставило точку в оценке профессиональных качеств: "неисправим", "не может быть более терпим в должности" и т.д.
   Сразу же после наложения серьезного служебного взыскания начинали суетиться партийные "боссы". Либо по своей инициативе, либо по указке "сверху", они заводили персональное дело на офицера, если тот состоял в КПСС, и, как правило, в зависимости от пожеланий начальства партийные лидеры определяли меру партийного "воздействия": от простого порицания до исключения из рядов партии.
   За всю свою служебную карьеру я не припомню случая, чтобы партийная организация пошла против воли командира-единоначальника. Командир и партийный секретарь, как правило, дружили. Но дружба эта была странной: в качестве лидера выступал командир, а ведомым был политработник. Были, правда, случаи, когда роль лидера в этом тандеме пытался брать на себя политработник и тогда создавалась конфликтная ситуация противоборства двух сил: командной и политической. Исход этого противоборства разрешался вмешательством вышестоящих начальников и заканчивался удалением кого-то из конфликтующих из воинской части. Как правило, это был все же политработник...
   *
   Генерал Жигайло, по какой-то причине, невзлюбил майора К. и в течение каких-то неполных восьми месяцев "навешал" на него три служебных несоответствия.
   Его друг, генерал Крутов, тут же включился в работу...
   Казалось, участь бедного майора была предрешена. Осталось лишь партийным взысканием, точнее говоря - исключением из партии - поставить жирную точку на служебной карьере офицера.
   Самое печальное состояло в том, что офицер незаслуженно подвергался гонениям со стороны начальника.
   Все видели несправедливость действий Жигайло, но никто не смел ему противодействовать, а тем более перечить. За 14 лет управления военным училищем, он завел целую армию осведомителей, которые исправно докладывали ему о недовольных и всем то, что его интересовало.
   В такой атмосфере тотального шпионажа, недоверия друг к другу, люди старались держать при себе свои мысли. Ни о каком объединении усилий в противодействии неправомерным действиям начальника речи не было.
   *
   По сути дела, разговаривая с Крутовым и высказывая свою точку зрения по поводу отказа рассмотрения персонального дела нашего коллеги, я выражал лишь свою позицию. У меня не было никакой уверенности в том, что на защиту майора встанут его коллеги по кафедре.
   Кафедра того времени - это конгломерат разных людей, не объединенных узами товарищества, но, тем не менее, контактирующих друг с другом. Единомыслия здесь не было даже по вопросам товарищества, порядочности, долга и ответственности друг перед другом.
   И это не было моей виной, как начальника, недавно назначенного на эту должность. Это была просто такая система отношений с двойными стандартами: говоришь одно, а делаешь другое.
   Сразу же сказу, что это не изобретение социализма. Это - достояние истории развития человеческих отношений, где фальшь, лицемерие, непорядочность, а то и подлость занимали центральное место. Скажу больше: сейчас это явление прогрессирует с большей силой, чем в описываемые мною годы.
   *
   Другими словами, приходилось рассчитывать лишь на собственные силы, твердость позиции, да и властные полномочия...
   *
   Трудно предположить, как могло обернуться это дело, если бы не ряд предварительных мер, которые были мною предприняты сразу же по прибытии в КВИУИВ.
   *
   По долгу службы, первым делом мне нужно было познакомиться с подчиненными.
   Кроме непосредственного контакта с людьми, есть и так называемый, "бумажный", документальный метод знакомства с личным составом.
   *
   Зная сколь формально составляются разного рода характеристики и аттестации, я не рассчитывал найти в них что-то полезное для себя, как руководителя. Но вот служебные карточки могли бы поведать о достоинствах личности или же о прегрешениях оной.
   И вот тут-то обнаружилась поразительная деталь: за истекшие три года ни один из преподавателей кафедры не был поощрен. Правда и наказаний за этой время никто не получил.
   Естественно, будучи человеком новым в училище, я поинтересовался у начальника политотдела генерала Крутова:
   - Не могли бы вы, товарищ генерал, разъяснить причину того, почему преподаватели кафедры за три года не получили ни одного поощрения? Они, видимо, плохо работали?
   Крутов поднял на меня глаза и нисколько не смущаясь, спросил, в свою очередь:
   - А за что их поощрять?
   Видимо, понимая, что вопросом на вопрос он не отделается, Крутов продолжил:
   - Да, конечно, работают они нормально. Замечаний нет. Но ведь и подвигов трудовых из них никто не совершил. Вот когда будут работать по-стахановски, тогда посмотрим...
   *
   На этом разговор закончился. И на меня полученное разъяснение произвело удручающее впечатление.
   Ведь налицо было не бережное отношение к наградам и поощрениям, а элементарное неуважение к труду подчиненных.
   Как стало известно позже, сам Крутов, не будучи "стахановцем", исправно получал поощрения от училищного и окружного начальства.
   *
   Если рассмотреть этот вопрос повнимательнее, то станет понятным несколько важных функций поощрения: во-первых, как акт внимания и признательности к труду подчиненных; во-вторых, как стимул, побуждение к проявлению служебной энергии; и, в-третьих, как фактор социальной защиты подчиненного.
   *
   И тут мне хочется обратиться к историческому опыту: ошибкам Наполеона и открытиям Петра Великого и Екатерины II.
   *

Нужны ли просто исполнители? Ошибка Наполеона

  
   Казалось бы аксиома: Нельзя рассчитывать на успех, если подчиненные всего лишь исполнители воли начальника.
   *
   Мысль эта, простая по смыслу, чрезвычайно трудна в исполнении и реализации на практике.
   Даже такой выдающийся полководец, как Наполеона был таков, что его подчиненным предоставлялась, минимальная доля творческой инициативы.
   Маршалы его являлись не сотрудниками, а исполнителями приказаний императора. Самостоятельность свою они могли проявлять только в способах исполнения; творческая часть оставалась целиком в руках Наполеона. В лице своего начальника штаба, Бертье, Наполеон имел не помощника по оперативной части, а только начальника связи, который добросовестно обеспечивал рассылку по назначению приказов Наполеона и мог всегда доложить справку о расположении частей армии по последним сведениям. Наполеон диктовал ему распоряжения, но не посвящал его в ход своей мысли.
   *

Каждый должен знать свой маневр!

   Иной был наш Петр Великий, который требовал "не держаться устава, как стены, памятуя, что в уставе принципы изложены, а не правила, которым нет числа"...
   Таким был и Великий Суворов, который прямо требовал проявлять инициативу от солдата до генерала, ибо "каждый должен понимать свой маневр".
   *

Ах, эта Великая Екатерина...

   Но, для того, чтобы поощрить человека, надо за ним понаблюдать, заметить что-то положительное в его работе.
   Здесь мне вспомнился обычай Екатерины Великой, описанный в трудах В.О. Ключевского: "...Наперекор обычной наклонности людей замечать чужие слабости, чтобы пользоваться ими во вред другим, Екатерина предпочитала изучать сильные стороны других, которые при случае можно обратить в свою пользу, и умела указать их самому обладателю".
   *

Поощряя, защищай!

  
   Вот из этих сопоставлений и своего жизненного опыта родились такие правила:
  
      -- Старайся обнаружить достижения и успех в делах каждого своего подчиненного. Многие поступают иначе - стремятся найти изъян, ошибку, упущение в делах подчиненных, чтобы использовать это либо для наложения взыскания, либо как "дамоклов меч".
      -- Спеши поощрить, отметить, как возможно и как более уместно, хоть малое достижение подчиненного. Другие поступают двояко: либо вовсе не замечают позитива, либо дожидаются "стахановских" рекордов.
      -- Шаг за шагом накапливай позитивные оценки и тем самым создавай вокруг подчиненного защитный барьер от служебного произвола тех или иных должностных лиц.
  
   Подобный подход, нисколько не умаляет строгости и взыскательности в действиях руководителя, а лишь указывает не приоритет ободряющего и стимулирующего внимания со стороны начальника.
  
   *
   Следует признать, что моя попытка поощрять подчиненных властью училищных начальников провалилась, так как ни один мой рапорт о поощрении подчиненных властью начальника училища не был удовлетворен.
   Посему пришлось воспользоваться своей властью и по меру проявления инициативы и творчества отдельных лиц, мне доставляло удовольствие вписывать благодарность в их служебные карточки.
   Примерно за год работы каждый преподаватель получил от меня две-три благодарности с занесением в служебную карточку.
   *
   Не буду писать о том, какое действие это имело, а лишь подчеркну следующее: в противовес трем "служебным несоответствиям" начальника училища в служебной карточке майора К. значились три "благодарности" начальника кафедры.
   Знающий толк в служебных делах, сразу же скажет, что три "служебных несоответствия", конечно, перевешивают какие-то три благодарности, к примеру, "за добросовестное исполнение служебных обязанностей".
   При всей неуклюжести и неопределенности названной благодарности, она одна уже наносила удар по обвинению офицера в служебном несоответствии. А три благодарности - это уже закономерное признание служебной полезности данного человека.
   *
   Вот тут-то уже "коса" нашла на "камень". Безусловное обвинение старшего начальника встретило не менее безусловное признание служебных заслуг данного офицера со стороны начальника непосредственного.
   А это уже серьезное противоречие.
   Его (это противоречие) уже не разрешить без серьезного разбирательства действий и того, и другого должностного лица.
   *
   Назревал конфликт.
   *
   Кафедральные колебания в отношении поддержки или осуждения майора К. были разрешены мною, фактически авторитарно: на партийном собрании по моему предложению было снято обсуждение персонального дела данного офицера.
   *
   Сигнал об этом моментально долетел до соответствующих начальников...
   *
   Видя проявленную решительность, Жигайло и Крутов отступили. Похоже, сработал инстинкт самосохранения. Впервые они почувствовали противодействие и, видимо, испугались...
   *
   Но самое главное в другом - мы не дали самонадеянному начальнику сломать судьбу офицера.
   В этой ситуации есть одна деталь, о которой я еще не упоминал. Фамилию моего "героя" я не называю по той причине, что он сам бойцом не оказался. Испытав гонения со стороны начальника, он смирился со своей участью и, как дичь, готовая к убиению, ждал развязки безропотно. На мой вопрос: "Собирается ли он бороться за свою честь и достоинство", он вяло ответил утвердительно. Но в его ответе явно не было никакого стремления бороться за себя и будущность своей семьи.
   *
   Случай с К. показал, как велика роль отдельно взятого коллектива и его начальника в борьбе с зарвавшимися начальниками.
   *

Возмездие для Жигайло и К®

  
   К слову будет сказано, что спустя три года после этого случая, сам генерал Жигайло и его приближенные попали в колесо партийной инквизиции. В "Красной звезде" за 1987 год в статье "Преступившие грань", приводились сведения о злоупотреблениях в КВИУИВ. Перечень их таков: выделение курсантов в гражданские организации для заработков; оформление на должности в училище подставных лиц; присвоение и разбазаривание государственных средств и т.д.
   Вместе с Жигайло к партийной ответственности были привлечены: начальник политотдела генерал-майор В.Д. Крутов, заместитель начальника училища по МТО полковник И.А. Черных, заместитель начальника учебного отдела подполковник Ю.В. Серебряков (главный подручный Жигайло), заместитель начальника училища по учебной и научной работе полковник Н.Г. Бородин и другие.
   *
   Говорят, Жигайло потом оправдали. А было ли эму от этого легче?
  
Оценка: 5.37*8  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023